Холодные горные склоны жадно впитывали в себя последние лучи стремящегося к горизонту солнца. Орда гоблинов полноводной рекой двигалась по дороге по направлению к Тверди. Город гномов был уже близко. Близость вожделенной цели заставляла гоблинов сжимать зубы и ускорять темп марша.

Впереди показались низкие каменные дома небольшого шахтёрского поселения гномов. Передовые отряды гоблинов заволновались. Несколько разведчиков отделились от общей массы, чтобы осмотреть оставленные своими хозяевами на произвол судьбы дома.

Первая пятёрка влетела в распахнутые настежь двери самого крайнего дома… Удивлённое выражение навечно застыло на их лицах. Залп десятка арбалетов просто снёс худые тела с крыльца. С характерным громким хлопком на дороге перед селеньем выросло ядовитое облако. Словно граница между еще живыми и уже мёртвыми. Некоторые мертвецы, правда, этого ещё не понимали. Они метались по селению, громко кричали, размахивали оружием и почему-то никак не хотели умирать. Стрелы, арбалетные болты и заклинания магов рьяно принялись исправлять это недоразумение. Большинство гоблинов погибло, так и не увидев врагов и не поняв, что же их убило. Две сотни орков показались из-за домов, преграждая дорогу сплошной стеной щитов и остро отточенной стали. Их сородичи, засевшие в домах вдоль дороги, отчаянно били из арбалетов по всему, что движется.

Подо мной раздражённо фыркнул Ветер. Крики умирающих гоблинов противно резали уши. Я молча наблюдал за битвой… хотя, какая это битва. Бойня. Гоблины бестолково метались по дороге и гибли… Гибли. Гибли! Сколько их попало в засаду? Сотни четыре-пять, не меньше. Сейчас же осталось меньше половины.

Наиболее глупая часть гоблинов бросилась вперёд, на орков. Те деловито и не торопясь вскинули арбалеты и, с ужасающим хладнокровием подпустив гоблинов как можно ближе, выстрелили. Из под земли выросли острые каменные шипы, пронзая бегущих, словно вертел – дичь. Стихийные маги развлекались по полной. Арбалетные болты собрали куда меньшую часть кровавой дани. Орки убрали арбалеты и обнажили мечи, но живыми до них добрались не больше десятка гоблинов. Везение, которое уберегло гоблинов от смертоносных арбалетных болтов и заклинаний магов, закончилось на остриях оркских мечей.

Я не испытывал жалости к гоблинам, но и особой радости от их гибели тоже не было.

Сомкнутый строй орков двинулся вперёд по дороге. Если среди мертвецов прятались живые или раненые гоблины, то теперь у них не было ни единого шанса. Остатки попавшего в засаду отряда попытались пробиться в один из домов. Их вёл крепкий и довольно высокий гоблин с медвежьим черепом на голове вместо шлема. Видимо, вождь.

– Эстельнаэр! – повернулся я к замершему по левую руку от меня магу. Его участие в этой бойне пока ограничилось установкой ядовитого тумана. Среди гоблинов нет магов, а у моего единственного боевого мага далеко не безграничные магические силы, и их нужно было беречь.- Видишь вон того гоблина с черепом на голове? Мне он нужен живым.

– Где? – привставая в седле, спросил маг.

– Слева, у стены крайнего дома.

Ещё пару мгновений Эстельнаэр, сощурив глаза, всматривался в указанном направлении.

– Всё, вижу! – наконец кивнул он.

– Так действуй, забери тебя Падший!

Эстельнаэр задумчиво почесал подбородок. Затем вскинул руки и забормотал под нос какую-то магическую тарабарщину. Я перевёл взгляд на гоблинов. Их осталось всего пятеро, в том числе и вождь. Они жались к стене здания, безмолвно наблюдая за приближающимися орками. Странно. Теперь в них совсем не чувствовалось страха. Гоблины молча стояли рядом друг с другом, с холодной решимостью ожидая смерти.

Внезапно гоблина с черепом на голове охватило яркое мерцающие сияние, вскоре перекинувшееся и на остальную пятёрку. Гоблины замерли и внезапно повалились на землю.

– Готово, – выдохнул рядом Эстельнаэр.

Спрыгиваю с седла и направляюсь к скованной заклинанием пятёрке. Несколько орков подбежали к пленникам и обезоружили их. Как раз вовремя: действие заклинания заканчивалось, и светящийся ореол угасал на глазах.

Перешагнув через очередного мертвеца, оказываюсь перед пленниками и внимательно рассматриваю гоблина с черепом на голове. Гоблин был стар. Не знаю, сколько живут гоблины, но этот прожил явно немало, и жизнь его вряд ли была простой. На испещренном глубокими морщинами лице белели два огромных шрама, а на левой руке не хватало двух пальцев. Магические путы уже исчезли, и гоблин просто сидел на земле, устало прислонившись спиной к стене дома. Он поднял голову, словно почувствовал, что я его рассматриваю. На мгновение наши взгляды пересеклись. Я едва заметно вздрогнул. Слишком часто я видел такой же мрачный, полный холодного равнодушия взгляд в зеркале. Не знаю, что увидел в моих глазах гоблин, но неожиданно он мрачно усмехнулся.

– Моя восхищён твой мастерством, Реломтулдул. – Похоже, ни один гоблин не может говорить на Общем, не коверкая слова.

– Реломтул… – переспросил увязавшийся следом за мной Мезамир. – Что это значит?

– Мой народ видеть тебя на стенах Холма Железа. Мой народ помнить тебя и твой меч. Мой народ дать тебе истинное имя.

– И что оно означает?

– Реломтулдул – тот, кто ведёт дорогой предков.

– Даже гоблины назвали его несущим смерть, – нервно рассмеялся Эстельнаэр. – Надеюсь вы, ваше величество, – маг отвесил мне шутовской поклон, – гордитесь этим.

У меня зачесались кулаки от стойкого желания хорошенько двинуть ему по лицу. Эстельнаэр, видимо, это понял и быстро отошёл в сторону. Из-под складок своего раздражающе яркого одеяния он достал небольшую медную флягу, отвинтил крышку и сделал долгий, жадный глоток. Утерев губы обратной стороной ладони, он убрал флягу и пошёл к своей лошади.

Вновь перевожу взгляд на молчаливо рассматривающего разыгравшуюся сцену гоблина.

– У меня мало времени. – Остриё Химеры упёрлось гоблину в подбородок, но, похоже, никакого впечатления это на него не произвело. – Ты знаешь, кто я и какие слухи обо мне ходят. Так вот, большая часть из них – правда. Я мог бы тебя пытать, но вижу: ты не боишься боли и смерти. Поэтому, думаю, мы можем сделать кое-что другое. Если ты ответишь на мои вопросы, я обещаю вам всем быструю и безболезненную смерть. Иначе заберу вас в Твердь и отдам гномам. Думаю, они найдут, что с вами делать.

Мне показалось, или руки гоблина едва заметно дрогнули?

– Твоя умеешь уговаривать, – мрачно усмехнулся гоблин. – Моя ответить на вопрос. Поклянись, что ты даришь нам лёгкий смерть после ответ.

– Слово короля! – пообещал я, не кривя душой.

– Задавать свой вопрос.

Я задумался. Благодаря рассказам беженцев мне уже удалось создать довольно чёткую картину произошедшего. Орда гоблинов, перейдя Туманные горы, вышла прямо к Дунглору. Сказать, что город гномов был не готов к осаде, это значит не сказать ничего. Крепостная стена без должного количества защитников – просто груда камня. Гоблины легко ворвались в город и устроили настоящую резню среди мирных жителей. Уйти удалось единицам. Предав город огню, гоблины смерчем прошлись по северо-восточной части долины. Теперь большая часть их орды скорым маршем рвалась к Железному Холму. Надеюсь, гномы и эльфы достойно их встретят. К Тверди шла лишь небольшая часть гоблинов… Вот только "небольшой" она была только с точки зрения самих гоблинов. Даже если Бальдору удастся вооружить всех, кто способен держать оружие, соотношение сил будет в лучшем случае десять к одному. Да, у Тверди мощные, несокрушимые для прямого приступа стены… вот только находятся они со стороны Ничейных земель. Стена, защищающая город от нападения из внутренних областей королевства гномов, была, мягко говоря, значительно слабее. Немногим больше двух моих ростов, лишённая башен, установок с гномьим огнём и метательных машин – это была не стена, а, скорее, каменная загородка. Не знаю, чем руководствовались гномы строя укрепления Тверди. Наверное, считали, что со стороны Долины Воды нападать на крепость кроме них самих просто некому. Но теперь этот просчет подгорному народу будет стоить очень дорого. Не прибудь в крепость я с орками и магами, её судьба была бы решена за несколько часов. А так – отобьёмся… может быть.

– Когда ты последний раз видел мага, которого вы, гоблины, признали Великим вождём? – наконец спросил я у гоблина, убирая Химеру обратно в ножны. Таинственный маг никак не давал мне покоя. Он, словно опытный кукловод, дёргал то одну, то другую ниточку. Хуже всего было то, что его действия были так трудно предсказуемы.

– Моя не иметь чести знать Великий вождь и никогда не видеть его. Последний раз он приходить к мой народ очень давно, ещё до нападения на королевство гном.

Ответ гоблина меня несколько озадачил:

– Тогда откуда ты знаешь общую речь?

– Моя в детстве быть рабом у гномов, там узнавать ваш единый язык. Копать Кровавый камень, из которых гномы добывать Слёзы дракона. Много гоблин гибнуть в шахта. Мне везти. Я выжить. Я сбежать. Не давай нас гномам, Реломтулдул, ты обещал.

– Значит не Великий вождь приказал вам перейти через горы и напасть на Долину Воды?

Неожиданно гоблин хрипло рассмеялся:

– Даже мой народ понимание, что Великий вождь наплевать на гоблин. Он хотеть развязать войну в королевстве гном. Зачем? Мы не знать. Но нам и не нужно знать, чего добиваться Великий вождь. У нас свой цель, у него свой. Мой народ не такой глупый, как думать светлый народ. Вожди всех племён собираться в середине холодных дней, решать – что делать дальше? Вожди долго спорить. Вожди принять решение – перейти Горы Тумана. Мы выступать. – Он вновь помрачнел. – Трудный переход быть. Много гоблин мёрзнуть и падать в пропасть, очень много. Но много и дойти. Гномы не ждать нас. Мы убивать гномов, жечь их города. Пока подойдёт армия мы много сжечь, много убить, прежде чем умереть самим.

– Умереть? – не скрывая удивления, спросил я. – Тогда для чего вы сражаетесь? Зачем все эти смерти, гоблин?!

– Мой народ умирать. – Гоблин вновь посмотрел мне прямо в глаза. – Дичи мало, рыбы мало, гоблин много. Наши дети голодать. Мы уходить на войну, чтобы победить или умереть, другие будут жить и мстить за нас, когда придёт время.

– Не жди от меня сочувствия, вы сами выбрали свою судьбу. Многие земли всё ещё помнят вашу ненависть и вашу жестокость. Вы не хотели жить в мире, и теперь незачем пенять на последствия войн.

– Мы не хотеть мира… – Щека гоблина дёрнулась, в уголках глаз отчётливей пролегли морщины. – Историю писать победивший, – после продолжительной паузы добавил он, -оставляя нам только месть. Выбрали судьба… В их мире у нас нет выбор. У всех нет выбор. Когда-нибудь ты понять это сам. Да, мой народ жесток, но это вы делать нас такими.

По моей спине пробежал лёгкий озноб. Не так давно я сам произнёс похожие слова.

– У меня больше нет вопросов.

– Это хорошо. – Гоблин вскинул голову вверх, всматриваясь в стремительно темнеющее небо. – Моя очень устать, – тяжело вздохнул он. – Лёгкая смерть. Ты обещал.

Я отвернулся и направился к Ветру.

– Моя хотеть бы, чтобы у мой народ был такой же вождь, как ты, но даже сейчас я не променять свой путь жизни на твой. Прощай, Реломтулдул, – прошептал гоблин мне в спину.

Гоблины умерли быстро, как я и обещал. Орки вытерли мечи и вернули их в ножны. Не сдержавшись, я бросил последний взгляд на вождя. Гоблин всё так же сидел, прислонившись спиной к стене дома. На его губах навечно застыла усталая улыбка.

– Гоблин сказал правду? – перехватил мой взгляд молчавший доселе Мезамир.

– Какое это имеет значение? – передёрнул плечами я.

– Они наши враги, – Мезамир оглядел заваленную трупами дорогу. – Но почему-то мне их жаль.

– Жалость – глупое чувство. Они взяли в руки оружие и знали, на что шли.

– Возможно, у них не было выбора!

– А какой выбор есть у гномов? – раздражённо отмахнулся я. – Дружно покончить жизнь самоубийством? Запомни, Мезамир! Раз и навсегда запомни: права только та сторона, за которую сражаешься ты сам! Гоблин был прав только в одном, – добавил я, слегка успокаиваясь, – у всех нас нет выбора.

– Тебе совсем не жаль его народ?

– Мне наплевать на гоблинов! Как, впрочем, наплевать на гномов, эльфов и людей, если те не являются моими поданными. Я – король полукровок! Почему, слёзы Творца, должно быть по-другому?

– Но ты же спас жителей долины, – возразил Мезамир. – Кого смог.

– Ерунда! – вновь отмахнулся я. – Это было несложно и будет хорошим подспорьем, когда мы встретимся с их старейшинами.

Некоторое время Мезамир что-то обдумывал молча. Орки ещё раз прочесали селение и проверили мертвецов. Эстельнаэр выразительно посмотрел в сторону ядовитого тумана, из-за которого доносились злобные и яростные крики гоблинов. Завеса не могла держаться долго и скоро начнёт рассеиваться.

– Почему-то я тебе не верю, – наконец поделился своими мыслями вампир. – Хладнокровный и расчётливый мерзавец у тебя всё ещё плохо получается.

– Это исправимо, и я ещё научусь, – криво усмехнулся я.

– Почему ты не приказал Эстельнаэру поставить туман или сделать завал?

– Кто испугался – уже наполовину побеждён. Если поставить ядовитый туман, то едва он спадёт, гоблины бросятся вперёд с утроенным темпом. А теперь, опасаясь новых засад, они будут идти осторожно и медленно. Это поможет выиграть нам немного времени.

– Хороший оползень или каменный завал преградит дорогу лучше каменной стены, – предложил Мезамир. – Мы могли бы отрезать гоблинам все подходы к Тверди и спокойно дожидаться их разгрома.

Мезамир торжествующе посмотрел на меня, донельзя довольный собственной задумкой. Да. Я не зря поручил ему судьбу Уритрила в случае моей смерти. Со временем из мальчишки выйдет толк. Он имеет все шансы стать неплохим правителем. Но он всё ещё слишком переоценивает собственные силы. Однажды это может ему дорого обойтись…

– Будь у меня хотя бы в два раза больше магов, тогда твои слова имели бы смысл, – сорвал я грандиозный стратегический замысел молодого вампира. – А с одним боевым и десятком стихийников это авантюра. Им просто не хватит сил на надёжное блокирование всех дорог.

– Тогда, может быть, устроим ещё одну засаду?

– Нет, – отрицательно покачал головой я. – Лошади устали. Пора возвращаться в Твердь. Нам нужно хорошенько отдохнуть, к утру гоблины будут под стенами крепости… Как же я ненавижу эти проклятые горы!

***

– Долго вы ещё возиться будете? – крикнул вниз Бальдор.

Несколько гномов спешно обшивали деревянные створки ворот широкими медными листами. Рядом со стеной у надвратной арки высилась гора массивных каменных блоков и деревянного бруса из крепостных запасов. Ими гном планировал замуровать вход. Кто знает, сколько им предстоит держаться и какие машины умудрятся притащить с собой гоблины?

– Всё! – помахал рукой один из мастеровых. – Почти закончили!

– Добро! – кивнул в ответ Бальдор. – Роин! – Он повернулся он к тану Тверди. – Проследи, чтобы на стенах запасли побольше факелов. Гоблины могут появиться в любой момент.

– Будет сделано, старший сотник! - беспрекословно подчинился приказу тан.

В этом не было ничего странного. Звание сотника Железного легиона приравнивалось к званию командира обычного легиона гномов, а ценилось гораздо выше. Многие таны после нескольких лет службы подавали прошение о переводе в прославленный легион хотя бы десятниками.

Бальдор в очередной раз посмотрел на приготовления защитников и тяжело вздохнул. Шесть сотен. У него всего шесть сотен. Не так мало, если бы не одно большое "но"…

– Кто строил эту стену?! Troh tim ons! – зло выругался гном, перегнувшись через зубец надвратной башни и сплюнув вниз. – Её же переплюнуть можно, если захотеть!

Вновь тяжело вздохнув, Бальдор посмотрел в сторону дороги, постепенно исчезающей в сгущающихся сумерках.

– Они всё ещё не вернулись?

Бальдор повернулся. Диана в сопровождении своего неотступного стражника-человека поднялась на башню.

– Нет, леди,. – покачал головой гном. – Последние беженцы вошли в крепость двадцать минут назад, но они видели короля Леклиса только днем.

– Значит, нет никаких вестей? – помрачнела девушка.

– Не стоит волноваться, леди, – постарался ободрить Диану гном. – Я уверен: ваш жених скоро вернётся в крепость. Леклис выбирался и не из таких передряг! Один только ночной прорыв к третьей стене Железного Холма чего стоит.

– Едут! – раздался радостный крик одного из стражников.

Диана и Бальдор бросились к краю стены.

Вдали, там, где дорога делала свой поворот, показались яркие огоньки магических светлячков. Вскоре уже можно было различить колонну всадников.

– Откройте ворота! Шевелитесь! – зычно приказал Бальдор.

Деревянные створки нехотя отворились.

Уставшие лошади внесли всадников в крепость гномов.

Леклис покинул седло и протянул поводья быстро подбежавшему мальчишке-гному, сыну хозяина одного из постоялых дворов. Ветер зло покосился и поднял верхнюю губу, демонстрируя зубы. Молодой гном ойкнул и попятился.

– Не шали! – Леклис ласково потрепал жеребца по шее.

Ветер раздражённо фыркнул и, помотав головой, лениво направился в сторону конюшни у постоялого двора рядом со стеной, где уже находились лошади Дианы и её спутников. Здраво рассудив, что расседлаться сам конь всё же не сможет, гном побежал вслед за ним.

Диана и Бальдор спустились со стены к воротам. Орки уже рассёдлывали лошадей. Один из магов просто сполз с седла, едва не попав под копыта собственной лошади. Пара орков помогла ему встать и, взяв под плечи, отнесла к крепостной стене.

– Всем отдыхать! – коротко приказал Леклис. По чёрным кругам под глазами было заметно, что и сам он сильно устал. – Бальдор, надеюсь, ты не заставишь нас вновь ночевать за городскими воротами?

– Я переселил всех жителей крайних домов на внешние стены Тверди. Твои орки могут располагаться тут.

– Хорошая работа, – Леклис протянул руку, чтобы дружески похлопать сотника по плечу, но словно что-то вспомнил и не стал этого делать. – Диана! – Леклис наконец обратил своё внимание на стоявшую рядом с гномом девушку. – Тебе с охраной нужно подготовиться к отъезду.

– И не подумаю! – возмутилась Диана.

– Это не просьба, это приказ! Ты и твоя свита должны быть готовы к отъезду в любой момент. Мезамир! -Леклис повернулся к вампиру. – Проследи за этим!

– Хорошо, – кивнул Мезамир, кинув на девушку виноватый взгляд. Та демонстративно отвернулась. Вампир с трудом подавил тяжёлый вздох, предчувствуя, что этот приказ Леклиса выполнить будет непросто.

– Пошли, посмотрим на стену и твоих гномов, – картинно проигнорировав насупившуюся девушку, вновь обратился к Бальдору Леклис.

– Может, потом? – осторожно предложил гном. – Тебе тоже нужно отдохнуть.

– Отдохнём в чертогах Творца, – мрачно пошутил Леклис, направляясь к лестнице, ведущей на стену.