Притихший монстр устроился на диване, вытянув свои ножки потрясающей кривизны, и, озабоченно скривив губы, пыхтел, как сломанный паровоз.

– Значит, вот оно как… – пробормотал он, выслушав рассказ Анастасии Михайловны.

Вика, высказав свое мнение на его счет, снова погрузилась в презрительное молчание.

Монстр буравил меня недобрым взглядом, словно я вошла у него в число первых подозреваемых.

А может, ему просто не понравилась моя куртка, хотя грязные разводы на ней теперь напоминали узор на форме десантника, и я не видела в этом ничего предосудительного.

В конце концов, неодобрительно подумала я, рассматривая фигуру «безутешного папеньки», его носки с золотыми шнурками тоже не отвечают моему эстетическому вкусу.

– Ну, и что будете делать? – осведомился папаша.

С ума сойти!

Поистине – этот тип потрясал меня так, как никому досель не удавалось!

«Что будете делать…»

– А что будете делать вы? – нахально спросила я, глядя в его злобные глазенки.

О, как много эмоций вызвал у него мой ответ!

Сначала его глаза округлились, потом выпучились, потом вернулись назад, а из ноздрей его вырвалось оглушительное сопение. То есть, как я поняла, сопение у него было вместо огня. Мог бы – выпустил на меня струю дыма, ей-богу!

Весь его вид теперь выражал безграничное потрясение. Как? Она умеет говорить?

– То есть? – свирепо пропыхтел он. – Что вы имеете в виду?

– Ну, я так думаю, мужчина-то тут все-таки вы, вам и надо действовать, – ласково пропела я.

Конечно, я так не думала. Вряд ли его можно было обозначить мужчиной! Скорее уж ему подходило звание племенного самца с единственным недостатком – отсутствием всякой породы.

– Мы решили отдать им деньги, – вступила Анастасия Михайловна, опасливо посмотрев на Лямина, как будто она боялась, что, осознав свою принадлежность к сильному полу, этот новоявленный мужчина выкинет что-нибудь не очень-то пристойное.

– Это хорошо, – кивнул он. – Деньги у вас есть?

И тут Вику прорвало! И как – черт возьми!

До этого момента мне еще не доводилось слышать такого совершенного владения нашим трехэтажным! Высказав все, что она думала о нем, Вика тут же перевоплотилась из «биндюжницы» в величественную Афродиту и, указав рукой на дверь, холодно закончила свою речь коротким, но весомым словом:

– Вон!

Он с покорной поспешностью вскочил и бросился к дверям, бурча себе под нос всяческие непотребности в наш адрес. Большинство непотребностей адресовалось Вике.

Но Вику это нимало не взволновало. Она стояла, гордо выпрямившись, и ее лицо пылало.

Дверь захлопнулась. Мы услышали быстрые шаги.

Я посмотрела в окно и увидела нашего «супружника» уже влезающим в машину, причем – я была готова в этом поклясться – в машине находилась какая-то дама приличных размеров.

– Видите, Саша, – привлекла к себе мое внимание Вика. – Нам не на кого рассчитывать, кроме как на самих себя! И что могут сделать три женщины, скажите мне?

Да много, хотела сказать я, но не стала разворачивать перед ними всю картину моих былых подвигов.

– Ну, двое мужчин у нас есть, – успокоила я их. – А если постараться, можно привлечь и третьего. Так что, я думаю, мы сможем справиться!

Хотя и без них вполне смогли бы, самонадеянно подумала я. Женщины в состоянии сами справиться с проблемами, но…

Я себя не обманывала. Положение было настолько сложное, что могла понадобиться и сила, а…

С сомнением оглядев хрупкие фигуры обеих дам, я вздохнула. У меня тоже нет крутых бицепсов, и дерусь я из рук вон плохо. В основном выезжаю на психической атаке. Работаю же больше головой, но драться головой опасно – можно получить сотрясение мозга, который мне иногда бывает необходим. Так что придется нам все-таки взять в компанию Ларчика и Пенса!