Еле дождавшись утра, старшина Сидорчук поспешил отчитаться за дежурство: в целом смена прошла спокойно — выезжали всего на один вызов, да и тот ложный. По этому поводу, посетовал, на пьяную и совсем распустившуюся молодежь — зенки зальют, и давай метать пустые пивные бутылки по витринам. Не забыл поделиться с подчинёнными "уловом". Еще раз обсудил с ними прелести ночной незнакомки. Сослуживцами выдвигались различные версии развития дальнейших событий и применения выдающихся (со всех сторон) данных девушки, господином Добровольским и компанией. Безусловно, всё сопровождалось пошлыми шуточками и описывалось в мельчайших подробностях. О зарезанном парне, как и договорились, ни слова. Сам виноват — нечего было "нарываться".

Как хорошо. Сегодня выходной и куча "левых" денег в кармане. Сидоренко снова вспомнил ночную прелестницу. Потом свою жену. Скривился. Достал мобильник:

— Алло! Привет, дорогая… Да… Да, очень устал… Дежурство выдалось ещё то. Теперь отчеты полдня писать. Так что задержусь… Ага, как освобожусь, позвоню сам.

Старшина сел в свою тюнингованную "девяносто девятую" и покатил в "Пирамиду" — там самые красивые проститутки. Сейчас он может себе позволить купить рабыню на час, или даже две "сексуальные игрушки", которые выполнят любые его прихоти.

Путь как раз проходил мимо магазина Леонида Семёновича. "Вот, лишний раз проверю, что всё в порядке, а то что-то кошки на душе скребут, — подумал ВОХОровец, — Всё-таки, дурак тот пацан. Борцом что ли был? Лихо он Коляну по соплям надавал! Но всё равно — дурак. Спортсмен — не спортсмен, а против оружия ни фига не сделаешь.

Так, на перекрёстке налево, затем вдоль парка триста метров, теперь налево и прямо почти до самой площади. Вот и "Сувениры со всего Света". Стекло еще не вставили. А что народу так много? Что это? Ё-моё!!! Почему столько полиции?! А кому "скорая" понадобилась?"

"Четыре трупа возле танка", — вспомнилась Сидорчуку почему-то эта строчка из песни. Тротуар вокруг магазина огородили. Мёртвых уже накрыли простынями, однако кое-где отделённые от тел конечности всё ещё валяются неприкрытыми. Ужасное зрелище. А некогда блестящий внедорожник представляет из себя груду металлолома. Создалось впечатление, что его всю ночь пилила бригада с "болгарками". Старшина догадывался, чем была порублена "в капусту" машина. И даже предполагал кем. Но мозг отказывался понимать произошедшее. Кто же она? Стало страшно. Неожиданно раздавшийся телефонный звонок чуть не отправил вохровца вслед за бандитами. Дрожащими пальцами он с трудом нажал на кнопку. Звонил начальник:

— Сидорчук,… твою мать! Собирай свою такую-растакую группу и НЕМЕДЛЕННО ко мне в кабинет. Малолетки говоришь?

***

Цветаниэль. Как только белый человек с тёмной ушли, я обследовала магическим зрением помещение. Убедилась, что опасности нет, поставила на входе сигнальное заклинание и вышла из режима невидимости. Поддерживать его без необходимости с истощенными запасами сил нецелесообразно.

Немного перекусила, затем вернулась в большую комнату — чародей назвал её залом. Но в моём понимании так принято именовать помещения намного большие по размерам — а тут ни бал не провести, ни пир закатить. Половина одежды в гордо стоящем вдоль стены шкафу относилась к женскому гардеробу. Брать без спросу чужие вещи, конечно, нехорошо. Но я вспомнила реакцию человека на обнажённую Теоларинэ и решила нарушить правило. Выбрала наряд похожий на тот, в котором ушла тёмная, только белый. В отличие от Легенды мне одежда пришлась впору.

Затем немного полистала книги. А когда почувствовала первые признаки переутомления, отложила чтение, решив, что уже достаточно овладела языком "Вотара Ой Сергея Серого". Пейзаж за окном окончательно меня убедил, что попала я в другой мир: сквозь медленно опускающиеся снежинки просматривался клочок небосвода — группы звёзд на нём не выстроились ни в одну знакомую фигуру. Незнакома мне и странная архитектура прямоугольных башен-близнецов, тесно прижимающихся друг к другу. Предполагаю, что в точно такой же сейчас нахожусь и сама. Что это — город магов? Такого на Пангее точно нет. Даже бедные деревья, сиротливо расставленные вдоль каменных тропинок, были не из нашего мира. Конечно, у нас тоже растут тополя, но тут они другие. А может виной всему этот вызывающий тошноту отравленный воздух? Определённо это чужая планета. Предполагаю, что самостоятельно здесь предпринимать какие-либо действия может быть опасно. Поэтому — пока есть возможность — немного отдохну и дождусь возвращения хозяина башни. Зевнула, свернулась калачиком в уголке кровати и уснула.

Так и не поняла, что меня разбудило первым: шум от сильного удара по входной двери или слабенький, но противный писк установленной мной же охранной сигнализации. Впрочем, это не важно, главное, что успела включить невидимость и юркнуть в уголок. Снаружи послышалась какая-то возня. Второй атаки дверь не выдержала и с грохотом влетела на середину прихожей. Следом вбежала, с ног до головы забрызганная кровью тёмная с человеком на руках.

***

Теоларинэ.

— Осталось немного, потерпи, милый, — шепчу я Вотару, пытаясь упокоить больше себя, нежели его.

Вот и наш дом, крайний подъезд, перед глазами замелькали ступеньки. Останавливаюсь на восьмом этаже. Хорошо, что по пути не встретились посторонние — итак нарушила обещание не убивать. Если человек выживет (пусть только попробует умереть!) — думаю, он поймёт, что другого выхода не было. И простит.

Боясь причинить лишнюю боль Сергею, не стала искать в его карманах ключи, и просто вошла, используя вместо отмычки удар ногой. Дверь слетела с выдранных "с мясом" петель. Но к этому звуку примешался посторонний шум. Будто ещё кто-то упал. Совсем рядом. Я навострила ушки. Так и есть, за нами подглядывают. В глазок из квартиры напротив. Потом разберусь.

Осторожно уложила Вотара на диван и прильнула к его груди: тишина… удар… тишина, долго уже… сердце стукнуло еще раз, но уже тише. Значит, не показалось! Жив!!! Только очень много крови потерял.

— Милый, потерпи еще немного, — прошептала я и молнией кинулась к соседям.

Наблюдающий через глазок затаил дыхание, когда я вышла из квартиры. Концентрируюсь и начинаю читать испуганные мысли соседки: "Девка смотрит на меня и, кажется, видит сквозь дверь. Значить, услышала, как я свалилась с тубуретки. Ой, что теперь будет?".

— Помоги мне, пожалуйста, Полина, — обратилась я к соседке по имени.

"Так и есть ведьма. Красивая и почти голая — точная ведьма!" — подумала старушка за дверью и перекрестилась. Затем закричала как можно громче:

— Щас милицию позову! Хойдють тут, бандиты всякие.

— Помоги, Полина! Сергей много крови потерял. Он умирает.

Страх бабы Поли моментально исчез. То ли виной тому инстинкт, выработанный у бабки много лет назад, то ли я действительно её "околдовала" (пожилые люди иногда поддаются на мой дилетантский, по сравнению с настоящими магами, гипноз), но старушка отворила дверь.

Проверяю, что у неё в голове: перед моими глазами мгновенно пронеслась её молодость, война… "Полечка" — ласково называли санитарку солдаты. Скольких раненых она вытащила на себе из боя. Полечкой кликал её и батюшка, и сестрицы, и даже он — жених её, Ванюша… единственный, которого не донесла… И которому так и не нашла замены…

— "А эта дивчина, молодец — дотащила. Жалко Сережку, хороший парень. Единственный из соседей, кто всегда хорошо относился к старухе. Ведь много ли мне надо: в магазине хлеба да крупы купить (у самой ноги не ходят почти), мусор иногда вынести, да по хозяйству с мелочёвкой помочь (телевизор настроить или лампочку поменять). Правильно молодка делает — такого на руках носить надо".

Убедилась, что соседка не враг и отключилась.

Схватив аптечку, старушка торопливо поковыляла к раненому.

— Вот тут прижми!… Теперь поверни чуток, ага так… Всё, красавица, заматывай! — командовала баба Поля, потому как у самой руки плохо слушались. Но память пока не подводила, и опыт, приобретённый в медсанбате, пригодился. — Течь мы остановили, тепереча зараза никакая в рану не попадет. Пущай дале сам борется, он парень сильный. Хотя, все же в больницу его касатика надо, слишком много руды потерял.

— Спасибо тебе, еще раз, Полина. Нельзя в больницу, — поблагодарила её я. В мозгу старушки вспыхнуло возмущение по поводу того, что обращаюсь с ней на "ты" и просто по имени. Но потом переживание о Вотаре, отодвинуло эту мысль на второй план:

— Ох, тяжело ему придется — кровушки то совсем не осталось. Не знаю, что там у вас стряслось, но ведь жалко парня, совсем плохой, боюсь, не выдюжит. Доктору бы показать. Ладно, пойду ещё водички согрею. А ты, голуба, губы то ему марлечкой увлажняй, увляжняй.

***

Цветаниэль. Старуха и темная хлопочут над Вотаром, но тот всё равно он умирает.

Думаю, настало время обнаружить себя. Предугадывая реакцию тёмной, тем более находящейся в таком состоянии, решила не сразу показаться, а сначала мысленно "прозондировать почву":

"Он в очень тяжёлом состоянии. Если ты пообещаешь не убивать меня, то я попробую ему помочь".

Теоларинэ, замерла. Затем мельком взглянула на бабу Полю, убедилась, что сигнал пришёл не от неё и спросила:

"Кто ты?"

— "Я — маг Жизни".

— "А почему я должна желать твоей смерти?"

— "Потому, что я — светлая эльфийка. Одна из тех, кто были с тобой в пещере Чёрного Дракона".

По лицу Легенды было видно, что она на грани взрыва злости. Захрустели костяшки пальцев, тёмная еле сдерживал себя.

"Я была против идеи Ахаара. Вынужденные обстоятельства заставили меня принять участие в том, что произошло. Клянусь, я никого не убивала. Лишь отвечала за подпитку силовой сети. Да и ту сняла намного раньше, чем могла бы продержать", — попыталась я оправдаться.

"Сеющая смерть", казалось, не слушала и пыталась магическим зрением просканировать комнату. Знаю, что определить, моё местонахождение ей не удастся. Но всё равно страшно. Видеть то она меня не может, но стоит издать малейший звук — мне конец. Против идеальной машины для убийства, оттачивающей своё мастерство не одну тысячу лет, у меня нет ни единого шанса. Даже затаила дыхание, чтобы колыхания воздуха не выдали меня. От недостатка кислорода кровь запульсировала в висках, причём так громко, что казалось, будто этот шум слышим уже не только мы с Теоларинэ, но и соседская старуха.

"Ты уверенна, что сможешь ему помочь?" — после долгой паузы спросила дроу.

— "Я — Цветаниэль, дочь Светлого Леса клянусь Древом Жизни, что приложу все свои умения, чтобы спасти этого человека".

Тёмная кивнула, и выжидающе взглянула на меня. Она смотрела прямо в глаза. ВИДЕЛА МЕНЯ! Но как?!

— "Этого не достаточно. Продолжай".

— "Не понимаю, что ты имеешь ввиду".

— "Не притворяйся. Пойми, у тебя в принципе, выбора нет: если не согласишься — это будет твоя последняя минута".

Теперь я догадалась, о чём речь — открыв портал, Вотар спас мне жизнь. Настала моя очередь отплатить тем же. Хорошо, раз уж сама Теоларинэ на это решилась, то мне чего терять?

"Человек, приношу тебе клятву "серебряных локонов", — сказала я и отключила невидимость.

Ответ пришёл незамедлительно:

"Я — Теоларинэ, дочь Тёмных Подземелий прощаю тебя Цветаниэль и клянусь Древом Смерти, что не убью, до тех пор, пока ты сама не спровоцируешь такой ситуации".

Ну, и на том спасибо.

***

"Серебряные локоны" — врождённый магический дар, которым, независимо от склонности к магии обладают все тёмные и светлые эльфы. Только проявляется это по-разному. Черноволосые дроу, благодаря дару, могут высасывать энергию из всего живого, а их златовласые родичи, наоборот, получают способность делиться своими силами с флорой и фауной.

Первое слово в названии эльфийской клятвы произошло оттого, что после вызова божественных сил и использования дара, волосы у представителей обеих рас становятся серебряными. Но седеет не вся голова, а только часть шевелюры. Причём площадь потерявшей красящий пигмент причёски пропорциональна умению эльфа и количеству принятой (у тёмных) или отданной (у светлых) энергии. Примечательно то, что волосы обесцвечиваются не хаотично, а небольшими пучками. От этого свойства взяли вторую половину названия.

Дав клятву "серебряных локонов" эльфы обещают всюду сопровождать и спасать с помощью дара чужую жизнь, как свою (выпивая силу у врагов или излечивая раны избранного) до тех пор, пока все голова не станет белой. После этого долг считается выполненным. А сила богов не возвращается около трёхсот лет (пока вся голова не окрасится полностью) — потому что восстановление происходит по одному волосу в сутки.

Сумевшие добиться клятвы от эльфа встречаются очень редко, и их по праву считают счастливчиками. Однако, зачастую (иногда светлые и почти всегда дроу), освободившись от клятвы, вчерашние телохранители сразу убивают опекаемого. Потому как по доброй воле редко кто даёт такое обещание. Да ещё за время службы таких унижений приходится натерпеться.

Вотар же даже не подозревал, что стал счастливчиком вдвойне. И, что самое интересное: обе эльфийки присягнули ему на верность, пока тот находился в бессознательном состоянии.

***

Цветаниэль. Собрав остатки сил, я влила их в Сергея. Хватило только на то, чтобы раны внутренних органов затянулись. О внешнем разрезе пока можно было не переживать — умело наложенная старой женщиной повязка остановила кровотечение. Вообще баба Поля здорово помогла: несколькими грубыми стежками умело зашила разрез (хотя видно было, что с дрожащими руками это даётся ей с большим трудом), потом вколола какое-то лекарство и постоянно говорила растерянным нам, что делать дальше.

Всё равно жизнь человека висела на волоске, он лишился очень большого количества крови. Тёмная тоже это чувствовала.

***

Теоларинэ. Полина вернулась с кухни и уставилась на Цветаниэль.

— Светка, ты что — тоже ведьма?

— Ага, ещё похлеще меня, — кивнула я на светлую.

Эльфийка посмотрела на меня, удивлённо приподняв бровь. А старуху наоборот, такой ответ устроил, и она снова наклонилась над Сергеем.

— Ой, дивчины, плохо ему. Может "скорую" вызвать? — запричитала бабка. — Врача срочно надо.

— Сами справимся! — ответила я ей, потом скомандовала светлой: — Начинай!

"Я ни разу не использовала дар. Боюсь ошибиться", — послала мне испуганную мысль Цветаниэль.

— "Как ни разу? Тебе сколько лет? "

— "Семнадцать".

Тьфу, ты. Что за невезение? Совсем неопытная.

"Ладно, слушай внимательно: для начала закрой глаза и, насколько сможешь маленьким потоком направляй энергию в область живота", — подсказала я.

Цветаниэль послушалась.

— "Так. Вижу. Хорошо. Теперь постепенно увеличивай канал и скорость передачи. Но будь готова мгновенно закрыться".

Надо же — у малышки получалось! Правда часть энергии расплёскивается мимо, но я страхую и забираю себе. Не пропадать же добру? Тем более мне тоже не помешает восстановление.

Баба Поля с интересом наблюдала, как потоки светящихся искр мчались из ладоней "младшей ведьмы" на рану соседского парня.

Пока получается. Но вдруг светлая девчонка то ли ошиблась, то ли потеряла контроль, а из-за отсутствия опыта не успела разорвать связь и в итоге моментально вошла в транс. Тело её забилось в конвульсиях, а пропускная способность энергетического канала возросла в разы. Цветаниэль начала седеть на глазах. Вот появился один серебряный локон, второй, третий. Если не остановится — человек превратится в младенца. Нужно помочь, но как? Схватила её запястья и прижала к старухиной голове. А сама сиганула в ванную комнату.

Санитарка стояла, боясь пошевелиться. А неконтролирующая себя светлая магичка обрушивала на неё огромную порцию жизни. Не долго думая, я окатила их с ведра лёдяной водой. Универсальное средство! Цветаниэль тут же пришла в себя, закрыла поток и осела на пол. Тем не менее, половина волос на её голове стали серебряными. А Поля помолодела! Лет на семьдесят, не меньше. Девяностолетняя девушка всё ещё стояла, зажмурившись и не обращая внимания на потоки холодной воды, струящиеся вдоль её вновь обретённого стройного тела, одетого в обвисший и мокрый махровый старушечий халат с желтыми лилиями.

— Теперь всё будет хорошо, Полинка — сказала я ей немного ослабевшим голосом и улыбнулась. — Сними повязку с Серёжки — она уже не нужна.

"Так и есть ведьмы", — открыла глаза и уже окончательно удостоверилась испуганная женщина.

Двадцатилетняя бабушка разрезала бинты. Под ними розовела молодая кожа. Парень проворчал что-то, повернулся набок и погрузился в здоровый крепкий сон.

— Что… здесь… происходит? — спросила ошарашенная баба Поля и привычно схватилась за левый бок. Но сердце, как ни странно, до сих пор не закололо от всего пережитого.

— Эта крошка только что спасла ему жизнь, а тебе вернула молодость, — объяснила я.

— Как же так? Ничего не поняла, милочка, но уяснила, Светка, ты — ведьма! Не фея, не волшебница, а именно ведьма, хотя и добрая. Да, добрая ведьма! — высказала свои рассуждения соседка Сергея. — Ты уж прости старушку, но иначе это назвать не могу.

Стало весело — женщина ещё не поняла, что произошло. Я захохотала и спросила:

— Полинка, а почему ты называешь себя старой?

— Ну, как никак девяносто годков летом стукнуло, — не сразу сообразила она, что и ответить.

— И? — удивилась я, и продолжала хихикать, — Ты разыгрываешь меня, Полинка? Я раз в двадцать старше тебя и никакая не бабуля.

— Так ты ж — тоже колдунья! Поэтому так и сохранилась, — поняв шутку, подыграла старушка. — А у меня и здоровье уж не то, и морщины.

***

Баба Поля.

— Экая ты выдумщица, Полинка! Какие морщины в твои годы? А со здоровьем что, лентяйка? Ну-ка бери тряпку и вытри пол в подъезде, пока никто не увидел кровь. Потом мастера позови, пусть дверь починит. А нам отдохнуть надо, сил набраться, — произнесла всё это ведьма маминым голосом и тем же тоном, совсем как в детстве.

Да так, что я сразу же послушалась и кинулась мыть пол, словно меня накажут, если не успею. Странно, но радикулит с ревматизмом будто замерли, позволив легко сделать уборку. Раззадоренная я сильно отжала тряпку, почти досуха. Пришлось снова мочить.

Закончила уборку в подъезде, потом в квартире. И даже не устала! Да что со мной?

Волосы вылезли из-под косынки. Я подошла к зеркалу, чтобы поправить причёску. И от неожиданности вскрикнула: в отражении на меня смотрела прежняя Полинка. Молодая, статная деревенская красавица. Какой я была ещё до войны — семьдесят лет назад. Дрожащими руками стянула платок — седые волосы вновь стали каштановыми. Их так любил гладить Ванюша.

А ведьмы сидели у изголовья Серёжки и улыбались. Значит всё правда? Мне вернули молодость?!

В слезах я убежала к себе.

Когда шок прошёл, набрала номер "Мастеров на все руки" и произнесла звонким молодым голоском:

— Здравствуйте, примите заказ, пожалуйста…

Прошло уже полтора часа, а я всё рылась в сундуке: на мою вновь полную грудь ничего не налазило. Отбрасывала одну вещь за другой. Вдруг в дверь постучали. "Плотник пришёл!" — мелькнуло в голове. Накинув второй любимый старушечий халат (с бордовыми лилиями), я отворила.

— "Мастера на все руки" вызывали? — спросил высокий парень с голубыми глазами.

— Да. Вон в тридцать второй квартире дверь хулиганы выбили, надо на место постав…, — но не я договорила, а закричала не своим голосом: — Ванюшка?!!

— Полинка?! — ящик с инструментами упал на пол. — Как долго я искал тебя, любимая!

— Иван!!!