Лариков бодрствовал с того самого момента, как поднял с кровати меня. Так что поворчать, что не дают выспаться, мне не удалось.

С какой стати? Если твой босс сам отказывает себе в личных удовольствиях, то все по справедливости!

На кухне молча страдала вместе с нами бедняга Лиза – его большая любовь и тоже детектив. Она страдала довольно плодотворно, так как успела сварить нам кофе. Теперь мы сидели, пили кофе и разговаривали. Если, конечно, это можно назвать разговором.

– Получается, что, оставшись без денег, Аржановы будут вынуждены продать фирму, – сказал Лариков. – Вот такие пироги! Не квартиру же им продавать…

– Ничего не поняла, – развела я руками. – Они же могут прожить на зарплату?

– Нет, – покачал головой Ларчик. – Лямин влез в долги. И эти долги ему согласны простить, но при этом он должен отдать фирму. А фирма-то не его! Она принадлежит Виктории Аржановой – вполне официально. По завещанию. Папа у нее был умный, фирма – фактически акционерное общество, и основной пакет – у нее. Самому Виталику принадлежит столь незначительное количество акций, что я бы на его месте застрелился… А тут еще его дамочка. Последнее время отношения с Викой у него вообще развалились – особенно после похищения Алисы. Вот тоже странность! Будто его все это не касалось! Поэтому, естественно, я прощупал его на причастность. Признаться, очень велико искушение подбить все бабки под него, но он никак не вяжется с байкерами. Про Тарасюков он никогда не слышал или просто вид делает, что не слышал. Забрать Алису из школы он просил жену и никому больше ничего не говорил.

– Однако они знали, что его там не будет… – усмехнулась я. – Значит, этого типа никак не притянешь к похищению?

– А если в качестве заказчика? – задумчиво спросила Лиза.

– И тут у него чисто! Для того, чтобы заказать, надо заплатить, так? А чем он заплатит?

– Ну, хорошо. А кому он должен?

Это уже я. Я почти проснулась. Ко мне вернулась способность мыслить.

– Он не говорит. У меня вообще создалось впечатление, что он смертельно боится этого человека. Я, конечно, попробую еще раз с ним поговорить сегодня, но…

– Тогда при чем тут Таня? – спросила я. – Понимаешь, Ларчик, у меня сложилась вот какая картина – Таня что-то знала. Может быть, она узнала это в свой последний день, и это стоило ей жизни…

– Или она попыталась унести деньги, подложив «куклу», – усмехнулся Ларчик. – Жаль, что этого у нее уже не узнаешь.

– Ситуация вообще печальная, – вздохнула я. – Все, кто мог хоть как-то пролить свет на эти обстоятельства, предпочли в срочном порядке отправиться к праотцам… Остается надеяться на счастливую случайность, которая все-таки поможет нам понять, что там такое произошло. Пока я чувствую себя лягушонком в темном колодце, и никаких мистических озарений! Наоборот, чем дальше в лес, тем больше дров!

– Я бы все-таки не сбрасывала этого Лямина со счетов, – задумчиво проговорила Лиза. – Конечно, это не мое дело, но… Не нравится мне этот тип. Если хотите, я попробую помочь вам его раскрутить.

– У тебя своих дел по горло, – запротестовала я.

– Ничего, я потом позову на помощь вас, – пообещала Лиза. – Когда на меня свалится нечто подобное по степени запутанности. А то от моих идиотских хождений вслед за неверной Наилей Рамазановой у меня уже голова кружится! Кстати, эти татарочки такие сексуальные! Вот где чертенят по самые уши! Ей-богу, я уже подумываю, не начать ли мне подрабатывать съемками порнухи!

– Лиза! Если ты работаешь с такими распутницами, я начинаю беспокоиться за твою нравственность! – строго заявил Ларчик.

– Надо было о ней беспокоиться раньше, – фыркнула Лиза. – Теперь, увы, нравственность уже не вернется! Я вкусила яблоко разврата!

Ну, что за парочка! Только и делают, что задирают друг друга как маленькие!