Поход возглавил граф Ал Далан, воин-маг, опытнейший полководец герцогства. Но и он ничего не мог поделать со сложившейся ситуацией: войско на марше, как слепни, окружили летучие разъезды ларогцев. Никакого ощутимого вреда они не причиняли, но необходимость постоянно быть настороже держала людей в напряжении. Рыцари соревновались между собой за право догнать юркого противника. Иногда это удавалось, и следовала короткая расправа, но чаще загонщики попадали в засаду и откатывались к колонне зализывать раны.

Ал Далан каждое утро проводил военный совет, в котором мне, как обознику, приходилось участвовать. Моим постоянным соседом в шатре графа был барон Серв, и охрану обоза поручили его дружине. Наверное, барон являлся единственным достойным мужем среди благородной и заносчивой братии. Он привел с собой четыре десятка пехотинцев и десяток всадников. Вооружены воины были разномастным, но добротным и основательным оружием. Сам феодал пользовался неизменным авторитетом у разношерстной толпы знати, вставшей под знамена Клонеля.

В то утро Ал Далан рвал и метал: накануне десяток всадников из числа «благородных рыцарей» вновь поддался на провокации противника и, оторвавшись от колонны, начал преследовать разъезд ларогцев. Кончилось все двумя трупами и тремя легкоранеными. Граф объявил, что отныне каждый повинный в подобной бездумной атаке будет наказан им лично, а суд нашего полководца скор и суров. В то же время все понимали, что отгонять обнаглевших ларогцев как-то надо.

У нас с Рэнди имелась задумка на этот счет, но проявлять инициативу, да еще под клеймом трубочистов-обозников, значило насмешить всех вокруг. Но делать что-то нужно. Ларогцам особенно понравилось безнаказанно постреливать в сторону обоза, ибо никто их тут особо не отгонял, и один из возничих на днях был ранен случайной стрелой. Учитывая, что благородные шли впереди пехоты, дабы пыль глотала последняя, а пехота – впереди обоза, помощь к нам, решись противник отбить повозки, шла бы несколько дольше, чем смогли сопротивляться наши с Сервом воины. Так что мы с Рэнди при поддержке барона Серва решили отыграть заготовку, которую он обкатал, еще ходя в караванах в земли Судаха.

Ранним утром десяток айвов и всадники барона ушли влево и вправо от колонны, причем на такое расстояние, что исчезли из видимости. Обоим десяткам придали магов, чтобы те могли держать связь с колонной. Разъезды противника показались ближе к обеденному привалу, к слову сказать, обычно в них насчитывалось не более пяти воинов. Как обычно, ларогцы приблизились на полном скаку к колонне и стали постреливать, без видимого успеха, находясь на относительно безопасном расстоянии. В это время получившие сигнал айвы, со стороны которых пришел противник, начали сжимать кольцо окружения. У заметивших их ларогцев имелось на выбор два варианта: развернуться навстречу айвам, но тех было в два раза больше, или попробовать, промчавшись вдоль обоза, оторваться от них, а потом раствориться в степях. К нашей радости, ларогцы выбрали второй вариант – пять всадников галопом помчались вдоль обоза.

Сегодня, ожидая, что загонщики загонят дичь, мы расчехлили все пять стрелометов. У нас было пять выстрелов по бешено мчащимся всадникам, а вероятность попасть мало отличалась от нуля. Тем не менее выстрелы могли заставить врага замедлиться и дать шанс нашей кавалерии. Но тут удача просто расщедрилась: первые три выстрела ушли в молоко, но на пути ларогцев оказался то ли овражек, то ли небольшой ручеек, – замешкавшись, противник замедлил ход, и четвертая стрела поразила лошадь и всадника, словно нанизав их, как насекомое, на гигантскую иглу. Еще одного достали стрелы айвов, а трое оставшихся сумели уйти.

В тот день впервые, пусть и ненадолго, прекратились извечные насмешки солдат над обозниками, но самое главное – до конца похода разведчики врага больше не приближались к обозу.

После двух недель утомительного марша под палящим солнцем Ал Далан объявил общий сбор всех офицеров. Как оказалось, разведка нащупала противника, причем тот, вопреки всем ожиданиям, не отсиживался в замке Кроков, а бодренько двигался навстречу нам. Более того, численность армии кроков приблизительно равнялась нашей. Все это было очень и очень странным, ведь по сведениям савахов Кроки выдвинулись на соединение с Дорианом, чтобы поучаствовать в нападении на Штир, а в их владениях остался лишь полутысячный гарнизон. Откуда взялась армия в две – две с половиной тысячи солдат? В этой ситуации граф принял единственно верное решение – хотя бы попытаться навязать противнику место сражения.

Ларогцы находились в трех днях пути от нашей позиции. Так что, найдя в течение дня подходящее место для сражения, Ал Далан приказал разбить лагерь и отдыхать. У нас еще оставались сутки до встречи с врагом, и тому, скорее всего, придется драться на поле, выбранном графом.

Граф расположил войско на небольшой возвышенности, что давало несомненные преимущества над противником, который, по нашим ожиданиям, должен был построить свое войско на другом конце поля. Левый фланг защищали два эскадрона конницы по сто пятьдесят всадников. То был цвет армии Клонелей, три сотни профессионалов, хорошо вооруженных и дисциплинированных. По замыслу полководца, именно левый фланг завтра должен будет сломить врага. Центр отдали четырем батальонам пехоты: их структуру Клонели переняли у Риттена – по две сотни копейщиков, полсотни мечников и столько же лучников в каждом. Правый фланг – разношерстная толпа вассалов Клонелей: сотня всадников-рыцарей и четыре сотни пеших слуг. За центром граф расположил свой резерв – сотню всадников и две сотни пехоты. Обоз стоял за правым флангом, что, учитывая мои шесть десятков воинов, было своего рода резервом фланга.

Как и ожидалось, правый фланг возглавил барон Мериат – молодой, заносчивый и тщеславный отпрыск с запада герцогства. Его недолюбливали как нижние чины, так и командиры войска во главе с Ал Даланом. Но вынужденный лавировать в куче условностей и обычаев знати по вопросам о том, кто должен возглавлять ополчение, граф был вынужден согласиться на кандидатуру Мериата, единственно пообещав последнему лично его вздернуть, если вдруг правый фланг, а точнее, его рыцарская часть, начнут атаку без его прямого приказа.

Граф Ал Далан

У меня нет слов… Как же так подвела разведка? Как?! Собраться. Нечего скулить. Ничего уже не поменять, будем играть с тем, что есть. Тем более что у нас все шансы победить.

– Арин, твои справятся?

– Да, милорд. Кучка дикарей не сможет нам ничего противопоставить.

– Так-то оно так, но эти варвары полны сюрпризов. Смотри, что-то мне не нравится возня на правом фланге, может оказаться, ты останешься без резерва, так что рассчитывай только на себя. В центре вроде бы все стандартно. Тебе, Брен, нужно только спокойно отработать свое, а кроков вы знаете, противник привычный, равный по выучке и вооружению. Да и, кажется, нашей пехоты немного больше, потому спокойно и без суеты, самое главное – не наделать ошибок.

– Да, милорд.

– Мериат, сынок. Твое дело сегодня – не напортачить. Дай пехоте схлестнуться с варварами, а потом добей конницей. Но ни в коем случае не наоборот! Не верю я, что оба фланга кроки отдали горцам, там обязательно будут сюрпризы.

– Да, милорд. Дворянство оправдает ваши надежды!

– Э-хе-хе, этого я и боюсь. Так, подытожим: правый фланг ларогцев – сотен семь-восемь кантабаров, тех, кому мы везли оружие… Надо будет вздернуть пару разведчиков. Центр – гвардия Кроков, пешая. Левый фланг – три-четыре сотни аквитанов. Ну и непонятный резерв. Господа, силы в принципе равны, тем более что у нас ощутимый перевес в коннице, думаю, всадники ларогцев ушли к Дориану, а вот с горцами нас подставили. Ну да ничего, мы все еще сильнее противника. С богом, и удачи всем!

Все пошло наперекосяк. Гвардия завязла в рядах кантабаров. Хотя, наверное, я брюзжу. Они вроде делают уже третий заход, и варвары, кажется, держатся только на ослином упрямстве. В центре все ожидаемо. Два почти равных по численности и выучке противника. Ряды пехоты размеренно вгрызаются друг в друга, перемалывая людей как с той, так и с этой стороны, у нас преимущество в пару сотен, хотя оно пока ничего не значит. Но вот правый фланг…

Эта скотина Мериат… наплевав на все приказы, рванул вперед наперегонки с другими сынками баронов. Славы щенкам захотелось. Выживет – вздерну на первом попавшемся суку, а заодно и каждого десятого из этой кучки ублюдков: давно пора проредить этих хвастливых баранов. Смотрится, конечно, красиво: сотня всадников вломилась в жиденький строй аквитанов, ожидаемо проделав брешь в их рядах. Только потом вдруг завязла. Да и подоспевшая пехота никак не смогла поменять ситуацию.

– Скарингу в хвост, кто мне скажет, что там творится?..

Алекс

В моем распоряжении была целая сотня невооруженных возничих и шесть десятков воинов. Предвидя возможные проблемы, весь поход Рэнди внедрял военные идеи мира Виктора. Конечно, я выдал их за свои, хм… тактические наработки. Мы тренировались в постройке укрепленного лагеря и сегодня, готовясь к предстоящей битве, выложились на все сто.

Подчиненные мне люди строили маленькую крепость. Именно из-за тренировок с возами, лопатами и прочим инструментом нас помимо прозвища «трубочисты-обозники» еще называли и «грязными землеройками». Так что уже привычно пришлось терпеть насмешки «бывалых» вояк над тем, что нам, обозникам, лишь бы подальше запрятать свой харч, в то время как храбрые воины должны думать об атаке, и так далее и тому подобное. Тем не менее, как говорится, собака лает, а караван идет.

Повозки ставились в круг, точнее – в прямоугольник, скрепляясь между собой цепями. Этот мир, конечно, пользовался таким приемом, но в нашей схеме имелись существенные отличия. Во-первых, в качестве башен мы ставили арбы, изначально более высокие, и они еще поднимались насыпью. В арбы сажали арбалетчиков и спешенных айвов с луками, которые могли вести обстрел как во фронт, так и вдоль стен. В лагере было четыре башни по углам, четыре на переднем фронте и две на заднем. Сам лагерь получился тридцать повозок в длину и десять в ширину. Внутри на возвышенности установили пять телег со стрелометами и катапульту, а также все остальные повозки, на одной из которых я разместил свою пороховую «гаубицу». Лошадей айвы отогнали подальше в лес. Катапульта изначально была пристреляна, а расчет из пяти возчиков имел четко выверенные веса грузов для стрельбы на определенное расстояние. Еще по три возчика обслуживали стрелометы.

Во время похода три десятка возчиков регулярно обучались стрелять из арбалетов. Они и раньше ими пользовались, но сейчас под руководством двух десятников стали если не профессионалами, то более или менее опытными стрелками. Всех остальных возчиков поставили на перезарядку арбалетов. Таким образом, на стены импровизированной крепости встали пять десятков арбалетчиков, два десятка пехоты и десяток гестов.

Учитывая имевшиеся в нашем распоряжении сутки, впереди возов выкопали неглубокий ров, землю, используя заготовленные прежде плетеные щиты, засыпали под колеса телег и в пространство между ними. При этом под телегами оставались узкие лазы, в которые должна была заползти вся обслуга, которая примкнула к лагерю: повара, слуги и прочие. Их задачей было подручным оружием поражать ноги атакующих, а последним, чтобы вытащить противника, нужно было нагнуться и подставиться под копья и мечи воинов на импровизированных стенах.

Так как оружия, предназначенного для горцев, везли в избытке, имелись две сотни арбалетов на пятьдесят арбалетчиков, а учитывая, что были люди, способные их перезаряжать, у нас получалось неплохое стрелковое подразделение. Отряд сложился с явным уклоном на бой на дистанции, что для наших неискушенных воинов было большим плюсом, но при одном условии – отсутствии магического щита у противника. Часть копий, ранее предназначавшихся аквитанам, мы вкопали в вал перед нашей импровизированной стеной, так же как и плохонькие мечи, которые на крестовинах выставили в ров, резонно полагая, что горцы этого оружия не заслужили. Каждый из воинов на стене получил по три-четыре коротких копья.

В битве мы, конечно, участия не принимали. Ал Далан расположил воинов где-то на половине пути от подножия холма к вершине, лагерь же занимал вершину холма. Холм был пологим, но все же давал нашим рыцарям определенное преимущество. Кажется, этим и решил воспользоваться Мериат, уводивший сотню рыцарей в атаку. Где-то в этой конной лаве находился барон Серв.

Поздним вечером перед битвой я провел барона по лагерю, показал наши укрепления и попросил:

– Барон, если вдруг завтра что-то пойдет не так, не бегите с поля боя в спешке, вернитесь в лагерь – возможно, вместе с вами мы сможем его удержать. У нас нет профессиональной пехоты на стенах, а ваши люди могли бы поправить положение. И простите, если невольно обидел вас: я не сомневаюсь в вашей доблести, но все может случиться.

– Я впечатлен, мой юный друг. Так вот к чему были ваши копания все эти вечера на бивуаках. А мы-то, грешным делом, посчитали, что вы либо тронулись умом, либо так оригинально воспитываете в чем-то провинившихся обозников, ха-ха-ха.

– Да, наверное, наши упражнения весьма комично выглядели со стороны. Но думаю, оборонять лагерь будет лучше, чем подставлять спину врагу.

– Несомненно, мой юный друг, я постараюсь присоединиться к вам, а также поговорю с наиболее разумными из дворян. Хотя мы все верим в завтрашнюю победу.

Конница Мериата вломилась в ряды аквитанов. Пусть строй нашей конницы и был рыхлым из-за торопливости некоторых баронов или трусости других, но противостоявшие им варвары представляли собой еще более разрозненную массу. Многие дворяне в азарте боя просто проскочили строй горцев и… тут же погибли: за массой аквитанов, укрывшись стройными рядами щитов, стояли три батальона орочьей пехоты.

Пехота орков – по признанию многих – самая эффективная и боеспособная, за исключением, наверное, только гестов или канувших в лету легионов Империи, которые были лучше только из-за огромного количества кления на их доспехах и оружии. Батальон орков – всего сотня особей, но орки тяжелее людей в полтора раза, сильнее и при этом не менее подвижны, так что ничем не уступали трехсотенному батальону рыцарей. Доспехи из кож морских животных держали удар не хуже, чем стальные, а легкие и прочные щиты, обшитые той же кожей, надежно укрывали стройные ряды орков. Копья и огромные изогнутые мечи были излюбленным оружием северных воинов. Многие также использовали гигантские боевые молоты, которыми с легкостью взламывали пехотный строй людей, эльфов или гномов.

Единственным слабым местом у орков была магия – как и гесты, этот народ почти не имел магов. Но, в отличие от них, у орков были шаманы, которые хоть и не считались адептами классической магии, но могли эффективно магам противостоять. Однако сила их проявлялась в холоде, в морозных просторах севера, вот потому войско северян нечасто участвовало в завоевательных походах.

Орки встретили конницу барона ощетинившейся копьями стеной щитов. Слитное движение сотен тел – и рыцарская атака захлебнулась. Конница уже потеряла ход в рядах аквитанов, а потому стала легкой добычей орков. Наша подоспевшая пехота схлестнулась с аквитанами и орками, но явно проигрывала и в численности, и в организованности.

Положение мог спасти направленный Ал Даланом резерв, две сотни гвардейцев шли на помощь, когда разразилась катастрофа – гвардию, закованную в тяжелые доспехи, накрытую магическими щитами, словно выкосило невидимой рукой.

Две сотни элитных бойцов были рассеяны за считаные мгновения. Вначале они даже не понимали, что происходит, лишь редеющие шеренги и падающие товарищи со стрелами в сочленениях доспехов или обзорных щелях шлемов говорили о том, что они проиграли, еще не вступив в схватку.

Причина крылась за рядами орков: там размеренно работали два десятка эльфов, которые одну за другой посылали смертоносные стрелы. Точно в цель, без малейшей ошибки и с чудовищной для людей скоростью. Стрелы с легкостью преодолевали магический щит, находя все новые и новые жертвы. Орочьи ряды двинулись вперед, остатки гвардии, а за ними и поредевшее войско баронов бросились прочь от этой накатывающейся боевой машины.

Мы завороженно смотрели на бегущих клонельцев и судорожно решали, что же делать, но за нас все решила судьба. Строй орков как раз проходил отметку, которую пометили для катапульты. Последняя была уже взведена и готова к бою, и я отдал приказ.

Вместо обычных каменных ядер мы положили пять гранат, начиненных порохом. И…. Покрытые клением ребристые снаряды беспрепятственно прошли магический щит, который, скорее всего, держали эльфы. Серия взрывов накрыла эльфийских стрелков и окружавших их орков. Стон раненых и убитых разнесся по полю. Часть аквитанов, ошеломленная взрывами, бросилась прочь. Исчез защитный купол: эльфы, либо убитые, либо шокированные происшедшим, перестали поддерживать его. На это вовремя среагировал Рэнди: в считаные секунды четыре арбалетных залпа по пятьдесят выстрелов, стрелы айвов, стрелометы и выстрел из моей ручной «пушки» изрядно проредили нападавших. Но орки и оставшиеся горцы ринулись на нас в яростной атаке. Закипела схватка.

Ров ненадолго, но остановил вражескую пехоту. Воспользовавшись этим, наши бойцы принялись метать копья. Мы не причинили особого вреда противнику, но застрявшие в щитах двухметровые копья заставили орков бросить их, а потому северяне оказались беззащитны перед залпом вновь перезаряженных арбалетов. Смятения в ряды врага добавила тройка наших магов: в мгновение опустошив весь резерв, три мага уничтожили более пяти десятков орков и аквитанов.

В это время барон Серв успел остановить и собрать вокруг себя несколько десятков гвардейцев и больше сотни пехоты. Солдаты влились в гарнизон нашей крепости, и мы уже почти поверили в победу, когда в наши ряды пришла смерть: три эльфа ворвались в крепость, в секунды уничтожив четыре десятка солдат. Я с ужасом узнал виденные когда-то на рисунке доспехи Неуязвимых. До людей лишь доходили слухи о могуществе Недосягаемых – князей эльфов, чуть больше мы знали о тысяче гвардейцев, когда-то охранявших чертоги правителей перворожденных. После битвы со Скарингом их осталось чуть больше сотни, и закованные в живые доспехи, прочность которых была сравнима лишь со стальной лозой гномов, эти воины являлись еще и магами, дар которых был направлен лишь на одно – умение убивать. Кто-то в совершенстве владел мечами, кто-то копьем, но самое главное – эти живые машины посвящали сотни лет своей жизни тренировкам. Год за годом оттачивая мастерство, меняя тело под нужные приемы, а самое главное – вливая магию в свое смертоносное искусство, они становились Неуязвимыми – грозой всех неэльфов и защитой лесных чертогов. Если клений рассеивал чары, то подпитываемые магией лесного народа доспехи Неуязвимых поглощали почти любые заклятия, становясь еще сильнее.

Первым внутри крепости оказался легкий, изящный эльф, вооруженный тонкими, почти невесомыми мечами. Но смертельный танец, в котором закружился этот боец, унес жизни десятка людей. Каждый его выпад заканчивался смертельной раной, отрубленными конечностями, фонтаном крови. Согласованное движение пары блестящих лент невольно завораживало. Лишь самопожертвование молодого геста спасло нас от избиения. Теснота, трупы, повозки и машущие мечами ополченцы дали шанс гиганту. Арог сын Борха, в самоубийственной атаке насадившись на меч исконного врага, обездвижил эльфа, вцепившись в него всеми четырьмя могучими руками. Остальное довершили подоспевшие пехотинцы.

Одновременно с первым немного левее появился воин с боевым шестом, который с двух сторон венчали устрашающего вида стальные жала. Как сказал бы Виктор, такой палкой махать только в плохом кино про китайское кун-фу. Красиво, но малоэффективно. Однако Неуязвимый росчерком шеста уничтожал на своем пути всех защитников нашей крепости. Тем не менее удача сегодня была на нашей стороне, Тарин сын Омаха метнул свои молоты, а сам понесся на врага. Отвлеченный молотами и кучей подступавших воинов, эльф не сумел среагировать на тушу геста, защищенную щитом. Тарин, как заправский регбист, просто свалил эльфа, щитом и всей своей массой прижав последнего к земле, и держал его, пока не подоспела помощь. К слову сказать, остроухий, выпустив из рук шест, кинжалами нанес несколько глубоких, но не опасных для жизни ран четырехрукому гиганту.

Последним внутрь крепости ворвалось странное существо – этот эльф был похож на громадного паука. Четыре из восьми живых щупалец, сплетенных из лозы какого-то растения, вознесли эльфа высоко над повозками. Словно паучьи лапы, щупальца, казалось, срослись с телом остроухого, оплетая его и делая еще более защищенным. Четырьмя другими монстр убивал. Зеленые конечности заканчивались твердыми как сталь шипами. Их не могли остановить ни кожаные куртки возчиков, ни доспехи гвардейцев, ни кольчуги айвов. Наши стрелы и арбалетные болты бессильно отскакивали от брони. Я судорожно зарядил ружье горстью свинца, покрытого клением, и в упор выстрелил. Тварь, получив смертельный удар и умирая, прыжком достигла центра крепости и, легко пробив костяной доспех, отправила меня в небытие.

Я очнулся в шатре, рану в предплечье стягивала умело сделанная в меру тугая повязка. Первым, кого я увидел, были Рэнди с перевязанной рукой и относительно целый Лианг. Значит, оба друга уцелели в бойне.

– Уф, наконец-то очнулся, – засопел довольный Рэнди. – Ну и напугал ты нас, Алекс. Нет-нет, ничего пока не говори. У нас все хорошо – мы стоим, зализываем раны, а отцы-командиры думают, что делать дальше. Пока ты лежишь, расскажу, чем все закончилось.

Рэнди

После того как вы с монстром свалили друг друга, мы еще знатно помахали мечами. На плечах эльфов в лагерь ворвались орки и аквитаны. Если бы не гвардейцы во главе с бароном Сервом, вовремя сбившие строй, и не удар кавалерии, все бы легли здесь.

Кавалерию привел лично граф. Он с десятком телохранителей собрал остатки воинства Мериата. Не успевших удрать осталось чуть больше трех десятков. Этими силами и своей магией Ал Далан ударил в тыл оркам. Для них это было последней каплей, и они дрогнули. Наша пехота завершила разгром, выбив остатки орков и варваров из крепости.

У графа остался всего десяток воинов, потому что пришлось направить последний резерв, сотню всадников, на левый фланг. Там кантабаров поддержала стая эльфийских волков. Наши уже почти проиграли, когда вдруг волки, воевавшие на стороне горцев, стали убивать без исключения всех людей. Видимо, со смертью эльфов они стали действовать так, как подсказывали инстинкты: уничтожать всех неэльфов. Как ни странно, кантабары объединились с клонельцами и, уничтожив волков, ударили по пехоте кроков, которая вскоре сдалась. Так что у нас больше пяти сотен то ли пленных, то ли союзных кроков.

Судя по допросам пленных, эльфов было около двух десятков, пятеро из них кандидаты в Неуязвимые. Проходили что-то вроде экзамена в боевых условиях. После взрывов двое были серьезно ранены, простые эльфы погибли почти все, выжившие по приказу главы похода – эльфа-паука – унесли раненых к птицам. А тройка уцелевших решила нам люто отомстить.