Неделю спустя
Чаннинг-Хауз, Лондон…
– …И тогда, конечно, зверюга понял всю бесплодность…
Джек улыбался и кивал в нужных местах, но мысленно находился очень далеко от очередной «приключенческой истории», рассказываемой одним из джентльменов, приглашенных отцом на обед в Чаннинг-Хаузе. Большинство этих мужчин были давними друзьями отца, и всех их объединяли общие интересы. К счастью, Грея и Сэма тоже пригласили. После свадьбы Джек гораздо ближе познакомился с обоими. Они часто приезжали в Лондон, и Джек наконец-то посмотрел моторную повозку – и впрямь замечательную вещь.
– …И не то чтобы я утратил свое мастерство, хотя должен признаться… – продолжал рассказчик.
Джек невольно усмехнулся. Подобными историями он забивал себе голову, когда был маленьким мальчиком – то были приключенческие книжки об африканских сафари или о смертельно опасных встречах с хищниками где-нибудь в джунглях Амазонии. Но сейчас его главным и единственным приключением была она – женщина по имени Теодоусия.
Увы, ему так и не удалось снова повидаться с ней после той встречи на террасе Клуба исследователей, – а это произошло неделю назад.
– …И, естественно, что оруженосец взял на себя смелость…
Он собирался потанцевать с ней в Клубе исследователей, когда увидел, что она появилась в бальном зале вскоре после него, но потом, едва он на несколько секунд отвернулся, эта женщина вдруг куда-то исчезла – наверняка нарочно. Наверное, не стоило ее целовать, но то был непреодолимый порыв, ставший сюрпризом не только для нее, но и для него самого. И было совершенно очевидно: между ними что-то происходит. Джек не мог бы сказать, что именно, – но что-то явно происходит. Разумеется, он понимал, что эта женщина ему нравится, но было ли в этом нечто большее?.. Джек твердо решил это выяснить. В конце концов, она стала его первым настоящим приключением.
– …Так мне показалось тогда, но если вдуматься…
На прошлой неделе Джек дважды нанес ей визит, но оба раза не застал ее дома. В первый раз он просто оставил ей свою визитку, а во второй набросал на обратной стороне визитки несколько слов. Но конкретную встречу он не назначил, так что и жаловаться не следовало. Он очень надеялся, что ничем ее не оскорбил и не напугал. Но даже если и так, просить прощения за тот поцелуй он не собирался и нисколько о нем не жалел. Впрочем, ему тогда показалось, что она вовсе не разозлилась на него. Но, как бы то ни было, он ужасно хотел снова с ней увидеться, причем как можно быстрее! Вот только как это осуществить?..
Он с трудом нашел время на визиты к ней, потому что отец постоянно загружал его какими-нибудь делами. Полковник являлся членом бесчисленного множества всевозможных клубов и организаций, и казалось, он твердо вознамерился познакомить сына со всеми своими приятелями. Кроме того, ему очень хотелось показать Джеку все лондонские достопримечательности – от собора Святого Павла до Вестминстерского аббатства, – так что у молодого человека почти не оставалось свободного времени.
В этот момент задвигались стулья, и Джек, оторвавшись от своих раздумий, тоже встал из-за стола. Все джентльмены тотчас же направились к двери, и полковник, повернувшись к сыну, спросил:
– Джек, ты присоединишься к нам в бильярдной?
– После хорошего обеда нет ничего лучше партии в бильярд и стаканчика портвейна, – сказал сэр Хьюго Толливер, председатель Клуба исследователей (за несколько недель, проведенных в Лондоне, Джек встречался с ним довольно часто). – Думаю, там и сигары будут, – добавил этот достойный джентльмен.
Полковник рассмеялся и воскликнул:
– О боже, Толливер!.. А когда же их не было?!
– Да-да, очень хорошо… – пробормотал сэр Хьюго, выходя из комнаты. – Мне совершенно необходима сигара, если мы собираемся и дальше обсуждать нелепейшие требования прекрасного пола…
Большинство отцовских друзей уже вышли из комнаты, и из коридора донесся дружный стон. Полковник тоже хохотнул и, понизив голос, пояснил:
– Образ мыслей сэра Хьюго никак нельзя назвать прогрессивным.
– А ты как думаешь – можно ли разрешить женщинам становиться членами клуба? – спросил Джек.
– Я еще не решил, – ответил отец. – Возможно, многие женщины заслуживают это, но нужно еще хорошенько подумать. – Он несколько секунд помолчал. – Видишь ли, Джек, мир меняется, причем очень быстро. И мы будем дураками, если упремся и откажемся меняться вместе с ним. Однако можно многое сказать и в пользу старых традиций.
– Отличный ответ, полковник. – К ним подошел Грей, а следом за ним – и Сэм. – Вы уверены, что в вашей семье политиком является именно Лайонел?
– Ох, да я лучше встречусь со стадом разъяренных слонов, чем с членом парламента, – проворчал отец и тут же добавил: – Что ж, джентльмены, идемте к остальным?
– Если вы не возражаете, полковник, мы с Греем хотели бы поговорить с Джеком. – Сэм улыбнулся. – У нас есть к нему несколько вопросов, связанных с финансированием компании, которую мы создаем для производства моторных повозок.
Джек насторожился. Ведь Сэм и Грей являлись весьма успешными бизнесменами, а уж в вопросах предпринимательства могли дать ему сто очков вперед. Пожав плечами, он пробормотал:
– Но я думаю…
– Полагаю, что банкир даст нам прекрасный совет, – заявил Грей.
Отец тут же закивал.
– Да-да, конечно. Вы ведь хотели побеседовать в оранжерее?
– Да, именно туда мы и собирались пойти, – сказал Грей.
– Грейсон, а вы знаете, где искать сигары? – спросил полковник.
Грей с улыбкой кивнул.
– Да, сэр. Благодарю вас.
– Только не подожгите оранжерею, – с ухмылкой проговорил отец. Он шагнул к двери, собираясь последовать за своими друзьями, потом вдруг остановился и, обернувшись, спросил: – Скажите, джентльмены, все дело в разнице в возрасте – или вам просто надоели наши истории?
– О, нам никогда не надоедают ваши истории, полковник, – поспешно ответил Грей.
– А я их вообще слышал впервые, – добавил Сэм.
Полковник взглянул на сына.
– А ты что думаешь?
– О, это превосходные истории, – ответил Джек. – Такие истории надоесть не могут.
– Даже если ты слышал их уже несколько раз? – с усмешкой спросил отец.
– Когда знаешь конец, слушать становится еще интереснее, – соврал Джек. Он не хотел обижать отца, но был уверен: если ему придется выслушать еще один рассказ про тигра, охотника за головами или сбежавшую индийскую принцессу (интересно, откуда бралось так много сбежавших индийских принцесс?), то он в истерике завизжит и сам куда-нибудь сбежит.
– Так я и думал, Джек. В тебе тоже есть что-то от политика. – Отец хохотнул. – Не забудьте бренди. – Он кивнул в сторону графина на буфете.
– Бренди мы не забудем никогда, – пробормотал Сэм, протягивая Джеку три бокала и хватая графин.
– Развлекайтесь, джентльмены. Приятного вечера, – сказал полковник и вышел.
– Что, идемте? – спросил Грей.
И все трое направились в сторону оранжереи, пробираясь по лабиринтам комнат и коридоров. Джек считал такую планировку крайне неудобной, и он все еще плохо ориентировался в этом роскошном лондонском особняке.
– Но почему именно оранжерея? – полюбопытствовал он.
– Курить сигары разрешается только там и в бильярдной, где будет твой отец со своими друзьями, – оглянувшись, ответил Грей.
– А мы подумали, что тебе не помешает передышка, – негромко добавил Сэм. – Мне кажется, быть сыном полковника – довольно утомительно.
– Утомительно – мягко сказано. Хотя все-таки интересно, – пробормотал Джек.
– Говорят, полковник не дает тебе ни минутки свободы и ты все время чем-то занят, – продолжал Сэм.
– Правильно говорят, – с усмешкой отозвался Джек.
Грей рассмеялся и распахнул дверь в оранжерею, почти полностью заполненную весьма впечатляющими тропическими растениями. Тут было великое множество папоротников, а также лиственных растений, а в огромной кадке, прямо в центре, росла высоченная пальма (Джек как-то раз уже заходил в оранжерею, чтобы посмотреть на редкие орхидеи, которые его отец привез из путешествия в Южную Америку). Грей обошел пальму и направился к зоне отдыха в дальнем конце помещения – там стояли плетеные кресла с подушками и столики.
Предложив своим спутникам садиться, Грей подошел к небольшой декоративной шкатулке. «Кажется, это называется хьюмидор», – подумал Джек. Грейсон же, откинув крышку, проговорил:
– Приятно, когда вещи находятся именно там, где должны. – Рассмеявшись, он выбрал три сигары, потом взял со столика серебряный резак и спички.
А через несколько минут все трое уже сидели с бокалами бренди и с сигарами. С наслаждением выпустив струю дыма, Джек проговорил:
– А мне казалось, что курить сигары разрешается только в бильярдной.
– Официально так и есть, – отозвался Грей. Он затянулся своей сигарой. – Но это тайный запас полковника. Возможно, ты не обратил внимания, но ни один человек, проходя мимо оранжереи, не увидит этого места. А растения то ли поглощают дым, то ли способствуют его рассеиванию. Мы с моим кузеном обнаружили это место еще мальчишками. Сюда хорошо сбегать от всех, если нужно.
– Буду иметь в виду. – Джек криво усмехнулся.
Взглянув на него, Грей спросил:
– Ну так что ты думаешь?
– В данную минуту? Или вообще?
Грей пожал плечами.
– Как тебе больше нравится.
– Что ж, в данную минуту я думаю, что Камилл с Делайлой по настоянию матери или отца послали вас обоих сюда, чтобы задать мне этот вопрос.
Сэм захохотал, а Грей, пристально взглянув на Джека, проговорил:
– Видишь ли, Джек, нам просто интересно, что ты думаешь о своей новой жизни.
– Пока что я только привыкаю к ней, – с улыбкой ответил Джек.
Грей снова затянулся сигарой, после чего откинулся на спинку кресла и проговорил:
– Суть в том, что ты уже стал членом этой семьи, а мы-то с Сэмом прекрасно знаем, как это тяжело. Поэтому и предлагаем тебе нашу поддержку.
Сэм кивнул и добавил:
– И дружбу, разумеется.
– Я искренне вам благодарен, – отозвался Джек. Лишь покинув Нью-Йорк, он сообразил: у него хотя и было множество знакомых, но ни одного настоящего друга или близкого человека (за исключением Люси, разумеется).
– Так вот, – продолжал Грей, – мы с Сэмом уже договорились, что не будем ничего сообщать остальным членам семьи, если ты попросишь нас сохранить что-то в тайне.
Джек окинул взглядом собеседников. Он знал о деловой репутации обоих, и, насколько ему помнилось, их честность никогда не подвергалась сомнению. А друзья ему тут, безусловно, не помешали бы. В особенности такие, которым можно было доверять.
– Что ж, договорились, – кивнул Джек и поднял свой бокал. – За дружбу!
Сэм с Греем поддержали его тост, а затем все трое ненадолго погрузились в молчание.
– И раз уж мы теперь друзья, – вновь заговорил Грей, – то мы с Сэмом будем тебе благодарны…
– Очень благодарны, – вставил Сэм.
– Да-да, будем очень благодарны, если ты скажешь нам хоть что-нибудь…
– Да я ведь просто не знаю, что сказать, – со смехом перебил Джек. – Впрочем, кое-что все-таки скажу… Когда я только приехал в Англию, я ужасно удивился. Меня тут все приветствовали… словно какого-то спасителя. Мне даже было немного неловко.
– Это понятно, – кивнул Сэм.
– Но теперь, – продолжал Джек, – я начинаю чувствовать себя… В общем, я, похоже, начинаю привыкать.
– Что ж, это уже кое-что. – Грей сделал глоток бренди.
– Если хотите, можете передать это моей тете и кузинам, – с улыбкой сказал Джек. – И еще можете передать, что мы с отцом очень неплохо ладим.
Сэм с Греем переглянулись и кивнули друг другу.
– Значит, на том и порешим. – Сэм потянулся к графину и снова наполнил все три бокала.
– Да-да, именно так. – Грей затянулся сигарой. – Можно считать, что мы с Сэмом поручение выполнили.
– Мне кажется, отец занялся моим образованием, – с улыбкой сказал Джек. – Он подготавливает меня к роли наследника и дает знания по истории, искусству, архитектуре и всему прочему, касающемуся Британии.
– Ничего удивительного, – кивнул Сэм. – Леди Бристон говорила нам, что полковник показывает тебе Лондон и представляет своим друзьями. Но ей это не особенно нравится.
Грей хохотнул.
– Ее бы куда больше порадовало, если бы тебя прятали до самого бала. Но даже она понимает, что это невозможно.
– Поверьте, я не хочу показаться неблагодарным. – Джек затянулся сигарой и выдохнул облако дыма. – И я хочу как можно лучше узнать его, а он – меня. Но мне было бы куда проще, если бы мы делали… ну, по одному маленькому шажочку за раз, не более.
– Он пытается побыстрее наверстать все потерянные годы, – заметил Сэм.
– Я понимаю это и высоко ценю, – отозвался Джек.
– И все-таки… – Грей стряхнул пепел в ближайшую кадку. – Я вижу, что тебе сейчас очень трудно.
Джек кивнул.
– Да-да, конечно. Видите ли, я всегда был одиночкой и воспитывался… определенным образом. Поверьте, мне очень хочется быть рядом со своим отцом, но все же я чувствую, что необходима некоторая… дистанция. Только не поймите меня неправильно, – поспешно добавил Джек. – Как я уже сказал, мы с ним очень неплохо ладим. Отец – удивительный человек.
– Я тоже всегда так думал, – согласился Грей.
– Однако же, – продолжал Джек, – мы с отцом слишком уж много времени проводим вместе. С той минуты, как мы взошли на борт корабля в Нью-Йорке, мы практически не расстаемся. Мы видимся за завтраком и за обедом, но при этом еще и постоянно или идем куда-нибудь вместе, или знакомимся с кем-то, или же любуемся достопримечательностями. – Он немного помолчал. – Честно говоря, я уже подумывал: не переехать ли в какой-нибудь отель хотя бы на время? Ведь если вспомнить про бал тетушки Бернадетт, то мне придется пробыть в Англии, по меньшей мере, до Нового года.
– А потом что? Ты не собираешься здесь остаться? – спросил Грей.
– У меня пока нет никаких определенных планов. – Джек пожал плечами.
– Но они-то ждут, что ты останешься, – заметил Сэм.
– Да, понимаю. Но мне не хотелось бы говорить об этом. Впрочем, отец в курсе.
Грэй с Сэмом кивнули, а Джек вновь заговорил:
– Так вот, я пока еще не знаю, что буду делать. Даже не знаю, хочу ли вернуться в Нью-Йорк, хотя там у меня – определенные обязательства…
– Но у тебя и тут есть обязательства.
– Да, конечно, – кивнул Джек. – Обязательства перед семьей, о существовании которой я раньше не подозревал, и перед будущим, которого не ждал и, если уж на то пошло, которого и вообразить не мог.
– Ты вроде как проснулся – и оказался в совершенно другом мире, верно? – пробормотал Сэм.
– Да, что-то в этом роде. – Джек поморщился.
– Знаешь, а мы тебе завидуем, – сказал Сэм.
Джек взглянул на него вопросительно.
– Потому что я должен стать следующим графом?
– Нет-нет. – Грей покачал головой. – Потому что ты, вопреки всему, все-таки нашел своего отца, хотя даже не знал, что он у тебя есть. А я потерял своего, когда был совсем маленьким, и почти его не помню.
– А мой умер тринадцать лет назад, – со вздохом пробормотал Сэм. – Но я-то хотя бы знал его.
– Сочувствую вам обоим. – Джек посмотрел на своих новых друзей. – Всю свою жизнь я считал, что мой отец умер, а потом вдруг обнаружил, что он не просто жив, но еще и замечательный человек… О таких людях читаешь в приключенческих книгах…
Все трое надолго замолчали, после чего Грей неожиданно спросил:
– Так как же, ты уже решил стать графом?
Джек с усмешкой пожал плечами.
– Похоже, у меня просто нет выбора. Я в любом случае унаследую титул – хочу того или нет.
– Да, конечно, – кивнул Грей. – Но вопрос в том, хочется ли тебе брать в руки бразды правления, хочется ли осесть в Англии и занять свое законное место в парламенте. Полагаю, что это очень сложное решение, не так ли?
– Вероятно, оно не было бы таким сложным, будь я неудовлетворен своей жизнью, – пробормотал Джек. – Но я-то, напротив, всегда был очень всем доволен. А теперь вдруг все изменилось, и появились новые заботы. Мне ужасно не хочется разочаровать дядю и всю свою новую семью, в особенности отца… – Джек невольно вздохнул. – Я не искатель приключений, не исследователь – то есть вовсе не тот герой, а самый обычный банкир. Но мне очень не хочется огорчать отца, не хочется, чтобы он решил, что именно сын стал самым большим разочарованием в его жизни.
«А не стану ли я разочарованием и для Теодоусии?» – внезапно промелькнуло у него. И почему-то эта мысль очень взволновала его – возможно, даже больше, чем мысли о разочаровании отца…
– Просто удивительно, как быстро может возникнуть привязанность между двумя людьми, еще совсем недавно даже не знавшими о существовании друг друга, – пробормотал Сэм.
– О да… – со вздохом отозвался Джек. – Ведь несколько недель назад я практически обручился с женщиной, которую знаю почти всю жизнь, а сейчас все мои мысли… – Приятели уставились на него во все глаза и Джек, вздрогнув, спросил: – Ты же имел в виду моего отца, верно?
– Верно, – кивнул Сэм. – А о ком говорил ты?
– Не важно. – Джек отвел глаза.
– Зато очень интересно. – Грей выдул безупречное кольцо дыма. – Да-да, ужасно интересно…
– Сейчас более насущный вопрос: что мне делать с отцом? – сказал Джек. – Не хочется его обижать, но боюсь, он обидится, если я скажу, что съезжаю из дома…
– Который в один прекрасный день станет твоим, – договорил за него Сэм.
– Совершенно верно, – кивнул Грей. – В этом случае твой отец действительно обидится.
– Конечно. – Джек тяжко вздохнул. – И если я скажу, что переезжаю в отель…
– Полковник – человек разумный, – перебил Грей. – И если ты ему объяснишь…
– Все равно обидится, – заявил Джек.
– У меня идея. Почему бы тебе не пожить в доме Делайлы? – предложил Сэм. – Она собирается остаться в Милверте даже после Нового года. А до этого мы с ней отправимся в Нью-Йорк. У меня там дела. Кроме того, я хочу сообщить семье, что скоро женюсь – о таких вещах в письмах не сообщают. Но мы обязательно вернемся до Рождества. Ужасно не хочется пропустить Рождество в Милверте. Так вот, а ты, Джек, окажешь Делайле услугу. Она как раз говорила на днях, что ей не нравится, когда дом пустует слишком долго.
– Поскольку же Делайла – член семьи, твой переезд туда не будет выглядеть так, будто ты повернулся ко всем спиной, – подхватил Грей.
– Но все-таки я не знаю… – Джек в смущении умолк.
– Мы с Делайлой увидимся только завтра, ближе к вечеру, – продолжал Сэм. – Но я могу послать записку ее новому дворецкому мистеру Бекли, чтобы он ждал тебя еще до нашего отъезда в Нью-Йорк.
– Но я не уверен…
– Перестань, Джек. – Грей взмахнул сигарой. – Твой отец прекрасно все поймет. Ведь он и сам очень независимый человек. И если кто-нибудь и поймет тебя в данном случае, так это он – уж поверь мне.
– И если хочешь, можешь переехать прямо завтра, – заявил Сэм.
Джек ненадолго задумался. «А ведь Грей и впрямь знает моего отца лучше, чем я, разве не так?» – спрашивал он себя.
– Ладно, хорошо. Вы меня убедили. – Джек откинулся на спинку кресла и пыхнул сигарой. Сегодня вечером он скажет отцу… И так будет лучше для них обоих.