I

На следующее утро Кэрри перевели в городскую тюрьму. Через несколько часов туда приехал и Сэндерс, чтобы произвести первый допрос. Он почти не спал в эту ночь, ожидая вестей от сэра Альфреда. Только когда один из слуг, приехавший из Дарквилла, сообщил ему, что колдунья наконец поймана, он на несколько часов лёг в постель, но сон не шёл к нему, и Сэндерс пролежал до рассвета, так и не сомкнув глаз.

«Что ж, подведём итог, – думал он, глядя на закопчённый потолок своей комнаты. Масляный светильник, всю ночь горевший у кровати, давал больше дыма и гари, чем света, но после того, как Сэндерс побывал в болоте Потерянных Душ, ему не хотелось оставаться одному в полной темноте. – Подведём итог… Сожжение монастыря святой Анны. Убийство лорда Гленвина и его горничной Элен Купер… Бедная девушка, ведь она была так молода… После этого – побег Кристиана из монастыря в Крелонте. А какие надежды возлагал на него настоятель! Кто бы мог подумать, что он способен поддаться искушению! Такой прилежный мальчик… Похитить золото, принадлежавшее монастырю!.. Наверняка эта ведьма околдовала его…»

«А впрочем, – подумал Сэндерс, – пусть это тоже будет на её совести.

Итак, похищение золота из монастыря святой Анны… История с подложным письмом. Кража драгоценностей в доме сэра Альфреда. Убийство Луизы Брук. Старая бестия, должно быть, что-то узнала и требовала плату за молчание. Наверняка это было так.»

Сэндерсу был известен характер Луизы, – ещё с того времени, когда она пришла в замок лорда Брэкли, чтобы донести на Ортона…

«Кстати, – продолжал он, – это вполне могла быть также и месть. У девчонки было много причин, чтобы отомстить старой ведьме… Впрочем, и поделом ей…»

Он вспомнил загадочное самоубийство Бетси. Ещё одна невинная жертва…

И, наконец, последнее преступление, которое, конечно же, было куда более тяжким, чем все предыдущее, – попытка утопить его, Сэндерса, в болоте Потерянных душ. Подумать только, ведь, если бы не та женщина, случайно проходившая мимо, он мог умереть!..

Всё это было делом рук Кэрри Энн Элеонор Ортон.

Сэндерс задумался; воспоминания проносились перед ним, одна картина вытесняла другую.

Кэрри Ортон, дочь колдуна, теперь была у него в руках.

Наверняка Ортон знал, как делать золото, но он предпочёл умереть, так и не открыв ему секрета. Как бы там ни было, девчонка тоже могла его не знать… ей было всего девять лет, когда умер её отец. Что, если он так и не посвятил в свою тайну дочь? Тогда кто же?.. «Хантер, – подумал он, – Хантер наверняка знает. Даже если Ортон и не нашёл способа делать золото, за столько лет старый алхимик наверняка довёл его опыты до конца.»

Оставалось только найти Хантера, а дальше… Сэндерс знал, как заставить его заговорить. Значит, дело было за малым.

А о том, где прячется Хантер, наверняка знает Кэрри. Разве они не поддерживали связь на протяжении стольких лет?

К тому же для него это будет большая удача – поймать такого знаменитого колдуна. Ни одному инквизитору в Эриенбурге ещё не выпадал такой случай…

Сэндерс долго лежал в постели без сна; была ночь, и время тянулось медленно, но как только забрезжил рассвет, и первые лучи солнца проникли сквозь закрытые ставни, он поднялся и отправился в Эриенбург.

II

…Трудно сказать, когда Кэрри по-настоящему осознала опасность своего положения. Сначала она решила, что обвинение исходило только от сэра Альфреда, который не мог простить ей тайной свадьбы своего сына. Но то, что Сэндерс остался жив, – этого она предположить не могла. Она на секунду почувствовала, что земля уходит у неё из-под ног, когда сэр Альфред назвал его имя.

«Сэндерс жив? Неужели?.. – вихрем проносились у неё в голове мысли. – Как же ему удалось выбраться из болота? Ведь Крис сказал, что утопил его… Нет, этого не может быть.»

Сэндерс был не единственным, кто не спал в эту ночь. Кэрри тоже не сомкнула глаз. Остаток ночи она провела в подвале Дарквилла; ранним утром перед ней распахнулись ворота городской тюрьмы. Следующие несколько часов она провела в одиночестве; затем Кэрри услышала, как в замке её камеры повернулся ключ, и Сэндерс, по-видимому, нисколько не пострадавший во время своего ночного приключения в болоте, сопровождаемый двумя стражниками, возник перед ней на пороге. Ей было приказано следовать за ним; Кэрри не пыталась сопротивляться. В молчании они вышли в узкий тюремный коридор.

…Они спустились по скользким, поросшим мхом ступеням, полуразрушенным и покрытым плесенью… Кэрри спускалась вниз вслед за Сэндерсом. Двое стражников шли по обеим сторонам от неё.

Железная дверь распахнулась, и её ввели в мрачное подземелье, с виду сильно напоминавшее преисподнюю. В подземелье горел камин, не смотря на тёплое время года. Кэрри заметила хлопотавшего у огня человека в красном одеянии с капюшоном, наполовину скрывавшем уродливое лицо. Был он низкорослый и сгорбленный, с длинными руками, свисавшими почти до земли.

Писарь развернул и положил на стол объёмистый свиток, где аккуратным почерком Сэндерса были записаны все преступления ведьмы.

Сэндерс подошёл к столу, перевернул страницу и мимоходом взглянул на девушку.

Она держалась уверенно и спокойно.

Если бы Сэндерс не знал, в чём её обвиняют, он мог бы подумать, что она попала сюда по ошибке, как случайная гостья, которая через секунду снова вернётся наверх…

Для Сэндерса каждый допрос – это был прежде всего поединок умов, где всегда побеждал более сообразительный. Всё остальное имело только второстепенное значение. Пытка лишь помогала сломить сопротивление преступника в нужный момент.

Сэндерс наклонился над столом и наугад вынул из стопки мелко исписанный листок; он держал его перед собой, делая вид, что читает. Но Сэндерс хитрил. На самом деле он знал все преступления девушки наизусть. Он хотел только выиграть время и немного понаблюдать за ней. Как она будет защищаться, какую тактику изберёт? Что она скажет ему, если нарушит молчание первой?

…Кэрри решила, что лучше всего держаться надменно и холодно. Она продолжала играть роль Кэтрин Хэмптон.

– Я требую, чтобы мне объяснили, по какому праву меня связали и привезли сюда, – высокомерно заявила она.

Сэндерс углубился в бумаги и, казалось, не слышал её. Он перевернул страницу, потом другую. Гневная реплика Кэрри осталась без ответа. Так прошло несколько минут. Наконец Сэндерс поднял на неё глаза.

– Итак, – сказал он, не торопясь и растягивая каждое слово, – вы были в монастыре святой Анны.

– В монастыре?.. – переспросила Кэрри, стараясь придать своему голосу беззаботное и наивное выражение. – Последние месяцы я провела в Дарквилл-холле.

– Не говорите вы ерунды, – прервал её Сэндерс. – Вы жили в приюте при монастыре святой Анны восемь лет назад. Вы там воспитывались. Вас отправили в монастырь после смерти Ортона, когда вы остались сиротой.

Первая битва окончилась в пользу Сэндерса. Кэрри, казалось, была в замешательстве. Он не снизошёл до объяснений и не стал играть по навязанным ею правилам.

Как бы там ни было, ей удалось овладеть собой.

– Вы ошибаетесь, – сказала она.

– Допустим, что так, – согласился Сэндерс.

Удивление, написанное на лице Кэрри, говорило громче всяких слов.

– Предположим, я ошибаюсь, – повторил Сэндерс. – Но перейдём к следующему вопросу. Куда исчезла Луиза Брук?..

– Кто это?.. – спросила Кэрри, делая невинное лицо.

– Не помните?..

– Ах, да, припоминаю… экономка в доме моего дяди. Я права?.

– Да, вы правы, – подтвердил Сэндерс. – Луиза служила в доме лорда Брэкли экономкой. Но это было давно. В последние годы, когда она стала стара, сэр Альфред взял в экономки другую женщину; впрочем, Луиза всё равно осталась в доме и занималась хозяйством… Но после того, как она видела незнакомку у своего окна, она пропала. Так же, как и Элен Купер.

Сэндерс не случайно назвал имя горничной лорда Гленвина. Он произнес его чуть громче и медленней, чем все остальные слова, тем временем внимательно наблюдая за девушкой. Но Кэрри не изменилась в лице. Она ничем не показала своего удивления.

– Почему вы решили, что Луиза Брук убита? – спросила Кэрри. – Тела ведь не нашли.

– В таком случае где она сейчас? Вы можете указать её местонахождение?

Теперь Кэрри выглядела удивлённой.

– Почему я? Сэр Альфред должен лучше знать, куда подевалась его служанка.

– Странно, – заметил Сэндерс, – вы даже не спросили меня, кто такая эта Элен Купер. Вам не интересно, почему я назвал это имя?

– Кто это?

– Эта девушка служила горничной в доме лорда Гленвина.

– Что с ней стало? Она… была убита?

– Её труп нашли закопанным неподалёку от кладбища.

– Почему вы думаете, что к исчезновению горничной причастна тоже я?..

– Это был единственный свидетель. Незадолго до смерти Элен Купер сказала, что видела незнакомую девушку в своей комнате. Девушку, которая угрожала ей ножом и выбралась на улицу через окно. В ту ночь она видела убийцу.

– Вот как, – проронила Кэрри.

– Только что вы допустили две ошибки, – сказал Сэндерс спокойным тоном, как будто речь шла о пустяках. – Хотите знать, какие именно?

Кэрри подняла на него непонимающий взгляд.

– Хорошо, объясняю. Заметьте: вы первая сказали, что Элен Купер была убита. Я этого не говорил. По крайней мере, в начале. Я только сказал, что она пропала.

– Это было только предположение, – неуверенно сказала Кэрри.

– Вторая ошибка… Вы спросили меня: «Почему вы думаете, что к исчезновению горничной причастна тоже я?» Слово «тоже»… что оно подразумевает?

Кэрри молчала.

– Не знаете? Я вам отвечу. Ещё одно преступление. Думаю, эта ваша фраза говорит сама за себя.

В словесном поединке Сэндерс снова одержал победу. Похоже, что Кэрри уже нечего было сказать. Она волновалась и допускала ошибку за ошибкой. Это был излюбленный метод Сэндерса: он никогда не задавал вопросов по порядку, как это делали другие; вместо этого он предпочитал сбить преступника с толку каким-нибудь неожиданным заявлением, наподобие только что им сделанного – «Вы были в монастыре святой Анны», или начать издалека и предоставить ему запутаться в собственных сетях.

– Вы готовы отвечать на мои вопросы честно и правдиво, как перед господом богом? – спросил Сэндерс, снова подняв на Кэрри глаза.

– Спрашивайте, – сказала Кэрри, к которой, казалось, снова вернулась вся её уверенность. – Что вы хотите знать?

Было странно, что она до сих пор не потеряла самообладания.

– Ваше настоящее имя, – ответил Сэндерс.

– Вы его уже знаете. Меня зовут Кэтрин Хэмптон, и, честно говоря, мне нелегко представить, как я могла бы оказаться кем-то другим.

При виде такой наглости Сэндерс даже изменился в лице.

– Не валяйте вы дурака, – сказал он. – Я отлично знаю, как вас зовут.

– Так скажите, – сказала Кэрри. Она всё ещё продолжала держаться вызывающе.

– Я хотел бы услышать признание от вас.

– В чём вы хотите заставить меня признаться? – спросила Кэрри.

Не смотря на показное спокойствие, Сэндерс понемногу начинал выходить из себя.

– Хватит ломать комедию, – сказал он. – Вас зовут Кэрри Энн Ортон, и мы оба отлично это знаем.

– Что же, если и так, – сказала Кэрри. – Имя само по себе ещё не может быть преступлением.

– Вы упорствуете, – сказал Сэндерс. – И по закону, как упорствующая еретичка, вы будете допрошены с пристрастием.

– Что ж, попробуйте, – спокойно сказала Кэрри.

Казалось, она нисколько не была испугана. Без малейшего сопротивления Кэрри позволила, чтобы её привязали к скамье. Она лежала, косясь на палача в красном капюшоне, который по знаку Сэндерса приблизился и встал рядом.

Сэндерс снова подошёл к писарю и углубился в бумаги.

– На чём мы остановились? – спросил он.

– Убийство лорда Гленвина, – ответил писарь, всё ещё сидевший за столом в углу.

Сэндерс наклонился над столом и перевернув очередную страницу.

– Итак, убийство лорда Гленвина, – повторил он. – Что вы можете сказать в своё оправдание?

– Я не знаю этого человека, – простодушно ответила Кэрри. – Я слышу это имя в первый раз в жизни.

Сэндерс достал из ящика ворох какого-то тряпья.

– Это ваша одежда?..

– Нет.

– А верёвочная лестница?.. Вы узнаёте её?

Конечно, Кэрри её узнала. По этой лестнице она проникла в дом лорда Гленвина чуть более полугода назад.

Сэндерс развернул перед ней и лестницу и платье, так что грубая материя почти касалась её лица. Кэрри следила за ним глазами.

– Я не понимаю, о чём вы говорите, – сказала она.

– Всё вы отлично понимаете, – сказал Сэндерс. – Платье было сшито на девушку примерно такого же роста. Оно вам как раз в пору.

– Это ещё не доказывает, что оно принадлежит мне, – возразила Кэрри. – В любой деревне вы найдёте несколько десятков женщин, о которых можно сказать то же самое.

– На платье я обнаружил несколько длинных каштановых волосков, – точно такого же цвета, как у вас.

– В городе живёт много женщин с такими волосами, – не сдавалась Кэрри.

– Но горничные лорда Гленвина подтвердили, что вскоре после убийства в дом приходила бедная девушка, по описанию похожая на вас.

– Да?.. И что она делала в этом доме?..

– Она спросила, не найдётся ли какой работы. Очевидно, она хотела, чтобы её допустили к телу умершего.

– Господи! Кто бы мог подумать, что человек, совершивший убийство, через день вернётся назад! – воскликнула Кэрри. – Чтобы так поступить, нужно просто быть ненормальным! Если бы это была я, то затаилась бы как минимум на несколько месяцев. Может быть, даже уехала бы из города.

– Тем не менее вы не уехали, – парировал Сэндерс.

– Но я никогда не была в Эриенбурге! Это какая-то глупая ошибка. Не понимаю, кто вам мог такое сказать. Как только я выйду отсюда, я сразу же напишу в Лэнсбрук моему отцу, и он не оставит от этой тюрьмы и камня на камне! Да знаете ли вы, жалкий выскочка из простонародья, что дочь лорда Хэмптона не потерпит такого обращения!

– Хватит, – остановил её Сэндерс. – Так у нас ничего не выйдет. Выбирайте одно из двух: или вы говорите правду, или я буду вынужден принять меры. Третьего пути нет.

– Как вы смеете так говорить со мной?! – воскликнула Кэрри. – Мой отец никогда не позволил бы вам…

– Раскалите железо, – приказал Сэндерс.

Казалось, его слова не испугали Кэрри. Она продолжала держаться так, как будто ничего не произошло; как будто это было небольшое недоразумение, и всё скоро разъяснится.

Человек в красной одежде с капюшоном, все это время сидевший в тёмном углу, тотчас поднялся и выступил из тени. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это был палач. По знаку Сэндерса он вынул железо из огня и крепко прижал его к её руке…

В комнате запахло палёным.

…Она не вскрикнула, но по тому, как побелело её лицо, Сэндерс понял, что борьба будет недолгой.

Сэндерс подошёл к скамье и встал рядом с палачом.

– Так что вы решили? – спросил он.

– Ваше упорство бесполезно, – мягко заметил Сэндерс. – Не усугубляйте своё положение. Посмотрите на эти бумаги. Они стоили мне многих бессонных ночей и нескольких месяцев упорного труда… Здесь записаны все ваши преступления, – начиная с того дня, как вы переступили порог монастыря, и кончая всем тем, что вы совершили в доме лорда Брэкли. Включая похищение золота из тайника в гостиной, убийство Луизы Брук, и последнее… попытку утопить меня, Адриана Сэндерса, в болоте Потерянных Душ, за что вы ответите особо. Вы видите – я знаю о вас всё, что знаете вы, и даже больше… Вы знаете, какое наказание вас ожидает?

Кэрри молчала.

– Вы состояли в ордене ведьм. Если вы не признаетесь, суд признает вас упорствующей еретичкой, а знаете ли вы, что бывает с упорствующими еретиками? Вы будете сожжены на костре, на городской площади, при большом стечении народа…

– Этого не будет, – сказала Кэрри.

– Но вы ещё можете облегчить свою участь, – продолжал Сэндерс, не обращая ни малейшего внимания на её слова. – Если вы признаетесь во всём… если вы искренне раскаетесь в своих преступлениях, суд может оказать вам снисхождение. Вам сохранят жизнь, как это случилось с нашей общей знакомой… сестрой Эделиной из монастыря святой Анны.

– Через три года сестра Эделина умерла в тюрьме, – сказала Кэрри.

– Значит, вы это тоже знаете… Во время грозы в тюрьму ударила молния, и ведьма погибла при пожаре. Людской суд оказал ей снисхождение, но Господь не пожелал, чтобы её преступления остались безнаказанными. Свершилось правосудие Божие… – Сэндерс задумался, его взгляд устремился куда-то вдаль.

«Похоже, на этот раз он говорит правду, – думала Кэрри. – Сэндерс не знает, что Элли осталась жива. Ей ничего не угрожает…»

– Хорошо… мы отклонились от темы, – продолжал Сэндерс. – Так вот… если вы признаетесь… если я увижу, что вы искренне раскаиваетесь, возможно, правосудие будет более снисходительным к вам. В любом случае вы не будете приговорены к смерти. Вам сохранят жизнь, обещаю. Вы не верите?..

Кэрри молчала. «Предположим, я снова буду всё отрицать, – думала она между тем. – Но Сэндерс… он же и так всё знает! Это не человек, а ищейка. Я ещё понимаю, откуда ему известно о золоте сэра Альфреда, – Луиза следила за мной, – но вот происшествие в Эриенбурге… Догадаться было почти невозможно. Неужто он успел побывать и там?.. И уж совсем непонятно, как он узнал о монастыре святой Анны. Неужели я так мало изменилась?..»

– Так вы будете отвечать на мои вопросы правдиво, или вы предпочтёте рассказать мне очередную выдуманную историю? – спросил Сэндерс.

«Что же мне делать? – думала Кэрри. – Согласиться?.. Если Сэндерс говорит правду, меня, возможно, посадят в тюрьму до конца моих дней… Не очень счастливое будущее. Но кто знает… может быть, мне представится возможность бежать, как это сделала Элли. Пока я жива, всегда остаётся надежда. Но если я откажусь, и меня приговорят к сожжению на городской площади… а я не сомневаюсь, что эти люди поступят именно так… мне вряд ли удастся спастись. Надежды уже не будет, к тому же это случится довольно скоро.»

– Я попробую, – сказала Кэрри, подняв на Сэндерса огромные, окружённые тенью глаза…

Сэндерс не отрываясь смотрел на эту странную девушку. Взгляд тёмных глаз завораживал и притягивал его; он тряхнул головой, стремясь отогнать наваждение.

– Это ваши вещи? – спросил он.

Он всё ещё держал в руках верёвочную лестницу и потрёпанную крестьянскую одежду, которую Кэрри так легкомысленно оставила в доме лорда Гленвина.

– Да, – осторожно призналась Кэрри, – когда-то они принадлежали мне.

– Вы были в доме лорда Гленвина в ночь накануне его смерти?

– Да.

– И вы проникли в дом…

– С помощью верёвочной лестницы, которую вы держите в руках.

– С какой целью?

– Я должна была высыпать порошок в бутылку с вином. Но я не знала, что это яд.

– Не знали?.. Звучит довольно странно, – заметил Сэндерс.

– Я знала, что это колдовское зелье, – простодушно ответила Кэрри, – но мне сказали, что оно не причинит смерти.

– Вам сказали?.. Кто?

– Колдуны из ордена Вечной Тьмы.

– Честно говоря, я не совсем понимаю мотивы вашего преступления, – задумчиво проговорил Сэндерс. – Насколько мне известно, вы не были знакомы с лордом Гленвином. Зачем вам понадобилось его убивать?

– Я не знала, что это случится. Таковы были условия задания.

– Какого задания?.. – не понял Сэндерс.

– Каждый вступающий в орден Вечного Мрака должен выполнить несколько заданий, – пояснила Кэрри. – Одним из них было убийство лорда Гленвина. Но я не знала, что он умрёт. Мне только сказали, что я должна проникнуть в его дом и подсыпать порошок в бутылку.

– Зачем вы приходили в дом лорда Гленвина во второй раз, незадолго до его похорон?

– Я срезала медальон с его груди. Он был нужен людям из ордена. Должно быть, это был некий обряд.

– Убийство горничной Элен тоже было одним из условий вашего задания?..

– Мне жаль, что Элен Купер погибла, – сказала Кэрри. – Но я не убивала её. Это сделали против моей воли. Я узнала об этом слишком поздно… когда всё уже было кончено.

– Вам известно имя убийцы?

– Нет. Это был… один человек из ордена, которого я не знала. Что-нибудь ещё?..

– Хорошо, – сказал Сэндерс. – Вы сообщили мне ценную информацию; надеюсь, суд оценит вашу откровенность. Перейдём к следующему вопросу. – Он показал Кэрри кусочек тонкого белого шёлка с неровными краями. – Это тоже принадлежало вам?

– Что это? – не поняла она.

– Как видите, этот лоскут оторвался от белого шёлкового платья. Его нашли зацепившимся за ветку дерева… как раз напротив окна Луизы Брук, в ту ночь, когда… ну, словом, вы понимаете. Кстати, куда подевалось платье? Мы обыскали всю вашу комнату, но ничего не нашли.

– Я сожгла его в камине, – призналась Кэрри. – Оно было сплошь перепачкано сырой землёй; служанки могли заподозрить, что я выходила на улицу под дождём.

– Значит, это вы похитили золото лорда Брэкли?

– Да. Я взяла его потому, что это было моё наследство. Это золото ему не принадлежит. Его завещали мне…

Сэндерс перебил её и поспешил переменить тему.

– Почему повесилась Бетси Трой? – спросил он.

– Не знаю, – сказала Кэрри. – Должно быть, она боялась, что её арестуют как мою сообщницу. Ведь я платила ей золотом, чтобы она помогала мне.

– Золотом?.. – переспросил Сэндерс. – Я думал, Бетси поступала так, потому что её околдовали.

– Нет, этого не было. Она помогала мне вполне добровольно. Бедная девушка… Мне жаль, что так получилось.

– Ещё одна невинная жертва, – заметил Сэндерс. – Предполагают, что она покончила с собой под влиянием колдовских чар. Она тоже была опасным свидетелем. Намного опаснее, чем Луиза и Элен Купер.

– Нет, – ответила Кэрри, – я не хотела смерти этой девушки. Пусть я сделала много ошибок, но сейчас я говорю правду. Хотя в том, что она повесилась, есть и моя вина.

– Вот как?..

– Она была такой простодушной и наивной, – пояснила Кэрри. – Я вынудила её пойти на преступление. Должно быть, девушка чувствовала себя виноватой.

– Кстати, куда и почему пропала Луиза Брук? Подозревают, что она мертва.

– Да, это так, – подтвердила Кэрри, и злые жёлтые огоньки загорелись в её глазах – Я убила её. Утопила в море. Однажды ночью я завезла её на Скалистый остров. Я сделала так, что лодка перевернулась… Луиза упала в воду, и я не стала её спасать.

– Какова была цель вашего преступления? – спросил Сэндерс.

– Я хотела отомстить ей, – сказала Кэрри. – Луиза убила мою мать.

Сэндерс удивлённо смотрел на колдунью.

– Да, это так, – продолжала она. – Тогда я была ещё ребёнком. Сэр Альфред приказал Луизе сделать это, потому что он был самым близким родственником моей матери, Джоанны Ортон… самым близким после меня. Он хотел получить наследство. Я узнала об этом случайно. Я спряталась в гостиной и подслушала разговор Анны и сэра Альфреда. В тот день она хотела сбросить меня в ров со стены. И тоже по его приказу. Но я убежала и, как видите, осталась жива… Спросите её сами, если не верите.

– Стойте, подождите, – сказал Сэндерс, делая знак писарю. – Не записывайте это. Вы записали?..

– Нет.

Сэндерс подошёл и внимательно просмотрел бумаги.

– Вы не успели записать… Хорошо. Остаётся ещё один вопрос, – добавил Сэндерс. – Что вы сделали с золотом, похищенным у лорда Брэкли?

– Я спрятала его. Закопала на острове под скалой.

– Вы можете указать мне место?

– Нет.

– Почему?..

– Его уже забрали люди из ордена Вечной Тьмы.

– Кто именно?

– Я не знаю…

– Нет, знаете, – сказал Сэндерс. – Это сделал Хантер. Я прав?..

Кэрри, казалось, была в замешательстве.

– Только что вы признались, что состояли в ордене колдунов и ведьм. Вы можете назвать мне хотя бы кого-нибудь из них?

– Те, кто состоит в ордене Вечной Тьмы, не знают имён друг друга, – ответила Кэрри. – Там они получают новые тайные имена.

– Хорошо… По крайней мере, вы знаете Хантера. Или вы будете утверждать, что никогда не слышали о нём? Что это имя вам незнакомо?..

– Я слышала о нём, – согласилась Кэрри. – имя этого человека знают многие. Пойдите в любую деревню в окрестностях Эриенбурга, – да любой самый глупый и забитый крестьянин расскажет вам, как…

– Хватит, – перебил Сэндерс. – Сейчас мы говорим о вас. Что вы знаете о Джоне Хантере?

– Я знаю только, что он руководил орденом после смерти моего отца.

– Этого мало, – ответил Сэндерс. – Вы ходили на сборища ведьм. Без сомнения, вы могли бы указать мне место… могли бы, если бы захотели, не так ли?

– Нет, – повторила Кэрри.

– Не отрицайте. Вы знаете даже больше, чем место и время собраний. Вам также известно, где скрывается глава ордена. Я видел вас вместе в замке Дарквилл и слышал, как вы говорили с ним… Я стоял совсем близко – так же, как сейчас от вас.

Сначала Кэрри не поверила Сэндерсу.

– Этого не может быть.

– Может, если того, кто это говорит, зовут Адриан Сэндерс, – торжественно произнес он. – Я был инквизитором в Эриенбурге и повидал немало ведьм на своём веку. Я заранее знаю все ваши уловки, все хитрости. Не пытайтесь меня провести.

Одного только Сэндерс не добавил – что прятался, дрожа от страха, случайно оказавшись в комнате с Кэрри и Хантером наедине. Но он посчитал, что такие подробности могли бы испортить эту хвастливую речь. В данном случае это было совсем не важно.

– Почему же тогда вы не схватили Хантера на месте?.. – спросила Кэрри.

– Я ждал и выслеживал, я знал, что Хантер выведет меня на его сообщников. Так и случилось…

– Кого же вы нашли?

– А вот с ними, – ответил Сэндерс, – вы увидитесь немного позже.

Он лгал: в этот день в подземелье не было никого, кроме Кэрри.

– Эти люди рассказали мне, что всё это время вы виделись с Хантером в условленном месте, известном только ему и вам.

Кэрри молчала.

– Вы сознались во всём во всех своих преступлениях, – сказал Сэндерс. – Какой смысл отрицать последнее?

Он чувствовал, что победа близка; Кэрри колеблется и готова сдаться. В тишине подземелья ему уже чудился звон золотых монет, отсветы пламени на стенах казались Сэндерсу блеском расплавленного золота, текущего из раскалённой печи. Всё, что случилось до этого, была только малая часть его плана. Он всегда старался сначала заставить преступника сознаться в том, что и так не было смысла скрывать, чтобы тем самым толкнуть его на новые, более серьёзные признания.

Кэрри слушала его молча; она всё ещё колебалась.

– Вы слышите меня? – сказал Сэндерс. – Я хотел бы заключить с вами сделку.

– В чём состоит эта сделка? – спросила Кэрри.

– Итак, моё первое условие. Никогда, ни при каких обстоятельствах здесь не должно упоминаться имя сэра Альфреда. Вы также не должны упоминать Джеймса Ортона в связи с этой историей, или называть своё настоящее имя. Если вы сделаете это хоть один раз, вас ожидает смерть

– Я понимаю, – насмешливо сказала Кэрри. – Сколько вам заплатил сэр Альфред, чтобы заставить меня хранить тайну? Одно моё слово может погубить его. Попытка убить свою племянницу, чтобы завладеть её наследством – не самый благовидный поступок, правда?

– Второе условие, – как ни в чём ни бывало продолжал Сэндерс. – Впрочем, вы его уже знаете. Вы поможете мне найти Хантера, а потом…

– Предположим, я выполню эти условия, – сказала Кэрри. – Что я получу взамен?

Сэндерс мгновенно изменил тон; теперь его голос звучал мягко и вкрадчиво.

– Соглашайтесь, – говорил он. – Соглашайтесь, и вам не только сохранят жизнь. Я сделаю так, что вас оправдают и отпустят на свободу.

– Я.. я подумаю, – сказала Кэрри.

– Нет. Вы должны дать ответ здесь и сейчас.

– Я знаю место, где встречаются все эти люди, – сказала наконец Кэрри. – Хантер часто водил меня туда. Я могла бы показать его вам.

– Вы это сделаете? Вы покажите мне место сборища этих… колдунов?…

Казалось, Сэндерс не поверил, что она сдалась так легко.

– Да, – подтвердила Кэрри. – Обещайте мне, что меня отпустят на свободу, – и я выполню ваши условия. Мне не нужно никаких доказательств; достаточно только одного вашего слова.

– Если вы приведёте меня к Хантеру, вам возвратят свободу, обещаю, – повторил Сэндерс.

В жизни Сэндерса это была далеко не первая ложь. Трудно сосчитать, сколько признаний ему удалось вырвать таким путём. Но, даже если бы Сэндерс хотел сдержать слово, это едва ли было осуществимо. Казалось немыслимым отпустить на свободу колдунью, против которой были выдвинуты такие тяжкие обвинения. Было даже странно, что Кэрри попалась на такую простую наживку… «А впрочем, нет ничего удивительного, – решил Сэндерс. – У неё просто не было выбора. В тюрьме каждый способен поверить в то, во что никогда не поверил бы на свободе. Это была её последняя надежда, да, последняя…»

Сэндерс ошибался. Кэрри ни на секунду не поверила его обещаниям.

«Он обманул меня, – думала она. – Но, если я буду молчать, это ни к чему не приведёт. Попробую сказать, что я могу показать им место. Чтобы найти Хантера, они возьмут меня с собой в лес. Меня выведут из этой тюрьмы, по крайней мере на несколько часов. А там… Там я попытаюсь бежать.»

– Постарайтесь детально описать, как найти дорогу к месту собрания, – сказал Сэндерс.

– Они собираются в лесу недалеко от Крелонты, около полуночи, на поляне вокруг костра…

– Где именно?

– Я могла бы показать вам, если только вы согласитесь, – повторила Кэрри. – Мне жаль, но, боюсь, без меня вы ничего не найдёте. Это место может найти только посвящённый. Она заколдовано. Вы сможете увидеть его, только если с вами будет один из нас.

Сэндерс всё ещё колебался.

– Возьмите меня с собой, – быстро, с жаром заговорила Кэрри. – Вы ничем не рискуете. Меня будут охранять. Я не смогу убежать, даже если бы я захотела. Я знаю место, где собираются тысячи ведьм. Подумайте о том, какая слава вас ожидает..

– Я мог бы согласиться, если бы был уверен, что вы говорите правду, – ответил наконец Сэндерс.

– Как хотите, – сказала она. – Вы можете мне не верить. Но вам никогда не добраться до этого места без моей помощи. Вы можете не согласиться на мои условия, но без меня вы никогда не найдёте Хантера… Это моё последнее слово. Больше я ничего не скажу.

Наконец Сэндерс не выдержал и сдался. Желание поймать Хантера и прославиться победило. Последние сомнения рассеялись, как дым.

– Хорошо, – сказал он, – будем надеяться, что вы сказали мне правду. Завтра вечером я приеду за вами. Мы поедем в Крелонтский лес.

Кэрри казалось, что, стоит ей только оказаться в лесу – и она будет на свободе. А между тем Сэндерс наверняка собирался взять с собой охрану… Кэрри не могла этого не знать. Но надежда не оставляла её.

«Он согласился!» – радовалась она про себя. – Неужели история с болотом Потерянных душ ничему его не научила?..»

– Откройте двери и соберите свои бумаги, – сказал Сэндерс писарю. – Отведите колдунью в камеру. Думаю, на сегодня с неё достаточно.

«Завтра, – думала Кэрри. – Завтра мы отправимся в лес. Мы будем долго кружить по дорогам в поисках встречи… Конечно, я укажу им неверное направление… При первом удобном случае я попытаюсь обмануть охрану. Может быть, меня ожидает удача… Если же мне не удастся бежать… Что ж, тогда меня опять привезут сюда, и будь что будет. Сэндерс, наверное, рассвирепеет, что мы никого не нашли.. В конце концов он поймёт, что я его обманула. Но мне всё равно. Хуже, чем сейчас, мне уже не будет. «

Её вывели из подземелья и повели по длинному тюремному коридору…