Целый месяц после этого я наслаждался жизнью вовсю.

Учился, купался, ел за троих, ходил в гости к Черепашке.

Просто бродил по территории, любуясь цветами и стрекозами.

Стрекозы стали совсем ручные, повсюду летали за мной, только что не ели из моих рук и охотно со мной разговаривали. Правда, словарный запас у них был невелик. Подлетит, фыркнет "Пр-ри-фетик!" — и кружится над моей головой.

А ответить на вопрос "Как дела?" ей уже не под силу.

Для верности я спросил Риту, слышит ли она, как разговаривают стрекозы.

А вдруг это мой личный глюк?

— Разговаривают? — без особого удивления переспросила Черепашка. — Разве они разговаривают? Вот уж не думала.

— Но они с тобой здороваются?

— Нет, а зачем?

Так, сказал я себе. Одно из двух: либо я все-таки ненормальный, либо…

Либо стрекозы не уважают девчонок.

— А почему тебя это интересует? — спросила Рита.

Ее простодушие меня разозлило.

— Ах, простите, мадемуазель, я забыл, что вы из города Воронежа, — сказал я. — Там у вас даже мухи знают несколько языков.

— Не сердись, — ответила Рита. — Я на стрекоз внимания не обращаю. Это же биороботы.

— Биороботы? — переспросил я, про себя подивившись той легкости, с которой воронежская девчонка произнесла такое мудреное слово. — А зачем?

— Не знаю, — Черепашка пожала плечами. — Наверно, чтоб было как в мультиках.

— А зачем как в мультиках?

— Чтоб интересно.

Это объяснение показалось мне недостаточным: говорящие стрекозы — удовольствие наверняка не бесплатное и совсем бесполезное.