Как это, интересно, я умудрилась не опоздать на работу? Подходя к зданию, где располагалось наше ГТРК, я посмотрела на часы: без четверти девять! Обычно в это время я еще толкаюсь в троллейбусе или же автобусе и думаю о том, что опоздания не избежать. Но сегодня у меня было просто потрясающее настроение. Как говорится, душа пела!

Даже охранник на проходной показался мне не таким мрачным и строгим, хотя, как обычно, он просмотрел мое удостоверение и пожелал удачного рабочего дня. Подходя к кабинету, я уже нащупывала в сумочке ключи, полагая, что на этот раз явлюсь на работу первой. Вот все удивятся!

Я достала связку и, чтобы убедиться, что пока еще никого нет, толкнула дверь. Мои ожидания не оправдались: как ни странно, в кабинете собрались уже все сотрудники, причем не просто пили утренний кофе, а работали в самом прямом смысле этого слова.

Лера что-то черкала в разложенных на столе бумагах и была так увлечена, что даже не отреагировала на звук открываемой двери. Галина Сергеевна с кем-то разговаривала по телефону. Как я поняла по ее репликам, о чем-то договаривалась с работниками технического отдела. И даже Пашка Старовойтов был занят: просматривал смонтированный материал вчерашних съемок.

Я глубоко вздохнула! Получается, я опять пришла почти позже всех, да еще и бездельничаю, когда все остальные уже вкалывают.

– Как ты себя чувствуешь? – поздоровавшись, спросила я Старовойтова.

– Нормально, – пробурчал он в ответ.

– Тебе Валера не показывал остатки твоей записной книжки? – поинтересовалась я. – Мы ее вчера в подъезде по листочкам собрали. Кстати, обложка практически сохранилась.

– Какая теперь разница! – равнодушно откликнулся Пашка. – Придется пользоваться старой.

– Павлик, что случилось? – Лере стало интересно, о чем это мы.

Павлик буркнул что-то невнятное и снова занялся своей камерой. Я же поведала о том, как на Старовойтова напали подростки в подъезде, упомянув и о том, что нам пришлось увидеть за вчерашний вечер. Выслушав меня, Галина Сергеевна недовольно поморщилась, заметив, что подготовкой очередной программы «Женское счастье» занимается только она, поэтому слушать мою болтовню не намерена. С утра у Моршаковой была назначена встреча с Какулиной, поэтому недовольный режиссер демонстративно вышла из кабинета, надеясь, что это хоть каким-то образом повлияет на остатки моей совести. Но старания Моршаковой на сей раз оказались бесполезными: как можно думать о программе, когда на моих глазах происходит такое!

– Ира, клянусь, ты сейчас упадешь со стула! – Возбужденный Валерка ворвался к нам в кабинет, столкнувшись в дверях с Моршаковой, и плюхнулся на ближайший стул.

– Где моя записная книжка? – перебил его Старовойтов.

– Подожди, сейчас не до нее, – отмахнулся Гурьев. – Между прочим, мне все-таки еще кое-кого удалось отыскать!

– Кого же? – нетерпеливо спросила я, поднявшись со своего места.

– Татьяну Алексеевну Балашову, – гордо ответил Валерка. – Только спешу вас огорчить: ее тоже убили!

Я вскрикнула от неожиданности, опять опустившись на свое место. Еще одно убийство?! А не многовато ли за каких-то несколько часов? Такое ощущение, что мы идем по следу маньяка.

– Я сегодня с утра ее видел собственными глазами, – сообщил Гурьев и тут же перебил самого себя: – Нет! Расскажу все по порядку!.. Рано утром, часов в семь, ко мне позвонили: выезжай, мол, на место преступления и подготовь свежий материальчик! Бомба, так сказать! Работа есть работа, поэтому я, хоть и хотел спать, не сопротивлялся и отправился на эту стройку. Сторож обнаружил труп молодой женщины с многочисленными ножевыми ранениями, от которых она и скончалась. Это я узнал от сторожа, интервью с которым я тоже снял. Так вот, вокруг, как всегда, суетились менты, эксперты. Я сначала в общую кучу не лез. Все равно съемки никакой не получилось бы, а потом, когда немного поутихло, я подошел к убитой. И представьте, каково было мое изумление, когда я узнал Татьяну Алексеевну Балашову. Это оказалось не трудно: она была в том же костюме, в котором мы ее видели первый раз.

– Ну… и как она? – выйдя из оцепенения, заинтересованно спросил Павлик.

– Замечательно, спокойно и тихо, – с издевкой ответил Валерий. – Только вот менты вокруг нее суетились, мешали отдыхать.

– А что говорят сотрудники правоохранительных органов? – уточнила я.

– Разбойное нападение с целью ограбления, – отчеканил Гурьев. – На ней костюм был дорогой, к которому обязательно полагались какие-то аксессуары. А при осмотре не обнаружено ни одного кольца, ни одной цепочки. Даже сумочки! Все подчистили!

– Интересно, что же такое Татьяна делала на стройке в ночное время? – задумчиво спросила Лера.

– Понятия не имею, – признался Валера. – Наверное, воровала стройматериалы… с ее-то наклонностями. Врачи зафиксировали время смерти: между полуночью и часом ночи.

– Значит, Покровский был убит раньше ее, – заметил Павлик.

– Странно все это. – Я встала со своего места и, подойдя к окну, выглянула на улицу. – Покровского убили, подстроив самоубийство, а Балашову вообще затащили на стройку, чтобы все выглядело как рядовое ограбление. Не сомневаюсь, что эти убийства как-то взаимосвязаны между собой!

– По крайней мере, то, что и Татьяна была знакома с Виталием, настораживает, – поддержала меня Лера.

– Чего уж тут думать?! – закричал Старовойтов, поворачиваясь на кресле в мою сторону. – Кто-то умело расправляется с ненужными свидетелями…

– Или соучастниками преступления, – поправил Валера.

– И не кто-нибудь, а сам Воробьев! – неожиданно для всех решила я.

Вот в чем, оказывается, дело! Заместитель гендиректора фирмы «Весна» по каким-то причинам, ведомым только ему, решил убрать со своего пути всех, кто помогал ему провернуть аферу с фирмой. Нет, почему же непонятно! Очень даже все ясно и складно! Бабки зажал Воробьев! После устранения своих компаньонов, которые уже ни на что не претендовали, ему соответственно достанется денег гораздо больше. Теперь он заграбастает себе всю сумму целиком!

Я громко присвистнула, представив, каков навар от аферы у Дмитрия Михайловича: сумма огромная, ничего не скажешь! И теперь он отсиживается в каком-нибудь теплом местечке.

– Ирина, да что с тобой? – удивился Павлик, заметив, что я ничуть не сокрушаюсь по поводу произошедших убийств.

– Завидую, – спокойно ответила я, отходя от окна.

– Тоже хочешь погулять по стройке ночью? – съязвила Лера.

– Нет, – отрезала я. – Хочу получить столько же денег, сколько досталось Воробьеву!

– И не ему одному, – многозначительно добавил Валерий.

– А кому же еще? – удивилась я.

– Существует еще и некто Владимир Анатольевич Веденеев, – заметил Гурьев, – которого мы безуспешно пытаемся разыскать.

– Тогда вспомните еще и о той женщине, которая искусно сыграла Минаеву на церемонии подписания договора, – напомнила Казаринова.

– Стало быть, остаются трое, – подытожил Валера. – Думаю, мы на верном пути…

– Ага, идем по трупам! – воскликнул Павлик. – Боюсь, что следующим окажется именно Веденеев!

– Надо достать его раньше Воробьева, – решительно сказала я. – Только вот где?

Я задумалась. Веденеева отыскать не так-то просто. Если он нечасто бывает у себя на квартире, значит, живет где-то еще, а других адресов у нас нет. Не караулить же нам Владимира Анатольевича около подъезда в ожидании, когда нам подкинут очередной труп?! Занятая своими мыслями, я не обратила внимания на телефонный звонок, думая о том, что хорошо бы было, если бы нам позвонил Веденеев. Тогда можно бы предупредить его об опасности. Хотя откуда Веденеев мог знать наш номер…

– Валер, это тебя, – Лера протянула трубку Гурьеву, изобразив на лице удивление. – Девушка! Не представилась!

Официально Гурьев числился работником не нашей редакции, поэтому ему обычно звонили в его рабочий кабинет.

– Да, я слушаю. – Валерка подмигнул Лере. И далее он только кивал, выслушивая сообщение собеседницы. О чем они толковали, не было слышно никому.

– Где мы с вами можем встретиться? – наконец спросил Валера. – Хорошо, буду через час.

Гурьев положил трубку и посмотрел на нас.

– Во время репортажа об убийстве Балашовой я дал номера телефонов, по которым можно звонить, если кому-нибудь что-то известно по этому случаю. Ну знаете, как это обычно бывает? В том числе и ваш номер.

– Обычно дают номер милиции, – поправила его всезнающая Лера.

– И ментовской номер тоже дал, – оправдывался Гурьев. – Но эта девушка решила позвонить мне.

– И что же она сообщила? – нетерпеливо спросила я.

– Не телефонный разговор, – откликнулся Гурьев. – Мы договорились с ней встретиться через час в городском парке.

– Я с тобой! – сразу же отреагировала я.

– И я тоже, – попросился Старовойтов.

– Нет, Пашка, ты никуда не пойдешь, – строго сказала оператору Лера. – Мне от Галины Сергеевны надоело получать тумаки за то, что никто не работает над программой. Ей сегодня наверняка потребуются твои услуги, и если тебя не будет на месте…

– И что же мне будет? – Пашка нагловато посмотрел на Леру, ожидая, когда та закончит фразу.

– Крышка! Можешь распрощаться со своей работой и вставать на биржу! – рассерженная дерзостью Старовойтова, сказала Лера.

– Ой, подумаешь, – демонстративно заохал Павлик. – Буду работать на свадьбах, юбилеях. Хороший оператор всегда работу найдет!

– Павлик, мы с Валерой вдвоем справимся, – успокоила я Старовойтова. – Кроме того, надеюсь, что с нами поедет и Шилов.

Я набрала рабочий номер Кости, сообщив о том, что нам нужна машина, и он тут же отозвался на мою просьбу: через десять минут обещал нас ждать на стоянке около проходной.

– Все улажено. Идем? – Я посмотрела на Гурьева.

Тот кивнул в ответ и первым вышел из кабинета. Костя, как и обещал, уже поджидал на стоянке, деловито протирая стекла машины. Увидев нас, он спрятал тряпку и открыл перед нами дверь.