Котов сидел на кухне и нервно курил.

— Лара, неужели нельзя было позвонить? — начал он сразу, как только она вошла.

Лариса удивленно посмотрела на него, а потом на часы. Девятый час. Детское время.

— Евгений, — поморщилась она, — ну ты что, времени еще совсем мало.

— Тебе звонили, — как-то грустно сказал он. — Вон номер телефона. Просили перезвонить.

Лариса взяла бумажку с номером и вышла из кухни. Зайдя к себе в спальню и растянувшись на кровати, она взяла аппарат и набрала номер. На том конце провода она с удивлением услышала голос Сергея Курского.

— Лариса, это ты? — спросил он настороженно.

— Да. Что-нибудь случилось?

— Нет, просто я соскучился и решил позвонить. Тебя весь день не было в клинике. У тебя все нормально? Или, может быть, ты уже нашла преступника? — совершенно серьезно, без тени насмешки, спросил Сергей.

— Нет, никого я пока не нашла, а насчет того, что у меня все нормально… в нашей жизни все относительно.

— Ты не сможешь ко мне приехать? — В его голосе послышалась тревога, и Лариса была тронута его вниманием.

— Извини, Сергей, но сегодня я не смогу.

— Хорошо, — тут же согласился он. — Тогда могу я зарезервировать завтрак?

— Можешь, — засмеялась Лариса. — Обычно все приглашают на ужин, а на завтрак — это очень редко и оригинально.

— Я очень рад, что мое предложение тебе понравилось. Давай часов в девять у меня дома.

— Хорошо, я приеду, — ответила Лариса и отключила связь.

Тут в спальню зашел Котов и язвительно осведомился:

— Опять звонят поклонники?

— Ага, моего таланта, — пошутила она.

— А я по твоему рецепту приготовил ирландское рагу, — неожиданно заявил Котов. — Решил сделать тебе приятное. Все же годовщина свадьбы, как-никак…

— Вот как? — приятно удивилась Лариса. — Ну что ж, пойдем, я попробую…

Рагу оказалось весьма вкусным, только, на взгляд Ларисы, можно было бы мясо протушить получше. За исключением этого момента, блюдо было вполне пригодным к употреблению.

Евгений весь ужин рассказывал ей о всевозможных курьезах, происходивших в его бизнесе. Было очень смешно и интересно. Она и подумать не могла, что Евгений может так весело говорить о вещах, порой совсем не смешных.

Лариса, поддавшись порыву, уже хотела рассказать мужу о происходящем в клинике Заварского. Может быть, со стороны все-таки виднее и дело не покажется таким неразрешимым? Но… Уже открыв рот, она передумала. Все же свои проблемы в частном сыске она привыкла решать сама.

* * *

Утром Лариса на вежливый вопрос Евгения «Как спалось?» едва не сказала что-то язвительное, но, вспомнив вчерашний ужин, отделалась молчанием. Евгений, видя настроение жены, больше не задавал вопросов.

Настроение ее слегка поднялось, когда она вспомнила о вчерашнем предложении Сергея. Он притягивал ее своим обаянием, и с этим трудно было бороться. Да Лариса в общем-то и не особо старалась.

Лариса уже садилась в машину, когда от осенившей ее догадки просто замерла.

«А что, если эта самая Вера Дмитриевна просто-напросто замужем и, соответственно, поменяла фамилию? С одной стороны, трудно представить, что лет так примерно в сорок она обзавелась мужем, а с другой стороны — почему бы и нет? Или, наоборот, была замужем тогда, когда шел этот процесс, а потом развелась и взяла свою девичью фамилию?»

Вот теперь ехать к Сергею стало уже необходимостью. Надо только как-нибудь ненавязчиво все у него выяснить.

Лариса снова чувствовала в себе прилив энергии, и, когда звонила в дверь квартиры Курского, она уже была полна оптимизма.

Легкие шаги за дверью послышались тут же. На какое-то время воцарилась тишина — наверное, ее рассматривали в «глазок». Наконец дверь открылась. На пороге стоял улыбающийся Сергей. На нем были легкие штаны и небрежно наброшенная рубашка, застегнутая только до половины. За этой кажущейся небрежностью, однако, угадывался стиль. Ларисе было приятно, что ее ждали и готовились.

— Я очень рад, что ты пришла, — тихо сказал Курский, пропуская ее в прихожую. — Если честно, то я думал, что не придешь. Вчера мне показалось, что ты чем-то расстроена. Я прав?

— Да так, мелочи. Что-то не совсем у меня получается с вашей клиникой. Уж больно много непонятных вещей там происходит.

— Например? — снимая с нее пальто, поинтересовался он.

— Давай потом, — отмахнулась от его вопросов Лариса.

Она чувствовала его близость, и говорить о делах совершенно не хотелось. И Сергей, похоже, поняв ее состояние, молча ее обнял, привлек к себе и поцеловал. Поцелуй длился так долго, что у Ларисы закружилась голова.

— Я надеюсь, что ты еще не завтракала? — Он повел ее в комнату.

Аккуратно усадив ее в кресло, он улыбнулся:

— Я сейчас, — и скрылся на кухне.

Лариса, так же как и в первый раз, с интересом оглядывалась вокруг. Посидев немного, она встала и прошлась по комнате.

— Ты не скучаешь? — донеслось до нее из кухни.

— Нет, все хорошо, спасибо.

Лариса подошла к стеллажам с книгами. Дашины тетради все еще были тут, и Лариса невольно потянулась к ним. Она вспомнила свою студенческую юность и усмехнулась — тогдашние студенты занимались на лекциях всем, чем угодно, только не тем, чем надо.

Она взяла первую попавшуюся тетрадь и открыла ее. Там аккуратным, ровным почерком было написано что-то по истории России. «Н-да, — усмехнулась Лариса, — наши лекции трудно было прочесть даже тому, кто их писал. А у Даши просто прекрасный почерк!»

Она стала вытаскивать все тетрадки подряд. В основном попадались лекции по медицине. Лариса в них ничего не смогла разобрать. Просто белиберда, ужас!

Взяв очередную тетрадку и, машинально ее пролистав, она замерла и снова вернулась на первую страницу.

«Свершилось чудо! Я поступила!»

«Боже мой, — прошептала Лариса, — да ведь это Дашин дневник!» И тут же решила припрятать ее, чтобы прочесть в спокойной обстановке.

— Еще минуточку, и я в твоем распоряжении. — От голоса Сергея Лариса вздрогнула и вернулась в действительность.

— Можешь не торопиться, — ответила она, — у меня есть время.

— Просто замечательно.

Лариса в смятении стояла с тетрадкой, не зная, куда ее засунуть. Она даже сунула ее за пояс юбки, но тут же вытащила обратно. Потом осторожно прошла в прихожую и положила тетрадку в сумку, тут же сделав вид, что очень заинтересована своим отражением в зеркале.

— Ты и так прекрасно выглядишь. — Из кухни показалась голова Сергея. — Я уже иду.

Лариса вернулась в комнату, стараясь подавить волнение. «Хотя вряд ли я смогу прочитать там много нового, — убеждала она себя. — Все, что можно узнать про девчонок, я скорее всего уже знаю».

— Алле, — нагнулся к ней Сергей, — я здесь… Прошу, — указал он на небольшой столик на колесиках.

Лариса с удивлением отметила, с каким вкусом все было сделано. Миниатюрные канапе чередовались с рулетиками из ветчины и фаршированными красной икрой яйцами, а умеренно поджаренные тосты издавали необыкновенно аппетитный запах. На блюдечках дымились чашечки с кофе.

— Потрясающе, — не удержалась Лариса от комплимента.

— Я старался, — пряча улыбку, скромно опустил глаза Сергей. — Тебе нравится?

— Очень. У меня ответный ход, — предложила Лариса. — Когда я разгребусь с вашей клиникой, то приглашу тебя в «Чайку».

— В «Чайку»? — удивился Курский. — Ах да… Я слышал об этом ресторане. Но, к сожалению, там ни разу не был. И извини, я привык сам приглашать дам.

— Ничего страшного не произойдет, если однажды, ради меня, ты нарушишь свое правило. Я директор этого ресторана, и мне это будет только приятно. Кстати, ты, случайно, не знаешь, чем занимается муж вашей старшей медсестры? — внезапно спросила Лариса.

— Кто? — От резкой смены темы разговора Сергей даже вздрогнул. — Чей муж? Веры Дмитриевны? У нее вообще-то никогда не было мужа.

— Да? — растерянно отреагировала Лариса.

— А что, это было важно?

— Нет, — как можно беспечнее сказала она, — это совсем не важно. Просто чисто женское любопытство.

— Женское любопытсво — это не порок, — засмеялся Курский, — а достоинство. Да, кстати, вот у главной медсестры, у Зои Андреевны, по-моему, был когда-то муж, но она с ним давно уже развелась. Это мне Даша сказала. Она их постоянно путала.

Лариса кивнула, поглощая завтрак. Из динамиков лилась приятная медленная музыка, навевавшая романтический настрой, несмотря на не очень способствующее этому мрачное утро за окном. А бокал вина оказал на Ларису такое же одурманивающее воздействие, как в прошлый раз. У нее возникло подозрение — не подмешал ли он туда что-нибудь.

«А, какая разница! — неожиданно беспечно подумала она. — Не яд же там, в конце концов…»

— Хоть у нас и завтрак, а не ужин, но я приглашаю тебя танцевать, — угадав мысли Ларисы, сказал Курский. — Ты не против?

— Нет, вовсе нет.

Лариса встала и тут же очутилась в крепких объятиях Сергея. И он почувствовал сильное желание. В последний раз так сильно он хотел только Дашу.

Пиджак уже валялся на диване — он был не нужен и бесполезен. Рука Сергея, то нежно поглаживая, то с силой сжимаясь, ползла под юбкой Ларисы вверх. А она не сделала ни единой попытки сопротивляться. Столкнувшись с поясом, который мешал движению и плотно прижимал юбку к телу, Сергей ловко расстегнул замок, и юбка соскользнула на пол. Лариса только перешагнула через нее, и Сергей повел ее в танце дальше. И уже Ларисина рука шарила по его телу, снимая рубашку и расстегивая брюки.

Наконец Сергей не выдержал. Он просто посадил Ларису на подоконник, стянув с нее при этом колготки и кружевные трусики. На последнем предмете он немного задержался, любуясь красотой дорогого белья.

— Ты обалденная женщина, — шепнул он ей на ухо.

Лариса уже не контролировала ситуацию. Она отдала ее на откуп Курскому, лишь плывя по волнам возбуждения.

Она замерла и закрыла глаза, отдаваясь его рукам, крепко державшим ее за ягодицы и все сильнее прижимающим ее к себе…

Спустя час Лариса вышла из квартиры Курского с ключом от этой самой квартиры в кармане. Порыв прошел. Она чувствовала усталость и некоторую опустошенность. Зачем вообще она взяла этот ключ, а главное, зачем он его ей дал? Просто чтобы потешить ее самолюбие? Да нет, непохоже.

«Нет, — решительно сказала она сама себе, — сюда я больше не приду».

Она не могла сказать, что ей не понравилось. Все было просто чудесно. Но у нее снова возникло чувство, что она прошла мимо чего-то важного. А Сергей не дал ей на этом сосредоточиться.

«Нет, все развлечения только после окончания дела!» — вздохнула Лариса.

Она села в машину и поехала в ресторан. Надо заехать — вчера по телефону Степаныч жаловался на какие-то проблемы. Она остановилась на светофоре и вдруг так явно вспомнила одну из фраз Сергея, что застыла от изумления.

«Господи, — стукнула она себя по лбу. — Как же все, наверное, просто! Нет, не просто, но похоже на правду».

Цвет светофора давно сменился на зеленый, и ей на все лады сигналили машины, стоящие сзади, и наконец, не выдержав, стали ее объезжать, при этом выразительно показывая на голову.

Отъехав в сторону, она припарковала машину и, достав телефон, набрала номер Карташова. Казалось, он ждал этого звонка, потому что трубку поднял тут же.

— Олег, — Лариса даже не поздоровалась, — мне нужно в архив, срочно!

— Что случилось? С головой у тебя все в порядке? — пробурчал Олег.

— Да, — раздраженно ответила Лариса. — Ты можешь договориться еще раз о посещении архива или нет?

— Ну хорошо, позвони минут через десять, я попробую, — сказал Олег.

— Хорошо, я подожду.

Связь оборвалась, и Лариса откинулась на спинку сиденья. Она сгорала от нетерпения. Неужели все сейчас кончится? Мотив для убийства просто шикарный.

* * *

После ухода Ларисы Сергей убрал все со стола и сел в кресло. Он был очень доволен собой и радовался тому, что ему без особого труда удалось подцепить такую классную подружку. Образ Даши был полностью вытеснен теперь из его сознания. Она не казалась ему уже такой незаменимой. А уж о существовании Риты он вообще забыл. Она была обыкновенной серой мышкой, пытающейся заполучить его в мужья.

«Вот дурочка! — досадно смахнув с себя невидимую пылинку, проговорил Курский. — Неужели она думает, что я не вижу всех ее ухищрений? Вроде бы и не девочка, но глупа ужасно.

Кстати, — встрепенулся он, — надо ее познакомить с Ефремовым. Классный хирург, перспективный, а главное, неженатый. Прекрасная кандидатура в мужья. И по-моему, он на Риту откровенно пялится».

Мысль эта показалась Курскому невероятно удачной, и он даже развеселился. Наконец-то она от него отстанет и он сможет вздохнуть свободно. Как любовницу Риту он исчерпал полностью. Ничего нового она ему дать не сможет.

То ли дело Лариса! Он закрыл глаза. В ней чувствуется внутренняя сила. А желание? Да она буквально сгорает, а как отдается!

Сергей почувствовал, что он вновь ее хочет, встал, заходил по комнате, чтобы хоть как-то отвлечься.

«Черт», — выругался он, взглянув на часы.

Сегодня у Курского намечалась плановая операция, и он не имел права опаздывать. Он начал нехотя собираться.

«Интересно, — вдруг вяло подумал он, выходя из квартиры, — зачем Лариса интересовалась старшей медсестрой?»

* * *

Лариса нервно посматривала на часы и, как только стрелки отсчитали десять минут, снова набрала номер.

«Только бы получилось», — повторяла она бессчетное количество раз.

— Карташов слушает, — раздался в трубке знакомый голос.

— Олег, ну как? — нетерпеливо спросила она.

— Все нормально, подъезжай.

— Олег, я тебя люблю! — расчувствовавшись, воскликнула Лариса. — Минут через десять я буду у тебя.

— Я уже спускаюсь и ловлю тебя на слове.

И, развернув машину, Лариса помчалась к городскому УВД. Карташов, как всегда, ждал ее у входа.

— Сегодняшний вечер — мой, — неожиданно безапелляционно заявил он вместо приветствия.

— Хорошо, — согласилась несколько ошарашенная Лариса.

«А что, собственно, такого? Утром один, вечером — другой… И что со мною происходит?!»

* * *

Изумруд Владимирович встречал их чуть ли не на пороге.

— Очень рад снова вас здесь видеть, — с улыбкой проговорил он. — А то ко мне, к старику, редко кто заходит.

— А можно я вам задам не совсем скромный вопрос? — спросила Лариса.

— Можно, — разрешил архивариус. — Я даже догадываюсь, какой именно, и я удивляюсь, почему вы не спросили об этом в прошлый раз.

— Почему у вас такое редкое имя? Я впервые его слышу.

— Ну, это совсем неинтересная и банальная история, — расплылся в улыбке Подноготный.

— И все же, — не отставала Лариса.

— Мои родители были геологами. Они были одни из первых советских специалистов. Тогда много было разведывательных партий. У них была очень интересная жизнь. И я родился, когда они были в поле, в каком-то селении на Урале. Они нашли тогда небольшое месторождение изумрудов… В честь этого и назвали меня Изумрудом. Месторождение там, правда, оказалось не высшего качества, и только некоторые из найденных камней имели ценность, а вот с моим именем хлопот у меня было более чем достаточно, особенно в школе. Я тогда уже привык отстаивать свое достоинство с помощью кулаков. Но даже и это не очень-то помогало, и друзьями у меня были чаще всего книги. Это-то, наверное, и определило мою дальнейшую судьбу.

— Очень интересно, — искренне сказала Лариса.

— Да что вы! Давайте перейдем к делу, — сказал Изумруд Владимирович, видимо, пересказывавший эту историю раз в тысячный.

— Да, нам бы вчерашние материалы посмотреть еще раз, — посерьезнела Лариса, — похоже, что мы не то искали.

— Бывает, — кивнул Подноготный и тут же скрылся среди архивных полок.

И снова знакомые три тома, снова час работы…

— Что ищем на этот раз? — получив свою папку, спросил Олег.

— На этот раз мы ищем Скворцову Зою Андреевну.

— Понял, не дурак, — углубился в работу Карташов.

Изумруд Владимирович молча листал страницы. А у Ларисы от напряжения заболела голова.

— Черт, — не выдержала она, — у меня нет. Но быть такого не может!

Мужчины молча и с сочувствием смотрели на расстроенную Ларису.

— Так, стоп! — С досады она даже стукнула ладонью об стол. — Ну как же я могла об этом забыть! Она же была замужем. А Скворцовой она могла стать после этого или, наоборот, потом снова поменять фамилию на девичью. Олег, — повернулась она к Карташову, — а это можно узнать?

— Пара пустяков. У нас в отделении везде компьютеры. Скажут через несколько минут.

— Тогда позвони, пожалуйста.

— Нет проблем, — пожал он плечами и, встав со стула, отошел в другой угол комнаты.

Спустя несколько минут Олег вернулся и отрапортовал:

— Захарова Зоя Андреевна. Похоже, что все-таки это и есть фамилия мужа, а Скворцова — это ее девичья.

Все началось сначала, но проблем уже не было. Фамилия Захарова мелькала довольно часто.

— Интересная вырисовывается картина, — оторвалась Лариса от бумаг. — Должность она занимала не очень большую, но дела вела умело. Очень умело… Если верить тому, что здесь написано, то она в то время очень хорошо поимела. Сбывать лекарства налево в прекрасное советское время было делом весьма прибыльным.

— Это вы верно подметили, — вздохнул Изумруд Владимирович.

— Только я одного не пойму, — продолжила Лариса свою мысль. — При чем тут Соколова, то есть при чем тут старшая медсестра. Ведь именно про нее говорил Луценко.

— Это тот, который умер естественной смертью? — уточнил Карташов.

— Ты в этом уверен? — спросила Лариса.

— Согласно результатам экспертизы, проведенной нашими врачами, старичок умер по причине больного сердца. Ему сделали операцию, но не совсем удачно. В реанимации он лежал давно. Никаких побочных лекарств, способных остановить жизненный процесс, не обнаружено.

— Понятно.

— Да, теперь, наверное, понятно, — согласился Карташов. — Скворцова Зоя Андреевна. Я правильно понял?

Он вопросительно взглянул на Ларису.

— Похоже, что так… Но у нас нет доказательств, — хмуро ответила она.

— Даша, судя по всему, начала шантажировать медсестру, а та ее и убила, боясь вылететь с работы, — сказал Олег, расхаживая по архиву. — Короче, я звоню своим и распоряжаюсь насчет задержания.

— Концы с концами-то не сходятся, — возразила Лариса. — Слишком много вопросов остаются открытыми. И почему Луценко назвал Соколову?!

Олег тем временем набрал номер и отдал распоряжение. Лариса сидела молча и выглядела подавленной.

— Ладно, я, пожалуй, поеду, — сказала она. — Мне надо заскочить в клинику — необходимо поговорить с Верой Дмитриевной.

Олег же довольно потирал руки и, улыбаясь, посматривал в сторону Ларисы.

— И все снова благодаря тебе, — шепнул он ей на ухо. — И помни — сегодняшний вечер мой!

Лариса уже не так оптимистично смотрела на эту перспективу и ничего не ответила.

— А ведь Рита узнала того, кто был тогда в коридоре, в белом халате. Накануне смерти Даши… — неожиданно вспомнила Лариса.

— Рита? Это секретарша? — рассеянно переспросил Карташов.

— Да.

— Отлично. Значит, должна опознать.

— Да, но почему она не сказала? Боится?

— Конечно, кому же хочется стать новым трупом! — усмехнулся Карташов.

— Да, — согласилась Лариса, — похоже, Света просто видела, кто поменял бутылку, и именно поэтому была убита… Хотя… Нет, мне здесь многое еще не ясно.

* * *

В клинике Заварского было тихо и спокойно. Лариса, припарковав свою машину, в нерешительности топталась на месте. Зайти сначала к Соколовой или к Рите? Решив, что Соколова важнее, она направилась в основное здание клиники.

Похоже, Ларису здесь уже знали, потому что охранник, сидевший в холле, только лениво посмотрел в ее сторону и тут же углубился в просмотр какого-то журнальчика.

Котова прошла по коридору и, подойдя к лестничной клетке, невольно покосилась в сторону загадочной двери, которая напомнила ей вход в Алмазный фонд России.

«Нет, все-таки это очень странно, — подумала она, — то у них тут все открыто — бери не хочу, а то ставят какие-то ужасные двери».

Лариса уже поднялась на несколько ступенек, но дверь гипнотизировала ее и притягивала как магнитом. И она, зачем-то оглянувшись по сторонам, спустилась обратно и тихонечко подошла к двери. О том, что она там собиралась найти, в тот момент Котова даже не задумывалась.

«Все равно ведь кодовый замок!» — пожала плечами Лариса.

Однако все же пристально начала рассматривать цифры. Видно было, что пользовались им нечасто, но сделать определенные выводы все же было можно. 1, 5, 9 — именно эти цифры были наиболее потертые, и Лариса, затаив дыхание, нажала на них. Дверь тихонько скрипнула и мягко подалась.

Лариса невольно вздрогнула, сердце бешено заколотилось от предчувствия чего-то необычного.

«Может быть, это очередная тайна клиники и я ее сейчас раскрою? — подумала она. — А Карташов пусть занимается медсестрой».

Нервно облизнув губы и оглядевшись вокруг, она осторожно приоткрыла дверь и просочилась внутрь. Постояв несколько секунд неподвижно и привыкнув к темноте, она тихо выругалась.

— Черт, и стоило только сюда вообще заходить! — Лариса даже губы надула от обиды.

Она находилась в обычной хозяйственной пристройке. Вздохнув, она уже хотела выйти обратно, но простое любопытство взяло верх, и Лариса осторожно стала обходить небольшое помещение. Кругом были ведра, ящики, какие-то бочки. Совершенно непонятно, для чего они вообще здесь находятся. Это все-таки больница, а не овощная база. Если только спирт тут хранить…

Неторопливо осматривая все вокруг, Лариса обнаружила какое-то ответвление и пошла по нему. Но не успела сделать и нескольких шагов, как ноги перестали ее слушаться и просто приросли к полу. Страх появился где-то внутри, в желудке, и медленно расползался по всему телу, захватывая мозг и не давая возможности рассуждать. Лариса совершенно отчетливо услышала голоса, которые приближались к ней. Один из голосов ей показался знакомым, но страх мешал соображать. Как можно тише, на цыпочках, она побежала назад и спряталась за одной из бочек.

— Ты точно уверен, что все будет хорошо? — услышала она голос с легким южным акцентом. Опять этот акцент.

— Не волнуйся, Джафар, все чисто. — И опять ей показалось, что она уже слышала этот голос.

«Господи, да чего же я здесь вообще сижу, — мысленно говорила Лариса, не двигаясь при этом с места, — отсюда надо срочно уходить, пока и меня не пристукнули в этой дурацкой клинике!» Больше всего на свете в данный момент она хотела бы оказаться у себя дома, и губы ее дрожали от ужаса.

— Груз готов? — тем временем продолжался разговор.

— Все готово, можно забирать. Желательно побыстрее, а то эта милицейская шумиха… и ко мне начали подкатывать.

— Не волнуйся, ты сделал все правильно. Зачем только вторую-то грохнули?

— Она могла знать. Они же дружили…

— А, ладно, это твои проблемы, — раздраженно проговорил кавказец. — Через два дня груз заберем. Человек наш оттуда приедет.

Послышалось щелканье зажигалок, и шаги остановились. Лариса не стала ждать продолжения, к тому же только один этот кавказский акцент вызывал у нее дрожь. Она все еще прекрасно помнила поездку на «Скорой помощи». Может быть, это, конечно, и не он, но испытывать судьбу дважды как-то не очень хотелось.

Лариса осторожно выбралась из своего убежища и тут же задела ногой швабру. Шум был не очень сильный, но ей он показался набатом. Она застыла неподвижно, справедливо полагая, что теперь ей точно будет «секир башка» и даже Карташов уже не поможет.

— Черт, опять крысы, — услышала она спасительную фразу.

Она осторожно стала пробираться к двери. Сердце бешено колотилось, а Ларисе казалось, что его слышно за километр. Оно готово было выпрыгнуть из груди.

Лариса, старясь не производить никаких звуков, прикрыла дверь, не закрыв ее на замок, рассудив, что щелчок может привлечь внимание тех, кто находился внутри склада.

Она пришла в себя только в салоне своей машины. Опустив голову на руль, она пыталась успокоиться.

«А что, собственно говоря, произошло? — Лариса пыталась привести свои мысли в порядок. — Просто этот проклятый акцент и связанные с ним неприятные ощущения. У меня нервы не в порядке. Есть какой-то груз, и что с того? Черт! — Лариса откинулась на спинку сиденья. — Куда я опять влезла?!»

— Ладно, прорвемся. — Она открыла дверь машины и вышла на улицу. — Этим я займусь потом. Сейчас на очереди — Вера Дмитриевна.

И Лариса спокойным шагом снова направилась в клинику. Старшую медсестру она застала в кабинете.

При ее появлении Вера Дмитриевна подняла голову от каких-то бумаг, лежащих на столе, и натянуто улыбнулась. Выглядела она очень расстроенной.

«Ничего удивительного, — подумала Лариса. — Видимо, она уже знает, что ее подругу арестовали».

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — Улыбка Соколовой казалась маской.

— Я бы хотела с вами поговорить, — садясь на стул, стоящий напротив, сказала Лариса. — Думаю, что нам есть что рассказать друг другу.

— Да? — Похоже, Соколова была удивлена и немного напугана. — Тогда я вас слушаю.

— Меня? А я думала, это вы начнете первой, — наивно улыбнулась Лариса.

И тут же заметила, как Вера Дмитриевна заерзала на стуле.

— Хорошо, скажу я, — согласилась Лариса. — Даша ведь вас шантажировала? Я правильно поняла?

Вера Дмитриевна только кивнула.

— Вы, правда, оказались ни при чем. На судебном процессе вы не присутствовали. Тогда чего же вы боялись?

Вера Дмитриевна молча подняла глаза и уставилась на Ларису так, как будто видела ее впервые.

— Что вам от меня надо? — хрипло спросила она.

— Я просто пытаюсь докопаться до сути и найти того, кто убил двух девчонок.

— Я никого не убивала! — вскричала Соколова. — И Зоя тоже никого не убивала. Почему вы к нам пристали? Я не знаю, кто это сделал, и знать не хочу! Я не хочу с вами разговаривать!

— Вы знаете, я тоже не горю желанием с вами общаться, — призналась Лариса. — Могу сказать точно, что никакого удовольствия мне это не доставляет. Но почему вам так интересно было узнать, о чем я разговаривала с Луценко? Ведь это вы подслушивали под дверью?

По тому, как метнулись ее брови и как она посмотрела на Ларису, та поняла, что права.

— Вы можете не отвечать. Я и так знаю. — Лариса гипнотизировала медсестру взглядом. — Я долго не могла понять, в чем дело. А оказалось, что все очень просто. Даша никогда ничего не делала просто так. Это я усвоила хорошо и с самого начала. Следовательно, так называемая дружба с безнадежным больным была вовсе не случайной. Луценко был слишком слаб, чтобы сказать что-то вразумительное, но мне хватило и этого. Даша знала больше, но она не могла попасть в милицейский архив, чтобы посмотреть то самое дело, про которое все время твердил ей Луценко. Шантажируя вас, она просто блефовала. Она не могла знать всего. Она даже не знала, что это ваша подружка по уши завязла на том процессе. Пожилому человеку слишком сложно было разобраться во всей вашей больничной иерархии. Он просто увидел, что в его палату входит та, кто не должна, по его понятиям чести, работать в медицине. В его системе координат это было совершенно неправильно. Да к тому же эта медсестра является какой-никакой, но начальницей. Значит, по его понятиям, она главная медсестра. Откуда он мог знать, что в клинике существует еще старшая?

— Ну и что? — Похоже, Вера Дмитриевна начала успокаиваться. — Это все просто слова.

— Это все слова, — согласилась Лариса. — И у меня нет доказательств. Но если логически мыслить, то я думаю, что вы защищаете вашу подругу только потому, что у вас здесь существует тот самый бизнес, начало которому было положено еще тогда, в восьмидесятых годах. Бизнес маленький, но на жизнь вместе с зарплатой хватает. Только поэтому вы и терпели Дашины посягательства на вас. Это же очень неприятное чувство, когда знаешь, что ты у кого-то в руках.

— Я не убивала ее, — упрямо повторила Соколова. — И Зоя — тоже. Мы уйдем из клиники, только сделайте так, чтобы Зою отпустили. Ведь это же не правильно, что в тюрьме сидит невиновная.

— Ну, не такая уж и невиновная, — возразила Лариса. — Да и в тюрьме она еще не сидит.

— Мы уйдем из клиники. Вы нам поможете?

Лариса молча встала и вышла.

Зачем она приходила сюда? Чтобы убедиться в своей правоте? А кому она нужна, эта правота? Ларисе стало очень грустно от всего этого и тоскливо. Разгребаешь все это дерьмо, а его становится только больше. Чего она сейчас добилась? Да абсолютно ничего. Ведь эта самая безвинная Зоя Андреевна присутствовала на тех занятиях, когда умерла Даша. Неужели она, такой опытный в медицине человек, не могла додуматься до того, чтобы просто промыть желудок? Скорее всего это и не помогло бы, но попытаться-то хотя бы можно было.

Лариса вздохнула и пошла к выходу. В запасе у нее был еще Дашин дневник.