Проклятые назойливые ищейки! Как только они раздобыли этот отырвок письма Алексу?! Талира одним движением скомкала записку в руке. Они ничего этим не докажут.

Когда ей помогли собрать волосы в тугой узел и украсили парой крупных заколок, Талира уже успокоилась и дышала медленно и размеренно. За последние годы во дворце она повидала немало интриг, страстей и предательств. Она видела как казнили неугодных и как пропадали без следа те, кто мешал на пути кому-то из больших людей.

Только теперь Талира и сама была таким подобна — месяц назад она убила невинного только ради того, чтобы снять с себя подозрения и восстановить репутацию. И теперь словно что-то отгорело: после затяжной болезни, что едва не свела в могилу, она пришла в себя иной, словно часть души потеряла. И больше не билась тупая боль внутри, да и сожаления… что же, и для них не осталось места.

Талира расправила смятый клочок бумаги и, дойдя до секретера, в котором хранила в потайном ящике самую большую ценность — дневники прабабки, известной виконтессы Вильмонт да Кассилья — вложила обрывок между исписанных листов. Прабабушка с малых лет была для неё примером, ведь она получила свой титул от императора, причём это был не «титул учтивости» за удачный выход замуж — она рано овдовела — а её собственная заслуга в деле освоения дальнезападных областей за рекой Орсой и умелом руководстве. А ещё она была одной из изобретательниц хранения продуктов в жестяной таре. Талира часто перечитывала её дневники и не переставала восхищаться умом, силой воли и талантами своей прабабушки. Таким примером хотелось восхищаться.

Чтобы окончательно обрести спокойствие, Талира, тщательно закрыв ящик, ненадолго вышла на балкон дворца. В столицу со всей страны по-прежнему стекались нестройные толпы новобранцев и повсюду на площадях наскоро обучались военному делу, порты спешно укреплялись инженерами. У Железного холма был выставлен лагерем гвардейский отряд под командованием генерал-майора Даэйроса. Улицы заполняли лязги металла, крики солдат и суета обычных жителей, спешивших по своим делам.

Проходя по открытой длинной галерее, Талира вдохнула прохладный влажный воздух и невольно задержалась взглядом на панораме города и горах вдалеке. И ощутила, как любит эту страну, и не позволит своре жадных до денег и почестей людишек растащить её на части. Она сохранит Иввар таким же могучим, каким оставил его император Мэйвис, её законный супруг, да подарит Покровитель ему вечную благодать и покой. Несмотря на тяжёлый характер почившего императора, его реформы и умелое руководство всё же вернули Ивварской Империи прежнее влияние и уважение в мире. И она продолжит его дело.

Войдя в зал, где за обеденным столом уже восседали все названные служанкой люди, Талира обвела присутствующих взглядом и чуть склонила голову в ответ на приветствия. Для полного Совета не хватало только вице-канцлера…

— Приятного аппетита, господа.

Канцлер Остальф и тайный советник Мэсси, занятые тихим разговором, — те, с кем совсем недавно обсуждали вмешательство в войну западных соседей, — ответили скупо, но вполне доброжелательно.

— Приятного аппетита, Ваше Величество, — мягко произнёс Эван, когда Талира опустилась на своё место напротив него.

Дождавшись императрицы, присутствующие не торопясь приступили к еде. Нужно было немного привести в порядок мысли после найденного письма. Талира отвлеклась на холодные блюда с закусками и благодарно кивнула слуге, наполнившему бокал. Мерно застучали приборы о фарфоровую посуду, а Талира откусила кусочек сыра и взглянула на генерал-фельдмаршала.

— Я смотрю, сентар Ильяс, вы отчего-то напряжены. Или еда вам не по вкусу?

— Признаться честно, Ваше Величество, я не большой знаток вкусной еды. Главное — чтобы её было достаточно, — улыбнулся Ильяс, но напряженное выражение не покинуло его лица.

— Так что тогда?

— Да вот… Не самые радостные вести с фронта. Войска, что отправили на юго-восток к Шинтару, добрались до цели и свою задачу выполняют успешно. Энария не ожидала вторжения с той стороны, и в этом наше преимущество — тем более там, оказалось, очень хорошее место для временной базы. В общем, продолжаем укреплять позиции.

— Ясно. Так откуда нерадостные вести?

— Так вот на Итене по-прежнему жарко…

Нотэри не сдержался и фыркнул. Талира опустила вилку на край тарелки и уточнила:

— Жарко?! Уж не от вашего ли нового изобретения с этой горючей смесью? Говорят, от неё плавится даже сама вода.

— Полыхает знатно, Ваше Величество, — с удовольствием поддакнул Мэсси, сидевший через один стул.

— Полыхает-то полыхает, — генерал-фельдмаршал чуть дёрнул щекой со шрамом, — да только и энарийцы теснят по-прежнему, и наши атаки пока гаснут без толку. Вот только получил… — зашуршал он очередным донесением, и Талира приготовилась слушать о новых неудачах на проклятом архипелаге.

Но мысли больше крутились о подкинутом обрывке письма. И в это время, когда страна и без того в сильнейшем напряжении, кто-то продолжает раскалывать их изнутри. Но кто? Талира продолжала изучать всех за столом: Эван, советник Мэсси, Остальф и сам Нотэри, целиком поглощённый едой.

Эван её взгляд поймал и будто бы вопрошал, всё ли в порядке. «Нет, дорогой, не всё! От меня по-прежнему кто-то мечтает избавиться, твои тайные слуги не находят предателей, а война, которая должна была стать молниеносным вторжением, затянулась на месяцы и ещё неизвестно, чем закончится.»

Эван, точно прочитал её мысли, чуть успокаивающе прикрыл глаза и теснее сжал ручку ножа. Грозит расправится с врагами?..

— По донесениям девятой дивизии, наши потери в сражении под Сан-Ковеном составили…

Сотни погибших, десятки потопленных кораблей и жертвы среди мирного населения. Новости были совсем не благоприятные, и это уж не говоря о том напряжении в народе из-за раскола Церкви. Конечно, многие поддержали отделение Иввара после известий о зверском нападении на Служителей Итена, но были и те, кто горячо упрашивал о прощении и воссоединении ради мира народов. Может, и правда пора с этим заканчивать?

— Я поняла вас, генерал-фельдмаршал, — остановила Талира Ильяса, чуть приподняв ладонь, и повернулась к канцлеру Остальфу. — А что скажите вы, канцлер? Что у нас с казной, может, уже удалось за это время подвести хотя бы промежуточные итоги?

Остальф даже крякнул от неудовольствия.

— Пока рано говорить. Средства ещё есть, но уходят быстро, сами понимаете: война сжирает ресурсы. И ещё непредусмотренные ранее расходы на горючую смесь, селитру и прочее…

Ясно. Значит, на деле ещё плачевнее, чем можно было предположить.

Талира задумчиво посмотрела на Нотэри рядом с генерал-фельдмаршалом Ильясом, который тоже о чём-то тихо сообщал грузному главнокомандующему. Нотэри подался вперёд и всем видом давал понять, что и сам не прочь отправиться на войну. Мальчишка, желающий поиграть в солдатиков.

Отправиться на войну…

Талира поняла вдруг, что находиться в одном дворце, в одном зале с предателями стало невыносимо, и ей страстно захотелось вырваться на волю, пусть опасную, но без этой удушающей атмосферы подсиживания и недоверия. А Эван сумеет найти того, кто подкинул обрывок письма, и без неё.

Эта мысль, что пришла в голову так внезапно, показалась очень верной, и Талира задумчиво заговорила:

— Так может, мне стоит отправиться туда и лично проследить за происходящим? И понять, почему наши солдаты и моряки гибнут, хотя корабли превосходят энарийские, войска неплохо экипированы и нами был изобретён этот огонь, который в Энарии прозвали демоническим?

Во время своей речи Талира внимательно смотрела на удивлённые лица советников. И потом продолжила:

— Согласно давней традиции, я, как и все венценосные особы, назначена командующим одного из полков: 1-го пехотного, и в мои задачи входит следить за судьбой своих подопечных. Не так ли?

— Ваше Величество… — начал было Ильяс.

— Насколько я знаю, генерал, вы как раз вскоре направляетесь на Итен вместе с этим полком и новобранцами. Так я хочу отправиться вместе с вами. Может, это поднимет боевой дух наших солдат, а ивварцы, проживающие на Итене, убедятся, что мы готовы защищать их до последнего.

Талира вдруг подумала, что именно ей победа в этой войне важнее всего. Победа, а не трата государственных денег, церковные распри и раздел территорий. Маленькая победоносная война, как говорил Эван… а также благодарность и всенародная поддержка в итоге.

— Но Ваше Величество! — Нотэри гневно смял салфетку. — Я сам собирался отправиться туда вскоре. Это война! Там слишком опасно для женщин.

Слишком опасно — да он прямо обеспокоен! Талира ласково улыбнулась ему: старший наследник явно не ожидал от неё такого решения и негодующе щурился. Ещё недавно мечтал, чтобы она не поправилась после той лихорадки; это хорошо было заметно по его выражению лица и мимолётным замечаниям, о которых Талире доносили верные слуги.

— Ваше Высочество, пока я ваш регент. И я могу принимать решения самостоятельно. Мне не требуются ни ваши возражения, ни возражения кого-либо из присутствующих. — Она спокойно встретила взгляды весьма сбитых с толку советников и встала из-за стола. — Сейчас нам нужны все средства, чтобы не проиграть эту войну. Думаю, Церковь пока подождёт с освоением новых земель под постройку храмов, стоит потуже затянуть пояса. Господин канцлер, жду от вас все бумаги с последними расчётами по казне, а от вас, господин главнокомандующий, последние сводки с фронтов. И ещё я слышала, что участились набеги пиратов на западные границы. Надеюсь, и для вас это не секрет, Ильяс. Уж позаботьтесь об этом, будьте любезны. — Наконец она повернулась к Нотэри. — А вам, Ваше Высочество, стоит пока остаться здесь и проследить за подготовкой новобранцев и поставками новых орудий. И прошу прощения, господа, но оставлю вас на время — мне ещё немного нездоровится.

Талира покинула обеденный зал, но вскоре её нагнали шаги — за ней по коридору следовал Эван. Она ненадолго остановилась и дождалась его. Бело-серая накидка мерно развевалась от широкого шага, но он не торопился, как и всегда.

— Ты уверена в том, что делаешь?

Талира вскинула брови, а затем медленно пошла по коридору, зная, что он последует за ней.

— Да, и надеюсь на твою поддержку, — отозвалась она приглушенно. — Перед обедом я обнаружила у себя смятый обрывок письма Алексу, которое никто не должен был видеть. Кто-то снова угрожает раскрытием старых тайн. Как глупо, разве сейчас это имеет значение? Колдун давно убит, а мы увязли в войне. Послушай, — Талира остановилась. — Я хочу, чтобы ты тотчас же отыскал этого предателя. Проследи за всеми, кто был на обеде и за вице-канцлером, которого где-то носит. Я думаю, это снова человек, связанный с Нотэри. Пора с этим покончить.

Эван плавно кивнул. Всем видом дал понять, что готов выполнять её приказ, но всё же сказал напоследок:

— Я всё выясню. Не хочу тебе возражать, дорогая, но твоя поездка на фронт… — он свёл брови на переносице. — Кажется, я тебя недооценивал, тебя и твоё рвение.

Талира взглянула чуть сощурившись.

— Возможно. Зато у тебя будет время разобраться в происходящем. Я достаточно изучила наших советников, и готова отправить в отставку любого, хоть всю верхушку, если у меня будут сомнения в их верности. У меня есть другие умные и преданные люди, которые готовы служить стране верой и правдой, а не думать только о своих интересах.

Непроницаемый взгляд карих глаз она встретила спокойно. Не так он смотрел на неё в минуты близости, но отчего-то этот новый взгляд ей даже понравился. Наконец на губах Верховного Служителя появилась лёгкая улыбка, и он склонил голову, коснулся нежным поцелуем тыльной стороны её ладони и тёпло сказал:

— Да, моя императрица.