Уже к утру положение дел стало яснее. У Отравы до сих пор кружилась голова и одолевала сильная тошнота, потому она, развалившись в кресле, участия в дальнейшем не принимала, но старалась не пропустить ни одной детали. Слабость ненадолго проходила только в те моменты, когда Кристофер подходил к ней, целовал слабую руку и спрашивал неизменное:

– Тебе точно лучше? Я отказываюсь помогать тут кому бы то ни было, если тебя мы прикончили.

– Да, Крис, мне лучше. Просто понадобится время… – она сама в это верила. Силы постепенно возвращались, только тошнота не отступала – вполне возможно, что это чувство является неизменным спутником всех кровопийц. Или возвращенцев, возомнивших себя кровопийцами. Но ко всему ведь можно привыкнуть? Пройдет каких-нибудь пара лет, и она уже забудет, что когда-то чувствовала себя иначе. А теперь Отрава могла себе позволить потратить пару лет на такую мелочь, как привыкание.

В комнату зашел сначала один из слуг, вскрикнул и вылетел наружу. Сбегать друзья не собирались – если Великий Кудесник не обеспечил им защиту, то за ним стоят слишком серьезные силы, от которых скрыться не получится. Уже скоро слуга вернулся и привел с десяток других людей. Двое кудесников тут же склонились над телом господина и зашептали заклинания, от которых рана на шее начала затягиваться. Одна, совсем молоденькая девчонка, зажала лицо ладошками и разрыдалась. Остальные держали себя в руках, хотя скорбь читалась во взгляде каждого.

К Лю подошел пожилой перевертыш:

– Господин приказал подчиняться вам, Ваше Величество.

– Не называй меня так, – Лю постоянно оглядывался на постель и нервозности скрыть не мог. – Пока не называй… Потом посмотрим.

– Как скажешь, господин, – тот коротко поклонился. – И тем не менее клянусь, что я и все мои люди готовы сделать необходимое для тебя и твоей миссии. Кудесники не приносят клятв, но будь уверен, наш… – его голос дрогнул, – бывший покровитель не потерпел бы рядом с собой предателей. Они будут сражаться на твоей стороне – если не за тебя, то за его дело. В общей сложности к тебе переходит всего пара сотен человек – но поверь, они лучшие из лучших. Тело… Великого Кудесника до рассвета будет доставлено в его дворец, а уже оттуда сообщат в императорский. Император слишком долго ждал этого момента… он и не усомнится в причинах… Не будет разбираться… – перевертыш вдруг замолчал, будто его горло чем-то передавило.

Слуги бережно вынесли из комнаты завернутое в белую ткань тело. Но даже после этого вокруг постоянно ходили люди: кто-то остановился поодаль, чтобы послушать, кто-то убирал постель, кто-то караулил у окна, а один просто сел на пол и невидяще уставился в стену. Каждому потребуется время, чтобы смириться с потерей, а не только Отраве – с тошнотой.

Лю молчал. Отрава лишний раз убедилась, что от этих дел его лучше держать подальше – революции не бывают справедливы ко всем. Нанья тоже растерялась, она всегда плошала в критических ситуациях. Теперь же стояла за спиной Лю и нервно подрагивала – от нее толку никакого. Кристофер окинул друзей беглым взглядом и пришел к тому же выводу. То ли предсказание сбывалось, то ли он просто посчитал себя единственным в здравом уме:

– Давай-ка, со всеми вопросами сюда. Их будущее Величество мне полностью доверяет. Да и Великий Кудесник меня организатором назначил.

Лю бровь изогнул, но нехотя подтвердил. И только после этого перевертыш поклонился уже Кристоферу. Тот продолжил, удивив Отраву холодной рациональностью:

– Итак, мы имеем двести человек, среди которых сильнейшие кудесники государства, и письма в замки кровопийц. Сначала мы возведем моего друга на престол, а уж потом я подумаю, что сотрудничал при этом с убийцами моих родителей.

– То есть ты не станешь раскрывать кровопийцам, кто на самом деле выступил против них? – уточнил перевертыш.

Отрава чувствовала, что внутри Кристофера в этот момент бушуют молнии, но говорил он по-прежнему тихо и холодно:

– А какой теперь смысл? Великий Кудесник поступил необдуманно, армию можно было собрать иначе. Но поскольку эту ошибку не исправить, то уже я стану дураком, если не закончу начатое. Но письма надо сжечь, мы напишем другие.

Охранник хмурился, но не спорил. Отрава решила, что должна обязательно добавить, хоть и прозвучало это слабым голосом:

– Лю лучше уехать из Столицы. Мы не имеем права рисковать его жизнью.

Почему-то ей казалось, что каждый раз, когда Крис смотрит на нее, во взгляде у него улыбка. Хотя ведь момент совсем неподходящий.

– Ну уж нет! – Лю немного успокоился и теперь шагал из стороны в сторону, как всегда делал при сильном замешательстве. – Я так не смогу! Какой же из меня выйдет правитель, если люди будут гибнуть тут, пока я отсиживаюсь в безопасности? Не забыли, что я сам был на службе императора? У него не две сотни, а тысячи преданных солдат! Тоже лучших из лучших! И с ними вряд ли выйдет договориться… Даже если мы соберем всех кровопийц в стране, все равно результат предсказать невозможно! Я должен быть тут, с оружием в руках. Я должен быть тут, чтобы не лишить императорских стражей права назвать меня в лицо предателем!

Охранник посмотрел на него с неподдельным уважением, но вслух заметил другое:

– Если ты погибнешь, то встанет вопрос о новом достойном лидере. И тогда относительно тихий переворот превратится в масштабный бардак. В последнем случае количество жертв только возрастет.

Нанья нерешительно выступила вперед и тронула руку Лю:

– Ты… ты не имеешь права рисковать! Не только потому, что я за тебя боюсь… Просто если все так, то не имеешь…

– Прислушайся, Лю! – поддержала Отрава. – Подумай. Твоя жизнь теперь больше, чем жизнь одного человека.

– Нет! – упрямо повторил тот. – Я не смогу оставаться в стороне!

Кристофер поднял руку, чтобы не поднимать тон:

– Кто сказал, что ты будешь в стороне? Мне в революции бездельники не нужны. Кому-то придется ехать в Правоморье и просить короля о помощи. У них огромная внутренняя армия – и если ты приведешь ее сюда, то перевес сил будет настолько значительным, что твоих бывших коллег, возможно, удастся не убивать, а захватывать. Вы упертые, но так у нас появится шанс со временем их убедить и принести клятвы новому императору. А вот в случае равных сил будет просто бойня.

– Правоморская армия? – опешил Лю.

– А почему нет? Сейчас они помогут нам, а потом мы поможем им. Это разумная сделка, а король Правоморья – разумный человек. Дальше: кровопийцам мы сообщим, что именно император собирался истребить нашу расу с целью захвата их земель. Мол, жадность Их Величества уже не покрывается налогами. А слово «налоги» встревожит каждого крестьянина в стране. Нам не нужны все кровопийцы, достаточно нескольких, с самыми крупными хозяйствами. За ними пойдет охрана и часть бедняков. Но если сразу в письмах указать, что сам король Правоморья решил выступить против такой несправедливости, отвечая на мольбы беженцев, которых мы придумаем, то уже за такими силами пойдет и последний трус. Оно как-то легче в бой идется, когда есть не только идея, но еще и гарантия. В итоге это будет не восстание кровопийц, а народный фронт. Понимаете, в чем суть? Это не кровопийцы восстали, это вся нация больше не хочет терпеть. После этого мы усаживаем на трон не кровопийцу, а честнейшего перевертыша, который настолько неравнодушен к народным горестям, что переступил через свою природу. И этим закрываем все идеологические вопросы.

Охранник только рот разинул и рухнул на лавку. Вероятно, такие грандиозные планы даже Великий Кудесник стеснялся строить.

Лю думал долго, но потом все же согласился. Ему пора привыкать к масштабности идей, если он собирается целым государством управлять.

Они остались в тайном убежище Великого Кудесника. Уже к вечеру следующего дня Столица погрузилась в траур. Постепенно новость о кончине всеобщего благодетеля распространится по всему государству и никого равнодушным не оставит. Наверное, в ближайший месяц только император будет ликовать, избавившись от древнего конкурента и главного подозреваемого в будущем заговоре. Хорошо бы это ликование кто-то заметил… Отрава теперь чувствовала себя намного лучше, поэтому и соображала быстрее: некоторые слухи настолько великолепны, что просто требуют воплощения. Поэтому она, закупая шлячку на рынке под измененной внешностью, обронила пару раз, что во дворце вместо траура почему-то настоящий праздник. И уже через пару дней сама слышала, как кто-то говорил, что Великий Кудесник умер от отравления. Нет, это еще далеко не народный фронт, но уже нужное настроение.

Оказалось, политика – грязное дело. Но что ж поделать? Иногда приходится задрать юбку и перейти реку, чтобы оказаться на другом берегу. Или Отрава, вместе с кровавым заклинанием заодно впитала и характер кровопийц?

Нанья вместе с Лю отправилась в Правоморье – вероятнее всего, их судьбой и было идти теперь рука об руку. И ее отъезду Отрава неожиданно для себя обрадовалась: подруга стала подозрительно вкусно пахнуть. Нет, в кровопийцу, в полном смысле этого слова, Отрава не превратилась, только чутье слегка изменилось.

– Крис, чем ближе запланированное, тем я сильнее боюсь.

Она любила вот так лежать на его плече и поддаваться любому порыву, который взбредет в голову. Но сейчас страх ощущался сильнее страсти.

– Думаешь, у нас не получится?

– Нет. Получится! Я боюсь… будущего. Что будет дальше, когда все закончится?

– Спокойно не станет, если ты об этом, – теперь она чувствовала, когда Кристофер смеется, даже не глядя на него. – Мы будем первой такой семьей, так что привыкай к косым взглядам уже сейчас.

– Как же привыкать, если ты выглядишь возвращенцем? А к тому времени, когда я буду ходить по улицам с тобой-настоящим, уже такая заваруха начнется, что никому дела не будет до нас. Никто и не заметит!

– Эй! – он дернул плечом, заставив Отраву поднять голову, чтобы возмущаться, глядя в глаза. – Обижаешь! Как это – меня, да не заметят?

Пришлось поцеловать, а то еще на крик перейдет этот эмоциональный извращенец. А потом вернуть к теме:

– Я не о том, любитель осуждающих взглядов. Что дальше? Останемся в Столице или вернемся, чтобы отстроить твой замок?

– Вообще-то, у меня был другой вариант. И мне теперь неудобно, что тебе он в голову не пришел.

Отрава прищурилась:

– Правоморье?

– Ну… возможно.

– Понравилось драться с врагами?

– Немного. Хотя в качестве аргумента я хотел привести мягкий климат и уровень жизни…

– И ты окажешься на первом же корабле в Каменноземелье, если правоморцы решат атаковать?

– Хм… скорее всего.

– Ладно, неугомонный, придется и мне с тобой.

– Я так и думал. Тебя тоже вдохновляет правоморское рабство.

– Рабство?!

– Ну да. Будешь моей рабыней?

– Размечтался!

– Иди сюда, у меня настроение приказывать.

– Да у тебя всегда настроение приказывать!

– Сколько можно болтать?

В общем, между ними отношения складывались как нельзя лучше. А потом на Отраве появилась свечка – об этом сразу предупредил один из кудесников, живущих в доме. Они спешно покинули раскрытое место, но еще через пару дней оттуда слуги доставили письмо:

«Возвращенка из Тихой Речки! Явись с повинной, прими судьбу и возродись снова, чтобы прожить в следующий раз как подобает. Три дня на раздумья. В ином случае мы отправим отряд. И поскольку имя твое нам неизвестно, то вырежем всю деревню, чтобы не разбираться – кто из них тебе родня».

– Император опоздал со своими угрозами, – размышлял Кристофер. – Твоя смерть уже ничего не изменит.

– Но он этого не знает! И не должен знать. Армия у нас будет только к концу весны, а за это время вполне реально добраться до Тихой Речки…

Больше Отрава ничего не говорила. И без того обоим было ясно: их лишили шанса спокойно отсидеться до начала событий. Ее вынудили что-то делать именно сейчас, до прихода основных сил к Столице. Нет, Отрава не собиралась выполнять самоубийственный приказ, хоть и беспокоилась о родных. Но это требование было бессмысленным в своей простоте. Если ей придется умереть, то точно не потому, что она сдалась от угроз – скорее всего она погибнет при сопротивлении угрозам.

Но она не успела озвучить результаты своих рассуждений, поскольку Крис вдруг встал и направился к выходу.

– Ты куда? – Отрава отвлеклась от тяжелых мыслей, чтобы окликнуть.

– А ты почему сидишь? Похоже, нам не оставляют выбора. До возвращения Лю нам придется отвлечь императора от тихореченского вопроса. Делается это путем создания хаоса.

В принципе, он все понял верно. Отрава, направляясь к нему, добавила со злостью, которая наконец-то нашла выход:

– Точно. И для полнейшего бардака мы убьем императора. Жаль, а ведь он мог прожить еще целый месяц.

Люди из бывшей свиты Великого Кудесника решение не оспаривали, только вопросы уточняющие задавали и советовали организовать покушение, а не убийство. На том и порешили. Все надо было сделать как можно тише, тогда будет шанс уйти. А само по себе нападение на императора в его спальне нужную суматоху создаст. Подтвердили, что Их Величество уже и к некоторым из них обращался за помощью в поиске злосчастной возвращенки, и, судя по всему, настроен решительно, раз не боится раскрывать подробности предсказания, ему тоже известного.

Пятьдесят сильнейших кудесников отправились к Их Величеству и добились аудиенции. Там нижайше попросили немедленного разрешения вопроса – кто-то должен занять место Великого Кудесника, потому что уже в скором времени среди населения начнется сумятица. А поскольку достойных среди них много, то они полагаются на выбор царственной особы. Несколько раз повторили, что дело не терпит отлагательств, и даже устроили показательную ругань между собой.

Их Величество, полный и розовощекий мужчина лет сорока, никак не мог сформулировать хоть какой-то ответ. Пока Отрава рассматривала его, злость ее менялась на отвращение: каким нелепым образом это никчемное и глупое создание вот уже целых сорок лет правит Левоморьем? Наконец, он додумался подозвать советников и после быстрого общения с ними, объявил нервно:

– Решение будет принято завтра! Приходите все, напишем имена и вытянем по жребию, раз сами решить не можете.

– Безусловно, Ваше Величество! Спасибо, Ваше Величество! Сколько мудрости, Ваше Величество! – кланялись кудесники все ниже и ниже.

По всей видимости, глуповатый император окружил себя примерно того же уровня советниками. Но кто-то из них все же проявил признаки мыслительной деятельности, потому что уже на выходе из тронного зала император окликнул:

– А где все перевертыши Великого Кудесника? Пусть он покоится с миром, конечно, мы скорбим… Но где остальные? Новый Кудесник свою свиту наберет, а этих в наше распоряжение!

– Скорбят тоже, как им и положено, Ваше Величество! – ответил один. – И сразу после окончания траура все придут во дворец за милостью и мудростью вашей. Как сегодня пришли мы.

– А! Только пусть не тянут там со своим трауром!

И ведь никто не заметил, что дворец покинули не пятьдесят, а сорок восемь благородных просителей. Двое, уже ознакомленные со зданием по рисункам, свернули в сторону и были прикрыты магией. До королевских покоев добираться пришлось несколько часов: отсидеться в подвале до смены караула, перебежать в другую комнату, затаиться в шкафу, проползти по карнизу между окнами. Для Кристофера такое задание проблемой не было, но и Отрава старалась не отставать. Она наотрез отказалась отпустить Криса одного. Хватит уже называться бесполезной возвращенкой! Сила – она не только в мышцах и выносливости, сила – это когда ты готов сдирать кожу в кровь, цепляясь кончиками пальцев за тонкий выступ, но при этом и мысли не допускать, чтобы сдаться и повернуть обратно.

Это был почти идеальный план! Но как же люди любят рушить идеальные планы. Влезая в окно, Отрава услышала вскрик. Посередине роскошной комнаты стояла женщина, хотя слуги, по мнению всех, кто участвовал в обсуждении, в спальню Их Величества в такое время не допускались. Кристофер метнулся к ней, схватил и зажал рот рукой.

Женщина была худой и высокой – чуть ли не с самого Криса ростом. Одета в бардовое бархатное платье, а на голове маленькая золотая коронка, прицепленная шпильками к волосам. Императрица… которую вообще никто не упомянул, и оттого она в расчетах не учитывалась. Кристофер с Лю что-то обсуждали по ее поводу, но тогда Отрава решила, что вопрос внимания не стоит. И вот нате – она оказалась единственной, кто в идеальном просчитанном покушении стоил самого пристального внимания.