Олег очень торопился. Соня надеялась, что перед тем, как отправиться к человеку, способному помочь в расследовании, они посидят вдвоем где-нибудь в кафе, быть может, выпьют по бокалу вина. Но, как всегда, у Рыбака оказались срочные дела. Милиция в Заводском районе обнаружила повешенного. Олег сообщил, что труп успел начать разлагаться. Соне стало дурно, и она поспешила прибегнуть к экспресс-медитации.

Эксперт по почеркам оказался благообразным старичком с тщательно ухоженной козлиной бородкой, в кругленьком пенсне. – Здравствуйте, Степан Прохорович, – сказал Олег. – Тут у нас такое дело… Требуется срочно провести экспертизу по почеркам. – А? – старик приставил ладонь к уху.– Срочное дело.– Какое тело?– Дело!– Понятно. Какое у вас дело?– Мы хотим продиагностировать подпись.– Опись? К чему мне опись? Я ничего такого не натворил! В милиции я служил честно!– Да не опись, а подпись!– Ах, подпись! Вам нужна моя подпись?– Дай письмо, – сказал Рыбак Соне.Соня протянула приятелю мятую, до сих пор дурно пахнущую бумагу.– Вот! Надо определить, кому могла бы принадлежать эта подпись.– Ну так бы сразу и сказали! А то опись какая-то… Бред!– Ну, вы тут поговорите, – сказал Олег, – а я – на работу.Софья укоризненно посмотрела на Рыбака. С ее точки зрения он совершал непростительное предательство.– Ну все, я побежал! – махнул рукой Олег и выскочил за дверь.– Ишь ты, опись! – кряхтел Степан Прохорович. – Пойдемте.– Присаживайтесь! – сказал бывший эксперт, выдвигая стул, когда Соня прошла в маленькую комнатку с письменным столом, заваленным бумагами.– Ишь ты, опись!Соня села и принялась настороженно оглядываться по сторонам. Стены были оклеены бумажками с подписями.– Что это, автографы? – спросила Соня.– Где автобусы?– Я спрашиваю, это подписи известных людей?– Конечно.– Вы их долго собирали?– Нет. Как пришел на работу – получил.– Это как?– Так положено.– А они откуда взяли?– Из разных источников. Вот это, например, из книги про Сталина.– Из книги?– Конечно!– Так они не настоящие?– Сколько стоящие?– Нисколько. Это копии?– Конечно, копии! А вы думали, настоящие? Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!Соня приумолкла и принялась осматривать стены, оклеенные подписями, дальше.– Сейчас посмотрим, что тут, – сказал Степан Прохорович, поправляя очки.– Так-так-так… – бормотал он. – Интересно… Любопытно… А это уж совсем… Надо же! У-у-у! Ух ты! – Соня не подозревала, откуда в нем берется столько позитивных эмоций. Она-то с трудом избавлялась от негативных после контакта с этим письмом. – Ого… – продолжал восхищаться Степан Прохорович. – Ага… Угу…Так продолжалось достаточно долго. Наконец Степан Прохорович отложил бумагу в сторону.– Я сделал предварительные выводы, – объявил он.– И какие же?– Кто лишний?– Какие выводы вам удалось сделать?– Ну, во-первых, судя по завитушкам в письме, личность весьма незаурядная, я бы даже сказал, творческая. О том говорит и содержание стиха. Есть такое направление в современной поэзии – символизм. Так вот, данный документ писал человек, увлекающийся символизмом. Или как там еще называются подобные стихи. Кроме того, могу вам сказать, это женщина. Молодая. Страдающая полнотой. Но полнота у нее не чрезмерная. Наверняка следит за собой, а оттого привлекательная. Несмотря на полноту. Импульсивная. Видите, как вздымаются строчки, видите, как порой подпрыгивают хвостики? Это вам все не просто так.– А по подписи можно что-нибудь сказать?– Конечно. Человек писал весьма уверенный в себе, наверняка многого добившийся в жизни. Видите, какая размашистая огромная подпись? Вместе с тем это чрезвычайно чуткая натура, видите, как красиво оформлена подпись, хоть и написана небрежно? Это поэтесса! Точно вам говорю, поэтесса!– А фамилию ее по подписи никак нельзя установить?– Можно, но тут требуется помощь паспортного стола. В этом я никак вам помочь не могу. Тут способен помочь только ваш друг, который привел вас сюда.– А хотя бы предположить, какая у нее фамилия, можно?– Зачем нужно?– Я спрашиваю, можно?– Ах вот вы о чем! Да можно, конечно, отчего же нельзя? Корень фамилии – слово, похожее на «запах».Соня догадалась, почему ей все время мерещилось, что пахнет именно от подписи.– Значит, вы советуете просто обратиться за помощью к Рыбаку.– А?Соня повторила фразу.– Извините, я опять не расслышал. Мне показалось, вы сказали, к рыбаку.– Именно так я и сказала!– Искали?– Именно так я и сказала! – Соня перешла на такой тон, в котором ей приходилось орать во все горло. – Рыбак – такова фамилия моего приятеля, который привел меня сюда!– Ах вон где собака зарыта! Да, советую.Соня почесала затылок.– И как я сразу не догадалась…– Но проще будет сходить в клуб поэтов, – сказал Степан Прохорович.– Вы думаете?– Да. Поэтов ведь на самом деле не так много в городе. Я думаю, они сразу узнают подпись.– Вы думаете, писал профессиональный поэт?– Конечно. Много у нас, конечно, любителей, но они обычно пишут о погоде, о несчастной любви, но никогда – вот такое нагромождение символов.– Звучит логично, – согласилась Соня. – Пожалуй, так я и сделаю.– Оседлаете?– Мне пора идти.– Не вижу связи…– До свидания! – Соня поднялась с места.– Молодая девушка спешит на свидание! – поджав губы, произнес Степан Прохорович. – Эх, молодость, молодость! Ну тогда до свидания!