В которой приключения заканчиваются.

Эрих со своими тремя сотнями и почти таким же количеством примкнувших к нему крестьян подошел к Фриршес-Гаф к полудню. Отсутствие необходимости драться было настоящим подарком для уставших ополченцев народно-освободительной армии. День и ночь они посвятили отдыху и переэкипировке.

Линг занялся ремонтом своих дронов. Василий медленно регенерировал. Шарль все порывался произнести речь о том, как важно нести пламя свободы, равенства и братства отсталому народу империи, но его уговорили дать людям отдохнуть.

Эрих метался как угорелый. Он заставил достать из подвалов оружие. Он организовал гвардейцев, что бы те занялись обучением. Он шепнул Хэби, что из деревни притащили насильно нескольких селянок, понятно для каких целей. Он пожалел о своем доносе, когда она в ярости испепелила целый взвод. И только к вечеру он успокоился, когда началась пьянка по поводу первой победы, и когда он смог, захмелев, примириться с тем, что иги-а-нам-тиль, 'взгляд крови', которую он поддерживал со своим сыном, бывшим в заложниках у Майнарда Виттельбаха прервалась. Что могло значить только одно. Его мальчик был мертв.

Они засели офицерской казарме вместе с Адлером, попаданцами и парой гвардейских офицеров.

- Эрих, ты сегодня просто неугомонный! - сказал Василий. - Неужели проникся агитацией Шарля?

- Нет, оборотень, это страх. Я заслал своих во Фридрихсбург. Надо подбивать народ на мятеж, там целые кварталы заняты рабочими артифакторной мануфактуры, и я тебе скажу, по сравнению с ними крепостные еще хорошо живут. Город загудел, как о мятеже услышал - спичку поднеси и полыхнет! Губернатор и жандармы это чуят, собирают полки. Но это не самое страшное. Прибыл великий Инквизитор. И прибыл он по вашу душу!

- Религия - опиум для народа! - выдал Шарль заплетающимся языком. Пить он никогда не умел, - клирики только и могут, что пудрить мозги трудящимся, сбивая их с правильного коммунистического пути.

- Слушай, я не знаю, кто там прав насчет богов, но Хосе де Молинес может стереть с лица земли пару городов и только потом пойдет перезаряжать свой амулет! Это не шутки. Вы пока с провинциальными гарнизонами рейхсвера воевали. Ни с магиерваффе, ни с инквизицией не встречались!

- Линг! - гаркнул Шарль, - Что мы делаем с сильными магами?

- Рисуем руну фань ше - отражение... - уныло произнёс гном. Он не мог присоединиться к общему веселью. Местный самогон был слабее гномийского пива, и выпить столько, чтобы захмелеть, он физически не мог.

Эрих вздохнул. Василий наклонился к нему и прошептал:

- Не ссы, прорвемся!

Утром они выступили на Брюгге, оставив гарнизон из сотни окрестных крестьян под управлением гвардейцев в крепости.

На пути их ждала засада, организованная бароном фон Мюнхгаузеном. Вряд ли уланам удалось бы перебить такой большой отряд, но нанести серьезные потери они могли. Их спас Линг, который вел свои дроны на несколько километров впереди колонны.

Я думаю не надо объяснять, что происходит при маневренной войне, когда одна сторона имеет БЛПА и средства, позволяющие превратить пару гектаров леса в перепаханное поле, а другая нет?

Пока Хэби колдовала бледное подобие 'Карающей длани' доступное ей, а Шарль рисовал септограмму 'градобития Меригольд', Эрих с полусотней, произведенной в 'спецназ', смог незамеченным зайти во фланг.

Улан спасло только отсутствие лошадей у мятежников. После магических ударов они бежали в панике. Василий в своем любимом обличии клакона-скаута преследовал их почти лигу внушая ужас и добивая отстающих. Ему очень хотелось познакомиться поближе со своим обидчиком - майором фон Мюнхгаузеном. Однако, Иероним приложил его парой весьма болезненных заклятий из своего 'особого эльфийского' арсенала. Самым эффективным из которых оказалось благословение святого Рейда, широко используемое для борьбы с тараканами. После чего зарвавшийся друид сменил свой облик на саблезубого ленивца и отстал, ожидая основных сил.

Заставу на окраине Брюгге они смели массированным магическим ударом. В городе их встретили настороженно, но сопротивления не оказали. Наверное, если бы в Таирсрейхе была бы такая традиция, то мэр вышел бы с хлебом и солью. Но подобного обычая не было, поэтому Шарль получил только ключи от города. Остатки батальона 'Брюгге' вместе с уланами заперлись в полуразрушенном форте.

На следующий день Хэби разошлась не на шутку. Время ее не ограничивало. Она достала свой конспект лекций по теормагу авторства гениальной Ингрид Торвальдсон и ее мужа старшего магистра Алексея Торвальдсон и начала методично на пару с Шарлем Красси уничтожать форт, пользуясь всеми бонусами, которые давала противофаза стихий. В отличие от защитников в мане она ограничена не была.

К обеду защитники выбросили белый флаг, и ополчение стало выводить пленных и выносить раненых. Майора с офицерами так и не нашли. Только тогда с северо-востока в город вступили повстанцы под командованием оберста гвардии Карла Либкнехта.

Он долго осматривал руины, украдкой колдовал 'идентификацию волшебства', замерял магический фон и качал головой. Майнард не преувеличивал, когда говорил о могуществе посланцев Энлиля.

К вечеру они собрались вместе в здании магистрата для серьезного разговора.

- Я не ожидал таких успехов! Герцог будет очень рад услышать о них. Я думаю самое время нам закрепиться на линии озеро Фиршес - предгорья Кур-Саг с опорным пунктом в Фиршес-Гаф. Имея столь узкий фронт, мы с наличными силами сможем...

- Карл, мы очень благодарны вам за участие в организации Революции - перебил его Шарль, - и революционное правительство будет радо видеть вас в качестве советника, однако ни о какой остановке наступления речи не идет, пока мы не возьмем столицу Империи.

- Герр Шарль, Майнард четко сказал, что...

- Слышь, ты! - Хэби вскочила на стол и прошла по карте, расстеленной на нем опрокидывая фишки, обозначавшие расположения гарнизонов. Хоббитка в кое-то веки после этого смогла взглянуть сверху вниз на человека. - Тебе не объяснили, что ты тут никто? И Майнард тут никто? Здесь власть народа, а мы его представляем. С сегодняшнего дня твои войска переходят в наше распоряжение.

Эрих в душе аплодировал Попаданцам. Однако для вида сказал:

- Шарль, Хэби, оберст все-таки лучше знаком с театром военных действий...

- Он, послушный клеврет империализма и аристократии, не знаком с интересами крестьянства и рабочего класса! - огрызнулся Шарль. - На данный момент, пользуясь стратегической инициативой, мы начнем наступление на Фридрихсбург. Товарищ Либкнехт, вы можете быть свободным.

Карл покраснел от злости открыл, было, рот, но заметив прищуренный взгляд карлицы возвышавшийся над ним сдержался, встал и удалился.

Они сидели еще часа три, обсуждая направление главного удара, снабжение, распределение командования... Это все были мелочи недостойные нашего внимания. Судьба республики Брюгге и народно-освободительной армии решалась в походном шатре оберста Либкнехта. Тот не пожалел маны для прямой связи с Майнардом Виттельбахом.

- Мой господин, они неуправляемы.

- Я разочарован тобой.

- Господин, они готовы выступить на Фридрихсбург. Я не смог их остановить. Я знаю, что у них уже есть свои люди в городе. Они возьмут губернскую столицу, я готов поручиться за это.

- Ты понимаешь, что если они получат этот город, то окончательно перестанут зависеть от меня? Там хранятся колоссальные запасы маны необходимые для производства! Это нельзя допустить! Империей должен править я, а не толпа крестьян!

- Да, мой господин.

- Задержи их. Мне нужна одна неделя для нужного положения планет. А затем я нанесу сокрушительный удар. А еще лучше постарайся уничтожить эту назойливую армию сам.

***

Авангард карателей рейхсвера оказался просто растоптан под стенами Фиршес-Гаф подошедшими мятежниками пару дней спустя.

Либкнехт пришел к Попаданцам с планом классической линейной битвы с основными силами империи, который сулил немалые потери, к тому же у гвардейцев появлялась возможность ударить в спину. На него посмотрели, как на идиота и отослали прочь.

Основная группировка - три пехотных полка, почти дивизия была уничтожена на ночной стоянке внезапной атакой мятежников после нанесения массированного магического удара.

Но главной проблемой для Либкнехта оказалось то, что рыхлая толпа крестьян и бывших заключенных подходила немного позже, чем планировалось к стенам Фридрихсбурга. Как раз вовремя, что бы со стороны увидеть результат действия высшей демонологии в исполнении Майнарда Виттельбаха и лорда Бетрезена.

***

Это событие вошло в историю Таира как 'Таг дер ланген мессер'. *

* День длинных ножей. Таирский.

Скажем прямо рейхсинпектор По откровенно недооценивал могущество корпуса 'Дворянская Добродетель'. Нет, теоритически он знал, что члены этой организации состояли почти во всех структурах империи. Но такой фанатичной преданности и эффективности он не ожидал.

Когда он рассказал графу Грегору Штрассеру, фельдмаршалу империи в отставке, второму человеку в ДД после императора Гора свои догадки и позволил ему познакомится с избранными материалами дела, он надеялся только на то, что в случае мятежа он сможет обеспечить безопасность центральных кварталов, где располагалось правительство и арсеналы. Но никак не ожидал, что результатом его действий станет кровавая и молниеносная расправа над всеми несогласными.

Много лет спустя, в своих мемуарах По высказал теорию, что этот путч был подготовлен самим кайзером Гором и что его императорское величество только ждало удобного момента и предлога, которым и послужила информация полученная тем вечером от рейхсинспектора.

На самом деле еще в 3995, за год до описанных событий, Штрассер регулярно объезжал подразделения ДД и морально готовил личный состав к предстоящему выступлению, собирал информацию, которая могла бы доказать Гору и таирскому генералитету 'преступные замыслы' Виттельбаха и верхушки Тайной государственной полиции. В частности, герра Йоффе. Но ему не хватило доказательств.

Хотя у большинства аристократов не было целью организация восстания или иного вида открытого неповиновения в той или иной форме, многие пытались оказать политическое давление на его императорское величество, для того чтобы замедлить отмену дворянских привилегий и крепостного права. И все эти оппозиционеры были в черных списках герра Штрассера. Рейхсинспектор По даже не подозревал, что обратившись к нему, он поджигает запал ведущий к бочке с гномийским алхимическим составом.

Штрассер принял По сразу же, провёл в свой кабинет, пожал руку. Имперский судья попросил поклясться о молчании до завершения дела. Рейхсинспектор сказал, что знает о его непричастности ко всему этому, и приказал не подчиняться более приказам столичной тайной полиции. 'Дело', о котором говорил По, состояло в аресте Йоффе.

В тот же день Штрассер сообщил командующему территориальным округом ДД, барону Карлу фон Эберштайну о подготовке государственного переворота, приказал связаться с командующим военным округом и привести в боевую готовность все подразделения ДД.

Однако открытый арест регирунгс-унд-криминальсдиректора Иоффе мог повлечь нежелательные последствия. Его пособников пришлось бы потом еще долго ловить по всему Таиру. Да и совершить гадостей перед поимкой они могли предостаточно. Так что Штрассер предпочел решить проблему одним ударом. Он сообщил Йоффе и многим другим о том, что в Бад-Висзее пройдет заседание 'дворянского собрания'. Там он планировал арестовать их и 'рассчитаться' с каждым лично, сообразно их грехам перед отечеством.

'Горе тем, кто нарушит верность, считая, что окажет услугу рейху поднятием мятежа! Горе тем, кто попытается вмешаться в тонкости планов кайзера в надежде ускорить события. Такие лица станут врагами империи. Кто нарушит доверие кайзера - совершит государственное преступление. Кто попытается его разрушить, разрушит Таир. Кто же совершит прегрешение, поплатится своей головой.' - сказал он По перед тем как войти в зал заседания.

По, опасаясь за свою жизнь, остался тогда перед роскошно украшенными двустворчатыми дверьми. Он слышал приглушенные звуки боевых заклятий, крики раненых и стоны умирающих. Бойня длилась почти полчаса. Среди предателей тоже были умелые маги.

Парализованного Йоффе вынесли из зала еще дышащим. Мельком По увидел обои, неисправимо испорченные подпалинами и брызгами крови, расколотые столы, опрокинутые стулья. Вслед за Йоффе вывели немногих оставшихся в живых.

Рейхсинспектор в своем воображении по привычке начал раскидывать белые и черные камни на чаши весов, что держала в руках Нинхурсаг, Иштар правосудия. Сошелся на положительном балансе и пошел вслед за герром Штрассером. Процессуальные моменты при допросе всё же должны были быть соблюдены. Его живот негодующе бурчал от голода, а суставы и спину ломило от непривычной физической активности.

Таким образом, когда пришли вести о том, что войска герцога пересекли границу, Таир был готов. Полки рейхсвера незамедлительно выступили навстречу.

***

Вначале Эрих думал, что это всего лишь грозовое облако. Только когда дорога вывела Народно-освободительную армию, все пять тысяч человек, на вершину холма он осознал происходящее. Попаданцы с интересом разглядывали погодный феномен, как они думали. А вот солдаты - бывшие крестьяне падали на колени и начинали истово молиться Мардуку-защитнику и Иштар-заступнице.

Воронка Инферно застыла над Фридрихсбургом и медленно поглощала город. На северной окраине вел бой великий инквизитор и епископат губернии. К ним примкнули остатки гарнизона. Вспышки священного света резали глаза даже на расстоянии лиги. Цепочка беженцев всё еще текла из ворот на север по Таирбургскому тракту.

- Вот видишь, змейка, надо нам было все же взять в команду Арк-ан-Сьель 57. И с резонансом стихий было бы проще имей мы мага воздуха под рукой. И тучку бы эту она в миг разогнала

- Линг! Ты достал мне на эту тему мозг трахать! Переспи с ней уже, только от меня отстань! Ты же знаешь, я ненавижу клонов. А она еще и одевается как шлюха. - огрызнулась Хэби

- Хэби, то что она красивей тебя, никак не сказывается на ее профессиональных качествах. - сказал Шарль.

От локального Армагеддона после этой фразы его спасла только реакция гнома, начертавшего молниеносным движением руны 屏障 (Píngzhàng - барьер) между ними. Эрих отвлекся от созерцания катастрофы и повернулся к ним.

- Вы не понимаете? Это прорыв Инферно! Вторжение демонов! Воронка пятого уровня. Надо отступать, пока их инквизиторы на себя отвлекают. Теперь на несколько десятков лиг вокруг никого живого не останется! Хорошо если до Фиршес-Гаф не дойдут!

- Демоны - это выдумки клириков. - ответил Шарль, - всего лишь выброс дикой магии воздуха. Жанна Арк-ан-Сьель еще и не такие штормы усмиряла. - Он опять укоризненно посмотрел на окрысившуюся Хэби.

- Да?! Где этот ваш голем - наблюдатель?

Над их головами, шелестя крыльями Мардука, за спиной пролетела инквизитора фигура в полном доспехе, в направлении Брюгге. Эрих увидел, как Карл Либкнехт поднимает посох и прицеливается.

- Не смей! - крикнул он. Его маг, Адлер, стоял к оберсту ближе и выбил оружие из его рук. - Ублюдок! Они вне политики! - Прошипел Эрих. Карл не ответил, только зло прищурился.

Линг, скрипя сердцем, повел дрона ближе, к уже доконца сформировавшемуся торнадо в сердце, которого разгоралось пламя. Он опустил квадрокоптер до высоты в несколько метров над крышами.

По улицам бродили твари. Поджарые гончие Бегела рвали на части еще живого плачущего от боли рекрута. Полуразумные великаны Вешапи - рогатые, с красной кожей и тупыми выражениями на мордах свежевали трупы. Куча тел перед ними уже возвышалась метра на три. Неясная крылатая тень набросилась на дрон откуда-то сбоку, и изображение пропало.

Шарль сжал кулаки. Василий недобро прищурился. Трава вокруг Хэби скручивалась от жара. Эрих до крови закусил губу.

- Поняли теперь? - спросил он.

- Да, - ответил за всех Шарль. - Командуй атаку.

- Чтооо?! - Глаза Эриха и подошедшего посмотреть на вторжение демонов Карла Либкнехта вылезли из орбит. Со стороны города раздался гул от взрыва. Инквизиция продолжала вести арьергардный бой.

- Мы идем уничтожить этих гадов. Если клирики могут справиться с этим, то и мы сможем. - Шарль был безапелляционен. - Линг, сегодня поддержка, с тебя разведка и щиты. Хэби и я прикрываем. Василий ты - танк, в дриаду осилишь перекинуться сейчас?

- Полчаса облик продержу, не дольше. Друид начал копаться в своей разгрузке. Достал флакон с тяжелой водой, несколько пузырьков с редкоземельными металлами смешал все и выпил.

Дриады, самое совершенное оружие, созданное когда-либо эльфами Мира, имели очень специфический метаболизм, если биомагический термоядерный синтез можно назвать метаболизмом. Им были под силу направленные микроволновые удары способные сбивать спутники и баллистические рунные ракеты на орбите, электромагнитные импульсы, выжигавшие гномийскую электронику и рунотехнику, энергетические щиты и множество других милых способностей, что делали этих дочерей Сада Порождений чуть ли не более страшными противниками, чем легендарные драконы. Конечно, те поделки, которые могли сотворить маги зеленого ордена несколько отличались от оригинала в худшую сторону.

К сожалению, каждое такое превращение, даже самое краткое, стоило дороже чем хороший представительский флаер Е-класса. Для метаморфоза требовались редкие короткоживущие изотопы осмия и родия, оружейный плутоний, тритий, потрясающее магическое искусство и откровенно суицидальные наклонности, чтобы выпить этот коктейль.

Народно-освободительная армия пошла своими нестройными путавшимися рядами в атаку. Гвардейцы - инструктора пытались было отстать, но Эрих, используя весомый аргумент в лице Хэби, поставил их в самый центр строя, в первые ряды. Либкнехт скрежетал зубами, но бунт поднимать не решился. Разгром форта в Брюгге запомнился ему хорошо.

Первые несколько стычек произошли с мелкими бесами на подходе к городу. Гости из ада уже начали расползаться по окрестностям. Василий на ходу завершал метаморфоз в зеленокожую полногрудую девушку с прозрачными крыльями за спиной, стараясь держаться подальше от других людей. Они как раз вошли в предместья. Эрих начал рассылать взводы на разведку и поиск выживших. Для адских гончих и мелких бесов оружие ополчения представляло весомую угрозу.

- Я тоже хочу такие сиськи... - Хэби с завистью смотрела на друида - Дашь пощупать?

- Такие же зеленые? Трогать не вздумай! Пару грей* схлопотать хочешь? - Он расправил свои стрекозиные крылья и для пробы сгенерировал перед собой плазменный щит. *единица поглощённой дозы ионизирующего излучения.

- Смертное мясо само пришло, чтобы устроить мне трапезу! - на перекрестке за восточными воротами их встретил первый серьезный противник - князь-демон Раннамаари, отец народа бистаа. Рога, шерсть, когти, шипы, растущие из кожи и роговой панцирь на груди бывший частью его тела. Повстанцы попятились, а оберст Либкнехт начал присматривать удобный путь для бегства.

Раннамаари играючи отбил огненные стрелы Хэби. Несколько ледяных 'игл Эльзы' растворились в потоке пламени, что он выдохнул. А затем его глаза взорвались, кровь потекла из звериных ушей, череп лопнул, и стены домов окрасились демонской кровью и мозгом. Василий стер капельку пота, стекавшую по лицу. Двое ополченцев оказались слишком близко к лучу микроволн и упали замертво со сваренными внутренностями.

Либкнехт очумело смотрел на труп демона. Четвертый уровень одним заклятьем! Даже не заклятьем, а непонятно чем!

- Вперед! Быстро! - прошипел друид, чувствуя, что начинает терять контроль над своим обликом.

И они шли быстро, почти бежали, стреляя на ходу, отправляя обнаруженных выживших в хвост колонны. Как стрела проходит через плоть, ударили они в спину демонам, преследовавшим инквизицию. Плазменные удары очищали в мгновение ока улицы. Дроны вели разведку. Линг на пару с Эрихом, уткнувшись в планшет, выбирали путь.

- Взмахни крылом! Залей водой! Расплавь огнём мои металлы! Ртутью знаки нарисуй! -смеялся над их нелепой компанией железный воин Каим, отказавшийся от своей плоти в пользу металла. И полминуты спустя ртуть, что заменяла ему кровь, вскипела и пошла горлом от высокочастотных индукционных токов сгенерированными такими нежными на вид крылышками дриады. Он растекся исходящей жаром лужей на базарной площади под ударами послушавшейся его совета Хэби. Хэби, которая в ярости дарила огонь своей души всем исчадиям ада на своем пути после того как увидела расчлененного младенца. Руны 引力坍 (Yǐnlì tānsuō - гравитационный коллапс) вбили останки Каима в щели между булыжниками мостовой, сплавили с гранитом и глиной.

Пламенный демон-принц Фокалор потерял свой огонь при встрече с Шарлем и застыл замороженным изваянием. Племянник второго консула Республики тоже не ведал жалости к тварям, поджаривавшим людей заживо.

Но демоны без конца выходили из пламенного вихря, что плясал в центре города.

За очередным поворотом они увидели чешуйчатую спину змееликой Сиираш вместе со своими детьми из первой кладки атакующую, потратившего почти все свое волшебство Хосе де Молинеса. Великий инквизитор стоял среди тел своей свиты погибшей в бою. Демоны пали под слаженным залпом посохов гвардейцев. Их проклятые тела растворились посреди беснующихся льда, пламени, молний и гамма-излучения.

- Посланцы Энлиля! Вы! Вы пришли, чтобы спасти нас!

- Не говори ерунды, жрец. Мы пришли, чтобы уничтожить всю несправедливость в этом мире насилия, построить общество, базирующееся на идеалах равенства. - фыркнул Шарль.

- Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим. Кто был ничем, тот станет всем, - прошептал слова древнего пророчества Хосе.

- Лучше скажи, как выключить эту штуку? Там новая партия выходит,- он кивнул на пламенный вихрь в центре города.

- Шарль! Две минуты. У меня уже все прогорело! - Перебил друид. Было видно, что ему плохо.

- Доставьте меня туда, посланцы бога. Я закрою переход. - Он принял решение. С посланцами Создателя ему сейчас не совладать, но вторжение остановить он еще может.

Друид без разговоров обнял инквизитора и расправил крылья, выжимая последние крохи энергии из этого тела. Площадь, куда они хотели приземлиться, кишела от свежевышедшей партии демонов. Невдалеке слышались взрывы прорывающейся к ним подмоги. Из последних сил Василий ударил плазменным щитом, очистив место для посадки и обратив демонов в бегство.

Хосе подошёл к стене пламени.

- На будущее, посланец Создателя. Для того чтобы закрыть воронку Инферно, надо оказаться, с другой стороны. А там все просто, - и вошел в пламя.

***

Зачистка города заняла еще неделю. По большому счету Фридрихсбург пострадал не так уж и сильно. Беженцы вернулись. И вместе с ними, вдохновленные слухами о великой победе потянулись добровольцы. К концу недели народно-освободительная армия выросла почти в два раза.

О чем Карл Либкнехт и поспешил сообщить Майнарду Виттельбаху, как только смог найти достаточно маны для сеанса связи.

- Либкнехт! Я не ожидал такого от тебя лучшего из моих людей. Мой план и так трещит по швам.

- Ваше сиятельство, я не интриган, я военный человек. Если хотите я мог бы устроить покушение, но вы не велели их убивать, только развалить их ополчение...

Майнард не на шутку задумался. Наступление на Таирбург шло ни шатко, ни валко. Герцог больше рассчитывал на восстание, которое должен был организовать Йоффе вместе с верными ему дворянами, а не на гвардию. Но теперь вместо победного шествия по столице ему приходилось вести упорные бои с рейхсвером под командованием отставного фельдмаршала, бывшего регента при малолетнем Горе, Грегора Штрассера. Он медленно продвигался к Таирбургу с боями, теряя самую большую драгоценность - время. Началась переброска полков из других провинций, император вот-вот должен был вернуться. Мятеж на юге стал перекидываться на само герцогство, а Попаданцы окончательно вышли из повиновения и накопили слишком много сил и популярности. Настроение не улучшало и то, что он поддался на уговоры Бетрезена и уничтожил один из богатейших городов своей будущей державы. Причем зря.

- Значит так. Завтра я сам поговорю с Шарлем и открою портал. Пускай эти маги пройдут по нему. Здесь мне они нужнее. А ты останешься на командовании на юге.

И Майнард совершил очередную ошибку.

Нет. Не в том, что попытался перекинуть Попаданцев на другой фронт. Не так-то и сложно было объяснить им необходимость такого шага с точки зрения и тактики. На юге и западе народно-освободительной армии серьезного сопротивления оказать не мог уже никто. К тому же победа во Фридрихсбурге не только вызвала приток добровольцев, но и заставила задуматься командиров гарнизонов рейхсвера. Кто-то бежал, бросив свои части, кто-то организованно отступал. Кого-то подняли на копья, а солдаты перешли на сторону восставших.

Попаданцы, увлеченные наступлением на откатывающиеся без сопротивления имперские части и войной с остатками демонов, не видели, как в их тылу катится волна передела собственности, откровенных грабежей, насилия и казней. Об администрировании подконтрольных территорий они пока не задумывались. Даже о назначении своих людей в качестве старост, не смотря на все занудство Эриха на эту тему.

Стихийный революционный террор разгорался все сильнее, и эмиссары Майнарда подогревали его. В его интересах было, чтобы холопы сами молили о возвращении дворян и императорского правления на их землях. Императора Майнарда, первого своего имени, конечно же!

С некоторой опаской вступили Попаданцы после получасового разговора с герцогом в искрящуюся круговерть стратегического портала, ради которого Виттельбаху пришлось оставить без маны две своих дивизии.

Церемония была обставлена достаточно солидно. Они прошли перед строем своей армии на главной площади Фридрихсбурга, попрощались с командирами. Шарль обернулся напоследок.

- Помни, Эрих, ты остаёшься за главного. Не опозорь идеалы Революции, - сказал он и пропал в искрах.

Оберст Либкнехт с облегчением вздохнул. Он повернулся к своим лейтенантам и отдал приказ:

- Готовьте отступление армии к Фиршес-Гаф. Встанем там до дальнейших распоряжений его светлости.

- Шарль оставил за главного меня, - спокойно сказал Эрих. За его спиной стояла вся его старая банда во всеоружии. Доверенные из крестьянских подразделений, несколько переметнувшихся офицеров, кто-то впечатленный победой посланцев Энлиля над демонами, а кто-то решивший половить рыбку в темной воде.

- Ты! Знай свое место бандит! - начал на повышенных Карл Либкнехт и тут же заткнулся, увидев нацеленный на себя добрый десяток посохов.

- Я, временный командующий народно-освободительной армией республики Брюгге. А ты здесь никто. Если услышу хотя бы про одну попытку захватить власть, тебя повесят. Ты понял, пес Майнарда. - медленно отчетливо проговорил Эрих. Оберст краснел, синел, бледнел и, наконец, выдавил из себя:

- Да.

- Нам больше нет необходимости в мане и оружии от твоего повелителя. Это все у нас теперь есть свое. Сообщи об этом герцогу. Саблю можешь не сдавать. Будем считать тебя военным атташе, - усмехнулся Эрих.

Он повернулся и пошел на заседание реввоенсовета. Шарль давал всему какие-то зубодробительные названия, почерпнутые им из легенд его родины. Разведчики докладывали, что с юга, из Аррации, приближается полк стрелков и две роты кирасиров, при поддержке драгун.

Я бы на его месте Либкнехта расстрелял, а его гвардейцев повесил... Но Эрих надеялся, что сможет использовать его для переговоров с герцогом Виттельбахом.

И действительно, оберст бегом бросился к кристаллу связи, чтобы передать новость о Эрихе.

Его светлость стоял на холме. Позади-внизу герцога разыгрывалась нешуточная баталия. Только вмешательство посланцев Энлиля спасло правый фланг гвардии от разгрома, опытным взглядом оценил обстановку на поле боя Карл.

- Что тебе. Я занят, - герцог с улыбкой смотрел через подзорную трубу на то как Хэби с Шарлем ворвались в боевые порядки панцирной пехоты рейхсвера и играючи сломали строй.

- Эрих предал нас.

Улыбка пропала с губ герцога.

-Значит, он таки узнал про своего сына... Ты совершенно не контролируешь ситуацию. Ты уже дважды разочаровал меня, оберст. Третьего не будет. Дождись, когда эта толпа, по недоразумению называющая себя армией, выступит из города и активируй маяк. У меня есть еще козыри в рукаве. - Он видел, как побледнело лицо Либкнехта, и ухмыльнулся. Страх неудачливого миньона забавлял Майнарда. - не бойся за свою шкуру, ты еще нужен мне.

***

Пару дней спустя ведьмы дроу спустились с ночного неба на своих метлах и прошли через отдельно стоящий лагерь гвардейцев герцога. Сестры явились на зов, как и было договорено. Высокая чопорная полногрудая Ута в длинном платье. Тонкая, коротко стриженная Эли, похожая больше на юношу, в легком доспехе Братьев. И маленькая Яни, казавшаяся ребенком.

В своих руках три девушки несли флейту, арфу и тамбурин. Они щурились от режущего глаза света костров и полной луны, стараясь прикрыть свои чувствительные глаза широкими полями островерхих шляп. Всполохи огня безуспешно пытались украсить их пепельную кожу хоть каким-то подобием румянца. Их лица были прекрасны, как прекрасна может быть статуя из мертвого камня. Они были словно три снежинки. Такие же прекрасные. Такие же разные. Такие же холодные. Как снег. Как смерть.

Как в снеге мягком и пушистом мальчишки видели игрушку, так и недавние рекруты, видели в них девушек, с которыми хочется позабавиться. Как в снеге, накатывающим на тебя неотвратимой лавиной, пожилые ветераны зимней кампании против орочьих кланов видели погибель, так и Карл Либкнехт видел в дроу угрозу для всего живого.

Адлеру повезло, что он увидел их прибытие, когда пошел отлить. Оставаясь незамеченным с помощью магии, он некоторое время следил издали, как, повинуясь приказам оберста Либкнехта, начинают по трое-пятеро расходиться гвардейцы, занимая позиции вокруг стоянки народно-освободительной армии. Маг быстро понял, что происходящее не светит ничем хорошим и опрометью кинулся к командиру. Ввалившись в палатку к Эриху, Адлер громко зашептал.

- Эрих, поднимай наших. Надо бежать. Гвардейцы окружают нас! Что-то затевается!

- Ха, я знал, что они захотят нас порешить. Этому ублюдку Майнарду, мы как кость в горле. Еще бы! Войско, которое ему не подчиняется и не будет! - Атаман, хотя нет, уже командующий народно-освободительной армии республики Брюгге, налил себе еще вина. Он твердо решил отметить последнюю победу. Конечно пехотный полк, пойманный на марше из Аррации, не был сложной добычей. Особенно учитывая неожиданный удар и численное превосходство. Но это было первая победа в сражении против регулярной армии без Шарля.

- Эрих, хорош куражиться! Надо уходить!

- Ты думаешь, меня напугает пара сотен гвардейцев?! - слегка заплетающимся языком спросил Эрих с вызовом. - Да мы их порвем! Не надо шутить с народом! Здесь другие ребята. Майнард, твоих гвардейцев тут порвут на части! - Заорал он.

- Эрих, шайзе! Там три ведьмы дроу.

Это сработало. Атаман протрезвел в один миг.

- Где?

- Там! - Адлер махнул в сторону костров бивака гвардейцев. Эрих начал судорожно прикидывать шансы. Чертов герцог обхитрил его. Атаман прекрасно осознавал, что сейчас творится в лагере. Десяток трофейных бочек с вином сыграли свою роль. Поднять своих солдат он вряд ли успеет. Просто выдаст себя и потеряет последнюю надежду на спасение.

- Уходим вдоль оврага, собери наших кого сможешь в первом и втором отрядах. Пять минут тебе на все, а потом идем на прорыв.

Эльфийки как тени проскользнули сквозь ночной лес. Они и были тенями, плоть от плоти их. Ведьмы встали по вершинам правильного треугольника вокруг армии крестьян.

- Сыграем? - тихо прошептала сестра Ута, старшая, неотрывно следившая за полной луной, несмотря на резь в глазах.

Оставшиеся две ведьмы услышали ее шепот сквозь треск костров и пьяные крики. Эли поднесла флейту к губам и начала мелодию. Музыка обволакивала пространство и замедляла время. Несколько мгновений спустя к звукам флейты добавилась арфа Яни, крохотной и обманчиво беззащитной на вид девочки. Люди поднимались, вслушиваясь в чудесную мелодию.

Ута ударила ладонью по коже змеи своего тамбурина. Именно в этот момент Эрих заорал: 'Давай!' Коротко рявкнули несколько боевых посохов. Взрывы огненных шаров и разряды молний ударили по месту, где сидела одна из групп гвардейцев. Затем банда, старая банда Эриха, рванулась в прорыв. Ведьмы улыбнулись, варвары точно попали в ритм. За это они разрешат им проложить свое жалкое существование. Дроу, не переставая играть, резко повернулись вокруг себя. Начался 'Танец Теней'.

И повинуясь древнему волшебству переплетённые между собой тени солдат стали подниматься с земли, обретя ненадолго подобие вещественности. Достаточное что бы убивать. Голодные, хищные призраки, чуждые этому и любому другому из миров, хотели хоть ненадолго получить настоящую плоть. Как у своих хозяев. Да, плоть своих хозяев им и была нужна!

Гвардейцы со страхом и отвращением смотрели, как восставших крестьян и бывших каторжников рвут на куски призраки. Преследовать Эриха не решился никто. Ибо тени танцевали вокруг маленьких групп магов заграждения, озаренных спасительным истинным светом инквизиторских лампад.

***

Хосе де Молинес сидел за столом на портальной террасе загородного дворца кайзера и пил церковное вино. Мягкий ветерок шевелил закопченную, и запятнанную кровью сине-белую рясу адепта Шамаша, аспекта Мардука, отвечающего за справедливость. Он сидел долго получая удовольствие от теплого солнечного света, щебетания птиц и запаха цветов императорского сада. Жизнь его подходила к концу, и он смаковал ее последние часы. Канонада заставила его поморщиться. Войска Виттельбаха уже подходили к столице, и их авангард вступил в бой.

Над каменными плитами пола, испещренными магическими знаками, закрутились искры. А затем возникла арка света. Из нее буквально выбежал повелитель Таира, а за ним добрых полсотни высокопоставленных волшебников магиерваффе и инквизиторов. Хосе поднялся и пошел на встречу.

- Ваше импе...

- Можешь ничего не рассказывать. Грегор уже доложил мне ситуацию по кристаллу, а остальное я узнал во время передышки в Торрено. Рад видеть тебя живым. Думал, что тебя прикончили, если не демоны, то мятежники. Как ты выбрался? Смог договориться?

- Из огня да в полымя, мой кайзер. Они уничтожили за полчаса всех четырёх князей-демонов, служивших опорными столбами прорыва. Мне хватило простейшей молитвы Диза, чтобы закрыть его.

Гор пристально посмотрел на Хосе, а затем крепко его обнял. Шаг-нам-уш-та шаг-нам-уш-ше. От смерти к смерти. Или, если на жаргоне магов, 'из огня да в полымя' было одним из древних чудес, не требовавших амулета-накопителя. В момент твоей гибели ты мог договориться со вселенной об отсрочке. Но только если рядом с тобой есть достаточно сильное пламя. И тогда мир перемещал тебя туда, где ты в течении нескольких дней погибнешь. В пасть дракона, на дно моря. Или столицу перед штурмом. Повлиять на выбор места и времени было можно. Изменить исход - нет.

- Ты пойдешь со мной в бой, Хосе? Как в старое время под Лагашем прикроешь спину?

- Для этого я и вернулся, Гор.

Где-то за грядой холмов опять загрохотало.

- Перезаряжаемся, господа и в бой! - Кайзер со своей свитой ненадолго отлучились, чтобы пополнить запасы маны и уточнить местоположение ставки Грегора Штрассера. Вернувшись, они опять открыли портал, на этот раз всего на пару лиг. На один из холмов на южном берегу Майна недалеко от столицы, откуда открывался прекрасный вид на долину, где и предстояло разыграться решающему сражению этой войны, а, если обернуться, можно было увидеть шпили башен столицы и верхушку самого высокого в империи зиккурата Э-темен-ан-ки. Храма единения неба и земли.

***

Майнард Виттельбах, великий герцог судорожно сжимал и разжимал кулаки. Он лихорадочно прокручивал в голове дальнейшие варианты действий.

Нет, его не напугала армада вражеской армии. Его сорока тысячам солдат противостояло от силы шесть потрепанных в отступлении полков, почти небоеспособное ополчение числом тысячи в три и несколько сотен нерегулярной кавалерии западных вольных поселенцев.

Не заставила его нервничать и тактика рейхсвера.

Накануне главного сражения, ранним утром, таирский арьергард, находившийся у монастыря в полутора лигах к востоку от расположения главных сил, был атакован авангардом Майнарда. Завязался упорный бой, продолжавшийся несколько часов. После чего таирцы отступили и присоединились к основным силам, предоставив простор разведчикам герцога. Так что позицию рейхсвера Майнард знал досконально.

Замысел командующего таирской армии Штрассера судя по всему состоял в том, чтобы путём активной обороны нанести войскам Майнарда как можно большие потери, сохранить силы империи для дальнейших сражений и для полного разгрома армии герцогства. В соответствии с этим замыслом был построен боевой порядок рейхсвера.

Позиция, выбранная Штрассером, выглядела как прямая линия, идущая от редута магиерваффе на правом фланге через группу магов на холме, к Майну на левом фланге.

Другая вещь нервировала Майнарда Виттельбаха. Над ставкой противника вместо обычного знамени рейхсвера, белого дерева на сером фоне, висел императорский штандарт - золотой венок из дубовых листьев на черном. Высоко в небе над полем боя летел сокол.

- Мораль подавляют, - буркнул он себе под нос, успокаивая себя.

Его застрельщики с дальнобойными эльфийскими луками выступили вперед. В небе началась видимая лишь профессиональному магу битва. Стороны пока не тратили ценную ману на массивные удары. Лишь обменивались легкими уколами, прощупывая защиту. И очень быстро по давящей головной боли и медленно, но неотвратимо тающим щитам над ставкой он понял, что кайзер Гор действительно вернулся. В честном магическом поединке ни ему, ни его гвардии долго не выстоять перед магиерваффе во главе с императором. Герцог знал это.

Он отдал приказ начать наступление. Если не получается качеством, то попробуем количеством. Его полки пришли в движение. В лобовую атаку на неподавленную магическую оборону, которая была бы обречена, если бы во главе строя не шли посланцы Энлиля.

Лучники выпустили первые стрелы, противник, не обладавший таким дальнобойным оружием, поспешил скрыться за баррикадами. Залп огней Нара магов рейхсвера растворился, не долетев до наступающей пехоты. Уж что-что, а чужое пламя Хэби бы к себе никогда не подпустила. Ледяной шторм успел забрать всего десяток жизней, а потом контроль над ним перехватил Шарль и облако снега послушно зависло перед атакующими, прикрыв их от выстрелов имперцев наподобие дымовой защиты.

Майнард ощутил, как ослабло давление на его защитные заклятья. У магиерваффе появилась новая достойная цель под носом.

Между тем в центре начался ближний бой. Вспыхивало пламя, били молнии. Раздавался грохот. Воевать с опытными волшебниками посланцам Энлиля было сложнее, чем с тупыми демонами. Но вскоре Майнарду стало не до развлечений.

В небе распустились огненные цветки сбитых контрзаклятьями огней святого Харма. Круг рассеивания Эллрана почти исчерпал себя и, пока он снова не насытиться, маной надо было отвлечь противника контратакой.

- Шевелитесь черти! - Заорал он на своих адъютантов. - Где реагенты?

На земле уже расстелили, ориентируя по компасу листы бумаги с заранее нарисованными магическими фигурами, зажигали дурнопахнущие свечи. Заклинания малефики дозволенные святым синодом были игрой на грани фола. Пока его маги обновляли защиту, проклятья одно за другим ударяли в магическую защиту императора, которая отклоняла их в сторону.

Спустя два часа, потратив в одиночку почти целый полковой аккумулятор Майнард сел без сил и окинул дело рук своих.

Склоны холма, на котором располагалась ставка Гора были покрыты золой и пеплом, ему удалось-таки накрыть часть полка, прикрывавшего левый фланг противника и сейчас, когда магический хаос приутих этим воспользовались драгуны, прорвавшиеся по мелководью в тыл и налетевшие на отступающих пехотинцев рейхсвера. Слышались выстрелы пистолетов, крики лошадей и раненых. На другом фланге ополчение таирцев сдало позиции и жалось к редуту, на котором окопалась группа волшебников магиерваффе. Фактически фронт рейхсвера был почти разорван, а удар драгун при поддержке мог перерасти в полноценное окружение.

Но центр, его лучшие части отступали. Почти бежали под напором размеренно идущего вперед кайзера, возглавившего контрнаступление. Коротко огрызались уставшие и раненные Попаданцы и оставшиеся гвардейские маги, не в силах остановить императора. Он видел, что посланцам Создателя нужна передышка. Виттельбах приказал послать в бой резерв, а посланцев Энлиля вывести с передовой.

Попытка ударить контратакующим во фланг стоила эскадрону улан жизней. Все стратегическое преимущество по большому счету не стоило сейчас и выеденного яйца, пока они не могут проломить магическую защиту Гора.

Тяжесть опять легла на плечи Майнарда Виттельбаха, а голову сдавила боль. 'Он смотрит на меня!', внезапно понял герцог. 'Он идет ко мне!' Его начала охватывать паника. Умом он понимал, что это Гор нашел какую-то лазейку в защите, что ему ничего не угрожает, что враг уже проиграл эту битву и что скорлупа, защищающая императора от проклятий и огня, долго не продержится. Надо просто продолжить бить. Но это понимал разум, а тело уже била крупная дрожь, спина покрылась холодным потом. Тело хотело убежать с криком, как это сделали его адъютанты и приближенные, оказавшиеся рядом.

Окончательно потеряв над собой контроль, он позвал на помощь того, кого не хотел освобождать, того, кого до последнего кормил обещаниями - владыку Легиона, богоравного Бетрезена.

- Бетрезен лугаль-ки-кибаль дингир- эне-са ки-э у-ими-зиг! *- вырвались у него из уст древние слова.

* Бетрезен царь всех преисподней на землю ступи!

Этого было достаточно, ибо желание было искренним, и жертва Фридрихсбурга была принесена и принята. Граница миров, истончившаяся от потраченной на поле боя магии, дрогнула. С ясного неба опустилась воронка смерча, постепенно наливающегося пламенем. Мелкие бесы начали выбегать из его основания. Небо покрывалось на глазах темными тучами.

Страх отпустил и пришел снова после осознания того, какую силу Майнард пустил в этот мир. И от того что посланцы Энлиля были рядом. Они видели все. Они ощутили волшебство, которое стояло за незамысловатой фразой.

- Так это ты устроил то бойню во Фридрихсбурге? - спросила его Хэби.

Ее лицо было обезображено рваной раной. Предплечье рассечено. Шарль стоял, зажимая кровоточащий бок. Банальная магическая стела все же нашла цель. Друид вяло хромал, на ходу превращаясь в человека. Лишь гном несмотря на закопчённые и выщербленные доспехи казался целым. Внизу гвардия и рейхсвер прекратили битву и разворачивали свои порядки лицом к бегущим на них демонам

- Да, так было надо для победы.

- То есть ты, ради власти готов пожертвовать десятками тысяч жизней невинных?

Майнард расхохотался. Какие же они забавные.

- Умри! - Хэби плеснула ему в лицо из раны своей кровью, которая в полете начала превращаться в поток лавы.

И тогда герцог произнес простенькое заклинание второго уровня малефики. Проклятие Шаттера. Оно причиняло ущерб предмету пропорционально мане в нем содержащейся. Вот уже пару тысяч лет как во все артефакты встраивали предохранители, предупреждающие от поломок, а амулеты-накопители были экранированы адамантием. И это заклятье считалось бесполезным. Но у Попаданцев такой защиты не было.

Хэби вспыхнула изнутри. Она до последнего пыталась обуздать свое внутреннее пламя, но, в конце концов, упала объятая огнем. Шарль застыл ледяной фигурой. Василий минуты две носился, крича от боли и теряя на бегу куски плоти. Только волшебство держало его поврежденное тело вместе после того превращения в дриаду. У Линга на плече выгорела набитая давным-давно при приеме на работу татуировка руны отражения.

- Надо же! Что гном, будешь драться? Мечом меня зарубишь? - Майнард снова истерично рассмеялся.

'Система защиты деактивирована' проецировалось ему на сетчатку сообщение. 'Уровень заряда критически низкий. Функционал доспеха ограничен'

- Да. Мечом, - констатировал Линг

Он переложил свой цзянь в левую руку, а правой достал из-за пояса кисть. Свое главное оружие. 力- Сила. 速度 - Скорость. 压力 - Натиск. Руны застыли в воздухе перед ним. Его выпад был быстрее молнии. Сервоприводы негодующе выли и грелись. Легкий доспех предназначался не для боя, а для обеспечения комфорта в условиях повышенной относительно лунной гравитации, но Линг знал, как выжать из него последнее.

Но Майнард ушел от удара астральным сдвигом. Попытался достать ублюдка стрелой тьмы и получил ее обратно. Оторванная на уровне предплечья рука герцога отлетела в сторону. Он ушел от выпада Линга, и с ужасом понял, что не успевает колдовать под ударами. Он чудом смог достать свой меч. Отбил пару атак, увернулся от еще одной и побежал навстречу вернувшимся телохранителям.

До боли сжав зубы, Линг смотрел ему в след. 'Заряд исчерпан'. А вместе с ним у него закончилась тушь из лунной пыли, необходимая для боевого начертания. Он видел, как Майнард открывает перед собой портал и уходит в него. Десяток кирасир набросились на почти беспомощного гнома с мечами и посохами.

Лежа в луже своей крови и, умирая, он видел, как внезапно остановился и рассыпался искрами вихрь Инферно и улыбнулся.

***

Отступать со мной во Фридрихсбург майор категорически отказался. Мы распрощались с ним и остатками улан на перекрестке. Он со словами, что 'никогда не бежал от врагов и не бросал своих людей' двинулся, в сторону Брюгге, на восток, организовывать оборону, а мы в прежнем составе на юго-запад.

Дон Вильянуэва раз десять обернулся ему вслед.

- Давайте уже, Хименес, догоняйте его, - сказал я, когда мне это надоело. - делайте что велит вам ваш долг и шило в заднице... Но от клятвы я вас не освобождаю, имейте ввиду.

- Спасибо! - он махнул рукой и поскакал вдогонку уланам.

Мы двинулись пока по дороге. Стояла ночь и встретить врагов мы не рассчитывали. Ошибка чуть не стоила нам жизней. Хорошо еще, что большой, почти в тысячу человек, отряд шел освещенным факелами и магическими лампадами. Мы увидели его загодя и ушли с дороги. Похоже наше бегство из Фиршес -Гаф было как нельзя более своевременным.

После этого мы встали на отдых с лесу. После полудня, совместно решив, что двигаться по дорогам опасно, мы направились на юг, чтобы пройти незамеченными по лесам в предгорьях.

Нам очень повезло, что с нами была Орели и де Фризз. Если бы не она мы бы с первый же день заблудились, а потом сдохли от голода. Ни я, ни Густав, ни Асанте с Карлом не имели ни малейшего понятия о выживании в дикой природе. Да и охоту никто из нас несмотря на дворянское происхождение не любил.

Двигались мы вперед крайне медленно. Дорог тут не было, да и напрямую идти было не всегда возможно. Один раз мы встретили дикого гуля, которого без промедления уничтожили. Пару раз ночью приходили призраки и, чуя охранные амулеты, с воем улетали прочь.

Единственный человек в этих дебрях встретился нам неделю спустя. Неопрятный тощий мосластый старик с нечёсаной бородой в грязной рванине вышел к нашему костру, когда уже стемнело. Через его плечо была перекинута тушка молодой косули, а на поясе висела фляга из сушеной тыквы. Косуля была для нас очень актуальна. Днем не удалось никого поймать. Де Фризз и Густав на всякий случай схватились за оружие. Карл сотворил какой-то усложненный вариант заклинания идентификации. На секунду в растерянности замер, потом пожал плечами и развел руками.

- Здрасте, путники! К огню пустите погреться?

- Пустим. Тем более с мясом, - ответил я. - Как зовут тебя?

- Эанатум. - Сказал он. Орели вздрогнула.

- Один пришел?

- Да. Я тут охочусь. Живу один. Решил на огонек заглянуть.

- Карл?

- Ничего, ни амулетов, ни магии. Слегка волшебством дроу отдает и все.

- Я тебя во сне видела! Ты еще говорил смешно, как древние! - вдруг сказала Орели.

- Госпожа, я рад, что ты запомнила меня, - церемонно поклонился Эанатум.

- Присоединяйся, - после раздумий сказал я. Старик был явно непрост, если смог выжить в этих дебрях. - Скажи, а ты можешь провести нас во Фридрихсбург? Мы уже все ноги сбили продираясь по этим чащам.

- В Нин-куд? - он использовал древнее название города, - Как же не довести, доведу, дорогу знаю. Только ночью пойдем, оно так сподручнее будет. - После этого он достал из-за пояса бронзовый нож и начал деловито разделывать косулю.

Мы поужинали. Разговоров было немного. Эанатум интересовался происходящим в мире. О себе же сказал кратко: 'давно здесь живу'. Ночью мы по очереди сидели в карауле. Старик тоже не спал, а с утра, когда только забрезжил рассвет ушел на охоту, как он сказал.

Днем мы отдыхали. А ночью Эанатум вернулся с несколькими обескровленными кроликами. И мы рискнули. Пошли по его следам. Вскоре мы вышли на какое-то подобие тропы. Деревья расступались перед нами. Сломанные ветви исчезли с пути. Эанатум шел сначала быстрым шагом, затем побежал, да так что мы с трудом успевали за ним рысью. Он поминутно прикладывался к своей фляге, а глаза его, казалось, светились красным. До рассвета было еще далеко, когда он сел без сил у дерева. Кожу мне покалывали иголки, также как когда ко мне прикасалась Орели. Что-то чудесное происходило вокруг, древнее как сам мир. Нам тогда невдомек было, что Эанатум совершил почти невозможное. Провел тропой теней кого-то кроме себя.

- Все, отдыхайте. Отсюда сами доберетесь, - сказал он. Допил последние капли из своей тыквы. - Тут идти пару лиг.

На горизонте действительно было виднелось зарево огней большого города, а внизу, под холмом, на вершину которого мы вышли, располагался хутор.

- Мне нужна пища, - внезапно прорычал старик. Он хищно посмотрел на Асанте и тут же ударил себя по губам.

- У нас есть жареное мясо. - Орели начала копаться в седельной сумке.

- Другая пища, нин-а-ни!* - он побежал по направлению к деревне и почти сразу пропал из виду.

* Госпожа моя.

Мы встали лагерем. Эанатум не вернулся, однако свое слово сдержал. Утром мы обошли хутор стороной, а к полудню мы вышли к Фридрихсбургу. Если бы мы заглянули в деревеньку, то смогли бы оценить, во сколько жизней обошлась наша прогулка.

К столице губернии мы пришли как раз вовремя, чтобы увидеть воронку Инферно пожирающую город и яростную, самоубийственную атаку мятежников на демонов. Досматривать, чем закончится дело, у меня желания никакого не было. Как и у остальных. Мы развернулись и галопом отправились обратно к лесу.

Фигуру в небе заметила Асанте. Взор лучницы был острее, чем у орла. Мы остановились, и я шепотом ветра послал сообщение: 'Святой отец! Спуститесь с неба к верным сынам Таира!' Я выпустил в небо сигнальный огонек. К нашей радости инквизитор сложил крылья Мардука и соколом упал перед нами затормозив лишь в самый последний момент.

- День добрый, отец Отто!

- Здравствуй, сын мой.

Я спустился с лошади и пожал его закованную в латную рукавицу ладонь. Вид святого воина в зачарованном полном доспехе, с двумя громовыми топорам и штурмовым посохом за спиной успокаивал меня.

- Дети мои, мы должны как можно быстрее уходить.

- Знаем, отче, - ответил я

Он не без помощи Вильгельма и Карла он взгромоздился на запасную лошадь, и мы отправились дальше. К вечеру мы оказались на расстоянии лиг шести от Фридрихсбурга. И остановились на отдых.

- Что там случилось отче, и почему вы покинули поле боя? - Спросил Густаф уплетая остатки косули.

- Если вы намекаете, что я сбежал, то вы ошибаетесь. Это скорее ты поступил бы так. - рыкнул на него оберквизитор. По дороге, во время коротких передышек я обрисовал ему наши приключения. - Великий инквизитор указал мне примерное место, откуда исходил прорыв. А император за несколько минут до этого сообщил об открытых вратах Инанны в мир демонов по кристаллу связи. Я должен найти их пока не стало слишком поздно. Установить маяк, дабы мои братья смогли обрушить на это место святое пламя.

Пальцы Орели впились в мою руку.

- Я не вернусь туда, - в трансе шептала она. Отто Кац пристально смотрел на бистуу. А затем сотворил какое-то заклятье, и она пришла в себя.

- Это все-таки, одержимость каким-то древним духом, - сказал инквизитор.

- Я так и думал!

- Очевидно этот дух, хотя и имеет отношение темной магии, не желает зла. Но тебе следует быть осторожным с ней.

Именно в это время к нашему костру вышел и темноты леса Эанатум с двумя фазанами в руках. Увидев Отто, он взвыл и бросился наутек.

- Именем Мардука, стой кровопийца! - вампир оказался в клетке, сотканной из лучей света.

Эанатум скрючился от боли. Попытался уйти в тень и не смог.

- Я же приказ вашего лугаля исполняю, человек света, пощади! Он приказал мне хранить от опасностей Нин Энлиль-гим нам тар-тар-ре!

- Ее? - Отто Кац показал на Орели. Эанатум кивнул.

- Убирайся. И что бы я больше не видел тебя на земле империи. Испепелю. Ты свободен от приказа.

Клетка спала, у-и-на-э-наг исчез.

- Так он был вампиром? - с ужасом в голосе спросила Асанте.

- Да, худшей из разновидностей, - ответил Отто.

- Отче, а что значит Нин Энлиль-гим нам тар-тар-ре? - просил Карл

- Не все тайны стоит знать неподготовленному уму. - сказал святой отец.

В моей голове с бешенной скоростью вертелись мысли. Орели это Инанна? Этот дух живет в ней? Но откуда? Как? Все сходилось. Погибла она или нет во время битвы с Ню'раа при Ниппуре никто не знает, конечно, но неужели ее дух скитался столько времени по миру, переселяясь из тела в тело?

- Отче, как? - спросил я.

- На все воля божья...

Последующие дни прошли достаточно однообразно. Мы осторожно, проселками пробирались на северо-запад, в направлении, которое указывал Отто Кац. Основные силы мятежников покинули Брюгге и Фиршес-Гаф. Мне не по нраву было находиться на враждебной территории, но деваться было некуда.

Ехать обратно лесами мы не стали. Это было слишком долго, а время поджимало. Да и припасов у нас почти не осталось. К тому же присутствие Отто давало нам определенный иммунитет от нападений. Повстанцы, многие из которых знали оберквизитора лично чуть ли не с детства, не испытывали ни малейшего желания нападать на святого человека.

По уверению Отто древний вампир тащился за нами следом. Ни я, ни оберквизитор не были удивлены этим. Разве он мог оставить свою госпожу на произвол судьбы?

По дороге мы получили и последние новости. О порадовавшем и обескуражившем нас поражении демонов во Фридрихсбурге и гибели народно-освободительной армии от теней дроу. О гвардейцах Виттельбаха, которые теперь убивали без спроса любого, кто говорил им хоть слово поперек. О бандах мародеров и дезертиров с обеих сторон, шлявшихся по лесам и вновь поднявшей голову лесной нечисти. В провинции царили хаос, смерть и насилие. Осенью к ним должен был добавиться голод. В общем, шла самая обычная война, которая так хорошо смотрится на страницах исторических романов и песнях, и так отвратительна, когда встречаешь ее вживую.

Патруль гвардии мы уничтожили из засады. Я был зол, и никто не сказал мне слова поперек, когда я расстреливал из штурмового посоха отдыхающих кавалеристов. Да и амулеты-накопители их совсем не были лишними.

Наследующее утро мы увидели сожжённый хутор, раскидистый дуб, на ветвях которого висел добрый десяток трупов и полуэскадрон драгун Виттельбаха. Они смеялись и радовались. Орели под покровом иллюзий, сплетенным Асанте, смогла подобраться почти вплотную к ним, чтобы услышать, что тут случилось.

Знакомые иголочки начали покалывать мою кожу. Я не мог остановить ее... Лошади понеслись в панике. За ними следовали с криками гвардейцы. А следом за ними Орели с палкой в руках и яростным зеленым пламенем в глазах.

Пара потоптанных лошадями трупов осталась лежать на поле. Я с трудом остановил Отто, ринувшегося в след за ней с четким желанием убить.

Орели вернулась сама, через пару минут. Пламя еще тлело в ее глазах. Но уже гасло под подступающим потоком слез.

- Меде-а-ра лу-лу ну-гу-эн! *-прошептала она.

* Из-за нас не будут гибнуть люди

Мы ушли оттуда галопом. Еще час на привале она сидела на моих коленях и отказывалась отвечать. А Отто очень нехорошо смотрел на нее. Потом выпив травяного чая с хорошей толикой бренди, она раскололась. После нашей удачной засады оставшиеся драгуны эскадрона сожгли, не разбирая правых и виновных, три хутора, а жителей порешили. Отто несколько подобрел после этого объяснения. Погладил Орели по голове.

- Девочка, тебе не стоит позволять злу, что таится внутри, овладеть собой, - сказал он.

Ночью она стонала и вздрагивала, пока я не лег рядом. Ей опять снились кошмары.

После этого партизанских действий мы не предпринимали, и врагов старались избегать.

Брюгге обошли стороной. Добронастроенные к церковнику крепостные это одно, а вот продажные свободные горожане - совсем другое.

На потрепанную банду мы вылетели совсем неожиданно в сумерках. Разбойники профессионально взяли нас в полукольцо, но нападать не спешили. С опаской смотрели на громовые топоры в руках Отто и наши посохи. Расставаться с жизнями в схватке с хорошо вооруженным противником им не хотелось.

- Миром разойдемся? - Деловито осведомился главарь.

- Я думаю да, Эрих. - Густаф тронул лошадь и выехал вперед.

- О! Знакомые все люди. А я то думал, что вы в Фиршес-Гаф или при обороне Брюгге сгинули, а вы в бродяжки подались гауптман!

- Да ведь и ты, как мы в хуторах слышали, был главнокомандующим, где армия то твоя народная?

- В могиле. Ублюдок Майнард нас подставил. Прислал против нас богомерзких дроу. Еле удрали от его гвардейцев, хорошо мы тут каждую тропку знаем. Спаслись. Не удивлюсь если он и прорыв Инферно устроил.

- Истинно, сын мой. Скорее всего, так и случилось. Не знаешь ли ты тут мест каких потаенных, где бы его светлость демонологией и гоэтией* занимался?

* средневековая магическая традиция вызывания демонов и составления талисманов.

- Так мы как раз и идем к его летней резиденции. Разнести ее в клочья.

- Отче, - вмешался Адлер, - Там точно есть какой-то древний демонический артефакт. Я готов поручиться.

Ни я, ни Густаф не были счастливы тем фактом, что нам пришлось присоединиться к этим мужланам. Но выбора не было. Я мог пренебречь своим долгом перед империей, но когда на чашу весов была поставлена судьба всего мира, приходилось проявить храбрость. Хотя бы потому, что бежать, если мы проиграем, будет некуда.

Так же случайно наткнулись мы на остатки гарнизона Брюгге во главе с майором Мюнхгаузеном и его теперь лучшим другом Хименесом Вильянуэва на следующий день. К счастью удалось обойтись без стрельбы. Орели вернулась уже среди ночи из леса и сказала, что в лиге от нас стоит лагерь полуэльфа. На мой вопрос, откуда она узнала, бистаа, ничуть не смутившись, ответила, что ей рассказал Эанатум.

Утром, я, Орели и Отто при всех своих инквизиторских регалиях стояли перед майором.

Отказать нашей просьбе о помощи он не мог. Ха, да была бы его воля, и лишняя кавалерийская бригада, он бы уже штурмовал столицу Майнарда.

***

Плевал я на древних духов. Я проводил ночи с Орели. Уже никто не смеялся над этим. Мюнхгаузен, после того случая в подвале вообще обращался к ней как к благородной госпоже. А после того как она ответила своим зеленым пламенем на пару сальных шуточек, и разбойники притихли.

Любовью это не было. Во всяком случае, с моей стороны. Страсть. Инстинктивная попытка оставить потомство перед смертью. Я искренне так считал, гладя ее спящую по волосам.

***

А Орели была счастлива. Она немного боялась того места, куда мы направлялись, но где-то в глубине души ее утешало знание, что если им удастся выполнить задуманное, то она наконец обретет свободу. Свободу от чего? Она не знала.

По ночам, когда хозяин засыпал, и его объятья ослабевали, она бежала в лес незаметной тенью и находила смешного старичка Эанатума, который рассказывал ей сказки про далекое прошлое. После них она видела волшебные сны. Не те, полные пламени и насилия в которых она была владычицей ада и рабой Бетрезена. И не те состоящие из смерти и тьмы, когда армии дважды рожденных немертвых бились с дроу. Нет. Ей снились висячие сады ее дворца, блестящий мрамор зиккурата Э-темен-ниг-уру, на вершине которого располагалось святилище Нанны, богини лунного света. Ей снилось, как на ежегодных соревнованиях военачальников этот самый смешной старичок - в тяжелом бронзовом доспехе, изготовленном гномами, он казался великим воином - по ее заказу повергал придуманной им фалангой противников Лагаша и Ниппура. Гештуг ну-н-меш старались притворяться живыми и падали от совсем легких ударов, оставаясь неподвижными. Она сидела на высокой трибуне, еще живой, но уже чудовищно старый Гильгамеш развлекал ее шутками, поглаживая своего кота. А близнецы Энанду и Энкиду, вдвоем правившие Гирсу, кидали на нее похотливые взгляды.

Ей снилась стела коршунов, которая была воздвигнута по ее приказу на новой границе Ки-ури. Дабы прославить победу ее. Закованные в твердую вареную кожу с длинными копьями и щитами в полный рост гештуг ну-н-меш и ополченцы городов-полисов опрокинули варварские орды объединившихся диких лесных племен эльфов - геш-галь*, не знавших другого оружия кроме лука и волшебной лозы, яростного подгорного племени гномов -лу-баппир, что шли в бой с двумя топорами в руках, не признавая доспехов и строя. И впервые смогли победить в чистом поле грозные боевые колесницы бистаа.

*геш-галь -большое ухо, лу-баппир - народ пивоварения.

Ей снились огромные города, поля и оросительные каналы. И не было в ее стране нужды живым трудиться, для этого были мертвые.

Когда утром она возвращалась в постель хозяина из страны снов, она прижималась к нему и мечтала, что было бы здорово вернуть то старое время и начать заново Золотой век в Таире!

А Эанатум оставался в одиночестве и грусти. Он надеялся. Он прекрасно понимал, что он не сможет вернуть память Госпоже. Но он не мог не попытаться.

***

Утром пятого дня мы вышли к замку Виттельбаха. Гарнизона как такового там не было, как рассказал нам один из захваченных слуг. Полсотни гвардейцев и все. Атаковали мы на рассвете. Адлер ловко обезвредил охранные обереги на стене, и мы начали штурм. Несколькими меткими выстрелами Асанте сняла часовых, и мы перебрались через стену по лозам, которые призвал Мюнхгаузен. Неожиданность была на нашей стороне, нападения так далеко в тылу никто не ждал. Бандитам удалось окружить флигель охраны и поджечь его. Пока те боролись с огнем, уланы посадили в подвалы всех слуг, кроме камердинера и мажордома, на которых указал Эрих, и мы начали обыскивать дворец.

Во дворе шла вялая перестрелка. Контратаковать охранники не спешили, видимо ждали помощи со стороны. А у нас не было ни сил, ни магии, что бы их уничтожить. Но нам было достаточно, что они не мешали нашим поискам.

Когда земля затряслась и повсюду в саду начали появляться демоны, отступать нам было уже поздно. Утешало, эти твари не делали различий между нами и гвардейцами. Нам пришлось отступить и занять оборону на первом этаже. Наконец Адлер на пару с Карлом нащупали какой-то тайный ход в кабинете герцога, и де Фризз, не дожидаясь пока они разберутся с запирающим заклятьем, вынес дверь залпом из штурмового посоха.

Я с Карлом, Отто, Асанте и Орели спустились вниз. Остальные заняли позиции наверху, в лабораториях и рабочем кабинете. Сдерживать порождения ада.

После долгого и утомительного спуска мы прошли через пыточные комнаты и оказались в просторной пещере. Потолок терялся в темноте. На дальней стене в обрамлении обсидиановых колонн волновалась светящаяся алым поверхность портала. Страж ждал нас. Огромная почти в три человеческих роста рогатая тварь, покрытая красноватой чешуей, с козлиными рогами и крыльями за спиной держала в руках гигантский меч из черного металла.

- Я ждал вас смертные! - взревел демон. - Вы не остановите вторжение Легиона!

Отто и Карл бросились вперед. Стрела, горящая астральным пламенем, слетела с тетивы Асанте только для того, чтобы рассыпаться пеплом, не долетев до демона. Поток смрадного темного огня выплеснулся из пасти порождения преисподней и накрыл лейтенанта и инквизитора с головой. Защитные чары Карла не выдержали. Нечистое пламя достало его, даже когда лейтенант покинул реальность астральным сдвигом, и он с воем упал на каменные плиты пола и покатился, превратившись из человека в обугленную головню.

Отто Кац прошел через адский огонь, как сквозь воду, только для того чтобы пасть под молниеносным взмахом темного клинка. Инквизитору не помогли ни его топор, ни зачарованный доспех. Заряд демоншрека из посоха ударил в грудь порождения ада и рассыпался искрами. Мои ноги тут же подкосились, и парализованный я упал на каменные плиты пола. Демон прищелкнул пальцами и Асанте, выпустившая уже третью стрелу, повалилась в след за мной, схватившись за горло.

- С вами, жалкие черви, я, пожалуй, поиграю. Возрадуйтесь! Владыка Бетрезен уделит вам внимание.

Внутри меня все сжалось. Повелитель Легиона. Высший иерарх преисподней противостоял нам. Никаких шансов. У нас с самого начала не было никаких шансов. Я ощутил знакомое чувство ужаса и с трудом повернул голову. Вокруг Орели появился тот самый призрак. С торжествующим хохотом демон рванулся вперед и схватил перевоплощающуюся бистуу за горло и поднял в воздух.

- Тиамат! Ты слаба без своего истинного тела! Я выпью твою душу, и ты наконец-то станешь моей навсегда. Тебе не сбежать больше от меня!

Он сделал несколько замысловатых движений и начал глубокий вдох. Призрак, окружавший Орели, начал таять.

- Что? - взревел демон. Он отвлекся от поглощения души Орели и глядел, как я поднимаюсь с пола. Серая крылатая тень, искрящаяся разрядами молний, промелькнула мимо меня и выбила бистуу из когтистой лапы владыки Легиона. Крылатый лев Нам-уд-галь пришел к нам. Поток огня снова вырвался из пасти демона, но только несколько хлопьев пепла долетело до меня сквозь завесу теней. Удар воздуха впечатал Бетрезена в стену. Тот лишь расхохотался в ответ. А я стоял остолбеневший от того, что только, что использовал одно из высших защитных заклятий некромантии.

- Твоя сила ветра и тьмы бесполезна против меня, марионетка Энлиля!

Ветер нанес еще несколько ударов, но Бетрезен встал и пошел на меня. Сломанное крыло на ходу распрямилось. Раны на шкуре закрывались на глазах. 'Подвинься' появилась мысль в моей голове.

- Да, похоже сил марионетки действительно мало, - сказали мои губы, захваченные кем-то другим. - А ведь я так не хотел, но девяносто процентов СМС-молитв зрителей требуют моего вмешательства...

На какое-то мгновение я оказался на мягком кожаном диване в комнате с круглыми окнами, за которыми с высоты птичьего полета было видно море и причудливый город, состоящий из сказочно высоких стеклянных башен, белоснежные корабли в его бухте, волшебные небесные повозки, а потом вернулся обратно в тело. Но это тело уже не было моим.

Я увидел магию. Мягкое сияние заряженных амулетов, яркий свет, исходящий из портала, свечение демона и не до конца рассеявшихся защитных чар на трупах Отто и Карла. Я моргнул - картина перед моими глазами изменилась еще раз.

Душа демона горела багровым чадящим пламенем. Я протянул руку, и пустота задушила его огонь. Чешуйчатая туша замертво упала на пол. Легкий ветерок поднял пепел, оставшийся от жизней Отто и Карла. Он раздул последний уголек, что еще тлел в груди Асанте и нежно отнес яростно бушующее облако зеленого огня обратно в тело Орели.

Гость в моем теле подошел к порталу. Взял за край бурлящую поверхность перехода между мирами, словно это был кусок гобелена, и дернул вниз. Затем смял получившееся полотнище и превратил его тьмой в прах.

И только после этого я остался один. Мои ноги подкосились от слабости, и я упал на колени со слезами обиды на глазах. Марионетка - вот кто я. Почему... Неужели Создатель действительно такое зло? Почему он не вмешался раньше...

***

Карл был окончательно и бесповоротно мертв. Сердце Отто еще билось, но я верил тому, что увидел, когда сила Энлиля вела меня. Души в этом теле уже не было. Сила владыки оставила на Асанте какое-то мерзкое проклятье. Она застонала. Я подошел к ней и потратил всю оставшуюся ману на большое исцеление Вебера. Сознание к ней не вернулось, но стон прекратился.

Орели понуро сидела в углу. Я почти упал рядом и обнял ее.

- Вот и все.

В ответ она заплакала.

- Я это не я, Петер... Я не знаю, что я такое... - я мог лишь прижать ее крепче к себе. Орели была чудовищем, демоном, черной колдуньей, но, по крайней мере, она не была безвольной куклой. Игрушкой в руках бога. В отличие от нее свою природу, я уже понял. Отто был прав в каждом слове, когда рассказывал мне про зло Энлиля.

Вильям, Густаф и Эрих ворвались в зал примерно через полчаса. Призванные демоны исчезли, а без них небольшой гарнизон дать серьезного отпора не мог. Вечером мы покинули замок Майнарда. Несколько мин с зарядами 'Горящего облака' выжгли портальный зал и магические мастерские. Герцогу придется потратить не один год для того, чтобы восстановить свои чары. Я уж молчу, что сам портал превратился в кучку осколков вулканического стекла. Мы тогда не знали исход битвы на Майне. Что в бою Майнард Виттельбах потерпел поражение и позорно бежал. Свара с Шарлем дорого обошлась ему. А призыв демонов заставил союзников отказаться от него.

Эрих не хотел рисковать своей шкурой и надеяться на самое гуманное в мире имперское правосудие. Поэтому на следующее утро с остатками банды он ушел в лес.

За несколько дней мы с уланами добрались до Брюгге. Раненые сильно тормозили нас. Там ждал отряд кавалерии, взявший под контроль город. Мятежники не могли сопротивляться после того как их армия была уничтожена, а гвардейцы сбежали.

Все чувствовали печать рока, висящую над Асанте. И только я с Орели не боялись быть рядом с ней. И, конечно, де Фризз. Если бы не его усилия юнкер не протянула бы и дня.

Затем еще полмесяца прошло в допросах, написании рапортов и отчетов. Не то что бы мы были под арестом. Под наблюдением все в той же гостинице в Брюгге, где я жил до того. Скажем так.

Асанте проводила время в компании инквизиторов. Они не смогли снять проклятье Бетрезена. И даже разобраться в его сути. Хотя и ослабили его влияние.

Я и Орели упорно молчали про произошедшее в замке. Да напали, да разрушили портал. Но мне не хотелось заканчивать свою жизнь подопытной свинкой в подвалах инквизиции. Именно этим бы для меня все закончилось, если бы кто-нибудь узнал про визит Создателя. Или про победу над самим повелителем преисподней. Да и рассказывать про то, что моя милая бистаа - госпожа страха Инанна, я не хотел даже ей самой.

Сначала допросы вели мелкие служки. Потом нами занялся епископ из соседней губернии. Только через неделю прибыл группенквизор Хайнц Рацнефарт руководивший расследованием. Я догадался, что про Орели он все знает.

- Добрый день Петер. - Он сидел передо мной в своей черно-синей сутане адепта Энлиля, Мардука власти и совета.

- Здравствуйте, ваше святейшество.

- Расскажите мне, пожалуйста, сын мой, как вы повергли в бою владыку Легиона.

- Я не повергал его, - правду, я говорил только правду, четко отвечая на поставленные вопросы. Любая фальшь сразу бы меня выдала.

- Вы участвовали в схватке?

На эти вопросы я отвечал уже не один раз. И устно, и письменно.

- Да, отче, успел один раз выстрелить из посоха.

- Успешно?

- Нет, демоншрек не пробил его броню, и меня парализовало. Более я в схватке участия не принимал.

- Тиерменш убила его?

- Нет, отче, она была также беспомощна, как и я.

- Кто спас ее?

- Крылатый лев Нам-уд-галь.

- А что случилось с Бетрезеном? Почему он не убил вас?

- Он упал и рассыпался прахом.

- Почему?

- Умер, наверное.

- Кто убил его? - Этот простой вопрос мне, как ни странно задали впервые. Выкрутиться я не мог.

- Создатель Энлиль, владыка бури, ночной ветер, явился и забрал пламя его жизни.

Хайнц рассмеялся. Он был доволен.

- Вот, Петер. Истина она всегда кроется в правильно поставленном вопросе, а не ответе! Он что-то дал вам?

- Ничего, отче. Ничего кроме моего существования, боли и страданий.

- Я вижу, вы много общались с отцом Отто Кацем! Чувствуется его теософская школа. - группенквизитор позволил себе улыбнуться еще раз. - Поверьте, все не так плохо. Если бы не посланцы Энлиля, и он сам, демоны бы уже уничтожили столицу и Бетрезен танцевал на ее руинах.

Он не стал дальше расспрашивать, и я вздохнул с облегчением. Инок принес нам кагор.

- Если хотите вы можете задать вопросы. Я уже узнал все, что хотел.

- У меня нет вопросов, ваше святейшество.

- Вам даже не интересно, что с вами будет дальше? И с вашей обожаемой бистаа.

- Я думаю, что судьбу госпожи Инанны решит император. Вряд ли он доверит такую важную вещь кому-то еще.

- О, вы знаете! Вы умны, Петер, ценю это, - он разлил вино по бокалам. - Вы правы. Так и будет.

- Эанатум подсказал, хотя у меня до этого были подозрения.

- Но вы не назвали все имена вашей Госпожи. - подколол меня он.

- Имена? Извольте! Богоравная Инанна, госпожа страха, царица Ки-ури, что судьбы подобно Энлилю вершит, - произнес я полное титулование, что упоминалось в летописях.

-... мать тьмы Тиамат нареченная, раба Бетрезена. - окончил за меня Хайнц. Я сжал зубы. Этого я не знал. Но последнее слово оставил за собой.

- ... Орели. - жестко сказал я.

Инквизитор очень долго смотрел на меня. Он думал, и я почти слышал, что мысли, как рой пчел, что пытаются поделить две королевы роя, недовольно жужжат в его голове.

- Я донесу вашу мысль до кайзера. Я возвращаюсь в столицу, портал для вас будет открыт через пять дней. Отдыхайте.

- Скажите, почему Отто прозябал в этом уезде, а не заседал в Синоде? - спросил я, когда он уже поднимался с кресла. - Я не видел его толком в бою, но его знания на голову выше, чем потребны провинциальному инквизитору.

- О, не сомневайтесь Петер, в я бы не рискнул сойтись с ним в единоборстве. После войны он посвятил себя теологии и поискам Истины. Проблема была в том, что мы всегда говорим детям нашей церкви правду. Но зачем отягощать их разум Истиной? У него был другой взгляд на эту мудрость. Или лицемерие, как он говорил. Потом, конечно и он тоже понял. Но было поздно. Его имя стало слишком известно, и возвращать его в столицу не хотел никто.

- Отче я очень рад, что во главе церкви стоят здравомыслящие люди, а не фанатики. Мне бы не хотелось, чтобы вернулись времена святых походов.

- Отрадно слышать, сын мой.

Он ушел и оставил меня одного.

***

- Уша на-ну, уша на-ну, уша на-ну ки думу-на-ше...* - напевал я древнюю колыбельную засыпающей Орели. Завтра мы отправлялись в столицу.

*сон приди, сон приди, сон приди в место, где дитя мое. Эме-гир.

Она рассказывала мне свои сны. Она мечтала претворить их в реальность. Я не стал разочаровывать ее. Император бы не потерпел бы такой неподконтрольной силы рядом. Да и сама бистаа, похоже, понятия не имела, о тех 'рейдах за телами', что постоянно вело царство Ки-ури. О терроре своих рядовых граждан, который при любом нарушении рисковали стать гештуг ну-н-меш. Она помнила только то, что знала длительное время хранимая от ужасов реальной жизни царица.

Завтра. Все решиться завтра.

***

Столица встретила нас летней жарой и военным парадом. Асанте осталась пока в Брюгге. Скорее всего, ее теперь переведут на службу в какую-нибудь колонию подальше от столицы. Как обычно поступают с проклятыми.

По-хорошему мне надо было заехать домой, но от одной мысли, что придется объясняться с Юкки, у меня сводило скулы, и я вместе с бистаа остался в казарме.

Судя по всему, из нас с Орели таки решили сделать героев. Возможно даже не из-за нашей вылазки, а просто потому, что бистаа была удобной фигурой для пропаганды новомодной толерантности к иным расам. Только так можно объяснить тот факт, что нас поставили одними из первых сразу после герра Штрассера и офицеров штаба. За нами ехали верхом барон Мюнхгаузен, которого кайзер, наконец, простил за ту злополучную дуэль с послом, которая чуть не закончилась войной с Эльфийским Королевством, дон Вильянуэва, Густаф Шрейбе и Вильгельм де Фризз.

Потом были долгие речи на площади от Грегора Штрассера, бывшего регента, отставного фельдмаршала и отца-основателя ДД, нового великого инквизитора, уже знакомого мне Хайнца Рацнефарта (Хосе де Молинес погиб в бою под Таирбургом) и оглашение приговора рейхскриминальдиректором Артуром Небе. Показательная казнь регирунгс-унд-криминальдиректора Йоффе и других предателей. Красочный гномийский фейерверк.

Громкое сопение за спиной заставило меня обернуться.

- Все он видит под собой, гордый хищник разъяренный, и летает, словно тень, глаза светятся, как день,* - пропела под нос жирная туша в камзоле, который по определению не смог бы застегнутся на его пузе. Запас дурацких песенок у рейхинспектора По был неисчерапем. - Жаль, что с вас все обвинения сняли, Петер Краузе. Шестьдесят семь томов уголовного дела псу под хвост...

*Агата Кристи - Аллергия

Я в ответ только мог пожать плечами.

Кайзер не снизошел до того чтобы выступать. Только принял участие в раздаче орденов. К моему удивлению нас награды обошли стороной.

Вечером естественно было празднование. Но мы с Орели не попали на него. К нам подошел неприметный низенький человечек - личный камердинер кайзера Гора.

- Господин Краузе, эээ... - он несколько замялся, глядя на мою бистуу, а затем все-таки заставил себя произнести, - госпожа Орели, его величество приглашает вас на неформальную аудиенцию. Следуйте за мной, пожалуйста.

Кайзер принял нас в своем личном кабинете. Повинуясь его жесту, гвардейцы покинули комнату. Так же жестом он приказал мне и Орели сесть. Его величество Гор пятый своего имени пристально изучал лежавшую у него на столе бумагу. Я скользил взглядом по стенам обтянутым серой тканью. Рассматривал простую деревянную мебель, шкафы с документами и книгами, стол с добрым десятком кристаллов связи на нем. Клетку со спящим любимым соколом Гора. Единственным украшением комнаты была старинная выцветшая фреска Создателя на потолке.

Мы не смели пошевелиться. Наконец кайзер решительным росчерком подписал бумагу, положил ее в черную кожаную папку и обратил на нас свое высочайшее внимание.

- Здравствуйте герои, спасители отечества. Я хочу наградить вас. Свой приз вы сможете выбрать сами, но сначала я расскажу вам одну старую историю, которую я не рассказывал еще никому. Вам интересно?

- Конечно, ваше величество! - ответил я. Орели промолчала, в отличие от меня она не отводила взгляда от кайзера. Она смотрела на него в какой-то потрясающей смесью ненависти и надежды.

- Хорошо, слушайте, это не займет много времени. Полторы сотни лет назад, примерно за полвека до начала великой войны, - начал свой рассказ кайзер, - великий некромант Хэсс был всего лишь мелким аколитом на побегушках у личей и никто не думал, что он станет силой способной изменить наш мир. Он был в меру глуп, неуклюж в магии, и абсолютно бесперспективен. После смерти, или второго рождения, как ее называла нежить, он в лучшем случае стал бы призраком. Но у мальчика были амбиции и талант. И мальчик был вором. Однажды он совершил самую большую кражу, которую когда-либо совершал человек.

Где он достал том высших заклинаний призыва, я не знаю. Его память не показала мне это. Он очень хотел призвать владычицу демонов Тиамат, продать ей свою душу и отдать сердце. Очень романтичный был юноша. Да и иллюстрации в фолианте были... специфические.

Но, не смотря на год подготовки, и то что его звезда призыва раскинулась почти на сто лиг, применить правильно заклятье он, конечно же, не смог. Ошибка в его построении громоздилась на ошибке, он забывал мелочи и заблуждался в главном. Да и куда ему было преуспеть, когда до него столетьями личи бились над тем, чтобы вернуть свою госпожу Иннану из ада, куда ее затащил Бетрезен. Но его заклятье сработало. Хотя и не так как он рассчитывал. Своим колдовством ему удалось украсть у Владычицы душу. Иронично, не так ли? Смертный украл душу у демона, отомстил, можно сказать за весь наш род. - Кайзер позволил себе сухой смешок. Мне было не смешно. Орели вся подалась вперед, она была как напряженная струна. Его величество отпил воды и продолжил. - А вместе с душой он получил и часть ее сил. Как он ими распорядился, вы, я думаю, еще в детстве на уроках истории усвоили, Петер.

Я кивнул. Хэсс Великий, Пламенная погибель, для начала сплотил железной рукой орден некромантов. Личи дорожили своей нежизнью и склонились перед ним. Он подчинил себе многочисленные секты демонопоклонников, вырезав ересиархов южных земель, гораздо более безжалостно, чем это делали рыцари инквизиции во время Святых походов. Он пообещал темным эльфам вечную ночь. Он победил в единоборстве без магии великого вождя бистаа. А затем обрушил мощь объединённых армий на Таирский союз. Но вместо того, чтобы пройтись неостановимой волной от моря до моря, полчища нежити своей ненавистью выковали из рыхлой конфедерации баронств, княжеств и вольных городов сталь Таирского кайзеррейха. Не речами и решениями большинства стали решаться тогда вопросы державы, а железом и кровью.

- Так вот, я пропущу несущественное. Когда мы сошлись с ним в битве в его тронном зале, он проиграл мне. Тупая мощь всегда уступает разуму, так случилось и тогда. Я стер его личность, я забрал себе осколки его памяти и освободил ненароком душу Владычицы.

Бедную, неприкаянную, покалеченную моей магией и долгим пребыванием в человеческом теле душу, которая не могла вернуться домой... Моя ошибка. Но когда я убивал Хэсса, я не знал про этот нюанс. А потом было поздно. Она сбежала и нашла себе какое-то тело.

До последнего времени я искал ее. Инквизиция искала ее. Все демоны, прорывавшиеся в наш мир, соблазняющие своими посылами наших детей. Мы все искали Владычицу. Я бы мог стереть личность и память. Но не уничтожить тебя, Тиамат. Твоя сила тогда блуждала бы бесхозной по этому миру. А если мы хотим прекратить прорывы Инферно, ослабить сектантов, успокоить нежить и закончить эту войну, то твоя душа должна уйти из нашего мира. Мы хотим? - Кайзер смотрел, не отрываясь, в глаза Орели.

- Да, - произнесла моя бистаа.

- Вспомни, - бросил Гор всего одно слово. Но за этим словом стояло больше магии, чем за десятиметровой пентаграммой 'огненной купели' стирающей замки с лица земли. Тени выплеснулись из углов кабинета. В глазах Орели заиграло хорошо знакомое мне зеленое пламя. Воздух пах серой. Ее рот распахнулся и раздался адский рев. Крылатая тень окутала ее, и я уже не различал где плоть, а где призрак. Я сжался в комок в своем кресле, хотя я и привык уже к этому страху. Кайзер взял со стола простой нож для конвертов, спокойно и размеренно подошел к Орели, чье тело постепенно разувалось в размерах, обрастало шипами и роговыми пластинами.

- Ты хочешь домой?

- ДААА! - от рева чудовища оконное стекло рассыпалось осколками. Монстр шумно хрипел, выдыхая язычки чадящего пламени. Но даже волосок не шевельнулся на его величестве. За окном еще недавно чистое небо покрылось черными тучами.

- Иди, - коротко сказал кайзер. На острие ножа разгорелась маленькая белая искорка. Гор молниеносным движением руки вонзил клинок в сердце демона. Я вскрикнул, пытаясь остановить его, ведь фигура монстра начала меняться, превращаясь в женщину в черной тунике. Но было поздно. Дворец содрогнулся до основания. Мои волосы встали дыбом от магического разряда, разорвавшего ткань реальности. Сокол приоткрыл один глаз, недовольно распушил перья и защелкал клювом.

Тени исчезли. Из разбитого окна снова светило солнце. Ветерок шевелил ободранные шторы. В кресле рядом со мной сидела Орели. Ее голова запрокинулась, лицо приобрело восковую бледность трупа. Кайзер закрыл ей глаза. Вокруг ножа, торчащего в груди бистыы, расползалось кровавое пятно. Тело постепенно таяло в воздухе.

- Отлично. Награда нашла героя. А теперь вернемся к вам, барон. Что хотите вы? Деньги? Должность? Титул?

- Ничего... - Я был просто раздавлен произошедшим.

- Я могу вам память подправить, если хотите. Будет не так больно.

- Нет, ваше величество, этого я не хочу точно! - я набрался смелости посмотреть кайзеру в глаза.

- Похвально. Если бы вы согласились, я был бы в вас разочарован.

- Зачем вы убили ее? Она не была демоном на самом деле. Она была Инанной, человеком.

- Я знаю. И-Нанна - лунный свет. Сейчас в моем мире началось утро. Ей не место здесь. Ни ей, ни любому другому богоравному, способному обрушить хрупкое равновесие сил, что я выстроил.

- Зато было самое место для Орели, Аурелии, зари... - Ответили мои губы, которые вновь стали чужими. - Позвольте откланяться, ваше величество.

Я встал, чтобы убраться из этого проклятого места. Очень хотелось напиться. Но после первого же шага я рассеялся прахом.

- Даже так! - Кайзер удивленно поднял бровь, посмотрел на кучку пыли у кресла. Он задумчиво теребил подбородок и поднял голову, глядя на потолок в раздумьях. Неужели он опять где-то ошибся? Фреска, изображавшая Создателя, подмигнула ему. - Вот оно что! - ухмыльнулся Гор, получив ответ на невысказанный вопрос.

Он прикоснулся к одному из кристаллов связи. Через пару минут в кабинет зашли канцлер и личный камердинер кайзера.

- Базиль, пришлите людей прибрать у меня в кабинете, через четверть часа. Пока свободны. - Камердинер с поклоном удалился, а Гор продолжил, обращаясь уже к канцлеру, - Кшиштоф, кто из богов сейчас в моде у черни?

- Мардук и Иштар, как докладывают инквизиторы.

- Тогда подготовьте объявление, что Мардук и Иштар сегодня лично спустились с небес, или где там они обитают, и забрали Орели и Петера фон Краузе в рай за их заслуги перед верой и отечеством. Возьмите пару десятков тысяч маны из резервного хранилища на заклинание массового убеждения. Я хочу, чтобы народ воспринял эту новость со сдержанной радостью. И подготовьте место для кенотафа наших героев в зиккурате Э-темен-ан-ки.

- Будет исполнено, Гор. - наедине канцлер и император обращались друг к другу по имени. - Может, хоть пару слов скажешь, что здесь произошло? Они покушались на тебя?

- Нет, Кшиштоф... Я же почти правду приказал сообщить. На самом деле только не Мардук и Иштар, а владычица демонов, мать тьмы Тиамат и Создатель Энлиль, господин бури...

Канцлер пожал плечами, если кайзер не хотел рассказывать правду, значит ему, Кшиштофу эту правду знать не положено. Гор грустно вздохнул.

Эпилог

В котором выясняется, что история закончилась не так уж и плохо.

Шарль, Хэби, Линг и Василий шли по коридору кафедрального телецентра. Несмотря на потрёпанный вид, они выглядели вполне счастливо. Наконец-то они смогли вернуться в родную вселенную.

- Что же, должен заметить, было очень занятно. Я, наверное, напишу пару поэм про наши приключения, - сказал шифу Линг.

- Да, все интереснее, чем зачищать клаконские подземелья во главе отряда боевых археологов на время. Я уж молчу про ту тупую игру 'Форт Хэйхе' ... - ответил друид. - И кстати, я же говорил, что в телешоу по-настоящему не умирают!

- Ну не готов, не готов был Таирский рейх к настоящей народной демократии, не дорос еще, - вздохнул Шарль. - Ладно, если мы попадем туда еще раз, я буду действовать по-другому.

- Господи-Кверти, какое счастье, миленький ты мой, как же я жила то без тебя! - Хэби бегом бросилась к торговому автомату с сигаретами, который показался в конце коридора.

Помяни черта - он и появится. В равной мере это касается и богов.

- Ага, явились, нарушители границ частной собственности! - ухмыльнулся я.

- Только не говорите, что вы не снимали, - прищурился Василий.

- Снимал, конечно, - ответил я с улыбкой.

- Между прочим, это была случайность, мы ничего такого не хотели, - пошел в отказ Шарль.

- Да кого ты обманываешь! Шарль, не юродствуй. Не хотел он... - произнесла Хэби, затягиваясь сигаретой прямо под знаком, запрещавшим курение. Лучше скажите, какой гонорар вы нам заплатите за участие?

- Вам еще и платить надо!? Вы незаконно вломились с мой кабинет, чуть не испортили ценный магический артефакт, а я вам еще и платить должен?! - я тщательно изобразил негодование на лице, - процента с рекламы пропорционально экранному времени вам хватит. Гонорар еще... Наглецы какие! - не слушая их возражений, я пошел дальше в свой кабинет.

Там я сел за стол, сосредоточился и вырвал часть своей души из аватары. Больше мое присутствие в Мир-2 пока не требовалось. Я-Кверти поморщился, когда память воплощения сливалась с моей. Последние минуты действительно переживались Петером весьма болезненно.

Грустная вышла сказка. Хотя отснятые кадры того стоили. Пускай получилось совсем не то, что я ожидал, но для эфира вполне подошло.

Звонок секретарши отвлек меня от раздумий.

- Господь, к вам дама.

- У меня сегодня визиты не запланированы.

- Она очень настаивает и грозится использовать магию.

Я вздохнул, только сумасшедшей мне не хватало.

- Покажите мне ее, Татьяна. - С замиранием сердца я увидел на экране знакомые треугольные уши с кисточками на концах, точеный курносый носик и зеленые глаза. Я вскочил из-за стола, лихорадочно пытаясь привести себя в порядок.

- Пускай зайдет.

Двери моего кабинета распахнулись, и в них вошла Орели в строгом деловом костюме.

- Ты неплохо устроился, бог! - с порога заявила она. Демонесса быстро пересекла кабинет и уселась на мой рабочий стол, положив ногу на ногу. - Я соскучилась!

- Эээ... Очень рад тебя видеть. А как же Бетрезен? - Я не очень хорошо соображал в этот момент.

- У меня теперь новое сердце бистаа, как видишь. - Она расстегнула пару первых пуговиц. Даже если не обращать внимание на шрам, оставшийся у нее на грудине после удара императора, зрелище было не то чтоб зачаровывающим. Тело Орели пышностью форм не отличалось. - Давай не будем про бывших... Не переживай, я ненадолго. Я столько времени потеряла в твоем мире Таира! А эти тупые мужланы без меня ничего не могут! Арчи, как маленький бес попался в ловушку ночных эльфов и теперь сидит, привязанный к пеньку Мирового древа. Бедненького Дьяблу опять загнали в камень душ. Уже четвертый раз! А у него клаустрофобия, между прочим! Эанатуму, надо подзатыльник отвесить, за то, что он финальную битву проспал. Многоповидавшего порадовать визитом. Так что сейчас я с делами разберусь, а потом приду на твою Терру уже основательно. - В ответ на ее слова я напрягся. Только проблем с настоящими демонами и нежитью мне не хватало. - Погощу у тебя недельку. Или дольше, если понравится. Спасибо тебе, за освобождение! - Она чмокнула меня в щеку. Я почувствовал, как она пытается открыть портал.

- Ну уж нет, бистаа! - сказал я с той же интонацией, с какой говорило мое таирское альтер эго. Я упал обратно в свое кресло, рывком пересадил владычицу демонов себе на колени и начал расстегивать пуговицы на ее рубашке. - Если они ждали тебя до этого, то могут потерпеть еще полчаса.