Картина первая
Мы в Севилье
Площадь в Севилье в XIV веке. Яркий солнечный день. Слева — гостиница «Золотой бык и красавица» с нависающим вторым этажом. Над входом установлен большой золотой бык, на спине которого раскинулась серебряная обнаженная женщина. Под навесом гостиницы стоят два стола. Основанием одному из них служит пень, другому бочка, за столом сидит Дон Жуан. Его лицо, без сомнения, приятное, ничего не имеет общего с лицами красавцев тореадоров, которые стараются создать гримеры. В лице Дон Жуана много противоречивого. Оно очень энергично и поэтому мужественно. Но едва заметная нежность и тонкие черты делают это лицо женственным. Оно безусловно молодо — Дон Жуану не более двадцати трех лет. И в то же время на нем мы замечаем утомление, которое, не похоже на усталость только что прибывшего человека, а является чем-то более глубоким и постоянным. Некоторая хрупкость фигуры, почти мальчишеская, могла бы заставить думать о слабости, если бы смелый поворот головы Дон Жуана, рука, сжатая в кулак и опертая на уверенно выставленное колено, не давали бы основания чувствовать тут пружинистую силу. В данную минуту чуть насмешливое лицо Дон Жуана мрачно и весь он кажется собранным и рассерженным. Пальцы другой руки нетерпеливо постукивают по столу.
Мимо проносится, вздрагивая толстыми щеками, его слуга Флорестино. Лицо Флорестино блестит и так раскраснелось, что даже его растрепанные рыжие волосы кажутся красными. На лице слуги мы замечаем то выражение добропорядочности, которое обычно придают себе жуликоватые лентяи, с тем чтобы, напоказ посуетившись, потом часами валяться на солнце.
Дон Жуан. Флорестино!
Тот бежит, не, слыша.
Дон Жуан. Бездельник!!
Флорестино, услышав окрик, делает на бегу круг и останавливается около стола.
Флорестино. О! Сеньор!
Дон Жуан. Куда ты бежал, лодырь?
Флорестино. Я искал, сеньор.
Дон Жуан. Кого, лежебока?
Флорестино. Вас, сеньор.
Дон Жуан. Ну и что дальше, лентяй?
Флорестино. Вот, еле нашел, сеньор.
Дон Жуан. Подойди сюда, чудовище.
Тот подходит.
Дон Жуан. Тебе незачем было меня искать, жалкая помесь спившейся черепахи с развратной улиткой. Ходил ли ты, куда я велел? Нашел помещение для меня?
Флорестино. Да. То есть нет.
Дон Жуан. Что это значит, пьянчуга?
Флорестино. Да, я ходил. Нет, я не нашел. Не было ничего достойного вас, сеньор.
Дон Жуан (поморщившись). Однако найти кое-что достойное твоей глотки тебе удалось?
Флорестино (прикрыв рот). Что вы, сеньор. Я ни капли…
Дон Жуан. О капле никто не говорит. (Дает ему подзатыльник.) А где вещи.
Флорестино. Все там же, сеньор, на заставе.
Дон Жуан (хочет его ударить.)
Флорестино отшатывается.
Дон Жуан. Пошел немедленно, и если через полчаса, ты не будешь здесь, то берегись! Я остановлюсь в этой гостинице.
Флорестино бежит и налетает на одного из двух. Мужчин, которые входят, беседуя между собой. Одному из них — Дон Оттавио — лет пятьдесят пять. Несмотря, на седую бороду, он щеголеват. Это человек веселый, радушный и для друзей готовый на все. Второй — Командор. Ему лет тридцать. Командор одет богато и даже пышно, но по некоторой небрежности в одежде ясно, что он не уделяет ей много внимания. Лицо Командора, подчеркнутое снизу черной курчавой бородкой, позволяет судить о нем как о человеке властном, с решительным характером. Обладая широкой натурой, Командор может позволить терзать себя по мелочам. Но в серьезном деле, чувствуя свою правоту, будет безжалостен. Лет десять назад он, очевидно, любил драться на шпагах по любому поводу, да и сам частенько эти поводы создавал. В его глазах и сейчас поблескивает озорство, указывая на то, что и ныне Командор очень не прочь при случае обнажить шпагу.
Дон Оттавио отталкивает от себя Флорестино, и тот налетает на Командора. Тогда Командор дает Флорестино, тумака, и тот летит к Дон Оттавио. Так повторяется раза два, и при каждом тумаке оба приговаривают.
Дон Оттавио. Вот тебе за то, что бегаешь не глядя…
Командор. Вот за то, что налетел на меня…
Дон Оттавио. Вот за то, что помял мой камзол…
Командор. Вот за то, что я ушиб о тебя руку…
Дон Жуан (яростно. Его окрик прекратил игру). Эй, сеньоры! Этого достаточно! Еще один удар, и вы будете иметь дело со мной!
Флорестино (гордо выпрямившись). Вот именно! Бы будете иметь дело с нами.
Командор замахивается на него. Флорестино отбегает.
Командор (запальчиво). А при чем тут, собственно говоря, вы, чересчур смелый юноша?
Дон Жуан (хватаясь за шпагу). Это мой слуга, и я, не позволю никому бить его. Кроме самого себя, разумеется.
Флорестино. Правильно, сеньор. Мы не позволяем никому нас бить кроме самих себя, то есть я хотел сказать, кроме его милости сеньора Дон Жуана ди Тенорио.
Дон Оттавио. Ди Тенорио? Уж не родственник ли вы покойного Людовико Ди Тенорио?
Дон Жуан (с достоинством). Я его сын
Дон Оттавио (протягивая к нему руки). Шпагу в ножны, мой милый Дон Жуан. Я — Дон Оттавио ди Монтра. Надеюсь, ты слышал обо мне от своего отца?
Дон Жуан (быстро подойдя к нему с распростертыми объятиями). Еще бы! Отец часто и восторженно говорил о вас.
Они обнимаются.
Дон Оттавио. Узнаю храброго Людовико в его сыне. Мне понравилась твоя готовность защищать своего слугу.
Дон Жуан (смеясь). Если бы я знал, кто вы, я никогда не сделал бы этого. Можете колотить Флорестино сколько вам вздумается.
Флорестино. О-го-го! (Убегает.)
Все смеются.
Дон Оттавио. Сеньоры, познакомьтесь. Командор, этот прекрасный юноша сын того ди Тенорио, портрет которого висит у меня дома. Дон Жуан, — перед вами Дон Гонзало ди Уллоа-и-Мальдонадо, командор ордена Калатравы. Его имя после сражения у Эль-Гаваджи заставляет трепетать мавров. Даже враги ни в чем не могут упрекнуть Командора, кроме неосторожности.
Командор. Признаться, я всегда считал, что между осторожностью и трусостью нет границ. И слишком много трусов этим пользуются.
Дон Жуан и Командор обмениваются церемонными поклонами.
Все проходят под навес и рассаживаются. Дон Жуан делает знак слуге.
Тот приносит вино.
Дон Оттавио. Да… Вот уже более трех лет, как умер Людовико. Ведь так, не правда ли?
Дон Жуан. Во вторник как раз три года и пять месяцев.
Дон Оттавио. Это делает тебе честь, что ты так помнишь день смерти отца. За твое здоровье. (Наливает.)
Командор (слуге). Если ты посмел, подать плохое вино, я оторву тебе голову.
Дон Оттавио. А я — руки и ноги.
Командор. Оставьте что-нибудь и Дон Жуану.
Дон Оттавио. О, ему еще останется… (Шепчет.)
Дон Оттавио и Командор хохочут. Дон Жуан в это время пил, поперхнулся, и закашлялся, прикрывшись шляпой.
Дон Оттавио. Смотри какой скромник. А ведь ты, наверное, вроде своего отца: тоже не пропустишь ни одной юбки. (Хлопает Дон Жуана по плечу.)
Дон Жуан чуть не роняет бокал.
Дон Оттавио. Где ты остановился в Севилье?
Дон Жуан. Да… думаю вот здесь.
Дон Оттавио. В гостинице? Ты хочешь меня обидеть? Сейчас же перебирайся ко мне.
Дон Жуан. Но мне, право, неловко вас затруднять…
Дон Оттавио. Какие могут быть разговоры? Выпьем за твой приезд.
Все чокаются и пьют. Дон Жуан незаметно выплескивает вино.
Дон Оттавио. Да, кстати, что же ты делаешь в наших краях?
Дон Жуан. Спасаюсь.
Дон Оттавио. От кого? Тебя преследуют власти?
Дон Жуан. Нет, с властями я в мире. Хуже.
Дон Оттавио. Может быть, церковь?
Дон Жуан. Хуже.
Командор. Ростовщики?
Дон Жуан. Хуже.
Командор. Жена?
Дон Жуан. Вы почти угадали. Но я не женат. Хуже.
Командор (пожимает плечами). Муж какой-нибудь любовницы?
Дон Жуан (презрительно). Если бы так. Один удар шпаги освободил бы меня от этой заботы. Хуже. (С тяжелым вздохом.) Жены мужей.
Командор. Ах, любовницы!
Дон Оттавио(смеясь). Но, голубчик, ты так говоришь, как будто у тебя их десяток.
Дон Жуан (горько усмехнувшись). Да будь у меня десяток, я считал бы, что нахожусь в полном одиночестве. у меня их штук двести. Но иногда мне кажется, что их двести тысяч.
Дон Оттавио. Двести? (Смотрит на Командора.)
Командор незаметно для Дон Жуана указывает глазами на бутылку.
Дон Оттавио. Каким образом, дитя мое, ты умудрился обзавестись столькими любовницами?
Дон Жуан (с отчаянием). Вот в том-то и дело. Я сам частенько задаю себе этот вопрос. Но, клянусь вам, я ничего не делаю для их приобретения.
Дон Оттавио. Тут что-то не так. (Подмигнул Командору.) Боюсь, это вино оказалось для тебя слишком крепким.
Слуга, высунув голову, подслушивает.
Командор. Каким же образом они вдруг становятся вашими любовницами, если вы тут ни при чем?
Дон Жуан. Мое имя! Вся беда в моем имени.
Командор. Ваше имя? Ба-ба-ба! Неужели вы тот самый знаменитый Дон Жуан, слава о похождениях которого летит по всей Испании?
Дон Оттавио. Боже мой! Так это ты!
Дон Жуан (грустно, поникнув головой). Увы, сеньоры. Хотя правильней было бы сказать не «знаменитый», а «несчастный» Дон Жуан.
Слуга, широко открыв глаза, прячет голову.
Командор. Не хотите ли вы нас уверить, что ваша слава не имеет под собой никаких оснований?
Дон Жуан. И тем не менее это так. Стоит только женщине услышать, что я Дон Жуан, как она немедленно начинает ждать, чтобы я соблазнил ее или хотя бы сделал такую попытку.
Дон Оттавио. Но никто не заставляет тебя делать это.
Дон Жуан. Правильно. Я и не делаю.
Дон Оттавио (недоуменно). Ну и тогда?
Дон Жуан. О, вот тогда-то и происходит самое неприятное. Тогда они влюбляются в меня и начинают преследовать.
Дон Оттавио. А ты беги от них.
Дон Жуан. Я и бегу. Но тогда они начинают ревновать меня к своим подругам, сестрам, матерям, дочерям, бабушкам, вообще к любому предмету женского рода. Командор. Что же дальше?
Дон Жуан. А затем они начинают из ненависти клеветать, будто я обольстил этот предмет. А ведь дурная слава как горный обвал. Только толкни первый камень…
Дон Оттавио (подумав). Это все так. Теперь-то уж конечно твоя слава может покорить многих. Но что там ни говори, а с чего-то все должно было начаться.
Дон Жуан (смеясь). Клянусь, что я с самого начала всегда смотрел на женщин так, как они сами на себя смотрят. То есть с полным пониманием и сочувствием ко всем их слабостям. Но они почему-то принимают это за любовь. И они готовы на все, когда убеждаются, что это не так.
Командор. Слабость женщин, даже самых умных, в том, что они всегда готовы поверить, будто способны свести с ума любого человека. Но не кажется ли вам, сеньор, что никто из ваших многочисленных любовниц вообще никогда по-настоящему не любил вас?
Дон Жуан (удивленно). Тогда я не знаю, что такое любовь?
Командор. Боюсь, что это так. И мне искренне жаль вас.
Дон Жуан. Никогда никто не говорил мне чего-либо подобного. (Гордо.) Но я думаю, что вы жалеете здорового за то, что он не болеет.
Командор (мягко). Нет. Скорее, я жалею слепого, который не понимает, как хорошо видеть.
Дон Жуан (пристально смотрит на Командора). Вы так говорите, будто знаете, каково потерять зрение.
Командор (удивленно). Э-э! Да вы, я вижу, совсем не так слепы, как я предполагал. Смотрите, как бы вам не прозреть окончательно.
Дон Жуан (задумчиво). Если верить вашим словам, то этого вовсе не следует бояться.
Дон Оттавио (шутливо). Так или иначе, но я предлагаю тост за твоих любовниц.
Дон Жуан. Что вы, сеньор! Ни в коем случае. Разрешите мне лучше поднять кубок за ваше здоровье, сеньоры, и выразить надежду, что здесь, в Севилье, я найду спокойный уголок. Если бы вы знали, как я устал от бесчисленных дуэлей и женщин, которые от общения со мной могли бы стать только добродетельней.
Командор (смеясь). Вы противоречите себе. Если вы не искушаете их, то им не с чего и становиться добродетельными. Ибо нет добродетели без искушения.
Дон Жуан (удивленно). Второй раз вы ставите меня в тупик, сеньор… (Поднимает кубок и, когда те пьют, пригубив, незаметно выливает остальное.)
Дон Оттавио. Ничего, мой милый! (Дружески хлопает Дон Жуана по спине так, что тот вздрагивает.) Ничего. У меня ты найдешь покой и безопасность. Я — холостой человек…
Дон Жуан (с радостью). О, сеньор!
Дон Оттавио. Что же касается моей сестры…
Дон Жуан (его лицо вытягивается). Так у вас есть сестра?
Дон Оттавио (кивает).…То это женщина примерно моих лет и к тому же вдова.
У Дон Жуана неопределенное выражение лица.
Командор (улыбаясь). Вы забыли о своих двух племянницах.
Дон Жуан (испуганно). Как?! Значит, с вами живут еще и две племянницы?
Дон Оттавио. Да. Но у них столько поклонников, что они даже не взглянут на тебя.
Командор (Дон Жуану). Я все-таки посоветую вам, сеньор, ухаживать за ними, если хотите остаться незамеченным.
Дон Жуан (удрученно). Не лучше ли мне все же расположиться в гостинице? Поверьте, не успеют они узнать, что я тот самый Дон Жуан…
Дон Оттавио. Но кто им скажет? Ни я, ни Командор.
Командор. Признаться, я очень хотел бы сообщить об этом своей жене…
Дон Жуан. Ради бога, не делайте этого.
Командор…но прекрасно понимаю, что сказать одной женщине — это значит сказать им всем. Кто-нибудь еще знает здесь о вашем прибытии?
Дон Жуан. Только мой слуга. Но этот не скажет. Он сам страдает от моей славы не меньше, чем я.
Дон Оттавио. Тогда тебе нечего бояться. (Кричит.) Эй, малый!
Все поднимаются. Входит слуга. Дон Оттавио вынимает кошелек.
Дон Жуан. Разрешите мне. (Бросает слуге свой кошелек.)
Слуга ловит и кланяется.
Дон Оттавио. Придет рыжий слуга этого сеньора… (К Дон Жуану.) Как его звать?
Дон Жуан. Флорестино.
Дон Оттавио. Флорестино… Вот ты ему и скажешь, чтобы шел с вещами ко мне.
Слуга. Будет исполнено, сеньор.
Все, кроме слуги, уходят. Слуга смотрит им вслед.
Слуга. (Подбрасывая кошелек.) Вот это я понимаю! Такого кабальеро нельзя не полюбить. Шутка ли — Дон Жуан! (Кричит в глубь гостиницы.) Исабела! Тереса!
Вбегает молоденькая служанка, затем выходит пожилая повариха.
Слуга. Эй вы, сплетня! Знаете, кто тут сидел? Вот сейчас, за этих самым столом?
Повариха. Я их знала, когда тебя еще на свете не было, сопляк!
Служанка. Дон Оттавио и Командор.
Слуга (передразнивая). «Дон Оттавио и Командор». Приезжий! Вот о ком речь.
Служанка. Молодой сеньор?
Слуга. Он самый.
Повариха. Да мало ли их тут шляется.
Слуга. Ох уж эти бабы… И вы что же, не заметили в нем чего-нибудь этакого… замечательного?
Служанка (передернув плечами). Вот уж не обратила внимания. Ничего особенного.
Повариха. Смазливый мальчишка, и все тут.
Слуга (театрально смеясь). Ха-ха-ха! Ну, так слушайте, если вас бог глазами обидел… Но тсс!.. Это тайна. (Прикладывает палец к губам.) Смотрите, чтобы языки проглотить.
Служанка. Ну конечно. Ну же?
Слуга смотрит выжидательно на повариху.
Повариха. Да говори уж… Вот мямля.
Слуга. Сказать — просто. А вот тайну сохранить — это уметь надо. Так вот, этот молодой сеньор, этот просто смазливенький сеньор, этот ничего-особенного сеньор — это… (Пауза.) Это…
Вбегает Флорестино, еще более красный, запыхавшийся, с сундуком в одной руке, свертком в другой, шкатулкой под мышкой и двумя узлами на груди и на спине. Его шляпа на затылке, а лицо в поту.
Флорестино (кричит на бегу). Сеньор! Полчаса еще не прошло, и, кроме того, в меня вцепились на заставе два прыщавых альгвасила, чтоб им бык пропорол их надутые… (Остановился как вкопанный, видя, что Дон Жуана нет. Чуть не падая, садится па сундук. К слуге.) А где же мой господин?
Слуга. Приезжий красавец кабальеро, да?
Флорестино (опасливо косясь на женщин). Ну, это на чей вкус.
Слуга. Стройный, одет прекрасно и такая внешность, что…
Флорестино (поспешно). Внешность как внешность. Порядочная женщина даже и не взглянет.
Слуга. А уж щедр! Не то что наши скупердяи. (Потрясает кошельком.)
Флорестино (с досадой). Это он, наверное, тебе спьяну бросил.
Слуга. Если это твой хозяин, то у меня есть кое-что передать его слуге. Как тебя звать?
Флорестино. Болтаешь ты много, вот что… Флорестино.
Слуга. Все правильно. Твой господин, Флорестино, решил остановиться у Дон Оттавио.
Флорестино. Час от часу не легче! Куда же мне теперь опять тащиться?
Слуга. Это рядом! Иди прямо (указывает), затем возьми направо, затем налево, затем прямо.
Флорестино каждый поворот сопровождает соответствующим поворотом головы.
Слуга. Затем направо, затем еще раз направо и еще направо…
Флорестино. Стой! А то ты мне свернешь шею.
Слуга. Затем налево, затем прямо, а там спроси любого. Спросишь, где дом Дон Оттавио, всякий укажет.
Флорестино. Ах, чтоб ты пропал! Зачем же ты нес всю эту околесицу? Значит, я могу попросту спрашивать встречных по дороге?
Слуга. Конечно. Да и вообще (зевает), чем чесать попусту язык, тебе бы броситься за ними, ты их сразу же и догнал бы.
Флорестино (в бешенстве вскакивает). Что же ты молчал, каналья?! Будь проклята та минута, когда твой отец впервые перемигнулся с твоей матерью, из-за чего в конце концов ты появился на свет божий! (Убегает.)
Слуга и женщины смеются ему вслед. Затем слуга, играя кошельком, делает ВИД, что хочет уйти. Женщины останавливают его.
Женщины. Ну, а тайна? Твоя тайна?
Слуга. Видали, каков слуга?
Повариха. Просто пугало.
Служанка. Точно рыжий откормленный петух.
Женщины. Ну, так хозяин? Кто же его господин?
Слуга. Это (пауза)… знаменитый (пауза)… Дон Жуан!..
Женщины. Ах!
Служанка прижала руки к груди, а повариха ладонью закрыла рот.
Повариха. Что же ты раньше молчал?
Служанка. Хоть бы одним глазком взглянуть!
Слуга. Да еще насмотритесь. Он будет жить у Дон Оттавио. Но только если его там никто не узнает. Так что понятно?.. (Грозит пальцем.)
Служанка. Ну-у, мы молчок. (Поварихе.) Ты хоть лицо его видела?
Повариха (задумчиво). Да-а… И скажу тебе, действительно редкий красавец.
Служанка. А я только спину… Но у него такая спина и походка, что он сразу выделяется изо всех мужчин.
Слуга. Вот слуга, тот уж верно выделяется. Пожалеешь мешок, чтобы прикрыть такую образину.
Повариха (смотря вслед Флорестино. Потом с глубоким вздохом). Повернул направо…
Слуга. И где его хозяин откопал себе такого каплуна?
Повариха (недовольно). Мужчине в его возрасте идет быть полным.
Служанка. И потом, у него очень приятный голос. Сразу видно, что это слуга необыкновенного человека.
Слуга удивленно переводит взгляд с одной на другую.
Повариха. А сильный! Вещей несет сразу столько, что другой и не подымет!
Служанка (восхищенно). Вот это мужчина!
Слуга. Ну и ну! Да ведь вы только что…
Служанка (махнув рукой). Ах, что ты понимаешь! (Берет повариху под руку, и они, взволнованно переглянувшись, собираются уйти.)
Слуга. Послушайте, вы! Чтобы ни звука об этом, слышите? Повариха. Вот пристал.
Служанка. Слышим, слышим…
Смеясь, уходят.
Слуга (качает головой, затем пожимает плечами). Один только дьявол может понять женщин! (Почесав затылок.) Да и то, пожалуй, если дьявол женского пола. Хотя как будто так и есть на самом деле. (Уходит, подкидывая кошелек с деньгами.)
Картина вторая
Вызов
Внутренний дворик в доме Дон Оттавио. В глубине вход с полукруглым верхом, закрытый узорчатой решеткой. Такие же решетки на окнах, расположенных по сторонам от входа. Через окна и вход видны яркое синее небо и пальмовые ветви. Посредине пола, выложенного цветными плитками, вырезанный звездой бассейн с небольшим фонтаном. Слева у рампы сидит сестра Дона Оттавио — Донья Лаура, женщина лет пятидесяти. Кружевная палевая накидка покрывает ее голову и, опускаясь на плечи, тем не менее не закрывает весьма пышной груди, из чего можно заключить, что Донья Лаура еще не считает себя пожилой. Коричневое бархатное платье перетянуто в талии корсажем и расшито золотым узором. В руках у нее косынка, которую она вышивает, высоко подняв тонкие брови. На ее полном лице спокойное выражение, но видно, что какая-то мысль, не относящаяся к вышиванию, занимает ее.
Справа за арфой ее младшая дочь Лючиа, лет шестнадцати. Золотистая коса обвивает ее голову. На ней светло-зеленое свободно спадающее до пят платье, перехваченное под самой грудью поясом и с небольшим круглым вырезом на шее. Широкие рукава касаются пола, и под ними вырисовываются руки в обтягивающих белых рукавах. Девушка перебирает струны, и на ее капризном, чуть глупеньком, но хорошеньком лице сосредоточенное выражение.
В глубине дворика полулежит с книжкой, обмахиваясь веером, вторая дочь —
Розитта. Ей лет семнадцать. У нее тоже хорошенькое, но злое лицо. В ее черные длинные косы вплетены золотые шнуры. На Розитте розовое в талию платье с квадратным небольшим вырезом.
Донья Лаура (продолжая вышивать). Как вам нравится наш гость?.
Молчание.
Донья Лаура. Розитта?
Розитта пожимает плечами.
Донья Лаура. Лючиа?
Лючиа пожимает плечами.
Донья Лаура. Что это значит? Этот жест?.. (Передразнивая их, пожимает плечами.)
Розитта. Это значит, что он еще слишком молод, чтобы нравиться.
Лючиа. Он еще почти мальчик.
Донья Лаура. Дети мои, вы преувеличиваете. Вернее, преуменьшаете. Когда вашему отцу было столько же лет, сколько ему, я уже носила под грудью свое первое дитя. (Тревожно.) Но он ухаживает за вами?
Розитта. Разумеется.
Донья Лаура (Успокоенно). Тогда другое дело.
Лючиа. Но он никогда не краснеет и не роняет шляпы, как Дон Антонио, не вздрагивает, как Дон Пабло, и не запинается, как Дон Клавдио. Правда, он никогда и не произносит никаких двусмысленностей, как они.
Розитта. Ты так говоришь, как будто он ухаживает за тобой.
Лючиа. Конечно. А разве за тобой он тоже ухаживает?
Розитта. Мне нравится это наглое «тоже». Я не знаю, ухаживает ли этот мальчик еще за кем-нибудь, кроме меня, но если это и так, то, очевидно, просто для того, чтобы прочистить себе горло, как это делают певцы перед тем, как петь. Каждое утро он посылает мне цветы.
Лючиа. И мне тоже.
Розитта (твердо). Каждый день он преподносит стихи в мою честь.
Лючиа. И мне также.
Розитта (раздраженно). Каждый вечер он заводит со мной разговор о звездах. А, как известно, это означает, что если человек не астролог, то влюбленный.
Лючиа. И со мной также.
Розитта (злобно). И каждую ночь он поет серенады под моим окном.
Лючиа (удивленно). И под моим также.
Розитта. Вот ты и попалась! Не может он каждую ночь петь одновременно под двумя окнами!
Лючиа. Почему же нет? Сперва он поет под твоим окном, а потом, когда прочистит горло, идет петь под моим.
Розитта. Да ты просто лжешь, чтоб рассердить меня!
Лючиа. Ты сама лгунья!
Донья Лаура. Дети, дети, дети! Тише! Перестаньте немедленно ссориться. Ничего тут обидного и невероятного нет. Просто это означает, что у него разбежались глаза и он влюбился в обеих.
Розитта (с презрением). В таком случае, чтобы он, подобно буриданову ослу, не умер с голоду между двух охапок сена, можешь взять его себе, Лючиа.
Лючиа. Ты очень Щедра. Ты мне даришь то, что и так, увы без всякого желания с моей стороны, принадлежит мне. Но так как у меня достаточно поклонников, то я отдаю его тебе.
Розитта. Можно подумать, что у меня их мало! Да если хочешь знать!..
Донья Лаура. Дети, дети, дети! Тише! Если вы станете все время ссориться, то у вас появятся морщинки на лице и вы будете казаться старше своих лет.
Розитта сейчас же начинает разглаживать себе лоб, а Лючиа постукивать пальцами в углах рта.
Донья Лаура. В общем, я вижу, что Дон Жуан воспитанный молодой человек. Но в нем действительно нет того мужского нахальства, которое так привлекает нас, женщин. Он очень мил, этот юноша, но безусловно проигрывает рядом с таким кабальеро, как Дон Родриго (кивок в сторону Розитты) или Дон Антонио (Лючии), Дон Карлос (Розитте) или Дон Клавдио (Лючии). Дон Диего (Розитте) или Дон Пабло (Лючии). Или (с глубоким вздохом) каким был, наконец, ваш отец, когда он ухаживал за мной… Но ничего, Дон Жуан еще молод. Надеюсь, что его робость пройдет с возрастом. С годами мужчины, как правило, становятся в отношении женщин все глупее и глупее.
Входят Дон Оттавио, Дон Жуан и еще шестеро кавалеров. После обмена церемонными поклонами трое кавалеров отходят к Розитте, трое группируются вокруг Лючии, а Дон Оттавио и дон Жуан располагаются рядом с Доньей Лаурой. Франтоватые костюмы кавалеров заслуживают того, чтобы на них остановить свое внимание. На одном из них белый атласный камзол с золотыми пуговицами, перетянутый в талии. На другом — камзол малинового бархата, отороченный соболем. На третьем — синий, расшитый золотом тапперт — нечто вроде короткого плаща, надеваемого через голову, с длинными широкими рукавами, свешивающимися, точно крылья, и служащими для украшения. Руки в этом случае продеваются в особые проймы, находящиеся спереди. Головы кавалеров не покрыты, и поэтому мы можем наблюдать их длинные завитые кудри, ниспадающие пышными волнами до плеч. Что касается головных уборов, то преобладают береты, которые кабальеро держат в руках, но встречаются и довольно замысловатые сооружения из фетра и перьев, напоминающие миниатюрные корабли под страусовыми парусами. Из-за того, что каждый кавалер носит на правой ноге трико не такого цвета, как на левой, создается впечатление, будто этих кавалеров гораздо больше, чем на самом деле. И, только вглядевшись, убеждаешься, что, скажем, зеленая нога и нога телесного цвета принадлежат одному и. тому же хозяину, а продольно-полосатая нога, черная с белым, и нога красного цвета — другому. Картина была бы неполной, если бы мы забыли отметить, что каждый из молодых сеньоров носит шпагу и туфли с носами почти в полметра длиной. Все это вместе составляет такой яркий букет, что на фоне его совсем теряется черный с серебряной вышивкой камзол Дон Жуана и одноцветное пепельное трико, обтягивающее его ноги. Короткий плащ зеленого бархата свободно висит на его плечах.
Дон Оттавио (Дон Жуану). Друг мой, тебе незачем скучать с нами. Ступай, наслаждайся обществом юных красавиц. Всякий захочет переменить осень на весну.
Дон Жуан. Я позволю себе возразить вам, сеньор. Ибо если там (жест) — весна, то тут — лето (кланяется Донье Лауре). Яркое, прекрасное, всеми любимое лето, сочетающее в себе зрелость и прелесть.
Донья Лаура (ласково кивая ему головой). Мне кажется, сеньор, что причина, по которой вы остановились около нас, совсем иная. Просто вы в нерешительности и не знаете, куда вам повернуть: направо или налево.
Дон Жуан. Вы правы только в одном, сеньора. Несмотря на то, что я старался отдать должное прелести каждой из ваших очаровательных дочерей, я, увы, не удостоен благосклонностью ни одной. И сейчас я просто не знаю, кому из них мое общество будет менее неприятно.
Донья Лаура. Полноте, Дон Жуан. Такой блестящий молодой человек, как вы?.. Я просто не верю.
Дон Оттавио (подталкивая Дон Жуана). Иди, иди, мой друг, и не скромничай. Не думай, пожалуйста, что ты хуже этих кабальеро.
Дон Жуан (кланяясь). Я повинуюсь. С радостью, но почти без надежды. (Подходит к Розитте.)
Донья Лаура (брату). К сожалению, этот юноша прав. Розитта и Лючиа действительно невысокого мнения о нем.
Дон Оттавио (настороженно). Он позволил себе что-нибудь лишнее?
Донья Лаура (с состраданием глядя на брата). Наоборот. Боюсь, что бедняжка вообще никогда не будет иметь успеха у женщин.
Далее они продолжают разговор, посматривая на Дон Жуана, который стоит около Розитты, совершенно, по-видимому, ею не замечаемый.
Дон Карлос (Розитте). Сеньорита! Вы видите перед собой несчастнейшего смертного, который завидует простым буквам вашей книги. Ибо я могу только мечтать о том внимании, которое вы уделяете каждой из них.
Розитта (благосклонно). В самом деле? (Прикладывает раскрытую книгу к груди.)
Дон Диего. А мне кажется, сеньорита, что сейчас самыми счастливыми являются страницы этой книги. Я был бы рад поменяться с ними местом.
Розитта (снисходительно). Не будьте так смелы. (Закрыв книгу, кладет ее на колени.)
Дон Родриго. Что до меня, сеньорита, то я хотел бы стать ее переплетом, чтобы лежать на ваших коленях. Ха-ха-ха.
Розитта (доброжелательно). Вы слишком дерзки.
Дон Жуан. Не надоела ли вам, сеньорита, эта книга?
Розитта (свысока). Вы можете предложить что-нибудь лучшее?
Дон Жуан (вынимает из-под плаща и подает Розитте книгу). Вчера вы сказали, что хотели бы прочесть стихи Фернандеса. Вот они!
Розитта (со скучающим видом перелистывая томик стихов). Разве?.. Вы что-то спутали… Я имела в виду кого-то другого. (Переглянувшись с Лючией, возвращает книгу Дон Жуану и роняет веер.)
Кавалеры бросаются поднимать, но Дон Жуану удается их опередить.
Дон Карлос. Сеньорита! Обворожительный кончик вашей туфельки вызвал у меня такое сильное сердцебиение, что я, почти лишившись пульса, увы, не мог поднять веера первым.
Дон Диего. Я схватил было веер, сеньорита, но ваши волшебные пальчики оказались у самых моих губ, и это лишило меня равновесия.
Дон Родриго. Сеньорита! Ваше платье так благоухает, что я почувствовал себя вдребезги пьяным и зашатался, как старая кляча. Ха-ха-ха!
Розитта ласково им всем улыбается.
Дон Жуан. Сеньорита. Вот ваш веер. (Протягивает.)
Розитта (сухо). Благодарю вас. (Берет веер и, еле кивнув Дон Жуану, отворачивается от и его к кавалерам.)
Чувствуя себя выключенным из общества, Дон Жуан, слегка пожав плечами, отходит к Лючии. в группе Розитты раздается смех. Розитта смеется, закрывшись веером, а ее кавалеры бросают насмешливые взгляды на Дон Жуана. Заметив это, переглянулись и Донья Лаура с Дон Оттавио. Дон Жуан невозмутим. В числе кавалеров Лючии он слушает, как она напевает, аккомпанируя себе на арфе.
Лючиа (обрывая музыку). А вот дальше… Я не помню, какие слова он ей говорит… (Взглядывает на Дон Пабло.)
Дон Пабло (вздрагивает). Очевидно, что-нибудь вроде… (Напевает хрипло.) Ту-ра-ри-ра-ра… Хм… Что-нибудь… «Я люблю тебя», очевидно. (Сильно вздрагивает.)
Лючиа (смеясь). Ах, нет! Может, вы помните, Дон Антонио?
Дон Антонио (от смущения роняет шляпу). «Грежу лишь»… одну минуточку… «Грежу лишь тобой».
Лючиа (весело). Нет, нет. Совсем не так Дон Клавдио?
Дон Клавдио (поет). Трим-рам-а-тим-тим-там… В-в… м-м… н-н… это… (Поет.) «Раб я твой… м-м… н-н… э-э… (скороговоркой) а — до конца жизни».
Лючиа (со смехом). Ну, что вы! И потом, это не в размер.
Дон Жуан (поет). «Помнишь ли тот сон?»
Лючиа (холодно). Да. Правильно. (Напевает.) «Помнишь ли тот сон». (Прекращая играть.) Очень скучные слова, не правда ли? Точно это — не мужчина объясняется с девушкой, а… (подыскивает сравнение) медуза.
Кавалеры дружно смеются.
Дон Жуан. Я счастлив, сеньорита, что могу предложить те ноты, которые вы желали получить.
Лючиа (равнодушно). Да? Что это?.
Дон Жуан. Романс Микаэля. (Протягивает ей ноты, свернутые в трубочку.)
Лючиа (разворачивает, бросив взгляд на Розитту). Разве я хотела их иметь?
Дон Жуан. Да. Во всяком случае, вы так сказали.
Лючиа (удивленно). Когда это было, сеньор?
Дон Жуан. Третьего дня, сеньорита.
Лючиа. Вы очень любезны, но… но, право же, мне кажется, что вам это приснилось. (Смеясь, напевает.) «Помнишь ли тот сон»…
Кавалеры опять дружно смеются.
Дон Жуан (мужественно перенося и этот удар). По-видимому, моя память, сеньорита, за последние несколько минут сильно ухудшилась. Должен ли я взять ноты обратно?
Лючиа (безразлично). Можете их оставить. (К Дон Пабло.) Но вы обещали нам спеть песенку, которую все сейчас распевают при дворе.
Дон Пабло (вздрагивает и откашливается). С радостью.
Дон Жуан, опять чувствуя себя лишним, едва заметно пожав плечами, отходит. В группе Лючии оживление. Дон Оттавио и Донья Лаура соболезнующе перешептываются. Дон Пабло начинает тихо напевать.
Дон Жуан (подойдя к Дон Оттавио и Донье Лауре, невозможно). Вы видели? Увы.
Дон Оттавио. Да, мой друг. Но не предавайся отчаянию. Вкусы женщин так капризны…
Донья Лаура (покровительственно). Мне кажется, что наш юный друг еще просто мало общался с женщинами и поэтому не вполне понимает их и преувеличивает… Ну, как бы это точнее сказать… их неприступность, что ли?
Дон Жуан (чтобы скрыть улыбку, низко кланяется). Сеньора, вы угадали… Вы заглянули ко мне в самую душу.
Дон Оттавио смущенно покашливает. Входят Командор с Доньей Анной. Донья Анна — красивая женщина лет тридцати с медно-рыжими волосами и нервным, хищным лицом. По тому, как она цепко держит под руку своего мужа, можно предполагать, что у нее ревнивый характер. На ней ярко-красное бархатное платье с весьма распространенным в то время так называемым гранатовым золотым узором (сочетание чертополоха и гранатов). Платье, облегая талию, имеет низкий, очень широкий вырез, открывающий грудь и плечи. Корсаж стянут золотой шнуровкой. Поверх платья висит накидка из золотой парчи. На голове У Доньи Анны высокая двурогая шляпа, с каждого из загнутых рогов которой спускаются розовая и голубая вуали. После обмена поклонами Донья Анна садится подле Доньи Лауры.
Командор (Донье Анне). Дорогая, позволь представить тебе Дон Жуана — блестящего молодого сеньора, сына друга Дон Оттавио.
Поклоны.
Дон Жуан много путешествовал и может рассказать нам любопытнейшие вещи.
Донья Анна. Вы были в Мадриде?
Дон Жуан. Всего месяца два тому назад, сеньора.
Донья Анна. Так вы, наверное, знаете последние моды?
Дон Жуан (оживившись). О, разумеется. Рад буду вам о них сообщить. Сейчас при дворе очень модны платья из гофрированного шелка. Вырез не широкий, юбка отрезная у талии и делается с глубоким распахом на боку, образующим фалду. Левый бок большею частью драпируют в виде баски из подкроенного косого материала. Это, разумеется, дневной наряд. А для вечернего туалета — очень хорош бархат. Широкий пояс такого платья должен перехватывать талию очень узко. Что касается спины, то ее обычно открывают до тех пор, пока о ней можно говорить как о таковой. Спереди (показывает почти до пояса) — то же самое. Бедра — широко и тут (показывает на зад) очень, о-о-очень пышно…
Так как Дон Жуан говорит с неподдельным увлечением, то постепенно его начинают слушать все присутствующие — мужчины с удивлением, а женщины с интересом.
(Продолжает.) Туфли начали носить опять с застежками, причем каблук вот такой (раздвигает указательный и большой пальцы). Мушки — по-старому: чувственная — в углу рта, скромная — на подбородке. Снова входят в моду широкие брови и капризный рот. Нижнее белье…
Донья Анна. О! (Закрывается веером.)
Дон Жуан (спохватившись). Простите, сеньора, но я дошел до области, о которой мне ничего не известно.
Донья Анна (с восхищенным удивлением). Но откуда, сеньор, вы — мужчина — и знаете все это?
Донья Лаура. Поразительно! Я первый раз встречаю кабальеро, который так разбирался бы в дамских туалетах.
Розитта и Лючиа переглядываются с недоумением.
Дон Жуан (непринужденно). Пусть это вас не удивляет. Моя сестра — большая модница. И так как мы очень дружны, то я охотно беседую с ней по поводу ее платьев.
Дон Оттавио. Ба! Да разве у Людовика была еще дочь? Ты нам об этом ничего не говорил.
Дон Жуан (небрежно). Разве? У меня при себе даже есть медальон с ее миниатюрой.
Донья Лаура. Так ли она хороша, как ее брат?
Дон Жуан (кланяясь, снимает с шеи медальон и подает Донье Лауре). Мы близнецы. И, говорят, очень похожи друг на друга.
Донья Лаура (рассмотрев миниатюру, передает медальон дальше). В самом деле, сходство необыкновенное. Как ее зовут?
Дон Жуан. Э-э… Памелла.
Донья Лаура. Какое нежное имя.
Дон Оттавио (рассматривая миниатюру, через плечо Доньи Анны). Действительно. Как две капли воды. А прехорошенькая сеньорита твоя сестра.
Донья Анна. Очаровательное созданье. Вас не путали с нею в детстве?
Командор. Ты забываешь, моя милая, что девочку и мальчика довольно затруднительно спутать по внешнему виду.
Дон Жуан (улыбаясь). Мы носили разные одежды, сеньора.
Донья Анна (смеясь). О да, да. Какая я глупая. (Желчно Командору, который внимательно разглядывает миниатюру.) Друг мой, не кажется ли тебе, что ты скоро проглядишь на этом портрете дырки?
Командор (с привычным терпением). Вряд ли это возможно, дорогая. (Отходит с медальоном к рампе. Поскольку он стоит к нам лицом, мы замечаем, что, рассматривая медальон, Командор все более и более задумывается. Потом, словно пораженный, подняв брови и слегка улыбаясь, он шепчет: «Неужели?» Искоса бросив взгляд на Дон Жуана, он сейчас же отворачивается, закусив губу. Затем говорит вслух.) Он просто волшебник — ваш художник. Взгляните-ка сюда, Дон Жуан.
Дон Жуан подходит к нему.
(Указывая.) Как он выписал глаза? (Пристально глядя на Дон Жуана.) Ведь они только что не двигаются.
Дон Жуан. Да, это очень хороший мастер.
Командор. А давно была сделана миниатюра?
Дон Жуан. Лет пять назад.
Командор (внимательно следя за Дон Жуаном). Вероятно, сходство с тех пор увеличилось?
Дон Жуан (Спокойно). Говорят, что да.
Командор. Поразительно. Наверное, если вас переодеть в женское платье, вы могли бы сойти за свою сестру.
Дон Жуан (смеясь). Боюсь, что я был бы слишком угловат и груб.
Командор. А из вашей сестры в мужском платье получился бы, очевидно, превосходный кабальеро. (Пауза. Смотрит на Дон Жуана.) Не хуже вас.
Дон Жуан (кланяясь). Благодарю. (Взяв у Командора медальон, надевает его и как бы вскользь замечает.) Если я найду для себя в Севилье спокойный уголок, то обязательно вызову сюда сестру, и тогда вы сможете, сеньор, высказать ей все свои комплименты лично.
Командор. Да, кстати, о спокойном уголке! Мне кажется, что сегодня вы покорили мою жену.
Дон Жуан. Что это — ревность?
Командор. Боже меня упаси. Если бы хоть что-нибудь отвлекло ее внимание от моей особы, я был бы только счастлив.
Дон Жуан. Однако вы не очень-то любите свою супругу.
Командор. Я любил ее как мог. Но — увы. Когда женщина требует от вас, чтобы вы любили ее еще больше, то невольно начинаешь любить еще меньше.
Дон Жуан (смущенно). Скажите, а за что вообще начинаешь любить?
Командор. В том-то и дело, что когда любишь за ум, красоту, за успехи, характер — это еще не самая большая любовь. А вот когда любишь неизвестно за что — это и есть любовь.
Дон Жуан (вздохнув). Это, наверное, очень странное чувство…
Командор берет Дон Жуана под руку и, беседуя, отходит с ним в сторону. В это время Лючиа идет к двери и зовет служанку.
Лючиа. Катерина!
Никакого ответа.
(Нетерпеливо.) Катерина!
Молчание.
(Топнув ножкой.) Катерина!!
Вбегает оживленная, раскрасневшаяся Катерина, на ходу поправляя волосы.
Лючиа (капризно). Я сто раз должна была крикнуть, прежде чем ты появилась.
Катерина (запыхавшись, шепотом). Ох, сеньорита, простите… Я бежала со всех ног… Там такие новости… (Бросает взгляд на Дон Жуана.)
Лючиа (раздраженно). Где — там?
Катерина. У нас на кухне. Пришла служанка из гостиницы «Золотой бык и красавица» и рассказывает…
Лючиа (презрительно). Неужели ты думаешь, что меня интересуют ваши кухонные новости? (Пауза.) Ну и что? (С пренебрежением.) Что же могла сказать какаято служанка из гостиницы?
Катерина. Она сказала, что сеньор Дон Жуан, вот который там стоит с сеньором Командором, — это (торжественно), это Дон Жуан!
Лючиа. И это всё?
Катерина (разочарованно). Всё.
Лючиа. Да ты что, заговариваться стала, что ли? Сеньор Дон Жуан — это Дон Жуан. И вся новость? Да это все равно что сказать про тебя: служанка Катерина сплетница.
Катерина. Нет, сеньорита, вы не так поняли. (Внушительно шепчет.) Это тот Дон Жуан…
Лючиа. Какой тот? Ничего не понимаю.
Катерина (так же). Знаменитый… Известный сердцеед.
Лючиа. Дон Жуан! Да что ты говоришь! Боже мой! Пойди скажи сестре…
Катерина бежит к Розитте и шепчет ей. С этой минуты Лючиа хотя и продолжает беседовать с кавалерами, но очень невнимательна к ним и все время посматривает на Дон Жуана. Кавалеры, заметив это, начинают неодобрительно переглядываться.
Розитта (служанке). Не может быть! (Пауза.) Хотя… А матушка знает?
Катерина бежит к Донье Лауре. У Розитты та же игра, что и у Лючии. Донья Лаура сидит одна, обмахиваясь веером. Донья Анна беседует с Доном Оттавио. Слушая Катерину, Донья Лаура закрылась веером так, что видны только глаза. Катерина шепчет. Глаза Доньи Лауры округляются.
Донья Лаура. И это правда?
Катерина. Я бы побожилась, сеньора, если бы только божиться не было грехом.
Донья Лаура. Иди на кухню. И обо всем, что узнаешь, сейчас же сообщи мне, слово в слово.
Катерина убегает.
(Про себя.) Теперь понятно, почему он ухаживал сразу за ними двумя. О, коварный соблазнитель!.. Боже мой! Святая дева Мария, да ведь он и меня попытался сегодня ранить в сердце своими комплиментами! Хорошо, что я тверда. Но другая, менее опытная, была бы поколеблена. (Смотрит на Дон Жуана с испугом и восхищением. Затем подходит к Донье Анне и Дону Оттавио. Метнув гневный взгляд на брата, обращается к Донье Анне.) Дорогая, я вам должна сообщить одну новость. Этот молодой сеньор (указывая глазами на Дон Жуана), — как по-вашему, кто это?
Донья Анна. То есть как кто? Мне его представили как Дон Жуана, друга вашего брата. (Смотрит на Дон Оттавио, который весь съежился от смущения, чувствуя, о чем будет идти речь.) Разве это не так?
Дон Оттавио. Да, конечно, и…
Донья Лаура (перебивая его, сокрушенно). Увы, так. Но мой брат, очевидно, не знает, что этот Дон Жуан — тот Дон Жуан.
Донья Анна (недоуменно). Тот?
Донья Лаура внушительно кивает головой.
(Начинает догадываться.) Тот??
Донья Лаура кивает еще раз.
(Догадавшись, но не веря.) Тот?!!
Донья Лаура быстро несколько раз кивает Головой.
(Поверив, ошеломленно.) Тот?!!
Донья Лаура, закрыв глаза, медленно опускает голову. У Дон Оттавио от досады и смущения такое лицо, будто у него во рту лимон. Донья Анна, приложив руку к сердцу, впивается глазами в Дон Жуана.
Дон Оттавио. Но поверьте…
Донья Лаура (перебивает). Вы понимаете, дорогая, я страшно взволнована. Все мои мысли сейчас об одном: как спасти от него моих девочек?
Донья Анна (самоотверженно). Я помогу вам, милая. Я привлеку его внимание к себе. (Почти в панике.) Раз я знаю, кто это, он для меня не опасен.
Дон Оттавио. Вы можете быть спокой…
Донья Лаура. Мы примем удар на себя. (Бросает внимательный взгляд на дочерей.) Мои бедные невинные крошки! Пока ваша мать с вами, она сбережет вашу честь.
Донья Анна. О, я вас понимаю. Я помогу вам, чего бы мне это ни стоило. (Собравшись с духом, решительно подходит к Командору и Дон Жуану.) Мой супруг совсем завладел вами, сеньор.
Командор. Уступаю тебе Дон Жуана, дорогая. Он поистине очаровательный собеседник.
Донья Анна. И ты не боишься?
Командор (вздохнув). Я слишком уверен в тебе, моя радость.
В это время раздается жалобный возглас Дон Оттавио.
Дон Оттавио (жалобно). Командор, спасите меня.
Командор подходит к Донье Лауре и ее брату.
Дон Оттавио. Вы понимаете, Командор, каким-то дьяволом… прости, дорогая… каким-то чертом… извини меня, моя милая… каким-то… (с трудом находит слово) непонятным способом эти женщины узнали, что Дон Жуан — Дон Жуан. И вот моя сестра бранит меня за это.
Донья Лаура. Я только не понимаю, как можно быть настолько легкомысленным, чтобы ввести в дом человека с подобной репутацией? В дом, в котором находятся две девушки и твоя сестра. Ну хорошо, о моих дочерях я теперь сама позабочусь. Но обо мне ты даже не подумал!
Дон Оттавио. Помилуй, дорогая, но что может угрожать тебе?
Донья Лаура. Что? Не что, а кто! Дон Жуан, конечно! Разве ты не слышал, что он говорил мне сегодня? Разумеется, это вовсе не так легко — вскружить мне голову. Но ты не имел права ставить меня в такое опасное положение.
Дон Оттавио беспомощно взглядывает на Командора.
Командор (Дону Оттавио). Не спорьте, сеньор. То, о чем говорит Донья Лаура, — факты. А факты подобны женщинам. Им не следует противоречить.
Оба смеются.
Донья Лаура. Вы напрасно превращаете все в шутку. (Командору.) На вашем месте, сеньор, я не стала бы оставлять свою супругу в обществе этого человека.
Продолжая разговаривать, они следят за беседой Доньи Анны и Дон Жуана. Донья Анна нервно обмахивается веером и не отрываясь смотрит на Дон Жуана.
Донья Анна. Итак, я жду, сеньор.
Дон Жуан (удивленно). Чего, сеньора?
Донья Анна. Продолжения.
Дон Жуан. Чего, сеньора?
Донья Анна (значительно). Вашего рассказа о модах.
Дон Жуан. Но я сказал все, что мог.
Донья Анна. А то, что не могли? Вы начали говорить о белье… Итак, что же носят (опустив глаза) под платьем…
Дон Жуан. Под платьем?.. Ах, вас интересует то, что носят под платьем? Извольте, сеньора…
Они отходят, беседуя, к окну. Лючиа и Розитта нервно наблюдают за тем, как жестикулирует Дон Жуан, показывая себе то на талию, то на колени, то на грудь. Кавалеры все более и более озлобленно поглядывают на Дон Жуана.
Лючиа (взяла ноты, прерывает поющего Дон Пабло). Простите, сеньор… (Громко.) Дон Жуан! Я хотела попросить вас показать мне, как разыгрывать тут один пассаж.
Дон Жуан (небрежно). Хорошо, сеньорита. Я обязательно покажу вам потом.
Продолжает оживленно разговаривать с Доньей Анной, которая время от времени возбужденно смеется. Лючиа обижена и взволнована.
Розитта (громко). Да, кстати, Дон Жуан. Я, пожалуй, все-таки прочту вашего Фернандеса.
Дон Жуан (равнодушно). Отлично, сеньорита. Я оставлю для вас этот томик. (Продолжает беседу с Доньей Анной.)
Розитта уязвлена в самое сердце.
Донья Лаура (заметив эту сцену). О боже! Вы заметили, как этот коварный обольститель раскидывает свою паутину. Ноты, книги, внимание… О! Он знает, как увлечь женское сердце. (Дон Оттавио.) Друг мой, прошу тебя — за столом мы посадим Дон Жуана между мной и Доньей Анной. (Командору.) Вы не возражаете?
Командор. Ради бога.
Двойная высокая дверь слева распахивается, и появляется старый слуга. Он низко кланяется и отступает вглубь.
Донья Лаура. Донья Анна. Я хотела бы вам сказать два слова. (Дон Жуану.) Простите, сеньоры.
Дон Жуан кланяется и остается стоять у окна. Пока Донья Лаура и Донья Анна говорят, Лючиа подходит к Розитте и шепчется с нею.
Кавалеры, собравшись в группу, раздраженно беседуют.
Дон Родриго. Что же, этот портняжка так и будет морочить всем головы своими бантиками? И мы будем терпеть?
Дон Антонио. Возмутительно! (Роняет шляпу.)
Дон Пабло. Его следует (вздрогнув) проучить.
Дон Клавдио. Надрать ему а-уши.
Дон Карлос. Это оскорбительнейшее поведение заслуживает, чтобы его виновник понес достойное наказание.
Дон Диего. Это вы предлагаете?
Дон Родриго. Вышвырнуть его отсюда вон!
Гудение кавалеров перекрывается возгласом Дон Оттавио.
Дон Оттавио. Сеньоры! Продолжим нашу беседу за столом. (Подает руку Донье Анне и уходит с нею.)
За ними Донья Лаура и Командор. Дон Жуан направляется к сестрам, но его опережают Дон Диего и Дон Пабло. Сестры уходят с кавалерами, которые насмешливо улыбаются Дон Жуану. Пожав плечами, Дон Жуан направляется к двери. Его останавливают окрики оставшихся четырех кавалеров. В окне показывается голова Катерины.
Дон Родриго. Как бы вам не поскользнуться, сеньор!
Дон Антонио. Одну минуту, сеньор.
Дон Клавдио. Не а-торопитесь.
Дон Жуан (недоуменно, но гордо). Что означают эти дерзости?
Дон Родриго. Нам надо кое-что вам сказать.
Дон Жуан. Но мне не нравится ваш тон, и поэтому я беседовать не намерен. (Хочет уйти.)
Дон Клавдио. Смотрите, как он а-торопится.
Дон Карлос. Наш тон? Но ведь мы не музыканты.
Дон Родриго. И привыкли иметь дело не с иголкой и ниткой, а со шпагой! Ха-ха-ха!
Дон Жуан (останавливаясь). Тем лучше! Я не знаю, как принято поступать с наглецами у вас, в Севилье, но у нас, в Гренаде, делают так… (Отвешивает церемонный поклон.) Завтра в одиннадцать часов утра я буду ждать вас всех четырех… вот только не знаю, где тут подходящее место?..
Дон Родриго. Около фонтана в. саду у собора святого Марка.
Дон Жуан. Благодарю вас. Итак, около фонтана в саду у собора святого Марка.
(Направляется к дверям и сталкивается с Двумя кавалерами.)
Кавалеры дерзко смотрят на Дон Жуана.
(К ним.) Да, кстати! Мне не понравились ваши усмешки, сеньоры. Завтра в одиннадцать часов утра около фонтана в саду у собора святого Марка. Остальное вам расскажут эти сеньоры. (Ко всем.) Итак, завтра я к вашим услугам, а сейчас простите, сеньоры… (Кланяется и уходит.)
Кавалеры, яростно переглянувшись, идут за ним. Голова Катерины несколько раз сокрушенно покачивается.
Катерина. Ай-ай-ай! Шестеро против одного! Бедный сеньор! Завтра около фонтана в саду у собора святого Марка… В котором то бишь часу… В двенадцать, что ли? Или в одиннадцать? (Скрывается.)
Занавес