Одно правило Дэниел Синклер в свои тридцать один год усвоил очень хорошо: при ведении коммерческих и личных дел нельзя оставлять без внимания любые неожиданности. А эта симпатичная брюнетка с умными зелеными глазами и решительно расправленными плечами – определенно неожиданность.

– Боюсь, вы поставили меня в затруднительное положение. Вы знаете мое имя, но я абсолютно уверен, мы никогда не встречались. – Он окинул девушку взглядом. Одежда, сшитая по последней моде, подчеркивала все изгибы стройной фигуры, ее почти осязаемо окружала атмосфера знатности и самоуверенности, а утренний ветерок донес легкий аромат роз. – Я бы вас запомнил.

– Приятный комплимент, мистер Льюис, но в нем нет необходимости. – Корделия вздернула подбородок. У нее на щеках горел очаровательный румянец, чувствовалось, что не в ее привычках приставать в парке к незнакомым мужчинам.

– Вы здесь по делу чрезвычайной важности?

– Именно так. – Она утвердительно кивнула. – Предпочитаю сразу перейти к делу.

Вот так.

– Тогда, чтобы не тратить время даром, не согласитесь ли составить мне компанию? У меня мало времени, нежелательно проводить его просто стоя здесь. Предпочитаю прогуляться.

– Да, конечно. – Корделия подошла ближе, и они пошли по дорожке.

– Итак, мисс…

– Палмер, мисс Палмер, – поспешно сказала она.

– Отлично, мисс Палмер. – Он взглянул на девушку – ниже его ростом, но совсем не коротышка, среднего роста. – Чем я могу вам помочь?

– Мне нужна от вас некоторая информация, мистер Льюис. Конфиденциальная информация. – Корделия сделала глубокий вдох. – О вашем работодателе мистере Синклере.

– Вот как? – Девушка хотела разузнать о нем? Внезапно легкое чувство вины – он позволил ей поверить, что он Уоррен, – исчезло. – Прежде чем двинемся дальше, хочу предупредить вас: я исключительно предан своему работодателю.

– Одно это уже говорит мне о многом, – сдержанно сказала она. – Человек, требующий верности от своих служащих, обычно достойный человек.

– Мистер Синклер, конечно же, достойный человек. Более чем достойный, щедрый и добросердечный, – решительно заявил Дэниел. – Пожалуй, этого достаточно, не стоит переигрывать. – Он мужественный, разумный и честный. – А почему бы и нет? Не каждый день человеку предоставляется возможность произвести впечатление на хорошенькую девушку своими качествами. – Те, кто с ним знаком, считают его самым лучшим.

– Должно быть, вам очень хорошо платят, – сухо заметила Корделия.

– Да, – с готовностью согласился Дэниел. – Однако мое мнение о его характере нельзя купить. С Дэниелом Синклером мы вместе ходили в школу. Он не просто мой работодатель, он мой друг.

– Понимаю, – протянула она.

– А я нет. – Он остановился и повернулся к Корделии. – Не понимаю. Какое отношение имеете вы к мистеру Синклеру? Что у вас за дело чрезвычайной важности?

– В действительности дело не у меня, а у моей… у моей работодательницы. – Корделия встретилась с ним взглядом, и он снова отметил решительный блеск в ее глазах. – Я компаньонка леди Корделии Баннистер.

– Леди Корделии… – Боже правый! Это женщина, на которой отец хотел его женить. – Это интересно.

– Полагаю, вам известно о желании их родителей поженить молодых людей.

– Безусловно, известно. – Его голос прозвучал более сухо. – Только вчера мистер Синклер получил письмо, в котором отец сообщал о своем намерении. – Этого достаточно, чтобы вывести из себя самого уравновешенного человека. Дэниел уже решил, что отец, потерпев неудачу в предыдущей попытке женить его на британской наследнице, отказался от подобной идеи, но он недооценил упрямство старшего Синклера.

– Леди Корделия узнала об этом тоже только вчера, – кивнула мисс Палмер.

– Это она послала вас расспросить меня о мистере Синклере? – внимательно глядя на девушку, спросил Дэниел.

– Ей, безусловно, интересно, и это вполне естественно, но… – мисс Палмер сделала паузу, – идея поговорить с вами полностью принадлежит мне.

– Однако вы очень сообразительны, мисс Палмер. – Он улыбнулся.

– Я тоже так думаю, – тихо заявила Корделия.

– Вы говорите как-то неуверенно.

– Нет, вовсе нет. – Она покачала головой. – Во всяком случае, не о талантливости идеи. Я горжусь, что она пришла мне в голову. Просто план легче придумать, чем привести в исполнение.

– Правда?

– Подойти к незнакомому мужчине не такая легкая задача. – Корделия неодобрительно посмотрела на него.

– И все же…

– При необходимости всегда можно набраться мужества, – с уверенностью заявила она.

Дэниел подавил желание рассмеяться. Она говорила абсолютно честно. Можно предположить, эта девушка не видит в ситуации ничего смешного. Конечно, она и не подозревает, что разговаривает с предметом своего интереса.

– Тогда продолжим?

– Не совсем прилично и дальше сопровождать вас, – поморщилась Корделия.

– Более неприлично, чем в первый раз подойти ко мне? – Он иронически приподнял бровь. – Давайте же, мисс Палмер, я уверен, что этот корабль уже поплыл.

– Превосходное замечание, мистер Льюис. – Она сморщила нос – симпатичный носик, но слишком дерзкий, чтобы быть очаровательным.

– Уверяю вас, мисс Палмер, я не из тех мужчин, которые могут воспользоваться своим преимуществом над женщинами в общественном парке средь бела дня.

– Очень приятно слышать, мистер Льюис, – она без смущения встретила его взгляд, – хотя меня это не слишком заботит.

– Если беспокоитесь, что нас увидят вместе, то во время ранних утренних прогулок я заметил: только самые закаленные лондонские жители посещают парк в такое время дня.

– Могу сказать, большая часть моих знакомых не относится к этой категории.

– А если вы хотите больше узнать о мистере Синклере…

– Вы умеете убеждать, мистер Льюис. Что ж, отлично. – Она сделала глубокий вдох. – В самом деле, почему нет?

– Однако, – он взглянул на девушку, когда они снова зашагали, – полагаю, мне следует предупредить вас. В обмен я тоже рассчитываю на честную игру.

– Что вы имеете в виду?

– Если я выдам вам секреты мистера Синклера, то вправе ожидать в ответ услышать от вас что-нибудь о тайнах леди Корделии.

– Значит, у него есть секреты?

– Мисс Палмер, у нас у всех свои секреты. – Он спрятал улыбку. – Подозреваю, что даже у вас есть несколько секретов.

– У меня? – с удивлением спросила Корделия. – Почему вы решили, что у меня есть секреты? Во мне нет совершенно ничего секретного. Нет-нет, у меня нет абсолютно никаких тайн. Я именно такая, какой вы меня видите. Мне нечего скрывать, совсем нечего. Про таких говорят «открытая книга».

– Для людей, называемых «открытая книга», вы слишком много возражаете.

– О да! – Она беззаботно рассмеялась. – «Открытые книги» такие.

– Тогда расскажите о себе.

– Я здесь не для того, чтобы говорить о себе. Я… – Корделия замолчала, подбирая нужные слова, – я тут совершенно ни при чем. Просто наблюдатель, рассказчик, не более того.

– Ничего подобного, мисс Палмер. Вы оказались в самом центре событий и во многом их центральный персонаж.

– Знаете, – она резко остановилась и недовольно посмотрела на молодого человека, – я определенно этого не хотела.

– Тем не менее это так. Такое случается, когда у человека есть четкая идея, он действует, руководствуясь ею. Особенно если эта идея требует мужества. – Он кивнул и двинулся дальше.

Существовала вероятность, что девушка не последует за ним. Конечно, она права, их прогулка вдвоем без всякого сопровождения, несомненно, неприлична. Но ведь девушка – компаньонка леди Корделии, хотя и слишком юная и слишком хорошенькая для такой обязанности. Дэниел, конечно, не был полностью уверен, что знает правила поведения людей в Лондоне, но подозревал: для женщины, самостоятельно прокладывающей себе дорогу в жизни, правила этикета менее строги, чем для невинной девушки из аристократической семьи. Он услышал торопливые шаги у себя за спиной и подавил довольную улыбку. Он совсем не представлял себе, что думает о леди Корделии, но ее компаньонка, безусловно, пленительна. Дэниел подождал, пока она его догнала.

– Итак, мисс Палмер, расскажите о себе.

– Пожалуй, это не принесет особого вреда. Отлично. – Она хмыкнула, но не от удовольствия. – Меня зовут Сара Элизабет Палмер. Моя мать была женой дальнего родственника матери леди Корделии. Я осталась сиротой, леди и лорд Маршам приняли меня в свою семью.

– И теперь вас заставляют зарабатывать себе на жизнь? – Дэниел нахмурился.

– Меня ни к чему не принуждают, – резко ответила Корделия. – Мое положение – исключительно собственный выбор. Семья всегда обращалась со мной как с родной, я стала компаньонкой леди Корделии, и это моя идея и мое решение.

– Почему? – Краем глаза разглядывая девушку, Дэниел отметил у нее упрямый и волевой подбородок.

– Лучше быть наемной служащей, чем бедной родственницей.

– Вы очень независимы.

– Да, мистер Льюис, я независимая, – твердо сказала она.

– Тогда могу предположить, ваше положение в доме изменилось?

– Как ни странно, нет. Правда, нет. – Она на мгновение задумалась. – Лорд и леди Маршам не слишком обрадовались моему решению, но дядя Филипп – лорд Маршам, – по-видимому, все понял, даже несмотря на то что у него есть определенное мнение относительно места женщины в этом мире и он вполне мог быть недоволен.

– Особенно тем, что касается независимости.

– Конечно. – Она протяжно выдохнула. – Я его очень люблю, хотя он может быть чрезвычайно упрямым. Мои комнаты остались в хозяйской части дома. Со мной обращаются как с членом семьи, тетя Эмма – леди Маршам – мечтает выдать меня замуж, как мечтает выдать замуж собственную дочь. Я впервые выехала в свет вместе с леди Корделией и сопровождаю ее на все светские приемы как член семьи.

– Значит, не найдя себе мужа, вы стали наемной служащей?

– Почему вы думаете, что я не в состоянии найти мужа? – В ее голосе явно почувствовалось раздражение.

– Знаете, мисс Палмер, компаньонки редко выходят замуж, – спокойно заметил Дэниел, – следовательно, единственный логичный вывод – предположить, что вы не способны найти мужа.

– Глупости. Я находила нескольких достойных женихов.

– Значит, вы возражаете против слова «не способна»?

– Это слово подразумевает, что меня постигла неудача, а с этим я не согласна. Я хочу встретить джентльмена, с которым желала бы провести остаток своих дней. Поэтому неудачу потерпели они, а не я. – Корделия нахмурилась. – Не уверена, что хочу выйти замуж, если это только ради того, чтобы иметь средства к существованию. Между прочим, леди Корделия страстно увлечена путешествиями…

Мгновенно в его воображении возник образ сильной женщины, одетой в практичную грубую одежду, такую же грубую обувь, с посохом в одной руке и компасом в другой. Господи помоги ему…

– …и уже начала писать о своих путешествиях, приключениях, о своих впечатлениях и о чужих странах. Статьи для женских журналов. Вот думаю, не помешает ли всему этому муж каждой из нас?

– Значит, леди Корделия не стремится выйти замуж? – с надеждой спросил Дэниел. Безусловно, этот факт сделал бы его жизнь проще.

– Нет, на самом деле она хочет выйти замуж, очень хочет. Но она еще разборчивее.

Слишком большие надежды. Дэниел не отличался скромностью, когда дело касалось собственной оценки в роли достойного мужа. Он полон честолюбивых замыслов и планов, способных увеличить его состояние. Восхищенные взгляды, часто бросаемые в его сторону слабым полом, подтверждали, что он привлекательный субъект. Правда, он американец, и это не в его пользу в рафинированном лондонском светском обществе. Но он не занимался активными поисками жены, поэтому это его не особенно беспокоило. Итак. Дэниел не сомневался: леди Корделия сочтет его более чем привлекательным.

– Расскажите мне о ней.

– Это обмен, о котором вы упомянули?

– По-моему, это справедливо.

– Что вы хотите знать? – со вздохом спросила Корделия.

– А что мне следовало бы знать? Или, вернее, – быстро поправил себя Дэниел, – что следовало бы знать мистеру Синклеру?

– Хорошо. – Она насупилась. – Думаю, мужчина его положения захотел бы узнать о ее характере. Она умная, много читает, пишет книгу советов для путешественников. – В голосе мисс Палмер звучало возбуждение, не соответствующее обсуждаемой теме. – Специально для путешествующих леди.

– Она очень… умна, – тихо сказал Дэниел. На образе представляемом им сильной женщины появились очки.

– Да, это правда! – радостно воскликнула мисс Палмер. – В наши дни все больше и больше женщин путешествуют самостоятельно, поэтому такая книга очень полезна.

– У меня складывается впечатление, что леди Корделия столь же независима, как и вы.

– Да. И она гордится своей независимостью.

Теперь образ леди Корделии приобрел черты амазонки.

– Но все же она хочет выйти замуж?

– Конечно, она хочет выйти замуж. Независимый характер этому не мешает. Ее ожидает замужество. Ее с детства воспитывали для этого. Не сомневаюсь, леди Корделия станет великолепной хозяйкой дома, хорошей женой, образцовой матерью. – Она высокомерно посмотрела на Дэниела, словно тот слишком туп, чтобы понять главные жизненные принципы. – Не знаю, как воспитывают молодых леди в вашей стране, но в Англии девушка из хорошей семьи помнит об обязательствах, соответствующих ее положению в обществе. Первое из них – сделать хорошую партию.

– А она уверена, что мистер Синклер хорошая партия? – холодно поинтересовался он, как будто ответ не имел абсолютно никакого значения.

– Не будьте глупым, – фыркнула Корделия. – Она совсем в этом не уверена. Она знает о мистере Синклере только то, что у него приличное состояние, что его отец вмешивается во все его дела, как и ее собственный, что он американец.

– Он лучший из лучших, – напомнил Дэниел.

– Да, так вы сказали, – сухо откликнулась она. – Но вы его друг, так что непредвзятость вашего мнения – это еще вопрос.

– Вероятно, леди Корделии следует искать подходящую партию где-то в другом месте.

– Вряд ли у нее большой выбор в этом смысле. – Мисс Палмер остановилась и посмотрела на своего спутника. – Вы уверены, что осведомлены о деталях предполагаемой сделки?

– Думаю, да. Мистер Синклер полностью доверяет мне, – с расстановкой произнес Дэниел. Существовало ли еще что-то, о чем ему следовало знать? – Но, возможно, я ошибаюсь.

– Тогда вы должны знать, что этот брак настолько же коммерческое дело, насколько и личное, верно?

– Смутно припоминаю что-то такое, – тихо ответил он. Честно говоря, Дэниел был настолько раздосадован вмешательством отца в его жизнь, что не удосужился прочитать в письме почти ничего, кроме имени и возраста леди Корделии. – Должен признаться, подробности в письме носили исключительно личный характер, я не мог уделить им пристального внимания.

– Ну так уделите сейчас, мистер Льюис. – Зеленые глаза мисс Палмер блеснули в лучах утреннего солнца.

Что, кроме возмущения, заставило их заблестеть? Дэниел отмахнулся от пришедшей ему в голову мысли, решив, что сейчас совершенно неподходящее время для сладострастных мечтаний об очаровательной мисс Палмер.

– Мое полное и безраздельное внимание уделено вам, мисс Палмер. – Он отвесил ей поклон.

– Великолепно. – Корделия набрала в легкие воздуха. – Отец мистера Синклера владеет исключительно успешной пароходной компанией. Мой о… мой дядя Филипп имеет не слишком прибыльную судоходную линию, но состояние семьи можно спасти объединением бизнеса дяди Филиппа и старшего мистера Синклера. Условие такого делового партнерства – брак их детей.

– Да, конечно, теперь припоминаю, – проворчал Дэниел. Проклятие, как он мог это упустить?

– Значит, вы не слишком прилежны в своей работе? – Скрестив на груди руки, Корделия пристально смотрела на него.

– Очень прилежен, – взглянув на девушку, огрызнулся он.

– Тогда почему вы не знали об этом условии?

– Знал, просто оно выпало у меня из памяти. Кроме всего прочего, это личное дело мистера Синклера, младшего мистера Синклера.

– Полагаю, что вы и его лучший друг, разве не так? – Она насмешливо подняла бровь.

– Я и считаю мистера Синклера своим другом, но существуют границы, которые нельзя переступить, – с пафосом объявил Дэниел. Для настоящего Уоррена таких границ, безусловно, не существовало, когда дело касалось личной жизни Дэниела.

– Почему я в этом сомневаюсь, мистер Льюис?

– Понятия не имею, мисс Палмер. Возможно, причина в моей откровенности и любезности. – Он одарил ее озорной улыбкой.

– Да, уверена, именно в этом. – Она оглянулась назад, в ту сторону, откуда они пришли. – Меня ждет экипаж, мне пора. Всего хорошего. – Она кивнула и пошла обратно.

– Подождите, мисс Палмер. – Дэниел шагнул за ней. Она слишком заинтересовала его, чтобы позволить ей так просто уйти из его жизни. – Вы полагаете, что узнали все, что собирались узнать о мистере Синклере?

Корделия остановилась.

– Наше будущее – и служащих, и близких друзей – связано с мистером Синклером и леди Корделией, поэтому в наших общих интересах продолжить обмен информацией. – Или, быть может, это его личный интерес и Дэниелу просто захотелось снова увидеться с этой девушкой.

– Я согласна, – немного подумав, медленно кивнула она. – Существует еще много такого, что хотелось бы узнать о мистере Синклере.

– Тогда нам следует еще раз встретиться.

– Пожалуй, следует.

– Здесь?

– Нет, – покачала она головой. – Не исключена возможность, что мои знакомые увидят нас вместе, и это будет чрезвычайно трудно, можно сказать невозможно, объяснить. Свою репутацию я хотела бы сохранить.

– Тогда…

– Вы знаете магазин книготорговца Мердока?

– Да, конечно. – Он усмехнулся, словно она задала нелепый вопрос. Честно говоря, он никогда не слышал о Мердоке, но Уоррен, вероятно, знает все книжные магазины в Лондоне. Уоррен всегда внимательно читал книги, касающиеся бизнеса и права. Хотя Дэниел и считал, что много читает, но в эти дни он пролистывал лишь газеты. – Я прекрасно знаю этот магазин.

– Отлично. Буду там завтра, пожалуй, сразу после открытия. В это время там не так многолюдно. И, мистер Льюис, будь я на вашем месте… – она наклонилась к нему, – я бы пришла подготовленной. Прошу вас составить список вопросов о леди Корделии, что, по вашему мнению, хотел бы знать о ней мистер Синклер. Я сделаю то же самое. Откровенно говоря, если, получив возможность разузнать о леди Корделии, вы не выясните ничего существенного, мистер Синклер в вас разочаруется.

– Вы застигли меня врасплох. – Он сосредоточенно смотрел на девушку. – Я просто не ожидал вас встретить.

– Можно надеяться, эта неожиданность миновала, и вы будете искуснее в своих расспросах. Всего наилучшего, мистер Льюис. – Мисс Палмер кивнула, повернулась и пошла к экипажу, ожидавшему ее за воротами парка.

– Нельзя сказать, что я неискусен, – бросил он ей вдогонку. Девушка не ответила, но Дэниел мог поклясться, что слышал, как мисс Палмер тихо засмеялась.

Проклятие, она права! Он не узнал ничего важного о леди Корделии, даже не поинтересовался, как она выглядит, хотя считал, что составил довольно точный ее образ. В его представлении амазонка критически поднимала бровь, но на самом деле совершенно не важно, как она выглядит. Он не собирался жениться на девушке, которую отец снова выбрал ему в невесты. Однако Дэниел не мог сразу отвергнуть ее. Пусть он не британский аристократ, но его семейный круг так же важен для него, как и для любого титулованного англичанина. Нет, предстоит найти красивый способ отказаться. Первый шаг к этому – постараться узнать все, что только можно, о взбалмошной леди Корделии.

И если при этом он завяжет дружеские отношения с хорошенькой мисс Палмер, это просто неожиданный подарок.

– Гиллиам, вы сегодня видели мистера Льюиса? – Дэниел отдал шляпу и перчатки дворецкому, который вместе с другими слугами приехал в небольшой дом, который Дэниел снимал в Лондоне.

– Он в… – лицо обычно невозмутимого дворецкого подергивалось, как будто он старался сдержать себя, произнося это слово, – в конторе, сэр.

Дэниел подавил улыбку. Гиллиам был недоволен, если не сказать, возмущен, тем, что Дэниел превратил гостиную на первом этаже в кабинет. И это при том что Дэниел и Уоррен имели на верхних этажах собственные апартаменты – личные гостиные и спальни. Нанять дом и удобнее, и выгоднее. Дэниелу не имело смысла снимать номера в отеле для себя и Уоррена и отдельно контору, когда дом служил всем целям одновременно.

После Нового года Дэниел приехал в Лондон, перед этим недолго пробыв в Италии, и совсем не предполагал, что задержится здесь на какое-то время, и, конечно, остановился в отеле. Первоначально он планировал остаться, только чтобы познакомиться и, как надеялся, избавиться от невесты, которую нашел для него отец, а потом вернуться в Америку. То, что его невеста – кузина Оливера Лейтона, графа Норкрофта, – к тому времени влюбилась в Джонатана Эффингтона, маркиза Хелмсли, наследника герцога Роксбороу, стало для Дэниела шансом, который он никогда не позволял себе упустить. Хелмсли и Норкрофт вместе со своими давними товарищами виконтом Кавендишем и виконтом Уортоном были друзьями Дэниела и его главными инвесторами. Перевод капиталов из одной страны в другую, контракты, договоры, другие бесконечные проблемы, сопутствующие таким операциям и оформлению отношений между инвесторами и учредителями бизнеса, задержали Дэниела в Лондоне более чем на пять месяцев. У него возникла необходимость попросить Уоррена присоединиться к нему.

– И как он?

– Он утверждает, что чувствует себя намного лучше, сэр. – Гиллиам сжал губы. – Несмотря на протесты миссис Рампол, он встал с постели и вернулся к своим обязанностям.

– Жалко, что я не видел этого сражения, – усмехнулся Дэниел.

Экономка миссис Рампол считала себя приемной матерью для двух мужчин, живших сейчас под одной крышей.

– Я бы сказал, сэр, – со вздохом отозвался Гиллиам, – сражение еще не закончено.

Уоррен говорил, что подхватил всего лишь обычную простуду, но у него был такой страдальческий вид, что накануне его наконец-то уложили в постель. Миссис Рампол принесла несколько галлонов горячего бульона и странно пахнущий чай, названный лекарственным средством.

– Наверное, так, – снова усмехнулся Дэниел. Пройдя через пустой холл, он распахнул дверь и увидел давнего друга за одним из двух больших письменных столов, занимавших почти всю комнату. – Сегодня мы чувствуем себя лучше?

– Я уже не чувствую себя так, словно смерть была бы спасением. Значит, чувствую себя лучше, – ответил Уоррен, подняв взгляд от лежавшей перед ним тетради. Глаза у Уоррена оставались красными, голос гнусавым и немного хриплым, но все же далеко не таким, как вчера.

– Ты выглядишь… – при этих словах Уоррен приподнял бровь, – лучше, – уверенно закончил Дэниел. – Не очень хорошо, но значительно лучше.

– Благодарю. Не хотелось бы выглядеть лучше, чем я себя чувствую. – Уоррен выдавил из себя слабую улыбку.

– Стоило ли тебе подниматься с постели? – Дэниел внимательно всматривался в друга.

– Если бы я еще хоть на минуту остался в постели, то сошел бы с ума или начал бы выть от скуки – если бы сначала не захлебнулся супом и чаем миссис Рампол. – Вздохнув. Уоррен покачал головой. – Как ни тяжело в этом признаться, но, когда болеешь, приятно быть объектом материнской заботы.

– И никто не проявляет такой материнской заботы, как миссис Рампол, – усмехнулся Дэниел, проходя к своему столу.

Оба они потеряли матерей в раннем возрасте. Незадолго до того как Уоррен поступил в колледж, умер его отец, оставив лишь небольшое наследство, обеспечившее сыну образование. Дэниел, сын состоятельного человека, имел неограниченные средства. В том, что они встретились, не было ничего странного, но то, что они стали закадычными друзьями, оба считали не чем иным, как чудом. Уоррен изучал право, Дэниел – экономику и финансы. Теперь у них общие честолюбивые стремления и мечты о создании огромной замкнутой сети железных дорог, которая станет революцией на транспорте в Соединенных Штатах и сделает их безмерно богатыми. В настоящий момент Уоррен формально числился у Дэниела наемным служащим в должности секретаря, но это временно. Когда их планы начнут приносить плоды, Уоррен станет партнером Дэниела. А пока что Уоррен был также упрям, как мисс Палмер, в отношении того, чтобы самому зарабатывать себе на жизнь.

– Ты не видел письмо от моего отца? – Дэниел перебирал одну из многочисленных неаккуратных груд бумаг, которыми были завалены и его, и Уоррена столы.

– То, на которое ты вчера едва взглянул перед тем, как гордо выйти из комнаты?

– Да, да, я знаю, знаю, – проворчал Дэниел. – Мне следовало прочитать его целиком и не выходить из себя. Но черт побери! Попытки отца управлять моей жизнью разозлили меня. И вообще, он пишет, только когда у него есть что сказать такого, что непременно доведет меня до бешенства.

– Хорошо, что он занят своими путешествиями, и вы месяцами не пересекаетесь.

– Пожалуй, мы вряд ли поладили бы, окажись вместе. Да где же, в конце концов, это проклятое письмо?

– Разве ты не скомкал это письмо и не швырнул его через всю комнату?

– Проклятие! – Дэниел плюхнулся на стул. – Наверное, миссис Рампол…

– Знаешь, я даже в свои предсмертные минуты был предусмотрительным и спас его, не дав миссис Рампол возможности выбросить его. Оно здесь. – Уоррен посмотрел сначала на кучу бумаг у себя на столе, потом перевел взгляд на стол Дэниела. – Или там. В общем, где-то здесь.

– Приятно сознавать, что существуют моменты, когда твоя обычная аккуратность тебе изменяет, – протянул Дэниел, перебирая ближайшую стопку документов.

– Я болел.

– Временами я чувствую себя просто… – В голове Дэниела промелькнуло замечание мисс Палмер о его некомпетентности.

– Ничто никогда тебя не сражало, – хмыкнул Уоррен, – и, насколько могу представить, не сразит и в будущем.

– Ты бы удивился, – тихо пробормотал Дэниел, неожиданно вспомнив взгляд сияющих зеленых глаз. – Полагаю, ты его прочитал?

– Несомненно. Письмо от твоего отца. Он планирует всю твою будущую жизнь. Его невозможно оставить без внимания. – Уоррен издал звук, который можно было бы назвать усмешкой, если бы он прозвучал немного бодрее. – И должен признаться, благодаря всевозможным откровениям и порицаниям письмо послужило приятным развлечением, пока я лежал больной в постели и меня насильно кормили супом. Оно совершенно отвлекло меня от мысли, что миссис Рампол прижмет меня к груди и убаюкает.

– Но это ей не удалось. – Дэниел засмеялся, но сразу замолчал. – Или удалось?

– Конечно, удалось. Нам с тобой уже за тридцать, тем не менее она смотрит на нас как на сыновей, которых у нее никогда не было.

– По крайней мере обхожусь без вмешательства матери. Достаточно, что отец настойчиво старается руководить моей жизнью. – Откинувшись на стуле, Дэниел постарался взять себя в руки. – Продолжай, Уоррен. Я готов. Что это за откровения?

– О, – усмехнулся Уоррен, – не думаю, что ты полностью созрел.

– Я готов как никогда. Не было ли там, случайно, упоминания о каких-либо деловых операциях с отцом этой леди Корделии?

– Великолепное предположение. Я поражен. – Уоррен постучал ручкой по столу. – Твой отец хочет приобрести половину акций отца леди Корделии – не помню его имени – в…

– Лорд Маршам, – подсказал Дэниел.

– Значит, ты прочитал большую его часть? – Уоррен пристально посмотрел на друга.

– Нет. Я объясню через минуту. Продолжай.

– Хорошо. Лорд Маршам владеет довольно солидной судоходной линией. Твой отец хочет слить ее со своей пароходной компанией, чтобы заняться судоходством в этом регионе мира и укрепить свое положение в британских портах. Очевидно, как следует из письма, лорд Маршам в настоящий момент нуждается во вливании капитала, чтобы удержаться на плаву. Сделка в полной мере реальна. Итак, предложение в деловом смысле привлекательно.

– И как связать его с этим браком?

– Твой отец считает, что союз сына крупного американского промышленника с дочерью человека из старинной знатной английской семьи выгоден обеим сторонам и с финансовой, и с социальной точки зрения.

– Так вот что он придумал! Отец не может смириться с мыслью, что не обладает положением в обществе.

– А твоя женитьба на девушке из титулованной семьи поставит его вровень с такой семьей, обеспечит ему престиж и все права, которых ему так не хватает?

– Совершенно верно, – кивнул Дэниел. – В такие моменты я жалею, что у меня нет сестры, которую можно было бы выдать замуж в угоду его прихотям.

– Не говори глупости. – Уоррен ткнул ручкой в сторону друга. – Я тебя знаю. Ты никогда бы не допустил, чтобы твоя любимая сестра послужила товаром для обмена в коммерческой сделке.

– Я без колебаний пожертвовал бы будущим сестры, если бы это могло спасти меня.

– Тогда, – засмеялся Уоррен, – хорошо, что у тебя нет сестры, хотя я ни капли тебе не верю.

– Поверь, – твердо сказал Дэниел, не желая задерживаться на мысли, что именно так поступает отец леди Корделии. Несчастная леди Корделия находилась в таком же неприятном положении, как и он сам, если не считать, что она хочет выйти замуж, а он не собирается этого делать. Боже правый, возможно, он единственный шанс этой решительной леди. Проклятие! Он все равно не намерен жениться на ком-либо из чувства сострадания. – Знаешь, – задумчиво протянул он, – мне пришло в голову, если цель отца – упрочить свое социальное положение, ему следует жениться самому.

– Ты правда так думаешь? – спросил Уоррен.

– Конечно. Это блестящая идея. Тогда каждый получает то, что хочет. Я хочу свободы. Мой отец хочет породниться с престижной семьей.

– Не слишком ли молода для него леди Корделия?

– Нисколько. – Это действительно хорошая идея. Дэниел жестом пресек возражения. – Ей двадцать пять лет, а молодые женщины часто выходят замуж за мужчин гораздо старше.

– Несомненно, такие случаи бывают, – признал Уоррен.

– И моему отцу всегда нравились женщины моложе его. – Дэниел на мгновение задумался. – Полагаю, актриса или певица была бы привлекательнее для него, но, думаю, ее семейные связи и молодость компенсируют все остальное.

– А что же сама эта леди? Что получит она?

– Именно то, что хочет, – мужа, и притом богатого. – Дэниел фыркнул. – И какая разница, будет это один богатый американец или другой.

– Думаешь, твой отец подойдет для молодой леди? – Уоррен спрятал улыбку. – Быть может, со времени нашей последней встречи с ним твой отец стал выше, стройнее, у него снова выросли волосы, он стал очаровательным?

– Мой отец всегда очаровательный, когда в этом есть необходимость, а что касается остального… – Дэниел махнул рукой, – внешность не имеет значения.

Уоррен задохнулся, откашлялся, потом достал носовой платок и высморкался.

– Внешность не имеет значения? И когда же ты пришел к такому заключению?

– Это просто мое мнение, ведь это не я ищу брака, чтобы упрочить свои деловые и социальные позиции.

– Значит, это твоему отцу следует жениться на леди Корделии?

– А почему бы и нет? Ведь это была его идея, и он сам все подготовил.

– Действительно, почему нет? – Уоррен сделал паузу. – Но от этого союза может появиться ребенок, еще один наследник состояния Синклера.

– Меня это мало беспокоит. – Настойчивое желание Дэниела создать собственное состояние без помощи отца было предметом многочисленных безрезультатных препирательств между отцом и сыном. Уже сейчас предприятия Дэниела финансировались из наследства, оставленного ему родителями матери. – Конечно, я согласен, кто-нибудь ближе к нему по возрасту подошел бы больше. Это не решит вопроса, что делать с леди Корделией, но предотвратит подобные казусы в будущем, если мне удастся выпутаться сейчас. По-моему, в этом городе есть немало вполне подходящих титулованных и с хорошими связями вдов. У виконта Уортона есть вдовствующая тетя, леди Редбери. – Дэниел усмехнулся. – Тоже очень активная женщина. Она бы устроила настоящую охоту на моего отца.

– Да, вероятно, могла бы. – Уоррен прикусил губу.

Некоторое время Дэниел разглядывал друга, у которого был вид человека, знающего что-то очень интересное, очень занимательное. Дэниелу этот вид был хорошо знаком.

– Что ты знаешь такого, что не известно мне?

– Есть кое-что, как мне кажется. – Уоррену с трудом удавалось подавить насмешливый блеск в глазах. – Тебе действительно следует прочитать письмо.

– Для чего? – прищурился Дэниел.

– Оно полно всякого рода интересной информацией.

– Какой?

– Пожалуй, сначала я должен пожелать тебе всего наилучшего.

– По поводу моей предполагаемой женитьбы? Даже не думай об этом.

– Хорошо. – Поднявшись на ноги, Уоррен пересек комнату и протянул Дэниелу руку. – Но позволь мне быть первым, кто тебя поздравит.

– С чем? – Дэниел встал, осторожно взял руку Уоррена и с подозрением смотрел на него.

– Конечно, с женитьбой.

– Я не…

– Не с твоей женитьбой. – Уоррен усмехнулся. – С женитьбой твоего отца.

– Тебе не кажется, что это несколько преждевременно?

– На самом деле поздравление немного запоздало. – Уоррен пожал Дэниелу руку. – Поздравляю, старина, у тебя теперь новая мать.

– Мать? – Дэниел, не веря услышанному, смотрел на друга.

– Мать, – кивнул Уоррен.

– Что ты подразумеваешь под словом «мать»? – Дэниел осторожно подбирал слова.

– Если применить более правильное слово, то мачеха.

– Не понимаю, – покачал головой Дэниел.

– На самом деле все очень просто. Когда чей-то отец повторно женится, новая жена становится его сыну мачехой.

– Я знаю, кто такая мачеха, я просто не знал, что она у меня есть. – Дэниел опустился на стул. Он только что ратовал за женитьбу отца, но всерьез не ожидал реального осуществления этой идеи – ни сейчас, ни в будущем. Дэниел тряхнул головой, словно старался прочистить мозги, и уставился на друга. – Мачеха?

– Мачеха, – ухмыльнулся Уоррен. – Видел бы ты выражение своего лица!

– Этого я не ожидал, – едва слышно сказал Дэниел. На протяжении многих лет у отца были случайные и мимолетные увлечения различными женщинами, которых он видел на сцене, но он всегда занимался исключительно созданием финансовой империи.

– Тебя это расстроило?

– Нет, просто… Просто мысль об этом поражает и шокирует. – Он смотрел на Уоррена. – В его письме что-нибудь говорится о ней?

– Только то, что она оперная певица и что ты скоро с ней встретишься.

– Оперная певица, – простонал Дэниел. – Вероятно, она моложе меня и не интересуется ничем, кроме его денег.

– Неужели это забота? Ты заботишься об отце? – удивился Уоррен.

– Нет, – со вздохом отрезал Дэниел. – Да, конечно. Ведь он все-таки мой отец. Мне будет неприятно, если он попадется охотнице за богатством. Больше в этом ничего нет.

– Разумеется, ничего. Я и не думал, что в этом есть еще что-то, несмотря на желчное выражение у тебя на лице. Ты не очень хорошо выглядишь. Пожалуй, попрошу, чтобы миссис Рампол принесла тебе своего чаю. – Уоррен сосредоточенно нахмурился. – Но как ни странно, я чувствую себя лучше. Много лучше. Лучше, чем в последние несколько дней. – Он вернулся к своему столу. – Подумай об этом.

– Я рад, что моя личная жизнь может поднять тебе настроение.

– Старина, ты и понятия не имеешь, как, – пошутил Уоррен, садясь за стол. Уоррен давно убеждал Дэниела уладить разногласия с отцом, он всегда успешно оберегал своего работодателя от постоянной борьбы характеров между отцом и сыном. – Абсолютно не имеешь.

– Тогда, возможно, это еще больше развлечет тебя.

– Я бы сказал, в данный момент моя чаша переполняется, но если существует еще… – Уоррен опять усмехнулся. – Выкладывай.

– Сегодня в парке ко мне подошла хорошенькая молодая леди.

– И это забавно?

– Самое забавное в том, – неторопливо улыбнулся Дэниел, – что она приняла меня за тебя.

– Действительно забавно, – согласился Уоррен, затем внимательно посмотрел на друга. – И насколько она хороша?

– Очень хороша.

– Правда? – Уоррен просиял. – И она искала меня?

– Да. – Теперь пришел черед Дэниела почувствовать удовлетворение. Они с Уорреном с первого дня их знакомства всегда стремились добиться успеха у одних и тех же женщин.

– По выражению твоего лица я могу догадаться, что ты не исправил ее ошибки, – объявил Уоррен, после того как некоторое время разглядывал своего друга.

– Разумеется, нет, – ухмыльнулся Дэниел. – С моей стороны это было бы грубо, возможно, очень расстроило бы ее. Кроме того, я тебя защищал.

– Защищал меня? От хорошенькой молодой женщины? – В голосе Уоррена прозвучали недовольные нотки. – Ты замечательный друг.

– Ты бы сделал для меня то же самое.

– Спас бы от хорошенькой молодой женщины? – Уоррен угрюмо кивнул. – Безусловно. Можешь на это рассчитывать. В следующий же раз, когда хорошенькая девушка подойдет к тебе, я брошусь между вами и прогоню ее. Даю тебе слово.

– Возможно, это охотница за состоянием.

– Не особенно удачливая, – рассмеялся Уоррен, – потому что у меня нет состояния.

– Но в один прекрасный день будет. Предосторожность никогда не повредит.

– О да. Боже, спаси меня от хорошеньких молодых женщин! – Уоррен пристально смотрел на Дэниела. – У нее зеленые глаза?

– Да.

– Это многое объясняет. У тебя слабость к зеленым глазам. Итак, что же это хорошенькая зеленоглазая молодая женщина хотела от меня?

– Она хотела поговорить с тобой… – Дэниел выразительно помолчал, – обо мне.

– Мне следовало догадаться. – Уоррен возвел глаза к небесам. – Итак, что же она хотела узнать о тебе, и еще важнее – для чего?

– Она хотела узнать, что я за человек и все такое прочее.

– Проклятие! Это было бы весело. – Уоррен мелодраматически вздохнул. – Жизнь человеческая полна упущенных возможностей.

– Теперь что касается «для чего». – Дэниел, выпрямившись, скрестил руки на груди. – Хорошенькая молодая женщина оказалась компаньонкой леди Корделии.

– Неплохо.

– Я встречаюсь с ней завтра утром, – сказал Дэниел, даже не стараясь скрыть довольных ноток в голосе.

– Чтобы поговорить о себе?

– Отчасти, – усмехнулся Дэниел. – Хотя моя окончательная цель – узнать больше о леди Корделии.

– Зачем? – Уоррен подозрительно прищурился.

– Просто мне кажется, что это хорошая идея, вот и все. Чем больше я буду знать, тем проще мне придумать, как избежать этой предполагаемой женитьбы. Кроме того, – пожал плечами Дэниел, – мне очень понравилось болтать с мисс Палмер. Она умная, находчивая и…

– Хорошенькая и зеленоглазая.

– И это тоже.

Уоррен долго молча смотрел на Дэниела.

– Ты соображаешь, что делаешь?

– Да, – решительно ответил Дэниел. – Я продолжу знакомство с умной симпатичной девушкой в надежде спасти себя от нежелательной женитьбы на амазонке.

Уоррен опять долго смотрел на него, потом пожал плечами:

– Тебе виднее.

– Точно.

– Однако существует еще кое-что, касающееся письма твоего отца, о чем тебе не мешало бы знать.

– О Боже, еще! А я боялся, что сюрпризы закончились.

– На письме стоит дата трехдневной давности.

– Три дня… – Дэниел содрогнулся, осознав сказанное. – Боже правый, это означает…

– Ты прав, – хмыкнул Уоррен, – твой отец здесь, в Лондоне.