Васечкин выжимал из «Ямахи» максимум, но, к сожалению, старенький мотор мощностью в восемь лошадиных сил не позволял «Виктории» развить по-настоящему хорошую скорость. Когда лодка вышла из лагуны и оказалась в открытом море, катера с похитителями давно уже и след простыл. Петров и Васечкин тщетно всматривались в даль, оглядывались вокруг. Чем дальше они отплывали от берега, тем меньше оставалось надежд, что им удастся найти Машу.
– Может, вернёмся? – упавшим голосом предложил Петров. – Полицию вызовем. У них небось вертолёты есть, и всякие другие приспособления…
– Полицию там уже наверняка и без нас вызвали, – откликнулся Васечкин. – Давай ещё немного проплывём. Может, Маша всё-таки какой-то знак нам оставит. Я видел, как она с ними сражалась, с бандитами этими. Она что-нибудь сообразит.
– Какой тут можно знак оставить?.. – покачал головой Петров. – Это же тебе не суша. Это море, волны.
Васечкин не нашёлся, что возразить. В глубине души он понимал, что Петров прав. Надежды, что Маше удастся что-то им сообщить, почти не было. И тем не менее он упрямо вёл лодку вперёд.
– Хозяин, наверное, рыбак, – заметил Петров, разглядывая сложенные на дне лодки рыболовные снасти. – Смотри, тут даже лопата есть… Наверное, червей копать…
– Сейчас не до червей, – прервал его Васечкин, беспокойно оглядываясь. – Главное, нам не заблудиться. А то ещё и нас придётся спасать.
– За это не волнуйся, – успокоил его Петров. – Я по солнцу слежу.
– А ты умеешь? – засомневался Васечкин. – Оно же двигается.
– Ну и что? Главное, знать, где какие стороны света.
– А ты знаешь?
– Конечно. Смотри, сейчас почти полдень, правильно? Солнце всегда восходит на востоке, а заходит на западе. В полдень оно на юге. Если повернуться к нему спиной, мы узнаем, где север.
И Петров тут же развернулся спиной к солнцу.
– Вот видишь, очень просто, север там. А вулкан Эль Тотумо на северо-западе отсюда.
Петров снова повернулся, расставил указательный и большой палец и, прищурившись, посмотрел на солнце.
– А сейчас ты что делаешь? – заинтересовался Васечкин.
– Проверяю. Каждый час пути солнца по небу – это пятнадцать градусов. А расстояние между большим пальцем и указательным пальцем, угол вот этот, он и есть примерно пятнадцать градусов. Так что можно сориентироваться что к чему. В смысле, куда плыть.
– Ну ты даёшь, Петров! – восхитился Васечкин. – Откуда ты это всё знаешь?
– Так, разбираемся кое в чём, – скромно ответил Петров, в очередной раз оглядывая горизонт. – Ты, Васечкин, главное, рули, не отвлекайся!
И «Виктория» понеслась дальше.
На берегу же тем временем происходило следующее. Женщины, мывшие туристов, сначала с изумлением наблюдали похищение Маши, а затем исчезновение пустившихся в погоню Петрова и Васечкина. Всё это случилось в считаные секунды, так что женщины даже не сразу осознали, что произошло на их глазах. И только когда «Виктория» стала удаляться в сторону моря, подняли панику.
– Хосе! Хосе! – наперебой кричали они. – Скорей сюда, Хосе!
Тут же примчался Хосе – средних лет тощий колумбиец в длинных цветных трусах, перед этим спокойно отдыхавший в своём гамаке рядом с хижиной, метрах в ста от берега.
– Что случилось? – заорал он спросонья. – Что вы раскудахтались?
– Твоя лодка уплыла, Хосе! – отвечали женщины. – На ней уехали юные туристы из России.
Хосе повернул голову в ту сторону, где должна была находиться «Виктория», и не обнаружил её.
– Вон она! Вон! – кричали женщины.
Хосе поглядел в указанном направлении и увидел удалявшуюся на горизонте точку.
– Карамба! – возмутился он. – Какие ещё туристы? Они юные воры, а не туристы! Украли мою лодку! А вы куда смотрели, курицы?
Пока шло это объяснение, весть об исчезновении Петрова, Васечкина и Маши дошла, наконец, и до Александра Ильича, наслаждавшегося местным массажем в Каса де Вакасьонес. Он немедленно соскочил с массажного стола и в панике разыскал Каталину, отдыхавшую неподалёку в тенёчке. После чего оба они со всех ног побежали на берег, желая, видимо, убедиться в том, что это ужасное событие произошло на самом деле. Там на них с гневом обрушился разъярённый Хосе.
– Сию минуту верните мою лодку! – вопил он. – Ваши юные бандиты меня ограбили! Вы за это ответите! Такого ещё в Санта-Каталине не было! Стоит прилечь на минутку, как у тебя из-под носа воруют лодку! Эта лодка стоит больших денег! Вы меня разорили! Вам это дорого обойдётся!
На эти вопли со всех сторон сбежалось местное население. Теперь уже не один Хосе, а целая куча народа наперебой выкрикивала обвинения в адрес уплывших Петрова и Васечкина и их руководителя. О похищенной Маше не было и речи.
Александр Ильич, не понимая ни слова, в испуге озирался по сторонам.
– Что они так кричат? – спросил он у Каталины.
– Ваши воспитанники похитили лодку у этого человека, – объяснила она.
– Это же их самих похитили! – недоумевал Александр Ильич.
– Я тоже так думала. Подождите, сейчас мы во всём разберёмся!
И Каталина с необычной для такой молодой девушки властностью резко взмахнула рукой, заставляя окружающих смолкнуть.
– Калмате! – воскликнула она. – Баста! Кьен вио ло ке пасо?
Вперёд протиснулась одна из мойщиц.
– Я всё видела, – сказала она. – Я всё расскажу.
И разбирательство началось.
Петров и Васечкин продолжали следовать своим курсом. Они плыли молча, каждый боялся признаться в том, что их попытка бессмысленна, надежды найти Машу в этом бескрайнем море практически нет.
– Смотри, вон остров какой-то! – безрадостно сообщил Петров, сидевший на носу.
– Ну и что? – пожал плечами Васечкин. – Похоже, какой-то необитаемый остров. – Спросить там про катер не у кого.
– А даже если бы и было у кого, как бы мы спросили, – резонно заметил Петров. – Мы с тобой оба по-испански ни бельмеса. А по-английски они тут не говорят.
Петров с шумом вздохнул.
– Вот была бы Маша, – сказал он мечтательно, – она бы, может, и сумела бы спросить. Даже точно сумела бы…
– Ты, Петров, думай своей головой, чего говоришь! – возмутился Васечкин. – Была бы Маша, не надо было бы ничего спрашивать.
– Это верно, – подумав, согласился Петров. Снова наступила пауза.
«Виктория», подпрыгивая на волнах, неслась вперёд. Они миновали остров, но вскоре на горизонте возник ещё один.
Петров до боли в глазах всматривался в простиравшееся перед ним бескрайнее водное пространство. От бесконечных однообразных волн и солнечных бликов, игравших на воде, в голове у него стал возникать какой-то туман. Петров почувствовал, что его подташнивает. И в этот момент ему показалось, что в воде что-то мелькнуло.
– Погоди! – закричал он. – Сбрось газ, Васечкин!
Васечкин без звука повиновался.
– Что случилось? – спросил он.
– Вон там, впереди, видишь! Чёрненькое! Или не чёрненькое…
– Где?
– Да вон же, маленькое такое….
Оба замерли, вглядываясь в тёмное пятнышко, мелькавшее в волнах.
– Ну-ка, давай, подойдём поближе!
Васечкин слегка повернул руль, и «Виктория» прямым курсом направилась к замеченному предмету. Оба напряжённо всматривались в него.
– Это бутылка! – первым обрадованно воскликнул Васечкин.
– Ну и что, что бутылка? – с разочарованием откликнулся Петров. – Подумаешь, бутылка! Знаешь, сколько таких бутылок в море плавает? Их же всё время выбрасывают. Выпил и бросил за борт. Лично я бы за такое большущий штраф выписывал. Уже пол-планеты замусорили. Они же не тонут. Я читал, в океанах уже целые острова есть из бутылок. Лично я…
– Лично ты можешь помолчать? – прервал его разглагольствования Васечкин. – Давай-ка лучше достань её.
Петров снова вздохнул, но спорить не стал. Он улёгся на нос, свесился вниз и подхватил плававшую в воде пластмассовую бутылку.
– Там что-то есть! – поразился он. – Это записка! Видишь, там что-то написано?
– Дай я открою! – нетерпеливо выхватил у него из рук бутылку Васечкин.
– Только ты осторожно.
– Сам знаю.
Васечкин отвинтил крышку и попытался извлечь из бутылки свёрнутый там лист. Петров напряжённо следил за этой операцией. Однако задача оказалась совсем не простой.
– Не лезет, – наконец уныло сказал Васечкин. – Горлышко слишком маленькое.
– Дай я попробую.
Петров взял бутылку, покрутил её в руках, а потом положил на дно лодки.
– Подержи-ка! – обратился он к Васечкину. – Чтобы не выскользнула.
После чего схватил лопату и примерился, намереваясь остриём ударить по бутылке.
– Ты мне только руку не отруби! – деликатно попросил державший бутылку Васечкин. – А то мне тяжело будет рулить без руки.
– У тебя же ещё вторая останется, – резонно отозвался Петров и долбанул лопатой вниз.
В бутылке образовалась большая дыра.
– Ну вот, а ты боялся, – торжествующе сказал Петров.
Он сложил бутылку пополам, и наконец аккуратно извлёк оттуда лист. Оба друга с волнением прочитали вслух Машину записку.
– Ну, что я говорил! – восторженно заорал Васечкин. – А ты не верил! Я знал, что она что-то придумает!
– А где же этот остров? – забеспокоился Пет ров. – Она пишет, что на берегу огромное дерево, как баобаб! Вон там, впереди, видишь, ещё какой-то остров. Может, там?
– Нет, погоди, давай-ка вернёмся назад, к этому. Мне кажется, где-то там, в начале, росло какое-то большое дерево.
Васечкин развернул лодку, и «Виктория» понеслась обратно, к первому попавшемуся им по пути острову.
* * *
Маша, размышлявшая о хорошем, сидела там, где мы её оставили. То есть на кочке, на высоком берегу, под большим деревом.
Обезьяны, убежавшие куда-то, снова вернулись, причём ещё в большем количестве. Одна из них, повиснув на ветке в метре от Маши, стала демонстрировать ей удивительные акробатические фортели. Маша пришла в полный восторг и даже зааплодировала. Между ней и маленькой акробаткой возник настоящий контакт, обезьянка кувыркалась всё ближе и наконец, застав Машу замереть от счастья, переместилась к ней на колени.
Только этим объясняется, что Маша, увлечённая общением с чудесной обезьянкой, не обратила внимания на проплывавшую мимо, в километре от неё, лодку. Вернее, она заметила её, но слишком поздно, «Виктория» уже удалялась от острова. Маше даже показалось, что сидящие в лодке люди и есть её близкие друзья – Петров и Васечкин. Впрочем, она не была уверена, на таком расстоянии легко ошибиться, принять желаемое за действительное.
Когда Маша в очередной раз взглянула в сторону моря и наконец запоздало увидела лодку, она, конечно, тут же вскочила на ноги, выбежала вперёд, на самый край пригорка, так, чтобы её было видно, и стала подпрыгивать, размахивать руками и кричать HELP!!!
Но всё было бесполезно. Её не слышали.
– Это из-за тебя! – с упрёком сказала огорчённая Маша обезьянке, которая по-прежнему сновала вокруг.
В ответ мартышка вытянула губы и скорчила такую смешную мордочку, что Маша не выдержала и рассмеялась.
– Ладно, я тебя прощаю, – смилостивилась она. – Но как мне теперь быть? Скажи! Можешь сделать так, чтобы лодка возвратилась? А?
Обезьяна, разумеется, ничего не сказала, и Маша, тяжело вздохнув, снова повернулась к морю. И тут у неё возникло ощущение, что лодка, ставшая совсем уже маленькой, перестала удаляться.
Маша приложила руку к глазам, заслоняясь от солнца, и стала напряжённо всматриваться. Определённо лодка начала увеличиваться в размерах.
Она возвращалась!
Маша радостно сжала кулачки.
– Спасибо! – сказала она обезьянке. – Спасибо тебе большое! Это ты их вернула?
Мартышка сделала сальто на ветке и неожиданно зацокала.
– Умница! – рассмеялась Маша. – Я всю жизнь тебе буду благодарна.
Лодка довольно быстро приближалась. Вскоре Маша уже могла рассмотреть сидящих в ней людей. И – какая же радость! – это действительно были Петров и Васечкин.