Глава 4 — Ханау

В монастыре святой Элизы, посвященном Нинхурсаг, Иштар справедливости, старались блюсти аскезу.

Через открытую дверь было видно, что келья совсем маленькая. Три шага в ширину, пять в длину. Сквозь раскрытые ставни внутрь дул теплый майский ветерок. Стекол не было и в помине. Сундук служил заодно кроватью. Табурет. Совсем лишний в этой комнате лук и колчан стрел в углу. Небольшой дощатый стол. На нем — плошка с недоеденной кашей, огарок свечи, кисть, палитра с красками. Скомканные и разорванные клочки бумаги, покрытые рисунками углем и икона-пядница, свеженькая, пахнущая маслом от краски и немного смолой от дерева.

Изображение было сделано совершенно не по канону: ни ареола вокруг головы святой, ни характерных древних одежд времен Ки-ури, ни надписей молитвы на эме-гир. Да и сам стиль был ближе к реализму, архаичной церковной живописи. Но самое главное, на иконе была нарисована демонская полукровка, девушка-тиерменш с гривой золотистых волос, треугольными звериными ушками, и пушистым хвостом, торчащим из-под подола сарафана. Взгляд ее был насмешлив и грустен одновременно. И все же это была именно икона, никаких сомнений не оставалось, хотя бы потому, что сейчас ей воздавали молитву.

Да, художница тоже была здесь. Стройная девушка лет двадцати с запавшими щеками и лихорадочно блестевшими глазами. Ее светлые волосы были собраны в короткий мальчишечий хвост. Лицо было простым, незапоминающимся. Льняная рубаха, испачканная краской, длинная юбка — обычная одежда послушницы.

Асанте Вильянуэва, сложив руки перед лицом, смотрела святой Орели прямо в глаза и шептала:

— Нин-ани, Орели-куг, Асанте гу му-ра-ан-де…

В дверном проеме стоял парень примерно такого же возраста. Он был в потрепанном сером армейском мундире, но с нашивками штабс-фельдфебеля тайной государственной полиции. На поясе у него болтался в ножнах короткий меч с корзичатой гардой. Его жесткое не по возрасту лицо ничего не выражало. Он молчал, ожидая, когда Асанте закончит молитву.

— Аса, ты уверена, что не впала в ересь? Все-таки она бистаа, — спросил он в наступившей тишине.

— Есть официальное решение Святого Синода, Вилли. Просто так, что ли, ее похоронили в столичном зиккурате Этеменанки? — ответила Асанте.

— Аса, ну есть же другие…

— Нет! Нет других. Нет других богов, кроме Энлиля. И есть Орели… Святая… — с нежностью прошептала Асанте, прикоснувшись к иконе и тут же на ее лице появилась злость, — Есть только он, этот ублюдок, убивший своим бездействием Карла. Там, в подвале великого герцога Майнарда Виттельбаха, в его секретной комнате, где стоял портал в преисподнюю, там мы схватились с богоравным владыкой адского легиона Бетрезеном. Я, Карл, отец Отто, Петер Краузе и Орели. Там мы спасли империю, а может и весь мир… Мы, а не кайзер в битве под Таирбургом!

— Я знаю, — кивнул Вильгельм де Фризз.

— А я все помню, представляешь, Вилли я все помню! — лихорадочно шептала Асанте. — Эти святоши думали, что своим проклятьем Бетрезен вырубил меня, но нет, я все помню! Я помню, как богоравный владыка преисподней Бетрезен превратил моего любимого в катающуюся по полу вопящую головню. Я помню, как я валялась парализованная и смотрела на разваленный надвое труп единственного священника, которого я уважала, оберквизитора Отто Каца. Я помню, как Петер Краузе упал рядом со мной. Как Орели, маленькая хрупкая бистаа, стала тем, кем она была на самом деле, матерью тьмы Тиамат и одновременно кем-то еще. Но она проиграла своему богоравному супругу Бетрезену…

И я помню, поверь, я чувствовала это каждой клеткой, как Создатель Энлиль вошел в тело Петера Краузе, когда события пошли не так, как планировал бог. Как нехотя он изменил все. Развоплотил богоравного демона парой движений пальцев. Стер само воспоминание о проходе в преисподнюю, — в глазах Асанте промелькнули слезы. Она уже не шептала, она кричала, — Ихо де пута, почему он не спас Карла?! Зачем он ждал эту минуту? Марикон де мьерда! Он ведь еще в Брюгге сказал Карлу во сне, что у него на нас другие планы… Он уже тогда все знал и рассчитал…

— Почему же ты не рассказала это инквизиторам или они сами не вытянули твою память?

— Они боятся, Вилли, они меня боятся. Я же проклята, самим Владыкой. До сих пор. Они боятся применять против меня магию разума, я могу потерять контроль. Они не говорили тебе? Я убила группенквизитора на первом допросе. Нет, — поправилась Асанте, — не я, то, что вырвалось из меня, когда они попытались влезть в мой разум. Тебе рассказали? Вижу, молчали…

Они даже прикончить меня боятся и высвободить все то зло, что в меня впечаталось в той зале. Только и могут, держать меня подальше от Таирбурга, да и то не насильно. Вдруг я разозлюсь, и Оно выйдет на волю. Я бы иначе давно в темницу отправилась… Мне предлагали самой туда сесть, но я отказалась, слишком страшно.

Наступила тишина, Вильгельм не сразу решился сказать Асанте плохую новость.

— Я по поводу своего отъезда пришел, Аса. Прости, я понимаю, что ты можешь счесть это предательством, но я решил отправиться в Карнатак. Моя просьба о переводе удовлетворена. Не могу я, Аса, тут оставаться. У меня тоже демоны на душе скребут… Но я как представлю, что через неделю мне надо возвращаться в Брюгге, под командование этого ублюдка, гауптмана Шрейбе, так убивать хочется. Оберст Краузе тогда дело сказал насчет колоний. Там-то я пар выпустить всегда смогу.

— Возьми меня с собой! Я же все еще фанен-юнкер «Дворянской Добродетели» и сотрудник Тайной полиции!

— А отпустят? Ты же под наблюдением тут.

— Отпустят. Чем дальше от Таира, тем лучше. Даже если случится что, то хоть родину не затронет…

Вильгельм замолчал размышляя. В конце концов, почему нет? Оставлять Асанте в одиночестве ему не хотелось. Отец отказался от нее, после того как инквизиция расписалась в своем бессилии. А де Фризз когда-то был не последним магом в магиерваффе, и не в таких переделках бывал. Если вдруг Проклятая «сорвётся», то у него будут все шансы уцелеть.

— Хорошо. Сейчас поздно, но завтра мы переговорим с бригаденквизитором Шморлем. — Вильгельм замолчал опять ненадолго, — Зря ты молчала, Аса. Это могло им помочь справится…

— Не могло, — перебила его девушка, — Они все ничего не умеют и не понимают, Вилли. Поверь, все благословения и молитвы на мне опробованы, я уже два месяца у них подопытная крыса. А вот она может, — Асанте опять прикоснулась к иконе, — я верю, Орели добрая… Главное, чтобы она меня услышала! Она сможет и захочет.

* * *

Рейхскриминальдиректор Артур Небе стоял у окна в кабинете оберста Хорста фон Хельмса и задумчиво смотрел в окно. Высокий и сутулый, в черном камзоле ДД он выглядел как ворон. Немного выбивалась из образа только седина в волосах.

По мощённому булыжниками двору управления ходил кругами недавно принятый на службу юнкер Конрад Валадис. За ним неотрывно следовали четыре сторожевых василиска. Изредка Конрад резко оборачивался, и ящеры послушно падали брюхом на землю, закрыв глаза передними лапами. Тогда он кидал им кусочки мяса и шел дальше. Дрессировка была в самом разгаре.

До этого со сторожевыми бестиями мог совладать только старый майор Нотбек. Ветеран магиерваффе закутывался в защитные чары и надевал заговоренные очки всякий раз, как надо было выгнать зверей из вольера или загнать утром обратно.

Оберст фон Хельмс, преемник Авраама Йоффе на посту начальника столичного управления Тайной Государственной полиции, сидел за столом. Острый нос, рыжие бакенбарды и волосы, живое подвижное лицо делали его похожим на лиса.

— Хорст, вы были абсолютно правы, это настоящее змеиное гнездо. Как я мог быть так слеп раньше…

— Артур, я говорил вам, а вы не верили! Вот теперь вы сами наконец-то прошли с инспекцией и убедились.

— Да уж, Хорст.

— Йоффе извратил все, до чего дотянулся. Они покрывают друг друга. Сплошная круговая порука! И ведь пока отчеты читаешь все хорошо. Но стоило копнуть глубже… — Хорст скривил лицо, — Недостачи, куча нераскрытых или откровенно наплевательски расследованных дел. Лишь бы кого обвинить! Меня подмывает разогнать всех и набрать людей из простой жандармерии.

— Я думаю, мы примерно так и поступим. Будем постепенно расформировывать отделы, собеседовать сотрудников, рассылать более-менее нормальных по провинциям, а остальных… — герр Небе задумался. — Надо как-то по-тихому разобраться. Ладно, решим на малом имперском совете.

— И первый кто отправится куда подальше, это Конрад Валадис!

Генерал отвлёкся от наблюдения за укрощением василисков и с удивлением посмотрел на оберста фон Хельмса.

— А чем вам не угодил этот молодой человек? Его же взяли после ареста Йоффе. Да и рекомендации рейхсинспектора По значат многое. А каким героем он показал себя вовремя битвы при Таирбурге. Орден серебряного дубового венка с двумя лентами просто так не дают!

Его собеседник медленно краснел и покрывался пятнами.

— Вам объяснить герр генерал? Пожалуйста! Вы же знаете, дом Валадис, всегда был известен своей особой магией, которую даровал основателю династии великий биомант Тлейклелья. Потом, когда его правнук смог украсть у эльфов детенышей пегасов и таким образом подарить кайзеррейху воздушные силы, стало понятно, что эта семья для Таира просто бесценна. Я не против того, что им дали дворянство. Лишь бы эти дворяне держались подальше от меня. Я сначала даже порадовался, что такой многообещающий бестиенмейстер будет служить в управлении. Псарня давно требовала рачительного хозяина. Их клан никогда раньше на государственной службе не был. Теперь я понимаю почему!

Артур, он дневал и ночевал на конюшне! Я его не видел ни разу за рабочим столом. Ни одного заполненного отчета! Это потом я выяснил, что он писать не умеет и читает по слогам. Зато с устным счетом у него все в порядке! Жалование выторговывает исправно, за каждую переработанную минуту сверх положенного!

Когда я приказал ему не уходить из общего зала, он привел псов с собой. Все три десятка. Сказал, что им будет скучно без него. Он превратил управление в зверинец! Он груб, невежественен, не имеет никакого чувства субординации. Артур, прикажите его перевести, прошу. Я не могу от него избавиться, рекомендация имперского судью, это же почти что воля кайзера…

— Ладно, ладно, не нервничайте, Хорст. Решу я вашу проблему. Есть у меня одна задумка, одобренная кайзером, и Конрад нам как нельзя кстати. Скоро мы отправим очередное посольство к вождю птицелюдей кээра. А там, сам понимаешь, несколько яиц громокрылых гаруда может в наши руки попасть… Только нужен тот, кто птенцам поможет вылупиться и под седло воспитает.

— Друиды эльфов уже пытались.

— Эльфы — это эльфы. Не забывай, длинноухие и с Тлейклелья не поладили, а ведь он этих птичек создал. У дома Валадис его магия, — ответил Артур Небе на замечание оберста.

— Когда? — только спросил фон Хельмс.

— Уже на этой неделе отправлю его вместе с обозом Карнатакской Колониальной Компании через Вестгард.

— Прекрасно, просто прекрасно! — Хорст потер руки.

* * *

Жара стояла невыносимая. Даже сейчас, когда уже стемнело, Лоренц обливался потом. О том, чтобы надеть форму, речи даже не шло. Лосины он в первые дни сменил на просторные брюки из эламского хлопка. На дно сундука отправился и форменный камзол с треуголкой. Их сменила рубаха и замечательное изобретение современности — эльфийский колониальный пробковый шлем, зачарованный так, чтобы дарить прохладу голове в самый жаркий день.

Парофрегат «Неустрашимый», принадлежавший восточному флоту, остался в порту Кинтайр. Лоренц, Ирэн и Айрин пересели на корвет «Брауншвейг» флота открытого моря — деревянную посудину, приводимую в движение исключительно примитивными парусами.

Вооружение внушало опаску. Вместо проверенных десятилетиями гномийских ракет на носу и корме стояли две экспериментальных пушки, приводимых в действие несколькими магами. По задумке эти артефакты, похожие на огромные катушки из медной проволоки, за счет магии молнии разгоняли до неимоверных скоростей железные клинья, но Лоренц сомневался в эффективности такого подхода. Зато на борту, благодаря этим орудиям, находился добрый десяток волшебников магиерваффе. Это было достойной гарантией безопасности.

Таирцы в кораблестроении сильны никогда не были, а закупать у гномов новые военные суда после победы над Ки-эн-ги особых причин не было, как и лишних денег у казны. За этот просчет пришлось платить сейчас.

В поисках новых рынков сбыта и источников сырья кайзеррейх начал основывать колонии. Начинающийся бум морской торговли привел к логичным последствиям — пираты процветали. Карнатакцы на своих утлых челнах, джонки Цукикаге, трофейные нальфгары Ки-эн-ги и «призраки» дроу — встретить в море можно было кого угодно, но с одинаковым результатом. Чаще всего же пути таирских купцов пересекались с элегантными эльфийскими крейсерами.

У побережья Вестланна и Ангельтхайма море контролировалось восточным и западным флотами кригсмарине достаточно успешно. Но вот океан…

Встреча в открытом море с боевым кораблем бывших союзников не сулила одинокому таирскому судну ничего хорошего. Длинноухие свидетелей своего грабежа в живых не оставляли. Формально рейх даже не мог предъявить обвинений. Никто никогда за руку не был пойман. Отягощало жизнь то, что эльфийский военный флот был по своей сути ополчением, корабли принадлежали не королевству, а самим капитанам. Это означало, что утром провожавший тебя крейсер, мог ночью поменять флаг и действовать, как ему захочется.

В результате был создан флот открытого моря. Основной миссией была безопасность морских путей. Кораблей для постоянного патрулирования катастрофически не хватало, да и не годились устрашающие творения гномийских инженеров для морских погонь. Проигрывали противникам в скорости и маневренности. В рекордные сроки на Вестгардской верфи была построена партия крейсеров. До эльфийских произведений искусства таирским копиям было далеко, но зато они могли сопровождать морские караваны, не нуждаясь в пути подпиткой маной или запрещенным углем.

Парусники требовали большой команды. Сидя в своей темной, жаркой душной конуре, Лоренц обонял все последствия этого. Он уже раскаялся, что считал свою каюту на «Неустрашимом» аскетичной. Здесь в его распоряжении было помещение размером со шкаф, в котором с трудом хватало места, для койки и откидного стола. Ирэн и Айрин пришлось разместиться в такой же каюте вдвоем.

Лоренц с удовольствием бы пересел на один из транспортных кораблей, но, увы. Купцы заломили огромную цену, полностью игнорируя лицензию на проезд, а на транспорты магиерваффе его не пустили, мотивируя этот отказ отсутствием соответствующего уровня допуска.

Матросы отчаянно пили. Сегодня команда праздновала на нижней палубе скорое прибытие в Чандрапур, пока первый помощник не разогнал всех по боевым постам. К удивлению Лоренца, за все две недели плавания, бочки с водой не использовались. Разве что коком, для приготовления пищи. Зато пополнить запасы рома капитан останавливался дважды, предусмотрительно не пуская команду на берег.

Оберлейтенант посмотрел в иллюминатор. На самом горизонте маячила эльфийская эскадра из трех кораблей. Несколько наездников на пегасах сопровождали ее в небе. Корабли длинноухих шли параллельным курсом уже часа три.

Флагов Роял Неви видно не было. Корветтен-капитан, командующий «Брауншвейгом», был похож на кота, подбирающегося к добыче. Его так и подмывало потопить этих проклятых каперов. Тем более, что они находились в зоне уверенного поражения его орудий.

В отличие от капитана, Лоренц был искушен в магии. Он чувствовал пелену защитных чар, прикрывавших эльфийские крейсера, на расстоянии лиги. Поэтому полностью разделял мнение командующего эскадрой, категорически запретившего любые агрессивные действия. Только наблюдение с максимально безопасной дистанции. Так что «Брауншвейг» маневрировал, стараясь держаться между основными силами и потенциальным врагом.

Лоренц наблюдал за каперами до тех пор, пока совсем не стемнело. Потом еще часа три валялся, держа наготове заклинание «доспех мага» и дергаясь от каждого громкого звука, пока не заснул. Завтра конвой должен был добраться до Чандрапура.

* * *

Потенциальный враг тоже не торопился лезть на рожон. Победить в схватке он мог, но вот победить так, чтобы не оставить свидетелей и не спровоцировать дипломатический скандал — нет.

На командном мостике «Вимьямара» атмосфера не сильно отличалась от той, что царила на «Брауншвейге» — состояние нервозной готовности начать бой в любой момент.

Дизраэли в своем неизменном просторном камуфляжном костюме сидел в тени. Череда из четырех переходов «от древа к древу» за один день утомила его. Голова дико болела, яркий свет резал глаза. Последнее заклинание портала, которое пришлось открывать на движущийся корабль, было безусловно произведением искусства, не меньше, однако до конца выпило все его силы и магию из накопителя.

Командор Лау в тёмно-синем камзоле королевского флота, чеканя шаг, ходил из конца в конец мостика. Почти беззащитный корвет «Брауншвейг» издевательски болтался на горизонте. На нем не было даже ракет, только какие-то странные сооружения на носу и корме. Видимо люди пытались этими штуками украсить свое уродливое создание.

— Господа, ваше мнение? — спросил командор у тройки видящих, которую притащил с собой Дизраэли: старого, с уже пробивающейся сединой Крадущегося, с топором на поясе, в плаще из шкуры льва и кольчуге, высокого темноволосого и бледнокожего Ворона, чья броня из черной кожи дракона была украшена вороньими перьями, а за спиной висел двуручный меч из метеоритной стали и Ворчуна, самого молодого из них, одетого в камзол, расшитый изображениями листьев. На его поясе болталась человеческая зубочистка — шпага.

Крадущийся молча пожал плечами. Он был готов исполнить все, что прикажет милорд Дизраэли. Если надо будет потопить лохани низших — потопит. Ворон внимательно рассматривал плававшие над столом сотканные из тумана силуэты таирской эскадры, творя какие-то пассы в воздухе, глаза его мерцали зеленым, а в воздухе запахло жимолостью. Потом колдун недовольно поморщился и покачал головой. Молодой Ворчун между тем щелкал логарифмической линейкой, которую достал из кармана и суматошно что-то считал на бумажке, что совсем не соответствовало величественному и чопорному образу элиты эльфийских магов.

В свое время, в наказание за дерзость, он был на десять лет изгнан. Шесть из них он провел в Итокосе, крупнейшем городе варваров Эллоники, где от скуки начал посещать Панэпистимию Магос. А затем, уже зная, что ему необходимо, отправился в Таир. Там в столице он провел остаток изгнания, обучаясь в Е.И.В. Академии магических искусств по особому разрешению, полученному от самого кайзера Гора.

По мнению светского общества, эта поездка окончательно испортила молодого мага, превратив его в закоренелого таирофила. Однако, после собеседования с королевой и ее фаворитом, проходившим при закрытых дверях, он был не только восстановлен во всех правах и привилегиях, но и получил пост наставника лесной стражи, ведущего курс человеческой магии. Уважения в истеблишменте это ему не добавило, а вот известности очень даже. Впрочем, консервативное светское общество Доминиона брюзжало из-за светлой магии, ее использовали в Королевстве всего две тысячи лет, по поводу металлических доспехов и всех прочих новинок, которые появились после падения Ки-ури в начале эры Возрождения. В долгом сроке жизни, отпущенном Создателем Энлилем эльфам, были и свои минусы.

— Командор, — спустя пару минут расчетов сказал Ворчун, — я бы не рекомендовал. Потопить нам их удастся. Там всего четыре корвета и сколько же крейсеров, но накрыть их помехами так, чтобы они не сообщили на землю, мы не сможем.

— Ерунда! Мы сможем уйти от любого преследования! Дизраэли, одно ваше слово…

С тяжелым вздохом глава лесной стражи отнял руку от головы.

— Лау, не мельтешите у меня перед глазами. И так тошно от качки. Ничего мы делать не будем. Довезите меня просто до Джадабада и там я уже буду решать проблему. Вы просто поставите Королевство и Доминион под удар.

— Милорд, если мы потопим конвой, то у гномов уйдет полгода, чтобы собрать такое количество адамантия.

— Командор, сasus belli, вам знакомо это эллонийское выражение? Поверьте, я найду способ стащить планы, если понадобится — устроить саботаж. Заметьте, без дипломатического скандала, способного поставить Таир и Доминион в шаге от войны.

— Пфф… они нам не угроза. Слабые людишки!

— Нет, Лау, сильные как никогда. Даже потеря большей части их крупнейшего промышленного центра — Фридрихсбурга не так сильно ударила по империи, как нам бы хотелось. Хотите действовать им на нервы — я не против, но от активных действий рекомендую воздержаться. Тема закрыта и не обсуждается, — добавил Дизраэли, увидев, что Лау хочет что-то возразить, — я отправляюсь отдыхать. Ворон, вы остаетесь за главного.

Ворон сделал легкий поклон. Слегка покачиваясь, не столько от волн, сколько от слабости Дизраэли начал спускаться с мостика. Крадущийся растянулся на освободившемся кресле.

Ворчун грустно вздохнул. Дизраэли, верный рыцарь королевы лета Викториэль был безупречен. За все время их совместной работы имени своих агентов на территории рейха он не назвал ни разу. И даже подсказок не оставил ни одной. Похоже, справляться с этой угрозой майору Фогту придется самому, без его Ворчуна помощи. Бедный, бедный криминальдиректор тайной государственной полиции Ханау…

* * *

Майор Фогт между тем не унывал. Йозеф сновал по причалу, проверяя караулы жандармов и рейхсвера и кучу других мелочей. Наемникам Карнатакской Колониальной Компании охрану он не доверял. Майор совсем не беспокоился по поводу отсутствия сведений от информатора, которые обещал сам рейхскриминальдиректор Небе. У него просто не было на это времени.

Сейчас ему предстояло принять важный груз с транспортов, уладить все формальности с сопровождавшими его офицерами магиерваффе, десятый раз проверить надежность охраных и сигнальных чар, окружавших склады, а потом организовать перевозку груза в лабораторию. В общем, работы было море.

Не молодой, уже на пятом десятке лет, субтильный майор тайной государственной полиции замер на месте, но тут же начал нетерпеливо притопывать ногой, глядя на приближающиеся пузатые транспортные корабли. Это груз должен был быть последним. Проект, который он курировал, был почти завершен. Скоро «изделие» пойдет в серию. Скоро длинноухие потеряют последний козырь, который у них оставался — контроль над морем. И тогда люди и гномы смогут установить справедливый мировой порядок!

— Йозеф, ну что вы так нервничаете, — гауптман Мариэль Беккер положила руку на плечо майора. Она тоже была далеко немолода, однако, фигура ее еще сохраняла юношескую стройность, а морщины на лице были незаметны, — успокойтесь… — ладонь скользнула выше, в черные с проседью волосы.

— Не на людях, — прошипел майор.

— Как будто кто-то еще не знает, Йозеф! — Мариэль убрала руку.

— Мари, не беси меня. Иди встречать новобранцев на второй причал.

— Хорошо, Йозеф, как скажешь…

— Не обижайся, я немного на взводе.

— Немного? — губы Мариэль замерли в легкой улыбке. — Ладно, не буду тебя беспокоить.

Она развернулась и пошла к отдающему швартовы корвету «Брауншвейг». Ее адъютант Сударшан, смуглый уроженец Карнатака тенью последовал за ней. Когда Мариэль добралась до корабля, сходни уже коснулись причала.

Не протянет и полгода мелькнула у нее в голове мысль при виде сутулого бледного юноши в мундире оберлейтенанта. Она смотрела, как неловко Лоренц спускается по трапу, подает руку рослой девушке, идущей позади, после чего помогает спуститься смуглой туземке-карни в мундире ДД.

Мариэль грустно вздохнула, глядя на них.

— Дети… Они опять прислали мне детей… Я уже устала хоронить их… — прошептала она.

* * *

Непривычные ароматы благовоний, экзотических цветов и специй наполняли воздух даже здесь, на расстоянии четверти лиги от берега. Невыспавшийся Лоренц с девушками стоял на палубе и смотрел на приближавшийся город, раскинувшийся в устье реки Карни. В центре располагалась сложенная из кирпича цитадель, за стенами которой угадывались очертания куполов величественного дворца раджи. К порту вела широкая улица, вымощенная камнем от самых ворот крепости, по сторонам располагались красивые каменные дома. Но с моря было видно, что эта роскошь лишь лицемерие. Большая часть города, представшая глазам Лоренца, выглядела хаотичным нагромождением хлипких домишек и хижин. Настоящие трущобы, подобных которым он не видел даже на окраинах Таирбурга.

Путь конвоя, однако, лежал дальше. Через три пару часов они наконец оказались в порту назначения. В стороне от самого Чандрапура, на расстоянии десятка лиг от невысоких стен, опоясывавших город, располагалось поселение истинных господ этих земель — колония кайзеррейха Ханау. Вдоль всей набережной тянулись многочисленные причалы, у которых можно было увидеть корабли всех народов Геона. На палубу постепенно вылезали члены команды, предвкушавшие увольнительную. Пахло потом и перегаром, слышались похабные фразы, повествующие о планах на ближайшую ночь. Лоренц вздохнул и направился к трапу. Он помог сойти Ирэн и Айрин и направился к встречавшему их офицеру.

— Госпожа гауптман, оберлейтенант Лоренц Паульсон, к вашим услугам!

— Мариэль Беккер, — она протянула ладонь.

Лоренц замешкался, не зная, как продолжить приветствие — толи пожать руку, толи поцеловать. В результате, он поклонился, сложив руки на груди по карнатакскому обычаю и тут же покраснел.

— О, я смотрю, вы познакомились с местными традициями! — Мариэль улыбнулась.

— Да, фрекен Ранмапрадеш много рассказала мне в пути про свою родину. Позвольте представить вам…

— Не тратьте время, Лоренц, я уже ознакомилась с вашими личными делами. Пока размещайтесь, отдохните. Сударшан, проводи Лоренца и дам.

— Будет исполнено! — Рослый усатый карни в сером жандармском мундире и такого же цвета чалме поклонился. Он свистнул, тут же подбежала еще пара жандармов. Они подхватили багаж. — Следуйте за мной.

Сударшан направился к кабриолету, ожидавшему на набережной. Лоренц, Ирэн и Айрин поспешили следом. Напрямую до местного управления тайной полиции было не так уж далеко. Дорога поднималась на высокий холм, который венчал армейский форт. Его западная сторона, смотревшая вглубь суши, обрывалась почти отвесной стеной. Экипаж тронулся и Сударшан начал рассказывать про город.

Баронет ожидал увидеть небольшой поселок или деревню, но Ханау оказался весьма крупным городом, с населением, чуть ли не превосходящим Ангельтхайм, и сильно раскиданной застройкой, перемежавшейся рощами.

Холм в центре города, на котором концентрировались административные здания, назывался Дамта, что означало зуб. Теорий о происхождении этой возвышенности было много. Профессора факультета геомантии спорили между собой про медленное, но неуклонное движение плит земной тверди и падение гигантских небесных камней. Аборигены рассказывали легенды о демонический змее Сиираш потерявшей зуб в схватке с витязем Ахчабета, а некоторые инквизиторы утверждали, что именно здесь топнул ногой Создатель Энлиль, когда понял, что люди могут быть счастливы в сотворенном им мире, полном страданий, зла и несправедливости.

Первыми постоянными обитателями Дамта стали колдуны Ки-эн-ги. Они приплыли к этим берегам почти за полторы тысячи лет до наступления эры Возрождения, в поисках волшебных сокровищ, легенды о которых ходили уже веками, приумножаясь с каждым поколением.

Ни золота, ни сказочных земель полных магией, где можно творить заклятья без амулета-накопителя, некроманты не нашли. Но все же подлинное могущество их держава обрела после этой экспедиции. Именно она дала Ки-эн-ги силу, позволившую ему стать величайшим государством в истории Геона.

В диком Карнатаке не знали цену вещам. С магией обращаться толком не умели, а потому позволяли пришельцам добывать волшебство даром. Но самое главное, саг-гиг увидели Чандрапур. Всего лишь один этот город по своему населению превосходил все земли Лагаша и Кадингирра, измотанные непрекращающимися войнами с соседями. Они увидели царство, в котором жизнь далита, члена низшей неприкасаемой и презираемой всеми касты, не стоила ничего.

Спустя несколько лет, трупы для воскрешения в виде гештуг ну-н-меш потекли рекой. Огромный флот галер бороздил океан из конца в конец. В одну сторону он вез волшебные безделушки, а в другую бездыханные, но все еще движущееся тела. Ко времени правления госпожи Инанны, спохватившиеся раджи Карнатака уже сотню лет вели вялую и безуспешную войну против торговцев трупами своих соплеменников.

Приход Разрушительницы Ню-Раа изменил мир не только в западном полушарии Геона, где происходили основные события. Для дроу, владевших «тропой теней» ,океан не был преградой. Их нападения прокатились и по опорным пунктам Ки-эн-ги в Карнатаке. Туземцы не замедлили воспользоваться возможностью, предоставленной им «демонами Тьмы» и довершили дело там, где нежить смогла выстоять против темных эльфов.

Крепость Бад-ад-да, стоявшая на вершине Зуба осталась последней. Ее лугаль Энмеркар понимал, что сидевший на троне в далекой Кадингирре старый и израненный Гильгамеш Многоповидавший ничем не сможет ему помочь. Поэтому вступил в переговоры с «Великим воинством света» ставшим лагерем у его стен под стягами богини Агни. Он был готов к капитуляции, лишь бы его людям позволили покинуть берега Карнатака.

Опьяненные близкой победой князья и раджи предали лугаля, пришедшего на переговоры. Его охрану убили, самого подвергли трехдневной пытке, а голову отправили с последним уцелевшим охранником обратно в крепость. Защитникам приказали немедленно сдаться, ибо теперь, без тёмного колдуна никто мог спасти их.

Надо ли говорить, что когда ночью дух убитого лугаля вселился в заранее подготовленное тело и Энмеркар восстал из мертвых личом, он был весьма недоволен. Он разбудил от сна древнейшего из у-и-на-э-наг Зиусудру, энши всех теней Бад-ад-да и второго воина в Ки-эн-ги после Эанатума Лагаш-та.

На следующий день защитники с трудом отбили яростный штурм, но было ясно, что долго они не продержатся. Дружины князей все прибывали. Под стенами уже стояло больше двух сотен тысяч воинов, споривших между собой, кто первый пойдет завтра на приступ и обретет славу. К закату бой стих, атакующие отошли на бивак, чтобы придаться пьянству. Гештуг-ну-н-меш были почти перебиты, а живые защитники не представляли большой угрозы.

К полуночи все воины крепости отдали свои жизни, добровольно принеся себя на алтаре в жертву. Сам Энмеркар подарил им нежизнь, чтобы воскресить тела, пусть ненадолго, на одну ночь, в роли несущих месть эрен-нам-уш, неостановимых рыцарей смерти. С энши Зиусудрой во главе выступили они из ворот. К утру лишь один из десяти осаждавших выжил.

Страх царил среди уцелевших. Трупы павших никто не убирал, пока земля сама не поглотила скелеты. Страшная легенда передавалась из уст в уста поколениями. А Дамта на долгие века стал проклятой землей.

Приплывшие без малого спустя тысячелетие эллонийцы не очень-то прислушивались к местным легендам о древних проклятиях и суевериях. Дамта приглянулся их стратегосам и навархам для основания колонии. Эллонике нужны были золото и рабы. И того, и другого в Карнатаке было с избытком. Их надо было только взять, обманом или грубой силой. Хитрые торговцы и искусные воины городов-полисов знали оба способа.

После распада Великой Эллоники, город был продан хаттийцам, жаждавшим все больше и больше людей для жертвоприношений демонам. Темные ритуалы, творившиеся в подземельях, популярности Зубу не добавили. Но избавиться от демонопоклонников на своих землях раджи не могли. Первая и последняя их попытка закончилась тем, что на окраине Чандрапура открылась воронка Инферно из который вышел крылатый князь-демон Аамон. Он уничтожил часть города и заодно породил народ пернатых птицелюдей кээра от пленниц-карни. Повелитель багрового неба преисподней давно завидовал отцу зверей, князю-демону Раннамаари, чье семя, зверолюди бистаа, широко распространились по земле Геона.

Эта страшная эпоха господства демонопоклонников закончилась вместе с падением царства хаттийцев. Дамта опять оказался покинутым, лишь изредка сквозь истончившуюся ткань реальности прорывался мелкий бес, да, говорят, являлся проверить свои владения призрак мстительного лугаля Энмеркара.

— Нам еще долго? — спросила Ирэн, зевая. Вся эта история навевала на нее скуку. Ведь в ней не было ни любви, ни романтики, ни даже самой завалящей тайны.

— Еще четверть часа пути, госпожа, — хитро улыбнулся туземец и продолжил рассказ. Кабриолет как раз проезжал квартал, построенный в восточном стиле, и Сударшан перешел к рассказам о временах эламского ига и эльфийских завоеваний.

Они ехали по улице, мощенной красным кирпичом. По сторонам дороги стояли самые обычные дома. Если бы не жара и экзотические прохожие, то можно было бы подумать, что находишься где-нибудь на окраине рейха. Лоренц видел гномов — северных клановцев в неизменных доспеха их южных кузенов — узкоглазых смуглых эламитов в халатах с короткими роговыми луками. Они показывали неприличные жесты вслед прошедшему мимо них эльфу. Встретилась им и группа бурно что-то обсуждавших эллонийцев в тогах. Жандармский фельдфебель, форма на нем была мокрой от пота, проверял на перекрестке бумаги у жавшихся друг к другу беженцев из Ки-эн-ги в традиционных шапках в виде усеченного конуса и туниках. Но больше всего на улицах было светлокожих уроженцев Таира.

За время войны Ханау значительно вырос в размерах. Многие состоятельные купцы и дворяне бежали от ужасов мировой бойни из Таира и сейчас не спешили возвращаться, предпочитая вести дела отсюда, а не из Остгарда или столицы. С собой они забирали семьи и прислугу. Вскоре появились доки, а затем и верфи для ремонта кораблей. К ним понадобились новые мастерские и мануфактуры. В результате Ханау был аннексирован и стал важной базой флота. После войны возвращать город в подчинение ражди никто не спешил. Впрочем, предоставленная плата за него — три списанных парофрегата и крупная партия стрелковых посохов мигом сделала повелителя Чандрапура обладателем сильнейшего флота и армии на континенте.

Уже когда они подъехали к дому, в котором им предстояло жить, дорогу пересек высокий бородатый хаттиец в черном балахоне с узором из черепов и костей по подолу, шитым серебром, и посохом в руке. Сударшан повернулся и трижды плюнул через левое плечо, бормоча себе что-то под нос.

— Ого! — не удержался Лоренц. Видеть настоящих демонологов ему раньше не приходилось. Только сектантов-самоучек на практике по пыточному делу в инквизиции.

— Это господин Тишуб-Тарк, — процедил сквозь зубы Сударшан, — Посол Хатти в Карнатаке. На свою землю они их не пускают, поэтому по особому дозволению Императора, посольство расположено здесь в Ханау.

— Простите, «они»? — недоуменно спросил Лоренц.

— Мои родители из Айринапура, а сам я родился уже здесь. Мы не такие дикари как чандри. Хвала, вашему отцу, свами Шри-Айринандхар. — Сударшан поклонился Айрин, а она ответила ему улыбкой. — Когда вы отправитесь домой, повелительница? Город ждет вашего возвращения, того что ваш отец одумается, и вы будете наследовать ему, а не ваша сестра…

Улыбка на лице Айрин увяла.

— Я пошлю своему отцу и возлюбленной сестре весть. Не знаю, захотят ли они видеть меня, недостойную… Пока я останусь здесь, в Ханау. Мою клятву верности кайзеру никто не отменял.

Кабриолет между тем остановился у большого мрачного трехэтажного дома, одного из тех, что предназначались для проживания офицеров Тайной государственной полиции. Он находился в самой древней части города и Лоренц мог допустить, что его построили еще во времена лугаля Энмеркара. Это здание пустовало. Как объяснил Сударшан, в результате недавней стычки с неизвестными, которые пытались похитить майора Фогта, управление недосчиталось нескольких сотрудников.

Они вошли через арку ворот и оказались на квадратном внутреннем дворике, в центре которого росло раскидистое старое манго, взломав своими корнями брусчатку. Внутри стены были расписаны яркой оранжевой краской. По второму этажу шла открытая галерея. Там располагались жилые помещения для сотрудников. На первом — склады, кухня и конюшня, а на третьем — комнаты для немногочисленной прислуги: дюжего привратника, повара, трех горничных и конюшего, которые сейчас вышли встречать гостей. Сударшан сказал, что Лоренц и Айрин могут выбрать любые апартаменты на свой вкус.

— А Ирэн? — спросил Лоренц, уже привыкший к обществу девушки.

— Она не состоит в органах правопорядка и ей нечего здесь делать, — ответил адъютант гауптмана Беккер. — Вы, господин оберлейтенант, можете оставить даму у себя в гостях, но майор Фогт категорически против того, чтобы его сотрудники поддерживали интимные отношения с неблагонадёжными элементами.

— Не переживайте, за меня, Лоренц, — Ирэн подхватила свою лютню и торбу из кабриолета, повернулась к нему и улыбнулась — уже началась ночь, у меня совсем нет денег и я одна в совершенно незнакомой стране, но я попробую выжить…

Лоренц покраснел от смущения и негодования. Он был готов разразиться гневной отповедью, но его опередила Айрин.

— Сударшан-джи, эта женщина останется, пока мы не вернем ей тень. Иначе ее душа падет во тьму.

— Свами, я послушаю вас, но майор Фогт…

— Я думаю, что смогу объяснить ему ситуацию, Сударшан, — сказал Лоренц.

Жандарм поклонился.

— Я отправляюсь обратно в порт. Позже господин Фогт постарается прийти к вам для беседы. — Сударшан на секунду замешкался, а потом опустился на колено. — Свами, вы благословите меня, недостойного кшатри?

— Конечно! — на кончике пальца Айрин загорелась искорка. Она прикоснулась к переносице жандарма. Тот поднялся, трижды поклонился и забрался в кабриолет рядом с кучером.

С помощью слуг Лоренц с девушками разместились в апартаментах, затем спустились вниз и плотно поужинали в просторной гостиной, обставленной в карнатакском стиле — низкими диванами и софами вместо кресел, невысокими столиками с резными стульями. Ирэн не удержалась и сыграла пару песен. Уже близилась полночь, а майора все не было. Лоренц уже было хотел отправиться спать, когда раздался стук в ворота. Парой минут спустя к ним зашла гауптман Беккер. Она устало плюхнулась на диван, опрокинулась назад и со вздохом выдохнула.

— Что бы проклятье Бетрезена пало на кафедру охранных чар Академии! Бала, плескани мне, как обычно… — крикнула она промелькнувшему в дверях слуге и продолжила, — вот уже два века не могут довести до ума это заклятье Эса Первого для складов. Постоянно ошибки при внесении в список нестандартных грузов, ложные срабатывания… Пришлось заново накладывать. А эти армейские ублюдки даже не подумали помогать.

— Госпожа Беккер, ваш джин с тоником!

— Спасибо! — Мариэль опрокинула в себя содержимое запотевшего стакана и закусила долькой апельсина. — Я вижу, вы неплохо устроились. К сожалению, майор Фогт, не сможет прийти сегодня, как обычно слишком много дел… Ближайшее время, вы Лоренц, вместе с другими новичками будете работать под моим руководством, вам ясно?

— Так точно, госпожа гауптман!

— Прекрасно. Теперь вы, Айрин. Если пожелаете, я могу распорядиться, вам завтра же предоставят место на корабль, идущий до Айринапура.

— Госпожа Беккер, я предпочту дождаться официального приглашения от отца. Не знаю, захочет ли он меня видеть. Есть некоторые обстоятельства…

— Можете не рассказывать, — прервала ее Мариэль. — Что же вы умная девочка, вы нам пригодитесь. И, наконец, вы, Ирэн Деко. Что вы здесь делаете?

— Я прошу прощения, госпожа гауптман, — ответил за покрасневшую Ирэн Лоренц, — она здесь по моему приглашению.

— Оберлейтенант, это не постоялый двор, здесь не место вашим пассиям. В этом доме обсуждаются секретные сведения. Даю вам неделю, что бы вы сняли вашей содержанке жилье. Тайная полиция не монашеский орден, я не требую от вас целибата, но здесь даже слуги все проверены до второго поколения лично майором.

Теперь уже покраснел и Лоренц. Он запнулся, не зная, что ответить. Почему-то ему казалось, что фраза «мы просто друзья» будет звучать жалко.

— Фру Деко, я прошу вас удалиться! — между тем приказала Мариэль. Ирэн безропотно поднялась и почти выбежала из гостиной. Гауптман смотрела ей вслед. Ее тон изменился. — Лоренц, без обид, мой мальчик, но у нас здесь свои порядки. Мы не в Таире, а на чужой земле. Лесная стража, хаттийские шпионы, аллодапон эллонийцев… Кто тут только не крутится. Будьте предельно аккуратны. Ханау не место для ночных прогулок, и этот дом для проживания сотрудников неспроста укреплен чарами. На моей памяти уже было три нападения с целью стащить документы или убить сотрудников.

— Так точно, госпожа гауптман, — кивнул Лоренц.

— Завтра ваше первое задание. Вы с Айрин будете участвовать в охране конвоя с адамантием до исследовательского комплекса.

— А как далеко он расположен от Ханау?

— Около восьми лиг. Как раз к вечеру доберемся.

— Госпожа Беккер, я вынужден просить вашего позволения взять Ирэн с собой. Она связана с моим кинжалом. Столь дальнее расстояние может оказаться смертельной для нее.

— Так оставьте клинок здесь.

— Я не могу. Я пробовал, оставлять его, но он телепортируется ко мне! — Лоренц не врал, пара экспериментов со шлюпкой во время пути через океан показали, что Эанатум был прав. Так просто избавиться от клинка было невозможно. Какие еще чары Гильгамеш упрятал в заклинание связи с хозяином, было загадкой.

— Мда… — Мариэль была явно недовольна. — Ладно, мы решим эту проблему. Будьте готовы выступить завтра в семь. Бала!

— Да, госпожа! — слуга тут же появился с новым стаканом.

* * *

Утром за ними заехал Сударшан. Они взяли лошадей и верхом направились в порт. Там, едва не потерявшись суматохе, царившей при погрузке, они заняли свои места в хвосте колонны из дюжины телег с тяжелыми свинцовыми контейнерами и пары вооруженных легкими ракетометами самоходных гусеничных повозок, изрыгавших пар, которые приводили в движение этот сухопутный поезд. Основной задачей, выпавшей на долю Лоренца, было сканирование окрестностей на предмет злоумышляющих лиц. Конечно, он был не настолько сильным психомантом и ясновидцем, чтобы почувствовать врага на расстоянии в километр, как штатные прорицатели магиерваффе сопровождавшие конвой, но их было всего двое, и кто-то должен был прикрыть тыл.

С задержкой в полчаса караван выдвинулся на запад, в направлении гряды лесистых холмов, отделявших княжество Чандрапура от земель раджи Таннасара. Майор Фогт был явно недоволен присутствием Ирэн. Он наорал на Лоренца, затем сказал, чтобы она ехала на расстоянии двух лиг сзади. И смягчился только после того как Мариэль Беккер прошептала ему что-то на ухо. После этого он принял соломоново решение — Лоренц в исследовательский центр не пойдет, а будет ждать снаружи, и следить за происходящим в окрестностях на расстоянии полутора лиг. Сама Мариэль осталась в городе за главного, на время отсутствия майора.

Дорога была крайне утомительна, жара и влажность просто убивали. К тому же Лоренцу приходилось поддерживать сенсорные чары, прислушиваться к эмоциям в окружающих джунглях, да еще и регулярно призывать эфирного голема-наблюдателя, осматривавшего окрестности с высоты птичьего полета. В результате его лошадь вела под уздцы Ирэн. Хорошо еще, что стоял сухой сезон, и можно было не бояться ливней. Как и Ханау, земля, по которой они двигались, считалась у местных жителей племени чандри, проклятой. Селились здесь представители самой низшей касты, отверженных — далита, которым уже нечего было терять. Вблизи города еще можно было встретить плантации местных купцов, но чем дальше, тем реже встречались признаки присутствия людей в окружавших их джунглях.

Дорога, мощенная камнем еще во времена расцвета Ки-эн-ги, была заговорена чарами смерти, удерживавшими растения на пару десятков метров в обе стороны от обочины. За века магия порядком поизносилась, но магиерваффе не поскупилось и наполнило заклятья маной по-новому.

Не доезжая лаборатории, Лоренц с девушками разместился на каменистом пригорке около дороги. Отсюда открывался прекрасный вид на форт и поселок у его подножья и вход в огромную пещеру.

Ирэн быстро заскучала, улеглась на землю и задремала. Айрин погрузилась в медитацию. Лоренц понимал, что зверь внутри нее снова рвался наружу. Сам он сидел в обнимку с большим аккумулятором маны, продолжая сканировать окрестности.

* * *

Адлер, лучший агент Дизраэли, потрясенный стоял в пещере и смотрел на титаническую машину из золота, серебра и камня. Сегмент огромного кольца, обмотанного проволокой, уходил в туннели справа и слева. В зале, где он находился, лежали штабеля тусклых необработанных адамантиевых чурок, прямо напротив еще одной трубы отходящей под острым углом от основной. В воздухе потрескивали разряды молний, меч явственно тянуло к трубе. «Доспех мага» и «божественный щит», окутывавшие шпиона, посверкивали и таяли как дым под ветром от наполнявшей комнату смертельной магии.

На ведущую в зал толстую металлическую дверь обрушились тяжелые удары. Адлер обернулся — копье надежно блокировало запор. Затем раздался еле различимый голос майора Фогта.

— Сдавайтесь, я гарантирую вашу жизнь!

— Нет уж, спасибо! — буркнул себе под нос агент Лесной стражи.

Он судорожно озирался по сторонам. В голове у Адлера роилось множество мыслей. Во-первых, великий жрец Агни богоравный Иксрей был далеко не первый, кто открыл проклятие незримого света. Некроманты Ки-эн-ги опередили его на пару тысячелетий, как минимум.

Во-вторых, лучше бы он после поражения мятежа герцога «пропал без вести», а не явился к Дизраэли за наградой. Работа на Эльфийское Королевство в качестве информатора в рядах мятежников Виттельбаха приносила ему неплохие барыши, как от самого герцога, так и от тайных хозяев. Но, как и многие в такой ситуации, вовремя завязать и уйти по-эльфийски, не прощаясь, он не смог. Жадность, похоже, его сгубила. И глупость, конечно же!

Внедрился он идеально. В последнюю ночь Ворчуну, Ворону и Крадущемуся удалось отловить одного из мелких офицеров рейхсвера, которые должны были участвовать в транспортировке. Крепкий парнишка не раскололся под пытками, а применять против него магию было бесполезно, он бы умер от гипноблокировки. Но это и не требовалось. Было достаточно того, что трое видящих скопировали его внешность и голос на Адлера, причем не иллюзией, а по-настоящему изменив тело. В магии живого длинноухие могли дать сто очков вперед имперцам.

Он спокойно добрался до объекта, смог добраться архива с документами. И вот тут прокололся. В прямом и переносном смысле. Иглу сторожевых чар, завязанных на волшебство крови, он заметил, когда поранил палец. Тревога сработала сразу же. У Адлера было несколько фокусов, чтобы затормозить преследователей, но, не зная планировки подземелий, он не имел шансов и оказался в этом гиблом тупике.

В-третьих, и в-главных, было пора бежать.

— У меня активированный генератор Бабла! — донеслось через дверь — Вы не сможете нанести мне вред, как и я вам. Я зайду, и мы поговорим, не делайте глупостей.

— Проклятье… — Алдер достал из кисета на поясе ампулу из рунического стекла с кристаллином, — Хрен вам, а не портал проследить!

Он добавил еще пару защитных заклятий вокруг себя, отбил кончик у ампулы и поставил ее на поленницу из адамантиевых брусков, а потом хрустнул маленькой веточкой.

Да, лаборатория была защищена от телепортации, но есть пути, которые классическая магия перекрыть не могла. «Тропа теней» дроу, например. У светлых эльфов были свои варианты. Проваливаясь в иной мир Адлер увидел, как сломалось копье державшее дверь. Что же, ему будет, что рассказать милорду по возвращении, улыбнулся Адлер самому себе.

Прикрытый непроницаемым щитом Бабла в зал вошел майор Фогт.

Призрак лугаля Бад-ад-да, следивший за пришельцем понял, что это его последний шанс отомстить варварам, измывавшимся над его детищем. Идиотам, не понимавшим для чего предназначена эта гениальная машина. Энмеркар собрал все свои силы, а их было немного, последние пару веков смертные уже не замечали его, и толкнул ампулу. Пару лет теперь сюда никто не зайдет, он был уверен.

Порошок кристаллина просыпался на бруски из адамантия, находившихся уже три месяца под облучением и результат многократно превзошел все ожидания призрака.

* * *

/ На землю, Лор! Быстро! Да он еще препираться будет!… Я УБЬЮ ТЕБЯ, СУКА, ЕСЛИ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ ЛЯЖЕШЬ! Да, вот теперь я вижу, угрожающие голоса действительно прекрасно работают на шизофреников. Ха! Не, не, я не про тебя, ты нормальный. Девчонкам тоже прикажи! /.

— Лоренц, что с вами? — удивленно спросила Ирэн.

— Ирэн, Айрин, я понимаю, это звучит глупо, но вам лучше лечь на землю и отвернуться от поселка.

— Зачем? — Айрин приоткрыла один глаз и удивленно посмотрела на Лоренца.

/ Да, вот так, на живот, ногами к лаборатории, руками голову прикрой. Шлема нет? Черт. Ну хоть так, тряпкой и руками. Давай, «доспех мага», «божественный щит». Хер с ними, бабами, объяснять нет времени! Хорошо вы в ложбинке, может проне… /.

Договорить Голос Энлиля не успел. Джунгли перед Лоренцом засияли нестерпимо ярким светом. Он почувствовал, как испаряются его защитные заклинания, как нестерпимо жжет кожу на тыле ладоней, держащих свернутый зачарованный плащ поверх головы.

— Только не огонь, только не огонь, — шептал он, а из прошлого лезли навязчивые воспоминания о той ночи во флигеле, когда заживо сгорела его сестра, и разбился брат. Шипя от боли, он попытался обернуться, чтобы увидеть источник света.

/ Не смотри, дебил! Глаза сожжешь! /.

Ирэн стояла рядом. Она с ужасом смотрела назад, откуда исходило это ужасное сияние. Свет, как и Тень не вредил ей. Увидев приближающейся вал ударной волны, она сама без дополнительных понуканий упала на землю.

Айрин, напротив, вскочила в первое же мгновение.

— Агни! Агни! — слышал Лоренц ее исступленный крик. Лицо ее исказилось фанатичной гримасой. Форма горела и обугливалась, как и на Лоренце, но жрицу богини света это ничуть не заботило. Она раскинула руки, словно пыталась обнять горизонт. Вокруг девушки бушевала магия, древняя, голодная, как медведица, вышедшая из спячки, она пожирала падавший на них свет. И на секунду Лоренцу показалось, что он видит звезды.

— АГНИ!!! — нечеловечески взревела Айрин. А Голос между тем не умолкал.

/Щиты обнови! Три… Открой рот, прикрой уши. Перепонки, может, спасешь. Два… Один…/.

Сначала ставшая внезапно буйной земля подкинула его вверх, а затем их накрыло облаком пыли и обломков. Лоренца приложило чем-то поперек спины, а потом по затылку. Айрин впечатало в валун неподалеку. Стена ветра, поставленная баронетом смягчила удар. Несколько секунд спустя ветер потянул в обратном направлении.

Оберлейтенант попробовал приподняться на четвереньки. Спина и руки нестерпимо горели от ожогов. По затылку за шиворот текло что-то теплое и липкое. Перед ним были обугленные деревья, лишенные листвы. Многие были выворочены с корнем. Разгорался пожар.

/ Жив? Молодец! Тряпку возьми, смочи водой и рот прикрой. Дышать через нее будешь. Да, теперь можешь обернуться. Красив грибочек? Килотонн на пятьсот потянет. Килотонн чего? Гномийского алхимического состава. Полюбовался? Теперь помоги Ирэн прочухаться, руки в ноги и бегите отсюда! Стой. Щиты обнови еще раз. /.

Лоренц сглотнул, глядя на поднимавшееся перед ним грибообразное облако дыма и пламени. Затянувшая небо дымка послушно расступилась, освободив небесный простор для нового хозяина — огня.

Послушав совета голоса, он снял с пояса Ирэн флягу, в которой оказался чистый джин и выпил половину. Больше просто не смог. По словам голоса, это должно было его спасти от какой-то болезни. Парой заклинаний он привел Ирэн в чувство. Слышать она его не слышала, но по крайней мере могла выполнять команды, которые он подавал жестами.

К Айрин Голос ему приближаться категорически запретил. Ее волокла на самодельных носилках Ирэн. Первая лига пути заняла у них часа три, если не больше.

Кое-как ковыляя, они добрались до ручья. Там Лоренц понял всю мудрость совета Голоса. Когда Ирэн попыталась промыть раны Айрин, вода засветилась тем же призрачным голубоватым светом, что его чай в злополучной лаборатории высокоэнергетической магии.

Вскоре они встретили хутор, на котором им безропотно отдали телегу, запряженную старым волом. Крестьяне попрятались при виде них, приняв за ракшасов вышедших из огня пламенного князя-демона Фокалора.

Разъезд кирасиров Карнатакской Колониальной Компании, спешивший на разведку к месту взрыва, они встретили через час, и тогда Лоренц мог позволить себе потерять сознание от боли и ужаса пережитого.

* * *

Общее собрание всех оставшихся в живых сотрудников отделения тайной государственной полиции Ханау началось в нецензурной ругани. Проходило оно в совсем неофициальной обстановке — в спальне роскошного особняка майора Йозефа Фогта.

Просторная светлая комната, легко вместила всех приглашенных. Госпожу Мариэль, Лоренца, Ирэн. В углу, за наспех изготовленной освинцованной ширмой, сидела Айрин. Присутствовали еще пара пожилых лейтенантов и фельдфебелей оставшихся в городе в тот злополучный день. Жаркий воздух пах корпией и камфарой. Чувствительный Лоренц ощутил остаточный фон от высшей медицинской магии.

Майор Фогт лежал поверх простыни на широкой кровати и поминутно вспоминал то Бетрезена, то Тиамат, то Мардука и Иштар. Замотанный в бинты, пропитанные сукровицей, гноем и кровью он больше напоминал мумию рыцаря смерти.

На прикроватной тумбочке виднелся портрет Гора Пятого с семьей и автографом его императорского величества, и еще один, сейчас лежавший лицом вниз. Собственно, именно попытка спрятать вторую картину вызвала приступ боли, свежие пятна крови на бинтах и продолжительную брань. Заходивший первым Лоренц, успевший мельком увидеть миниатюру, отметил про себя, что девушка на ней подозрительно похожа на гауптмана Беккер, если бы последняя была лет на двадцать моложе.

Тут же в комнате стоял большой кристалл связи, который запустила Мариэль и реквизированный у ККК аккумулятор на двадцать тысяч маны. Дороже чем межконтинентальная связь стоило только построение портала. Гауптаман Беккер потратила два дня и добрую сотню золотых на реагенты, чтобы провести ритуал способный установить прямую линию со столицей. В кристалле появилось лицо рейхскриминальдиректора Артура Небе. На заднем фоне, на троне в зале малого имперского совета, виднелся силуэт кайзера, стоявшего по правую руку от трона приземистого и кряжистого имперского канцлера Кшиштофа Войды и присевшего на табурет слева от трона старого главы ДД — Грегора Штрассера.

Сначала рассказал свою историю господин майор. Он выжил чудом. Его спас генератор Бабла. Неизвестным способом на его глазах предатель, доверенный унтер-офицер магиерваффе провалился в пол, несмотря на все артефакты, мешающие магии телепортации вокруг. А потом он увидел призрака саг-гиг, просыпавшего что-то из ампулы на обогащенный адамантий. И последовал взрыв.

Бабл защитил его, но заряда маны хватало десять секунд щита. Примерно столько, сколько требуется, чтобы активировать камень возвращения. Дорогой и редкий телепортационный артефакт, способный вернуть мага к установленному маяку даже из иного мира. Это «примерно» чуть не стоило Йозефу жизни. Разница составляла всего несколько долей секунды. Майор успел окружить себя «божественным щитом» и «малым кругом Эллрана» пока прогревался камень, но яростное пламя смело защиту и чуть не превратило его в пар и пепел. Пару дней спустя взрыва, Йозеф Фогт, решил заняться делами вопреки всем рекомендациям врачей и протестам Мариэль.

Лоренц был в лучшем состоянии, но сидеть избегал. Спина, ягодицы и задняя поверхность ног были сожжены, и любые прикосновения к ним были болезненны. Айрин и Ирэн чувствовали себя неплохо. Если не считать того, что первая сейчас была опасна для окружающих ничуть не меньше чем кристаллиновый самородок, а второй для полного восстановления слуха требовалось не меньше пары недель.

После рассказа Йозефа, очередь отвечать на вопросы герра Небе перешла к Лоренцу и девушкам. Баронет стеснялся, краснел и заикался перед лицом начальства. И самое главное врал, не упоминая о том, что Голос предупредил его о катастрофе заранее.

После дачи показаний воцарилась тишина. Несколько минут первые лица государства совещались. Лицо Мариэль становилось все более и более мученическим, она была хорошим магом, но что бы пропускать долго через себя такие количества маны, надо было быть богоравным. Наконец генерал Небе вернулся к кристаллу.

— Йозеф, мы должны провести расследование, как бы мало улик не осталось. Это дело имеет высший приоритет для рейха!

— Так точно, — прохрипел Фогт.

— Оцепление вокруг воронки не снимайте. Оперативную группу мы сформируем и вышлем в ближайшие сутки. Ваши люди пусть занимаются текущими делами.

Лоренц разочарованно и несколько обиженно вздохнул. Нет, он понимал — такое расследование не потянет, но все-таки подсознательно мечтал, что сможет прикоснуться к страшной государственной тайне.

— О Айринандхар вы сообщили?

— Да, господин генерал, ее отец явится через неделю, чтобы провести ритуал очищения, — ответила Мариэль.

— Отлично! Готовьте портальное помещение. До связи.

— Нам бы людей… — прохрипел майор.

— Будут. Та троица, о которой мы вам говорили уже в пути. Ждите в ближайшие дни.

Кристалл погас, Мариэль с облегчением рухнула в кресло и утерла пот со лба.

— Значит так, Мари, надо напрячься. Займи людей у жандармерии для делопроизводства. Отшивай купцов со всякой мелочью, мы их разбаловали. Сама будешь консультантом при столичных шишках. Оберлейтенант Паульсон!

— Я!

— Я вас назначаю главой отдела. Будете командовать новоприбывшими. Вы как эксперт в судебной магии нам очень кстати…

— Так точно!

— Земан Деко. Теперь вы. Такие железные люди нужны рейху. Вы спасли Айринандхар и позволили нам избежать большого дипломатического скандала. Я готов принять вас на службу юнкером. Понимаю, у вас плохое образование и сомнительное прошлое, но я верю, что люди меняются, а сейчас не та ситуация, чтобы соблюдать все формальности. Будете в подчинении оберлейтенанта Паульсона. Согласны?

— Да, господин.

— Отныне для вас господин майор! Мариэль, оформите ее и прикажите поставить на довольствие. — Внезапно его и без того хриплая речь прервалась саднящим кашлем. На губах появились капли крови.

— Все вон, — сказала гауптман. — И позовите лекаря.

Первой ушла Айрин. Ширму, прикрывавшую ее с натугой несли три фельдфебеля. За ними последовали и остальные.

* * *

Совещание, походившее в это же время в покоях милорда Дизраэли, проходило не менее эмоционально.

«Призыв отца-древа», одного из редких чудес древней эльфийской магии, дошедших до современной эпохи, был схож с волшебством дроу. Последние взывали к Тени и ступали на ее тропу. Предки их светлых братьев тоже умели уйти из мира в его отражение. В Лес. Но если дроу в свое время овладеть Тенью помогли у-и-на-э-наг, то геш-галь прельстились амулетами-накопителями, что продавали купцы Ки-эн-ги и тем быстрым могуществом, что давала ископаемая мана. Они позабыли большую часть своего старого искусства за тысячелетия. Но кое-что осталось.

«Призыв» не был заклинанием телепортации в прямом смысле этого слова. Если в пустынной удушливой Тени человеку не грозило ничего кроме жажды и голода, то Адлеру пришлось два дня идти по незнакомому Лесу, шарахаясь от рычания неизвестных зверей. Благо ветвь, вырвавшая его из той злополучной комнаты, подсказала дорогу. Она выбросила его обратно в реальность в пещере на склоне невысоких гор, отделявших земли ражди Чандрапура от Таннасара, находящегося под протекторатом Эльфийского королевства.

На песке, покрывавшем пол, стояли четыре походных стула и раскладной столик. На нем большой хрустальный графин с вином и фрукты. Неподалеку грохотал водопад.

Дизраэли пригубил вино из бокала. Ворчун с любопытством смотрел на Адлера, ожидая рассказа. На всякий случай рядом с ним лежала бумага и перо с чернильницей. Пара воинов лесной стражи в маскировочных костюмах стояли по сторонам от входа в пещеру.

Идиллическая картинка. Но не для Адлера. Все портил Ворон, который приподнял его за ворот одной рукой и держал его над землей. Клинок видящего плясал у горла шпиона и уже начертил две царапины на коже. Рука мага дрожала не от страха или слабости. От ярости.

— Fucking bastard! — сорвался на эльфийский Ворон.

— Держите себя в руках, — бросил Дизраэли. — Ваше поведение с низшим недостойно джентльэльфа. А вы, мой друг, потрудитесь объяснить, почему я вчера справлял тризну по Крадущемуся и десяти своим лучшим воинам, которые должны были прикрывать ваше бегство!

Тут бокал лопнул в напряженной руке Дизраэли, и Адлеру стало по-настоящему страшно. Ворон кинул шпиона на песок, уселся на стул и стал мрачно жевать ломтик манго.

Полчаса спустя Дизраэли немного успокоился. Вины Адлера в случившемся не было. Адамантий с кристаллином не взаимодействовал, напротив, сосуды для хранения этой отравы именно из него и изготавливали, а то, что под действием машины темных колдунов произошла такая реакция было непредсказуемо, но тем лучше. Конструкция уничтожена, а другой такой в мире пока еще найдено не было.

Оставался только вопрос, что делать с самим Адлером. Отпускать его было опасно, люди имели склонность молоть языком, когда надо и когда не надо. Было видно, что рабочего настроя у него уже никакого не осталось. Перегорел. Еще после схватки с демонами легиона Бетрезена во дворце Майнарда перегорел.

— Жаль, конечно, что вам не удалось узнать, к чему были все эти усилия имперцев и гномов… — Задумчиво произнес Ворчун. — Если бы вы помнили сигнатуры магии…

— Простите, милорд, когда меня гнали по подземельям, было не до того. Но я могу вам сказать, что в хранилище документов в тот день я был не первый нежеланный визитер. До меня кто-то заходил, более знакомый с механизмами защиты. Я вспугнул его. Вы знаете, есть заклинания мгновенного копирования образа в иллюзию. Я почуял следы его в архиве. Могу ошибиться, но очень похоже, на то, как я у герцога Майнарда планы кампании против Таира для вас крал, милорд.

— А вот это очень интересно! — хищно улыбнулся Дизраэли.

А про себя решил, что сегодня он все-таки не даст Ворону выместить на Адлере злобу от потери их общего друга. Шпион заслужил, нет, не свободу. Маленький домик на северном взморье Королевства, где он будет жить под присмотром лесной стражи до конца своей короткой человеческой жизни.

— Собираемся! Нам предстоит море работы по поиску документов в Ханау. Без чертежей я к ее величеству не вернусь!

Дизраэли поднялся и быстро вышел наружу, за ним последовали остальные видящие. На ходу он сделал успокаивающий жест дернувшимся, было, за оружием воинам стражи и Адлер расслабился. Он будет жить.

* * *

На долю Лоренца выпало еще несколько дней отдыха, если пребывание в лазарете, сопровождавшееся мучительными перевязками можно так назвать. Боль, когда отдирали прилипшие к ожогам на спине бинты, не снимала до конца ни магия, ни настойка мака. Баронет стискивал зубы и думал что майору сейчас еще хуже.

Волшебство делало свое дело. Вскоре он уже мог сидеть, а вечерами крутился перед зеркалом пытаясь рассмотреть розовую молодую кожу на спине. Прибывшая группа специалистов из столицы им особенно не интересовалась.

Для проживания Айрин оборудовали приготовленный к сносу склад у порта. Там вдали от людей она ожидала, когда за ней приедет отец. Только Сударшан, выпросивший в отделении инквизиции зачарованный доспех высшего класса защиты, рисковал здоровьем, навещая ее. Поглощенная жрицей Агни дикая света магия все больше и больше выходила из повиновения, убивая все живое вокруг.

Мариэль Беккер заходила проведать Лоренца пару раз. Она рассказывала, как плохо обстоят дела в отделении, сколько расследований повисло в воздухе. Гауптман могла бы просто приказать приступить к исполнению служебных обязанностей, но у нее не поднималась рука.

Намеки падали на благодатную почву. Юный и все еще наивный идеалист просто не мог удержаться на больничной койке, чувствуя, что отчизна нуждается в немти на пятый день вышел на работу.

Сейчас Лоренц об этом горько жалел. На стол в его кабинете фельдфебель поставил третью коробку с документами и пошел за четвертой. В коридоре сидела очередь из истцов, приглашённых свидетелей, странных личностей, намекавших на то, что было бы неплохо переговорить без лишних глаз, и несколько человек, которые зашли «только спросить». Большинство были дворянами, и, следовательно, требовали к себе уважения и такта.

Откуда такой ажиотаж Лоренц понял не сразу, только когда начал разбирать документы, которые на него скинула госпожа гауптман. Не смотря на элитный статус Тайной государственной полиции, он увидел, что ему предстоит расследовать мелкие кражи, мошенничество и даже пару налоговых преступлений! Единственное дело из первой коробки, что с трудом можно было отнести к компетенции Лоренца, было заявление о соблазнении с применением магии от маркизы Мотт, известной даже в метрополии своей борьбой за права женщин. Да и то было полно сомнительных с юридической точки зрения фраз вроде: чрезмерный зрительный контакт, умозрительное изнасилование и посткоитальное несогласие.

Ирэн, ставшая теперь официальным адъютантом оберлейтенанта, сидела в углу и откровенно скучала, глядя в окно. Высокая, стройная, в новой с иголочки серой форме с имперским серебряным венком на рукаве она смотрелась просто замечательно. Но помочь Лоренцу она ничем не могла. В юридических тонкостях она не разбиралась, магией необходимой для допросов и обысков не обладала. Волшебством она владела только на бытовом уровне. Она бы пригодилась при задержании преступника, битве с дроу или сражении с крылатыми демонами света, но пока такого не планировалось.

— Может, я сделаю вам чаю, Лоренц? — Наконец просила она.

— Да, пожалуйста…

Пока Ирэн наливала воду в керамический чайник и кипятила ее наложением рук, Лоренц погрузился в исследование папки содержащей информацию о налоговых проблемах некоего купца второй гильдии Томаша Масарика. Он пытался разобраться, почему это дело попало в ведение Тайной полиции, и решительно не понимал.

В коридоре между тем зрел самый настоящий бунт. Слышалось гудение голосов недовольных ожиданием просителей, обрывки фраз, не лучшим образом характеризовавших состояние исполнительной власти в империи. В дверь пару раз стучали, что было неслыханной наглостью для столичного или остгардского управления. Лоренц отложил папку, взял другую и полистал, затем поежился. Он просто не знал с чего начать.

— Пожалуйста, Лоренц. — Ирэн поставила перед ним кружку с ароматным чаем, чуть подслащенным тростниковым сахаром.

Баронет с благодарность кивнул и начал пить, закусывая пряным печеньем. Именно в этот момент дверь открылась, и в кабинет ввалился тучный истекающий потом мужчина в роскошном дорогом камзоле, рубахе с пышным воротником и треуголке.

— Мы тут ждем уже битый час, а он чаи гоняет! Сколько можно!

Лоренц отставил кружку.

— Я только начал, — оправдывался он, — подождите, пожалуйста, мне надо войти в курс дела. Сегодня первый день моей работы.

— Не буду я ждать! Я не последний человек в Ханау, я троюродный племянник бабушки самого губернатора, и я не потерплю такого обращения. Верните мне мои деньги и накажите преступника.

— Господин…

— Барон Ингеборг.

— Фрайгерр Ингеборг, — поправился Лоренц, — я обязательно постараюсь вам помочь.

— Что значит постараюсь? Первый день!… - недовольно фыркнул барон, без спроса усаживаясь в кресло. — Я, между прочим, взятку давал, что бы кражу расследовала именно тайная полиция, а не эти увальни жандармы!

— Простите, что?! — Лоренц покраснел от омерзения. Этот человек мало того, что дал кому-то взятку в управлении, так еще и имел наглость объявлять об этом в открытую.

— Я оплатил взятку, вот квитанция! — из кошеля появился кусок серой гербовой бумаги, на котором было написано, что барон Хендрик Ингеборг уплатил лейтенанту Ламмерту Кауфу десять золотых монет.

Лоренц не верил своим глазам.

— Ирэн… — еле сдерживаясь от гнева начал он.

Он не успел докончить. Юнкер Деко поняла намек с полуслова и уже стояла рядом с бароном с дагой в руке. Длинная тяжелая армейская шпага оставалась в ножнах. В маленьком кабинете ей было не размахнуться.

— Что такое? — побледнел барон.

— Вы арестованы. Не пытайтесь бежать.

— Как вы смеете! Я буду жаловаться!

— Еще как смею, — хищно улыбнулся Лоренц. — Ирэн, пойдемте, поможете мне отконвоировать его к госпоже Мариэль!

— Да я вас в…

«Тишина» залепила рот Хендрику. Слушать его поросячьи визги Лоренц не хотел. Они прошли по коридору мимо притихших посетителей и поднялись на второй этаж, где располагался кабинет криминальдиректора майора Фогта, который временно занимала Мариэль Беккер.

Лоренц постучал в дверь и, услышав «войдите», зашел вместе с бароном и Ирэн, слегка покалывавшей кинжалом в спину Хендрика.

Госпожи гауптмана не было на месте, она опять отправилась на место катастрофы вместе со столичными экспертами. Вместо нее сидел Сударшан и играл сам с собой в шахматы.

— Лоренц-джи! Приятно вас видеть в добром здравии! Агни благослови вас!

— Сударшан, этот человек взяткодатель! Мы должны арестовать его. Вот посмотрите!

Лоренц протянул Сударшану расписку. Барон Ингеборг недовольно замычал.

— И в самом деле, не порядок. На руки дал, а не через кассу. К сожалению, герр Хендрик, мы не сможем вернуть вам деньги, — сказал Сударшан, протянул барону квитанцию и развел руками.

Тот мог лишь что-то промычать в ответ. Лоренц, уже догадавшийся, что что-то идет не так, снял свою «тишину».

— Я… — набирая полную грудь воздуха для очередной тирады начал барон.

— Вы, фрайгерр, сейчас простите молодого оберлейтенанта и пойдете домой, — мягко произнес Сударшан, незаметно для Хендрика делая под столом пассы гипнотизации Каше и добавляя какое-то еще заклятье высокого уровня.

— Я прощу его и пойду домой, — со стеклянными глазами проговорил барон разворачиваясь и выходя из кабинета.

Сударшан налил воды из графина и выпил залпом. Сколдовать чары четвертого уровня, да еще только жестом, было тяжело.

— К вечеру он, все вспомнит, но момент для скандала будет упущен.

— Почему вы отпустили его?! — удивлённо и возмущенно спросил Лоренц.

— Моя вина, надо было вам сразу все объяснить, но у госпожи Мариэль сейчас много дел. Так уж у нас сложилось в Ханау…

Так уж сложилось, что в течение почти двадцати пяти лет после войны Ханау метрополии было не интересно. Со всеми вытекающими последствиями в том, что касалось финансирования и кадровых вопросов. Молодых и амбициозных дворян, с армейским прошлым прибывших испытать судьбу в Карнатаке хватало, но вот проблема с закупкой маны и артефактов стояла достаточно остро. И тогда предыдущий криминальдиректор тайной государственной полиции Ханау принял гениальное решение.

Предшественник Йозефа Фогта был по отзывам всех его знакомых хитрым пройдохой. Гены пальцем не раздавишь, а мать-эллонийка, внесла еще и свою лепту в воспитание. Окончательно мышление герра Отто сформировалось после прочтения весьма популярной в Эллонике книги эльфийского изгнанника Адама Смитиэля «Исследование о природе и причинах богатства народов», из которой он почерпнул такие чуждые таирской государственности мысли как свободный рынок, закон спроса и предложения и честная конкуренция. Идеи эти он поспешил применить на практике, почти сразу, как уселся в начальственное кресло.

Сама по себе идея позволить сотрудникам расследовать происшествия непосредственно не входившие в компетенцию Тайной полиции за некоторый гешефт витала в воздухе. Майор Отто лишь нашел лазейки как это оформить официально и поставил на поток. Денег это приносило достаточно, благо возможностей у тайной полиции было на порядок больше чем у жандармерии. Майор Фогт после того, как сменил ушедшего семь лет назад на пенсию Отто, устоявшуюся систему менять не стал.

— Ох… — Схватился за голову Лоренц. Теперь он понял свою оплошность.

— Да, Лоренц-джи нажили вы сегодня себе врага. Я бы вам рекомендовал отдать все эти дела в жандармерию. А заявителям объясните как есть, они поймут. Я понимаю, за десятерых вы работать не сможете. То, что приглянется, можете себе оставить. Оплата у нас сдельная, на счет процента договоритесь с майором, но обычно пятая часть от взятки вам, остальное на счет управления — оплата маны, амортизация артефактов и прочее.

Обратно Лоренц возвращался весьма понурым. Ирэн следовала за ним. Просители в коридоре перед кабинетом, впечатленные «расправой» над обнаглевшим бароном чуть не вытянулись по стойке смирно.

— Господа, сегодня приема не будет, — сказал он, — Ваши дела будут переданы на доследование в жандармерию.

После чего он зашел в кабинет. И со стоном упал в кресло. Его мучал стыд и неловкость за ту глупость, что он совершил и еще больше за таирский рейх, который, прибыв в эту далекую землю, принес с собой коррупцию. Да что там принес! Вывел на новый уровень.

— Еще чаю, Лоренц?

— Ирэн, а у нас есть бренди?

Вместо ответа девушка достала из комода два бокала, бутыль с «Кровью Тиамат» и плеснула на палец коньяка.

— Идите, Ирэн, посмотрите на город, с бумагами вы все равно мне не помощница. Как низко я пал… — пробормотал он, опрокидывая в себя алкоголь, а потом приступил к оформлению документов о передаче дел в жандармерию.

Домой он вернулся уже ночью. В Ханау темнело рано. Столовая встретила его непривычным гомоном. Когда он вошел внутрь, то увидел госпожу Мариэль и троих незнакомцев. Судя по не распакованным сумкам, они только что прибыли.

Раскинувшись на диване, сидел крупный мускулистый парень в поношенной форме магиерваффе, но с нашивками лейтенанта Тайной полиции и орденом железного дубового венка на груди. Рядом с подлокотником стоял архаичный двуручный меч, а около бедра на подушке лежала армейская каска. Вместе с ним за столом сидела светло-русая девушка с симпатичным, но совершенно незапоминающимся лицом, волосами, собранными по-мальчишечьи, в хвост, в черной форме «Дворянской добродетели». На ее поясе болталась в кобуре волшебная палочка. Под рукой она держала дешевую реплику эльфийского лука, произведенную по лицензии в империи.

Сама госпожа гауптман с улыбкой слушала рассказывающего анекдот смуглого длинноволосого парня с татуировкой дома Валадис на лице, одетого в небрежно накинутый китель унтер-офицера ДД. Под кителем у него была совсем неуставная алая шелковая рубаха.

— … баронесса Мюнхгаузен спрашивает: «Чего задумался?». «Да вот, — говорит Тагари Валадис, — думаю. Этих помыть или новых завести»… — донесся до Лоренца голос бестиенмейстера.

— Добрый вечер! — поздоровался он.

— Здравствуйте, оберлейтенант! — ответила Мариэль, — позвольте вам представить ваших новых подчиненных. Лейтенант Вильгельм де Фризз.

Парень поднялся с дивана и сдавил влажную ладонь баронета в своей мозолистой ручище. Вблизи он оказался еще выше.

— Асанте Вильянуэва, фанен-юнкер.

Асанте коротко поклонилась и бросила на Лоренца неожиданно тяжелый взгляд.

— … и Конрад Валадис, фанен-юнкер.

— Ай, здравствуй, баро! — Подскочил бестиенмейстер и заключил в крепкие объятья баронета, к его глубочайшему смущению.

С трудом освободившись от приветливого и пахнущего лошадьми мага природы, Лоренц присел за стол.

— Как ваш первый день? Стоило бы провести инструктаж, но было слишком много дел со столичными господами, — Мариэль отпила джин из бокала.

— Ничего госпожа гауптман, я разобрался почти. Много бумажной работы, связанной с передачей дел… И еще я обидел герра Хендрика Ингеборга.

Лоренц вкратце изложил случившееся. Мариэль и остальные зашлись хохотом.

— Так ему и надо этому наглецу! А что касается бумаг, вы правильно решили. Освоитесь, затем займетесь частным промыслом. Договоритесь пока с писцами из канцелярии магистрата. Они там все равно бездельничают целыми днями, за десяток серебряных марок в месяц, они для вас отписки сотнями будут готовы штамповать.

— А так можно?

— Можно, конечно. Но платить будете из своего кармана. Ладно, все свободны, завтра на инструктаж к десяти в управлении. Бала, проводи гостей — приказала гауптман служанке.

Новоприбывшие поднялись и последовали за слугой. Еще один чандрапурец подхватил вещи гостей и поспешил за ними. Мариэль с задумчивой миной допивала джин. Лоренц ковырял вилкой пряный рис.

— Госпожа гауптман, разрешите обратиться…

— Лоренц, не надо как официально. Уж один на один вы можете отставить церемонии.

— Фру Беккер…

— Фрекен.

— Фрекен, я не уверен, что смогу ими управлять, может быть разумнее распределить их по другим подразделениям.

— Лоренц, так уж получилось, что вы тут старший после меня офицер, и распределять их просто некуда.

— У меня совсем нет опыта…

— Вот и появится. Эти трое, герои войны. Опытные ребята, выжившие и в схватке с демонами Виттельбаха и в тылу мятежников посланцев Энлиля.

— Тем более, я не смогу быть для них авторитетом.

— Пфф… Вы лучше знаете судебную магию, хоть как-то подкованы юридически. Они ваши руки и ноги, вы голова, у вас все получится.

— Но…

— Значит так. Вы отныне начальник отдела, это приказ. Мне сейчас не досуг заниматься городом, так что это все на вас. Тема закрыта.

— Так точно.

— Вот, молодец, послушный мальчик. — Раскрасневшаяся от джина Мариэль взъерошила ему волосы. Потом на стол легли три папки. — Личные дела. Почитайте на ночь, вам будет интересно. Спокойной ночи!

Она встала из-за стола и направилась наружу, где ее ждал экипаж. До Лоренца донеслось ее ворчание: «Как на сестру-ведьму с голыми руками бросаться или прилюдно с бригаденквизитором пререкаться, так это он может…»

Лоренц со вздохом взял досье на своих подчинённых и направился к лестнице. Выходя из столовой, он натолкнулся на Ирэн. К его удивлению на ней было новое платье местного покроя, а через приоткрытые ворота было видно ландо и сидевшей в нем молодой эльф махавший рукой ей вслед. В нос Лоренцу ударил запах благовоний и вина.

— Ах, Лоренц, местные такие галантные и щедрые! Подумать только!

— Вижу, — в баронете зашевелилась ревность.

— И очень любознательные. Меня просто засыпали вопросами, про мою работу!

— В самом деле? И что вы рассказали? — подозрительно спросил Лоренц.

— Пока ничего, мы договорились о следующем свидании. Этот эльф живет на Таймучжин-раджа-штрассе. Он представился как Эрестор Хардил, но на его кольце я увидела совсем другу монограмму, — хитро прищурилась Ирэн.

— Ирэн, завтра расскажите непременно госпоже Мариэль об этой встрече! Это может быть шпион ее величества!

Лоренц поднимался наверх, в свои комнаты, расспрашивая Ирэн про ее нового знакомца. Девушка не была глупой и прекрасно понимала, что эльф бы не заинтересовался короткоживущей просто так. Она старательно играла весь день дурочку, разводила его на подарки, выдавая минимум информации. Пожелав Ирэн спокойной ночи, Лоренц засел за бумаги.

Конрад Валадис. Волшебник из гильдии дрессировщиков. Недисциплинирован, необразован, и вместе с тем предан рейху и проявил себя героем в боях за столицу. Ничего интересного, в сущности.

Вильгельм де Фризз. Сын основателя школы немагической медицины Гуго де Фризза. Долгое время учился у отца, а затем в результате ссоры с ним ушел в армию. Попал в магиерваффе, в специальный батальон «Корсары». Один из немногих выживших в резне под некрополем Сиппар. Противостоял мятежникам и гвардии герцога под командованием Петера фон Краузе. Лоренц поморщился. Представить бывшего столичного интенданта героически противостоящим, чему бы то ни было, он категорически не мог.

Серьезный парень, на которого можно положиться, решил для себя баронет, пролистав досье до конца.

И, наконец, Асанте Вильянуэва. Обложка была перечеркнута красной чертой. На ней красовались надписи: «Непереносимость магии разума» и «Проклятая». Дочь полковника Хименеса Вильянуэва, представителя рода князей аррацийских, ныне отстраненных от власти. В четырнадцать бежала из дома от своего деспотичного отца вместе с бродячим цирком. Училась магии иллюзий и стрельбе из лука у артистов. Воровка (вина не доказана), мошенница (вина не доказана), опытный шулер (вина не доказана). И внезапно стала членом ДД и внештатным сотрудником тайной полиции. Противостояла мятежникам и гвардии герцога под командованием Петера фон Краузе. Выжила после встречи с самим Владыкой Легиона Бетрезеном. Проклята им. Дальше шел десятистраничный отчет инквизиции, подвергнутый жестокой цензуре. В целом было ясно, что с проклятием церковники не разобрались и поспешили сбагрить девушку, куда подальше при первой же возможности.

Лоренц поежился и захлопнул досье. Ему было страшно. Если выводы инквизиторов правильны, то Асанте представляла для окружающих не меньшую угрозу, чем та злополучная лаборатория.

* * *

Впрочем, Лоренц был не единственным в Ханау, кто сейчас думал о фрекен Вильянуэва. Гораздо более интересные вещи происходили в хаттийском посольстве. Оно располагалось прямо напротив здания инквизиции.

Стол в рабочем кабинете посла ломился от еды: пахвалы, рахат-лукума, булочек с сезамом и прочих традиционных блюд хаттийской кухни. В комнате царила почти полная темнота. Лишь свеча за бумажной ширмой освещала пространство рассеянным светом. Господин Тишуб-Тарк поднял золотой кубок полный кагора с толикой крови демона.

— Сестра Аэ, брат Опустошитель, за вас! За дроу!

Он поднялся и, проливая багровую жидкость на свой неизменный черный балахон, выпил залпом вино. Высокий бледнокожий воин с серебристыми волосами последовал его примеру. Багряная жидкость заскользила по выгравированным на его доспехе снежинкам. Сестра-ведьма Аэ лишь пригубила свой бокал. Несмотря на жару, она сидела в длинной шубе из белого меха.

— Мы тоже благодарны, тебе низший. Если бы ты не спас нас в бою под Лагашем, то мы были бы давно мертвы.

— А если бы не ты, Метелица… — хаттийца передернуло. Все знают, что демонолога не сдержавшего слово данное демону ничего хорошего не ждет. Дроу улыбнулась, согнала с коленей посапывающего там Ами, ручного демона посла, похожего на смесь попугая и мелкой собаки. Она взяла в руки гитару. Пришло время ритуала.

— В черном небе, сны заметая, хлопья снега вниз улетают… — начала петь Аэ.

Магия заполнила комнату, отбирая всякое подобие тени у Того-Что-Внутри господина Тишуб-Тарка, лишая дочь молнии, княгиню-демона Сеар, всякой свободы воли. Этот ритуал дроу проводили уже не первый раз. Такова была их добровольная плата за спасенные Тарком жизни во время штурма имперскими войсками столицы Ки-эн-ги Лагаша.

Через пару минут все было закончено.

— Мы уходим, — устало бросила эльфийка.

— Подождите, сегодня я видел на улице проклятую. Аэ, у нее, как и у меня, есть Тот-Кто-Внутри. И очень могущественный! Скажи, вы поможете захватить его? Имперцы не осознают, что сидит в ней. Если я смогу подчинить его своей воле…

— Нет. Наш долг оплачен. Жди нас через три года. И прежде чем предлагать нам подобное, посмотри сначала, кого ты хочешь обуздать! — ответил за Аэ брат.

В это время в ворота посольства раздался громкий стук. Тишуб-Тарк выглянул в окно и увидел блестящую в лунном свете лысину штандартенквизитора Ханау облаченного в черно-белую сутану адепта Син, Мардука светила ночи. Когда он обернулся, то гостей уже не было, лишь тени волновались на полу.

Со вздохом демонолог надел тапочки и спустился вниз. Ами цокотал своими птичьими когтями по полу за ним. Слуг Тарк сегодня всех отпустил домой. Лишние свидетели ему были не нужны. С натугой посол отодвинул засов.

— Богомерзкое отродье тьмы! Ты опять строишь свои чары, в нарушение всех договоров! Твои экранирующие артефакты не помогут тебе скрыть творящееся зло!

Тарк невозмутимо стер вылетевшую изо рта инквизитора капельку слюны с носа. Снизу донесся недовольный клекот и щелканье клювом. Ами напал на полу сутаны, и тут же отлетел в сторону от пинка.

— Во-первых, доброй ночи, господин штандартенквизитор ван Эльст. Во-вторых, пожалуйста, сделайте шаг назад, вы сейчас на территории царства Хатти! В-третьих, если у вас есть какие-то подозрения, то вы можете написать о них в рейхсканцелярию, они передадут ваше прошение великому царю Хантили, и, если он удовлетворит его, милости прошу! Еще раз спокойной ночи!

Тарк захлопнул калитку в воротах прямо перед носом инквизитора. «Я вас выведу на чистую воду!» послышалось ему. Он потрепал по голове Ами. Со словами молодец, хороший бес, посол направился в библиотеку, а затем в спальню.

Бес устроился в ногах хозяина, а сам Тишуб-Тарк принялся листать «Легементон или наиполнейшее собрание персоналий преисподней» в поисках характерных следов одержимости различными иерархами ада. Поиски его были недолгими. Уже на второй в алфавите руне «Беркана» он остановился, не веря своим глазам. Бросился было к письменному столу, но быстро успокоился. Прежде чем озвучивать такие громкие предположения, надо было все проверить. И не один раз.

 

Глава 5 — Колониальный детектив

Завтрак Лоренц безбожно проспал. Он ворочался полночи от невнятных кошмаров. С утра баронет успел лишь перекусить булочкой. В отличие от него Вильгельм провел за столом часа два, судя по многочисленным опустошенным тарелкам. Асанте вяло ковырялась в салате. Отголоски пения из конюшни подсказывали, где находится Конрад.

Последней появилась Ирэн. Асанте тут же ожила, уставившись на нее. Лоренцу вдруг представилось, что если бы Проклятая была кошкой, то кончик ее хвоста сейчас бы дрожал от напряжения.

— Не ожидала увидеть тут тебя, — кинула она.

— Простите, мы знакомы? — Ирэн удивленно подняла бровь.

— Агдер, лето девяносто четвертого. Одна очень долговязая певичка обнесла кассу бродячего цирка и сбежала… Мы тебя долго искали!

— Эээ… Ты Аса? Фокусница?

— Смотри-ка, запомнила!

В комнате повисла тяжелая тишина, нарушаемая только чавканьем де Фризза, которому слуга принес добавку. Девушки бросали друг на друга тяжелые взгляды. Лоренц застыл, не понимая, что делать. Применить заклинание божественного миролюбия или будет достаточно легкой гипнотизации.

— Ничего сапожки, где взяла? — внезапно спросила Асанте.

— На местном базаре купила. А тебе идет форма.

И девушки защебетали о том, как лучше ушить талию у форменного камзола Ирэн. Лоренц облегченно вздохнул. Бабских склок он боялся как огня.

Через полчаса Мариэль вместе с Сударшаном быстро провела их по зданию управления, познакомила с остальными сотрудниками. После экскурсии в своем кабинете она внимательно выслушала донесение Ирэн о вчерашней романтической прогулке с эльфом.

— Судя по их интересу, к катастрофе они непричастны, но «дружеских» агентов надо знать в лицо в любом случае. Сударшан, организуйте слежку. А ты, деточка, иди, развлекайся. Главное не ври понапрасну, будь собой, — Мариэль улыбнулась.

Ирэн в сопровождении адъютанта вышла. Лоренц краем уха услышал, как Асанте бормочет себе под нос: «Повезло, чертовке. Я тоже так хочу».

— А вы Конрад, Асанте и Вильгельм с сегодняшнего дня под командованием Лоренца Паульсона.

Они вчетвером спустились вниз, на второй этаж, где располагался заваленный документами кабинет баронета. С натугой Лоренц поставил на стол три коробки.

— Дамы, господа, вот каждому работа на сегодня. Просмотрите документы, преступления с применением магии отложите, на все остальные заполните циркуляр по форме двести тридцать три-бис о передаче дела в жандармерию. — Лоренц вздохнул и добавил, — Если встретите квитанции об уплате взятки, то отнесите во взяточную на первом этаже. Там возврат оформят.

— Э, баро, я пойду лучше на зверинец местный посмотрю. Мы как пробегали, я видел, что у василисков сторожевых чешуйница на хвосте высыпала. Не дело это!

— Юнкер Валадис! — гневно начал было Лоренц возмущенный неповиновением.

— Баро, я ж писать не умею, читать не умею, что я тут сидеть буду! Делом лучше займусь.

Не дожидаясь ответа растерявшегося Лоренца, он вышел из кабинета.

— Лоренц, может быть, вы позволите и мне погулять по городу? Я совсем не разбираюсь в этих бумагах. — Асанте, подшагнула ближе, чуть приоткрыла рот и поправила лацкан камзола Лоренца. — Поверьте, я тоже хочу найти эльфийского шпиона…

— И развести его на бабло и новые сапожки! — грубо захохотал Вильгельм, выводя Лоренца из транса. — Нет, уж Аса, давай садись, будем разбираться, что да, как тут.

Девушка обиженно надула губки и села за стол. Кое-как баронету удалось ввести Асу и Вильгельма в курс дела. Часом позже Лоренц понял, что все же будет проще договориться с писцами из магистрата, чем терпеть тихий саботаж Асанте и поправлять ошибки за Вильгельмом.

Его мрачные мысли прервались стуком в дверь. Не дожидаясь разрешения, она распахнулась, и в комнату вошел высокий грузный мужчина лет сорока в роскошном красном камзоле и двууголке. На лацкане у него блестела золотом и рубинами брошь с монограммой ККК.

— Молодые люди, не подскажите, где найти госпожу Беккер? А то вместо майора в кабинете начальника сидит ее ручная обезьяна, как его там… Субурган?… А, не важно!

Лоренца несколько покоробило от отношения пришедшего к адъютанту Мариэль.

— Гауптмана Беккер сегодня не будет. С кем имею честь? — спросил баронет.

— Плохо, — не дожидаясь разрешения, визитер опустился в кресло и в задумчивости постучал пальцами по подлокотнику, — Майор, надо понимать, так и не пришел в себя… Очень плохо. Кто сейчас главный в отделении?

Лоренц встал. Наглость визитера раздражала.

— Сегодня неприемный день. Выйдите из кабинета и не мешайте работать с документами.

— Хм. Ваше поведение видимо происходит из незнания. Я заместитель директора по северному отделению ККК, Габриэль Зигмар.

Лоренц осекся. Про Карнатакскую Колониальную Компанию можно было сказать много плохого и хорошего, но нельзя было отрицать простой факт — в это была вторая сила на континенте после Королевского экспедиционного корпуса лесной стражи. Эта полугосударственная компания имела огромное количество денег за счет права монопольной торговли специями, чаем и оружием на севере континента. У нее была собственная армия наемников, имеющая в своем распоряжении все новинки магии и техники: паровые брички, скорострельные волшебные жезлы и даже осадных големов.

И самое главное — ККК имела власть. Каждая собака знала, куда идет губернатор, что бы получить разрешение подписать тот или иной приказ. Конечно же, на поклон к всесильному директору Гидо Вестервелле или его заместителю. Злить пришедшего не стоило.

— Оберлейтенант Лоренц Паульсон. Временно исполняющий обязанности главы отделения.

— Вы? Мне бы хотелось бы видеть кого-то более опытного.

Лорен лишь пожал плечами в ответ.

— Ладно. Выбора нет. Мне нужна ваша помощь. У меня похитили дочь.

— Почему вы не обратились в жандармерию? — спросил баронет.

— Потому что я хочу, чтобы ее нашли, вот почему, — резко ответил Габриэль.

— Расскажите, пожалуйста, обстоятельства исчезновения.

— Сегодня утром ее не оказалась в своей комнате. У нас вчера была ссора. Она категорически отказывалась встретиться с женихом, которого я ей нашел, и в наказание я запер ее в спальне. Поначалу мы подумали, что она просто спряталась. Но потом выяснилось, что она пропала.

— Может быть, она просто сбежала?

— Нет, спальня на втором этаже, вещи на месте, не могла же она сбежать в ночной рубашке? Даже она не настолько тупа. И без магии здесь не обошлось. Моя девочка совершенно неспособна к волшебству, даже с артефактами первого-второго уровней не справляется. Она с трудом чай подогреть может или потерянную иголку притянуть. Так, что ее кто-то похитил и не как иначе!

— Хорошо, герр Зигмар, подождите полчаса и мы выезжаем. Мне нужно подготовить реагенты и артефакты.

— Я буду ждать в своем экипаже, — кивнул Габриэль.

Лоренц управился за пятнадцать минут. В арсенале царил полный порядок. Захватив все потребное для прозрения Фендела и аналитического волшебства баронет спустился вниз с саквояжем в руках.

Во дворе, в дорогущей выкрашенной красным лаком паровой бричке его ждал герр Зигмар. Встреча с таким роскошным экипажем даже в столице гномийских кланов была редкостью. Несмотря на весь магический прогресс, лошади оставались основным способом передвижения в мире.

Асанте, Конрад и Вильгельм уже сидели сзади вместе с парой охранников. Герр Зигмар пару раз провел рукой над котлом сбоку от себя, активируя нагревательный артефакт, и схватился за два рычага управлявшие передней парой колес. Рессоры жалобно заскрипели, когда экипаж выехал с ровных каменных плит двора на булыжники мостовой, но магический нулификатор инерции быстро включился на полную мощность.

Габриэль, натянув на лицо кожаную полумаску с окулярами, гнал беспощадно, выжимая, наверное, все десять лиг в час. Лоренц поначалу зажмурил глаза, глядя как на дикой скорости галопирующей лошади мимо проносятся здания. Остальные же наслаждались поездкой.

— Конрад! — стараясь перекричать скрип рессор и набегающий ветер, крикнул Лоренц, — а где ищейки?

— Так нет их, баро! — и, увидев расстроенное лицо Лоренца, добавил, — ты не бойся, я сам слово волшебное знаю, лучше легавой найду!

Имперская администрация — магистрат, жандармерия, тайная полиция и инквизиция — жалась к форту рейхсвера. Но высшие чины ККК, подчеркивая собственную независимость, жили в предместьях, ближе к порту и казармам своих наемников, которых только в городе насчитывалось почти полтысячи. Это не считая, занятых в охране караванов, рудников и факторий, расположенных по всей территории Чандри, Айрини и еще пары княжеств. Компания протянула свои щупальца по всему Карнатаку.

Огромный трехэтажный особняк Габриэля Зигмара был достоин графа или герцога. Лоренц прикинул, что он еще не самая большая шишка в Компании и ему стало грустно. В самом Таире социальное неравенство не так бросалось в глаза, но здесь под влиянием местных традиций, про слова «умеренность» и «стиль» забыли. И жалкие купцы-торгаши не стеснялись шиковать совершенно непозволительно для их сословия.

Золоченая решетка ворот, мраморные статуи карнатакских танцовщиц вдоль аллеи, просторный портик в эллоническом стиле пристроенный к дворцу, напоминавшему усадьбы-крепости Таира времен святых походов, все кричало, у меня есть деньги, и я не знаю, как их потратить. Да, даже сама пижонская поездка на локомобиле, сожравшая маны на пару золотых… Ни один воспитанный дворянин не стал бы так тратить деньги.

У порога их встретила дородная женщина лет сорока в простом домашнем платье, жена герра Зигмара. Она что-то бессвязно говорила и вытирала нос и глаза платком. К ней жались младшие дети, сын пяти лет и семилетняя дочь.

Габриэль проигнорировал истерику и повел их по широкой парадной лестнице на второй этаж мимо потемневших портретов висящих на стенах. Лоренц и компания еле успевали за ним. В конце коридора они подошли к двери спальни.

— Вот ее комната.

Количество розового и кружев в интерьере зашкаливало. Как и плюшевых игрушек.

— Тут вы ее оставили вечером? — спросил Лоренц, не пересекая порога.

— Да, и запер на ключ. На окнах сигнальное заклятье, вылезти она бы не смогла, не подняв тревогу. Да и высоко тут.

— Герр Зигмар, осмотр займет время. Вы не могли бы пока собрать всех слуг, что бы мы могли их допросить?

— Густаф, займись! — бросил через плечо Зигмар.

— Вы творили здесь волшебство?

— Нет, ни каких чар со вчерашнего дня кроме мелкого бытового колдовства.

— А кто заходил в комнату?

— Я, жена, горничная, Густаф и все… — призадумавшись, ответил Габриэль.

— Прекрасно, это многое облегчает. Конрад, вы говорили, что сможете взять след, дерзайте!

Бестиенмейстер кивнул и сотворил какое-то незнакомое Лоренцу заклятье. Баронет удивился. Оно было не менее чуждо академической магии, чем тени безымянной сестры дроу. Пока Конрад обнюхивал комнату на четвереньках, Лоренц начал выкладывать из саквояжа реагенты и распечатанные на бумаге заготовки для магии рун.

Для начала идентификация Борна. Она, как и говорил, Габриэль показала мягкий остаточный фон от бытовых чар. Тогда Лоренц применил более серьезные вариант — магометрический ритуал Винтерштейна и с удовлетворением улыбнулся, почувствовав результаты. Кто-то искусно маскировал фон. Что-то из школы магии разума и второе, несомненно, портал, недалекий, проложенный куда-то к окрестным кварталам. Лоренц уже больше для проформы сотворил прозрение Фендела. Оно как обычно ничего интересного не показало. Лоренц увидел, как дочка Габриэля читает письмо, видимо очень важное для нее. Баронет уже выходил из транса, когда ощутил след чего-то до боли знакомого, таящегося на самом краю восприятия.

— Ну, что вы обнаружили, оберлейтенант? — нетерпеливо смотрел Габриэль.

— Похоже, девушку увели ночью, используя самый минимум магии. Она даже не успела испугаться. Или не захотела, такой вариант тоже нельзя скидывать со счетов. — Лоренц достал банки-ловушки и расставил их по углам, что бы они собрали остаточные эманации для более полного анализа. — Конрад, как успехи?

— Баро, тут двое было, про кого хозяин не говорил. Гном, парфюм дешевый любящий, и еще тип, не знаю даже кто. Затхлый какой-то.

— Хмм… — Лоренц призадумался, — я думаю надо провести обыск. Вильгельм, Асанте, вы сможете помочь?

— Обер, еще как — ответил Вильгельм.

— Лоренц, поверьте, в поисках интересных вещиц в помещениях мне нет равных! — улыбнулась вслед за ним Асанте.

Де Фризз закатал рукава и начал методично осматривать комнату на пару с Асанте. Вильгельм, не стесняясь, разбрасывался прозрениями Иксрея и прорицанием Узиэль. Высокая медицинская магия оказалась сильна не только в поиске болезней, но и обнаружении тайников. Лоренцу при всех своих талантах было далеко до Вильгельма в этих вопросах.

Через полчаса Асанте нашла первую улику. Рыжий курчавый волос. А затем в камине обнаружила обугленный обрывок, на котором можно было прочитать «завтра…» и «…юблю тебя, М.»

— Так, прекрасно!

— Не вижу ничего прекрасного! Чем вам поможет волос и этот обрывок?

— Э! Баро, поможет, — вмешался Конрад, отвечая герру Зигмару за Лоренца, — волос гномийский! Ты, баро, рыжих гномов видел? Зуб даю, вот этот, золотой, что не видел! — Валадис оскалился и постучал по клыку, — Редкость это, один на десять тысяч может. Искать просто будет. Голову то может под шлем спрячет, а борода на виду!

Лоренц согласно кивнул, похоже, безумный лошадник был совсем не туп, а затем добавил:

— Похоже, у вашей дочери был роман.

— Не может быть!

— Очень даже может! — Вильгельм всадил меч между панелями на стене и надавил. Открылась ниша, в которой лежало несколько конвертов.

— Да как же так… И я не знал… — Габриэль выглядел ошарашенным, но не долго, — так вот почему она сопротивлялась помолвке!

— Господа! Слуги собраны! — провозгласил Густав.

— Благодарю, тогда приступим к беседам.

Собственно допросы вели Асанте и Вильгельм, они задавали вопросы по списку, составленному Лоренцом, а сам оберлейтенант сканировал опрашиваемых, стараясь уловить ложь. К его разочарованию никто ничего не видел, и писем никогда госпоже не передавал. Алиса, дочь Зигмара могла сама забирать их в тайном месте, но Лоренц должен был попробовать найти посредника.

— Вы просто теряете время, — прорычал Габриэль через полчаса. — Отследите портал! Берите след!

— Он был экранирован. Точка выхода в одном из близлежащих кварталов на севере в радиусе километра, точнее я не вычислю, а прочесать такую площадь не реально, — приоткрыл глаз Лоренц, продолжая вслушиваться в эмоциональный фон повара, которого как раз опрашивал Вильгельм, — вы лучше скажите, не уехал ли кто из слуг недавно в отпуск?

— Да, я сменил на этой неделе горничных и служанок. Кто-то из них приворовывал и мне было лень разбираться, я просто нанял новых.

— Мне нужен будет список. Скажите, угрозы вам поступали в последнее время?

— Не больше чем обычно.

— А нам-таб в вашем городе могло бы совершить такое преступление?

— Нет, если я не отдам им такого приказа.

Лоренц поперхнулся и поспешил закончить разговор.

* * *

Вечером уставшие и израсходовавшие уйму маны они вернулись в управление. Лоренц поставил ловушки с остаточными эманациями в анализатор. Через несколько дней, можно будет точнее узнать, что за волшебство использовалось при похищении. В жандармерию отправилась ориентировка на рыжего гнома и список бывших горничных, которых надо доставить для допросов в ближайшие дни.

Лоренц просмотрел письма, найденные в тайнике. Ничего информативного, обычные слащавые романтические бредни. По ним можно было сделать вывод, что несколько свиданий у Алисы Зигмар с таинственным М. было. Пробраться на территорию поместья М. сам не смог и Алису в город одну никогда не отпускали. Вывод напрашивался сам. Кто-то в поместье влюбленным помогал.

Пока их не было Сударшан, уговорил четверку писцов из магистрата поработать с документами и залежей на столе поубавилось. Лоренц, мельком проглядывая, подписывал циркуляры о передаче дел в жандармерию. Де Фризз с Асанте успели отлучиться в близлежащую таверну и вернулись в компании счастливой, как сытый удав, Ирэн с запечённым поросенком и большой бутылью пива.

— А что мы будем делать дальше? — спросила Асанте.

— Писать отчеты и думать. — ответил Лоренц.

— А что тут думать? — Вильгельм был категоричен, — похитили ради выкупа. Не знаю только, как портал провесили. Подговорили кого из прислуги маяк протащить?

— Ничего подобного! — Асанте была не согласна, — она сама бежала от своего деспотичного отца…

— Из-за несчастной любви… — продолжила за нее Ирэн.

— Хмм… — Лоренц в задумчивости почесал затылок. Эти догадки могли быть истинными. — Ирэн, а как ваши дела?

— Ах, это все было так мило и увлекательно, пока он не заметил слежку. А как он поцеловал меня на прощание… Наверное, ему все же понравились мои песни. А еще Эрестор незаметно передал через меня письмо Йозефу Фогту, представляете?

Лоренц покачал головой. Эльф, передающий письмо офицеру тайной полиции — это очень загадочно.

— Начальник жандармерии на меня волком смотрит, после того как я скинул им кучу незавершенных расследований и отвлек людей на поиски бывшей прислуги. Поэтому у меня для вас троих задание. Переоденьтесь в штатское и обойдите трактиры вокруг дома герра Зигмара. Поговорите, послушайте. Может, местные жители заметили что-нибудь интересное. Выход из портала зрелище достаточно красочное. Да и кареты по ночам нечасто ездят. Я напишу заявку, чтобы вам оплатили расходы, а пока вот вам пара золотых. Я понимаю, заставлять работать вас в ночь…

— Нет-нет! Я согласен! — Вильгельм оживился.

— Отправлять Вилли в трактир за казенный счет — большая ошибка! — рассмеялась Асанте.

— Лоренц, когда мне предложили работать с вами, я думала, мне придется рисковать жизнью, потом, что я так и буду сидеть в кабинете подавать вам бумаги, но то, что происходит сейчас… вы просто чудо! — Ирэн чмокнула его в щеку.

— А я, баро?

— Вы Конрад с вашей меткой дома Валадис на лице слишком заметны. Мы с вами отправляемся обратно, домой.

Они начали собираться.

— Вы не пойдете с нами? — спросила Асанте стоя уже в дверях.

— Кто-то же должен писать отчет. Да и не любитель я подобного времяпрепровождения, — смущенно ответил Лоренц.

* * *

Ворчун боялся. Он уже давно жил со страхом. И стыдом. Стандартный набор предателя. Он мучился добрых два десятка лет, с тех пор как он вернулся из Таира. В начале, это была постоянная паника. Что его раскусят. Что все его дела как на виду. Он дрожал, отправляя сообщения в империю. Но постепенно паника начала уступать место простому страху. А потом он стал испытывать от него удовольствие. Наша душа такова, что даже из мучений она может сделать блаженство, когда привыкнет к ним.

На собеседование с Дизраэли и Викториэль он шел с надеждой. Надеждой на то, что его раскроят и казнят. Что хитрые заклятья, наложенные на него кайзером Гором, будут раскрыты прекраснейшей богоравной королевой лета и ее верным псом Дизраэли. Но нет. Кайзер людей был слишком хорош в магии разума… Он тоже был богоравным.

Ему позволили раскрыться позже, по приказу абвера, разведки Таирского Кайзеррейха. Он честно признался, что он был завербован. После он мог уже не скрываясь отсылать одобренную Дизраэли дезинформацию, а вместе с ней и настоящую. Он сообщал королеве то, что считал необходимым сообщить ей Гор и Артур Небе, выдавая эти данные за результат собственных достижений.

Ворчун все глубже и глубже погружался в интриги, помогая начальнику Лесной стражи и предавая его. У него не было выбора. Нет, нет, поймите правильно, его никто не шантажировал, не грозил смертью, и в его голове не сидела бомба с часовым механизмом. Отослать очередное сообщение в посольство рейха или оставить его в условленном месте было рефлексом, ненавистным неконтролируемым рефлексом. Как паук плетет свою безупречную паутину, так же и Ворчун работал на разведку кайзрейха Таира. Он ткал свое полотно лжи инстинктивно. После встречи с кайзером он не мог поступать по-другому. Его разум больше не принадлежал ему.

Как же хорошо ему было, когда будучи под незримым наблюдением у Дизраэли он сунул этой строившей из себя дурочку девушке записку для майора Фогта с рассказом о случившемся в лаборатории…

Лучшее творение Гора. Он знал это. Ему это льстило.

* * *

Лоренц закончил оформлять бумаги за полночь. На рассвете он проснулся от шума вернувшихся подчиненных. Подняться с постели, чтобы проверить все ли в порядке он себя заставить не смог и заснул снова.

Утром будить баронет никого не стал, все равно толку от них в работе с бумагами не было никакого, и отправился в отделение.

Там он обнаружил у себя на столе стопку писем. Первое было от главы жандармерии Ханау. В нем тот излагал свое недовольство Лоренцем по поводу внезапно обрушившегося на его ведомство водопада работы. Дальше шла сводка происшествий в Ханау за ночь. Массовая драка в трактире «Три тигра». Дальше шли ориентировки на зачинщиков. Лоренц медленно перечитал их, покрываясь пятнами от стыда и злости.

Следующая новость была про пожар в игорном доме некоего Павлидиса, эллонийца по происхождению. Заведение сгорело дотла. Игорный дом был нелегальным, но власти смотрели на это сквозь пальцы, пока эллониец платил налоги и взятки. Далее шло описание внешности поджигателей. Дочитывать Лоренц не стал — вскочил и поспешил в конюшню. Надо было срочно взять лошадь и… Дыхание оберлейтенанта сдавило от праведного гнева. Он им покажет!

Но далеко ехать не пришлось. С Конрадом, Асанте и Вильгельмом в неизменной полевой форме рейхсвера с двуручником за спиной он столкнулся в холле управления.

— Как вы могли! — закричал он, едва увидев их. — Вы что устроили?!

— Да будет тебе, обер! Повеселились немного, — Вильгельм довольно улыбнулся и тут же потер опухшую скулу с ссадиной.

— Повеселились?

— Да, перебрал чутка. Было дело. Но они к Асе руки тянули, про Ирэн, когда она на сцену вылезла, такое говорили, что уши вяли. Вот я порядок и навел.

Лоренц схватился за голову.

— Да ты не переживай, по-хорошему разошлись не поубивали никого. Извини уж, со мной бывает, сорвался.

Баронет несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, успокаиваясь.

— Где Ирэн?

— Ушла с Леошем Яначеком, сегодня опоздает, — ответила Асанте, хихикая. — О, как он за ней ухаживал. Я бы тоже не устояла.

— Что? — Лоренц ошарашенно смотрел на Асанте, — Ирэн и гном?!

— Да, все-таки подгорное племя знает, как обращаться с женщинами.

— Но… рост…

— Лоренц, в постели это не играет никакой роли! — Асанте была категорична.

— Будет ползать по ней и бормотать: «неужели это все мое» — неприлично заржал Вильгельм. Затем стушевался, увидев яростный взгляд Лоренца, — Все молчу, молчу…

— Баро, в следующий раз меня с ними на задание пошлите! Я тоже такое видеть хочу! — влез Конрад.

— Какой бардак… Асанте, а что случилось в игорном доме? Туда вы как попали?

— После того как мы нашли очевидцев загадочного сияния на улице Васагатан началась драка, и у меня кто-то вырвал кошель. Ирэн слиняла с гномом. Оставалась только мелочь, а мне хотелось еще покутить, и я направилась вместе с Вилли в игорный дом, что бы подзаработать… Ну, они сами виноваты в итоге, не хотели джек-пот отдавать. Я разозлилась, Вилли разозлился. А когда Вильгельм злится, ему лучше под руку не попадаться.

— Тем более, применять против меня боевую магию. У меня же рефлексы еще в учебке вбитые. Ледяную стрелу колдуют — ставь пламенный щит. Я ж не знал, что занавески загорятся…

— Ну, вот как-то так и получилось, — Асанте пожала плечами, — ничего страшного, Лоренц, он все равно подпольным был!

— Управление ваши расходы на этот беспредел оплачивать не будет! Я рапорт напишу!

— Я два десятка золотых прихватить успела у этого Павлидиса, не переживайте Лоренц!

— Асанте, вам должно быть стыдно! Как вы могли играть на казенные деньги?

— Лоренц, почему стыдно? Я знала, что делала. Уверяю, не было никакого риска. Я же профессионал.

— Азартные игры — это недостойное занятие для сотрудника тайной полиции, а тем более офицера ДД! Это были не ваши деньги! Я уж молчу про мошенничество и воровство! — Лоренц покраснел от гнева. Его бесило уже не то, что Асанте совершила этот проступок, а то, что она отказывалась признать свою вину. Злили ее насмешливый взгляд и ухмылка наблюдавшего за этой сценой Вильгельма.

— Ой, да ладно, вам, Лоренц! — Асанте развернулась и направилась к лестнице на второй этаж.

— Вам стыдно, Асанте, — прошипел Лоренц под нос, творя пассы заклинания внушения эмоции. Затем из хулиганства добавил, — и хочется писать.

На тот момент он и думать забыл про красную полосу на обложке досье лучницы, про категорический запрет применения ментальной магии. Да даже если бы и вспомнил, ему бы и в голову не пришло, что из-за мелкого заклятия может свершиться такое!

Асанте обернулась к Лоренцу. Ее глаза светились как угли. Лицо было искажено ужасом, быстро сменившимся нечеловеческой гримасой. Из пасти, ртом назвать этот провал в лице он не мог, показался длинный раздвоенный язык.

Руки девушки разделились на пучки черных блестящих кольчатых щупалец, похожих на гигантских пиявок с присосками на концах. Они метнулись к остолбеневшему от ужаса Лоренцу через всю комнату. Его спас де Фризз, отбивший мечом атаку. Конрада не надо было упрашивать бежать, он просто испарился, выпрыгнул из окна. Два росчерка тьмы метнулись за ним, а затем втянулись обратно в предплечья Асанте, не достав добычу.

Лоренц и Вильгельм остались вдвоём в углу. Для бегства им надо было пройти мимо того, что раньше было Асанте.

— Прикрою. Беги, — бросил напряженный де Фризз. Он подался вперед и тут же был вынужден отступить под градом хлёстких ударов. Двуручник был неудобен в комнате. Вильгельм орудовал им на манер посоха, держась за незаточенную часть клинка и рукоять. К ужасу Лоренца от прикосновений щупалец к металлу расходились пятна ржавчины и отлетали в стороны куски стали.

— Беги, дебил, — тяжело прохрипел Вильгельм, с трудом отбивая атаки.

Лоренц очнулся от ступора. Бежать и бросить на смерть де Фризза он не мог.

Основы защитной магии. У него же было отлично по практике! Камзол Вильгельма вспыхнул синими искрами доспеха мага. Как раз вовремя, что поглотить колющий выпад прилетевший сбоку. Мыльный пузырь «божественного щита» отразил два хлестких удара сверху. «Подмога», ускоряющая реакцию, «Астральный сдвиг» выдергивающий цель ненадолго из реальности, «смещение» — быстрая версия телепортации, позволяющая уклонится от удара, «истинный удар» всегда попадающий в цель и прекрасно годящийся для блокировки. Все пошло в дело.

Вильгельм перестал пятиться и даже успел набросить на себя пару мелких чар, но мана Лоренца непозволительно быстро кончалась, и он чувствовал, как все больше и больше наполняется демонической энергией Асанте, тяжелеют ее удары. Баронет понял, что надо контратаковать, но не знал как. Он чувствовал, благодаря «Эмпатии» — остатки разума Асанте из последних сил стараются сдержать зверя. Любое его вмешательство демон, захвативший ее разум, отразит, а девушка окончательно потеряет контроль. Лоренца затошнило от того отраженного присутствия темной силы в своей душе.

Страх, подчинение разума, гипнотизация Каше. Не то, все не то. Сон. Да мёртвый сон Энменнуна. Тот самый, что сколдовал Эанатум на Ирэн в лесу. Некромантия, а не магия разума.

Лоренц скрипнул зубами. Сомнология была бесполезным с точки зрения студентов и преподавателей других кафедр факультативом, который оставался в программе лишь из уважения к старому профессору Вейну, отправлять которого на пенсию у ректора не поднималась рука.

Лоренц напрягся, обновил доспех мага на Вильгельме, ринувшемся неосмотрительно в контратаку и пропустившем увесистый удар. Проклятье, все, что он помнил — вербальный компонент и смутно положение рук.

Рефлекторно сжав ладонь на рукояти кинжала Эанатума, Лоренц прошептал:

— Уша на-ну…

* * *

— Уща ня-ню…

В этот раз он не старик, стоявший на пороге смерти. В полированном серебряном зеркале напротив отражается широкоплечий мужчина лет сорока с роскошной черной бородой, в просторной темно-зеленой тунике, сандалиях из голубой замши и высокой шапке в виде усеченного конуса. На поясе знакомый кинжал.

В огромном заклинательном зале царит полумрак. Свет поступает через несколько окон-щелей под потолком. Толстые каменные стены покрыты фресками, изображающими подвиги древних воинов Ки-эн-ги.

Перед ним стоит хрупкая девушка лет четырнадцати с темными волосами в черной тунике. Не узнать ее невозможно, любой, кто был в столичном зиккурате Этеменанки, узнает Инанну. У ее ног на коленях стоят два молодых бистаа, связанные, во ртах кляпы.

— Нет! Госпожа, нет! Кто была ваша нянька, научившая вас так говорить? Да заберут ее душу демоны! Чары должны твориться на благородном языке эме-гир, а не на плебейском северном диалекте эме-саль! Ша, твердое. Эн, твердое. Как в «энши». Аппликатура руки для сна Энменнуна?

— Указательный и средний пальцы над затылочным бугром, безымянный и мизинец — под, большой за ухом. Рука расслаблена, давление не больше монеты в полнигида, — отвечает будущая госпожа страха без запинки.

— Попробуйте еще раз…

* * *

…Лоренц бросается к Асанте, теперь он знает, что надо делать, пригибается от мелькнувшего щупальца.

— Куда!? — кричит ему вслед Вильгельм.

А видения продолжаются…

* * *

Девочка поправляет руку на затылке. Ладонь все равно напряжена. Лицо сосредоточено, по виску стекает капелька пота. Она концентрирует ману, слишком много, запоздало понимает Лоренц, но Гильгамеш, в чьем теле он находится, молчит. Он знает, что сейчас произойдёт, но не останавливает ученицу.

— Сон пришел воистину! — восклицает она, на сей раз на чистом благородном наречии.

В ответ лоб бистаа взрывается, окропляя кровью и мозгом каменный пол. Второй тиерменш дергается и падает на бок, пытаясь уползти. Парой пассов Гильгамеш приводит его обратно в вертикальное положение и примораживает его колени и голени к полу.

Инанна стоит, прижав ладони ко рту, на глазах слезы.

— Вам жалко этого зверя, царица? Такова цена ошибок правителя и мага. На поле боя ваша небрежность может стоить жизней сотням и тысячам людей, а не этих неразумных животных. — Многоповидавший жестко смотрит на ученицу. — Вы богоравная, но вы должны уметь отдавать не только много, но и мало. Мыслеформа сна Энменнуна?

— Спокойствие и безмятежность…

* * *

… наклониться, избежав еще одного удара, перемахнуть через опрокинутый стол, он уже рядом. Вилли не понимает, что задумал Лоренц, но заходит с другого бока и пытается привлечь к себе внимание заклинанием «провокации». Успешно. В прыжке ладонь Лоренца прикасается к затылку твари в которую превратилась Асанте…

* * *

Инанна кладет ладонь на затылок бистаа. Сосредоточивается, Лоренц видит, что у нее ничего не получится опять. Гильгамеш, тоже сознает это и не хочет перегибать палку. Былой излишней самоуверенности ученица уже лишилась, теперь важно, чтобы она не начала бояться.

— Давайте вместе.

Многоповидавший становится за ее спиной и кладет свою разлапистую мозолистую от упражнений с копьем длань поверх ее хрупкой кисти. В этот момент он чувствует возбуждение, неподобающее мелкому шублугалю Лагаша рядом с будущей царицой Ки-ури, и уж совсем недопустимое для пожилого наставника по отношению к ученице.

— Вспомните прогулку со своей царственной матерью, Нингаль, по висячим садам Кадингирра…

Инанна глубоко вздыхает, очищая свой разум.

— У-уша… — нараспев произносит она, а Гильгамеш с удовольствием чувствует, как стекает волшебная сила с ее пальцев…

* * *

— … на-ну, — заканчивает в унисон с ней Лоренц.

За такое наложение рук Многоповидавший развоплотил бы своего ученика до призрака. Пальцы судорожно вцепились в волосы на затылке. Инвокация произнесена с чудовищным акцентом, а безмятежностью и спокойствием даже не пахнет. Но все же заклинание сотворено безупречно. Лоренц учился у лучших магов рейха и знает, как обойти эти условности, главное Гильгамеш показал ему правильный отпечаток силы.

* * *

Асанте упала на пол замертво. Это не было метафорой. Сон Энменнуна, на самом деле был заклинанием школы некромантии и частично лишал жизни, или несмерти в случае нежити.

— С ней все в порядке? — спросил Лоренц у Вильгельма, опустившегося на колени у принявшей свой нормальной вид девушки.

— Я надеюсь… — ответил де Фризз. — Пульс есть, раны на руках ерунда, к вечеру подлатаю. Чем ты ее успокоил? Некромантия, если не ошибаюсь?

Ответить Лоренц не успел.

В двери ввалились Мариэль, Йозеф Фогт в маске и пятеро незнакомцев. Трое в темных мантиях магиерваффе поверх доспехов, двое — в черных мундирах «Дворянской добродетели» с погонами оберста. Прикрытые несколькими магическими щитами вошедшие держали в руках свои заговоренные офицерские сабли. На кончиках их пальцев посверкивали какие-то убийственные чары. Из-за их спин с опаской выглядывал Конрад.

— Что здесь произошло?! — Рявкнул майор.

— Господин майор, — Лоренц вытянулся по стойке смирно, — Я по недомыслию применил малое внушение эмоции по отношению к юнкеру Вильянуэва, что привлекло к появлению демонической сущности.

Мрачно нюхавший воздух Йозеф Фогт оскалился.

— Темные щупальца Эдвардса, вижу. И что бы исправить нечаянный призыв демона вы решили применить высшую некромантию… Похвально! — майор истекал сарказмом. — Оберлейтенант, вы когда-нибудь сидели на гауптвахте?

— Йозеф, не пугай мальчика. Он явно не ждал такого… — Мариэль уже рассеяла свою защиту и присела рядом с Вильгельмом, осматривая Асанте, — даже я не думала, что все так плохо может обернуться.

— Мариэль, хватит печься обо всех рекрутах, как о детях! Заведите своих и над ними кудахтайте!

Мариэль резко выпрямилась.

— Еще одно слово, Йозеф!… - казалось она готова отвесить ему пощечину.

— Любимые бранятся — только тешатся, — ухмыльнулся генерал, — может мне кто-нибудь объяснит, что тут творится?

Минут через десять Асанте унесли в лазарет. Майор распинался почти четверть часа, выпуская злость. Лоренц все это время стоял по стойке смирно, угрюмо глядя в прожжённый и посеченный ударами щупалец ковер, и изредка отвечал на вопросы. После чего оберст Хорст вынес свой вердикт.

— Не тебе Йозеф ругать других за буйные попойки. Про тебя до сих пор по Академии байки ходят. Да и вообще, правильно они стратегосу Павлидису задницу подпалили. Давно было пора это гнездо эллонийских шпионов прикрыть. Вы ему еще намекните, что Асанте и Вильгельм ваши сотрудники. Пусть выводы делает. Молодые люди, вы свободны. А вы оберлейтенант впредь будьте более осмотрительны!

— Пойдемте, майор, достаточно. Вы мне сейчас напоминаете княгиню преисподней, змееликую Сиираш, — добавил один из военных магов, — давайте лучше поскорее обсудим письмо нашего эльфийского друга.

Один из волшебников магиерваффе, уходя, хлопнул Вильгельма по плечу.

— Молодец парень! Показал шпакам, как настоящие маги гуляют!

Ирэн и Конрад пристали после к Лоренцу с вопросами, но Вильгельм послал их куда подальше, сказав, что им надо выпить.

— Пойдем, Лор, поговорим по-мужски.

Протестовать Лоренц не решился. Действительно надо было расслабиться. Они вышли из управления и свернули в переулок. Едва они скрылись от чужих взглядов, Вильгельм приподнял Лоренца за грудки и припер к стене.

— Я еле вытащил ее из безумия, после встречи с Бетрезеном! — Рычал Вильгельм. Баронет стыдливо отвернулся, — Ты вообще понял, что ты сделал? У нас за ментальную магию примененную к сослуживцу морду били. Даже офицеры к рядовым такого не позволяли себе. А ты Асе…

Лоренц до этого отводивший взгляд внезапно посмотрел прямо в глаза Вильгельму.

— Я был очень неправ. Я знаю это. Я же прощупывал ее во время боя. Я понимаю, каково ей было, Вильгельм. Эмпатия, лейтенант. Я владею ей в совершенстве.

Вильгельм на секунду замер, играя в гляделки с Лоренцем. Потом аккуратно поставил его на землю.

— Бить будешь? — просил баронет.

— Надо бы… Но ты мне жизнь спас.

— А как иначе?

— У Конрада спроси, как иначе, — Вильгельм сплюнул. — Ты молодец, обер. Так щиты ставил, прямо залюбуешься. Был бы у нас под Сиппаром такой маг поддержки во взводе, глядишь, по-другому все повернулось…

Они добрались до трактира. Вильгельм опрокинул в себя пару стопок местной водки, Лоренц ограничился стаканом вина. Они закусили сыром и отправились обратно в управление. Работа ждала.

Это день пришлось посвятить допросам бывших служанок Габриэля Зигмара. Жандармам удалось собрать почти всех. Собственно допрос вел Вильгельм. Лоренц слушал вполуха, контролируя заклятья чувствительные ко лжи, и перечитывал внимательно письма загадочного М. в поисках подсказок о его личности. Судя по оговоркам ухажер Алисы Зигмар прибыл сюда не далее как два-три месяца назад, был дворянином и до того жил в столице.

Незадолго до обеда Лоренц отправил Ирэн и Конрада проверять гостиницы в поисках подходящих кандидатов. Асанте оставалась в лазарете. Сам Лоренц подумывал завтра отправить Вильгельма в порт, что бы тот просмотрел журналы регистрации прибывших в Ханау.

Вечером появился сам господин Зигмар, с целью поинтересоваться, как идет расследование. Хвалиться Лоренцу было особенно нечем. Опрос свидетелей ночных событий ничего не дал. Они были слишком пьяны в тот момент, что бы рассказать хоть что-то внятное. Ирэн и Конрад должны были вернуться к вечеру, но в любом случае обходить постоялые дворы им предстояло еще не один день.

Не готов был и анализ остаточных эманаций волшебства с места преступления, хотя кое-что Лоренца уже удивило. Похитители пользовались односторонним порталом, что бы уйти. Непонятно было, как они попали внутрь, если не прибегали к телепортации.

Оставались не опрошенными две горничных, одна из которых уже нашла работу в поместье за городом и должна была прибыть завтра, а вот другая, уроженка Карнатака, отправилась к своей семье в Чандрапур. За ней была выслана погоня.

— Это сто процентов она. Я с самого начала был против того, что бы нанимать чернозадую дикарку, но жена настояла. Она забивала голову моей дочери романтическими сказками своего народа. И вот результат. Они тоже лю-ю-ди-и, — передразнивая женский голос, протянул замдиректора ККК, а затем стукнул кулаком по столу и добавил уже своим, — да ничего подобного — обезьяны!

В это момент Лоренц был очень рад, что Айрин нет рядом.

— Вам не поступали угрозы и просьбы выкупа?

— Нет.

— Вы точно уверены, что не можете предположить, что могло стать причиной похищения?

— Нет, — резко ответил Габриэль.

И Лоренц задумался еще глубже. Герр Зигмар врал. Его работа была полна весьма сомнительными предприятиями и управлением большими деньгами. Плюс связи с Товариществом достойных. Все это говорило, что недругов у него с избытком. Причины для угроз и шантажа были, и версию с похищением сбрасывать со счетов было рано.

Уже поздно вечером, подписав очередную порцию бумаг и проглядев протоколы допросов, он заглянул в лазарет. Не найдя там Асанте, он отправился домой. На душе было муторно. Вечером, когда баронет остался один, к нему пришли Мариэль и Йозеф. Майор еще раз отчитал его, но это было заслуженно. Страшно было другое. Майор был категоричен, Асанте в городе быть не должно. Она представляет общественную опасность. В ближайшее время в одной из факторий будет организована для нее должность, и она будет переведена туда.

Баронет несколько раз проигрывал в голове, как он будет говорить это Асанте, и ни как не мог хороший вариант. Ему было стыдно, что из-за его ошибки должна пострадать и без того несчастная девушка. Ирэн встретила его у ворот. Она уже переоделась в платье подаренное эльфом.

— Ирэн, вы куда-то собрались?

— Да, Леош скоро должен за мной заехать.

— Вы подготовили списки?

— Да, Лоренц. — Ирэн немного замялась, — Я понимаю, что у вас много дел… Скажите, когда вы займетесь кинжалом?

— Как только у меня будет время, Ирэн. Я постараюсь, я помню про вас. Удачного вечера, и будьте осторожны. Помните, о чем сказала Мариэль, — Лоренц пошел дальше.

— Позвольте совет? — окликнула его Ирэн.

— Конечно, — он остановился и обернулся.

— Купите цветы.

— Что?

— Лоренц, Вильгельм мне объяснил, что произошло, и немного рассказал про Асанте. Я помню, что Айрин говорила про первые месяцы своей одержимости. Я помню и ваши причудливые беседы с Голосом. Я и сама испытала что-то подобное в Цвикау… Лоренц, зная вас, я думаю, что вы идете извиняться, и догадываюсь, что вы это сделаете очень неумело. Так вот, купите цветы!

За воротами раздались цоканье копыт и стук колес. Ирэн поспешила к своей новой пассии. Лоренц постоял, наверное, с минуту обдумывая сказанное Ирэн, а затем поспешил обратно в город. Девушка была права.

Найти цветы в ночном Ханау, оказалось не такой простой задачей. В темное время суток, когда наступала благословенная прохлада, город был не менее оживлённым, чем днем, но интересы ночных жителей были несколько иными. Пьянство, азартные игры и продажная любовь — всего этого в кварталах, прилегавших к порту, было с избытком. Цветов не было.

Однако деньги способны решить и не такие задачи. За пару медяков чернокожий мальчишка-карни прямо на его глазах перемахнул ограду какого-то поместья и пять минут спустя вернулся с охапкой орхидей. Форма Лоренца его ни капли не смутила при совершении противоправного деяния.

Когда Лоренц вернулся, Вильгельм спал прямо в столовой. И баронет чуть не споткнулся об его ноги в темноте, пока пробирался к лестнице. Он поднялся по скрипучим ступеням на галерею второго этажа и направился к апартаментам, которые заняла Асанте. В глубине души он надеялся, что девушка уже спит и неприятный разговор можно будет отложить на завтра, или вообще навсегда. Сделать вид, что ничего не случилось, а приказ о переводе пускай огласит сам майор Фогт, когда придет срок. Но дверь в жилище проклятой была приоткрыта, из щели на доски пола падал свет.

Уже одуревший от аромата цветов, Лоренц вздохнул и постучался.

— Зайди.

Асанте сидела спиной к нему на полу, скрестив ноги по-эламски, перед невысоким столиком. На столе стояла икона, изображавшая светловолосую девушку в простом домотканом сарафане и кожаном плаще.

— … Орели-куг… — донеслось до него бормотание на эме-гир.

Лоренц кашлянул, прочищая горло.

— Прости, я не очень помню, что происходило. Знаю, я чуть не убила тебя. — Асанте шмыгнула носом и утерла лицо. До Лоренца дошло, что она плакала. — Проклятье… Вилли, прости…

— Юнкер Асанте… — начал Лоренц.

— Вы?! — Асанте резко обернулась, положив икону рисунком на стол — Я… Я не ждала вас!

Это было очевидно. Лоренц уже понял это.

— Зачем вы пришли? Будете рассказывать мне какое я чудовище? Я и так это знаю! — тоска на лице Асанте быстро сменилась язвительной гримасой. Легкое дуновение магии иллюзий убрало всякое воспоминание о слезах.

— Нет, Асанте, я пришел извиниться за свою ошибку. Простите меня за то недоразумение. Вина за ваше преображение полностью лежит на мне, — он покраснел, достал из-за спины букет и, припав на одно колено, протянул его Асанте. Даже иллюзия спасовала перед тем смятением, в которое впала девушка.

— Я… Мне… Мне никто еще не дарил!

— Как это? — личное дело, прочитанное Лоренцом, подсказывало, что целомудрием дочь Хименеса Вильянуэвы отнюдь не отличалась.

— Не знаю, Лоренц… Сейчас, когда вы спросили, я тоже думаю, как же это так получилось? — улыбнулась она, — Спасибо! Я если честно подумала, что вы пришли совсем не извиняться, а, например, отослать меня куда-нибудь на край света. Если уж отец отказался от меня, то от вас я подобной доброты никак не ожидала!

Лоренц поперхнулся. Приказ майора Фогта застрял у него поперек горла. Он поспешил сменить тему.

— Асанте, скажите, а кому вы молились? Я человек не религиозный и не очень разбираюсь в святых…

Девушка протянула ему дощечку и с удивлением Лоренц увидел что девушка на ней из народа полудемонов-бистаа. Свисающий из-под полы сарафана хвост и треугольные уши, торчащие из копны соломенных волос, не оставляли сомнения.

— Это Орели. Я сама ее нарисовала. Она путешествовала со мной, Петером Краузе, Карлом Морсером и Вильгельмом во время восстания во Фридрихсланде. Не удивляйтесь, Лоренц, она официально признана инквизицией святой так, участвовала в повержении владыки преисподней Бетрезена.

— Странный выбор…

— Ничуть! Она была вместилищем души матери тьмы, дингир-са Тиамат, и с честью несла эту ношу. Кому как не ей, мне, проклятой, обращать свои молитвы…

— Асанте, подождите, вы были знакомы с Карлом?

— Да. Вы знали его?

— Мы учились вместе. Он был моим другом. — Лоренц помедлил и добавил, — единственным другом. Что случилось с ним?

Вместо ответа Асанте уткнулась в грудь Лоренца и разрыдалась. Понадобилось несколько минут прежде чем она привела себя в порядок.

Асанте откуда-то извлекла бутыль с вином, по ее словам, поминать без выпивки было совершенно не правильно. Они просидели половину ночи. Асанте вспоминала Карла, поиски посланцев бога-создателя Энлиля, свой плен у мятежников, оборону крепости Фиршес-Гаф и, встречу с владыкой адского легиона… Вино сменилось бренди. Слезы — смехом, когда уже Лоренц начал описывать свои похождения и добрался до встречи в лесу с Эанатумом.

Асанте выпила много, и Лоренцу пришлось помочь ей добраться до кровати. Уша на-ну ки думу-ше… Эту древнюю колыбельную напевал он, когда она отключилась. Или это был Гильгамеш, провожавший госпожу страха Инанну? Память древнего лугаля вечером начала вытекать из кинжала и Лоренцу, чья воля ослабла от алкоголя, приходилось бороться с видениями.

У самого баронета, сил на дорогу в свои комнаты не хватило, и он заснул на софе в гостиной апартаментов девушки. Утром его разбудил Вильгельм. Спина болела от неудобной кровати, на которой он заснул.

— А я смотрю, ты оберлейтенант время не теряешь, только на вид тихоня-ботан! — с усмешкой сказал де Фризз, а затем наклонился к его уху и добавил тихо, так чтобы не слышала напевавшая что-то в соседней комнате Асанте, — только попробуй обидеть ее, выпотрошу! — Потом по-дружески ударил Лоренца кулаком по плечу и удалился, прежде чем баронет придумал ему достойный ответ.

Лоренц вздохнул. Наверное, ему стоило быть ночью более смелым, и лечь рядом с Асанте. Хотя, тогда Вильгельм его точно порешил.

Как Лоренц и планировал, де Фризз в компании явно не выспавшейся Ирэн отправился порт проверять списки прибывших. Асанте обходила последние гостиницы. Конрад тихо скрипел пером в углу в компании писцов. Лоренцу надоело то, что бестиенмейстер отлынивает от работы из-за неумения писать.

Сам баронет откинулся в кресле и расслабился. Быть начальником ему нравилось все больше. Непривычное ему осознание собственной важности быстро сменилось унынием. Причиной тому была Асанте. После всего, что она перенесла, приказ майора Фогта казался ему жестоким.

Баронет понимал, что Асанте действительно опасна. Но он был уверен, магия разума может не только навредить ей, но и помочь. Главное подобрать подходящие чары. Тем более, теперь он знает наверняка, как можно остановить демона в ее душе.

— У-уша на-ну… — протянул Лоренц, и на его ладони заиграли черные искорки первого выученного им заклинания темной магии.

Лоренц встряхнул рукой, отменяя заклинание и возвращая ману в свой амулет-накопитель. Пора было приниматься за дело. Он отправился в отдельно стоящий флигель, где располагался морг, алхимическая и магическая лаборатории. В подвале располагалась большая диффузионная камера, в которой на стекле, покрытом соединениями истинного серебра, фиксировались остатки магического излучения. В отличие от чутья мага, вещи субъективной и зависящей от многих факторов, это был объективный метод оценки магического фона.

Лоренц увидел на стекле характерный рисунок магии телепортации, отпечаток чар убеждения. Достаточно слабого заклинания облегчающего уговоры. Ухажер Алисы Зигмар не стал появляться сам, прислал слуг, решил Лоренц, придирчиво рассматривая похожие на царапины росчерки на пластине, а потом с удовлетворением улыбнулся. Интуиция не обманула его. Пара хитрых почти незаметных завитушек подсказывали, что действительно было еще одно заклинание. Совершенно незнакомый след. Баронет со стеклом подмышкой поспешил обратно. Ему были нужны сейчас справочники из библиотеки.

На лестнице его перехватил старшина жандармов в компании с молоденькой чернокожей девушкой в простом темном сари, дрожавшей от испуга.

— Господин оберлейтенант, вот, доставили по вашему приказу.

— Ананда Капур?

— Да, господин. — Девушка смотрела себе на ноги и боялась поднять взгляд на Лоренца.

— Пойдемте, — Лоренц сделал знак следовать за ним.

По пути он заглянул в кабинет и приказал одному из писцов присоединиться к ним, чтобы вести протокол. Тот с радостью оторвался от кипы с доносами и последовал за баронетом.

Они разместились в комнате для допросов. Помещение выглядело угнетающе. Стены из серого необработанного камня. Простой стол. Нарочито неудобный стул для допрашиваемого. Ржавые кандалы на стенах. Все по методичке герра Эрнста Шамбахера. Под потолком тихонько жужжал охлаждающий артефакт. В соответствии с инструкцией холод должен был пробирать до костей.

— Я оберлейтенант Лоренц Паульсон. Ну-с, госпожа Капур, вы были личной горничной Алисы Зигмар?

— Да. Но вам не следует называть меня, презренную из касты далита госпожой… — еле слышно прошептала девушка карни.

— Вы сопровождали ее на прогулках по городу?

— Да, Паульсон-джи, хозяйка дома приказала мне всегда быть с госпожой.

— Вас сопровождала охрана на прогулках? — спросил Лоренц.

— Нет, я сама была охраной.

— Неужели?

— Я, недостойная, дочь брахмана Шри-Махинда и Раджапаксе из кшатри. После рождения отец учил меня магии хозяина неба Индры, а мать обращению с женским оружием — алебардой, веером и кинжалом.

— Но у них же было неплохое положение в вашем обществе, самые высокие из сословий! — удивился Лоренц. Он помнил объяснения Сударшана по поводу кастовой системы Карнатака.

— Они были изгнаны с позором из Чандрапура, как только выяснилось, что они смешали кровь разных варн.

— Хмм… начинаю понимать, почему герр Зигмар согласился принять вас в дом, но все же доверить свою драгоценную дочь карни, которых он так презирает…

— Хозяйка заставила меня принести клятву Алисе.

— Какую? — Лоренц прищурился.

— Я не знаю, я не понимаю языка темных колдунов Ки-эн-ги. Он сказал, что теперь я должна всегда и во всем помогать его дочери, иначе на меня падет проклятье.

— Хотя бы что-то помните из клятвы? — Лоренц нетерпеливо подался вперед. Ритуальных клятв на эме-гир имелось немало. Большинство было не более чем сотрясением воздуха с точки зрения магии, но были и исключения, несущие в себе силу доисторического волшебства. Тех тихих чудес, что исподволь меняли судьбы людей и народов, не прибегая к вульгарным спецэффектам в виде шаровых молний.

— Лу-Ананда дингир-эне-ра лу-иним-ра… примерно так начиналось, — после паузы ответила девушка. Она немного успокоилась.

Лоренц расплылся в улыбке. Все становилось на места. Госпожа Анна-Лиза Зигмар совершила большую глупость. Идея была неплоха. Хотя данная клятва, как и рабство, была запрещена в кайзеррейхе. Изначально она была одной из основных при создании личей и рыцарей смерти, лишь позже, ее адаптировали для живых.

Текст в переводе говорил, что поклявшийся «будет беспрекословно подчиняться воле лугаля и тому, кому принесена клятва», «не может причинить вред тому, кому дал клятву или своим бездействием допустить, чтобы этому человеку был причинён вред» и «будет по мере возможностей беречь свое существование, если это не противоречит другим пунктам». Она не заставляла ничего делать напрямую. Но неисполнение обещания грозило большими проблемами, в том числе в посмертии. Уж в последнем пункте сомневаться не приходилось. В посмертных наказаниях некроманты Ки-эн-ги толк знали!

Ошибка же жены Габриэля заключалась в том, что она заставила телохранительницу принести тройственную клятву Айзека своей дочери, превратив телохранительницу и служанку в орудие неразумного подростка.

— Скажите, у Алисы были отношения с мужчинами?

— Нет, господин.

— Вы врете, Ананда. Вы предавали письма, больше некому. Сейчас вы нарушаете волю нашего лугаля, кайзера Гора, которую я воплощаю, и вредите своей хозяйке. Ваша госпожа была похищена. Ее пассия может быть к этому причастна. Отвечайте.

Ананда подняла взгляд на Лоренца и надолго задумалась.

— Нет, господин, — произнесла она, снова опустив глаза в пол.

— Расскажите! Я понимаю, пример романтической любви ваших родителей, может вам мешает…

Девушка снова вскинула голову.

— Он не мешает мне, Паульсон-джи. Моя хозяйка была хорошим ребенком. Вы правы. Она не заслужила того, чтобы ее изгнали из варны, а потомки на веки стали неприкасаемыми. Я расскажу все, что знаю.

Ананду приняли на работу примерно месяц назад. К тому времени Алиса Зигмар уже поддерживала тайные отношения с кем-то. Они познакомились, как поняла служанка из оговорок госпожи на каком-то официальном приеме в магистрате. Некоторое время они общались через кристалл связи, но Алисе было тяжело пользоваться этим артефактом, да и не откуда было взять ману, не пробудив подозрения у родных.

Вынужденная беспрекословно подчиняться служанка была как нельзя кстати. Ананда, чудом получившая хорошо оплачиваемую работу в Ханау, и без всяких клятв была готова выполнять прихоти своей госпожи. Лишь бы не возвращаться в трущобы Чандрапура.

Рассказывать родителям Алисы о том, что та заставляет передавать письма, Ананда не стала. А потом, когда на виду у герра Габриэля она остановила «паутиной молний» испугавшуюся лошадь, он разрешил ей сопровождать дочь на прогулках. Магией кузнеца молний, змееборца Индры, Ананда владела превосходно. Да и что могло произойти в Алисой в Ханау, где даже Нам-таб подчинялся колониальной компании? Так Алиса получила возможность ходить на свидания.

Лоренц приготовился получить исчерпывающие данные о загадочном М., но дальнейший рассказ бывшей горничной его разочаровал.

Чтобы не давать повода для подозрений наблюдателям, которых Габриэль наверняка тайком приставлял к дочери, Ананде приходилось создавать иллюзорную копию Алисы и маскировать дочку Габриэля, в то время как сама влюбленная направлялась в тайное место. В магии иллюзий Анада искусна не была, но на пару часов поддержания образа девушки карни хватало.

— Мы расставались обычно в начале Биргер-Ярлс-штрассе. Я направлялась в городской сад, что бы сесть в беседке и создать видимость, что госпожа читает книги.

— Ага… Рядом с гномийскими кварталом, — Лоренц представил карту города, — она может что-то вспоминала после встреч? Приносила с собой какие-нибудь предметы?

— Пару раз она приносила с собой коробки эламских сладостей. Как-то она вернулась с пятном кофе на платье. Мать госпожи отчитала меня за испорченное платье, которое не удалось отстирать даже заклинанием Ретоны.

— Мда… Это нам не поможет…

— Ваше благородие, извините, что вмешиваюсь, но там недалеко расположена кофейня эламская. Место хорошее, хоть и дорогое, — влез в разговор писец, — и рахат лукум вкуснейший.

— Что же, Ананда, оставайтесь пока в городе. Возможно, мне еще понадобится уточнить некоторые вещи. На сегодня вы свободны.

Лоренц отправился в свой кабинет, совсем забыв про снимок из анализатора, оставшийся лежать на столе. Он решил зайти в жандармерию, узнать как продвигаются поиски рыжебородого гнома.

Начальник жандармерии видеть Лоренца был не рад. Майор Фогт и прибывшие из Таирбурга шишки тоже требовали себе людей, для наблюдения за Павлидисом, полномочным послом Хатти, господином Тишуб-Тарком, и еще несколькими людьми, эльфами и гномами, незнакомым баронету. Все это гауптман Бухольц не преминул высказать баронету, причем весьма раздраженно.

— И вообще, как вы себе представляете поиски этого рыжебородого? Будем ходить по домам, обыскивать? Это же гномы! Ладно еще клановцы, с их старейшинами через торговую гильдию еще договориться можно. Зигмар им хвост с поставками прижать может так, что мало не покажется. А с эламитами что прикажете делать? Они же в гетто живут. Диаспора, один за всех и все за одного. Если мы обыски начнем делать, то они могут и бунт поднять! Нет, даже не просите, я туда не полезу. Только погромов мне сейчас не хватает для полного счастья.

— Но должен же у них быть какой-то лидер! — Сказал Лоренц.

— Должен, но я не в курсе их порядков. Они нас в свои норы не приглашают, — огрызнулся жандарм. — Мне достаточно, что они не совершают правонарушений на чужой территории и свои проблемы сами решают. Хотите контакты их старейшин? Пойдите и спросите у них сами.

Лоренц хотел попросить Мариэль Беккер надавить на жандармерию, что бы те помогли ему с расследованием, но госпожа гауптман отмахнулась. Ни ей, ни майору было сейчас не до сбежавших экзальтированных девиц. Источник утверждал, что в Ханау появился сам глава Лесной Стражи Дизраэли, и все силы Йозефа Фогта и прибывших из столицы магов были направлены на то, чтобы поймать легендарного воина и почетного видящего Доминиона эльфов.

Остаток дня баронет посвятил разбору документов. Когда вернулись Асанте, Вильгельм и Ирэн, он занялся анализом списков прибывших за последние месяцы таирских дворян и сравнением их с проживающими в гостиницах и пансионах.

Вечером к управлению подъехала карета, присланная Леошем Яначеком за Ирэн. Девушка засобиралась, прихорошилась легкой иллюзией, привела в порядок форму, проверила, как ходит шпага в ножнах.

Вильгельм глядя на это фыркнул:

— Ирэн при всем уважении, что ты нашла в этом гноме?

— Ах, Вилли, я хрупкая беззащитная женщина, — она достала из кобуры на поясе волшебную парочку Кольтиэля и проверила ее заряд. — И мне нужно крепкое мужское плечо рядом.

— Даже если это плечо на уровне бедра? — ехидно спросила Асанте.

— Зато лицо там, где надо, оказывается! — неприлично загоготал Вильгельм.

Баронет шутки не понял, а вот Ирэн густо покраснела и попыталась выбежать из комнаты. Но тут Лоренца осенила идея.

— Постойте, юнкер Деко! — Ирэн остановилась в дверях, а Лоренц продолжил, — скажите, какое положение ваш кавалер занимает в общине?

— Он председатель отделения Первого Гномийского и ключник при рунном жреце Протиче.

— Ого! — присвистнул Вильгельм, — серьезный человек. То есть гном.

— Ирэн, у меня задание для вас. Попросите его организовать поиски рыжебородого гнома. Жандармерия сегодня расписалась передо мной в своем бессилии и нежелании… — Лоренц вздохнул.

— Он мне не откажет, — Ирэн улыбнулась, показала язык Вильгельму и удалилась.

Лоренц пробежался глазами по спискам, получившимся у них. Посмотрел в окно. Начинались краткие в тропиках сумерки. Время дроу. Баронету вспомнилось изуродованное лицо безымянной сестры-ведьмы и его передернуло. Голова уже кипела от имен и адресов. И он решил, что надо немного разнообразить занятия.

— Асанте, Вильгельм, Конрад, собирайтесь.

— Куда, о, великий тиран тайной полиции Ханау? — Асанте с хрустом потянулась, — может достаточно на сегодня работы? Лоренц, я уже не соображаю.

— Мы идем пить кофе, есть эламские сладости, и заодно опросить важных свидетелей.

Ответом ему было дружное «ура» подчиненных. Однако сначала им пришлось зайти в небольшую дешёвую гостиницу рядом с управлением, где за счет казны разместили бывшую горничную Алисы Зигмар. Своих денег на проживание в городе у нее не было. Отпускать же важного свидетеля Лоренц не хотел.

Ананда показала Асанте, какой облик она придавала обычно Алисе, прежде чем та шла на свидание. Проклятая через несколько минут изучения чар смогла вполне сносно повторить иллюзию на своем лице. После этого они взяли извозчика и направились к эламскому кварталу.

Гномов-эламитов в Ханау было немало, несколько тысяч. Их предки прибыли в Карнатак несколько веков назад, когда их царство было на вершине своего могущества, и им принадлежала добрая половина территории современного Таирского Кайзеррейха. Тогда южная ветвь подгорного племени смогла выкинуть эльфов с континента, и потеснить на карте мира не только Ки-эн-ги, но и казавшиеся нерушимыми на протяжении тысячелетий границы хаттийцев, которых оберегали сами князья-демоны. Тогда же в поисках рабов повелитель Суз протянул свою длань через океан, в Карнатак, основав колонию на месте бывшего поселения некромантов Бад-ад-да.

Блистательный период великого царства эламского, давно канул в лету. От былого могущества остались лишь амбиции правителей, воспоминания долгоживущих гномийских стариков, да богато украшенные дворцы в бывшей метрополии, расположенной в южных отрогах хребта Кур-саг. Первая и последняя империя подгорного племени пала под градом внутренних проблем, а последний гвоздь в крышку гроба некогда великого государства вбила совместная военная кампания Таирского союза, Эльфийского королевства и царства Хатти.

Но семя Элама, упавшее на берег Карнатака, и не думало умирать. Искусные алхимики и металлурги высоко ценились раджой Чандрапура. Если посмотреть правде в глаза, то только благодаря изготовленным ими оружию и боевым артефактам экспансия эльфийского королевства была остановлена на границе Таннасара и земель чандри.

После прихода таирцев эламиты сохранили традиции и сделали все, чтобы отстоять свою самостоятельность. Их кварталы были недружелюбны к чужакам, особенно представителям власти. Плотная застройка, узкие кривые улочки, где мог заплутать любой, кроме уроженца этого гетто, напоминали старые города Ки-эн-ги и Эллоники.

Подобно тому, как муравьиная куча только малая часть муравейника, торчащие на поверхности дома были лишь малой частью от того, что построили гномы. Подземные залы и переходы тянулись на глубину нескольких десятков метров, причудливо переплетаясь, соединяя владения разных семей по прихотливой логике династических отношений, формировавшихся десятилетиями.

Путь Лоренца лежал на окраину гетто. Там, отличие от сердца эламской территории, высокорослым пришельцам были рады. Харчевни, оружейные магазины и мастерские артифакторики держали свои двери открытыми круглые сутки. Здесь можно было купить мифриловый шамшир с искусной гравировкой, заказать боевого голема или ковер с узором на выбор. И все это не отрываясь от чашечки кофе с корицей, кардамоном и гвоздикой, любезно предоставленной хозяином лавки, вместе со стаканом ледяной воды и домашней выпечкой.

Лоренц приказал извозчику остановиться у ворот городского сада. Он начал оглядываться по сторонам. Баронет после своего плачевного опыта службы в столице искренне считал, что лень является одной из ведущих мотиваций в человеческих поступках. И это значило, что кофейня должна была быть где-то рядом. Он оказался прав. Буквально на следующем перекрестке виднелась вывеска Эренлер-кофехона. Туда они и направились.

Был поздний вечер, но улица была полна гуляющими горожанами. Кофейня тоже была забита посетителями. Однако, увидев посетителей в форме офицеров тайной государственной полиции, юный гном в просторной рубахе и шароварах, подпоясанный широким кушаком, предложил им расположиться в зале для особых клиентов. Он повел их по лестнице вниз, на второй этаж подвала, где даже без кондиционирующих артефактов царила прохлада.

Стены зала были богато украшены орнаментом, представлявшим собой абстрактное сплетение клинописных знаков. Перегородки разделяли его на глубокие ниши устланные коврами, на которых в беспорядке лежали подушки. Вход в них был отделен занавесью. На невысоком столике стояла ваза с фруктами и небольшой стационарный артефакт «Тишины», заклинания, которое позволяло превратить этот уютный уголок в идеальное место для конфиденциальной беседы. Юноша оставил их и, поклонившись, убежал. Не успели они раскрыть меню, как он вернулся с четырьмя чашечками кофе.

— За счет заведения для господина оберлейтенанта Паульсона и его друзей.

— Откуда вы меня знаете? — удивился Лоренц.

— Мой отец показал вас мне, во время вашей прогулки. Это наша работа, знать важных людей Ханау и обеспечивать им достойный уровень комфорта, — юноша поклонился и удалился на звон колокольчика.

— Ого! — Асанте была явно поражена, — у них тут обслуга, лучше, чем в столице!

— И цены выше… — недовольно пробурчал прижимистый Конрад.

Вильгельм начал деловито перечитывать меню, составляя на клочке бумаги свинцовым карандашом перечень того, что он хотел попробовать. Список получался длинным. А Лоренц смотрел на стену. Он, наконец, подобрал нужный угол зрения и смог прочитать надпись вокруг розетки в виде распустившегося тюльпана.

Неизвестный автор в пару фраз умудрился сложить весь конфликт цивилизаций. Свободолюбивых гномов и агдерцев, избиравших своих правителей подобно первобытным племенам бистаа. Носителей прогрессивного монархического строя, Таирцев и эльфов. И эллонийцев, каждый из которых мнил себя пупом земли, и не понимал важности государства.

Однако предаться размышлениям Лоренц не успел. Появился дородный пузатый гном с роскошной бородой до пояса.

— Вечер добрый! Я Эренлер-бей, хозяин этого недостойного места, Лоренц-эфенди. Чем могу служить блистательным особам?

Баронет жестом остановил Вильгельма, открывшего уже рот, что бы огласить свой заказ.

— Господин Эренлер, сказать по правде, мы здесь не только ради вашего прекрасного кофе. Нас привела и служебная необходимость.

Гном приподнял бровь, изображая внимание. За его спиной в зал вошел высокий смуглый аррациец с эспаньолкой, тонкими усиками в нарядном камзоле и лосинах. Сопровождавший его официант показал на нишу рядом с той, где расположился баронет с товарищами. Посетитель недовольно поджал губы. Лоренц продолжил.

— Дело в том, что мы проводим важно расследование, скажите, вы не видели у себя в заведении этой особы? Асанте, покажите образ, пожалуйста.

Асанте провела ладонью перед лицом. На секунду ее облик расплылся, а затем перед Лоренцем появилась совсем другая девушка. Баронет увидел, как аррациец начал пятится к лестнице.

— Это же Алиса-йенге! Последние два месяца она часто заходился сюда с Морисом-эфенди. А вот, кстати, и он, — гном картинно обернулся, протягивая руку в сторону аррацийца.

Тот, увидев пристальное внимание полицейских, оттолкнул официанта и бросился к выходу.

— Виль… — только начал говорить Лоренц, но лейтенант уже вихрем пролетел мимо него, на его ладони искрилось какое-то убойное заклинание.

Асанте несильно отстала от своего товарища. Лоренц, путаясь ногами в ножнах от шпаги, побежал и вслед. Когда он поднялся, прыгая через две ступеньки на первый этаж, то увидел, как Вильгельм раздраженно ударяет кулаком в косяк двери, рядом с обугленным и еще тлеющим куском стены. Испуганные посетители жались по углам.

— Шустрый, сука. Ушел, — процедил де Фризз.

На немой вопрос Лоренца, Асанте развела руками.

— Раскинул иллюзии и убежал. В этой толпе, да еще на перекрестке, я не разобралась, куда он делся.

— Конрад? — вопросительно обратился к Валадису Лоренц.

— Прости, баро, не пес я… В центре города почитай, на людной улице неизвестного человека след не возьму. Тем более после того как кофе душистый попил, — бестиенмейстер покачал головой.

— Вы бы лучше «метку мага» в него бросили, а не огненную стрелу! — в сердцах бросил Лоренц.

— Рефлексы… — только и ответил Вильгельм.

Эренлер, между тем гладил испорченную панель на стене и цокал языком. Выглядел он явно недовольным.

— Казна компенсирует, — Лоренц не собирался провоцировать скандал.

— А ущерб репутации заведения? А седые волосы, коих прибавилось в моей бороде? Компенсирует?

Лоренц закатил глаза.

— Ай, баро, ну что ты говоришь! Какой ущерб! Ты же знаменитость! Место, где будущий рейхсминистр, шпиона чуть не изловил! Ты этой дырой еще гордиться будешь!… - беседу вступил Конрад и даже видавший виды эламец стал постепенно сдавать позиции под его напором, подкрепленным мрачным видом Вильгельма, стоявшим за спиной бестиенмейстера.

— Помнишь, мы недавно заходили к господину Павлидису, поиграть, Вилли? — вдруг обронила Асанте, кокетливо стрельнув глазками в сторону гнома, — как раз в ту ночь, когда пожар случился…

Эренлер немного побледнел.

— Прошу прощения, эфенди, прошу прощения! Не смею задерживать!

— Подождите, как было полное имя убежавшего? — задал вопрос Лоренц.

— Морис Норьего, — ответил гном.

— Отлично!

Лоренц бесцеремонно уселся за один из освободившихся столов и открыл свой планшет с документами.

— И что теперь обер? Он слинял, теперь не догоним, — Вильгельм взгромоздился на стул рядом.

— Дальше, господин лейтенант, мы будем работать головой, а не мышцами и магией. Принесите еще чашечку кофе! — бросил Лоренц хозяину.

На стол легли недавно составленные списки, дворян прибывших из метрополии за последние месяцы с адресами. Лоренц пробежался по ним глазами и уже на втором месте нашел нужную фамилию.

— А вот и он. Граф Норьего, Морис. Пансион фру Нюгрен, Хагерстен-штрассе, двенадцать. Это около управления, пойдемте, надо найти извозчика, — Лоренц хищно улыбнулся.

Они поднялись и вышли, оставив на столе пару серебряных монет. Экипаж им попался сразу. Мещанин, спешивший куда-то по своим делам, только успел заикнуться, как де Фризз аккуратно достал его из двуколки за шиворот и поставил рядом.

— Хагерстен-штрассе двенадцать, быстро, — скомандовал Лоренц, и они покатили резвой рысью вверх по склону Зуба.

— Надо же какой-то прок из этой писанины вышел, — хмыкнул Вильгельм, — хотя появится он там, как же…

— Все равно, Вильгельм, там его вещи. Он там жил пару месяцев. Можно будет ритуал поисковый сделать, порт перекрыть. А даже если жандармы не захотят, товарищество достойных по указке Зигмара весь город перевернет, — ответила рассудительная Асанте, и после паузы добавила, — Знаешь, Лоренц, он ведь не похож…

— В смысле? — переспросил баронет.

— Тот тип из кофейни, он не похож на Мориса Норьего. Тот пухлый был, но это ладно, похудеть можно. Но этот выше, и черты лица немного другие. Там темно было, но…

— Вы так хорошо с ним знакомы? — заинтересовался Лоренц.

— Нет, встречались пару раз в зале суда. Я его дядю развела, он мне треть угодий своих отписал, а потом скончался скоропостижно. Не смотрите на меня, Лоренц так! Я не убийца! Он, правда, подавился. Я бы никогда его не обидела этого милого старичка. Даже лапать меня не лез. Только доставал рассказами о молодости, проведенной на войне. О том, как он со своим эскадроном под командованием ротмистра Алонсо Кихано нарвался на костяного дракона замаскированного некромантами под мельницу и дал бой. Говорил я на его жену бывшую, Дульсинею похожа. Так вот, родственники после того, как завещание увидели и дарственную на поместье, так в суд подали. Затаскали меня…

— Да, Асанте у нас крупная землевладелица, ей пара десятков квадратных лиг принадлежит в Аррации, может роскошно жить на доходы с латифундии, — довольно оскалился Вильгельм.

— Ладно тебе Вилли, скажешь тоже… — отмахнулась Асанте, — Это неинтересные деньги. Я их не заработала. Толи дело то, что у Павлидиса стащили!

Она подняла ладонь, и Вильгельм ударил по ней своей пятерней. Лоренц вспомнил свое скромное поместье и мог только тихо вздохнуть. Но тут они прибыли на место и разговор прервался.

Пансион баронессы Нюгрен был весьма недешевым местом для постоя, рассчитанным на дворян средней руки и богатых купцов. Многоэтажный дом располагался в самом центре города, вблизи управления. Там часто снимала комнаты приехавшая из метрополии знать.

Они вихрем влетели в парадное. Охранник, сидевший у входа, дернулся на встречу, почуяв боевую магию, теплившуюся на пальцах Вильгельма, но тут же успокоился, когда Лоренц показал ему свой жетон.

— Оберлейтенант Лоренц Паульсон. Где находятся апартаменты графа Норьего?

— Второй этаж, третий нумер, он только что пришел, торопился…

— За-ме-ча-тель-но! — по слогам сказал Лоренц, предвкушавший легкую победу. — Черный вход есть?

— Да, для прислуги.

— Конрад, туда с охранником, перекройте, Вильгельм, смотрите за окнами. Будет пытаться бежать — арестуйте. Асанте, за мной! Нет, рассейте эту гадость, лучше что-нибудь оглушающее подготовьте! — Лоренц заметил на ладони Вильгельма зародыш лавового дротика. Де Фризз вздохнул, но послушался.

Они бегом взлетели по лестнице, и оказались в коридоре. Лоренц услышал возню за дверью и громко постучал.

— Откройте! Тайная государственная полиция!

Из-за двери раздался стук дерева. Затем раздался звон стекла и крик боли.

— Откройте! Сопротивление бесполезно! — закричал Лоренц. — Асанте, вы сможете открыть дверь? Ваше прошлое…

— Да, мое, прошлое меня многому научило, — улыбнулась девушка и достала из кармана гномийскую отмычку из живого металла. Артефакт, запрещенный на всей территории рейха.

— Откуда?… — только смог вдохнуть Лоренц.

— Из склада вещественных доказательств. Ну, правда, Лоренц, чего она там без дела валяется. А мне пригодится для дела… Нам, — поправилась Асанте и сконцентрировалась на управлении артефактом.

— Завтра же вернете на место! — прошипел Лоренц, окутывая их маревом щита энтропии. Его мундир замерцал голубоватым светом чар «доспеха мага».

Меры безопасности оказались излишними. Графа они обнаружили сидящим на полу у разбитого окна. На полу валялись осколки стекла и увесистый булыжник. Морис стонал, держась за голову. Из рассечённой брови капала кровь. Лоренц высунулся из окна. Тут же в его щит энтропии остановил в воздухе камень, который начал медленно рассыпаться песком.

— Вильгельм, быстро сюда! — крикнул он, скрипнув зубами.

Минутой позже де Фризз появился в дверях. Без слов поняв, что от него требуется он начал оказывать первую помощь пострадавшему, одновременно оправдываясь.

— Обер, ну ты сам сказал, чего-нибудь оглушающее. А я таких заклятий не знаю, да и в стрельбе из волшебной палочки не силен. А камень как раз под руку попался. Да и оглушает отменно, сам видишь!

— Как. Вы. Меня. Достали. — процедил Лоренц, глядя на Асанте и Вильгельма, а потом обратил свое внимание на пришедшего в себя графа. — Герр Норьего?

— Вы что себе позволяете, оберлейтенант! — неожиданно визгливо начал тот, — Я член «дворянской справедливости», граф! Как вы смеете врываться в мое жилище без ордера? Преследовать меня по всему городу! А теперь вы пытались меня убить!

— Ваши бумаги?

Граф достал из-за отворота камзола и протянул Лоренцу свои грамоты. Тот внимательно осмотрел их, проверил водяные знаки и верифицирующие чары. Документы были настоящими, насколько мог судить баронет. И это сильно связывало ему руки. Как не крути граф — один из самых высоких титулов в рейхе.

— Господин граф, я приношу свои извинения, за позднее вторжение. Что касается вашей раны, это какие-то туземцы. Лейтенант де Фризз видел, как они убегали, — Лоренц с плохо скрываемой злостью смотрел на Вильгельма, стоявшего за спиной графа, — и хулиганы получат по заслугам, я вам обещаю. Мы расследуем важное преступление, Алиса Зигмар пропала. Вы были знакомы с этой девушкой?

— Помогите мне сесть. — Морис Норьего взгромоздился в кресло, — да, мы познакомились на приеме, что давал ее отец. Жалкий нувориш!

— Вы встречались с ней? — Лоренц напрягся, окутывая себя эмпатией. Он видел, на груди Мориса висит амулет защиты разума. Без ордера баронет не имел права применять волшебство разума при допросе дворянина, если это не было делом о государственной измене. За последние дни Лоренц стал свободней смотреть на подобные формальности, но одно дело аккуратная гипнотизация Каше, другое — нагло ломится через поставленную защиту.

После некоторой паузы Морис ответил.

— Да, я ходил с ней на несколько свиданий.

— И переписывались?

— Да, переписывался.

— А пару дней назад предложили ей бежать с вами…

— Ничего подобного, — возмутился граф, — Да у меня была мысль, о развитии наших отношений. Но бежать, вот так? За кого вы меня принимаете?

— Зачем бежали от нас?

— Испугался. Отец ее мне обещал печень достать и сырую мне же скормить.

Норьего не врал. Но это еще ничего не значило. Амулет защиты сильно мешал Лоренцу. Нужен был ордер. Баронет не сомневался, за ним дело не станет, стоит только озадачить Габриэля Зигмара и тот надавит на судью. Майор Фогт вообще подпишет все, что угодно, лишь бы Лоренц от него отвязался, но в столь позднее время это было нереально.

— Герр Норьего, вы очень важный для нас свидетель и в связи с тем, что на вас только что было совершено покушение, с вами останутся наши люди. Они будут, не смыкая глаз, следить за вашей безопасностью! Не так ли Вильгельм?

— Будут, — вздохнул де Фризз.

— Мне не нужна ваша охрана!

— Поверьте, просто необходима! — Лоренц постарался сделать зловещее лицо, — ведь с вами может произойти все, что угодно, если вы покинете свои апартаменты.

— Вы мне угрожаете?!

— Я констатирую.

Лоренц оставил Вильгельма на карауле. Внизу их встретил Конрад опять пропустивший все самое интересное. Баронет отправил его составить компанию де Фриззу. А сам обратился к Асанте:

— Что скажешь?

— Скажу, сильно ты его прижал. Не ожидала от тебя. Думала ты зануда…

— На тебя в кофейне насмотрелся, — внезапно для самого себя Лоренц улыбнулся Асанте. А та посерьезнела и продолжила.

— Это не Норьего, Лоренц. Да похож. Сильно похож, но не он. Скулы выше, голос не тот. Горбинка на носу.

— Уверена?

— На все сто! Он меня не узнал, Лор! Он не мог меня не узнать, его же на суде по наследству еле удержали, он меня убить грозился.

— Вот значит как…

Лоренц на минуту остановился, перебирая варианты, а затем направился по уже пустеющей улице к управлению.

— Пойдем, Аса, поможешь мне ритуал провести.

Дошли они до темного здания быстро. Внутри Лоренц расписался в журнале у дежурного и направился в хранилище артефактов. Большой стационарный кристалл межконтинентальной связи стоял на треноге. Лоренц взял специальную табличку и начал составлять сообщение. Лоренц не постеснялся придать своему запросу максимальный приоритет. Он хотел узнать, где находится граф Морис де Норьего, по данным центрального управления тайной полиции в Таирбурге. Сейчас от него не требовался полноценный сеанс связи, только передать конкретный образ. Так, что волшебства из их амулетов должно было хватить. Потом Асанте под присмотром Лоренца вернула на место свою отмычку, и они отправились домой.

* * *

Утром Лоренц встал рано и направился в управление, не дожидаясь официального начала рабочего дня. Ответ на его запрос уже пришел. Прочитав его, Лоренц взял наряд жандармов, и выехал к жилищу графа.

Когда он вошел, Вильгельм спал, растянувшись на полу, а Конрад раскладывал пасьянс. Поджавший губы Морис смотрел на них с презрением и некоторым страхом. Жандармы ввалились в гостиную вслед за Лоренцом.

— Вы арестованы!

— Что? Как вы смеете! На основании чего?

— На основании того, что граф де Норьего вчера присутствовал на заседании «Дворянского Собрания» Аррации в Торрено.

Самозванец дернулся бежать, но тут его накрыла волна чар школы разума, посланная Лоренцом. Аррациец застыл на месте, мыча и пуская слюни. Его защитный амулет потемнел от проступившей патины.

— Даже амулет поддельный. Доставьте его в управление для допроса, — приказал жандармам баронет, а затем обратился к Конраду и проснувшемуся при первых признаках творящихся чар Вильгельму — а вы господа, сегодня свободны до обеда. Можете отдыхать.

В управлении Лоренца встретили Ирэн и Асанте в компании Мариэль Беккер и Йозефа Фогта.

— А, оберлейтенант, уже с утра в заботах, я смотрю, — голос майора выдавал его радость, но фарфоровая маска закрывавшая обожжённое лицо ничего не выражала.

— Да, господин майор, я арестовал подозреваемого по делу Алисы Зигмар.

— Прелестно, значит, ваши дамы вам не нужны? Мы решили разыграть небольшую мизансцену для наших эльфийских друзей, и мне позарез требуется хороший иллюзионист и актриса.

— Конечно, господин майор, с допросом я сам справлюсь.

Компания направилась к дверям, когда Лоренц решился.

— Господин майор, разрешите на пару слов.

— Давайте, быстро только.

Они зашли в комнату для допросов.

— Я хотел попросить вас, чтобы вы не отсылали Асанте.

— Она представляет опасность. Вы уже видели, на что она способна. Не боитесь?

— Не боюсь. В бою с Асанте я понял некоторые моменты. Оставлять ее без присмотра мага разума было бы неосмотрительно. Я готов поручиться, что смогу подобрать чары, которые сдержат чудовище внутри нее.

— Считаете себя сильнее инквизиторов?

— Считаю себя умнее. Опыт уже есть.

— Нагло! Однако обосновано. Но при первом же инциденте подобном прошлому, я больше никого прикрывать перед штандартенквизитором не стану. Вам ясно, юный некромант?

— Так точно, господин майор!

Майор вышел и вместо него жандармы ввели лжеграфа. У одурманенного чарами мошенника не было ни малейшего шанса соврать или что-то утаить.

Хуан Тенорио был аферистом и распутником. В юности он начинал как жиголо, однако престарелые богатые дамочки ему быстро надоели. Без дворянского титула серьезно его никто не воспринимал, получить же его возможности не было. Зато имелась возможность получить фальшивые документы. Хуан долго искал способ это провернуть, обойдя магическую защиту, которая накладывалась на подобные бумаги и наконец, догадался воспользоваться сходством своей внешностью с графом Норьего. Он украл одежду графа и смог получить дубликат документов, который был привязан чарами именно к нему.

Это открыло перед ним широчайшие возможности жить в долг, оставляя расписки и векселя. Главное было не появляться на глаза тем, кто знал настоящего графа и не слишком сильно тратиться. Хуан путешествовал по окраине империи, а когда услышал новости о мятеже, бежал в колонию, со всеми своими сбережениями. Здесь бы ему и тихо осесть, но тут состоялось знакомство с дочерью Габриэля Зигмара, и в его голове созрел план жениться на ней. Глупую девчонку можно было заставить принести по-настоящему нерушимую клятву, на манер клятвы Айзека. А там, часть состояния отца глупышки так или иначе перекочевала бы в его карман.

И все-то шло хорошо, письма писались, девичьи слезы от разлуки с любимым лились. Когда появилась Ананда Капур, покрывавшая их свидания, Хуан смог не мало сэкономить на подачках прислуге.

— А как же это письмо? — Лоренц показал ему обгорелый кусочек бумаги, — судя по всему, тут вы говорили, что побег будет завтра!

— Это не мой подчерк. Посмотрите на «А». Да и посудите сами, господин оберлейтенант, мне было проще увести ее на прогулке, вместе со служанкой. Она тоже ничего такая была, пригодилась бы.

Лоренц хмыкнул, но был вынужден признать правоту. Похищение с применением сложной магии, смотрелось излишним и явно выходило за пределы скромных возможностей Хуана в магии, да и подельников у него не было. Как и возможности нанять Нам-таб для этого дела…

— Как вы передавали сообщения?

— Последнее время передавал через ее служанку.

— Лично?

— Да.

— Но она сказала, что никогда не видела вас!

— Как это не видела?!

— Шайзе!… -только и смог сказать Лоренц, он вскочил, выбежал в коридор, чтобы найти, кого послать за Анандой и столкнулся с сонным Вильгельмом и Конрадом, наконец добравшимися до управления.

— Вилли, бери наряд и быстро в гостиницу, где живет Ананда, приведи ее сюда, скажи, я хочу поговорить. Только нежно и ласково, не напугай ее.

— А, наряд зачем?

— Затем. Пусть будет. И помни, она волшебница молнии, должны быть щиты наготове и пусть кто с тобой будут, амулеты защиты от стихии под рукой держат.

Лицо Вильгельма стало жестким, он проверил заряд своего амулета-накопителя.

— Понял. Молния, еще чего ждать?

— Иллюзии. Не знаю что еще, но это точно будет.

Вильгельм козырнул и побежал в сторону арсенала. А Лоренц вернулся в комнату и, обхватив голову руками, сел за стол. Какой же он был идиот… Конечно, кто еще мог подложить записку, которая готовила Алису к похищению, что бы та не подняла тревогу при виде неизвестных. История про туземную волшебницу, знающую заклинание «сеть молний» и прозябавшую при этом в нищете, ожидаемо оказалась сказкой. Ведь даже Айрин, дочь правителя города, получившая прекрасное по местным меркам образование, с трудом могла совладать с магией такого уровня… А клятва Айзека, что ж, есть возможность и ее обойти. Например, принести ее до того кому-то иному. Лоренц стукнул кулаком по столу. Идиот. Похищение готовил кто-то другой. Лжеграфом просто воспользовались, что бы замести следы и заставить терять время…

— Господин оберлейтенант, что со мной будет? — спросил подавленный Хуан между тем.

— Каторга от пяти до десяти лет, или поселения в полярной тундре. Суд решит, — отмахнулся Лоренц. Тут на его глаза попалась забытая в допросной пластина из диффузионной камеры и Лоренц выругался еще раз. — Ефрейтор, уведите. — Крикнул он в коридор, а сам подошел к окну, смотря на просвет результат анализа.

За окном громыхнуло. Зазвенели стекла. Над городом поднялся клуб пыли.

— Шайзе! — Лоренц бросился наружу. Он выбежал из здания управления и направился к зданию гостиницы, куда пошел Вильгельм.

Де Фризза он встретил на полпути. Тот, шел покрытый пылью, потрясывая головой и держась за Конрада. На кирасе было две вмятины, еще одна на шлеме.

— Сбежала?

— Ага, вещи все свои забрала. И, сучка черножопая, противопехотных рун в комнате нарисовала добрый десяток. Хорошо готов к сюрпризам был…

— Тиамат ее побери…

— Да обер, дали мы маху… — Вильгельм сел прямо на мостовую и начал колдовать большое исцеление, — контузило малость…

— Пойдем, — Лоренц подхватил де Фризза под руку и помог добраться до лазарета. Потом дошел таки до гостиницы, проверил остаточные чары, и не найдя ничего интересного. С организацией поисков Ананды справятся и без него.

На идентификацию следа на пластине ушел час. Третьим заклинанием, которое в тот злополучный вечер применялось в комнате Алисы Зигмар, оказалась «Тропа Тени». И это окончательно Лоренца запутало. Уж кого-кого, а дроу и у-и-на-э-наг он встретить не ожидал.

Как назло именно в этот момент появился Габриэль Зигмар, чтобы выяснить, как продвигается расследование, и услышанным он остался недоволен. Что делать дальше и куда двигаться Лоренц просто не знал. Надо было искать Ананду, но эта была мера, обреченная на провал. Ей достаточно было выйти из города, чтобы раствориться среди своих соотечественников на территории, которая таирцами не контролировалась совершенно.

— Значит вот как оно. А где это ублюдок, который мою дочь лапал? — Габриэль достал из ножен длинный кинжал дозволенный купеческому сословию, — я ему сейчас чего-нибудь отрежу, чтобы незачем было лапать.

— Он в тюрьме. В форте. Успокойтесь герр Зигмар.

— Ну, уж нет!

— Вы мне лучше скажите, требования о выкупе вам не поступали? Я вынужден признать, что пока преступники не проявят себя, я бессилен…

— Нет, не поступало. Проклятье, оберлейтенант… — было видно, что Габриэля распирает от злости, — я сам впустил эту гадину в дом… Э-эх…

Купец махнул рукой и удалился. Лоренц еще некоторое время поработал с документами, проверил в лазарете Вильгельма и направился домой. Асанте уже вернулась. Ирэн опять сбежала к своему гному, и эта традиция начинала Лоренца раздражать. Хотя была от этого и определенная польза. Ее любовник, Леош, переговорил с эламитами, и обещал устроить Лоренцу встречу с их старейшиной. Это была последняя нить расследования, которая оставалась в руках баронета.

Впрочем, сейчас его занимала другая мысль. Для этого поступка ему понадобилось больше храбрости, чем для того, что бы набросится на безымянную сестру дроу. Лоренц постучал в дверь Асанте и зашел.

— Вечер добрый.

Она сидела за столом с горкой мелких монет.

— А привет! Я вот деньги считаю. Майору надо было, чтобы внимание отвлекали, вот мы с Ирэн и устроили на пару представление с песнями и плясками, пока те по борделям искали, кого им там надо было. Вроде успешно, — девушка сгребла мелочь в кошель. И подошла к Лоренцу, стоявшему в дверях.

— Асанте, я вчера предлагал попить кофе, но нам так и не удалось…

— Вы меня на свидание приглашаете, господин оберлейтенант? — грустно улыбнулась она.

— Я?…Нннеее… — Лоренц стушевался от неожиданно заданного прямого вопроса, а потом неожиданно для самого себя ответил, — да!

— Прости Лор, я откажусь.

— Извините за беспокойство! — Покрасневший Лоренц развернулся и направился в свои апартаменты.

Асанте смотрела ему в след, а потом уперлась лбом в косяк двери и прошептала:

— Не хочу. Я же опять его вспоминать рядом с тобой буду. Прости Лор, ты слишком на него похож…

По ее щеке скатилась слеза.

* * *

В отличие от Асанте вечер у Ирэн удался на славу. Леош делал все правильно и по расписанию. Театр, ресторан, прогулка. И эта правильность и размеренность Ирэн начала надоедать. Если бы не последний пункт вечерней программы, исполнявшийся в спальне, что занимал остаток вечера и большую часть ночи…

Сейчас, несмотря на утомительный, но крайне приятный процесс, только недавно завершившийся обоюдным удовлетворением, Ирэн не спалось. Когда она попыталась задремать, ей примерещилась какая-то отвратительная пернатая тварь, парящая в противоестественном багровом небе. Ирэн проснулась в холодном поту. Она нашла свой молитвенник на тумбочке, устроилась на подоконнике, и начала шепотом читать девятую песнь Нинхурсаг.

В последнее время в темноте и сумерках она видела лучше, чем днем. Хотя зрением это чувство назвать было не совсем правильно. Ее разум понимал, где находятся предметы, она могла прочесть в свете звезд книгу, хотя видеть буквы, как таковые, она не видела. Эти перемены пугали ее.

Ирэн отложила молитвенник и уставилась на темную ночную улицу, которую вдруг начал заволакивать туман. Девушка удивилась, небо было чистое. До сезона дождей было еще месяца три. Она начала всматриваться во мглу и уловила там какое-то движение. Высокий силуэт в бесформенном балахоне с капюшоном что-то тащил по булыжникам мостовой за собой. Ирэн слегка прищурилась, как всегда делала, прибегая к своему темновиденью и с ужасом поняла, что за таинственной фигурой волочится бесчувственная нагая девушка, чья кожа была разрисована какими-то знаками.

Времени для рассуждений не было. Ирэн схватила шпагу, стоявшую у изголовья кровати, и накинула на себя перевязь с метательными кинжалами прямо поверх ночнушки. Она больно пнула своего любовника, чтобы разбудить его, на разговоры времени не было. После чего спрыгнула из окна, в последний момент затормозив падение магией. Два ножа тут же сорвались с ее руки и сгорели в языке черного пламени, вырвавшемся из мостовой.

Колдун повернулся к Ирэн. Его лицо было неожиданно молодым. Серые глаза, русые волосы, короткая бородка. В его руке блеснул кинжал. Другая, все еще держала бесчувственную жертву за волосы. Ирэн обнажила шпагу.

— Еще одна жертва, прекрасно, — усмехнулся колдун.

Он сделал пасс, и темные нити прочные как стальная проволока оплели ноги Ирэн до бедер, приковав ее к земле. Еще одно движение, короткий блеск кинжала — горло жертвы раскрылось багряной раной. Ирэн дергалась, пытаясь вырваться, но тщетно. Нити держали крепко. Это была не магия Тени или Тьмы. Колдун применил демонологию, против которой Ирэн была также уязвима, как и любой из смертных, не прошедший инквизиторской тренировки.

— Аб-ба ан Аамон… — начал читать литанию матери тьмы демонолог.

— Пригнись! — раздался окрик Леоша. Ирэн, не раздумывая, упала на землю.

Коротко рявкнул ручной ракетомет. Темное пламя бессильно лизнуло покрытий рунами снаряд. Не набравшая еще достаточной скорости болванка, набитая алхимическим составом врезалась в фигуру в балахоне, протащила его почти квартал, оставляя след дыма и пламени, прежде чем заряд сдетонировал, превратив темного мага в кровавый туман.

Освободившаяся от волшебных пут Ирен вскочила на ноги.

— Ты в порядке? — крикнул гном из окна, перезаряжая оружие.

— Да! — девушка подошла к жертве. Ее замутило от вида раны на ее шее.

Ирэн проверила на всякий случай пульс. Из окон начали высовываться испуганные горожане. Начинался рассвет. Девушка поспешила обратно в дом, надо было переодеться во что-то более приличное, чем кружевной пеньюар.

Первым на место происшествия из властей появился майор Фогт. Он выслушал краткий рассказ Ирэн, приказал отправить труп в морг управления и оцепить улицу.

Заспанный Лоренц показался чуть позже в компании Асанте и Конрада. Провел пару ритуалов аналитической магии и удалился на повозке вместе с трупом девушки и несколькими кусками мяса, оставшимися от демонолога.

* * *

Епископ Ханау, штандартенквизитор Тебартц ван Эльст, прибыл незамедлительно в управление в компании пары вооруженных иноков. Низкий, мускулистый он больше напоминал гнома нарядившегося на маскарад в черно-белую сутану адепта Син, Мардука светила ночи, чем церковника.

Сейчас они были в прохладном полутемном подвале управления тайной полиции. Жертва лежала перед ними на обитом жестью прозекторском столе. Инквизитор неспешно творил ритуалы и мрачнел.

— Сын мой, спасибо за своевременную информацию. Жаль мы не можем допросить убийцу, — вздохнул он. Что же еще одна жертва. Проклятье…

— Ваше святейшество, вы сказали еще одна жертва?

— Да, сын мой, эта девушка не первая. Уже месяц, как мы находим трупы подобным образом умерщвленных девиц в неприметных местах. За всем этим стоит какой-то ритуал проводимый демонопоклонниками, но вот какой я так и не разобрался. Пару раз я находил на месте убийства следы магии Тени, что говорит мне — местные культы заодно с ведьмами Ню-Раа, — Тебартц горестно вздохнул, — я могу предположить, что ритуал близок к завершению, раз уж они пошли на такой риск, как убийство в центре города.

Лоренц застыл как громом пораженный. Только что ему в голову пришла новая версия! Алису Зигмар могли похитить культисты. Это объясняло и следы Тени в образцах собранных на месте преступления. Зачем она им, было дело вторым. Может требовалась непременно рыжая девственница, а может, была важна дата рождения. Кто знает этих демонологов? В свое время в Таире были уничтожены почти все демонопоклонники, за их сотрудничество с Хатти во время войны. Вместе с ними и их книги. Гор Четвертый, отец нынешнего кайзера, смог ликвидировать угрозу удара в спину и лишился всех, кто хоть как-то разбирался в магии преисподней, что в дальнейшем не раз затрудняло жизнь волшебников магиерваффе. Но маховик пропаганды был уже раскручен и в результате почти как век демонологи в Таире были persona non grata.

— Отче, скажите, я могу узнать подробности вашего расследования?

— Конечно, сын мой. Это не секрет, вы можете ознакомиться с материалами. Труп мы заберем. Надо совершить очистительные ритуалы и провести проверку с помощью наших артефактов. Возможно, мы сможем выяснить, что-то новое.

Ван Эльст удалился. Лоренц надиктовал протоколы осмотра трупа и места происшествия писцам, а затем отправился в располагавшуюся на соседней улице, резиденцию инквизиции.

Там его ждали. Молодой оберквизитор в черно-синей мантии адепта Энлиля встретил его на входе и провел в архив, где на столе уже лежали папки с документами. Лоренц быстро пробежал глазами бумаги, пролистал выводы магометрии. Отметил в свою записную книжку место и время преступлений. Системы в них он не видел, как не видела и инквизиция. Те скудные следы, которые были обнаружены, не позволяли сделать выводы о том кого хотят призвать культисты. На обычные ритуалы это было не похоже. Жертвы были самые разные от молодой торговки цветами, до престарелой сварливой жены мелкого риттера.

Но одно можно было утверждать точно — судя по времени проводимого ритуала и размеру фигуры призыва, обозначенной местами жертвоприношений, сектанты замахнулись на что-то серьезное. Лоренц поежился, когда вспомнил рассказ Сударшана о том, что когда-то здесь ступил на землю владыка адского неба, князь-демон Аамон. Призвать пернатого иерарха преисподней повторно в Ханау было легче, чем в любом другом месте. Кроме, конечно, родного Лоренцу Саарбрюккена. Того места, где князь-демон в битве осквернил своими зловонными перьями небо во время войны. Волнуясь, Лоренц случайно произнес последнюю фразу в слух.

— Да, господин оберлейтенант, я тоже это говорил господину епископу, а он лишь отмахнулся. Сказал, призовут — тогда в бараний рог сверну гадину. — Оберквизитор вздохнул.

— А перед этим полгорода порушат! — проскрипел зубами Лоренц.

— Как пить дать!

— Но ваша работа это не только борьба с демонами, но и профилактика преступлений! Почему вы до сих пор не рассчитали место и время следующего жертвоприношения?! Если именно они похитили Алису Зигмар, то мы должны ее спасти.

Инквизитор воровато оглянулся по сторонам, а затем наклонился к уху Лоренца и зашептал:

— Его святейшество совершенно не разбирается в теории демонологии, и даже повелел сжечь копии Легементона из нашей библиотеки. Он бывший боевой офицер, и много времени провел на южном фронте. Так что его подходы несколько иные, чем у других… Ему бы громовой топор в руки и в схватку. А возиться с расчетами он не умеет. Я ему выкладки свои давал, но он не уделил внимания. Только велел сторожевые амулеты по городу развесить.

— А мне покажете?

— Пойдемте.

Они поднялись в келью. Потолок был украшен фреской ночного неба, по которому плыли облака, подсвеченные луной. Силуэт крылатого льва Нам-уд-галь, застыл напротив полной луны. У Лоренца пробежали мурашки по спине, когда звезды замерцали и в лицо ему ударил прохладный ночной ветер насыщенный запахом сухой травы.

/ Нравится мой истинный облик?/ впервые за несколько недель голос напомнил о себе. /Меня, Энлиля. Вы зовете меня владыкой ночного неба и повелителем ветра. Это неправильно, Лор. Я есть ночное небо и ветер. Иногда, я забываю об этом и тогда прихожу сюда. Посмотреть на свой портрет, нарисованный сестрой Аэ… /.

— Оберлейтенант, с вами все в порядке?

— Ничего страшного, просто залюбовался, — ответил Лоренц. По комнате плыл запах степи.

— Неудивительно! Это здание тут стоит чуть ли не со времен империи Хатти. Поговаривают, что эта фреска была нарисована одной из сестер-ведьм дроу. Магия из нее выветрилась давно, но впечатление все равно производит. Держите. Посмотрите на досуге. Я в академии не учился, но знаю, что теория магии у вас преподается лучше, чем в нашей семинарии.

Лоренц с тетрадью подмышкой поспешил в управление. Там он передал временно бразды правления Вильгельму, а сам погрузился в расчеты. Де Фризз тут же взял Асанте и Ирэн и направился разбираться с поступившим вызовом о мошенничестве в Первом Гномийском Банке. Кто-то попытался подсунуть подделанный иллюзией вексель. Несмотря на пустяковость произошедшего, это было преступлением совершенным с помощью магии и требовало участия Тайной полиции.

Уже через пару часов кропотливой проверки выкладок оберквизитора, баронет сдался. Неизвестная система магии не давалась так просто в руки. Быть может с Тенью он смог бы разобраться, но от практики и теории демонологии Лоренц был бесконечно далек. Даже майор Фогт лишь мог развести руками. Он посоветовал не лезть в чужие дела и заниматься своими прямыми обязанностями. Теорию о том, что Алису похитили культисты, Йозеф тоже обсмеял. С его точки зрения достаточно жертв ходило по городу безо всякой охраны, что бы прибегать к таким сложным манипуляциям для кражи дочери Зигмара.

Баронет ходил из угла в угол кабинета. Что делать? Алису могли в любой момент принести в жертву, что бы призвать Аамона. Пассивность инквизиции его угнетала. В кабинет заглянул Конрад.

— Баро, можно я схожу собачек посмотреть на рынке? А то не дело это мне каждый раз к магии прибегать, как след взять надо.

— Иди, — отмахнулся от него Лоренц, погруженный свои мысли.

— А чего ты кручинишься, баро?

— Нужно узнать, где и когда будет принесена следующая жертва, а я ни черта не смыслю в демонологии.

— Так, спроси у того, кто знает! Дело то плевое. Вон посольство стоит, а в нем колдун темный.

— Хмм… — протянул, задумавшись, Лоренц. Идея Конрада была достаточно очевидной, но станет ли посол помогать им? Да не стоит ли он сам за сектантами? С другой стороны наверняка инквизиция и тайная полиция следила за ним во все глаза, и возможностей для организаций секты у него было мало. — Надо спросить майора или Мариэль.

— Ай нет, баро! Ты же знаешь, что они скажут! Нельзя к врагам за помощью приходить. А дед Тагари говорил можно! Только золота берешь поболе и вина. Глядишь у тебя уже друг новый.

— Хмм… Ладно, Конрад, пойдем, попробуем.

— Так, баро, мне на базар надо, собачки… — засуетился Конрад отнюдь не желавший сам появляться в обители демонолога.

— Нет, юнкер, надо отметить при всей своей необразованности в торговле вы смыслите гораздо более моего. Да и денег у вас много. Я же не могу взять из казны управления. В ведомости я не видел строки «расходы на подкуп хаттийского посла». Хотя… — Лоренц на секунду задумался, удастся ли провести эту трату как представительские расходы, но понял, что тогда ему придется рассказать обо всем Фогту, — Нет. Конрад, вы нужны родине! И ваши деньги.

Конрад еще некоторое время препирался, но Лоренц оставался непреклонным. Посол, как ему было известно, жил скромно, прислуги почти не держал. Можно было надеяться, что за пару десятков золотых он согласится на консультацию.

* * *

Тишуб-Тарк любил вставать поздно и завтракать долго и со вкусом. От этого занятия его и оторвал слуга. Ночью бывший наместник провинции Канелиси почувствовал отголоски знакомой магии призыва и слышал взрыв. Господин хаттийский посол понимал, что последующий визит инквизиции к нему неминуем. А посему, неплохо было бы укрепить нервы заранее чашечкой кофе с эламским бренди. Его бес, Ами, скакал под столом, выпрашивая печенье.

Стук в двери посольства его ничуть не удивил. Вышколенный слуга знал, как надо поступать. Продержать инквизитора минут десять-пятнадцать в ожидании, а потом отказать, сославшись на занятость Тарка. Потом, ближе к вечеру, можно будет наслаждаться форменной истерикой высших таирских жрецов ложных богов, пытающихся прорваться в посольство. Ами очень любил их гнев. А Тишуб-Тарк, наделенный дипломатическим иммунитетом, не видел причин отказывать своему любимцу в лакомстве. Однако слуга посла удивил.

— К вам двое господ из тайной государственной полиции Таира. Они нижайше просят вашей аудиенции.

— Что, прямо нижайше просят? — Тишуб-Тарк приподнял недоверчиво брови.

— Да, мой господин, поклонились, извинились, что обращаются в неурочное время.

— И ни в чем не обвиняют?

— Нет, мой господин, просят их проконсультировать. И готовы оплатить ваше потраченное время, как стороннему эксперту, привлеченному к расследованию.

— Ого. Вот это чудо из чудес! Там луна и солнце с неба не сошли?

— Нет, мой, господин. Я проверял.

— Тогда запускай их и приготовь еще кофе, чувствую я, разговор будет долгим и интересным.

* * *

Несмотря на всю браваду Лоренцу было страшно. Не так страшно, чтобы душа опускалась в пятки. Но баронет ожидал, увидеть всякие мерзости в обиталище посла Тишуб-Тарка. Какие? Спроси его, он бы не ответил. Заспиртованных младенцев и сонмы демонов пытающихся прорваться к нему через защитные пентаграммы.

Но реальность оказалась разочаровывающей. Слуга провел их по первому этажу, мимо закрытых дверей архива, переговорной комнаты и столовой. Они поднялись по резной лестнице из красного дерева на второй этаж. Демонолог принял их в личном кабинете. Дверь открылась, и Лоренц с Конрадом оказались в просторной светлой комнате. Стены были уставлены шкафами с книгами. Лоренц скользнул взглядом по корешкам, но вместо запрещенных фолиантов по колдовству преисподней и с удивлением обнаружил классические труды по функциональному анализу магии, истории мира и подборку трактатов по юриспруденции. Сам демонолог сидел за письменным столом на деревянном стуле в домашнем халате. Без своего парадного мрачного одеяния он выглядел обычным стариком лет пятидесяти.

Впрочем, ожидания Лоренца в некоторой части сбылись. Из-под стола, клацая клювом и топорща перья, на них бросилась маленькая, не больше кошки зверушка. Конрад зацокал языком и с улыбкой наклонился. От него потянуло странным волшебством.

— Кто это у нас такой милый?… Ай! — ручной бес щелкнул острым клювом в опасной близости от пальцев, — баро, это же демон!

— В самом деле, — Лоренц прищурился, осматривая порождение преисподней. Где-то он читал, что самые сильные из демонологов могли призывать демонов второго и даже третьего круга в мир навсегда, в качестве помощников и охранников. В качестве миньона у Тарка выступал мелкий бес. Лоренц задумался. Может статься, что Тишуб-Тарк не такой уж и опытный и могущественный…

— Не волнуйтесь, просто не обращайте на него внимания, он быстро упокоится. Ами, сидеть! Не загоняй господина бестиенмейстера на шкаф. — Конрад в это время медленно отступал от Ами. Посол поднялся из кресла и протянул руку Лоренцу. Баронет после некоторого колебания пожал ее. — Тишуб-Тарк, можно просто Тарк.

— Оберлейтенант Лоренц Паульсон и юнкер Конрад Валадис.

Бес между тем подошел к Лоренцу, принюхался и начал тереться как кошка об ногу. От оберлейтенанта пахло вожаком. Подобравшийся, было, баронет немного успокоился, похоже, он пришелся бесу по нраву.

— Приятно познакомится. Особенно с молодыми людьми, не отягощенными предрассудками. Таких как вы, способных обратится к хаттийцу за помощью, в империи немного. Присаживайтесь.

— Да, господин Тарк, — Лоренц кивнул, — мы бы хотели получить от вас помощь. Дело в том, что вчера произошло убийство явно ритуального характера, причем одно из многих, вот уж месяц как…

— Можете не продолжать. Я можно сказать в курсе дела. Ваш доблестный штандартенквизитор уже несколько раз пытался повесить на меня всех собак… Ха! Словно я бы действовал столь топорно и неквалифицировано! И чего же конкретно вы хотите от меня, оберлейтенант?

— Мне бы хотелось узнать, кого пытаются призвать сектанты, а также когда и где пройдет следующее жертвоприношение.

— Вы обратились по адресу, молодой человек. После поражения в войне, мне пришлось скрываться от международного трибунала и я осел в Эллонике. Даже некоторое время читал цикл лекций в итокосской Панэпистимии Магос «реверсинджиниринг заклятий призыва». Рюкфюрунг, так это по-вашему называется, да? — Лоренц кивнул. — Остается вопрос оплаты… Хмм…

— Десяток золотых, я думаю, по высшему разряду тарифной сетки для стороннего эксперта, — предложил Конрад. Лоренц подозрительно покосился на юнкера проявившего внезапную эрудицию.

— Молодой человек, зачем мне деньги? Вы что! Я потребую от вас услугу взамен. — Тут Лоренц напрягся. Разговор принимал неприятный оборот. — Приведите мне вашу проклятую.

— Нет, — резко ответил Лоренц.

— Я могу поклясться небом и землей, что ей не будет нанесен вред. Мне только хочется увидеть ее Того-Кто-Внутри.

— Нет. Вы не увидите ее, — лицо Лоренца стало жестким.

— Если я прав, она не проклята, а одержима… Я могу освободить ее от демона.

— И какую цену вы возьмете?

— Абсолютно бесплатно! — улыбнулся посол.

— Бойтесь хатти дары приносящих, так говорят в Эллонике, — ответил Лоренц, — я запрещаю вам даже приближаться к ней ближе, чем на десять метров, и вступать в какие-либо разговоры. Не смейте ее искушать.

Тарк обижено поджал губы.

— Вы не понимаете, на что обрекаете девочку…

— Возможно. Но на что я обреку мир, если дам вам высвободить силу, с которой не совладали даже высшие инквизиторы?

Беседа замерла. Посол размышлял.

— Тогда может вы, хотя бы согласитесь научить меня заклинанию восстановления памяти? Эта ваша таирская магия разума мне совершенно непонятна. У меня есть друг. Он тяжело пострадал во время войны, утратил свой разум.

Теперь уже пришла очередь Лоренца думать. Чары Акатинола были абсолютно безвредными. Проклясть им невозможно, на здорового человека они не действуют. Да больным то помогают только после нескольких месяцев регулярного применения. В том, что Тарк применит их к какому-нибудь такому же, как он сам престарелому ветерану войны, Лоренц ничего страшного не видел.

— Это приемлемо, я пришлю описание и проведу демонстрацию при первой же возможности.

— Тогда показывайте, что вы мне принесли. Надеюсь время и место смерти жертв известно?

— Да извольте. Вот сводная таблица. А вот карта, на которую я наложил, места ритуалов. — Лоренц начал доставать бумаги из планшета. — И описание останков.

Слуга принес кофе и сладости. Тарк погрузился в чтение протоколов осмотра трупов и результатов магометрии. Он выписывал, что-то на бумажке, потом достал астрологический атлас и погрузился в расчеты. Пару раз хмыкнул. Лоренц же думал, правильно ли он поступил, так категорически отказавшись от помощи Асанте. Быть может если устроить свидание в присутствии инквизиции… В он задумчивости почесал Ами. С ужасом отдернул руку, когда до него дошло — он только что прикоснулся к нечисти. Потом не устоял перед взглядом беса и дал ему кусочек печенья.

— Ну что же, ничего удивительного, что ваши инквизиторы не разобрались. Это школа призыва Ансили. Совсем не та, что используют ваши сектанты. Да и мы хаттийцы прибегаем к таким ритуалам редко, при нехватке жертвенных рабов и маны. Похоже, тут имеет место попытка призвать князя-демона Аамона.

— Ужас, баро, бежать надо отсюда! — Конрад все два часа сидел как на иголках из-за присутствия беса в комнате.

— Абсолютно провальная попытка, — уточнил Тарк, почему-то грустно глядя на Ами, — Переход они, конечно, откроют. Если повезет, призовут кого-нибудь второго-третьего круга. Гончую Бегела, великана Вешапи в лучшем случае. Но могут и потерять контроль, тогда дело закончится неконтролируемым прорывом Инферно.

Лоренц прикинул. Демон третьего круга мог уничтожить пару кварталов города. А прорыв Инферно причинить еще больше вреда…

— И сколько еще будет жертв?

— Последняя осталась.

— И где, вы думаете, будет принесена жертва? — Лоренца охватило нетерпение.

— Вероятно вот тут, на границе трущоб и складов — Тарк обвел пером предполагаемое место.

— Когда?

Тарк посмотрел на бронзовый гномийский хронометр на стене.

— Ммм… еще минут тридцать — тридцать пять у нас есть. Как раз можно допить кофе.

— Но ведь сейчас день! — У Лоренца все внутри похолодело.

— И что? Думаете, темные чары творятся только под покровом ночи? Энлиль во втором квадранте, Нанна сокрыта солнцем. Луна в третьей четверти, хотя и невидна. Нет, молодой человек, я не ошибаюсь.

Лоренц вихрем вылетел из кабинета и погрохотал по ступеням каблуками. Конрад последовал за ним.

— Не забудьте про обещание!… - Крикнул Тарк вдогонку, а потом брюзгливо продолжил, — ведь производил впечатление воспитанного молодого человека, и ушел по-эльфийски, не попрощавшись.

* * *

Оказавшись на улице, Лоренц притормозил и тут его догнал Конрад.

— Ты. В инквизицию, потом гарнизон. Предупреди! — сбивчиво выдохнул баронет, указывая пальцем в сторону.

— Да, баро!

Сам же Лоренц запрыгнул в проезжавшую бричку и приказал скакать к отделению Первого Гномийского. Поверят ли инквизиторы рассказу Конрада и когда они доберутся до места, Лоренц не знал, а время не ждало.

Ему повезло, Вильгельм с девушками как раз выходил из здания.

— Быстро сюда!

— Что такое Лор? — Вильгельм вразвалочку подошел к баронету.

— Через минут двадцать в нижнем городе принесут следующую жертву! Надо спешить.

— Рассчитал? Точно? — расслабленность пропала с лица де Фризза.

— Типа того. Они ошиблись, и дело может закончиться прорывом Инферно. Надо остановить их до того как ритуал будет завершен.

— Так чего мы ждем! Погнали. — Вильгельм запрыгнул в бричку, Ирэн и Асанте последовали за ним.

Кучер довез их до старого полуразвалившегося склада, увитого лианами, что стоял на границе трущоб. Вильгельм, начал проверять заряды защитных талисманов. На задержание мошенника они направились во всеоружии по настоянию де Фризза. Асанте натянула тетиву. В ее колчане было всего несколько стрел, но для короткой схватки этого должно было хватить. Лоренц только сейчас спохватился. Он забыл шпагу в хаттийском посольстве и единственным его оружием был кинжал Эанатума. Баронет сотворил несколько сенсорных чар и убедился — Тарк не соврал. Где-то внизу, под развалинами находился центр силы сложного заклинания.

— Значит так, обер, щитуешь меня, я захожу первым, отвлекаю. Потом ты, — он показал на Ирэн, и та кивнула, — Вы двое вперед не суйтесь, прикрывайте на дистанции, на месте не стойте. Знаю я этих гадов. Любят «ползучую погибель» под ноги бросать. Лор, сколько их там, как думаешь?

— Понятия не имею.

— Сможешь их чем-нибудь глушануть так, чтобы всех накрыло?

— Вильгельм, паникой могу ударить.

— И то дело. Ну что, погнали?

Лоренц сколдовал на друзей чары защиты от страха и подвесил неразрешившееся заклинание «паники» на кончиках пальцев.

Они прошли сквозь пустой дверной проем. Деревянные полы скрипели под ногами. Между досками пробивались ростки. На стенах виднелись пятна разноцветной плесени. Пахло затхлостью и запустением. Искать долго вход в подвал не пришлось. Те, кто прятался в этих руинах, и не думали скрывать свои следы. Лоренц спустился вниз по лестнице, из-за двери в подвал доносилось неразборчивое пение.

С улицы раздались конское ржание, звон доспехов и громкая ругань штандартенквизитора Тебартца. К словам Конрада, похоже, прислушались. По-хорошему, надо было остановиться и позволить инквизиции выполнить свою работу, но по напряженности магического поля Лоренц понял — время идет уже не на минуты, на секунды. Он сделал знак замершему Вильгельму.

Ударно-волновое заклинание Узиэль врезалось в хлипкую дверь и превратило ее в щепки. Следом в проем влетели два мелких одноразовых артефакта. Вспыхнул яркий свет, Лоренца, стоявшего на лестнице, немного оглушило. Светошумовое заклинание «заря» убить никого не могло, но боеспособность противника снижало изрядно. Следом Лоренц ударил «паникой». Сверху раздавались крики и звук взрыва. Вошедших в здание инквизиторов тоже задела волна страха. Испуганные вопли из подвала сменились истеричным визгом, к которым прибавился рев ворвавшегося в помещение де Фриза. За ним последовала Ирэн, а затем и Лоренц с Асанте.

Они оказались в просторном помещении занимавшим почти всю площадь дома. Раньше здесь в темноте и прохладе хранили бочки с вином, но сейчас пустующий подвал был приспособлен для проведения черной мессы. Везде стояли свечи. На стенах чадили факела.

Как и в других местах, в Ханау во всемогущество демонов и богов верили лишь недалекие мещане и бедняки. Только они были настолько невежественны, что бы рисковать своей жизнью ради того, чтобы призвать порождение преисподней думая, что оно подарит им хоть часть своей силы в обмен на чужую кровь. Не получив должного магического образования, они часто совершали ошибки. Это кончалось плохо, как для призывающих, так и для окружающих.

Демонопоклонники в застиранных штопанных балахонах жались по углам. Пара культистов потеряла сознание, толи от «зари», толи от «паники» и лежали на самом краю круга призыва. Лишь один доморощенный демонолог продолжал стоять в самом центре начертания с высоко занесенным кинжалом над телом рыжеволосой девушки на полу, разрисованным таинственными знаками. «Алиса Зигмар, я так и знал»- подумал Лоренц

— Остановитесь! — крикнул баронет.

Пропела тетива. Асанте послала стрелу в горло демонопоклоннику, но та не смогла преодолеть невидимую границу круга, в котором стоял культист, и рассыпалась пеплом. Тоже случилось с метательным ножом Ирэн.

Проводивший ритуал его не слушал. Он с размаху опустил кинжал.

— Вы опоздали! — расхохотался он, — Врата повелителя Аамона открыты!

Лоренц увидел, как каменные плиты под ногами превратились в багровый песок, в лицо подул раскаленный сухой ветер, ударило запахом серы. Внутри круга призыва два разных мира совместились на какой-то момент. Все зарябило, замерцало. Баронет зажмурил глаза. Когда раскрыл их, перед ним в круге стоял огромный отвратительный демон. Его белесая жирная плоть свисала складками. Из-за выпученных глаз и широченной, от уха до уха, пасти морда напоминала лягушачью. Голова цеплялась рогами за потолок. В лапе был зажат огромный меч из темного металла, обломанный на расстоянии примерно полутра метров от гарды.

— Ты кто? Ты не владыка! — изумленно произнес культист, указывая на пришельца из преисподней. Вместо ответа великан, слуга многоголового князя-демона Вешапи, открыл свою пасть, обдав всех смрадным дыханием, наклонился и откусил демонопоклоннику голову и правую руку.

— Жрать, — констатировал демон, хрустя костями и оглядываясь по сторонам, — много жрать! — задумчиво изрек он, протягивая лапу к трупу девушки.

Тут у Асанте сдали нервы и она выпустила стрелу с разрыв-кристаллом на конце. Взрыв разворотил бок демона. Лоренца обдало кусками гнилого жира. Только теперь порождение преисподней обратило на них внимание. Оно неожиданно быстро для такой рыхлой туши бросилось в атаку.

Следующие две обычные стрелы без видимого вреда воткнулись в складки жира на шее. Ирэн полоснула по предплечью демона. Великан Вешапи отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, и девушка отлетела в сторону. Вильгельм оказался противником посерьезней. Он, не без помощи заклинаний сумел отразить несколько ударов обломком меча, но сил для того, что бы атаковать у него не оставалось. Асанте опустошила колчан и начала пятится назад.

— Аса, уходи! — кинул Лоренц, обновляя защитные чары на Вильгельме, пропустившем удар. Кулак демона смял кирасу, как бумагу несмотря на все заклятья.

Напоследок девушка кинула под нос демону пару иллюзий и выбежала наверх. Пока великан отвлекся на них. Ирэн кое-как дохромала до выхода из подвала.

— Надо отходить Лор! — Де Фризз тяжело дышал и держался за ребра.

— Иди, я прикрою, — сказал Лоренц. Вильгельм не стал спорить.

Демон уже понял, что приманка ненастоящая и снова обратил внимание на Лоренца и Вильгельма.

Ложная слепота прозрачным маревом окутала голову великана Вешапи. Это было довольно сложное заклинания школы разума. Оно не ослепляло органы чувств, технически жертва продолжала видеть все вокруг, за одним «но». Ничего из увиденного она не осознавала. Правда, непроизвольные защитные реакции сохранялись…

— А где еда? — демон растерянно остановился. Громко шмыгнул носом. — А, вот еда! — Он двинулся на сбившихся в углу культистов, поднял одного и перекусил пополам. Затем второго.

Лоренца замутило. Но тут в подвал спустился Тебартц ван Эльст и уже знакомый Лоренцу оберквизитор. Оба в полных доспехах мягко светившихся от наложенных чар, со штурмовыми посохами наперевес. Они не останавливаясь дали залп. Два огненных шара врезались в спину демона. Баронета вновь обдало частицами плоти. Инквизиторы, не теряя времени, отбросили посохи, достали из-за спин двуручные топоры и сошлись в рукопашную с порождением преисподней.

Лоренц подхватил пошатнувшегося Вильгельма на губах, которого пузырилась алая кровь. Баронет попытался тащить его, но не хватало сил.

— Лёгкое пробило ребром, не иначе, — прохрипел де Фризз. — Брось, лучше помоги им…

Дела действительно обстояли не лучшим образом. Пара сожранных культистов, явно добавили демону прыти. Раны от магии оказались весьма поверхностными, великан уверено начал теснить инквизиторов, лишь только спали чары Лоренца.

Баронет сконцентрировался и вновь ослепил демона. Тот начал как сумасшедший махать обломком своего меча. Лоренц, занятый поддержанием слепоты не успел прикрыть оберквизитора астральным сдвигом от выпада и тот как тряпичная кукла врезался в стену и сполз на пол. В этот момент в ван Эльст поднырнул под замах и в прыжке с разворота погрузил лезвие своего топора в висок демона. Тот пошатнулся, но успел отвесить Тебартцу хороший пинок, прежде чем, хрипя, упал на землю.

— Добей… а то регенерирует… — просипел Вильгельм.

Демон никак не хотел умирать. Инквизиторы в себя не приходили. Тогда Лоренц решился. Он с трудом поднял отлетевший в сторону громовой топор оберквизитора. Провел рукой над лезвием, активируя магию молнии заключенную в нем, подошел к агонизирующему великану и рубанул по шее. Потом еще раз, и еще…

Сил на полноценный удар у Лоренца не хватало. Он превращал шею демона в месиво рубленого мяса осколков костей и крови, раз за разом опуская топор. Великан дергался, хрипел, пытался поднять свои лапищи, чтобы защититься и, наконец, затих. Это не было подвигом, это была грязная работа мясника.

Лоренц упал прямо рядом с ним на пол, тяжело дыша. А потом в подвале стало шумно. Появились иноки со штурмовыми посохами, Конрад тряс его за плечо, пара священников в белых одеяниях Гула, ипостаси Иштар врачевания, бросились оказывать помощь Вильгельму.

* * *

Разбор полетов состоялся сразу, как только Лоренц вернулся в управление. Йозеф Фогт уже знал все от инквизиторов. Майор позвал оберлейтенанта в свой кабинет, где в присутствии Мариэль и Сударшана устроил разнос.

— Вы куда полезли, — орал он, — разве ваше дело за демонами гоняться!? Для этого инквизиция есть!

Сочетание его гневного голоса с безжизненной, не выражающей никаких эмоций маской пугало. Магия все еще не восстановила его лицо.

— Господин майор, они бы не успели. Посол сказал, что времени почти нет…

— Тогда по порядку. Во-первых, как вы посмели обратиться за помощью к врагу рейха? Да, к врагу, оберлейтенант! То, что мы сейчас не воюем больше открыто, не отрицает этой истины. Вы должны были проинформировать меня или Мариэль.

— Вы бы не разрешили, — дерзко ответил Лоренц.

— Нет, ты слышала, Мари? Каков наглец! — Майор отхлебнул воды, — конечно, не разрешили бы. Что он с вас стребовал за помощь? Какие секретные данные? Я не верю, что он ограничился деньгами.

— Заклинание памяти Акатинола. Оно безвредное и не секретное. Я подумал…

— Только не в руках порождения преисподней! — оборвал его Фогт.

— Йозеф, не кипятись, — вступила в разговор Мариэль, — это хороший прецедент. Я думаю, что прямой контакт с послом нам не помешает. Тарк человек рассудительный и пока зарекомендовал себя с хорошей стороны. Пускай мальчик его поучит. Глядишь, из этого мы в последующем выгоду получим…

— Арр!… Ладно. Но если я увижу, как вы заходите к хаттийцу без моего ведома, то буду трактовать это как государственную измену! Вам ясно?

— Так точно!

— Теперь второе. Какого демона вас понесло в эту мясорубку?! Вы боевой маг? Вы подготовились? Вооружились надлежащим образом?

— Нет, но…

— Из-за вашей торопливости вы могли погибнуть. Но это ладно, одним идиотом на земле стало бы меньше. Но остальные, ваши подчиненные, в чем виноваты?

— Я рассчитывал, что…

— Вы не были готовы! Это чудо, что паника, вызванная демоном, не подействовала на вас, а только распугала младшие чины инквизиции. Великан Вешапи и вас бы сожрал заодно с сектантами.

Лоренц промолчал, что «панику» вызвал он. Что из-за этого чуть не сорвалась операция инквизиции… Про эту ошибку знает он и Вильгельм. Который уже второй раз чуть не погиб из-за Лоренца. Баронет испытывал глубокий стыд.

— Почему вы не применяли боевую магию? — спросил между тем майор.

— Я не обучен ни одному боевому заклинанию кроме волшебной стрелы, но она не была бы эффективной против демона.

— И вы полезли в подвал, зная это? Идиот! Господи-Мардуче, с кем работать-то приходится! Где ваша шпага, кстати?… Сломалась?

— Нет, забыл в посольстве. Я очень спешил.

— Вы честь офицера забыли! Как можно оставлять свое оружие!

— Она, строго говоря, не моя, я у брата одолжил. Да и не умею я фехтовать почти, у меня лучше с посохом получается…

— В общем так. Я вас отстраняю на десять дней. За это время вы должны выучить как минимум два боевых заклинания на свой вкус, и найдите себе подходящий посох в арсенале. Через декаду я проверю ваши навыки. Если они меня не удовлетворят, то вас разжалую, в связи со служебным несоответствием. Будете в жандармерии работать.

— Но я же маг-эксперт…

— Вот и будете экспертизы проводить и носа из кабинета не казать! Свободны!

Лоренц коротко поклонился и вышел. За шпагой к счастью возвращаться в посольство не пришлось. Господин Тишуб-Тарк прислал своего слугу с оружием и запиской. Лоренц накарябал быстро ответ, с обещанием на ближайшей неделе принести обучающие материалы.

Затем последовал визит Габриэля Зигмара, для опознания трупа, завершившийся скандалом. Рыжая девушка, принесенная в жертву, не смотря на всю схожесть с описанием, была простой мещанкой. Купец бесновался, орал про некомпетентность и свое больное сердце. Лоренц понимал, что это просто реакция на стресс, но от этого легче не становилось.

После того как вечером в компании Леоша он встретился с хитрым эламским рунным жрецом кофейне Эренлера, баронета окончательно придавило депрессией. Эламит положительно отнесся к встрече, но сообщил Лоренцу, что рыжебородых гномов в его владениях вот уже лет десять как не появлялось. Таким образом, обрывалась последняя ниточка расследования, которая оставалась у баронета. И все, что ему оставалось, это возвращаться с пустыми руками в свои апартаменты…

* * *

Дождь шел уже пару часов. Мерзкий надоедливый, словно осенью в Таирбурге. Он не дарил прохлады, он него стало еще душнее, настолько, что даже Сударшан, сидевший сейчас напротив Лоренца, покрылся потом. Вильгельм и Ирэн лежали в лазарете. Асанте сразу после возвращения заперлась в своей комнате. Ритуал сектантов пробудил что-то в ее душе. Лоренц, постоял немного по ее дверью, слушая монотонное бормотание, но зайти так и не решился. Он расположился в столовой общежития.

— Вы бы, Лоренц, джин с тоником не игнорировали. Это хорошая привычка для здешних мест. От малярии спасает, — сказал Сударшан.

Баронет вздохнул и пригубил противное горькое пойло. Как Мариэль Беккер только может пить эту гадость литрами, подумал баронет…

— Да не расстраивайтесь вы так. Майор отходчив. Через пару дней он успокоится.

— Сударшан, я расстроен, потому, что он прав, — Лоренц выдохнул и опрокинул в себя весь стакан залпом.

— Вооо… Так и надо, Лоренц-джи, как лекарство.

Лекарство не очень помогло. Видимо доза была недостаточна, и баронет взял следующий стакан.

Нет, в самом деле, прав был майор. Прав во всем. Особенно в том, что Лоренцу надо собирать вещички и отправляться обратно в Таир. Увольняться из тайной полиции и тихо растить ячмень где-нибудь в деревне…

Он крикнул слугу и тот принес еще выпивки. Сударшан убедившись, что молодой таирец идет правильной дорогой к нирване откланялся и удалился. Через полчаса интенсивной алкотерапии баронет с трудом встал на непослушные ноги и поднялся по лестнице наверх. На его стук Асанте открыла сразу.

— Ого! Лоренц, не ожидала от тебя такого! Ты на ногах плохо держишься.

— Это побочные эффекты от лечения. Сударшан не предупредил… — язык баронета заплетался. Тут его затошнило, и он бросился к стоявшей у зеркала в прихожей древней вазе.

— И много ты выпил? — Асанте брезгливо посмотрела на оскверненный антиквариат.

— Пять стаканов джина с тоником… — баронет утер рукавом рот.

На пятом или шестом, Лоренц уже немного запутался в количестве и достиг того состояния когда маги начинают сниться бывшим, непроизвольно оживлять мебель и просто плохо себя вести. Бывших у баронета не было, но идея оказаться в обществе девушки заняла центральное место в голове. Гениальные мысли всплывали из глубин подсознания, одна другой лучше.

— Мда… Лоренц, тебе говорили, что ты пить не умеешь?

— Нет, прецедентов не было. — Лоренц сполз по стене на пол.

— Поня-я-ятно… протянула девушка, — Надеюсь, ты не будешь домогаться? У тебя ничего не получится, даже если я не буду сопротивляться, а потом будет стыдно.

— Нет, у меня и в мыслях не было, — нагло соврал Лоренц и тут же смутился, — Я хотел на тебе новое заклятье попробовать. Я тут такое придумал!

— Нет, завтра, когда протрезвеешь, поговорим. А сейчас никакой магии. Иди спать. Хотя как ты дойдешь… Слуг позвать? — спросила сама себя вслух Асанте, глядя на отключившегося Лоренца.

Но вместо этого она по некотором размышлении растолкала баронета, помогла ему добраться до софы и уложила там.

— Это становится традицией. Интересно, получится ли подобрать подходящую дозу, что бы он прекратил стесняться, но сохранил функциональность — проворчала Асанте себе под нос.

Она уселась за стол и начала перерисовывать эскиз для портрета святого Петера. Идея сделать пару к иконе Орели пришла ей в голову давно. В последние дни ее ненависть к Создателю несколько поутихла. Тем более, что его воплощение на земле, покойный оберст фон Краузе, был ни в чем не виноват, а в итоге пострадал даже больше, чем сама Асанте.

Посапывающий и пускающий слюни на софе Лоренц странным образом ее успокаивал. Даже Вильгельм относился к ней с опаской. Но от баронета она почему-то не чувствовала страха.

* * *

Лоренц проснулся ближе к рассвету. Пьяные сны были полны видений о Гильгамеше и далеком прошлом. Баронета тошнило, голова кружилась. Когда он понял, где находится, ему стало стыдно. Он применил заклинание темновидения, чтобы не шуметь и выскользнул из обиталища Асанте, притворив за собой дверь. Только после этого он позволил себе проявить эмоции — стукнул кулаком по стене, пробормотал: «Какой позор… Никогда больше!» и побрел к себе.

Там он перекусил фруктами, и, обхватив голову, сел за стол, бубня под нос обезболивающие заклинания. Когда в мысли немного прояснилось, он достал из кармана кинжал и начал вглядываться в него. Среди прочего, во время пьянки его посетила идея еще раз воспользоваться памятью древнего лугаля Лагаша, чтобы подучиться боевой магии. Как показал опыт, это был гораздо более быстрый способ, чем чтение пособий.

— Как же тебя включить… — Лоренц вертел в руке кинжал.

Он пару раз провел рукой по лезвию, применяя стандартные активирующие чары, потом несколько раз прочитал вслух призыв молнии на эме-гир. Но без успеха. Разочарованный баронет разделся и лег досыпать. И тут-то выяснилось, что его усилия не пропали втуне.

* * *

Он стоял на террасе, на вершине зиккурата в центре Лагаша. Свет полной луны окрасил город в оттенки серого. Перед ним мерцали багровым линии какого-то неимоверно сложного начертания на каменных плитах пола. По краям стояло шесть фигур в нарядных туниках и халатах — маги-ассистенты для проведения ритуала.

Я снова старик, машинально отметил Лоренц.

— Лугаль, может быть не стоит тратить впустую ману? Ты уже второй десяток лет безуспешно пытаешься вернуть госпожу страха из небытия, — голос был знаком. А когда Гильгамеш повернул голову, что бы ответить, Лоренц увидел Эанатума в тяжелом литом бронзовом панцире с копьем и большим, в полный рост, щитом.

— Стоит, энши, — голос Многопивидавшего противно скрипел, — Она не могла умереть окончательной смертью. Ты же знаешь, ее душа была освобождена от оков смертной плоти. Новое вместилище ждало ее на случай неудачи в бою с Разрушительницей… Даже если она была убита, даже если эта связь с запасным телом была разрушена, она все равно где-то здесь! Ее душа не могла обрести посмертие, я найду ее!

— А стоит ли? Она воскреснет бессмертным личом, не имеющим с прежней госпожой ничего общего, кроме имени… — Эанатум был настроен скептически.

— Довольно разговоров, энши! Я пять лет готовил эти чары. Начинаем! Нин-а-ни гештуг ан-гим суд-ра-ни… — Начал речитатив Гильгамеш, а колдуны вторили ему.

Эанатум недовольно покачал головой. Древний вампир знал, вложенной в это заклинание маны хватило бы, что бы отбить у варваров таирфолька бывшие земли царства Ки-ури. Но одержимый идеей вернуть свою возлюбленную ученицу, богоравную царицу севера Инанну, старый колдун не хотел внять гласу разума.

— … эн-Лагаша у-му-на-да-кур-ре!

Волна волшебства прокатилась по городу, рассеивая бесплотных призраков-наблюдателей, превращая в прах низшую нежить. Она заставила живых видеть кошмары, а бессмертные личи в глубоких криптах под дворцом с трудом смогли сохранить души в своих тронутых тленом телах.

Гильгамеш замер подняв руки. Он ждал. Ждал, пока эта волна обогнет планету, уничтожая всех призраков, отправляя в небытие неугодных, когда она пройдет по Тени дроу, Лесу геш-галь и Пещере гномов и Преисподней людей. Она должна была найти одну-единственную драгоценность — Инанну.

Воздух над начертанием задрожал. Перед старым лугалем появилась высокая демонесса с темно серой кожей. Ее длинные пальцы заканчивались когтями, как у птицы. Лицо показалось Лоренцу чем-то знакомым. На месте сердца в ее груди зияла дыра, в которой горело изумрудно зеленое пламя. За ее спиной в просвете прохода толпились многочисленные бесы.

— Зачем ты звал меня смертный? Зачем потревожил меня, мать Тьмы Тиамат?

— Я искал свою богоравную госпожу, а не тебя!

— Ее тело мое, ее душа моя… Ее больше нет!

— Тогда я заберу их у тебя, — прорычал Многоповидавший.

— Но она и есть я! — оскалилась демонесса, — Муж мой Бетрезен переделал меня сообразно своей воле.

— Ты врешь!

Статуя Иштар, внезапно осенило Лоренца. Тиамат не врала. Она была похожа на статую Инанны, из столичного кафедрального зиккурата Этеменанки, которою инквизиция использовала в качестве изображения богини. Но разозленный отчаявшийся старик, в чем теле Лоренц пребывал, не хотел признавать очевидное. Он потерял последнее самообладание, и на демонессу обрушилась волна тьмы.

— Ты хочешь навредить мне моим же атрибутом, тьмой? — Тиамат расхохоталась, — глупый колдун! — облако темноты повисло между ними, а затем повернуло вспять и двинулось на Многоповидашего. А за ним следовали бесы. Но на пути встал Эанатум со щитом. Тени заплясали вокруг него на каменных плитах пола. Колдуны-помощники постарались прикрыть своего господина и невидимая стена встала на пути демонов и их магии.

— Беги, лугаль, я задержу ее. Портал скоро закроется.

— Нет, я никогда не бежал с поля боя. У меня есть и другие силы. Нам-уд-галь! — Ослепительно яркая молния сорвалась с ладоней Гильгамеша и врезалась в одного беса, прыгнула на другого. Она как живая металась по стае, оставляя после себя лишь обрывки плоти демонов.

Лоренц смотрел во все глаза. Он повторял про себя все мелочи, которые успел заметить. Положение пальцев. Слова, что пробормотал колдун после инвокации.

— Как ты посмел! — взревела Тиамат. Она шагнула вперед. Удар ее руки играючи смел и волшебный щит, рассеял тени вставшие перед Эанатумом. У-и-на-э-наг отлетел на парапет, тут же вскочил, но он не успевал… А Многоповидавший не мог ничего сделать. Кровь стучала в ушах. Сердце заходилось, за грудиной ломило. Воздуха не хватало, перед глазами плыло.

Мать Тьмы выбросила свою когтистую длань вперед. Та без вреда прошла сквозь тело колдуна. Чары, державшие Тиамат в мире смертных, уже распадались на части. С гневным воплем демонесса растаяла в воздухе.

— А я ведь говорил… — Эанатум с неестественно вывернутой шее подошёл к лугалю Лагаша. Отбросил расщепленный щит и сломанное копье. С хрустом вправил вывихнутые шейные позвонки. — Эх… сейчас бы кровушки девичьей… Что стоите? Позовите лекаря! — рявкнул он на лекарей, окутывая Гильгамеша целительным покрывалом теней.

А Лоренц стоял на коленях в теле старого мага смерти и пытался не умереть. Сердце отказывалось поддерживать жизнь в этом теле. Инанна не вернется. Эта мысль крутилась в его разуме, и горе Многоповидавшего захлестывало баронета с головой…

* * *

Дизраэли, Ворчун и Ворон сидели в обширном коллекторе канализации Ханау. Здесь же расположились два десятка бойцов Лесной стражи, которых любовник королевы оставил при себе. Остальные вернулись в Таннасар. Стены были увиты лозой, мягко святящейся в темноте. Она заплела своими корнями стоки, перенаправляя отходы города, поглощала лишнюю влагу и, главное, берегла чувствительное обоняние Дизраэли от отвратительного запаха.

Усилия майора Фогта по ловле Дизраэли не достигли цели, но затруднили жизнь видящим. Сначала им пришлось бежать из комфортабельной усадьбы. Затем начало трещать по швам прикрытие, под которым они неделю жили в квартале красных фонарей, выдавая себя за магов-косметологов. ККК, в свою очередь надавила на контрабандистов товарищества достойных, и в результате получить помощь эльфам было не от кого.

Все потенциальные союзники себя полностью дискредитировали. Стратегос Павлидис поджал хвост и при появлении Дизраэли скорее побежал бы к Фогту, чем оказал поддержку. Хаттиец целыми днями сидел в посольстве и носа наружу не казал. Там творилась какая-то магия. Но, похоже, шпионажем он не занимался, что было странно для человека, занимавшего должность посла. Да и Ворон был категорически против сотрудничества с демонологом. С Хатти его связывала давняя ненависть.

— Однако, Ворчун, я должен выразить свое восхищение. Вы прекрасно поработали. Сначала эта Ирэн. Она даже не поняла, насколько важную информацию нам сообщила, — Дизраэли улыбнулся.

— Да, ты не зря прожил среди людей столько лет, — сказал Ворон. — Если бы не твои знания их обычаев, нам бы давно пришлось бежать с позором из этого города.

— Спасибо милорды, — ответил польщенный Ворчун, но где-то в глубине сознания копошилась недовольная вторая личность, привитая кайзером Гором, — когда я узнал, что в управление для работы привлекли писцов из магистрата, идея подкупить одного из них была очевидной. Короткоживущим свойственно не обращать внимания на прислугу и рядовых работников. И сегодня мне сообщили интереснейшую информацию. У одного из крупных чиновников ККК украли дочь. Занимающийся этим делом оберлейтенант Лоуренс Паульсон уже отработал несколько версий.

— И в чем же наш интерес в этой истории? — Дизраэли приказал лозе усилить свечение.

— Наш интерес в том, что Габриэль Зигмар занимался снабжением лаборатории. Он и несколько его подручных имели доступ на секретную территорию. Один из них утонул на следующий день после взрыва. Другой скоропостижно скончался от апоплексического удара. А у самого Зигмара пропадает ребенок. Совпадение? Не думаю.

— Ты клонишь к тому, что он организовал кражу чертежей? — спросил Ворон.

— Да, такое предложение выглядит правдоподобным, — Дизраэли потер подбородок, — остается открытым вопрос, кто заказчик, и кто похититель… Что у него с охраной?

Ворчун покачал головой.

— Сейчас его дом под охраной солдат ККК. Силой мы его не возьмем.

— Тогда, Ворчун, будем ждать, когда похитители выдут на контакт. Попробуем перехватить чертежи при передаче выкупа. Кстати, а что за Лоуренс? — Ворон с хрустом в суставах потянулся.

— Достаточно интересный персонаж, — за Ворчуна начал рассказывать Дизраэли, — До этого служил в Таирбурге, был связан с Петером Краузе. Именно благодаря ему интенданта отправили в ссылку и как следствие случился наш прокол с Авраамом Йоффе. Сам Лоуренс, пронюхав про готовящийся мятеж, загодя сбежал из столицы. По дороге в Остгард где-то подцепил вашу пассию, Ворчун.

Тот улыбнулся шутке, а потом посерьезнел.

— Уникальный случай, человек, живущий без тени. Кстати, мой агент несколько раз видел у Лоуренса древний кинжал из Ки-эн-ги. И он применял, высшую некромантию…

— Ага, и заходил в посольство хатти. А потом убил демона третьего круга. — Ворон прищурился, — он мне не нравится. Общается с проклятой. Я бы его прикончил. Заранее так сказать. Да вся его команда…

— Не будем спешить, друг мой. Да, этот человек явно не так прост, как хочет казаться. Сначала стоит изучить ситуацию. За ним явно кто-то стоит.

Мысль о том, что за Лоренцом стоит сам Создатель Энлиль, а вместе с ним похождения молодого оберлейтенанта наблюдает почти миллиард жителей Земли, Марса и планетарной системы Ока Бастет им в голову прийти, конечно же, не могла.

* * *

Лоренц стоял перед служащим Военно-магической библиотеки Ханау. Огромный зал был забит шкафами с литературой по прикладной магии. Некоторые тома здесь хранились еще со времен империи Элама. К сожалению, количество не гарантировало качества — большинство книг серьезно пострадали от времени, другие не содержали необходимых для Лоренца сведений.

Библиотекарь в черной мантии ефрейтора магиерваффе уже полчаса перебирал карточки, пытаясь найти что-нибудь подходящее для оберлейтенанта.

— Вот вам подборочка, — старик громко чихнул и поправил пенсне. У Лоренца тоже свербело в носу от пыли, — есть пособия по следующим заклятьям: «огненная стрела», «фойерболл», «удар пламени», «пламенеющая сфера», «стена огня».

Баронета передернуло. Огня он боялся во всех его проявлениях.

— А что-нибудь не связанное с пламенем есть? — робко спросил он.

— Молодой человек! Огонь верой и правдой служил боевым магам тысячелетия! Как вы собираетесь сражаться без него? Я, как волшебник магиерваффе, не понимаю! Просветите?

— Ну… заклинание Кетте-Блитца… — Несмотря на свой сон, взятый из памяти Гильгамеша, заклинание молнии у него так толком не получилось. Он прекрасно запомнил блок, отвечавший за самонаведение, но вот само обращение к стихии ему так и не далось.

— Позерство и пижонство! Мода на молнии появилась после войны. Как появилась, так и пройдет. Огонь останется! — Заявил старый фанатик школы магии пламени.

— А может, все-таки поищете, пожалуйста!

Библиотекарь бросил на Лоренца уничижительный взгляд и, громко вздыхая, продолжил поиски. Через некоторое время на стол легла потрепанная методичка по цепной молнии. От тома посвященного ледяному копью Лоренц отказался. Его надо было метать руками или драться в рукопашную, а для этого требовалась немалая физическая сила. В конце концов, он остановился на книге «ледяного шторма».

Эти чары применялись для защиты от лучников. Ветер сносил стрелы, снег скрывал цели из вида. За полминуты пребывания внутри полусферы вьюги диаметром в пару десятков метров, можно было поручить серьезные обморожения и даже умереть. Это заклятье было относительно простым, а самое главное абсолютно не связанным с пламенем.

На следующий день Лоренц заглянул в перерыве между своими штудиями в лазарет. Ирэн уже вернулась в строй и вместе с Асанте и Конрадом отправились на задание куда-то в пригород. А вот Вильгельму предстояло еще долгое лечение. Вечером последовал очередной визит к Тарку.

Домой он вернулся уже затемно. Утомленный, но довольный. Прошедший день напомнил ему годы, проведенные в Академии. Не то что бы это было лучшим временем в его жизни, но тогда было гораздо спокойнее. Никто не пытался его убить, ему не приходилось встречаться с демонами, сестрами дроу и древними у-и-на-э-наг.

К радости Лоренца во дворе его встретила Айрин в сопровождении Сударшана и госпожи Мариэль. Вместо традиционного девушка была одета в черную форму ДД.

— Лоренц-джи! Я так рада вас видеть! — она поклонилась, сложив ладони у груди.

— Взаимно, Айрин, — Лоренц ответил ей поклоном, — Жаль, что вас не было с нами. Ваша помощь была бы неоценимой.

— Гауптман Беккер как раз рассказывала про ваши приключения! — а потом ее лицо стало серьезным, — Я как раз хотела упомянуть про новости, что услышала от отца. Древняя тьма проснулась в горах. Наши друзья, птицелюди кээра, просят о помощи. Ни громокрылые гаруда, ни магия божественного Индры не могут защитить их от ужасов ночи. Я привезла письмо их вождя.

— Айрин, мы обязательно обсудим это завтра с майором, пока отдыхайте, — ответила гауптман Беккер.

Мариэль и Сударшан удалились. Лоренц повел Айрин в столовую.

— С вами все в порядке, Айрин? После того происшествия я не думал, что увижу вас вновь.

— Да, Лоренц-джи, отец и сестра провели ритуал очищения.

— Мне казалось, что он не придет на помощь вам. Вы и так были одержимы, а теперь еще и проклятье…

— Вы ничего не понимаете! — Айрин улыбнулась, — Лишь герои легенд могли похвастаться тем, что выжили после ме-лем.

— Простите? — Лоренц удивленно приподнял брови, — вы знаете, что тогда произошло?

— Не то что бы знаю… — Айрин смутилась, — но среди жрецов Агни ходит много преданий, о войнах, что вели колдуны из Ки-эн-ги, до прихода разрушительницы. Многое из этого не более чем сказки и притчи, но истории про ме-лем, «ужасное сияние», иные. Слишком мало в них героизма и так много горя…

— Так расскажите, что вы знаете!

— Не так уж и много. Вы слышали про «сердце Агни», Лоренц-джи?

— Да, читал. Говорят, ваш отец при подписании соглашения о протекторате подарил один из таких камней кайзеру Гор. Если я не ошибаюсь, этот древний артефакт способен накапливать силу света, чтобы потом отдать ее разом. Незаменимая вещица при сражении с дроу.

— Именно так! Но дело в том, что саг-гиг, придумавшие эти камни, умели запасать в них значительно больше силы, чем мы, жрецы Агни или ваши маги. Достаточно, что бы вызвать «ужасное сияние», подобное тому, что обрушилось на нас. Я думала, вы знаете про эти истории.

— Хмм… Майор как-то оговорился, что это был результат случайной реакции адамантия и кристаллина в магическом поле древней машины.

— Да. Но эта машина была построена колдунами Ки-эн-ги тысячелетия назад. Кто знает, с какими целями…

Лоренц задумался. Если древнее приспособление служило для производства подобного оружия… В руках кайзера Гора оно было бы залогом мира и процветания Таира. Да, что там Таира! Вся бы планета склонилась перед мудрейшим из властителей. Прекратились бы войны и все расы жили дружно. Но, попади оно к недоброжелателям… Страшная картина руин Таирбурга предстала перед внутренним взором Лоренца, и он содрогнулся.

— Может и к лучшему, что она оказалась, уничтожена? — пробормотал он. Айрин согласно кивнула. — Так все же, как отнесся ваш отец к возвращению?

— Я совершила великий подвиг во славу Агни. Как он мог отнестись к этому? — Айрин снова заулыбалась, — он был счастлив. Про возвращение мне права наследования речь не идет, но это заставит замолчать сплетников. Теперь я могу спокойно вернуться в Айринапур, когда пожелаю.

— Понятно, — Лоренцу стало грустно, — вы приехали только, чтобы передать послание кээра…

— Вовсе нет! Иначе бы я не надела этот мундир. Мое присутствие начало провоцировать придворных, несогласных с моей сестрой. Я бы не хотела стать причиной гражданской войны… Но в первую очередь я вернулась из-за вас, Лоренц-джи. — Тот покраснел, открыл рот, и замер, не зная, что ответить, а Айрин продолжила, — то снадобье, что вы дали мне на корабле, впервые за много лет дало мне ясность мысли и полный контроль над Саотомэ. Я бы хотела, что вы стали моим учителем. Если я освою магию разума, то стану нормальным человеком.

Лоренц закрыл рот.

/ Размечтался! Щазз, как же! Все, все ушел, не беспокою, да я обещал, что не буду больше к тебе лезть, но иногда так хочется…/.

— Н-ну, конечно, Айрин, я с удовольствием помогу вам. Но и у меня будет просьба. Вы не поможете мне с тренировками? Я слышал, что искусство владения посохом среди брахманов чрезвычайно развито. Мои же навыки несколько притупились.

— Конечно, Лоренц-джи! Я очень рада, что вы выжили после встречи со свами Анандой Капур. Это настоящее чудо. Она редко оставляет тех, кто противостоит ей в живых.

— Что?! Вы ее знаете?

— Да, Лоренц-джи. Я знаю эту ведьму Индры. Ее знают брахманы всего севера Карнатака. Величайший позор нашей касты со времен проклятой Кали. Она была верховной жрицей бога грома в одном из удаленных ашрамов. Талантливая и сильная колдунья. Царь города Раджаури пригласил ее к своему двору, за ее таланты, но эта змея, убила его и попыталась захватить власть. Она повергла без числа кшатри, вставших на защиту своего владыки. Однако была вынуждена бежать, когда в дело вступил экспедиционный корпус лесной стражи эльфов. Поражение, заставило искать других учителей. Из вед она не могла почерпнуть ничего нового, — Лоренц понимающе кивнул, сборник практических приемов, по которым обучались брахманы, как-то попал в его руки в библиотеке академии. Весьма примитивная книженция как оказалось, — Она некоторое время обучалась на юге у эллонийского мага, а потом провела два года тут, в Ханау, в качестве служанки хаттийского посла. Когда же радже Чандрапура донесли про нее, он попросил ее выдачи, и она бежала. Ходили слухи, что ее видели вместе с беженцами из Ки-эн-ги, и даже вампиром…

— Вот значит как. Все, что она рассказывала мне про свое прошлое — ложь.

— Да.

Картина для Лоренца еще больше запутывалась. Чего Ананда хочет от Зигмара? Кто стоит за ней, или жрица действует сама по себе? Это похищение должно было иметь четкую цель. Ананда искала могущества и власти. И что-то из этого она рассчитывала получить от Габриэля. Следовательно, надо было ждать, когда она предъявит свои требования. Жаль, на допрос купца с применением магии у него не было ордера, а у Фогта причины его давать.

На следующий день, Лоренц и Айрин первым делом отправились в арсенал, что бы подобрать подходящее оружие. Стандартные стрелковые посохи рейхсвера Айрин тут же забраковала. Они были недостаточно прочными. Тяжелый зачарованный штурмовой посох тоже не подходил. Постоянно таскать за спиной восемь килограмм железного дерева Лоренц готов не был.

После долгих поисков Айрин нашла в груде хлама в самом конце стеллажей совершенно непритязательную простую бамбуковую палку. Лоренц попробовал сделать ей пару приемов. Пустотелый посох был легким, удары быстрыми. Чары наложенные на оружие в какой-то степени поправляли неточные выпады. Лоренц и, поблагодарив Айрин, поспешил на полигон, отрабатывать азы «ледяного шторма» и молнии, а девушка направилась в кабинет к майору, отдать письма.

* * *

Неделя прошла относительно спокойно. Утром Лоренц тренировался с Айрин. Через несколько дней соблазнилась возможностью помахать клинком Ирэн. А затем к ним присоединился Вильгельм. Де Фризза выписали из лазарета, и ему требовалось восстановить форму. Асанте лишь смотрела. Холодным оружием она при всех своих талантах владела плохо. Конрад тоже не участвовал.

Потом Лоренц шел на полигон у армейского форта и до головной боли отрабатывал приемы боевой магии. Получалось у него неблестяще, но багровая молния, срывавшаяся с его пальцев, вызывала неподдельный интерес у магов гарнизона.

После ужина наступало время Тишуб-Тарка. Здесь Лоренц чувствовал себя в своей стихии. Демонолог был на редкость талантливым учеником. Впрочем, от такого опытного мага было бы странно ожидать иного. А еще он был замечательным собеседником. Между делом он рассказывал об обычаях своей родины и ее истории. И, конечно же, Лоренц не упустил возможности познакомиться с азами магии призыва. Это могло пригодиться в работе. Да и желание помочь Асанте, заставляло его прислушиваться к тем отрывочным сведениям, которые мимоходом упоминал хаттийский посол.

— Вы, северяне, все время совершаете одни и те же ошибки, — вещал Тарк за чашкой кофе, — Ваши сектанты впадают из крайности в крайность. Одни начинают поклоняться демонам подобно мифическим богам. Демоны не нуждаются в этом. Все что им нобходимо, это боль и страдание смертных. В тех, кто лебезит перед ними, они чувствуют слабость и поступают соответственно. Другие приносят гекатомбы жертв и вкладывают в призыв колоссальные количества маны, что бы превратить демона на некоторое время в своего раба. И получают при первом же удобном случае удар в спину.

— А как надо? — Лоренц откусил половину печенья и отдал вторую вставшему на задние лапы Ами.

— Надо быть равным, Лоренц. Надо уважать и вызвать уважение. Иметь силу, но не применять ее понапрасну.

— Как же человек может быть равен демону? Богоравные могут сравниться лишь с демонами четвертого круга. Кайзер Гор чуть не проиграл схватку с пламенным Фокалором, если бы не помощь инквизиторов.

— Стать таким как он. Это очень просто. У вас есть душа, молодой человек?

— Да, конечно! Как и у всех людей.

— Вот. А в глубине нее сидит ваш Тот-Кто-Внутри.

— Вы имеете в виду, что я одержим демоном? Ничего подобного! Я неоднократно проходил проверки инквизиции… — Лоренц с некоторым страхом подумал, что Тарк узнал про его Голос.

— Нет, Лоренц, вы — демон. И я. И любой из смертных. Там, в глубине, ваша душа, — Тарк подался вперед и смотрел прямо в глаза Лоренцу, вкрадчиво продолжив, — это зародыш будущего князя преисподней. Вам просто надо выпустить его на волю. Отбросить все эти глупые человеческие ужимки: веру, совесть, любовь, дружбу… И тогда сам Владыка легиона, богоравный Бетрезен, поклонится перед вами как равный, даже если у вас не будет под рукой ни капли маны.

— Никогда! Я не стану чудовищем! Лучше умереть! — с жаром выкрикнул в ответ Лоренц.

Тарк откинулся назад, продолжая пристально смотреть на баронета.

— Вот и я сорок лет назад, когда эльфы превращали мой родной город в пепел не смог… — Тарк на секунду закрыл глаза и помолчал, а потом продолжил уже нейтрально и по-деловому — Когда-нибудь я расскажу вам о последних днях его величества Мурсилиса Второго перед его поражением и смертью в битве у Майна. Единственного на моей памяти, кто переступил через порог человечности, — Тарк отхлебнул чая, — впрочем, Лоренц, вы тоже не зарекайтесь. Жизнь ваша может по-разному повернуться.

После этой беседы Лоренц возвращался домой с тяжелым сердцем. Карету баронет брать не стал, хотелось прогуляться. Он мысленно спорил с Тарком, придумывал аргументы, которые не пришли ему в голову во время беседы, но где-то в глубине души, он знал, демонолог прав. Внутри него тоже есть тьма. Та самая тьма, заложенная в его душу Создателем, с которой ему приходится постоянно бороться. Не воровать, не предавать, помогать своим товарищам, служить отечеству и кайзеру — все это требовало сил. Насколько легче было бы стать таким же, как Йоффе или Бруно, жить только для себя без всяких принципов…

У ворот он увидел локомобиль герра Зигмара. И тяжелые мысли в его голове, сменились охотничьим азартом. Столь поздний визит мог означать лишь одно. События развивались, как Лоренц и предполагал. Купцу пришло письмо от похитителей.

Его подчиненные сидели в столовой. Вильгельм как обычно предавался чревоугодию. Ирен пела, а Конрад аккомпанировал ей. Асанте и Айрин о чем - то тихо беседовали. Габриэля Зигмара Лоренц заметил не сразу. Тот сидел в углу с тоскливым выражением лица.

— Оберлейтенант, приветствую, — Габриэль явно нервничал, — у меня к вам есть конфиденциальное дело. Я бы хотел переговорить с вами наедине.

— Тогда пройдемте. Прошу сюда, — Лоренц пропустил Зигмара вперед по лестнице и обернулся. Разговоры и музыка стихли, слышалось только громкое чавканье де Фризза. Асанте и Айрин вопросительно смотрели на Лоренца. Баронет демонстративно пожал плечами и последовал за гостем.

Они расположились в гостиной в апартаментах Лоренца. Баронет мановением руки зажег настольную гномийскую нафтяную лампу, убрал со второго кресла книги по боевой магии и теории волшебства стихий, отодвинул в сторону конспекты со стола.

— Я вас слушаю, герр Зигмар.

— Похитители вышли на контакт со мной неделю назад, — сказал Габриэль, — Вначале хотели, чтобы я явился на встречу один и никуда не сообщал. Но мне удалось выторговать некоторые гарантии безопасности и они согласились, с тем, что я могу привести с собой трех человек.

— Хмм… И в качестве одного из них вы выбрали меня?

— Да еще двоих из вашей команды. На ваше усмотрение.

— Но почему я? Почему не колониальные войска или покорный вашей воле нам-таб?

— Ни у рейхсвера, ни у наших наемников, не говоря уж про уголовников нам-таб, нет магов вашего уровня. Я навел некоторые справки о вас, Лоренц. Я знаю, мой стиль общения далеко не идеален. У меня было время с холодной головой оценить ваш профессионализм. Поэтому я здесь. — Габриэль грустно ухмыльнулся, — Предваряя ваши вопросы, хочу отметить, майор Фогт не должен ничего знать. Похитители сказали, что у них есть способы проверить. Это было одним из основных условий преступников.

— Что просят за вашу дочь? — спросил Лоренц, творя незаметно под столом пассы «эмпатии».

— Деньги. Десяток заряженных амулетов-накопителей высшего класса. Я уже все подготовил, — Лоренц видел, что Зигмар врет.

— Когда состоится обмен?

— Сегодня ночью. В джунглях за городом.

— А если я не соглашусь? Это нарушение инструкций.

— Тогда я пойду со своими телохранителями и буду молиться Иштар. Бойцы они неплохие, но как волшебники вам в подметки не годятся.

Лоренц задумался. Формально он все еще отстранен и может действовать как частное лицо. Даже быть секундантом на дуэли согласно кодексу. Да и госпожа Мариэль, сама говорила, что не против, если Лоренц займется частным сыском.

— Хорошо. Я согласен, но мне придется рассказать вашу историю всей команде. Я не собираюсь использовать никого из моих подчиненных вслепую и без их согласия.

— Это ваше дело.

Лоренц оставил Габриэля одного. Он спустился вниз и позвал всех к себе. Когда они вошли, в комнате сразу стало тесно. Девушки расположились на диване, Конрад уселся на подоконник, а Вильгельм так и остался стоять у двери, заложив руки за спину. Баронет кратко ввел их в курс дела.

— Я не собираюсь никого заставлять, — подытожил Лоренц, но конечно мне бы хотелось, чтобы вы все поучаствовали.

— Баро, конечно да, пойдем. Сколько платят? Сто золотых платят. Разве Валадис от золота откажется?

Асанте, Ирэн и Айрин, тихо шептавшиеся во время разговора, замолкли.

— Лоренц, мы тоже. Ублюдков надо найти и наказать. — Асанте была категорична, — потом и погоню можно будет устроить.

— А ты Вилли? Справишься?

— Да я в норме уже! Когда это я хорошую заварушку пропускал? — ухмыльнулся де Фризз.

Лоренц знал, что это не совсем так. Он видел, как утром после тренировки тот украдкой ругался и щупал ребра.

— Тогда делаем так. Я, Вильгельм и… — Лоренц на секунду задумался, — Асанте. Мы идем на встречу вместе с герром Зигмаром. Остальные по возможности незаметно следуют за нами. Встреча будет проходить в лесу, так что, Конрад, ваша магия природы, знание джунглей Айрин и темновидение, о котором вы рассказывали, Ирэн, очень кстати. Постарайтесь подобраться как можно ближе. Если что прикроете нас. Герр Зигмар, у вас не найдется лишних защитных амулетов?…

* * *

Собирался дождь, небо заволокла дымка. Через нее с трудом пробивался свет луны. Но в темноте окутавшей тропический лес кипела жизнь. Кричали птицы. Хлопая кожистыми крыльями, пролетел нетопырь. Дальше от старой дороги на Чандрапур, в непроходимой чаще трещали ветви под лапами какого-то большого зверя. Недовольный ягуар оскалился. На его территорию пришли названные гости. От вторгшихся двуногих пахло молодой листвой и цветами. Вбитые тысячелетиями эволюции инстинкты подсказывали — этих стоит обходить стороной. Хищник, вильнув хвостом и тихо порыкивая, скрылся в зарослях. Ворчун с удовольствием смотрел в след прекрасному, грациозному и опасному хищнику.

— Милорд, может, прикончим их? — показал знаками один из бойцов лесной стражи.

Видящий покачал головой. Полицейские могли задержать атаку и помешать выполнению плана. Но шум поднимать было нельзя, даже ради того, что бы убить одного из мерзких приверженцев извращенного учения биоманта Тлейклелья.

— Позже, — ответил он жестом. И они продолжили издали наблюдать за карни, высокой, под стать эльфийке, таиркой и бестиенмейстером клана Валадис.

Зигмар чуть не сорвался у них с крючка. Толи он сам владел магией иллюзий, толи где-то добыл редкие артефакты, но ему почти удалось уйти от слежки. Если бы на месте наблюдающего за домом купца находился Ворон или Дизраэли, миссия была бы провалена. Но на их счастье в этот вечер настала очередь Ворчуна, который значительно лучше разбирался в человеческой магии, а потому сразу почувствовал неладное.

Сам факт столь скрытного отъезда на ночь глядя насторожил видящего. Когда тот через некоторое время вышел из общежития в компании тайных полицейских, то Ворчун сразу отправил весть Дизраэли.

Ворчун с большей частью воинов двигался следом за группой прикрытия Зигмара. Глава ночной стражи и Ворон пробирались вслед локомобилю по лесу с другой стороны дороги. По-хорошему надо было напасть на них в пути, когда Зигмар не ждал атаки, но догнать самоходный экипаж оказалось очень непросто.

Зигмар остановил свою паровую бричку, немного не доезжая до проплешины в лесу. Когда-то давно тут применили какое-то мощное волшебство, спекшее землю до состояния обожженной глины. Он в компании полицейских двинулся дальше пешком. В темноте было видно, как поигрывают в окружавшем их воздухе светом магические барьеры.

— Щенок неплох, — показал жестами один из воинов.

Ворчун кивнул и приказал обойти бестиенмейстера с компанией, чтобы зайти с другого края к поляне.

* * *

— … Ваше высокородие, так вот смотрю я в оба глаза через трубу подзорную на окна — тихо все, сидит дома чай пьет купец ентот, а потом как пригляделся, вижу. Бричка то егойная паровая, на воздухе так и подрагивает, думал перед глазами после шнапса вчерашнего паленого плывёт… — обстоятельно рассказывал пожилой жандармский фельдфебель.

— Короче, — прорычал майор Фогт. Сегодня он впервые вышел на люди без маски. Раны зажили, но магам-лекарям и инквизиторам Гула предстояло еще много работы по удалению рубцов.

— … а там глядь, сам купчина из одной из той же чашки раз тридцатый прихлебывает. И тут смекнул я, никак сбег он из-под моего наблюдения. Так сразу к вам сюда, ваше высокородие, предупредить.

— Арррх! Бетрезен его побери! — выругался майор, — Мари, что с меткой? Еще действует?

— Сейчас проверю, Йозеф, — Мариэль сосредоточилась и на минуту замерла. Майор как тигр в слетке метался из угла в угол кабинета, — Есть! На севере. Поллиги от города, не дальше.

Йозеф тут же схватился за кристалл связи, бормоча активирующие чары.

— Оберст Хорст, будите своих магов! Срочно надо выдвигаться! Зигмар, идет на встречу!

В ответ донеслось невнятное бормотание.

— Нет, порталом. Да, сам открою, я знаю те места и метка есть. Пять минут и я у вас, готовьтесь, ваше превосходительство.

* * *

Они остановились в центре поляны, как было оговорено. Первым шел Габриэль Зигмар.

Позиция была, хуже не придумаешь. Вокруг на расстоянии сотни шагов сплошная стена леса. Только впереди просвет, где продолжалась дорога. Нападения можно было ждать с любой стороны.

Из темноты леса появились похитители: гном в полном доспехе, со щитом и мечом, из-под забрала его шлема торчала рыжая борода, Ананда, в голубом сари и высокий мертвенно бледный молодой парень со светлыми кудрявыми волосами. Он был одет в темную тунику и архаичный нагрудник из кожи с нашитыми бронзовыми пластинами. На его руках лежала спящая рыжеволосая девушка. Позади троицы держались фигуры в темных балахонах, чьи лица скрывали маски. Баронет попытался аккуратно просканировать противников.

— Ты принес, что я просил лу-Зиг-мар?

У-и-на-э-наг, внезапно понял Лоренц. Перед ними был древний вампир — сила его превосходила ту, что он чувствовал в Эанатуме — и пара некромантов. От них веяло тьмой и смертью. Надо было брать с собой на передовую Ирэн, запоздало пожалел баронет.

— Не бойся. Отдай мне, что должен, и мы уйдем, — сказал вампир.

Габриэль после секундного колебания сделал несколько шагов вперед, поставил саквояж с выкупом на землю и принял из его рук тело дочери.

— Что с моей дочерью? Почему она не дышит? — взволновано спросил купец.

— Она спит, человек.

— Это сон Энменунна, герр — сказал Лоренц, — древнейший не врет. Она жива.

— Ха, маленький энши знает много, — Юноша улыбнулся, обнажив свои покрытые зеленоватой патиной медные зубы.

— Я встречался с энши Эанатумом…

— Не упоминай при мне имя этого шута! Это я древнейший из у-и-на-э-наг! Я, не он! — Лицо вампира искривилось от ярости, — лу-Зиг-мар, если ты обманул нас, то ты знаешь, что последует!

— Нет. Это единственная копия. Других нет. Клянусь.

— Уходим, — бросил коротко вампир.

На краю поляны появилось какое-то движение. Открывалась тропа теней. Зигмар развернулся и со своей дочерью на руках поспешил прочь.

И тут из зарослей, озаряя ночную темноту зеленым сиянием, полетели стрелы. Следом ударило изумрудное «пламя листвы». На пути сгустка огня встала стена из темноты, призванной колдунами. Несколько теней бросились из-под ног вампира в сторону леса.

— Геш-галь муш-луль! — прорычал у-и-на-э-наг.

Из земли полезли корни. Пара деревьев ожила, очень шустро двинулась на некромантов и тут же взорвалась щепками от ударов молний Ананды. Щит энтропии Лоренца с трудом остановил три шальные стрелы, а круг защиты от стихий погас от заряда «пламени листвы». Баронет понял, что надо отступать.

— Твою мать! Бежим! — крикнул Вильгельм. Он бросил на землю бесполезный сейчас двуручник, выхватил у Зигмара бесчувственную девушку и бегом припустил к локомобилю. Асанте быстро выпустила три стрелы с разрыв-кристаллами на концах в чащу. Грянули взрывы. Вряд ли она в кого-то попала, но хотя бы заставила противника отступить. Лоренц напрягся и кинул на поляну две полусферы «Ледяного шторма», которые образовали коридор, прикрывший с флангов их отступление.

Впрочем, на них длинноухие внимание особенно не обращали. Их атаки были сконцентрированы на группе похитителей, медленно продвигающейся под градом заклятий к открытой тропе теней. Волны тьмы и вспыхивающие в воздухе рунные знаки гасили подлетающие сгустки огня, марево щита энтропии превращало стрелы и рои ядовитых насекомых в пыль.

Ананда без разбора била молниями по лесу, в нескольких местах уже начали заниматься пожары. А потом хищные тени вампира нашли среди деревьев свои жертвы и из леса раздались крики боли.

Чем закончится бой, Лоренц досмотреть не успел. Зигмар подкатил на своем экипаже к нему и Вильгельм, как котенка за шкирку втащил баронета на скамью рядом с собой. За спиной продолжал звучать гром молний, треск падающих деревьев и вопли раздираемых на части эльфов.

Они успели отъехать на всего на сотню метров, как из леса показались Конрад, Айрин и Ирэн. Зигмар притормозил на секунду, что бы они запрыгнули на сиденья и тут же начал набирать скорость.

Лоренц ощутил возмущение магии. На дороге позади них открылась радужная круговерть портала, из которой начали выбегать фигуры людей. Останавливаться, что бы узнать, кто это желания ни у кого не было.

Пару минут спустя они стали свидетелями того, как на лес падают один за другим потоки яростного фиолетового пламени «огненной купели», высокоуровневой магии, предназначенной для уничтожения крепостей. Кем бы ни были новые участники этой битвы, в средствах они не стеснялись. Зигмар обернулся на секунду, выругался и поддал еще газа…

* * *

— Ну, кто, кто это мог быть? Что за твари эти низшие, абсолютно непредсказуемы! — Ярился Дизраэли. Они сидели в заброшенном подземном ходе ливневой канализации. Комфортабельный коллектор пришлось оставить. Город гудел как улей. Везде шныряли жандармы, и шестерки товарищества достойных — искали эльфов.

Он потер ожог от молнии проступивший на руке.

— У эллонийцев кишка тонка на такие фокусы. Такая блестящая наглая операция. Павлидис бы не осмелился. Да и источников информации у него таких нет. Вы же сами знаете, милорд, они в основном за торговлей и ценами следят, — подумав немного, сказал Ворчун.

— Да знаю я… У него и бойцов-то нет, он всегда у нам-таб уголовников нанимал, — отмахнулся Дизраэли устраиваясь поудобнее на каменном полу. Он примерился и начал колдовать малое заживление ран. — Ну не эламцы же и карни эту кашу замутили?

— Эламиты тут сами по себе, с родиной контакт не держат, а приезжим родичам только что в лицо не плюют. Те их тут бросили, вывозить не стали после падения Великого Элама, — подал голос один из бойцов, — с Компанией они не сотрудничают, с властями таирским тоже. У них ни организации, ни ресурсов для подобного предприятия не было. А карни… Дикари.

— Милорд, вы упускаете самый очевидный вариант, — Ворон закончил зашивать дыру, оставленную на его плаще тенями вампира, оторвал нить и поднялся на ноги, — Хатти. Они всегда были близки с некромантами, им подвластна магия тьмы. А господин Тишуб-Тарк выглядит исскусным магом. И эта дикарка… Вы помните, говорили мне про его ученицу, в совершенстве знающую магию молнии?

— Я повторюсь, но мы не видели ни одного его агента и не смогли перехватить ни одного сообщения посланного магией за время наблюдения, — парировал Ворчун.

— В самом деле? Вы думаете, этот оберлейтенант просто так его пороги оббивал последнее время и дело купца вел до последнего? Или сестра-ведьма дроу в гости чай пить приходила? — Ворон упрямо гнул свою линию. — Нам надо к нему наведаться сегодня же и поговорить.

— У вас, мой друг, всегда и во всем виноваты хатти… — Дизраэли закончил колдовать, — Забудьте вы уже тот инцидент в Канелиси.

— Там умерла вся моя дружина. Мои братья по оружию и крови. Такое не забывается, — в черных волосах эльфа замерцали зеленые искры.

— Послушайте, милорд, но ведь Ворон может быть прав, — сказал Ворчун, — царство Хатти способно на многое. А уж желание вернуть былое величие из их царя Хантили так и брызжет. Недостатка в опытных магах и шпионах у хаттийцев нет. Туда почти половина жителей Ки-эн-ги эмигрировала, после того как личи превратили свою страну в пустыню. Как и в деньгах, на подкуп демонологи стеснения не испытывают. Плюс старые связи с нежитью, объясняют появление вампира.

— Хорошо, друзья, уговорили. Сегодня я вас отпускаю. За час до рассвета соберутся все оставшиеся, и мы выступаем в погоню. Этих наглых ублюдков надо найти.

— Я и один управлюсь, — процедил Ворон.

— Я хорошо вас знаю, сэр Ворон, вы убьёте Тарка раньше, чем он расколется, Ворчун пойдет с вами, — Дизраэли позволил себе улыбнуться.

* * *

Было далеко за полночь. Тишуб-Тарк сидел в своем кабинете и перечитывал фолиант по психомантии. Советы Лоренца были ценны. Они открыли ему возможности по применению еще некоторых мелких чар школы магии разума. Что моглои оказаться полезными при обращении с демонами. Посол расслаблялся, попивая вино. Ами спал у его ног на ковре.

Когда дверь распахнулась, чуть не слетев с петель, и в комнату вошли Ворчун, Ворон и двое бойцов лесной стражи, он немного испугался.

— Господа грабители, вы знаете к кому вы вломились?

— Знаем, демонолог, — Ворон стянул маску, — ты организовал похищение дочки Зигмара? Отвечай на наши вопросы, и мы оставим тебя живым и целым.

— Хм… вы так уверены в своих силах?

— Сейчас тебе не призвать никого, разве, что гончую хозяина охоты, — видящий сплюнул прямо на ковер, — или хочешь попытать удачи в боевой магии?

— Нет, Ворон, — ответил Тарк. Он был просто счастлив. Старый враг сам пришел к нему после стольких лет, — ты прав, я не призову ни беса, ни гончую Бегела, ни великана Вешапи.

— Откуда ты знаешь меня?

— Помнишь багровое закатное небо над Канелиси? — Тарк поднес сложенные ладони к лицу, благодаря провидение, — Сколько вас там было чопорных, уверенных в себе воителей на пегасах? Полторы сотни? Две? Ты остался один… Судьба справедлива, мы снова встретились…

— Ты?! — Ворона затрясло, и стоявший рядом Ворчун понял, что это не злость, это страх.

— … у меня есть еще один вариант, Ворон, Тот-Кто-Внутри. Сеар!

Ворчун, уже понявший к чему идет дело кинул им под ноги круг рассеивания Эллрана, вспыхнувший синим на ковре. Ворон же пошел в атаку. Изумрудно зеленое «пламя листвы» метнулось через комнату, сцепилось с голубой молнией, летевшей навстречу, на секунду ослепило и бессильно опало. «Воззвание к останкам» лучшего из эльфийских некромантов, врезалось в антикварный стол из тика, за которым сидел Тарк, и придало дереву ненадолго подобие жизни.

Стол поднялся на ножки, опрокинул Тарка. Столешница выпятилась, сформировала хищную, полную гвоздей и деревянных зубов пасть и потянулась к шее демонолога.

Тяжелый удар когтистой лапы рыжего пернатого беса, внезапно увеличившегося в размерах до годовалого теленка, превратил стол в щепки. Несколько отточенных до остроты лезвия перьев с крыльев демона рассекли воинов на части и припечатали Ворчуна к стене, по счастью не нанеся серьезных ран. А потом княгиня преисподней, дочь молнии Сеар, проснулась до конца и показала свою полную силу. Грянул гром.

С неба через проломленную крышу и потолок светили звезды. Ворчун очнулся, он был прижат к стене когтистой птичьей лапой. Клюв тянулся к горлу. В углу лежали куски того, что когда-то было бойцами лесной стражи. От Ворона осталась лишь тень на полу, да медленно прожигавшая доски лужица металла.

— Ами, фу! Не ешь каку!

Демон остановился. Ворчун позволил себе вдохнуть.

— Сила вернулась раньше, чем разум, — посетовал Тишуб-Тарк, — Эльф, тебя Дизраэли прислал?

Ворчун кивнул.

— Передай ему мою благодарность. Я бы не смог довершить месть за свой город, что Ворон сжег во время войны иначе, — демонолог улыбался, — я окажу вам услугу взамен, скажу правду. Я не тот, кого вы ищите. Если найдете Ананду — убейте предательницу. Сейчас тут будет людно. Инквизиция, Тайная полиция, жандармы… Я отпущу тебя. Иди.

Когтистая лапа разжалась и Ворчун побежал. А хаттийский посол сел на чудом уцелевший стул и начал чесать загривок медленно уменьшающегося в размерах князя-демона Аамона.

* * *

Они неслись на локомобиле по пустынному ночному городу на головокружительной скорости в двенадцать лиг в час. Экипаж заносило на поворотах, корпус скрипел. Пару раз они чуть не перевернулись.

Зигмар хотел ехать в свой особняк, но Лоренц убедил его направиться к управлению тайной государственной полиции. Предлогом послужило то, что его дочери Алисе требовалась помощь квалифицированного мага.

Вильгельм отнес девушку на руках в лазарет, Габриэль следовал за ним. Пока они отсутствовали Лоренц и остальные получили небольшую передышку.

— Ох, ну и натерпелась же я страху в том лесу! Иштар-заступница не иначе нас сохранила… — вздохнула Ирэн.

— Пфф! — фыркнул баронет.

— В самом деле?! — язвительно произнесла Асанте, — А я - то думала, это у нас на поляне все самое страшное происходило!

— Смейтесь, смейтесь! — угрюмо сказал Конрад, — А знаете как страшно? По лесу идешь — чуешь, боятся звери, а чего боятся, сами не знают. Хорошо кошак этот пятнистый под руку попался. Я в его разум забрался, глазами кошачьими на лес глянул, воздух понюхал — мать моя Иштар! — эльфы за нами по следу идут. И сигнал не подашь — пришьют стрелами к земле, пикнуть не успеешь! Хорошо вьюнок походящий нашел, кое-как кукол-обманок сплел, оторвались он них. Да они нами не интересовались особенно…

Лоренц внимательно присмотрелся к Конраду. С бестиенмейтером обязательно надо было поговорить позже. Его способности были значительно шире, чем можно было ожидать. Впрочем, Лоренц уже давно не обманывался насчет Валадиса. Тот мог сколько угодно играть недалекого увальня, но было очевидно, парень весьма умен и искусен в магии. Детальному выяснению обстоятельств лесной встречи с эльфами помешали вернувшиеся Вильгельм и Габриэль Зигмар.

— Спасибо вам, оберлейтенант! — купец церемонно поклонился, на сидение рядом с Лоренцом упал увесистый кошель, — с меня причитается. Это только часть вашей платы. Я отправляюсь в свой дом…

— Не так быстро, Габриэль, — в дверях управления стояла гауптман Мариэль Беккер, — вы арестованы по обвинению в государственной измене.

Зигмар было дернулся сначала к локомобилю, затем к воротам, нарвался на суровый взгляд де Фризза и обреченно опустил голову.

— Да госпожа Беккер, я готов сотрудничать… Теперь моей дочери ничего не грозит, будь что будет.

— Тогда пройдемте. Лоренц, поможете мне с допросом..

Они расположились в просторном кабинете гауптмана. Там уже ждал Сударшан.

— Жаль, майора нет, но, я думаю, он скоро к нам присоединится, — вздохнула Мариэль, — Сударшан, будьте добры, сделайте всем чаю, а мне джина. И подготовьте бумагу и чернила, вам придется вести протокол. Лоренц, с вас сопровождающие чары. Сильно только Габриэля не ломайте, а то еще гипноблокаду активируем ненароком.

Карни мигом вернулся с полным подносом и началась обещанная фрекен Беккер интересная беседа. Габриэль и не думал отпираться или врать. Он понимал, что против квалифицированных магов разума у него нет никаких шансов ничего утаить.

Идея узнать, что за тайну скрывает магиерваффе в секретной лаборатории зародилась в его голове сразу после того, как эту лабораторию построили. Габриэлю повезло, на него возложили обеспечение ученых едой и другими предметами первой необходимости, в результате он регулярно бывал внутри, и его доверенные люди получили секретный допуск.

Найти подходящего агента, что бы незаметно выкрасть планы было тяжело. Вопрос был только в квалификации, но и лояльности ему лично. Но он справился. Шантаж, подкуп, все полно в дело. Зигмар был готов танцевать от радости, когда чудовищный взрыв стер с лица земли все улики. По его приказу шестёрки из нам-таб прикончили агента и передали планы Зигмару. А следом волшебник колониальных войск прикончил самих бандитов. Концы в воду.

Найти его было невозможно, как считал купец. Оставалось переждать год-другой, а потом найти покупателя. Аллодапон эллонийцев, эламцы, лесная стража… Да мало ли вариантов? В конце концов, директор ККК когда-то высказал крамольную мысль о создании торговой республики Ханау. И чудо-оружие вполне могло бы позволить этой мечте сбыться. Пост премьер-министра Габриэля бы вполне устроил.

Но герр Зигмар ошибся. Кто-то смог выйти на него. Когда украли дочь, выхода у Габриэля не оставалось. Даже если бы он пожертвовал дочерью ради денег, на что он не был способен, как это ни странно, то все равно, тайна была нарушена. Зигмар понимал что он не жилец. И тогда, немного поторговавшись, он обратился к Лоренцу.

— Как вы смогли скрыться из-под наблюдения? — спросила гауптман.

— Несколько запрещенных артефактов, привезенных товариществом из Эллоники по моему заказу.

Мариэль покачала головой.

— Вы знаете, чем карается государственная измена, Габриэль?

— Знаю.

— Это хорошо, будет о чем подумать в камере. Сударшан, отведите его в карцер Вильгельм, Ирэн сопроводите.

— Какой ужас, госпожа гауптман! — Лоренц вскочил в кресла, — вы слышали его слова? Торговая Республика Ханау! Как до такого можно было додуматься, словно мы, таирцы, на чужбине можем скатиться до эллонийского варварского народовластия и олигархии! Мы должны немедленно арестовать директора колониальной компании!

— Сядьте, мой мальчик, — Мариэль улыбалась, — никого мы сейчас арестовывать не будем. И завтра не будем. Габриэль посидит пару суток в темном каземате, потом мы еще разок с ним побеседуем в компании с Йозефом. Он нам расскажет много интересного про то, что творится в высших эшелонах директората Компании. А потом мы его отпустим. Пускай работает.

— Но как же можно!? Он же предатель, справедливость… — Лоренца трясло от гнева. Асанте только ухмыльнулась. Она уже поняла к чему все идет.

— Лоренц, мы его крепко держим за яйца. Казнить можно в любой момент, дело нехитрое. А вот получить информацию о том, что происходит внутри ККК гораздо сложнее. Тут мало рычагов давления на них, в отличие от метрополии.

— Молодец, девочка! — Мариэль довольно улыбнулась, — ты далеко пойдешь. Все верно.

В кабинете на некоторое время воцарилось молчание. Вскоре вернулись Вильгельм и Ирэн. Лоренц вспомнил еще один момент в разговоре, который ему хотелось прояснить.

— Фрекен Беккер, вы сказали, что за Зигмаром уже была слежка. То есть вы подозревали его?

— Да, Лоренц, у нас была информация, о том, что шпиону удалось похитить документацию о проекте. Зигмар оказался среди подозреваемых сразу. А уж когда стало известно про похищение его дочери…

— Но почему вы не сообщили мне? Я бы тогда совершенно по-другому вел расследование!

— Во-первых, не хотели вспугнуть похитителей. Мы не должны были знать про шпионаж, Лоренц. Мы хотели, чтобы Зигмар вывел нас на своих заказчиков и похитителей, и если повезет, повязать заодно эльфийских агентов. Жаль он оказался слишком хорошо подготовлен… Во-вторых, ваши версии тоже были жизнеспособны. Бывает множество совпадений, вы даже удивитесь каких. Ну и в-третьих, мне и Йозефу хотелось узнать, чего вы стоите. Лучший способ — посмотреть, как вы работаете самостоятельно.

— Вот как… — баронету стало обидно. Его испытывали, и даже не предупредили.

— Не обижайтесь, Лоренц, — примирительно проговорила Мариэль, — Вы показали себя хорошо. Йозеф очень требователен к себе и другим, но уверяю вас, майор вами доволен.

Тут в кабинет ввалились покрытые копотью три столичных армейских мага, оберст Хорст фон Хельмс и только упомянутый майор Фогт.

— О, чай! Джин-тоник! Как кстати, у меня в горле пересохло, — воскликнул Йозеф и подряд опрокинул в себя два бокала, — сильны вы бегать, оберлейтенант! Можете считать, что зачет по боевой магии вы сдали. Рассказывай Мари, что тут выяснилось.

Мариэль начала пересказывать произошедшее, майор и оберст погрузились в чтение протокола допроса. Через полчаса, после некоторых уточнений, Лоренца с подчиненными они отпустили домой и погрузились обсуждение высших материй — дальнейшей тактике ловли Дизраэли, выяснению, что за у-и-на-э-наг явился на поляну, и чья «огненная купель» была сильнее оберста Хорста или гауптмана магиерваффе Герхарда.

Добраться до дома Лоренц так и не успел. С неба совсем рядом, в здание посольства Хатти, ударила молния, грянул гром, и баронета окатило волной отвратительной магии демонов.

Они поспешили к посольству, по дороге их догнали майор и Мариэль.

— Веселая ночка! — с усмешкой произнес Йозеф, начиная окутывать себя защитными заклятьями.

Ночь действительно выдалась «веселой». Лоренцу пришлось до рассвета разбираться с произошедшим в посольстве, пока Йозеф и Мариэль преследовали сбежавшего с места преступления эльфа. Все это приходилось делать под непрекращающуюся перепалку прибывшего на место применения демонической магии штандартенквизитора и недовольного его присутствием Тишуб-Тарка.

Сомнений не оставалось — на посла напали эльфы. Он же в ответ по его собственным словам «обеспечил ограниченное присутствие княгини Сеар и князя Аамона исключительно в целях самообороны». Лоренц после этого взглянул на Тарка совершенно другими глазами. Образ крепкого склонного к философствованию любознательного старика, к которому Лоренц привык, сменился в его сознании на опасного мага, способного уничтожить целый город.

А споривший до хрипоты с Тебартцем ван Эльстом посол, между тем, нет-нет, да и бросал пристальные взгляды на Асанте, крутившуюся неподалеку. Вильгельм заметил это, шепнул пару слов на ухо Лоренцу и баронет быстро отправил их прочь. Но было поздно. Тарк с трудом подавлял ликование в своей душе. Он не ошибся! Он был прав, рядом с ним бродило настоящее сокровище, мечта любого демонолога. Если ему повезет, то он, Тарк, сможет стать ничуть не слабее богоравного Хэсса. Главное подготовиться, как следует.

 

Глава 6 — Джунгли зовут

Дизраэли не смог отправится в погоню на следующий день. Он молча выслушал доклад Ворчуна о стычке с хаттийским послом. Бледное лицо подергивалось от переполнявших главу лесной стражи эмоций. В конце он бросил в стену коллектора свой любимый серебряный походный кубок.

— Я клянусь отомстить этому ублюдку за своего названного брата. Вы все свидетели! — Дизраэли обвел глазами пятерку израненных одинокими тенями воинов и Ворчуна. Всех, кто остался в его распоряжении после ночной вылазки.

— Милорд, он успешно воззвал к двум князьям преисподней, я не думаю, что это уместно в нашем текущем положении… — робко начал протестовать Ворчун.

— Не беспокойся. Гнев не настолько застлал мой разум, друг мой, — Дизраэли поднял смявшийся кубок и начал медленно скатывать из него шар голыми руками. — Интересы королевства важнее, я знаю. Можешь не напоминать. Тарк дождется своей стрелы в спину позже. Сейчас нам надо найти тех, кто украл добычу из-под нашего носа. Вопрос только как?…

Дизраэли задумчиво посмотрел на получившийся комок серебра в своих руках и кинул его в клоаку канализационной шахты.

— Милорд, я не смогу отследить портал, который построил вампир. Я узнал много нового, когда учился в Таире. Но ни человеческая магия, ни мои навыки видящего не смогут мне помочь. Слишком много различного волшебства наложилось друг на друга на том поле боя. Будь в моем распоряжении неделя времени, хорошая лаборатория и свободный доступ к месту событий…

Прекрасно оборудованная лаборатория в Ханау была только в распоряжении тайной полиции. Не надо был быть пророком, что бы понимать — сейчас вокруг поля боя выставлено оцепление из солдат рейхсвера и войск компании.

— Я понимаю. Не оправдывайся… Лучше помоги раненым.

— Хорошо, милорд.

Дизраэли задумчиво глядел в потолок увитый лозой. Час шел за часом. Пять потрепанных бойцов были только обузой. Их надо было как можно быстрее переправить в Таннасар. Маны оставалось совсем мало, о портале речь не шла, как и о силовых акциях. И Ворчун… Последний оставшийся в его распоряжении козырь. Вопрос был в том, как его использовать.

На второй день тяжких размышлений Дизраэли решил играть ва-банк.

— Ворчун, насколько вам доверяют таирцы?

Этот внезапный вопрос застал молодого видящего врасплох.

— Милорд, не то чтобы абсолютно, но я зарекомендовал себя отличным агентом с их точки зрения, — осторожно ответил Ворчун.

— Вы готовы рискнуть своей жизнью ради королевы?

— Конечно! — бодро соврал молодой видящий.

— Тогда вот вам мое задание…

* * *

В отличие от эльфов в распоряжении Лоренца было всё необходимое оборудование, горы справочной литературы и свободный доступ к месту ночного побоища. Все о чем мечтал Дизраэли. Кроме одного — времени.

Следы магии испарялись, перемешивались между собой, порождая новые сущности. По джунглям вокруг выставленных майором караулов ползали ожившие камни, из-под земли вылезли загадочные светящиеся в темноте кристаллы, превращавшиеся в пыль от легчайшего прикосновения и другие порождения разразившейся здесь колдовской бури. Еще день-два, и разобраться в хитросплетении творившейся здесь волшбы не сможет никто.

Палатка Лоренца была разбита прямо на той самой прогалине. Туда же доставили все необходимые артефакты и реагенты. Не без некоторого недовольства волшебники магиерваффе, прибывшие вместе со столичным оберстом Хорстом, согласились подчиняться Лоренцу в этом расследовании. На поле боя они могли дать молодому магу сто очков вперед, но в высшей аналитике баронет был значительно более сведущ.

Лоренцу удалось узнать, что странный портал представлявший собой смешение волшебства Тени и традиционной для Таира магии пространства-времени, вел куда-то на юго-запад на расстояние от десяти до двадцати лиг. Вторым интересным фактом оказалось то, что вампир во время боя был тяжело ранен.

За три дня опытов Лоренц поспал часов шесть, да и то урывками. Он бы и дальше продолжил издеваться над собой, но Йозеф Фогт дал отбой. Майор понял, что достичь необходимых ему результатов не получится — указать точное местоположение точки выхода, а тем более открыть заново проход, ни баронет, ни его помощники не могли — а значит, погоня не имела никакого смысла. Слишком велика была фора у противника.

Следующий день Лоренц отсыпался до обеда, а потом его со всеми подчиненными вызвал к себе майор. В управлении к удивлению баронета крутились новые люди в черных мундирах ДД. В кабинете майора было настоящее столпотворение — Мариэль, сам Фогт и вся команда Лоренца. Ждали только его.

— Лоренц, быстро вы, я думал, до ужина не проснетесь!

— Как было приказано, явился, господин майор, — зевая, ответил баронет.

— Что же, прекрасно. Ту часть работы, которая была возложена на вас, вы выполнили. Далее уже не ваши заботы. От вас будет больше толка, если вы поможете нашим союзникам разобраться с тем, что происходит на руинах крепости Ки-эн-ги в горах. Оберлейтенант, завтра вы со своими подчиненными отправляетесь к кээра. Я не могу далее игнорировать их мольбы о помощи. Тем более, сейчас, когда из столицы прибыло подкрепление.

— Так точно! — Ответил баронет и тут же добавил, — но, господин майор, расследование…

— Ваш путь пройдет мимо тех мест, где должны были выйти из портала злоумышленники. Появление некромантов с вампиром очень кстати совпало с активностью нежити на территории кээра, — усмехнулся майор, — но сильно не утруждайтесь, это не ваша основная цель. Буду откровенен, после разрушения этой машины, «разгонятеля» как называли ее маги, все эти чертежи и расчеты бесполезны.

Лоренц кивнул. Фогт и не думал сдаваться и дал баронету шанс воздать по заслугам обманувшей его Ананде Капур и отродью Тени.

— Кроме борьбы с нечистью ваше путешествие будет преследовать еще одну цель, постарайтесь добыть у кээра яйца или птенцов их волшебных птиц. Конрад, за это я назначаю ответственным вас, — продолжил Йозеф.

— Купить, обменять, украсть? — деловито осведомился бестиенмейстер.

— Мне все равно, если вы не попадетесь, — майор подмигнул Валадису.

— Добро, баро! — улыбнулся тот в ответ.

— В путешествии вас будет сопровождать взвод солдат для охраны и два проводника. Часть пути пройдет по джунглям и диким горам. Я бы с вами еще инквизитора послал, но, увы, ван Эльста скрутила подагра. На сегодня свободны, отдыхайте. Отправление завтра на рассвете. И последнее, дамы и господа, когда вы уже соберетесь дойти до кассы и получить жалование? Мне уже неловко.

— Так мы, думали мундир дали — крутись, как хочешь, — сострила Асанте.

После разговора Лоренц спустился на первый этаж и получил свои первые честно заработанные в Ханау деньги. На фоне гонорара, который выплатил им Габриэль Зигмар, пять золотых были суммой небольшой, с другой стороны, это было значительно больше, чем баронет получал в столице.

Асанте и Ирэн агитировали баронета отправиться в ресторацию. Но вместо этого Лоренц посвятил остаток дня сборам и сну.

Утром всех разбудил Сударшан. Они успели позавтракать и уже седлали коней, когда к воротам подъехала пара десятков гусар из гарнизона форта во главе с Йозефом Фогтом. Чуть в стороне от солдат в архаичных кольчугах, вооруженных короткими стрелковыми жезлами и саблями, ехали обещанные проводники. Ими оказались, к немалому удивлению, Лоренца гном и эльф. Между собой эта парочка обменивалась нехорошими взглядами.

Эламит был в чешуйчатом металлическим доспехе и шишаке. На его поясе болтался тяжелый кривой скимитар, за спиной — щит и колчан со стрелами. К седлу был приторочен традиционный для гномов юга короткий роговой лук и тяжелая вороненная ручная бомбарда.

Эльф смотрелся гораздо более скромно. На нем было обычное для лесной стражи мешковатое одеяние, покрытое аморфными пятнами различных оттенков зеленого и коричневого — расцветка клана Вудланд. Вооружение состояло лишь из легкой шпаги, но аура магии исходившая от клинка и от проглянувшей между полами кителя тускло-серой мифриловой кольчуги подсказала Лоренцу, что эльф не так прост.

— Дамы, господа! Выступаем! — выкрикнул Фогт, когда увидел, что все заняли места в седлах и тронул своего скакуна.

За городом кавалькада немного сбавила ход. Лоренц догнал все еще следовавшего с ними майора и Сударшана.

— Герр Фогт, наши проводники…

— Ага, как кошка с собакой! — ухмыльнулся майор.

— Нет, я имел в виду, можно ли им доверять?

— Гном вполне надежен. Прекрасно знает тропы. Уже не раз сопровождал караваны Компании в горах, да и сотрудничал с нами по вопросам безопасности. Его зовут Элам Элам-та.

— Эламитянин из Элама? — перевел с эме-гир Лоренц.

— Вроде того. Рунные жрецы от своих имен отказываются и берут прозвища.

— Понятно, господин майор, но я переживаю насчет эльфа.

— Эльф, — Йозеф бросил быстрый взгляд через плечо, — очень интересная птица, оберлейтенант. Пришел к нам позавчера потрепанный, когда вы копались на месте боя. Сказал, что удрал от Дизраэли. Тот решил списать свою неудачу на него с небесным лордом Вороном и послал их на убой к Тарку. Без запинки назвал пароли. Я ему, не поверил, не пожалел маны, связался со столицей. К моему удивлению, сам Артур Небе приказал оказать длинноухому посильную помощь. Выяснилось, что эльф давно работает на абвер вообще и кайзера лично. Я попытался прощупать аккуратно магией, но у него гипноблокада мощнейшая стоит. Готов поверить, что его величество лично ставил. Поговорили мы с ним. Оказалось, что именно он мне письмо то отправил, в котором про события в лаборатории рассказывалось. Когда он узнал, про вашу миссию к кээра, то вызвался помочь провести вас через земли Таннасара. Очень кстати, надо отметить. Это вам почти месяц дороги сбережет.

— То есть я могу ему доверять, господин майор?

— Нет. Я склонен прислушиваться к мнению рейхскриминальдиректора. Но будьте начеку, Лоренц. Думается мне, что у него есть какие-то скрытые мотивы.

— А как его зовут?

— Он представился как Джониэн Смитиэль. Ладно, счастливого пути! — Они как раз добрались до той самой опушки и Йозеф Фогт вместе с Сударшаном свернули к палаточному лагерю волшебников магиерваффе. Те все еще безуспешно бились над тайной портала, скорее из научного интереса, чем из следственной необходимости.

Лоренц вздохнул. Имя и фамилия эльфа были наверняка ненастоящими. Все равно как если бы таирец назвался Петером Мюллером. Стоило баронету освободиться, и его нагнала Ирэн. Она сделала таинственный вид и тихо сказала:

— Это он!

— Кто он?

— Эрестор! Он поменял внешность, но я сразу опознала его по голосу! Должно быть, он не смог забыть меня, и теперь, преодолев все преграды, присоединился к нам, — ее лицо стало мечтательным, и девушка вздохнула, — Ах…

Лоренц попытался переубедить ее, но, заметив ее снисходительный взгляд, быстро махнул рукой. Это было бесполезно, девушка, несмотря на все перипетии своей жизни, верила в любовь с большой буквы.

Путь им предстоял долгий — по самой оптимистичной оценке, не меньше трех недель. Уже к полудню Лоренц понял, что его желание двигаться со скоростью десяти лиг в день совершенно невыполнимо. Солнце стояло в зените, влажный жаркий полуденный воздух отбивал всякое желание ехать верхом. Да что там ехать, даже дышать было тяжело! Баронету пришлось скомандовать привал.

Покрытые пеной лошади встали в тени огромного баньяна. Лоренц задумчиво изучал карту. Ближайшие несколько дней им предстояло идти по старой, построенной еще хаттийцами дороге, соединявшей Чандрапур и анклав земель айрини. Дальше дорога сворачивала на север, к Айринапуру, путь же экспедиции лежал на юго-запад. Если Джониен не врал и им действительно удастся срезать дорогу через выступ территории Таннасара, вдававшийся между землями кээра и союзных Таиру чандри, то это позволит сэкономить кучу сил и времени.

Привал, к глубочайшему сожалению баронета, затянулся до позднего вечера, когда солнце начало садится, а жара спадать. Они двигались до самой ночи, и даже некоторое время в темноте, освещая дорогу факелами. С собой гусары везли большой батальонный аккумулятор волшебства, но магию оберлейтенант приказал экономить.

Навстречу им тянулись караваны груженые шелком и специями. Самыми ходовыми товарами в Ханау. По сторонам дороги фруктовые рощи чередовались с залитыми водой рисовыми полями. Построенные на высоких сваях дома поначалу удивляли Лоренц, но потом Айрин объяснила — многоводная река Карни, давшая название всему континенту, в период дождей заливает земли на десятки лиг вокруг.

Владениям раджи Чандрапура было далеко до цивилизованного Таира. Здесь не было ни придорожных таверн, ни постоялых дворов. На ночевку путешественникам пришлось встать в роще рядом с небольшой деревенькой. Солдаты быстро поставили палатки, ротмистр распределил караулы, и все разошлись спать после ужина.

Конрад и Вильгельм отключились сразу, Лоренц провалялся два часа, а потом, поняв, что заснуть так и не сможет, вернулся обратно к угасающему костру. Ему мешала боль в мышцах, непривычных к долгой езде верхом, мысли о Джониене, от которого было непонятно, чего ждать, и громоподобный храп де Фризза. У огня сидела Асанте.

— А я думал, что все уже спят… — тихо сказал Лоренц, усаживаясь рядом.

— Я не могу, Лор. После той схватки в подвале кошмары меня не отпускают. Слишком близко была преисподняя.

— Может я смогу помочь?

Асанте вздрогнула.

— Нет, пожалуйста, никакой магии! Я не готова к экспериментам.

— Асанте, есть другие способы, мой тренер по бою на посохах был из Цукикаге. Они умеют многое без магии, позволишь? — Лоренц встал на колени позади и запустил пальцы в ее волосы, в поисках активных точек.

— Как хорошо!… - промурчала Асанте. Расслабившись, она не заметила, как Лоренц пробормотал под нос сначала формулу «эмпатии», а затем серые искорки сна Энменунна заиграли вокруг его кистей.

Сейчас, когда Асанте доверилась ему, любопытство баронета взяло верх. Он начал осторожно сканировать ее разум. Лоренц знал, что инквизиторы наверняка не применяли подобные чары. Даже если ей бы занялись лучшие маги тайной полиции или легендарные имперские судьи, вряд ли они смогли бы достичь большего, чем он сейчас, когда Асанте расслабилась. Баронет старался не прилагать грубой силы, которая могла бы спровоцировать зло в девушке.

Доверие, открытость, симпатия и даже какое-то более сильно чувство к себе… Лоренц покраснел, он знал, что поступает сейчас неправильно. Вильгельм был прав, за такое действительно можно бить, но остановиться баронет не мог. Так же как, его пальцы скользили по волосам, невидимые их продолжения забирались глубже в душу Асанте, но не находили ничего.

— Я сейчас засну… — прошептала девушка. Лоренц хотел остановиться, но тут в его ноздри ударил запах серы.

Тень. Огромная черно-багровая тень стояла перед его внутренним взором. Она пряталась до последнего, ожидая, когда баронет достаточно ослабит разум Асанте, но не дождалась, и решила действовать силой. Ее когтистые лапы схватили запястья баронета мертвой хваткой.

Кисти Лоренца словно окунули в раскалённый металл. Он застонал чуть, не потеряв сознание от боли.

«Попался, смертный! — тень наклонилась к нему и шептала на ухо, — как любит говорить Аамон: «коготок увяз, всей птичке пропасть». — Лоренц попытался разорвать ментальный контакт, отгородится, но тщетно. Порождение мрака держало крепко. — Ты мне больше нравишься. Девка-кремень, не согнешь — расколется. А вот с тобой, лучше получится! Ты мягче, сомнение в душу охотнее пускаешь… Тебя я переделаю, как Инанну перелепил».

— Уйди тварь! — прошипел через стиснутые от боли зубы Лоренц.

— А?!… - Асанте плохо соображала, что происходит.

«Ха! Прогони! — Дышащая зловонием морда демона прижалась к лицу баронета, лапы демона отпустили запястья, только для того, что бы лечь его на плечи, — Теперь ты мой!»

И тут с Лоренцом произошло то, что всегда происходило с ним в бою. Разум, мысли отключились. Осталось только желание выжить любой ценой. Коктейль из «сломить разум», «туман в голове» и «страха» окутал голову демона. Тот-Кто-Внутри Асанте зарычал, но не отпустил своей хватки.

«Моя Тиамат когда-то была госпожой страха. Ты думаешь, меня проймет это?»

Ладонь баронета легла на затылок призрака и нарочито грубый, как у юной Инанны «сон Энменунна» ударил в голову тени. Это сработало. Демон пронзительно взвыл и пропал.

Лоренц обессилено сел на землю. Его запястья покраснели и чесались.

— Уже все? — разочарованно спросила Асанте.

— На сегодня хватит, — прохрипел баронет.

— Может и я тебе смогу сделать приятно? Мне Вильгельм показал, как надо массаж делать.

— Я, пожалуй, спать… — слегка пошатываясь, Лоренц поднялся, дошел до своей палатки и отключился.

— И вот, что я не так сделала? — разочарованно и слегка удивленно спросила у самой себя Асанте. Потом пожала плечами и направилась к своей палатке. В любом случае, Лоренцу она была безмерно благодарна, так хорошо и спокойно она не чувствовала себя давно.

На утро Лоренцу пришлось обратиться к де Фриззу, чтобы тот вскрыл волдыри от ожогов на его ладонях и наложил заговор. В ответ на вопрос Вильгельма, где же он так умудрился, Лоренц лишь пожал плечами. Правду говорить не хотелось. От лишних вопросов его избавила Айрин, спросившая, не трогал ли баронет одно из растений, росших неподалеку от лагеря. Он обтекаемо ответил, что, возможно, да, и получил в ответ длинную лекцию по ботанике Карнатака от жрицы, суть которой сводилась к тому, что в здешних лесах нельзя трогать ничего и никого, кроме как в защитной рукавице.

Впрочем, Асанте ему обмануть не удалось. На обеденном привале, который как и в предыдущий день растянулся почти до самого вечера, она подошла к нему с мрачным лицом.

— Лоренц, это из-за меня? — она кивнула на его кисти, замотанные в бинты, сквозь которые проступила вонючая коричневая мазь.

— Да, — баронет ответил, не поднимая голову, — тебе опять снились кошмары?

— Нет, я не спала так хорошо уже несколько месяцев. Но это того не стоило. Я справлюсь сама. Не делай так больше.

— Посмотрим, — буркнул под нос Лоренц.

Асанте робко прикоснулась к тылу его ладони, но тут же отдернула руку, увидев исказившееся от боли лицо баронета.

— Очень больно?

— Терпимо. В детстве хуже было, когда во флигеле пожар был. Пойду к Вильгельму, попрошу заговор обновить. — Лоренц поднялся на ноги и пошел к костру. Асанте задумчиво смотрела ему вслед.

Несмотря на показное упорство повторять опыт у Лоренца желания не было никакого. Сейчас, сопоставив факты из воспоминаний Гильгамеша и оговорки тени демона, он сделал предварительный вывод. Он заключался в том, что связываться даже с бледной тенью Владыки легиона, богоравного Бетрезена, у него кишка тонка. В голову баронета закралась крамольная мысль, а не слишком ли он поторопился, отказавшись от помощи Тишуб-Тарка?…

* * *

Ворчун украдкой подсматривавший за происходящим грыз ноготь. Вредная человеческая привычка появилась у него после переделки разума кайзером Гором. Похоже, даже если он не найдет планы из лаборатории, эта вылазка себя уже окупила. Опытный маг, он не был таким же профессионалом в высшей аналитике, как Лоренц. Видящий был в большей степени практиком, но, как и положено своему сословью, чутье на колдовство имел отличнейшее.

События вчерашней ночи его заинтриговали. Тени плясали вокруг Ирэн Деко на привале, когда она взяла в руки лютню. Ворчун приготовился к бою. Но ни люди, ни гном, ни сама певица, успевшая уже порядком надоесть ему своими многозначительными взглядами и томными вздохами за день пути, не замечали происходящего вокруг. Тогда Ворчун расслабился и рассеял зародыш «копья солнца» теплившийся в его руке. А потом сам Лоренц показал высший класс некромантии и демонологии, проведя какой-то странный ритуал с проклятой. Можно подумать, что милорд отправил меня шпионить в ставку Хэсса, а не к таирцам, криво ухмыльнулся своим мыслям видящий. Жара немного спала, и Лоренц дал приказ двигаться дальше. Ворчун поднялся и пошел к лошадям.

Они двигались медленно по меркам Лесной стражи, с трудом делая шесть-семь лиг в день. За это Джониэн, как назвал себя Ворчун, был благодарен. Милорд Дизраэли хотел добраться окольными путями в Таннасар, а потом до границы между эльфийскими и таирскими протекторатами, что бы встретить отряд Лоренца и продолжить следовать за ним на отдалении. Согласно плану, Ворчун должен был саботировать продвижение, но смертные справлялись с этим самостоятельно.

Второе, за что эльф был благодарен Лоренцу, так это за его въедливость. Тот скрупулезно опрашивал крестьян во всех встречавшихся на пути деревнях про рыжебородого гнома, древнего вампира и жрицу Индры, что чуть не устроила государственный переворот в одной из колоний эльфийской короны. Айрин, еще один загадочный образец из кунсткамеры оберлейтенанта служила переводчиком. Таиться от эльфа Лоренц не считал нужным, и это решало кучу проблем, по поиску информации.

Поиски были успешными. Бежавшие опережали их на несколько дней пути. Нагнать их возможности не было, но и оторваться они не могли. Гном по описанию крестьян был тяжело ранен, а загадочный длинный ящик, который везли с собой двое саг-гиг служащие «благородной госпоже из Бирнагара» не мог быть ни чем иным, как убежищем Зиусудры, древнейшего из у-и-на-э-наг, энши всех теней Бад-ад-да. Небесный лорд Ворон не промахнулся. Его стрела с наконечником из обсидиана нашла цель, иначе бы беглецы и дальше двигались через Тень, не оставляя следов.

Направление движения подсказывало Ворчуну — путь Ананды лежит в земли кээра. Да и где бы еще, как не в древнем форпосте Ки-эн-ги она смогла бы поставить на ноги недобитого кровососа.

Ворчун был уверен — колониальные власти окажут Дизраэли определенную поддержку, несмотря на опалу, в которую милорд впал после повала его плана по восстанию в Таире. Но заменить Ворона и Крадущегося было просто некем. Лучше уж использовать в качестве ударной силы отряд Лоренца, что бы справится с нежитью, решил про себя Ворчун, а потом добить победителей.

Чем дальше они продвигались от Ханау и Чандрапура, тем реже им встречались деревни и поля. Последний день они шли между двумя стенами зелени. Каменная дорога после пересечения границы с землями айрини сменилась разбитой грунтовкой, кое-как засыпанной битым камнем, и начала забирать на север, в сторону Айринапура. Тракт был довольно оживленным. Холмы, окружавшие родину Айрин, были изрыты шахтами, добывавшими железо и мифрил для всего северного Карнатака. Караваны повозок влекомых волами встречались им по нескольку раз на день. Груз сопровождали воины-кшатри в архаичных доспехах со странного вида мечами. Иногда в их компании были видны наемники ККК. На одной из развилок, где от дороги отходила малозаметная тропа Ворчун остановился.

— Оберлейтенант, нам туда! — он махнул рукой в тоннель образованный буйной растительностью.

— Точно, Джониен? — спросил Лоренц подозрительно глядя вглубь. Баронет вел себя крайне неуверенно, в перерывах между призывами демонов и применением некромантии. То есть почти все время. Это начинало Ворчуна бесить.

— Абсолютно, здесь стоит магическая метка дома Флориэль. В свое время лесная стража специально запретила варварам карни разбивать поля на границе, чтобы дикие джунгли служили непреодолимым препятствием для вражеских войск. Человеческих, — уточнил Ворчун, — но не эльфийских. Для нас эти дебри, как для вас улицы Таирбурга.

— Очень на это надеюсь, — скривился баронет.

* * *

— Очень на это надеюсь, — скептически глядя на узкую тропу, сказал Лоренц.

За неделю влажные горячие джунгли уже порядком ему надоели, вместе с короткими, но жестокими ливнями, начинавшимися абсолютно внезапно, местными кусачими насекомыми, от которых не спасала даже магия, змеями, таившимися под каждым камнем и прочей мерзкой живностью, которая приползала по ночам в палатку, не смотря на все ухищрения Конрада.

Гусарам приходилось еще хуже. Один из них еще в самом начале путешествия натянул сапог, не проверив его содержимое. Поселившая там многоножка не преминула укусить в ответ. За неделю опухоль так и не сошла, несмотря на все усилия де Фризза.

Лоренц приказал поворачивать. Ожидания баронета, что им придется прорубать дорогу через дикие заросли, не оправдались. Тропой явно часто пользовались. Через час они вышли на развилку, а через лигу им встретилась еще одна. Каждый раз Джониен, не сомневаясь, выбирал поворот. Когда дорога расширилась достаточно, что бы ехать парой, Лоренц догнал эльфа.

— Я не много не понимаю, эти тропы проложены лесной стражей? — просил он.

— Нет, оберлейтенант, в джунглях полно людских свободных поселений, которые не хотят платить дань, ни жрецам Айринапура, ни ражде чандри, ни колониальной администрации ее величества королевы Викториэль в Таннасаре. Там живут неприкасаемые-далита, изгнанные за провинности из других каст, и попросту разбойники. Так что не удивляйтесь, что не видите никого. Вся эта публика предпочитает не показываться на глаза.

— Откуда же тогда здесь тайные знаки лесной стражи?

— Границы здесь весьма условны. Разве они способны остановить эльфа идущего по лесу? Пускай мы сейчас на земле принадлежащей Таиру… А, не надо возражать, может вы не сажаете своих соплеменников в открытую управлять Чандрапуром и айрини, но это ничего не меняет!… - прервал открывшего было рот Лоренца эльф, — Все формальное сохранение независимости этими дикарями в вашей сфере влияния не более чем лицемерие. Так вот, фактически эта территория контролируется несколькими кланами лесных жителей, и, конечно, разведкой лесной стражи. Ни ККК, ни дружины раджи, ни брахманы сюда не суются лишний раз. Впрочем, должен признать, воевать с местными жителями даже нам, эльфам не с руки.

— Хмм… Ночные караулы надо будет усилить.

— Мудрое решение, — кивнул эльф.

— Мудрым решением было бы доплыть до отрогов хребта Читван на пароходе, и дальше двигаться высокогорьем, — пробурчал ехавший сзади Элам Элам-та. Эльф устало закатил глаза и прошептал несколько ругательств. То, что гном так просто не будет мириться с присутствием Джониена рядом, было очевидно с самого начала. Но за неделю недовольное бухтение эламита успело достать даже обычно спокойную и невозмутимую Айрин. Внезапно Джониен поднял руку, приказывая остановиться. Поперек дороги лежала веревка. Остановившихся нагнали остальные.

— Что случилось? — спросил Лоренц.

— Здесь была ловушка. Похоже, ее сняли совсем недавно, — эльф поднял голову и начал оглядывать сплетение ветвей наверху, — вон, видите, бревно подвешено.

— А за нами следят, баро, — вмешался в разговор Конрад.

— Не придумывай, Валадис! — фамилию клана бестиенмейстера Джониен произнес как ругательство. — Деревья не сказали мне об этом!

— Ой, ну таки один раз всего лошадок крылатых у вас увели, а вы все обижаетесь, длинноухие, — начал ерничать Конрад, но заметив, что лицо проводника побледнело от ярости, сменил тон, — деревья, может, и не сказали, а вот птичка видела, и я ее глазами. За нами наблюдала пара мальчишек карни, они сейчас убежали, но перед этим ослабили веревку, я их в последний момент заметил.

— Вот значит как? Конрад, продолжайте контролировать лес, вы Джониен тоже, — Лоренц направился в хвост колонны и достал из сумки хрустальный шар и распечатанную на вощеной бумаге стандартную септаграмму призыва «обсервера». Парой минут позже невидимый эфирный голем-наблюдатель взмыл над дорогой и устремился вперед. Они медленно двинулись следом.

Подлесок сильно ограничивал зрение, а жара не позволяла различить тепловой след, который обычно оставляли люди, но все же это была хоть какая-то страховка от неприятностей. Благодаря голему, Лоренц нашел несколько примитивных ловушек созданных безо всякой магии. Но если обсервер мог только смотреть, то в распоряжении бестиенмейстера был и слух прячущихся в дуплах летучих мышей, и птичье зрение, и обоняние мелких хищных зверушек шевелящихся в ночной подстилке.

Пот тек с Конрада градом, но утереть нос эльфу для него было важнее. И разведчика первым заметил все-таки он, выиграв в негласном соревновании. Однако ловить его пришлось эльфу. Одно дело, полагаясь на магию, найти карни сидевшего на развилке дерева, другое дело подобраться к нему незаметно… Ни Вильгельм, ни Конрад, ни гусары такими навыками не обладали.

Колонна остановилась, сделав вид, что собирается отдыхать, и Джониен растворился в подлеске. Спустя пять минут он вернулся, волоча за собой низкого тощего старичка одетого только в набедренную повязку. На груди его болтался на веревке обычный шарик амулета-накопителя. В руке эльф тащил его оружие — примитивный лук и колчан с легкими тростниковыми стрелами.

— Айрин, переведёте? — просил Лоренц, оглядывая туземца. Эмпатия подсказала ему — старик немного волнуется, но зла не желает.

— Нет необходимости, доблестный кшатри! — старик ответил на таирском. Если он и боялся, то вида не подавал. — Я был когда-то в Ханау, и еще не забыл ваш язык.

— Тем лучше! Скажи кто ты, и зачем следил за нами.

— Такие сиятельные господа редко посещают наши земли. Мы хотели узнать, зачем вы пришли к нам. Мы не желаем вам зла. Пока.

— Угроза? — Лоренц приподнял бровь, — Хотя я уже понял, что не желаете. Все эти ловушки…

— О, если бы доблестные кшатри носили мундиры ККК, не сомневайтесь, вы бы познакомились с ними гораздо ближе. И со многим другим, — старик хлопнул руками. Дерево рядом с дорогой шевельнулось и начало медленно вылезать из земли. Джониен среагировал мгновенно — выкрикнул какие-то слова на своем наречии. После секундной паузы дерево замерло на месте.

— Вот как… — баронет был откровенно удивлен. Туземец всего лишь активировал спящее заклинание, но весьма сильное и сложное.

Старик, хитро улыбаясь, развел руками.

— Я был когда-то брахманом бога жизни Варуна. Сейчас же я, недостойный, всего лишь староста деревни в этих забытых богами лесах… Когда дети принесли новости, я сам решил посмотреть на вас. Если господа пожелают, то я бы хотел предложить свой дом в качестве ночлега, здесь недалеко.

Лоренц задумался. Уже смеркалось. С одной стороны не хотелось рисковать и ночевать в окружении сомнительных личностей, с другой, если бы на них хотели напасть, это уже давно бы сделали. Да и дикий лес был не менее опасен.

— Мы принимаем ваше предложение, — решил он. Ротмистр, командовавший гусарами, скривился, но был вынужден подчиниться.

Старик повел их дальше, встав во главе процессии.

— Ни как не припомню, была ведь какая-то история, связанная с последователем Варуна, но давно, еще до моего рождения — тихонько сказала Айрин.

До деревни оказалось недалеко, всего полчаса. Но если бы не староста, они бы никогда не нашли ее. Просторные деревянные дома таились под пологом леса за стеной из колючих растений, увитых лианами. Можно было пройти всего в десятке метров и не узнать, что там живут люди.

Лошадей размесили под навесом. Гусар, эльфа и гнома, отвели в просторный общинный дом, где был накрыт стол. Карни, многие из которых этого леса не покидали никогда, с интересом рассматривали одежду и оружие пришельцев.

Лоренца в компании его друзей провели через всю деревню к обиталищу старосты, располагавшемуся на дереве на высоте добрых пяти метров. Баронет крутил головой по сторонам, изучая быт лесного народа. Деревня отнюдь не выглядела бедной. Если приглядеться то сквозь циновки, заменявшие стены пробивалась аура мелких бытовых артефактов. На многих женщинах были украшения из меди, золота и из серебра, гораздо более ценимого карни, чем презренный желтый металл. Причем, к смущению Лоренца, украшения это единственное, что было на некоторых девушках.

Они встали на небольшую деревянную платформу, по углам которой крепились лианы. Бывший жрец прошептал несложное заклятье и лианы сами стали тянуть их наверх.

— Изящное решение! — не сдержался Лоренц, поразившись небольшому количеству маны, затраченному для подъема. Конрад согласно кивнул.

— Да, Тлейклелья научил нас многому, когда останавливался больше века назад, — брахман с нежностью провел рукой по коре, — но растениям потом отдыхать придется. Я сам обычно по веревке поднимаюсь, но вы же непривычные.

В это время платформа поравнялась с полом, в просторной комнате, занимавшей весь дом.

— Ого! — Лоренц задумчиво обвел глазами помещение, — я ожидал увидеть…

В центре подобно огромной колонне торчал толстый, в три обхвата ствол дерева. Обстановка вокруг более соответствовала комнате ученого мага. Бутыли с загадочными жидкостями на стеллажах, совершенно чужеродно смотрящийся здесь шкаф со свитками, зачарованный на сухость и отсутствие плесени. Единственная возможность хоть как-то сохранить бумагу и пергамент в здешней сырости.

— Обиталище дикаря-отшельника? — усмехнулся старик, — присаживайтесь на циновках, кшатри Таира. И вы свами Айринандхар. Как поживает ваш почтенный батюшка? Не вспоминал ли он обо мне, Варунанде?

— Да, господин, он рассказывал мне о вас, ставя в пример.

— Надо же! Но все же я не тот пример, которому следует следовать, свами. То, что когда-то я пошел наперекор традициям, покинул варну, ради обучения у богоравного другого народа не должно становится правилом.

— Простите? — Лоренц не понимал о чем речь.

— Это вы меня простите, давайте сначала представится друг-другу, как делаете это вы, таирские варвары, меня зовут Варунанда.

— Лоренц, оберлейтенант тайной полиции Таира.

— Лоренц-джи, уже смеркается, сейчас подадут ужин, но прежде я, недостойный, хочу молить вас о помощи.

— Вот как… — Лоренц задумчиво потеребил подбородок.

— А я ожидала подобного! — Сказала Асанте, — не просто же так вы нас сюда притащили!

В самом деле, пока они продирались тайной тропой к деревне бывшего брахмана, Лоренц тоже прокручивал в голове возможные мотивации старика. Никак не стал бы бывший жрец, и не последний маг, будучи в своем уме тащить в это тайное место представителей таирских властей, выступавших совместно с раджой Чандрапура против подобной народной вольницы.

— Да, мы не разбойники, не контрабандисты. Помощь нам не нарушит никаких законов. Наша деревня живет за счет сбора ночных орхидей, так необходимых волшебникам ваших диких восточных стран, и охотой. Но недавно появилось темное создание, что стало убивать людей по ночам. Чудовищный леопард, белый, с черными пятнами приходит по ночам. Он разметал моих охотников, как мышей. Раны заживали на нем с поразительной скоростью. Сам я не так силен в бою как прежде, мне удалось лишь задержать его. Я вырастил изгородь из отравленного вьюнка, которая отпугивает чудовище, но и только. Вскоре мне будет нечего везти на продажу, и мы начнем голодать.

— А когда он появляется чаще, в новолуние? — просил де Фризз.

— Да, кшатри.

— Ты думаешь, оборотень, Вилли? — спросила Асанте.

— Дык, кто ж еще. Что я мало кошкодлаков на своём веку повидал?

— Вильгельм, это по меньшей мере, странно! — Лоренц сомневался, — Мы же на Карнатаке, здесь никогда не было ни боевых шаманов, ни диких берсерков северных кланов бистаа. Как кто-то из местных мог подцепить волчанку или фелиноз?

— Лоренц, — Асанте улыбнулась, — а тебя не смущает, что мы гоняемся за некромантами Ки-эн-ги, древним кровососом, да еще и рунным жрецом гномийских кланов? Почему бы не шаман тиерменш?

— Ладно, допустим. Сейчас полнолуние, если это оборотень, то он должен появиться.

— А что мы получим с этого, колдун, — вмешался в беседу меркантильный Конрад.

— Вы сможете безопасно двигаться по нашим тропам. Я не угрожаю вам, блистательные господа! — Варунанда перехватил жесткий взгляд де Фризза и поспешил оправдаться, — но не все люди нашего леса так же миролюбивы как я и знают разницу между храбрыми солдатами рейхсвера и презренными наемниками ККК. Для них все вы на одно лицо…

— Наш долг избавиться от него пока не началось неконтролируемое заражение. — Лоренц не дал Конраду продолжить торговлю, и тот недовольно скривился, — остается придумать, как с ним справится, Вильгельм, ваше мнение?

— Надо собрать серебро, сколько найдется, тигель я вижу есть. Сейчас сабли посеребрим гусарам, они его и без магии порвут, — усмехнулся де Фризз.

В это время принесли еду. Пока они перекусывали тушеными овощами с мясом, брахман убеждал соплеменников расстаться с драгоценностями. Вильгельм, не мудрствуя лукаво, расплавил, а затем облил десяток клинков получившимся сплавом. Гусары были недовольны убитой заточкой и отвратительным балансом, но вариантов не было. Незаживающие раны можно было нанести оборотню, каким бы не была его природа, только серебром. Даже магия пасовала, если не испепеляла на месте.

На ночь карни собрались в общинном доме. Ротмистр выставил вокруг караулы. Лоренц и остальные расположились в жилище неподалеку с тушей свежеубитого буйвола. Вокруг нее уже растеклась большая лужа крови, ее запах и пара чар, наложенных Конрадом, должны были приманить зверя. Бестиенмейстер вплетал в свой кнут тонкую серебрянную цепочку и почти закончил работу, когда в дверь раздался стук, а затем голос Варунанды:

— Простите, можно я зайду?

— Да, конечно, — ответил Лоренц, не отрываясь от сканирования окрестностей. Маны на это уходило немало, но узнать заранее о приближающемся враге было важнее.

— Лоренц, я чувствую тьму рядом — прошептала Айрин и поежилась. Лоренц заметил, что она начала готовить какое-то боевое заклятье.

— Я точно не помешаю? — снова спросил Варунада из-за циновки, закрывавшей вход.

— Конечно, нет! Заходите быстрее! — отозвалась Асанте.

— Уверены? — в третий раз спросил брахман.

— Ай, баро, ну что вы мнетесь, зверя напугаете! Захо… — начал Конрад. Но его грубо прервал вопль Лоренца, крик Ирэн и Айрин, которая просто заткнула бестиенмейстеру рот.

— Молчать, юнкер!!!

— Это не он!!!

Вильгельм как обычно не раздумывал. Пока вокруг него разворачивались защитные чары Лоренца, де Фризз не мудрствуя лукаво, всадил в проем ударно-волновое заклинание Узиэль. Часть косяка разлетелась в щепки, циновку разорвало на клочья, но фигура стоявшая на пороге не шевельнулась. Следом ударила вспышкой палящего света Айрин, но сгустившаяся перед силуэтом в проеме тьма поглотила магию.

— Ну вот… все же догадались… — хриплым голосом произнес гость, — как?

— Голос не тот, — ответила Ирэн, — голодный.

— Я проверял окрестности на присутствие оборотня. И не почувствовал никого живого за дверью, — ответил Лоренц, — а значит, вы — нежить.

Ему нужно было тянуть время, против вампира они не рассчитывали сражаться. Его заготовки ментальной магии сейчас были бесполезны.

— Я почуяла твою тьму! — выпалила Айрин, в ее глазах играла ненависть.

— Ну вот… Забыл эмоции на показ выставить. Казалось бы, мелочь… — Варунанда грустно смотрел на компанию. Его лицо сейчас выглядело лет на тридцать, тело бугрилось мышцами, которых днем не было и в помине, — и что мне теперь с вами делать? Вы же внутрь не пригласите?

Лоренц покачал головой.

— И сами не выйдете…

— Ты нас за дураков держишь, вампир? — гоготнул Вильгельм.

— Мда… Незадача… — Варунанда задумался, — придется ломать дом. Это не запрещено.

— Гусар не боишься? Ща позовем!

— Да их всего десять осталось и ротмистр. Не хотел племя пугать, — Варунанда сыто рыгнул. Лоренц сжал зубы от ярости. — Не хорошо гадить, где живешь. Но древнейший из у-и-на-э-наг, энши всех теней Бад-ад-да Зиусудра, да будет его имя благословенно Тьмой и Тенью, просил остановить погоню, если таковая будет, — вампир произнес титул с явным благоговением, а затем вцепился в балку, на которой крепилась крыша, и рванул ее на себя. Дом покосился, — думал вас днем прикончить, но понял — не справлюсь. Я же из высших, вы же понимаете, могу и днем спокойно ходить. Но все же — не мое время, ночью сил больше.

Варунанда примерился и ударом босой ноги переломил еще одну балку. Спокойствие, деловитость и уверенность в себе пугали значительно сильнее, чем если бы тот сыпал угрозами. Как зачарованные они смотрели на бывшего брахмана.

Лоренц напрягся, ключевое слово — зачарованные. Как же он сразу не понял! Это же вампир, классический эллонийский вампейрос, применяющий тривиальную академическую магию. Сильный — да. Трудноубиваемый — да. Черпающий ману из крови своих жертв — да. Но с предсказуемым набором приемов, например ментальной магией.

Баронет, походя, рассеял весьма топорно наложенную гипнотизацию.

— Вильгельм, давай! — короткий меч де Фризза полыхнул синим и ударил в подставленную голую ладонь Варунанды. Вампир что-то прошипел и отпрыгнул. Капли серебра на клинке обожгли его. Вильгельм бросился за ним, но корни, которые появились из земли, повинуясь пассу вампира, заставили его споткнуться и выронить оружие.

Две стрелы прошелестели над плечом Вильгельма, разрыв-кристаллы на конце мерцали багрянцем и Лоренц еле успел выставить барьер ветра, чтобы ослабить взрыв. Огонь рассеялся почти сразу, посреди выжженной земли стоял, закрывшись своими кожистыми крыльями, Варунанда. Он запрокинул голову и раскрыл пасть, издав беззвучный крик. У Лоренца заложило уши, несмотря на активированные защитные амулеты. Спешившие к месту побоища гусары, эльф и гном попадали на землю.

Копье света слетело с рук Айрин, пробило насквозь щит тьмы и ударило в крыло, которым защитился брахман. Вампир взвыл, следом пролетели две стрелы с наконечниками сдобренных парой капель серебра и мерцающих сероватым ореолом «астрального пламени» преодолевающим любые доспехи. Варунанда закричал от боли, попытался взлететь, но тут его ногу обвил кнут Конрада. Там где цепочка прикоснулась к коже появился дым. Конрад еле удержал свое оружие, когда вампир рванулся вверх, но ему помог де Фризз. Со всей силы последний рванул на себя и кровосос упал на землю. Подняться не успел. Ирэн, выкрикивая молитву Нингаль, Иштар-заступнице, бросилась вперед. Стрела тьмы пролетела сквозь нее, и девушка вонзила свою шпагу в его вампира, а затем налегла на нее пришпиливая нежить к земле словно жука.

— Отойди! — крикнула Айрин, но Ирэн лишь улыбнулась ей глядя в глаза.

В неба опустился ослепительно яркий столб света. Вампир взвыл, его крик таял, как и его плоть, медленно и мучительно затихая. Свет погас, когда на раскаленной земле осталась лишь зола. Айрин упала на колени, дрожа от слабости. Ирэн, стоявшая в самом центре буйства магии, как ни в чем не бывало пошла им на встречу.

— Иштар, храни меня, — напела она, и вдруг закричала, — Лоренц, сзади!

Обернуться баронет не успел. Он был слишком сосредоточен на поддержании многочисленных защитных чар, которые успел наложить на своих друзей.

Удар когтистой лапы опрокинул его на землю. Лоренц попытался перекатиться, и зубы огромного снежного барса впились не в его шею, а только в ворот кольчуги. Откуда тут северный оборотень удивился Лоренц. Это же выдумка вампира…

Асанте спохватилась первая. Стрела с серебром впилась в бок оборотня, следом за ней последовала эльфийская с каким-то вычурным заговором. Барс зарычал от боли. В его глазах тлел разум, и этот разум не порадовали бросившийся к нему Вильгельм с двуручным мечом, Ирэн и Конрад вместе с очнувшимися гусарами, гномом в доспехе и исполненным магией эльфом. Но и расставаться с добычей оборотень не хотел. Волоча, упирающегося Лоренца оборотень припустил в джунгли. Баронет откровенно запаниковал. Его несколько раз больно приложило об деревья. Первое что пришло в голову Лоренцу это «внушение эмоции». «Я не вкусный!» чуть ли не в голос закричал баронет, ища за пазухой кинжал Гильгамеша. Но, увы…

Собранный складками мундир и кольчуга мешали. Лоренц чуть не выронил свое единственное оружие, когда его ударило об бревно. С трудом он изловчился и вогнал кинжал в шею зверя и потянул на себя, кровь брызнула в лицо. Оборотень споткнулся и кубарем перелетел через голову, не выпуская из пасти Лоренца. Они скатились в какой - то ручей. Тварь дергалась, агонизируя. Древний кинжал оказался не хуже серебряного. Туша зверя, весом под три центнера придавила баронета, и он с трудом мог дышать. Лоренц потерял сознание.

* * *

— Ай, чуть не сгубил нас всех. Чуть не впустил кровососа. Эх… — сокрушался Конрад, — если бы он в дом зашел, и в спину ударил, то всех бы положил…

Они сидели у костра. Наступала ночь. Айрин о чем-то тихо говорила с проводником из той злополучной деревеньки. Гусары сидели у своего костра. Их осталось всего восемь. Этим утром, прежде чем продолжить путь дальше, ротмистр отправил двоих назад в Ханау, со скорбным грузом из десяти обескровленных трупов.

Лоренц до конца пришел в себя к вечеру. Его нашли утром только благодаря Джониену. Иначе баронет так и остался бы умирать, придавленный тушей оборотня. Вильгельм наложил на него одурманивающие медицинские чары, варварски прижег ему на ссадину на плече, куда попала слюна кошкодлака, вправил вывихнутое плечо, наложил повязку на сломанные ребра. По идее, раз оборотень умер, то превращение в пантерантропа Лоренцу не грозило, но де Фризз и сам баронет предпочли подстраховаться. После чего они поспешили продолжить путь в сопровождении проводников из местных. Даже не столько проводников, с этой ролью Джониен справлялся отлично сам, сколько парламентеров, способных договориться с местными племенами о праве безопасного прохода.

— Не переживай Конрад, он нас всех обманул, — ответила Асанте, — кстати, Лоренц, я всегда считала, что это сказки, что вампир не может зайти без приглашения. Ты же сам рассказывал как-то, что в Ханау у-и-на-э-наг вламывался в дома без спроса. Ты еще скажи, что кровососы креста Мардука боятся!

— Конечно, порождения тьмы боятся знамения господа нашего Мардука! — отозвалась с другой стороны костра Ирэн, — ты кощунствуешь, проклятая, сомневаясь в его силе! И я видела, как ты молишься ложным образам!

— Орели самая настоящая святая, в отличие от твоих ложных богов! — раздраженно ответила Асанте, — она моя покровительница, и, поверь, я на своей шкуре теперь поняла, что душевных сил у нее было побольше, чем у той же святой Элизы! И Петер. Как мудак себя вел регулярно, но… Мне жаль его…

— Прекратите, пожалуйста! — Голова у Лоренца и так болела от близкого применения мощной магии. Вильгельм сейчас колдовал над его плечом, заращивая ожог, — Вот сразу видно, что никто из вас не получил фундаментального магического образования. Ай! Кроме тебя, Вильгельм. Да больно же!

— Извини, но надо было удалить этот кусок омертвевшей кожи.

Лоренц поморщился и продолжил говорить. Это отвлекало от боли.

— Вы, юнкера, путаете вампиров и древних у-и-на-э-наг, которые согласно современным представлениям эволюционировали из примитивной, стихийно появившейся нежити.

— Что за чушь! Эволюция! Эльфийские сказки от Тлейклелья! — фыркнула Ирэн, — Все знают, что это Создатель во гневе своем послал порождения тьмы на землю, дабы отравлять жизнь людей.

Лоренц снисходительно посмотрел на девушку. Он хотел рассказать про вурдалаков и прочих гештуг ну-н-меш появляющихся на кладбищах рядом с месторождениями маны, но не стал.

— Ладно, оставим, еще одного бессмысленного спора я не вынесу. — Лоренц сладко зевнул. — Пойдемте спать!

— И в самом деле, Лоренц, ты иди, а меня тут местный самогон из манго ждет, — сказал Вильгельм.

— Я присоединюсь, — отозвался Конрад, — не дело в одиночку пить!

Лоренц умылся, разулся и уже хотел забраться в палатку, когда к нему подошла проклятая.

— Асанте? — вопросительно произнес баронет, — что-то случилось? Тебя опять одолевают кошмары?

— Нет, Лор. Я просто хотела сказать, что я очень рада, что с тобой все в порядке.

— Спасибо! — Лоренц покрылся румянцем, но в темноте это было не заметно, — Под обезболивающими чарами Вильгельма, я упустил момент, как получилось, что мы все же получили проводника? Не думал, что карни помогут нам после того как мы упокоили их старосту.

— Я, пока Вилли тобой занимался, я им рассказала через Айрин, как героически Варунанда помогал нам бороться с оборотнем, но тот его сожрал с потрохами и ничего не оставил. К счастью, они ничего не видели толком из происходившего ночью. Дикари погоревали немного, но уговор решили выполнить и эскорт нам дали. И, на радость Вильгельму, бочонок браги.

— Аса, это очень… — Лоренц остановился, подбирая слово. Бесчестно? Нет, конечно, дикари не дворяне, какая тут честь… Подло, скорее подумал про себя Лоренц.

— Находчиво, правда? — В темноте блеснула улыбка Асанте, — Здорово я придумала!

— Да, Аса, просто замечательно, ты молодец — сказал Лоренц, а про себя тоскливо подумал, что будь он тогда в сознании, они сейчас бы пробрались через джунгли, рискуя на каждом шагу своими жизнями, зато в ладу с совестью…

* * *

День ото дня местность становилась все выше, а вместе с этим пропала душная влажность характерная для долины реки Карни. Редели заросли и вскоре Лоренцу начало казаться, что он в обычном таирском лесу. Просто лето слишком жаркое. Только причудливые ароматы местных цветов напоминали, что он не дома.

Вскоре они пересекли невидимую границу Таннасара и их провожатые поспешили распрощаться. Они боялись лесной стражи. Надо сказать, Лоренц тоже не горел желанием встречаться с эльфами в их владениях. Формально письменный приказ Фогта, согласно договорам о границе подписанным кайзером и королевой Викториэль служил достаточным основанием для передвижения по «союзной» державе. Но баронет понимал, после произошедшего в Ханау, встреча с лесной стражей может обернуться по-всякому, тем более в этом медвежьем углу.

— Будет неприятно, если нас насильно депортируют и придется идти в обход, — вздохнул он как-то в разговоре с Вильгельмом.

Тот в ответ заржал как конь, а Джониен напустился на де Фризза с руганью. Очень тихой руганью, надо отметить. Эльф вообще предпринимал все возможные меры для маскировки. Немногочисленные тропы они обходили стороной. Он запретил громко говорить, жечь костры, охотиться. В результате приходилось питаться местными фруктами, подмокшими сухарями и солониной.

Как Джониен ориентировался в этом широколиственном лесу для Лоренца оставалось тайной. Пару раз они набредали на магические метки, но все остальное время эльф вел их пользуясь своим чутьем. Гном, пытавшийся подловить своего древнего врага на обмане поначалу постоянно сверялся с картой и компасом, но вскоре бросил это дело.

Но, к сожалению, обойтись без приключений не удалось.

Неприятность случилась на третий день. С утра они не досчитались Конрада, тот заявил, что почувствовал в кустах какую-то крупную птицу и сейчас вернется. У него и до того была неприятная привычка отходить от лагеря в одиночку, когда он встречал незнакомый вид животного, а встречал он их на каждом шагу… Запрещать бестиенмейстеру что-то было бесполезно. И Лоренцу пришлось смириться, благо в лесу Конрад ориентировался не хуже эльфа, и дорогу всегда находил сам.

В этот раз, однако, он не появился к окончанию завтрака, и даже к тому времени, когда они свернули лагерь. Тогда Лоренц стал волноваться.

— Джониен, вы бы не могли проверить, куда ушел Конрад? Сможете найти его след?

— Пфф!… -недовольно фыркнул эльф, — наверняка это Валадис нашел очередную экзотическую бестию и сейчас с ней совокупляется… — пробормотал он себе поднос, а потом уже громче ответил, — думаю смогу.

Реальность оказалась не столь скабрезной, но гораздо более неприятной. На красноватой земле в нескольких десятках метров от лагеря, где заканчивались следы Конрада, лежал его кнут. Джониен остановил жестом следовавших с ним Лоренца и де Фризза и принялся внимательно разглядывать землю.

— Смотрите, отметина на коре. Тут пролетела стрела, — баронет погладил ствол рядом с собой. На его ладони осталась несколько волосков от пера. Белые и зеленые. Джониен бросил беглый взгляд на находку.

— Fucking bastards! As if Disraeli did not warn them! — Грязно выругался эльф.

— Простите, что? Я не говорю по-эльфийски.

— Я говорю, оберлейтенант, что здесь были бойцы лесной стражи, и мы должны быстрее убираться от сюда, пока Дизраэли не узнал о нашей миссии! До границы недолго, мы покинем земли Таннасара уже к вечеру и…

— Вот поэтому вы мне всегда не нравились, геш-галь, — Вильгельм презрительно сплюнул, — Мы по твоему должны Конрада оставить в плену?

— Это самое разумное…

— Оно и видно. Что во время войны отсиживались на островах своих, что сейчас твое предложение.

— Прекратите оба! — Скомандовал Лоренц и Вильгельм осекся, — Джониен, сколько времени прошло?

— Сок еще не выступил из царапины, час, не больше.

— Вильгельм, собирай всех. Ротмистр Мюллер, гусары и Элам пусть двигаются дальше на запад к горам. Я поставлю метку мага, мы найдем их. А мы отправляемся в погоню. Джониен, вы сможете взять след своих соотечественников?

— Смогу, но…

— Никаких но! Давайте, быстро, вооружаемся!

Они бегом вернулись в лагерь. Перезарядили амулеты, вооружились. Лоренц натянул на себя подранную оборотнем кольчугу и, на всякий случай, пикельхельм одного из гусар. После встречи с кошкодлаком он для себя решил, что даже такую примитивную защиту не стоит игнорировать. Элам категорически отказался пропускать «потеху», и Лоренц спорить с ним не стал, только приказал отдать ротмистру компас. Лишний боец сейчас бы ему не помешал. Число противников было неизвестно. Увидев гнома в доспехах эльф скривился, но промолчал.

Эльф вел медленно и неуверенно.

— Джониен, быстрее, мы должны догнать их! — Лоренц нервничал. Они уже минут пять стояли на развилке и никак не могли выбрать дорогу.

— Не могу! Я все же был магом, а не профессиональным следопытом!

— Айрин, а вы? Сможете помочь, как тогда с Ирэн?

— Я попробую, — девушка соскочила с лошади и зашла в кусты.

— Это куда она? — удивилась Асанте и вскрикнула, когда из зарослей показалась медведица весом под полтонны. Меч де Фриза с шелестом покинул ножны. Гном молниеносно вскинул свою бомбарду, а на руках Джониена заиграло искрами какое-то боевое заклинание.

— Спокойно! — Лоренц выбрался из седла, подошел к Айрин, — веди нас.

Лошадей пришлось оставить, от близости зверя они нервничали. Да и в той чаще, в которую все глубже приходилось углубляться, ехать верхом было попросту невозможно. Лоренц кинул еще одну метку, обозначив место, где они привязали своих скакунов и они двинулись дальше. Похоже, противники не думали, что здесь их будет кто-то преследовать. То тут, то там попадались отпечатки ног, сломанные ветви. Наконец Айрин недовольно рыкнула, показывая, что противник уже рядом.

Огромный раскидистый баньян рос посреди прогалины. Его опорные корни поддерживали ветви, что тянулись на несколько десятков метров в стороны. В центре сплетение стволов тянулось в небо, поддерживая огромную крону. К одному из опорных корней был привязан Конрад. Под глазом его виднелся синяк, но в целом бестиенмейстер выглядел целым, хотя и порядком помятым.

Лоренц сотворил обсервера и пару раз облетел им поляну.

— Нет никого, и магии не ощущается, — сказал он. — Айрин, ты их запаха не чувствуешь?

Медведица недовольно рыкнула и помотала головой. Ирэн тихо молилась.

— Засада, наверняка есть, просто не заметили! — прошептал Вильгельм.

— Конечно, Вилли. Давай я себя иллюзией прикрою и попробую подобраться, — предложила Асанте.

— Послушайте, я думаю, что смогу договориться… — начал было говорить Джониен.

— Ты нас в эту засаду завел, а потом еще предлагаешь нам тебя отпустить, чтобы ты все врагам выдал? Думаешь, простит тебя Дизраэли твой? — вскипел гном, — Ну уж нет! Я покажу, как подгорное племя поступает!

Он плюнул на палец в латной перчатке и нарисовал в воздухе угловатый знак вспыхнувший оранжевым. Руна отклоняющего щита, понял Лоренц. Но прежде, чем баронет успел остановить его, Элам Элам-та самоубийственно бросился вперед с криком.

— Вильгельм, Аса, Айрин! — Лоренц махнул рукой налево. Вильгельм кивнул и направился вслед за медведицей по краю опушки, стараясь пригибаться пониже. — Ирэн, Джониен…

Тут раздался треск разорвавшейся веревки и Лоренц увидел, что Элам подвис головой вниз в петле обхватившей его голень. Гном ревел от ярости и обиды. В другое время Лоренц бы посмеялся, но тут рядом с ним в ствол впилась стрела, и баронет мигом упал на землю. Ирэн последовала его примеру. Гном, не прекращая грязной ругани, выпалил из бомбарды куда-то в лес. Грохнул взрыв.

— Holy shit! I need to stop them! — Выпалил Джониен и растворился в зарослях.

Лоренц хотел последовать за ним, но его остановил бледный сполох пламени листвы, пролетевший над его головой. Противников так и не было видно. Слева, куда ушли его товарищи, слышался лязг металла и рев Айрин. Понимая, что друзьям нужна помощь, и что жизни обездвиженных Элама и Конрада висят на волоске он один за одним трижды произнес заклинание ледяного шторма, прикрывая их и себя от стрел непроницаемой пеленой вьюги, и только потом позволил себе поднять голову и оглядеться еще раз.

Слева, куда ушел де Фризз с медведицей и проклятой раздался короткий крик боли, потом Лоренц почувствовал открывшийся портал. Эльфы сочли за лучшее бежать, решил баронет. Он медленно встал на ноги, предварительно окутав себя несколькими заклинаниями защиты, и поспешил помочь болтавшемуся в воздухе Эламу и освободить от пут Конрада.

* * *

Три трупа лежало сейчас перед Ворчуном и все, что он мог — это только бессильно сжимать и разжимать кулаки. Мальчишки, даже не юноши, самые настоящие мальчишки, лет по тридцать от роду, не больше. Ничто для бессмертного эльфа. Как они попали сюда? Специально следили за ними по приказу наместника или Дизраэли? Ворчун не знал.

Зато он знал, что эту миссию надо было поручить кому-то более опытному. Тому, кто не поведется на соблазн, отомстить семье Валадис за похищение пегасов ее величества, кто не будет рисковать собственной жизнью, ради мелкого хулиганства.

Три трупа.

Одного разорвало почти пополам зарядом гномийской ручной мортиры. Быстрая смерть, хотя и некрасивая. Второй, сидел в ветвях баньяна, когда его накрыло куполом ледяной бури. Видимо напугался, потерял ориентировку или попросту поскользнулся на оледеневших ветвях и упал. Его шея торчала под неестественным углом. Глупая смерть. Третий бился до конца. Оборотень раздробила ему ногу укусом могучих челюстей, стрела Асанте пробила плечо, но даже тогда он успел нанести укол в руку Вильгельма, прежде чем бывший волшебник спецназа магиерваффе прикончил его. Почетная смерть в бою.

И был четвертый, живой. Трус. Старший, без разрешения, которого они бы не напали. Тот, что бежал. Когда я вернусь в Доминион, я непременно узнаю, кто это был, и вызову на дуэль, подумал Ворчун, а потом поправил себя. Если вернусь…

— Слушай, ну, в самом деле, отличный же лук! Смотри, клеймо самого мастера Ауле Винчестера! Лор, ну почему я не могу его взять?

— Потому, Аса, что это мародерство! — лицо лейтенанта брезгливо сморщилось.

— Да ему без надобности уже, ну, пожалуйста…

— Ты можешь взять оружие убитого в бою, если нанесла ему рану, и он был повержен, — выдавил из себя Ворчун. — Лук не должен оставаться в земле. Тетива должна петь…

— Вот видишь! Джониен говорит, что можно! И стрелы возьму… И амулет от дрожания рук… Ну не смотри на меня так, Лор, мне стыдно становится, что тебе ничего не перепало!

— Ну, если это соответствует их традициям… — Лицо оберлейтенанта скривилось так ненавидимой Ворчуном гримасой сомнения и недоверия.

Ненависть переполняла Ворчуна. Сейчас даже копошащийся где-то в укромном уголке его души паук заклятья кайзера Гора с трудом удерживал Ворчуна от того чтобы удалить в незащищённые спины Лоренца и Асанте.

Ворчун ненавидел Дизраэли. Нет, совсем не за то, что фаворит Викториэль впутал его в эту историю, не за то, что ему приходилось рисковать своей жизнью. Он ненавидел его за мягкость и любопытство. Надо было убить Лоренца в Ханау.

Он ненавидел Ворона за то, что тот напросился на визит к Тарку. Ведь догадывался небесный лорд, кто такой господин хаттийский посол. Не мог не догадываться и все равно не предупредил. А в результате Ворчун вынужден сопровождать короткоживущих низших в этом путешествии.

Он ненавидел кайзера Гора, за то, что тот посадил в его голову эту дрянь, что дергала его за ниточки, не давая ни умереть, совершив подвиг, ни вести спокойную тихую жизнь. Он должен был предавать своих друзей и ничего не мог сделать с этим. И сейчас не мог убить врага…

А людей, в общем, он не ненавидел. Он просто знал, что низшие должны исчезнуть с лица земли.

* * *

Гусар они нагнали к вечеру, на самой границе земель раджи Таннасара, но на ночь останавливаться они не стали. Джониен весь день был замкнут, неразговорчив и за дорогой совсем не следил.

Лоренц понимал, что эльф тяжело воспринимает гибель представителей своей расы. Отношение к смерти у эльфов вообще сильно отличалось от человеческого. Для людей это была закономерность. Конец пути, который рано или поздно случится. Даже величайшие из магов редко когда проживали дольше трех сотен лет. Другое дело геш-галь, для которых это была трагическая случайность, внезапная остановка на пути длинною в вечность…

Лоренц боялся погони, а потому продолжил двигаться ночью. Благо Конрад мог вести их и в темноте. Баронет не хотел останавливаться и утром, но тут уже взбунтовался бестиенмейстер. С его аргументами Лоренцу пришлось смириться. Лошади действительно были загнаны вконец, и нуждались в отдыхе.

Конрад вообще вел себя странно, после похищения. Постоянно кидал пристальные взгляды на Айрин, о чем-то шептался с Асанте и Ирэн. До этого он жрицу Агни практически игнорировал, и такая смена отношения показалась баронету странной. На утреннем привале он постарался незаметно отвести в сторону Асанте.

— Что с ним?

— А ерунда, не переживай, Лоренц, — ответила лучница, проверявшая натяжение своего нового лука.

— Его так напугал метаморфоз Айрин?

— Нет! Совсем наоборот, он влюбился!

— В Айрин?!

— Скорее в Саотомэ, ее медведицу, — захихикала Асанте, — все расспрашивал нас как ее спровоцировать на превращение.

— А он извращенец! Ну да, впрочем, я не удивлен! — Вильгельм незаметно подошел сзади и услышал последние реплики. — Хмм, любопытно будет посмотреть, на «процесс» — он оскалился, — Помниться, было это, когда нас банда орков отрезала от основных сил, и мы месяц сидели в заброшенной крепости в горах. Еда — ладно с ней, хватало дичи, но девушек недоставало категорически. Надо было как-то выходить из положения…

— Ой, фу, Вилли, замолчи! Даже слушать не хочу, — Асанте сняла с лука тетиву и ушла.

— Я, пожалуй, тоже пойду, надо наложить охранительные чары, — поспешил ретироваться Лоренц.

* * *

На их счастье, погони так и не последовало. Толи сбежавший от них эльф не смог быстро добраться до своих, толи длинноухие не решились ступать в открытую на землю кээра. Последнее, впрочем, было маловероятно. Судя по тому, что уже видел Лоренц, особой щепетильностью в соблюдении границ лесная стража не отличалась.

Они спокойно следовали по редкому широколиственному лесу. Близость гор чувствовалась все больше по прохладному дыханию ветра. Гном воспрял духом, он уже предвкушал, что скоро они выдут на чистое, открытое ветрам и солнцу нагорье из этих отвратительных зарослей. Элам обещал в честь этого из первого же встреченного им горного барана сделать большой казан настоящего гномийского плова. Посулы эти Лоренца оставили достаточно равнодушным, в отличие от Вильгельма, у которого, только что не текли слюни.

На поселок они наткнулись совершенно нечаянно. Просто внезапно лес закончился, и они оказались перед поднимающимися вверх по склону огородами. Насколько занятых прополкой карни особого радушия не проявили, но и страха не показали. На вопросы Айрин они помахали рукой в сторону видневшегося на вершине холма частокола и продолжили работу.

— Что это за люди? — поинтересовался у жрицы Лоренц.

— Беглецы от мира, полного несправедливости. Они сказали, что здесь расположен ашрам Шри-Андара, известного учителя и философа. Он давно ушел из мира, а ведь когда-то был раджагуру в Чандрапуре. То есть первым советником раджи.

— Ашрам?

— Что-то вроде ваших таирских монастырей. Не волнуйтесь, Лоренц-джи, эти послушники мирные люди, совсем как ваши монахи!

— Ну-ну… — Лоренц как-то во время обучения в столичной академии заходил в обитель инквизиторов Мардука. На монастырском полигоне как раз проходили учения, и баронету надолго запомнилось, как крошились и плакали слезами из лавы гранитные глыбы под ударами магии иноков.

Они въехали внутрь частокола. Поселение было неожиданно большим. Шри-Андара успели предупредить о приезде гостей, и он вышел их встречать. Седой старик, одетый в какое-то подобие эллонийской тоги из оранжевой ткани, сначала смотрел на них холодно, но после краткой беседы с Айрин начал улыбаться и даже обнял ее. Их разместили в одном из пустовавших домов, которых было сейчас в избытке. Давно не было междоусобиц, да и налоги в последнее время в княжествах Карнатака были весьма щадящими, так что желающих прятаться от тягот мирской жизни по ашрамам было немного.

Община не держала никого насильно. Люди жили здесь столько, сколько считали нужным, а потом уходили, когда считали, что набрались достаточно мудрости. Денег в ашраме не признавали и независимо от варны за кров и еду человек должен был работать. Впрочем, на гостей это правило не распространялось.

Весь день Лоренц отсыпался и встал только к ужину с тяжелой головой и натертыми от суток в седле ягодицами. Накрыли им на просторной открытой веранде. Прямо на полу расстелили циновки и поставили блюда. Трапеза была аскетичной: рис, овощи, фрукты. Ни мяса, ни вина не было подано.

К сожалению, таирским гуру Андара не владел, и все общение с ним сводилось к кратким пересказам его реплик Айрин. Из них Лоренц понял, что ашрам находится под защитой кээра и в иное время тут всегда дежурило несколько воинов птицелюдей со своими птицами гаруда. Но сейчас в горах лютовала нежить, вождь отозвал воинов.

Беседа Айрин и гуру плавно перетекала в какие-то философские дебри и девушка все неохотнее и неохотнее отвлекалась, чтобы перевести Лоренцу сказанное. Вильгельм меланхолично двигал челюстями, перемалывая одну за другой лепешки. Асанте и Ирэн вяло клевали смесь сладкого риса с фруктами. Конрад, которому досталось приключений больше всех, дремал. Где-то на улице громко гоготал Элам, за ним последовал смех ротмистра и гусар. В дело пошел запас драгоценного гномийского арака.

— Айрин, спроси, пожалуйста, гуру, не видел ли он Анаду Капур, рыжебородого гнома или у-и-на-э-наг.

Айрин нехотя прервала горячий спор, в котором они без конца повторяли слово «самадхи» и перевела просьбу Лоренца. Гуру ответил.

— Да, он говорит, что наши знакомые заходили в ашрам несколько дней назад. Если бы он знал, что просвещенная свами на самом деле Ананда, то он изгнал бы ее с позором, но она назвалась иным именем… — перевела Айрин, — Гном был серьезно ранен, его нога воспалилась, и они оставили его здесь.

— Что?! Мы должны быстрее увидеть его! — Лоренц вскочил на ноги, — где он?

Айрин перевела, и гуру затараторил что-то в ответ.

— Он говорит, что нам действительно надо поспешить, раненый совсем плох. Они ничем не смогли помочь ему, учитель говорит, что даже притирания свежим слоновьим навозом не облегчили страдания.

Вильгельм подавился, услышав это.

— Притирания чем?! — выпалил он.

— Вильгельм-джи, Шри-Андхра специалист по постижению Истины. В медицине и магии он не разбирается… — извиняюще произнесла Айрин, — А нельзя было? Меня в детстве часто так лечили…

— Так, идемте, пока они не убили свидетеля своим «лечением»! — Вильгельм вскочил и встал рядом с Лоренцом.

Хижина, где лежал гном, была на самом краю, у частокола. Внутри стоял отвратительный запах гнилого мяса. Раненый лежал на топчане, голый, лишь правая нога была замотана тряпьем. Он стонал и метался в бреду. Тело его покрывал липкий пот.

Рядом сидела древняя беззубая старуха, она поила несчастного молоком из чашки. Лоренц хотел было начать допрос, но Вильгельм оттолкнул его от кровати и принялся осматривать пациента. Он достал кинжал, разрезал грязные от гноя и сукровицы бинты и выматерился, глядя на распухшую багровую с черными пятнами ногу гнома.

— Газовая гангрена, чтоб их! Навоз! — Вильгельм осторожно повернул гнома на бок и выругался еще раз, когда увидел, что краснота переходит на ягодицу. — Я его не спасу, Лор, ампутировать надо, но он не переживет. Рана высоко на бедре, и заражение уже на тело перешло… Ничего не могу сделать… Человек бы уже давно мертв был.

Гном застонал, не приходя в сознание.

— Вильгельм, ты сможешь привести его такое состояние, что бы мы смогли переговорить?

— Попробую, — Вильгельм покопался по карманам мундира, достал несколько мелких артефактов в виде фигурок животных вырезанных из кости и начал рисовать вокруг кровати на полу мелком руны. Лоренц рассчитывал на быстрый результат, но камлания Вильгельма затянулись. Только через час, де Фризз, уже голый до пояса и истекавший потом от усталости позвал сидевшего на пороге Лоренца к больному. Айрин и Андара остались в дверях.

— У тебя минут двадцать, не больше. Потом опять отключится.

Гном лежал на топчане и улыбался.

— Ваше имя и род занятий!

— Тайная полиция Таира внушает уважение. Вы достали меня даже здесь, на пороге смерти, — голос гнома был слаб.

— Это мой долг перед Отчизной. Если надо достанем и в посмертии, — не сказать, что бы Лоренц преувеличивал, в судебной практике кайзеррейха действительно было два случая удачных допросов призраков. — Кто вы и какую цель преследовали?

— Кто я? Если сияние тысячи солнц вспыхнуло бы в небе, это было бы подобно блеску Всемогущего… Я стал бы Смертью, уничтожителем Миров…

— Прекратите нести чушь!

— Это не чушь, Лоренц-джи! Это цитата из шестой книги «Махабхараты»! — Айрин не на шутку была встревожена, — там повествуется про ме-лем!

— Молодец, девочка, можешь сказать мне спасибо! История не повторится… Я уничтожил собственноручно все результаты исследований древней машины Ки-эн-ги. Все чертежи, расчеты… Все сгорело!!! Все! Все над чем я работал два десятка лет. И это счастье…

— Подождите, вы работали?!

— Да, парень. Можешь звать меня Юлий Робертич, это я работал над той штукой в подземельях первые годы. Благодаря мне удалось восстановить древний «разгонятель» из обломков.

— Но вы же из объединённых гномийских кланов! Как же вы могли пойти на предательство?

— Я никого не предавал! Хочешь узнать, хорошо, я объясню! Я восстановил ее. Влияние магии невидимого света на адамантий было известно давно, но это был не более, чем забавный курьез, как и проект парового двигателя на основе обогащенного адамантия, что лежал в архивах еще с середины войны. У нас не было достаточно сильного источника излучения, чтобы его производить, пока археологи не обнаружили эту штуку, и мы не привели ее в порядок. А потом я понял — при определенных условиях, можно сделать бомбу, и мне стало страшно, парень, я спрятал свои выкладки, и мог только молиться вашим человеческим ложным богам, что бы никому больше в голову не пришла эта мысль.

— И вы решили предать Таир и кланы?

— Ты дурак, парень? Я решил спасти Геон. Не сразу, конечно. Сначала меня пытались купить. Эльфы, эллонийцы, эламиты и даже Хатти. Но я молчал, не хватало только, что бы кто-то еще узнал об этом. Потом я как-то представил войну между эльфами и нами при помощи ме-лем и прозрел. Начал придумывать самоубийственные планы, как я проберусь и устрою саботаж. Меня к тому времени за мои идеи об опасности этих исследований уже отстранили от работы и отослали обратно в Таир… Но как-то ночью ко мне пришел он, Зиусудра. Он нашел меня на другом берегу океана, и мы поладили.

— Что он предложил вам? Не верю, что деньги! Обращение в бессмертного? — Лоренц презрительно смотрел на гнома.

— Лор, давай быстрее! — Вильгельм начал делать какие-то пассы, — я его надолго не задержу на этом свете.

— Лечи лекарь! Дай мне хоть перед смертью выговорится! А ты, парень, все-таки дурак! — захихикал гном, глядя на Лоренца, — он мне предложил помощь! Он рассказал мне, зачем была нужна эта машина. Когда-то, давным-давно их применяли для заряда сердца Агни, смысл тот же, что и в моей бомбе, воплощение иное, но не суть. В войне за независимость северного царства Ки-ури от Лагаша несколько тысячелетий назад, колдуны спалили полконтинента и устроили малый ледниковый период. Нашей Великой войне до той далеко… Так вот, после они уничтожили все «разгонятели» в Геоне. Ну почти все, как выяснилось… — гном срывался на еще слышный шепот, Вильгельм скрипел зубами от напряжения, а Лоренц слушал исповедь. — Во времена Инанны и прихода Разрушительницы настоящее предназначение этого устройства уже забыли, его использовали для подготовки трупов к транспортировке через море. А Зиусудра, древнейший из у-и-на-э-наг, после Эанатума, не спешил рассказывать истину смертным. Но призрак лугаля Энмеркара здорово помог! Если бы не он и эльфийский шпион, мне бы самому пришлось бы устраивать взрыв…

— Вы можете поклясться, что уничтожили все чертежи, и что других нет? — спросил Лоренц.

— Нету! Это секрет был такой, что целиком даже в архивы не копировали. А в те фрагменты что оставались, я подправил, пока допуск был. Теперь они бесполезны. Зиусудра будет доволен. Мы не сотрем сами себя с лица планеты, его охотничьим угодьям ничто не угрожает, — гном беззвучно смеялся. Силы его иссякали. Гном шептал еще что-то, но у него начинался бред, несмотря на чары де Фризз.

— Отпусти его, Вильгельм… — Лоренц распрямился.

— Уверен? Он умрет. Потом только зомби поднимать!

— Я знаю. Отпусти.

Де Фризз шевельнул рукой, словно сдернул простыню с гнома. Рассеялись чары что сжимали и разжимали его легкие, заставляли биться сердце. Юлий сделал судорожный вдох, но выдоха не последовало.

А Вильгельм тихо сполз по стенке на пол. Асанте сморщила от вони нос, но зашла внутрь, и встала за спиной у Лоренца.

— Лоренц, он все?

— Да.

— Эльф пытался подслушивать, но я его разогнала. Посадила рядом с Ирэн и заставила ее играть и петь. Громко. Там уже пол деревни собралось, слушают. Она довольна, он — не очень…

Асанте продолжала что-то щебетать. Лоренц был ей благодарен за это. Ее болтовня отвлекала от мрачных размышлений. Баронет помог подняться Вильгельму, немного пришедшему в себя, и они отправились обратно, к дому, где их разместили. Старуха, все это время тихо сидевшая в углу с удовлетворением кивнула, когда Айрин напоследок прикоснулась со словами благословения ко лбу мертвого Юлия.

— Лор не расстраивайся, — сказала ему Асанте, когда они довели Вильгельма до его комнаты и остались одни. Она протянула руку и взяла его ладонь, — если он все уничтожил, то это же почти победа. Тем более он говорит, что все эти чертежи и расчеты так и так стали бесполезны.

— Аса, я переживаю, потому, что он во многом был прав. Мы бились не с тем врагом… Да даже не с врагом… Не знаю какое слово подобрать. Противником, это более нейтрально. Я с ним согласен, понимаешь? А с кайзером нет. Потому, что кайзер бы от ме-лем не отказался.

— Такое бывает, Лоренц, поверь. И не так уж и редко.

* * *

Ананда Капур убедилась, что за ней никто не наблюдает. Она развеяла надоевшую ей за несколько дней личину старухи и незаметно вышла через ворота. Юлия ей было жалко, но он поступил достойно, теперь ей здесь делать больше нечего. Свое обещание древнему вампиру она выполнила. В котомке за спиной болталось несколько книг из библиотеки Академии Магических Искусств Таира — награда полученная ей от Зиусудры. Можно было уходить…

 

Глава 7 — Приключения, подземелья и драконы

Они добрались до каменистого ветреного плато Читван за пару дней. Местные старые и обрюзгшие горы были нечета острым заснеженным пикам хребтов Кур-галь и Кур-саг, что ограничивали с севера и востока Таирский Кайзеррейх.

Оплывшие языками осыпей каменистые бугры, поросшие изумрудной зеленью, постепенно сливались между собой. Желающих жить здесь было мало. Слишком сухо для выращивания риса. Слишком бедная почва для фруктовых садов. Эта земля принадлежала охотникам племен кээра, немногочисленным золотоискателям, да диким зверям.

Лоренц пнул головешку, и она покатилась вниз по каменистому склону. Это было уже второе сгоревшее поселение на их пути. Первое оказалось на другой стороне каньона, и, не смотря на все любопытство, добраться до него Лоренц не смог. Но на следующий день они наткнулись на обугленные остатки хутора прямо у своей тропы.

Элам Элам-та за его спиной оправдывался, что не понимает произошедшего. Джониен всячески подзуживал его, что гном завел их в ловушку открытого места, где они на виду для всех, не то, что в уютном лесу…

Баронет в раздумьях обошел пожарище. Разбой и поджоги были совсем не в духе кээра, а кроме них других сил в окрестностях не было. Бандитам тут грабить было нечего, много ли возьмёшь с охотников, а нежить, помощь в борьбе с которой должен был оказать отряд Лоренца, огонь не любила и избегала.

— У тебя нос обгорит, — сказал Вильгельм Асанте.

— Ничего подобного! Лоренц, ты уже третий круг сделал. Может, поедем уже? — девушка лежала на циновке и смотрела на облака, пользуясь незапланированной передышкой. Она бы с большим удовольствием поиграла в карты с ротмистром и гусарами, но те завязали, проиграв все, что могли.

— И все-таки, это не простой пожар, — Лоренц теребил нижнюю губу. — Такое впечатление, что ударили сверху. Чем-то вроде «пламенной купели», но слабее…

— Ты, баро, еще скажи, что это дракон был, — отозвался Конрад, выскребавший ложкой остатки плова из котелка. Элам слово свое держал.

— Они же ушли все в Цукикаге, — отмахнулся Лоренц. — Какой еще дракон…

— Ну, например вот этот! — Асанте вскочила на ноги и протянула руку, указывая на точку в небе.

— Не, ну какой это дракон! Это просто разведчик кээра! Ведь, правда, обер? — Вильгельм приложил руку козырьком и всматривался в приближающуюся крылатую тень. Зрение у него было не очень хорошим.

— Н-не знаю… — Лоренц тоже не был уверен, слишком велико было расстояние, — Джониен, — окликнул он эльфа, — Вы не посмотрите, кто там к нам летит?

— What a terrible beast! — Произнес побледневший эльф. — Это дракон!

— Надо бежать! — Конрад откровенно впал в панику.

— Помолимся! — раздался голос Ирэн.

— Давайте на нас иллюзией прикрою! — предложила Асанте.

— Не вздумай! Они магию за несколько лиг чуют! Здесь недалеко пещерка есть, ночевал уже там. Километр-полтора, давайте туда! — выпалил Элам.

— Быстро, по коням, там разберемся! — скомандовал Лоренц заметавшимся в поисках укрытия товарищам.

Они побросали, часть своего скарба и галопом устремились за Эламом. Лоренц пару раз обернулся, кидая взгляды на небо. Дракон заметил их, развернулся и набирал скорость. Баронет уже слушал тяжелое хлопанье крыльев за спиной, когда гном остановился у трещины в каменном уступе, куда с трудом могла пройти лошадь.

— Сюда! — Элам спрыгнул, взял своего скакуна под уздцы и повел в разлом. За ним последовали остальные.

Стены сходились кверху под острым углом. Трещина сделала пару поворотов, пол плавно спускался. Метров через двадцать, Лоренц, следовавший за гномом, оказался внутри немалых размеров пещеры, достаточной, что бы вместить пару десятков людей с лошадьми. В дальней стене виднелся проход дальше под землю.

По земле прошла вибрация. Снаружи захрустел гравий, затрещали кусты, что росли у входа. Что-то закрыло свет, поступавший через вход. Баронет обернулся, проверяя все ли успели внутрь. В пещере наступила испуганная тишина.

— Тук-тук-тук! — Раздался громогласный голос снаружи. — Кто в пещерке живет, кто в неглубокой живет?

Лоренц уже было собирался ответить, но Элам грубо закрыл ему рот своей ладонью, качая головой.

Дракон наружи выдержал минутную паузу, а потом рыкнул. Лошади испуганно заржали.

— Так, я не понял. Непарнокопытные, что ли вежливее вас, двуногих? Почему они здороваются с владыкой этих земель, а вы нет? — раздалось снаружи.

— Проклятье, — прошипел гном, убирая руку от лица Лоренц.

— Эээ… Здравствуйте! — прокричал баронет.

— Уже лучше. Так, вы знаете, что эти земли мои?

— Нет! — подошел ближе ко входу в пещеру, что бы не сорвать голос.

— Ваши проблемы, — снаружи послышалось шум и шорохи. Лоренц аккуратно выглянул и увидел огромную клыкастую морду крылатого ящера. Остальная туша через тонкую щель между камнями видна не была. — «Незнание закона не освобождает от ответственности. А вот знание нередко освобождает» — это вы люди, придумали, не мы. — Процитировал дракон неизвестного Лоренцу автора.

— И что же делать? — Голос Лоренца немного дрожал, но в целом баронет успокоился. Если можно вести переговоры, значит не все потеряно. Он начал колдовать заклинание гипнотизации.

— Как что? Во-первых, даже не пытайся применить ко мне эти свои дешевые фокусы магии разума. Во-вторых, принцесса есть?

Лоренц обернулся и посмотрел на Айрин.

— Строго говоря, нет. Есть наследница владыки города, но она жрица.

— Не годится. Девственница? — с надеждой спросил ящер.

Лоренц опять обернулся. Ирэн потупилась и покраснела, Асанте виновато развела руками, Айрин к удивлению Лоренца тоже покачала головой.

— Нет, — а потом робко поинтересовался, краснея от смущения, — может девственник сойдет?

— Я никуда не пойду! — раздался из-за спины яростный шепот Конрада, и последовал хохот гусар.

— Издеваешься? — дракон скривил недово морду, — Ну раз в плен я никого взять не могу, то право прохода вы можете купить и цена… — дракон выдержал драматическую паузу, а потом нарочито хрипло прорычал — Крррровавая жеррртва! Один из вас должен добровольно выйти, и я его съем. Остальные свободны.

— Давайте мы лучше вам отдадим часть лошадей. Они более сытные.

— Пфф. Вообще не вариант. Лошадей я и сам добуду. А вот человек отдавший жизнь за товарищей — это красиво. Это подвиг! Люблю подвиги. Бывает деревеньку подожжешь, а потом смотришь, мать ребенка из горящего дома спасает. Аж, слеза наворачивается.

— Goddamned lizard, so was it you who killed Eternal King» s family during Dragonwar? — внезапно взбеленился Джониен.

— Well, may be. - ответил дракон на безукоризненном эльфийском и хитро сощурился.

Эльф ринулся вперед, наплевав на окрики, пролетел мимо Лоренца, и, как только оказался в прямой видимости морды дракона, всадил в него молнию-семихвостку. Дракон взвыл.

— Больно же. А если я отвечу?… Эльф, хорошо подумал? — ящер открыл пасть, и внутри его глотки затеплилось пламя. Лоренц и Джониен ринулись назад. Лоренц спешно готовил чары ледяного шторма, чтобы прикрыться или от пламени. Гусары столкнулись и заблокировали путь, ведущий в дальнюю камеру.

Дракон кашлянул.

— Нет, не буду я вас жечь. Вас потом оттуда не выковырнешь. Так и пропадете вместе с нежной подрумяненной корочкой и сочным мяском… Да и рассказать про мою ярость и величие будет некому. Давайте, я жду. Кто собой жертвовать будет?

— Вот ведь гадюка подлая, — с некоторым восхищением пробормотал Вильгельм.

— Я все слышу. И даже не обиделся. Главное не называйте меня земляным червяком. Ни-ког-да!

Лоренц выглянул снов и увидел, что дракон снова лег напротив входа. Заметив баронета, он поманил его своим огромным когтем. Лоренц отпрянул. Элам между тем дернул его за рукав и потянул внутрь пещеры, за ним, повинуясь его знакам, потянулись остальные. Они пролезли через сужающийся лаз во вторую камеру. Здесь было совершенно темно, и пришлось зажечь магический светильник. Через пещерку протекал небольшой ручеек. Это помещение было несколько меньше первой залы. Из него вело еще два лаза дальше вглубь горы.

— Поговорим, — сказал гном.

Лоренц согласно кивнул и залепил вход «тишиной», чтобы не радовать своими планами чуткие драконьи уши.

— Что делать будем? — напустился на него ротмистр.

— Ну а какие варианты, у нас есть? Давайте вместе подумаем.

— Отдать жертву, — пожала плечами Ирэн, — я выйду с молитвой, и госпожа наша Иштар сотворит чудо. Я и так наполовину мертва…

— Не пори чушь, — прервала ее Асанте, — Вода есть, еда есть. Фуража мало, ну так мы лошадей тоже съесть можем. Посидим тут недельки две, ящерице этой надоест, и поедем дальше.

— Да, я согласна. Мы сможем с пользой провести это время, предаваясь медитации и размышлениям о вечности, — кивнула Айрин.

— Я бы бой дал, — Вильгельм, как обычно был настроен воинственно.

Конрад заглянул в один из узких лазов ведущих даль и спросил:

— А там дальше, что?

— Ничего хорошего. Оба ведут вглубь, через череду мелких пещерок. Если, что мы сможем там спрятаться, но вот насчет выйти — маловероятно, — ответил ему Элам.

Все выжидательно уставились на Лоренца. Все же он был главным согласно табели о рангах.

— Будем ждать, — решил он, — остаемся в этой пещере, тут он нас огнем не достанет. Вещи перетащите и еду.

Пока гусары занимались переноской тяжестей. Лоренц решил исследовать дракона попристальней.

— Смотришь? Ну, смотри, смотри, любуйся! — Дракон отошел немного назад, пару раз продефилировал мимо входа, потом картинно встал на дыбы и выпустил язык пламени в небо. — Прекрасен?

— Прекрасен, — не покривив душой, ответил Лоренц. Черная чешуя переливалась на солнце, огромное, метров шести в холке тело двигалось с пластикой и изяществом кошки. — Мы не будем тебя кормить.

— Зря. Но я подожду. Вы передумаете, обещаю.

И дракон начал ждать. Сначала он, оглушающе громко и отвратительно фальшивя, пел песни. Лоренц закрыл вход «тишиной». Долго поддерживать заклинание он не мог, но и дракон, надо отметить, быстро притомился. Потом ящер попытался их выкурить. Он сгреб траву, кустарник и еще какой-то хлам, и поджег своим дыханием. К счастью дым не хотел идти вниз в пещеру. Тогда дракон на некоторое время оставил их в покое. Он ходил вправо и влево, читая самому себе с выражением стихи.

— О, придумал! Просто газ должен быть плотнее воздуха и тогда все сработает! — сказал самому себе дракон. Он повернулся к входу в пещеру спиной и, не стесняясь подглядывающих за ним людей, навалил кучу.

У Лоренца перехватило дыхание, и заслезились глаза.

— Скотина, — прохрипел Вильгельм, — сейчас я его!

Де Фризз достал меч, и тут же зашелся кашлем. Дракон довольно оскалился. Он поднялся на дыбы и захлопал крыльями, нагнетая воздух в пещеру. Вонь стала совершенно невыносимой. Лоренца скрутило от рвоты. Слегка придя в себя между приступами он, успел бросить заклинание ледяного шторма, что все это время висело у него на кончиках пальцев, в качестве защиты от огненного дыхания.

— Это мне не повредит! — сквозь рев бури донесся до них голос дракона.

Лоренц продержал заклинание почти пять минут, больше просто не позволял запас маны его амулета. Когда действие магии прекратилось, они увидели, как красиво играет радугой в лучах солнца куча из оледенелого драконьего дерьма.

— Прелестно, — констатировал дракон, — в вас, людях, не исчезло чувство прекрасного. И умно. Повторить я не смогу, для этого мне надо поесть, а вы сбежать можете, пока я буду охотиться. Но… Вы же понимаете, что и это оттает? — дракон снисходительно ухмыльнулся. — Подождем!…

Лоренц в ярости зарычал. Он мог принять гибель от клыков, когтей или пламени. Он был согласен на это, где-то в глубине души. В детстве он запоем читал рыцарские романы и морально был готов. Но унизительно задохнуться от вони говна?!

Баронет бросился к их большому походному накопителю, в рекордный срок перезарядил свой амулет. Мел у него в руке заплясал как живой, рисуя символы на полу.

Сначала призыв «незримого наблюдателя». Эфирный голем вылетел из пещеры. Дракон проводил его ленивым взглядом и положил голову на сложенные вместе передние лапы.

— А дальше, что?

— Узнаешь! — прошипел Лоренц. Он поставил метку мага на камень в пещере, потом подвесил на кончиках пальцев заклинание телепортации завязанное на метку.

Дракон меланхолично отметил:

— Далеко ты так не убежишь. Метров двести, не больше. А потом я тебя выкину из астрала и сожру. Но за жертву не приму, даже не надейся!

— Лоренц, у тебя есть план? — шепотом спросила его Асанте. Остальные с интересом следили за приготовлениями.

— Есть, я сейчас буду мстить.

Лоренц достал из кармана перчатки для верховой езды, схватил полупустую сумку с реагентами, лежавшую на полу, вытряхнул содержимое и начал собирать туда конский навоз. Благо его было немало.

— А дальше что? — поинтересовалась Асанте. — Это какая-то особая магия?

Вместо ответа Лоренц сосредоточился на своем големе. Без хрустального шара было не так удобно, но пачкать его не хотелось. Точку он выбрал сразу — на вершине огромного валуна, стоявшего чуть в стороне от входа в пещеру.

Мир на секунду исчез за радужной круговертью перехода. Лоренц вышел из портала как раз сбоку от головы ящера, с любопытством смотревшего внутрь пещеры, сжимая в руке кусок навоза, который не замедлил отправиться в полет.

Дракон взвыл. Не от боли, от обиды, естественно. Его глаз, в который попал снаряд Лоренца был защищен ничуть не хуже чем остальное тело. Он открыл пасть, что бы смести обидчика потоком яростного пламени и туда, прямо в глотку, отправилось еще одно конское яблоко. Дракон поперхнулся, его начало неукротимо рвать. С остервенением Лоренц опустошил сумку и телепортировался обратно, лишь чудом избежав удара хвостом.

Вильгельм, пожал Лоренцу руку и хлопнул по плечу.

— Все. Нам конец, — простонала Асанте.

— Вы, Лоренц, сделали ему больнее, чем вся лесная стража во время войны драконьего наследия… — констатировал Джониен, забираясь глубже в пещеру.

Парой минут спустя дракон немного пришел в себя и обрушил на гору всю свою ярость. Потоки пламени нагрели воздух внутри. Потолок сотрясался, с него сыпался мусор под ударами заклятий боевой магии, которые обрушил древний ящер на их убежище.

Гусары материли Лоренца. Злость отступила, страх пришедший ей на смену заставил баронета втянуть голову в плечи. Лишь Элам пытался сделать хоть что-то для спасения. Рунный жрец узурпировал большой накопитель и, держа его подмышкой, методично разрисовывал стены пещеры таинственными знаками.

Ярости дракона хватило на четверть часа. Потом все стихло, и они опять ощутили знакомый мерзкий запах. Осторожно подойдя к входу, Лоренц, а потом и остальные увидели, как дракон выдыхает тонкую струйку пламени, разогревая ей замороженную кучу своих экскрементов.

— Должен признать, это было находчиво. Хотя и неизящно, но с выдумкой, с огоньком. Уважаю. И даже свои условия менять не буду. Мне нужен один из вас. Добровольно.

Дракон замолчал и продолжил готовить свое «химическое оружие» к повторному применению.

— Еще раз я не переживу, — застонала Асанте.

Ирэн пошла вперед, не оглядываясь, и не говоря ничего.

— Не надо! — Лоренц и Вильгельм запоздало попытались ее остановить, но в них вцепились руки гусар.

— Не-не-не, пусть идет, — прошептал ротмистр.

— Я на вас рапорт напишу!

— Если будет, кому писать, оберлейтенант. Это ее выбор, не мешайте девочке!

Лоренц слышал, как Ирэн читает себе под нос псалом: «на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею; на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона…»

Она подошла почти вплотную к голове внимательно следившего за ней ящера, пока Лоренц пытался освободиться. Ее ладонь легла ему на нос. Полная огромных зубов пасть распахнулась.

— Нет… — выдохнула Асанте, Лоренц же малодушно зажмурился. Но вместо крика боли или хруста костей, он услышал хлопанье тяжёлых кожистых крыльев.

* * *

Вечерело. Они остановились в долине на берегу небольшой горной речки. С одной стороны, все хотели оказаться как можно дальше от дракона, а с другой, надо было быть идиотом, чтобы не понять, если древний ящер захочет, то догонит их минут за десять. А испепелит вообще за несколько мгновений. А поэтому в лихорадочном бегстве смысла никакого не было.

Зато было много смысла в стирке и купании. Воняло все. Одежда, оружие, доспехи. Даже чистый горный воздух, побывав в легких, приобретал этот отвратительный аромат. За несколько часов пути едкий запах драконьих экскрементов ничуть не выветрился.

Пока солдаты занимались стиркой и раскладывали вещи, чтобы они хоть немного проветрились, Лоренц ругал Ирэн.

— Как вы могли ослушаться приказа! Он же мог бы сожрать вас!

— Я помолилась. И видите? Иштар-Нингаль не оставила меня!

Лоренц фыркнул. В беседу вмешался Элам Элам-та.

— Барышня, причем тут богиня? Он издевался просто. Они же бессмертные. Хозяева мира. Любой из них не уступит богоравному в схватке. Но им скучно, вот и развлекаются, как могут.

— Вы хотите сказать, что нам ничего не угрожало? Почему же вы раньше не сказали? — удивился Лоренц.

— Еще как угрожало. Он и сожрать мог, но видимо мы его достаточно позабавили своими попытками выбраться из ловушки…

На ночь они выставили караулы, но никому не спалось. Встреча с неодолимой силой, заставляла всех нервничать. Ирэн тихо молилась. Голос просил Лоренца подождать полуночи для того, чтобы посмотреть «шоу, которое устроит один его знакомый охотник с Терры» и оберлейтенант послушно ждал. Айрин тихо жевала молодой бамбук в виде панды. Лишь Конрад тихо посапывал. Его лошадкам ничего не грозило.

После полуночи сон у всех как рукой сняло. На востоке в небе сначала появились зарницы, затем до них долетел гром. Почва под ногами подрагивала от разрядов молний, которые видимая в свете луны тень дракона обрушивала на фигурку в блестящих доспехах, парящую в воздухе.

Противники танцевали в небе. Темноту рассекали огненные линии, расходящиеся веером от маневрирующего Коги. Сверкали волшебные щиты дракона и гостя, принимавшие в себя удары титанической силы. Распускались цветки взрывов. Земля тряслась, когда то или иное заклятье промахивалось и ударяло по ней.

Минут через десять все затихло. Все видели, как пронзенный копьем яростного света дракон упал за грядой холмов.

Тело древнего ящера они обнаружили на следующий день лежащим посреди поломанных деревьев. Голова отсутствовала, шея была не рассечена, а словно пережжена пламенем. Так же выглядела и сквозная рана от копья света пронзившего дракона вдоль. Солдаты под контролем Джониэна потрошили труп, собирали в бутыли кровь и сдирали чешую. Все это могло пригодиться для магических ритуалов.

Рядом валялся оплавленный чудной доспех, явно приведенный в негодность.

Перелесок был настолько наполнен остатками магии, что у чувствительного Лоренца через пять минут разболелась голова. Ему с трудом удалось сотворить даже простейшее заклинание разжигающее костер.

— Что же здесь произошло… — Спросил оберлейтенант глядя в небо. — Явление нового богоравного, не иначе…

/ Тебе интересно, Лор? Рассказать? Хорошо, отложим, мне тоже сложно в этом месте с тобой связь держать. Помехи сильные… /.

Стоявший рядом Элам лишь пожал плечами. Появилась из кустов Асанте. Она с трудом тащила за собой волшебную аркебузу, которую нашла неподалеку. К ее глубочайшему огорчению стрелять оружие категорически отказывалось.

На рукояти мерцали таинственные светящиеся руны «Out of ammo».

Встреча с кээра не заставила себя ждать. Двух разведчиков на птицах гаруда заметила Асанте. Они кружили на горизонте, не спеша приближаться, наверняка с высоты они могли гораздо лучше оценить масштабы последствий ночной битвы. После некоторых размышлений, Лоренц в компании де Фриза отъехал на километр от трупа дракона, в местность не столь загрязнённую магическим фоном, и выпустил несколько сигнальных огней.

Тогда разведчики рискнули приблизиться и сделать пару кругов над выжженными и вымороженными джунглями. Один из них после этого сразу устремился прочь, а второй приземлился рядом с лагерем.

Когда Лоренц и Вильгельм пробрались через бурелом обратно, Айрин уже что-то объясняла разведчику на языке карни. Лоренц никогда раньше не видел кээра живьем, только иллюстрации в трудах по антропологии и истории, и был приятно удивлен несоответствию книг реальности. Разведчик оказался невысоким хрупким пареньком. Если порождения князя-демона Раннамаари зверолюди-бистаа по большей части походили на причудливых вставших на задние лапы животных, во всяком случае, именно таких держали долгое время в столичном зоосаде, то дети Аамона почти не отличались от людей. Ни когтистых птичьих лап, ни клюва. Венец из перьев, росших на голове, если не присматриваться, можно было счесть причудливым головным убором.

— Я надеюсь, вы не стали врать, что это мы убили дракона? — подозрительно спросил у Асанте Лоренц.

— Нет, Лор, я хотела, но потом решила, что это будет слишком нагло, Айрин сказала ему что, благодаря ее молитвам вмешалась сама богиня Агни, поразившая ящера силой света. Тоже чушь, но в это они поверят.

— Дай ка я с ним поговорю… — Лоренц хотел было направиться к разведчику, но остановился после следующей реплики Асанте.

— С ним не очень-то пообщаешься, он на языке карни почти не говорит, только отдельные слова знает. Мы от него добились только, что его напарник полетел прямиком к вождю. И вскоре сюда прибудет его дружина. Но он как мог, выразил свое восхищение, когда узнал, что наш вождь, то есть ты, Лоренц, вчера вступал с драконом в единоборство и вышел победителем.

— Эмм?

— А кто в него конскими яблоками кидался? — Асанте уже давилась от смеха.

— Я надеюсь, эти подробности ты ему не сообщила, — Лоренц покраснел как рак.

— Лоренц, посмотрите на их птицу! — из-за туши мертвого дракона показалась Ирэн и поманила к себе.

Баронет посмотрел, как Айрин четвертый раз повторяет одну и ту же фразу птицечеловеку и решил оставить общение на потом.

Гаруда был прекрасен. Огромный, в полтора человеческих роста в холке, ворон, слегка склонив голову набок, смотрел на Конрада. Вокруг него свет солнца казался тусклее, а трава потеряла цвет.

Бестиенмейстер листал небольшую тетрадь, которую дал ему с собой Йозеф Фогт, бросая быстрые взгляды на птицу. Там была записана вся имеющаяся у рейха информация про гаруда. Теоретически Конрад должен был ознакомиться с ней в дороге, но руки до чтения у него так и не дошли.

— Ого! — только и смог сказать Лоренц, — Конрад, а его можно погладить?

— Каррр!… - сказал гаруда повернулся к Лоренцу и наклонился, подставляя шею под руку.

— Как будто понял!

Лоренц с некоторой опаской подошел ближе, прикоснулся к иссиня-черным перьям птицы. Мир вокруг стал блеклым, потерял краски, как будто наступили сумерки. Лоренц с испугом отшагнул назад.

— Ох, баро, тут написано, что они могут исполнять сложные команды, повторять слова, даже выполнять простые математические действия и понимать абстрактные характеристики предметов.

— То есть они разумны? — удивился баронет, он сосредоточено смотрел на свои пальцы, на которых остались следы магии Света и Тени.

— Нет, написано, что не разумны, а это все результат дрессировки, — ответил бестиенмейстер.

— Конрррад, дуррак! — авторитетно заявил гаруда.

— И ведь не поспоришь, — сказал подошедший Вильгельм.

— Он говорит на таирском? — удивился Лоренц. — Но меня больше беспокоит сила Тени, что я в нем ощущаю.

— Да, баро, судя по размеру ему лет сто, если не больше. Он наверняка принимал участие в Великой войне, там солдаты научили. А про магию не беспокойся! Тут написано, что они поглощают свет, и расходуют его силу для создания своих молний. Сказки!

— Возможно… — Лоренц решился подойти к гаруда еще раз и погладил его, одновременно наблюдая за магическим фоном. Методичка майора не врала. Баронету вспомнилось, как вовремя взрыва в лаборатории Айрин прикрывала их от палящего света схожей магией.

Тут из-за туши дракона появился кээра в сопровождении Айрин. Увидев Лоренца, гладящего гаруда, тот что-то истошно закричал и начал сбивчиво от волнения творить незнакомые баронету чары. Лоренц поспешно отошел. Кээра успокоился и начал что-то торопливо говорить на карнатакском.

— Что случилось, Айрин?

— Он говорит, что вы, Лоренц-джи были в шаге от смерти. Отец Воронов никому не позволяет прикасаться к себе, без совершения обряда. А чужаков убивает сразу.

— Пфф… Что я успокаивающих чар не знаю? Да у нас в поместье четыре птицы Рух росло. Помельче, конечно. На них не покатаешься и молниями не жарят, но характер отвратительный. А у этого сознание словно специально для команд открыто.

Лоренц кивнул, но остаток дня к гаруда больше не приближался. Тому, что он не понимал, баронет не доверял, а магия Конрада относилась именно к категории непонятного. Бестиенмейстер между тем, совсем не стесняясь воплей кээра, осматривал птицу. Он даже по плечо засунул руку в зоб, что бы посмотреть какого размера камни глотают эти твари для перемалывания пищи.

Баронету очень не нравилось, что Джониен крутится неподалеку от гаруда, держа сенсорные чары наготове. В открытую одергивать эльфа он не стал, вместо этого начал методично отрабатывать заклинание молнии, которое порядком позабылось за время путешествия. Магический фон, несколько успокоившийся к вечеру, снова пошел помехами, и эльф с разочарованным видом пошел на охоту в сопровождении пары гусар. Оставшиеся солдаты вяло продолжали ошкуривать дракона, а Лоренц отобрал у Конрада материалы по птицам гаруда и сам погрузился в чтение.

Солнце уже прикоснулось к краю горизонта, когда в небе появилась стая гигантских птиц. Лоренц насчитал не менее полусотни. Он поднял ладонь вверх, и в небо взлетел шарик зеленого света. Повинуясь команде баронета, он распух в размерах, а потом начал гаснуть. Кээра повернули и начали снижаться.

Когда гаруда заходили на посадку, Лоренц увидел, что в своих когтях они сжимают воловьи туши. Птицы сначала бросали их на землю, потом мягко ступали сами. Поляна наполнилась криками, гомоном, хлопаньем крыльев. Уставшие и возбужденные после долгого перелета гаруда не могли успокоиться, и отказывались подчиняться наездникам.

Вперед вышел старый, тощий, покрытый морщинами кээра с добрым десятком амулетов, висевших на шее. Его крючковатый нос с горбинкой напоминал клюв. Он что-то проклекотал на своем наречии. По поляне прокатилась волна магии и наступила тишина. Последовала еще одна команда подкрепленная заклинанием и птицы приступили к поеданию принесенного с собой мяса.

— Ай, ты видел баро? Нет, ты видел? Прям как я в курятнике! — Конрад с благоговением смотрел на мага птицелюдей. Лоренц тоже теперь зауважал шамана. Так непредсказуемо и оригинально сплести в одном заклинании магию природы и разума не смогли бы и профессора Академии.

Навстречу ему выбежал разведчик, остававшийся с ними и начал что-то возбуждённо рассказывать, показывая то на Конрада, то на Айрин. Шаман протянул руку, прикоснулся к губам молодого кээра и тот замолк.

— Приветствую, вас на нашей земле, — шаман говорил на таирском со странным певучим акцентом.

— Здравствуйте! Я оберлейтенант Тайной государственной полиции Лоренц Паульсо, — Лоренц протянул руку.

— Рассекающий Небо, — ответил шаман и неожиданно крепко сжал кисть баронета в своей ладони.

— Я приятно удивлен, что вы говорите на нашем языке.

Кээра улыбнулся, его рука скользнула по груди и выудила из грозди амулетов висевший на металлической цепочке тускло-серый орден мифрильного дубового венка. Вторую по рангу награду в рейхе.

— Это за битву при Саари? — спросил Лоренц, судорожно вспоминая так нелюбимый им курс истории.

— Да, пойдемте! Мои воины пока разведут костер и приготовят мясо. А вы расскажете мне про свой путь и про змея.

— Богиня Агни… — начала было Асанте.

— Женщине приличествует молчать, когда говорят мужи, — поучительно сказал шаман, — а врать не следует вовсе. Ложь, что вы придумали сгодиться для воина, но не для шамана. Лоренц, пускай твои женщины помогут готовить, пока я буду слушать тебя, твоего воина и твоего шамана, — кээра кивнул на Вильгельма и Конрада.

Обиженная Асанте открыла рот, что бы возразить, но Ирэн, более привычная к патриархальной культуре, дернула ее за полу куртки, а Айрин подхватила лучницу под руку и чуть ли не силой повела в сторону, шепча что-то на ухо. Ирэн последовала за ними. Шаман посмотрел им в след и удовлетворенно кивнул. Надо отметить Лоренца тоже покоробило от самоуверенности и того как быстро Рассекающий Небо занял место лидера.

«А ведь пару месяцев назад, я бы просто подчинился его воле, даже не задумываясь, а имеет ли он право командовать» — промелькнула у Лоренца в голове мысль. Ему захотелось поставить дикаря на место, но он никак не мог придумать способ. И после некоторого колебания все же повел шамана к небольшому костру, который развели гусары. Они сели у огня. Лоренц пожалел, что Айрин удалилась вместе с Асанте. Наверняка она знала хоть немного обычаи кээра и смогла бы помочь в разговоре.

— Дракон… — шаман бросил взгляд на тушу, — давно их не было на нашей земле. Он две недели жег селения. Как шакал боялся он вступить с моими воинами в схватку. Что повергло его, юный вождь?

— Ротмистр! Покажите, пожалуйста, доспех! — приказал Лоренц вместо ответа.

Офицер неохотно поднялся, и разрезал веревку, что удерживала ткани и ветки, маскирующие доспех визитера.

— Охотник!… - кээра прищурил глаза, — Я говорил с ним и запретил бить дичь во владениях моего народа, но он не послушал. Если он еще раз явится сюда, то отведает моего гнева!

Вильгельм поперхнулся, толи от смеха, толи от удивления.

— Но, надо отметить, он помог вам, — сказал Лоренц.

— Он лишил нас радости великой охоты, — проскрежетал зубами Рассекающий Небо.

Наступила тишина. Лоренц пытался осмыслить были ли слова шамана пустым бахвальством или нет. По всему получалось, что нет. Во время войны их племени удалось сразить князя-демона Аамона, выстоять перед напором дочери молний Сеар и сразить не один десяток костяных драконов.

— Было ли небо благосклонно к вам в пути?

— Да как сказать… — Лоренц вздохнул, вспомнив все перипетии дороги к кээра.

— Облегчи свою душу, — шаман поднял руку и, повинуясь его приказу, рядом тут же появился молодой воин в расшитом бисером костюме и с парой метательных топориков за поясом. В его руках был бурдюк и дымящаяся курительная трубка. Трубку шаман забрал себе, а бурдюк передал Лоренцу. Баронет хлебнул раз, потом другой. Настоянное на неизвестных травах терпкое вино из горного винограда холодило горло и дарило тепло в желудке.

— Дай сюда, обер, пока есть что. Что-то у тебя рожа подозрительно довольная! — Вильгельм протянул руку, и Лоренц с сожалением расстался с бурдюком.

— Как вам сказать, Рассекающий Небо, возможно благосклонным, возможно нет. В любом случае все могло закончиться значительно хуже…

Лоренц начал рассказывать их приключения. Бурдюк ходил по кругу, и чем меньше становилось содержимого, тем увлекательней становился рассказ и тем ярче разгорались глаза шамана. Краем сознания Лоренц улавливал тонкую паутину сенсорных чар, которые плел вокруг них шаман кээра, но не стал ей мешать. Сейчас в его мыслях не было ничего, что стоило бы скрывать.

Ирэн принесла им блюдо с жареным мясом, затем еще одно.

Встречу с драконом Лоренц рассказывал, сам смеясь над собой, додумывая мелкие подробности, которые заставили порядком надравшегося Корнада валяться на земле, корчась от смеха. Но Рассекающий Небо даже не улыбнулся.

— Мудрое решение, Лоренц.

— Вы о чем?

— Ты выбрал достойное оружие в поединке, — ответил шаман.

— О, да! — гоготнул Вильгельм, — Этот ящер тем еще говнюком был.

Рассекающий небо снисходительно посмотрел на него и покачал головой.

— Что бы победить противника, ты должен сразить его, его же оружием. Только тогда ты завоюешь его уважение. Если воин сразит шамана топором, то шаман так и умрет непревзойденным. Но если он победит его волшебством, то тот потеряет славу. Если сварливая женщина распускает про тебя слухи, ты можешь побить ее, но заткнет ли ей это рот? Тоже и с этим драконом, — шаман позволил себе первый раз улыбнуться.

Лоренц кивнул, определенный резон в речах шамана был.

— Кстати, вашим патрулям не попадались те некроманты? И, может, вы расскажете, что за затруднения у вас возникли с нежитью?

— Нет. Вы гости, и я не могу утомлять вас сейчас этим. Завтра мы отправимся в Сетхи. Там, когда я окажу вам достойный прием, мы переговорим о делах, — шаман посмотрел на небо, — сейчас наступает время хороших снов. Мы выдвинемся завтра на рассвете.

Лоренц кивнул. Они и так задержались на два дня. Баронет отправился к палатке, а Конрад и Вильгельм решили допить вино.

* * *

Сны баронету, правда, привиделись интересные. Кинжал Гильгамеша не упустил момента, чтобы воспользоваться его расслабленностью, и наслал на него картины спокойной и размеренной придворной жизни Ниппура времен царствования Инанны.

Как Рассекающий Небо и предупреждал, разбудили их на рассвете. Клекот проснувшихся с восходом солнца гаруда мог бы поднять и покойника. Он вырвал Лоренца из-за пиршественного стола во время коронации близнецов Энанду и Энкиду на трон вассального Инанне города Гирсу. Баронет потянулся, с некоторым неудовольствием отметил, что никаких секретов древний магии сегодня ему почерпнуть не удалось, хотя материала для докторской по истории он набрал предостаточно. Ну, что же, решил про себя Лоренц, на старости лет можно будет заняться, если доживу…

Вильгельм и Конрад уже встали — их места были пустыми. Кожа покрылась мурашками, но после жары джунглей эти краткие моменты утренней прохлады были для него ностальгически приятны.

Баронет намотал портянки, натянул сапоги, вылез из палатки и нос к носу столкнулся с Асанте.

— Привет! Я уже тебя будить хотела!

— Доброе утро, — Лоренц зевнул и пошел умываться.

— Рассекающий говорит, что мы через полчаса выдвигаемся, к вечеру будем в Сетхи.

— Хорошо… — протянул Лоренц, а потом резко развернулся, — Постой, до их столицы же еще лиг полсотни лиг если по прямой! Это неделя пути, как сказал Элам.

— А мы полетим, Лор! Представляешь, как здорово! Я всегда хотела покататься на пегасе, но это еще лучше! Гусары с лошадьми под присмотром кээра и без нас доберутся.

— Эммм… — Лоренца начало немного потряхивать — энтузиазма Асанте он ни капли не разделял. Высоты баронет боялся, меньше чем огня, но все же. — Вы летите, конечно, а я, пожалуй, лучше верхом.

— Юный вождь, ты зря беспокоишься за своих людей. Я клянусь небом, что с ними ничего не случится, — Рассекающий Небо подошел совершенно бесшумно.

Лоренц подавился своими возражениями. В самом деле, признаться, что он боится высоты, было невозможно. Как и оскорбить шамана отказом, который он мог принять за недоверие.

— Хорошо, — баронет сглотнул, — я готов.

Желание есть у него пропало.

Они подошли к причудливой плетеной конструкции. Летать на спинах гаруда даже сами дети Аамона избегали. Это было неудобно ни кээра, ни птицам, особенно в бою. Как правило, наездники пристегивались хитрой системой ремней под грудью или между ногами, оставляя руки свободными для стрельбы из лука, метания артефактов и колдовства. Впрочем, до этого доходило редко — мало кто из противников мог устоять перед молниями гигантских воронов.

Для перевозки же пассажиров использовалась особая конструкция, сплетенная из лозы с несколькими сиденьями внутри. От нее шло несколько толстых веревок с брусьями на концах, которые гаруда брали в свои лапы.

Все это рассказал ему Конрад, пока молчаливые птицелюди пристегивали их ремнями. Валадис, как и Асанте, был преисполнен энтузиазма. Вильгельма и Айрин, похоже, полет не очень интересовал, они оба были теми еще фаталистами. Некоторое понимание, откровенно начавший паниковать Лоренц поймал во взгляде Ирэн, но потом та затянула гимн Мардуку и успокоилась.

Асанте села рядом с Лоренцом. Она раздраженно обернулась на Ирэн.

— А что будет, если они отпустят веревки? Мы же упадем! — Лоренца передернуло.

— Ай, баро! Если они отпустят, то сыр не получат. А сыр гаруда любят!

Может любовь чудовищных воронов к сыру для Конрада и была достойной гарантией безопасности, но баронету, понимавшему, что при приземлении с высоты нескольких сотен метров «падение пера» его не спасет, этого было совершенно недостаточно.

— А если… — начал баронет, но тут топтавшиеся рядом птицы разом взмахнули крыльями. Лоренца обдало пылью и мусором, кресло дернуло вверх.

— Урааа! — закричала Асанте.

— Можно было и помягче, — раздалось брюзжание Вильгельма, пролившего на форму бренди из фляги.

Лоренц зажмурился и почти перестал дышать от страха, когда их люлька оторвалась от земли и начала раскачиваться в такт биению крыльев несущих ее птиц. Рука Асанте легла на его кисть.

— Лор! Посмотри, как здорово! Лоренц? Что с тобой?

— Мне страшно!

— Да ты посмотри, какая красота под нами! Лоренц, открой глаза!

— Нет, — просипел в ответ баронет, в горле стоял ком.

— Да, ты открой, сразу страх пройдет! — Асанте пристально уставилась на него, а потом наклонилась на ухо и прошептала, — я тебя поцелую, если ты посмотришь…

Лоренц открыл глаза и посмотрел вниз. Гаруда уже набрали высоту в полкилометра, поймали восходящий поток воздуха и планировали, вяло шевеля крыльями, чтобы выправить курс. Там внизу остались зеленые долины и каменистые осыпи. Блестели ленты мелких речушек, что позже принесут свои воды к полноводной Карни. Вдали поднимались покрытые девственными снегами величественные вершины нагорья Сагарматха. Ничего подобного нельзя было увидеть с земли. Где-то на краю зрения мир немного размывался и терял цвета. Гаруда не просто летели, они перемещались по самой границе Тени, не заходя в нее, как дроу или у-и-на-э-наг, но прикасаясь к ней, что бы зачерпнуть из нее силы.

Лицо баронета побледнело и стало совершенно омертвевшим.

— Здорово же, правда! — рука Асанте опять легла на ладонь Лоренца.

— Обер, ты же должен знать успокаивающие заклятья, — Вильгельм, раскачивая люльку, наклонился вперед и его голова оказалась между Асанте и Лоренцом, — что ты как маленький!

— В самом деле, лейтенант де Фризз… — прошелестел Лоренц, кладя руку себе на затылок, — У-уша на-…

— Эй, не также! — Успел только воскликнуть Вильгельм.

— … ну! — докончил «сон Энменнуна» Лоренц и провалился в темноту без сновидений.

* * *

— … Ну не думала я, что он так среагирует! Правда, Вилли, не хотела я над ним издеваться. Вилли, он живой? — В голосе Асанте была слышна неподдельная тревога.

— Ну… Частично. Пульс двадцать, три дыхательных движения в минуту.

Лоренц лежал на чем-то мягком, сил открыть глаза у него не было. Звуки доносились словно издалека. Баронет сконцентрировался на дыхании. Сделать вдох было чудовищно тяжело. Лоренц напряг всю волю и открыл глаза.

— Очнулся наконец-то! — Вильгельм навис над ним, — шестнадцать часов. От души себя усыплял!

— Извините… — прохрипел Лоренц.

— Да лучше так, чем если бы ты орал и паниковал всю дорогу, — ответил Вильгельм.

Асанте наклонилась и чмокнула его в щеку.

— Мой герой, — со всем возможным ехидством произнесла она, — Ладно пойду я. Айрин уже заждалась.

Но Лоренца ее тон не расстроил. Он знал, что она искренне за него переживала. Когда Асанте вышла, Вильгельм подождал, пока стихнут шаги и затем, разразился длинной матерной тирадой, суть которой сводилась к тому, что баронет был категорически неправ, применяя против самого себя высшую некромантию.

Лоренц слушал молча. Он смотрел в украшенный резьбой деревянный потолок и вспоминал детство. Вильгельм выдохся, замолчал и махнул рукой.

— Да что я говорю, как об стену…

— Вильгельм, мне было пять тогда. Мы жили во флигеле поместья. Ночью, когда гувернантка засыпала, я с младшим братом и нашей единственной сестрой пробирался на чердак, и мы там играли. Тренировались, чтобы стать волшебниками магиерваффе. Хельга смогла как-то умыкнуть с кухни небольшой амулет-накопитель и спрятала там, своих у нас не было. Маленькими мы еще были, но талантливыми, на свою голову.

Мы заигрались, Вильгельм. Я был кайзером Гором, братишка великим инквизитором де Молинесом, а сестренка изображала из себя Тиамат. Тогда на чердаке кипела Величайшая битва всех времен. Туда-сюда летали искорки изображавшие фойерболы, сияли по углам огни святого Эльма, гуляли простенькие иллюзии… Колдовали как могли, сам понимаешь. И заигрались. Где-то что-то занялось, а мы и не поняли сразу, что начался пожар, во всей той кутерьме, что сами устроили. А потом поздно было, нам дорогу к лестнице отрезало. Сестренка испугалась, спряталась в шкаф. Я ее достать пытался, но она заперлась. Огонь подступал и мы к окошку ринулись, я кричал, на помощь звал. Внизу все бегали, но никак не могли придумать, как нас достать. Брат мой хоть и младший был, но храбрый и сгореть не хотел. Решил прыгнуть, не очень там высоко было, три этажа всего. Но упал неудачно. И я один остался, Вилли. Внизу Вим лежал, со сломанной шеей, сестренка кричала и из горящего шкафа. Она недолго мучалась, задохнулась быстро. А я сидел на подоконнике между двумя смертями и сидел… Вечность. Минут десять. Дед в своей древней зачарованной на отражение стихий кирасе на чердак прорвался и вытащил меня.

Я с тех пор боевую магию на дух не переношу и огонь. И высоты боюсь. Заикаться через пару лет перестал, правда.

— Шаг-нам-уш-ше шаг-нам-уш-та, — медленно проговорил де Фризз начало древнего заклинания.

— Да, от смерти, к смерти.

Они замолчали на некоторое время.

— Хочешь прикол, Лор? Я вот темноты боюсь, хотя уже взрослый был, когда мы попали в пещеры под Сиппаром. Сам некрополь заброшен был нежитью. Но свято место пусто не бывает, его облюбовали ведьмы культа Ню-Раа. Инквизиция самоустранилась, лезть клирикам на территорию чужого государства было не с руки. А мы формально как наемники проходили по всем ведомостям, хотя нанимал нас исключительно рейхсвер. Вот нас туда и закинули. Кто же знал, что там не просто истерички с мозгами набекрень вывернутыми собрались, а настоящие дроу… Они нас не просто убивали, Лор, они друг перед другом соревновались в красоте процесса. Не знаю, как они это провернули, магия Тени их проклятая всё, но мы в тамошних туннелях две недели блуждали, дергаясь от каждого шороха. Они по одному забирали. Оборачиваешься, а сзади тебя уже никого, только темнота смеется и крики боли. Нас полсотни было и не простых парней, лучших армейских линейных магов. А вышло девять…

Я когда понял, где мы летим тоже пересрал, честно скажу. Конрад, девчонки, им хоть бы хны, они и не поняли даже. Они же в теории магии не соображают, на свое счастье. А у меня самого сердце чуть не остановилось, когда знакомый серый ореол увидел. Но ты самое интересное пропустил. Потом небо покраснело, внизу появились деревья, метров триста высотой, не шучу! Нас этот Рассекающий Небо вел не тропой дроу. Он нас вообще где-то протащил вне мира, между Тенью, Лесом геш-галь и Преисподней… — Вильгельм продержал паузу, и резюмировал, — нам надо выпить!

Рекомендации врача должны выполняться неукоснительно, Лоренц это понимал, однако из постели он смог выбраться только через час и то не без помощи медицинской магии Вильгельма. И как раз к тому моменту, когда за ними пришел Рассекающий Небо в компании с Конрадом.

— Я вижу, ты действительно великий вождь, раз твой дух смог покинуть все тело вовремя полета.

— Я… — начал было Лоренц, но увидев корчащего рожи Конрада за спиной шамана осекся, — да, иногда получается.

— Наш вождь, ждет тебя. Пойдем.

Лоренц последовал за шаманом вместе в Вильгельмом и Конрадом. Они проследовали по темному коридору и вышли на улицу. Снаружи их пристанище оказалось длинным двухэтажным домом, построенным из необработанных булыжников и крышей покрытой дерном.

Рассекающий Небо в молчании вел их. Город кээра располагался на склоне горы и уходил вниз террасами. Поселение было обнесено невысокой стеной, за ней зеленели поля. Кварталы наверху были построены из камня, а нижние уровни в основном занимали хижины, на самой вершине высился дворец вождя. То тут, то там торчали богато украшенные резьбой храмы. Лоренц напряг память, вспоминая разговоры с Сударшаном и Айрин. Агни, Индра, Варуна, символы этих богов торчали на крышах и еще один, незнакомый ему, встречался повсеместно на стенах.

— Что это за знак, — не удержался Лоренц, показывая на рисунок из двух сплетенных между собой спиралей, соединённых между собой несколькими поперечными линиями, — отметка вашего отца Аамона?

— Нет, это знак Тлейклелья, благословения небес, что подарил нам гаруда. Мы не поклоняемся Аамону и презираем его.

— Как это? — Лоренц был удивлен, — Я всегда думал, что вы подобно бистаа, чтите князя-демона, который породил ваше племя.

— Нам не за что уважать его, — Рассекающий Небо догадался сбавить шаг и поравнялся с еле успевавшим за ним Лоренцом. — Мы встречались с кузенами во время войны. Мы знаем их прошлое. Ты знаешь историю Синикки? — Лоренц кивнул, на эту тему был написан не один любовный роман, да и серьезных исторических работ по анализу мифов бистаа было немало, — Им есть, за что любить Раннамаари. Благодаря нему, народ тиерменшен обрел величие. Они были плодом любви демона. А мы появились из-за зависти.

— Простите?

— Посмотри на нас! Посмотри! — шаман указал сначала на себя, а потом на робко выглядывающих из-за угла любопытных соплеменников. — Витязи бистаа один на один могут выступить против орков, а мы? Наши кости легкие и хрупкие. Я великан среди своего народа, — с горечью воскликнул Рассекающий Небо, чья макушка с трудом доставала до носа Лоренца.

Сейчас, когда шаман сказал это, Лоренц понял, что за ними следят не дети, а взрослые кээра. Шаман между тем продолжил:

— Раннамаари одарил бистаа силой как мог. В нас же нет ни капли магии преисподней.

Лоренц кивнул, боевые шаманы тиерменш наводили ужас на противников.

— Он дал своим детям достойных защитников и друзей, демонических волков-варгов, продолжал шаман, — Наше племя всегда было одиноким изгоем. Наша история полна скорби. Владыка багрового неба преисподней, Аамон, долго завидовал хозяину лесов Раннамаари. Тот набирал силу из молящихся ему зверолюдей и смог стать князем. Когда хатти призвали пернатого демона, что бы победить воинов чандри он воспользовался возможностью. Через год в трущобах и дворцах появились первые кээра. Большинство матерей умерли еще в тягости, но некоторые смогли разрешиться от бремени. Сколько детей было рождено никто не знает, сколько было убито их вами, людьми, неизвестно тоже… А наш отец небесный не пошевелил и когтем, что бы спасти их.

Но умерли не все. Хатти проследили за этим. Двенадцать выжили. Их поселили в огороженном загоне рядом с городом, что вы сейчас зовете Ханау. Призывающие демонов изучили их, и признали бесполезными. Двоих забрали ко двору царя хатти, позже из них сделали чучела. Остальным удалось бежать, и нигде не могли найти они пристанища, кроме этих безлюдных гор. Но даже тут за нами охотились как за зверями. А Тлейклелья дал нам гаруда. Он дал нам силу, чтобы впервые за века защитить себя.

В беседе он не заметил, что они уже добрались до дворца вождя. Лоренц понимал, что шаман недоговаривает. Он видел магию кээра в действии, да и рассказ Вильгельма, подтверждал выводы баронета. Птицелюди умели очень неплохо колдовать, и сейчас, пройдя через широкие ворота внутрь величественного строения из покрытого мхом и лишайником песчаника, Лоренц окончательно в этом убедился.

Мягкое волшебство приняло его в свои объятья. Фон магии поначалу был совсем неинтенсивным, но по мере продвижения по коридорам и открытым галереям дворца неуклонно рос. Буквально каждый миллиметр серого песчаника, даже на потолке был украшен высеченными надписями и барельефами.

Пару раз в конце коридоров они видели кээра, но те спешно уходили с их дороги. Они прошли сквозь череду пустых комнат и оказались в просторной зале.

Через круглую дыру в крыше падал столб света и в нем сидел, скрестив ноги, детеныш кээра завернутый в оранжевое полотнище на манер тоги.

— Это наш вождь, Чистая Линия. Я буду переводить, — сказал Рассекающий Небо, — Вы можете почтить его любым удобным образом.

Лоренц поклонился и не удержался — сотворил небольшой ритуал магометрии. Глаза баронета округлись от удивления. Ребенок поддерживал заклинание высшего, пятого уровня. Через него протекала чудовищная сила и рассеивалась в окружающем пространстве. Лоренц и близко не понимал, что сейчас происходит в зале, даже не мог опознать школу магии, которую применял маленький вождь.

Мальчишка поморщился, видимо даже совсем слабое возмущение в магическом поле мешало его работе. Он шевельнул бровью, и сенсорные чары Лоренца растаяли как дым. Чистая Линия открыл глаза, улыбнулся и что-то проклекотал.

— Не стоит колдовать здесь, — перевел шаман, — он приветствует вас.

Клекот повторился.

— Садитесь. Я вижу, вы те, кто нужны. Вы пришли вовремя, запасы магии почти иссякли, а пополнить их мы не можем, — продолжил Рассекающий Небо.

Лоренц огляделся, и, не найдя ни кресла ни подстилки, вслед за Конрадом и Вильгельмом уселся на пол. Мальчишка смотрел на них с интересом. По человеческим меркам ему можно было дать лет семь.

— Простите, я думал у вас проблемы с нежитью.

— Именно так, дело в том, что… — пустился в объяснения шаман.

Дело было том, что плато Читван было бедным на источники магии. Да, недалеко, на высокогорье тихо коптили небо несколько вполне подходящих вулканов, в недрах земли на линии тектонических разломов копилась сила, готовая прорваться землетрясением. Но черпать энергию земли детям неба было тяжело. Хотя бы потому, что даже привычные к высоте кээра задыхались на склонах пиков Сагарматхи. Существовать же без магии на безлюдном, бедном на дичь и растительность плато было просто невозможно.

Единственное подходящее месторождение, которое они нашли, находилось под руинами Бад-судр, бывшего форпоста некромантов Ки-эн-ги. Недалеко от них, на расстоянии десятка лиг, кээра и поселились. Крепость была заброшена задолго до войны с Разрушительницей и была совершенно безжизненной. Источник под ней давал некротическую энергию, что было не совсем удобно, но выбора не было.

Впрочем, эпитет «безжизненный» по отношению к твердыне некромантов совершенно не гарантировал спокойствия. Основные всплески энергии приходились на ночное время. Иногда они приводили к спонтанному разупокаиванию, что и послужило причиной того, что птицелюди старались держать дистанцию от руин. Впрочем, мощные выбросы случались редко и кээра справлялись с ними сами.

Птицелюди и призванные ими маги и брахманы неоднократно пытались пробраться в запертые чарами подвалы крепости, где и располагался источник волшебства, однако за века им так это и не удалось.

Последние годы мощность источника стала неуклонно нарастать, а вместе этим становилось все затруднительней собирать ману. Гаруда ночью не летали и драться не могли. Сами кээра в боевой магии разбирались хуже Лоренца, а их физические данные позволяли им справиться разве что с лисой-упырем. А ведь бывало, к лагерю шаманов выходили и зомби-медведи, не говоря уже о древних окаменевших тварях и останках некромантов, полегших здесь в бою с неведомым противником.

Лоренц слушал внимательно рассказ. В принципе, что делать в этой ситуации он знал. Методики, обеспечивающие сброс лишней силы источника были не так уж и сложны в исполнении. Да, то же «вечный вихрь» — самоподдерживающееся заклинание, которое тратит ману на создание небольшого стабильного смерча и обычно используется волшебниками на месторождениях в Таире. Лоренцу требовались некоторые реагенты, которые остались в багаже и путешествовали сейчас вместе с гусарами. Но это было не смертельно, неделю кээра могли и подождать. Единственная сложность была в том, что для этого Лоренцу надо было добраться до самого источника. Но в своих силах баронет был уверен.

Он объяснил это все вождю и мальчишка заулыбался. Они уже хотели было прощаться, когда Конрад дернул за рукав Лоренца.

— Баро, мы не обсудили плату…

— Но они же союзники, и…

— Так тем более! — перебил Валадис, — Бесплатно поможем, потом уважать перестанут!

— Сам договаривайся, — торговаться Лоренц не любил, да и не очень представлял, что можно взять с бедного племени. Ни золота, ни серебра, ни драгоценных камней он пока у кээра не видел. Если только получить благодарность маной…

— Вождь, — заговорил в полный голос Конрад, обращаясь к вождь с любопытством смотревшим за перешептыванием, — в благодарность за нашу помощь, мы хотим получить двух гаруда. Самца и самку детородного возраста.

Лицо Рассекающего Небо исказилось.

— Гаруда члены племени. Мы не торгуем ими!

Чистая Линия заинтересовался, почему шаман злится, и они о чем-то затараторили на своем языке. Через некоторое время Рассекающий небо нехотя произнес:

— Вы получите то, что хотите, когда повергните неживых. Но с одним условием — птицы должны пойти с вами добровольно и без всякого принуждения.

— А, это честно! Я согласен! По рукам, — Конрад протянул ладонь вождю. Тот с интересом посмотрел на нее. А потом что-то проговорил.

— Линия судьбы вполне удачно расположена, — перевел шаман, — а вот линия жизни коротка, но это еще можно изменить.

Конрад смущенно убрал руку.

— Вам пора уходить. Чистой Линии надо продолжить ритуал, — произнес Рассекающий небо.

Лоренцу было любопытно, что именно за колдовство творится в этом зале, но видя, что шаман раздражен требованием Конрада, спрашивать он не решился. Рассекающий Небо остался в зале, он что-то попытался объяснить вождю, но тот только отмахнулся. Обратно через дворец и город их провел слуга.

Асанте, Ирэн и Айрин ждали их в большом доме, который им выделили для проживания. В холле был накрыт стол — рис, фрукты, овощи, орехи. Мясо кээра ели редко, как и пили вино — только во время охоты оно полагалось воинам, большая же часть добычи охотников шла на прокорм гаруда.

— Слушай, Лоренц, мы теперь будем неделю тут сидеть и ничего не делать? — Вильгельм любил сытную пищу, и трапеза его не вдохновила.

— Да, правда, тут от скуки сдохнуть можно! — Асанте тоже была недовольна, — ни трактиров, ни игорных домов… Даже в карты не с кем перекинуться. Их не научишь!

— Они совсем не понимают таирский, — вздохнула Ирэн.

Лоренц задумался.

— Я думаю нам надо провести разведку, пока есть время.

— Лоренц-джи, я говорила с кээра, пока ты спал, нежить нападает по ночам даже на деревни в окрестностях Сетхи. Дорога до руин займет день, нам придется ночевать там, а это означает, что придется отбивать нападение. Я не уверена, что мы выстоим — заволновалась Айрин.

— Скорее всего нет, без тяжелого вооружения, и большого накопителя, что остался у ротмистра, мы продержимся час активного боя, не больше. На всю ночь у нас не хватит маны, — Вильгельм был настроен скептически.

— Значит, нам придется полететь. Гаруда довезут нас за полчаса, — со вздохом произнес Лоренц.

— Лор, ты уверен? Может, мы без тебя слетаем? — заволновалась Асанте.

— И что мы там сделаем? Просто погуляем и посмотрим на живописные руины, — Настроение, у Вильгельма, жевавшего пресный рис, было отвратительным, и он говорил раздраженно, — если ворота крепости закрыты магией, то мы без Лоренца не разберемся.

— Аса, не переживай за меня. Я знаю пару заклятий, которые помогут мне перенести полет, и гораздо более щадящих. Просто их надо применить заранее и все будет хорошо.

— Точно? — спросила его Асанте.

— Ну, уж полчаса я смогу вытерпеть. Я надеюсь, — ответил Лоренц, а потом сменил тему, — Айрин, у меня к вам просьба, поговорите с кээра, мне нужна бутыль вина. Даже две.

— О, точно, и мне парочка, — оживился Вильгельм.

— Вильгельм, нет, я не хочу, что бы повторилась история с игорным домом Павлидиса. Вино нужно мне для дела.

— Баро, колдовать будешь? — спросил Конрад.

— Вроде того, — ответил Лоренц. На самом деле он хотел обратиться к памяти Гильгамеша, хранящейся в кинжале. Пока что единственный более-менее стабильно срабатывавший способ для того, чтобы воспользоваться ей был напиться до беспамятства.

Досиживать ужин до конца Лоренц не стал. Чувствовал он себя после «сна Энменнуна» не лучшим образом.

На следующий день они договорились о полете с Рассекающим Небо. Вечером Лоренц методично пьянствовал под завистливые взгляды Конрада и Вильгельма. Он с трудом смог добраться до постели. Бад-судр, название крутилось в его мыслях, так же как и потолок над головой.

* * *

Лоренц сидел на неудобном каменном троне на возвышении в центре зала. Он помнил это место. Именно здесь Гильгамеш расстался с жизнью и родился второй раз. Вдоль стен толпились придворные — маги и воины. Сквозь окна виднелось ночное небо.

— Лугаль лугалей, ты бросил нас, Энмеркара, людей Бад-ад-да. По твоей они вине умерли окончательной смертью! Ты думал не о своей стране, а лишь царице севера! — Кричал в ярости высокий мертвенно бледный юноша со светлыми кудрявыми волосами в темную тунике и бронзовой кирасе. Направленное на Лоренца острие копья в его руке дрожало.

— Ты смеешь обвинять меня, Гильгамеша? — спросил Многоповидавший в ответ.

— Мы остались одни против всех земель дикарей карни. И мы бы выстояли, пришли ты нам подмогу!

— Ниппур пал. Гирсу пал. Урум в руинах. Киш поглотила Тень. Я сражался в каждой из этих битв. Я видел стяги орков, стоя на балконе этого дворца. Но Лагаш, град стольный, выстоял. Я сам был на поле ратном пред верховным шаманом и сестрами дроу. И ты, Зиусудра, смеешь обвинять меня в том, что я сделал мало?!

— Да, я смею! Я древнейший из у-и-на-э-наг, я последний из Бад-ад-да, вызываю тебя на суд поединком. Свидетельствуйте все, — Зиусудра повернулся к загомонившим придворным, — Многоповидавший недостоин этого трона!

Гильгамеш скрипнул зубами.

— Ты хороший воин. Но есть лучше. Я даю тебе шанс передумать.

— Нет.

— Тогда я пользуюсь своим правом и назначаю своего защитника. Эанатум Лагаш-та, готов ли ты выступить за меня в бою?

Эанатум выдвинулся из-за трона. Лоренц бы никогда не узнал в этом воине в тяжелом доспехе из бронзовых чешуек и глухом шлеме, того растрепанного старика из ангельтхаймского леса. У-и-на-э-наг медленно спустился по ступеням и встал перед Зиусудрой. Древко копья стукнуло об пол.

— Я давно ждал момента выяснить, кто же из нас двоих первый воин в Ки-эн-ги.

— Ты умрешь, — бросил Зиусудра.

— Мне не в первой, — Эанатум пожал плечами. Он отбросил щит и взял копье двумя руками.

— Начинайте, — приказал Гильгамеш.

Лоренц затаил дыхание. Темнота, что таилась по углам зала, ринулась к подножью трона. Теперь баронет понял, Эанатума не зря звали наместником всех теней Лагаша. Это не было прозвищем или пустым титулом. Под его рукой действительно была целая армия и сейчас ее воины окружили древнего вампира. Но и Зиусудра пришел не один в этот зал…

Мгновением позже все смешалось. В центр зала заполонило переплетение серых полупрозрачных силуэтов и неясных картин. Мертвенная тишина нарушалась лишь хрустом трескавшихся от концентрированной магии каменных плит пола. У Лоренца от мельтешения перед глазами начало кружится голова. Внезапно из невнятного черно-серого марева, в котором уже невозможно было различить ничего, вылетела и упала на пол перед троном оторванная рука. Несколькими секундами позже все в той же зловещей тишине перед Гильгамешем в центре зала стоял Эанатум. В его броне зияли прорехи, правая половина наборной кирасы и шлема медленно осыпались прахом, а от копья осталось лишь острие с коротким обломком древка, который у-и-на-э-наг держал как кинжал. У его ног лежало изломанное, смятое, словно фигурка из глины тело Зиусудры.

— Довольно! — сказал Гильгамеш, — если ему не нужен такой лугаль как я, то я провозглашаю его свободным от клятвы данной Ки-эн-ги! Но в наказание за свою наглость, я приговариваю его к заточению. Эанатум, возьми его разрушенное тело и заточи в Бад-судр, в самом сердце Карнатака. Раз та земля ему милее Ки-эн-ги, то пусть там и остается он на веки!

* * *

На следующий день вылететь им не удалось. С равнин пришел тропический ураган. Он уже порядком потерял силы, пока пробирался к горам кээра: натворил дел в бухте Ханау, в который раз разорил трущобы чандрапурских бедняков. Проливные дожди доставили хлопот брахманам Айринапура и Таннасара. Карни в очередной раз вышла из берегов, а ее воды и без того никогда не отличавшиеся кристальной чистотой, сейчас напоминали грязные портовые каналы Остгарда. К плато Читван ураган пришел уже на последнем дыхании. Он устало гнал дождевые облака, превратившие день в сумерки.

Светолюбивые гаруда погрузились в дрему. Лететь не было никакой возможности. Да и мучимый похмельем Лоренц вряд ли был способен к каким-то осмысленным действиям. Асанте меланхолично раскладывала пасьянсы — играть с ей было не с кем. Вильгельм жрал, пытаясь компенсировать качество кухни кээра количеством. Айрин сидела в углу и толи медитировала, толи просто дремала. Ирэн где-то достала нитки, холст и пяльце и вышивала. Лишь Конрад занимался чем-то полезным. Он с раннего утра ушел в огромный дворцовый птичник и, к неудовольствию Рассекающего Небо, ошивался там весь день.

Вечером Лоренц опять напился. У него не было выбора, предыдущий сон не раскрыл ему никаких секретов. То, что Бад-судр является берлогой Зиусудры, баронет догадывался и так.

Прошло два дня. На третий к вечеру начало распогоживаться. Вильгельм по настоянию Асанте отобрал у не очень крепко держащегося на ногах Лоренца очередной мех с вином и распил его в компании с Конрадом, а на долю баронета досталась только крынка кислого подсоленного молока, разбавленного водой.

Утром следующего дня Лоренца растолкал все тот же неугомонный Вильгельм. Баронет с трудом впихнул в себя набивший оскомину рис с овощами, и они отправились к дворцу.

Прежде чем садиться в уже знакомую транспортную корзину баронет сотворил над собой успокоительный ритуал Махмуда аль-Празолама. Перелет Лоренц провел в дреме и проснулся уже на земле.

Кээра, не мудрствуя лукаво, привезли их прямо на двор древней крепости. Форпост некромантов располагался на уступе горы. Вниз вела длинная лестница, выбитая в каменистом склоне. Стены давно обвалились и поросли кустарником, но три из четырех башен стояли по углам двора, как и прежде, тысячелетия назад. Строители не пожалели на них магии. Четвертая обвалилась и от нее осталась лишь куча мусора, да первый этаж.

— И где же вход в подземелья? — спросил Лоренц и тут же широко зевнул. Последействие транквилизирующих чар давало о себе знать.

— Там, — сопровождавший их Рассекающий Небо махнул рукой на круто поднимающийся склон горы, к которому лепилось некогда величественное здание, ныне наполовину превратившееся в руины.

— Пойдемте!

Построенное из многотонных блоков известняка и печсаника строение стойко сопротивлялось времени, и даже прошедшие четыре тысячелетия не смогли его разрушить до конца. Предназначение его для Лоренца оставалось неизвестным. Для дворца оно было расположено совершенно неудачно — самый край колониальных владений. Для постройки в пограничном форте — слишком величественным. Храмом оно тоже никак быть не могло. Саг-гиг, как и таирцы, долгое время копировавшие обычаи Ки-ури, для поклонения строили зиккураты, на которые это здание совершенно не походило. Да и знаки, вырезанные на стенах, не принадлежали ни одному из известных Лоренцу языков.

Пьянство баронета в этом отношении тоже дало мало толку — эти ночи он в основном любовался Инанной, любимой ученицей Многоповидавшего. К сожалению, поединок Эанатума и Зиусудры был единственным сном, который хоть как-то мог помочь ему.

Пройдя коридору, высеченному в скале, они оказались перед массивной каменной плитой, преграждавший путь. На ней виднелись царапины и выщерблены. Камни стен вокруг были закопчены и даже оплавлены. Но сама плита в целом выглядела невредимой.

— Вот, таирец. Эти врата не смогли отрыть ни мы, ни брахманы, что мы призывали, ни алчущие сокровищ маги Компании, — произнес шаман.

— Ну-с, посмотрим… — Лоренц еще раз зевнул, достал из кармана мел и начал рисовать. Времени до вечера было еще много, а значит, можно было сэкономить свои силы и ману, проведя ритуал, — Вильгельм, поможешь? — попросил Лоренц.

Остальные откровенно скучали пока баронет на пару с помогавшим ему де Фриззом вычерчивал фигуры на полу и стенах, а затем наполнял их силой. Примерно час спустя Лоренц утер пот со лба, в подземелье становило жарко и душно от их присутствия, и задумчиво произнес:

— Понятия не имею, чем зачарован этот проход, но одно могу сказать точно, там, на поверхности есть как минимум три точки, которые концентрируют и передают ману, на поддержание защиты, если мы найдем их и уничтожим, то разрушить этот камень не составит труда.

— Тогда пойдем искать! — оживилась Асанте.

Наверху, несмотря на жару и палящее полуденное солнце, Лоренц вздохнул с облегчением. Теперь ему предстояла долгая и нудная работа. Баронет покопался в своей сумке, нашел карандаш и блокнот. У кээра он одолжил веревки, которые разделил на равные отрезки, а затем заставил измерить ими размеры крепостного двора. После чего зарисовал план крепости.

Дальше предстояла самая нудная часть работы. Крепостной двор разбили на квадраты и Лоренц начал методично его обходить, проводя ритуалы магометрии. Будь место силы только одно, можно бы было обойтись обычной триангуляцией по двум точкам, но в данном случае все было значительно сложнее. Совсем не помогало и волшебство источника магии, просачивающееся из-под земли и вносящее искажение в измерения. К закату, когда надо было уже улетать, не дожидаясь прихода нежити, он успел обойти только половину двора, но по большому счету этого было достаточно.

Обратно в Сетхи Лоренц возвращался, зажмурив глаза и вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в плетеное кресло, на котором он сидел, но все же без всяких успокоительных чар.

Следующим утром они опять отправились в крепость. Но настоянию Лоренца с собой шаман взял десять кээра с кирками и мотыгами. Судя по расчетам, проведенным баронетом, один из центров силы поддерживающих заклятье располагался под руинами рухнувшей башни. Другой — закопан неглубоко в роще у подножья уступа, на котором располагалась крепость.

Начали они с поисков в лесу. Здесь было меньше помех и определить точное место было значительно проще. После получаса рытья на дне ямы показалась статуя бородатого мужчины одетого по древней моде жителей Ки-эн-ги.

— А вот и наш первый ключ, — удовлетворенно сказал Лоренц, осматривая статую.

— И что мы теперь с ним делать будем? — спросила Асанте.

— По-хорошему надо найти опытного малефика, что бы удалить с нее чары. Но боюсь, в наших условиях мы можем только разрушить ее, что бы прервать связь с вратами, — вздохнул Лоренц.

— Это я легко! — Вильгельм скинул с плеча ножны со своим двуручником, забрал у одного из кээра кирку и начал колдовать.

Вскоре инструмент в его руках засверкал искорками голубого света.

— Отойдите подальше, чтобы осколком не зацепило! — предупредил он, замахнулся и обрушил кирку на грудь статуи. Камень треснул, и статуя разделилась на две половины. Волна магии покатилась по роще, напугав птиц.

— Жаль, такая красивая была, — вздохнула Ирэн. Лоренц лишь развел руками.

Следующий ключ они нашли, разбирая обломки рухнувшей башни. Чудом уцелевший горшок превратился в черепки от удара меча Вильгельма, и они отправились к одной из уцелевших башен.

Рассекающий Небо сопровождавший их посерьезнел.

— Там вас ждет страшная опасность, юный вождь. Эта башня принадлежит Метле и никто не смеет входить в нее!

— Простите, кому?

— Метле. Наши предки несколько раз пытались справиться с ней, но не смогли. Даже волшебники Компании были вынуждены отступить.

— И что же в ней такого опасного? — удивился Лоренц, — она излучает губительную магию?

— Нет, — мрачно сказал шаман, — она летает и бьет. И она неразрушима. Еще никому не удалось даже поцарапать ее рукоять. Мы используем ее, чтобы испытать силу наших воинов. Только величайшие из великих могут выдержать в бою с ней больше минуты.

— Да ладно! — Вильгельм был настроен скептически, — метла какая-то… Разберемся!

Шаман отодвинул запор на двери башни и они вошли внутрь.

— Таирцы, я подожду вас здесь. Я уже стар для таких схваток.

— Знаете, я, пожалуй, тоже тут подожду, — сказала Асанте, — думаю, мой лук будет бесполезен.

Вильгельм шел первым за ними следовал Лоренц со своим посохом и Конрад с булавой в руке. Замыкали строй Ирэн и Айрин. Они медленно поднимались по лестнице наверх. Перекрытия и полы в башне были сделаны из заговоренного тика. В других местах даже это не уберегло бы дерево от времени, но здесь, рядом с источником маны, чары продержались тысячелетия со времени постройки. Разломанные остатки мебели встречали их на каждом из уровней.

Метлу они нашли на чердаке под крышей. Она стояла прислоненной к стене. Деревянная отполированная прикосновением рук длинная палка и пучок веток на конце. Лоренц сделал несколько пассов.

— Да, это он, последний ключ.

— Ща я ее об колено… — Потянулся к ней Вильгельм.

* * *

— А почему вы сразу не сказали нам про эту метлу, — поинтересовалась у шамана Асанте, — думаю, это сэкономило бы нам время.

— Я не думал, что она может быть связана с вратами, женщина.

Сверху из окон раздался звон оружия, брань Вильгельма и крики боли. Затем по склону горы полоснула, оставляя багровый след расплавленного камня, вырвавшаяся из окна нить ля Сера.

— Ого! — присвистнула Асанте. Бой кипел не шуточный. — И какой рекорд по пребыванию в башне у ваших воинов?

— Минута. Величайший из героев нашего племени, сильнейший из воинов Нараяни после этого смог выйти своими ногами.

— А обычно? — ее вопрос прервался треском молнии и багровым всполохом в окнах башни.

— Обычно после посвящения в воины мы выносим на руках бесчувственное тело.

Тут Асанте заволновалась не на шутку. Потому что возня в башне стихла и наступила тишина.

— Смертельных случаев не было?

— Нет, женщина, из-за метлы не было. Только если по неосторожности кто-то оступался на лестнице или вываливался из окна.

Тут из двери буквально выпали Айрин и Ирэн тащившие под руки бесчувственного Конрада. На его голове надувалась нешуточная шишка. В след за ними показался на ходу Лоренц, державшийся за поясницу. Он на ходу колдовал какое-то заклинание протективной магии, не как обычно по-пижонски пользуясь только мыслеформами, а во всю крича слова заклятья и размахивая второй рукой. Следом показался прикрывавший отступление Вильгельм. Он с трудом отражал своим мечом тяжёлые выпады плававшей в воздухе метлы. Едва де Фризз оказался снаружи, метла замерла и медленно поплыла к лестнице.

— Это полный гефикт! — де Фризз стер струйку крови текущую из разбитой губы и сплюнул осколок зуба. Его лицо было покрыто мелкими ранками — он пропустил удар помелом, состоявшим из мелких жестких прутков. — Что это за херня Лоренц?! Да я лучше с драконом еще раз встречусь!

Вильгельм несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, затем приступил к осмотру лежавшего на земле Конрада. Баронет со стоном и хрустом в пояснице распрямился.

— Насколько я понимаю, Вильгельм, это была метла сестры-ведьмы дроу. Да еще в ней заключен какой-то демон. Второго круга, судя по следу от магии. И, что самое неприятное, она завязана напрямую на источник под Бад-судр и может неограниченно черпать магию для поддержания защитных чар.

— Фух… Походу сотряс только, — пробормотал Вильгельм, поднимаясь с колен, — Через час прочухается. Что делать будем, обер?

— Хмм… — протянул Лоренц, — сейчас отдышусь и подумаю.

Полчаса спустя, когда Конрад потихоньку начал приходить в себя, а Вильгельм на скорую руку подлатал себя и Лоренца магией, баронет составил план.

На этот раз в башню вошли только трое. Айрин в форме медведицы. Ее перевоплощение напугало простых воинов кээра и удивило даже невозмутимого шамана. В след на ней шел Вильгельм в двуручником наперевес. Замыкал процессию Лоренц на ходу бормочущий все известные ему заклятья усиливающие удар.

— Айрин, ты только продержи ее хоть пару секунд, чтобы я ударить успел, — наставлял медведицу на ходу Вильгельм.

Дверь в башню осталась открытой.

— Как думаешь, они смогут? — спросила Асанте у Ирэн.

— Сомневаюсь… Это все равно что каменную стену бить по ощущениям.

Тут по двору прокатилась волна магии. Ее ощутила даже не очень искусная в этих делах Асанте. Парой десятков секунд спустя наружу кубарем вывалились Лоренц, Вильгельм и потрепанная медведица.

Едва де Фризз оказался снаружи Лоренц захлопнул дверь тяжелую бронзовую дверь и навалился на нее всем телом. Вильгельм последовал его примеру. После нескольких гулких ударов, которые чуть не откинули их от двери, наступила тишина.

— Злится сука, — хмыкнул де Фризз, потирая свежий кровоподтек на скуле.

Они осторожно отошли от двери, оставаясь начеку.

— Но Лор, это просто задница. Я таким ударом мог бы даже дракона пробить, если бы он меня вплотную подпустил. А тут… Зарубка небольшая. И все! Что теперь делать то?

— Можно попробовать еще раз… — предложил баронет.

— Да иди ты! В это раз еле убежали. Да и не попадется она в следующий раз на такой захват! Да гори оно все синим пламенем!

Задумывавшийся Лоренц вскинулся.

— Вилли, а это идея! Рассекающий, тащите дрова, если получится, привезите масло из Сетхи, пару амфор. Мы ее сожжем!

— Обер, а защита ее?

— Сейчас я ей обрежу часть нитей питания. Мы такой костер тут разведем, что никакой магии не хватит.

Лоренц достал из кармана мел и начал окружать башню рунами, поминутно сверяясь с компасом. Несколько гаруда отправились в город за маслом для лампад. Остальные занялись сбором хвороста в роще.

* * *

До заката оставалось меньше часа. Первый этаж и большая часть второго были забиты дровами, обильно политыми маслом. Метла на их действия не реагировала, не понимая угрозы.

Уставший Лоренц кинул факел в открытую дверь башни. Спина у него болела — за начертанием он провел почти целый день, и помочь ему было некому. Из них всех в теоретической магии разбирался хоть как-то только Вильгельм, но его знания были явно недостаточны, чтобы участвовать составлении сложной магической фигуры. Хворост, пропитавшийся горючей жидкостью, ярко полыхнул, баронет сжал зубы и огромным усилием воли подавил желание отшатнуться.

Стены башни работали как труба. Пламя разгоралось все сильнее. Вскоре чары на перекрытиях не выдержали его напора, и занялась сама башня. Огонь вырывалося из окон на верхних этажах. Медь крыши отливала багрянцем и медленно проседала вниз.

Лоренц заставил себя смотреть на пожар. К Бетрезену страх. Он уже не ребенок. На его долю выпало больше чем многим. Хватит.

Волна волшебства чуть не опрокинула его на спину — чары обеспечивавшие неразрушимость последнего ключа не выдержали напора стихии и сила, заключённая в Метле, высвободилась. Вильгельм мстительно оскалился и показал Лоренцу большой палец. Земля под их ногами дрогнула.

Дожидаться пока все прогорит, они не стали. Баронет был на сто процентов уверен в успехе, но, на всякий случай, они вместе с Рассекающим Небо еще раз пустились в подземелье. Каменная плита, преграждавшая проход на глазах покрывалась трещинами. Шаман цокал языком и качал головой, выражая удивление. Когда они поднялись наверх, солнце уже коснулось нижним краем вершин гор Сагарматхи на западе. Пришло время улетать обратно в Сетхи.

Все еще находясь в состоянии какого-то куража после победы над метлой, Лоренц решился. Он не закрывал глаза во время полета. Зрелище действительно было потрясающе красивым. Баронет все еще избегал смотреть вниз, больше глядел на облака, на далёкие пики, лед на которых, казалось, горел от прикосновений закатного солнца. И это не ускользнуло от внимания Асанте.

* * *

В этот вечер Рассекающий Небо явился к ним на ужин лично. За ним шли несколько кээра. Они несли барашка запеченного на вертеле и вино.

— Ты владеешь магией лучше, чем любой из наших шаманов. Не многие таирцы сравнятся с тобой, — он почтительно поклонился перед Лоренцом, — но не это главное. Я наблюдал за тобой и видел, как ты победил самого страшного из всех врагов. В честь этого, как велит обычай кээра, мы отведаем сегодня мяса и поблагодарим духов.

— Эээ… Вы про метлу?

— Нет, юный вождь, я про тебя самого. Самый страшный враг, он тут, внутри, — шаман ударил себя в грудь. Я видел, как ты летел.

— С-спасибо! — Лоренц не на шутку смутился. Не столько от похвалы, сколько того, как он выглядел в глазах шамана до того.

— Обер, слушай, а у тебя еще нет каких-нибудь комплексов? — Вильгельм говорил невнятно, его рот уже был набит бараниной, — я бы еще от мяса не отказался…

Баронет еще сильнее покраснел.

— Лоренц, а какие у нас дальше планы? — поспешила сменить тему Асанте.

— Дождаться солдат, у них осталось тяжелое вооружение и амулеты, а затем надо будет спуститься в подземелья и провести ритуал у источника. Теоретически, ничего сложного.

— Не считая того, что где-то там гнездо древнего у-и-на-э-наг, как ты говоришь, обер, — Вильгельм посерьезнел.

— Вильгельм-джи, я смогу сразить его. Моя магия как нельзя лучше подходит для этого! Агни не оставит нас, — ответила ему Айрин.

— Иштар с нами! — педантично поправила подругу Ирэн, — Лоренц, вы же знаете, древнее зло не сможет прикоснуться ко мне.

Лоренц кивнул — девушки были правы. При должной поддержке они вдвоем имели все шансы заменить в этом бою профессиональных инквизиторов, но баронет предпочел бы обойтись вовсе без драки с непредсказуемым исходом. Тем более если Юлий не ошибался в мотивации Зиусудры, то у них были шансы договориться.

Шаман провел с ними еще от силы четверть часа, символически отпил вина, а затем удалился. Дела племени требовали его вмешательства. Вильгельм помог подняться все еще находившемуся в легкой прострации Конраду и повел его в свою комнату — провести пару лекарских ритуалов. Лоренц екоторое время посидел с девушками, но оказавшись не в силах поддержать беседу о преимуществах различных масел по уходу за кожей, ретировался к себе в покои.

Там он при свете небольшого магического шара занимался составлением заметок. Структура заклятья запиравшего путь в подземелья Бад-судр его заинтересовала. Про подобные чары Лоренц ни разу не слышал, и спешил зафиксировать все подробности, пока они не выветрились из памяти. Потом он со стоном поднялся из-за низкого столика, уселся на кровать и принялся шептать целебные заговоры, пытаясь снять боль в пояснице, куда его ударила метла. В стену рядом с входом в комнату постучали. Дверей кээра не признавали, пользуясь тяжелыми шерстяными занавесями.

— Войдите, — сказал баронет.

Занавеска откинулась и в комнату вошла Асанте.

— Привет! Ты как?

— Неплохо. Очень устал за сегодня. Что-то случилось Аса?

— Ничего, Лор. Просто Вильгельм мне недавно пересказал одну историю из твоего детства… — Асанте бесцеремонно уселась на колени оторопевшего баронета и впилась в его губы.

Специи, алкоголь, привкус фруктов и дикая сумятица в мыслях. У Лоренца даже занемел затылок от переполнявших его чувств. Он не сразу спохватился и обнял девушку.

— Я не думала, что у тебя настолько серьезная причина для страха. А раз так, то и награда должна быть соответствующей «подвигу» — она подмигнула.

— Асанте, ты моя подчиненная и я не имею права пользоваться своим служебным положением, — начал протестовать баронет, как мог твердо, а мог он не очень — мысли путались, но руку с талии не убрал. Впрочем, больше по рассеянности.

— В самом деле? — Асанте еще раз прильнула к его губам, — А теперь?

— Ммм… — произнес окончательно очумевший от близости девушки и сопутствующих физиологических реакций Лоренц.

— Вот такой ответ меня больше устраивает. Погасишь свет? Как это ни смешно, но я до сих пор стесняюсь…

Лоренц исполнил просьбу и через некоторое время в темноте раздался легкий треск надрывающейся ткани, стук оторвавшейся пуговицы. Потом комната наполнилась шорохом, тяжелым дыханием и скрипом кровати.

* * *

Взошла луна и темноту комнаты рассеял серебристый свет, падающий из окна.

— Что у тебя со спиной? Такие рубцы…

Спать Лоренц не смог, даже просто лежать рядом с Асанте для него, переполненного эмоциями, было тяжело. Поэтому он некоторое время под ее недоуменные взгляды ходил по комнате, и только потом сел на кровать.

— Это после взрыва в Ханау. Меня там пожгло, потом еще и по камням протащило взрывом…

— Бедный. Попроси Вильгельма, он поможет.

— Да, уже лучше. Мне заговор гарнизонный лекарь подсказал. Мазь есть. Пройдет.

— Натереть?

— Да, пожалуйста, я сам не везде достаю, и телекинезом неудобно.

— Тогда ложись.

Асанте взяла протянутую баночку, села верхом на баронета и начала втирать в кожу студенистое снадобье.

— Аса, а можно вопрос? Почему я?

— Такие вопросы не задают.

— Но все же… Прости, я правда не понимаю. Вильгельм…

— Он боится меня, вида не подает, но это так. Он же бежать от меня хотел сюда, на Карнатак, а я нагло за ним увязалась… Да он меня спас, с того света вытащил. Но он тогда не понимал, что я такое, а сейчас даже руку подать боится. А ты знаешь… Ведь не хуже меня понимаешь, может даже лучше — я чудовище, и все равно не сторонишься меня…

— Аса, ты не чудовище. Да в тебе, насколько я понимаю, живет то, что осталось от Бетрезена. — Асанте вздрогнула. — Но с одержимостью можно бороться. Даже если инквизиторы не смогли разобраться, мы что-нибудь придумаем.

— Как, Лоренц?… — тоскливо вздохнула она.

— Тишуб-Тарк, теперь я понимаю, знает, что с тобой случилось. Он предлагал помощь, я тогда отказался.

— Ты?! Он предлагал помочь, и ты отказался?! — Асанте вскочила на ноги, Лоренц тоже сел, — Как ты мог решать за меня?

— За все надо будет платить. За помощь демонолога тоже. Я не был уверен, что ты сможешь подойти разумно к его предложению, — сказал Лоренц понуро глядя в пол. Ноздри Асанте гневно раздувались. Она стояла перед Лоренцом в лунном свете завернутая в простыню. — Ты же понимаешь, этот вопрос касается не только тебя, а возможно всего мира. Извини, Аса, но я думаю, как заинтересованная сторона ты не вправе решать такие вещи.

— Вот, как значит! То есть я не могу распоряжаться свой жизнью? Я даже от отца этого не потерпела! — прошипела девушка.

— Я должен сказать, что «нет». — Лоренц поднял глаза, — Ты сама это понимаешь. Я хотел рассказать Фогту, но тот либо отправил бы тебе куда-нибудь на самую границу. Либо… Из доступных академической магии способов защитить мир от сущности внутри тебя, я могу предложить лишь саркофаг «стазиса». Остановка времени для тебя лично.

Глаза Асанте расширились от страха.

— Или Тарк. Я долго думал Асанте. Но после этого вечера у меня нет вариантов, — Лоренц развел руками и виновато улыбнулся. Девушка опустилась рядом. Она закрыла свои глаза ладонями, и до Лоренца не сразу дошло, что Асанте плачет. Он обнял ее.

— Ведь даже умереть не могу, что бы освободиться от этого кошмара, — шептала она, — я все понимаю… Оно вырвется наружу, найдет другого… Но если бы не ты тогда на привале, я бы не удержалась. Уж к дракону точно бы вышла вместо Ирэн. Хотя он бы тогда просто улетел… А ты тут… Все знаешь и все равно…

— Да, знаю. Что лучшего варианта быть не могло. Ты до сих пор борешься. Даже я бы сдался. Мне Бетрезен сам это сказал, и я ему верю. Любой другой бы сдался на твоем месте Аса.

— Не любой! Орели бы не сдалась! Нин-а-ни, Орели-куг… - Глаза Асанте замерцали зеленым и тут же погасли.

Лоренц ощутил в этот момент прикосновение кого-то, не магию, а так, как чувствуешь пристальный взгляд на себе.

Они просидели почти до утра, и только тогда сон, наконец, взял верх над ними. Утром, Вильгельм зашел, что бы разбудить Лоренца, ему требовалась профессиональная помощь с Конрадом, у которого выпал из памяти весь предыдущий день. Он посмотрел на спящих, покачал головой и ушел.

* * *

Ворчун смотрел в след улетающему Лоренцу и компании и мысленно потирал руки. Все складывалось как нельзя лучше. Эльф уже пару дней заметил, что Дизраэли следует за ними — об этом шептали ему травы, листья на кронах складывались в таинственные узоры. Загадочные для любого, но не для одного из самых талантливых видящих Доминиона. Милорд пытался выйти на связь, но Ворчун боялся отвечать ему. Слишком чутким был Лоренц к любому волшебству. Слишком велик был риск, что игравший с разумом всех встречных зверей проклятый Валадис заметит их встречу…

Но сейчас Ворчун наконец смог вздохнуть с облегчением. От гусар и командовавшего ими офицера ожидать ничего плохого не приходилось. А гном… Что гном? Даже если фраза о том, что он рунный жрец высшей степени посвящения не была пустой похвальбой, он все равно не смог бы сравнится в магическом искусстве с эльфом. Что уж говорить про проводников кээра, сопровождавших их.

В первый же день пути он оставил несколько знаков, а вечером вьюнок стелющийся по гранитному валуну, у которого они развели костер, сплел на его глазах ответ. Ночью эльф как тень проскользнул мимо задремавшего часового и в километре от лагеря встретился с Дизраэли.

— Милорд, — Ворчун поклонился.

В ответ Дизраэли слегка обнял его.

— Рад видеть, что ты жив… Рассказывай!

Доклад занял немало времени. Дизраэли интересовали детали. Не столь важна оказалась для главы лесной стражи стычка с вампиром, сколько подсмотренный ритуал Лоренца и Асанте и обрывки разговора с Юлием, что успел подслушать Ворчун. Его лицо мрачнело все больше по мере того как слушал про древний секрет ме-лем и паровые машины работающие на обогащенном адамантии.

— И ты думаешь, этот гном действительно уничтожил все документы? Что это не было уловкой, что бы сбить тайную полицию со следа?

— Милорд, я успел убедиться, что Лоренц блестящий маг разума. Он победил при мне в единоборстве демоническую сущность высшего уровня, не думаю, что он бы не заметил ложь в устах ослабленного умирающего больного.

— Возможно. Но мы должны быть уверены. Надо найти Зиусудру, допросить и завершить начатое.

— Простите, милорд?

— Мы тысячелетиями боролись с этими порождениями тени. Еще до появления Ки-эн-ги, еще до правления вечного короля мы бились с ними. Их остались единицы. Из великих, тех кто обучил магии дроу только — Эанатум, Ильшу, Утухегаль и Зиусудра. Он ранен и бессилен. Мы должны довершить охоту, только тогда можно быть уверенным, что секрет постройки «разгонятеля» не попадет в руки таирцев. Ты же понимаешь, что древнейший знает их устройство? Не может не знать! А если император Гор задастся целью, то он вытянет все необходимое даже из неживого у-и-на-э-наг. И тогда, нашему миру грозит смерть… Нам будет нечего противопоставить ме-лем и гномийским линкорам.

— Но почему бы нам самим не захватить Зиусудру в плен и воспользоваться древними секретами?

— И как ты вытянешь из немертвого его тайны? Может ты видел в Доминионе или Королевстве мастерские, способные повторить подобную конструкцию?

— Нет, но…

— Даже гномы не смогли создать свой «разгонятель» после многих лет изучения. Если бы смогли, то будь уверен, они бы не гоняли конвои за полмира. Мы, эльфы, лучшие маги Геона! Но это вопрос не магии, а проклятой гномийской технологии… Того, что мы повторить не можем.

Ворчун понуро уставился в землю. Дизраэли был прав. Он говорил то, что проживший не один год в государствах людей видящий понимал и сам — мир двигался вперед. Неудержимо. Несмотря на все сопротивление традиций, прогресс не стоял на месте. Гномы союза кланов строили свои изрыгающие дым и зловоние паротанки и бороздили моря на железных неуклюжих посудинах, которые уже не вызывали смеха как раньше, только страх…

Таирские и эллонийские мастера артефактов и в подметки не годились эльфийским оружейникам, создававшим настоящие шедевры. Но. Всегда было «но». За год в мануфактурах Фридрихсбурга изготавливалось несколько тысяч стрелковых посохов и сотни универсальных защитных амулетов слабых, убогих, неспособных отклонить более пары заклятий. Но рейхсвер мог позволить себе вооружать заговоренным оружием полки и дивизии, потерять их на поле боя с мятежниками из герцогства Виттельбаха и через пару месяцев сформировать новые. У эльфов такой возможности не было.

Демонологи хатти многие тысячелетия хранившие традиции потерпели поражение в войне. Бессмертные личи проиграли в Таиру и гномам. Дроу, дети Тени не устояли… Орды бистаа, которые как и во времена Инанны кочевали по западным степям, оказались перемолоты. И не только кайзер Гор принес победу, Ворчун знал это.

Победа оказалась в руках Таира благодаря тому, что люди оказались гибче, устойчивее к потерям. Для нежити потеря некроманта или лича была почти невосполнима — опыт, навыки все это вырабатывалось десятилетиями. Развоплощение князя-демона обращало армии хаттийцев в бегство.

Набор и обучение нового полка для Таира был вопросом полугода. Обучение магов поддержки, знавших десяток от силы зазубренных без понимания заклятий? Год. Выстоять в поединке с некромантом или опытным демонологом они не могли. Но когда их были десятки на одного эта система работала. Бесчестно, не красиво, не оставляя места для показательных поединков перед строем, разменивая тысячи человеческих жизней на километры смещения линии фронта.

Ворчун понимал — что бы выжить его народ должен измениться. Возможно сделать то, что предлагал полторы сотни лет назад королеве Викториэль, богоравный Тлейклелья — изменить себя, стать оборотнями — «метаморфами», повелителями Садов Порождений, плодивших отвратительных монстров. Тогда его предложение казалось кощунством. Сейчас Ворчун понимал, что пройдет несколько десятков лет и королеве Викториэль будет нечего противопоставить конфедерации Кайзеррейха и Союза Кланов.

— Милорд, те дети… — нарушил тяжелую тишину Ворчун.

— Это моя вина, Ворчун, — со вздохом произнес Дизраэли, — Я приставил их следить за вашими перемещениями на территории княжества Таннасар, но недооценил их молодость и своеволие, как и способности противников. Не беспокойся, Лоренцу воздастся по заслугам. Если снова пойдут через наши джунгли… Ты сам понимаешь! Если же нет — у меня есть свидетель, у меня есть улики. Все это я уже отправил в министерство иностранных дел ее величества. Я смогу отравить жизнь проклятым убийцам. Ты же пока будь рядом с ними. Я понимаю, тебе тяжело, но это важно! Я должен знать их намерения и планы этих пернатых ублюдков.

На этом они распрощались. Дизраэли воспользовавшись темнотой, когда гаруда спали, собирался со своими бойцами направится напрямую к Сетхи. Ворчун же должен был продолжить путь вместе с гусарами, отягощенными останками дракона.

Неделя путешествия прошла достаточно спокойно. Даже гном, находившийся в благостном расположении духа по случаю близости гор, не так много ворчал как обычно. Эльф же был мрачен и задумчив. Он понимал, что от него зависит многое и знал, что проклятье, наложенное на него кайзером Гором, многое не позволит ему.

* * *

Они стояли у входа в подземную часть Бад-Судр. Солдаты надели кольчуги, поверх них кирасы, на головах блестели пикельхельмы, на шеях болтались защитные амулеты. В руках гусары сжимали короткие стрелковые жезлы ZS -5, способные за минуту-полторы выпустить в противника три десятка зарядов магической стрелы. Лучший вариант для сражения в замкнутом помещении. На поясах болтались метательные артефакты заряженные тяжелыми боевыми заклинаниями. Вильгельм с занудством, ему совершенно до того не свойственным, проводил инструктаж. Ветерану спецназа магиерваффе было, что сказать кавалеристам непривычным к схваткам в подземелье. Рядом на земле лежали мотки веревки, кирки, крючья, предназначенные для вбивания в стены, и другая мелочь, необходимая, если вдруг надо будет спускаться вертикальным ходам.

Гусары слушали лейтенанта вполуха. Их больше интересовала другая беседа. Та, которую Айрин и Ирэн дипломатично игнорировали, от которой Конрад зажимал рот, чтобы не рассмеяться в полный голос на пару с Эламом, а на лице Джониена Смитиэля проступала перекошенная ухмылка.

— Аса, я категорически против того, чтобы ты спускалась с нами. Ты же сама понимаешь, насколько ты важна.

— То есть я должна оставаться тут, проливать горючие слезы по милому, пока вы там будете исследовать загадочные подземелья и расхищать сокровищницы? Так, по-твоему?

— Аса, ты же понимаешь, наши отношения тут совершенно не причем!

— То есть ты совершенно обо мне не беспокоишься?! — тут же развернула беседу на сто восемьдесят градусов девушка, — Думаешь, мы несколько раз переспали и все? Что это ничего не значит?

Лоренц покраснел как рак.

— Тише! — шикнул он.

— Ой, тоже мне тайна какая! — Фыркнула Асанте. — Ты еще прикажи!

— И прикажу! Юнкер Асанте, вы остаетесь тут на поверхности вместе с кээра!

— А я не подчиняюсь! — Асанте показала язык, — И что ты будешь делать, докладную напишешь на имя Фогта? Отшлепаешь?

Тут Ирэн томно вздохнула и тоже залилась краской. Похоже, фантазия у нее разыгралась после последней фразы не на шутку. Тут Вильгельм отвлекся от своего рассказа, что бы вставить свое слово.

— Аса, Лоренц прав по большому счету…

— Вилли, и ты туда же?! Пойду и все! — она гневно сверкнула глазами.

— Ну как хочешь… — Вильгельм, гораздо дольше Лоренца знакомый с взбалмошной Асанте поспешил отступить.

— Хорошо, Аса, пойдем все вместе, — Лоренц уже понял, что пора признать поражение и закончить эту комедию, — только старайся держаться в середине строя. Давайте уже начинать.

Лоренц первым направился в сторону открытых ворот ведущих в самое сердце крепости. Рядом с ним шел Элам Элам-та. Баронет проводников с собой не звал, но от помощи, которую предложили ему гном и эльф отказываться не стал. Лишний маг никогда не помешает, а уж наличие гнома, во время путешествия по подземельям было огромным подспорьем.

Собственно помощь гнома началась с первых шагов в подземелье. Каменная плита, перегораживавшая проход, хотя и треснула, лишившись защищавших ее заклятий, но оставалась серьезным препятствием. Лоренц долго размышлял, как пройти сквозь нее, но кроме идеи оставить на пару дней работающий артефакт «щита энтропии» рядом, ничего не придумал. Использовать боевые заклинания не хотелось. Взрыв мог завалить проход окончательно. Элам же решил проблему походя — начертал несколько рун, произнес инвокацию на своем гортанном наречии и камень начал рассыпаться прямо на глазах.

В лицо им подуло прохладой, пылью и затхлостью. Они медленно пошли вперед по просторному ходу, высеченному в песчанике стены, разгоняя темноту плывшими над ними светящимися шарами. Пол медленно понижался. Стены были украшены все теми же загадочными знаками, что и наверху, барельефами странных фигур со звериными и птичьими головами. Коридор сделал резкий поворот, и Лоренц оказался на развилке, подземный ход разделялся надвое.

— Куда теперь? — спросил он у гнома.

Тот послюнявил палец и поднял его.

— Направо тупик, а вот слева сквозняком тянет, думаю туда лучше.

— Тогда поворачиваем.

По прикидкам Лоренца источник магии находился на глубине пары сотен метров под ними. Что он собой представляет, баронет пока не знал, но обычно мана появлялась на местах соединения стихий — воды и земли, земли и огня, огня и воды, то есть подземных озерах, вулканах, гейзерах. Опытные волшебники, если под рукой было оборудование, вполне могли собрать и силу воздуха — песчаной бури, морского шторма или безумия раздутого ветром лесного пожара. Но, даже лучшие из лучших, предпочитали спокойное волшебство земли, сумасшедшей и непостоянной энергии неба, вотчины создателя Энлиля.

Парой минут позже отряд оказался в большой комнате. Судя по всему, когда-то это был склад. Вдоль одной из стен стояли сундуки с массивным замками. Прямо на полу валялась металлическая посуда. К углу были прислонены старые копья, щиты, кожа на которых пересохла и полопалась, полуразвалившиеся наборные бронзовые доспехи времен третьей династии Лагаша — лугалей Ур-Намму и Амар-Суэна. По углам валялись стопки металлических дисков — медных и из еще какого-то светлого металла. Такие же диски наполняли, чередуясь, высокие цилиндрические стеклянные сосуды. В дальней стене виднелся проход дальше.

Асанте наклонилась, подняла пару столовых предметов и разочарованно вздохнула:

— Бронза и олово…

Лоренц сделал несколько пассов. Магический фон источника тут был ощутимо сильнее, чем на поверхности. От доспехов и оружия шел мягкий фон выдохшихся зачаровок.

— Лоренц, а это что такое? — Вильгельм кивнул на несколько огромных, пару метров высотой глиняных амфор в углу. Затем постучал по одной из них — звук был глухой. У самого основания были видны плотно притертые и запечатанные воском пробки, — что-то никак прочитать не могу.

Лоренц подошел ближе. Надпись, вытесненная на стенке сосуда, действительно читалась с трудом.

— Это какой-то диалект, Вилли. Первая идеограмма означает «а» — вода, жидкость. А дальше, хмм… Виноград… Смерть…

— Жидкость мертвого винограда? Лор! Это же вино четырех тысячелетней выдержки! Тиамат меня побери, я хочу попробовать!

— Вильгельм, я не уверен, что стоит… — но лейтенанта было уже не остановить. Он наклонился и вытащил пробку. На пол ударила струя вязкой дымящейся жидкости, от запаха которой резало глаза и першило в горле, прикасаясь и известняку, она вскипала и плевалась брызгами. По счастливой случайности Вильгельм стоял в стороне от потока и тут же отпрыгнул.

Солдаты бросились назад в коридор.

— Твою ж мать! — Он смотрел свои штаны и сапоги, которые покрылись мелкими отверстиями и пятна, проступившие на кирасе, и медленно пятился назад.

— Вильгельм! Быстрее! — Лоренц уже стоял перед ведущим в комнату проемом, накладывая на него стену ветра. — Цел?

Вихрь зашумел, отсекая медленно наполняющуюся ядовитыми миазмами комнату от людей.

— Да. Лицо чешется, форма и доспех испорчены, но живой. Повезло, что струей не зацепило.

— А теперь, лейтенант де Фризз, объясните мне, как мы доберемся до источника, — скулы Лоренца побледнели от гнева. По полу продолжало расползаться пятно кипящей жидкости. Оказавшийся в ней сундук начал понемногу тлеть.

— Эммм…

— Лоренц, — влез в разговор Элам Элам-та, — Если я не ошибаюсь, то это вещество мне знакомо.

— Да? — Оживился баронет, — И что же нам с ним делать?

— Ну, поскольку для алхимической нейтрализации этой кислоты нам потребуется несколько тонн реактивов, то самое простое — заморозить. Ты же в этом специалист, — ухмыльнулся гном.

— Кислота, точно! Жидкость мертвого винограда! — воскликнул Лоренц, — Уксус, или кислота, если шире понимать! Сейчас попробую, Элам.

Торопиться пока им было пока некуда, и Лоренц в целях экономии маны набросал мелом на полу заклинание ледяного шторма. Элам уверял, что ядовитая субстанция замерзает быстрее, чем вода, но баронет решил подстраховаться и вымораживал комнату почти десять минут.

По углам намело сугробы, на полу появилась наледь. Предметы, стоявшие у стен разбросало ветром, но воздух чудесным образом очистился. Элам начертал в воздухе несколько рун, нашел пробку и с усилием загнал ее в отверстие в сосуде.

— Вот так. Теперь можно и дальше идти. Только по стенке, а то на сапогах насобираете. Оттает — разъест.

Отряд миновал комнату, и пошел дальше. По пути они миновали еще пару складских помещений. Наученные горьким опытом, они ни к чему не прикасались. Из последнего помещения вниз вел уже не прорубленный человеком проход, а пещера. Раньше путь ведущий в нее был заложен кирпичом, но кто-то давно проломил стену… Лоренц был готов поставить свой посох на то, что этим кем-то был заточенный тут по приказу Гильгамеша Зиусудра. Они с трудом протиснулись внутрь.

Элам Элам-та попросил их подождать, а сам начал колдовать ритмично притопывая ногой. Насколько мог понять Лоренц, это была какая-то хитрая магия звука, основанная на отражениях эхо. Ритуал затянулся, и баронет скомандовал привал. Спустя полчаса камланий гном вытер пот со лба и заявил:

— Тут целый лабиринт, но я с дорогой разобрался, пойдемте!

Он решительно направился к дальней стене, где рядом с огромным валуном располагалась прежде незамеченная им трещина. Длинный узкий лаз, через который местами пришлось ползти на четвереньках, привел их в череду пещер. По полу струился ручей. Воздух был прохладным и влажным. Они медленно шли вдоль потока воды по скользкому полу.

Чем дальше они двигались тем большую тревогу чувствовал Лоренц. За ними явно кто-то следил. Баронет на ходу плел сенсорные чары, пытаясь обнаружить слежку, но ответа не получал.

Призрак появился внезапно. Полупрозрачный, еле заметный силуэт бородатого мужчины одетый в роскошный халат и высокую шапку выплыл перед ними прямо из стены. Гусары отшатнулись. Айрин, не думая, полоснула по приведению лучом ля Сера, впрочем, без вреда для него.

— Да что вы занервничали! Он же слабый совсем! Это не спектр и не баньши, — ухмыльнулся ничуть не утративший самообладания Вильгельм. — Видите, даже на речь у него силенок не хватает.

Привидение действительно что-то пыталось сказать. Оно грозило кулаками, беззвучно кричало и корчило страшные рожи. Поняв, что смертные его не понимают, призрак плюнул под ноги и снова ушел в стену. Отряд продолжил путь.

Дух мертвого саг-гиг появился на их пути спустя пару минут опять, что бы с обиженной физиономией растаять, после того, как Конрад показал ему неприличный жест.

Они успели доползти на карачках, по щиколотку в ледяной воде до очередной пещеры, когда приведение вернулось. Оно задрало подол своей туники, безмолвно отвечая на предыдущее оскорбление Валадиса. А потом опять начал беззвучно что-то гневно говорить.

Покрасневшая Ирэн выкрикнула экзорцизм, но саг-гиг только расхохотался.

— Было бы, чем хвалиться, — сплюнул Вильгельм.

— Не, это уже ни в какие рамки, — Асанте была явно раздражена. Она достала из колчана стрелу. На ее острие заиграли язычки «астрального пламени», одного из немногих заклинаний академической магии способных причинить призракам.

— Погоди, мне интересно, что он пытается сказать! — остановил ее Лоренц. Во время одного из видений, что насылал на него кинжал Гильгамеша, ему удалось как-то подсмотреть ритуал, которым Многоповидавший «подкармливал» одного из своих призраков — наблюдателей. Подробно баронет его не записывал, он не думал, что эти знания ему когда-нибудь пригодятся, но заклятье было несложным, хотя и очень оригинальным по структуре. Лоренц достал кинжал, спроецировал ману и прикоснулся им ко лбу внезапно ставшего на колени привидения.

— О, десница Гильгамеша, лугаля лугалей, прости меня неразумного! Я не ведал, что ты послан Многоповидавшим в наши земли. Прости меня за мою наглость! Думал я, что варвары пришли, а не посланец и ученик мудрейшего из саг-гиг!

Лоренц смутился, но быстро понял, призрак узнал кинжал, и возможно и подчерк главы совета личей в чарах.

— Кто ты?

— Я дух лугаля Бад-ад-да, Энмеркара, что скитается по этим землям без малого четыре тысячелетия.

— Что ты хотел от нас?

— Я хотел напугать вас, тем, что древнейший Зиусудра обратит против вас свой гнев. Но раз ты посланец Гильгамеша то я скажу тебе правду… Моя левая рука, энши всех теней Бад-ад-да тяжело ранен. Пришел ли ты, что бы исцелить его или лугаль лугалей все еще гневается на него, и ты даруешь ему окончательную смерть? Скажи и я отведу тебя…

Лоренц на секунду задумался. С одной стороны у-и-на-э-наг представлял угрозу, как и любая нежить его надо было бы уничтожить, с другой… Баронет вопросительно посмотрел на Вильгельма. Тот отрицательно помотал головой. Лоренц и сам помнил свою схватку с сестрой дроу, от которой осталась лишь тень, потом вспомнил виденную им схватку в тронном зале Многоповидавшего. Даже раненый Зиусудра был опасен для них. За их спинами хищно улыбался Джониен Смитиэль.

— Я не буду карать. Но и помощь не окажу. «Раз та земля ему милее Ки-эн-ги, то пусть там и остается он на веки!» сказал Гильгамеш и слово его нерушимо, — пафосно сказал Лоренц вспомнив свой сон.

Призрак понуро склонил голову и повторил:

— Слово лугаля нерушимо… Что же привело тебя сюда юный энши?

— Источник магии нестабилен, я должен восстановить правильный ток маны.

— Я проведу тебя.

Лоренц опять задумался. Помощь призрака была подозрительна, тем более он не мог контролировать мысли и желания приведения, но с другой стороны так они могли выгадать кучу времени.

— Идем, — решился Лоренц.

— Слушай Лор, я бы не стал… — начал Вильгельм. Остальные тоже были настроены скептически.

— Если что, Элам подстрахует, — ответил Лоренц.

Гном нехотя кивнул, и они двинулись дальше.

За пару часов блужданий они ощутимо спустились вниз. Стало откровенно холодно, уже привыкшего к карнатакской жаре Лоренца потряхивало. Гном, поначалу отнесшийся к идее баронета со скепсисом, постепенно успокоился и на молчаливые вопросительные взгляды, которые на него бросали члены отряда показывал большой палец. На развилках он оставлял отметки магией и просто мелом, на случай обратного самостоятельного пути.

Всему есть конец. В том числе и дороге по подземельям. Они остановились на берегу мерцающего голубым светом идеально круглого подземного озера. Водяную гладь ничего не нарушало.

— Какая красота! — вздохнула Асанте, — хотя бы ради этого стоило сюда идти!

— Скажи, энши, — спросил призрак у Лоренца, — хорошо ли я служил своему народу.

— Карни до сих пор рассказывают про тебя легенды, а земля Бад-ад-да считается у них проклятой.

— Могу ли я обрести свободу?

— Эммм… наверное, да, — не успело эхо замолкнуть как призрак рассеялся.

— Ого, развоплотился! — присвистнул Вильгельм.

— Странно, — сказала Ирэн, и подозрительно посмотрела на баронета, — в книге Мардука написано, только темный маг — владыка может отпустить любого немертвого на свободу посмертия…

— Это просто из-за эффектов интерференции и дифракции магических волн вблизи источника, — ответил откровенную чушь Лоренц, а у самого в голове крутилась мысль, что Ирэн права. Он в некотором роде последний живой ученик Гильгамеша.

Солдаты расстелили на белом песке, покрывавшем пол пещеры одеяла, установили на треноге магический нагреватель и стали варить кашу. А Лоренц погрузился в расчеты предваряющие наложение чар. Элам знакомый с теорией горнопромышленного волшебства и геомантией вызвался ему помочь. Потом к ним присоединился и Вильгельм с Джониеном.

Вчетвером они методично разрисовывали стены пещеры клинописными знаками. Заклятья накладывались друг на друга создавая неосязаемый барьер, который должен был ограничить выходящую энергию и направить ее излишки на создание безобидного вихря. Процесс начертания шел ни шатко, ни валко. У Лоренца совсем не было опыта в подобной магии, только конспекты лекций из академии. Элам и Джониен тоже, всего пару раз были на подобных ритуалах, что уж говорить про Вильгельма… Остальным же доверять плетение подобных чар было просто опасно. Неточности могли привести к катастрофе.

Вскоре стало ясно, что за один день они не успеют — на поверхности, судя по хронометру Элама, уже должен был наступать вечер, а они успели обойти только треть берега подземного озера. Надо было возвращаться в Сетхи, но Лоренц, уловивший усиливающийся поток магии от источника, понимал, что за ночь недоделанные чары под напором дикой магии рассыпятся и на следующий день придется начинать заново. Поэтому, скрипя сердцем, он отдал приказ оставаться в пещере.

Ротмистр выставил у входов караул, раскидал в проходе противопехотные руны на листах вощеной бумаги и несколько сенсорных заклятий, после чего скомандовал отбой.

* * *

На хронометре гнома было четыре часа. Колдовать всю ночь без перерыва было слишком опасно, рассеянное внимание могло слишком дорого обойтись в дальнейшем. Сейчас работали Элам и Вильгельм, а он с Джониеном отдыхал.

Лоренц задремал, когда пещеру тряхнуло от нескольких взрывов слившихся воедино — ловушки установленные ротмистром сработали. Баронет вскочил как ужаленный, судорожно колдуя ледяной шторм и ища укрытие.

Облако пыли быстро рассеялось, и Лоренц увидел солдат рассредоточившихся за валунами и сталактитами, державших на прицеле своих посохов вход. Чуть в стороне прижимались к стене Ирэн и Элам. Вокруг них разливалось мягкое желтоватое свечение рунной магии. Где-то прятались Асанте и Айрин.

Лишь Вильгельм стоял посреди пещеры с двуручником наперевес. Вокруг него постепенно разгорались магические щиты: на земле голубой круг малого рассеивания Эллрана, по кирасе бегали синие искорки «доспеха мага», воздух вокруг переливался как над раскаленными камнями от «щита энтропии» и еще чего-то незнакомого Лорнецу из арсенала Джониена, ставившего де Фриззу защиту.

— Здрасте, гости дорогие! — сказал Вильгельм и оскалился глядя темноту.

В ней, за маревом магических щитов, мельтешением теней и всполохами черного пламени смутно угадывались три силуэта. Два в бесформенных балахонах — некроманты и еще одна высокая стройная фигура, держащаяся за стену, Зиусудра подумал Лоренц.

Нападать никто не спешил. Лоренц чувствовал, несмотря на помехи от источника магии, что у темных колдунов наготове есть какое-то разрушительное заклинание. Но он так же понимал, здесь и сейчас, на пике активности, применять подобные чары самоубийственно.

— Энши, — закричал Лоренц, — мы пришли с миром! Дай нам довершить дело, и мы уйдем!

Эхо несколько раз повторило его слова, но ответа не последовало. Лоренц почувствовал несколько аккуратных прикосновений к той паутине, что он плел вокруг озера. Зиусудра развернулся и, тяжело ступая, пошел обратно в темноту. Один из колдунов поддерживал его под локоть. Второй медленно шел следом за ними, продолжая поддерживать защитные чары.

— Фух! Пронесло… — Вильгельм стер со лба испарину.

— Да уж, силен упырь! — почесал затылок Элам, — чуть в Тень нас не затянул…

Лоренц сначала удивился словам гнома, а потом обратил внимание на то, как медленно возвращаются к предметам, бывшим серыми и бледными, естественные цвета.

— Господа, давайте заканчивать быстрее! Ритуал не потерпит промедления, — напомнил им Джониен и они продолжили работу.

Сон у всех как рукой сняло. Хотя уход у-и-на-э-наг можно было трактовать, как разрешение оставаться в пещере, все от этой демонстрации силы были как на иголках. Даже обычно невозмутимая Айрин явно нервничала, она чувствовала, насколько силы Зиусудры превосходят ее.

Лоренц между тем не стеснялся применяя тонизирующую магию на себя и на остальных. Он знал, что за это придется, потом расплачиваться, эти заклинания не добавляли сил, а лишь заставляли использовать резервы тела до последней крупицы, но и ему хотелось поскорее выбраться из подземелий.

Они завершили начертание к обеду следующего дня. Знаки на стенах и песке неярко засветились, стоило Лоренцу нанести последнюю руну замыкавшую круг. Озеро на секунду пошло рябью, а стены пещеры дрогнули от перераспределения потоков силы, но через минуту вновь наступила тишина. Лоренц провел несколько ритуалов магометрии и с удовлетворением кивнул сам себе — теперь магическая сила не изливалась во все стороны, а проецировалась конусом над озером.

Дорога назад заняла больше времени. Во-первых, приходилось подниматься, а во-вторых, Элам вел по лабиринту совсем не так уверенно как призрак Энмеркара. Злополучную комнату с разлитой кислотой Лоренцу пришлось вымораживать еще раз, пройти ее иначе не получалось. Они дошли до развилки, когда о себе заявила откровенно скучавшая до того Асанте.

— Лоренц, пойдем, посмотрим, что там? — девушка махнула на проход, который они проигнорировали, когда спускались в пещеры.

— Аса, послушай, мы все устали…

— Лор, должна же здесь быть сокровищница, да и просто интересно!

— Хм…

— Ну, пожалуйста! — Асанте сделала жалобные глаза.

— Ладно, пошли, ротмистр, вы со своими людьми возвращайтесь наверх. Мы скоро будем, — скомандовал Лоренц, и они отправились в левый коридор.

В отличие от того прохода, что вел в склады, это был прямым как стрела. Через пару сотен метров они оказались перед разбитой каменой плитой, закрывавшей проход в большую метров двадцать на двадцать комнату. Плита, казалось, была выломана изнутри титаническим ударом. В центре стоял мраморный саркофаг. Туман струился из него на пол и растекался по всей комнате. В коридоре валялись осколки мрамора с иероглифами, несколько крупных осколков проглядывали сквозь туман скрывавший пол комнаты. В воздухе плавал отчетливый запах тлена и разложения. Лоренц сделал несколько пассов и недовольно сощурился, магический фон в этой комнате был куда сильнее, чем в пещере у источника. Причем здесь безраздельно царила магия смерти.

— Должно быть Зиусудру заточили здесь, но он смог выбраться, — констатировал баронет.

— Черт, отсюда ничего невидно, — вздохнула Асанте, внимательно рассматривавшая комнату, — надо поближе посмотреть.

Девушка проигнорировала предупреждающий окрик Лоренца и перемахнула через кучу обломков. За ней последовал Вильгельм.

— Куда вы все! Это опасно!

— Да ладно, баро, если нам кровопийца древний ничего не сделал, то и тут ничего не случится. А вдруг, правда, золото или артефакт древний найдем какой… — Конрад тоже не собирался оставаться в стороне. Со вздохом Лорен пропустил вперед Айрин и Ирэн, а потом вместе присоединился к ним и сам.

Они подошли к саркофагу. Содержимое видно не было. Конрад хотел было засунуть туда руку, и баронет еле успел остановить его. Изнутри настолько несло некротической энергией, что казалось, они оказались около источника магии, только не природного, дающего силу стихий, а рукотворного, созданного темными колдунами Ки-эн-ги. Лоренц для пробы подобрал осколок камня и кинул внутрь, едва преодолев границу, очерченную стенками, он рассыпался прахом.

Асанте между тем начала обходить комнату по периметру. Она несколько раз наклонялась, нащупав ногой что-то в тумане, который доходил ей до колена, но это были лишь осколки камня и кости.

— Проклятье и тут ничего ценного… — вздохнула она.

— И не говори, не загадочные руины, а непонятно что! — ответил Вильгельм, — вот, помнится, попали мы как-то в заброшенный замок, который ковен ведьм облюбовал, так там…

— Ну не скажи, баро, — перебил Конард, — ты там посуду видел? Медь, скажешь? Так ей четыре тысячи лет! Если ее коллекционеру загнать, так на вес золота пойти может!

Асанте встрепенулась.

— Правда?

— Матерью-Иштар клянусь!

— А я вот блюдечко Леошу взяла в подарок, — похвалилась Ирэн.

— Надо вернуться! — решительно сказала Асанте.

— Тихо все! — внезапно сказал Лоренц.

Нехотя друзья замолчали, и стал отчетливо слышен тихий стук.

— Что это? — спросил баронет.

— Не знаю, — ответил Вильгельм. Он достал на всякий случай короткий меч и направился к углу, из которого исходил звук, но дойти не успел. Прямо из тумана поднялся скелет в бронзовых доспехах с мечом странной формы, напоминавший отдаленно эллонийский копеш или карнатакский кукри, только огромный, размером с двуручник Вильгельма. Кости, из которых состоял немертвый, явно принадлежали разным людям. Плечи и предплечья были разной длины, нижняя челюсть была мала для распухшего, словно у больного младенца, черепа.

Де Фризз сначала подался назад, но потом, заметив неуклюжие и медленные движения нежити убрал короткий клинок и скинул с плеча ножны с двуручником.

— Ха! Ща я его!

Вильгельм рамахнулся и мощно, с оттяжкой рубанул. Скелет неожиданно резво подставил свой клинок в жесткий блок, но суставы не выдержали, и копеш отлетел в сторону. Меч Вильгельма раздробил череп, развалил скелет пополам и выпал из рук де Фризза на пол.

— Ааа!!! — на лице Вильгельма появилось выражение паники, — Я рук не чувствую!

— Вилли, что с тобой?! — Асанте поспешила к де Фриззу.

— Вильгельм назад! — крикнул Лоренц.

И действительно, не успел Конрад подхватить под локоть растерянного Вильгельма, чьи руки не только потеряли чувствительность, но и оказались полностью парализованы, как из тумана поднялся еще один собранный из обломков различных костей воин. Лоренц оказавшийся рядом встал на его пути, он успел произнести формулу божественного щита, который, как считалось, мог защитить от любых проклятий, и отбил удар копеша своим посохом. Его защита не выдержала и лопнула как мыльный пузырь, хотя и ослабила чары. Руки баронета онемели, но все-таки посох он удержал. Мимо него с шелестом пролетела железная чурка запущенная Эламом с помощью заклинания линейного ускорения, она раздробила левое плечо скелета. Следом полоснул луч ля Сера, сорвавшийся с рук Айрин. Нежить развалилась пополам и тут же начала собираться вновь.

— Все к выходу! — Скомандовал Лоренц, услышавший опять перестук костей в месте, где упал отлетевший копеш.

Очередной скелет поднялся из тумана с проклятым клинком в руках. Они устремились назад. В комнате осталась только Ирэн.

— … Как исчезает дым, да исчезнут враги Мардука! Как тает воск от лица огня, так да погибнут от лица Божия… — шептала она абсолютно уверенная в том, что молитва спасет ее. Как спасла от пасти дракона. Как помогла уцелеть в круговерти теней Безымянной сестры и яростном пламени ме-лем.

— Назад, Ирэн-джи! — Крикнула Айрин, но та не послушала.

От первого удара она уклонилась, скользнула вперед, изящный винт отсек кисти скелета, державшие меч и тот со звоном снова упал на пол.

— Ирэн, это ничего не решает, надо уходить! — сказал Лоренц девушке.

— Лоренц, это же так просто! Дело не в скелете, дело в мече!

— Да, Ирэн, я знаю…НЕТ!!!

Девушка наклонилась и с некоторой натугой подняла с пола массивный изогнутый на конце бронзовый клинок, покрытый клинописными знаками.

— Вот и всё-о-о-о… — голос девушки превратился в шипение, и она продолжила шепотом наступая на своих бывших друзей, — живые, что явились, умрут.

— Твою ж мать! — выругался Вильгельм.

Лоренц среагировал мгновенно. «Сломить волю», «туман в голове» легким маревом врезались в голову Ирэн и пролетели насквозь, ни оказав никакого влияния на нее. Кинжал Гильшамеша жег его кожу скозь одежду. Ножны дымились. Заметив трепещущую молнию семихвостку на ладони Джониэна, он закричал:

— Нет!!! — и всадил в эльфа контрзаклятье, — Не причиняйте Ирэн вреда! Я усыплю ее!

Элам кивнул и выступил вперед. Айрин незаметно зашла во фланг с посохом наперевес. С другой стороны проскользнул вдоль стены Джониен, обнаживший впервые за путешествие свою шпагу.

— Живые присоединятся к костям под моими ногами, — просипела Ирэн, — прах к праху.

— Мне нужно прикоснуться к ее затылку. Зафиксируйте ее на секунду, — на ладони Лоренца заиграли серые искорки сна Энменнуна.

Не успел он договорить, как Ирэн с грацией и скоростью атакующей кобры рванулась вперед на Элама. Тот чудом увернулся от удара, предпочтя не парировать зачарованный клинок своим шамширом. Айрин сделала глубокий выпад посохом по ногам, и заставила Ирэн споткнуться. Джониен сотворил какое-то мелкое заклинание из школы телекинеза и инерция удара понесла девушку дальше, прямо на Лоренца. Тот не растерялся и отвесил кубарем летевшей Ирэн оплеуху ладонью полной магией.

Ирэн упала на пол, почти скрывшись в тумане. Несмотря на чары сна, она слабо подергивалась, пытаясь встать. Жар от кинжала на поясе Лоренца становился совершенно нестерпимым. Баронет увидел, что рука девушки все еще сжимает зачарованный копеш, со всей силы пнул по рукояти. Тот со звоном отлетел в сторону. Нога его тут же онемела до колена и если бы не оказавшийся рядом Элам, Лоренц бы и сам упал.

В углу комнаты послышался знакомый перестук костей очередного собирающегося скелета. Не сговариваясь, Айрин и Асанте подхватили бесчувственную Ирэн и потащили ее в коридор. За ними, опираясь на Элама, хромал Лоренц. Последним отступал Джониен. Удар эльфийской магии развалил очередного скелета, но проклятый меч тут же поднял еще одного. Мир на краю зрения начал выцветать, по углам комнаты зашевелились тени.

— Бегите, глупцы! — Крикнул эльф, — Зиусудра близко он не пощадит вас! Бегите!

— Мы не оставим тебя, — воскликнул Лоренц.

Сгусток зеленого пламени листвы, сорвавшийся ладони Джониена, развеял прахом очередное тело, что собрал копеш. Но не успел меч упасть, как из тумана показалась рука нового носителя, поймавшая клинок на лету.

— Лоренц, надо отступать, мы не выстоим! — сказал Вильгельм. Баронет и сам понимал это — с бесчувственной Ирэн на руках, полупарализованный де Фриззом, и еле передвигавшимся самим Лоренцом, ни о каком серьезном бое не могло быть и речи.

— Ну же! Не заставляйте меня жертвовать собой впустую! — Воскликнул Джониен.

И Лоренц, чуть ли не со слезами на глазах поспешил вслед за друзьями, поминутно оглядываясь. Всполохи боевой магии пятившегося по коридору Джониена рассеяли очередного скелета облаком праха. Но не успел подготовить очередное заклятье, как из праха сформировалась очередной скелет подхвативший клинок на лету. Похоже, копеш полностью пробудился.

Когда они добрались до перекрестка, то увидели три знакомых силуэта, медленно бредущих на них из глубины подземелий. Тьма, тени и смерть клубились вокруг фигур. Лоренц сжал зубы, помочь Джониену они ничем не могли. Тот остался далеко позади и был обречен. Мучимый совестью, Лоренц поспешили на поверхность.

Видя, что некроманты догоняют их Элам на секунду задержался, повинуясь его магии стены тоннеля, сомкнулись прямо перед носом темных колдунов. Гнома повело в сторону от резкого расхода огромного количества маны, из носа и ушей потекла кровь.

— Это их задержит… — прохрипел он.

* * *

Ворчун дождался, когда топот таирцев стихнет, а затем вместо очередного боевого заклинания, достал из кошеля на поясе горсть семян и кинул их в подступающего скелета с проклятым копешом в руках и пробормотал активирующее заклятье. Этот вьюнок был одним из созданий богоравного биоманта Тлейклелья. Он рос не за счет света, но магии. В этом месте полном волшебства от подземного источника эффект был потрясающий.

Семена не успели долететь до цели, прямо в воздухе они взорвались, выбросив вокруг стволы и нити, вьюнок оплел немертвого воина. Тот дергался, пытаясь освободиться, но тщетно. Листья и усы растения, прикасавшиеся к проклятому клинку тут же серели, умирали и рассыпались прахом, но каждое прикосновение поглощало гораздо больше силы из меча, чем требовалось для появления новых ростков.

Ворчун как зачарованный смотрел на то, как Жизнь сражается со Смертью. Стебли сплелись в тугой клубок, который рос вовнутрь. Там, сердцевине, зачарованный меч, обращал ветви листья в ничто своими прикосновениями, но при этом, каждой вспышкой своей магии смерти давал силу вьюнку расти дальше.

— Философская композиция, должен отметить. Круговорот жизни и смерти. Пожалуй, после того как мы завершим здесь дела, я заберу ее с собой, — сказал подошедший Дизраэли.

— Да, милорд. Это зрелище зачаровывает! Все прошло удачно? — не оборачиваясь, спросил Ворчун.

— Можно сказать и так. Нас не раскусили, — Дизраэли достал платок из кармана плеснул на него воды и методично брезгливо вытирал руки, — но до чего же мерзко пользоваться волшебством тьмы и тени, даже для мистификации.

— Милорд, но вы же понимаете, вступать с ними в бой было рискованно. Я видел, на что способен Лоренц, даже без Вильгельма, достаточно было ему шепнуть пару слов его ручной проклятой…

— Ворчун ты прав, мне не нужны лишние жертвы. Достаточно Ворона и Крадущегося. Ты нашел логово Зиусудры?

— Да, милорд! — Ворчун оторвался от созерцания рождающегося и тут же умиравшего на его глазах растения и повернулся к Дизраэли, паре молодых видящих и десятку воинов, которых тот привел с собой.

— Тогда приступим к охоте!

И они начали. Как ветер воины перворожденных, бессмертного племени, неслись по пещерам, за своей дичью. Дичью, которую они искали долгие столетия, одним из последних своего рода, древнейшим из у-и-на-э-наг, энши всех теней Бад-ад-да, Зиусудрой. Одним из тех шести, кто научил предателей-дроу магии Тени.

Вихрем пролетели они сквозь барьеры и ловушки, что появлялись на их пути. Гора, на которой стоял Бад-судр, содрогнулась от короткой схватки между ними и двумя выкормышами древнего вампира вставшими на их пути. Магия жизни и света сплелась со смертью и тьмой и победила. На полу осталось лежать полтора десятка трупов — два колдуна и почти весь отряд Дизраэли, кроме его самого и Ворчуна, но это сейчас не заботило главу лесной стражи. О том, как он будет смотреть в глаза родителям умерших воинов, думать придется позже.

А потом они преследовали по переходам раненого. И без того ослабший у-и-на-э-наг, пострадавший в последней яростной схватке мог только бежать, скрываясь в Тени. Очередной разлом вывел их на скалу, висевшую над пропастью. Зиусудра стоял на краю.

— Геш-галь, почему вы не хотите оставить меня в покое? Даже инквизиторы Таира более сговорчивы.

— Ты знаешь секрет ме-лем. Ты обучал дроу. Ты должен умереть.

— Я заберу вас с собой.

— Ты не сможешь! Ты слаб! Я вижу, ты уже наполовину развоплотился, — расхохотался Дизраэли, в предвкушении триумфа. Зиусудра лишь улыбнулся.

— Геш-галь, вы уже мертвы. Вдохни в последний раз.

У-и-на-э-наг развел руки и исчез. Мир вокруг растаял вслед за ним.

Вечернее небо, на котором по темной синеве, переходящей на западе в багрянец плыли подсвеченные закатным солнцем облака сменилось серой пеленой. Вокруг эльфов расстилалась покрытая тонким пеплом и пылью плоская бесконечная равнина.

Тень. Самое ее дно, гораздо более смертоносное, чем самые отвратительные уголки Преисподней. Та ее часть, куда даже дроу не рисковали заходить, лишь немертвые у-и-на-э-наг могли добраться сюда и завести своих врагов. Зиусудра пожертвовал собой, открывая этот портал в один конец, понял Дизраэли. Он задержал дыхание, у него оставалось меньше пары минут, что бы спастись. Любовник Викториэль схватил Ворчуна за руку, а другой искал в кармане последнюю спасительную соломинку.

— Милорд, где мы? — просил ничего еще не понявший Ворчун и совершил ошибку, вдохнул ту субстанцию, которая здесь заменяла воздух. Видящий схватился за горло, его тело серело, превращалось в пепел и опадало, смешиваясь с прахом под ногами.

Дизраэли с трудом сдержал стон, помочь он не мог ничем, обычная магия не работала в этом извращенном отражении мира Геона, а даже если бы и работала…

Лицо краснело от удушья, руки тряслись, когда он достал коротенькую веточку с несколькими почти распустившимися почками на конце. Такую же, какой пользовался Адлер, чтобы сбежать от майора Фогта. Он переломил ее, уже теряя сознание, и серость вокруг сменилась зеленым полумраком Леса эльфов.

Осталось вернуть последний долг Лоренцу, скорбеть об умерших я буду позже, думал Дизраэли, лежа на подстилке изо мха у корня величественного дерева, чья крона шумела высоко. Неподалеку послышался треск ломающегося кустарника — кто-то из местного зверья почуял пришедшего Хозяина Леса и спешил на помощь.

 

Глава 8 — Самый гуманный суд в мире

Вечер спустился на Сетхи, а вместе с ним пришел покой и тишина, нарушаемая лишь далекими криками гаруда в дворцовом птичнике, где Конрад в компании Айрин и Асанте возился с порождениями сумрачного гения Тлейклелья.

— Некоторые совершенно не способны делать выводы из собственного опыта! — ворчал тихо, чтобы не разбудить усталого де Фризза, Лоренц. Он стоял рядом с кроватью, на которой лежала Ирэн. В углу, сидя в плетенном из лозы кресле, спал Вильгельм.

— Простите меня, я думала… — девушка натянула на себя одеяло повыше, в смущении. В результате из-под него показались босые ступни.

— Если бы вы, Ирэн, думали, то этой бы проблемы не возникло! Нет, в самом деле, я понимаю, вы кинжал Гильгамеша подняли, но наступить второй раз на те же грабли! Как вообще можно прикасаться к чужому зачарованному оружию? Это азы техники безопасности при работе с артефактами!

Баронет говорил раздраженно и зло, но на самом деле с его души свалился сейчас огромный камень. Ирэн вышла из беспамятства, в котором пребывала целых три дня, несмотря на все усилия Вильгельма и Лоренца, ассистировавшего ему при медицинских ритуалах.

— У меня, кстати, для вас хорошие новости, — Лоренц улыбнулся, — поднимите руку.

Ирэн с трудом выполнила просьбу. Тело было слабым и подчинялось плохо.

— Видите?

— Что? — Непонимающе посмотрела на него девушка.

— На одеяле.

— Тень… Тень! О, Иштар, я снова нормальный человек! — Ирэн, все еще не веря, смотрела на свою тень, послушно повторявшую все ее движения.

— Похоже, что так — ответил баронет, — Не уверен пока полностью, надо будет провести всестороннее обследование вас в Ханау…

— Лоренц, я даже не знаю, как мне отблагодарить вас! По правде я думала, что вы решили оставить меня своей рабой…

Лоренц вспыхнул, сначала он хотел дать гневную отповедь, но потом понуро свесил голову.

— Простите, Ирэн, со всеми нашими приключениями у меня не было времени.

— Но как же вам удалось это сделать сейчас?

— Клин клином, Ирэн, клин клином.

За эти дни у Лоренца была возможность обдумать произошедшее, и он утвердился во мнении, что девушку спасло только одно — кинжал Гильгамеша. Клинок Многоповидавшего проигнорировал то, что проклятый меч забрал себе жизнь Ирэн, но когда дело дошло тени, которая была его заслуженной добычей, оружие легендарного правителя Ки-эн-ги показало всю свою силу и где-то в астрале, разыгралась нешуточная битва между магическими сущностями за аспекты души девушки.

Кинжал проиграл. Он был всего лишь хранителем памяти, а не боевым артефактом, выстоять такой натиск и удержать в себе тень девушки клинок Гильгамеша не мог. Но благодаря ему, контроль копеша над Ирэн был не полным и, самое главное, обратимым. Если бы не он, то меч, способный оживлять даже истлевший прах, в одно мгновение превратил бы девушку в эрем-нам-уш, неостановимого воина смерти, самого страшного из порождений некромантии. Когда Лоренцу удалось выбить клинок из ее руки, вырванная из кинжала тень осталась на свободе и вернулась к своей хозяйке.

* * *

Скоро им предстояло возвращение в Ханау, но сначала Ирэн надо было достаточно окрепнуть. Этого момента ждали все. Вильгельм хотел, наконец, нормально поесть, от риса с овощами его уже воротило. На настойчивые просьбы приготовить мясо кээра кивали, обещали, но так ничего и не делали. Ирэн ждала возможности встретиться со своим гномом, теперь она могла воспользоваться его предложением, отправиться в путешествие на тропические острова. Айрин проводила дни в медитациях, и беседах с раненой. Асанте откровенно скучала, а Лоренц, занявшийся составлением отчетов о проделанной работе, был совсем несклонен ее развлекать.

Девушка злилась, обижалась, к тому же ее опять начали мучать кошмары. Она не просила баронета о помощи, а тот сам не предлагал. Он каждый раз находил для самого себя новые отговорки, в виде усталости, исчерпавшегося заряда маны или других мимолетных затруднений, хотя на самом деле отлично понимал истинную причину — он был совершено неуверен в своих силах сейчас, когда знал с кем он имеет дело. Он боялся связываться с тем эфемерным отражением владыки преисподней Бетрезена, что жило в душе Асанте.

От открытой ссоры их спасало только то, что большую часть дня Лоренц проводил вне Сетхи. Баронет несколько раз вылетал к руинам Бад-судр. У него еще теплилась безумная надежда, что спасший их Джониен выжил. Баронет знал, что это просто невероятно. Он своими глазами видел, как спровоцированный магической битвой в глубине пещер оползень накрыл руины крепости, оставив торчащей из-под обломков камней лишь одну из башен. Ту самую, над которой крутился вихрь, призванный для сжигания излишков маны источника.

Лоренц понимал, если такая катастрофа произошла на поверхности, то там, в подземельях, в самом сердце буйства магии, шансов у эльфа не было никаких. Но все же он уговорил шамана выслать охотников на поиски. Те обнаружили открывшийся потайной вход в пещеры под крепостью, но попасть внутрь через завалы они не смогли.

Активность нежити, что перестала получать регулярную подпитку от выбросов дикой магии, постепенно сходила на нет.

Через неделю Ирэн могла передвигаться самостоятельно, но про то чтобы провести день в седле речь пока не шла. Впрочем, особой необходимости в последнем не было. Вождь кээра, Чистая Линия, посетил их почти сразу после возвращения из Бад-судр и пообещал доставить их к фактории ККК в верховьях реки Карни по воздуху. Оттуда до Ханау за неделю можно было добраться на корабле.

Лишь Конрад занимался чем-то действительно важным — он возился с гаруда, стараясь подготовиться к испытанию, которое ему обещал Рассекающий Небо. Валадис не собирался отказываться от попытки получить в свое распоряжение пару этих птиц, несмотря на все раздражение, которое эта идея вызывала у Рассекающего Небо. В тоже время бестиенмейстер понимал, без применения принуждающей магии, шансов добиться успеха у него немного, а поэтому как мог, оттягивал время испытания, наблюдая за повадками птиц и стараясь подглядеть приемы у погонщиков-кээра. Была бы воля шамана, он бы вообще закрыл доступ Валадису в птичник, но вождь кээра решил играть с таирцами честно. По его приказу, несмотря на неудовольствие, воины-погонщики и шаманы не смели препятствовать Конраду. Хотя и помогать ему никто не собирался.

* * *

Улицы Сетхи, ведущие к площади перед дворцом были забиты кээра. Птицелюди пришли проститься со своими спасителями и посмотреть на то, как чужак будет укрощать гаруда.

Ради этого вождь ненадолго оторвался от магических ритуалов, которые он ежедневно справлял во дворце. Чистая Линия вышел в окружении нескольких придворных и начал звонким детским голосом говорить речь, стоя на крутых ступенях, ведущих к воротам. Стая гигантских воронов кружила в вышине.

— Что он говорит? — спросил полушепотом Лоренц у Рассекающего Небо. Оберлейтенант, его подчиненные и солдаты ждали в центре площади, когда закончатся церемония. Около них на серых булыжниках мостовой, между которыми пробивалась трава, стояла транспортная корзина.

— Выражает вам благодарность и говорит, что наше племя теперь в безопасности, — прошептал в ответ шаман, — сейчас он закончит и позволит вам забрать ваш дар.

Вождь действительно замолк и махнул рукой. Кээра разразились радостными криками, когда с неба один за другим пикировали гаруда. Площадь наполнилась ветром, птичьим клекотом. Когда пыль немного улеглась, Лоренц увидел перед собой две десятка гаруда, пристально смотревших на них. Точнее на уже знакомого им Конрада.

— Таирский шаман, — громко сказал Рассекающий Небо, — позволь выбору свершиться! И помни, если ты применишь магию, то мы лишим тебя награды.

Конрад кивнул. У его ног стоял мешок, откуда он достал большую голову сыра. Некоторое время он пристально оглядывал стоявших перед ним птиц. Выбрав одну из них, небольшую, не выше человека в холке самку, он направился к ней.

— Цып-цып-цып, иди сюда лапушка, — после чего перешел на клекочущий и щелкающий язык кээра. Конрад сам не знал, что он говорит, но видел, как этими звуками воины успокаивали и поощряли птиц.

Удар клювом был молниеносен. Конрад чудом успел увернуться. Сыр выпал, покатился по земле, но недалеко. Птица попыталась схватить его, но ее опередил огромный массивный самец, попытавшийся заглотить лакомство. Раздался недовольный клекот молодого гаруда. Его сосед попытался вырвать сыр из клюва самца, и через несколько секунд началась драка. Конрада ошеломленно пятился, чтобы его не задели. Рассекающий Небо громко хлопнул в ладоши и, повинуясь его магии, птицы затихли и встали строем.

— Дурррак!… - прокричал Отец Воронов, первый гаруда которого они встретили у трупа дракона, и демонстративно опорожнил кишечник.

Кээра смеялись, показывали на Конрада пальцем. Даже бывший мрачным до этого шаман заулыбался.

— Ты сказал, что совокупишься с ней и ее котом, будь осторожен с ударениями и интонациями!

Конрад покраснел и стал цвета своей рубахи. Он вернулся к мешку, достал несколько пучков травы и окорок. Запах этих растений привлекал птиц и кээра часто добавляли их к мясу, которым питались гаруда. На сей раз он направился к Отцу Воронов, рассчитывая, что другие птицы не посмеют посягать на добычу патриарха.

— Цып-цып-цып, иди сюда птичка, давай я на тебе покатаюсь… Мы же с тобой уже знакомы, а хороший мой?

— Дурак… — произнесла птица, однако нападать не стала. Гаруда взял мясо и заглотил его одним движением.

— Ну, пойдешь со мной? Полетим?

— Нет!… - гаркнул Отец Воронов.

— Да мы вас вкусно кормить будем! У дома Валадис, знаешь какие стада?

— Таир! Птенцы!… Смерть… — ответил ворон.

— Ты про войну? Так она закончилась давно! Мир давным-давно в Таире! Полетели, сыра много, — уговаривал Конрад гаруда. Он попытался прикоснуться к ворону, но отдернул руку после угрожающего щелканья клювом. Остальные птицы прислушивались к беседе.

Гаруда задумался. На площади воцарилась тишина, и Лоренц понял, что Конрад на правильном пути.

— Перо Мрака!… Проверит!… Вернется!… - наконец вынес вердикт Отец Воронов.

Он махнул крыльями, подняв клубы пыли и взлетел. Остальные гаруда последовали за ним. На площади остался лишь то самый молодой огромный самец, который съел сыр. Судя по лоснившимся перьям, на которых не было ни одного следа от сбруи, на нем еще никто никогда не летал.

Конрад подошел к нему, тот посмотрел на бестиенмейстера, склонив голову чуть на бок, потом сделал резкий выпад клювом. Конрад был вынужден отпрыгнуть, а Перо Мрака задрал голову и зашелся торжествующим клёкотом, напоминавшим смех.

— Ох и намучаюсь я с тобой… — проворчал Валадис.

Во второй раз гаруда таки разрешил Конраду погладить свои перья и даже с видимым удовольствием подставил загривок, чтобы бестиенмейстер его почесал.

— Гаруда совершили свой выбор! — Воскликнул Рассекающий Небо, а затем повторил тоже на языке кээра. Продолжил он уже тише, обращаясь к Лоренцу, — до встречи юный вождь.

Лоренц и его отряд заняли место в корзине. Гаруда вновь спустились с неба, теперь под их грудью висели пристёгнутые воины кээра. После уже привычного рывка корзина оторвалась от земли. Птицы тяжело махали крыльями, набирая высоту, но вскоре стая поймала восходящий поток и тряска сменилась мягким планированием. Перо Мрака летел чуть в стороне.

Лоренц сжал руку Асанте и посмотрел вниз на Сетхи, в котором жило одно из самых загадочных племен Геона. Даже без применения магии он видел столб мягко светящегося воздуха, поднимавшегося над заклинательным покоем дворца от таинственного, так и непонятого баронетом заклинания.

Гусары и Элам остались внизу, им предстоял еще долгий путь домой по плато Читван вместе с трофеями, доставшимися им после смерти дракона. Для того, что бы перевезти весь груз по воздуху, понадобилось бы слишком много гаруда, а кээра не собирались оставлять свои границы беззащитными.

Лоренц посмотрел на горизонт, где торчала оплывшая гора на склоне, которой стояла крепость Бад-судр. Там похороненный глубоко под землей остался лежать Джониен Смитиель, герой, спасший их от неминуемой гибели. Лоренц поклялся самому себе, что сделает все, чтобы эльфа посмертно наградили орденом. Ладонь баронета сдавила кисть Асанте, чуть сильнее.

— Я думала, ты уже привык к полетам, — сказала девушка.

— Я просто вспомнил Джониена… — ответил ей Лоренц.

— Да, с ним нехорошо получилось. И я в этом тоже виновата. Если бы я так не гналась за сокровищами… Ирэн жалко, она так на него рассчитывала, — Асанте вздохнула.

— А как же Леош Яначек?

— Ну, гном это для тела, а эльф, — Асанте сделала мечтательное выражение лица, — для души.

— Эмм… А я тебе для чего? — спросил подозрительно Лоренц.

Асанте повернулась к нему, и, судя по ее ехидной физиономии, хотела сказать что-то колкое, но вместо этого ее глаза полыхнули зеленью и она прошептала:

— Для спасения.

* * *

За три дня полета, прерываемого только приземлениями на ночь, они преодолели земли кээра и пролетели над подконтрольном эльфам княжеством Таннасар. Для Лоренца эти дни были настоящим испытанием на прочность, как впрочем, и для везших их гаруда. Найти площадку в джугнлях, для посадки вечером было нелегко и птицам каждый раз приходилось выжигать своими молниями поляны. После этого того как баронет увидел как Перо Мрака, сопровождавший их, превращает несколько сотен квадратных метров влажного тропического леса в пепел, у него отпали все вопросы, про правоту Конрада, в выборе награды за их приключения.

С кээра они распрощались у фактории Карнатакской Колониальной Компании. Здесь в верховьях реки Карни располагались их экспериментальные плантации по выращиванию какао и странного дерева, дающего тягучий быстро застывающий млечный сок. За него гномы платили золотом, правда, зачем он был нужен подгорному племени, никто не знал.

Дальнейший путь на старом нальфгаре некромантов, в конце войны захваченным ушлыми эллонийцами, а потом перепроданным ККК, заставил Лоренца вспомнить с некоторой нежностью полет на гаруда.

Старая подгнившая трирема еле плелась по течению, влекомая длинными веслами в руках зомби. Гребцов не хватало. В Таире и союзных государствах все еще действовал мораторий на применение некромантии и демонологии. Так что пополнить пустые места на скамьях было нечем. Те гештуг ну-н-меш, что еще функционировали, были явно не первой свежести — погрызенные крысами, покрытые плесенью и личинками, они давным-давно не проходили процедур у бальзамировщика и явно использовались на износ. И самое главное — они воняли. И сделать с этим было совершенно ничего нельзя.

Но выбирать не приходилось — ходить под парусами по верховьям было невозможно. Использовать паровые машины на угле под носом у эльфов означало нарываться на международный скандал. И отряду пришлось без малого неделю терпеть, запах мертвечины и отвратительную кормежку корабельного кока. Перо Мрака пару раз демонстративно опорожнился на палубу и больше к галере не подлетал ближе, чем на пару сотен метров.

Пройдя полпути до Чандрапура, они добрались до более-менее обитаемых земель. Лоренцу удалось договориться об аренде маленького, но юркого баркаса с командой. Там не было просторных кают, но эти никого не смутило.

Конрад недовольно бурчал дня два, что за то золото, что Лоренц заплатил капитану они могли бы купить этот корабль вместе с командой и что достаточно было свами Айрин приказать, и их бы бесплатно довезли бы до самого Остгарда — приказы брахманов низшими кастами не обсуждаются. Но баронет лишь отмахнулся от назойливого брюзжания. Он хотел как можно быстрее оказаться в Ханау. У него уже в печенках сидели жаркие влажные джунгли полные насекомых. А вместе с ними нищие карни догонявшие их баркас на своих утлых челнах, просившие милостыню и пытавшиеся продать им непонятный хлам. Невообразимый хаос, окружавший их во время остановок в городах на ночь. Ведь жизнь настоящая жизнь там начиналась только по ночам, когда спадала невыносимая дневная жара. В конце концов, Лоренц скучал по нормальной таирской еде — паре свиных подкопченных сосисок с гарниром из тушеной капусты и кружки полупрозрачного ячменного пива. Блюду, безусловно, плебейскому, но так милому сердцу любого таирца, даже дворянина, на чужбине.

Но самое главное, Лоренц видел, Асанте становилось все хуже. По ночам она просыпалась с криком. Днем — по большей части сидела в каюте, молилась, дремала. На любые попытки общения отмахивалась. Лоренц несколько раз пытался помочь ей волшебством, но ее Тот-Кто-Внутри играючи развеивал чары Лоренца. Демон набрал сил, толи сказалось время, прошедшее со времени битвы с богом-Создателем, толи он успел набраться энергии во время пребывания у источника магии. Возможно, имелись и иные причины. В любом случае, баронет понимал, ему нужно много магии, хорошо экранированное помещение, помощь опытного инквизитора, или Тарка. Но никак не стоило сходиться в схватке с владыкой ада в одиночку, плывя на небольшом корабле посреди реки.

В море капитан баркаса выходить не решился, он никогда так далеко не уплывал из своего родного города, поэтому в Чандрапуре им пришлось купить места на другой корабль — пузатый торговый карак, регулярно ходивший между колонией Таира и столицей раджи чандри. Отходил тот на следующий день, так, что Лоренц добрался до посольства кайзеррейха и послал через имевшийся там небольшой кристалл связи короткое сообщение майору Фогту о своем скором возвращении.

Пока помощник посла устраивал экскурсию по самому большому городу Карнатака для Конрада, Вильгельма Айрин и Ирэн, а Перо Мрака на заднем дворе со смаком отрывал от туши свиньи куски мяса, Лоренц сидел перед Асанте в выделенной им комнате и держал ее за руки.

Лицо Асанте изменилось за последние несколько недель. Она загорела, в углах рта залегли морщины, а знакомая шаловливая гримаса перестала появляться на ее лице. Сейчас на Лоренца смотрела совсем другая женщина. Женщина, по которой было видно, она действительно побывала в сердце фридрихсландского восстания и не побоялась опустошить свой колчан в богоравного Бетрезена.

— Спасибо, Лор, теперь легче.

— Не за что. Лучше у меня не получится. Завтра прибудем в Ханау…

— Да. Ты знаешь, ты повзрослел. Я когда тебя первый раз увидела, думала ребенок - ребенком, мальчик-заучка…

— Думаешь? — баронет украдкой посмотрел на себя в зеркало. Смуглый с короткой в полсантиметра бородкой, выгоревшей до рыжины, тип был совсем не похож на прежнего Лоренца. В том числе тем, что старый потрепанный форменный камзол был ему явно мал в плечах. Регулярные тренировки с Вильгельмом, Ирэн и Айрин в Сетхи и во время плаванья сделали свое дело.

— Знаю, — Асанте улыбнулась.

— Ложись спать, пока чары действуют, завтра все будет хорошо, — ответил Лоренц ошарашенный осознанием того, насколько он изменился, — я пойду, поговорю с господином послом. Надо узнать последние новости.

* * *

Майор Йозеф Фогт стоял на пирсе и ждал когда пришвартуется корабль, на котором прибыли обратно его посланцы к кээра.

— Йозеф, смотри! — Мариэль показала пальцем в небо, где кружила громокрылая птица гаруда. Ее тень, что скользила по волнам, была огромной, значительно больше, чем было бы положено даже для такой гигантской птицы. Словно небольшая туча закрыла солнце.

— Угу, гаруда, Конрад справился, — буркнул под нос Йозеф. Майор не удержался и обернулся. Позади, в стороне, стоял в парадном камзоле главы лесной стражи Дизраэли, рядом с ним свита — пара воинов в мешковатых костюмах покрытых зелеными пятнами разных оттенков, и еще один, совсем подросток, в такой же форме. Цвета дома Флориэль, которому был поручен контроль над Таннасаром. Чуть дальше расположился в компании своего адъютанта новый епископ Ханау Инге Стенкильссон, бывший глава ангельтхаймской епархии, сосланный в колонию за какую-то провинность и командир гарнизона, усатый генерал Георг Раннекампф.

Дизраэли поймал ненавидящий взгляд Йозефа и приторно улыбнулся. Эльф был в курсе, что майор понимает, кто стоял за всеми событиями в Ханау. Но так же фаворит Викториэль прекрасно знал — никаких улик, позволяющих обвинить его, у Йозефа Фогта нет. Только ничего не стоящие протоколы бесед с Ворчуном, ныне, увы, покойным. Некого допросить с применением магии. Нет ни именных артефактов, ни частиц крови, ни волос. Ничего нет у майора против Дизраэли против чрезвычайного и полномочного посла королевы лета Викториэль в Ханау кроме сомнительных рассказов.

Дизраэли улыбнулся еще шире и слегка поклонился. Йозеф дернулся как от удара, раскрыл рот. Мариэль взяла его ладонь в свою. Майор отвернулся и начал смотреть на корабль, на котором прибыли подследственные.

Со стуком деревянный трап упал на причал. По нему почти бегом сбежал старший помощник. Он галантно помог спуститься Айрин, Ирэн и Асанте. За девушками последовали остальные.

— Господин майор, ваше задание выполнено! — Лоренц довольно улыбался.

— Это отлично, оберлейтенант, — отстраненно произнес Йозеф Фогт, — позже вы предоставите мне доклад в письменном виде. А сейчас я вынужден информировать вас, что вы все арестованы.

— Как?! — Хором спросили они.

Вместо ответа майор кивнул на сменившего улыбку на хищный звериный оскал Дизраэли.

— Вы дамы и господа совершили большую ошибку в джунглях Таннасара, — сказал он, и продолжил шепотом, — вы позволили свидетелю сбежать, — после этого Йозеф снова заговорил в полный голос, — пока вы под следствием, мера пресечения для вас подписка о невыезде. Извольте!

Мариэль достала из конверта постановление межведомственной комиссии зачарованное Фогтом, инквизицией и армейцами вместе с ритуальной пером-иглой для подписания кровью.

— Но, господин майор! — Асанте прямо пылала от негодования, — Они же…

— Молчать, юнкер. Все разговоры будут потом.

Лоренц, играя желваками на лице, послушно взял перо, уколол палец и первым расписался на зачарованном пергаменте. Его примеру без колебаний последовал Вильгельм, а за ним и остальные.

— Это лук моего брата! — Внезапно выпалил эльфийский подросток, — и его кольцо! Это его вещи, они ограбили его труп. Fucken humans! — выпалил он проклятье.

— Майор, я хочу, что бы эта девушка была в темнице. Когда я соглашался на домашний арест, про грабеж и мародерство речи не шло! — Жестко сказал Дизраэли.

— Лорд Дизраэли… — начал было Йозеф.

— Майор, мы должны уважить господина, посла — веско сказал начальник гарнизона, а инквизитор согласно кивнул, неотрывно глядя на Лоренца.

— Хорошо, господин посол, Асанте, вы отправитесь со мной, остальных проводит гауптман Мариэль.

В тяжелом молчании они добрались до своего дома в карете. Только оказавшись в общей гостиной на первом этаже, Лоренц добился ответов от Мариэль, которая в дороге лишь отмахивалась от его вопросов.

— Что вам не понятно, оберлейтенант?! Хала, где мой джин, Тиамат тебя подери! — бросила госпожа Беккер служанке через плечо, — вы что думали, убийство троих представителей дома Флориэль на их же земле сойдет вам с рук? Да выходцы из Доминиона и за меньшее вендетту объявляли! Хвалите богов, что мы живем в просвещенное время, и имеем союзный договор. Пару сотен лет назад вас бы в порту встретила коллекция копченых голов ваших родственников и стрела в печень.

— Госпожа гауптман, это была самооборона, они первые напали, — возразил Вильгельм, остававшийся спокойным.

— Молитесь, чтобы и суд так же решил! Заседание будет через неделю. Завтра межведомственная комиссия в составе Игне, Йозефа и Георга будет совершать с вами следственные действия. Этот ублюдок Дизраэли будет присутствовать. Георг Йозефа по-тихому ненавидит и будет стараться вставить палки в колеса. С Инге я общалась, он вроде договороспособен, думаю, на его поддержку мы можем рассчитывать. Жаль что ван Эльст после того боя подал в отставку…

— Госпожа Мариэль, вы помните мои приключения в Цвикау? — поднял голову Лоренц, — Это его я подставил, и, боюсь, именно я послужил причиной перевода сюда, в Ханау…

— Готтердамерунг! — грязно выругалась Мариэль, схватила поданный служанкой запотевший стакан и опрокинула в себя. — Ладно, будем думать дальше, судья в Ханау сам по себе. Мы на него повлиять не можем, но и противная сторона тоже. Отдыхайте, пока можете. Эта неделя будет тяжелой.

Мариэль ушла, не прощаясь, и оставила их в гнетущей тишине.

— Я не хочу в тюрьму! — наконец сказала Ирэн.

— Никто не хочет, — огрызнулся Конрад, — я там был, мне не понравилось.

— Да пошли они, эти геш-галь! — рявкнул побагровевший от ярости Вильгельм, — уроды лицемерные, да я их!…

В это время мысли в голове Лоренца прыгали как обезьяны на ветках в джунглях.

— Тихо! — гаркнул Лоренц. Не то, чтобы получилось внушительно, но это был первый раз, когда он повысил голос за все время путешествия и потому привлекло внимание, — раз нам оставили свободу перемещения в пределах города, то кое-что мы можем. Да нас будут допрашивать, но время у нас будет, неделя это немало.

Конрад, ваш дом Валадис богат. Свяжись со своими, одолжи денег, найди выход на судью. Я понимаю, дело политическое, но я достаточно проработал в нашем таирском правосудии, что бы понять, что Нинхурсаг, не только глуха к мольбам о пощаде, но и может стать внезапно слепа к преступлениям при наличии достаточного количества золота. Я, надеюсь, никто не против скинуться? Гонорар от Зигмара мы все еще не поделили.

— Добро, баро! Попробую братишку старшего и отчима потрясти на благое дело. Неохота мне на груди зиккурат набивать…

— Теперь ты, Ирэн, я слышал, что ты пару песен своих собственных пела.

— Да, Лоренц.

— Значит, тебе задание, сегодня ночью сочинить чего-нибудь эпичное, балладу например, про наше противостояние с демоном и спасение города. Потом пойдешь по трактирам, петь. А ты Вилли с ней. Расскажешь собутыльникам, как эльфы через неделю их спасителей осудить попытаются. Задание понятно? Только Вилли, без рукоприкладства! Раз заседание будет открытым, то толпа горожан, поддерживающих нас под стенами суда, нам не помешает.

— Да понял, понял! Я даже пить ради этого не буду!

— Пока все. Завтра всем говорить правду и только правду, никакого вранья, вины нашей в произошедшем нет. Это была самозащита в ответ на неспровоцированное нападение.

Ирен поспешила наверх, писать песню.

— Конрада гному своему представь, может с выходом на судью поможет, — вдогонку ей крикнул Лоренц. — Айрин, на тебе связаться с отцом. Не знаю, что он сможет в этой ситуации, но я уверен, хотя бы тебя он в любой ситуации вытащит, а может и нас заодно…

Лоренц потер глаза, голова его уже раскалывалась от чар ускоряющих мышление. Через пару часов ему придется заплатить дикой головной болью.

— А ты чем займешься?

— Я? Зайду к местным гномам-эламитам. Если под ложное обвинение попадем мы, то и Элам Элам-та попадет. Пускай думают, как решить проблему.

— Ха! — Вильгельм повеселел, — профилактический погром эльфийскому кварталу не помешает!

— Да, пусть знают, что жертв может быть больше, — Вильгельм с откровенным удивлением уставился на баронета после этой фразы. Лоренц между тем продолжил, — Надо будет к Зигмару заглянуть. Он нам в некоторой степени обязан.

«…И к Тарку» — закончил уже про себя баронет. Он знал, что Асанте и так находится на грани, а без магии Лоренца, да еще и под давлением на допросах, неизвестно, что сможет произойти.

* * *

В первый день его вызвали последним, и Лоренц почти день просидел в коридоре управления. Сначала из двери вылетела покрасневшая Ирэн с трясущимися губами, через пару часов за ней последовал бледный от ярости Вильгельм. Потом понурый Конрад, Айрин, которая была на грани перехода в форму Саотомэ, и Асантэ под конвоем молоденького юнкера. Лицо девушки выражало ледяное презрение к окружающему, но Лоренц наметанным глазом видел — она сдерживается чудом.

Допрос вел один из новых следователей управления. Фогт, Инге и Георг лишь наблюдали за происходящим. Серьезных чар следователь не применял, ограничиваясь эмпатией. Лоренц же был совершенно спокоен и уверен в себе. Он четко излагал события и откровенно наслаждался профессионализмом своего оппонента, сидевшего по другую сторону стола покрытого зеленым сукном. Для баронета это было игрой. Наводящие вопросы, ожидаемые реплики и повторение уже звучавших вопросов и ответов. При желании Лоренц смог бы даже сказать, по какому учебнику занимался допрашивавший его оберлейтенант.

Вышел Лоренц из комнаты в добром расположении духа в отличие от своих товарищей и с трудом удержался от того, чтобы пожать своему коллеге руку и похвалить за хорошую работу.

Друзья не стали его ждать, все уже разбежались, выполняя задания.

Первым дело Лоренц направился к Габриэлю Зигмару. Тот принял баронета пускай и без энтузиазма, но и без промедления. Поднимаясь на второй этаж по широкой парадной лестнице, Лоренц мельком увидел Алису и помахал ей рукой. Та улыбнулась в ответ и послала баронету воздушный поцелуй.

Однако разговор с Габрэлем кончился ничем. Тот обтекаемо обещал помощь, но было ясно, ввязываться в политические разборки между Королевством и Кайзеррейхом, ни он сам, ни ККК не желают. Лишь напоследок купец шепнул на ухо баронету, когда на прощание они пожали друг другу руки.

— Если будете бежать, третий причал, склад из кирпича. Спроси Хейдена, скажи нам-таб. Помогут.

Лоренц лишь грустно покачал головой. Подписанный кровью пергамент убил бы их, покинь они Ханау по своей воле. Как заблокировать его действие баронет не знал.

Наследующий день после очередной беседы, на этот раз проходившей гораздо менее мирно из-за участия в ней Дизраэли и представителя дома Флориэль, Лоренц отправился к эламитами. Их старейшина, отнесся к его словам об угрозе Эламу Элам-та с большим вниманием, а идея погрома в эльфийском квартале пришлась ему явно повкусу.

На следующую ночь на эльфийских торговых рядах загорелся магазин элитных артефактов и оружейная мастерская. А как бы невзначай пришедшая туда пьяная толпа завершила погромом уцелевших лавок. Вильгельм с утра был уставшим, вонял гарью и был доволен как слон.

Один из эльфийских воинов постоянно дежурил перед помещением гауптвахты вместе с жандармами, и если перекинуться парой слов с Асанте Лоренц еще мог, то о том, чтобы пустить в дело магию разума речь даже не шла. А девушка была уже даже не на грани, она шагнула за нее. Спать она не могла, кошмары не давали, и пребывала в каком-то заторможённом отупении.

Поход к Тишуб-Тарку Лоренц откладывал, как мог. Он понимал, что за посольством царства Хатти следят и его визит не останется без внимания, но все же после очередного допроса баронет понял — выбора нет. Сам он Асанте спасти уже не сможет. У него не хватит ни сил, ни опыта, ни знаний.

Лоренц долго размышлял, сидя на скамейке рядом со зданием инквизиции Ханау, как ему проникнуть в Тарку незамеченным, но телепортация бы переполошила все сторожевые обереги в окрестностях, а магией иллюзий он владел крайне скверно. Так что после тяжких раздумий баронет махнул рукой на все условности. Он поднялся, быстрыми шагами пересек небольшую площадь и постучался в окованную железом калитку в воротах.

Ждать не пришлось. Господин посол открыл самостоятельно, у его ноги стоял Ами. За время отсутствия Лоренца в Ханау бес подрос и сейчас был размером с таирскую овчарку. Заодно демон потерял сходство с пушистой детской игрушкой. Пух покрывавший его тело сменился взрослыми перьями медно-рыжими и серо-стальными на кончиках крыльев.

— Добрый вечер, господин Тишуб-Тарк.

— Я все ждал, когда же вы придете ко мне, оберлейтенант. Прошло пять дней, как вы вернулись, я думал, вы явитесь раньше, — Тарк насмешливо смотрел на Лоренца.

— Были другие дела.

— Понимаю, несправедливые обвинения, политические игры и грязная подковёрная борьба. Все то, что обычно незримо сопровождает героические деяния на благо родины и людей эти деяния совершивших.

Лоренц сжал зубы и посмотрел на свои сапоги. Посол был прав, баронет догадывался, что многое из этого Тарк когда-то пережил и сам.

— Проходите, сейчас подадут чай, и мы с вами побеседуем, — Тарк повернулся спиной к Лоренцу и направился к входу в дом. Следом за ним Лоренц поднялся по скрипучей лестнице наверх. Второй этаж посольства отстроили заново. Светлое дерево стенных панелей и резкий, щекочущий нос аромат свежего лака и краски резко контрастировал давно обжитым первым этажом. Посол открыл дверь в просторную светлую комнату. Лоренц увидел знакомые шкафы с рядами книг.

— Я решил заодно сделать перепланировку. Теперь кабинет будет выходить окнами на юг, — сказал посол, — усаживайтесь.

Лоренц послушно сел в кресло для посетителей, а Тарк устроился напротив за столом. Ами по старой памяти подошел к баронету. Он подставил как бы невзначай голову под руку и собиравшийся с мыслями Лоренц почесал его загривок. Демон сначала тихо недовольно заворчал, а потом со злобным клекотом отпрыгнул, а баронет уставился на Ами с некоторым испугом.

— Покажите мне свои руки, мой мальчик, — повелительно произнес Тарк. Лоренц положил кисти на стол. Послу хватило лишь мимолетного взгляда, — вижу, вы уже встретились с дингир-са Бетрезеном. Рад, что вы остались живы. Что же, это сбережет нам много времени, мне не придется вас ни в чем убеждать.

— Да, господин посол, я понял, что у меня нет шансов, как, впрочем, ни у кого из магов в Ханау.

— И чего же вы хотите от меня?

— Через два дня будет проходить при открытых дверях заседание суда. Я хочу, что бы были там. Если Бетрезен вырвется на волю, вы должны будете остановить его, не причинив вреда Асанте. Она не может больше противостоять его воле, и, боюсь, испытания судом она не вынесет. Я просил допустить меня к ней, но, мне было отказано.

— А вы не боитесь, что я не справлюсь с богоравным владыкой легиона? — спросил с насмешкой.

— Если вы не сможете, то никто не сможет. Вы уже подчинили себе княгиню Сеар. У меня было время перечитать книги по истории, господин Тарк, и проанализировать данные по вашему столкновению с эльфами, — Лоренц поставил локти на стол, сплел пальцы рук, положил на них лоб и закрыл глаза, концентрируясь на чарах, которые он незаметно плел вокруг себя с момента визита в дом демонолога. По виску прокатилась капелька пота. — Я могу ошибаться. Я молод. Но я думаю, вы не меньше моего заинтересованы в том, что бы изгнать Бетрезена обратно в преисподнюю и не дать ему уничтожить этот мир.

— Ты прочитал меня, маленький паршивец! — Тарк побагровел. Он, наконец, почувствовал паутину волшебства разума, в середине которой он находился. Ами зарычал. Однако гнев Тишуб-Тарка схлынул быстро. — Мда, век живи, век учись. Что же не буду таить, я уже месяц готовился к вашему неизбежному приходу. Вы правы, я отдал войне полвека своей жизни, я потерял все, что мне было дорого, и с трудом сохранил себя. Я предложу все усилия, что бы предотвратить новую. Идите, Лоренц, я знаю, что делать.

Зашел слуга с подносом, на котором стоял чайник. Но Лоренц вскочил, откланялся и направился к двери. Слуга поставил чашку перед послом и поспешил проводить баронета. А Тарк откинулся назад в своем кресле глядя в след Лоренцу. Как только дверь кабинета закрылась, господин полномочный посол Хатти громко цокнул языком, подзывая питомца.

— Иди сюда, Ами, держи печенье! Дядя Лоренц действительно молод и действительно может ошибаться, да мой хороший? А еще и излишне самоуверен, думал нас обмануть, а это мы его обманули! — Тарк трепал демона по пернатому загривку и заглядывал в большие умные глаза, — вот пожрем мы силу твоего бывшего владыки и сами станем богоравными.

Питомец дернул посла за камзол когтистой лапой.

— Играть? В мячик? В карты?! Нет, в карты я с тобой больше не играю, по твоей морде совершенно непонятно, блефуешь ты или нет. Давай в шахматы, только имей в виду, хороший мой, сегодня я поддаваться не буду!

А Лоренц тем временем почти бегом добрался обратно домой, сегодня они с Вильгельмом должны были обсудить подробности акции протеста, которая должна была состояться на площади перед судом. Однако когда он вошел в столовую, так проме его подчиненных его встретили Мариэль, Сударшан и Йозеф Фогт собственной персоной.

Фрекен Беккер расслабленно сидела на диване, напротив выстроившихся по росту Ирэн, Айрин, Вильгельма и Конрада, ее адъютант-карни стоял у двери, а майор печатая шаг ходил из конца в конец комнаты в ритмично хлопая стеком по голенищу сапога. Увидев Лоренца, он замер.

— Оберлейтенант, встаньте в строй! Смирна-а-а! Теперь все в сборе, можно начинать. — Йозеф вдохнул полную грудь воздуха, — Идиот! Дебилы! Дегенераты! Да как вам в голову могла придти мысль, что я не замечу ваших поползновений! Вы и так под следствием, сидели бы тише воды, ниже травы! Но, нет, решили отяготить свою вину. Не хватает вам обвинения в разбое, да? Решили томов уголовного дела мало? И правда, чего по одной статье сидеть! Лучше добавим к 162 статье уголовного уложения 291-ую, так, юнкер Валадис?

— Ай, баро, но мы только поговорили с господином судьей, ничего не было, не успел я ему денег дать!

— Господин судья, Конрад, — прошипел майор, — в юности частично прошел подготовку в качестве рейхсинспектора. В нем осталось много человеческого, но, что-то, а честность, беспристрастность и верность кайзеру ему магией привить успели. Об этой подробности его биографии мало кто знает… И я очень надеялся на него, а теперь вот не знаю, как он отнесется к рассмотрению вашего дела. Хорошо еще он решил сначала ситуацию со мной лично обсудить!

— Нехорошо получилось, — Конрад сник.

— Теперь вы двое! Организация беспорядков, фактически подготовка бунта! — Йозеф посмотрел на Вильгельма и Ирэн. Те отвели взгляд. — Это смертная казнь, если вы не в курсе. Мне послезавтра придется на улицы весь гарнизон выводить и объявлять комендантский час, иначе город вашими стараниями полыхнет!

— Простите, господин майор, мы лишь высказывали свое мнение. Это не запрещено! — сказал Вильгельм.

— Вас опознали, лейтенант, во время погрома. За высказывание свое мнения с помощью боевой магии и двуручного меча отправляют на рудники. Ладно. А теперь вы герой нашего времени. Оберлейтенант Паульсон, я так понимаю, ваши подчиненные не сами эти затеи придумали?

— Так точно, господин майор, они подчинялись моим приказам…

— Преступным приказам, — ехидно уточнила Мариэль Беккер.

— … и не несут за совершенные действия ответственности.

— Безмозглый кретин!!! — рявкнул Йозеф Фогт, — На вас еще и государственная измена висит! Что вы делали сегодня в посольстве хаттийцев?

— Господин Тишуб-Тарк милостиво согласился свидетельствовать на суде если речь зайдет о событиях в Ханау, предшествующих нашему путешествию, в частности о участии в них милорда Дизраэли, и я осмелился его пригласить на заседание суда, — спокойно как мог, ответил Лоренц.

— Вы… хм… — Фогт немного притормозил и задумался. — Хорошо, пускай приходит, хотя не думаю, что его показания нам понадобятся. А теперь потрудитесь объяснить, зачем вы перебаламутили весь город, Лоренц?

— Я хотел защитить своих людей от несправедливого обвинения.

Фогт закатил глаза. Потом устало сел на диван рядом с Мариэль и отобрал у нее джин. Отпив пару глотков, майор сказал:

— Вольно! Сейчас оберлейтенант вы жестоко меня обидели и даже не представляете насколько! Неужели вы думали, что я отдам своих лучших сотрудников на растерзание длинноухим ублюдкам? Хорошего же вы обо мне мнения!

— Я прошу прощения, господин майор, — смиренно произнес Лоренц, — я привык к несколько иному отношению в столице и мне сложно перестроить себя.

— Если вы хотели защитить своих друзей, вам надо было просто сидеть спокойно здесь, а не плести интриги! Надо отметить, я удивлен. У вас за этот месяц появилось много влиятельных знакомых здесь. А законник, которого прислал для вашей защиты Габриэль Зигмар, действительно хорош. Все, нам пора. Завтра сидите здесь. Ничего не предпринимайте. Я решу все ваши проблемы, если вы не будете мне мешать. Вам ясно? — Майор обвел пристальным взглядом, молодых людей.

— Так точно! — хором ответили они.

Фогт поднялся и направился к выходу, Мариэль и Сударшан последовали за ним. Напоследок он обернулся.

— Айрин, только вы меня порадовали в этой ситуации.

— Простите Йозеф-джи… мне бы не хотелось вас разочаровывать…

— Чего я не знаю?

— Ничего страшного, я пошлю своему отцу с рассветом сообщение, что бы он отозвал наемных убийц. Но, к сожалению, остальное исправить я не смогу…

Фогт заскрежетал зубами.

— Рассказывай!

— Я прокляла невидимым светом Иксрея представителей дома Флориэль. Теперь у них никогда не родятся дети.

— Как?! Вы же не колдовали во время допроса!

— Я сделала это через стену, пока ожидала своей очереди…

— Вы страшная женщина, фрекен Айринандхар! — Фогт покачал головой, после чего удалился.

* * *

День спустя Дизраэли, Йозеф, генерал и Инге сидели президиуме, вместе с судьей.

На скамье подсудимых Лоренц нервничал. Что, в общем-то, было логично, а кто бы оставался на его месте спокойным? С другой стороны, после разговора с Йозефом Фогтом баронет несколько успокоился. По словам майора сам император и рейхскриминальдиректор Артур Небе были в курсе дела. Они были возмущены поведением длинноухих «союзников» рейха, уничтоживших столь многообещавший проект, а потому за исход на первый взгляд беспокоиться не стоило. С другой стороны мрачный Вильгельм на успокоительную речь, что произнес Лоренц в ночь перед судом, ответил, что они теперь предмет торговли, что кайзер через полчаса успокоится и обменяет их шкуры на налоговые льготы в Доминионе для таирских купцов или еще какую дребедень… И баронет был вынужден с де Фриззом согласиться. Политика имеет много общего с шахматами. Пешками жертвуют часто. И даже ферзями.

Баронет слушал в пол уха речь их защитника. В международном праве он разбирался плохо, слишком далекая тема от его сферы деятельности, но по многочисленным ссылкам на прецеденты и пункты международных соглашений, дело свое законник знал. Тоже подтверждала кривая гримаса Дизраэли, сидевшего напротив Лоренца вместе с обвинителем.

Кисть Лоренца сжимала руку Асанте. Девушка не обращала на это внимание. Баронет многое бы дал сейчас, чтобы иметь возможность использовать магию, но увы, при малейшем поползновении, он рисковал быть закованным в кандалы.

Лоренц обернулся и посмотрел наверх. Там на балконе в первом ряду разместился господин Тишуб-Тарк. Поймав взгляд баронета, демонолог улыбнулся и помахал ему рукой. Ами сидел на его коленях. Бес снова уменьшился в размерах до болонки и выглядел совершенно безобидным. Впрочем, несмотря на то, что в зале был аншлаг, и все места были заняты, вокруг полномочного посла Хатти стулья оставались свободными.

Живот у Лоренца негодующе заурчал, и ему нестерпимо захотелось в туалет, в который раз уже за этот день. Это было странно, учитывая, что ничего предосудительного в вчера баронет не ел.

— Лор, да попроси ты уже судебного лекаря помочь! — прошептал на ухо Лоренцу Вильгельм.

— Вилли, это нервы. Я сам справлюсь. Еще не хватало мне в такой ответственный момент бежать в сортир!

— Ну да, будут говорить потом, что обосрались перед лицом обвинения… — хмыкнул де Фризз.

Началось выступление уцелевшего эльфа-свидетеля, за ним должны были вызвать для дачи показаний и Лоренца с компанией.

/Лоренц, ты бы все же попросился бы… Нет, в самом деле. Что значит, почему я лезу? За тебя беспокоюсь, мне твое здоровье дорого. Ну и что, что обещал не вмешиваться. Иногда, если очень надо, то можно. Ну да, последний раз при взрыве говорили. А сейчас?… Тоже важный момент для тебя, вот я и пришел. Нет, не уйду, пока не позовешь лекаря, и он не проводит тебя в лазарет. Нет, я не юлю. Бля, тебе сложно, что ли? Постесняешься немного и все.

Да что же ты догадливый такой… Это важно для твоей жизни. Как почему? Потому, что я так сказал. Ну, давай. Лоренц, будь умничкой. У меня уже трейлеры для следующего сезона заготовлены «Рейх наносит ответный удар», как тебе название? Постеры напечатаны, копирайтеры коментов настрочили. Ты мне нужен живым. А для этого тебя не должно быть сейчас в зале суда.

Нет, не отвечу. Это шантаж и ты не воплотишь угрозу, потому, что если ты признаешь вину, это потащит за собой твоих друзей. Не скажу. Нет, не казнят, все хуже. Блин, я не просто так творил чудо божье поноса, что бы тут с тобой трепаться!

Хорошо, объясню. Через полторы минуты по настоянию оберквизитора Инге Стенкильссона к барьеру вызовут обвиняемую в убийстве с целью грабежа Асанте Вильянуэва. По недомыслию, из чувства мести и отрабатывая эльфийские деньги, он применит к ней заклинание «сломить волю» в модификации Винслоу… Черт, пока мы тут говорили, началось. Проклятье! Беги Лоренц, я не могу тебе помочь!/.

Голос был прав. Пока Лоренц, полузакрыв глаза, с ним пререкался, попутно пытаясь унять бурчание в животе, он не заметил, как пристав-жандарм помог встать Асанте и добраться до барьера.

Бригаденквизитор Инге Стенкильссон в президиуме довольно потирал руки. Лорд Дизраэли спустился вниз, чтобы с дозволения судьи провести беседу.

— Уважаемый суд, эта женщина единственная к кому во время предварительного следствия не применялась магия разума. Она крайне неохотно давала показания в отличие от своих товарищей. Это вызвало у меня много вопросов. Я посоветовался со своими товарищам, они напомнили мне историю о герое Таирского Союза Димитри Михаэльсене, который наложил на себя чары ложной памяти, чтобы не выдать под пытками военные тайны, когда попал в плен. Среди тех, кто сегодня под следствием, находится гораздо более квалифицированный психомант, чем был майор Михаэльссен. Ему было вполне по силам совершить подобное со своими подельниками. Но вот незадача, у госпожи Асанте Вильянуэва непереносимость магии разума, поэтому она ломала эти комедии на допросах, упоминая «голоса», демонов, корча из себя одержимую и сумасшедшую при полном попустительстве майора Фогта! Господин инквизитор, не соблаговолите ли проасситировать?

— С радостью. Инквизиция всегда радела за установление истины. Думаю, даже если в юнкере и присутствует демоническая сущность неотмеченная в личном деле, мы ее без труда изгоним! Гештуг-ани… — начал читать заклинание Инге. Дизраэли медленно начал пятится.

— Остановитесь! — Лоренц вскочил, он хотел броситься вперед, но тут же стоявшие за его спиной два пристава придавили его обратно на скамью.

— Я протестую! Инге! Вы читали личное дело! А, Тиамат! — Йозеф Фогт понял, что инквизитор не остановится. Оглушающее звуковое копье, направленное на инквизитора, уже было готово сорваться с пальцев, когда по мановению пальцев судьи майора окутал искрящийся саркофаг «стазиса».

— Не хватало мне еще разборок в президиуме. Продолжайте Инге, — приказал судья и запнувшийся бригаденквизитор закончил заклинание.

Это было не какое-то мелкое внушение эмоции, которое спровоцировало преображение девушки в демона в прошлый раз. Нет, это было полноценное высокоуровневое ментальное вмешательство, направленное на то, что бы полностью сломить волю Асанте и заставить ее отвечать на вопросы. Как раз то, что ее Тот-Кто-Внутри, богоравный владыка адского легиона Бетрезен ждал все эти месяцы.

Вместо девушки появилось облако тьмы. Оно поглотило кафедру, за которой стояла Асанте, и двух приставов, что были рядом. На миг в зале воцарилась тишина. У Лоренца от концентрации магии заложило уши. Потом из темноты вылетели окровавленные куски мяса в остатках жандармской формы. Зал наполнился криками, началась паника и в дверях мгновенно образовалась пробка.

Лоренц обернулся и рывком сорвал с шеи остолбеневшего пристава амулет-накопитель, сейчас ему нужно было как можно больше магии. Он, как мог, прикрыл защитными чарами себя и друзей.

— Вильгельм, отступаем.

— Лоренц, там Тарк! — де Фризз махнул наверх.

На балконе действительно остался лишь господин Тишуб-Тарк. Лицо его стало серьезным и внимательным, как у рыбака, добыча которого уже заглотила крючок, но оказалась значительно крупнее, чем он рассчитывал, и теперь осталось самое сложное, вытащить ее не оборвав леску. Тьма переливалась вокруг посла Хатти.

— Он за нас. Он спасет Асу. Отходим, Вилли, и прикроем зрителей.

С визгом сработала магическая защита президиума. Судью, генерала Раннекампфа, Инге и замершего, словно муха в янтаре, Фогта заволокла непроницаемая защита генератора Бабла, создавая навремя их собственный, совершенно безопасный мирок.

Черные щупальца, блестящие словно облитые маслом, ударили в разные стороны, разрывая на части зрителей и замешкавшихся охранников. Полыхнула зеленым защита лорда Дизраэли и представителей дома Флориэль. Они не утратили хладнокровия в этот момент. Но вместо того, чтобы бросится в бегство или вступить в схватку с демоном, вертели головами по сторонам, пока, наконец, взгляд лорда не упал на Тишуб-Тарка. И вот тогда эльф достал из ножен свой меч. Зеленый всполох пламени листвы ударил в балюстраду, обратив ее в пепел. Следом последовало копье света и молния семихвостка.

Демонолог сморщился, окружавшая его тьма выдержала удар, но атаки Дизраэли и эльфов совершенно не помогали ему в обуздании демона, бесновавшегося внизу.

— Айрин! — Лоренц показал на Дизраэли. Айрин отвлеклась, на секунду прекратила полосовать лучом ля Сера бившие по пузырю их защиты темные щупальца. Следующее копье света рассеялось, не долетев до демонолога.

Когда Лоренц бросил следующий взгляд на балкон Тарк был уже не один. По его левую руку стояла прекрасная стройная девушка с пепельными волосами. Ее наряд был соткан из искр и вспышек электричества. Взгляд княгини преисподней, дочери молнии Сеар не выражал ничего, кроме покорности. После пасса демонессы очередной залп молний повернул, поразив стену.

По правую же руку Тарка стоял рослый краснокожий мужчина, в расшитом бисером жилете и кожаных штанах. Крючковатый нос, глубокие морщины, венец из перьев — его можно было бы принять за шамана кээра. Всполох пламени листвы пересек комнату и ударил в блестящее медью и сталью крыло, которым князь-демон Аамон прикрыл Тарка. После чего взмах отправил в полет раскалённую сталь перьев. Висевшее в воздухе вокруг эльфов искрящееся марево волшебной защиты разом потускнело, приняв на себя удар. На магию владыка неба размениваться пока не собирался.

Доски пола, повинуясь магии, изогнулись, сплелись за спиной Дизраэли в его собственные крылья. Меч заискрился и очертя голову он бросился в ближний бой. За ним взлетели остальные эльфы. Лорд уже понял, что за силу он высвободил и принял решение. Дать хаттийцу подчинить себе Бетрезена, он не мог. Лучше пусть ослабленный владыка легиона будет изгнан эльфами, после того как сокрушит таирские колонии, естественно.

На секунду атакующая магия эльфов и демонов сплелась в тугой клубок, раздался оглушительный взрыв, который снес кровлю и в небо, обмениваясь ударами, взлетели восемь силуэтов, чтобы продолжить битву — Тарк со своими ручными демонами и Дизраэли со свитой.

* * *

Внизу, на мраморном полу зала суда, лежал частично оглушенный Лоренц. Его защита с трудом, но выдержала удар. От засыпанного мусором Вильгельма виднелся лишь сапог. Но за него баронет не переживал, злость де Фризза на эльфов прекрасно чувствовалась через камень и дерево. Остальных видно не было. Баронет смотрел вверх, в небо, которое озарялось всеми оттенками зеленого и голубого от схлестнувшейся эльфийской магии и волшебства Сеар.

Демонолог слабый в боевой магии и рукопашной схватке поспешил разорвать дистанцию. Дизраэли со своей стороны не стремился победить, с его запасами магии это было невозможно, его целью было лишь не дать Тишуб-Тарку пленить Бетрезена, пока тот не воплотился полностью, а после, если удастся, бежать.

Но тут бы бой вмешался третий участник. Волшебники магиерваффе имперского гарнизона правых и виноватых не разбирали. Разрешение на полет сегодня никому не выдавалось, а, следовательно, любой маг, применяющий боевое колдовство в небе был врагом, и поступать с ним надо было соответственно.

Невидимый со стороны луч ля Сера рассек одного из эльфов, не ожидавшего атаки со спины. Длинная очередь огненных стрел, выпушенная со стационарного зенитного артефакта, рассекла небо пополам и превратила еще одного представителя дома Флориэль в пылающий факел, а потом пришел черед тяжелого вооружения. Гномийские ракеты прочертили небо и оставили на безупречной голубизне угольно-черные кляксы разрывов и багрового алхимического пламени. Аамон лишь чудом успел прикрыть своими крыльями Тарка от осколков, Сеар же просто растворилась в одном из всполохов вместе с двумя эльфийскими магами.

Следом за ракетами в небо взмыли три сгустка огня святого Харма. На секунду комки фиолетового пламени зависли в зените, выбирая подходящие цели — самые мощные источники магии в округе, а затем одно устремилось на Дизраэли а два других на Тарка и Аамона.

Эльф не стал сражаться, со всей возможной скоростью он припустил на юг, сбрасывая высоту и избавляясь по пути от артефактов. Аамон и Тарк бросились в другую сторону, скрывшись из поля зрения Лоренца. Три вспышки озарили небо. За ними прокатился гром и здание ощутимо тряхнуло. Однако, волшебники рейхсвера, дорвавшиеся до своих любимых игрушек, останавливаться не собирались, и в небе показались еще три фиолетовых огня…

Все бесполезно, понял Лоренц. Тарк бежал. А теперь Асанте не может помочь ничего. Он повернул голову. В центре зала комок темноты свернулся в некое подобие кокона. Там, внутри кипели какие-то магические процессы. Инге недовольно пнул невидимый пузырь защиты и выругался. Защитное поле Бабла звук до Лоренца не донесло, но судя по тому, как развел руками судья, рассеять защиту он не мог. В зале кто-то из выживших попытался встать. Молниеносный удар черного щупальца вынырнувшего и клубка темноты застывшего в центре зала разорвал его пополам. Лоренц с трудом подавил стон. Оставаясь недвижимым, он сконцентрировался, ища разум девушки внутри тьмы.

/ Лоренц если ты аккуратно медленно поползешь, то он не заметит. У тебя еще есть шансы… Прости, нет, я не явлюсь воплоти. Я сотворил очень упрямое мироздание, и если я сейчас второй раз решу проблему Бетрезена для Таира, он все равно вернется. И будет только хуже. Моя помощь, Лоренц, она как «из огня, да в полымя», ты же знаешь эти чары, которые могут отсрочить смерть на пару дней, но сделают ее еще более мучительной… Прости, Лор…/.

Рядом с Лоренцом стоял полупрозрачный оберст фон Краузе, бывший интендант столичного гарнизона. Почему-то он был в яркой рубахе с пальмами и коротких холщовых бриджах. Предатель. Святой. Воплощение Создателя Энлиля в этом мире. Это не был дух или иллюзия. Так, персональное наваждение, видимое только ему. Галлюцинация.

Лоренц сжал зубы и сконцентрировался на волшебстве и вошел в транс.

Асанте медленно тонула в мерзкой тягучей битумообразной жидкости. Жижа выкидывала тонкие щупальца и ложноножки, затягивая девушку все глубже в себя. Лоренц успел в самый последний момент. Девушка почти целиком погрузилась, на поверхности оставалось лишь ее лицо. Баронет протянул руки и поддержал ее голову. Ладони обожгло словно кислотой и он чуть отпустил Асанте, но удержался. Баронет знал, все вокруг было всего лишь иллюзией, тем как разум, используя знакомые образы и ассоциации, представлял перед ним сложное взаимодействие магических полей. Но боль от этого становилась не менее мучительной.

Лоренц дернул на себя, уловил момент и запустил руки глубже, что бы схватить Асанте подмышки. Он плакал от боли, но тянул, тянул из последних сил.

— Отпусти, — еле слышно прошептала она ему на ухо, — ты не справишься…

На плечо Лоренца легла тяжелая когтистая лапа.

— Вот кто мне мешает! — тень Бетрезена прошептала ему на ухо. — Девчонка моя. Мне ее душа нужна не меньше чем тело. Своих-то нет…

Когти впились в плоть. Демон хохоча вырвал кусок мяса из руки Лоренца и урча его сожрал.

— Где ты спрятался, а? Давай я тебя съем не во сне, но наяву.

Боль выдернула Лоренца из транса. Остатки его магической защиты трещали по швам. Темное щупальце обхватило его поперек тела и потащило в темноту кокона. Удерживая на краю сознания картинку с тонущей Асанте, Лоренц начал обновлять защитные заклятья. Выбравшийся наконец из под обломков Вильгельм на глазах баронета перерубил еще несколько отростков тянувшихся к нему. Лоренц сам выхвалил кинжал Гильгамеша и начал со всех сил полосовать раскаленным до красна бронзовым лезвием тянущиеся к нему нити.

В принципе Лоренц мог бы победить. Будь у него под рукой полковой аккумулятор магии и квалифицированный маг, способный поддержать на нем защиту. Но ничего этого не было, мана уходила как песок сквозь пальцы на защиту и попытки вытащить Асанте, и Лоренц понимал, он не успеет.

Энлиль стоял рядом. Он грустно смотрел себе под ноги, стыдясь уйти и не собираясь помогать. Баронету нужна была помощь. Молиться было бесполезно. Единственный бог Геона, который доказано существовал, отказался от него. Демоны предали его и бежали. Его собственной магии не хватало. Последняя мана утекла из амулета, и в распоряжении Лоренца было всего несколько секунд жизни, пока держится защита, оставшаяся без подпитки.

— Позови ее… — на грани сознания раздался шепот Асанте, — Она поможет…

Объяснять не надо было. Орели, та, которой она молилась так неистово. Покровительница одержимых.

— Нин-ани Орели-куг… — прошептал Лоренц.

«Доспех мага» рассыпался серебристыми искрами. Тьма, из которой состояли щупальца Бетрезена, тут же прожгла форменный камзол. Кожа пошла волдырями. Звонкий девичий голос раздался в его голове, он менялся, то становясь рычанием демона, то низким величественным контральто, то все три сплетались в дикий, но гармоничный хор.

/ Наконец-то! Я боялась, что вы не додумаетесь! Но есть закон, его не изменить, если просишь кого-то о помощи, то надо назвать все его имена…/

— …Нин-ни Инанна Энлиль-гим нам тар-тар-ре… — во весь голос сказал Лоренц. Он с трудом сопротивлялся, цеплялся за обломки. Вильгельм тащил его на себя, и они вдвоем скользили по полу под пристальными взглядами судьи, успевавшего записывать происходящее пером на бумаге, удовлетворенной физиономией инквизитора и откровенно испуганным усатым генералом Ранненкампфом.

/ Ты же понимаешь, это не все. Кинжал показывал тебе все мои обличья. Глупая маленькая Асанте, она никогда не произносила последнего, боялась, что это уловки Бетрезена…/

— …ама — гиг Тиамат гу му-ра-н-де!- уже во все горло прокричал Лоренц, теряя сознание от боли.

Лоренц потерял сознание от боли. Вильгельм оторопело отошел в сторону, когда пространство перед ним раскололось и из разлома вышла Она. Облик ее менялся, как и голос. Маленькая хрупкая девочка бистаа, с треугольными звериными ушами на макушке и пушистым хвостом в простом сарафане из серой ткани, высокая чопорная женщина в черной тунике с каре коротких волос и чудовищная демонесса, серокожая, с когтями — лезвиями на концах пальцев. В грудь ее была проломлена, на месте сердца горело зеленое пламя. Они перетекали друг в друга с каждым шагом. Орели нежно провела рукой по щеке застывшего Вильгельма, и один из когтей Тиамат оставил на лице тонкий порез.

Кокон ожил, он пытался сопротивляться. Тьма и черно-багровое пламя окутало на мгновение пришедшую и бессильно опало. Краткая вспышка зеленого пламени разогнала темноту в центре зала и стала видна бессильно лежавшая на полу Асанте и темный рогатый силуэт, стоявший над ней.

— Возьми ее, — приказала Инанна Вильгельму, и тот бестрепетно прошел между всполохами огня и нитями тьмы.

Пространство вновь раскололось, унося с собой тень Бетрезена и Орели-Инанну-Тиамат. Де Фризз громко сглотнул. Бегло осмотрел Астане, и не найдя никаких серьезных повреждений занялся Лоренцем. Телесно девушка была здорова, а ее душей и разумом пусть лучше занимается Лоренц, решил лейтенант.

Он творил медицинские чары и изредка бросал злобные взгляды на Инге Стенкильссона. Если бы не барьер Бабла, то он бы не удержался и убил проклятого святошу.

* * *

Камера была небольшой. Два на два на два метра. Стены из сплавленных магией в монолит гранитных блоков, покрытых клинописными знаками. Койка из двух досок. Дырка в полу, что бы справить нужду. Ледяной воздух. Одиночка.

Пребывать долго здесь было невозможно, впрочем, в застенках инквизиции никто не задерживался. Дознание здесь проводили быстро. Пытки, калечащие ментальные заклинания… Если ты был виновен, то кара была быстрой. Если нет — то так же быстро тебя освобождали. После этого ты был волен идти на все четыре стороны. Или ползти. Или сидеть на ступенях рядом с входом и пускать слюни, глядя на прохожих безумным взглядом. В общем, делать все на, что способен.

Лоренцу в этом отношении повезло. Пытать его не собирались. В самом деле, зачем? Достаточно было того, что и начальник гарнизона и епископ Ханау и сам господин имперский судья видели своими глазами, как юный оберлейтенант на их глазах призвал в зале суда Мать тьмы, Тиамат. Ну а тот факт, что господин Тишуб-Тарк, безуспешно пытавшийся поглотить силу Бетрезена, находился среди зрителей по ходатайству Лоренца вину последнего отнюдь не облегчал. В дело пошел и спущенный на тормозах Тербатцем ван Эльстом случай с применением некромантии. Что уж говорить про кинжал Гильгамеша, который Лоренц таскал с собой постоянно.

Инге спешил рассчитаться с Лоренцем за свое унижение в Цвикау и загубленную карьеру. Откладывать возмездие епископ Ханау не собирался. После пламенной речи произнесенной инквизитором в разрушенном зале суда Лоренц неожиданно для себя оказался матерым чернокнижником и демонологом. Для полноты картины не хватало только обвинения в применении малифики или магии Тени. Возможно, если бы Инге был лучше осведомлен про приключения баронета в Остгарде, он бы инкриминировал Лоренцу и сотрудничество с безымянной сестрой, кто знает? Но и того, что было известно, хватало для аутодафе. К остальным членам команды у Инге претензий не было. Пока не было, можно было не сомневаться, что копать под подчиненных Лоренца бригаденквизитор продолжит, когда ему что-нибудь понадобится от Йозефа Фогта. Наличие заложников и объекта для шантажа при решении межведомственных споров, не таких уж и редких между Тайной полицией и Инквизицией было для епископа Ханау очень удобно.

Йозеф Фогт со своей стороны хотя и пытался как-то защитить Лоренц, однако никаких козырей на руках не имел. Сам Лоренц, контуженный магией тоже ничего сказать в свою защиту. В себя баронет пришел только, когда в небе над Ханау проступили звезды, началась ночь, и было уже поздно что-либо менять.

Майор стоял за частой решеткой отделявшей камеру от коридора.

— Я вам верю, конечно, вы грубо ошиблись в отношении Тарка. Но вы спасли своих людей, всех нас. Ханау. Предотвратили очередную мировую бойню. Проклятье. Лоренц, я послал весть о произошедшем в столицу, — Йозеф говорил устало и отрешенно, — И рейхскриминальдиректору Небе, и в святой синод. И самому кайзеру Гору, но вы же понимаете…

Лоренц все понимал. Пока провернутся колеса бюрократического монстра под названием рейхсканцелярия, и письма упадут в папку входящие нужным людям, может пройти не один день. А через десять часов, на рассвете, для Лоренца это не будет иметь никакого значения. В лучшем случае его оправдают посмертно, и на его семью не ляжет тень позора. Но если учесть, что свои доклады отправят и остальные — Инге Стенкильссон, генерал Ранненкампф и имперский судья Дюрренматт, то не факт, что письмо Фогта что-то изменит. Но Лоренц все же выдавил из себя слова благодарности:

— Господин майор, спасибо вам, за то, что вы не отказались от меня. Простите, что так вас подставил.

Фогт только отмахнулся. После долгого молчания Лоренц спросил:

— Как там остальные?

— Вильгельма я запер под домашним арестом, чтобы он не натворил дел. Сударшан сказал, что лейтенант пьет. Пускай. — Лоренц согласно кивнул. — Ирэн Деко заперлась у себя. Плачет. Леош крутиться под окнами и не знает что делать. Конрад не пострадал, Валадисы все легки на ноги, когда припекает. Выпросил у меня кристалл связи, проплатил ману и рассылал родственникам письма, хотел помочь вам, Лоренц…

— Вопросы с инквизицией деньгами не решаются, — сказал баронет глядя в стену. Очередной блок рун был весьма скверно оптимизирован и оставлял пару лазеек для заключенного, если у него под рукой бы вдруг оказалось щупальце полярной сухопутной каракатицы, пинта крови подземного слепыша и достаточно маны. У Лоренца в наличии не было ни первого, ни второго, ни третьего. Только кинжал Гильгамеша, который так и не смогли у него отобрать. Однако в этом случае он был не полезней любого другого отточенного куска метала.

— Не решаются, — угрюмо подтвердил Фогт, — потом кристалл у меня выпросила Айрин, она беседовала с отцом, — тут Йозеф прижался вплотную к решетке и заговорил шепотом, окутав пространство вокруг себя «тишиной». — Не знаю, порадует ли это вас, но скоро у нам будет новый епископ. Ручаюсь в этом. Мы с Мариэль как-то сталкивались по ходу расследования с ассасинами айрини. Инге не выстоять против них.

Лоренц промолчал. Он был в фокусе сенсорных чар, он чувствовал это, и его слова бы точно смогли бы подслушать.

— Асанте? — коротко спросил баронет.

— Пока в госпитале, она еще не скоро придет в себя. Дизраэли пока не нашли. Тарка тоже.

— Завтра ее не будет. Это хорошо, — Лоренц, закончил исследовать зачаровку стен и, наконец, смог найти путь к спасению, — Спасибо, что пришли, господин майор. Думаю, что у вас и без меня достаточно дел.

— Прогоняете?

— Да, вам не зачем быть тут. Я знаю, на решения суда инквизиции вы повлиять не можете. Не бередите себе душу.

— Уверены? Тогда до свидания.

— Прощайте.

Лицо Йозефа на секунду вытянулось, потом в его глазах мелькнула надежда. Он развернулся и, стуча подкованными железом сапогами по каменному полу, направился к выходу.

«Только не костер, только не огонь» — подумал баронет и погрузился в транс, высасывая следы колдовства из окружающего воздуха.

Он откинулся назад и прижался спиной к холодному камню стены. Лоренц действительно нашел выход. К утру ему надо было накопить пару маны, без амулета это было непросто, но в вязи защитных заклинаний на стенах он нашел пару «протечек». Две маны. Достаточно для довольно сложного, но малозатратного заклинания остановки сердца.

Раз…

Два…