Гурьев нетерпеливо ерзал на стуле в ожидании нашего приезда, а потому и громко вскрикнул, как только увидел, как мы с Анной Викторовной вошли в кабинет. Пашки не было, зато Галина Сергеевна с Лерой сидели на своих местах и что-то увлеченно обсуждали.

– Я вас уже пятнадцать минут жду, – с укором сказал Валера, глядя на часы.

– Что новенького? – с тем же нетерпением, с каким он ожидал нас, спросила я у Гурьева.

– Я нашел ваши бабки! – выкрикнул Гурьев, вскакивая со своего места.

– Где? – от неожиданности теперь вскрикнула Анна Викторовна.

– В одном из банков, – спокойно ответил Гурьев. – Сегодня утром я подкатил к тому же самому кассиру, при помощи которого Воробьев умудрился снять все деньги. Подключил все свое обаяние, показал удостоверение журналиста, короче говоря, пошел на все, чтобы она рассказала мне подробности.

– Представляю, как ты ее уламывал, – многозначительно ухмыльнулась я.

– Это стоило мне больших трудов, но зато я выяснил кое-что важное, – гордо бросил Гурьев.

– Валерка, не тяни! – нетерпеливо поторопила Лера.

– Так вот, после того как Воробьев снял все деньги со счета, то есть обналичил всю сумму, – продолжал Гурьев, подмигнув Казариновой, – он тут же положил эти деньги на другой счет в этом же банке.

– Ты в этом уверен? Кассирша ничего не напутала? А почему она нам об этом ничего не сказала? – посыпались вопросы Минаевой.

– Точнее говоря, деньги положил на свой счет не сам Воробьев, – уточнил Валерка, не обращая внимания на восклицания Минаевой. – Он приходил в банк с каким-то мужчиной, как рассказала мне кассирша. Она его очень хорошо запомнила, так как Воробьев, перед тем как снять деньги, о чем-то долго разговаривал со своим спутником, а потом они вместе подошли к окошку.

– О чем же они, интересно, разговаривали? – задумчиво спросила Галина Сергеевна.

– Этого, к сожалению, мы не знаем, – вздохнув, ответил Гурьев. – Кассирша слышала только, как мужчина грубо сказал Воробьеву, чтобы тот сделал все, как он сказал. Судя по дальнейшим действиям Дмитрия Михайловича, он действовал по его рекомендациям. Воробьев обналичил всю сумму, а затем попросил открыть именной счет в том же банке, куда и перевел все эти деньги. Причем вел себя довольно странно…

– Конечно, странно, – подтвердила Лера. – Зачем нужно было обналичивать деньги, если он хотел их перевести на другой счет?

– Не перебивай, – грубо оборвал ее Валера и с благодарностью посмотрел на Анну Викторовну, которая уже сидела тише воды. – Так вот после того, как кассирша выдала всю сумму денег, Воробьев со своим спутником вышли из банка и вернулись только через полчаса опять же вдвоем. Кассирша запомнила их, несмотря на то, что второй раз они обратились не к ней, а к другому работнику банка, полагая, что она их не запомнила. На этот раз деньги на счет положил не сам Воробьев, а его спутник. Он открыл лицевой счет на имя Дадонова Василия Владимировича…

– Василий Владимирович… Что-то мне эти инициалы совершенно ни о чем не говорят, – заметила я задумчиво.

– Значит, спутника Воробьева зовут именно так, – сделала вывод Минаева, а затем поинтересовалась: – Он положил всю сумму на свой счет?

– Несколько тысяч все-таки где-то затерялось, – ответил Валера. – Затем Дадонов и Воробьев вышли из банка, и больше их никто не видел!

Как только Гурьев произнес последнюю фразу, он горделиво посмотрел на нас, чтобы мы по достоинству смогли оценить его старания. Честно говоря, я не думала, что Валерка так заинтересуется этим делом, что сам пойдет в банк и заговорит с кассиршей. Мало ли у него своих проблем, помимо всего этого!

– Я всю ночь практически не спал, – оправдывался тем временем Гурьев. – Сумма-то не шуточная. Жалко было терять такие деньги. Концов же не было совершенно никаких, не считая этой кассирши. Конечно, у меня была еще одна идейка, но я хотел сначала съездить в банк, а потом…

– Что потом? – заинтересовалась Лера.

– Эта любовница Воробьева мне показалась какой-то странной, – объяснил Гурьев. – Мать Дмитрия Михайловича была уверена, что сын находится у своей подруги, поэтому она нисколько не волновалась за него. А вот Татьяна и глазом не моргнула, когда мы сказали, что Воробьев пропал.

– По ее мнению, он уехал отдыхать, – напомнила я, считая подозрения Гурьева совершенно необоснованными. – Чего ей волноваться? Тем более что она нашла себе развлечение на это время. Видел того, на «девятке»?

– Распутная женщина, – заметил Валера. – Ну ладно, дело не в Балашовой. Теперь у нас есть ниточка, за которую только надо потянуть. А ниточка эта – Дадонов Василий Владимирович. Я уже и его адрес узнал через паспортный стол.

Я с еще большим интересом посмотрела на Гурьева. Конечно, он никогда не бросал меня в ходе расследования, но чтобы занимался этими шпионскими играми так серьезно, это было что-то новенькое. Максимум, на что был способен Валера, так это подбросить мне какую-нибудь информацию. К тому же проблемы Минаевой на первый взгляд мне казались совершенно бесперспективными, и Гурьев в таких случаях не принимал активного участия. Ему нужны материалы для «Криминальной хроники», а тут какие материалы, если ничего пока не известно, кроме адреса спутника Воробьева.

– Все понятно, – хмыкнула Галина Сергеевна, кокетливо поправляя прическу. – Ирина, ты сейчас по уши влезешь в это расследование, а подготовка программы ляжет на наши с Лерой плечи.

– Галина Сергеевна, миленькая, – взмолилась я, нерешительно приобнимая Моршакову. – Надеюсь, что вы с Лерой справитесь. Пашка вам все отснимет. Сценарий мы обговорили. Ну не бросать же Анну Викторовну в такой момент?!

Галина Сергеевна недовольно поморщилась, но все же благосклонно произнесла:

– Хорошо, Ирина, но, если вами заинтересуется Кошелев, я прикрывать не буду.

– Не заинтересуется, – уверенно ответила я. – После того разгромного совещания он теперь про нас, надеюсь, на недельку забудет.

– Ладно уж, прикроем, – еще более благодушно обещала Галина Сергеевна. – Вы только нам позвоните, как только станет что-то известно, а то мы волноваться будем.

– Чего вам волноваться? – хмыкнул Валера. – Сейчас выложим этому Дадонову все, что о нем знаем, что он был замечен в банке, и положил на свой счет ворованные деньги, он и расколется как миленький.

– Лишь бы все случилось так, как ты говоришь, – вздохнула Галина Сергеевна так тяжело, как будто именно ей сейчас предстояло ехать к Дадонову и выбивать у него чистосердечное признание. – Я бы на твоем месте была менее уверена. Может быть, кассиршу ты и вызвал на откровенный разговор, но вот Дадонову нужно будет не глазки строить, а по-мужски поговорить с ним.

– Мы возьмем с собой Шилова, – поспешно заметила я, понимая, к чему клонит Галина Сергеевна.

Я потянулась к телефонному аппарату и набрала рабочий номер Кости, который не откажется поехать с нами, если у него будет такая возможность, то есть если он не занят. Костик вообще никогда не отказывал мне в силу неподдельного интереса к моей персоне. Не знаю, можно ли это назвать любовью, но в его чувствах ко мне прослеживается нечто подобное.

Шилова, увы, не оказалось на месте, поэтому я решила позвонить ему в машину на радиотелефон. Костик ответил практически сразу.

– Слушаю, – в трубке раздался знакомый голос.

– Костик, ты где? Далеко? – поинтересовалась я и тут же добавила: – Это Ирина!

– Узнал тебя. Недалеко. Подъезжаю на ГТРК.

– У тебя кто-то в машине? – догадалась я.

– Да.

– Начальство? – поинтересовалась я и, получив утвердительный ответ, перестала допытываться. – Ты нам очень нужен. Не можешь зайти сразу, как приедешь к нам?

– Могу, – лаконично ответил Шилов и первым попрощался со мной.

Я повесила трубку. Если у Шилова нет заказов, то он не откажется поехать с нами. Уже через пятнадцать минут Костя уверенно входил в наш кабинет и, немного отдышавшись, сказал, что в салоне его автомобиля как раз в тот момент, когда я звонила, сидел не кто иной, как Кошелев.

– Теперь ты свободен? – поинтересовалась я.

– Пока да, – ответил Шилов. – Если понадоблюсь, меня вызовут. А вам куда сейчас надо?

Костя уже заметил, что у нас сидела Минаева, и догадался, что дело будет связано именно с ней. Я коротко рассказала Шилову то, что Валере стало известно от кассирши в банке, и он воспринял это как руководство к действию.

– Теперь у нас две машины, – заметил Валерий, намекая на «Ауди» Минаевой. – То ни одной не добьешься, а то две сразу. Я сяду с Анной Викторовной. Ну что, отправляемся?

– Поедем на одной, – скомандовала я. – Вам, Анна Викторовна, в таком состоянии вообще за руль садиться нельзя. Мало ли что может произойти в дороге, а с Костей как-то надежней.

Минаевой ничего не оставалось делать, как согласиться в ответ. После сообщения Гурьева она, разумеется, почувствовала себя увереннее, но психологическое состояние ее нельзя было назвать нормальным. После таких потрясений Анна Викторовна еще держалась вполне ничего, может, еще и оттого, что в трудную минуту не осталась в одиночестве.

Из кабинета мы вышли вчетвером и разместились в «Волге» Шилова. Мы с Анной Викторовной сели сзади, а Валерий – впереди.

Улица Осипова, на которой был дом Дадонова, находилась в отдаленном от центра районе города, поэтому на дорогу нам понадобилось гораздо больше времени, чем я предполагала. В машине мы сидели молча, только Валера изредка бросал фразы типа: «Что б вы без меня делали?» или «Скажите мне спасибо!» Анна Викторовна благосклонно отвечала ему, что и в самом деле очень благодарна Гурьеву за его помощь. И в конце концов намекнула, что обязательно поощрит материально все наши старания.

– Нет, нет, что вы, – спохватился Валерий. – Я вовсе не о том. Вы меня неправильно поняли, мы не из-за денег, да, Ирина?

Я подтвердила слова Валерки, так как и в самом деле никогда не брала вознаграждения. Не частный же я детектив, в самом деле: к тому же наша бескорыстная помощь, скажем честно, не отличалась профессионализмом, не гарантировала положительных результатов, да к тому же могла затянуться на неопределенное время. Хотя на этот раз последнее обстоятельство было исключено, потому что я была уверена в том, что нам в конце концов удастся прижучить Дадонова.

Нужный дом Костя нашел быстро – по улице Осипова они шли строго по номерам. Причем с одной стороны дороги тянулся бесконечный забор какого-то завода, а с другой – стояли дома. Район достаточно тихий и старый, тут высоток вообще не строили. Обычные кирпичные пятиэтажки, отличающиеся друг от друга только слегка потемневшим цветом кирпича, стояли в ряд. Перед каждой небольшой дворик, в один из которых мы и въехали.

– Может, не надо было прямо во двор? – с опасением спросила Минаева, выглядывая из машины.

– Нам скрывать нечего, – уверенно ответил Гурьев. – Дадонов пусть от нас прячется.

– Валер, ты сейчас сглазишь. Замолчи! – остановила я его. – Какой номер квартиры?

– Тридцать семь, – с готовностью ответил Гурьев. – Нам во второй подъезд.

– Вы что, уже здесь были? – насторожилась Минаева.

– Нет, догадался. Таких домов в нашем городе куча, и в доброй половине из них я уже успел побывать. Поэтому даже могу сказать, что его квартира находится на пятом этаже.

Гурьев не ошибся. Вчетвером мы поднялись на пятый этаж и остановились на лестничной площадке перед дверью Дадонова.

– Звонить? – спросил Костик.

– Конечно, – быстро отреагировал Гурьев. – И поскорее! Что нам здесь весь день торчать, что ли?

Шилов нажал кнопку звонка, и я услышала скрипучий неприятный звук, который, вероятно, и предупреждал хозяев квартиры о том, что к ним пришли. За дверью было тихо, поэтому Костик нажал еще раз.

– Что трезвоните, как у себя дома? – послышался из-за двери приглушенный женский окрик. – Звонок весь сорвешь!

Однако за этим криком не последовало шума открываемых замков.

– Смотрит в «глазок», – сообщил Валерка шепотом, ткнув на устройство в двери.

– Кто там? – требовательно спросил голос за дверью.

– Мы бы хотели поговорить с Василием Владимировичем, – громко ответил Валера. – Можно войти?

Дверь наконец открылась, и на пороге предстала полная грудастая женщина в поношенных брюках и пуловере. Она строго посмотрела на нас, раздумывая, пускать нас в свои хоромы или нет, а затем вскрикнула от неожиданности:

– Ирина Анатольевна, вы?

Ну вот! Меня узнала! И в самый неподходящий момент. Я, конечно, уже привыкла к тому, что женская половина нашего города знает меня в лицо благодаря программе «Женское счастье», и относилась к этому спокойно, но иногда поклонницы заставали меня врасплох. На этот раз я была совершенно не готова быть узнанной и поэтому в растерянности только кивнула в ответ.

– Ой, да что это я? – спохватилась хозяйка. – Проходите, пожалуйста!

Она еще шире распахнула перед нами дверь, а сама неуклюже попятилась в прихожую.

– У меня немного не убрано, но не обращайте внимания, – бормотала она, ногой расшвыривая по углам лежащие на полу тряпки.

В квартире действительно было не убрано. А может быть, мне так показалось потому, что здесь давно не делался ремонт, мебель была старая и обшарпанная. Но что повергло меня в ужас, так это куча каких-то вещей, сваленная прямо посередине гостиной. Не занимайся мой муж домашними делами, у меня дома наверняка царил бы такой же бардак, подумалось мне.

– Простите. Это у меня в стирку! – с этими словами хозяйка схватила бесформенную кучу и унесла ее в неизвестном направлении. Больше чем уверена, что она бросила ее где-нибудь за углом, так как женщина скоро возвратилась.

– Присаживайтесь, что же вы! – торопливо, с волнением в голосе проговорила она, поправляя смятое покрывало на стареньком диване.

Мы с Анной Викторовной сели именно на него, а Валерий с Костиком замерли около окна, опершись на подоконник. Хозяйка принесла для себя деревянный стул, поставила его напротив меня и села.

– Что, интересно, вас к нам занесло? – с любопытством спросила она, защебетав. – А я вас сразу узнала! Мне девчонки говорили, что вы в жизни совсем другая, но вас бы я ни с кем не спутала. Ой, Ирина Анатольевна, если бы вы знали, как мне нравится ваша программа!.. И не только мне… А я могу вас называть просто Ирочкой?

– Да, конечно, – смутилась я, не зная, как начать разговор с этой не в меру суетливой женщиной.

Пришлось выслушать еще несколько комплиментов в свой адрес, а потом я наконец решилась.

– Извините, но мне надо бы поговорить с Василием Владимировичем, – неуверенно начала я.

– С Васей? – внимательно посмотрела на меня женщина. – А его нет дома. Он на вызове, на работе… А зачем он вам? Что-то случилось? Зачем он вам?

Я не знала, что ответить хозяйке дома на эти многочисленные вопросы. Не говорить же ей, в конце концов, что не далее как вчера Дадонов положил на свой счет в банке огромную сумму, хотя дома у него такая нищета. Меня выручил Валера.

– А вы кем приходитесь Дадонову? – строго спросил он.

– Жена, – коротко ответила женщина, переводя взгляд на Гурьева. – Знаете, и ваше лицо мне тоже кажется знакомым, только не могу вспомнить, где его видела. Может быть…

– Когда последний раз вы видели своего мужа? – не менее требовательно поинтересовался Валерий.

– Мужа? А что случилось? Что с Васенькой? – с неподдельным волнением спросила женщина и от неожиданности выронила из рук тряпку, которую до этого нещадно комкала. – Почему в последний раз? Что вы такое говорите?

– Успокойтесь, пожалуйста, – спокойно сказала я хозяйке, которая потянулась было за тряпкой, свесившись со стула. – С вашим мужем все в порядке. Мы с ним хотели поговорить об одном важном деле. Когда он вернется с работы?

– А шут его знает! – вскрикнула женщина визгливо. – Иногда у него заказ может затянуться на целый день, а порой и через час приходит.

– Кем он работает? – продолжил допрос Валера, на которого женщина опасливо косилась.

– Слесарем, – ответила та с готовностью. – Может и по сантехнической части подработать. Он у меня на все руки мастер. Руки золотые! Вот и зарабатывает ими как может.

– Давно он ушел? – поинтересовался Гурьев тем же беспристрастным тоном.

– Уже часа три, как его нет, – нерешительно ответила женщина. – Нет, наверное, больше. Но уже скоро придет. Сказал, что заказ ненадолго. Вы его обязательно дождитесь, если у вас разговор такой серьезный, а я вам чай заварю, тесто на плюшки поставила… Ой, и забыла совсем!

Она поспешно вскочила и убежала. Запаха ванили, да и вообще какой-то выпечки в доме не чувствовалось. Воздух был спертым, хоть и при открытой форточке. Наверное, запах исходил от старенькой мебели и запущенности в доме. Чай с плюшками – это звучало заманчиво, но в квартире, где даже на диване валялись какие-то крошки, не хотелось ничего брать в рот. Валера с Костиком предусмотрительно стояли, не присаживаясь на него, я только сейчас разглядела, насколько он грязен. И, главное, не похоже на то, что в доме жили пьяницы, женщина показалась мне вполне порядочной.

– Надо же! Иметь счет в банке и жить в такой нищете! – возмущался Валера. – Там одной тысячной всей суммы хватило бы на то, чтобы по высшему разряду обставить квартиру и вынести весь этот хлам.

Мне тоже показалось это обстоятельство странным. Человек, имеющий на счете такую огромную сумму, не должен так жить. Но одно то, что Дадонов работает простым слесарем, насторожило меня. Хотя в жизни бывает всякое!

– Вы не скучаете? – весело спросила хозяйка дома, заглядывая к нам. – Я вам телевизор включу. Хотите?

Она подошла к телевизору и нажала кнопку, не воспользовавшись пультом, который валялся на полу рядом с диваном. Тишину в квартире нарушил бархатный мужской голос: ведущий какой-то столичной программы рьяно разглагольствовал на политическую тему.

– Потерпите немного, сейчас уже первый противень испечется, – обнадежила нас хозяйка и вышла из гостиной – назовем ее так.

Мы переглянулись. Желания отведать плюшек ни у кого не появилось, поэтому мы откровенно заскучали, тупо уставившись в экран телевизора.

– А если он не придет? Сколько нам его еще ждать? – нетерпеливо спросил Валера, поднимая с пола пульт и переключая телевизор на другой канал.

– Придет, – неуверенно ответила я.

И в самом деле, если Дадонов не явится домой? Ведь неизвестно, на какое время растянется выполнение заказа. Что же, нам тут его весь день караулить? Как будто бы у нас других дел нет!

– А вот и Васенька идет, – радостно возвестила хозяйка, вытирая руки о бока пуловера.

– Откуда вы знаете? – спросил Валерка.

– Я его в окно увидала, – ответила женщина и вышла в прихожую.

Через несколько секунд послышался шум открываемой двери и голос хозяйки.

– Вася, а к тебе гости пожаловали, – щебетала она. – Ты сейчас упадешь! К нам пришла сама Лебедева!

– Какая Лебедева? Что ты несешь? – грубо оборвал супругу Василий Владимирович.

– Как какая? – возмутилась в свою очередь женщина тем, что благоверный не знает меня. – Та самая! Ведущая «Женского счастья»! Помнишь, ты один раз со мной как-то эту программу смотрел?

– Что она тут забыла? – тем же грубым голосом спросил Дадонов.

– С тобой поговорить хотела, – объяснила супруга и добавила шепотом: – Она в гостиной.

Дадонов заглянул к нам и, увидев большое скопление народа в своем доме, нерешительно поздоровался, с интересом осматривая Минаеву. Его большие глаза навыкате ничего не выражали. Волосы на голове были даже не причесаны. Густые усы нависали над верхней губой. И сам весь он был каким-то маленьким, неухоженным. А если еще добавить, что он был в грязном рабочем костюме, то я, честно говоря, подумала о том, что он больше похож на бомжа, чем на нормального рабочего человека.

– Я сейчас, – обратился Василий Владимирович к Анне Викторовне. – Только руки вымою.

Дадонов скрылся, а Валерка недовольно хмыкнул.

– Он тебя, Ирина, даже не узнал!

– Откуда же он меня должен знать? – удивилась я.

– Уйдет, – прошептал Костик.

– Кто? – насторожился Валерка.

– Дадонов, – коротко ответил Костик.

– Ты думаешь, он понял, что мы его разыскиваем, и сейчас сбежит? – уточнил Валера и сорвался с места.

В дверном проеме он столкнулся нос к носу с Дадоновым. Оба многозначительно посмотрели друг на друга, и Валерка отступил.

– Я в вашем распоряжении. – Василий Владимирович уселся на стул, принесенный супругой.

Я опять растерялась, не зная, с чего начать разговор, хотя Дадонов по-прежнему смотрел не на меня, а на Минаеву.

– Расскажите подробно, где вы были вчера днем? – попросил его Гурьев. – Только не забывайте ни об одной существенной детали.

– Днем? Вчера? – переспросил Дадонов, судя по всему, туго соображая. – А в чем, собственно, дело?

– Отвечайте сначала на мой вопрос, – настойчиво сказал Гурьев.

– Вчера я… – Василий Владимирович запнулся, видимо, припоминая, где он на самом деле был вчера. – У Басковых был. Там трубу прорвало. Я провозился полдня… Потом к Рубиным зашел. Смеситель ставил…

– А в банке вы вчера что делали? – неожиданно спросил Гурьев, подходя к Дадонову.

– Где? В банке? Каком банке? – совершенно не понимая, о чем идет речь, проговорил Василий Владимирович, покачнувшись на стуле. – В банке я вообще не был!

– Вы уверены? – настойчиво наседал Гурьев.

– Да, – ответил тот, беспомощно оглядываясь на жену.

– Ладно, хватит! – решительно сказала я, понимая, что таким образом мы ничего не добьемся. – Василий Владимирович, вчера вас видели в одном из тарасовских банков, где вы положили на свой счет огромную сумму денег.

– Денег? Васька! Ах ты, кобель проклятый!

Моя речь потонула в брани хозяйки дома, которая набросилась на Дадонова. А тот, совершенно обескураженный всем происходящим, не смог и слова вымолвить в свое оправдание.

– Все-все, хватит, – остановил Валерий супругу Дадонова и умудрился оттащить ее к порогу, несмотря на необъятные размеры хозяйки дома.

– Он мне клялся, что нет ни копейки, а сам, оказывается, по банкам шляется! – оправдывалась она, злобно косясь в сторону Дадонова. – Я тебе покажу, гадина! Как Люське в школу тетрадки купить, так у тебя денег нет! А тут такое!..

– Той суммы, что лежит на счете, хватит не только на тетрадки, но и на золотые обложки к ним, – заметил Валерий.

– А сколько там денег? – заинтересовалась хозяйка, сглатывая от нетерпения слюну.

– Вам столько и не снилось, – продолжил Валера, назвав приблизительную сумму.

Женщина покачнулась в сторону, услышав эту цифру, затем бросила более ласковый взгляд на мужа, обвела всех нас взглядом и горестно покачала головой.

– У Васи не может быть такой суммы! – уверенно сказала она. – Вы что-то путаете! Он не мог положить на свой счет столько денег. У него и счета-то нет в банке.

– Вот и я о том же, – подал голос Дадонов. – Откуда у меня такие деньжищи? И в банке я отродясь не был… Нет! Один раз был. Когда мать померла…

– То есть вы хотите сказать, что ничего не знаете об этих деньгах? – уточнила я, хотя и так все было уже ясно.

Василий Владимирович беспомощно оглянулся на супругу и поспешно помотал головой.

Теперь я начинала кое-что понемногу понимать. Если Дадонов не в курсе, что на его имя заведен лицевой счет, значит, это сделал кто-то другой за него. А завести лицевой счет в банке можно, только имея при себе соответствующие документы, например, паспорт. Чего уже тут думать! У этого простофили выкрали паспорт, а может быть, он и сам его потерял, им воспользовались, чтобы не засветить свое имя.

– Василий Владимирович, а у вас паспорт при себе? – неожиданно спросила я.

– Да, – после небольшой паузы ответил Дадонов, смутно догадываясь, зачем он мне может понадобиться. – Нюрка, принеси!

Хозяйка вышла в прихожую и приволокла с собой объемистый ридикюль без ручек. Покопавшись в сумке, она извлекла документ и протянула его мне. Я очень внимательно просмотрела каждую страницу, совершенно не понимая, как же тогда был открыт счет в банке, если документ на руках у Дадонова.

– А у вас в последнее время его никто не забирал? Вы его не теряли? Может быть, кому-то давали? – с надеждой спросила я.

– Не-а, – протянул Василий Владимирович, раскачиваясь на стуле. – Никому не давал!

Валерка взял у меня из рук паспорт и тоже внимательно просмотрел его.

– А почему он у вас новый? Вы что, старый потеряли? – спросил он у Дадонова. – Этот паспорт выдан вам год назад, а вам уже не четырнадцать лет. Где старый паспорт?

Василий Владимирович переглянулся с женой, немного подумал и сказал:

– Сгорел он!

– Как сгорел? – вскрикнул Валерка.

– А вот так. Мы с другом поспорили, что спирт не догоняет по градусам, ну и подожгли его в пластиковой крышке от бутылки. Там все и полыхнуло! Градусов было выше нормы! – удовлетворенно сказал Дадонов. – А паспорт на столе лежал среди каких-то других бумаг. Пока мы опомнились, от него одна корочка обуглившаяся осталась. Вот я новый и получил.

– Трагическая история! – съехидничал Валерка.

– А новый паспорт вы никуда не отдавали? – поинтересовалась я.

– Нет, – уверенно ответил Василий Владимирович. – Я теперь берегу его как зеницу ока!

То, что Воробьев воспользовался паспортом Дадонова, вне всяких сомнений. Вот только когда?

– Еще бы не беречь! – воскликнула жена Дадонова. – Васька новый паспорт с таким трудом получил! Он у паспортистки чуть ли не месяц пролежал. Никак не хотели его прописывать, наверное.

– У паспортистки? – заинтересовалась я.

– Ну да, – подтвердила мадам Дадонова. – Она же должна была поставить штамп о месте жительства. Насколько я знаю, на это уходит не больше трех дней, а она Васькин паспорт месяц у себя держала.

У меня в голове сразу же мелькнула мысль, что именно паспортистка могла воспользоваться моментом и передать паспорт Воробьеву. Конечно, в подобном случае она рискует потерять свою работу, так как документация должна храниться в сейфе и паспортистка не имеет права распоряжаться ею по своему усмотрению. Но за некоторую сумму денег она могла пойти на все.

– Это паспортистка! – вскрикнул Валерка, подтверждая и мои мысли.

– Где находится ее кабинет? – спросила я у Дадонова.

– Недалеко отсюда, в ЖЭУ, – пояснила Дадонова. – А она-то здесь при чем?

Рассказывать о своих подозрениях семейству Дадоновых я не стала. Зачем лишний раз волновать людей из-за чужих проблем?! Теперь нужно было встретиться с паспортисткой, прижать ее к стенке и выведать, как она вышла на Воробьева. Мои размышления прервала Минаева.

– Ирина Анатольевна, – подала она голос, – если у нас есть паспорт, значит, мы можем воспользоваться лицевым счетом, на котором лежат мои деньги. Может быть, нам сначала снять их, а потом уже разыщем Воробьева?

– Точно! – с тем же энтузиазмом вскрикнул Валера. – Вырвем добычу из лап врага!

– Хорошо, – согласилась я с предложением Минаевой и спросила Дадонова: – Вы поедете с нами?

– Я? За деньгами? В банк? – смутился тот, растерянно оборачиваясь на супругу.

– Езжай, езжай, – махнула рукой жена. – Может быть, и тебе что-нибудь перепадет. Вот только жалко, что вы, Ирина Анатольевна, моих плюшек не отведали.

Я изобразила на лице сожаление и развела руками. На самом деле, отведать плюшек в этой грязной, неухоженной квартире у меня не было никакого желания, поэтому я нисколько не сокрушалась по этому поводу.

Дадонов вышел из гостиной под шипение своей супруги, которая твердила, что в банк в таком виде его не отпустит. На переодевание ушло минут десять, за которые Василий Владимирович успел и побриться, судя по его внешнему виду. В серой рубашке и выглаженных черных брюках, которые были ему слегка тесноваты, он выглядел гораздо лучше. Но все равно ему было далеко до внешнего лоска человека, на лицевом счете которого хранится такая огромная сумма.

В машине Дадонов сидел между мной и Минаевой, и Шилов ловко вывернул со двора. Драгоценный паспорт Дадонов крепко держал в руках, будто его дальнейшая жизнь зависела именно от этого документа.