На следующее утро, не столь раннее, как накануне, но все же более раннее, чем хотелось бы…

– Ничто так не поднимает девушке настроение, как новое платье. – Эдвина обошла стул, на котором стояла Фиона, и внимательно оглядела племянницу. Она пребывала в возбужденном состоянии с того самого момента, как получила приглашение от леди Честер.

Проведя пальцем по шелку, Эдвина посмотрела на портниху, которой рассчитывала поручить заказ:

– Думаю, получится красиво, а?

– Полностью согласна! – Мадам Дюбуа, француженка и одна из самых дорогих портних в городе, оглядела Фиону даже еще более критическим взглядом, чем ее тетя. – Платье отлично подходит по цвету и гармонирует с волосами и цветом глаз.

Свита мадам Дюбуа, состоявшая из молодого мужчины с несколько надменным видом и двух женщин неопределенного возраста, согласно закивала.

– Право же, я не нуждаюсь в новом платье, – не слишком уверенно произнесла Фиона, потом посмотрела на свое отражение в зеркале и вздохнула. Портниха была права: шелк действительно смотрелся на ней великолепно. – На рождественский бал я могла бы надеть любое платье из тех, которые у меня уже имеются.

– Вздор! Платьев никогда не бывает слишком много. – Взгляд тети Эдвины встретился в зеркале со взглядом Фионы, и глаза ее заблестели. – К тому же мне гораздо интереснее одеть должным образом тебя, чем одеться самой.

– А вот тут вы ошибаетесь, миледи, – решительно возразила француженка. – Одевать вас одно удовольствие. Вы сохранили фигуру и выглядите нисколько не старше, чем тогда, когда мы с вами познакомились.

– Благодарю, мадам. – Эдвина засмеялась. – И все же вы должны признать, что прошло немало лет с того момента, когда материя настолько подходила мне, как это имеет место в отношении моей племянницы.

Все три женщины дружно повернулись к зеркалу.

– О, ваша племянница поистине прелестна, миледи. Для нас будет большой честью сделать платье, которое подчеркнет ее красоту.

Внезапно тетя Эдвина нахмурилась:

– В нашем распоряжении всего одна неделя. Хватит ли этого времени?

Мадам Дюбуа энергично закивала:

– Ну разумеется!

Фиона подозревала, что мадам Дюбуа могла сделать что угодно, если будет назначена соответствующая цена. Глаза Эдвины азартно заблестели.

– Не забывайте, это лишь начало. У Фионы три сестры, которых я намерена опекать в течение всего сезона.

Мадам Дюбуа довольно улыбнулась:

– Я с радостью возьмусь за дело. Что касается этого платья… – Она обвела Фиону медленным взглядом. – Полагаю, плечи следует открыть еще. А эти веснушки – они у вас везде?

Фиона вздохнула:

– Только на носу.

– Это солнце, нет сомнений. Впрочем, они вас ничуть не портят. К тому же у вас очень красивая грудь, и мы должны подчеркнуть ее достоинства. Джентльменам нравится пышная женская грудь.

Эдвина тут же просияла, словно это говорилось о ней. Отступив на шаг, портниха кивнула, словно поставила точку.

– Ваша племянница будет выглядеть как принцесса, миледи, обещаю.

Эдвина от удовольствия даже захлопала в ладоши, потом, обернувшись к племяннице, воскликнула:

– Я так рада за тебя, дорогая, так рада!

Мадам Дюбуа подала знак своим помощникам, и они принялись укладывать принесенные ею с собой образцы.

Проводив портниху и вернувшись в комнату, Эдвина тут же забормотала:

– Мадам Дюбуа – настоящий гений: в ее нарядах ты на самом деле будешь выглядеть блистательно, а это значит, что мы найдем тебе подходящего мужа очень быстро.

Фиона задержала дыхание. Если сестры рассказали тете о ее ситуации, она непременно их задушит, либо по очереди, либо всех одновременно.

– Подходящего мужа?

– Разумеется, дорогая. – Эдвина довольно кивнула. – Подумать только, даже мадам Дюбуа заметила, что ты не столь молода, чтобы тянуть с замужеством. Тебе ведь уже двадцать шесть?

– Двадцать пять.

– Что ж, это несколько лучше. В цифре двадцать пять в отличие от двадцати шести есть нечто такое, что не несет оттенка… как бы это сказать…

– Чего-то переспелого?

Эдвина засмеялась.

– Я хотела сказать – огорчительного. Впрочем, для своих лет ты выглядишь великолепно, и я этим горжусь. – Взяв Фиону за руку, она подвела ее к дивану. – Дорогая, посиди со мной немного: у нас не было возможности толком поговорить с момента твоего приезда.

Опустившись на диван, Фиона с опаской посмотрела на тетю:

– А о чем вы хотите говорить?

– Боюсь, я тоже виновата в том, что ты до сих пор не замужем. – Девушка вздохнула. – Когда умерла твоя мачеха, мне следовало настоять на том, чтобы Альфред привез тебя и твоих сестер ко мне, а не тащил вас в Италию.

Фиона покачала головой:

– Мы бы ни за что не оставили отца.

– В таком случае мне следовало убедить его, чтобы он нашел способ вернуться. Находясь в Лондоне, ты наверняка давно вышла бы замуж и сейчас имела собственных детей. Впрочем, еще ничего не потеряно: с твоей внешностью ты определенно будешь считаться призом, а если учесть твое наследство… Полагаю, что оно весьма значительно, верно? – Она вдруг озабоченно свела брови. – Кстати, Оливер что-то упоминал относительно подробностей завещания твоего отца. Надеюсь, с этим проблем не будет?

– Нет, – чуть слышно проговорила Фиона.

Действительно, нет, если не считать того, что получение наследства зависит от того, станет ли она женой какого-то неизвестного американца.

– Что ж, хорошо. А теперь… – На лице Эдвины снова появилось озабоченное выражение. – Могу я задать тебе вопрос довольно интимного плана?

Фиона насторожилась:

– Да, конечно.

– Ты ведь не относишься к разряду тех женщин, которые… понимаешь, я не знаю, как бы это выразить, но некоторые женщины предпочитают никогда не выходить замуж? Я имею в виду реформисток и суфражисток. Не могу сказать, что не чувствую или отвергаю необходимость реформ: между нами говоря, это возмутительно, что половина населения в нашей стране не имеет права участвовать в управлении. К счастью, женщины всегда имели немалую власть, оказывая влияние на мужчин, в первую очередь на мужей…

– Полностью согласна, тетя! И не сомневайтесь: я хочу выйти замуж! – Фиона засмеялась.

– Слава Богу. – Эдвина внимательно посмотрела на племянницу: – В таком случае ты, вероятно, дожидаешься настоящей любви?

Фиона вздохнула:

– Вы считаете, это глупо?

– Ну конечно, нет. Кстати, – Эдвина наклонилась ближе к ней, – я заметила, что с некоторых пор здесь несколько раз бывал лорд Хелмсли.

– Его светлость – друг Оливера, и у нас есть некоторые общие… – Фиона мучительно подыскивала слово. Чувственные желания? – Общие интересы. В области искусства, литературы и тому подобного.

– В самом деле? – задумчиво проговорила Эдвина. – Знаешь, он исключительно подходит на роль жениха. Если есть какая-то возможность…

– Я так не думаю. – Фионе меньше всего хотелось, чтобы тетя стала сватать ее за маркиза. – Судьба распорядилась таким образом, что лорд Хелмсли и я навсегда останемся простыми друзьями.

– Ну порой дружба переходит в нечто большее.

– Сомневаюсь, что это тот случай. Лорд Хелмсли достаточно приятен, но… – Фиона пожала плечами.

– Что ж, очень жаль. – В голосе Эдвины послышалось разочарование. – Я так полагаю, ты хочешь что-то сказать о дружбе…

– Никогда нельзя иметь слишком много друзей, – тут же подхватила, усмехнувшись про себя, Фиона.

Не могла же она сказать тете, что Джонатон предложил ей дружбу лишь для того, чтобы удержать обоих в определенных рамках.

Прежде Фионе казалось, что женщины сделаны из более прочного материала и им легче контролировать свои желания, чем мужчинам. Она действительно никогда не теряла контроля и не отдавалась во власть желаний, хотя, пожалуй, никогда доселе и не переживала подобных соблазнов. С ней не один раз флиртовали, не один раз ее целовали и иногда она даже возвращала поцелуй; однако она никогда не испытывала столь сильных чувств и ощущений, как с Джонатоном. Близость маркиза порождала в ней некое ноющее желание, и она лишь молилась, чтобы это желание не достигло критической точки.

– Насколько я помню, Оливер говорил, что она также и его друг.

– Что? – Фиона в смятении потрясла головой. – Кто и чей друг?

Эдвина бросила на племянницу укоризненный взгляд.

– Я говорила о том, что лорд Хелмсли, по всей видимости, дружит с леди Честер, но у нее также много других друзей среди джентльменов. Однако она вдова и очень скрытна, поэтому общество ничего не замечает. Кроме того, она очаровательная леди, и судьба у нее, если вдуматься, довольно трагична. – Эдвина сочувственно покачала головой. – Бедняжка пробыла замужем всего ничего, а потом ее муж умер. Это случилось, как я думаю, по крайней мере, десять лет назад, и я могу ее понять: можно делать многое, имея кучу денег и не имея семьи. Иногда я даже завидую ее свободе. – Эдвина печально улыбнулась. – Я бы поступала точно так же, если бы потеряла дорого Чарлза в более молодом возрасте, однако теперь мне нужно заботиться о будущем Оливера и помнить об ответственности, которую я не могу игнорировать. И все же, думаю, я неплохо провела свою жизнь.

– Тетя! – Фиона удивленно посмотрела на нее. – Что вы имеете в виду?

– Ах, дорогая, я вовсе не собираюсь никого шокировать и убеждать тебя, что вела скандальный образ жизни. Но я и не могу сказать, что прожила все эти годы как монахиня. Вот только лучше ничего не говорить об этом Оливеру: я не хотела бы, чтобы у бедного мальчика возникли сомнения в отношении добропорядочности его матери.

Фиона кивнула:

– Разумеется.

– Ну, вот и довольно об этом. – Эдвина взяла племянницу за руку. – Я просто счастлива, что ты и твои сестры сейчас здесь. Теперь это твой дом, и я хочу, чтобы ты так считала отныне и навсегда.

Фиона чувствовала, что ее тетя говорит искренне и от всего сердца и не считает племянниц бедными родственниками, живущими из милости, хотя именно таковыми они скоро окажутся.

– У нас небольшая семья, и Оливер – последний представитель рода по мужской линии. Кроме тебя и твоих сестер, – продолжала между тем Эдвина, – больше нет Фэрчайлдов. Так что все, что я имею, – это вы и мой сын. – Эдвина вдруг улыбнулась. – Я всегда так хотела иметь собственных дочерей!

Тут Фиона не выдержала и засмеялась:

– Довольно, тетя Эдвина! Разумеется, мы считаем ваш дом нашим домом и очень вам за это благодарны.

– Ну, вот и славно. Теперь мы просто обязаны найти тебе подходящую партию, не ожидая нового сезона. Бал леди Честер – идеальное место для того, чтобы начать поиски, которые, разумеется, продолжатся весной. В это время так много светских мероприятий, что некогда вздохнуть. Если ты не нашла себе мужа раньше, то с твоей внешностью выйдешь замуж непременно и очень скоро. – Эдвина заговорщицки похлопала племянницу по руке. – Вот почему нам нет никакой нужды беспокоиться по этому поводу.

– А я и не беспокоюсь, – смиренно произнесла Фиона, вариант выйти замуж задолго до весны за Как-там-его-звать ее ничуть не устраивал.

– Что касается твоих сестер, то, хотя это эгоистично с моей стороны, я надеюсь, двойняшки не найдут себе партию в этот сезон. Тогда нам предстоит еще один сезон, и эта мысль возбуждает и волнует меня даже больше, чем вас.

Волнение Эдвины оказалось настолько заразительным, что Фиона улыбнулась:

– Уверена, впереди нас ждет замечательное время!

– В самом деле. Я с таким волнением не ждала весны со времени моего первого сезона. – Эдвина вздохнула. – Признаюсь, я нежно люблю Оливера, но с сыном во время наступления сезона испытываешь совершенно иные чувства. Молодые женщины и их матери ищут подходящие пары, в то время как молодые люди ищут способ уклониться от женитьбы. В итоге их бедные матери вынуждены придумывать извинения в отношении своих сыновей, которые никак не желают остепениться… – Эдвина решительно тряхнула головой и поднялась с дивана. – Ну да ладно. Оливер предложил, чтобы я проводила твоих сестер в Британский музей этим утром, а затем мы, возможно, нанесем визиты некоторым из моих подруг и, следовательно, будем отсутствовать почти весь день. Ты не желаешь присоединиться к нам?

– Думаю, нет. – Фиона тоже встала. – Сегодня я займусь рисованием и, возможно, напишу кое-что.

– Конечно, у тебя много друзей в Италии, которые ждут вестей, а переписка занимает много времени. – Эдвина вдруг нахмурилась. – Пожалуй, я тоже останусь дома.

– Нет-нет, девочки будут очень разочарованы! – поспешила возразить Фиона.

– Ничего с ними не случится. – Эдвина кивнула и направилась к двери, но на пороге оглянулась и подмигнула племяннице: – Ничего, как только мы выдадим тебя замуж, то сразу начнем искать жену для Оливера.

* * *

Ожидая появления Джонатона, Фиона сидела за столом в библиотеке и перечитывала то, что они написали накануне. Придуманный ими текст содержал скорее эротические намеки, чем откровенное изложение и был не лишен элегантности. Тем не менее он определенно возбуждал.

Интересно, понравится ли это тем особым элитным клиентам, на которых рассчитывал маркиз? Это был немаловажный вопрос, от решения которого зависело, найдет ли их труд покупателя.

Услышав в зале голоса, Фиона решила снова притвориться, будто слова Джонатона нисколько на нее не действуют. Однако когда дверь распахнулась, в комнате появился вовсе не Джонатон, а изящная блондинка.

– Доброе утро, дорогая.

Женщина по виду была на несколько лет старше Фионы, чуть ниже ее ростом и весьма хорошенькая.

Фиона встала:

– Доброе утро.

Блондинка скользнула оценивающим взглядом по фигуре собеседницы, отчего Фиона испытала чувство дискомфорта.

– О, да вы просто очаровательны! Никому и в голову не придет, что вы уже в таком возрасте.

– Благодарю вас. – Фиона заставила себя придать голосу любезность. – Смею заверить, вы тоже выглядите моложе своего возраста.

Глаза леди округлились, затем она внезапно рассмеялась:

– Отлично сказано, мисс Фэрчайлд! Вы ведь старшая Фэрчайлд, не так ли?

– Если есть более старшая по возрасту мисс Фэрчайлд, то она, вне всякого сомнения, пребывает в еще более затруднительном положении, чем я, – сухо сказала Фиона. – А кто вы?

– Ах, это так невежливо с моей стороны, что я не представилась, но вы, надеюсь, простите мне это маленькое упущение. Я – леди Честер. – Она приветливо улыбнулась Фионе. – Но вы должны называть меня Джудит.

– Джудит, – медленно произнесла Фиона. Так вот она какая – подруга Джонатона! – Рада познакомиться с вами.

– В самом деле? И почему же?

– Потому что я много слышала о вас.

– Наверняка нечто весьма скандальное. – Джудит с заговорщицким видом придвинулась поближе к Фионе. – И все это сущая правда.

Фиона невольно улыбнулась: в этой женщине определенно было нечто привлекательное.

– Так уж все?

– Ну, не совсем. – Джудит пожала плечами. – Вероятно, половина – правда, а остальное – так, фантазии. И все же совсем неплохо иметь интересную репутацию.

Фиона прищурилась:

– У вас отличное чувство юмора.

– Вы так считаете? А я боялась, что вы можете относиться к разряду тех женщин, которые не замечают забавной стороны жизни. – Джудит окинула взглядом комнату и затем, указывая на стул, предложила: – Пожалуйста, садитесь; я не собираюсь задерживаться более чем на несколько минут. Честно говоря, я весьма редко бываю в гостях в столь нецивилизованное время суток.

Фиона удивленно взглянула на нее:

– Но сейчас почти полдень…

– Верно. – Джудит передернула плечами. – Полагаю, вас интересует, почему я вообще оказалась здесь.

– Признаться, да. – Фиона села в кресло.

– Я хотела лично передать вам приглашение на бал. – Джудит улыбнулась.

– Вам весьма признательна, – осторожно сказала Фиона, – но… Приглашение уже принес вчера один из ваших слуг; вот почему ваше появление здесь меня несколько смущает.

– Ну что ж, отлично, вы подловили меня. Признаюсь, я просто хотела встретиться с вами лично. – Джудит продолжала с любопытством вглядываться в лицо собеседницы. – Как я поняла, вы вывели из равновесия лорда Хелмсли.

– В самом деле?

Джудит кивнула:

– В результате бедняга пришел ко мне за советом.

– Это хорошо? – Фиона затаила дыхание.

– Очень хорошо. Я знаю его светлость в течение многих лет, он не из тех, кто просит советы зря.

– Действительно интересно, – пробормотала Фиона.

Джудит некоторое время молча смотрела на нее.

– Могу я быть полностью откровенной с вами, Фиона? Кстати, можно мне вас так называть?

– Пожалуйста, я не возражаю.

– Итак, я знаю лорда Хелмсли в течение долгого времени и считаю его своим близким другом. Он никогда… – она на мгновение задумалась, – никогда не забывал прийти мне на помощь в трудной ситуации. К сожалению, он не смог сделать то же в отношении вас, и теперь это его гнетет.

Фиона на мгновение замерла.

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

– Отлично понимаете. Мне известна ситуация, создавшаяся благодаря завещанию вашего отца. – Джудит сокрушенно покачала головой. – Упаси нас Господи от людей с добрыми намерениями. Также я знаю о плане Джонатона заработать деньги, которые вам требуются для того, чтобы не вступать в нежеланный брак.

– Действительно, упаси нас Боже от людей с добрыми намерениями, – буркнула Фиона.

Джудит вскинула на нее глаза:

– Нет-нет, вы меня не поняли. Это определенно может иметь успех. Судя по всему, ваши работы великолепны. Что касается текста, то слова вряд ли столь же важны, как рисунки.

– Боюсь, рисунки… слишком художественны, то есть они не выражают ничего, кроме того, что на них изображено. Я имею в виду тела без одежды.

Джудит вскинула бровь:

– А разве этого не достаточно?

– Не знаю. – Фиона вздохнула. – Я вынуждена довериться Оливеру и Джонатону – в конце концов, это их идея.

– Дорогая, будь ваши рисунки более пикантны, в глазах общества вы выглядели бы гораздо хуже с учетом того, как общество относится к таким вещам. Воспитанная должным образом девушка, рисующая обнаженную натуру, способна вызвать скандал, но только самые косные и лицемерные из нас не простят ее во имя искусства. Однако даже искусства недостаточно, чтобы извинить тех, кто изображает шалости обнаженных людей.

– Предполагается, что издание будет анонимным, – поспешно сказала Фиона.

– Верно. – Джудит подняла взгляд и посмотрела Фионе в глаза. – Я хорошо храню секреты, по крайней мере те, которые необходимо хранить. – Джудит откинулась на спинку кресла. – Полагаю, этот секрет стоит сохранить – так вы сможете гораздо больше выиграть.

Фиона покачала головой:

– Я хочу лишь обеспечить будущее своим сестрам.

Джудит вскинула бровь:

– Значит, вы отказались от идеи выйти замуж за Джонатона?

– Это кажется мне бессмысленным. Он настаивает на том, что мы должны остаться друзьями.

Джудит от души рассмеялась:

– Дорогая, он хочет гораздо большего, чем рассказывает вам.

– Неужели он что-нибудь говорил…

– Нет, что вы! – Джудит задумчиво посмотрела на Фиону. – Просто в его глазах появляется весьма заметный блеск, когда он говорит о вас. Если бы я была ревнивицей, мне бы следовало перерезать вам горло.

– А я считала, что вы просто друзья.

– Я всегда проявляю собственнический инстинкт по отношению к моим друзьям. – Джудит покровительственно улыбнулась. – Надеюсь, с вами мы тоже станем друзьями.

– И я надеюсь.

– Вот и хорошо. В Лондоне невозможно иметь достаточное количество друзей. – Джудит вздохнула. – Даже в то время года, когда жизнь значительно замедляет шаги по сравнению с приближением весны, в лондонском обществе существует множество ловушек для непосвященных.

– Ловушек? – Фиона насторожилась. – Работать с одним из самых завидных холостяков в стране и писать эротическую книгу, основанную на собственных иллюстрациях? Такого рода ловушек?

Джудит кивнула:

– Порой надевают официальное вечернее платье для весьма неофициальных случаев, но ваш пример тоже годится. В любом случае нам стоит стать хорошими друзьями. Возможно, вы избежите многих ошибок, если будете вооружены необходимой информацией.

Фиона в смятении покачала головой.

– Вы должны знать, чей муж и с чьей женой может флиртовать. Драгоценности какой леди – фальшивка, потому что она продала настоящие, чтобы заплатить картежные долги. Какой джентльмен ищет жену с хорошим приданым, а сам вовсе не столь богат, как кажется.

Фиона вскинула взгляд на собеседницу:

– Сплетни?

– Сплетни – это источник жизненной силы лондонского общества. Мы просто не смогли бы функционировать без сплетен. – Джудит сделала паузу. – Конечно, если вы сочтете это несколько, – она закрыла глаза, как бы молитвенно призывая дать ей силу, – ошибочным, то я…

– Вовсе нет, – быстро сказала Фиона. – Я всегда считала, что сплетни… являются средством информации.

– Вот именно. – Джудит тряхнула головой. – Я бы сказала, это своего рода очень осведомленная газета.

– Итак, – Фиона подавила улыбку, – мы сошлись на том, что сплетни – это своеобразная форма обслуживания общества.

– А обслуживать общество – это наш долг. – Джудит вскочила в возбуждении. – Гражданский долг!

– Перед обществом. Перед нашей страной, – подыграла ей Фиона.

– Перед нашей королевой!

Тут взгляд Фионы встретился со взглядом Джудит, и обе они громко расхохотались.

– Должно быть, королева не согласится с нашим мнением, но… – глаза Джудит озорно сверкнули, – мы ей не скажем. Итак, с чего мы начнем?

Когда Джудит снова села, Фиона заняла свое место, повернула к ней голову и приготовилась слушать.

– Давайте начнем с подходящих женихов, которых вы встретите на моем балу. – Джудит приветливо улыбнулась. – Предупрежден – значит, вооружен, в особенности, если дело касается столь щекотливой материи. Маркиз не единственная партия, и не помешает точно знать, кто может составить ему конкуренцию. Между прочим, я подозреваю, что существует большая вероятность проявления ревности со стороны Джонатона, если он увидит, что к вам проявляют интерес другие мужчины.

– Я не имею намерений вовлекать его в брак с помощью трюков.

Джудит фыркнула:

– Разве я сказала что-либо о трюках? Просто позвольте естественным инстинктам мужчины взять верх, и этого будет достаточно.

– Тем не менее, – Фиона покачала головой, – сознательно провоцировать ревность – это нечестная игра.

Джудит вскинула бровь:

– Вы собираетесь искать подходящего мужа или нет?

– Да, но…

– Возможно, вы хотите расстаться с надеждами, подчиниться воле отца и связать свою судьбу с тем янки, которого он выбрал для вас? С человеком, которого вы никогда не видели?

– Разумеется, нет, но…

– Вы хотите сделать ставку на успех вашего будущего и вашей книги?

– Нет, но…

– Джонатон Эффингтон – тот человек, которого вы хотите?

– Да, – не задумываясь ответила Фиона и тут же вздохнула. – Конечно, это не совсем то, о чем я мечтала…

– Не важно. – Джудит прищурилась. – В любом случае мы должны сделать все необходимое, чтобы вы заполучили его, а он – вас. Сейчас, когда я с вами познакомилась, у меня нет ни малейшего сомнения в том, что вы идеально подходите друг для друга. Самое меньше, что я могу сделать как его друг, – это обеспечить его счастье. – Она довольно улыбнулась. – И ваше тоже.