За день мы дошли до спуска с перевала. В этом месте хребет скатывался в долину огромными валунами. И среди раскрошившихся камней с пучками пожелтевшей травы, еле угадывалась тропинка, ведущая вниз.

Давненько люди тут не ходили. Отчего и сама долина избежала участи быть распаханной или изъезженной. Она была как мираж, вроде бы видно её хорошо, а дотронуться не получается.

Дух захватывало от её невероятной красоты. Ровная, без тропок и борозд. В серо-дымчатом осеннем цвете долина почти сияла. Я в восторге замерла у края обрыва и во все глаза смотрела, как последние лучи солнца красным отсветом ложатся на серебро. Так и простояла бы до самого захода, но за спиной послышалось недовольное бормотание. И я опять начала злиться, только-только успокоилась, когда мы поднимались наверх, и вот, пожалуйста. Маг взялся за старое.

Всю дорогу он был недоволен: «медленно идём, почему не срезаем, какой дохлый мерин разбросал коряги под ногами». И много-много чего ещё с упоминанием мерина. Периодически замечала, что он морщится от боли в руке, но на предложение помочь получила колкий взгляд. В целом шли молча, иногда он останавливался, чтобы бросить заклинание или достать косточки из кошелька.

Удивляться смене настроения мага я перестала, только вот мысли про то, что меня как бы поцеловали нет-нет да и возвращались. Интересно же, правда, целовали-то? Да, и с моим скудным опытом надо было что-то делать. Любопытно, как это — целоваться с магом.

— Привал, спускаться будем утром, — хмуро разглядывая тропинку, сообщил маг.

Он быстро собрал костёр и поймал какого-то упитанного грызуна. Ели молча. Хотелось спать, но вот это тягостное молчание мне не нравилось. Было странное ощущение, что мы с магом поссорились, и это сейчас как-то напрягало.

Он сидел на бревне, закутавшись в плащ, и задумчиво разглядывал костёр. Глаза из-под капюшона поблескивали пламенем, отчего становилось совсем не по себе.

— Интересно в горах всегда так тихо? — день без единого доброго слова меня измотал.

Я не привыкла быть такой молчуньей, когда вроде бы есть с кем поговорить. Да и в ночи становилось жутковато от света костра, который играл на голых скалах, и тишины, нарушаемой скатывающимися камнями. Это не так, как в лесу, когда каждый шорох будто приветствует тебя. В горах звуки стали опасными. Инстинктивно хотелось получить подтверждение, что нам ничего не грозит и камешки катятся сами по себе, а не под ногами людей.

— Да.

— Бывали в горах?

— Да.

— В здешних?

— Нет.

— Ловили контрабандистов?

— Да.

— Они прятали что-то в камнях?

— Да.

— А другие слова знаете?

— Спи, Мариша.

Маг окончательно меня взбесил. Всегда считала себя сдержанной хотя, может, это на фоне моей старухи, но всё же. Этот невозможный человек меня доконал. Я подскочила с места и возмущенно встала точно перед магом. А он лишь чуть поднял голову.

— Да сколько можно! То целоваться лезете, то молчите, как будто я оскорбила вас! А теперь ещё и одолжение делаете, отвечая на самые обычные вопросы!

— Я устал, — очень холодно произнёс он. — И сейчас хочу тишины, завтра сложный день. Так что иди спать.

— Это, ни в какие ворота. Я тоже устала, но с вами все же говорю, в этом нет ничего сложного. А вы просто засранец! Поцеловали, сами испугались, что вас, самого мага, к ведьме потянуло и теперь сидите непонятно на что злитесь. Да у вас даже духу не хватило довести дело до конца и понять, ответят вам или нет.

Не знаю, что несла, но меня этот день вымотал настолько, что хотелось просто спустить пар. Может, я сама себя накрутила с этим недопоцелуем, может, молчание мага меня так взбесило, но я хотела его задеть. Но вот только не ожидала, что он медленно встанет и, наклонившись ко мне, тихо произнесёт.

— Полагаешь, стоило доводить до конца?

Он стоял очень близко, и от его до моих губ было меньше сантиметра.

— Всегда считал, что ужас в глаза девушки не предполагает продолжения.

— Какой ужас? Не было такого.

Договорить не успела. Меня так поцеловали, что почва ушла из-под ног. Почти сразу стало жарко. Это было совсем не так, как я помнила. Когда мы с соседом семнадцатилетние сидели в сумерках на лавочке и не знали, в какую сторону наклонить голову, чтобы удобнее было. Нет, к восемнадцати годам у нас стало получаться значительно лучше, только всё равно не так.

Маг не остановился, даже когда я постаралась судорожно вдохнуть. Он горячо целовал и я, кажется, отвечала. Пришла в себя оттого, что холодные пальцы забрались за ворот рубахи и начали расстегивать пуговицы. И вот теперь мой запал пропал. Одно дело поцелуй, только чтобы удовлетворить любопытство. И совсем другое довести все действительно до конца. Я уперлась руками в плечи мага, но он отстранился не сразу. За несколько секунд промедления я успела немного испугаться. В конце концов, мы тут одни, а я как бы сама предложила идти до конца.

Но миг и меня выпустили из объятий. Сразу стало неловко, настолько, что смотреть в глаза мага, который приподнял брови в немом вопросе, совсем не хотелось. При этом его глаза не позволяли опустить голову. В ночи они как будто серебрились. Я осторожно отошла на шаг назад.

— А у вас глаза светятся, — не знала, куда деть руки и как, вообще, теперь быть, а яркий свет из-под ресниц только подливали масла в огонь. И напоминал, что передо мной не просто взрослый мужчина, а маг. Судорожно подняла руки к вороту рубахи и застегнула пуговицу. А маг ухмыльнулся.

— Да, светятся. Примерно лет с шести.

— С того дня, когда вы спасли принца? Эстель рассказала, — сразу добавила, чтобы не было недопонимания, которого сейчас нельзя было допускать даже в мелочах.

— Значит, тебе уже рассказали насколько я бываю ужасен, — с лёгкой долей иронии сказал он. — Сила, которая просыпается разом, всегда оставляет отпечаток. И играть со мной опасно. Особенно таким неискушенным девочкам, как ты.

Смотрела на мага и не понимала этих разговоров об опасности. Хотя, честно признаться, маг никогда не выглядел безобидно.

— А что не так с силой? — тихо уточнила.

— С ней всё хорошо, проснулась в шесть и осталась навсегда. Просто, чтобы ты понимала. Когда во время зимней охоты Эдвард выбежал на озеро, играя в догонялки с собаками, и провалился, меня тоже утянуло под лёд. Я настолько испугался, что взорвал двадцатисантиметровый лёд. И нас с принцем просто вышвырнуло на берег. Каждого в коконе из стихийной энергии.

Маг сделал паузу, а я сглотнула. В шесть лет прокачать через себя такой поток, его как минимум должно было расплющить. Просто физически маленькое тельце не способно выдержать это. Либо он должен был стать сумасшедшим, подчиняющимся первобытной магии.

— Вижу, понимание в твоих глазах. Так что не стоит меня дразнить.

— Вы не контролируете силу? — ещё тише уточнила я.

— В моём случае слово контроль неуместно. Мы с ней сплавлены настолько, что любые яркие эмоции становятся ещё сильнее — злость, ярость или, скажем, страсть. Порой сложно не перегибать палку и остановиться. Твоё счастье, что мне неинтересны малолетние ведьмы.

Слова хлестали. Холодный голос мага, его нарочито прямая фигура всё говорило, что надо бояться. Только получилось наоборот. Я широко улыбнулась главарю. Подумаешь малолетняя, зато вроде бы не стоит беспокоиться. Интерес ко мне, если и был, видимо, прошёл после моих неумелых поцелуев. На сердце даже как-то легко стало, немного грустно, но легко.

Моя улыбка не нашла отклика и понимания, маг по-прежнему холодно взирал из-под капюшона. Что в свете костра было особенно жутко.

— Клятвенно обещаю не выводить вас больше из себя, — я даже руку подняла, чтобы получилось эффектнее. — И могу предложить особый пирог, назовём его «пирог спокойствия». Ну, это когда вернёмся в город.

Маг фыркнул, буркнул про глупых ведьм и сел обратно на бревно. Я тихо выдохнула и тоже устроилась неподалеку от мага. Напряжение немного отпустило, но отстранённое выражение на лице мага мне не нравилось. Нам ещё неизвестно, сколько предстоит пройти, и лучше, чтобы мы были если не друзьями, то близко к этому. Конечно, сама виновата с этими поцелуями тоже вот приспичило.

Очень хотелось как-то замять и моё чувство неловкости, и такое холодное настроение мага. И как говаривал мой папа, нельзя оставлять обиду, злость и недовольство на потом. Это он, конечно, про клиентов, но и здесь подходило. Всё надо решать сразу, тогда и проблем меньше.

— А пироги, с какой начинкой вы любите? Вы так не смотрите, это важно знать. Вот госпожа Блакли уверена, что магам можно подавать только с крысиным помётом. Но знаете, его очень сложно собирать, — я посмотрела на обалдевшего мага и добила. — Нет, ну если вы уверены, я, конечно, соберу, надо только тесто продумать посочнее.

Полулыбка и вскинутые брови. Уже что-то, хотя до полноценного ответа не дотягивает. Надеялась, что помёт его возмутит, но мне попался какой-то слишком спокойный маг, и видимо, с юмором. Не повезло.

— А я люблю с вишней. Знаете, чтобы тесто было такое пышное, но не воздушное, а крутое и начинка ровно посередине, сладкая, но немного с кислинкой, — я мечтательно закатила глаза. — И к нему хорошо чай из чабреца. Вообще, к каждому пирогу нужен свой напиток. Знали? От этого вкус становится совсем другой. Вот к пирогам с вишней лучше не подавать соки, иначе вкусы переплетаются, и получается, не пойми что.

Мои рассуждения маг слушал всё так же с полуулыбкой. Потом устало потер пальцами глаза и отвернулся к костру. Раньше у меня всегда получалось заболтать людей. Сейчас я и сама чувствовала, что говорю натужно, специально вытаскивая из себя улыбки и хорошее настроение. Я изо всех сил показывала, что мага не боюсь, хотя после его рассказа холодок по спине пробежал. Но я как всегда храбрилась и подбадривала себя, а на самом деле хотелось немного повыть.

Как-то не так всё получается. За этот вечер я поняла, что маг, не напрягаясь, мог одним щелчком меня расплющить, погрузить в вечный сон или ещё что похуже. Но ему это было просто не нужно, видимо, его забавляла глупая ведьма. И пакости его не трогали, и относился он ко всему снисходительно, как к шалостям неразумного ребёнка. Казалось бы, переживать не стоит, детей, вообще, нормальные люди не обижают, но стало как-то неприятно.

— Иногда подбирают наоборот, пирог к напитку, — тихо проговорила я, тоже уставившись в костёр. — К элю с мясом или рыбой, к вину можно с сыром или творогом.

Говорила всё тише и окончательно замолчала на полуслове. Обняла колени и вздохнула.

— Спи, Мариша, завтра очень сложный день, — уставший голос мага настиг меня, когда я перебрала все возможные темы для беседы и окончательно загрустила. Ничего путного не находила. Не будешь же с ним обсуждать, как с Кики и Бэтси тёмненького наёмника. Или рецепт пирога, как с пекарем. Можно было бы как с госпожой Блакли поговорить о магах. Не упоминать двадцать три способа изведения, которые перечислены в гримуаре, а так, про жизнь. Но и здесь таилась проблема, я так же, как моя старуха была ведьмой, потому прекрасно знала только способы изведения. Всё — от заговоров на рост копыт, до зелья «Ноги в пляс». Да, с последним вообще весело, маги от него идут в пляс в прямом смысле, и остановиться не могут. Как-то к нам заезжал слабенький колдун, он моей старухе сразу не понравился. Прямо, как сказал: «я маг, приехал работать». Глупый он был, кто же ведьме в её городе признаётся в таком? А он ещё и улыбался, в общем, там было без вариантов. Моя старуха тоже улыбнулась и подарила ему зелье, которое должно было его взбодрить после тяжёлой дороги, тот подвоха не заметил. Выпил тут же и всё — взбодрился. Через двадцать минут по улице шёл вприсядку. Так к градоначальнику и пришёл, тот, «что надо», а он раз присел, два присел, ручки, как за партой перед собой сложил и ножки подкидывает. И серьёзно говорит: «По вашему требованию прибыл из столицы, призраков развеять на болоте».

Да, выходит, и поговорить не о чем. С тяжелым вздохом устроилась на лежанке из веток и плотнее закуталась в плащ. Глаза закрылись сразу. Проваливаясь в сон, услышала голос мага:

— С сыром хороший вариант.