9.ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. ШТОРМОВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ .

/ Из дневника Анжелики де Бофор./

Если мы потерпим кораблекрушение, если наш корабль налетит на скалы, или на какие-то там рифы, если нас отнесет течением в северные моря, где плавают викинги или еще севернее, где плавают айсберги, и один из них – не викинг, а айсберг – протаранит ''Корону'', если мы окажемся в южных морях, и на берег выбросит сундук герцога де Бофора с моим дневником, я, Анжелика де Бофор де Вандом, правнучка Генриха Четвертого и Габриэль Д'Эстре, внучка Сезара де Вандома, дочь его светлости герцога де Бофора, предупреждаю дерзких незнакомцев – вас, о викинги, если вы еще есть на свете, вас, о пираты северных, южных и прочих морей, вас, о дикари Нового Света – не смейте читать мои записки, ибо Великий Адмирал Франции, герцог Франсуа де Бофор по прозвищу Рыночный Король, ''Честнейший Человек Франции'', по словам Ее Величества Королевы Франции Анны Австрийской, накажет вас, кто бы вы ни были – будь то индейский вождь, дикий шаман, негритянский царь или викингский хевдинг!

Если же дерзновенная рука твоя, о чужеземец, хевдинг, шейх, раджа, вождь краснокожих, осмелится перелистать страницы моего Совершенно Секретного Дневника, невзирая на грозное предупреждение мое, запомни: ты будешь повешен на рее самой высокой мачты /она называется Грот-мачтой, довожу это до твоего сведения, дерзкий чужеземец!/ нашего флагмана /это самый главный корабль каравана, чтоб ты знал, о дикарь!/ – повешен, как гнусный святотатец, осквернивший святыню и посмевший проникнуть в тайну!

После такого предупреждения, полагаю, у хевдингов, буканьеров, негров, индейцев и прочих чужеземцев отпадет охота читать мою исповедь. Потому что мою исповедь даже мой собственный горячо любимый папочка Бофор читать не имеет права! Право это имеет только мой далекий герой, мой таинственный рыцарь, моя любовь в Бархатной Маске! Ты, называющий себя Шевалье де Сен-Дени!

А вы все, прочие – уберите свои грязные лапы от моего дневника!

В противном случае Шевалье отомстит вам, и месть его будет ужасна: он проткнет вас насквозь своей прекрасной шпагой! Да-да, именно так он и сделает, если вы осмелитесь проникнуть в мою тайну!

Но, если быть откровенной /а я постараюсь писать истинную правду/ я вовсе не такая важная персона, чтобы по моему желанию Бофор и Шевалье вершили свой суд над дерзкими негодяями. Не принцесса, повелевающая толпой слуг, а замухрышка-паж, на которого смотрят как на нечто наивное, докучное, нелепое, словно соринка в глазу или пятое колесо в телеге, скажем лучше, в карете – на телегах я никогда не ездила, а в каретах катаюсь с тех пор, как себя помню.

Я очень одинока и несчастна и никому на свете не нужна! Даже Ролан де Линьет, и тот меня оставил ради сочинения своих мемуаров. Все прочие либо пьют, либо сидят по своим каютам. Вот бездельники! У меня нет слов от возмущения, мне чертовски скучно, и от скуки лезут в голову всякие мысли.

Например, о том, что здорово было бы устроить бунт на корабле, ворваться к капитану де Вентадорну и, угрожая этому морскому волку отцовским пистолетом, скомандовать: ''Меняем курс, капитан! Тысяча и один черт! Плывем в Китай!'' – `'Но сударь, – возразит капитан де Вентадорн, – Приказ Короля! Девятый Крестовый Поход!''

А я отвечу: ''К черту Короля! Хочу в Китай!''

… Что-то я не то пишу. Капитан де Вентадорн не подчинится и не велит изменить курс. Он скорее умрет, чем нарушит приказ короля. Хотя я совсем мало знаю капитана, но уверена, что этот человек любой ценой выполнит свой долг, и никакая сила не заставит его изменить этому долгу. Тем более – паж с пистолетом. Да он меня сразу разоружит, и еще пинка даст. Какой ужас!

Какие дикие мысли лезут в мою голову! Потому что я хочу в Китай!

Что бы такое придумать, чтобы они меня послушались и поплыли в Китай, вернее, ''пошли'' – говорят, что корабли ''ходят'', хотя я не понимаю, почему говорят ''мы идем'', когда мы не идем, а на самом де- ле плывем? Но так говорят, хоть это, кажется, глупо.

Только Иисус, наш Божественный Спаситель, ХОДИЛ ПО ВОДАМ.

Может, потому моряки и говорят: ''Идем туда-то!'' Тогда интересно другое: язычники, турки и арабы тоже так говорят: ''Идем туда-то!'' Ну, это мы еще выясним.

А в Китай я так рвусь из-за вас, о Шевалье. Я все думаю, думаю – что же вам там понадобилось? Почему вы меня не послушались, ведь я так звала вас принять участие в нашем путешествии! Не думаю, чтобы вы струсили и испугались арабов. Не страшнее же они напавших на нас возле церкви Сен-Жермен-де-Пре авантюристов во главе с Роже де Шаверни. Нет, вы, конечно, не струсили – вы так смело дрались с этими бедовыми ребятами! И еще раньше, там, в тайной резиденции Месье…Но об этом слишком опасно писать, и я увлеклась воспоминаниями.

А попасть в Китай так просто! Только пройти Гибралтар, обогнуть Африку, пересечь Индийский океан и достичь этой Земли Обетованной. Я почти ничего не знаю об этой Земле Обетованной, и теряюсь в догадках – зачем, зачем вам нужен этот Китай?

Я не думаю, чтобы вы были доверенным лицом короля – судя по вашим резким высказываниям в адрес Людовика XIV – но это тоже писать опасно, и я опять себя останавливаю, не дописав фразу.

Может быть, Шевалье, вы – миссионер? Вы связаны с иезуитами, и они вас послали к китайцам, чтобы вы их обратили в нашу веру? Как это мне раньше не пришло в голову! Просто, Шевалье, я никогда бы не подумала, что иезуит может так нежно и горячо целовать девушку, как вы целовали меня.

О Шевалье, неужели ваши поцелуи были иезуитскими? Не так много я знаю об этих иезуитах – но все больше, чем о загадочной стране, именуемой Китаем, и больше, чем о загадочной стране, именуемой Алжиром, куда нас несет воля короля, лучше сказать, куда нас несет нелегкая!

Но я знаю, что иезуиты хитрые, умные, знают много разных языков, включая восточные. / И не лень им, бедным, учить их было!? / А как по-китайски: ''Я вас люблю'', Шевалье? Там, кажется, тысячи разных закорючек, я хочу сказать, иероглифов… Еще иезуиты владеют ядом и кинжалом, подчиняются своему Магистру… нет, Магистры были у других… Генералу Ордена. Тоже тупо: генералов в армии полно. Лучше бы говорили Маршалу. Или еще лучше: Коннетаблю – главнее коннетабля никого нет.

Значит, Шевалье, чтобы все выяснить насчет вас, надо познакомиться с Генералом Ордена Иезуитов. Но это, конечно, страшная тайна. Этот господин, наверно, засекречен! Как бы это узнать? У кого бы это узнать? Папа Римский, наверно, знает имя Генерала. Значит, надо дойти до Римского Папы! Решено! Папа / Римский, а не мой/ мне скажет, где находится резиденция Генерала Ордена, я разыщу этого человека, и тогда спрошу, что делает в Китае дворянин, называющий себя Шевалье де Сен-Дени. Может, Генерал Ордена мне откроет ваше настоящее имя, Шевалье.

Но мы не приближаемся к Риму, а удаляемся от него. За кормой осталась Европа – Франция, Италия – Рим и Папа в Ватикане. Вот дьявольщина! Ну почему мне так не везет! Но все-таки, Шевалье, я не прощаюсь.

Это разлука на время. Возникли разные заморочки, но наши душки-моряки приплывут в Алжир, мы завоюем арабов, война закончится победой, и тогда я добьюсь аудиенции у Его Святейшества Папы

Римского благодаря победе, одержанной моим папой! Сейчас-то с какой радости Римский Папа будет знакомить пажа Анри де Вандома с Коннетаблем,…то есть с Генералом Иезуитов. Логичнее подождать до победы.

Может быть, я ошибаюсь, и вы вовсе не иезуит? Что-то мне страшновато, да и не хочется идти к этому таинственному начальнику иезуитов. А чего бояться? AMOR VINCIT OMNIA – ЛЮБОВЬ ВСЕ ПОБЕЖДАЕТ! Ура! Латынь не забыла. Не съест же меня этот Генерал.

Впрочем, надо взять с собой кого-нибудь. Например, Ролана де Линьета. Дура я, дура! Сумасшедший писатель, ''Отставной Козы Барабанщик, охваченный военным психозом'', как обозвал моего единственного друга г-н де Бражелон, – разве он защитит меня от хитрых иезуитов, если мы с ними не договоримся? Я хочу сказать, что Ролан не сможет справиться с иезуитами, а не г-н де Бражелон, как-то не очень понятно я пишу, сама порой удивляюсь, как это так выходит? А все-таки, если я поссорюсь с ними, требуя, чтобы они вернули вас во Францию, Шевалье? / Они – это иезуиты./ Нет, Ролан не подойдет: нужен кто-то постарше.

Роже де Шаверни, вот кто подошел бы. Вот кто никого и ничего не боится. Сам черт ему не брат. Опять глупость! Роже не подойдет по другой причине. Я поняла, что Роже…словом, хотя Роже отлично дерется на шпагах… / Правда, хуже вас, Шевалье – вы же выбили у него шпагу возле церкви

Сен-Жермен-де-Пре!/… и готов ради меня на все – именно поэтому г-на де Шаверни нельзя брать с собой.

Тогда, дорогой Шевалье, чтобы выяснить, куда вы подевались, почему исчезли так внезапно, узнать, кто вы такой на самом деле, мне придется просить об этой услуге… / Хотя очень неприятно обращаться к этому самоуверенному пирату! /…придется, ничего не поделаешь, на безрыбье и рак рыба – а он, насколько я помню, Рак по гороскопу, по причине безрыбья придется – а так не хочется! – нанести визит Генералу Ордена иезуитов в обществе г-на де Бражелона.

Это ужасно!

Но выхода нет: из пиратской компании моего папочки он самый умный, порядочный и, надо отдать ему справедливость, красивый.

И еще – он-то уж точно не будет покушаться на мою добродетель, потому что все его мысли заняты ничтожной хромулей Лавальер, согласно разным слухам и моим собственным наблюдениям.

Вот глупец!

Зла не хватает. Но мне до них нет дела. Мне дело только до вас, Шевалье. Я пыталась, выполняя обещание, данное де Невилю, наладить "дипломатические отношения" с виконтом, но он шипит на ме- ня, как рассерженный кот.

10.ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. ТОСТ В ЧЕСТЬ АБСОЛЮТНОГО МОНАРХА.