Васечкин и Петров сами не знали, как долго ползли по узкому туннелю. Оба уже сильно устали, потеряли всякий счёт времени. Они бы, наверное, давно заблудились в бесконечных ответвлениях, но, по счастью, уносившие Машу муравьи из-за тяжёлой ноши шли довольно медленно, так что ребята их почти догнали.
Расстояние между похитителями и преследователями неумолимо сокращалось, их разделяло уже несколько метров. Однако муравьи постоянно исчезали из виду, скрываясь за очередным поворотом. Туннель представлял собой длинный серпантин, уходивший всё ниже и ниже.
Васечкин почувствовал, что теряет силы. Воздух в туннеле был спёртый, дышать становилось всё тяжелее. Васечкин остановился передохнуть.
– Слышь, Петров, – обернулся он к другу, – у тебя случайно камушков нет?
– Нет, – ответил Петров. – Каких ещё камушков?
– Обыкновенных, беленьких!
– Откуда? Зачем мне с собой какие-то беленькие камушки таскать, – возмутился Петров. – У тебя чего, Васечкин, крыша поехала?
– У меня всё нормалёк, – обиделся Васечкин. – А может, у тебя хлеб есть?
– Ты чего, проголодался, что ли? – удивился Петров.
– Да нет! Просто можно было бы хлеб использовать вместо камушков. Набросать кусочки.
– Зачем это?
– Ты «Мальчика-с-пальчика» читал?
– Ну читал когда-то. А что?
– Помнишь, как он из леса выбирался? Детей спасал? Он то камушки кидал, то хлебные крошки. Я вот думаю, как мы будем назад выбираться, когда Машу освободим? Вон тут сколько разных туннелей. Во все стороны идут! Ничего не стоит заблудиться! Понял теперь?
– А-а! – обрадовался Петров. – Понял! Так бы сразу и сказал. У меня знаешь, что есть? «Тик-так»!
– Конфетки, что ли?
– Ага! Мои любимые! Я «Тик-так» обожаю. Ну ты же знаешь. Я же вас с Машей сколько раз угощал.
– Я что, сейчас должен про это помнить? – разозлился Васечкин. – Мне есть о чём думать. Так ты, небось, уже весь свой «Тик-так» слопал?
– Ну вот ещё! – возмутился запасливый Петров. – У меня в вездеходе, в рюкзаке ещё коробочек десять, наверное.
– Это нам сейчас, конечно, очень поможет, – язвительно сказал Васечкин. – Спасибо, что проинформировал!
– Так у меня же и с собой есть, – ответил Петров. – Две штуки! В каждом кармане по коробочке.
– Так чего ж ты молчишь, дурило? – обрадовался Васечкин. – Давай, доставай и клади их на землю, с правого боку. Только, смотри, не лопай их!
– Чего я, совсем, что ли, по-твоему? – обиделся Петров. – Ну ты даёшь!
– Ладно, я пошутил. Ну чего, готов?
Петров не без труда достал из кармана коробочку «Тик-так», высыпал пригоршню белых продолговатых драже на ладонь и аккуратно положил одно на землю.
– Ага! – сказал он. – Сделано.
– Молоток! – похвалил Васечкин. – Попёрли дальше. Надо их догнать!
И они с новыми силами поползли вперёд.
Свет фонарика выхватывал из тьмы очередные повороты узкого прохода. Извилистый туннель вёл их всё ниже и ниже. Они ускорили темп, и через несколько минут, завернув за новый угол, Васечкин явственно услыхал впереди шорох. Это муравьи тащили Машу.
Васечкин обернулся, луч петровского фонарика осветил его бледное грязное лицо. Он приложил палец к губам, призывая к осторожности и тишине. Петров в ответ несколько раз кивнул, хотя Васечкин его видеть не мог, он был скрыт в темноте.
Теперь они ползли медленней, стараясь производить как можно меньше шума. Проползая мимо очередного бокового туннеля, Петров останавливался и выкладывал шарики «Тик-так» перед каждой развилкой и после него, отмечая таким образом пройденный ими путь.
Так они проползли ещё метров двести, когда Васечкин неожиданно остановился и выключил свой фонарик. Обернувшись к Петрову, он предостерегающе замахал рукой. Петров последовал его примеру. На какое-то время оба оказались в кромешной тьме.
Но постепенно глаза привыкли, и стены туннеля выступили из темноты. Впереди, из-за поворота, шло какое-то бледное голубоватое свечение, придававшее тёмному лазу зловещий оттенок. Оттуда же доносился ещё более интенсивный, чем раньше, шорох. Стало видно, что туннель сильно расширяется.
Петров подполз к Васечкину, и оба они, затаив дыхание, стали ещё осторожнее продвигаться дальше.