Круглая спальня была полностью пустой, в отличие от остальной части дома, на белом полу в стиле рококо стояла богатая резная кровать в центре комнаты. Она была накрыта белоснежной простыню, и морем подушек. Гудел потолочный вентилятор высоко над кроватью, который сохранял устойчивый гипнотический темп. Запах моря и экзотических цветов невероятно опьянял. Широко открытые французские двери вели на балкон с видом на океан в ночном ветре. Льюис тихо наблюдал за моей реакцией, с еще одного, из своих хорошо с режиссированных, участков.

- То, как ты смотришься в этом окружении, просто впечатляющие, - сказал он, глядя на меня и притягивая близко к себе.

- Вдохновляющие окрестности, которые ты предоставил для меня, являются достойным, чтобы ими восхищаться, - ответила я, глядя на него из-под ресниц.

- Я никогда не перестану пытаться поймать этот взгляд на твоём прекрасном лице, Эм.

Я посмотрела на него в ожидании его мягких губ, чтобы те, соприкоснулись с моими. Я была его полностью: сердцем, телом и душой.

Я взяла свою сумку в ванную, чтобы быстро принять душ и освежиться. Льюис сказал, что он будет внизу и сделает несколько телефонных звонков, пока я в душе. Я подозревала, что он хотел дать мне некоторое время, побыть одной. Я распаковала свою сумку, на радостях найти нижнее белье, купальные костюмы, и некоторые легкие летние платья. Моя сестра упаковала сумку туалетных принадлежностей для меня со всеми моими любимыми продуктами. Я также обнаружила завернутый подарок, на котором было написано крупным жирным шрифтом «НЕ ОТКРЫВАТЬ ДО своего дня рождения! С любовью, Нана Роуз». Я думаю, даже Нана знала о моем романтическом отдыхе с возлюбленным, который превратился в прекрасного принца. Я приняла душ, вымыла волосы, и чувствовала, что обновилась, но все еще немного потрепана после нашего долгого путешествия. Я положила на пыльный розовый шелковый камзол все, что моя сестра упаковала для меня и вышла из ванной комнаты. Комната была пуста. Я слышала, что Льюис все еще оживлённо разговаривает по телефону с кем-то внизу. Я забралась в соблазнительно приглашающую мягкую кровать и прилегла. Я лежала в море атласных мягких подушек. Я перефразировала события дня и ждала моего любимого, который ко мне присоединиться и мы вместе приступим к нашей первой страстной ночи любви.

***

- Сладкая моя Эмили ... проснись, любовь моя.

Я слышала, как Льюис зовет меня. Его голос звучит так близко, что я подумала: я еще в непробужденном состоянии сна. Я чувствовала, как он целовал мою линию декольте.

- Проснись, спящая красавица. Открой глаза и дай мне увидеть мой подарок на день рождения.

Что? Где я? Мне нужно вставать, подумала я. Я открыла один глаз, чтобы увидеть Льюиса, лежащего рядом со мной в постели, в комнате, залитой солнцем.

- С Днем Рождения, Эмили Маркус, - сказал он, заставляя моё сердца остановиться, обнажая красивые, идеальные зубы в отображающейся улыбке, что я когда-либо видела.

- С Днем Рождения, Льюис Бруэл, - сказала я, обращаясь к мужчине моей мечты.

Я приподнялась на бок на локте, показывая свою готовность, обращённую к Льюису. Я сосредоточилась на его улыбающихся сексуальных глазах и длинных ресницах. Господи, я могу наблюдать за этим человеком весь день. Я выгляжу слишком красивой в его собственных глазах и еще, не будучи пьяной, становлюсь таковой, при его обнаженном виде рядом со мной. Он провел пальцами по моему плечу вдоль моей руки, пока он не взял мою ладонь. Наши пальцы сплелись вместе, и он обратил мою левую руку к губам и поцеловал её. Я до сих пор не могу оторвать свой взгляд от него.

Льюис все ещё продолжал целовать мою руку, сжимая в своей, когда он начал говорить между поцелуями:

- «Я люблю ее против разума ... против обещания ... против мира ... против надежды ... против счастья ... против всех разочарований, которые могли бы быть».

Моё дыхание перехватило. Я узнала строчки из «Большие ожидания». Я взяла наши переплетенные руки и преподнесла их теперь к моим губам и поцеловала его руку. Я сказала ему, слезящимися глазами и между мягкими поцелуями, цитату, что я выгравировала на цепи, спрятанной под подушкой для него, там в Нью-Йорке:

- «Ты являешься частью моего существования, частью меня. Ты был в каждой строке, что я когда-либо читала, перед тем как встретить тебя». Льюис перестал улыбаться. Он выглядел так, будто он вот-вот заплачет. Он опустил наши сцепленные руки, положив меня на спину, и опустился надо мной.

- Эмили, я буду любить тебя до конца моей жизни. Я буду существовать, только зная, что ты моя. Я буду уважать тебя, и слушаться тебя. Я никогда не буду смотреть на другую женщину, пока я жив. Я сделаю так, что ты станешь гордиться мной. Я буду посвящать всю свою жизнь для тебя и семьи, что у нас будет. Я знаю, что ты еще ребенок, но я обещаю, что дам тебе большую жизнь. Ты и наши дети не будут иметь потребность ни в чем. Я покажу Тебе мир, и я не могу дождаться, чтобы увидеть все заново через твои красивые глаза. Ты не найдёшь человека, который сможет любить тебя больше, чем я.

Моё дыхание опять перехватило в горле на словах, выходящих из его рта. Я плыла в состоянии приостановленного сознания, когда Льюис залез одной рукой под подушку и достал маленькую кожаную красную коробочку. Он открыл коробку дрожащими руками и спросил:

- Эмили Маркус, ты выйдешь за меня, и позволишь мне любить тебя и заботиться о тебе на всю оставшуюся жизнь?

Я не могла оторвать глаз от него, и я даже не смотрела на содержание коробки, прежде чем кивнула головой.

- Льюис ... о, Боже ... да ... да, я люблю тебя. Я, конечно, выйду за тебя замуж, - сказала я, всхлипывая в слезах.

Льюис тоже явно плакал и, пытаясь вытереть слезы, текущие по щекам, он взял кольцо, и надел его на палец.

- Эм, я так сильно тебя люблю. Ты самая красивая, увлекательная женщина, которую я когда-либо встречал. Я не хочу, чтобы мы когда-нибудь были раздельно... Я не хочу просыпаться без тебя.

Я, наконец, сломалась и посмотрела на кольцо, что красовалось на моем пальце.

- Льюис, это кольцо ... великолепно, - я ахнула, наконец, осматривая драгоценность. Это было кольцо Принцессы, колоссальный синий сапфир с большими круглыми желтыми бриллиантами, окружающими его.

- Все оттенки синего напоминают мне о твоих глазах, и только Канарские алмазы смогли действительно сделать синий таким. Я не мог заставить себя выбрать любой простой старый бриллиант. Если ты хочешь изменить его, мы можем вернуться к Cartier, как только мы вернемся домой, и они помогут тебе найти то, что ты хочешь. Я только увидел этот сапфир и не смог перестать думать о глазах, что я смогу видеть, на всю оставшуюся часть моей жизни.

- Льюис ... Я люблю тебя, и я люблю это кольцо. Это невероятно, я не верю, что это происходит, не говоря уже для меня, - я не могла перестать плакать. Только шесть недель назад у меня была детская фантазия об этом прекрасном человеке. Как это все могло со мной произойти?