Ал Далан, получив долгожданное подкрепление, развил бурную деятельность. Три сотни пехоты при поддержке сотни конницы ушли на зачистку окружающих замков. Выше и ниже по течению реки были выставлены стационарные дозоры, имевшие несколько стругов с умелыми в речном бою клонельцами. Граф не без основания полагал, что ларогцы по реке получают продукты и подкрепление от окрестных дворян, а потому наглухо перекрыл этот путь.

Две недели ушло на зачистку окрестностей. Воинство графа разорило несколько непокорных деревень и сожгло два-три замка. Эти действия должны были поубавить патриотизма у остальных жителей. Граф действовал не наобум – савахи, так сильно провинившиеся перед вельможей, рыли землю носом. А потому удары были нанесены точно в цель. Мы не озлобили всю округу, а лишь аккуратно обезглавили нарождающееся сопротивление. Крок остался без вестей и поддержки. Следующим шагом граф стал расшатывать обстановку внутри крепости. Вместе со стрелами к врагу полетели свитки с новостями о якобы разбитой армии Дориана. Глашатаи графа предлагали жителям жизнь и свободу в обмен на открытые ворота города, в случае сопротивления граф, слову которого верили далеко за пределами Таленгара, обещал отдать город на разграбление солдат. Все эти меры должны были заметно понизить воинский дух защитников города, а быть может, и подвигнуть кого-либо на предательство. Но для этого требовалось время и демонстрация силы с нашей стороны.

С учетом подкрепления и кантабаров в распоряжении клонельцев имелось более полутора тысяч бойцов. Этого было достаточно, чтобы взять город в плотное кольцо, но мало для полной уверенности в успехе штурма. Однако Ал Далан решил захватить крепость любой ценой.

У меня были свои идеи насчет взятия города. В одной из телепередач, просмотренных Виктором, я увидел рухнувшую от взрыва стену, что натолкнуло на мысль о пороховом заряде. Перелопатив все, что удалось вспомнить про порох, и многое, увиденное во снах Виктора, я скрупулезно переносил все это на бумагу, и у меня получилось набросать вполне реальный план. Пришлось сделать небольшую модель воротной башни Крока и поэкспериментировать с крошечным зарядом пороха. Опытным путем подтвердились видения Виктора: бомбу нужно было заложить прямо под башней, тогда она гарантированно должна была рухнуть.

Учитывая, что рассчитать необходимую мощность заряда не представлялось возможным, я решил сделать его максимальным. К Оглу отправились айвы, которые должны были привезти спрятанные в крепости покрытые клением бочонки с порохом. Порох мы достаточно дешево скупали у алхимиков Риттена, и объемы его на складе зависели лишь от наличия сосудов, покрытых драгоценным металлом. Тем не менее мой патриотизм мог обойтись слишком уж дорого, а потому мы с Рэнди стали готовиться к предстоящему грабежу. Война войной, а выйти из этого сражения мы должны были с хорошей прибылью. Клений на бочонках должен был превратиться в золото в наших карманах.

Вместе с порохом мы получили подробный экономический отчет о Кроке. Город соседствовал с Клонелем, а потому разведка Огла занималась им особенно плотно, и у нас были досье на наиболее влиятельных людей города, а в особенности на вельмож, купцов, глав гильдий, ювелиров, стряпчих и прочих. Разрабатывая с Рэнди план грабежа, мы учли, что не имеем за собой сколь угодно серьезной силы, следовательно, доля наша в предстоящем веселье будет небольшой, если не предпринять должных мер. В первую очередь мы отбросили возможность захвата домов правящей верхушки, резиденции герцога, графов, баронов и крупных купцов – безусловно, их возьмет штурмом Ал Далан, мы же могли рассчитывать на купеческую улицу и кварталы ремесленников. Но обычных трофеев монет и разных небольших ценных предметов тоже было маловато на всю армию, потому грабить было нужно не как армии завоевателей, но как армии купцов.

Как только оформилась идея с подрывом, план представили на суд Ал Далана. Граф был впечатлен. Небольшая модель замковой башни послушно рухнула, подорванная микробомбой. Перспективы штурма без лестниц, кипящего масла, арбалетных стрел и камней просто захватывали: с порохом можно было рассчитывать на быстрый и бескровный результат. Граф обещал нам всяческую поддержку, я получил в свое распоряжение сотню мобилизованных крестьян и обещание, ненавязчиво выбитое мной у графа, унести все, что смогут взять мои люди. Учитывая данное раньше обещание полководца отдать город на разграбление солдат, граф не делал мне большой услуги, но с учетом его слова исчезал риск, что именно наши трофеи будут собраны в общий котел, а потом разделены согласно справедливости и воле командиров, коих надо мной формально стояло двое – Арин и Ал Далан.

Охрану обоза на время переложили на одну из пехотных рот, мы же с Рэнди принялись активно готовиться к предстоящей операции. В первую очередь крестьян под надзором айвов и наемников подрядили на постройку подкопа под воротную башню Крока. Учитывая, что земля вокруг города была плодородной речной поймой, на пути землекопов не встало серьезных препятствий, и работы рассчитывали закончить недели за две. Подкоп начинался на позиции требушета, от которой до стен города было подать рукой.

На этом наша дружная компания не остановилась. Чтобы грабить с размахом, нужен был план. Я рассчитывал брать то, чего не берут обычные солдаты, либо берут совсем понемногу из-за отсутствия транспорта и возможностей. Более того, солдаты, как правило, уничтожали или портили то, чего не могли взять. Учитывая все это, мы стали решать проблемы грабежа с размахом: в первую очередь с окрестных деревень собрали почти пять десятков возов с лошадьми и вызвали одну из торговых команд от Огла, также с пустыми возами. Часть повозок пришлось полностью переделать – их укоротили, сделали уже, нарастили борта. Получились небольшие, юркие, но вместе с тем не менее вместительные транспортные средства. Такие повозки были ненадежны на дороге, где имелась угроза перевернуться и потерять товар, но в городе, на мощенных булыжником улицах, они являлись самым подходящим транспортом.

Отдельно разрабатывалась тактика прохода по улицам. Мы понимали, что в первые часы штурма в городе будет царить бардак, часть улиц займут наши войска, но основная масса солдат устремится к центру, на захват поместий вельмож. В то же время защитники Крока могли броситься к своим домам и взять под контроль отдельные кварталы. Учитывая, что по данным разведки мы выработали свой маршрут, отличный от движения основных сил клонельцев, необходимо было быть готовыми к ожесточенному сопротивлению на узких улицах города. В то же время отряду требовалась скорость, так как кавалерия и пехота тоже не стали бы щелкать клювами.

Я организовал шесть мобильных групп, в каждой по три геста. Гиганты в тяжелой броне, с прочными башенными щитами и метательными молотами были универсальным тараном каждой группы, а троих гестов было достаточно, чтобы перекрыть любую из узких улочек Крока. Каждой группе досталось несколько усовершенствованных телег. В них посадили лучников-айвов и арбалетчиков, учитывая высоту транспорта, стрелки могли эффективно действовать из-за спин четвероруких. Остальных людей равномерно распределили по группам – они должны были выступить в качестве штурмовых отрядов при взятии усадеб, где гесты не всегда могли свободно действовать в силу своих габаритов.

Недалеко от лагеря при помощи пустых возов построили имитацию улиц Крока, а несколько домов в окрестных деревнях послужили полигоном для отработки тактики штурма. Тренировки показали, что нам недостает хороших мечников, да и сами отряды были невелики, десятка бойцов для трех-четырех повозок было явно недостаточно – требовался союзник. Кавалерию Арина отбросили сразу: всадники слабые помощники в штурме жилья и мастерских, да и задачи, наверное, у них будут другие. Пехота годилась, но там батальонный котел и прочие условности, и как бы они нас сами не ограбили. Идеально подходил барон Серв, но он располагался в другом лагере. В раздумье, кому предложить долю в добыче, мы нашли совсем неожиданный вариант.

Кантабары, оставшиеся с нами, принадлежали к трем родам. Не знаю, как их там звали доподлинно, но в войске по тотемам их различали как медведей, барсов и козлов. Именно на последних Рэнди и обратил внимание. Конечно, этих гордых воинов звали не козлами, скорее всего, это были или могучие туры, а может, бесстрашные, благородные олени, но их тотем и острые языки всадников Арина обеспечили такое прозвище, по крайней мере за глаза. В общем, род козлов мало того что оказался наделен самым обидным прозвищем, но еще и был самым малочисленным среди союзников. То ли он изначально принадлежал к захудалой ветке племени кантабаров, то ли его потрепали больше всех, но из двух с половиной сотен горцев, выживших после неудачного штурма, всего три десятка принадлежали к козлам.

Руководил племенем вождь похода Малевит. Кантабары, несмотря на все военные неудачи, были умелыми воинами – вооруженный отличными стальными клинками мечник дикарей в поединке стоил троих пехотинцев. В то же время десяток кантабаров проигрывал десятку клонельцев из-за слабой организации и отсутствия какой-либо тактики в бою, кроме как «убить всех, забрать все». Но для наших целей варвары подходили лучше всего. В скоротечных уличных схватках или боях в тесных купеческих домах этим воякам и бывалым мародерам не находилось равных.

С кантабарами договорились довольно легко. Те, несмотря на свою дикость и необразованность, очень быстро прониклись планами массированного грабежа и довольно резво высчитали выгоду от такого взаимодействия. Единственным камнем преткновения стала доля, которую запросил Малевит, но угроза обратиться к медведям или барсам резко поубавила торговый запал вождя козлов. Добили мы его предложением выкупа его товарной доли прямо на месте. Ушлый горец сразу смекнул, что тащить в родные пенаты груду тканей и железа, не имея повозок, да через владения кроков, могло плохо кончиться для всех кантабаров в целом и для горстки его воинов в частности, а вот компактные мешочки с золотом намного удобнее…

В общем, наш отряд пополнился тремя десятками варваров за обещание пятой части всех трофеев. Что фактически, учитывая условия выкупа доли за золото, скорее равнялось десяти процентам от будущей добычи, но это пока все еще была шкура неубитого медведя. А сегодня шесть наших мобильных групп носились по макетам, имитируя прорыв баррикад, штурм укрепленных домов, схватки в закрытых помещениях и скоротечные уличные бои. Стрелки отрабатывали работу по взаимодействию с гестами, зачистку крыш и разные другие приемы.

С учетом проведенной работы группы оснастили небольшими ручными таранами. За каждыми двумя отрядами закрепили одного из трех имевшихся магов, которые не только служили боевой поддержкой, но и обеспечивали связь, что давало нам возможность в кратчайшие сроки сконцентрировать в нужном месте сразу несколько отрядов. В каждой группе было по одному гренадеру, так про себя я называл воинов, которым вручил по две драгоценные в прямом смысле этого слова пороховые гранаты с условием их использования лишь в крайнем случае.

В час икс башня была успешно подорвана, и, судя по всему, я сильно переборщил с зарядом. Когда он рванул, появилось ощущение, что каменная громада слегка подпрыгнула, а потом, приземлившись, осела грудой камней. Жаба будет душить до конца жизни, а пока она просто орет, что хватило бы и половины пороха: где теперь искать бесценный клений и оплаченный труд по его нанесению на бочки.

Сказать, что защитники крепости растерялись, значило покривить душой. Много позже из рассказов пленных мы узнали, что вчерашние ремесленники и торговцы, которые составляли ополчение кроков, просто-напросто перепугались до смерти. Дикие версии и предположения – от мысли об архимаге до второго вторжения Скаринга – заставили немалую часть кроков покинуть стены и сломя голову помчаться прочь от эпицентра взрыва. Потому всадники Арина, а потом и пехота Брена зашли в город как-то буднично, хорошо, хотя и не маршем под музыку. Как и предполагалось, основные силы клонельцев и союзников кантабаров бросились к центральным, наиболее богатым кварталам города. Но там их ждал более или менее организованный отпор то ли горстки храбрецов-патриотов, то ли наиболее жадных защитников города. Мои же мобильные группы четко и без суеты принялись грабить.

Поначалу мы даже не встречали серьезного сопротивления: завидев щиты гестов, стрелков и грозных кантабаров, немногочисленные аборигены бросались наутек. Каждая наша группа имела четкий маршрут. В первую очередь мы, как и все грабители, выгребали золото, серебро и ценную утварь, но, не останавливаясь на этом, грузили в повозки и разный товар. Брали только высоколиквидную, нетяжелую продукцию герцогства – шерстяные ткани, железные инструменты, вино, сосуды с растительным маслом, стекло и многое другое, чем славился Крок. Команда под моим руководством впервые столкнулась с организованным врагом, когда было сделано уже два рейса – мы вывозили награбленное по мере наполнения повозок в лагерь, где обозники паковали трофеи в загодя подготовленный караван.

Нам лишь пару раз пришлось отгонять разрозненные группы ополченцев, и то стрелами и издалека. Но все везение когда-либо заканчивается: в одном злосчастном переулке нас встретила хорошо подготовленная засада – три десятка кроков перекрыли улицу плотным строем. С их и с нашей стороны посыпались стрелы. Гесты, надежно укрытые щитами, ринулись вперед. В тесном пространстве напор массивных воинов и их слитный копейный удар был страшен – три или четыре крока пали на месте. Наши стрелки с телег имели явно лучший обзор, а высокие борта укрывали от вражеских стрел, значит, стрелки могли работать размеренно и хладнокровно, а потому стрелы айвов и арбалетные болты находили богатую жатву. К бойне, само собой, присоединились и кантабары. Кроки, продержавшись считаные мгновения, дрогнули и бросились прочь.

Озабоченные необходимостью ускорить грабеж, поскольку сопротивление кроков было окончательно подавлено и роты графа стали потихоньку разбредаться по городу в поисках наживы, мы оставили убегающих ополченцев в покое и двинулись дальше по намеченному плану. Но враг оказался то ли смелее, чем мы думали, то ли изначально планировал подобный сценарий: колонна пехотинцев, затаившись за поворотом, коварно атаковала нас, когда гесты и наемники втянулись в улочку, а кантабары прикрывали тыл. То есть локально на почти три десятка кроков приходилось два-три стрелка, расположенных на телегах.

Первые выстрелы несколько охладили пыл нападавших, но те, стремительно сократив расстояние, бросились в рукопашную. Наши стрелки, быстро сориентировавшись, похватали лежащие в телегах алебарды и стали довольно эффективно защищаться. Но перевес сил и неожиданность атаки сделали свое дело – мы понесли первые потери. Гесты и кантабары уже бежали к месту схватки, но наш строй не был столь монолитным, как задумывался, и некому было поддерживать воинов градом стрел и арбалетных болтов. Первым делом я вызвал ближайший отряд – хвала богам, те, как и мы, были порожними, но до нас еще требовалось добежать. Положение спас гренадер: флегматичный наемник бросил гранату прямо в центр скопления кроков.

Взрыв и последовавшие за ним стоны раненых заставили уцелевших бежать сломя голову, и в этот раз это было не притворное бегство. Планы пришлось скорректировать, мы объединились со вторым подоспевшим отрядом и решили дальше двигаться совместно. Это делало нас менее мобильными, но более защищенными, благо на очереди имелось несколько расположенных близко друг к другу домов ткачей, где мы надеялись взять рулоны готовой ткани.

После пары удачных штурмов в доме ростовщика нас вновь ждал неприятный сюрприз. По информации Огла, этот старик был одним из самых денежных менял города, но жил скромно и неприметно. Его одноэтажный домишко и по совместительству контора своей ветхой кровлей, обшарпанными стенами и неказистой дверью привлек бы грабителей в последнюю очередь. Но за этой непрезентабельной вывеской скрывался старейший скупщик краденого, ростовщик, в залоге у которого находились ценности чуть ли не трети жителей квартала ремесленников. Надеясь на легкую наживу, мы самонадеянно не ждали особого сопротивления – что там могло особого скрываться в этом доме? Гесты заученно выбили дверь, а стоявшие наготове мечники кантабаров ворвались внутрь и исчезли – ни шума, ни криков, ни стонов.

Тройка бойцов после недель тренировок и десятка штурмов исчезла вот так? Что или кто скрывался за неказистой оболочкой дома менялы?

Воины по моему приказу рассредоточились вокруг дома. Что предпринять, посылать кого-то внутрь? Тянуть смысла нет. Аккуратно приоткрыв дверь, гесты бросили в дом что-то вроде чучела, на скорую руку сделанного из трофейного рулона полотна, верхней куртки и шапки одного из воинов, одновременно я метнул фаербол, который на несколько секунд осветил помещение.

Тень очень низкого человека, скорее ребенка, мелькнула с умопомрачительной скоростью, при этом в чучеле остался глубокий разрез, а еще мы увидели смутный силуэт хищного животного, небольшого, но легкого, стремительного и, несомненно, опасного. Гесты осторожничали не зря – в наплечник одного из них ткнулся миниатюрный арбалетный болт, и лишь хорошая сталь и удар по касательной спасли гиганта.

Я без особой надежды связался с Лиангом – может, магу гильдии что-то известно о тенях, бродящих в доме провинциального менялы? Но Лианг на удивление легко распознал потенциального врага. По моим несколько бессвязным комментариям он сразу же предположил, что это широко известный в узких кругах член гильдии убийц – Лар-недомерок, Коротышка, или Карлик-убийца, и его эльфийский выкормыш красс.

Лар-недомерок. Даже в провинциальном Клонеле слышали об этой легенде преступного сообщества. Убийца, так сказать, с международной известностью. Карлик, обладающий посредственным магическим даром, сумел стать лучшим из лучших среди наемных убийц. Свои физические недостатки и более чем скромный магический дар этот поистине незаурядный человек обратил в достоинства. Кто лучше карлика мог спрятаться в коридорах замков и комнатушках таверн? Карлика часто принимали за ребенка, еще чаще недооценивали его как воина, и все это тысячу раз помогало ему достичь цели. По слухам, Лар родился в семье благородного, но рост и отталкивающая внешность лишили его каких-либо прав называться своим настоящим именем. Так ли это, знал, наверное, только Лар, хотя у жителей низов всегда полно подобных легенд. Однако факт, что карлик имел учителей боя и не просто тренеров, а именно Учителей с большой буквы. Ибо только под их руководством можно было объединить маленький рост, магический талант и трудолюбие в искусство убивать. Говорили, карлик являлся кем-то вроде мечника, только кондиции его тела были заточены на скоротечные схватки кинжалом, удары исподтишка и другие беспринципные уличные приемы.

Вечным спутником коротышки выступал красс. Выведенный эльфами зверь отдаленно напоминал гигантского соболя – юркое, удлиненное мускулистое тело, иммунитет к магии, острые зубы и крепкие клыки. Хищник был уязвим для меча и стрел, но вначале в него требовалось попасть, а с его скоростью, умением взбираться по любой поверхности и относительно небольшими размерами это получалась совсем не тривиальная задача. Более того, эльфы, судя по всему, усилили интеллектуальные способности животного, и с хозяином его связывала ментальная связь, так что, работая в паре, красс становился универсальным телохранителем или убийцей.

В человеческом анклаве крассы не прижились: животные оставались верны хозяевам ровно до тех пор, пока не появлялись эльфы. Хищники выполняли любой приказ любого эльфа вплоть до убийства хозяев, и тому имелись прецеденты. Так что нам попался очень колоритный и необычный противник, с редким, а потому неизученным и опасным питомцем. Мы легко справились бы с Ларом на улице или в поле, а вот в тесном помещении… Стоит ли связываться, ведь уже потеряны трое? Чтобы выкурить эту крысу, нужен огонь, но что тогда останется нам? Да и помнился запрет графа – ведь пожар грозил уничтожить город, состоящий из притиснутых друг к другу деревянных строений.

– Эйр Лар, предлагаю тебе покинуть этот дом, даю слово, что ни тебя, ни твоего питомца никто не тронет, в противном случае сожжем здесь все.

– Кишка тонка, а пожары противопоказаны. Валите подобру, в городе много поживы, а эта хатка не про вас!

Речь Лара еще не успела начаться, как я поджег фитиль. Моя ручная пушка уже была готова к выстрелу, и, как только я подал сигнал, гесты вновь распахнули дверь. Дьявольская реакция Лара вполне спасла бы карлика от нескольких стрел, но горсть свинца, широкой сетью охватившая весь угол, в котором таился убийца, не оставила ему шансов: Лар-недомерок получил ранение, а потом его безжалостно добили стрелами. Обезумевший от потери ментальной связи красс кинулся в самоубийственную атаку на четверорукого гиганта и был уничтожен.

Ворвавшиеся внутрь кантабары обнаружили старика, пытавшегося уничтожить какие-то бумаги. Последний яростно атаковал дикарей и был убит разъяренным потерями Малевитом.

– Надо было брать его живым!

– Зачем нам этот старик? Плохой раб.

– Эрик, отправь к графу вестника, мне кажется, здесь нужны савахи. Ребята, начинаем искать, ничего не выносить из дома, люди графа решат, что нам можно брать, а что оставить. И приберите эти бумаги.

– Алекс, там, там…

Выбежав на улицу, я впервые увидел небесных всадников – эльфов верхом на гигантских орлах. Две гордые птицы сделали круг, с ума сойти, именно над домиком менялы, и…

– А-а-а-а-а, в укрытие!..

Эльфы безнаказанно принялись осыпать нас стрелами, все ринулись в дом, но нас было слишком много, а эльфы невероятно быстры. Гесты, кантабары, наемники падали один за другим. Снаряды эльфов не остановил и магический щит. Фаербол, мгновенно опустошивший весь мой скудный резерв, лишь насмешил остроухих. Только промелькнувшее издали заклятие заставило летунов повернуть на север – видно, маги Ала Далана решили прекратить творившееся безобразие.