– Ты!

Найджел замер на ступенях лестницы, ведущей в бальный зал сестры.

– Что я сейчас натворил?

– Сегодня – совершенно ничего, – откликнулась Мэдди.

Вид у нее был более чем измученный. Странно. Перед началом приема Мэдди всегда все держала под контролем. Но сейчас поверх платья красовалась накидка, перчатки она держала в руках, а вид был такой, будто она собирается покинуть дом. Или сбежать.

– Мне приятно тебя видеть, Найджел.

– Что-то не видно, чтобы ты была особенно довольна. Я не просто здесь, я появился на добрых полчаса раньше. Большего ты просто и желать не могла.

Он взглянула на пустой бальный зал. Никаких суетящихся слуг, никаких музыкантов, настраивающих инструменты, никаких невероятных букетов.

– Может быть, я слишком рано появился?

– Катастрофа, Найджел, сущая катастрофа. – Мэдди расправила плечи, в глазах появилась решительность. – Тем не менее у меня все под контролем.

– Неужели? – Найджел скептически поднял бровь.

– Именно так. – Она направилась вниз, натягивая перчатку. – А теперь мне нужно, чтобы ты остался здесь и…

– Куда ты? Что здесь происходит? – Он указал на бальный зал. – Должен сказать, все выглядит совершенно иначе, чем когда бал вот-вот начнется.

– Потому что он не начнется. По крайней мере, здесь не начнется. – Мэдди расстроенно вздохнула. – Бал перенесен в Кавендиш-Хаус. Матушка предложила провести его там, как только услышала, что произошло.

– Да что же такое здесь произошло?

– У нас потоп, – ответила сестра.

– Я знаю, что такое потоп. Чтобы мой дом привести в первоначальный вид, потребовалось несколько месяцев. Я только на этой неделе переехал. – Он замолчал и пригляделся к сестре. – Почему ты на меня так смотришь?

– Ты дарил моим мальчикам игрушечные лодочки?

Найджел не знал, стоит ли признаваться. Подарок казался ему совершенно безобидным.

– Да…

– Что ты сказал им, когда дарил эти… эти… лодки?

– Я сказал, что в детстве с удовольствием катался на лодках под парусами на садовых прудах.

В памяти тут же всплыли точные слова и сосредоточенные лица племянников, запоминавших каждое слово.

– Что при случае ты запустил бы их в ванну?

– При случае, – слабо ответил он. Сестра прищурилась.

– Они решили, что сегодня как раз такой подходящий случай. Достаточно сказать, что кое-что перелилось через край.

– Мэдди, ты не можешь винить в этом меня, – с приличествующим возмущением проговорил брат. – Где была их гувернантка?

– Упаковывала вещи! – Она закрыла глаза, очевидно, моля Бога придать ей сил, потом вздохнула: – Наверное, мальчики решили, что для лодок им нужны матросы и для этой роли прекрасно подойдут лягушки.

– Лягушки? Даю слово, я ни разу не упоминал лягушек.

Может быть, он и упоминал лягушек по какому-то поводу, но точно не в связи с лодками. Скорее это умная придумка племянников. Нужно отдать дьяволятам должное.

– А где они их взяли?

– Наверное, в саду. Не знаю и не хочу знать. Они решили, что лягушек надо где-то держать, пока лодки не окажутся на воде, и выбрали для этой цели комнату мисс Эверетт. Не стоит и говорить, что бедная женщина просто лишилась чувств, когда открыла дверь комнаты и столкнулась с лягушками. Лягушками!

– Сколько их было? – поинтересовался он, не задумываясь.

Судя по выражению лица сестры, вопрос он задал зря.

– Она сказала, что сотни, хотя я в этом сомневаюсь. Мальчики утверждают, что их было не больше полудюжины. Обычно они любят преувеличивать, но в такой ситуации склонны преуменьшать. – Сестра закусила губу. Найджел не мог понять, сдерживает ли она смех или слезы. – Мы не всех нашли.

– Это проблема, – пробормотал Найджел.

– Мне бы не хотелось, чтобы гости нашли лягушек в чаше с пуншем.

Найджел усмехнулся:

– Вот было бы зрелище.

– Совершенно не смешно. Я просто вне себя. Может быть, немного и весело, но было бы лучше, чтобы все это произошло с кем-то другим. Кстати, вода просочилась до нижнего этажа. Теперь нужно ремонтировать полы и потолки. Когда мы обнаружили, что мальчики решили покорять морскую стихию, а также оценили масштаб проблемы, я поняла, что просто не могу давать здесь бал. Слуги пытались целый день уменьшить ущерб.

– Ты могла бы отменить бал, – мягко предложил брат.

Сестра взглянула на него так, будто он предложил избиение младенцев.

– Это мой бал. По правде сказать, наш бал. Я давала его ежегодно с тех пор, как вышла замуж. Чтобы его отменить, меня должна переехать карета или я должна испустить последний вздох, но даже в этом случае я ожидала бы, что кто-то… – она с намеком взглянула на брата, – храбро занял бы мое место.

Найджел мрачно кивнул:

– Конечно, в разгар траура по тебе.

– Я и не ожидала, что ты будешь веселиться. – Она снова заторопилась. – Большинство слуг уже у матушки. Те, кто остался, заканчивают паковать еду в кухне. Матушка разослала всем гостям извещения о перемене места. Только матушке под силу с этим справиться. Понятия не имею как, но я ей бесконечно благодарна.

– А почему я должен оставаться здесь?

– Возможно, что кто-то из приглашенных не получил матушкиного извещения, так что гости могут прибыть сюда. Мне нужно, чтобы ты направлял их в Кавендиш-Хаус.

– А не может это делать слуга? Или дворецкий?

– Он сопровождает меня. Здесь останется лакей. Но будет ли вежливо лакею предупреждать гостей?

– А твой супруг?

– Он уже уехал, – ответила сестра.

В голову Найджелу пришла ужасная мысль.

– Но ты ведь не оставишь меня с детьми, да?

– Я никогда не поступила бы так с мальчиками, хотя ты этого явно заслуживаешь. Они надежно укрыты в старой детской Кавендиш-Хауса.

– Мэдди!

Она повернулась и взглянула на брата:

– По причинам слишком многочисленным, чтобы перечислять их, вину за это можно было бы с уверенностью возложить на тебя. Мне нужно, чтобы вместо меня здесь оставался кто-то из родственников. Ты ведь можешь оказать сестре эту небольшую услугу? Твоей сестре-близнецу, которая когда-то делила с тобой лоно!

Взглянув на сестру, Найджел понял, что дальнейшие аргументы тщетны.

– С удовольствием. И долго мне пребывать тут в изгнании?

Мадлен подумала.

– Я полагаю, не более часа. Этого вполне достаточно. В конце концов, это не тот бал, во время которого люди могут все время прибывать и убывать. Это небольшое, интимное… мероприятие.

Найджел фыркнул.

– Только человек пятьдесят твоих ближайших друзей.

– Кто опоздает на такой прием более чем на час, заслуживает приветствия только от лакея. – Мэдди взглянула через плечо брата на пустой бальный зал и вздохнула: – Знаешь, все было бы просто грандиозно. После обеда планировались танцы, а в библиотеке карточные столы для тех, кто предпочитает карты танцам. Я даже пригласила два разных оркестра, чтобы музыка была слышна весь вечер.

– В прошлом году все прошло превосходно, так же будет в следующем году, но великолепно будет и сегодня. Сегодня, – Найджел взял руки сестры, поднес к губам и заглянул ей в глаза, – все будет иначе, но не менее чудесно, потому что это все равно будет прием графини Уиндем.

– Милый плут. Это многое объясняет. – Она поцеловала брата и направилась к выходу. – Один час, Найджел. Жду тебя в Кавендиш-Хаусе не более чем через четверть часа после этого. Помни, мы отмечаем и твой день рождения.

– Неофициально, разумеется.

– Совершенно неофициально. Я не отмечаю дни рождения публично.

Брат усмехнулся:

– Именно поэтому бал и перенесен на несколько недель от даты рождения. А что сделает моя любящая сестрица, если я опоздаю?

– Не знаю, но могу заверить, что последует месть, и довольно ощутимая, – бросила она через плечо. – И ты будешь раскаиваться, просто услышав слово «лягушка».

Найджел расхохотался и крикнул ей вслед:

– А ты не хочешь узнать, почему я приехал раньше?

– Нет!

– Я просто хотел сказать, что ты была права.

– Я всегда права.

В следующее мгновение она выпорхнула через дверь, открытую единственным оставшимся лакеем, и в сопровождении дворецкого и нескольких слуг покинула дом.

Найджел взглянул на бальный зал и усмехнулся. Чем больше он об этом думал, тем сильнее возникало желание поспорить, что идею с лодками и лягушками подал супруг Мэдди. Но он никогда бы не рассказал о своих подозрениях сестре. Никто не мог так крутить и вертеть Мэдди, как это делал Джерард. Возможно, это и было одной из причин, по которым она вышла за него замуж, хотя сестра никогда бы в этом не призналась.

Найджел направился вниз к бальному залу. Потом передумал, повернулся и пошел в библиотеку. У Джерарда великолепная библиотека, хотя и поменьше размером, чем в Кавендиш-Хаусе. Вне всякого сомнения, там можно выискать что-нибудь интересное и скоротать предстоящий час. Хорошо бы найти наставление по управлению поместьем, инвестициям или финансам или на какую-то близкую тему. Книги аккуратно расставлены по разделам. Сам Найджел был не особенно организованным, в его собственной библиотеке не было системы – философия могла оказаться на одной полке с поэзией, рядом с древней историей, в обрамлении современных романов. При этом он очень ценил порядок у других, особенно когда это облегчало жизнь ему самому.

Поначалу с неохотой он начал просматривать гроссбухи, переданные отцом, и, к собственному удивлению, обнаружил все это очень интересным. Признаться, семейные дела оказались сложными и потребовали определенных усилий. Найджел понял отцовский стиль управления финансами. Наверное, он сможет занять место отца и не ввергнет семью в катастрофу. В этом Мэдди права. Жаль, что она не осталась выслушать его признание. Это точно компенсировало бы ей и лягушек, и потоп, принесло бы огромное удовлетворение. Мэдди любила быть всегда правой. Он подошел к полке с книгами по финансам и банковскому делу и просмотрел названия. Появилась неприятная мысль, он просто отмахнулся от нее. Но все же вопрос настойчиво крутился в голове. В чем еще сестра могла быть права?

Фелисити с ужасом смотрела на пустой бальный зал. Господи, неужели она перепутала дату? Так ей и надо – не стоило уговаривать родителей отпустить ее на бал к Мадлен одну, убеждать, что в этом нет ничего страшного. В конце концов, она совершеннолетняя и проделала одна продолжительное путешествие, проигнорировав тот факт, что с ней было множество сопровождающих. Ее родители не были знакомы с леди Уиндем и сначала удивились приглашению, присланному дочери.

Фелисити хорошо запомнила, что бал Мадлен состоится через два дня после приема в саду мистера Бернфилд-Уайта. Наверное, она неправильно прочла приглашение? Можно было осознать ошибку, когда перед домом не оказалось длинного ряда гостевых карет. Она просто предположила, что прием будет очень небольшим. Какова бы ни была причина, никакого вечера явно не предвиделось и не планировалось. По крайней мере на сегодня. Если поторопиться, она сможет снова оказаться в карете до того, как несколько смущенный лакей, открывший дверь и принявший пелерину, не придет в себя и суетливо удалится. Как бы горячо Мадлен ни поддерживала планы Фелисити, даже она может посчитать слишком нетерпеливым жестом приезд не в тот вечер. Она отогнала неприятную мысль, что теперь пропустила и бал, и возможность снова побыть с Найджелом.

Она не видела Найджела с момента встречи на приеме у мистера Бернфилд-Уайта, но он постоянно занимал ее мысли и являлся во сне. Юджиния высказалась о любви. Фелисити раньше вообще не думала на эту тему. Что, как не любовь, причиной всему? Хотелось быть с ним каждую минуту, проводить в его объятиях и дни, и ночи. Иметь от него детей, делить жизнь и стареть рядом с ним. Она никогда не испытывала ничего подобного. Переживания, страстное желание, потребность. Она верила в любовь с первого взгляда не больше, чем в магию или судьбу, пока Найджел не поднялся на балкон и не вошел в ее жизнь. Ей казалось, что без него отсутствовала какая-то часть ее. Очень странное ощущение. Фелисити всегда считала себя самодостаточной и независимой. Теперь же в ее мире образовалась пробоина, которую мог заполнить только он. Это совершенно нерационально и не имело никакого смысла. С другой стороны, от любви никто и не ждал смысла. Должно быть, это и правда любовь.

И все же до тех пор, пока он не почувствует того же самого, лучше не проявлять излишнего энтузиазма. Фелисити не ожидала, что так трудно притворяться совершенно незаинтересованной, в то время как единственным ее желанием было броситься к нему в объятия. Мадлен советовала демонстрировать отчужденность и одновременно веселье, значит, Фелисити и следует быть отчужденной, но веселой.

Повернувшись, она направилась к входной двери, радуясь, что в этом доме бальный зал находится прямо напротив входа в величественный салон с галереей. Немного удачи, и она выскользнет за дверь до того, как кто-то узнает о ее присутствии. Фелисити помолилась, чтобы кучер не уехал.

– Готов поспорить, вы не получили извещения, – раздался знакомый голос откуда-то из тени справа.

Она взяла себя в руки и приветливо улыбнулась.

– Думаю, я правильно поступлю, если не стану спорить. А что за извещение?

Из тени вышел Найджел с книгой в руке.

– Моя матушка разослала всем гостям моей сестры извещение, что сегодняшний бал перенесен в Кавендиш-Хаус.

– Я ничего не получала.

– Думаю, при подобном сборище, которое только моя сестрица назвала бы маленьким и интимным, всегда можно кого-то забыть. – Он подошел ближе. – Я не знал, что вы знакомы с моей сестрой.

– Мы познакомились лишь недавно, – быстро ответила она. – Вы же сами сказали, что у нас много общего.

– Да, говорил, – пробормотал он и задумчиво пригляделся к ней.

В это мгновение Фелисити осознала, что они совершенно одни. В высшей степени неприлично, даже возмутительно. И все же это всего лишь невинная ошибка. По крайней мере с ее стороны.

– Осмелюсь поинтересоваться, почему вы здесь, если бал перенесен?

– На некоторое время меня изгнали. – Найджел усмехнулся. – Кара за грехи.

– За все сразу? Значит, это долгое изгнание?

– Нет, мое изгнание продлится еще только полчаса. Я должен оставаться здесь и перенаправлять приехавших гостей в Кавендиш-Хаус.

– Могу я узнать, за какой именно грех вы подверглись изгнанию?

– Все было достаточно безобидно, во всяком случае, так казалось поначалу. Некоторое время назад я подарил племянникам игрушечные лодочки, потому что в детстве сам любил запускать лодочки в прудах. Очевидно, я упомянул, что мне нравилось запускать их и в ваннах. Мальчишки решили пойти по моим стопам – результат получился достаточно плачевный.

– Насколько я понимаю, очень неприятный потоп?

Найджел немного помолчал.

– А еще лягушки.

– Лягушки?

– Чтобы плавать на лодках.

– Ну, разумеется, – еле слышно произнесла она.

– Насчет лягушек я ничего не говорил. Похоже, много лягушек убежало, и они все еще свободно прыгают по дому.

– И сестра обвиняет во всем вас?

Он мрачно кивнул:

– Я причина потопа и лягушек в доме. Звучит по-библейски, вы не находите?

– Кажется, вы не особенно раскаиваетесь и не похожи на человека, ответственного за катастрофу библейских масштабов.

– О, я раскаиваюсь. Я сокрушен чувством вины.

Фелисити подавила улыбку.

– Сокрушены?

– Ну, может быть, не сокрушен, но я полон сожаления. Мне чрезвычайно жаль.

Их взгляды встретились, и оба расхохотались.

– Сестра простит вас? – поинтересовалась Фелисити.

– Вероятно. Она всегда прощает.

– Тогда мне следует оставить вас в изгнании.

Фелисити шагнула к двери.

– Нет, останьтесь, – произнес Найджел. – Я был бы очень признателен вам за компанию. А потом я мог бы сопровождать вас в Кавендиш-Хаус.

– Знаете, это было бы неприлично. Мы здесь почти одни.

– Глупости. У вас за спиной лакей. А еще на кухне слуги. Я с удовольствием позвал бы их, если вы боитесь оставаться со мной наедине.

– Я была с вами наедине. Обстоятельства были более компрометирующими, чем эти.

– Я вел себя как настоящий джентльмен.

– Настоящий?

– Ну, с вами.

Она рассмеялась:

– Вы приняли меня за ребенка. Для мужчины, не желающего жениться, вы совершенно не беспокоитесь, что окажетесь в компрометирующей ситуации с женщиной, мечтающей выйти замуж.

– Фелисити, уверяю вас, у меня нет намерения вести себя таким образом.

Она указала на книгу в его руке:

– Вы разве не читаете, чтобы скоротать время?

– Эта книга поможет не скоротать время, а растянуть его до бесконечности. – Отбросив книгу на ближайшую скамью, Найджел взял руку Фелисити и поднес к своим губам. – Спасите меня, Фелисити, от утомительных «Современных методов охраны почвенных ресурсов». Даю слово быть образцом благопристойности.

Она заглянула в его синие глаза и сказала первое, что пришло в голову:

– Мне очень жаль.

Сдерживаясь, чтобы не рассмеяться при виде удивленного лица, она высвободила руку и отодвинулась, а потом оглядела великолепную гостиную.

– Какой красивый дом.

– Да-да, – ответил он с легкой ноткой смущения. Господи. Ей понравилось смущать его. – Мэдди удачно вышла замуж.

– Как и ожидалось, – заметила Фелисити и подошла к сводчатому входу в бальный зал. – Она оглядела роскошный зал с картинами в классическом стиле на стенах и потолке в больших позолоченных рамах. – Как вы считаете, она счастлива?

– Счастлива? – повторил он сзади.

– Я имею в виду, она довольна своей жизнью.

– У нее муж, которого она любит, и пятеро маленьких мальчиков, которых она обожает. – Найджел встал рядом и заглянул в бальный зал. – Хотя, наверное, не сейчас.

Фелисити расхохоталась.

– Что же касается остальной ее жизни… – Найджел надолго замолчал. – Несколько недель назад я ответил бы не задумываясь, но тогда я мало размышлял на эту тему. А сейчас…

– Сейчас? – Она повернулась к Найджелу. Тот стоял гораздо ближе, чем того требовали приличия. Может быть, это она стояла слишком близко к нему? Но никакого желания отодвинуться не было.

– Сейчас я понимаю, как повезло моей сестре. Она нашла свое счастье в тех узких рамках, которые мы устанавливаем для женщин.

Если бы она подалась вперед ходя бы немного, он мог бы безо всяких усилий поцеловать ее.

– Значит, вы считаете эти рамки слишком узкими? Вашей сестре следовало позволить стать в жизни тем, кем она пожелала бы?

– Да. – Он помолчал. – И нет.

– Нет?

Интересно, каково это, ощущать губами его губы?

– Я считаю, первостепенная обязанность женщины быть хорошей женой и матерью. Однако вы и моя сестра заставили меня недавно осознать, что, может быть, не совсем справедливо, что возможности интеллекта доступны только представителям мужского пола.

– Это очень… – Она замялась в поисках правильного слова. Было трудно думать, когда он находился столь близко. – …Прогрессивно с вашей стороны.

– Кажется, за последнее время я изменил мнение по целому ряду вопросов. – Он поймал ее взгляд.

– Да? – Голос ее был странным.

– Я начал подумывать, что не настолько некомпетентен, как считал всегда. – Он перевел взгляд на ее губы, потом обратно к глазам.

Фелисити судорожно сглотнула.

– По-моему, только один вы так считали.

– Сомневаюсь. Я не предпринимал усилий, чтобы кто-то считал иначе.

– Никогда так не думала. – Сердце в груди ее трепетало.

Найджел наклонил к ней голову.

– Но вы меня едва знаете.

– И все же… – Она подняла голову. Между их губами оказалось не более вздоха, слова, знака.

– И все же… – Его губы коснулись ее губ.

– Прошу прощения, сэр, – раздался голос с другого конца бального зала.

Найджел выпрямился и тут же отступил. К ним торопился мужчина со скрипичным футляром в руках. Найджел вздохнул.

– Я могу вам помочь?

– О да, надеюсь. Кажется, никто в кухне ничего не знает, все бегают как ошпаренные. Я решил, что мне смогут помочь только здесь. Мы должны или были должны играть сегодня на приеме. Мы немного опоздали, но нам сказали, что мы будем играть позднее, потому что должен был быть еще один оркестр, так что… Мы не могли ошибиться датой, или домом, или…

– Мы? – переспросил Найджел.

– Сэр, нас четверо.

Мужчина, очевидно, руководитель квартета, кивнул в направлении дальнего конца бального зала – там в волнении ожидали еще трое музыкантов.

Найджел взглянул на Фелисити:

– Очевидно, вы не единственная, кто не знал о перемене места. – Он повернулся к музыкантам: – Уважаемый, это то место и то время, но в связи с обстоятельствами… – он взглянул на Фелисити, – божественной природы это место стало не тем.

Мужчина смущенно сдвинул брови.

– Что такое?

Фелисити шагнула вперед.

– Прием леди Уиндем перенесен в другое место.

– Понятно. – Музыкант просиял. – Если вы направите нас по нужному адресу, мы тут же уйдем.

– Конечно, я… – Найджел помолчал. – А вы не могли бы сначала сделать кое-что для меня?

– Конечно, сэр, – медленно ответил музыкант, явно волнуясь, что может скрываться под понятием «кое-что». – Однако нам нужно отправляться.

Найджел отмахнулся от возражений.

– Я беру на себя всю ответственность. Кроме того, вы сами сказали, что должны играть позднее.

– Уважаемая леди Фелисити, не окажете ли вы мне великую честь, подарив первый танец?

– Здесь?

– У нас есть бальный зал. У нас точно есть и время. – Он указал на музыкантов: – А теперь у нас есть и музыка.

– Прошу прощения, сэр. – Музыкант явно чувствовал себя неловко. – Однако мы договаривались играть…

– Да, для моей сестры. И конечно, будете играть. Но сначала… – он посмотрел Фелисити в глаза, сердце ее затрепетало, – вы сыграете для нас.

– Сэр, я…

– Я заплачу вам столько, сколько платит моя сестра, а еще вы сможете сыграть и для нее. Вы заработаете вдвое, почти ничего дополнительно не делая.

– Минутку, сэр.

Музыкант торопливо удалился к друзьям. Найджел наблюдал, как спорят музыканты.

– Фелисити, что вы об этом думаете?

– О том, станут ли они играть для нас, или о том, что танцевать здесь наедине совершенно неприлично, и о тех сплетнях и скандале, которые за этим последуют?

Найджел развеселился.

– Значит, вы боитесь скандалов?

– Я боюсь последствий скандала. Мне нравится мое положение в обществе, а я могу стать изгоем. Знаете, это важно в свете желания выйти замуж. – Она покачала головой: – Что подумают люди, если нас застанут?

– Подумают, что я самый умный. Организовал с вами приватный танец.

– С учетом вашей репутации они сразу подумают о соблазнении.

Найджел хмыкнул:

– Соблазнении?

– Найджел, это всего лишь слово. Решат, что вы девственник, а я развращенная злодейка.

– Фелисити!

По голосу было понятно, что Найджел шокирован, но в глазах была явно улыбка.

– Мы оба знаем, что соблазнение, реальное или мнимое, такой девушки, как я – на выданье, из хорошей семьи и непорочной, – приведет к насильственному браку.

– Но вы стремитесь к браку.

– Да, но я никогда не говорила о стремлении к браку с вами.

Найджел вспылил:

– А чем я плох? Насколько я помню, вы говорили, что я хорошая добыча.

– Я не говорила, что хочу вас поймать.

– Вы сказали, что меня можно перевоспитать и что я приятен в общении. Я хорошо помню эти слова.

– Для этого потребуется множество усилий. Я не уверена, что вы того стоите.

Найджел наклонился и понизил голос:

– Уверяю вас, я стою того.

– Милорд. – Музыкант подошел в сопровождении двух друзей. – Мы договорились, но будут играть только две скрипки и альт. Виолончель слишком долго вынимать из футляра. И только одно произведение. Потом нам надо отправляться в путь.

– Замечательно. – Найджел усмехнулся. – Сколько времени вам понадобится на подготовку?

Музыканты положили футляры на пол, достали инструменты и приготовились играть.

– Это достаточно быстро, сэр?

– А вы разве не собираетесь настраивать инструменты? – поинтересовалась Фелисити.

– Для этого потребуется время, и… – музыкант усмехнулся, – это будет стоить отдельно.

– В таком случае мы воспользуемся тем, что есть, – решительно заявил Найджел. – Вальс, пожалуйста. – Он протянул руку Фелисити. – А теперь разрешите поинтересоваться еще раз: вы окажете мне честь станцевать со мной этот танец?

Она широко улыбнулась и вложила руку в его ладонь.

– Даже не знаю, чего может хотеться больше.

Звуки популярного вальса сразу же заполнили пространство. Она двигалась в его руках, и если он и удерживал ее чуть дольше, чем требовалось, перед тем как начать кружить ее, то всего лишь на мгновение. Но возможно, она просто ошибалась. А может, так оно и было, учитывая, что эти доли секунды неразрывно связаны с его манерой флиртовать. Тем не менее это привело ее в трепет и согрело до глубины души.

– Я никогда раньше не танцевала в пустом бальном зале.

Найджел усмехнулся:

– А мне нравится, что не надо опасаться случайного столкновения с другой парой.

Фелисити засмеялась:

– Не представляю, как вы можете столкнуться с кем-то, будь то случайно или как-то иначе.

– У случайного столкновения есть свои последствия.

– Вне всякого сомнения.

В сложном шаге они двигались так, будто танцевали вместе всегда. Вечно.

– Вы прекрасно танцуете, – заметила Фелисити.

– Только когда у меня великолепная партнерша. – Их взгляды встретились, его глаза искрились весельем. – Почти совершенная, я бы сказал.

– Мне кажется, когда находишь практически совершенного партнера, нужно этим воспользоваться.

Он сжал ее чуть сильнее.

– Абсолютно точно.

– Такую пару не часто встретишь.

– Да, не часто.

– Просто глупо дать ускользнуть практически идеальному партнеру.

– Это самая большая глупость на свете. – Найджел поднял бровь. – Я думал, вы не любите разговаривать во время танца.

– Если сталкиваться не с кем, совсем нетрудно делать и то и другое. – Она спокойно встретилась с ним взглядом. – Найджел, я должна вам кое в чем признаться.

– Прекрасно. – Он озорно усмехнулся. – Мне так нравятся признания красивых женщин.

– Пару мгновений назад я была не совсем честна.

– Да?

– Я думаю, вы стоите того, чтобы приложить усилия.

Найджел озадаченно сдвинул брови, потом в глазах показалось понимание. Найджел резко остановился, Фелисити налетела на него. Найджел поддержал ее и отступил на шаг.

– Что вы имеете в виду?

– Именно то, что я сказала. Вы стоите и забот, и усилий. Вы согласились со мной, что когда находишь практически совершенного партнера, нужно этим воспользоваться.

Он удивленно открыл рот.

– Я имел в виду танцы.

– А я имела в виду… – она пожала плечами, – все остальное. Жизнь как таковую.

– Жизнь? – Повышение тона в сочетании с ужасом в глазах при других обстоятельствах доставили бы ей массу веселья. – Жизнь?

– Жизнь, – без колебаний подтвердила она.

– Жизнь? – прохрипел он.

– Найджел, – она приблизилась к нему, – мелодия окончена. Вне всякого сомнения, эти джентльмены ожидают оплаты и адреса Кавендиш-Хауса. Вам следует о них позаботиться. – Она мило улыбнулась. – Я подожду здесь.

– Конечно.

Лицо его все еще сохраняло ошеломленное выражение, когда он направился к музыкантам. В сознание задержалось слово «жизнь».

Фелисити подавила смех. Престранная вещь. Она совершенно не собиралась рассказывать ему что-нибудь о своих планах и явно нервничала в ожидании его ответа. Ответ очень похож на ожидаемый ею. Однако, когда слова слетели с ее губ, абсолютное спокойствие и полная уверенность в себе сменились беспокойством. Она не сомневалась, что правильный путь к сердцу Найджела – абсолютная честность. По крайней мере в этот момент.

Завершив дела с музыкантами, Найджел решительно направился к ней. Суровое выражение лица придавало ему еще большую привлекательность. Более слабая женщина испугалась бы выражения его глаз. Разумеется, придется нелегко, но она никогда не ожидала, что с Найджелом в чем-то будет легко.

Он остановился перед Фелисити на почтительном расстоянии.

– Когда вы сказали «жизнь», вы ведь не говорили о браке?

Фелисити одарила его самой ослепительной улыбкой:

– Конечно, говорила.

– Со мной?

– Вы говорили о практически совершенной партнерше. – Она кивнула. – Совершенно с вами согласна.

– Полагаю, я достаточно ясно изложил мою позицию в отношении брака, – заявил он в манере, запрещающей дальнейшие разговоры на эту тему.

– Я тоже.

Он уставился на нее с недоверием.

– Но я не желаю жениться. Не сейчас, пока нет. Я не готов к браку.

– Полагаю, мало кто к нему готов.

– Фелисити, разрешите быть с вами совершенно откровенным. – Он помолчал. – Я нахожу вас привлекательной и в высшей степени очаровательной.

– Так же как и я вас. – Она подалась вперед. – Вы самая подходящая партия, даже ваша репутация меня совершенно не пугает.

– Это радует. Признаюсь, что в последние дни я вспоминал о вас гораздо больше, чем мне бы того хотелось.

Она просияла:

– Это просто восхитительно.

– Это совершенно не восхитительно, – отрезал он. – Это очень раздражает.

– Ну а мне это кажется восхитительным, – заявила Фелисити. – А я вам снилась?

– Нет! – Он закрыл на мгновение глаза. – Ну, может быть, раз или два.

– Или каждую ночь? – Найджел пристально вгляделся в нее. – Если уж нам быть честными по отношению друг к другу, а вы сказали, что абсолютно честны, тогда вам следует признаться, что до сих пор ни одна женщина не занимала так надолго ваше воображение.

– Ага, вот вы и попались. – Он скрестил руки на груди. – Мое воображение занимало множество женщин. Мысли по этому поводу возникали разнообразные – озорные, распутные и тому подобные.

– Похоть и желание? – Фелисити немного подумала. – А вам приходили на ум такие мысли обо мне?

Он замолчал не более чем на долю секунды, но этого было достаточно.

– Конечно, нет.

– Я вам не верю, – ответила Фелисити со смехом. Найджел прищурился.

– Ну так поверьте. Я не флиртую с… с…

– Девственницами на выданье?

– Да.

– А почему нет?

– Потому что они хотят брака. А я нет!

– Полная чушь.

– Вы сошли с ума, да? Вы совершенно не в себе!

– Не думаю, хотя такое возможно. – Она вздохнула. – Наверное, моя ближайшая подруга считает меня сумасшедшей. Она предостерегала меня от вас.

– Вам следует к ней прислушаться.

– Нет, Найджел, я приняла решение. Судьба привела вас в мой сад той ночью. Я никогда особенно не верила в судьбу, но когда она целует вас, было бы глупо это игнорировать.

– Судьба не имеет к этому никакого отношения!

– Существует вероятность, что вы правы, но я так не считаю. Вы уже признались, что думали обо мне… – Найджел фыркнул. – Видели меня во сне. – Он усмехнулся. – Вы меня преследуете.

– Я совершенно не делал ничего такого!

– Испытываете вожделение по отношению ко мне.

– Фелисити, послушайте…

– Нет, Найджел, это вы послушайте. – Она шагнула ближе и подняла палец. – Вы признаете, что я вам нужна. Единственная возможность заполучить меня – вступить в брак. Следовательно, единственный логический…

– Нет! – Он схватил ее за руку. – Мне не нужен брак. – Найджел рывком притянул ее и обнял. – Но мне нужны вы.

Он впился губами в ее губы, явно намереваясь наказать или напугать. Фелисити одновременно испытала шок и развеселилась. Она поняла, что Найджел ожидает, что она будет сопротивляться, оттолкнет его и с визгом выбежит вон, охваченная ужасом девственницы. Она совершенно не собиралась делать ничего подобного. Она обвила его шею руками и растаяла в его объятиях. Поцелуй стал нежнее и глубже. Рот ее раскрылся, языки коснулись друг друга. Фелисити охватило волнение. Ее наполнило желание, она хотела большего, гораздо большего. Вне всякого сомнения, это были страсть и желание. Резкие и сильные ощущения.

Найджел откинул голову и заглянул ей в глаза.

– Я хочу, чтобы вы исчезли из моей жизни.

– Никогда, – с улыбкой произнесла она, задыхаясь.

Он пристально взглянул на нее, отпустил ее и отступил назад.

– Ничего большего быть не может.

– Нет? – Она коснулась пальцами губ и поняла, что рука дрожит. А еще она поняла, что Найджел не отрывает взгляда от ее губ. – Мне понравилось. А вам разве нет?

– Да, понравилось. – Он раздраженно засопел. – Это было нечто необыкновенное. Можно подумать, что у вас большой опыт в этом вопросе.

– Вовсе нет. Меня целовали пару раз, но этого недостаточно для появления навыка. Думаю, я просто хорошая ученица с большим желанием учиться. – Она мило улыбнулась, будто обсуждалось что-то не важнее вопроса, будет ли дождь. – Что вы об этом думаете?

– Я думаю, вы самая опасная женщина из тех, кого я когда-либо встречал. Признаюсь, Фелисити, вы и в самом деле мне нужны. С каждой встречей я ощущаю эту потребность все сильнее и сильнее. Именно поэтому я буду избегать вас, начиная с этого момента. Я слабый человек, когда дело касается вопросов плоти, я не могу сопротивляться своему желанию и вашему… вашему… вашему желанию учиться! Я не стану причиной вашего бесчестья и не желаю вступать в брак вынужденно.

– У меня нет намерения принуждать вас к чему-либо, и я не позволю обесчестить себя. Равно как и вам, мне есть что сказать. Кроме того… – Она небрежно повела плечом. – Это был всего лишь поцелуй. Очень приятный поцелуй, согласна. Судя по тому, какое удовольствие я получила, вы можете делать это еще лучше.

– Лучше? – Брови его взлетели вверх. – Лучше?

– Гораздо лучше. – Она подавила смех. – Разумеется, молва может ошибаться. Молва обычно преувеличивает. Я часто раздумывала над тем, неужели правда более…

– Я же говорил, вечер не тот, – раздался голос пожилого мужчины у входа в бальный зал.

– Господи, в чем дело, – пробормотал Найджел и повернулся к входу.

– Найджел Кавендиш, это вы?

Пожилая дама стояла на верхних ступенях лестницы, ведущей в бальный зал, и махала. Рядом с ней стоял джентльмен того же возраста.

– О да, леди Фернвуд.

Найджел предложил Фелисити руку и понизил голос:

– Этот спор окончен.

– Или нет, – пробормотала она.

Он резко взглянул на нее, потом проводил через зал до ступеней. При более близком рассмотрении пожилая пара выглядела даже старше, чем казалась с другого конца зала. Возраст пары можно было бы обозначить «от семидесяти и до бесконечности». И все же пара выглядела безупречно и довольно мило.

– Леди Фернвуд. – Найджел взял ее руку и поднес к губам. – Вы еще красивее, чем когда-либо.

Пожилая дама рассмеялась:

– Благодарю вас, мой мальчик.

Найджел повернулся к ее супругу:

– Сегодня вечером вы особенно хорошо выглядите, сэр.

Пожилой господин фыркнул:

– Вы что, ослепли? Я умираю, мальчик мой. Это видит каждый дурак.

– Все мы умираем, дорогой, – заметила леди Фернвуд и похлопала мужа по руке. – Полагаю, ты всех нас переживешь. – Она оценивающе взглянула на Фелисити. – А это?..

– Леди Фернвуд, лорд Фернвуд, позвольте представить вам леди Фелисити Мелвилл. Леди Фелисити, позвольте представить вам леди Фернвуд – кузину моей покойной бабушки – и лорда Фернвуда.

Фелисити быстро присела в реверансе.

– Милорд, миледи, для меня большая честь с вами познакомиться.

– Мелвилл? Вы дочь графа Данбери, не так ли? Такого плута редко встретишь.

– Мой отец? Плут? – Фелисити рассмеялась. – Уверяю вас, вы спутали его с кем-то другим.

– Такого не спутаешь, – пробурчал лорд Фернвуд.

– Разумеется, ты перепутал, – вмешалась леди Фернвуд.

Ее удивительно цепкий взгляд скользнул с Фелисити на Найджела, потом – на пустой бальный зал.

– Найджел, вы тут совершенно одни, не так ли? Кто-нибудь слишком бдительный может предположить, что происходит нечто непристойного характера. Надеюсь, такой человек ошибся бы.

– Такой человек совершенно определенно был бы не прав, – уверенно ответил Найджел.

– Будем надеяться.

Леди Фернвуд снова взглянула на бальный зал и покачала головой:

– Сама я обычно не склонна смущаться, но сейчас, должна признаться, пребываю в некотором замешательстве. Мы что, и правда приехали не в тот вечер?

– Вовсе нет, – возразил Найджел и быстро объяснил суть дела. – Мы как раз направляемся в Кавендиш-Хаус.

– Тогда нам следует ехать вместе. – Леди Фернвуд улыбнулась Фелисити: – Сегодня у нас городской экипаж, места в нем более чем достаточно. Он и правда слишком велик для нас двоих, но лорд Фернвуд настаивает на поездке именно в нем.

– Я люблю удобства, – тихо проговорил лорд Фернвуд. – Не хочу, чтобы меня запихивали в тележку, которую тянет пони.

– Никто не собирается тебя никуда запихивать, дорогой. Хотя в этом есть свой резон.

Лорд Фернвуд засмеялся:

– У нее еще есть характер. Поэтому я ее и держу. – Он кивнул в сторону Фелисити: – А у нее есть характер?

– Вне всякого сомнения, – сухо заметил Найджел.

– Ничего удивительного. – Лорд Фернвуд покачал головой. – Этого и следует ожидать от дочки Данбери.

Они направились к выходу. Фелисити взяла свою накидку, а Найджел предложил руку леди Фернвуд:

– Вы позволите?

Пожилая дама широко улыбнулась ему. Очевидно, ни одна женщина, вне зависимости от возраста, не могла устоять перед обаянием Найджела.

– Конечно.

Лорд Фернвуд взял под руку Фелисити и улыбнулся ей. Пожилой господин уже не казался таким немощным, как несколько минут назад.

– Мне всегда нравились женщины с характером.

– Надеюсь, не разочарую вас, – сказала Фелисити, выказывая характер, как только могла, и прикидывая, не следует ли ей сесть от пожилого господина как можно дальше.

– Он все еще считает себя повесой, каким был когда-то, но сейчас безобиден, – заметила леди Фернвуд.

– Безобиден? – Лорд Фернвуд ухмыльнулся и наклонился к Фелисити. – Она так не думает.

Леди Фернвуд расхохоталась.

– Кавендиш, как думаете, сегодня можно будет поиграть в карты? – поинтересовался лорд Фернвуд.

Они с Фелисити спускались за Найджелом и леди Фернвуд к ожидавшей карете.

– Я не сомневаюсь, что сестра устроила комнату для карт, она помнит о вашем пристрастии, сэр.

– Премилая девочка твоя сестра. Мы с леди Фернвуд любим захватывающую игру. – Лорд Фернвуд с любопытством взглянул на Фелисити: – Готов поспорить на некоторую сумму, что вы играете в карты.

– Да, играю.

Густые брови пожилого господина приподнялись.

– Вас учит Данбери?

Фелисити кивнула. По правде сказать, они с отцом играли по меньшей мере три раза в неделю с того времени, как она выросла настолько, чтобы держать карты. Отец постоянно играл в компании друзей и не только научил Фелисити играть хорошо, но и тому, что ставить следует не больше, чем готов проиграть. С возрастом она поняла, что этот урок касается не только карт, но и жизни вообще.

– Я так и думал. – Лорд Фернвуд кивнул. – Тогда мы сыграем вчетвером. Кавендиш, и вы сыграйте.

Найджел помолчал, потом вздохнул и решительно сказал:

– Конечно, сэр.

Фелисити подавила смех. Вот и все, что касается клятвы Найджела избегать ее. Благослови Господь требовательность лорда Фернвуда.

– Знаете, я выиграл в карты у леди Фернвуд, – заявил лорд Фернвуд, обращаясь к Фелисити.

Леди Фернвуд остановилась, садясь в карету, и оглянулась на супруга.

– Разумеется, нет. – Она весело улыбнулась Фелисити. – Это я у него выиграла.

Фелисити расхохоталась и отступила, чтобы Найджел помог пожилому джентльмену сесть в карету. Смеркалось, но небо было ясным. Превосходная ночь для астрономических наблюдений.

– Вы ищете что-то определенное? – поинтересовался Найджел.

– Именно так.

Она взглянула в направлении звезды, которой высказывала пожелания в ночь их встречи, и благодарно улыбнулась. Потом взглянула Найджелу прямо в глаза:

– Думаю, я это нашла.