Так получилось, что когда утром я переступила порог нашего кабинета, там меня уже ждали — все коллеги были в сборе. Редкий случай своевременного прихода на работу, да еще по такому пустячному поводу: им просто-напросто не терпелось меня увидеть. Получив причитающуюся по праву долю восторженных комплиментов и превознеся до небес честно отработавшего свою рекламную строчку в титрах мастера, я призвала сотрудников вернуться к делам более насущным.
— Это к каким же? — ехидно поинтересовалась Лера. — В какой цвет перекрасить студию, чтобы она соответствовала вашему новому облику?
— Далась вам эта перекраска! — не выдержала я. — Наша студия и так хорошо выглядит, да и Евгений Иванович все равно средств на этот бред не выделит. Давайте быстренько пробежимся по уже готовым материалам и посмотрим, что еще осталось сделать. Сегодня как-никак уже среда, времени осталось всего ничего, а на нас с вами висит еще и рождественская передача, вы об этом не забыли?
— Мы-то ничего не забыли, — поддержала Леру Галина Сергеевна, — не то что некоторые, те, что по салонам разгуливают в рабочее время.
— Ничего себе! — возмутилась я. — А кто меня вчера чуть ли не насильно туда отправил?
— Успокойся, Ирина, — пришел на выручку Павлик. — Это они тебе мстят за то, что ты вчера не вернулась, а они от любопытства тут чуть не взбесились.
— Молчал бы уж! — накинулась на него Лера. — Сам вчера больше всех сокрушался, что ночь теперь не уснешь!
— Да это я так, из солидарности, — смутился оператор.
— Ладно, Ирочка, не обижайся! — Галина Сергеевна решила, что пора заканчивать сию бесплодную дискуссию. — Кстати, с бутиком я договорилась. В пятницу в обед тебе там подберут костюм и впредь обещают это делать регулярно.
— Замечательно! А что за бутик?
— «Шерше ля фам», директриса клянется, что у них модели действительно французские.
— Ну да, ну да, только что из Парижа с оказией доставлены… — несколько рассеянно отозвалась я. — Где он хоть располагается?
— У вокзала, — просветила меня Галина Сергеевна. — Ты его легко найдешь.
— Смерти моей хотите, — посетовала я. — Пятница — самый напряженный день, а я по модным заведениям полдня как савраска скакать должна. Сначала в «Колибри» причесываться, потом женщин искать… Кошмар!
— Не переживай, для такого случая шеф тебе машину выделит, — успокоила меня наш главный режиссер. — Не будешь же ты в самом-то деле во всей красе добираться на общественном транспорте? А если погода будет плохая? Это ж вся работа парикмахера насмарку пойдет!
— Ладно, с этим все ясно, манекен из меня получится знатный. А как со всем остальным? Докладывайте.
— Есть докладывать! — Галина Сергеевна шутя отдала мне честь. — Новогодняя передача практически готова, осталось только дождаться звонка нашей героини и решить, что получится с ее женихом. Если он будет в студии, то тебе нужно составить списочек вопросов к нему — сама подумай, какие. А если нет, то желательно сегодня съездить в больницу и отснять кусочек минуты на две-три. Так что, Павлик, никуда не уходи. Хотя что это я?.. Ты и так отсюда по доброй воле никуда не двинешься.
— А, — махнул рукой оператор и потянулся. — Как ни верти, а все равно кому-то в эту больницу ехать надо, хоть со мной, хоть без меня.
— Это еще почему? — мы с Лерой спросили в один голос.
— Ну вам же придется согласовывать с Колей ваши вопросы, мало ли что ему может не понравиться? Как будто нужно, чтобы парень начал краснеть и запинаться в эфире.
— Да, ты прав, — согласилась я. — Лера, если что, поедешь?
— Куда ж я денусь? Работа у меня такая.
Философское спокойствие Леры, больше похоже на обреченность, показалось нам настолько забавным, что мы рассмеялись.
— Значит, — подвела я итог, — весь четверг мы можем посвятить Анне?
— Именно так, если сегодня все закончим с Николаем, — подтвердила Галина Сергеевна. — Павлик, давай-ка мы с тобой сейчас сходим в монтажную и проверим все, что успели отснять, а заодно и прикинем, что еще можно добавить. Девочки, — это уже к нам, — как только объявится Лена, зовите меня. А пока сами знаете, чем вам заняться.
— Лера, — заговорщическим тоном обратилась я к помощнице режиссера, как только за Павликом и Галиной Сергеевной закрылась дверь, — хочешь попробовать составить список вопросов для Лениного жениха?
— А что тут пробовать? Я его в уме давно держу.
— Тогда что же ты молчишь? Действуй, а я потом посмотрю.
— А почему вы сами сразу не хотите? — подозрительно поинтересовалась Лера.
— Ну надо же тебе расти, не век же ходить в помощниках режиссера, — покровительственно ответила я и гордо удалилась, не вдаваясь в подробности.
Нужно было срочно найти Гурьева, пока представилась такая возможность, и он мне попался довольно быстро — брел себе этак неспешно рядом с шефом, который что-то ему втолковывал.
— Здравствуйте, Евгений Иванович, — поздоровалась я, одновременно делая Валерию знаки, что он мне нужен.
— Здравствуйте-здравствуйте, Ирина Анатольевна! — директор был в благодушном настроении. — С утра уже в трудах праведных? И как они продвигаются?
— Спасибо, пока неплохо, — сдержанно ответила я. — Есть надежда, что сегодня мы закончим всю подготовительную работу для новогодней передачи.
— Похвально-похвально. — Директор снова развернулся к Гурьеву: — Ну все, Валерий, я тебя больше не задерживаю, иди работай, но материал должен быть стоящим, ты понял?
— Обижаете, Евгений Иванович! Когда это у меня был плохой материал?
— Да не было, не было, — шеф похлопал Валерку по плечу. — Это я так, для профилактики. А то какой же я буду грозный шеф, если меня подчиненные бояться не станут? Правильно, Ирина Анатольевна?
— Евгений Иванович! — я сделала хитрое лицо. — Зачем же нам вас бояться, когда мы вас любим?
— Вы еще скажите, как отца родного, — в шутку нахмурился шеф. — Ладно, идите работать, да и мне пора, заболтался тут с вами.
Мы с Гурьевым серьезно покивали и двинулись в противоположную от начальства сторону.
— Ну, что там у тебя? — спросил Валерка. — А то выглядишь, будто у тебя под мышкой ящик Пандоры. Кстати, тебе очень идет этот цвет.
— Спасибо, что заметил. А для начала скажи мне, обыск у тренера уже был?
— Был.
— И что?
— И ничего.
— Так я и думала, — победно улыбнулась я.
— Теперь видишь, что твоя Лена все врет?
— Не угадал. Она могла видеть совершенно другого человека, вовсе не тренера.
— Что?!
На удивленно вытаращившего глаза Валерку было настолько приятно посмотреть, что я позволила себе немножко затянуть триумфальное молчание.
— Ирина, у тебя с головой все в порядке? Или радикальное изменение цвета плохо сказалось на твоих умственных способностях?
— Ах так! — возмутилась я. — Если ты сейчас же не извинишься, я тебе вообще ничего не скажу.
— Нет, дорогая, пока ты мне не скажешь, что тебя подвигло высказать настолько бредовую идею, я и не подумаю извиняться, — уперся Валерка. — А будешь молчать, так сама лопнешь от желания выговориться, это я по глазам вижу.
— Тоже мне окулист, — фыркнула я, но сдалась. — Я вчера случайно познакомилась с мужчиной, который является точной копией тренера, и зовут его Вениамин Терентьевич. Ко всему прочему он — хороший друг жены директора ипподрома, в девичестве Дубовицкой. Тебе эта фамилия ничего не говорит?
— Очень даже говорит… — потрясенно вымолвил Гурьев.
— Теперь извиняйся! — потребовала я.
— Извини, Ирина, я был не прав, погорячился, вел себя недостойно… Хватит?
— Хватит, — смилостивилась я.
— Но как тебе удалось все это разузнать? — Валерка взирал на меня, словно недоразвитый древний грек на оракула.
— Случайность, — честно призналась я. — Или тебя интересуют подробности?
— Если честно, то сейчас не до них, — поморщился он. — Побегу звонить Кулешову, порадую мужика.
— Порадуй, — согласилась я. — Только не забудь потом мне все рассказать!
— Куда ж я от тебя денусь?
Я вернулась в кабинет, уселась за стол и уставилась на внушительного вида лист бумаги, который положила передо мной довольная Лера. Лист был аккуратно расчерчен на графы и столбцы, заголовки над которыми гласили: «Стандартные вопросы», «Нестандартные вопросы», «Неудобные вопросы»… всего десять наименований.
— Что это, Лера? — с испугом спросила я.
— Это то, что вы меня просили сделать, — спокойно ответила она.
— Я? Разве?
— Ну да, просто я подошла к заданию творчески и решила раз и навсегда составить таблицу вопросов, чтобы больше не мучиться.
— А как ею пользоваться?
— Очень просто. Вот, смотрите…
Лера стала объяснять мне правила пользования этим кошмарным меморандумом, водя тонким пальчиком по строчкам и стрелкам. Кошмар какой!.. Я совершенно ничего не могла понять из ее объяснений, в глазах начало рябить…
— Лера, — деликатно остановила я ее словесный поток. — А ты могла бы, пользуясь этой уникальной таблицей, сделать списочек конкретно для Николая?
— Запросто! Одну минутку…
Наша помощница забрала свое жуткое творение, уселась за свой стол и начала быстро-быстро писать, время от времени поглядывая в таблицу. Не прошло и трех минут, как она положила мне на стол новый лист, не в пример меньше первого. Я облегченно вздохнула, быстренько пробежала глазами список и удовлетворенно улыбнулась:
— Ну вот, все очень хорошо, у меня замечаний нет.
— А я заодно сделала зачетную работу. Завтра сдам ее куратору и получу зачет.
— Так это была твоя работа? — догадалась я.
— Ну да. И нам польза, и лично мне.
Я не стала разочаровывать Леру, сообщая, что ни за какие коврижки даже не попытаюсь еще раз разобраться в ее таблице. Пусть думает, что я умнее, чем есть. Надеюсь, что Галина Сергеевна поддержит меня и не станет говорить о неудобоваримости этого новшества.
— Лерочка, Лена еще не объявлялась?
— Пока нет, я бы вам сообщила.
— Тогда давай чайку пока попьем, что ли.
— Можно и чайку, у меня лимончик есть…
Только я взялась за кружку, как раздался телефонный звонок.
— Ирина, это вас, — сказала Лера, протягивая мне трубку.
— Да? А кто?
— Не знаю, женщина какая-то.
Кто бы это, интересно, мог быть?
— Слушаю вас, — на всякий случай профессионально вежливым голосом секретарши произнесла я в трубку.
— Добрый день, Ирина, не узнаете? — услышала я голос Ольги Алексеевны.
— Узнаю, конечно, узнаю, — я сменила тональность на дружескую. — Здравствуйте, Ольга Алексеевна. — Как вы вчера добрались домой?
— Все нормально.
— А что так сухо? Отрываю вас от работы?
— Не совсем так, но мы ждем важного звонка… — замялась я.
— Тогда не буду вас долго задерживать, просто хотела узнать, все ли с вами в порядке. До свидания, звоните мне, если что — у меня большие возможности в самых разных сферах.
— Спасибо, непременно позвоню.
Я положила трубку и задумалась: зачем она звонила? Насколько мне показалась, эта женщина никогда ничего не делает просто так. И еще этот ее намек про большие возможности… А Лена все не звонит, скоро уже обед, время-то уходит.
— Вот что, Лера, давай-ка ты без всяких предупреждений поезжай в больницу к Николаю. Думаю, он тебе и без Лены все скажет.
— Что за спешка? — Лера оторвала голову от конспектов. — Что-то у меня сердце не на месте… Как бы с Леной чего не приключилось…
— А если Лена сейчас в больнице у Коли?
— Тогда все в порядке, выяснишь, как мы договаривались, все о состоянии парня и, если он все-таки не сможет приехать к нам в студию, позвонишь сюда, чтобы мы всей командой ехали к тебе.
— Разумно, — одобрила Лера. — Сейчас же и отправлюсь!
— И обедать не будешь?
— У меня сегодня разгрузочный день, — ответила она, одеваясь.
Господи, питается каким-то птичьим кормом, так еще и разгрузочные дни ей понадобились! Лера уже скрылась за дверью, когда я спохватилась и кинулась ее догонять.
— …Слава богу, успела, — выдохнула я уже у самой проходной.
— Что с вами, Ирина?
— Ничего, я просто забыла тебе сказать, чтобы ты узнала у Коли адрес Лениной тетки. И поделикатней как-нибудь, чтобы парень не начал дергаться.
— Зачем?
— Говорю же, сердце у меня не на месте! Если она сегодня не объявится, надо будет съездить к ней домой. Придумай тогда сама что-нибудь…
— Хорошо-хорошо, я скажу Коле, что мы хотим послать за Леной машину, чтобы ей самой не добираться на передачу.
— Вот и умница, жду от тебя новостей.
Лера как-то странно на меня посмотрела, но больше ничего не сказала. Ну и пусть смотрит, я и в самом деле беспокоюсь. Гурьев бы, что ли, объявился! Так тягостно на душе, хоть волком вой.
Я медленно поплелась обратно в кабинет, там уже расположились Павлик с Галиной Сергеевной.
— Ну что, Ирина, звони Анне, ты вроде бы с ней подружилась, и договаривайся на завтра. Поедем доснимать. Нам не хватает трех-четырех минут до полной картины. Можно, конечно, было бы и обойтись, но лучше подстраховаться.
— Подстраховаться всегда лучше, — согласилась я, думая о своем. — А что вы предлагаете еще снять?
— Какая разница? Пусть тебе по руке гадает! Ты у нас одна осталась неохваченная…
— Как скажете, — пожала я плечами и придвинула к себе телефон. — Алло, Анна? Это вы?
— Да, я.
— Добрый день, это Ирина Лебедева. Вы завтра свободны?
— С полудня собираюсь весь день быть дома.
— Замечательно, мы к вам подъедем, чтобы записать небольшой кусочек.
— А что именно?
— Вы не против, если это будет гадание по моей руке?
— Не вижу причин для отказа.
— Нет? Прекрасно, тогда до завтра. И знаете, что еще? На всякий случай будьте готовы для участия в передаче послезавтра.
— А разве ваши планы изменились?
— Нет, пока ничего в наших планах не изменилось, но мало ли…
— Хорошо, я буду готова.
— До свидания, — я положила трубку.
— Ирина, что означает твоя просьба? — спросила меня Галина Сергеевна.
— Так, подстраховываюсь на всякий случай, — пожала я плечами.
— Ирина, не лги! Что ты скрываешь?
— Ничего я не скрываю, просто Лены до сих пор нет, а зачем нам накладки? Евгений Иванович повтора под Новый год нам не простит.
— Это я понимаю не хуже тебя, но сообразить не могу, откуда взяться накладкам, когда у нас практически все готово?
— Всякое может случиться, — я упрямо продолжала гнуть свою линию.
— Знаешь что, — рассвирепела Галина Сергеевна, — если бы так всегда думали, то не выпустили бы вообще ни одной передачи! Давай выкладывай, что тебя гнетет и почему ты постоянно шушукаешься с Гурьевым!
Я удивленно на нее воззрилась, а она продолжала, все больше распаляясь:
— Думаешь, я ничего не замечаю? Нет, я все вижу, только молчу и жду, когда у тебя совесть проснется и ты поделишься с коллегами, а ты все в молчанку играешь! Так нечестно, нас всех это, знаешь ли, касается: и меня, и Павлика, и Леру… Кстати, а где она?
— В больнице, — брякнула я.
— Что?! — Галина Сергеевна побледнела и схватилась за сердце.
— Да нет, не в том смысле! — поспешила пояснить я, чтобы у нее и в самом деле не случилось сердечного приступа. — Она к Николаю в больницу уехала, чтобы самой все на месте выяснить…
— Знаешь что, Ирина, — грозно посмотрела на меня наш режиссер, — с тобой не соскучишься…
— Да уж, — заговорил Павлик, до сих пор молчавший. — Мне самому чуть плохо не стало от твоего заявления, дорогая ты наша ведущая. Ты нас всех до больницы довести решила?
— Извините меня, как-то само собой получилось…
— «Само»… — передразнила меня Галина Сергеевна. — Давай чтобы больше так не получалось. А сейчас дай мне водички и рассказывай.
— Хорошо, — сдалась я. А что еще оставалось делать, когда меня приперли к стенке?
Мой рассказ занял все время, оставшееся до обеда, и сам обед, так как Галина Сергеевна постоянно меня перебивала и требовала подробностей, хорошо еще, что хоть Павлик молчал.
— …Теперь вы понимаете, почему я беспокоюсь? Лены-то так до сих пор и нет. Теперь вся надежда на Леру, какие она нам новости привезет…
— Хорошо, что мы параллельно готовим программу с Анной, — протянула Галина Сергеевна. — Конечно, это не совсем то, что надо, но повтора Женя нам не простит, тут ты, Ирина, права на все сто…
— Что-то я этих ужасов наслушался и есть захотел, — выдал Павлик, потом, заметив наши укоризненные взгляды, стал объяснять: — Я всегда, когда волнуюсь, есть хочу, это у меня с детства…
— Ладно, не оправдывайся, — прервала я его излияния, — иди питайся, но быстренько. Вдруг все в порядке, и сейчас позвонит Лера, чтобы мы уже ехали?
— Я не позвоню, — раздался вдруг от двери Лерин голос, и мы увидели, как она сама уже входила в кабинет.
— Как там дела? — спросил Павел, помогая Лере снять куртку.
— Коля уже потихоньку ходит, а его лечащий врач сказал, что спокойно может отпустить больного на выходные домой, так что ехать снимать нет никакой необходимости.
— Хоть это хорошо, — выдохнула я. — А Лену ты не видела?
— Нет, ее там не было, и вчера она тоже не появлялась. Коля просил меня ее навестить и адрес дал, так что никаких поводов придумывать мне не пришлось.
— А где живет Лена?
— В Ленинском районе, на Шехурдина.
— Далековато, но ехать надо, — заключила Галина Сергеевна. — Ирина, давай отправляйся. Если девочка, например, простудилась, так это еще полбеды, а вдруг там и в самом деле что-то серьезное стряслось? Выясни все и возвращайся.
— Уже еду.
— А что случилось? Почему такая паника? — Лера недоуменно обвела нас взглядом.
— Тебе Галина Сергеевна с Павликом все расскажут, — бросила я на бегу и оставила своих сотрудников вводить помощницу режиссера в курс дела.
Уже на улице меня догнал Костя.
— Ирина Анатольевна, вас не нужно подвезти?
— Нет… — начала я отказываться, но тут же передумала: — Да, пожалуйста, если ты свободен.
— Свободен, меня директор на сегодня к Гурьеву прикрепил, а тот вдруг ни с того ни с сего куда-то ушел своим ходом.
— А когда вернется, не сказал? — я тут же поняла причину переменчивости поведения Валерия.
— Часам к четырем примерно, — пожал плечами Костя. — Так куда вас везти?
— На Шехурдина, в Ленинский, — я назвала адрес Лениной тетки.
— Знаю я это место, — кивнул Костя, садясь за руль.
Я поняла, как мне повезло, только тогда, когда Костя начал петлять между домами, ныряя в какие-то подозрительные подворотни. И хоть не страдаю топографическим кретинизмом, но здесь точно бы заблудилась.
— Приехали, вот дом, который вам нужен. Кстати, Ирина Анатольевна, что у вас в нем за дело? Может быть, мне пойти вместе с вами? — заботливо спросил водитель.
— Не нужно, Костя, — улыбнулась я. — Здесь живет героиня нашей передачи, просто она сегодня не пришла и не позвонила, вот я и решила узнать, не случилось ли с ней чего.
— Это та самая Лена, с которой я вас возил в больницу? — уточнил он.
— Да, она. Так что, сам понимаешь, ничего страшного тут быть не может.
— Хорошо, я буду вас ждать в машине, — согласился Костя.
Я прошла по протоптанной в снегу тропинке к подъезду, поднялась на пятый этаж и позвонила.
— Кто там? — раздался голос из-за двери.
— Добрый день, а Лена дома? — спросила я.
— Нет ее.
— А когда будет?
Ответа не последовало, но дверь на цепочке приоткрылась, и я увидела настороженное лицо пожилой женщины.
— А ты кто такая будешь? — подозрительно спросила она.
— Я с телевидения, могу показать удостоверение. Разве Лена не говорила вам, что мы пригласили ее участвовать в нашей передаче?
— А! — оттаяла женщина. — Так ты Ирина Лебедева, что ли?
— Она самая, — подтвердила я.
— Сейчас, — дверь снова закрылась, потом открылась настежь. — Заходи!
Никогда мне не нравилась манера «тыкать» незнакомому человеку, но для дела приходилось не раз терпеть.
— Да нет, у меня мало времени, вы только скажите, когда Лена вернется? У нас возникли кое-какие вопросы, связанные с передачей, надо бы обсудить…
— А кто ее знает… Вчера я ее на ипподроме видела, когда Триумфа осматривала. Она сказала, что к Кольке своему в больницу поедет, потом к матери его зайдет… Там, наверное, ночевать осталась.
— А сегодня вы ее не видели?
— Не видала. Да разве ж я не понимаю: дело-то молодое, поди, у Кольки своего торчит, переживает за него. Ты в больницу сходи, она небось там.
— Спасибо вам, до свидания, — разочарованно попрощалась я. На душе стало еще муторнее.
— До свидания. — Женщина захлопнула дверь, а я поплелась обратно к машине.
— Костя, мне нужно с тобой посоветоваться, — решилась я, когда мы отъехали от дома.
— Слушаю вас, Ирина Анатольевна.
— Как ты думаешь, есть смысл беспокоить мать Коли, чтобы проверить, у нее ли Лена?
— Не думаю, — сразу же отозвался Костя. — Парень бы об этом знал. Мы просто зря встревожим женщину.
— Ты прав, — согласилась я уныло. — Теперь даже не представляю, где ее искать.
— А что случилось?
— Если бы я знала… — «А, была не была! Расскажу все Косте, он не один раз помогал мне…»
Костя выслушал, не перебивая и не задавая вопросов, поэтому я справилась гораздо быстрее, чем в прошлый раз, когда рассказывала эту историю моим сотрудникам, мы даже не успели доехать до телецентра.
— Вот что, Ирина Анатольевна, сейчас не имеет ни малейшего смысла мотаться по городу. Вы все равно не знаете, где искать Лену. Давайте встретимся с Гурьевым, может быть, у него появились какие-нибудь новости.
— Ой, как же я сама не догадалась! Вполне возможно, что Лена сейчас с ним у капитана Кулешова.
— Вряд ли, — охладил мою радость Костя. — Она бы вам оттуда позвонила, чтобы вы не волновались.
— Опять ты прав, — снова сникла я.
— Не расстраивайтесь раньше времени, — посоветовал Костя. — Может быть, еще ничего страшного не случилось. Вы сейчас идите к себе, я поищу Валерия. Потом мы к вам вместе зайдем.
Когда я грустная приплелась в кабинет, остатки надежды, что Лена отыскалась, испарились, поскольку коллеги меня встретили дружным вопросом:
— Ну как, ты ее нашла?
— Нет, и тетка не видела ее со вчерашнего дня, — покачала я головой и, не раздеваясь, опустилась на стул.
— И что теперь делать? — спросил Павлик.
— Ждать Гурьева. Он, похоже, последний из нас, кто ее видел. А номер телефона капитана Кулешова я все равно не помню.
Напряжение, с которым мы дожидались Валерия, было настолько сильным, что никто ничего не мог делать. Мы хмуро поглядывали друг на друга и вздыхали. Но и появление Валерия оптимизма не добавило.
— Так, — обвел он взглядом присутствующих, — как я понимаю, народ в курсе?
— Их ведь это тоже касается! — вскинулась я.
— Ладно, не кипятись, — осадил меня Гурьев. — Значит, так. Дела обстоят следующим образом: Кулешов легко выяснил, что у матери тренера было два сына-близнеца, Вениамин и Иван…
Потом он навестил болеющего Ивана на предмет выяснения адреса брата, однако наш тренер сказал, что понятия не имеет: их пути-дорожки с Веней разошлись еще двадцать лет назад, когда Веня связался с бандитами и сел. С тех пор Иван Терентьевич никаких отношений с братом не поддерживает, а последний раз видел его на похоронах матери. Далее, в архиве, естественно, нашлись данные на Вениамина Терентьевича Поползнева по кличке Ползун. Этот гражданин сел за вооруженное ограбление на пять лет, отсидел по полной, вышел на свободу и через пару лет уехал из Тарасова. Все.
— То есть как это все? — возмутилась я. — Он же здесь, я его сама видела!
— Верю, но он тут не прописан под старой фамилией, так что адреса его пока установить не удалось.
— А ресторан?
— Он там пока не появлялся.
— А обслуживающий персонал допросить нельзя было?
— Допросили, узнали номер сотового, который сейчас не отвечает.
— А…
— Не акай, — перебил меня Гурьев, не дав договорить. — По документам ресторана он тоже не проходит, как будто ты не знаешь, что сейчас такое встречается сплошь и рядом.
— Значит, я сама поеду в этот ресторан, меня там вчера запомнили, авось что-нибудь и узнаю…
— Ирина, — поморщился Валерий, — хватит уже играть в сыщицу. Не спорю, тебе повезло, удалось многое узнать, но сейчас лучше не суйся.
— Даже не подумаю тебя слушаться, — уперлась я. — Лена пропала, а ты…
— Как пропала?
— Да вот так! Может быть, ты запер ее в своей квартире?
— Глупости говоришь, — буркнул Валерка. — Зачем мне это? Я вчера уговорил ее съездить к Кулешову, там она очень подробно описала одежду, в которой был тренер, то есть не тренер, конечно, но тогда мы этого не знали… Потом я проводил ее до остановки, она сказала, что ей надо на ипподром. Вот и все. А почему вы решили, что Лена пропала?
— Потому что она сегодня не появилась у нас и не позвонила…
— Это еще не причина вдаваться в панику, — снова перебил меня Валерий.
— Гурьев, — встряла Галина Сергеевна, — не считай нас всех полными кретинами, дослушай сначала Ирину.
— Хорошо-хорошо! — поднял тот руки в примиряющем жесте.
— Слушаю.
— В больнице у Коли она не появилась ни сегодня, ни вчера, дома у тетки ее тоже нет, и она там не ночевала. Теперь тебе все понятно?
— Понятно, — процедил Валерий, потом посмотрел на Костю: — Что ж ты мне об этом дорогой не сказал?
— Не успел.
— Ладно, дамы и господа, придется мне согласиться с Ирининым безумным планом поехать в ресторан. Только мы тебя одну не отпустим, даже не надейся. — Гурьев строго посмотрел на меня. — Поедешь со мной и Костей. Я вас подожду в машине, а вы изобразите парочку.
Я слегка скривилась, но согласилась: не очень-то мне улыбалось изображать с ним парочку, но делать нечего, придется подчиниться. А еще подумалось, что я сегодня опять опоздаю домой, и Володя будет сердиться.
К ресторану мы подъехали в половине шестого. Валерий благословил нас с Костей, но подвигов просил не совершать. Я картинно вышла из машины, оперлась на руку Кости и прошествовала в заведение. Ужинать я там сегодня не собиралась, так как знала, что на халяву рассчитывать не приходится, поэтому, не раздеваясь, прошествовала прямо в зал. Меня встретила вчерашняя официантка:
— Добрый вечер, рады снова приветствовать вас в нашем ресторане. А что же вы не раздеваетесь?
— Нет, сегодня я буду ужинать в «Мандарине», — брякнула я первое пришедшее на ум название дорогого ресторана. — Люблю, знаете ли, разнообразие. Я сегодня, как видите, не одна, поэтому хотелось бы пригласить Вениамина Терентьевича отужинать с нами. Он здесь?
— Нет, его не будет несколько дней, он позвонил и сообщил об этом.
— Какая жалость! — воскликнула я. — А вы не подскажете, как мне с ним связаться?
— К сожалению, нет. Он сказал, что уезжает за город.
— Досадно, — я прилагала все усилия, чтобы выглядеть расстроенной.
Официантка немного поколебалась, потом доверительно приблизилась ко мне и тихонько сказала:
— Не огорчайтесь, ведь вы же знаете Ольгу Алексеевну?
— Конечно, мы с ней очень хорошие подруги.
— Вот у нее вы и сможете узнать номер телефона: Вениамин Терентьевич уехал в ее загородный дом.
По тому, как девушка улыбалась, я сообразила, что хозяин не обходил ее своим барским вниманием и, возможно, возил в этот самый дом когда-нибудь.
— Спасибо, милочка. — Я царственно достала из кошелька пятидесятирублевую купюру и протянула девушке. — Это вам за любезность.
Купюра тут же исчезла в ее руках, словно дематериализовалась. Да, красиво они тут работают!
— Пойдем, дорогой, сожалею, что мне не удалось тебя познакомить с Вениамином Терентьевичем, он бы тебе понравился.
Костя с умным видом кивал, словно богатый придурок, потакающий капризам своей избалованной подруги. Я потащила его к выходу, надеясь, что не встречу в «Мехико» никого из наших общих с мужем знакомых.
— Невеликий у нас улов, — подвела я итог, когда мы снова очутились в машине. — Вениамин Терентьевич, по словам особо приближенной официантки, укатил в загородный дом Ольги Алексеевны.
— И то хлеб, — оптимистически заметил Гурьев. — Сейчас мы тебя отвезем домой, а потом я свяжусь с Мишей, пусть поищет этот адресок по своим каналам. Другого пути не вижу.
Я согласилась, так как прекрасно понимала всю бессмысленность звонка Ольге Алексеевне. Она бы мне все равно ничего не сказала, да я, собственно, даже придумать не могла, на каком основании могла задать ей такой вопрос. Так что домой я вернулась в самом удрученном состоянии, зато не опоздала, и Володьке не к чему было придраться. Он отнес мой понурый вид на счет того, что я устала, и принялся хлопотать надо мной, словно наседка. Я постаралась приободриться и хотя бы на время выбросить из головы служебные тревоги, но получилось не очень-то… В общем, до самого утра я ворочалась и думала о Лене.