Вестибюль общежития оказался несоразмерно велик, он занимал чуть ли не половину внутреннего пространства здания.

Окна там были под потолком, на высоте десяти метров. Собственно, даже не окна, а незастекленные прямоугольные дыры. Целый ряд сквозных дыр непонятного назначения, окаймлявший вестибюль с трех сторон.

Я подумал, что из-за этой прихоти строителей в ливень здесь будет по колено воды.

Хотя о чем это я? Какой ливень? Мы же прикрыты куполом. Вряд ли он протекает.

В таких условиях можно обойтись даже без потолка.

Но потолок был, притом аспидно-черный. Правда, весь усыпанный белыми звездами.

Стену напротив входа украшало огромное мозаичное панно: под оранжевыми небесами в буйном вихре кружились косые стаи черных обезьян. Крылья у них были перепончатые, как у летучих мышей.

Я подошел, потрогал стену рукой. Мозаика была из мелких стеклянных бусин, очень приятная на ощупь.

Кроме этого пугающе яркого панно, в вестибюле не было ничего: ни гардероба, ни кресел с диванами, ни даже скамеечек.

Гулкое вокзальное эхо многократно усиливало звук моих одиноких шагов.

Особенно удивил меня пол: не гранитный, не паркетный, не кафельный — просто неровный бетонный пол, весь в мелких цементных крошках.

"Достраивать будут," — сказал я себе и по широкой лестнице поднялся на второй этаж.

Глазам моим открылся коридор гостиничного типа, только без ковровой дорожки. Я никогда еще не был в гостинице, но твердо знал, что в коридорах полы застилают там красно-зеленой дорожкой. Здесь пол был такой же голый и неровный, как в вестибюле.

Могли бы ради приличия хоть дешевенький линолеум раскатать.

Потолки на втором этаже были нормальные, белые, стены тоже белые, как в больнице.

Коридор тянулся вглубь здания — так далеко, что казался заполненным белесоватой мглой. В конце его по обе стороны темнели обитые коричневой кожей глухие двери, общим числом восемь: четыре слева и четыре справа.

На каждой двери — овальный номерок, тоже бронзовый с чернью.

Комната номер семь, как и следовало предположить, оказалась вторая от выхода на лестничную площадку — только не справа, а слева: нумерация шла против часовой стрелки.

Я прикинул: может, это даже к лучшему, из окна будет видно бассейн. Ребята пошли купаться — и я тут как тут.

Однако возле двери моей комнаты бодрость духа меня покинула.

Стало страшновато, захотелось назад.

А как назад-то? Ну, поднимешься на лифте, выйдешь на верхнюю площадку — и что? Вниз по куполу на пятой точке?

"Ему и больно, и смешно, а мать грозит ему в окно…".

Да нет, зачем на пятой точке? Наверняка есть какая-нибудь дверь в тайгу.

Или даже ворота — для автофургонов, которые подвозят продукты.

Через эти ворота и убежим, если что.