«Лучше бы она пришла в красной косынке…» – подумал Алексей. Хотя мысль мелькнула и исчезла: уж очень хороша была Жанна в ярко-алом платье. Ее броская цыганская красота теперь не просто была отлично видна – она рвала глаза всем, кто в этот августовский день оказался у памятника Революции.
Алексей подошел ближе. О да, во вкусе девушке отказать было трудно. Пусть он ничего не понимал в одежде, но в украшениях разбирался отлично. И еще раз поразился тому, насколько стильные и дорогие у девушки камни.
«Одно плохо – зачем она надевает все это посреди дня? Солнечный свет убивает любой, даже самый прекрасный камень, делает его плоским и скучным. Только бриллианты в солнечном свете могут быть интересными… А все сдуру пялят их вечером, когда и света-то нет, когда в гранях играть нечему…»
Жанна обернулась и увидела Алексея.
– Я уж подумала, что вы меня не узнаете…
«И потому на всякий случай оделась как пожарная машина…» Алексей поймал себя на странном ощущении: девушка его необыкновенно раздражала и в то же время удивительно привлекала. Даже то, что он почти наверняка знал, за чем она на самом деле охотится, не могло настолько отвратить его, чтобы, нахамив, уйти. Какая-то загадка останавливала Алексея.
«Врага нужно знать в лицо, – вспомнил он слова друга. – Может быть, она и есть твоя предрассветная греза…»
– Или мой сбывшийся кошмар, – пробурчал Алексей почти беззвучно. – Здравствуйте, Жанна.
– Ничего, что я вас вытащила в самое пекло?
– Ничего страшного, да и уже не так жарко. Вот месяц назад… Я бы ни за что не вышел из дому. А сейчас…
– Тогда просто замечательно.
Девушка улыбнулась. Алексею в этом простом движении губ привиделась почему-то черная пантера, кровожадно облизывающаяся при виде загнанной дичи.
«Посмотрим еще, кто тут дичь, а кто охотник…» – азарт, вряд ли имеющий что-то общее со спортивным, пробежал по его жилам.
– Жанна, давайте все же уйдем в тень – солнце будет экран засвечивать, а нам, полагаю, довольно много нужно обсудить.
Девушки кивнула, Алексей даже в этом простом движении склонен был увидеть второй смысл – королева равнодушно-милостивым кивком отправляет раскаявшегося мятежника в вечное изгнание, отменив смертную казнь.
– Экран? – взгляд карих глаз выдал удивление. Но выучка сразу же взяла свое. – Да, конечно, давайте уйдем! Я слышала, здесь в переулке открылось чудесное место «Чашка кофе». Девочки говорили, что он здесь совершенно бесподобный…
Алексей согласно кивнул – в «Чашке кофе» кофе и в самом деле был неплох. Сеть крохотных кофеен, разбросанная по городу, росла довольно быстро. Настоящие «кофейники» радовались этому, а хозяин довольно потирал руки – маленькие помещения не требовали грандиозных вложений, быстро начинали давать прибыль, а публика, которая их посещала, отнюдь не считала последние копейки.
– Я бы сказал, что кофе хорош, Жанна…
– Он замечательный! Мои родители приучили меня к кофе, я сто сортов перепробовала, но тут… У меня просто нет слов!..
Хотя слов у Жанны не было просто потому, что ее родители, вернее отец, и был владельцем этой самой сети «Чашек». Девушка не соврала – она действительно перепробовала здесь сто сортов кофе. И осталась к нему совершенно равнодушной. Хотя сейчас Алексею знать этого вовсе не следовало.
Жанна вспомнила, что все «Чашки» начались когда-то с подворотни, переоборудованной в кофейню типично летнюю. Потом появилась вторая такая, потом третья. Потом кофеенки эти обросли кирпичными стенами и обзавелись постоянной клиентурой. Отец радовался и строил планы. Умная мама в дела отца не вмешивалась, только молча выслушивала отцовские прожекты, которые потом почему-то вполне успешно воплощались. С возрастом Жанна заметила, что чем громче и отчетливее молчит мама, тем более успешная идея пришла в голову к отцу. Со временем девушка стала понимать, что ее родители давно уже не вместе. Что отцу его работа куда милее, чем выходные в кругу семьи. Что матери куда комфортнее вдали от «родных стен». И что видимость счастливой семьи поддерживается скорее по привычке, чем по необходимости. Жанна догадывалась, что и у матери, и у отца есть возлюбленные, но ее это не тревожило – пока не тревожило. Зыбкое равновесие, сохраняющееся до поры до времени, устраивало ее даже больше, чем обоих родителей.
– У каждого свой вкус, – улыбнулся Алексей.
В кафе было прохладно, роскошно пахло свежеобжаренными зернами.
– Ну вот, здесь нам, надеюсь, будет достаточно удобно. Можно и о деле поговорить, да и просто поболтать, – кокетливо улыбнулась Жанна.
Она позволила Алексею сделать заказ по своему вкусу. Но про себя удивилась тому, насколько ее спутник сдержан в оценках. А несколько слов, сказанных милой барышне за стойкой, изрядно озадачили ее. Хотя еще больше ее озадачило уважение, с которым «долговязому Буратине» отвечала девушка. Похоже, в кофе он разбирался отлично…
«Ну что ж, запомним!»
Надо заметить, что Жанна очень быстро принимала решения и давала оценки окружающим. И мнения своего не меняла – за редчайшим исключением. Лену, сестру Алексея, она раз и навсегда зачислила в непроходимые дуры и пользовалась глупостью своей младшей подружки по полной программе. Ей и в голову не могло прийти, что та просто подыгрывает ей – из каких-то своих соображений. Своего любовника Жанна, тоже раз и навсегда, числила в проигравших. Он был изумительно хорош в постели, эрудирован, чтобы с ним не стыдно было показаться в обществе родителей и их приятелей. А вот к своим друзьям Жанна Митеньку никогда не звала – те бы изумились столь странному ее выбору. Ну кому в наше время могут быть интересны инженеры, до сих пор занимающиеся своим низменным ремеслом и не мечтающие о быстро растущем и успешном бизнесе?
Такая же судьба постигла и Алексея. Он для Жанны стазу же стал Буратино – вернее «богатеньким Буратиной», до богатства которого надо добраться обязательно. Эпитеты менялись: то он был «долговязым Буратино», то «глупеньким Буратино», то даже «Буратино-блондин». Однако дела это не меняло – будущие «охрененные бабки» манили так, что любые причуды характера, равно как и изгибы вкуса (для Жанны, конечно), не могли стать препятствием.
– Ну что, милый мой коллега, перейдем к делу?
– Конечно, Алексей, конечно! – Девушка села поудобнее, не забыв, конечно, эффектно закинуть ногу за ногу.
Но Алексей уже сосредоточился на работе и потому усилия девушки прошли впустую. Вернее, почти впустую – ее маневры заметил невысокий тучный иорданец, уже не первый день пытавшийся понять, из чего варят «кофе» во всех этих «Чашках» и почему местные невежи не понимают, что к кофе этот напиток не имеет никакого отношения.
– Скажите, Жанна, а камнями вы давно занимаетесь?
Простой вопрос поставил девушку в тупик. Она чуть не брякнула, что всего пару месяцев – с тех пор, как Ленчик приоткрыла ей завесу над матримониальными идеями отца. К счастью, Алексей воспринял ее молчание как некое неудовольствие. Дескать, как можно эксперта спрашивать об этом? Конечно, всю жизнь, начиная непосредственно с пеленок!
– Я не хотел вас обидеть. Но просто мир камней столь обширен, столь интересен, столь своеобразен. А традиции, связанные с торговлей ими, столь древние, что мне надо понимать, откуда начать рассказ.
Жанна ослепительно улыбнулась.
– А вы начните с самих камней. Вот, к примеру, начните с гаданий, или связи с Зодиаком, или с…
Алексей бросил на собеседницу странный взгляд.
– Если уж полмира опутано подобными заблуждениями, значит, они хороший рекламный ход. И можно расширять бизнес именно в этом направлении.
Банальность слов Жанны заставила Алексея криво усмехнуться. Да, Димка-то прав. Врага надо просто знать в лицо. Или, что еще проще – позволить ему самому выболтать все тайны.
«Эксперт по камням…» – мысленно пожал плечами Ангел, вспомнив, как они с Ириной как-то весь вечер беседовали о самых разных поверьях, так или иначе связанных с украшениями. Алексей с удивлением спросил, откуда Ирина так много знает. И прочитал в ответ фразу, которую потом встречал неоднократно: «для перевода понадобилось, полезла в Интернет проверять и немножко почитала».
– Ну что ж, эта мысль не нова, но по-прежнему плодотворна… Тогда начнем мы, пожалуй, с того, что нас ждет в недалеком будущем, а, значит, с Центральной Америки и городов инков…
Алексей, конечно, не мог похвастаться энциклопедическими знаниями, но в своей области предпочитал быть человеком достаточно сведущим. Просто чтобы не выглядеть совершенно невежественным перед партнерами, к примеру, на переговорах. И потому его рассказ обещал быть достаточно долгим и интересным.
Вернее, обещал бы. Жанна же достаточно быстро потерялась во всех этих хризолитах и хризопразах, прочности и устойчивости к истиранию, окисях, двуокисях и сернокислых солях. Она надеялась услышать пару-тройку сказочек, а на нее обрушились сведения из минералогии, религиоведения, психологии и медицины.
«Буратино, какой ты зануда, оказывается! – подумала девушка, в тысячный раз заинтересованно кивая словам своего спутника. – Как же жить-то с тобой, а?»
Алексей продолжал рассказ, видя все возрастающий интерес Жанны. Та кивала, от удивления раскрывала глаза, восторженно ахала и всплескивала руками.
«Да она же умница! Ей все интересно, просто ей многое еще нужно узнать! Ну, это дело наживное – главное, чтобы было желание».
Увы, Алексей попался в старую как мир ловушку. Да, Жанна не блистала знаниями, но фразу Марлен Дитрих о мужчине и его настроении считала просто гениальной. Девушка сделала всего один шаг, но выиграла забег – ее спутник разливался соловьем, а ей оставалось только ему не мешать.
«Ну и ладно! Он будет мне что-то рассказывать. А я буду думать о своем. Например, о Митечке… Или о том, как этого зануду затащить к себе… Или о том, куда поехать осенью, когда дожди станут совсем невыносимыми… Конечно, сначала придется ездить с ним. Но тут уж ничего не поделать – потерпим».
Девушка оперлась локтями о стол и постаралась усесться так, чтобы спина не напрягалась. Слушать Алексея было невыразимо скучно, но крайне необходимо. К тому же Жанна понимала, что делать это придется достаточно долго. До тех самых пор, когда ловушка за ним уже захлопнется, желательно в сопровождении свадебного марша.
А сейчас Жанна и впрямь стала думать о своем любовнике. Эта тема для размышлений была так же бесконечна, как рассказ Алексея. Но, к сожалению, в отличие от всех легенд, хоть о камнях, хоть не о них, начисто лишена даже тени счастливого конца: замуж за Митечку Жанна не пошла бы никогда (да он и не звал почему-то ни разу). А даже если бы позвал и даже если бы пошла… Для этого надо было бы сначала лишиться остатков разума… Или стать «охрененно» богатой вдовой, используя любовника по его единственному прямому назначению. А потом бы нашла другого любовника… Или даже нескольких.
Как же хорошо, что люди, даже близкие, не умеют читать мысли друг друга. Мир бы обрушился. И похоронил бы под обломками все надежды на попытки поиска «своего единственного».