Я предвижу не только ропот несогласных, но и великое огорчение согласившихся с моей аргументацией. Оно вызвано не только неизбежно возникающим сожалением о погибшей душе лжеапостола, волюбившего мзду Каиафову, но и о двух великих книгах: Евангелии от Иоанна и Апокалипсисе. Как-то не укладывается в голове: если апостол Иоанн – сын погибели, как Бог позволил ему написать эти книги? Я прошу церковь не мучить себя больше этими вопросами. Дело в том, что Иоанном Богословом мог ведь назваться ещё один апостол Иисуса Христа, которому принадлежат слова: "Он-то, Идущий за мною, но который стал впереди меня; я не достоин развязать ремень у обуви Его" (Иоанна: 1,27). Я убеждён, что Евангелие и Апокалипсис написаны Иоанном Крестителем, я узнал его по слогу, по стилю, по духу. Сравните теперь два фрагмента: "По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней как-бы венцы, похожие на золотые, и лица же ее, как лица человеческие; и волосы у ней – как волосы у женщин, а зубы у ней были, как у львов; На ней были брони, как бы брони железные, а шум от крыльев ее, как шум от колесниц, когда множество коней бежит на войну. У нее были хвосты, как у скорпионов, и в хвостах ее были жала; власть же ее была – вредить людям пять месяцев" (Откровение: 9, 7-10).: "Пишу вам дети, потому что прощены вам грехи ради имени Его. Пишу вам отцы, потому что вы познали Сущего от начала. Пишу вам юноши, потому что вы победили лукавого. Пишу вам отроки, потому что вы познали Отца. Я написал вам. Отцы, потому что вы познали Безначального. Я написал вам, юноши, потому что вы сильны, и слово Божие пребывает в вас, и вы победили лукавого" (1 Ин: 2,13-14). Сравните два стиля. Первый принадлежит великому поэту, второй – человеку, который явно не в ладах с риторикой. Пышный и пустой оборот "я пишу вам…" не несёт никакой смысловой нагрузки. Великий поэт не позволил бы себе в соборном послании пустопорожней фразы.

Но неужели Иоанн Креститель заранее предсказал в своём Евангелии каждое событие жизни Иисуса? Мне легко было бы сказать: да, сославшись на чудо. Но я сторонник рациональной экспликации. Я сам отсекаю объяснение ссылкой на чудо бритвой Оккама: entia non sunt multiplicada praeter necessitatem – сущности не следует умножать сверх необходимости. Есть другое объяснение – и оно содержится в одном из Евангелий. Евангелист Матфей сообщает: после казни Спасителя на кресте произошло следующее событие: "И гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли, И, вышедши из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим" (Матфея: 27,52-53). Подобно тому как я возомнил себя воскресшим Иудой Искариотским, так и нашёлся в Иудее чудак, назвавшийся "воскресшим" Иоанном Предтечей. Фантазёр-самозванец оказался на редкость хорошим знатоком Писаний и при этом обладал поэтическим даром. Он-то и написал Евангелие от Иоанна и Апокалипсис, потому что искренне сознавал себя воскресшим Иоанном Крестителем, аналогично тому как я совершенно искренне сознаю себя воскресшим Иудою Искариотским.

Евангелие от Иоанна и Апокалипсис написаны намеренно так, чтобы у читателя возникло заблуждение насчёт их авторства. Расчёт состоял в том, чтобы "ученик, которого любил Иисус" в одном из соборных посланий вместо отречения от авторства Евангелия и Апокалипсиса присвоил его себе полным на сей счёт молчанием. У Иоанна была эта возможность, но лжеапостолу захотелось славы. И он её получил. Современному человечеству преподнесён великий урок этики.