Что есть дракон?
Дракон – это сила!
Сила божественной крови, что пульсирует в жилах. Сила гармонии стихий, заключенных под древней чешуей.
Дракон – это власть!
Истинная власть! Эгоистичная, грубая, жестокая и справедливая.
Дракон – это мудрость!
Мудрость тысячелетий. Мудрость самой вечности, что и сама есть дракон.
Все в Едином и Единое во всем!
Дракон – это лучшие, что есть под небесами, это крылья меняющие мир. Нет и не будет в мирах существа более чарующего и одновременно с этим внушающего благоговейный страх.
Солнечные лучи играли бликами на кроваво красной чешуе. Могучие крылья мерно били по воздуху. Сквозь просветы в облаках, мелькала земля. Наконец впереди показались острые горные пики, окутанные туманной дымкой, а внизу блеснула узкая полоса крупной реки.
Сложив крылья, красный дракон камнем рухнул вниз. Огромное тело с глухим, грозным гулом рассекало воздух. Земля становилась все ближе и ближе. Резко хлопнули разом расправившиеся крылья – замедляя стремительное падение.
Дракон осторожно приземлился на большой каменный уступ и – не глядя на десятки жрецов, разом упавших на колени при появлении своего бога – направился к темнеющему неподалеку провалу пещеры.
Бледное пятно входа осталось далеко позади, густая темнота приняла могучие тело в свои объятья. Огромный ход все тянулся и тянулся вниз в самое чрево горы. Наконец дракон оказался в гигантской пещере – казалось, что древняя гора просто выдолблена изнутри. Расправив и вновь сложив крылья, он прошествовал к центру пещеры, улегся на каменный пол и закрыл глаза.
– Мы ждали тебя… Брат, – разом прозвучали в его голове пять голосов.
Неважно, что их разделяли сотни и сотни миль. Здесь для разума красного дракона не было преград и расстояний. Утар-Ар-Лог видел и слышал своих братьев, словно они стояли перед ним.
Их осталось всего шестеро. А когда-то давно – на заре мира, их было несколько десятков. Первые дети истинного творца. Его единственные дети! Это потом… Все было потом… Боги, эльфы, и прочие ничтожества. Они были первыми! И только Они достойны были ими быть!
Их осталось всего шестеро. Самых могучих! Совершенных! Умных! Хитрых! Жестоких! Их осталось всего шестеро… а шесть драконов-владык – это слишком много. Ведь на вершине есть место только одному…
– Ты смог его обмануть? – спросил один голос за всех.
– Вы сомневаетесь в том, что я способен перехитрить низшее существо?
– И все же ответь? Он поверил твоим словам?
– Полностью – вряд ли. Он крайне недоверчив для столь никчемного создания. Но у него нет выбора.
– Ты уверен, что он призовет нас?
– Без нашей помощи, победы ему не видать. Я сам поставил его в такие условия.
– А если он узнает?
– Что с того? Пусть призовет нас – остальное неважно. Будущее туманно. Но его нить оборвется в тот же день. Вы сами видели это.
– Хорошо. Ты знаешь, чем рискуешь. Наше время пришло! Этих жалких червяков отец одарил слишком щедро. Так недолжно быть и так не будет. Люди, эльфы… Как смеют эти жалкие двуногие считать себя равными тем, с кем не сровнялись даже боги! Творец, Падший… Представления смертных о мире скудны, так же как и их разум. Жалкие двуногие червяки и столь же жалкие знания. Их память коротка также как и их жизни. В этом мире уже давно нет богов. Также как нет, и не будет, силы способной противостоять нам.
"Нам?" – мысленно усмехнулся красный дракон. "Мне, дорогие братья. Мне. Только я достоин! И когда-нибудь… когда-нибудь… Я останусь последним и сокрушу границы этой презренной клетки. Я, лучшее из всех Его творений! Я стану Им! Тем самым! Первым! Тем, кто на самом деле сотворил этот мир и множество других миров. Мертвые боги – были лишь жалким подобием Его. Они были слабы, а потому пали под напором Его первых творений, имя которым драконы.
– Века ожидания позади. Это наш мир! По праву первородства и силы. Только мы должны вершить его судьбу. Так было! Так есть! И так будет! От начала времен и до их конца! Прощай брат.
Голоса драконов смолкли. Утар-Ар-Лог открыл глаза и погрузился в раздумья.
***
Уходящий вдаль и теряющийся между холмов Восточный торговый тракт блестел мокрыми камнями. Сотник пограничной стражи Марх зябко поежился, жалея о промокшем насквозь теплом плаще, который пришлось снять. Утренний ливень внезапно и шумно обрушился на голову его злосчастной сотни едва они прибыли на указанное капитаном место. Найти укрытие от холодных струй посреди открытой степи было невозможно, а ближайшая роща, способная подарить хоть какое-то подобие укрытия, находилась почти в полумиле. Ливень не продлился долго, но за это время сотник Марх с солдатами вымок до нитки.
– Долго еще возиться будете? – зло поинтересовался он, у маявшихся с последней рогаткой новобранцев, две ее деревянные сестры уже перегородили дорогу. (Рогатка – лёгкое оборонительное заграждение, в виде бруса, укрепленного на крестообразно сколоченных кольях). – Вам еще смотровую вышку ладить, да и навес от дождя не помешает!
Десяток новобранцев ответил сотнику дружным стоном. На их долю помимо бодрящего дождевого душа выпала постройка поста, а как уже говорилось выше – ближайшая роща, в которой можно было разжиться нужным строительным материалами, была в полумиле.
– А особо недовольные будут еще и ров копать, – весомо добавил сотник, мучения уставших новобранцев его заботили мало.
Решение о формировании новых легионов больно ударило по пограничным гарнизонам. Для основы новых легионов король забрал с каждой из пограничных крепостей треть гарнизона. И без того неполная сотня Марха разом лишилась двадцати ветеранов. Вместо них прибыло три десятка ополченцев. Будь воля Марха, он предпочел бы остаться вообще без пополнения, чем получить на свою голову это сплошное наказание в лице крестьянских остолопов. На их обучение уйдет немало времени и нервов, а пограничную службу никто не отменял. Вот и этим внезапным назначением на постройку нового дорожного поста он был обязан новобранцам. На вчерашнем утреннем построении один из этих криворуких болванов выронил алебарду. Все бы ничего, но выронил он ее аккурат в тот момент, когда мимо строя новичков проходил комендант крепости капитан Этар. Лезвие алебарды просто чудом его не зацепило. Шума капитан поднимать не стал, но Марх удостоился весьма красноречивого взгляда командира, а это означало скорые осложнения и без того непростой службы сотника. Возмездие не заставило себя долго ждать, прибыв в пограничную крепость в сумке очередного королевского гонца.
Дурные слухи уже давно бродили по пограничью. Их приносили собой испуганные беженцы, спасаясь из охваченной войной империи. Слухов было много. Один хуже другого. Одни говорили о безумной жестокости междоусобной войны Старших домов, сожженных дотла городах и истребленных жителях, неисчислимой армии людей рвущейся на север к сердцу империи – Иллириену. Другие рассказывали о страшных предзнаменованиях, голоде и жуткой чуме терзающей империю.
Королевский приказ – закрыть границу – подтвердил все самые худшие опасения и наделал переполоху в крепости. На четыре расквартированные в форте сотни пехоты и три сотни всадников приходился весьма значительный кусок границы: от склонов Доркейских гор до самого Нимисура.
Теми силами, что были в крепости, приказ был невыполним. И капитан Этар принял единственное разумное решение – перекрыть Восточный торговый тракт новым постом, неподалеку от крепости, и усилить патрулирование окрестностей.
Честь построить пост и нести на нем службу досталась, естественно, сотне Марха.
– Беженцы. Господин сотник! – крик дозорного, отвлек сотника от грустных размышлений.
Из небольшой, жидкой рощицы, в которую уходил торговый тракт, показалась темные пятна нескольких телег, запряженных худыми, еле переставляющими ноги лошадьми.
– Беженцы, значит, – зло сплюнул Марх. – Лучники к рогаткам! Стрелы на тетиву! – резко скомандовал он.
– Зачем? – непонимающе захлопал ресницами один из новобранцев.
– Потому что я тебе так приказал! Олух! – разъярился сотник. – Бегом! Десятники, чего встали истуканами? Давно половинное жалование не получали? Это можно исправить. Стройте солдат!
На командиров десятков Марх кричал зря, те уже спешно строили свои отряды у рогаток. Три десятка лучников встали в две шеренги шахматным порядком аккурат за рогатками. Остальные десятки выстроились по обе стороны от дороги, прикрывая стрелков с флангов. Новобранцы бросили недоделанную рогатку и, похватав алебарды, встали в строй.
Над одинокой заставой повисла тишина.
– Именем короля, остановитесь! – прокричал Марх, когда поскрипывающие телеги беженцев оказались в нескольких десятках ярдов от рогаток. – Ни шагу дальше, граница закрыта!
Возница первой телеги – невысокий, сутулый старик в мокрой и грязной одежде – слез на дорогу и стянув с головы шапку, сделал несколько осторожных шагов к рогаткам.
– Пожалуйста, пропустите нас! – обратился к сотнику. – Нашу деревню сожгли и нам больше некуда возвращаться.
– Я сказал – ни шагу! Ступайте назад. На западе свирепствует Багряная леди. Граница закрыта по приказу короля!
– До нас болезнь дойти не успела, – почти плакал старик. – Мы здоровы. Пропустите нас, во имя милосердия Творца! С нами старики, женщины и дети обратной дороги они не перенесут.
– Может, пропустим их? – тихо спросил сотника один из лучников.
– Ты готов поручиться, что они здоровы? Их всего два десятка. А за нашей спиной десятки тысяч… Эй! Вы чего! – крикнул Марх, заметив в рядах беженцев шевеление. – Назад, кому я сказал.
– Мы не вернемся! – старик запрыгнул в телегу. – Давай родимая! – не обращая внимания на крики сотника, он принялся настегивать худую, тощую кобылку, направляя ее немного в сторону от дороги, туда, где должна была стоять третья рогатка.
– Назад! Мы будем стрелять!
Криков сотника уже никто не слушал. За первой телегой дернулась вторая, за ней третья… Шедшие по бокам от телег беженцы побежали за ними.
Лучники! Огонь! – приказал Марх.
Дико и жалобно заржала больно ужаленная стрелами лошадь и завалилась на бок. Затрещали телеги, завыли, завизжали женские, детские голоса. Обезумившие крестьяне бросились на королевских солдат. Кто с топором, кто с серпом, а кто-то лишь с кулаками.
Холодно щелкала тетива луков, стрелы с гусиным опереньем выкашивали обезумивших крестьян одного за другим. Лучники хладнокровно реагировали на любое, даже малое движение, методично посылали в сторону повозок одну стрелу за другой.
– Прекратить огонь! Прекратить, кому я сказал! – Марх расширенными глазами смотрел на место побоища, сердце сотника стучало словно кузнечный молот.
На дороге и в траве перед постом чернели тела. Беженцы лежали там, где их сразили беспощадные стрелы. Жалобно хрипели две полуживые лошади. На одной из повозок отчаянно металась за ивовыми прутьями курица в клетке.
– Что тут у вас! – вырвал сотника из оцепенения знакомый голос.
Капитан крепости остановил свою лошадь рядом с Мархом и ловко соскочил на землю.
– Сотник Марх! – возвысил голос он. – Я жду доклад!
– Беженцы, господин капитан! – Марх с удивлением понял, что с его губ срывается лишь едва различимый полу-хрип, полу-стон.
– Соберись Марх! На вот, – капитан Этар снял с пояса флягу и протянул ее сотнику. – Сделай глоток и доложи четко и ясно.
Марх жадно присосался к фляге. Крепкое орочье пойло обожгло горло и волной тепла разошлось по телу, слегка приведя его в чувство.
– Беженцы, господин капитан, – вторично доложил сотник, голос его теперь почти не дрожал. – Отказались повернуть назад и попытались прорваться. Я приказал лучникам открыть огонь.
– Так, – на секунду задумался капитан Этар. – Мессир Блейн! – позвал он. Только теперь сотник Марх заметил, что капитан прибыл не один. На дороге к крепости было не меньше десятка всадников и один из двух гарнизонных магов. Видимо капитан решил проверить, как выполняется его приказ. – Расчистите дорогу! – приказал капитан Этар магу, указав на тела беженцев и повозки.
Слова капитана не сразу дошли до разума Марха.
– Там могут быть раненые, господин капитан, – попытался, наконец, возразить он.
– Сейчас не будет, – жестоко отрезал Этар. – Королевский приказ недвусмысленнен! Граница закрыта. Действуйте мессир!
Огненный маг обошел рогатки и вышел на дорогу. С его рук сорвалась огненная струя и ударила в первую из телег – пламя жадно накинулось на еду. Маг провел ладонью в стороны, лежащие на дороге и в траве тела также охватил огонь.
Внезапно, один из лучников вскинул лук. Стрела зло просвистела в полуярде от мага и ударила точно в глаз раненой лошади. Израненное животное дернулось и затихло, затем его тоже охватило пламя.
– Вы все сделали правильно, сотник, – подбодрил Марха капитан. Неожиданно он наклонился к самому его уху и зло прошептал: – Соберись, Падший тебя задери! И приведи в чувство своих солдат. Думаешь мне нравиться этот королевский приказ? Или королю? Вон там, – Этар указал рукой в сторону земель Восточного королевства, – у меня жена и дочь. У тебя тоже есть, кого защищать. Мы остановим Багряную леди на границах! Даже если для этого придется резать невинных младенцев! Ты понял меня сотник!
– Да, господин капитан, – глухо ответил Марх. – Можете рассчитывать на меня.
– Поэтому я и оставил на тебя торговый тракт. Основной поток беженцев пойдет здесь.
– У нас мало сил чтобы перекрыть всю границу.
– Через три дня прибудет лорд-маршал с двумя легионами. Этого будет более чем достаточно.
– Три дня большой срок, – вздохнул Марх.
– Граница не твоя забота, сотник. Запри дорогу. Большего, я не прошу. Мага я оставлю тебе, чувствую он еще пригодиться. Удачи, Марх.
– Она нам всем не помешает, господин капитан, – устало ответил сотник, глядя на огромный погребальный костер, который всего полчаса тому назад был караваном беженцев.
***
Церемония была скромной. Небольшой храм Творца в пограничном городке рядом с теперь уже бывшими землями Восходящего солнца. Появление в городе королевской свиты наделало переполох.
Испуганный жрец, постоянно сбиваясь, спешно тараторил положенные по ритуалу слова. По-моему он даже не слышал наших с Эйвилин ответов. Наконец, жрец дрожащими руками связал наши руки алым шелковым шарфом – символом нерушимости брачных уз…
Внезапное воскрешение Эйвилин и наш скорый брак вызвал немало пересудов и толков. Засевшие в королевстве шпионы эльфийских домов просто взвились на дыбы – к вящей радости главы Тайной канцелярии. Вскоре новые обитатели обживали тюремные камеры замковой темницы, а было заскучавший старик Баллард, просто светился от счастья. Королевский палач очень любил свою работу.
Нескольким счастливчикам удалось избежать ареста, и то, потому что Ховальд, просто, не стал их трогать. "Задел на будущее" – пояснил мне глава Тайной канцелярии на докладе.
Подготовка к походу захватила меня с головой. Того жалкого месяца, что я выторговал у дракона на подготовку, было ужасающе мало. Единственной отрадой было то что земли Восходящего солнца были теперь моими. Хотя это, пожалуй, слишком наглое утверждение. На большей части этих земель моя власть была даже не номинальной, ее просто не было. Все крупные города лежали в руинах.
Скрипя зубами, к наведению порядка я привлек остатки армии Восходящего солнца. Лишних сил у меня не было, да и земли свои они знали лучше.
Надо признать – эльфы рьяно взялись за дело. Этому, как ни странно, способствовал наша с Эйвилин скоропалительная свадьба. Дом Восходящего солнца обрел второе дыхание. Клятва верности ненавистному полукровке – это одно, а вот мужу последней представительницы императорского дома и возможной императрице – совсем другое.
Но проблем все равно хватало. Зашевелились соседи. Прекратилась склока между Азманом и Экрином. Но короли не торопились распускать феодальные дружины. Нимис всегда привлекал немало жадных взоров. Желающих пограбить богатую провинцию, а то и отхватить от нее кусочек, всегда было предостаточно. И даже то, что основные перевалы лежащих вдоль границы Доркейских гор были надежно оседланы крепостями Восточного королевства, редко останавливало людей.
Но тут меня выручил Глок. Занятый подготовкой новых легионов, он даже не приехал в столицу устроить мне головомойку по поводу совершенно идиотской затеи – этому походу на Иллириен.
После демонстративного дефилирования трех новых легионов в окрестностях Дуина. Короли Азмана и Экрина поумерили пыл. Под боком у короля Азмана были земли Дома Полной луны. Теснимый со всех сторон сородичами и людьми, этот дом эльфов держался только на упрямстве. Выгребая для войны последние резервы и ставя в строй вместе с Младшими даже людей. Такого, на моей памяти, в империи не случалось. Но на прикрытие еще и границы с Азманом у Полной луны уже не было сил.
Король Азмана решил, что нельзя упускать такой шанс и начал войну с эльфами. Жадность людей всегда меня поражала. Даже вести о том, что на землях Полной луны замечены первые вспышки Багряной леди, его не остановили.
Экрин общих границ с эльфами не имел, а потому Юдард I стал пристально приглядываться к своему недавнему союзнику – достойное начинание встретившее мое полное понимание.
Границы Восточного королевства трещали от наплыва беженцев. Не знаю, что было при мифическом Великом переселении народов, но доклады с границ рисовали картину ничуть не лучше.
Бумаги, бумаги, бумаги. Забавно. В седле Ветра я скучаю по своему уютному рабочему кабинету с теплым камином и мягким креслом, а оказавшись в оном вновь мечтаю о седле.
Двери распахнулись и, не взирая на крики охраны, в мой кабинет влетел яркий, цветной вихрь.
– Это ошибка! Нельзя было…
– Здравствуй Диана. Искренне рад, что ты приехала, – не поднимая головы от доклада, поприветствовал я девушку. Ее свита едва прибыла в замок, а Диана уже на пороге моего кабинета.
– Доброе утро Ваше Величество, – Диана запнулась и сразу растеряла весь заготовленный заранее пыл.
– С чего такой официоз? Мне называть тебя Вашей Светлостью?
– Доброе утро Леклис. Я прибыла по…
– Мезамира уже видела? – не дав ей закончить, поинтересовался я, с показной неохотой отодвинув от себя рабочие бумаги и подняв глаза на девушку.
Дорогое, хоть и слегка измятое после долгой дороги парадное платье. Обилие драгоценностей. Но это все ерунда – внешний блеск, мишура. Диана изменилась, но не богатое платье тому виной, хотя прежде ее наряды были скромнее – ну, насколько это вообще возможно при богатстве ее отца. Теперь передо мной стояла гордая и влиятельная властная наследница древнего рода, за спиной которой стояла вся сила Нимиса. Со временем она может стать ценным союзником или страшным врагом.
– Нет… Я… Он встречал меня, но… – принялась неуклюже оправдываться Диана, теребя в руках батистовые перчатки, разом превратившись из властной герцогини просто в растерянную девушку. – Да ты просто издеваешься! – возмутилась она, перехватив мой насмешливый взгляд.
– И в мыслях не было Ваша Светлость, – усмехнулся я, указав девушке на кресло напротив стола.
– Вы все так же невыносимы сир, – улыбнулась Диана, принимая приглашение и присаживаясь в кресло. И, не удержалась от шпильки, добавила: – Или мне теперь следует говорить Ваше Императорское Величество?
– Можно просто Светлый лорд.
– Мог бы пригласить меня на свадьбу, – немного картинно надула губки Диана. – Ты же был на моей.
– Как-то быстро все завертелось. Времени устраивать церемонию по всем правилам у меня, не было. Пришлось импровизировать.
– У тебя получилось! – рассмеялась Диана. – Я сперва не поверила. Решила, что это очередной глупый слух. Как она?
– Этот год был тяжелым для всех нас, – мрачно усмехнулся я. – А ей пришлось хуже всех. Но она держится.
– Я рада за вас с Эйвилин, очень рада. Береги ее.
– Ладно, к делу, – разом помрачнел я. Короткая передышка закончилась. – Я догадываюсь, зачем ты пришла и почему так торопилась. Мой ответ – нет. Приказ о закрытии границ не будет отменен.
– Там женщины! Дети! – вспыхнула Диана, слегка приподнимаясь в кресле.
– Здесь тоже! И женщины, и дети, и старики. И их в тысячи раз больше чем бегущих к нам беженцев, которые того и гляди притащат в королевство смертельно опасную болезнь.
– Можно создать карантинные поселения на границе, – не сдавалась девушка.
– Диана, – тяжело вздохнул я, закрыв глаза и легонько помассировав веки. Этот короткий спор уже вымотал меня до предела. – Ты думаешь, я не думал об этом? Мне нечем кормить эти тысячи лишних ртов. На снаряжение армии я выгребаю из казны последние крохи. Да дело даже не в деньгах. Падший с ними. Золото нельзя жрать. Даже с учетом хороших урожаев, излишек продовольствия в королевстве в обрез. А мне еще нужно снарядить хлебные караваны к гномам. Беженцы с земель Восходящего солнца тоже не воздухом питаются. Я прижал спекулянтов, но цены на продовольствие все равно ползут вверх. Центральные провинции ждет если и не голод, то явно и не праздник живота.
– Ты обрекаешь бегущих к нашим границам беженцев на верную гибель.
– Думаешь мне это нравиться?! Я не могу их спасти! Понимаешь – не могу! – разозлился я.
– Ты не хочешь даже попытаться! – в сердцах воскликнула Диана, к внезапным вспышкам моего гнева она уже давно привыкла и не обращала на них ни малейшего внимания.
– Достаточно уже того, что я попытаюсь остановить эту проклятую войну!
– Думаешь, твой поход ее остановит? И эльфийские дома признают тебя императором? – после короткой заминки, тихо спросила Диана. – Твое решение идти на Иллириен – это даже не авантюра, а просто самоубийство.
– Нет. Но, по крайне мере, я попытаюсь. И сделаю все что смогу. Поэтому я тебя и вызвал в столицу. На время моего отсутствия собирается регентский совет.
– Эйвилин отправится в поход с тобой? – удивленно спросила Диана.
– Хотел бы я ее оставить, – вздохнул я. – Но это невозможно. Во-первых: она рвется в бой. Совет Пяти ей сильно задолжал. А во-вторых: ее присутствие в армии единственный шанс обеспечить если не благожелательность, то по крайне мере нейтралитет нескольких Старших Домов. В идеале удастся заключить договор с Зимним солнцем и их последователями. По крайне мерее на словах они объявили о своей верности Императорскому Дому.
– То, что Зимнее Солнце на противоположном конце империи, тебя, похоже, не смущает? – хмыкнула Диана.
– В моем положении хватаешься за любую соломинку. В одиночку с Советом Пяти и людьми, мне не справится.
– Тогда к чему вся эта спешка? Пусть Совет и люди дерутся, теряют силы, а мы постоим в стороне, выждем нужный момент и, когда наступит время, нанесем сокрушительный удар, – озвучила мои предыдущие планы Диана.
– У меня есть веские причины поторопиться, – я раздражено передернул плечами. Даже семь причин. Здоровых таких и чешуйчатых. Мои шансы против людей и эльфов мизерны, но против драконов у меня нет шансов вообще. Минуло уже больше года, а картина того страшного разгрома, учиненного драконами объединенной армии, до сих пор встает у меня перед глазами при одной мысли о войне с крылатыми владыками. – Прости, но я не могу тебе их открыть… В состав регентского совета войдут четверо. Ты, Мезамир, магистр Мартин, и Глок. Думаю, вы справитесь.
– Ты можешь на меня рассчитывать, а Мезамир, – по губам Дианы пробежала нежная и одновременно с этим грустная улыбка. – Думаю, он решит отправиться с тобой.
– И ты его отпустишь? – удивился я. – Кто-то только что говорил, что поход на эльфов – самоубийство.
– Дурной пример заразителен. Он упрям также как и ты. Я могла бы его упросить и удержать возле себя, но он мне этого никогда не простит… Присмотри за ним, ладно, – жалобно попросила Диана. – Себя тоже побереги, – добавила она.
– Будет исполнено, леди, – склонил голову я.
– А у меня для тебя сюрприз, – нежно улыбнулась девушка, поднимаясь с кресла. – Пойдем со мной.
Меня внезапно кольнуло острое чувство раскаянья. У Уриэля остался единственный близкий родственник, да и тот редкостная скотина, еще и король к тому же. После той страшного мятежа в пламени которого погибли родители Уриэля, я и навещал то его три или четыре раза. А потом и вовсе без зазрения совести сбагрил совершенно постороннему человеку.
Нет, я не жалел о сделанном выборе. Диана сама с удовольствием возилась с Уриэлем, а не перепоручила его заботам нянек, лишь изредка справляясь о его здоровье, как это сделал в свое время я. Но все же… Все же… Было в моем решении что-то нехорошие, подлое. Прикрываясь красивыми словами о нехватке времени, я сбросил с плеч лишнюю ответственность.
Воистину, как говорят орки: "Нет родственных связей между правителями". Сыновья Ураза передрались за власть стоило только Великому Руке умереть. Видимо, занятый завоевательными походами Ураз, тоже скинул заботу о воспитании наследников со своих плеч – его империя дорого за это заплатила.
Если мне удастся вывернуться из этой передряги с эльфами, драконами и людьми, то я клянусь, что все переменится.
Но это все будет потом. Если будет вообще…
К Падшему эти мысли. Мы все еще живы, Леклис! Я вернусь! Ни маги, ни драконы не смогут меня остановить!