Ураганный ветер метал из стороны в сторону рой белых, студёных пчёл. Скрипело старое дерево с выщербленным стволом, готовое вот-вот переломиться и упасть на припаркованные вблизи автомобили. Я шёл, вернее, вдавливал тело в клейкую колкую массу, готовую оторвать меня от земли, закружить и унести в турбулентном потоке стихии. Моё лицо, перевязанное шарфом, превратилось в навершие снеговика с угольками глаз, не хватало только морковки для носа. «Интересно, видит меня сейчас кто-нибудь? – развлекал я собственный ум, чтобы не заснуть от мерных завываний ветра, – вот упаду, и занесёт меня, да так, что мама родная не сыщет!»

До дома было ещё далеко. Я, как мог, экономил силы. «Присядь, Толян, вздохни чуток. Ветер, авось, утихнет, тогда и ступай дальше» – шепнула в ухо не тающая на кожице снежинка. Речь её мне показалась странной.

Из снежного вихря выступил знакомый угол соседского дома. «Ага, значит, уже недалеко» – мелькнула мысль. Поворачивая за угол, я поскользнулся и упал в рыхлый сугроб. В это же самое время с крыши прямо на меня обрушился огромный пласт снежной наледи. Острые сколы льда, как ножами, вспороли снег и не дотянулись до тела всего сантиметров десять. «Да, – пронеслось в голове, – не упади я на ровном месте, прибило б точно». Рыхлая мокрота сугроба, как могла, погасила скорость падающей наледи и фактически спасла мне жизнь. Но праздновать спасение оказалось рано. Предстояло ещё как-то выбраться из-под завала. Во-первых, льдина похоронила меня заживо, и я очутился в полной темноте. Вес льдины был на вскидку не меньше полутора-двух тонн. К сожалению, она не раскололась при падении. О том, чтобы разбить её на какие-то части – нечего было и думать. Дышать становилось всё тяжелее. Я стал раскапывать снег наугад, но через несколько минут выбился из сил и остановился. В мокрых перчатках пальцы сводило от холода, и я боялся их отморозить. Положение становилось критическим.

И тут…

Вокруг меня всё вздрогнуло и зашевелилось! Я ощутил, что перемещаюсь вместе с сугробом и льдиной. Мою волю сковал ужас. Представьте, вас вместе с окружающим мраком влечёт неведомая сила и, как бельё в стиралке, вращает вперемешку с мокрым снегом!

Да, это был огромный бульдозер, которому понадобилось именно в метель расчищать улицу! Отвал бульдозера сгрёб с сторону кучу «человеческого снега» и, урча, дал задний ход.

Я лежал в огромной куче снега без сознания, как забытая кукла. Во все стороны торчали мои холодеющие конечности. Милостью Божьей вскоре я пришёл в себя, выбрался из завала, тупо поглядел на притихший неподалёку жёлтый бульдозер и, пошатываясь, поплёлся домой.

Ветер стих, остаток пути я прошёл без приключений. Дома меня встретила жена и помогла сухим полотенцем растереть заиндевевшие кисти рук. Кровь медленно возвращалась в капилляры. Так, наверное, возвращаются домой фронтовики, настороженно оглядывая путь, как бы стараясь предугадать, что ждёт их в родном доме. Через двадцать минут ко мне вернулось спокойное расположение духа и возможность осмыслить невероятное приключение, которое час назад стряслось со мною.

Я припомнил слова моего учителя: «В каждое мгновение жизни ты – невольный соучастник в битве добра и зла. Арена битвы – твоя душа. Бог не оставил тебе возможность уклониться от борьбы и просто положиться на волю небес. Он дал тебе великое оружие – «свободу воли». И пусть ты в духовной битве ты не так хитёр, как бес, и не так искусен, как ангел), именно твоя свобода воли решает исход поединка. Я знаю в жизни случаи, когда ангел уже поверг беса, уже занёс над ним свой карающий меч, но свободная воля человека тычет вверх жирный большой палец. Ангел печально опускает меч, а бес, кувыркаясь, отбегает в сторону и хохочет над незадачливым соперником. Вместе с ним хохочет и владелец большого пальца в окружении весёлых подельников, заполнивших трибуны. Что ж, так решила его свободная воля.

Или другой случай. Ангел теснит беса (в честном бою у беса нет шансов). Вдруг бес хватает лапкой горсть песка и бросает в глаза ангелу. Ослеплённый ангел на миг становится беспомощным. Бес хвостом подсекает соперника, замахивается трезубцем и вонзает все три острия в белое тело ангела. Над трибунами слышится многоголосое «Ах!..» Но что это? Бес отскакивает и корчится в судороге, припав к ограждению арены. Ангел встаёт невредимый, отрясает песок с подкрылок и склоняется в благодарном поклоне перед человеком, который, торжественно вытянув вперёд руку, указывает большим пальцем в небо. Так решила его свободная воля!»

Перечитав в памяти слова учителя, я живо представил себе, что на самом деле произошло час назад.

Уже неделю мы были с женой в ссоре. В ссоре правых не бывает, и меня угнетало сознание вины перед дорогим мне человеком. В тот вечер я твёрдо решил прекратить эту бессмысленную ссору, даже сходил на исповедь. Окрылённый духовной поддержкой я отправился домой и уже репетировал покаянную речь, как поднялся сильный ветер. Всё вокруг изменилось. Я оказался в эпицентре невероятного кружения стихии, но продолжал упорно идти. И тогда бес (а кто ещё?) столкнул с крыши эту страшную льдину. Пока она летела, ангел (а кто ещё?) повалил меня в сугроб, который и спас мою жизнь. Но бес, видимо, вошёл в раж и не обратил внимания на то, что я, придавленный льдиной, готов был уже признать собственное бессилие. Он умыкнул где-то бульдозер и решил, как можно скорее завершить задуманное. Почему так? А вот почему.

Когда я пошёл домой, я посмотрел на часы – было начало восьмого. В 19.50 по первому каналу начинается ток-шоу «Пусть говорят» Андрея Малахова. Мне приходилось несколько раз смотреть эти передачи, и я никак не мог понять, почему нормальные люди вдруг срываются на крик, брань. Андрюша пытается их развести, но они, как кошки, опять вгрызаются друг в друга, да так, что святых выноси! «Ох, неспроста это!» – подумал я тогда.

Видимо, бес торопился в Останкино на телепередачу и хотел всё поскорее закончить. Он даже не убедился в «благополучном» окончании дела и не сделал обязательный в таких случаях контрольный выстрел.

Когда я воскрес из завалов снега, мой мучитель уже умчался, ветер прекратился, и я без новых приключений дошёл до дома.

Вот оно, оказывается, что…

Когда мне открылся смысл случившегося, сердце моё затрепетало от радости и умиления. Я обнял и нежно поцеловал мою любимую женщину. А на её шутливый вопрос: «Что случилось?» искренне попросил прощение.

P.S.

Вы не поверите!

Только что, когда я перечитывал текст и исправлял строчные ляпы, моё ухо обожгла оттаявшая наконец снежинка. Да-да, та самая, которая нашёптывала в пути: «Присядь, Толян…»

Отпустил-таки бес!