Поистине — небеса сегодня были щедры на сюрпризы!
Я от удивления застыла, чуть было не открыв рот, но сдержалась.
Я ведь «не знаю» Чеботарева. Для меня он сейчас — обычный клиент, который сам по странному капризу судьбы приблизился к рыбаку, обдумывающему, как половчее закинуть сети. Думала Саша, думала, а у Чеботарева жена сбежала, и он прямо сюда и пришел.
Стоп!
Убежала? Ой ли?
А если нас с Лизой непостижимым образом «вычислили»? Нет, Сашенька, совпадения вещь неплохая, но когда они таковы…
— Почему вы не обратились в милицию?
Сейчас важно было узнать, откуда Чеботарев узнал про нас.
— Я обращался… Но они надо мной просто… посмеивались. Нет, они взяли мое заявление и пообещали начать розыск — если через три дня не будет никаких известий. Но, если честно, я не хотел бы с ними связываться… Я не люблю представителей нашей милиции. Они, как мне кажется, в большинстве своем продажны… Я вас не обидел?
Он немного подался вперед, обеспокоенно глядя мне в глаза.
— Нет, — ответила я. — Я никоим образом не отношусь к милиции…
— Как?!
На его кругленьком мясистом лице отразилось безграничное изумление.
— Но вы же…
— Так получилось, — отрезала я. — Кто вам дал наши координаты? Простите, что я об этом спрашиваю, но… Нас несколько раз накалывали, и теперь мы стараемся работать по рекомендациям. Не очень приятно пахать, как негр, и остаться без гонорара…
— Я заплачу, — заверил он меня. — Что вы, девушка, как вы могли подумать… А сказал мне о вас рыжий…
Он вздрогнул, зажмурился от собственной бестактности — интересно, почему все люди считают, что рыжеволосые комплексуют из-за цвета своих волос? Вот уж нет…
— Извините, — пробормотал он, снова опуская долу свои кругленькие очки. — Ради бога…
— Ничего, продолжайте, — попросила я, хотя и догадалась уже, кто взял на себя функции Его Величества Случая. Лешенька Ванцов…
Уф. Мне стало легче дышать. «Это не с нами играют боги, это виновного ведут на эшафот», — вспомнилась мне подобающая случаю цитатка.
Толстячок, впрочем, о грядущем эшафоте не догадывался.
— Так вот, он мне сказал, что вроде бы частное агентство сумеет мне помочь. И очень хорошо отзывался о вас… Правда, вы дорого берете…
— Это общие расценки, — пояснила я. — Мы не имеем права изменять тариф, который является общим повсюду… Так что случилось с вашей женой?
— Она заболела. Обычно мы уходим на работу вместе, но на этот раз ее знобило, и вид у нее был больной, короче, мы решили, что ей следует побыть сегодня дома. Я уехал. Через два часа я позвонил ей, чтобы узнать, как у нее дела. Никто не взял трубку. Я подумал, что она спит… У меня еще не было никаких тревожных мыслей. Я снова занялся работой, решив перезвонить позже. Но захлопотался и перезвонил только в четыре часа дня. Трубку никто не брал… И тут мне стало не по себе. Я решил, что ей плохо, она не может подойти к телефону, и поехал домой. Когда я обнаружил, что ее нет, я первым делом подумал о больницах. Может быть, ей пришлось вызвать «Скорую»? Но на столике стояла недопитая чашка кофе. Если она пила кофе, ей было не так уж плохо, верно? — поделился он со мной своими детективными наблюдениями.
Я бы, кстати, тоже обратила на это внимание.
— Так и вышло. Я обзвонил все больницы, и ни в одну Ирина Львовна Чеботарева не поступала. И потом — понимаете, в чем дело, девушка…
— Саша, — напомнила я ему.
— Саша, понимаете, в чем дело — Ирина попросила бы меня оповестить. Телефон-то был записан на ежедневнике. Подумав, я все-таки склонился к мысли, что Ирочка почувствовала себя лучше и ушла. Да, я понимаю, это бредовая мысль — Ирочка наверняка позвонила бы мне или пришла бы на работу, но разве в трудные минуты мы не успокаиваем себя именно такими мыслями, соглашаясь с их бредовостью?
«Боже, он еще и склонен к философии», — подумала я, с интересом разглядывая толстенького человечка.
Перед моими глазами возник мрачноватый склеп-особняк. Что там могло произойти? Куда могла исчезнуть чеботаревская жена?
Но осторожно, Саша! Помни, Чеботарев не должен знать, что тебе известно местечко, где он проживает! Поэтому я невинно поинтересовалась:
— А соседи? Вы спрашивали у соседей по лестничной площадке? Может быть, они что-то видели или слышали? Кто-то приходил в ваше отсутствие, например? Хлопала входная дверь?
Он удивленно посмотрел на меня, будто сама мысль, что он может проживать в обычной хрущобе, показалась ему дикой. Но потом спохватился и принялся объяснять мне, что соседей у них нет, что они живут в особняке на Девятой линии, и так далее с подробным описанием местности, которую я неплохо изучила за вчерашний день.
Решение я приняла быстро.
В конце концов — не надо переодеваться в бомжовку и лазить по земле. Я смогу рассмотреть святая святых Чеботарева с его же помощью. Да и Ирину Львовну эту, возможно, найдем — может, она уже появилась дома и спокойно допивает кофе? Хотя я от души желала ей подольше отсутствовать, дабы я могла поближе ознакомиться с творчеством господина Чеботарева.
— Ладно, поехали, — я поднялась. — Время — ваши деньги и здоровье вашей жены, нам не стоит его терять…
«Лариков бы подпрыгнул от этакого плагиата. Это ведь его фраза про время — ваши деньги…»
— Вы хотите ехать ко мне? — испуганно уточнил Чеботарев.
— Конечно, — кивнула я. — Во-первых, надо ознакомиться с местом происшествия. А во-вторых, ваша жена может появиться.
— Давайте позвоним, — предложил он.
Интересно, почему он так сопротивляется?
Я посмотрела на него суровым взглядом, позаимствованным опять же у моего дорогого босса, и уселась на место.
— Как хотите, — пожала я плечами. — Я могу вообще не заниматься поисками вашей супруги, раз вам непонятны мои методы работы…
— Нет, что вы… Поедем.
Он быстро сдался. Видно, все-таки беспокоился о своей потерявшейся жене…
Я зашла в соседнюю комнату.
Лиза преспокойно читала мой комикс про байкеров и хихикала. Как только я вошла, она захлопнула журнал и невинно уставилась на меня.
— Ну как?
— Мы едем к нему. У него жена пропала, — пояснила я. — Дай мобильник и еще позвони Ванцову и попроси никуда не деваться. Поскольку еду-то я в логово зверя. Кстати, как тебе комикс?
— Ничего. А зачем ты его купила?
— Идея пришла в голову, как их прижать, — сказала я. — Но для этого надо заманить их на пляж…
— Ты с ума сошла? — вытаращилась на меня Лиза. — В такую погоду?
За окнами продолжал моросить дождь. Бог явно не сочувствовал моим планам разоблачения.
— Ладно, вернусь, поговорим, — пообещала я. — А сейчас я все равно не могу посвятить тебя в свои планы. Меня ждут… Никуда не уходи до моего прихода, ладно?
— Постараюсь, — развела руками Лиза. — Мне и тут неплохо… Вот только как быть с обольщением?
— Обольстишь вечером, — постановила я. И, послав ей воздушный поцелуй, отправилась вместе с Чеботаревым на розыски его жены.
* * *
Старцев был в бешенстве.
Ах, Юленька, Юленька…
Каждый, кто встретил бы его сейчас, принял бы за сумасшедшего. Ну, судите сами — идет по улице человек и бормочет себе под нос, не замечая дождя.
Старцеву было наплевать, что про него думают окружающие. Все его мысли крутились вокруг их недавнего разговора с Юлей. «Я не могу выйти за вас замуж, — сказала эта маленькая дрянь. — Я не могу за вас выйти, потому что я вас не люблю. Более того, я считаю неэтичным продолжать встречи с вами. Это унизительно как для вас, так и для меня…»
Ах, Юленька, как же ты не права!
— Юля, я хотел бы подарить вам кое-что на память… Маленький сувенир, так сказать… Можно попросить вас о последней встрече?
Она долго не соглашалась.
Но… Старцев усмехнулся. Она же добросердечная девочка, не правда ли? И она получит свой сувенир…
Старцев достал сигареты. Теперь он почти успокоился, уйдя в собственные мысли. Его всегда успокаивали фантазии.
Вот и теперь… Он присел на скамейку, закурил. Скоро он должен вернуться, чтобы все тщательно подготовить. И тут он застыл.
Как подтверждение верности его фантазий и планов, по улице подобием романтического фрегата плыл «БМВ» цвета электрик.
И Старцев уже мог разглядеть блондиночку за рулем. Его губы растянулись в улыбке. Вот она, моя удача… Мысли о мести отступили на задний план. Он шагнул к обочине тротуара и призывно помахал рукой. Машина остановилась.
* * *
— Фримен, ты уверен?
Он прищурился, потушил сигарету и коротко кивнул. Юля с сомнением покачала головой.
— У меня все это не укладывается в голове, — выдохнула она. — Старцев. Чеботарев. Эта девушка… Ребенок.
— Юля, у нас нет другого выхода. Если сейчас мы не проделаем того, что ты называешь подлостью, они останутся на свободе, а Леша Чернышов в тюрьме. Ты с таким раскладом согласна?
— Нет, что ты… И все-таки — как у нас это получится?
— Сейчас складывается аналогичная ситуация, только… Пасьянс выдал небольшие изменения. Если все обстоит так, как получилось в моей логической схеме, они наверняка поступят так же, как восемь лет назад. И раскроются. Ментура будет вынуждена снова заинтересоваться делом восьмилетней давности, по которому преступники проходили как свидетели, а свидетель — наоборот. Посмотри сама — ты отказываешь. Он видит во мне соперника. Вызывает меня, дабы отомстить. Сейчас он ослеплен яростью — вряд ли он думает об осторожности. План кажется ему гениальным. Итак, он вынуждает тебя позвонить мне, естественно, по мобильнику. Разница только в том, что я нахожусь рядом. Леша рядом не был, у них была фора во времени.
— Но ты можешь не справиться!
— Юля, ты боишься?
— Нет, — прошептала Юля и поежилась.
— Мы будем не одни. Вот увидишь, у нас все получится! Мы ведь даже знаем, где намечено их «действо». Ну же, маленькая!
Он обнял ее за плечи.
— Слушай, Фримен, а если бы я не рассказала тебе о Старцеве? Как тогда ты бы действовал?
Она смотрела на него внимательно. Пытливо. И доверчиво.
— Придумал бы что-то другое, — рассмеялся Фримен. — Я всегда думаю по ходу движения… Может быть, это кому-то кажется глупым, но ведь у каждого свой стиль работы, правда? Мой, как мне кажется, вовсе не лишен изящества…
— И шарлатанства, — вздохнула Юля. — Ну, зачем ты выдаешь себя за «бродягу Дхармы»? Может, было бы проще, если бы люди принимали тебя за того, кто ты есть на самом деле?
— Так интереснее, — рассмеялся Фримен. — В конце концов, если в этом мире так важен имидж, могу я немного развлечься? Но нам пора. Не забывай про «план А»…
— Ты разрабатываешь слишком много планов, — невольно улыбнулась она. — Я даже не успеваю следить за твоими мыслями, так они быстры. У меня выработается стойкий комплекс неполноценности…
— А ты не забыла, кто рассказал мне про Старцева? — Он прижал ее к себе. — Я люблю тебя, маленькая…
— Тогда женись, — в шутку потребовала Юля.
— Посмотрим, — пообещал он. — Если во время нашей с тобой боевой операции все пройдет успешно и я не стану инвалидом…
Но тут же засмеялся, чтобы она поверила, будто все это безопасно. Чтобы страх не забрался в ее детскую, доверчивую душу.
* * *
Мы подъехали к чертовому склепу.
Чеботарев остановил машину и вылез, открывая передо мной дверцу.
Честно говоря, я охотно осталась бы внутри. При виде этого жилища-монстрилы никаких хороших эмоций у меня не возникло.
— Вот мой дом, — сказал Чеботарев, любовно оглядывая этот образчик безвкусицы. — Внутри парк… Ирочка хотела, чтобы был английский парк.
Воспоминание об Ирочке подействовало на него угнетающе, он снова опустил голову и пробормотал:
— Как вы думаете, с ней все будет в порядке?
— Я думаю, она уже дома, — поспешила успокоить его я.
Хотя дом действовал на меня так скверно, что я не очень-то верила в сказанное.
Чеботарев открыл эти свои «кладбищенские ворота», и машина вползла в неожиданно уютный двор. Я даже не смогла удержаться от восхищенного возгласа. Признаюсь, я первый раз в жизни видела английский парк — с аккуратно подстриженным газоном, круглыми деревьями и великолепным розарием посередине.
— Ирочкина заслуга, — снова печально развел руками Чеботарев, напомнив мне о цели моего визита.
Мы прошли по асфальтированным дорожкам к крыльцу дома. Чеботарев потрогал дверь и сказал:
— Заперто. Значит, она не пришла…
Открыв, он впустил меня внутрь.
Тишина свидетельствовала о том, что наши надежды тщетны. В доме никого нет.
— Видите, — почему-то шепотом сказал Чеботарев, озираясь по сторонам. — Я же вам говорил. Никого нет.
Я прошла по комнатам — никаких следов…
Мы были на кухне. Теперь я смотрела прямо на небольшой домик в углу сада. По моим подозрениям, это и была мастерская.
Что ж, пора было приступать к решительным боевым действиям.
Я обернулась к Чеботареву.
— А что у вас во-он там?
Мой палец указывал на мастерскую.
— Видите ли, я в некотором роде художник, — потупился Чеботарев. — Так сказать, в качестве хобби. И там моя мастерская. Я ищу новые формы творчества, поэтому мастерская обычно закрыта для посетителей.
— Но вы там ее искали?
— Ирина никогда не бывает в моей мастерской…
Ого! Его тон стал заметно жестче, а в глазах появился огонек упрямства.
— Хорошо. Если предположить, что она услышала нечто… Допустим, ей показалось, что там вор… Как вы думаете, она бы туда пошла?
— Наверное, да, — начал сдаваться он.
— Если она плохо себя чувствовала и испугалась, приступ мог с ней произойти там?
— Мог, — тихо согласился он со мной.
— Тогда вам придется открыть свою мастерскую для посещений, — сказала я и шагнула по направлению к ней.
— Давайте я сам… посмотрю.
Черт! Какое зловредное упрямство!
— Вам может понадобиться помощь, — сказала я.
— Тогда я вас позову.
— Знаете, так не пойдет, — разозлилась я. — Мало ли что там произошло. Почему вы меня не пускаете внутрь? А если вы убили вашу жену и теперь заметаете следы?
— Да вы что… — испуганно вытаращился он на меня. — Я люблю Ирочку.
— Тогда вам нечего бояться моего визита в вашу драгоценную мастерскую, — сказала я. — Я в художники не собираюсь, ваши идеи воровать не буду… Так что на сей счет можете успокоиться.
— Хорошо, — смирился он.
И открыл дверь.
— Входите…