Прошло полгода. Это было самое счастливое время в жизни Елены. Никакие из тех событий и чувств, которые она пережила ранее, не могли сравниться с радостью материнства. Видеть, обнимать, целовать и кормить собственного ребенка было для нее настоящим блаженством. Ничего на свете не было прекрасней этой беззубой улыбки, нежного прикосновения к груди, милого детского лепета и первого радостного «агу»!
Забыв обо всем на свете, молодая мама полностью отдалась дочери. Казалось, все остальное для нее отошло на задний план. Слушая наставления врачей, Лена упорно кормила малышку грудью. Все первые прикормки молодая женщина готовила только сама. Никаких магазинных смесей она не признавала. Строго по расписанию они ходили гулять. А как они любили купаться! Поддерживая Наташеньку за спинку, Лена с наслаждением смотрела, как та, хитро глядя на нее, поднимает рученьку вверх и с размаху бьет ладошкой по воде. А как малышка смеялась! Как весело, задорно, почти как у папы, у девочки блестели глаза! А как Наташка спала! Как сладко, раскинув ручки, она улыбалась во сне. От этого зрелища просто невозможно было оторвать глаз!
Склонившись над детской кроваткой, Лена подолгу любовалась своей крошкой. Не следуя западной моде на подгузники, молодая мама старательно выстирывала пеленки, распашонки и ползунки. Гладила она тоже все. Даже участковая врач говорила, что это ни к чему. Но в этом плане Лену было трудно переубедить. Для дочери она не жалела ничего, тем более своих сил.
В благодарность за мамины старания Наташа росла спокойным ребенком, спала и ела хорошо. К своему полугодовому юбилею девочка весила почти восемь килограммов. Опираясь на подушку, Натка могла сидеть. Правда, оставить ее одну Лена уже не могла. Как только малышка видела, что мама выходит из комнаты, она сразу же куда-то ползла, легко, словно неваляшка, переворачивалась со спины на живот. Внимательно слушая, что ей говорят, девочка пыталась что-то по-своему отвечать. Правда, пока она произносила только одно слово: «ня». Так она говорила тому, кто к ней приходил. Протягивая ручки вперед, она жалобно просила, чтобы ее взяли на руки. «Ня» означало «возьми меня».
А как девчушка радовалась, когда слышала голос Палладина! Переступая порог квартиры, Владимир еще из коридора кричал:
– А где там моя Наташка?! Что делает моя девочка? Спит или ждет меня?
От этого голоса малышка взволнованно размахивала ручками и так дергала ножками, что деревянная кроватка ходила ходуном. Не меньше, чем маму, девочка любила его. А Палладин, как и обещал, был идеальным отцом.
С первого дня, как только Наташеньку принесли из роддома, муж заботился о ней как о родной. Жалея Лену, он вставал к девочке по ночам, гладил пеленки, варил кашку, гулял. С наслаждением и даже трепетом Владимир носил Натку на руках. Столько счастья в его глазах раньше Лена никогда не видела. Он ее просто обожал! Обхватив ладонями маленькие ножки девочки, он прижимал их к своим губам и целовал. Весело, словно пушинку, подхватывал ее за ручки и подкидывал вверх. А как искренне, уверенно Палладин рассказывал своей матери о том, что у Наташеньки ее брови, теще говорил, что у внучки ее разрез глаз, отцу врал, что у дочери его мудрый лоб, а тестю доказывал, что взгляд Натки точь-в-точь как у ее деда. И только характер, добрый и мягкий, был у девочки от ее мамы – и в этом ему не приходилось кривить душой.
Глядя на то, как Владимир заботится о ней и ее дочери, Лена испытывала чувство вины. Как и обещал, муж ее ни в чем не подвел. Делая все, чтобы доказать свою преданность, Палладин терпеливо ждал от нее ответных чувств. А ведь с тех пор, как они поженились, прошел целый год. И ни разу за все это время он не взял ее силой, не позвал к себе. Все так же, целуя в щечку, Владимир дарил ей цветы и, тяжело вздыхая, забирал на ночь свою постель. Он верил: настанет день – и жена сама его позовет.
Да и Лена понимала – вечно так продолжаться не может. Даже ангельскому терпению Палладина может прийти конец. То, что она его не воспринимала как мужчину, Владимира, безусловно, обижало. А это несправедливо. В конце концов, он симпатичный молодой человек, отличный семьянин. Он бесконечно предан ей и ее дочери. Он любит их! Лена понимала, что она должна решиться: либо стать по-настоящему мужней женой, либо уйти. Владимир не может быть вечной нянькой. Он заслуживает любви. И он это уже доказал. Поэтому, несмотря на то что Палладин так и не вызвал в ней ответных чувств, Лена решила: она обязана быть с ним.
Случай не заставил себя долго ждать.
Радостно, с тортом, шампанским и даже шарами родители праздновали день рождения дочери, которой исполнилось полгода. Вечером в доме Палладиных-младших собрались гости. Поздравить именинницу пришли только родные. Сидя в манеже, Наташа с интересом рассматривала подаренные ей игрушки. Тихо посапывая, малышка хватала то погремушки, то матрешку, то зайчика, то собачку. Умиляясь на ребенка, гости уселись за стол. Нахваливая хозяйку, все хорошо выпили и закусили. Одно за другим звучали поздравления, гости по очереди поднимали бокал за Наташеньку, за ее маму, за папу, за дедушек и бабушек.
Праздник медленно подходил к завершению. Гости засобирались домой. Неожиданно, налив коньяка, Палладин-старший постучал вилкой по бокалу. За столом все замерли. Обведя присутствующих строгим, пронизывающим взглядом, Андрей Владимирович поднялся.
– Дорогие друзья! Сегодня у нас действительно настоящий праздник! Нашей внучке исполнилось полгода. Спасибо вам, дети, за нашу дорогую девочку! Пусть наша Наташенька растет счастливой и здоровой! Сегодня мы все поднимали тосты за нашу именинницу и за ее родных. Но почему-то никто не произнес тост за того, кого Натали, наверное, очень скоро будет не хватать. Предлагаю, заканчивая этот прекрасный вечер, выпить за братика Наташеньки. Можно и за сестру. Короче, чтобы эта прекрасная крошка была не одна!
За столом все загудели.
– За братика! – громко выкрикнул Борис Евгеньевич, наполняя присутствующим бокалы.
– А можно и за сестру! – подхватила Галина Григорьевна и, посмотрев на Оксану Андреевну, весело подмигнула.
– Тост принимается! – радостно воскликнул Владимир и посмотрел на жену.
Мило улыбнувшись, Лена скромно опустила глаза. Молодая женщина понимала: или сейчас, или никогда.
Проводив гостей, Лена с Владимиром начали молча, ничего не говоря, убирать со стола. Вытирая полотенцем бокалы, Палладин задумчиво смотрел в окно. Аккуратно выставляя их в ряд, супруг тяжело вздыхал. Стараясь этого не замечать, Лена медленно, по несколько раз, ополаскивала тарелки. Взволнованно покусывая губы, она боялась поднять глаза. Такого между ними еще никогда не было. В воздухе повисло невидимое напряжение. Молодая женщина чувствовала, назревает неприятный разговор.
Вымыв посуду, Лена быстро сняла фартук и повесила его на крючок.
– Вов, я пойду посмотрю на Наташку. Что-то она молчит. Наверное, малышка устала. Сегодня был сумасшедший день. А ты вытрешь тарелки, ладно? Оставь их, пожалуйста, на столе. А я завтра все сложу. Хорошо? – наигранно весело сказала она и поцеловала Палладина в щечку.
– Хорошо, – тихо, не глядя на жену, ответил Владимир.
Лена беспечно улыбнулась и вышла из кухни. Тяжело вздохнув, проскользнула в детскую и склонилась над кроваткой. Молодая женщина восторженно посмотрела на дочь. От нее просто было невозможно оторвать глаз. Раскинув ручки, Наташа спала. Чуть в стороне от нее лежала пустышка. Дочка редко брала ее в рот. Улыбнувшись во сне, девочка пошевелила губами и что-то по-своему пролепетала. Как же она была похожа на своего отца! Нежно улыбнувшись, Лена поправила на ней одеяльце и вышла из комнаты.
Палладин все еще был на кухне. Лена отправилась в ванную. Внутри нее бушевал ураган. Она понимала – сегодня ЭТО произойдет. Иначе… А иначе быть не должно. Сжав кулаки, Лена посмотрела на себя в зеркало и снова вздохнула. Она вроде не изменилась. Даже немного похорошела. Слегка поправилась после родов, расцвела. Только глаза. Все те же огромные, голубые, они уже были не те. Словно маленький фитилек, в них блекло горел потухший, чуть живой взгляд. Опустив голову, Лена открыла кран и плеснула в лицо водой. Вздрогнув, постаралась подавить эмоции и собраться с мыслями. Прежде всего она сама себе призналась, что не хочет терять мужа. С Владимиром ей было хорошо. Он уже давно не казался ей таким несимпатичным, как раньше. Палладин заметно повзрослел и стал по-мужски привлекательнее. Стараясь ей понравиться, он таскал по утрам гантели, одевался, как хотела она. Да, он не такой, как Гриша. Но Калетника уже не вернуть. А ей надо жить! И ей, и ее дочери нужна семья. В конце концов, она должна через себя перешагнуть. Она должна уважать Владимира, она обязана его полюбить. Он это заслужил. Наконец Лена закрыла кран.
Приведя себя в порядок, она накинула халатик и вышла из ванной.
Сидя в кресле, Палладин сосредоточенно смотрел телевизор.
– С легким паром! – не отрываясь от экрана телевизора, проговорил он.
– Спасибо, – с грустью ответила молодая женщина.
Полная свежести и очарования, Лена подошла к нему и присела на корточки. Молча, ничего не говоря, положила руки на его колени. Скользнув вниз, халатик бесстыже оголил белизну ее стройных, красивых ног. Откинув волосы назад, Лена ласково посмотрела в глаза мужа. Недоумевая, Палладин удивленно поднял брови.
– Ты что? – не придумав ничего более умного, протянул он.
– Вова, спасибо тебе за все! – нежно сказала Лена и, слегка приподнявшись, поцеловала его в губы.
– Леночка! – задыхаясь от счастья, выкрикнул Владимир и плавно сполз с кресла.
Опустившись на ковер, он жадно обнял Лену за плечи и прижал к себе.
– Не за что меня благодарить, – взволнованно прошептал он и дрожащей рукой погладил ее по голове. – Это я тебя благодарю! За то, что ты со мной! За то, что Натку мне родила! Если бы ты знала, милая, как я тебя люблю!
– И я… – Лена запнулась и нерешительно добавила: – Я тоже тебя люблю.
Не веря своим ушам, Палладин чуть отстранился и посмотрел на жену. Не отрывая рук от ее плеч, он что-то хотел сказать, но не сумел. Еле шевеля губами, он медленно, чуть заметно покачал головой.
– Ленка, – плавно протянул Владимир и обхватил ее за талию. – Как долго я ждал этого дня!
Широко открыв рот, он неумело поцеловал Лену в губы. Словно ребенок, робко, боясь сделать лишнее движение. Молодая женщина вздохнула и закрыла глаза. Показывать свое удивление она не хотела. Стараясь разжечь в нем жар, Лена томно легла на ковер и прижала мужа к себе. Задрожав, Палладин оторвался от ее губ и испуганно отпрянул.
– Тебе нехорошо?! – взволнованно поинтересовался он. Казалось, он боялся, что это произойдет сейчас, сию минуту.
– Нет, нет, – обреченно соврала Лена. Играть надо было до конца. – Все хорошо. Мне нравится, как ты меня целуешь.
Счастливо улыбнувшись, Палладин поднялся и протянул ей руку:
– Вставай! Идем в спальню.
– Почему? – удивилась она. – Здесь так романтично и хорошо! Мягкий, пушистый ковер!
– Ну ты даешь! – Владимир недовольно скривил губы. – Романтика? На полу? Пожалуйста, иди в спальню. А я быстренько сбегаю в ванную и приду к тебе!
Поднявшись, Лена выключила телевизор и поплелась в спальню. Одна. Она поняла, что любить ее, как раньше, больше никто не будет. У нее больше не будет ни поцелуев под звездным небом, ни нежных прикосновений в воде. Больше никто не понесет ее на руках. Больше никогда не будут по-настоящему жарко гореть ее глаза. Все это было в прошлом. Теперь об этом надо забыть. Выкинуть из головы. И просто жить. Любовь – это подарок судьбы. Она его когда-то получила. Но не уберегла. Теперь она будет просто отдавать долг. Обычный супружеский долг.
Сняв покрывало, Лена подбила подушки и легла на кровать. Словно окаменев, она бессмысленно смотрела в потолок. Сейчас она хотела только одного – чтобы поскорее это произошло. И не потому, что она этого жаждала. Нет! Даже наоборот. Просто затянувшееся ожидание порядком утомило и измотало ее. Словно плохая актриса, она хотела побыстрее отыграть эту пьесу и забыть ненавистную для себя роль.
Поправив на себе пеньюар, Лена перевела взгляд на окно. Пробиваясь сквозь занавеску, спальню освещал тусклый уличный свет. На небе не было видно ни луны, ни звезд. Даже погода была против нее. За окном протяжно выла метель. Скоро Новый год. Тяжело вздохнув, девушка повернулась на бок. Закрыв веки, она погрузилась в сон.
– Лена! – как будто издалека услышала она голос мужа. – Ты спишь?
– Нет, – наигранно весело ответила молодая женщина и открыла глаза. – Я жду тебя.
Прямо перед ней стоял обнаженный Палладин. Стыдливо прикрывая плоть, Владимир заметно дрожал. Высокий, худой, с длинными тонкими руками, он выглядел как подросток. На его узкой груди не было ни единого волоска. Глядя на него, Лена глотнула воздух. Вид супруга произвел на нее шок. Сжавшись, она даже подумала о том, чтобы убежать.
– Можно к тебе? – тихо спросил он и робко улыбнулся.
– Конечно, ложись, – с некоторой игривостью сказала Лена.
Быстро нырнув под одеяло, Владимир лег рядом.
– Леночка, я так ждал этого дня! – радостно повторил он и повернулся к ней.
Положив руки на его плечи, Лена закрыла глаза и поцеловала мужа в губы. Сильно. Страстно. Заученно. Словно перед ней был кто-то другой. Свои эмоции она закрыла на замок. «Это твой супружеский долг», – как мантру, повторяла она про себя. Приоткрыв рот, Лена легонько провела языком по его губам. Она надеялась, что научит его целоваться, что сможет разжечь в нем огонь. Она верила, что когда-то Палладин станет другим. Оторвав руку от его плеч, Лена погладила мужа по руке. Задрожав, Владимир податливо открыл рот и сильно ее обнял, а потом вдруг отстранился от нее.
– Лен, ну почему ты в ночнушке? – обиженно спросил Палладин. – Сними!
Еле сдерживая возмущение, Лена отбросила одеяло и встала. Тусклый уличный свет мягко скользнул по ее телу. Медленно, словно дразня, молодая женщина грациозно изогнулась. Опустив руки, она подхватила пеньюар за низ и плавно, слегка покачивая бедрами, стащила его с себя. Подняв руки вверх, небрежно бросила его на пол. Закутанный в одеяло, Владимир не отрывал от жены глаз. Но Лена к нему не спешила. Плавной походкой она медленно подошла к окну и отодвинула штору. Затем она отбросила волосы назад и закрутила их на голове. Казалось, Палладин не дышал. В оконном проеме застыла фигура прекрасной молодой женщины. Тонкая шея, высокая грудь, округлые упругие бедра, стройные, длинные ноги. Владимир инстинктивно сглотнул слюну.
– Лен, ну что ты там увидела? Пожалуйста, иди ко мне!
Тяжело вздохнув, Лена наигранно улыбнулась и легла под одеяло. Повернув голову, внимательно посмотрела на мужа.
– Поцелуй меня! – ласково попросила она.
Ничего не говоря, Палладин нежно, слегка прикасаясь, поцеловал ее губы. Глаза его блестели от возбуждения. Дрожащей рукой Владимир провел по ее лицу и, улыбнувшись, слегка опустил одеяло и жадно посмотрел на нее.
– Какая ты у меня красивая! – произнес он и нежно погладил жену по груди.
Лена сжалась, но не подала виду. Протянув руки, она обняла его за плечи. Не помня себя от радости, Владимир осыпал ее поцелуями. Всю. С ног до головы. Казалось, он просто сходил с ума. Дрожа, он с вороватой поспешностью целовал ее губы, грудь, живот и при этом пытался заглянуть ей в глаза. Молодая женщина вымученно улыбнулась и томно откинула голову назад. Играть надо было до конца. Опустившись ниже, Палладин на мгновение застыл. Лена почувствовала, как напряглось его тело. Опустив руку, он погладил ее по ногам, а потом его рука скользнула выше. Лену охватила мелкая дрожь. Казалось, еще мгновение – и она закричит. Она не думала, что быть с нелюбимым так тяжело. Прикусив губу, Лена постаралась справиться со своими эмоциями. Погладив мужа по бедрам, она развела ноги и помогла овладеть собой. Почувствовав его в себе, она протяжно застонала от боли и закрыла глаза. Сделав несколько толчков, Палладин задрожал и обессиленно упал на нее. Ни радостных поцелуев, ни благодарных ласк не последовало. Сжав губы, Лена провела рукой по его спине. Как это было тяжело!
– Леночка, я просто схожу от тебя с ума! – наконец, уткнувшись в ее грудь, протянул Владимир и, приподнявшись, вытер со лба пот. – Леночка, я так счастлив! Скажи, тебе было хорошо?
– Да, – мило улыбнувшись, соврала Лена. Погладив его по волосам, она быстро, словно прощаясь, поцеловала мужа в плечо. – Мне тоже было очень хорошо.
– Милая моя, самая лучшая на земле! Лучше тебя никого нет! И ты моя. Я все, все, слышишь, Леночка, все для тебя сделаю! Ты мне только сына роди! – радостно воскликнул он.
– Хорошо, – протянула Лена и, глубоко вздохнув, добавила: – Я буду стараться.
Тяжело дыша, Палладин перевернулся на спину и обессиленно упал на кровать. Счастливая улыбка не сходила с его лица.
– Как же это было хорошо! – задумчиво прошептал он. – Знаешь, а ты у меня первая! И сегодня это случилось впервые! Теперь я этот день помечу в календаре красным!
– Ну ты даешь! – рассмеялась Лена и приподнялась. Понимая, что все уже позади, она повеселела. Настроение сразу улучшилось. Откинув одеяло, она опустила ноги на пол и села на кровати.
– А ты куда? – встревоженно спросил Владимир.
– В душ, – спокойно ответила она.
– А, хорошо, – безразлично ответил супруг и, не сказав больше ни слова, повернулся на бок.
Посмотрев на Палладина, Лена тяжело вздохнула и, подхватив халат, вышла из спальни.
Быстро, словно за ней кто-то гнался, Лена заскочила в ванную и захлопнула за собой дверь. Открыв кран, она торопливо шагнула под воду. Вздрогнув, девушка жадно глотнула воздух.
– Гришенька! – тихо, чуть слышно простонала она. – Прости меня, прости! И что же мне теперь делать?! Гриша! Кроме тебя, я никого не хочу. Гриша! Как же мне теперь жить?
Лена тихо заплакала. Прикусив губу, она изо всех сил старалась не закричать. Плечи ее дрожали, по щекам неудержимо текли слезы. Подхватывая, их уносила вода. Бесследно. Далеко. Навсегда.
– Гриша, – простонала Лена, – почему ты оставил меня?
Намылив мочалку, она с силой начала тереть свое тело. До боли, до красноты. Словно хотела смыть с себя то, что с ней сейчас произошло.
Немного успокоившись, Лена привела себя в порядок и вышла из ванной. Молодая женщина понимала – теперь ей будет тяжело. Каким бы хорошим человеком ни был Палладин, она не сможет его полюбить. Что ей делать дальше, она пока не знала. Открыв дверь кухни, Лена похлопала рукой по стене и включила свет. Достав коробку с лекарствами, она поискала пластинку с таблетками «Постинор», которые посоветовала Оксана Михайловна на тот случай, если она не будет готова рожать. Набрав полный стакан воды, молодая женщина не раздумывая проглотила таблетку.