Демоны взревели, приветствуя лорда, их сразу не угомонишь. Приятные во всех отношениях работники с правильным понятием о корпоративной этике и субординации, вот только слишком шумные. Даже Трина с ужасом озиралась на темнеющие в небе клыки замка. Уж если кто-то ищет, где происходит странное, то прямо сейчас об этом услышал. Собственно, это и была исчерпывающая причина, по которой Николай с Триной схватили первого попавшегося дракона и решили лететь на нем вдвоем. Разумеется, было еще несколько мотивов, например, вынужденные объятия – но их обмозговывать было незачем. Полетели и полетели. Неудобно, зато тепло. И быстро. Им ведь надо было именно быстро.

Но обоим стало не до нежностей – дракон преодолеет расстояние до белого замка за часы, уже к концу этого дня они будут там, но еще большой вопрос, не встретят ли их гигантским гарпуном. Ведь всем известна подлость и беспощадная неадекватность светлых, вдруг у них единственный разумный человек и есть первый имперский маг Лир-Дан. Николай не мог об этом не задумываться, но тревоги не озвучивал, Трина думала о том же. Тем не менее Коля успел даже инаугурационную речь для белых накидать, вполне убедительную. А белые маги подтвердят, что он не лжет, этого должно быть достаточно и остальным. В общем, только бы гарпуном не подбили, дали слово сказать, а уж языком чесать Николай умеет на максимальном уровне.

И как раз в тот момент, когда Коля решил отрепетировать речь перед Триной, чудище вдруг сильно дернулось и как-то протяжно завыло. Николаю уже доводилось видеть раненых драконов, и этот крик был не слишком похож на болевой, он напоминал скорее жалобный скулеж. Дракон сильно накренился, но пока не летел на землю кубарем, а планировал. Трина вытянулась в сторону, пытаясь понять, что происходит.

– Осторожнее, Киан! – крикнула она, чтобы заглушить ветер. – Дракон ранен, но я не вижу ни армий, ни орудий! Предполагаю…

Николаю некогда было дослушивать, он направил монстра на посадку. Еще один такой удар от невидимого противника – и они все вместе рухнут и разобьются, нужно успеть оказаться на твердой поверхности. И как раз там, уже спешно спрыгивая на землю, Трина с Николаем с ужасом поняли, куда пришелся удар. Точнее, удара как такового не было, по всему животу и длинной чешуйчатой шее бежали мелкие – не больше ладони – жуки и вгрызались в плотную кожу, заползая под пластины. Оттого чудище и скулило так жалобно, болезненно и обреченно. Николай выхватил из рук Трины короткий меч, который сразу засиял знакомым голубоватым светом. Кинулся на спасение дракона, но уже и сам через минуту понял, что животинка обречена. Плотоядные тараканы умирали от оружия, запросто рассекались лезвием и даже отползали от свечения. Вот только их были сотни или тысячи, никаким оружием невозможно остановить.

– Киан, бежим! Это бессмысленно! – Трина впадала в отчаянье, предполагая, что наступил тот самый случай, когда добросердечность его погубит. – Прошу! Маг где-то близко, он уже знает, что мы не разбились.

Николай прекрасно понимал, что она права. И все-таки шагнул ближе к дракону, тот послушно подал голову, открывая шею – то ли знак преданности своему властителю, то ли в немой просьбе помочь. И Коля помог: одним ударом всадил лезвие по самую рукоять. Монстр в последний раз дернулся, и через несколько секунд голова его ударилась о землю. Все лучше, чем быть съеденным заживо, что длилось бы часами. Дракон еще в небе понимал, что ему конец, но планировал, аккуратно приземлился, хотя притом явно испытывал боль… Николай застыл в этой мысли и никак не мог из нее вынырнуть.

– Идем, – Трина кричала ему в лицо. Ударила по рукаву, стряхивая плодоядных тварей, посмотрела в глаза – и со всего размаха залепила пощечину. – Идем, Киан! Нам нельзя оставаться на одном месте!

И опять пришлось бежать. Они, не сговариваясь, рванули к огромной, светящейся желтым, арке, так сильно заметной издали из-за непривычного для этих мест цвета. Врата в другие миры – беглецы перейдут туда, чем обеспечат себе фору. Конечно, враг может последовать за ними, но не просто так же все подряд талдычили, что никакой маг не умеет управлять вратами так же, как лорд. Так что этот способ побега должен сработать.

Не повезло и тут. До солнечной арки оставалось метров сто, когда Николай вдруг запнулся о какую-то невидимую петлю и полетел вперед. Ударился, но сразу вскочил на ноги, вскидывая меч и оглядываясь. Со стороны арки неспешно шел господин Кирр. И ни одного хоасси вокруг, неужели он их всех уже уничтожил?

Трина с двумя кинжалами в руках встала перед Николаем, но он почти равнодушно отодвинул ее:

– Ну не глупи, он тебя убьет за полторы секунды. Отойди и не атакуй, это приказ. Считай, что последний. Предсмертная просьба.

Она чуть склонила голову и сделала шаг в сторону, в кои-то веки повинуясь. Но все же прошептала:

– Я умру вместе с тобой, мой лорд.

– Знаю, – ему странным образом вообще все стало безразлично. – Даже отговаривать не буду. Но сделай одолжение – умри после меня. Я эгоист, как и положено быть черному лорду. Не подведи меня, Трина. И да, обещаю любить тебя до самой смерти.

Она не ответила. То ли не поняла, что это довольно удачный сарказм, то ли не нашла в себе силы реагировать. Николай отодвинул ее еще дальше и выступил вперед, рассматривая мага. Все гениальные злодеи обязаны быть многословными и тщеславными, не подвел и этот – вместо того чтобы просто прибить Николая на месте, он начал разглагольствовать, будто очень заботился о соответствии имиджу гениального злодея:

– Вот уж не думал, что Ноэ провернет такое! Это было бы весело, клянусь, но я уже настроился создать принципиально новые миры.

– Меня с собой в новый мир не пригласите? – без энтузиазма поинтересовался Николай. – Я прикольный и знаю много анекдотов.

– Вас? – хоасси усмехнулся. – Вас бы я с собой взял в последнюю очередь. Вы как раз и есть главный элемент этих миров. Какой смысл в создании новой вселенной, если притащить туда самое худшее из старой? Еще давайте и престолы создадим – вот праздник-то: столько сил угрохать, чтобы к тому же цирку вернуться.

Николай развел руками и улыбнулся шире:

– Так я же не престол.

– Вы источник тьмы. А по последним слухам, и света. Ну уж нет, Киан Корд, вы прикольный, но я лучше обойдусь без вас.

– Кажется, лорды с мебелью вам не слишком нравятся?

Господин Кирр рассмеялся и все-таки начал объяснять. Может, болтливость – это обратная сторона гениального злодейства, без нее никак?

– А вам они нравятся? Это же полный абсурд, взять и противопоставить друг другу две сущности, которые вообще без этого противопоставления не существуют! Добро и зло, ну какая же чушь. У создателя этого мира было отличное чувство юмора – скажем ему спасибо, что он не захотел противопоставить твердое и мягкое, зеленое и красное. Хотя какая разница? Так же веселились бы. Причем это самое разделение в других мирах он так четко провести не сумел – живут же там как-то люди, только понятиями этими оперируют и вкладывают в них сакральных смысл. Но здесь… Киан, вы уж точно меня понимаете! Ноэ бы определенно понял, если бы не был занят ерундой, но нас троих объединяет желание копать до самой сути.

– Я понимаю, – признал Николай. – И понимал эту мысль задолго до того, как попал сюда. Тоже все диву давался, как вознесут какую-нибудь идею и начинают за нее дружно убивать или умирать, по большому счету без разницы. Пророки изредка родятся, прокричат каждый на свой манер: «Вы чего творите-то, я такого не пророчил!» Люди ненадолго притихнут, но потом снова по тем же граблям: ведь есть же добро и зло, а значит, кого-то точно надо мочить! Так что не думайте, что только этот мир доведен до абсурда, везде эти отголоски «нашенских» и «вашенских». О да, я с вами полностью согласен, господин Кирр. За исключением того момента, в котором тоже умираю.

– Что поделать, создание новой вселенной требует издержек.

– Это ясно, дракошу только жалко, хотя все равно б погиб. Кстати, а где тот самый создатель нынешнего мира? Вы с него спросить не пытались, зачем он такое устроил? Может, ему показалось, что встроенная борьба противоположностей – это механизм диалектики? Ну, или какие еще могут быть причины, чтобы в сам исходный код вбить необходимость страдать и сражаться. У него не интересовались?

Маг пожал плечами:

– Вот уж без понятия. Или погиб при перебросе энергии, или сам удавился, когда понял, что сотворил.

– Погиб? – Николай прищурился. – Получается, и у вас никаких гарантий?

– А кто ж мне даст гарантии, сынок? – Кирр улыбался уже совсем по-приятельски. – Чистый альтруизм. Готов рискнуть жизнью, лишь бы всем вновь рожденным существовалось лучше.

– Уважаю, – почти искренне сказал Николай и поднял меч. – Но увы я тем же альтруизмом не страдаю и умирать во благо еще несуществующей жизни не хочу. А потому буду защищаться, сударь!

Он под смех мага вытянул меч лезвием вперед, изображая дуэлянта. Надо будет действительно пару уроков по фехтованию взять – таким торжественным моментам крутости прибавят. Ну а пока Николай удовлетворялся только тем, что лезвие светило синим, источая это сияние все дальше и дальше.

– Киан, – ласково потянул господин Кирр. – Вы ведь понимаете, что ничего не сможете со мной сделать? Да и драться не умеете. Хоть младенца-то победите?

Маг был справедлив в своих шутках, Киан это признавал и махал все сильнее, сам удивляясь:

– Господин Кирр, до того, как вы убьете меня, проявите свое желание копать до сути. Почему клинки в моих руках излучают только магию тьмы, а? Если во мне течет и свет, то где он? Или у металла, кованного черным кузнецом, иммунитет от света? Вот как я узнал о своей крови, с тех пор этим вопросом и задаюсь.

Кирр хмыкнул и, не видя от Николая никакой угрозы, каковой и быть не могло, на секунду замешкался. А Трина метнулась ему за спину и всадила нож в основании шеи. Маг попытался вдохнуть, что-то произнести, но начал оседать на колени.

– Наконец-то! – от перенапряжения в полную глотку заорал на Трину Николай. – Отложила лень и не подвела меня! Я чуть язык не смозолил!

Шорсир выглядела немного растерянной:

– Но… ты же приказал…

– Я тебе тут всячески сигналы подавал, его разными сторонами поворачивал – убивай не хочу. Чего ты ждала?! Когда у меня словарный запас закончится?!

– Но… – Трина тоже начала раздражаться. – Да демоны разберут эти твои сигналы! Яснее надо обозначать! Скажи спасибо, что мне так надоел этот идиотский треп о добре и зле, что я решила прекратить ваши общие страдания через уничтожение твоего собеседника – сделала-таки доброе дело, самой противно!

– Спаси-ибо! – ядовито протянул Николай и перевел взгляд на Кирра.

И все? Вот они только что прикончили главного злодея? Но так не бывает! Главные злодеи должны умирать эпически, со взрывами на заднем фоне. Кирр чуть всех живых существ не уничтожил, а сам был убит обычным кинжальчиком, пусть даже в руках профессионала? Николай не спешил радоваться, он припоминал. Например, рассказ Ноэ о том, как тот себя по кусочкам несколько дней собирал и ведь собрал же! А Кирр еще сильнее!

– Трина! – закричал Николай, боясь рассмотреть в глазах мага появляющуюся осмысленность. – Он сейчас воскреснет! Как Ноэ! Молоти его в фарш!

Шорсир молниеносно орудовала ножом, но такую важную задачу Николай не мог оставить – так его накрыло паникой. Он махал мечом, Трина едва успевала уворачиваться от собственного лорда. А Николай все никак не мог успокоиться, боялся, что хоть на секунду замедлится – и всем конец, потому что главные злодеи обязаны умирать эпически. И не сразу заметил, что молотит в фарш с ними теперь и Лир-Дан. Хотя даже без ножа – заклинаниями. Только после этого Николай смог выдохнуть, все же белый хотя бы маг, он сейчас в молекулы, в атомы негодяя разнесет. И все тому будет мало, потому что нормальные люди с драконами так не поступают. А ненормальные пусть вон, на атомы.

Николай от усталости рухнул на землю, почти сразу рядом оказалась Трина, едва коснувшись рукой его плеча. Коля развернулся, обнял ее и прижал к себе – пусть хоть ненадолго вид создаст, что обычная девчонка, беззащитная и ищущая утешения на груди любимого. Иногда хоть притвориться надо. Она же обняла в ответ и зачем-то начала утешать его:

– Мы победили, Киан. Теперь все будет по-нашему. Тебе в белую империю сейчас… Или надо найти Ноэ? Если Ноэ погиб, то необходимо собрать остальных хоасси. Больше они не посмеют тебе указывать, не было еще фигуры в истории этого мира…

Николай не выдержал и зажал ей рот ладонью. Трина очаровательна и все больше похожа на живую девушку, вот только трещит и трещит во славу тьмы. Николай подомнет под себя все стулья в этом мире, женится на белой святоше, желательно самой блондинистой, а Трину назначит любовницей и будет каждое утро напоминать ей, что приказывал не делать харакири. Всё решено, все довольны. Тьма победила. Хотя если сын Николая окажется совсем уж блондином, то и у света появится шанс.

– Трина, найди, пожалуйста, Ноэ, – попросил он. – Сейчас мне уже ничто не угрожает, но Лир-Дан на всякий случай за мной присмотрит.

Она непонимающе посмотрела на него, но склонила голову.

– Да, Киан.

* * *

Лир-Дан до последнего пытался его переубедить.

– Слишком, слишком рискованно, мой лорд, нет никаких доказательств…

Николай перебил:

– Ваша задача – не пропустить за мной хоасси, дать минуту времени.

– Я навел морок для отвода глаз, они не должны даже заподозрить. Но, Киан, я умоляю, подумайте еще раз!

– О чем? О том, что не собираюсь жениться на белой, когда хочу жениться на черной? А может, я вообще жениться не хочу, если такой расклад! Или о том, что мне одной короны было чуть больше, чем достаточно? Или о том, что Кирр был прав в самой сути, этот мир неправильный. Все миры в чем-то неправильные, но только здесь неправильность доведена до абсурда.

– Но ведь нет никаких доказательств… – почти жалобно и все так же безуспешно взмолился Лир-Дан.

– Все будет хорошо, – Николай чуть замедлил шаг. – Или не будет. Но так, как сейчас, мне самому не нужно. Я очень даже разделяю безумство Кирра, просто ищу более толерантные способы.

Лир-Дан был против, но и сам будто сгорал от любопытства – что же получится. Он много сил тратил на поддержание заклятия по отводу глаз, пока они пробирались в тронный зал, а отговаривал скорее по инерции, озвучивая объяснимые страхи. Но на самом деле мог остановить Николая, если бы захотел. И не сделал этого, выбрал из двух зол новое. Хоасси же так лояльны не будут, они клялись защищать престол, это уже не вопрос свободы решений.

– Кстати, а почему мой меч излучает только тьму? – вспомнил он о недавнем своем любопытстве.

Лир-Дан ответил тоже шепотом:

– Потому что клинки, кованные черными кузнецами, имеют иммунитет от света. Это две разные магии… хотя уже ненадолго. Поспешите, что ли. Не хотелось бы быть убитым за такую странную идеологию, как смешение добра и зла.

Уничтожить престол оказалось довольно просто, но Николай и заранее в том не сомневался. Ему уже давно начало казаться, что самим артефактам, не обладающим душой и разумом, осточертело это вечное существование. Не зря же они имели встроенный механизм разрушения и будто бы только ждали тысячи лет, когда же он сработает. И не зря в самой магии лорда заложено понимание, как именно уничтожить артефакт. Было ли это знание интуитивным, присущим любому черному лорду, или Николай сам его придумал, уже не имело никакого значения. Однако лезвие меча вошло в металл, как в спелую мякоть, синий свет ослепительно разгорелся, почти затрещал, или так казалось из-за вибраций тени. Подлокотники засочились кровью, престол будто ожил, хотя никаких движений не создавал. И вдруг свет от лезвия померк – погас, будто прихлопнутый. По спине пробежал холодок от осознания: кончено. Теперь уже и захочешь, а не изменишь.

– Они будут здесь с минуты на минуту! – Лир-Дан уже не приглушал голос. – Трина курсирует на драконе, бегите к окну. Мы сможем полететь втроем?

– Нет, маг, вы остаетесь здесь, – Николай шел к окну, не оборачиваясь. – Это черный престол вы позволили разрушить, но к белому подпустить не сможете. И тогда нам придется ждать несколько месяцев до полного финала, а я не хочу ждать.

– Но… как же вы пробьетесь в белый замок?

Коля пожал плечами:

– У меня есть дракон. И одна буйная шорсир – слышите, как она ругается? Кажется, будет материться теперь до глубокой старости за то, что я сделал. У меня есть я и мое право на белый престол. Справлюсь как-нибудь. Или мы с драконом посидим в засаде и подождем, пока шорсир умерит свою ярость, расчищая нам дорогу.

Николай уже поставил колено на окно, готовый выпрыгнуть в любой момент. Внизу, распластав крылья, ждал дракон. Но зачем-то обернулся, вероятно, собирался увидеть первого из хоасси, который почует неладное. Ноэ схватился за голову и рухнул на оба колена, закачался в беззвучном крике ужаса и отчаянья. Николай сказал:

– Прощайте, Ноэ. Мне не понравилось быть с вами в одной партии. Прощайте, Лир-Дан. Спасибо за помощь.

– Прощайте, Киан из династии Кордов! – белый маг церемонно поклонился. – Уверен, я увижу вас снова. И вы все-таки разрушили старый мир. Надеюсь, новый окажется хотя бы не хуже.

Николай не ответил и прыгнул из окна.