Как Англия ни старалась, каких усилий ни прикладывала, как ни ловчила, как ни выворачивалась, но войну она проиграла. Ушло в небытие самое большое на планете государство. Главным итогом Второй Мировой Войны стало исчезновение с политической карты мира Британской Империи. Как там в народе говорят? «Как ни болела, но померла»? Вот так же и с Англией, болела болезная, болела долго, болела трудно, но вот только умирать не захотела, жива осталась, решила ещё немножко небо покоптить. Кричат ей соседи, руку ко рту прикладывая: «Как ты там? Ты жива ль ещё, моя старушка?» «Жива, жива…» — сварливо отвечает бабка, а потом, погремев чугунками, пробурчит под нос, так, что никто не слышит: «Не дождётесь.»

Каким образом Англии удалось найти новое место в прекрасном новом мире, в мире, изменившемся до неузнаваемости? Как так вышло, что в новом лесу, поднявшемся на месте старого, появилась на опушке избушка на курьих ножках? И поворачивается та избушка к добру молодцу то передом, то задом, и поворачивается тогда, когда сама захочет, а не тогда, когда добрый молодец нужное слово произнесёт.

Чем интересен для нас пример послевоенной Англии? Что мы можем из него извлечь? Почему бы не поучиться у победителя, у Америки? Вон как у неё всё хорошо. Люди с либеральным складом ума так прямо и говорят: «Секретов никаких, в Америке всё хорошо потому, что Демократия, а ещё потому, что «Работать, Работать Надо!», вон маленький демократический чистильщик сапог демократически чистил демократическую обувь, да десятицентовые монетки в жестяную банку складывал, одну монетку, другую, третью, а там глядь — уже и миллионер!»

Пример хороший, пример замечательный, пример завлекательный до того, что находится в мире великое множество маленьких чистильщиков, и устанавливают они у себя такие порядки, когда каждый мальчонка может поставить на углу ящик со щётками и чистить, чистить чужую обувь, чистить до усёру, да потом ещё и бархоткой по ней пройтись, да ещё и подышать на неё, а потом рукавом протереть, а потом честно заработанные десять центов бережно в банку положить. Ну, а затем ему только и остаётся, что ждать. «Дело верное, без обману!» К утру, если не к завтрашнему, так к послезавтрашнему обязательно из каждой десятицентовой монетки вырастет по золотому. Демократия — это ведь Поле Чудес, вы что, этого не знали, что ли?

Но демократия демократией, чистильщик чистильщиком, а Англия, как то водится, Англией. Повторим вопрос — чем так уж интересны передряги, приключившиеся с «англичанкой»? Нам-то что до них? Наше дело щётками наяривать, да монетки — в банку, вон она уже наполовину полна, тяжёленькая, это сколько ж мороженного можно накупить, а тут к нам лезут с какой-то мисс Марпл, да чтоб она сдохла, дура старая.

Дура-то она дура, кто б спорил, да вот только чужие штиблеты она не чистит.

Англия потеряла Империю. От Британской Империи осталась Великобритания. Вроде бы это что-то нам напоминает, но с другой стороны такая досадная мелочь с кем только не случалась. Подумаешь, у них Великобритания, у нас — РФ, эка невидаль. И ведь действительно — никакой невидали в том, что все рано или поздно проигрывают, нет, но стоит нам начать думать в эту сторону и мы неизбежно приходим вот к чему — есть, есть одна маленькая, крошечная, не бросающаяся в глаза деталька, которая делает английский опыт бесценным. Только для нас бесценным. Дело в том, что англичанам, проигравшим войну, об этом не рассказали. О проигрыше, о проигрыше не рассказали. Проигрыш от них утаили. И не только утаили, но ещё и преподнесли этот проигрыш как выигрыш. «Англия как один из победителей во Второй Мировой.» Верят ли в это сами англичане? Или как всегда притворяются? А верят ли русские в то, что по итогам Холодной Войны они тоже оказались в победителях? Русским ведь тоже не сказали — «вы, дорогие, проиграли войну!» Немцам вон не только сказали про их проигрыш, но ещё этот проигрыш и показали так убедительно, что дальше просто и некуда. И французы тоже могут корчить из себя победителей сколько влезет, но всем вокруг и им самим яснее ясного, что и они проиграли. Но вот с тогдашними англичанами и сегодняшними русскими вопрос далеко не так прост. Верили ли англичане в свою победу или только прикидывались? Верят ли сегодня русские, что они живут в государстве победителе или тоже только прикидываются? Сразу и не скажешь. А ведь что англичане, что русские, ох, как себе на уме. И на каком уме! Они ведь, прежде чем проиграть, по такому дому себе отгрохали, какой другим и сниться не снился.

Английский опыт интересен потому, что англичане прошли через него первыми. Из нашего сегодня мы можем бросить взгляд во вчера и посмотреть, что делали англичане, чтобы остаться англичанами. Каким образом англичанину удалось не превратиться в чистильщика чужих сапог. Дело опять же в отчётливом осознании случившегося верхушкой общества, теми, кого мы называем нерусским словом «элита», английскими «боярами». Они оказались в мире, где правили бал победители, титаны, два звероящера, каких не видел свет — США и СССР. Они, рыча друг на друга, расхватывали английское наследство, и выбор у Англии был неширок, она, может, и хотела бы отсидеться в стороне, отдышаться, да только кто бы ей позволил! И ей не позволяли. Не позволял в первую очередь победитель, которому Англия предпочла проиграть, чтобы не проигрывать Германии, то-есть Америка. Англия проиграла войну в тот момент, когда она была превращена в американский «непотопляемый авианосец», когда там сел первый американский бомбардировщик. Американцы, как только прилетели, так сразу и сели, и так и сидят в Англии вот уже шестьдесят шесть лет. Вся послевоенная история Англии это попытки если и не избавиться совсем, то хотя бы снизить американское «присутствие» до более или менее приемлемого уровня. Борьбу эту англичане ведут с переменным успехом, но зато они преуспели в другом. В стене, которую выстроил вокруг них победитель, они нашли лазейку, щель, брешь, ведшую в мир, лежавший там, за стеной. Нашли они щель не тыкая наугад, а нашли они её там, где и ожидали найти. Те, кто имел свою Империю, обладают опытом, которого нет больше ни у кого, they know things и англичане их знали.

Те, кто вчера имел собственную Империю, оказались во власти новых хозяев мира, возжелавших построить Империю для себя. Ну, что ж. Сила солому ломит. Что можно было сделать в той ситуации? Англия нашла выход, она решила, что в новой реальности, в новой, создающейся у неё на глазах картине мира она сама поставит себя на то место, которое сочтёт подходящим для себя она, а не победитель. Смирятся ли с этим на Капитолии? Англия по зрелому размышлению решила, что да, смирятся, не смогут не смириться.

В 1955 году, сидя в тесном кругу единомышленников, тогдашний премьер-министр Великобритании Гарольд МакМиллан в одном предложении сформулировал идею, захватившую в послевоенные годы умы тогдашней английской «элиты». Вот что он сказал: «Мы будем Афинами их Рима.»

Хотеть не вредно. Никто не хочет быть чистильщиком, все хотят быть миллионерами. Не у всех, правда, получается. То же самое и с Афинами. Не все даже знают, что это такое. Но Англия не только захотела, но она ещё и смогла. Как это ей удалось? Это было нелегко. Англия начала с того, что отбросила подсовывашийся ей победителями ящик с сапожными щётками. К власти было приведено социалистическое правительство Эттли. Как писали 27 августа 1945 года английские газеты: «The Socialist era had officially begun.» И социалистическая эра не просто началась, ей был придан статус инаугурации. Социализм в Англии был провозглашён именем Короля.