Пролог

Василий Прохорович Шанин, а в простонародье — просто Прохор, был профессиональным мусорщиком. Каждое утро он выезжал за город на городскую свалку в поисках чего-нибудь эдакого, что потом можно было бы сбыть на Сенном рынке. «Работа» эта ему нравилась и вызывала даже некоторый спортивный интерес: что же такого необычного он найдет на этот раз. А простор для творчества на свалке был необыкновенный. Там можно было найти все: от бачков для унитаза до спального гарнитура.

Сегодня все было не так, как всегда. Погода стояла жаркая, и пребывание под солнцем не вызывало у Шанина положительных эмоций. Душное марево дополняло невероятное сочетание тухляка и гари, поднимающееся над грудой отбросов.

Хотелось выпить, но ничего путного, что можно было продать, никак не попадалось. Даже мелочовкой нельзя было поживиться. Уже собираясь уходить домой, Прохор с тоской оглядел свои владения.

«Ну что за идиотский день!» — вслух пробормотал он, раздумывая, стоит ли ждать, когда приедут машины с мусором, или пойти домой и занять на бутылку у Сан Саныча.

Вытерев пот со лба, он все-таки решил, что последний вариант лучше, и уже собирался уходить, как в дальнем конце необъятного моря отходов что-то блеснуло. Прохор насторожился и, приглядываясь, замер. Огромная арматура, стоявшая здесь уже давно, со времен, должно быть, монгольского ига, совершенно закрывала обзор. Это была чужая территория. Ее контролировал другой любитель поживиться на свалке — его звали Никанорыч.

Прохор минут пять стоял и прислушивался. За вторжение на чужую зону можно было прилично схлопотать. Но сейчас Никанорыча не было. Вокруг стояла тишина. Любопытство взяло верх, и Прохор осторожно, постоянно оглядываясь по сторонам, пошел в направлении арматуры.

«Матерь божья!» — прошептал Прохор, остановившись и придя в великое изумление от представшей перед ним картины. Он еще не до конца поверил в привалившее ему счастье.

Перед ним, блестя на солнце и слепя глаза, стояла серебристая «девятка».

Иногда его «коллеги» рассказывали басни о том, что на свалке можно найти угнанную и брошенную машину, но чтобы это выпало ему… Нет, в это просто невозможно поверить. На негнущихся ногах, беспрерывно оглядываясь, он подошел к машине и дрожащими руками провел по капоту.

«Красавица!»— шепотом проговорил он, пытаясь открыть дверь. Она не поддавалась, и ему пришлось ее дернуть. «Ну же, давай, открывайся», — уговаривал он ее.

Наконец дверь открылась, и к ногам Прохора упал мужчина. Его открытые глаза смотрели в бесконечность. Они уже видели то, что живым видеть не дано…

От изумления и ужаса Василий Прохорович несколько секунд молча с открытым ртом смотрел на труп. Потом, когда первоначальный шок прошел, он издал какой-то утробный звук и тут же бросился прочь. Вспоминая по дороге всех святых, не забывая при этом креститься и каяться во всех грехах, как своих, так и чужих, он уносил свои ноги подальше от этого страшного места. И, только добравшись до дома и приняв целый стакан самогонки, он смог немного отдышаться.

Уговорив свое НЗ, он, набравшись смелости, пошел советоваться к своему соседу Сан Санычу. Тот выращивал на своем не очень большом участке всякую всячину, обеспечивая себе таким образом прибавку к пенсии. Всю дорогу до соседнего дома Прохор терзался сомнениями о том, надо ли рассказывать обо всем происшедшем Санычу или попробовать все-таки закопать по-тихому мертвого мужика, а потом продать машину. Нужные люди для этого у него имелись.

«Если продать машину, — рассуждал он, идя нетвердой походкой вдоль забора, — то можно будет и не работать совсем. Денег хватит до конца жизни. С другой стороны, как-то не очень по-христиански получится…»

Подумать только, бросить человека на съедение собакам, которые в большом количестве бродили по свалке.

С такими невеселыми думами Прохор наконец-то добрался до дома соседа.

Тот сразу же заметил, что его шатает из стороны в сторону, и неодобрительно покачал головой. Вслух, однако, Сан Саныч ничего не сказал и пригласил Прохора в сад, на скамеечку.

«Раз успел надраться в такую рань, то, значит, есть дело», — резонно рассудил сосед, усаживаясь в тенечке под яблоней.

Прохор оправдал ожидания Сан Саныча своим рассказом. Закончив свою речь, он выжидательно посмотрел на него:

— Что делать-то? А?

Прохор почти протрезвел от заново пережитых ощущений и выглядел со стороны вполне вменяемым человеком. Саныч молча наклонился и, выудив из-под скамейки бутылку самогонки, поставил ее на стол. Оттуда же были извлечены и два стакана. Молча разлив мутную жидкость по бутылкам, Прохор с Санычем, не чокаясь, выпили, помянув таким образом неизвестного человека.

— Я так думаю, — поставив стакан на стол, сказал Саныч, — что тебе надо все-таки пойти в ментовку. Негоже так человека оставлять.

— Да ты что, — отшатнулся от него Прохор. — Рехнулся, что ли?! Чтобы я с ментами связался?.. К тому же это территория лысого Никанорыча, вот пусть он к ментам и обращается и разбирается. А меня увольте.

И Прохор выразительно подкрепил свою речь жестом.

— Да вот в том-то и дело, что Никанорыча-то в больницу увезли. Язва у него обострилась.

— А ты откуда знаешь? — не поверил Прохор.

— Петрович сказал. Вчера еще.

— А то я смотрю, что его сегодня не было, — протянул Прохор.

— Да и похоронить человека надо, — продолжил Сан Саныч. — Так нельзя. Собаки опять же, сам говорил…

— О, господи, — всплеснул руками Прохор, — а я дверь-то машины и не закрыл. Но… — он слегка замялся. — Может быть, вместе со мной тогда сходишь в отделение? А то я страсть как не люблю эту милицию.

— Ладно, пошли, — немного подумав, согласился Саныч. — У меня в ментовке дружок есть. К нему и пойдем, чтобы по кабинетам не шлындаться.

* * *

Придя в отделение, Прохор совсем приуныл и затравленно озирался по сторонам. Сан Саныч куда-то исчез и вот уже минут пять не появлялся.

— Пойдем, я договорился, — наконец откуда-то вынырнул он.

Прохор поспешно встал со стула и засеменил вслед за Сан Санычем. Они поднялись по лестнице на второй этаж, Саныч подтолкнул Прохора к какому-то кабинету. Тот, потоптавшись слегка на месте, наконец набрался смелости и открыл дверь.

В комнате стояло несколько столов. Все они были пусты, кроме одного. За ним сидел довольно приятный мужчина лет тридцати пяти и добродушно смотрел на вошедших. Прохор немного расслабился — на мента, в его понимании, этот человек никак не смахивал.

— Прошу, проходите, садитесь, — пригласил между тем мужчина. — Меня зовут Дмитрий Николаевич. Что у вас произошло, рассказывайте.

Прохор немного успокоился и торопливо, путаясь и сбиваясь, начал свой рассказ. По мере того, как он говорил, лицо Дмитрия Николаевича становилось хмурым и встревоженным. Наконец, сделав жест Прохору остановиться, он схватил телефон и начал куда-то звонить. Отдав несколько распоряжений, он встал со своего места и направился к выходу.

— Поехали, — отрывисто сказал он, оборачиваясь к Прохору с Сан Санычем.

— Куда поехали? — растерянно вскочил Прохор.

— На свалку. Покажете место, где обнаружили труп.

Прохор интенсивно замотал головой, вспоминая глаза того мужика. Однако Дмитрий Николаевич нахмурил брови и сурово взглянул на него. Кроме того, его в бок толкнул Сан Саныч. Прохору ничего не оставалось, как подчиниться.

Дорога до свалки не заняла много времени, и минут через пятнадцать оперативники, заткнув носы от жуткой вони, уже колесили вокруг кучи хлама и пищевых отходов. Они нашли брошенную «девятку» благодаря Прохору, знавшему свалку как свои пять пальцев, довольно быстро. Собак не было, и тело осталось нетронутым.

— Дверь была закрыта? — обратился к Прохору следователь, когда они вышли из милицейского «уазика» и стояли возле «девятки».

— Да, солнце слепило, — ответил Прохор. — Я не видел, что кто-то есть в салоне. Открыл дверь, а тут… вот.

Он смущенно развел руками, стараясь не смотреть на мертвого мужчину.

— Так, понятно, спасибо, — выдохнул Дмитрий Николаевич. — Отойдите, не мешайте работать.

И вокруг машины засуетилась оперативная бригада.

— Права нашел: Бондарев Сергей Павлович, 1966 года рождения. Место рождения — Тарасов, — немного погодя послышался голос одного из ее участников. — Прописка: улица Вольская, дом 5, квартира 9. Слава, проверь, это по твоей части.

И он передал права коллеге, стоявшему рядом.

— Так, и доверенность на машину, — высунул голову из салона Дмитрий Николаевич. — Оформлена два года назад на Бондарева. Оформила некая Звонарева Светлана Георгиевна. Год рождения тот же. Слава, займись и ей тоже.

— Ладно.

— Документов больше нет, только права. Сигареты «Парламент» — губа не дура. Зажигалка, — бесстрастно продолжал следователь. — Все. Больше ничего нет. Если что-то и было, то кто-то постарался, чтобы мы об этом не узнали.

— Убит двумя выстрелами в голову, — тем временем сообщил другой оперативник, осматривавший тело убитого. — Похоже, убили в машине, а потом уже пригнали ее сюда. Вряд ли это случилось прямо здесь. Уж больно место для разборок неромантичное — воняет, знаете ли.

— А может, это и не разборки. Может, заказное. Тогда и тут можно было.

— Ребята, тут точно вторая машина была — отпечатки шин просто шикарные.

На Прохора и Сан Саныча больше никто не обращал внимания. Немного погодя приехали эксперты, и вокруг началась еще большая суета. Посмотрев на все это, оба соседа переглянулись и потихонечку побрели домой…

 

Глава 1

Лариса выключила будильник и, сладко потянувшись, замерла, оттягивая момент расставания с негой. Вставать совершенно не хотелось. Потянувшись и сгоняя с себя остатки сна, Лариса все-таки встала с кровати и, надев тапочки, прошла в ванную.

Там, встав под холодные струи душа, она почувствовала себя гораздо лучше. Однако с восстановлением гармонии тела на нее тут же навалилась дисгармония души. Ее благоверный, Евгений Котов, находился сейчас в Москве, в одной из своих коммерческих командировок, и до вчерашнего дня Лариса пребывала в прекрасном настроении. Но именно вчера ее начали одолевать другие проблемы, связанные с ее мамой и дочерью.

Лариса поднялась наверх и осторожно заглянула в спальню к Насте. Раскинувшись по кровати, девочка беззаботно спала. Лариса спустилась на кухню и машинально начала готовить завтрак, не переставая думать о дочери.

«А собственно говоря, — размышляла про себя она, — что произошло? Ну, не пришла она ночевать, ну, завалилась домой почти утром, не предупредив. Ну и что? Сама же была молодая и тоже гуляла все ночи напролет с парнями».

Другой внутренний голос, однако, напомнил ей: «Да, все так, но не в четырнадцать же лет!!!»

Яйцо треснуло и потекло мимо сковороды.

— Вот черт! — в сердцах вскрикнула Лариса. — Нет, так не пойдет. Надо пойти разбудить ее и поговорить прямо сейчас.

Она уже направилась в сторону спальни, но в последний момент передумала и продолжила готовить завтрак. Она резонно решила, что сейчас все равно, кроме невнятного бормотания, ничего от дочери не услышит.

Лариса села в кресло и достала пачку сигарет. Открыв ее, она не поверила собственным глазам. Пачка была абсолютно пуста.

— Да, это уже переходит все границы!

Она отчетливо помнила, что вчера вечером у нее оставалось полпачки.

— Неужели это Настя?! — вслух возмутилась она.

Первым порывом ее было нестись в спальню и дать хорошую взбучку дочери, но второй раз за это утро она сдержалась. Что это сейчас даст? Да абсолютно ничего. А вот вечером с ней надо будет очень серьезно поговорить.

Вдруг запахло горелым, и Лариса, метнувшись к плите, поняла, что ее яичница по-восточному безнадежно испорчена. Такое бывало с ней, владелицей элитного ресторана «Чайка» и великолепным кулинаром, крайне редко и говорило о наивысшей степени расстроенности.

Лариса снова присела в кресло и вздохнула. Она вспомнила о вчерашнем визите своей мамы. Этот факт сам по себе заслуживал внимания, так как случалось это очень редко, прямо как нынешний испорченный завтрак. Если бы мама пришла просто так, все бы ничего, но уже с порога она весьма возбужденно начала выяснять, что происходит у Ларисы с ее мужем.

И Лариса терпеливо в течение всего вечера слушала нравоучения матери о том, что «так жить нельзя» и что «вот у нас с папой…». Потом Ларисе был представлен весь перечень того, что было у ее мамы с ее папой и какая у них была дружная советская семья. А сейчас… Какие нравы! Что произошло с людьми? А молодежь!

— Лариса, — причитала Нина Андреевна. — Ты посмотри, что делается. Молодежь жмется прямо на улицах! Да еще как! Мы с твоим папой даже наедине такого себе не позволяли!

При этой фразе дочь не удержалась и рассмеялась.

— Что смешного?! — в праведном гневе заходилась мама. — Ведь еще немного, и они начнут прямо на остановках заниматься любовью! Я понимаю, что всему этому учат сейчас по телевизору. А видики?! Эти так называемые эротические фильмы…

— Мама, — не выдержала Лариса, — неужели и ты смотришь порнуху?

— Лариса, — строго пресекла подобные предположения Нина Андреевна. — Мы с отцом подобное не смотрим, но люди говорят, что это просто срам. Смотреть тошно.

— Тогда зачем смотрят? — устало спросила Лариса.

— А кто знает? На них же не написано, что это такое. Дочка, — наставительно продолжала вещать мать, — смотри за Настей! Девочка растет красивая. Как бы чего не случилось.

— Мама, — уже с трудом скрывая раздражение, сказала Лариса. — Ты вечно наговоришь черт знает что.

— Да! А где сейчас моя внучка? Время уже десять часов.

— Она гуляет, — спокойно ответила Лариса, хотя ее этот вопрос тоже уже начинал волновать.

— Где гуляет? — не отставала мать.

— Мам, да откуда я знаю?!

— А я всегда знала, где ты находишься, — поднялась со своего места мать. — Лучше бы к вам вообще не ходить! Себе спокойней будет.

— Ты скажи, что случилось-то?

— А то, что Настя ко мне пришла и сказала, что вы с Евгением практически развелись!

— Ну и что? — равнодушно отреагировала Лариса. — Мы с ним уже где-то два года живем в состоянии перманентного развода.

— Чего? — не поняла Нина Андреевна значение слова «перманентный».

— Мама, у тебя с папой, кажется, есть великолепная отдушина в виде дачи, — устало выдохнула Лариса. — Мало ли что наговорит тебе Настя!

Она поняла, что появление матери у нее было спровоцировано не кем иным, как Настей, которая отправилась к бабушке жаловаться на мать, потому что та отказала ей накануне в деньгах. Поскольку все эти мелкие проблемы резко контрастировали со спокойствием и благолепием, воцарившимися в семье после отъезда Котова, и являлись, таким образом, ложкой дегтя в бочке меда, это чрезвычайно раздражило Ларису. И она решила завершить разговор с матерью на конфликтном уровне.

— Ну и не ходи тогда сюда, — заявила она ей. — Непонятно, зачем вообще пришла.

Нина Андреевна, окинув дочь презрительным взглядом, обулась и, не прощаясь, вышла из квартиры.

Лариса, вспомнив все это, вздохнула и принялась готовить яичницу заново. Маму, конечно, не исправишь, а вот Настей тем не менее заняться надо.

Она приготовила завтрак, оставила дочери записку о том, где что лежит поесть, и поспешила на улицу. Она хотела еще до наступления жары, по утреннему холодку, съездить в парикмахерскую и привести себя в порядок.

Посмотрев на часы, Лариса спустилась вниз. Спустя несколько минут она завела свою любимую «Вольво-450» и поехала в один из лучших салонов города, где работала ее подруга Эвелина Горская.

Общаться с Горской Лариса, в принципе, любила. Во-первых, потому, что от нее можно было услышать все последние сплетни. Во-вторых, Эвелина была специалистом высокого класса, и никогда еще Лариса не уезжала от нее недовольная своим новым имиджем.

— Ларочка, ты, как всегда, точна. Я тебя жду с нетерпением, потому что для этого есть определенные причины, — Эвелина сделала загадочное лицо.

— Что случилось? — насторожилась Лариса.

— Ты совсем запустила себя, — сменила тему Эвелина, усаживая Ларису в кресло. — Так нельзя. Ты загубишь свою красоту. Каждую неделю необходимо делать глубокую чистку лица и обязательно с отшелушивающим эффектом.

— Лина, ну это ты что-то совсем загнула, — усмехнулась Лариса. — Так я совсем облезу.

— Ну хотя бы два раза в месяц, — легко согласилась Горская. — Так что давай-ка ты перейдешь на кушетку, и я тебе сделаю хорошую маску. Что-то мне не нравится состояние твоей кожи — тебе все-таки не пятнадцать лет.

Лариса ничего против этого не имела и с удовольствием легла на кушетку. Она, правда, подумала, не выразить ли протест по поводу намеков Горской насчет ее непионерского возраста, но все же решила промолчать. Ладно, пускай Эвелина, которая была лишь на два года ее младше, в душе кичится своей «молодостью».

Убрав с ее лба волосы, Эвелина очистила Ларисино лицо косметическим молочком и, мягко массажируя кожу, стала наносить крем.

— Как твой Котов? — между делом поинтересовалась она.

— Нормально, — усмехнулась Лариса. — Что с ним станет — он в командировке в Москве.

— С ним-то ничего не станет, а вот твои годы уходят, — назидательно произнесла Горская. — Еще лет пять, и все.

— Что значит — все? — не поняла Лариса.

— Все — это значит все, — безапелляционно заявила Эвелина. — Это значит, что ты никому уже не будешь нужна.

— Ой, — вздохнула Лариса, — да я и сейчас никому особо не нужна. Котова вот только никак не выгоню. Надоел — ужас!

— Правильно, — обрадовалась Горская, снимая остатки крема и накладывая маску. — Котова гони. Сколько можно. А Котов знает, что у тебя любовник?

— Какой любовник? — не поняла Лариса.

— Как, у тебя нет любовника? — с пафосом, которому позавидовала бы любая актриса, всплеснула руками Горская. — Ты хоть понимаешь, что сама, своими руками, себя губишь?

— Господи, — простонала Лариса. — Лина, не начинай, пожалуйста. У меня и так проблем полно, мне еще одной не хватает для полного счастья.

— Ты просто глупа. Если у тебя будет любовник, то проблем не будет совсем, — тоном, не допускающим возражений, заявила Горская.

— Это еще почему? — искренне удивилась Лариса.

В теории Эвелины о любовниках появилась новая волна. Это показалось Ларисе интересным. Вообще-то Эвелина каждый раз, когда встречалась с ней, заводила разговор о мужчинах и убеждала свою подругу вести более раскрепощенную и незашоренную комплексами половую жизнь.

— Объясняю в последний раз, — снисходительно произнесла Горская. — И делаю это только потому, что ты моя подруга. Когда есть любовник, а лучше и не один, — жизнь становится проще.

— Почему?

— Потому что все твои проблемы решают они. Одну проблему — один, другую — другой, и так далее. Удобно, экономично и приятно. Все стороны довольны.

— Моя дочь пришла домой утром, ей только четырнадцать, и гулять по ночам, по-моему, еще рановато, — решила привести пример Лариса. — И как, по-твоему, мог бы решить эту проблему любовник?

— Очень просто, — нанося особый подтягивающий крем на шею Ларисы, оптимистично сказала Горская. — Ты звонишь своему бойфренду и объясняешь ситуацию. Если он нормальный мужик, то найдет твоего ребенка и доставит домой.

— А если нет?

— А если нет, то гнать его надо на фиг, — пожала плечами Эвелина. — И заводить другого.

— Ну уж нет, — покачала головой Лариса. — Я лучше как-нибудь сама. Мне еще не хватало думать о том, кто мою дочь искать будет. Бессонная ночь обеспечена на сто процентов.

— Да ну тебя, — махнула рукой Эвелина. — Ты просто невозможна. Красивая баба — и прозябаешь. Хочешь, я тебя с кем-нибудь познакомлю? У меня есть на примете один мальчик. Он, правда, моложе тебя лет на шесть, но это сейчас очень модно. А мальчик просто прелесть.

— Нет, — решительно отказалась Лариса. — Мальчика не надо. Если у меня возникнет необходимость в новых знакомствах, то я сама это сделаю.

— Ну и хорошо, — обиделась Горская и надулась.

— Ты говорила, что ждешь меня с нетерпением, потому что для этого есть причины, — решила смягчить ситуацию Лариса. — Что ты имела в виду?

— С тобой хочет познакомиться одна дама.

— Ты что, уже на дам перешла? — невесело пошутила Лариса.

Горская пристально посмотрела на Ларису с таким выражением лица, как будто та сказала что-то неприличное.

— У этой дамы пропала золовка, — понизив голос, пояснила она. — Ей всего семнадцать, и куда она делась — неизвестно. Вот уже десять дней прошло — и ни сном ни духом.

— Ну, а милиция?

— Ой, там такие вещи… — сморщилась Горская. — В общем, нельзя милицию. Девочка-то в притон подалась, это же какой скандал будет, если кто-нибудь об этом узнает!

— И ты хочешь, чтобы я ее нашла?

— Ну, ты же у нас — великая сыщица, только прикидывающаяся «новой русской», — ничтоже сумняшеся тут же заявила Горская. — Сама же жалуешься периодически на скуку, что тебе нечем заняться. А тут — новое приключение.

— Приключение ли? — скептически скривилась Лариса.

— В общем, она ждет тебя в соседнем зале, ты с ней сама поговоришь и узнаешь.

— Ну ладно, давай, поговорю.

— Только после того, как я приведу тебя в полный порядок, — остановила Ларису решительным жестом Эвелина.

— Хорошо, — с такими доводами нельзя было не согласиться.

Через полчаса Эвелина подвела Ларису к импозантной даме средних лет. Это была довольно симпатичная брюнетка со слегка припухлыми губами, что придавало ей кукольный вид. Это впечатление подчеркивалось и нереально длинными накладными ресницами. Широкие скулы скрадывались умело нанесенными румянами, а длинноватый тонкий нос был слегка вздернут кверху.

Дама была одета в брючный костюм сиреневого цвета, который выгодно подчеркивал ее филейные части тела. А они были весьма внушительны.

Взмахнув своими ресницами, дама взглянула на Ларису и слегка улыбнулась.

— Знакомьтесь, — сделала широкий жест Эвелина. — Это Лариса, а это…

— Нелли Георгиевна Миронова, — чуть привстав со стула, сама представилась дама. — Можно просто Нелли.

— Очень приятно, — улыбнулась Лариса. — Где мы можем с вами поговорить?

Нелли расстерянно огляделась вокруг.

— Ясно, — подвела итог Лариса, — значит, поедем ко мне. У меня есть свой ресторан, вот там и поговорим. Вы не против?

Ничего против ресторана «Чайка» Нелли не имела, и вскоре обе женщины вышли на улицу.

— Я на машине, — шагнула в сторону своей «Вольво» Лариса.

— Я, в общем-то, тоже, — сказала Миронова. — Но у меня шофер, и я его сейчас отпущу.

Она подошла к зеленому «Рено» и, наклонившись к окну, что-то сказала человеку, сидевшему в машине. «Рено» тут же тронулся с места.

— У вас свой ресторан? — несколько разочарованно спросила Нелли, когда уже села в «Вольво». — А я думала, что вы занимаетесь другим. Мне рассказала про вас Эвелина Горская. Очень симпатичная женщина.

— Да, — машинально согласилась Лариса, выруливая на дорогу.

— Она сказала, что вы занимаетесь частными расследованиями. Может быть, она ошиблась? Просто у меня возникли некоторые проблемы…

— Нет, нет, — заверила Лариса. — Она не ошиблась. Я действительно помогаю распутать некоторые дела, тем или иным образом связанные с криминалом. Это мое хобби.

— Ничего себе хобби, — фыркнула Миронова. — Но я могу вам заплатить.

— Ну, в этом нет необходимости, — усмехнулась Лариса, паркуясь около «Чайки». — Мы приехали.

Они прошли в ресторан, и Лариса повела свою новую знакомую в так называемый Зеленый кабинет, где она принимала своих гостей и где можно было спокойно поговорить.

Когда они удобно устроились в мягких креслах, Лариса позвала своего заместителя Дмитрия Степановича Городова и попросила принести легкий салат и колу.

Степаныч, оглядев, как это было ему свойственно, незнакомого человека настороженным оценивающим взглядом, кивнул в знак того, что он все понял, и вышел. Гостья же осматривалась с нескрываемым любопытством.

— А у вас здесь очень мило, — слегка жеманно заметила она. — И зал хороший. Странно, почему мы здесь никогда не были? Но теперь я обязательно всем своим знакомым буду рекомендовать только «Чайку».

— Спасибо, — улыбнулась Лариса. — Так что у вас за проблемы?

В этот момент в кабинет неслышно вошел Степаныч и поставил на стол поднос. На нем стояли два коктейля из морепродуктов, два лангета, бутылка мартини и кола.

Лариса подождала, когда Степаныч выйдет, и повторила свой вопрос. Миронова достала пачку сигарет и, вынув одну, закурила.

— Я, наверное, начну немного издалека. У вас есть время?

— Рассказывайте, как вы считаете нужным. Время у меня есть, к тому же я, в общем-то, на работе.

— Ну да, конечно. У вас тут так хорошо, что забываешь, что это может быть рабочим местом. Мой муж сейчас работает в правительстве области, он куратор по культуре.

Миронова выразительно посмотрела на Ларису, что означало, по-видимому, что она должна сразу вспомнить распространенную фамилию Миронов, принадлежащую областному чиновнику, и проникнуться к его супруге уважением. Лариса кивнула в знак того, что она поняла собеседницу, хотя и не знала, кто в настоящий момент заведует в Тарасовской губернии культурными вопросами. И поняла, откуда в этой женщине такое жеманство.

— Вы знаете, это все-таки очень ответственный пост, и мне бы не хотелось, чтобы кто-то хоть что-нибудь узнал о нашем разговоре, — продолжила Миронова.

— На этот счет можете не беспокоиться, — заверила ее Лариса.

— Моего мужа зовут Петр Васильевич. Его мать довольно рано вышла замуж, и Петр у нее — ранний ребенок. Потом у нее были какие-то проблемы, и второй раз она смогла забеременеть только спустя семнадцать лет. Соответственно, Таня — поздний ребенок и, как всегда шутит Петр, гораздо более желанный. Однако это не мешало им с ней сохранять прекрасные отношения. К тому же их родители вскоре развелись, и Петр, по сути, был для Тани больше отцом, нежели братом. Мой муж очень любит Таню и сейчас очень за нее переживает. Нельзя сказать, что конкретно повлияло на формирование девочки: то ли то, что ее все любили и баловали, потакая любой ее прихоти, то ли разница в возрасте между детьми и какие-то личные проблемы их мамы, но Таня выросла весьма своевольной. Я замужем уже десять лет, и поэтому она росла, можно сказать, и на моих глазах тоже. Не могу сказать, что питаю к ней какие-то теплые чувства. Но в данный момент меня больше всего интересует душевное состояние моего мужа, поэтому я к вам и пришла.

— Я так поняла, что Таня внезапно исчезла?

— Да, — горько покачав головой, сказала Нелли.

— А как это произошло?

— Вот в этом-то все и дело. Она, может быть, и не исчезла. Но, с другой стороны, еще никогда она так долго не давала о себе знать. От нее уже десять дней нет никаких вестей. Я уже говорила, что Таня была очень своенравной девочкой, ее кредо — делать все наоборот. Она никогда не отдыхала в лагерях для детей ее круга. Вы меня понимаете?

— Да, — не совсем уверенно ответила Лариса.

Она вдруг подумала о том, как отдыхает ее дочь.

— Она всегда старалась выделиться из толпы, — продолжала жена областного куратора культуры, — и выделиться по-своему, не так, как должна была это делать девушка ее круга: ни хорошей одеждой, ни косметикой, ни дорогими духами. Она постоянно всем что-то доказывала: дружила в основном с мальчишками, в детстве часто лазила по заборам и рвала чудесные платьица, которые мы ей покупали. Ее няня была очень недовольна тем, что ее воспитанница постоянно от нее убегала и пряталась.

— У Тани была няня?

— Да, до школы. Она не ходила в садик. В то время все сады были одинаковыми. Потом у нее была гувернантка, как сейчас их называют. Она просто встречала ее из школы и следила за выполнением уроков. Затем Таню перевели в другую, более престижную гимназию, и необходимость в гувернантке отпала. Там она проводила весь день. Лет с четырнадцати она стала рокером и постоянно ошивалась на всех их безобразных тусовках. Петр тогда даже купил ей мотоцикл. Я была категорически против этого, но меня никто не слушал. А потом…

Нелли Георгиевна тяжело вздохнула.

— Я вас слушаю, продолжайте, — мягко сказала Лариса.

— Потом она все чаще стала появляться в ресторанах в обществе различных мужчин, — на одном дыхании произнесла Миронова. — Петр, узнав об этом, перестал выдавать ей карманные деньги. А это были весьма немалые суммы — некоторые семьи живут месяц на такие деньги. Вот тогда все и началось. Таня заявила, что уезжает в Москву на заработки.

— Кем?

Миронова подняла глаза на Ларису, несколько секунд гипнотизировала ее взглядом, показывая этим, что она должна догадаться без ее помощи. Она, естественно, догадалась, но хотела, чтобы Нелли сама произнесла это слово.

— Проституткой, — тихо сказала наконец Миронова, покраснев и отвернувшись. — Ко всему прочему, от нее иногда стало попахивать марихуаной. А мой муж ничего об этом и слышать не хотел — для него сестра была превыше всего.

— А вы не ревновали сестру к мужу?

— Таню? Да вы что? — несколько наигранно удивилась Миронова. — Она же совсем ребенок.

«А может быть, это не без ее помощи Таня уехала в Москву на заработки?» — промелькнула у Ларисы шальная мысль.

— Ладно, а чем она аргументировала свое решение? Как я понимаю, с деньгами у нее проблем не было…

— Таня считала, что родные от нее отвернулись… К тому же недавно ее мать вторично вышла замуж. Словом, она заявила, что никому не нужна, и решила всем отомстить. Но опять-таки своеобразным способом. Она поехала в Москву и остановилась в каком-то притоне.

Лариса понимающе кивала головой. Миронова уже справилась со смущением и, наплевав на правила приличия, рассказывала Ларисе историю, не утаивая никаких подробностей.

— Она работает проституткой. Вы можете себе это представить! — восклицала она. — Петр даже поседел слегка, когда об этом узнал. Это был такой удар! А при теперешнем его положении это просто ужасно… — Нелли даже слегка всхлипнула. — А теперь она еще и пропала. Она же постоянно звонила, чтобы нас уязвить: мол, вот она я, посмотрите, в кого вы меня превратили! Но мы по крайней мере знали, что она жива и с ней все в порядке. А теперь… Москва — ведь это ужасно криминальный город. К тому же путаны — это такая группа риска. Ее могли и убить, если она умудрилась попасть в какие-нибудь разборки…

— А вы пробовали звонить в Москву? В больницы, в морги, в конце концов?

— Да вы что! — замахала руками Миронова. — А если кто-то узнает об этих звонках? Я вас очень прошу нам помочь.

Ларисе так и хотелось спросить: «Помочь позвонить?» Но она только улыбнулась и промолчала.

— И все-таки я не поняла, каким образом ее могли взять на такую работу, если ей нет восемнадцати. Это же уголовное дело! Насколько я знаю, наши сутенеры предпочитают не рисковать.

— Я не знаю, — пожала плечами Нелли. — Может быть, она соврала про возраст. Девочка она была видная. Очень высокая, смотрелась прекрасно. Ей бы на подиум, а не в подворотню.

— Вы что-нибудь знаете о том, как она попала в Москву?

— Я наводила кое-какие справки… Очень осторожно, правда. Сумела только узнать, что у нас в Тарасове есть некая Светлана Георгиевна Звонарева. У нее своего рода фирма. Она набирает здесь девочек и переправляет их в Москву. При этом даже заключается контракт и заводятся трудовые книжки.

— Да? И кем же они там числятся? — полюбопытствовала Лариса.

— Вот этого я не знаю. Массажистками, наверное, — равнодушно пожала плечами Миронова. — Я даже узнала адрес этой самой Звонаревой, но, конечно, вы меня понимаете, я туда не ходила. Да и узнала-то я его только вчера.

— Вы хотите, чтобы туда наведалась я?

— Если вы займетесь этим делом вообще, то это было бы вполне логично, — сказала Миронова.

— Давайте адрес, — вздохнула Лариса.

— Да, да, конечно, — спохватилась Миронова и полезла в свою сумочку. — Улица Усть-Курдюмская, дом 7, квартира 65.

— Усть-Курдюмская, — задумчиво повторила Лариса. — Это в поселке Юбилейном, что ли?

— Да, именно там. Район новый, прекрасные квартиры, — закивала в ответ Нелли.

— Хорошо, я думаю, что завтра утром или сегодня вечером у меня будет что вам сообщить. Как с вами связаться?

— Вот мой телефон, — Нелли протянула Ларисе что-то типа визитки, на которой был написан один только номер. — Это сотовый, можете звонить в любое время.

И добавила:

— Даже если меня не будет, то все сообщайте мужу, я ему про вас уже сказала.

И, поймав удивленный взгляд Ларисы, произнесла извиняющимся тоном:

— Она заверила, что вы редко отказываетесь заняться каким-нибудь делом…

«Ну, Эвелина, тебе нужно менеджером детективной конторы работать, а не парикмахером», — подумала Лариса.

Она не была уверена в том, что это дело ее заинтересует. Ко всему прочему, эта самая Нелли Георгиевна Миронова — ей ни брат ни сват. А деньги… Денег у самой Ларисы было вполне достаточно. Однако у Ларисы было слишком много энергии для того, чтобы ограничивать себя лишь работой в ресторане. С момента предыдущего приключения прошло уже три месяца…

* * *

Поселок Юбилейный только назывался поселком, а на самом деле представлял собой вполне благоустроенный микрорайон, застроенный многоэтажками. Хотя он и располагался на окраине города, но с каждым годом приобретал все большую престижность. К тому же совсем неподалеку присмотрели себе место под строительство огромных коттеджей состоятельные граждане города.

Вот в этот самый район и поехала Лариса после предварительного разговора со Степанычем. Тот обещал узнать, как он обычно говорил, по своим каналам все о поставках девочек в Москву. А пока Лариса ехала знакомиться с главой одной из таких фирм. Вот только в качестве кого ей представиться, Лариса еще не придумала. На роль бедной, ищущей работы девушки она явно не подходила — ни прикид, ни, увы, возраст не соответствовали.

Без особого труда найдя нужную улицу и дом, она припарковала машину возле двенадцатиэтажки. Поставив «Вольво» на сигнализацию, она вошла в подъезд. Судя по его состоянию, дом был сдан совсем недавно.

Лариса поднялась на третий этаж и позвонила в квартиру номер 65. «Дверь «Тайзер», — отметила она про себя, — но не самая дорогая модель».

Открывать ей не торопились. Лариса нажала на кнопку еще раз и подержала палец дольше обычного.

«Неужели я зря сюда тащилась?» — приуныла она.

Позвонив в третий раз, Лариса уже не сомневалась в безнадежности своего занятия. Машинально дернув ручку на двери, она собралась уходить, но с удивлением отметила, что дверь не заперта.

«Ого, — она осмотрелась по сторонам. — Зайти или нет?»

После полуминутного раздумья любопытство взяло верх над осторожностью. Открыв дверь, Лариса быстренько юркнула внутрь.

Обстановка в квартире свидетельствовала о том, что недавно ее посетил кто-то чужой. Судя по беспорядку, люди, побывавшие здесь, искали что-то очень ценное. Интересно, нашли или нет? Лариса аккуратно перешагивала через валявшиеся повсюду вещи. В двух комнатах, которые она осмотрела, никого не было.

Однако, пройдя в кухню, Лариса убедилась, что это вовсе не так. Она невольно прижала руки к груди, когда ее глазам предстало ужасное зрелище.

Около плиты, беспомощно раскинув руки, лежала молодая женщина. На ее теле кровоточили многочисленные ножевые ранения.

«Господи, — прошептала Лариса, — что же это за садизм такой!»

Похоже, это и была Звонарева Светлана. О том, что с ней можно было поговорить о девочках, а конкретно о Татьяне Мироновой, не могло идти и речи.

Первым порывом Ларисы было тут же выбежать из квартиры и нестись отсюда подальше. Однако она тут же решила, что другого шанса осмотреть квартиру у нее не будет. Ко всему прочему, ничего нового к тому беспорядку, который уже царил здесь, она добавить не могла. Поэтому, справившись с естественным волнением после увиденного, она осторожно вернулась в комнату и, обернув платком руку, начала открывать шкафчики в стенке. Через несколько минут Лариса наконец-то нашла то, что искала.

Руки у нее дрожали, а одна мысль о том, что рядом, в кухне, лежит труп, приводила ее в ужас. Лариса с трудом боролась со слабостью во всем теле. Ноги предательски подгибались.

В одном из шкафов она обнаружила пакетик с документами. Там было несколько трудовых книжек, но Таниной среди них не оказалось. Из любопытства заглянув в книжки, Лариса, однако, не обнаружила никаких записей о приеме на работу. Там же она обнаружила паспорт Светланы и еще одного человека по имени Сергей Бондарев. Посмотрев на фотографию женщины, Лариса окончательно убедилась, что в кухне лежит именно ее труп. Кроме того, она нашла права на вождение автомобиля и лицензию, оформленную на фирму «Альбатрос». По документам эта фирма занималась организацией презентаций и досуга. Что ж, это было вполне стандартным для фирм, которые в Тарасове в простонародье называли «блядскими конторами».

Записав на всякий случай данные паспортов, номер лицензии, а также кем и когда она была выдана, Лариса с невероятным облегчением покинула квартиру. Она тихо вышла из подъезда, села в машину и поехала к себе в ресторан. По пути она остановилась у телефона-автомата и набрала «02». Не назвавшись, она сообщила оперативному дежурному о трупе в квартире на улице Усть-Курдюмской и повесила трубку.

 

Глава 2

Остановившись на одном из светофоров, Лариса вдруг раздумала ехать в «Чайку» и решила тут же, не теряя времени, наведаться к тому самому Сергею, паспорт которого она обнаружила у Светланы Звонаревой.

Во-первых, этот Сергей мог быть просто шофером в фирме и развозить девочек по вызову. Ради одного этого стоило встретиться с ним. Во-вторых, он мог быть хорошим другом Светланы, и в этом случае встретиться с ним было просто необходимо. Ко всему прочему, он мог еще не знать о смерти Светланы.

Лариса выехала на Московскую и свернула на Вольскую. Этот район она знала довольно хорошо, так что проблем с поиском нужного дома не возникло.

Сергей жил в обычной девятиэтажке, уже довольно старой, но сохранившей приличный вид. Время близилось к обеду, и лавочки у подъезда, которые вечером наверняка оккупировали старушки, пустовали.

Быстро сориентировавшись, Лариса вошла в лифт и нажала на кнопку четвертого этажа. Она позвонила в квартиру под номером 59, но мгновение спустя оторопела.

На двери красовалась пломба. «Господи, что же здесь происходит?» — с ужасом подумала Лариса, машинально нажимая на кнопку звонка с еще большей силой. Через минуту она услышала мерзкий скрип открывающейся двери напротив и боковым зрением увидела щель в проеме двери. Повернувшись, она посмотрела туда, но обнаружила только глаз, который с нескрываемым любопытством рассматривал ее. Наконец дверь открылась, и на пороге возникла необыкновенно воздушная бабулька.

— Вы к Сереженьке? — на удивление бодрым голосом спросила она, неотрывно смотря на Ларису.

— Да. Но я, по-моему, опоздала…

— Это так ужасно, так ужасно! — всплеснув руками, бабулька сложила их на груди. — Он был таким хорошим человеком! И хлеба принесет, и мусор вынесет. И вот на тебе — убили!

— Убили? — широко раскрыла глаза Лариса.

— Да, вчера милиция приезжала… Квартиру опечатали. С собаками здесь шарили. Говорят, прямо в машине его убили.

Лариса стояла пораженная, не веря тому, что говорит старушка.

— Да что же мы стоим-то, — вдруг засуетилась бабулька, — вы проходите ко мне, поговорим. Меня зовут Марья Васильевна.

— Очень приятно, Лариса. А вы не боитесь приглашать в квартиру незнакомого человека? — заходя в прихожую квартиры Марьи Васильевны, спросила она.

— Вообще-то я так никогда не делаю, но вы мне не внушаете опасения. А у меня глаз наметан, можете поверить. Вы думаете, что старушка просто выжила из ума? Не смущайтесь, я бы на вашем месте тоже не поверила, но в том, что я могу отличить хорошего человека от плохого, можете не сомневаться. Проходите на кухню, — Марья Васильевна словно задалась целью убедить гостью в своей чрезвычайной проницательности.

— Сейчас будем пить чай.

Бабулька еще раз оглядела Ларису с ног до головы и удовлетворенно заметила:

— А вы, похоже, не занимались этими их ужасными делами. Только вот с мужем у вас проблемы. Пьет, что ли? — сочувственно поинтересовалась Марья Васильевна.

От неожиданности Лариса вздрогнула и с удивлением посмотрела на этого «божьего одуванчика».

— А вы откуда знаете? Неужели по мне так заметно?

— Нет, не волнуйтесь, — хитро и очень довольно улыбнулась хозяйка. — Просто я вам говорю, что очень хорошо разбираюсь в людях.

«Интересно, она экстрасенс, что ли?» — подумала про себя Лариса, усаживаясь за стол.

— А кто его убил, неизвестно? — поинтересовалась она.

— Нет, я же говорила, что милиция приходила, у всех у нас спрашивала, не знаем ли что…

— И что же вы сказали?

— А что я могла сказать? Я даже не знала, чем он занимается, где работает…

— Но вы говорили что-то про ужасные дела…

Хозяйка к тому времени уже выставила на стол варенье и вазочку с печеньем.

— Нет, конечно, не знала, — серьезно ответила она. — Когда я спрашивала об этом Сергея, он только улыбался и отвечал, что занимается бизнесом.

— А откуда тогда уверенность, что он делал что-то плохое?

— С такой девкой ничего хорошего делать было нельзя, к тому же по ночам, — с уверенностью заявила Марья Васильевна с оттенком негодования в голосе.

— Сергей работал по ночам? — уточнила Лариса, хотя об этом догадывалась.

— Да, почти всегда. Иногда, правда, его и днем не было. И вот… Сережа был очень хорошим. Да вот и Костику помог, — тяжело вздохнула Марья Васильевна.

— А Костик — это кто?

— Друг его детства. Неплохой был парень, да вот спиваться стал, с женой развелся… А как с Сережей ближе сошелся — так все. Пить перестал, начал зарабатывать, вспомнил, что ребенок есть. Даже сюда с дочкой приходил.

— А что это за девка, которая вам так не понравилась?

Марья Васильевна внимательно посмотрела на Ларису.

— А вы почему так этим интересуетесь? — спросила она. — И вообще вы кто ему будете-то?

В глазах Марьи Васильевны вдруг зажглись огоньки подозрительности и настороженности.

— Дело в том, что Сергей — мой старый знакомый, — соврала Лариса. — Я давно его не видела, вот решила проведать, а тут такое дело…

— От этой его подруги исходила какая-то порочность, — вздохнула Марья Васильевна. — Вы меня понимаете?

— Честно говоря, не совсем.

— У меня такое подозрение, — шепотом заговорила хозяйка, — что она девчонок развозила по квартирам. Сейчас этого, знаете ведь, сколько развелось. Ужас какие нравы! Так она, по-моему, и Сергея к этому пристроила. Поэтому его, наверное, и убили. Может, это она сама все и организовала. Может, деньги не поделили. Сейчас ведь ни за грош убьют!

Марья Васильевна отчаянно махнула рукой.

— А Костик этот, он давно здесь был?

— Да уж дня три не появляется, — задумчиво ответила общительная старушка, — даже странно как-то. Уж не случилось ли и с ним чего?

— А вы случайно не знаете, где он живет?

— Да как же не знать! В соседнем доме. В том, что напротив стоит, девяностая квартира. Надо пойти узнать, да ноги совсем не ходят…

— Я могу это сделать, и прямо сейчас… — заверила Лариса, вставая из-за стола.

— Да-да, — сразу же согласилась с ней Марья Васильевна. — И мне спокойнее будет, потом зайдете, скажете…

И Лариса, не допив чай, попрощалась с гостеприимной хозяйкой.

«Происходит что-то весьма интересное, — думала Лариса, идя к дому напротив, — существует некая фирма, сотрудники которой все — или почти все — убиты. И именно в этой фирме работала Таня, сестра куратора по культуре области. Которая исчезла и десять дней не дает о себе знать родным и близким».

Загадок, конечно, было много. Но ниточка вела Ларису в соседний дом, в квартиру 90, где проживал друг детства убитого Сергея, некто Костик. Вполне возможно, если опираться на слова Марьи Васильевны, он тоже был задействован каким-то образом в бизнесе Сергея — раз она говорит, что пить перестал и деньги зарабатывать начал.

И Лариса решительно вошла в подъезд дома, где жил Костик. На ее звонок, однако, никто не откликнулся.

«Мистика какая-то, — подумала она. — Неужели и этого грохнули? Одно радует, что пломба на двери, по крайней мере, пока отсутствует».

Она позвонила еще раз. И своим острым слухом различила еле слышные звуки за дверью. Там явно кто-то был.

«Это еще что за игра в прятки?» — не снимая пальца со звонка, раздраженно подумала она.

— Кто там? — наконец раздался тихий испуганный голос за дверью.

— Откройте, пожалуйста, это из поликлиники, — сказала Лариса первое, что пришло ей на ум.

Если бы она начала объяснять настоящую причину своего прихода сюда, то хозяина квартиры, похоже, она точно бы не увидела.

— Вам пора пройти флюорографию, — тоном строгого работника здравоохранения сказала Лариса.

За дверью снова воцарилась тишина. Она продолжалась примерно с полминуты, и после этого дверь наконец открылась.

На пороге стоял довольно молодой мужичок невысокого роста с явно испуганным лицом.

Лариса вежливо спросила:

— Я могу пройти?

Быстро оглядев лестничную площадку, хозяин квартиры кивнул и, пропустив Ларису в прихожую, так же быстро и даже нервно закрыл дверь.

— Зачем вы пришли? Вы же не из поликлиники! — зыркая глазами, сказал Костик.

— Почему вы так решили? — удивилась Лариса.

— От вас больницей не пахнет.

— Да, я действительно не оттуда, — согласилась она. — Я подумала, что вы могли бы мне помочь… Вы же знали Сережу Бондарева?

При этих словах в глазах Костика — а в том, что это был именно он, Лариса уже не сомневалась — промелькнул ужас.

— Хорошо, проходите, — после некоторого раздумья разрешил он. — На мента вы тоже вроде бы не похожи.

— Так что вы хотите узнать? — не очень дружелюбно спросил Костик, когда Лариса уселась на сомнительной надежности табуретку. — Серегу убили, и я не знаю, за что.

— Хорошо, — вдруг решилась Лариса, — я вам расскажу все начистоту.

— Валяй, — безразлично заметил хозяин.

И Лариса начала рассказывать про свой ресторан, про свое «хобби», про Миронову, про Таню и, наконец, про свой визит в поселок Юбилейный и труп Светланы Звонаревой.

Услышав о ее смерти, Костик совсем сник и пришибленно прошептал:

— Что, и Светку тоже… того?

В его глазах, казалось, навсегда поселился ужас. Он обхватил голову руками и облокотился о стол. Лариса его не торопила. Он сказала все, и теперь ему решать, станет ли он говорить.

Неожиданно Костик встал и, открыв холодильник, достал оттуда початую бутылку водки. Потом молча взял из висевшего в кухне шкафчика две рюмки и наполнил их водкой.

— Давай помянем, хорошие ребята были, — хрипло произнес он.

Он взял свою рюмку и быстро опрокинул ее содержимое в рот. Ларисе предстояло сделать то же самое. Хотя она пила водку нечасто, а такую, как у Костика, вообще не употребляла — все же она обладала хорошим вкусом и ниже «Смирнова» не опускалась, — она решилась на подвиг и мужественно последовала примеру Кости. Горло обожгло, во рту распространился противный вкус некачественной водки, которую в изобилии выпускал местный ликеро-водочный завод. Лариса не выдержала и бросилась к крану запить водку водой, поскольку на стол, кроме бутылки, Костик ничего не поставил.

Хозяин только усмехнулся и налил себе еще одну рюмку.

— Ты действительно можешь раскрыть этот кошмар? — спросил он, напряженно всматриваясь ей в лицо.

— Я постараюсь, — как можно тверже ответила Котова. — Но мне надо сначала найти девочку.

— Если ты пообещаешь мне узнать, кто убил Серегу, то я расскажу тебе кое-что интересное.

— Хорошо, — вздохнула Лариса. — Я обещаю.

Он удовлетворенно кивнул и, опрокинув еще одну рюмку в свой желудок, начал рассказывать.

— С Серегой я знаком еще с детства, но после школы как-то наши дороги разошлись. Я женился и уехал в другой район, потом дочь родилась, ну, и так далее. А когда развелся, то снова переехал сюда. Мать уже умерла, поэтому жил я один. Встретил Серегу. Обрадовался, да и он, по-моему, был не против возобновить со мной дружбу. В общем, схлестнулись мы с ним. Работы у меня тогда не было, и он предложил одно дельце. Не совсем, правда, оно честное было. Да сейчас все так делают, по совести никто не живет. — Он налил очередную рюмку и, залпом осушив ее, продолжил: — Дело было очень простое — с завода платы брали. Серега договорился, что нам их каким-то нелегальным путем сделают, а потом по липовым накладным мы их получим. Словом, халява плиз…

Костя замолчал и задумался. Он уже был изрядно пьян.

— А что за платы? Зачем они вам были нужны?

— Обычные платы. Маленькие такие… — с трудом ворочая языком, ответил Костя.

— А на каком заводе-то брали?

— На сорок седьмом… Серега был гений…

Хозяин квартиры опустил голову на стол и пьяно всхлипнул.

«Так, похоже, на сегодняшнем разговоре можно ставить точку», — подумала Лариса. Однако она предприняла еще одну попытку разговорить пьяного Костика.

— А Свету ты откуда знаешь? — спросила она.

— Светку? — он поднял голову и мутными глазами посмотрел на Ларису. — Она классная девчонка. Это она додумалась баб по квартирам развозить. Да она с этого имела… Неплохие бабки. А уж когда в Москву… Тут уж совсем другой разговор пошел.

Костик поднял вверх указательный палец и, качая головой во все стороны, бормотал:

— Честолюбивая к тому же — ужас. Мне, говорит, будет принадлежать все.

— В каком смысле все? — живо заинтересовалась Лариса, почувствовав, что она близка к тайне отношений между Светланой и Сергеем.

— Да я не знаю, — махнул Костик головой.

— Костик, я тебе помогу, но и ты уж постарайся, вспомни. Я тебе говорила про Таню Миронову. Может быть, ты слышал что-нибудь о ней.

— Не-а, не слышал, — икнув, ответил Костик. — Да ты к Ольге сходи — она, поди, все знает.

— Что за Ольга?

— Светкина секретарша или помощница, как хочешь ее назови, — говорить Костику становилось все труднее. — Она часто девчонок в Москву сопровождала. Вот она все должна знать. К тому же память у нее со-о-всем не девичья.

— А куда они их в Москву возили? — терпеливо наседала на Костика Лариса.

— В Москву — это значит… в Москву, — выдавил из себя Костик и рухнул на стол.

— Подожди, — с отчаяньем вскрикнула Лариса, — а где она хоть живет?

— Там, — махнул он рукой в неопределенном направлении.

Спустя мгновение его рука безжизненной плетью опустилась на стол. Стало ясно, что большего от него добиться не удастся.

Она посмотрела на бутылку. В ней еще оставалась водка. Если учесть, что бутылка с самого начала была початой, то… Неужели у него такой низкий порог опьянения, что его так взяло? Практически с двухсот грамм — и никакой!

«Вот черт!» — с досадой махнула рукой Лариса, вставая с табуретки. Костик откровенно заснул, и, когда Лариса выходила из квартиры, из кухни раздавался его храп.

Уже спускаясь по лестнице, она ощутила и в своем организме крайний дискомфорт.

«Надо было куда-нибудь вылить эту водку, — мелькнула в голове запоздалая мысль. — К тому же мне за руль садиться. Нет, надо вызвать Степаныча, от греха подальше».

С Ларисой явно было что-то не в порядке, ее начало тошнить, а координация движений вообще оставляла желать лучшего.

Очутившись в салоне своей «Вольво», она взяла сотовый и позвонила в ресторан. Степаныч обещал прибыть незамедлительно. В ее голове стоял туман, и хотелось спать.

«Что, черт возьми, происходит? — не понимала своего состояния Лариса. — Да чтоб я еще хоть раз взяла эту гадость в рот?! Да ни в жизнь».

Городов прибыл на место уже через двадцать минут и был очень удивлен состоянием своей начальницы.

— Е, это же сколько надо выпить? — не скрыл он своего удивления. — Лариса Викторовна, ты что, пьяницей заделалась по примеру мужа?

— Степаныч, если будешь издеваться, уволю, — сама поражаясь своему пьяному голосу, сказала Лариса. — Я выпила одну рюмочку.

— Слушай, поехали-ка в ресторан, — безапелляционно заявил Городов. — Я на всякий случай промою тебе желудок. Нечего со всякими алкашами всякую гадость глотать.

— Костик — не алкаш, — заверила Лариса Степаныча. — Я завтра к нему опять в гости пойду.

Городов посмотрел на нее своими вечно воспаленными карими глазами и шумно выдохнул воздух. Он знал, что с ней спорить бесполезно.

В «Чайке», несмотря на сильное сопротивление Ларисы и угрозу своего увольнения, он все-таки заставил ее выпить полчайника воды и прочистить желудок.

После этого Ларисе полегчало. Директор ресторана успокоилась, лежа на небольшом диванчике в Зеленом кабинете. Через час она уже была в норме. Ощущалась только легкая слабость.

— Спасибо тебе, Степаныч, — поблагодарила администратора Лариса. — Премию тебе выпишу…

— Оч-чень, оч-чень рад, — засиял Городов.

И тут же проявил свойственную ему меркантильность, спросив:

— Сколько?

— Я пока не решила, Степаныч, но, я думаю, ты не обидишься, — обтекаемо ответила Лариса. — Лучше скажи, что это со мной было? Напилась с одной рюмки — невероятно!

— Что же здесь невероятного? — заскрипел Степаныч. — Спирт, поди, левый какой-нибудь. С него и не пьянеешь, а какой-то дурной становишься. Ты что, на самом деле завтра к нему собралась?

— Обязательно, — ответила Лариса. — Но пить, конечно же, я там больше не буду. Мне поговорить с ним очень надо.

— Что, опять какое-нибудь новое дело? — недовольно осведомился Городов.

Он знал, что, если его начальница влипнет в очередное приключение, именно ему придется несколько дней, а то и недель, разбираться с делами в ресторане в одиночку.

— Да, — коротко ответила Лариса. — Скажи мне лучше, где у нас в Тарасове находится сорок седьмой завод.

— Сорок седьмой? — удивился Городов, почесывая голову. — Впервые слышу.

— Там еще микроплаты делают…

— Нет, не слышал, — скептически покачал головой Степаныч. — И вообще я бы посоветовал тебе сейчас не забивать голову всякой ерундой, а ехать домой отлеживаться.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась Лариса.

* * *

…Дома ее ждал сюрприз в виде котовских ботинок в прихожей. Она в быстром темпе поднялась на второй этаж и на кухне обнаружила своего благоверного. Он сидел за столом, перед ним стояли тарелки с креветками, ветчиной и банка соленых грибов. Венчала гастрономическую картину бутылка водки.

При виде водки Ларису замутило. И, несмотря на то, что это была вполне респектабельная «Финляндия», она решительно взяла бутылку и убрала ее в холодильник.

Евгений удивленно посмотрел на нее и даже перестал жевать.

— Котов, какого черта тебе здесь надо? — раздраженно спросила Лариса. — Ты же в командировке в Москве.

— А к тебе что, должен прийти любовник? — не сдержался тот от сарказма.

— Ага, с минуты на минуту. И ты сюда не вписываешься, — съехидничала Лариса.

— Да ладно тебе, — после пристального изучения лица жены вполне дружелюбно воскликнул Котов. — Нет у тебя никакого любовника.

Лариса ответила ему взглядом, в котором смешались презрение, равнодушие и холод. Она вздохнула и молча развернулась, собираясь пойти в спальню.

— Лариса, — остановил ее Котов. — Серегу Бондарева убили.

— Какого Серегу? — холодея, переспросила Лариса.

Именно эта фамилия принадлежала тому Сергею, с лучшим другом которого, Костиком, она разговаривала два часа тому назад. Но при чем здесь Котов? Откуда он знает обо всем?

— Серегу Бондарева. Ты что, не помнишь? Мы начинали вместе с ним работать в фирме. Он потом от нас ушел, открыл что-то свое. А в последнее время, как я слышал, баб стал развозить по вызову.

— Что делать? — не веря услышанному, переспросила Лариса.

— Ну, девушек он развозил… И вроде бы как совладельцем фирмы являлся.

— Так, Женя, давай рассказывай все по порядку, — передумала уходить с кухни Лариса.

Она села напротив мужа и, уперев руки в подбородок, уставилась на него.

— А что рассказывать-то? — не понял Котов. — Я боюсь, что и меня могут грохнуть. Я же с ним когда-то связан был. Дела там всякие… Я же не знаю, за что его… того… Ларочка, может, ты мне поможешь?

— Я? Я-то чем могу помочь? — искренне удивилась она.

— Ну как же, ты у нас спец по таким вопросам. К тому же я все-таки твой муж. У нас с тобой ребенок.

— Спасибо, что напомнил. Где она, кстати?

— Я ее гулять отпустил. Обещала в десять быть как штык… Ларочка, так ты поможешь мне?

— Я не поняла, при чем тут ты, если вы с ним больше не работаете.

— Да, — с отчаянием вскрикнул Евгений, — не работаем. Но они могут этого и не знать. Ты хочешь видеть меня в виде трупа?

— Нет, — искренне ответила Лариса. — Я тебя так-то не хочу видеть, а уж в виде трупа и подавно.

Котов яростно вздохнул. Ехидство жены показалось ему в данном случае совершенно неуместным.

— Кто они-то? — спросила Лариса.

— Те, кто его грохнул…

— А ты их знаешь?

— Если бы знал, то к тебе не обращался бы… Серега, кстати, тоже на мехмате учился, только на год позже. Ты его не помнишь?

— Абсолютно.

— Ну, неважно, — примирительно проговорил Котов. — Потом мы как-то вместе с ним проходили практику на заводе. У меня была преддипломная, а у него, соответственно, обычная. Там и подружились. Он тогда еще везде ходил и все высматривал. Всех мастеров своими вопросами просто запарил. И постоянно твердил, какой бардак везде. Говорил, что это просто золотое дно. А потом мы фирму организовали. Серега был так рад с нами работать. А уж идей у него было…

Котов мечтательно поднял глаза к потолку, потом вдруг нахмурился.

— Все, правда, какие-то авантюрные, — оговорился он. — Его постоянно тянуло в какие-то истории. Некоторые из них мы все-таки проворачивали, хотя страшно было и тюрьмой попахивало.

— Да? Я и не знала, что такое было, — с недоверием поглядывая на мужа, заметила Лариса.

— А как же я первые деньги-то зарабатывал? — съязвил в ответ Евгений. — Они что, с неба свалились или я их честным трудом заработал, вкалывая в НИИ? Мы как-то даже чуть не попались. В конце концов мы тогда Серегу отговорили. И правильно, как оказалось, сделали.

— И что же у вас произошло? — с неподдельным интересом спросила Лариса.

— Обычное дело — получали по липовым накладным электронику на заводе. Провернули раз, другой, Серега возбудился и собирался еще раз то же самое сделать. А я тогда почувствовал, что не надо… Во всем должно быть чувство меры. А потом оказалось, что нас там уже ждали. Они позвонили в банк, а там, конечно же, никто ничего не проплачивал. Они вызвали милицию, да только… Ищи ветра в поле.

— Бог ты мой, какой ты умный! — улыбнулась Лариса.

Котов ничего не ответил, только гордо поднял голову.

— Идеи у него всегда были авантюрные, всегда на грани фола, — продолжил он. — В общем-то, поэтому мы и расстались с ним. Собственно, не так давно все это и было. Может, что-то где-то и всплыло. Большие деньги мы тогда нагрели. Так что вполне возможно, что его за это и грохнули. Господи! — тяжело вздохнул Евгений, — что же мне делать-то?

— А как его убили?

— Застрелили, — просто ответил Котов. — Его нашли в машине на какой-то мусорке.

— Кто нашел?

— Да бомжи какие-то… Машина была оформлена на его подругу. Он по доверенности ездил.

— На какую подругу? — тут же насторожилась Лариса.

— Светой, кажется, зовут. Да какая разница! — в сердцах воскликнул Евгений.

— Да так, просто профессиональная привычка узнавать все, что относится к делу… Кстати, ты случайно не знаешь, что это за сорок седьмой завод у нас в городе?

— Понятия не имею, — бросил Евгений. — Зачем тебе это? Я тебе про Фому, а ты про Ерему! На фига тебе этот завод? Ты лучше скажи, поможешь мне или нет? Я из дома теперь боюсь выходить.

— Помогу, — машинально ответила Лариса.

Котов, казалось, был удовлетворен этим ответом, поскольку тут же достал водку, налил себе очередную рюмку и выпил.

Лариса же встала со стула и пошла к себе в комнату. Опустившись там в свое любимое кресло и включив расслабляющую музыку, она закрыла глаза и задумалась.

Как, однако, интересно получается — выходит, что убитый Сергей Бондарев работал в свое время вместе с Котовым и тогда еще был склонен к криминально-авантюрным делам. А подруга у него занималась бизнесом в сфере интимных услуг. И обоих уже нет в живых.

Кто же может пролить свет на происходящее? Пока что у Ларисы имелись только координаты девочек, которые «работали» под начальством Звонаревой. Именно с них Лариса и решила начать следующий этап своего расследования.

Она протянула руку к своей сумочке и вытащила оттуда записи, которые она сделала в квартире, где обнаружила труп Светланы.

В ее распоряжении имелось три адреса: два из них в центре, а третий — на окраине, в Ленинском районе. Она решила сначала поехать по ближайшему.

Она вернулась на кухню, на скорую руку перекусила и, бросив мимолетный взгляд на Котова, который дремал на диване возле камина, перегруженный «Финляндией», спустилась в гараж. Через несколько минут она уже ехала на встречу с путанами.

 

Глава 3

Ларисе повезло с девушкой по имени Алла Скворцова. На настойчивый звонок дверь ее квартиры сразу открылась. На пороге стояла худенькая девочка с короткой стрижкой, в коротком же халатике с очень глубоким декольте. Груди вызывающе торчали в разные стороны, а их хозяйка так же вызывающе смотрела на Ларису.

— Привет, проходи, — наконец удовлетворившись осмотром, по-свойски пригласила она и отошла в сторону.

Лариса даже начала вспоминать, не знает ли она случайно эту особу. Все же Алла встретила ее как-то странно, будто они были знакомы по крайней мере лет пять.

— Ты Алла? — спросила Лариса.

— Угу.

— А я Лариса.

Алла еще раз осмотрела гостью бесцеремонно-бестактным взглядом и спросила равнодушно-холодным тоном:

— Кофе будешь?

— В общем-то, можно, — бодренько ответила Лариса, решив принять манеру общения хозяйки квартиры.

В принципе, Алла вела себя так, как будто Лариса является уж если не ее подругой, то партнером по нелегкому путанскому бизнесу. Она, кивнув Ларисе, исчезла на кухне, оставив ее одну в гостиной.

Та сразу же начала осматриваться. Судя по обстановке квартиры, Алла здесь жила одна, во всяком случае, без родителей.

Она подошла к стенке и внимательно рассмотрела фотографии, выставленные за стеклом. На одной из них Алла была запечатлена наверняка с родителями и выглядела еще более юной, чем сейчас. Судя по кипарисам и другим экзотическим деревьям на заднем плане, снимок был сделан где-нибудь на Черноморском побережье. На другой фотографии Алла, наоборот, выглядела гораздо старше своих лет, в основном за счет макияжа. Она стояла в обнимку с довольно взрослым усатым мужчиной. Они оба выглядели счастливыми.

Кроме стенки, в комнате находились диван, два кресла, встроенный шкаф и телевизор.

Постепенно по квартире распространился запах кофе, и с кухни донесся голос хозяйки:

— Давай сюда, а то там неудобно.

Лариса зашла на кухню. Алла возилась у стола, разливая кофе по чашкам. Лариса еще раз посмотрела на нее — на вид ей было лет пятнадцать, и смотрелась она как неоперившийся птенец.

«Интересно, что побудило ее продавать себя», — подумала она.

— А у тебя здесь мило, — заметила Лариса, садясь на мягкий стул.

Вся кухня была отделана под дерево. Занавески, скатерть и даже плита необыкновенно гармонировали с интерьером.

— Спасибо, — усмехнулась Алла, мешая сахар в кофейной чашке.

Она отпила глоток, затем достала сигарету, прикурила от зажигалки и придвинула пачку «Давыдова» к Ларисе.

— Бери, не стесняйся. Сигаретки вообще-то так себе, но курить можно. Сойдет…

Она затянулась и, выпустив дым, внимательно посмотрела на Котову. Та взяла сигарету из пачки, хотя у нее у самой были «Кент лайтс», которым она не изменяла уже несколько лет. «Давыдов» вообще-то были более дорогие сигареты, и Ларису поразило то, с какой снисходительностью Алла высказалась о них.

— А ты ведь не про работу пришла узнавать, — вдруг сказала Алла. — Я сначала решила, что тебя Дина послала, но потом поняла, что ошиблась. Ведь так?

— Так, — тут же согласилась Лариса.

— То-то я смотрю, ты какая-то не такая…

— Что же это во мне не такое? — удивилась Лариса.

— Ну как тебе сказать… В тебе нет лоска, свободы, что ли…

Алла поморщилась, щелкая костяшками пальцев, видимо, подбирая слова. Лариса мысленно возразила ей, но вслух ничего не сказала, предоставив инициативу в разговоре собеседнице.

— Я вообще думаю, что ты замужем и у тебя, по крайней мере, один ребенок. Ты не обижайся, но на тебе лежит печать, — продолжила тем временем Алла.

— Печать чего? — не поняла Лариса.

— Печать жизни, — просто ответила Алла.

— Это так заметно?

— Нет, ты хорошо выглядишь для своего возраста. Тебе ведь за тридцать, я не права?

— В чем-то может быть, — вздохнула Лариса, решив не уточнять, в чем именно.

— Но если тебе не нужна работа и тебя не прислала Дина, то зачем ты пришла? — слегка нахмурилась Алла.

— А что, Дина к тебе присылает девочек? А ты потом что?

— Я ничего, — пожала плечами Алла. — Просто мне нужна замена. Я собралась в Москву. Там заработки побольше, да и размах не тот, что здесь. Клиенты опять-таки совсем не те, да и вообще… Но мне нужна замена, тогда меня отпустят без проблем.

— Кто отпустит?

— Мой друг. Я у него самая лучшая, — гордо подняла голову Алла.

— Ничего себе порядочки, — буркнула Лариса. — А если не найдешь?

— Ну, — протянула Алла, — в общем-то, ничего не будет, конечно… Но лучше все-таки так не делать. А то «субботник» будет вечным.

— И когда ты собираешься ехать в Москву?

— Да вот скоро уже. Не знаю, мне должны позвонить, но что-то вот не звонят.

— А ты сама попробуй, — покосилась Лариса на стоящий в коридоре телефон.

— Пробовала, не берут трубку. Причем ни там, ни здесь.

— Что значит — ни там, ни здесь? — не поняла Лариса.

— А ты, между прочим, так и не сказала, зачем ты пришла, — хитро улыбнулась Алла.

— Ладно, — решилась Лариса. — Я ищу одну девушку, которая так же, как и ты, обратилась в «Альбатрос» для трудоустройства. И, по-моему, даже уехала в Москву. Но вот что с ней произошло дальше — сие есть тайна великая.

— А что за подруга-то? Сестра, что ли, твоя?

— Нет, не моя. Моих знакомых.

— А-а, — протянула Алла, — а что же они сами не пришли, эти знакомые?

— Не могут. У них дела.

— Бывает… — понимающе закивала Алла. — А как зовут подругу-то?

— Таня Миронова.

— Нет, не знаю, — покачала головой Алла. — Я вообще мало знаю девчонок. Видела только на инструктаже.

— На чем? — переспросила Лариса.

— Инструктаж у нас был, для новеньких, — пояснила Алла, не понимая, что так удивило ее гостью. — Между прочим, дисциплина у них очень даже ничего себе. Если бы столько не платили, то я бы и не осталась. А насчет этой Тани…

Она еще раз внимательно посмотрела на Ларису.

— И что с этой Таней стало? — спросила она.

— Так я потому и пришла, что не знаю, — удивилась Лариса непонятливости Аллы.

— Я имею в виду, она пропала, что ли?

В глазах Аллы Лариса заметила некую настороженность. Это было легко объяснимо, так как Алла тоже собиралась ехать в Москву, и различные неприятные сюрпризы, надо полагать, не входили в ее планы.

— Это надо у Оли спросить, — наконец ответила она. — Именно она перевозит девчонок в Москву.

— А в Москве вы где должны были работать? На улице?

— Нет, ты что, — усмехнулась Алла. — В фирме.

— А название?

— Нам не говорили, но я так поняла, что название то же, что и здесь — «Альбатрос».

— А что за Оля?

— Секретарша, совладелица, помощница, — хихикнув, начала загибать пальцы Алла. — Короче, она занимается кадрами. Вообще их там, по-моему, всего трое: Светлана, ее муж Сергей и Оля. Ты со Светкой и Сергеем разговаривала?

— Где живет Оля, случайно не знаешь? — спросила Лариса, игнорируя вопрос Аллы насчет Сергея и Светланы.

— Адрес не знаю, но рассказать могу. Мне пришлось там побывать, правда, всего один раз. Живет она совсем недалеко, на углу Горького и Советской. Ее дом тот, где магазин находится. Квартира девять.

— Спасибо. А ты будь, пожалуйста, осторожней. Так, на всякий случай. И вообще переезд в Москву, возможно, тебе придется отложить.

— Это почему? — удивилась Алла.

— Потому что Сергея и Светлану убили.

— Что-о?

Глаза Аллы округлились, и она застыла на табуретке с сигаретой в руках и с открытым ртом. До нее, похоже, еще не совсем дошел смысл сказанного Ларисой.

Но той некогда было объяснять этому неоперившемуся птенчику, что произошло с ее работодателями. Об осторожности она ее уже предупредила. Ларисе надо было срочно бежать к Оле, пока ее, не дай бог, тоже не грохнули. А то мало ли…

Поэтому Лариса, пользуясь шоком Аллы, быстро вышла в прихожую, обулась и через несколько секунд уже закрывала дверь в ее квартиру. Алла, похоже, по-прежнему сидела в кухне и обдумывала полученную информацию…

…Нужный Ларисе дом нашелся быстро, но вот только Олю ей застать не удалось. На ее настойчивые звонки никто не открывал. И вдруг ее охватила волна безотчетного страха. Появились даже первые признаки паники. Она в растерянности огляделась вокруг. Потом на всякий случай подергала ручку двери… Ей почему-то представилась лужа крови и распростертое в ней тело. Мозг услужливо поставлял материал для жутких фантазий.

«Черт, — выругалась она про себя, — неужели придется звонить в милицию?»

И тут из соседней двери вышла соседка: женщина средних лет с авоськой в руке. Лариса, облегченно вздохнув, осторожно поздоровалась.

— Здрасьте, — не очень приветливо ответила женщина.

Она закрыла свою дверь и направилась к лестнице.

— Простите, а вы случайно не знаете, где можно найти Олю? — как можно вежливее поинтересовалась Лариса.

— На турбазе отдыхает, — буркнула соседка, спускаясь вниз.

— На какой? — повеселев от того, что Оля, по крайней мере, жива, спросила вдогонку ей Лариса.

Но женщина уже преодолела один из пролетов и то ли не услышала ее, то ли просто не захотела отвечать. И вопрос Ларисы остался без ответа.

* * *

Утро следующего дня для Ларисы началось с нытья ее мужа. Он ходил за супругой по пятам и рвался ей в помощники. От последнего она решительно отказалась.

— Спасибо, но я уж как-нибудь сама справлюсь, — решительно заявила она.

— Ты уж, пожалуйста, постарайся, — уговаривал ее Евгений. — Что ты собираешься сегодня делать? Тебе удалось что-нибудь узнать о Сергее? Кто его убил? — Котов буквально забросал Ларису вопросами.

— Женя, отстань, не мешай, — стараясь придать голосу оттенок мягкости, ответила Лариса. — Если у тебя нет дел в офисе, займись домашними делами. Короче, придумай что-нибудь интересное для себя, только не напивайся…

Котов нахмурился, пробормотал что-то невразумительное и уныло побрел к себе в комнату.

Лариса же торопилась поскорее попасть к тому самому Костику, который являлся другом убитого Бондарева и в квартире которого Лариса вчера пила водку сомнительного качества. Она, предварительно позвонив Степанычу и предупредив о своем отсутствии в ресторане в первой половине дня, поехала к Костику с самого утра.

Ей пришлось преодолеть незапланированные трудности. На дорогах Тарасова проводились непрекращающиеся ремонтные работы по залатыванию дыр и выбоин. В связи с этим на них образовались заторы, которые отняли у Ларисы час времени.

Однако эти трудности не были единственными в то утро. Когда она въехала во двор, где жил Костик, ее ожидал сюрприз в виде присутствующей во дворе милиции. Три машины с оперативниками сгруппировались около того самого подъезда, куда она вчера входила.

«Вот черт, — в сердцах воскликнула она, — только этого еще не хватало!»

Но когда она вышла из машины, ее ждал еще более интересный сюрприз. Как только она приблизилась к милицейским машинам, раздался крик какой-то бабки из толпы: «Вот она! Точно она! Вчера здесь была!»

Тревога закралась в душу Ларисы, но она тем не менее шагнула к подъезду. Мало ли что может произойти в доме… До подъезда, однако, ей дойти не удалось. Ей очень вежливо преградил дорогу невысокий мужчина средних лет.

— Простите, а вы к кому? — любезно улыбаясь, спросил он.

— Я в девяностую квартиру, — так же вежливо ответила Лариса, внутренне начиная, однако, холодеть. — К Константину…

И она замялась, поскольку фамилию Костика не знала.

— А кем вы ему приходитесь? — не отставал мужчина.

— Собственно говоря, знакомая, — пожала плечами Лариса. — А вы кто?

— Вячеслав Абросимов, оперуполномоченный городского управления внутренних дел, — представился мужчина, вынимая из кармана красное удостоверение. — Пройдемте, пожалуйста, сюда.

Он аккуратно взял Ларису под локоток и повел ее к близстоящей машине.

— А что происходит? — не на шутку встревожилась она.

— Происходит? — переспросил Абросимов. — В общем-то, уже ничего. Все, что могло, уже произошло. Просто ваш друг или знакомый… умер.

И оперативник посмотрел на Ларису холодным взглядом серых глаз.

— То есть как умер? — спросила та, чувствуя при этом, как ноги наливаются свинцом и перестают ее слушаться.

— Что с вами? — сжал ее локоть Абросимов. — Вам плохо?

— Нет, спасибо, все нормально. Когда он умер? И почему?

— Умер вчера, скорее всего… А вот почему? Именно это мы и пытаемся выяснить. Кстати, соседка показала, что видела вас выходившей вчера из его квартиры. Время примерно совпадает со временем смерти. Вы вчера действительно приходили к нему?

Абросимов жестом привлек к себе бабку, которая буравила глазами Ларису и старательно кивала в знак того, что полностью подтверждает все, что говорит оперативник.

— Да, — одними губами ответила Лариса и подтвердила свои слова кивком головы.

— Можно полюбопытствовать, зачем? Давайте поговорим в машине или на лавочке.

Лариса только кивнула головой, стараясь переварить услышанное. Она уже совсем овладела собой. «Скорее всего, он отравился той гадостью, которую вчера пил, — решила она. — Зачем сразу думать о плохом, то есть об убийстве? Если мне так плохо было с маленькой рюмочки, то нет ничего удивительного в том, что произошло с ним».

Тем временем они с Абросимовым сели на лавочку неподалеку от подъезда.

— Так зачем вы приходили к Константину? — еще раз спросил оперуполномоченный.

И тут Лариса вспомнила о капитане Олеге Карташове, с которым не раз ее сводила судьба в процессе расследований. Уж если и разговаривать о деле, так лучше с ним. Тем более что его, кажется, перевели из районного Волжского отделения в городское. Значит, этот самый Абросимов вполне может его знать.

— А почему послали вас, а не Олега Валерьяновича Карташова? — неожиданно спросила Лариса.

— Карташова? — заинтересованно посмотрел на нее Абросимов, несколько опешив от такого вопроса. — Вообще-то он в отпуске.

— Меня зовут Лариса Котова, я директор ресторана «Чайка», — продолжила Лариса.

— Постойте, — наморщил лоб Абросимов. — Так вы та самая Лариса? Олег, между прочим, как-то о вас говорил.

Он неожиданно оживился, и настороженность, которая отличала их беседу в самом начале, пропала.

— Очень хорошо, что я вас встретил. Кстати, меня можно называть просто Слава… Так зачем же вы приходили к покойному?

— Да у меня тут одна проблема была. Я не могу сказать какая, но это к делу и не относится. Скажу только, что мне надо найти одну девушку, а Костик мог что-то знать.

— А откуда вы узнали его адрес? Как вы вообще на него вышли?

— Ладно, — махнула рукой Лариса, — все равно придется рассказать. Ко мне пришла одна особа и попросила разыскать сестру ее мужа. Девочка вроде бы подалась в проститутки и уехала в Москву расширять поле деятельности. Это еще ничего, но вскоре девочка пропала, и ее брат по этому поводу очень заволновался. Фирма, в которую пошла работать юная путана, называется «Альбатрос». Вам это название ничего не говорит?

— Подожди, — незаметно переходя на «ты», задумался следователь. — Черт, никак не вспомню, но это название мне где-то встречалось. Причем это было совсем недавно.

— И когда я пришла к главе этой фирмы, некоей Светлане, я обнаружила ее убитой в своей квартире. Я позвонила в милицию и ушла. Потом я наведалась к ее компаньону Сергею и узнала от соседки, что его тоже убили. А это, знаете ли, уже не смешно. Эта же соседка и рассказала мне о Костике. Вроде бы у них были какие-то общие дела.

— Вот это да! — присвистнул Слава. — Труп на свалке с простреленной башкой. Лариса, вы — гений!

— Ну, это преувеличение, — скромно ответила та. — Ну, так вот… Когда я пришла к Костику, он был очень напуган. Судя по всему, про Сергея он знал, а когда узнал и про Светлану, совсем съехал с катушек и начал пить водку, рюмку одну за другой.

— Бутылка была открыта? — быстро спросил Слава.

— Да. Я выпила одну маленькую рюмочку и, надо сказать, ужасно опьянела. Потом меня тошнило и все такое… Я списала это на плохое качество спирта.

— А Костик? Он тоже был пьяный?

— Да, и даже очень. Я еще удивлялась по этому поводу.

— Когда вы ушли, где он находился?

— Да прямо за столом и остался сидеть. Уронил голову на свои руки. Я хотела с ним сегодня закончить наш разговор, потому что вчера он вырубился на полуслове, а тут… Кстати, его убили или он все-таки сам траванулся?

— Это можно определить только в результате экспертизы, — нахмурился Абросимов. — Кстати, что вы знаете о фирме «Альбатрос» вообще? Я так понимаю, что все события как-то связаны именно с ней.

— Я могу вам сообщить три адреса девушек, которые там работали, — с готовностью откликнулась Лариса и сразу же полезла в сумочку.

Абросимов прилежно записал все адреса и поблагодарил ее за помощь.

Что и говорить, имя Олега Карташова очень помогло ей избежать дальнейших ненужных расспросов. Абросимов достаточно любезно с ней попрощался и попросил позвонить, если вдруг она узнает об этом деле что-нибудь новое.

* * *

Она лежала на морском берегу, и море ласково гладило ее безупречные ноги. Волны набегали на берег и тут же уходили прочь. Солнце обволакивало ее своим теплом, но не жгло, а только грело. Легкий ветер играл ее волосами. Легкие облака на небе словно приглашали прокатиться на них, приобретая самые изысканные формы.

Оля улыбнулась и открыла глаза. Сон действительно был чудный. На самом деле она лежала на кровати в маленьком домике на берегу Волги. Виктор лежал рядом с ней и спокойно посапывал. Оля окончательно проснулась и приподняла голову. О боже! Еще только семь! В такую рань можно еще поспать. Она потянулась и закрыла глаза, но спать уже не хотелось.

Она вспомнила свой сон и, улыбнувшись, снова посмотрела на молодого человека, лежащего рядом с ней. Он, сладко чмокнув во сне, перевернулся и лег на живот. Оля стащила с него простыню и невольно залюбовалась его телом. Широкие плечи, узкий таз и ровные длинные ноги. И это все принадлежит ей! В ее душе поднялись гордость и необыкновенная нежность к этому красивому мужчине. Желание охватило ее, и, нагнувшись к нему, она осторожно провела языком по позвоночнику до ягодиц. Слегка отстранившись от него, она села поудобнее и повторила свои манипуляции. Виктор не шелохнулся.

«Ах, так! — усмехнулась она, — ну ладно, посмотрим, что ты скажешь сейчас…»

Поводив языком по спине, она опустилась к ягодицам и, как можно глубже проникая языком, обследовала все потаенные закоулки его тела. Она почувствовала, как он напрягся, потом застонал и перевернулся.

«Сейчас ты будешь готов», — улыбнулась Оля, беря его сокровище в рот и лаская его, Виктор снова застонал и открыл глаза.

— Оля, ты просто чудо, — услышала она его шепот, — еще, вот так, сильнее.

Его тело начало двигаться в такт ее движениям, Оля почувствовала, как напрягся его член.

— Подожди, я хочу тебя, — он резко перевернул ее на спину и тут же овладел ею.

«Это слишком хорошо, чтобы быть правдой», — прошептала Оля, улетая куда-то в заоблачные выси.

Море снова ласкало ее, обнимало и проникало в каждую ее клеточку. Высшего наслаждения они достигли одновременно и в изнеможении откинулись на подушки.

— Ты действительно чудо, — Виктор приподнялся и поцеловал ее в лоб.

Она подставила ему губы, но он, не заметив этого, уже вставал. Оля обиженно надулась, но промолчала. Так было всегда, как только он удовлетворял свои физические потребности. После секса он выглядел отстраненным. Она его больше не интересовала. И Оле стало грустно.

— Кофе будешь? — услышала она из другой комнаты.

— Да, — рассеянно ответила она, даже не расслышав толком вопроса.

— Я сейчас, только приму душ.

— Хорошо…

Мысли ее были уже далеко от этой комнаты. Она вдруг вспомнила свое детство. Оля всегда была примерной девочкой. Даже в садике ее хвалили воспитатели и прочили блестящее будущее, ставя в пример всем остальным детям. Уже тогда она поняла, что не такая, как остальные, она лучше их, она, в конце концов, их всех красивее. Мама на эти ее слова только улыбалась и говорила: «Конечно, ты же моя принцесса».

Потом Оля пошла в школу, но в классе практически ни с кем не дружила. Просто в их классе больше не было принцесс, а с обычными детьми ей было неинтересно. Ведь она будет избранной, а они как все. С мальчиками она держалась подчеркнуто холодно. Так продолжалось до девятого класса. Училась она великолепно и без проблем шла на золотую медаль. Учителя опять приводили ее в пример всем остальным и опять же прочили ей блестящее будущее, споря между собой, какой предмет предпочтет девочка. Способности у нее были практически ко всему.

Но в девятом классе к ним пришел новенький мальчик. Увидев его первого сентября на линейке, Оля тут же поняла, что он тоже избранный. На нем был сшитый на заказ, безукоризненно сидевший костюм и ужасно дорогие ботинки. Его звали Влад.

Но неприятность заключалась в том, что Оля не произвела на Влада ровным счетом никакого впечатления.

И с того момента все ее помыслы были направлены на соблазнение этого принца. И он ее в конце концов заметил, после того как ею уже было пролито море слез по бессердечному мальчику. Это потом Оля поняла, что он ее не то что заметил, а просто подошла ее очередь. Но тогда она ужасно гордилась своей маленькой победой. Их роман длился ровно неделю, за которую она успела лишиться своей невинности. Это ведь был ее принц, и ему она была готова отдать всю себя без остатка.

Он оценил ее чувства по достоинству — когда у него дома отсутствовали родители, он привел ее к себе. Помяв ее для приличия в углу, он свалил ее потом на кровать и довольно грубо и неумело, безо всяких ласк и поцелуев, вошел в нее. От неожиданности и боли Оля кричала, а он твердил только одно: «Да не ори ты как резаная — соседи сбегутся, подумают, что убивают. В первый раз всегда больно».

Посопев над ней минут десять, он кончил. Потом обмяк и навалился на нее всей своей тяжестью так, что Оля чуть не задохнулась под ним. Затем, ни слова не говоря, он встал и исчез в ванной.

Олю же душили слезы и ужасный стыд. Внутри была пустота и абсолютно никаких радости и счастья. Но как же так? Ведь все это непременно должно было присутствовать. Так она читала в книжках…

Однако она взяла себя в руки. Когда в комнату вошел Влад, она уже улыбалась.

— Это было чудесно, — произнесла она фразу из какого-то романа.

— Я рад, что тебе понравилось, — похлопал он ее по плечу, с удовлетворением оглядывая ее тело. — А ты красивая… Ты извини, но сейчас предки придут, ты бы оделась.

Оля торопливо натянула одежду, улыбаясь при этом как дурочка. Она боялась расплакаться.

«Хоть бы поцеловал разок», — грустно думала она.

— Когда мы встретимся еще? — спросила она его, уже стоя на пороге.

— Не знаю, — он равнодушно пожал плечами. — Заходи, если еще захочешь.

И повторил:

— В отличие от других наших одноклассниц, у тебя очень красивое тело.

В тот момент ей захотелось чем-нибудь его огреть, но она только снова улыбнулась и тихо прошептала:

— Хорошо.

Его довольную физиономию она запомнила на всю жизнь. Ее душила ярость, и, выйдя из подъезда, она уже не смогла сдержать слез.

Это было давно, и с тех пор Оля очень изменилась. Нет, она все-таки окончила школу с золотой медалью, но блестящего будущего у нее не случилось. Вместо этого она пошла на улицу. Это была ее месть Владу и всем ему подобным. Благодаря ее внешности — топ-модельный рост в метр семьдесят пять, высокая грудь третьего размера при стройной фигуре и безупречных ногах — на нее был высокий спрос, и вскоре Оля стала иметь неплохие доходы.

Именно на Большой Казачьей и заметила ее Света. Постепенно Оля стала ее помощницей и вернулась к нормальному образу жизни. Она перестала заниматься банальной проституцией и начала сопровождать девочек на работу в Москву — Света установила деловые контакты с «коллегами» из столицы. И там, в Москве, она познакомилась с Виктором. Он был одним из тех, кто «держал» тот, московский «Альбатрос», в который, собственно, и сплавлялись девочки из провинции.

Этот высокий блондин понравился ей с первого взгляда, и она знала, что Виктор тоже к ней неравнодушен. Но здесь Оля была осторожна. Она не давала чувству полностью завладеть ею. Главная ее цель состояла в том, чтобы Виктор на ней женился. Она сама займется всеми его притонами в Москве. А ему пора подумать о другом виде деятельности. Не всю же жизнь баб пасти. А у нее это получится! Да еще как! Она умненькая девочка, она что-нибудь придумает. Она перестроит весь этот гнилой бизнес на корню. Эти мужики просто ослы, если не видят очевидного. Оля не задавалась вопросом, каким образом она будет вертеть делами в Москве, — она просто была уверена в том, что это у нее получится.

На данном этапе ее волновал только один вопрос: когда состоится ее с Виктором свадьба. Отношения у них были прекрасные, но о семейной жизни Виктор даже и не заикался. Пару раз она сама намекала ему, что пора бы и в загс, но он только усмехался и уводил разговор в другую сторону, говоря, что для создания семьи он еще не готов ни морально, ни материально. Особенно он напирал на последний довод. Все разговоры по поводу того, что ей не нужны его деньги, ни к чему не приводили. Оля злилась, обижалась, периодически отлучала его от тела, но результат был все тот же. Ей даже стало казаться, что он просто не замечал всех этих ее ухищрений…

…Однако Виктор как раз очень даже все замечал и оттого, что она была такой настойчивой, ужасно злился. После очередного разговора на эту тему у него даже начинали срываться дела. «Господи, ну чего этим бабам надо? — вздыхал он каждый раз про себя. — Самое главное, что нам хорошо вместе. Ну почему обязательно ставить в паспорте этот идиотский штамп? Что за глупые создания!»

Каждый раз после таких размышлений он обещал себе порвать все отношения с этой шлюшкой, но всякий раз, когда та приходила и проводила своим язычком по его телу, организм его тут же противился этому решению. А уж когда она брала его боевое оружие в рот… он вообще забывал о том, что хотел ее бросить. В этом деле ей просто не было равных.

Виктор приехал в Тарасов на неделю, и они с Олей отдыхали на турбазе «Салют» уже пятый день. Разговор о свадьбе еще не заходил ни разу, и Виктор почувствовал себя спокойнее.

После спонтанного утреннего секса, спровоцированного Олей, он, стоя под упругими и прохладными струями душа, снова о ней задумался. С этой шлюшкой действительно надо заканчивать. Если Оксана узнает о ней, то будет скандал. Оксана же ему нужна гораздо больше, чем Ольга. Пусть она не умеет так хорошо делать минет, но зато ее папа имеет большие связи. Такого папу не так просто найти, а в том, что ему надо расширять поле деятельности, он не сомневался. И отец Оксаны может помочь ему в этом. К тому же у будущего миллионера должна быть именно такая жена, как Оксана. А Оля… Да этих шлюх кругом полно, а в своих притонах он может пользоваться этим и бесплатно.

«Сплошные выгоды, — усмехнулся он и, фыркнув, вылез из-под воды. — Только как от нее отделаться? Может быть, подарить ее Стасу на день рождения? А что? У него бабок тоже достаточно. На нее вполне хватит. К тому же он вон как на нее облизывается… Я ее из такого дерьма вытащил… — вдруг разозлился Виктор, — что она мне ноги всю жизнь должна лизать! Шлюха дешевая!»

Злился же Виктор оттого, что ничего толком по этому поводу не мог придумать. Со Стасом идея была, прямо скажем, сомнительная. Но еще больше занимала его другая проблема: началась какая-то мышиная возня вокруг его притонов. Слишком много проверок, слишком много штрафов. Все это происходит не просто так. Явно кто-то наводит. Все проверяющие всегда знают, что и где искать. Вроде бы проблемы были решены, отстегнуто чуть больше денег нужным людям… Но Оксанин папа мог бы решить все проблемы разом. А помогать он ему будет только в том случае, если Виктор станет его зятем. Что Оксана согласится стать его женой, Виктор не сомневался.

— Витенька, — донеслось из комнаты, — ты не утонул? Тебе не нужна моя помощь? Я самый лучший в мире спасатель утопающих. И лучше всех делаю искуственное дыхание. Особенно рот в рот.

На пороге душа показалась Оля. Прозрачный халатик только подчеркивал красоту ее тела, и Виктор снова почувствовал желание. «Нет, я должен избавиться от этого наваждения», — зажмурив глаза, решил он.

Однако его детородный орган среагировал на ее появление, независимо от настроения хозяина приняв вертикальное положение.

— Ого! — воскликнула Оля. — Вот это да!

И она затащила его в ванну. Виктор, правда, особо и не сопротивлялся, решив, что это будет в последний раз. Она погрузила его в горячую воду, и он почувствовал, как мягкие и нежные губы обволакивают его член. Когда он готов был просто разорваться на кусочки от охватившего его блаженства, Оля, оседлав его, пустилась в бешеную гонку. Он вскрикнул от неожиданности. В какой-то момент он почувствовал боль. Но это была приятная боль. Одновременно с ней стали сокращаться мышцы и извергаться вулкан семени. Оля обессилено упала в воду.

Тяжело дыша, Виктор пытался тут же проанализировать то, что произошло. Получается, что он не сможет ее бросить? Неужели сексуальное влечение столь сильно, что забивает разум? Что же ему, интересно, делать?

Он понимал, что Оксана не намерена делить его с любовницей. О том, чтобы везти Ольгу в Москву, не могло быть и речи.

Наконец Виктор, отдышавшись, вылез из ванны и прошел в комнату. Достав из холодильника банку пива, он открыл ее и сделал жадный глоток.

Через минуту из ванной выпорхнула совершенно голая Оля и, дразня его, начала бегать по комнате и искать свои вещи. На самом же деле она только опять заводила его. Почувствовав, что желание вновь охватывает его, Виктор вышел на веранду.

Утро было тихое и свежее. Волга сверкала на солнце, как хорошо отполированное зеркало. Ни одно движение не нарушало этой идиллии.

— Мы будем сегодня завтракать? — Оля, уже одетая в коротенький халатик, вышла к нему.

— Конечно, — Виктор оторвал взгляд от реки. — Пойдем в столовую. А потом, если хочешь, искупаемся.

* * *

Лариса ехала домой и пыталась переварить только что увиденное и услышанное. Она старалась заглушить свой страх тем, что водка была левая, и этим объясняется смерть Костика. Однако интуиция подсказывала ей, что водка была настоящая, только со специфическими добавками. Выпей она вчера чуть больше, то, вероятней всего, находилась бы сейчас рядом с Костиком и беседовала с ним на небесах о бренности всего сущего, смеясь между делом над сумасшедшими людьми, которые сами не знают, чего хотят в той, земной, жизни.

Лариса даже вздрогнула от представившейся ей картины и дала по тормозам. Прямо перед лобовым стеклом мелькнуло лицо бомжа, который благодаря чистой случайности не попал под колеса Ларисиной «Вольво». Он, однако, даже не обратил на это внимания и бесстрастно заковылял к тротуару.

— Вот черт! — выругалась Лариса. — Из-за всяких там бомжей еще в тюрьму угодишь…

Она покачала головой, укоряя скорее себя, а не подвыпившего бродягу. Больше она уже не отвлекалась от дороги.

Дома ее встретил обеспокоенный Котов.

— Ларочка, есть что-нибудь новенькое? — спросил он.

— Твоего Сергея нашли на свалке с простреленной головой. Это раз. Его подруга была найдена с ножевыми ранениями у себя дома — это два. И, наконец, сегодня его друг, некто Костик, был обнаружен у себя дома мертвым. Предположительно его отравили. Вот так — три трупа за два дня! Это, знаешь ли, круто!

Лариса устало откинулась в кресле.

— Ой, — только и ответил Котов. — А за что их убили?

— Не знаю, — отрезала Лариса. — Я не Шерлок Холмс, который по одному только следу от ботинка мог определить убийцу. Мы живем в реальном мире, так что потерпи… А вообще я думаю, что вряд ли тебе грозит большая опасность — скорее, это связано с фирмой «Альбатрос»…

— Ну, ты знаешь, осторожность не помешает, — возразил Котов.

Лариса понимающе кивнула головой.

— Однако осторожничать в ближайшие дни тебе придется в одиночку.

— Ты уезжаешь?

— Да, в Москву. Мне необходимо кое-что уточнить насчет фирмы «Альбатрос», — ответила Лариса.

И, несмотря на то, что за этот день она очень устала — помимо утреннего известия о смерти Костика ее ожидали еще и неприятности в ресторане, связанные с проверкой различного рода служб, — Лариса встала и пошла собирать дорожную сумку.

Она позвонила в аэропорт и убедилась, что с билетами все в порядке. Потом, посмотрев на часы, решила, что у нее есть-таки время для приготовления мяса по-французски.

Через два часа состоялся прощальный ужин. Котов в этот вечер был совершенно трезв и серьезен.

 

Глава 4

Каждый раз, когда Лариса прилетала в Москву, она испытывала необыкновенный подъем. Она всегда думала, что в Тарасове она родилась, скорее всего, случайно — Москва могла по полному праву считаться ее городом. Она гуляла по Москве без всякой карты или путеводителя и точно угадывала, что последует за тем углом или за тем перекрестком.

У нее практически не было багажа, и она весьма быстро освободилась от формальностей, которые всегда имеют место в аэропорту. Примерно час потребовался ей для того, чтобы оказаться в центре столицы.

Проблем с устройством в гостиницу не было. Стоял сезон отпусков, и в Москве не проходило никаких симпозиумов и конгрессов, которые всегда оттягивают места в отелях. Даже депутаты Госдумы и президент находились на отдыхе. Гостиницы наполовину пустовали. Лариса заняла себе «люкс»: небольшой двухкомнатный номер с малюсеньким балкончиком, с которого открывался прекрасный вид на Москва-реку. Поднявшись в свой «люкс» и приняв душ, она заказала себе в номер обед и свежие газеты бесплатных объявлений. Минут через двадцать все это принесла горничная на серебряном подносе. Мило улыбнувшись, она вышла, получив деньги за заказ.

Машинально поглощая язык под венским соусом, Лариса одновременно вчитывалась в газетные объявления. Фирм, предлагавших скрасить досуг «солидных мужчин», оказалось бесконечное множество. Однако «Альбатроса» среди них не было.

Ей пришлось попросить горничную принести еще две газеты подобного рода. По закону подлости Лариса обнаружила нужный ей телефонный номер на последней странице последнего издания, которое она перелистывала в тот день.

Реклама фирмы «Альбатрос» занимала внушительную площадь печатного листа. Спектр услуг, согласно рекламе, был чрезвычайно широк. Любые фантазии клиентов обоих полов, за исключением членовредительства, фирма была готова удовлетворить. Естественно, за весьма солидное вознаграждение.

То, что фирма работала в широком диапазоне половой ориентации, облегчило задачу Ларисы. Она совершенно спокойно набрала указанный в газете номер и «заказала» себе девочку, изъявив при этом желание проделать все манипуляции с ней на территории фирмы (такое тоже предусматривалось в рекламе). Ей ответили, что в этом нет проблем, и даже поинтересовались, не нужна ли Ларисе машина, чтобы довезти до места.

«Вот это сервис, — подумала Лариса. — Все же тарасовским конторам досуга далеко до столичных».

Естественно, Лариса, для которой в Москве было лишь одно неудобство — здесь не было ее любимой «Вольво», — согласилась, чтобы ее доставили с комфортом. Что, согласно прайс-листу «Альбатроса», должно было обойтись ей дополнительно на долларов двадцать дороже.

Спустя полчаса к гостинице подкатил черный «БМВ», и громилоподобного вида, но очень вежливый водитель пригласил ее сесть в салон. Ехали они довольно долго, но в конце концов остановились у длинной, протянувшейся на целый квартал двенадцатиэтажки.

Шофер проводил Ларису до квартиры с массивной железной дверью. На звонок дверь открыла совершенно лысая личность огромных размеров и с абсолютно пустыми водянисто-голубыми глазами. Губы изображали подобие улыбки, растянувшись при этом в тонкую ниточку.

— Здравствуйте, — достаточно уверенно сказала Лариса, не спуская, однако, с подозрительного охранника глаз.

— Проходите, пожалуйста, — отстраняясь и пропуская ее внутрь, произнес охранник. — Меня зовут Стас.

Голос Стаса оказался на удивление мягким и даже добрым. Лариса сразу расслабилась.

Зайдя в квартиру, она удивилась еще раз. Раньше ей не приходилось бывать в подобных заведениях, и она представляла себе дешевую мебель, аляпистую люстру на разрисованном потолке и зеркала на стенах. Однако то, что она увидела здесь, противоречило всем ее понятиям о притонах.

Она оказалась в небольшой гостиной, в которой стояли только маленький, с резными ножками столик с кучей журналов, диван и четыре кресла, расставленных в хаотическом порядке. Бросалось в глаза наличие «думок», разбросанных по комнате. Правда, сделано это было с таким вкусом, что они совершенно не казались лишними, а скорее, наоборот, дополняли обстановку. Приглушенный свет мягко рассеивался откуда-то с потолка по всей комнате.

Ларису приятно поразила уютная обстановка, и, совершенно успокоившись, она расположилась в кресле. Через минуту в дверях появилась дама средних лет в строгом костюме, который выгодно подчеркивал ее фигуру. «Фенди», — мельком отметила Лариса фирму.

Все было солидно и безо всяких намеков на вульгарность. Ларисе даже начинало здесь нравиться. «Может быть, лучше заказать мальчика?» — мелькнула в ее голове шальная мысль. Она, конечно, понимала, что не сделает этого, и усмехнулась про себя.

— Добрый день, — улыбаясь и садясь рядом, промурлыкала дама в строгом костюме. — Чем могу вам помочь?

— Я вам звонила…

— Да-да, — тут же отреагировала дама. — Какую девочку вы предпочитаете: блондинку, брюнетку? Стройненькую? В теле?

С ее лица не сходил вежливый, почти американский смайл, характерный для работников по продажам западных торговых компаний.

— Мне бы ту, которая поопытнее, — вскинув голову, сказала Лариса, доставая из сумочки «Кент лайтс».

Она совершенно разумно рассудила, что чем больше стаж работы девушки в этом заведении, тем больше она должна знать по интересующему ее вопросу.

— Телосложение не имеет особого значения, — продолжила она. — Конечно, в разумных пределах — меня не устроят очень полные.

— Очень полных не держим, — ответила сутенерша. — Пойдемте, я думаю, вы останетесь довольны.

Они встали с кресел и прошли в другую комнату. Обстановка там была более помпезной, чем в гостиной: по всему периметру стен висели светильники, обволакивая всех находящихся в комнате желтым светом. Создавалось впечатление горящей свечи. Это, по мнению владельцев «Альбатроса», видимо, должно было придать комнате атмосферу таинственности и интимности.

Мебель в комнате ограничивалась кроватью и тумбочкой, на которой стоял телевизор и видеомагнитофон.

— Прошу, — указала сутенерша на кровать. — Знакомьтесь, это Кристина.

Только теперь Лариса заметила на кровати худенькую девочку, которая спокойно листала журнал.

«Боже мой, — в ужасе подумала Лариса, — она выглядит лет на пятнадцать».

А вслух поинтересовалась:

— Девочка выглядит слишком юной. У нее большой стаж работы?

— Да, Кристина все знает и все умеет, — успокоила Ларису сутенерша. — Она у нас уже год и специализируется на нестандартных вариантах… Так что, — улыбка ее стала еще шире, — оставляю вас, девочки, наедине. Только нужно выполнить некоторые формальности.

Она красноречиво посмотрела на сумочку Ларисы.

— Да-да, конечно, — Лариса достала из сумочки две купюры достоинством в сто долларов и протянула их сутенерше.

Та с улыбкой приняла доллары и через несколько секунд исчезла за дверью комнаты.

— Чем мы займемся? — томным голосом спросила Кристина, эротично изгибаясь на кровати. — Чего ты хочешь?

На ней был узкий бюстгальтер и чисто символические трусики. Она явно приготовилась все это снять, и Лариса поняла, что пора приступать к делу. Присев на край кровати, она мягко остановила девушку рукой.

— Сколько тебе здесь платят? — спросила она.

Кристина сразу напряглась и настороженно спросила изменившимся, уже совсем не эротичным голосом:

— А что?

— Хочу переманить тебя к себе, — криво усмехнувшись, ответила Лариса.

— Много, — гордо ответила Кристина. — Меня здесь ценят.

— Хорошо, я вижу, что ты неподкупна, — усмехнулась Лариса и протянула ей пятьдесят долларов.

Кристина, однако, деньги брать не спешила и смотрела на доллары как на что-то неприличное. Лариса положила купюру на кровать.

— Мне просто надо с тобой поговорить, — сказала она.

После этих слов настороженность Кристины не пропала, а только увеличилась.

— Да ты не волнуйся, я не из полиции нравов, — поспешила успокоить ее Лариса.

— Тогда что? Я… позову охранника, — Кристина сделала движение в сторону двери.

— Не надо охранника, — раздраженно отмахнулась Лариса. — Что это вы здесь такие зашуганные!

— Мы не зашуганные, — с достоинством ответила девица. — Просто дисциплина должна быть везде.

— Я с тобой согласна. Но мне надо найти одну девушку, и все. По моим данным, она должна находиться здесь.

Кристина, не переставая настороженно смотреть на Ларису, тем не менее слегка расслабилась и взяла со столика пачку сигарет. Она вынула сигарету и прикурила ее от лежавшей тут же зажигалки. Выпустив дым, она облокотилась на подушку и спросила:

— Какую девушку? За пятьдесят баксов я, может быть, вам и скажу. Если, конечно, что-нибудь знаю.

— Ее зовут Таня Миронова.

— Танька? — удивилась Кристина. — А зачем она вам?

— Ее брат ищет, — честно призналась Лариса. — Она вообще-то сообщала о своем существовании, но с недавней поры от нее нет ни слуху ни духу.

— Да ее тут уже нет давно, — равнодушно выпустив очередную порцию дыма, сказала Кристина.

— Но была?

— Была, но, честно говоря, я понятия не имею, как она сюда попала. Чистюля, — с презрением бросила Кристина.

— То есть? — не поняла Лариса.

— Не знаю, почему ее тут держали, но работу она делала только чистую.

— Это как?

— Ну, на «субботники» ни разу не выезжала, партнеров себе выбирала. Так что ее все равно бы выперли, оказалась бы на улице со своими фокусами. Это уж точно, можете мне поверить.

— Так она сейчас на улице работает?

— Нет, она замуж вышла.

— Что? Прямо здесь?

— В загсе, — покосилась Кристина на Ларису. — Познакомилась с клиентом, а он от нее потом две недели не отходил, постоянно у нас ошивался.

— Он что, богатый? — поинтересовалась Лариса.

— Наверное, — пожала плечами Кристина. — Он же иностранец, грек. По-моему, зовут Янис. И фамилия очень странная. Сейчас попробую вспомнить…

Кристина наморщила лобик и задумалась так, как будто решала очень важную научную проблему.

— О, вспомнила! Ка-ра-бог-лис. Ну, или что-то наподобие.

— А где она сейчас?

— С ним уехала, надо понимать — в Грецию.

— То есть точно ты не знаешь?

— Не-а, — покачала головой Кристина и отвернулась, чтобы затушить сигарету в пепельнице.

— А сколько тебе лет? — неожиданно спросила Лариса.

— Шестнадцать, — простодушно ответила та. — У нас старух стараются не держать.

И она посмотрела на Ларису с явным намеком, что если бы она вдруг вознамерилась устроиться сюда работать, то ее бы не взяли ни под каким видом.

— А с кем еще можно было бы поговорить по поводу Татьяны?

Кристина уставилась в потолок, изображая глубокую задумчивость.

— Нет, не знаю, — ответила она. — Другие девчонки ничего нового не скажут. А босс наш, Виктор, укатил куда-то. Да, — вдруг вспомнила она, хитро при этом улыбаясь. — С Оксаной можно поговорить, она знает, где он.

— С Оксаной?

— Да, это так называемая невеста нашего босса. Только вы не говорите, что от меня, она меня не знает. Просто я списала телефон с визитной карточки ее отца, когда она выпала из кармана куртки Виктора. Мало ли для чего может пригодиться.

— Хорошо, не скажу, — тут же заверила Лариса. — А как ее найти, эту Оксану?

— Телефон же есть, — равнодушно пожала плечами Кристина. — Можете записать: 328-98-45. Оксана Мандрыгина. У нее, кстати, папа — депутат какой-то там думы… Очень известная личность.

— Буду иметь в виду, спасибо. Кстати… — Лариса пристально и в то же время слегка насмешливо посмотрела на Кристину. — Похоже, ты не любишь своего босса. Почему?

— Почему не люблю? — на секунду растерялась Кристина и тут же обиженным тоном сказала: — За то, что он ко мне пристает. Что, больше никого нет, что ли? Как куда-нибудь ехать — так обязательно меня берет. Ведь за это денег-то никто не платит, а то еще и получить по морде можно. Вечно у них там разборки какие-то… Я что, одна тут работаю? А почему вы решили, что я его не люблю?

— Да уж больно ехидно ты говорила об Оксане, его невесте.

— Против нее я ничего не имею, но только все равно он на ней не женится, — с чувством внутреннего удовлетворения сказала Кристина.

— Это почему?

— Да потому что она за него не пойдет. Ей что, своих, что ли, мало? Дипломатов там всяких, военных атташе, министров…

Лариса сделала неопределенное движение бровями, это означало, что своего мнения по этому вопросу она не имеет. Впрочем, ей это было и не надо. И было похоже на то, что притон пора покидать. Своей цели она добилась.

— Ладно, я пойду. Спасибо тебе за беседу, — сказала она.

— Пожалуйста, — улыбнулась Кристина. — Приходите еще. Только скажите мадам, что вам все понравилось. Нам за это премии иногда выдают.

— Обязательно, — заверила ее Лариса, выходя из комнаты.

Как только она вышла из комнаты и прошла в гостиную, она тут же попала в поле внимания женщины в строгом костюме. Та поднялась ей навстречу с дивана.

— Вы уже нас покидаете? — удивилась она. — Так быстро? Вам не понравилось?

— О нет, нет, что вы, все было просто чудесно, — заверила Лариса и расплылась в улыбке. — Просто ваша Кристина настоящий профессионал, и времени понадобилось немного. А мне пора, потому что меня ждут дела…

Дама понимающе улыбнулась.

— Пойдемте, я вас провожу.

И провела ее к двери, у которой стоял охранник.

— Стас, проводи, пожалуйста, леди.

И, кивнув на прощание, она исчезла за боковой дверью. Стас же растянул свои губы в ниточку и широким жестом указал Ларисе дорогу.

— Прошу, — открыл он дверь. — Приходите к нам еще. Шофер отвезет вас назад.

«Фу-х, — выдохнула Лариса, когда водитель доставил ее до отеля, — слава богу, посещение злачного места прошло удачно… Впрочем, чего было особенно бояться — ее муженек Евгений, небось, во время пребывания в Москве часто посещал подобные места — и ничего, цветет и пахнет».

В своем номере она с полчаса отдохнула, повалявшись на большой двуспальной кровати, а потом решила все-таки позвонить Оксане. Она уже решила, что разговаривать с ней будет в гостиничном ресторане.

— Алло, — раздался на том конце провода сонный женский голос.

— Простите, могу я услышать Оксану?

— Можете, вы ее уже слышите, — голос стал немного бодрее, но оставался по-прежнему бесцветным.

— Я из «Альбатроса», меня зовут Лариса. Виктор просил вам кое-что передать. Не могли бы вы со мной встретиться?

На том конце провода воцарилась тишина, и Лариса уже хотела повторить вопрос. Однако Оксана опередила ее:

— Могла бы. Где?

Голос ее оставался холодным и достаточно равнодушным.

— В отеле «Вена». Если вам не трудно туда подъехать, то я буду вас ждать в ресторане.

— Через час, — так же бесстрастно ответили в трубке. — Как я вас узнаю?

— Я в черном костюме, за столиком буду сидеть одна.

— Хорошо. Я вас найду, — сказала Оксана, и в трубке раздались гудки отбоя.

«Странная эта Оксана, — подумала Лариса, неспешно спускаясь в ресторан. — По голосу — холодная как лягушка».

В ресторане к ней сразу же подбежал официант:

— Чем могу помочь?

— Столик на двоих, пожалуйста. Я жду подругу… Ко всему прочему, желательно сделать так, чтобы меня было видно со входа.

— Одну минуточку, — он огляделся вокруг, — вот этот столик, я думаю, будет в самый раз.

— Спасибо, — поблагодарила Лариса и села на предложенное место.

— Что будете заказывать?

— Пока только кофе.

— Один момент. — Официант был чуть разочарован, но исправно держал на лице профессиональную улыбку.

Через пару секунду, отвесив Ларисе краткий поклон, он удалился.

* * *

Всю жизнь Оксану Мандрыгину окружала роскошь. Она никогда ни в чем не знала отказа. Ее отец с самого начала перестройки занимался бизнесом, а в девяностых годах стал депутатом московской городской думы. Он был избранником народа вот уже почти пять лет. Все благосостояние Оксаны целиком зависело от его успехов на поприще бизнесмена и политика.

Еще будучи маленькой, она обратила внимание, что далеко не все живут так, как она. Став немного постарше, она постоянно ощущала зависть своих одноклассников и особенно одноклассниц. Оксана всегда пользовалась только французской косметикой. Она привыкла к этому и считала, что это не роскошь, а необходимость. Так же, как каждый день она ела овсянку и пила молоко. Но это было обыденно и не привлекало внимания. С ней все хотели дружить, и она отвечала всем взаимностью, но только до тех пор, пока не поняла, что в ней главным образом привлекало положение ее родителей.

Мама Оксаны всю жизнь работала в банке. Сначала простым оператором, а потом управляющим одного из самых престижных и надежных банков страны. Кем был папа, Оксана точно и не знала, — он был ТАМ, и этого было достаточно.

Оксана не пошла в финансовый институт, как того хотела мама, а предпочла учиться на дизайнера. После окончания института она устроилась работать в престижную фирму и достигла там определенного положения. Многие клиенты хотели работать только с ней.

После этого мама успокоилась и начала подыскивать достойную кандидатуру в мужья для своей дочери. Сама Оксана смотрела на ее старания сквозь пальцы и не придавала этому особого значения. Всех претендентов, однако, отпугивали ее холодность и абсолютное безразличие к антуражу, который пытались создать для нее ухажеры. Она не реагировала ни на дорогие подарки, ни на изысканные обеды, ни на ванны с шампанским. Мама была в ужасе и просила дочь обратиться к врачу — она подозревала, что Оксана выросла фригидной.

Однако мама ошибалась. Просто среди кавалеров не нашлось человека, который бы по-настоящему «завел» ее. Но рано или поздно и на старуху бывает проруха. Такой мужчина появился, и звали его Виктор. Оксана «зажигалась» от одного его прикосновения. Узнав о том, чем занимается Виктор — а он был содержателем притона «Альбатрос», — мать схватилась за голову. Она требовала от Оксаны немедленно прекратить связь с этим «уголовником». Отец же спокойно рассудил, что «от сумы и от тюрьмы… да в этой стране…»

«С моими связями да с его головой… — любил он повторять, — мы многое сможем сделать». Оксана же никак не могла понять, почему папа такого высокого мнения об умственных способностях Виктора. Замуж она за него, однако, не собиралась и особо этот вопрос не выясняла. Виктор устраивал Оксану в плане секса. Он помог ей убедиться в том, что она не фригидна. Но что касалось замужества, то Оксана, оставаясь рациональной и рассудочной девушкой, искала более интересную партию.

Месяц назад она побывала по рекомендации своей фирмы на стажировке в Англии. Там-то и нашелся достойный претендент на ее руку по имени Тревис. Как казалось Оксане, в нем удачно совмещалось все: и ум, и сексуальность.

Звонок неизвестной женщины ее удивил. Она понятия не имела, что это Виктору приспичило ей передавать. Ей, в сущности, было на это глубоко наплевать, но она скучала — все ее мысли занимал англичанин Тревис — и только для того, чтобы хоть как-то развлечься, она решила пойти на встречу.

* * *

Оксана вошла в ресторан отеля «Вена» в костюме от Диора из последней коллекции. Лариса отметила ее миловидную мордашку, безразличные серо-голубые глаза и очень длинную косу ниже пояса. Оксана спокойно осмотрела зал и, задержав взгляд на Ларисе, кивнула ей как старой знакомой. Подойдя к ее столику, она так же бесстрастно, как и по телефону, спросила:

— Это вы мне звонили?

— Да, я, — ответила Лариса.

— Оксана, — с достоинством представилась Мандрыгина, садясь на стул.

— Лариса, — в свою очередь ответила Котова.

— Вы что-то хотели мне передать? — сразу же перешла к делу Оксана.

— Что-нибудь будете заказывать? — тут же подбежал официант.

Оксана посмотрела на него так удивленно, как будто они находились не в ресторане, а в парке, и приход официанта был просто неуместен.

— Мороженое, пожалуйста, — сказала она, будто снисходя до просьбы. — С шоколадным сиропом.

— Одну минуточку, — и официант исчез.

— Видите ли, — начала Лариса, — в общем-то, мне хотелось с вами просто поговорить, но так как по телефону это было трудно объяснить, то пришлось соврать насчет передачи от Виктора.

Брови Оксаны поползли вверх.

— И о чем же вы хотели со мной поговорить? — удивленно спросила она. — Я с вами даже не знакома.

— Дело в том, что я разыскиваю одну девушку. Она работала в фирме у Виктора, а потом исчезла. Я узнала, что она вроде бы уехала в Грецию, но, может быть, вам известно о ней больше? Ее зовут Таня Миронова.

— В первый раз слышу. А кем она работала?

Лариса покосилась на нее. Вопрос прозвучал странно, потому что и так было понятно, кем могла работать в притоне Виктора эта девушка.

— Девочкой по вызову.

Теперь уже Оксана косилась на Ларису.

— Я не поняла, а чем занимается Виктор? Вернее, его фирма…

— Фирма «Альбатрос» занимается организацией досуга солидных господ.

— Да?! — Оксана слегка усмехнулась, казалось, она удивлена или изображает удивление.

— А вы что, никогда не интересовались, чем занимается ваш жених? Согласитесь, это несколько странно, когда собираешься замуж.

— Кто это вам сказал такую глупость? — совсем удивилась Мандрыгина. — Выйти замуж за Виктора — просто смешно. У меня и в мыслях такого не было. Неотесанный мужлан, — презрительно фыркнула она.

— Значит, про Таню вы не знаете?

— Естественно, нет, — отрезала Оксана. — Но почему бы вам не поговорить с самим Виктором? Он, правда, сейчас в отъезде, в Тарасове. Отдыхает на волжской турбазе. «Салют», кажется, называется. Да… — Оксана поиграла пальцами в воздухе, — когда его встретите, скажите ему, чтобы он и не думал ни о чем таком. У меня есть жених, и Виктор в этом смысле мне не нужен.

— Будет лучше, если вы сами об этом ему скажете.

— В таком случае, всего вам хорошего, — и Оксана встала из-за стола.

Официант так и не успел принести ей мороженое. Разговор между Ларисой и Оксаной закончился разочарованием для обеих сторон: Оксана так и не развлеклась, а Лариса так и не узнала ничего нового про исчезнувшую Таню Миронову.

Ларисе осталось только вздохнуть и подняться к себе в номер. Похоже, дальше оставаться в столице не было смысла.

Она вылетела из Москвы утром следующего дня. Как всегда, полет занял чуть меньше двух часов. За это время Лариса успела подремать — сна в отеле оказалось недостаточно. Думать о деле ей совершенно не хотелось.

Серебристая «Вольво» стояла на стоянке у аэропорта в целости и сохранности. Лариса села в машину и активизировала свой сотовый. Она решила позвонить Мироновой и сообщить ей о результатах розыска.

— Ларисочка, как я рада, — защебетала на том конце провода Нелли Георгиевна. — Как у вас дела? Вы сейчас где? Что-нибудь узнали про Танечку?

— Да, есть кое-какие новости.

— Тогда, может быть, вы подъедете ко мне, и мы с вами почирикаем немножко?

— Нет, спасибо, — как можно вежливее отказалась Лариса. — Я только что из Москвы и немного устала… Что же касается вашей Тани, то она, как я поняла, вышла замуж и уехала в Грецию.

— Как замуж? — растерялась Миронова.

Похоже, она уже свыклась с мыслью, что с Таней случилось нечто ужасное, и готовилась к трагической роли утешительницы смертельно расстроенного брата-мужа.

— Она же совсем еще ребенок. Вы это точно знаете?

Голос Нелли Георгиевны стал строгим, как у школьной учительницы, отчитывающей нерадивого ученика.

— Да, точно, — устало ответила Лариса.

Ей стала совершенно безразлична вся эта история. Греется сейчас Танечка на лазурном берегу Эгейского моря и ничего не подозревает о трагедии в семье.

— А почему в Грецию? — спросила Миронова.

— Потому что ее муж — грек по фамилии Карабоглис.

— Как-как? — переспросила Миронова. — Вы ничего не перепутали? Уж больно фамилия какая-то странная. Может быть, с вами сыграли шутку?

Лариса начала злиться.

— Нормальная греческая фамилия, — раздраженно произнесла она. — А если вас что-то не устраивает, можете нанять частного детектива. Извините, но у меня сегодня еще куча дел.

— Ларисочка, да я просто пошутила. Вы так быстро все это выяснили. Просто на удивление, — переменила тон Миронова, пытаясь загладить возникшую неловкость. — Я думаю, что вы обязательно должны побывать у нас в гостях. Вы просто мисс Марпл Тарасова.

Шутка ей самой показалась супероригинальной, и она засмеялась.

— Хорошо, я как-нибудь зайду, — сухо пообещала Лариса и отключила связь.

«Все, теперь только домой», — подумала она и тронулась с места.

Она медленно выехала со стоянки на шоссе, ведущее в город. Дорога шла под гору, и спустя некоторое время Лариса решила слегка притормозить. Но… Она с удивлением, а секунду спустя уже и со страхом обнаружила, что тормоза ее не слушаются.

«Что за черт, — она с силой нажала на педаль, — когда я уезжала, все было в порядке!»

Машина уже набрала приличную скорость, и Лариса всерьез начала опасаться за свою жизнь. И в этот момент на шоссе непонятно откуда выскочил старый пень с клюкой. Его не волновали правила дорожного движения. Ему надо было перейти улицу, и он с какой-то дурацкой старческой бестолковостью, смешанной с деревенской дотошностью, пытался осуществить свое намерение. Торопливо семеня ногами, он, уставившись глазами в асфальт, шел на другую сторону улицы. Лариса в ужасе вскрикнула и изо всех сил дала ногой по тормозам.

Машина неслась на дедка. Крутанув руль вбок, Лариса опять нажала на тормоз. Тут же раздался ужасный удар. Последнее, что она запомнила перед тем, как потерять сознание, было удивленное лицо деда с поднятой на нее клюкой.

«Идиот», — запоздало промелькнуло у нее в голове. Потом все исчезло, и осталась одна чернота…

 

Глава 5

Фирма «Свем» занималась продажей сотовых телефонов с полным их подключением и обслуживанием. Это была самая молодая фирма в городе в этой сфере деятельности. «Свем» только-только стала на ноги и понемногу набирала обороты, составляя конкуренцию таким акулам, как «Тармобайл» и «Крон». Раньше именно эти фирмы были полновластными хозяевами на «сотово-телефонном» рынке города, но с недавних пор «Свем» начала теснить их позиции.

И вот теперь все пошло к чертовой матери. Число клиентов фирмы резко упало, а приток новых замедлился. Впрочем, тенденция к уменьшению числа клиентов была общей, но «Тармобайл» и «Крон» довольно легко переносили эти убытки за счет общей величины товарооборота. Они достаточно прочно стояли на ногах и разоряться явно не собирались. А вот фирме «Свем» как раз грозило именно это.

Невеселые мысли по поводу перспектив компании теснились в голове генерального директора фирмы «Свем» Валентина Георгиевича Усова. Ему было под пятьдесят, и пора уже было думать о грядущей старости. И Валентин Георгиевич страстно желал, чтобы она была безбедной.

Лет десять он проработал на одном из тарасовских военных заводов, пока военно-промышленного комплекса не коснулся вихрь перестройки. Зарплата стала смешной, да и выплачивалась она с большими перебоями. Дома у Усова начались скандалы и истерики. Его жена и в хорошие времена не отличалась сдержанностью, а уж теперь и подавно.

В нищете и хаосе прошло еще лет пять, пока Валентин Георгиевич, подобно многим его коллегам, не попал под так называемое сокращение штатов. По этому поводу, несмотря на мучившую его язву, он жутко напился. А жена тогда заявила, что уходит к маме. На что Усов философски заметил: «К маме — значит, к маме».

Самому Усову, однако, к маме идти было нельзя — по причине ее отсутствия на этой бренной земле. Он, как порядочный гражданин, больше уже не пил, особенно после того, как один раз чуть было не отправился на тот свет — постаралась язва. Выйдя из больницы, Валентин Георгиевич тут же встал на биржу труда. Пособие там платили регулярно, но его хватало только на хлеб и молоко.

Из работы же там предлагался только почетный труд дворника. Но Усов, имея красный диплом инженера, совершенно не хотел включаться в эту одобряемую любителями чистоты деятельность. Инспекторша на бирже на все его отчаянные попытки избежать уборки улиц зло говорила, что Усову не пристало кобениться — мол, сейчас все с дипломами разных расцветок метут улицы, и ничего. Наконец Валентин Георгиевич отказался от лестного предложения стать дворником в третий раз, и дорога на биржу ему была заказана. Он официально стал злостным тунеядцем. На биржу он мог прийти только через год. И теперь работу все того же дворника он мог бы воспринять как дар божий.

Однако был у Валентина Георгиевича старый друг, Михаил Павлович Гаврилов. Он, так же как и Усов, вкалывал инженером на заводе, но в отличие от него уволился сам, не дожидаясь окончательного развала ВПК. С тех пор как Россия твердо встала на путь демократии и мира во всем мире, военных заказов не стало совсем. В соответствии в этим иссяк и денежный поток, поступавший на завод во времена застоя.

Гаврилов застал своего приятеля Усова в плачевном состоянии — тот не знал, что ему делать. Собственно, Гаврилов тоже слабо представлял свое будущее. Два ума, однако, оказались лучше, чем один. Решению способствовало и распитое вместе пиво — от чего-то более крепкого Усов наотрез отказался. Вывод был один — так больше жить нельзя, и необходимо было выживать путем создания своего бизнеса.

Вначале это была мелкая торговля сигаретами и содержание коммерческого ларька — Гаврилов сумел пробить кредит через своих знакомых в банке.

Мысль о создании фирмы по установке сотовых телефонов пришла им на ум позже. Бизнес этот пошел на удивление успешно, и Усов с Гавриловым опровергли высказывания скептиков о том, что в условиях занятости рынка — «Тармобайл» и «Крон» возникли раньше — их предприятие обречено на жалкое существование.

И вот — неожиданно возникли проблемы. Клиенты отказывались от их услуг. Если так пойдет и дальше, то фирме грозит банкротство.

Валентин Георгиевич встал с кресла и, нервно пройдясь по кабинету, нажал на кнопку внутренней связи.

— Галочка, Михаил Павлович не приходил? — спросил он.

— Нет еще, — ответил ему писклявенький голосок секретарши.

Собственно, Усов и сам знал, что Гаврилов еще не приходил. Иначе он давно бы уже сидел в его, Усова, кабинете.

— Если придет, сразу ко мне, — напомнил, наверное, в десятый раз Усов.

— Конечно, конечно, — заверила его секретарша.

Примерно неделю назад Михаил очень осторожно начал вести переговоры с конкурентами о каком-то непонятном явлении отказа клиентов от услуг его фирмы. Оказалось, что это происходит везде, но более сильные соперники не придавали пока этому особого значения. Однако сие неприятное явление весьма заинтересовало Усова с Гавриловым, поскольку было для них очень опасным.

И через некоторое время Гаврилов, благодаря некоторым своим связям, сделал потрясающее открытие. Когда Усов узнал, в чем дело, он надолго задумался. Будучи по природе человеком осторожным, он не спешил радикально решать проблему.

Однако трудности нарастали, и, посмотрев бухгалтерскую отчетность за очередной месяц, Усов стукнул кулаком по столу. Необходимо было предпринимать ответные ходы. Причем Гаврилов, бывший в «Свеме» заместителем Усова, решительно стоял за силовые методы. И обещал сам урегулировать проблемы. Усов, который был рад спихнуть все трудности на заместителя, согласился…

И вот сейчас Гаврилов должен был, по его собственным словам, «все разрулить». Однако сообщений от него не было, он задерживался, и Усов начал волноваться.

Впрочем, Валентин давно уже подозревал, что Михаил большую часть рабочего времени проводит не с клиентами, а все больше внимания уделяет противоположному полу. Причем любовница у него была красавицей, и этот факт почему-то сейчас особенно разозлил Усова.

— Галочка, — позвал он по селектору секретаршу, — принеси, пожалуйста, кофе.

— Одну минуточку, — донеслось до него.

В секретарше Галочке Усова устраивало все, кроме голоса, который был таким писклявым, что порой сводил на нет все сексуальные устремления уже немолодого мужчины.

Через пять минут она вошла в кабинет — худая и очень высокая девушка, внешне напоминавшая подъемный кран. Перехода от талии к бедрам у нее просто не было. Всякий раз, когда она заходила к нему в кабинет, Усов искренне переживал: ходить на таких ногах плюс каблуки, должно быть, очень тяжело. Но она своим топ-модельным ростом и внешностью держала марку фирмы «Свем».

«Трахнуть ее, что ли?» — с тоской подумал Усов, глядя на коротенькую юбочку Гали, под которой — он это знал — были надеты крохотные трусики, которые можно было с полным основанием назвать чисто символическими.

«А что, только этому козлу, что ли, все?» — с обидой подумал Усов о своем заместителе и, подойдя к Галочке сзади, обхватил ее бедра.

— Валентин, — жеманно улыбнулась секретарша, пытаясь повернуться к нему лицом. — Пожалуйста, только не сейчас. Я сегодня не могу.

Он сразу же отошел от нее и зло выругался про себя: «Ну что за черт, и здесь облом. Ужасная невезуха, просто непруха какая-то!»

Наконец дверь распахнулась, и в кабинет влетел Гаврилов. Он выглядел лет на десять моложе своих лет, сохраняя в движениях и речи какую-то мальчишескую непосредственность. Хотя коллеги и были ровесниками, издалека их даже можно было принять за папу с сыном.

— Ну, как дела? — настороженно спросил Усов.

— Все о\'кей, — сев на кресло и закинув ноги на стол, ответил Михаил. — Не дрейфь, старик. Похоже, наша звезда снова засияет на небосводе бизнеса. Мы еще будем ведущей фирмой города!

— Слава богу, — облегченно выдохнул Усов.

* * *

Сознание медленно возвращалось. Лариса, чуть приподняв веки, увидела только что-то ослепительно белое вокруг себя. «Может быть, я уже на небесах? Неужели в раю? Или нет?»

Потом она открыла глаза и увидела над собой улыбающееся лицо врача.

«Нет, на господа бога он не похож», — категорично решила она и полностью возвратилась в земную реальность.

— Слава богу, она пришла в себя, — услышала Лариса откуда-то сбоку.

Она, превозмогая боль, с трудом повернула голову на звук.

— Ну и напугали вы нас, барышня, — сказал другой врач, который тоже улыбался и излучал море доброжелательности и участия. — Теперь вам надо хорошенько выспаться. Ничего серьезного у вас нет, просто легкое сотрясение мозга. А сон вам поможет… Удивительно, вы еще ничего себе не сломали.

Лариса поняла наконец, что она находится в больнице, и попыталась вспомнить, что предшествовало этому событию. Но голова начинала раскалываться от боли при малейшей попытке заняться мыслительной деятельностью, и Лариса вскоре оставила бестолковое занятие, последовала совету врача и погрузилась в сон.

Проснулась она от полной тишины, царившей вокруг. Голова уже болела меньше, а мысли были довольно ясными.

И тут Лариса отчетливо вспомнила все, что с ней произошло. И особенно лицо того бестолкового старика с поднятой вверх клюкой. От возникшей перед ней картины она вся передернулась. Первым ее желанием было немедленно встать, чтобы выяснить, что же случилось с тем дедулей. Однако при резком движении голова ее закружилась, и Лариса снова опустилась на подушку.

«Только бы я его не сшибла», — повторяла она про себя как заклинание.

Постепенно мысли о дедуле начали вытесняться другими. Лариса вспомнила, что виной всему были неисправные тормоза ее «Вольво». Но она точно помнила, что, когда улетала в Москву, с машиной все было нормально. Правда, мелкие неполадки и раньше имели место, но чтобы так круто, сразу отказали тормоза? Что-то не верится.

С другой стороны, мысль о том, что кто-то специально все это подстроил, казалась Ларисе абсурдной. Но исключить этот вариант она не могла. Кандидатуры на роль злодея у нее, однако, не было.

Решив подумать о другом, Лариса вспомнила разговор с московской Оксаной. А ведь есть еще таинственная Оля, которая, кстати, уехала отдыхать на турбазу. Виктор же, если верить его «невесте» Оксане, тоже поехал на турбазу. Интересная получается история…

Раз в «Альбатросе» говорят о том, что Оксана невеста Виктора, значит, хоть какая-то доля истины в этом есть. Сама Оксана при этом практически не в курсе по поводу намерений Виктора — это во-первых. А во-вторых, если Оля отдыхает с Виктором, что вполне допустимо, то, скорее всего, она имеет на него свои виды. И можно даже предположить, какие. Очевидно, ее привлекает столица. А примазавшись к Виктору, можно стать и совладелицей «Альбатроса». Или…

А что, если она решила подмять под себя здешний, тарасовский «Альбатрос», опираясь на связь с Виктором? Может быть, Светлана Звонарева мешала ей в этом, и она решила ее убрать?

Лариса даже села на кровати, чтобы лучше думалось. Интересный получается треугольник: Виктор хочет Оксану, причем, может быть, даже не столько ее, сколько папашу-депутата с его связями. А у Оксаны при этом свои планы на будущее. Тарасовская Оля хочет получить Виктора и прописку в Москве.

Ларисины мысли стали путаться.

В это время дверь в палату тихонько открылась, и в проем просунулась голова верного заместителя Ларисы Дмитрия Степановича Городова.

— Ого, а мне сказали, что ты спишь и тебя нельзя беспокоить… А она тут, можно сказать, уже бегает, — с грубоватым смешком сострил он.

— Ага, — усмехнулась Лариса, — если только по кровати… Ну, рассказывай, как дела.

— А что рассказывать? — отвел глаза Степаныч. — Все хорошо. Я вот тут фруктов тебе принес. Тебе, наверное, нельзя много общаться… Так что я, значит, это… Наверное, пойду.

— Да ладно тебе, — возмутилась она. — Поди, в приемной наговорили, что я лежу при смерти и не могу даже языком ворочать. Расскажи, что со мной приключилось, какие последствия — я ведь лежу в полном неведении.

— Новости… в принципе хорошие, — осторожно поведал Степаныч, зыркая на Ларису своими глазами-жучками.

— Дедок жив?

— Да жив он, жив! — отмахнулся Городов. — Что ему станет! Говорят, он так и стоял с поднятой клюкой до тех пор, пока не приехала «Скорая», и твердил одно и то же: «Изыди, сатана!»

— И откуда он только взялся! — в сердцах воскликнула Лариса. — Ехала себе спокойно, никого не трогала.

— Ага, со сломанными тормозами, — шумно выдохнул Городов, посмотрев на Ларису так, как будто это она была виновата в неисправности. — Короче, я уже отдал машину на СТО. К вечеру обещали все сделать.

— А повреждения? — Шведский металл — хороший металл, — со вздохом сказал Степаныч, который сам ездил на «Жигулях». — Особых проблем с твоей «вольвой» нет. Подлатают, подчистят, и все будет нормально.

— Все-таки интересно, кому помешали мои тормоза? — задумчиво спросила Лариса.

— Скорее всего не тормоза, а ты, — мрачно уточнил Степаныч и издал свой фирменный шумный выдох.

Это означало у него высокую степень озабоченности. Поскольку Лариса давно уже перестала быть для него просто начальницей, а отчасти выполняла роль младшей сестры, о которой он должен был заботиться, его реакция была вполне объяснима.

— Короче, надо выяснить все это, пока твои враги что-нибудь еще не придумали, — еще круче сдвинув брови, заметил Степаныч.

Лариса только вздохнула. Она сама была бы не прочь выяснить, кто постарался, чтобы ее «Вольво» попала в аварию.

На тумбочке возле кровати неожиданно зазвонил телефон. Лариса взяла трубку и услышала испуганный голос своего мужа.

— Ларочка, как ты? Мне позвонил Городов и сказал, что ты в больнице. Это ужасно! Наверное, они решили, что это я езжу на машине.

— Женя, у страха глаза велики, — усмехнулась Лариса. — Не загоняйся, все пока нормально. Ты по-прежнему сидишь дома как сыч?

— Да.

— Ты же собирался в командировку.

Котов промычал что-то невнятное.

— Возможно, хотят таким образом запугать меня, — наконец сказал он.

— Да успокойся ты! Ты что, получал какие-нибудь письма с угрозами?

— Нет, — честно признался Евгений.

— Ну, и все, — отрезала Лариса. — Со мной же все будет нормально. Говорят, легкое сотрясение мозга.

В это время в палату вошел врач, и Лариса положила трубку.

— Ну, и как себя чувствует автогонщица? — спросил он, останавливаясь рядом с кроватью.

— Нормально, доктор. Можно выписывать, — бодро сказала Лариса.

— Ну, это вы явно горячитесь. Вам надо полежать хотя бы дня три-четыре.

— Да вы что? — с неподдельным ужасом вскрикнула Лариса. — Я не могу столько лежать — у меня куча дел. К тому же я себя прекрасно чувствую.

— О выписке не может быть и речи, — категорически покачал головой врач и вышел из палаты.

— Степаныч, — взмолилась Лариса, — ну, сделай что-нибудь. Ты же знаешь, что я не могу здесь долго находиться.

Тут опять зазвонил телефон. На проводе снова был взволнованный Котов.

— Лара, что там у тебя происходит? Почему ты бросила трубку?

— Потому что зашел врач.

— И что тебе сказали?

— Неделю лежать.

— А мне что делать? Я даже не могу к тебе приехать — вдруг они следят за нашей квартирой.

— Слушай, Котов, ты мне надоел со своими мифическими преследователями. Если бы они захотели тебя убить, то сделали бы это уже давно. Успокойся и не паникуй. Я сегодня приеду домой.

— Но как же врачи? Тебе же сказали лежать.

— Женя, я сегодня буду дома, — безапелляционно заявила Лариса и опять бросила трубку.

— Слушай, Лариса Викторовна, — подал голос Степаныч. — Я так понимаю, что ты от меня не отстанешь. Поэтому я пойду к врачам и попробую договориться…

— Умница, — ласково сказала Лариса. — Ты иногда просто незаменим. Несмотря на то, что зануда.

Степаныч яростно вздохнул, нахохлился и картинно быстро исчез за дверью палаты.

«Почему же их всех грохнули? — снова начала размышлять Лариса, когда Степаныч вышел. — Может быть, эта Света захотела чего-то большего? Ну, а Сергей, а Костик? Их что, убили просто «за компанию» или за то, что они делали. И пока ясно только одно: в этом деле больше вопросов чем ответов».

На этой отнюдь не оптимистической мысли ее размышления закончились — прибежал довольный Степаныч.

— Все, я договорился. Тебе надо подписать какую-то бумагу, в которой написано, что они за тебя, вернее, за твою безалаберность в отношении собственного здоровья ответственности не несут.

— Степаныч, ты просто чудо! — воскликнула Лариса, вскакивая с кровати. — Что бы я без тебя делала?!

— Нашла бы нового заместителя, — смущенно буркнул он, весьма довольный подаренным ему Ларисой комплиментом.

Бумажные дела уладились быстро, и под неодобрительное ворчание рассерженного врача Лариса с облегчением покинула больницу.

Через полчаса она уже пила кофе у себя дома под монотонные бормотания Котова и радостное щебетание Насти, которая была чрезвычайно рада явлению живой и здоровой мамы.

Ларису, однако, больше занимали мысли относительно того, что ей делать дальше. И она довольно быстро пришла к выводу, что нужно отправиться на турбазу «Салют», где отдыхали в настоящее время Виктор и Оля.

Только вот непонятно, с кем туда поехать и за кого она себя выдаст перед предполагаемой «сладкой парочкой»? Телефонный звонок, раздавшийся в кухне, разрешил ее сомнения.

На проводе был капитан милиции Олег Карташов, тот самый, с которым она сотрудничала уже несколько раз по разным криминальным делам и не так давно перешла границу чисто деловых отношений.

Поэтому, услышав его голос, она поспешила удалиться с телефонной трубкой в спальню.

— Привет, ты как всегда чем-то занята? — бодро спросил Олег.

— В данный момент или вообще? — уточнила Лариса.

— Пока меня интересует данный момент.

— Ты все еще в отпуске? — ответила вопросом на вопрос Лариса.

— Да, осталось совсем немного. Ужасно не хочется выходить на работу…

— А ты не мог бы узнать для меня одну вещь?

— Какую вещь? — вздохнул Олег. — Я вообще-то хотел тебя куда-нибудь пригласить скоротать вечерок…

— Да? — недоверчиво спросила Лариса. — Пожалуй, лучше будет, если я тебя приглашу.

— Куда? — осторожно поинтересовался Карташов.

— На турбазу.

В трубке воцарилось молчание. Потом Олег откашлялся и спросил:

— И что мы там будем делать?

— Отдыхать, — беспечно ответила Лариса.

— И все?

— Абсолютно, — не моргнув глазом, соврала она. — Мне нужен покой. У меня тут недавно было сотрясение мозга.

— Вот как? — встревоженно произнес Карташов. — Это как же получилось?

— Да ничего особенного, просто тормоза моей машины вышли из строя.

— У твоей? Никогда не поверю… Ладно, расскажешь после. Я принимаю твое предложение. Когда и куда мы едем?

— Завтра. Турбаза называется «Салют», это около села Чардым. И еще вопросик к тебе имеется: какой из тарасовских заводов носит номер 47?

— Не знаю, но постараюсь выяснить, — ответил Олег.

— В таком случае до завтра. Я за тобой заеду. Ты не поменял место жительства?

— Нет, и семейного положения тоже…

— Последнее меня не очень интересует. Я женщина современная…

— Очень приятно это слышать, — искренне сказал Олег, который воспринял это заявление как совершенно однозначный намек Ларисы на то, чем они будут заниматься на турбазе «Салют».

— Спокойной ночи. До завтра.

Лариса положила трубку и растянулась на кровати. Она заснула почти мгновенно и проспала до восьми утра.

Голова у нее уже не болела, и свое физическое состояние она оценила на четыре с плюсом. Мурлыкая себе под нос какую-то песенку, она спустилась на второй этаж и приготовила кофе. В дверях появился хмурый Котов.

— Ты опять куда-то уезжаешь? — спросил он.

— Да, на турбазу. Мне нужно отдохнуть и заодно поработать.

— Я поеду с тобой, — решительно заявил Евгений.

— Это еще зачем? — удивилась Лариса.

— Понятно, просто ты не хочешь ехать со мной, — помрачнел Котов.

— Там, между прочим, могут быть те люди, которые убили Сергея, — назидательно заявила Лариса. — А следуя твоей теории, они могут узнать и тебя.

Этот довод убедил Евгения, и он тяжело вздохнул. Потом присел на свой любимый диван перед камином и закурил. Лариса тем временем занималась приготовлением тешпуры под названием «Небесное яство». На десерт она решила побаловать себя и домочадцев блинчиками с творогом. Когда блюда были готовы, она пригласила мужа к столу, и завтрак прошел в довольно дружеской атмосфере.

Потом, когда прибыл Степаныч, было решено, что именно он повезет Ларису на турбазу на своей машине. Котов даже помог супруге донести сумку и, издав очередной тяжелый вздох, поцеловал ее в щечку.

Олег встретил Ларису у подъезда своего дома. Он был одет в новый спортивный костюм, побрит и весь дышал свежестью.

«Подготовился на все сто», — мелькнула у Ларисы мысль. Она пригласила его в машину, и Карташов, выдержав скептический взгляд Степаныча, который, скорее всего, немного ревновал его к Ларисе, уселся на заднее сиденье.

— Твоя затея все-таки очень сомнительна, — выслушав соображения Ларисы, заметил по дороге Олег.

— Может быть, она и сомнительна, но другой у меня нет. К тому же мы абсолютно ничего не теряем. Если у нас ничего не получится, то мы просто отдохнем — у тебя же отпуск.

На этот аргумент Карташову возразить было нечего.

* * *

Турбаза «Салют» располагалась на одном из волжских островов, неподалеку от села Чардым, и отличалась от других себе подобных особым комфортом. Здесь были благоустроенные коттеджи с ваннами, кондиционерами и остальными благами цивилизации. Столовую заменял уютный ресторанчик с баром. Для любителей азартных игр здесь имелось небольшое казино с американской рулеткой, покером и бильярдным залом. Присутствовали также два теннисных корта и даже площадка для гольфа. На самом берегу была построена сауна со спуском в Волгу, выполненным в виде горки.

Олег воспринял все увиденное очень благосклонно. Было видно, что перспектива здесь отдохнуть его устраивает.

— Надеюсь, вам у нас понравится, — сказал менеджер турбазы, вручая Карташову ключи от коттеджа. — Если вам будет что-то нужно, вы меня всегда найдете вон в том шоколадном домике.

Он показал на дом, стоявший неподалеку.

— Спасибо, — улыбнулась Лариса. — Все просто чудесно. У меня только один вопрос. Перед самым отъездом нам сказали, что здесь должны быть наши знакомые. Их зовут Виктор и Оля. Он из Москвы. Вы случайно не в курсе, где их можно найти?

— Если мы имеем в виду одних и тех же людей, то они ваши соседи, — ответил менеджер. — По крайней мере, еще одной пары с такими именами здесь нет.

— Спасибо, мы обязательно к ним зайдем, — обрадовалась Лариса и выразительно посмотрела на Карташова: кажется, удача начинала им улыбаться.

Внутренняя обстановка коттеджа также произвела на Карташова хорошее впечатление. Небольшой холл, застланный мягким ворсистым ковром, заканчивался выходом на веранду с видом на Волгу. В холле стояли два кресла, журнальный столик и телевизор, а дверь сбоку вела в спальню с шикарной огромной кроватью, которая занимала практически всю территорию. По обе стороны от нее стояли две тумбочки и два торшера. В одной из стен был встроенный шкаф для одежды.

— Ого, — воскликнул Олег. — Вот это я понимаю — отдых…

Он внезапно схватил Ларису и резким движением бросил ее на кровать.

— Ты просто сумасшедший. Мы приехали работать, а у тебя мысли только об одном, — она попыталась возмутиться, но это у нее получилось плохо.

— Что значит работать? У меня законный отпуск, и будем считать, что и у тебя тоже, — резонно возразил Карташов. — И я еще ничем таким, как ты изволила выразиться, не занимаюсь. Я только собираюсь это сделать.

И решительно стал расстегивать пуговицы на ее платье…

…Выходя из спальни через час, Лариса с укоризной посмотрела на Карташова.

— Все, — решительно заявила она, — с этого момента никаких отклонений от графика.

— Ладно уж, — согласился Олег, довольно улыбаясь, — теперь я могу и потерпеть. Лечебное голодание, одним словом…

Лариса усмехнулась и исчезла в ванной. Спустя пять минут она появилась на пороге. На ней было только одно парео.

— Интересно, а еда здесь по расписанию или можно есть, когда захочешь? — спросила она у Карташова.

— Если ты будешь разгуливать в таком виде, — не отрывая от нее глаз, заметил Олег, — то сегодня, пожалуй, мы есть не будем совсем.

— Хорошо, я иду одеваться. Но еще я хочу есть.

— Пойдем навестим местный ресторан и заодно разведаем обстановку. Время ведь уже обеденное, — согласился Карташов.

— Перед обедом я, пожалуй, искупаюсь, — переменила свое решение Лариса. — Ты пойдешь со мной?

— Нет, я подожду тебя здесь. Лучше поваляюсь на кровати.

— Лежебока! — Лариса бросила в адрес оперативника шутливое обвинение и вышла из домика.

Турбаза словно вымерла, но в этом не было ничего удивительного: жара стояла невыносимая. Люди, видимо, прятались от нее по домам. Даже на пляже народу было немного: вода уже нагрелась до критической точки и, по сути, не спасала от палящего солнца. В коттеджах же было намного комфортабельнее.

Лариса осторожно подошла к соседнему домику и прислушалась. Внутри довольно громко работал телевизор и откуда-то из глубины доносились резкие голоса, но разобрать, о чем разговаривают, было нельзя.

Она обошла вокруг домика и заглянула в щелку между жалюзи. В комнате находились двое и разговаривали, даже судя по жестам, на повышенных тонах.

— Да ты, может быть, эту Светку сам и… — девушка отвернулась, и конец фразы Лариса не разобрала, — … во все места, — услышала она потом продолжение. — А я… Я, между прочим, не хуже нее могу разгребать все это дерьмо. Почему ты не хочешь взять меня с собой? Хочу предупредить тебя, Витя, если ты меня не возьмешь, то я им все расскажу.

Лариса поняла, что слышит разговор именно тех, кто ей был нужен. И ее так и подмывало спросить: кому это и что собирается рассказать Оля, но в это время послышался мужской голос, принадлежавший, по всей вероятности, Виктору:

— Короче, кончай орать и пошли в ресторан. Жрать хочется.

Лариса быстренько отпрянула от окна и поскорее вернулась к себе.

— Ты что, уже искупалась? — удивленно спросил Олег, с недоумением глядя на нее.

На ее теле он не обнаруживал решительно никаких намеков на воду.

— Нет, там очень жарко, — ответила Лариса. — Пойдем лучше обедать, к тому же наши соседи собираются сделать то же самое.

— Отлично, к приему пищи я, как пионер, всегда готов, — вскочил с места Карташов.

Вскоре они уже шли по аллее по направлению к ресторану. Он удивил их своей уютной и какой-то домашней атмосферой, располагающей к неспешному поглощению пищи и созерцанию интерьера. Когда Лариса и Олег туда вошли, зал был почти пуст. Они уселись за самый дальний столик и заказали обед.

Минут через пять в баре появилась молодая пара. Судя по их виду, Лариса поняла, что это и есть Ольга с Виктором. Оба выглядели раздраженными и взъерошенными, словно два нахулиганивших воробья. Сразу было видно: они только что выясняли отношения. Они заняли столик неподалеку от Олега с Ларисой и, так как народу в ресторане было мало, невольно обратили свое внимание на новую появившуюся на турбазе пару.

Лариса внимательно следила за ними во время обеда, стараясь при этом привлечь к себе внимание Виктора. Карташов исподлобья следил за этими манипуляциями.

Несколькими минутами позже в зал вошли еще несколько отдыхающих, причем практически все девушки бросали заинтересованные взгляды на Виктора, а потом и на Олега. Этот интерес был естественным, так как Карташов был новеньким. Последней удостаивалась внимания Лариса. Вероятно, каждая из девушек оценивала ее как конкурентку.

— Ты пользуешься успехом, — нагнувшись к Олегу, усмехнулась Лариса.

— А тебя очень интересует вон тот тип, — Карташов показал на столик, где сидел Виктор.

— Этот тип мне и нужен. Можно сказать, что только ради этой парочки мы сюда и приехали.

— Девочка, по крайней мере, ничего, — хмыкнул Карташов.

— Вот и отлично, что она тебе понравилась. Ты ей и займешься.

— В каком смысле?

— В прямом. Можешь делать что хочешь, хоть переспать с ней. Ты должен получить информацию об «Альбатросе» и обо всех происходивших там интригах. Кстати, Оля — так ее зовут, — по-моему, имеет на Виктора виды. Так вот — можешь ей сказать, что тот о ней даже и не помышляет. У него в Москве есть невеста — дочь депутата Оксана Мандрыгина.

— Ты же говорила мне, что она не хочет за него замуж.

— Об этом Ольге говорить не стоит, — раздраженно заметила Лариса, досадуя на непонятливость Карташова.

— Так, а ты, надо понимать, займешься Виктором? — спросил Олег.

— По крайней мере, постараюсь это сделать.

— Можешь себя поздравить, он на тебя уже пялится. — Я только и делала, что пыталась обратить на себя его внимание, — огрызнулась Лариса.

Тем временем обед подходил к концу. Олег предложил Ларисе пойти искупаться на Волгу, но та сказала, что лучше вернуться к себе в домик и оттуда понаблюдать, что будут делать соседи.

— Похоже, они успели поругаться, и я надеюсь, что Виктор будет не прочь со мной пофлиртовать, — сказала она. — А пока он будет клеить меня, ты будешь утешать его брошенную подругу.

— Н-да-а, — протянул Олег. — В общем, она, конечно, ничего, но не в моем вкусе. Она производит впечатление вздорной и капризной девицы.

— С чего ты взял?

— Моя профессия, между прочим, включает в себя знание психологии, — напыщенно произнес Карташов.

— Ну-ну, — усмехнулась Лариса.

Они вошли в свой коттедж и уселись в кресла.

— Если уж пошла такая пьянка, — сказал Карташов, закуривая сигарету, — давай еще раз восстановим все события. А то у меня после того, как мы прибыли сюда, голова идет кругом.

— Хорошо, — согласилась Лариса. — Слушай еще раз… Мы имеем труп Светланы Звонаревой, владелицы фирмы «Альбатрос» в Тарасове. Фирма с таким же названием и такого же рода деятельностью есть и в Москве. Собственно говоря, именно туда и поставляла Светлана девушек, которых набирала здесь. Все ехали по собственной инициативе, без малейшего принуждения: желающих было хоть отбавляй. У них там чуть ли не конкурс. Так что один мотив отпадает — вряд ли ее мог убить кто-нибудь из девиц по вызову. Потом… — Лариса сделала небольшую паузу. — Потом у Светланы был помощник и, видимо, любовник, некий Сергей. Он помогал ей управляться с делами, при этом не гнушался ролью водителя.

— То есть он развозил девушек по вызовам в Тарасове? — уточнил Олег.

— Да. И был убит двумя выстрелами в голову. Найден он был на городской свалке каким-то бродягой, в машине Светланы. Но у него был еще и свой бизнес, связанный с заводом под номером 47. Кстати, что ты о нем выяснил?

— Такого завода в нашем городе нет, — заявил Карташов.

— Нет? — нахмурилась Лариса. — Как же так… Неужели Костик что-то напутал? Он ведь тогда пьяный был…

— Костик — это еще один труп? — уточнил Карташов.

— Да. Я была, по-видимому, последним человеком, с которым он разговаривал. И он успел мне рассказать о каких-то печатных микроплатах, которые они с Сергеем добывали.

— Лариса, за платы не убивают, — осторожно заметил Олег.

— Да, это выглядит странно. Хотя, может быть, его и не убивали вовсе. Я выпила вместе с ним рюмку водки и потом чуть сама не окочурилась. Может быть, водка левая была, а может, и нет… Выйдешь из отпуска — посмотри, пожалуйста, результаты экспертизы.

— Так, это я понял, — сказал Карташов. — Непонятно, при чем здесь наша «сладкая парочка»? То есть Виктор с Ольгой.

— Виктор — владелец все того же «Альбатроса», но только в Москве. А Оля — секретарша и помощница Светланы.

В это время Лариса мельком заметила оживление около соседнего коттеджа.

— Наши «друзья» собираются на пляж, — прервав свой рассказ, заметила она. — Я думаю, что и нам тоже пора. Смотри не подведи — ты должен очаровать Олю.

— Ладно уж, — вздохнул Олег так, как будто он собирался безоружным ехать на задержание особо опасного преступника.

Подождав, пока соседи скрылись из виду, они вышли и непринужденной походкой отправились на пляж. Они бросили свою подстилку неподалеку от того места, где расположились Виктор и Ольга, и пошли купаться. Лариса лишь слегка окунулась и вернулась на берег. Она заметила, что Карташов, находясь в воде, о чем-то заговорил с Олей, улучив момент, когда Виктор отплыл от нее куда-то в сторону.

Собственно, он и не собирался к ней возвращаться. Он вышел на берег в другом месте и, поймав заинтересованный взгляд Ларисы, двинулся в ее направлении.

Он подошел к ней и спросил:

— Я вам не помешаю?

В его голосе Лариса уловила нотки, присущие уверенному в своей неотразимости мужчине. Что говорить, он был совсем даже ничего: довольно высокий, с шикарными светлыми волосами, яркими голубыми глазами и чуть насмешливым выражением лица. Загар придавал ему особую мужественность.

— Нет, нет, конечно, садитесь, — с улыбкой подвинулась Лариса.

— Между прочим, ваш друг клеит мою подругу, — ненавязчиво заметил Виктор.

— Это вас волнует? Тогда я ему скажу, чтобы он прекратил, — в том же тоне заметила Лариса.

— Меня нет. А вас? — похоже, он был несколько удивлен.

— Меня тоже нет.

— Вот и отлично, тогда я буду клеить вас, — спокойно заявил он. — Кстати, меня зовут Виктор.

— А меня Лариса.

— Очень приятно.

— Взаимно.

— Я могу на «ты»?

— Пожалуй, да, — Лариса пристально посмотрела на него из-под темных очков, стараясь придать своему взгляду томность и чувственность.

— Отлично. Ты здесь надолго?

— Нет, дня на три.

— Ну, три дня — это же уйма времени! — весело заметил Виктор. — Тем более что здесь замечательно. У нас так отдохнуть нельзя.

— У вас? Ты не из Тарасова? — заинтересовалась Лариса.

— Нет. Я из Москвы.

— О, обожаю этот город!

— Ты часто там бываешь?

— Довольно…

И Лариса заговорила о Москве. Она действительно любила столицу и могла говорить о ней часами. И этими разговорами она еще больше подогревала к себе интерес собеседника. Однако она не хотела торопить события — иначе можно было все испортить. Они довольно быстро договорились, что вечером встретятся в баре. А затем Лариса, сославшись на жару и боязнь обгореть, ушла к себе в коттедж, не дожидаясь Олега.

Тот вернулся с пляжа примерно через полчаса. Общение с Олей явно пошло ему на пользу — он светился, как начищенный чайник.

— Я вижу, что твои дела пошли в гору, — с улыбкой заметила Лариса.

— Легко говорить… Хорошо, что у них там вышла какая-то размолвка. Ты думаешь, так просто снять девицу?

— Не знаю — не пробовала, — честно ответила Лариса.

— Короче, мы договорились вечером встретиться здесь.

— Нет, я иду в бар, — возразила Лариса. — Я хочу напоить Виктора. А ты в разговоре не забудь сказать про Оксану.

— Понял, не дурак… — пожал плечами Карташов и растянулся на кровати.

* * *

К вечеру Лариса готовилась, как Наташа Ростова на свой первый бал. Она перемерила весь свой взятый из дома гардероб и никак не могла сделать выбор. Олег же только тупо смотрел на эти приготовления, совершенно не в состоянии дать какой-либо дельный совет.

— Что я могу сделать, если ты мне нравишься во всем этом? — оправдывался он.

Наконец Лариса остановилась на открытом розовом сарафане от Шанель. Он ей самой очень нравился, ко всему прочему, именно такие сарафаны сейчас были в моде. Виктор наверняка это оценит — ему по должности положено. Сверху она накинула шифоновую накидку: многообещающе и вместе с тем балансирует на грани дозволенного.

Лариса вышла из коттеджа чуть раньше того момента, когда Оля переступила его порог, чтобы встретиться с Карташовым.

Виктор, конечно, был не при фраке, но его вид впечатлял. Ларисой же он был явно очарован. А о том, что ей идет розовый цвет, она и так знала.

Они прошли в бар и сели в уголке у стойки. Играла тихая приятная музыка. Свет рассеивался откуда-то с потолка, создавая невероятную игру теней. Лариса расслабилась и почувствовала, что не особо хочет вести с Виктором какие-либо интересующие ее разговоры. Однако дело есть дело, и после двух танцев, во время которых Виктор проявил себя как умелый кавалер, ей пришлось начать беседу и направить ее в нужное русло.

Они говорили о многом и ни о чем одновременно. Виктор постоянно рассказывал анекдоты и старался произвести на нее впечатление. После часа общения Лариса решила, что пора бы уже ему и напиться. Она старалась почаще отпивать из рюмки, давая ему возможность выпить свою до конца. Ее усилия увенчались успехом через час с небольшим — Виктора наконец-то развезло. Почувствовав это, она навязалась к нему в гости. Он только пьяно и довольно улыбнулся.

Всю дорогу до коттеджа Ларисе пришлось поддерживать Виктора, у которого были явные проблемы с координацией движений. В ее с Олегом домике горел свет, коттедж Виктора с Ольгой был темным.

«Все, видимо, идет в нужном направлении», — подумала она, стараясь представить, что же именно происходит сейчас между Карташовым и Олей. И поймала себя на неожиданной мысли, что немного ревнует Олега…

— Давай я открою, — попросила Лариса ключ после того, как Виктор произвел пятую неудачную попытку вставить его в замочную скважину.

Виктор не протестовал, и Лариса открыла дверь. Войдя в холл, он тут же буквально упал в кресло. Лариса села рядом с ним.

— Она просто маленькая шлюшка, — заявил вдруг Виктор, водя вокруг мутными глазами.

Лариса поняла, что речь идет об Ольге.

— А у меня этих шлюх, между прочим, море, — он сделал широкий жест руками.

— И откуда их у тебя столько? — улыбаясь, спросила Лариса и провела рукой по его волосатой груди.

— Да целая фирма этих, извиняюсь, блядей…

— В Москве?

— Да. «Альбатрос» называется… Давай потрахаемся, что ли? — вдруг предложил он и обхватил Ларису за талию.

— Давай лучше выпьем, — мягко отстранилась она.

— Давай, — легко согласился Виктор.

Опрокинув содержимое рюмки, он хотел ее грохнуть об пол, но Лариса ловко ее подхватила. Виктор же, совершив пару неопределенных движений в ее сторону, упал в кресло. Он закрыл глаза и свесил голову набок.

«Похоже, на этом мальчике сегодня можно поставить точку», — подумала Лариса. В принципе, в этом и заключалась ее задача — отвлечь на себя внимание Виктора, напоить его, дав возможность Олегу поработать с Олей.

Она еще немного посидела рядом с ним, пока не убедилась, что гражданин пьян окончательно и бесповоротно. Когда Виктор откровенно захрапел, Лариса встала и направилась к выходу.

Она вышла на улицу. Свет в ее коттедже все еще горел, и она не решилась мешать общению Олега с девушкой. Она присела на крылечко коттеджа и закурила. Вечер был изумительный — звенели цикады, кузнечики и другие насекомые. Где-то вдали раздавались смех и крики отдыхающих.

Лариса втайне надеялась, что встреча Олега с Олей скоро закончится. Однако ей пришлось провести на улице где-то около получаса, пока она не увидела через окно приближающийся изнутри к двери коттеджа женский силуэт.

Она быстро отошла от крыльца и успела спрятаться за стену коттеджа. Оля прошла мимо нее, не заметив. Она шла очень быстро, поминутно всхлипывая… И вместо того чтобы зайти в свой домик, прошла мимо него в направлении волжского пляжа.

Лариса вернулась на крыльцо, где и застала Карташова, который в задумчивости провожал Олю взглядом.

— Она не топиться пошла случайно? — спросила Лариса.

— Я вот тоже опасаюсь, — осторожно заметил Олег. — Между прочим, жаль девчонку… Но я все же думаю, что она переживет. Как прошло твое рандеву?

— Более-менее, — пожала плечами Лариса. — Клиент обездвижен и находится в абсолютно нетрезвом состоянии у себя дома. Ну, а что у тебя, рассказывай…

Олег пожал плечами.

— Не знаю… Мне кажется, что мы занимаемся с тобой ерундой. Ни одно из своих слов эта самая Ольга не подтвердит на суде, если, конечно, до него дойдет дело.

— Что она тебе рассказала? — нетерпеливо спросила Лариса.

— Короче, я представился так, как мы и договаривались — родственником этой самой твоей знакомой Тани Мироновой, сгинувшей в объятиях пылкого грека. Сказал, что был в Москве и виделся с теми, кто мог ее знать, и упомянул Оксану. Ты не представляешь, что было, когда я рассказал об их отношениях с Виктором! Сначала она начала орать, что я все это придумал, чтобы отбить ее у Виктора. Совсем рехнулась!

— Ладно, давай дальше…

— Потом она попросила выпить. Я, естественно, налил… И у нее развязался язык. Она наконец поверила мне и начала плакать. Дело в том, что она за Виктора серьезно собралась замуж. Говорила, что видела эту Оксану, но даже значения не придала: мымра, мол, что он в ней только нашел?

— Вовсе и не мымра, — заступилась Лариса за Мандрыгину. — Очень даже миленькая девушка.

— Ну, да бог с ней. Короче, когда она поняла, что ее предали, тут же заявила мне, что Виктор убил Светку.

— Ты это на диктофон записал?

— Какой диктофон? У меня его нет. Да и что толку, она под присягой может подтвердить, что Виктор в то время, когда Свету убили, был у нее.

— То есть как у нее? — не поняла Лариса. — Как же тогда он мог Свету убить?

— Скорее всего, она это сказала просто от обиды, — немного подумав, ответил Карташов. — А то, что он был у нее — это факт, она это несколько раз повторила.

— А про Сергея она что-нибудь знает?

— Только то, что он развозил баб — и все. Видела его как-то с его дружком, тем самым Костиком, но у них были какие-то свои дела. А какие — она не интересовалась.

— Ничего не понимаю, — озадаченно произнесла Лариса. — Я только еще больше запуталась…

— Вот и я о том же, — зевнул Карташов. — Знаешь что, давай спать. Я от этих донжуанских похождений что-то устал.

— Как, совсем устал? — подняла брови вверх Лариса. — У вас что, с ней что-то было?

— Нет, не было, — по тону Олега нельзя было понять, сожалеет он об этом или, наоборот, радуется. — Одно могу сказать — тебя я хочу гораздо больше, чем ее…

Лариса улыбнулась и пошла в спальню. Олег, докурив сигарету, последовал за ней.

 

Глава 6

Петр Васильевич Северцев вот уже как пять лет являлся начальником 47-го отдела НИИ «Гранд». Его возраст медленно, но верно приближался к пенсионному. Своей жизнью в целом Петр Васильевич был весьма доволен. Отдел был рентабелен и приносил ежемесячный доход государству. Сотрудники соответственно получали пусть не очень большую, но стабильную зарплату. Словом, они жили гораздо лучше, чем их коллеги в других отделах, которые были на грани банкротства.

Такое положение объяснялось тем, что Северцев не пренебрегал и всевозможными левыми заказами. Вышестоящее начальство об этом не знало, а сотрудники имели хорошую прибавку к жалованью, приписывая все блага исключительно деловым качествам своего шефа, но не догадываясь особо об источниках этих доходов.

С недавних пор, правда, Петр Васильевич испытывал некоторый дискомфорт и даже тревогу. Прошло уже две недели с последнего заказа «товара». Как всегда, заказчик оплатил аванс, и деньги уже были розданы сотрудникам. Сам заказ давно был готов и лежал в лаборатории, но никто за ним так и не явился.

Случай сам по себе небывалый… Чаще всего клиент звонил чуть ли не каждый день, узнавая, когда можно будет забрать готовый продукт. А сейчас что-то происходило не так. Это очень беспокоило Северцева. По своему характеру он был человеком очень аккуратным и исполнительным и не любил даже малейших сбоев в работе.

Он посмотрел на часы — время было уже обеденное. Северцев предпочитал обедать дома и, как любой педант, следовал этому правилу неукоснительно. Вот и сегодня он ровно в час дня вышел из проходной института и неспешно направился в сторону Волги.

Идя по улице, Петр Васильевич не переставал размышлять о непонятном поведении заказчиков. Это были так называемые левые люди, и условия сотрудничества определяли они сами. В частности, звонили ему только они, сам же Петр Васильевич не знал их координат. Это раздражало Северцева, он любил в делах определенность и предсказуемость. А тут все складывалось с точностью до наоборот.

Был знойный летний полдень. Прохожих по причине ужасающей жары было мало, а те, кто все же по тем или иным причинам вышел на улицу, передвигались как сонные мухи.

Дойдя до очередного перекрестка, Петр Васильевич огляделся по сторонам и, убедившись в том, что путь через дорогу свободен, начал переходить улицу. То, что произошло в следующую минуту, не мог толком описать никто из тех, кто находился тогда поблизости.

Последнее, что видел в своей жизни Петр Васильевич, была ослепительно белая от палящего солнца машина, которая вдруг материализовалась прямо посреди дороги и с огромной скоростью врезалась в Северцева.

«Этого просто не может быть», — с удивлением успел подумать он, прежде чем его душа рассталась с телом и улетела в иной, свободный и счастливый мир.

Как констатировал врач, прибывший на место происшествия некоторое время спустя, причиной смерти послужила черепно-мозговая травма. Машина-призрак с места происшествия исчезла. Немногочисленные свидетели весьма путанно говорили о марке и цвете машины. В их показаниях присутствовал и зеленый «Запорожец», и черный «Мерседес». Погибшего отправили в городской морг. Никаких документов при нем обнаружено не было.

* * *

Несмотря на комфортабельность турбазы «Салют», Лариса рада была вновь очутиться дома. Даже невзирая на то, что там ее встретил Котов. А надоевший муж всегда тяжело воспринимается после любовника.

— Ларочка, у меня для тебя кое-что есть, — сказал Евгений, как только Лариса переступила порог дома.

— В каком смысле?

— Ты, кажется, спрашивала про сорок седьмой завод?

— Да, и что? — насторожилась Лариса.

— Такого завода в городе нет, — отрезал Котов.

— Я это и без тебя знаю, — разочарованно вздохнула она.

— Есть, однако, другая интересная информация, — загадочно улыбнулся Евгений. — Завода такого нет, зато есть отдел в одном из НИИ. Он так и называется — сорок седьмой отдел. Почему уж его так назвали — я не знаю…

— Да? И чем занимаются его сотрудники?

— Они делают в основном печатные платы, ну и еще там всякую хрень помаленьку…

— Что? — Ларисину усталость как рукой сняло. — Откуда ты об этом узнал?

— Одноклассник сказал. Я совершенно случайно у него спросил — а он, оказывается, в курсе…

— Хорошо. А какое НИИ?

— «Гранд». Это на Радищева, угол Московской — два квартала от нашего дома.

— Отлично, тогда я сейчас туда и поеду.

— Как, прямо сейчас? — удивился Котов. — А может, ты задержишься? Я, между прочим, приготовил по твоему рецепту биточки по-пражски.

Лариса с удивлением посмотрела на мужа. Если он занялся кулинарией, то это явно свидетельствует о переоценке им системы ценностей. Да и спиртным, как ни странно, от Евгения сегодня не пахло. Однако задумываться всерьез над метаморфозами, происходившими с супругом, Лариса не стала. Она наконец-то вышла на след загадочных печатных плат, про которые ей говорил Костик. И еще — она вспомнила, что пьяный Константин тогда сказал не «на сорок седьмом» а «в сорок седьмом». Значит, действительно, он имел в виду отдел, а не завод… Она тогда не придала значения этому нюансу.

— Я скоро приду, — бросила Лариса мужу, спускаясь по лестнице.

Ее серебристая «Вольво», как прежде, стояла в гараже, и Ларисе показалось, что после ремонта она стала выглядеть даже лучше. Преодолев некоторую рефлексию по поводу неисправных тормозов — психологически трудно было садиться за руль после аварии, — она завела мотор и направила машину к НИИ «Гранд».

Попытки найти начальника 47-го отдела, однако, не увенчались успехом. Сотрудники отдела объяснили Ларисе, что Петр Васильевич вышел на обеденный перерыв и не вернулся. Они были очень удивлены, так как время уже подходило к трем, а перерыв заканчивался в два. Такой дисциплинированный и педантичный человек, как Северцев, никогда не позволял себе так поступать без веских причин. И более того — заместитель уже звонил начальнику домой, но там трубку никто не взял.

Лариса, переварив полученную в НИИ информацию, решила тут же связаться с Карташовым. Она знала, что у Олега сегодня первый рабочий день после отпуска, и решила поехать прямо к нему на работу — благо городской отдел находился недалеко.

Карташов оказался на месте — он развлекал коллег рассказами о своем отпуске. По лицу Ларисы Олег Валерьянович сразу определил, что опять что-то случилось.

— Олег, ты можешь проверить, не было ли за последние час-два каких-нибудь происшествий по городу, а точнее, в районе Волги на Московской? — с ходу спросила Лариса.

— Что-то случилось?

— Пока не знаю. Надеюсь, это ложная тревога, но что-то мне говорит об обратном.

Карташов быстро позвонил по телефону, и через пять минут они уже знали о наезде на человека, происшедшем на перекрестке Московской и Некрасова.

— А протокол осмотра места происшествия можно посмотреть? — спросила Лариса. — Может быть, это все-таки не он?

— Посиди в кабинете, я сейчас попробую что-нибудь сделать, — ответил Карташов и вышел из кабинета.

Вернулся он только через двадцать минут, озабоченно читая что-то на листе бумаги.

— Ничего не понятно, — он почесал затылок. — Трое свидетелей и совершенно противоречивые показания. Машина-убийца взялась из ниоткуда и исчезла в никуда. А жертва, мужчина лет пятидесяти, скончался на месте.

— Ты знаешь, Олег, наверное, все-таки придется вызывать родственников Северцева для опознания. Очень мне не нравится эта ситуация.

Карташов ничего не ответил, он только мрачно сдвинул брови и сел на свое место.

— Кстати, Олег Валерьянович, а ты не знаешь, для чего нужны печатные платы?

— Мало ли для чего, — буркнул Карташов. — Тебе лучше обратиться к специалисту.

— Один из них, похоже, сегодня попал под машину, — мрачно усмехнулась Лариса. — Ладно, я поехала домой. Меня там ждут биточки по-пражски, приготовленные заботливым мужем.

Карташов удивленно поднял брови и улыбнулся.

— Не волнуйся, я тебе позвоню, — сказала Лариса. — Хотя бы для того, чтобы узнать имя погибшего мужчины.

«Просто заколдованный круг, — напряженно размышляла Лариса, направляя свой автомобиль к дому. — Какая связь между проститутками и этими дурацкими платами? И может ли у них быть что-нибудь общее? Да, кстати… Насчет специалиста…»

Внезапно из запасников ее памяти всплыло имя Виталика Лапшова, учившегося в свое время на мехмате и даже слегка приударявшего за ней в студенческие годы. Она тут же припарковала машину к тротуару и достала из «бардачка» записную книжку.

«Вот, Виталий Лапшов, домашний телефон, 46-67-08», — удовлетворенно отметила она и тут же позвонила по сотовому.

— Алло, — спустя некоторое время раздался в трубке мужской голос.

— Виталик, это Лариса Лаврентьева, — Лариса назвала свою девичью фамилию. — Помнишь такую?

Лапшов молчал несколько секунд, после чего взорвался словесными брызгами:

— Лара, господи боже мой! Сколько лет, сколько зим! Как тебя угораздило вспомнить бедного Виталика в такую ужасающую жару?

— Мне нужно с тобой встретиться по одному делу. Ты же у нас знатный электронщик!

— Ну, знатный не знатный, а кое-что можем… Какие-нибудь проблемы?

— Можно и так сказать… Ты сейчас свободен?

— Да, но выходить из квартиры, оборудованной кондиционером, не хочется. К тому же я в отпуске.

— Прекрасно… Но у меня в ресторане «Чайка», в отдельном Зеленом кабинете кондиционеры не хуже.

— «Чайка»? — переспросил Лапшов.

— Да, я там директор.

— О, вот это да! — присвистнул Виталик. — И как тебе директорствуется?

— Пока что особых проблем нет, — сказала Лариса. — Так ты приедешь на встречу? Обед из блюд экзотической кухни я тебе гарантирую.

— Ну, ладно, ты знаешь, чем взять старого чревоугодника Лапшова, — хохотнул Виталик. — Через полчаса подъеду.

— Прекрасно, я тебя жду.

Лариса отключила связь и повернула машину в сторону своего ресторана. Она решила, что обед, приготовленный Евгением, подождет. И, несмотря на то, что муж наверняка расстарался ради нее, она была уверена, что блюда в ее «Чайке» все равно лучше стряпни начинающего кулинара Евгения Котова.

Войдя в ресторан, она тут же нашла Степаныча и приказала ему проводить господина Лапшова в Зеленый кабинет.

Виталик появился в назначенное время в молодежном наряде — фирменная майка «Найк», шорты и сандалии «Экко» на босу ногу.

— Ну, показывай, как ты здесь устроилась, — весело сказал он, оглядывая интерьер Зеленого кабинета.

— Как видишь, неплохо, — улыбнулась в ответ Лариса.

Она подвинула к Виталику меню. Тот не потратил много времени на заказ, с ходу, не глядя, выбрал меню для дружеского визита: овощной суп, пудинг с говяжьими почками и вино «Алиготе».

— Что у тебя за вопрос ко мне? — отхлебнув ледяного вина, спросил Виталик.

— Технический. Меня интересует, могут ли убить за печатные платы?

— Это смотря за какие, — совершенно не удивившись вопросу, ответил Виталик. — Ты ведь знаешь — сейчас в принципе могут убить за все, что угодно. А что конкретно тебя интересует?

— Маленькие печатные платы, которые выпускают в сорок седьмом отделе НИИ «Гранд», — и Лариса протянула Виталику одну плату, которую она сумела выпросить в институте. — Она бракованная, поэтому и находится у меня. Мне интересно — где это может применяться?

— На глаз определить сложно, — скептически поморщился Виталик. — К тому же если она бракованная, то и вообще можно не определить.

Он задумчиво поковырял спичкой в зубах и как-то лениво заметил:

— Ну, вот тебе пример… Берешь новый компьютер, вынимаешь из него плату и вставляешь в старый. И этот старый становится раз в пять дороже. А в новый можно вставить и старую плату — он и так новый. А некоторые фирмы иногда и не понимают, что их надули, — у всех же назначение компьютеров разное. Потом в автомобилях…

— Что в автомобилях?

— Ну, сейчас мода на иномарки несколько прошла. К тому же многие из «новых русских» совсем и не стремятся похвастаться своими накоплениями: забот меньше. Так вот: берут, например, обычный «Москвич» или «Жигули» далеко не последней модели. Естественно, покупают этот металлолом за копейки. Ставят в машину все те же платы с микропроцессорами — и перед тобой авто, не уступающее по скорости ни одной иномарке. Применений платам можно найти сколько угодно — было бы желание, был бы умишко.

— Но это же не криминал, — несколько разочарованно заметила Лариса.

— А тебя интересуют какие-то незаконные дела? — удивился Виталик.

— Прежде всего именно они.

— Ну, леди, я, конечно, не знаю, зачем это вам понадобилось… — начал картинно жеманничать Виталик. — Но… Учитывая такой прекрасный обед, — он обвел руками стол с яствами, — и вообще принимая во внимание нашу старую дружбу… Словом, наверное, есть одна, скажем так, не очень легитимная фишка…

— А можно более понятно, без сленга? — с улыбкой попросила Лариса.

— Только из уважения к тебе, — прижал руки к груди Виталик. — Скажем, у тебя есть сотовый… Я правильно понимаю?

— Да, конечно, есть.

— Отлично. Представь, что его у тебя нет.

— Представила, — еще шире улыбнулась Лариса.

— Прекрасно. К тебе подходит человек и говорит — я тебе продаю телефон, скажем, за две тысячи рублей.

— Зачем он мне, если у меня нет номера? — удивилась Лариса.

— Вот в этом фишка и заключается, — поднял палец вверх Виталик. — В телефон вставлена плата, которая позволяет тебе звонить кому угодно. Но… Тебе звонить при этом не могут.

— Не поняла…

— Ты берешь трубку и просто ходишь с ней по улице. Когда рядом с тобой кому-то звонят по сотовому, твой телефон, благодаря этой плате — Виталик небрежно кивнул на бракованную плату из 47-го отдела, — настраивается на номер того самого лоха с трубкой. И все — аля-улю, гони гусей!

— Опять не поняла, извини, — досадуя на свою непонятливость, покачала головой Лариса.

— Ты просто садишься на его телефон и пользуешься его номером. И он за тебя платит сотовой компании. Все легко и просто, и никакого риска засветиться.

— Ничего себе, — прошептала Лариса, еще не совсем переварив услышанное. — Значит, на мой номер может кто-то сесть таким образом, а я и знать об этом не буду?

— Будешь, конечно, только когда счет придет, — сказал Лапшов. — Если у тебя денег очень много — ты заплатишь молча. Может быть, ты на самом деле столько наговорила. А если не очень много, то вряд ли пойдешь разбираться. Денег у тебя немного, дел полно — некогда! К тому же в фирме тебя заверят, что их система защиты самая надежная.

У Ларисы даже во рту пересохло от услышанного. Господи, как же все просто!

— Стоп, тебе что, плохо? — вскочил Виталик.

— Нет, все нормально, — поспешила успокоить его Лариса. — Большое спасибо, ты мне очень помог.

— А тебе такое же ответное спасибо за обед, — вытер губы салфеткой Виталик.

* * *

Добравшись наконец домой, Лариса сразу же поднялась в комнату к мужу. Котов смотрел последние известия.

— Евгений, я не буду тратить время на лишние объяснения, — сказала она. — Помнится мне, у тебя есть знакомый в фирме «Тармобайл». Кажется, коммерческий директор.

— Ну, есть, — сухо ответил Котов.

Похоже, он обиделся на Ларису за ее долгое отсутствие и за то, что она не оценила по достоинству его кулинарный подвиг.

— В таком случае позвони ему и пригласи к нам. У меня к нему есть серьезный разговор.

— Что за разговор?

— Он касается возможности разорения фирм, занимающихся сотовой связью.

Котов посмотрел на Ларису как на сумасшедшую.

— Я тут кое-что успела узнать. И, похоже, я близка к разгадке причин смерти Сергея Бондарева.

— Серьезно? — Котов аж подпрыгнул на месте.

— И могу сказать, что если мои предположения верны, то тебе ничего не грозит. Ты же никогда не занимался телефонами…

— Не-ет, — растерянно протянул Котов.

— Короче, звони, если не сможешь объяснить сам, представь ему меня, я с ним поговорю.

Евгений несколько секунд сидел как истукан и смотрел на жену. Потом, видимо, в голове у него что-то щелкнуло, он вспомнил все заслуги своей супруги на ниве борьбы с различного рода криминалом и принял решение довериться ее опыту и интуиции. Он взял трубку и набрал номер.

Договориться с Павлом Фединым, коммерческим директором фирмы «Тармобайл», оказалось довольно просто. Господин Федин проявил большую заинтересованность во встрече, и через час Лариса уже принимала его у себя на кухне. К биточкам по-пражски, приготовленным Котовым, она присовокупила омлет с сыром и яблочный пирог.

— Павел Николаевич, у меня к вам дело. Ответьте мне откровенно — вы с моим мужем старые знакомые, и мы не можем быть вашими врагами, — вкрадчиво начала Лариса. — У вас много в последнее время отказов клиентов от ваших услуг?

Федин тут же нахмурился и пристально посмотрел на Ларису.

— А откуда вам об этом известно? — спросил он.

— Мне об этом ничего не было известно, — возразила Лариса. — Вернее, вы сейчас только что это подтвердили. У меня просто появилось такое предположение…

Наступило молчание. Первым его нарушил Котов, предложивший, по своему обыкновению, выпить. После тоста за хозяйку дома чуть расслабившийся Федин сказал:

— Если говорить о проблемах, то они, конечно же, есть… Я не знаю, к чему вы клоните — вы говорите так загадочно. Но… Словом, происходящее, Лариса Викторовна, носит весьма интересный характер. Короче, и наша фирма, и «Крон» — это наши ближайшие конкуренты — в последнее время сталкиваемся с непонятными проблемами. Примерно с полгода назад начали происходить довольно странные вещи. Действительно упал поток клиентов…

Лариса улыбнулась.

— Вы, конечно, можете сказать, что это обычное дело в бизнесе. Но… — Федин вздохнул. — Это не просто так. Потом посыпались жалобы. Вернее, сначала жалобы, а потом отсев клиентуры. Жалобы на то, что, пользуясь их номерами, кто-то звонит. Счета клиентам приходят просто на невероятные суммы.

— У меня одно время тоже было что-то подобное, а потом, когда я разобрался, оказалось, что сам столько наговорил, — вставил Котов.

— Согласен, — тут же отреагировал Федин. — Но если этот случай единичный. А тут… У нас к тому же очень хорошая степень защиты, и просто так на номер не сядешь. В общем, сейчас все наше руководство пока в небольшой, но уже панике.

— Но как это возможно технически? Чтобы кто-то сел на номер… — скептически спросил Котов.

— А ваши конкуренты? Может быть, это их проделки? — продолжала задавать вопросы Лариса.

— Нет, у «Крона» те же самые проблемы, — покачал головой Федин. — Есть и еще одна фирма, недавно организовалась — «Свем» называется. У них то же самое. У них так вообще штаны все мокрые… Представляете, только-только встали на ноги, а тут такое дело. Можно сказать, повальный отказ клиентов от сотовых. Прямо-таки Стивен Кинг: телефоны против человека.

— Понятно… — протянула Лариса.

— Что вам понятно? Нам, например, совершенно ничего не понятно.

— Мне пока тоже не до конца, — откровенно призналась Лариса. — Но кое-что уже вырисовывается.

И она без излишней детализации рассказала Федину о технической стороне предполагаемой аферы, о которой в свою очередь ей поведал Виталик Лапшов. После чего она оставила Федина наедине с Котовым обсуждать эту тему дальше — спиртное уже подействовало, оно всегда способствовало горячему обсуждению различного рода сенсационных тем.

Сама же Лариса поднялась к себе в комнату и оттуда позвонила Карташову. Она попросила его проверить через экономический отдел бухгалтерию всех трех фирм, которые занимались сотовой телефонной связью в городе.

— Понимаешь, — твердила она в трубку, — это надо обставить как обычную проверку. Глубоко не копать. Надо узнать, каково финансовое положение этих фирм. «Тармобайл», «Крон» и «Свем».

— Зачем тебе это? — вздохнул Олег.

— Олег Валерьянович, ты меня давно знаешь… Положись на меня еще разок — я надеюсь, что и на этот раз я окажусь права.

— Ладно, — вздохнул Карташов.

Было очевидно, что он не поспевает за событиями, в эпицентре которых находится Лариса, многого не понимает и оттого злится. Впрочем, с определенного момента времени Лариса узнала способ успокоить капитана… Правда, для этого были необходимы свободное время и место, где они могли бы остаться наедине. Сейчас ни того ни другого в их распоряжении не было.

 

Глава 7

Диме Качанову в жизни не везло. Это было просто какое-то сплошное фатальное невезение, и ничего с этим нельзя было поделать. Ему не везло ни в делах, ни в картах, ни в любви…

Даже в детском садике ему доставалось больше всех. И как он ни объяснял воспитательнице со свойственной ему тогда детской непосредственностью и настойчивостью, она так и не поверила, что кружочки из занавесок клеила на обои вся группа в то время, пока она сама беседовала на улице с каким-то молодом человеком. Правда, этот момент, на свою беду, заметил именно Дима. Лучше бы он играл себе в машинки… Родители после этого случая долго не кормили его мороженым и шоколадками, говоря, что новые занавески стоят очень дорого. Приговаривали еще, чтобы в следующий раз он портил что-нибудь более дешевое…

Позже, когда он уже учился в школе, его невезение продолжилось. Фортуна была благосклонна к кому угодно, только не к Диме Качанову. Даже когда все курили на заднем дворе школы, попадался только он. Его считали самым ярым курильщиком и приводили как плохой пример всем ученикам школы. А уж когда только его одного застали подглядывающим за девочками на медосмотре в классе, то он окончательно поверил в свой злой рок и перестал с этим бороться, полностью подчинившись своей несчастливой судьбе. Родителям Качанова учителя тогда сказали, что у них растет очень порочный мальчик. Они советовали большее внимание уделить его половому воспитанию.

«Иначе из него вырастет маньяк», — безапелляционным тоном заявила завуч, располневшая дама лет пятидесяти с лицом хрюшки. На нее не смог бы позариться ни один уважавший себя маньяк. Один шанс у нее, правда, все-таки был — маньяк мог оказаться слепым…

Но не в этом суть. Дима Качанов пережил и этот наезд судьбы на его личность. Но, к сожалению, у него развился комплекс неполноценности. Он молча страдал и продолжал терпеть неудачи.

Все изменилось в его судьбе с момента встречи с другом детства. Тот стал преуспевающим бизнесменом, довольным жизнью и самим собой. Он предложил Диме работу в своей фирме, а точнее, в ее тарасовском филиале — главный офис находился в Москве. Дима с радостью принялся за работу.

Надо отметить, что была у Димы еще одна мечта — мечта его детства. У Качановых дома не было телефона, и Дима всегда страдал от этого.

Он с завистью косился на своих коллег с сотовыми телефонами. Зарплата в фирме была хорошая, но отложенных денег на сотовый не хватало.

Однако проблема решилась неожиданно и совсем не с той стороны, с которой ожидалось.

Досадуя на то, что телефонная карточка, как всегда, кончилась в самый неподходящий момент, а заодно и в целом на свою несчастную судьбу, Дима стоял около телефонного автомата. Он в растерянности оглядывался, пытаясь узреть в радиусе видимости киоск «Роспечать», где продавались жетоны.

— Ну что за страна! — в сердцах воскликнул он. — И угораздило же меня родиться именно здесь. Что я такого плохого совершил, может быть, в какой-нибудь там прошлой жизни, что ли? Ведь это надо быть как минимум каким-то извращенцем типа Джека-Потрошителя и так разгневать бога, чтобы он дал тебе шанс родиться в России в смутное время! Черт, почему все живут как люди, а я даже позвонить толком не могу!

Продолжая изливать свое недовольство всем на свете, Дима и не заметил невысокого человека, скромно стоявшего в стороне и с улыбкой наблюдавшего за его мимико-вербальными гневными тирадами. Наконец тот подошел и протянул ему свою телефонную карточку. Несказанно удивившись и рассыпавшись в благодарности перед незнакомцем, Дима позвонил в нужное ему место.

— Что я вам должен? — роясь в кармане в поисках мелочи, поинтересовался Качанов.

Он не верил тому, что происходило — ему, похоже, первый раз в жизни повезло.

— Да бросьте вы, это пустяки, — отмахнулся незнакомец. — Пойдемте-ка лучше поговорим. Мне кажется, что некоторые ваши проблемы я смогу решить.

Удивление Димы возросло. Он послушно пошел вслед за парнем, который обещал «решение проблем».

— Меня, кстати, Костей зовут, — представился незнакомец, когда они сели на скамеечку в ближайшем скверике.

— Очень приятно, — пробормотал Дима и тоже представился.

— Ну, вот и познакомились, — улыбнулся Костя. — У меня к вам есть одно очень выгодное предложение. Я так понимаю, что у вас проблемы с телефоном? Я могу предложить вам вот это.

И он достал из кармана сотовый телефон.

— Нет, спасибо, — тут же поспешил отказаться Дима, — на это у меня пока нет денег. А когда они будут — никому неизвестно, в том числе и мне.

— Вы меня не так поняли, — жестом пригласил его сесть обратно Костя. — Вы покупаете у нас этот телефон и платите только три с половиной тысячи, и все.

— Что значит «и все»? — не понял Дима, с вожделением уставившись на телефон. — А оплата за переговоры?

— Ее нет и не будет, — спокойно сказал Костя. — Дело в том, что здесь есть один нюанс. На этот телефон нельзя звонить, зато вы сами можете разговаривать сколько хотите. И еще одно — никаких договоров мы с вами не заключаем.

— Подождите, я что-то не совсем понимаю, о чем речь… — растерялся Дима.

— Хорошо, я объясню. Надеюсь на вашу порядочность…

Впрочем, Костик редко когда ошибался в людях. В данный момент он уже был уверен, что клиент клюнул. Телефон тому был просто необходим.

— Дело в том, что в этой трубке, кроме обычной схемы, есть еще небольшая плата, — продолжил он свои объяснения. — Вы берете телефон и ждете, когда на ближайший к вам аппарат кто-то позвонит. Благодаря этой плате ваша трубка засекает звонок и… все. Звоните сколько хотите. За вас платит клиент сотовой компании. Ну что, идет?

— А как я определю, что вы меня не обманываете?

Дима все еще сомневался, но соблазн был очень велик.

— А это мы сейчас вместе с вами и проверим. Просто надо немного подождать.

Через несколько минут они увидели человека, неспешно прогуливавшегося по аллее скверика. Еще через какое-то время раздался характерный звонок. В этот же момент трубка в руках Кости ожила, и на ней высветился номер. Человек спокойно разговаривал с кем-то, совершенно ни о чем не подозревая.

— Есть! — удовлетворенно воскликнул Костя. — Готово, можно звонить.

Подождав, пока «параллельный» телефон отключится, Костя протянул трубку Диме.

— Звоните, не бойтесь, — улыбнулся он.

Дима нерешительно набрал номер собственного офиса и, поговорив минуту с секретаршей, в восторге посмотрел на Костю.

— Но… Н-нет, — он протянул трубку обратно, — я не могу. А если меня засекут? Меня же просто грохнут за это.

— Это практически невозможно, — покачал головой Костя. — К тому же очень удобно. Потом купите себе настоящий, и все будет прекрасно.

Внутри Димы шла борьба. Наконец-то судьба улыбнулась ему.

— И действительно, чем я рискую, — после двухминутного раздумья и выкуренной сигареты наконец согласился Дима. — Номера своего у меня нет. Как же меня можно засечь? Действительно невозможно.

Костя сидел молча, затаив дыхание. Это был его первый клиент. И если его упустишь, дела потом не пойдут — есть такая примета. А в приметы Костя верил…

…Вечером того же дня, через несколько часов после исторического разговора с Димой Качановым в скверике, Костя восхищенно делился успехом со своим другом Серегой Бондаревым, который, собственно, и был инициатором всей этой идеи с телефонами.

— Серега! Ты просто гений! — восклицал Костик. — Это же так здорово! Слушай, мы скоро станем богачами!

— Ну, это ты загнул, — усмехнулся Сергей, закусывая огурцом только что опрокинутую вовнутрь водку. — На этом особо не разбогатеешь. Но деньги иметь будешь, и вполне приличные.

— Да ты не понимаешь, — возбужденно говорил Костя. — Это же золотое дно. Найти, а тем более доказать ничего нельзя!

— По крайней мере, очень трудно, — согласился Сергей. — Только я думаю, что с клиентами надо быть поаккуратнее.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Костя. — Видишь, как хорошо пошло дело…

— Знаешь что, — напомнил Сергей, — в следующий раз рекомендуй клиентам, чтобы на одном номере долго не сидели. Это более безопасно.

— Ну-ка, объясни подробнее, — попросил Костик. — В технике у нас бог — ты. Я больше по части кадров.

— На самом деле все просто, — стал объяснять Сергей. — Сначала ты садишься кому-либо «на хвост» и фиксируешь его номер. Теперь уже неважно, где находится абонент, — звони себе сколько хочешь. Но наглеть-то совсем не надо! Через некоторое время лучше отключить телефон и поймать нового лоха. А лучше всего выходить на какие-нибудь конторы, где очень много разговаривают. Тогда и заметно не будет. Это я тебе просто так говорю, для информации. Ты должен все это нормально объяснить клиенту… От этого зависит, как долго мы будем работать спокойно. Потом, чуть позже, можно выйти и на другие города — тогда и прибыль будет больше. Сотовые хотят иметь многие, но немногие могут их купить.

— Да мы всех желающих осчастливим! — не уставал восхищаться техническим гением друга Костик. — Что, и в Москве будем работать?

— Ну, до этого, я думаю, дело не дойдет. А вот по области пройтись можно.

— Класс! Кстати, а как насчет того, где эти платы выпускают? Они знают, для чего они нам нужны?

— Может быть, и догадываются, но точно не знают, — сказал Сергей. — А если и поймут, то я думаю — не страшно. Бабки они с этого имеют, прибавка к зарплате есть. А отказываться добровольно от денег им не имеет смысла.

— Да, — согласился Костик. — А еще где-нибудь можно эти платы применять?

— Можно, но наш способ самый дешевый. И еще — для повышения прибыли предлагаю не покупать новые аппараты, пойдут и бэушные. Надо объявления в газеты дать по поводу покупки трубок…

…Этот разговор, равно как и история с продажей телефона невезучему Диме Качанову, произошел полгода назад. За это время друзья прочно стали на ноги со своим бизнесом и потихоньку начали расширять сферу деятельности. Желающих звонить за чужой счет оказалось больше чем достаточно. Все шло прекрасно, но Костик ощущал смутную тревогу. Поделившись своим сомнениями с Сергеем, он услышал привычное:

— Не дрейфь, на нас выйти невозможно!

— Но ведь какой-то шанс есть? — не отставал более осторожный Костик.

— Какой-то шанс есть, — согласился Сергей. — Но он очень мал, чтобы обращать на него внимание.

— Ну, а вдруг?

— Прекрати паниковать, никто ничего не докажет.

— А если нас убьют? Мы ведь вдвоем, по сути, играем против сотовых компаний, в которых работает до фига народу!

— Ты, похоже, слегка переработал, — усмехнулся Сергей. — Тебе пора в отпуск…

— Мне кажется, что за мной следят. Это продолжается уже несколько дней, наверное, с понедельника, — нахмурился Костик.

— Нет, Костян, у тебя крыша едет, — искренне рассмеялся Сергей. — Мания преследования. Это точно от переутомления.

— Может быть, давай вместе уйдем в отпуск? — предложил Костик. — Отдохнем на какой-нибудь турбазе, рыбку половим на заре, а? Поехали…

— Да ладно тебе, еще месяцок — и можно отдыхать. Согласен?

— Месяцок согласен, но я бы лучше уехал прямо сейчас… — признался Костик…

…Через два дня после этого разговора Сергея Бондарева нашли на свалке с простреленной головой. А еще через несколько дней Костик, находясь в депрессии по поводу смерти друга, неосторожно перебрал с водкой и умер, не приходя в сознание.

* * *

Лариса получила требуемую ей информацию на следующий день. Карташов сказал ей по телефону, что в трупе человека, на которого наехала машина, родственники опознали Северцева Петра Васильевича, начальника отдела НИИ «Гранд».

И наконец она узнала официальные данные экспертизы по вскрытию тела несчастного Костика.

— Он заснул и не проснулся — ему накапали в бутылочку атропин — и все, — объяснил Карташов. — Через сутки уже никаких следов в крови не найдешь. И получается, что мужик скопытился от плохого спирта. Так что, обнаружь мы труп на двое суток позже, все было бы вообще шито-крыто.

— Так, а что насчет телефонных компаний?

— Там ситуация такая: фирмы «Крон» и «Тармобайл» по своему финансовому уровню почти одинаковы. Есть небольшие и несущественные отличия… Что же касается фирмы «Свем», то у них серьезные проблемы, если не сказать хуже. В последнее время их дела подошли к критической точке. Они концы с концами еле-еле сводят. К тому же им пришлось выплатить моральную компенсацию клиентам и сменить некоторым номера. Сегодня утром при проверке они сильно нервничали, хоть и пытались скрыть свою нервозность. Коммерческий директор постоянно травил анекдоты, да сам же над ними и смеялся. Особо в бухгалтерию мы не лезли, как ты и просила. Хотя очень хотелось…

— У меня для тебя есть информация про платы. И вообще я думаю, что руководителей «Свема» пора брать.

— Что значит брать? — недоумевал Карташов.

— Олег, я чувствую, что это они, — упрямо заявила Лариса. — Больше просто некому. Вот только не пойму — чем им сутенерша Света помешала?

— Девочки обслуживали плохо, — неуклюже пошутил Карташов. — Только твои чувства, Лариса, к делу не пришьешь. Это, я думаю, ты не хуже меня понимаешь.

— Понимаю. Но я придумаю, как их взять. Сегодня придумаю… И позвоню тебе домой.

— Звони, — согласился Карташов. — Можешь даже ночью.

— Спасибо, — поблагодарила Лариса и отключила связь…

…Весь вечер она не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок. Что-то надо было придумать!

Наконец, исчерпав весь арсенал известных ей средств, она решила остановиться на провокации. Она набрала номер Карташова, невзирая на то, что был уже третий час ночи. Олег поднял трубку почти сразу же — он тоже не спал, обдумывая ту же ситуацию.

— Ты что, тоже не спишь? — спросила Лариса.

— Нет, я думаю.

— Со мной такая же ерунда, — призналась она. — Мне ничего, кроме провокации, в голову не приходит.

— Чего? У тебя опять бредовые идеи?

— Ты со своими коллегами должен еще раз посетить «Свем» и поставить там «жучок».

— Но я не могу — на прослушивание нужна санкция прокурора! — возразил Карташов.

— Да? И ты все делаешь только по санкции? — Лариса чуть было не рассмеялась. — Не смеши меня, пожалуйста. Если соблюдать все юридические законы, то в течение целого года можно не получить никаких доказательств…

— Хорошо, я попробую, — после напряженной паузы произнес Карташов. — Ладно, спокойной ночи, а то я вообще не усну…

…Утро началось с телефонного звонка. Лариса вскочила как ошпаренная — ей снились телефонные трубки и провода, какие-то мифические клиенты, которые требовали у нее компенсации и еще бог весть чего. Телефонный звонок очень хорошо вписался в ее сон, и, проснувшись, она еще несколько секунд пялилась на трубку, не в силах что-либо понять. Наконец она взяла трубку и сонным голосом пробормотала:

— Алло.

— Слушай, Лариса, я что-то вчера не понял, о какой провокации шла речь, — сказал Карташов.

— Приезжай сейчас ко мне, все обсудим, — коротко приказала Лариса.

Олег приехал через час. Ему тут же была предложена чашка кофе.

— Рассказывай, — Карташов отхлебнул кофе и закуривал сигарету.

— Вчера у меня был разговор с двумя людьми… Они поведали мне массу интересного, — сказала Лариса.

В течение последующих двадцати минут она изложила Карташову все, что узнала от Лапшова и Федина.

— Одного я не пойму, что плохого им сделала Светлана? — хмуро закончила свою речь Лариса. — Насколько я понимаю, у нее своих дел было полно, чтобы еще лезть в чьи-то авантюры. А Сергей и вправду был умный мужик.

— Но почему все-таки «Свем»? — не унимался Карташов.

— Да потому, что эти ребята — Сергей и Костя — здорово им насолили. «Свем» — самая молодая из телефонных фирм в нашем городе. Каково терять клиентов, когда у тебя только все налаживается? А клиентов, судя по всему, они теряли по-крупному. У «Крона» и «Тармобайла», конечно, тоже были подобные проблемы, но они были незаметны в общем финансовом потоке.

— Ладно, допустим, ты права, — согласился Олег. — Только если это сделали они, то все равно не сходится. Видишь ли, Сергей и Света были убиты, а с Костиком и с начальником отдела НИИ — произошли несчастные случаи. Почерк разный… Это делали разные люди. Неужели ты не понимаешь?

— Может быть, у них на это свои какие-то соображения имелись — откуда я знаю, — развела руками Лариса.

— А что с провокацией? Ты можешь изложить идею более подробно?

— Их надо спугнуть, заставить делать ошибки. Пусть поговорят между собой. Через «жучок» мы все сможем услышать.

— Я дал команду на установку, — Карташов посмотрел на часы. — Должны уже поставить…

Он взял телефон и позвонил на работу оперативникам. Те подтвердили, что полчаса назад в офисе «Свема» был установлен жучок.

— Ну что ж, а теперь на сцену приглашаются актеры, — вздохнула Лариса. — Олег Валерьянович, у тебя есть актерские способности?

— Не знаю, — пожал плечами Карташов. — Надо попробовать.

— Ты должен будешь позвонить в «Свем» и представиться одним из наших крутых городских братков. Типа того: ребята, вы зарываетесь, надо встретиться и все обсудить. А дальше будем слушать, что они станут говорить. И в случае чего можно на стрелке, которую мы сами назначим, их и сцапать.

— Господи, — застонал Олег, — ты ненормальная. У нас ничего не получится.

— Предложи что-нибудь более действенное, — Лариса жестко посмотрела на Карташова.

Поскольку Олег ничего не отвечал, а только угрюмо уставился в одну точку, она встала и направилась к выходу.

— Поехали к их офису, позвоним из машины, — сказала она. — И нужно захватить аппаратуру.

И хмурый Карташов, повинуясь энергии Ларисы, спустился вслед за ней по винтовой лестнице вниз в гараж. Спустя несколько минут они уже ехали по улицам города.

Когда все технические вопросы были улажены, они сидели в салоне служебной машины и готовились к звонку.

— Постарайся говорить так, как обычно между собой базарят бандиты, — наставляла Карташова Лариса.

— Ладно, не дурак, — вяло парировал Олег. — Соображу как-нибудь. Давай номер.

— 367–912, — Лариса развернула газету рекламных объявлений. — Офис фирмы «Свем».

Набрав побольше воздуха в легкие, Карташов откашлялся и позвонил.

— Усов, ты? — начал он сипловатым голосом, и Лариса не сдержала улыбку. — Короче, братан, есть дело. Надо встретиться… Чего? Что значит — кто говорит? Короче, встретиться надо, обсудить кое-что. Ты, короче, не прав… Своего зама возьми, в хозяйстве пригодится. Сейчас никуда не уходи. Я перезвоню, уточню, где и когда. Советую с пониманием отнестись к этому предложению… Это Лапа с тобой говорит. Слышал про такого? Ну, вот-вот… Нет, если придете, проблем не будет. Они возникнут в другом случае. Соображаешь, в каком? Давай, отдыхай пока. Олег с облегчением нажал на кнопку «off» и положил трубку на сиденье.

— Эх, и тяжелое это дело, — признался он.

— Теперь надо слушать, что там происходит…

* * *

…Минут пять в наушниках стояла полная тишина. Когда раздался звонок, Валентин Георгиевич по привычке нажал кнопку так называемой громкой связи, и его заместитель мог прекрасно все слышать.

Наконец Усов заговорил.

— Кто это? — голос его дрожал.

— Не знаю, — беспечно отозвался Гаврилов, покручиваясь на кресле.

— Я спрашиваю, кто это был? — вдруг заорал Валентин.

— Да откуда я знаю, — начал раздражаться Михаил, но тут же смягчил тон. — Ладно тебе, успокойся. Наверное, какие-то местные братки хотят нас взять под свое крылышко.

— Ты думаешь, что говоришь? Какие братки? Под чье крылышко? Я не хочу ни под чье крылышко! Это все мы с тобой создали, — Усов обвел рукой кабинет. — Мы! И никто другой. А теперь какие-то уголовники собираются все это отнять?

— Нет, Валентин, ты не прав. Все им не нужно. Они возьмут только часть.

— Да я лучше вообще брошу это занятие. Найду работу, в конце концов.

— Ага, — усмехнулся Михаил, — например, на заводе, с которого в свое время тебя уволили по сокращению.

— Хорошо, что ты предлагаешь? — нетерпеливо-раздраженно спросил Усов.

— У нас пока есть время… Не надо пороть горячку. Валентин, на тебя это вообще не похоже! Что ты дергаешься? Выкрутимся как-нибудь… Если уж после всего, что было, мы еще не обанкротились, и это, я думаю, теперь уже нам не грозит, то и сейчас что-нибудь придумаем.

— Слушай, — почему-то зашептал Усов. — Это тебе не шайка идиотов, которые на деле оказываются слабаками! Это бандиты. Они ведь и сами нас могут убрать.

— Не успеют, — жестко ответил Михаил, и его лицо из добродушного и беспечного превратилось в жестокое. — Мы справимся. Ко всему прочему, это может быть вообще чьей-то глупой шуткой.

— Ничего себе шуточки, — проворчал Усов.

— Давай подождем, может быть, больше никто и не позвонит.

В кабинете на какое-то время воцарилась напряженная тишина. Были слышны только неясные стуки и шорохи. По всей видимости, руководство «Свема» погрузилось в раздумья.

— Слушай, Миш, — Валентин не выдержал первым. — Ты когда с тем парнем разбирался, случайно никуда не влез?

— То есть? Куда я мог влезть?

— Ты ни к кому из блатных за помощью не обращался?

— Да что же я, по-твоему, совсем дурак? — вскричал Гаврилов. — Чтобы самому себе могилу рыть? Я тебе уже не раз говорил, что сделал все сам. Там делов-то было: пару раз стрельнуть — этот лох и не понял ничего. К тому же чем меньше народу знает, тем лучше.

— Да, это все правильно, — согласился Усов. — Но я просто пытаюсь понять, что это было.

Он покосился в сторону телефона.

— Может, правда какие-нибудь местные переделки? В последнее время криминальную хронику не слушаешь?

— Да нет, я ее уже наслушался, — отозвался Гаврилов.

— Может, у нас здесь где авторитета какого грохнули, а они подумали, что мы под ним были?

— Гадать можно сколько хочешь — толку никакого, — почему-то зло ответил Михаил. — Что ты сопли распустил, как баба! Возьмем с собой стволы… Глядишь, не пропадем. Главное — не поддаваться, а то сожрут. Начнут с малого, а потом не остановятся.

— А может быть, это наши конкуренты? — выдвинул очередное предположение Усов.

— Этим-то что надо? — скептически заметил Михаил. — Мы им пока вроде как и не конкуренты. Они же нас за серьезную фирму не считают.

— Ты точно ни к кому не обращался? — не унимался Усов.

— Да говорю же, точно. Сам все делал.

— А почему же тогда и этого, второго, ты не грохнул из пушки?

— Я что, дурак, что ли, — в доме стрельбу устраивать? Это же весь подъезд в свидетели пойдет. А так… Кто приходил, когда — хер его знает… Может быть, эта баба, что к нему приходила, взяла и траванула своего дружка. Может, у нее ревность проснулась!

— Ты что, издеваешься? Ты про кого? Какая баба? Может, это она нас и сдала?

— Кому сдала? — Михаил начинал терять терпение.

— Бандитам?

— У тебя что — мозги дымятся?

— Не знаю, — хмуро ответил Усов. — Но что-то происходит не так, как надо. Кстати, зачем ты сшиб этого начальника отдела? Я еще вчера хотел тебя спросить…

— Милицейская возня началась, — нехотя ответил Михаил. — Он мог что-нибудь лишнее сболтнуть. Я, правда, не уверен, что он что-то знал. Но выяснять это у меня не было ни времени, ни желания.

— Ладно, дело прошлое. Проехали. Он свое пожил уже, хватит, — легко согласился со своим заместителем Валентин.

Лариса же, которая вместе с Карташовым слушала беседу двух «свемовцев» в милицейской машине, вся содрогнулась от ужаса и негодования.

— Он что, господь бог, чтобы решать — кому жить, а кому нет? — прошептала она.

— По-моему, их действительно пора брать, пока они еще кого-нибудь не укокошили, — ответил ей Карташов.

— Миш, — послышался снова голос Усова. — А у тебя знакомых никаких нет?

— Ты о чем?

— Об этой стрелке. Может быть, позовем кого-нибудь, заплатим потом по стольнику.

— Это еще зачем?

— Чтобы они знали, что за нас есть кому постоять.

— Прекрати ты это детство, — раздраженно отмахнулся Гаврилов.

— А может быть, все просто — кто-то из наших клиентов решил нас шантажировать?

— Нет, это совсем глупо. Да и с чего это нас шантажировать? Мы что, чем-то незаконным занимаемся?

Лариса сняла наушники и обратилась к Карташову:

— Олег, может быть, пора повторить звонок, а то у них там совсем крыша поедет? Зачем нам сумасшедшие?

— Сумасшедшие нам не нужны, — согласился Олег и взял сотовый.

Набрав уже известный номер, он снова прокашлялся и заговорил сиплым голосом:

— Это Штык… Короче, через два часа на городской свалке, со стороны дороги на Волгу. Вам лучше прийти. Проблем будет меньше. На этот раз он не стал дожидаться какого-либо ответа от «свемовцев», а просто отключил связь.

— Ты прирожденный уголовник, — отвесила ему комплимент Лариса.

— Ты сегодня на редкость добрая, — усмехнулся Олег.

В офисе тем временем продолжался оживленный обмен мнениями.

— Ты слышал? На городской свалке, — побледнел Михаил. — Они точно что-то знают. Если это и будет шантаж, то совсем не наших благородных клиентов. Это гораздо серьезнее. И мне все это не нравится. Я совсем не хочу ехать на свалку. Ты должен был поменять место.

— Да я же не успел ничего сказать, — начал оправдываться Валентин. — Он сразу трубку положил.

— Свалка… Городская свалка, — повторял Гаврилов. — Именно туда я отогнал машину этого Сергея. Там его и оставил. Они точно что-то знают, поэтому и встречу там назначили.

Гаврилова начала охватывать паника, которая, соответственно, передавалась и Валентину.

— Прорвемся, — говорил Михаил не переставая, пытаясь себя успокоить. — Иначе зачем все эти жертвы? Я еще не хочу умирать.

— Так, все, хватит! — прикрикнул Усов. — Встреча через два часа. Сейчас отдыхаем. Издерганные мы никому не нужны. Что будет — то и будет. Хватит гадать и спорить. От судьбы не уйдешь…

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь? — спросила Лариса у Карташова, откинувшись на спинку сиденья.

— Они почти признались, — констатировал он. — Этим можно их припереть к стенке, так что все о\'кей. Я звоню начальству и вызываю ОМОН.

— Хорошо, — согласилась Лариса.

Они прослушали офис для очистки совести еще минут десять, но ничего, кроме воспоминаний о днях юности и о том, как друзья образовывали фирму, они не услышали.

Потом Олег звонил какому-то полковнику, какому-то Славику, потом Леночке, затем вообще непонятно кому и, наконец, снова полковнику. После этого, положив трубку на сиденье, он шумно вздохнул и потер ладони.

— Все на мази. Теперь осталось только ждать… — сказал он.

Долго ждать не пришлось, минут через сорок телефон ожил и уже почти не замолкал. Олег беспрерывно давал какие-то распоряжения или выслушивал что-то сам. Потом они долго спорили о том, где и как нужно расположиться оперативникам. Ларисе уже начало казаться, что она находится в штабе военных действий. Наконец все успокоилось и умолкло. Наступила тишина, и Олег устало вздохнул.

— Все готово. У нас есть еще полчаса до встречи.

— Давай трогаться, — предложила Лариса. — Мы хоть и выступим там в качестве третьих лиц, но посмотреть на все очень хочется.

— Ладно, поехали.

Карташов дал команду шоферу, и машина тронулась с места. При выезде из города их машину остановили и попросили объехать по другой дороге.

— Ремонтные работы, — объяснил им сержант ГИБДД.

Карташов, однако, сунул сержанту свое удостоверение и объяснил цель поездки.

— Тогда езжайте, — тут же разрешил постовой. — Ваши уже там.

— Хорошо, спасибо.

Через несколько минут они почувствовали невероятное зловоние, исходившее от свалки.

— Да уж, не очень удачное место для стрелок, — заметила Лариса. — Запашок здесь явно не располагает к душевной беседе.

— А ее и не будет, — невесело усмехнулся Олег.

Машина остановилась, и Олег, осторожно высунув голову из окна автомобиля, огляделся. На пустыре царили мертвая тишина и абсолютная пустота.

— А ОМОН точно уже здесь? — спросила Лариса.

— Точно. Вот только где мое начальство? Ведь не ты же со мной пойдешь на стрелку.

Начальство объявилось вскоре. Был разработан план операции, согласно которой Лариса, естественно, должна была остаться в машине, а на стрелку со «свемовцами» должны были идти Карташов вместе с еще одним оперативником.

— Вы просто должны отвлечь их внимание, чтобы они вышли из машины, — наставлял Карташова толстый милицейский начальник.

Потом заработала рация, и все разошлись. На фоне мусора сиротливо остались стоять только «Жигули», в которых сидели два оперативника, Лариса и шофер.

Наконец вдалеке показалось облачко пыли, а затем и зеленая «десятка». Она остановилась неподалеку от «Жигулей». Долгое время из автомобиля никто не выходил.

Внутри него происходил диалог между Гавриловым и Усовым. Михаил явно не хотел вылезать из машины. Его интуиция подсказывала ему: «Здесь опасность».

— Поехали отсюда, — вдруг сказал он Усову. — Не нравится мне все это. Что-то не так.

— Здесь все не так, — согласился с ним Валентин, — но у нас нет выбора.

— У меня есть ствол. Может быть, их тоже грохнуть?

— Нет, не пойдет, — возразил Усов. — Весь город не перестреляешь. Надо учиться дипломатии… Пошли.

— Ну уж нет, пусть они первые выходят…

…А в это время в «Жигулях» начал нервничать Карташов. Ему ситуация тоже не очень нравилась.

— Долго мы так будем сидеть? — спросил он у своего коллеги опера. — Кто должен первым выходить?

— А хрен его знает, — ответил ему опер. — Я на стрелки никогда не ездил.

— А, ладно, — махнул рукой Олег, — пошли. Какая, в конце концов, разница! Пусть только из машины выйдут — и все.

И они синхронно распахнули двери и вышли наружу. Одновременно с этим из «десятки» показались двое. Как только они подошли друг к другу, из-за мусорных куч выбежали несколько крепких ребят в пятнистой форме. Они действовали слаженно и быстро.

— Всем на землю! — услышала Лариса грозные выкрики. — Руки за голову, работает ОМОН!

Дальше было уже неинтересно. Похоже, те двое, что приехали поговорить с «бандитами», так и не поняли, что же произошло. Никакого сопротивления они не оказывали и тут же выполнили все, что от них требовалось. Через пять минут вся операция была закончена.

 

Глава 8

Лариса напросилась присутствовать при допросе задержанных. Карташов милостиво согласился при условии, что она будет тихо сидеть в уголочке. Лариса, понятное дело, клятвенно пообещала вести себя прилично.

Валентина Усова и Михаила Гаврилова повезли на разных машинах, и поговорить у них не было никакой возможности. Усов решил все отрицать.

Всю дорогу Михаил был подавлен и судорожно пытался осмыслить происшедшее. По жизни он был оптимист и всегда старался найти хоть что-то положительное в любой ситуации. Но в данный момент у него ничего не получилось. До самого отделения и потом, когда его уже ввели в кабинет, он так и не решил, как же ему следует вести себя на допросе.

Олег допрашивал Гаврилова, и Лариса, соответственно, присутствовала именно на этой беседе.

Сначала были выполнены все формальности — имя, фамилия, год рождения, место рождения и так далее. Потом Карташов, отложив в сторону ручку, предложил Гаврилову просто побеседовать. К тому же в столе у него все равно лежал диктофон. Просто он понимал, что без протокола люди охотнее идут на контакт, независимо от состава совершенных ими преступлений.

— Давно вы работаете в «Свеме»? — начал Олег.

— С самого дня основания.

— Кому пришла в голову мысль создать эту фирму?

— Трудно сказать… Если честно, то уже и не помню. Эта идея пришла в голову практически одновременно нам обоим, в смысле мне и Валентину. Кто первым заговорил об этом… Не знаю. Мы обсуждали многие варианты, но в конце концов остановились на этом.

— А с чего вы начинали?

— С торговли, как и все. Потом появились деньги, но с самого начала мы решили, что всеми благами цивилизации мы будем пользоваться несколько позже. Торговать всю жизнь ни я, ни Валентин не собирались.

— Как вас приняли конкуренты?

— Сначала настороженно, а потом как-то никак, — Гаврилов даже слегка растерялся от того, что сам произнес. — Нас не принимали за конкурентов. Все делали вид, что нас просто не существует.

— Вот как? Это было, наверное, очень обидно?

— А вы как думаете? Конечно… К тому же мы работали никак не хуже, чем тот же «Тармобайл». У них с самого начала была база, а мы начинали с нуля. Сами разобрались со всем маркетингом и прочей мурой. Мы с Валентином даже на курсы начинающих бизнесменов ходили. Ерунда, конечно, но какая-то часть знаний все-таки впоследствии пригодилась.

— В данный момент ваша фирма находится, мягко скажем, в очень затруднительном положении. Вы почти банкроты.

— Да, это так, — тяжело вздохнул Гаврилов.

— Вы знали Бондарева Сергея?

— Да.

— А Константина Корикова?

— Это кто?

— Друг Сергея.

— Да, знал. Но фамилию его слышу в первый раз.

— Ради своего детища вы и убили Сергея?

— Нет, я его не трогал, — покачал головой Гаврилов.

— Да ладно вам, там везде было полно ваших отпечатков, — махнул рукой Карташов.

— Я хотел с ним просто поговорить. А он ответил, что у каждого свое дело и свой бизнес. Он не собирался отказываться от своего. У меня не было другого выхода, иначе мне бы пришлось отказаться от нашего. Для нас «Свем» действительно был нашим детищем. Я не мог допустить, чтобы он развалился. Это дело моей жизни.

— Может быть, свое занятие Сергей тоже считал делом его жизни?

— Может быть, — равнодушно ответил Михаил. — Просто ему повезло меньше.

— Значит, убить безоружного человека теперь называется просто — не повезло. Отлично!

— У меня не было выхода, — упрямо повторил Гаврилов.

— Хорошо, а как вы вышли на Сергея? Это же практически невозможно. — Ну почему же, — усмехнулся Михаил. — Вы же как-то нас вычислили. А мы не глупее вас… Сначала додумались насчет института. У нас в Тарасове есть еще, правда, несколько мест, где производят эти печатные платы. Мы сначала сунулись туда, но там никто не понял, о чем идет речь. Ну, а потом мы вышли на НИИ «Гранд», на сорок седьмой отдел. Начальник отдела Северцев и рассказал нам про Сергея. Мы, конечно, представились давними друзьями Бондарева, которые никак не могли его отыскать. Северцев сказал нам, когда он выйдет с ним на связь, а остальное было делом техники. Мы проследили, где он живет, с кем общается. Потом вышли на Костика. Видели, как он вербует клиентов. Со стороны наблюдать, между прочим, очень интересно, — Гаврилов слегка улыбнулся. — Они, может быть, в своем роде и гении, но нам они мешали. К тому же я знал, что и наши конкуренты тоже начали переживать по поводу проблем с клиентами.

— Они с вами связывались?

— Конечно. Они ведь решили сначала, что это мы воду мутим. А мы им объяснили, что у нас нет никаких резонов — мы сами летим к чертовой матери.

Гаврилов взял сигарету и закурил, жадно втягивая в себя дым.

— С конкурентами мы встречались несколько раз и даже намекали им на то, что знаем, откуда ветер дует. И просили помочь.

— А они?

— А они — ничего, — зло ответил Михаил. — Сделали вид, что не поняли. А я что — дурак? По их лицам было видно, что они прекрасно все догоняют. Но все дело в том, что им особо беспокоиться не было мотивов. А мы — это другое дело, у нас ситуация была крайне тяжелой.

— Может быть, вы сами расскажете, как все произошло в тот день?

— Расскажу, — согласился Михаил. — Я позвонил этому Сереге и предложил встретиться. Он согласился, хотя и не очень охотно. По-моему, он догадался, потому что тут же побежал к Костику — я это сам видел, когда следил за ним. Потом мы приехали на свалку. Поговорили… — Гаврилов сглотнул слюну. — Я предложил ему долю в фирме. А он вел себя очень нагло, дерзко… Я не хотел его убивать.

— Но все же убили…

— Он меня страшно разозлил. Это было у меня первый раз в жизни. Я плохо помню, кстати, как это все произошло. А когда увидел, что он мертв, то тут же уехал. Потом мы поговорили с Валентином и решили, что Костик может нас выдать, нам показалось, что он засек слежку. И Валентин предложил обставить все как несчастный случай — подлить в водку обычный атропин. Он утверждал, что даже если его и найдут дня через два-три, то вскрытие не покажет присутствия чего-то постороннего в крови. Зайти к нему в квартиру не представило большой сложности. В холодильнике стояла бутылка водки, к тому же открытая… Мы влили туда содержимое пузырька, который купили в ближайшей аптеке, и быстренько смотались.

— Ну, а чем вам Северцев помешал? Он ведь наверняка ничего не знал.

— Ну, — протянул Михаил, — во-первых, этого утверждать на сто процентов нельзя, а во-вторых, он нас видел и мог про нас рассказать. Валентин настаивал на том, чтобы его сбила машина. Мол, переходил дорогу — не увидел.

— Слишком грубо вы все это сделали, ребята.

— Ну, мы же не профессионалы, — вздохнул Михаил. — Все делали в первый раз.

— Так, ну и последнее, — вздохнул Карташов. — Чем вам Света помешала?

— Какая Света? — удивился Михаил.

— Светлана Звонарева, сожительница Сергея Бондарева.

— Не знаю я никакой Светы.

— Да ладно тебе, — улыбнулся Карташов. — Все равно ведь во всем уже признался. Какой смысл в отказ идти?

— Я первый раз слышу эту фамилию, — тем не менее настаивал Гаврилов. — У меня вообще нет знакомых с таким именем. А что, ее тоже убили?

На лице Гаврилова промелькнул ужас.

— Да, ее нашли у себя дома со множеством ножевых ранений, — сказал Карташов.

— Ну, теперь все убийства будут на мне, — взмахнул рукой Гаврилов. — Но я вам заявляю — Свету я не убивал.

— Ладно, оставим это пока. На сегодня хватит… Пожалуй, этого нам будет достаточно. Переварить бы… Кстати, интересно, что там вещает твой дружок Валентин в соседнем кабинете?

— Он говорит то же самое, что и я, — отрезал Михаил. — Я сказал вам правду. Жалко, конечно, что так получилось, не надо было лезть куда не следует.

— Ну, — протянул Олег, — ты просто господь бог! Все вершим сами по своим же понятиям: у каждого свой бизнес, пусть и не совсем законный. Почему вы, кстати, не обратились в свое время к нам? Мы бы разобрались…

— От вас дождешься, — пробурчал Михаил, исподлобья глядя на Карташова.

— Ладно, — Олег в очередной раз вздохнул и вызвал сопровождение. — Уведите, — отрывисто бросил он появившемуся в дверях милиционеру.

Гаврилов встал и, ссутулившись, направился к двери.

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь? — обратился Олег к Ларисе, когда дверь за задержанным закрылась.

— Я ничего пока не думаю. Мне бы очень хотелось почитать показания генерального директора «Свема» гражданина Усова.

— Если честно, то мне тоже. Сейчас принесу. Надеюсь, что они уже закончили.

Олег встал и вышел из комнаты. Минут через десять он вновь появился в дверях.

— С ним тоже закончили, но, судя по бумагам, улов получился меньше. Славик говорит, что Валентин Георгиевич очень сильно нервничал, особенно тогда, когда его собрались уводить.

— Кому же в тюрьму охота, — усмехнулась Лариса. — Я вот только одного не пойму. Они что, действительно не знают ничего про Свету? Быть такого не может.

— Хорошо, давай посмотрим.

Олег разложил протокол допроса Усова и включил кассету, на которой было записано в аудиорежиме все, что происходило в соседнем кабинете.

— Это вы поручили Михаилу Гаврилову убрать Сергея Бондарева? — послышался вопрос оперативника.

— Мы вместе так решили, — после долгого молчания ответил Усов.

— Значит, свою вину вы не отрицаете?

— Я его не убивал.

— Хорошо. Но Костантину вы предложили подлить атропина? Кстати, почему атропин?

— Мы долго обсуждали, как бы так сделать, чтобы все подумали, что произошел несчастный случай. Сейчас водки левой пруд пруди. На каждом углу.

— И еще вопрос. Непонятна ваша связь с проститутками.

— С кем? — удивился Усов.

— Какое отношение вы имеете к так называемому «живому» бизнесу?

— Я не понимаю, о чем идет речь, — растерянно проговорил Усов.

— Хорошо, я объясню. В нашем городе набирались девочки-проститутки для работы в Москве. Но это не самое главное. Важнее то, что директор фирмы «Альбатрос», которая этим занималась — Светлана Звонарева, — была убита у себя в квартире, примерно в то же время, что и Сергей.

— Вы что — думаете, что это мы ее убили?

— Я ничего не думаю, я спрашиваю. Мне неясна связь.

— Да нет никакой связи, — с жаром воскликнул Усов. — Я впервые слышу об этой Светлане.

— Она жила с Сергеем Бондаревым.

— Ну и что? Я что — ей родная мать или отец? Да пусть она хоть со всем городом живет одновременно! Мне-то до этого какое дело!

— Ее убили и, похоже, по вашей наводке.

— Да вы что! — возмутился Усов. — Я еще раз повторяю, что никакой Звонаревой я не знаю.

— Хорошо, пока закончим, но советую вам обо всем хорошо подумать.

— Не о чем мне думать…

Олег нажал на кнопку диктофона, и в кабинете воцарилась тишина.

— Ну и что? Что ты теперь скажешь?

Лариса взяла пачку своих «Кент лайтс» и, достав оттуда сигарету, прикурила. Неторопливо затянувшись и выпустив дым, она пожала плечами.

— Это еще ничего не значит, — сказала она.

— Согласен, но не кажется тебе странным тот факт, что они оба почти сразу признались аж в трех убийствах и ни в какую не признаются еще в одном? Какая разница, если так разобраться: одним больше, одним меньше…

— Никакой, но, может, именно в этом и есть какой-то смысл?

— Смысл есть во всем, — философски заметил Олег, — только надо в нем разобраться.

— Нечего здесь разбираться, — решительно заявила Лариса, — просто потому, что никакого смысла здесь нет.

— Потому что ты так решила?

— Нет, не вяжутся проститутки и весь этот их бизнес с телефонами и печатными платами. К тому же я думаю, что они не признаются в убийстве Светланы просто потому, что действительно этого не делали. Убить случайно, вместо кого-то? Я могла бы в это поверить, если бы все произошло не так жестоко. Вспомни раны на теле Звонаревой.

— Ты права, — констатировал Олег. — И что дальше?

— А дальше надо смотреть и думать. Тащи дело…

— А что его тащить-то? Оно у меня в сейфе. И если честно, за всей этой катавасией я толком его ни разу не смотрел от начала до конца. Потому что в тот момент когда я его достаю, обязательно что-нибудь случается и приходится нестись черт знает куда.

— Вот и хорошо. Сейчас вместе и посмотрим. Должен же быть хоть один свидетель.

Карташов повернулся, открыл сейф и извлек на свет тоненькую папочку.

— Судя по виду, не густо, — усмехнулась Лариса, оценивая объем папки.

— Да с материалами толком еще никто и не работал, — оправдывался Карташов.

— Значит, это сделаем мы, — подвела итог Лариса, придвинувшись к столу и садясь поудобнее.

— Вообще-то я не могу с тобой обсуждать эти проблемы, — неуверенно-официально начал Олег.

— Да ладно тебе, — махнула она рукой. — Я о твоих тайнах следствия знаю больше, чем ты сам.

Олег пожал плечами, открыл папку, и они вдвоем углубились в материалы.

Согласно им, гражданку Звонареву Светлану Георгиевну обнаружили мертвой в ее собственной квартире. Вызов бригады был произведен анонимным звонком. Обследуя телесные повреждения, судмедэксперты констатировали, что убитой было нанесено семь ножевых ранений в область живота и груди. Каждое из них было смертельным. Тем не менее Звонарева была впоследствии задушена. Осмотр места преступления показал, что своего убийцу потерпевшая, скорее всего, знала, так как на столе стояли две рюмки, закуска и бутылка водки «Смирнов». Следов борьбы на кухне замечено не было. А большой беспорядок по всей квартире свидетельствует о том, что злоумышленник или что-то искал, или имитировал ограбление. Денег и ценных вещей в квартире обнаружено не было…

— Ты знаешь, может быть, в этом и есть смысл? — задала риторический вопрос Лариса. — Я тоже это заметила — беспорядок был ужасающий. Понимаешь? Это было как-то чересчур, действительно как-то нарочито. На кухне тоже было не бог весть как прибрано, но все же не такой разгром, как в комнате.

— Попробуем рассуждать логически, — сдвинул брови Олег. — Кто мог убить Светлану? Какой-то ненормальный жених одной из девчонок?

— Ну, это ты загнул. Сейчас некоторые мужья посылают своих жен на панель со спокойной совестью — и то ничего, а тут какой-то жених… К тому же при чем тут Света? Уж если кого и убивать, то как раз ту самую девушку, чтобы не шлялась где ни попадя. А Светлана, как я поняла, насильно их никуда не тащила. У них там конкурс похлеще, чем в иной вуз.

— Я не утверждаю, я пока что строю предположения. Надо же хоть с чего-то начать.

— Надо, — согласилась Лариса.

— Во-вторых, это могли быть простые разборки: кому-то денег не дала, ее и грохнули. А убивать, в общем-то, и не хотели. Только ножом покололи немного: вдруг признается, где деньги лежат. А дамочка слабенькая оказалась — взяла и умерла… Ну, а тут уж и душить пришлось. С целью оживления, наверное… Методом противодействия.

— Мрачный у вас юморок, Олег Валерьянович, — съехидничала Лариса. — Насчет разборок, конечно, стоит подумать. Может быть, она действительно кому-то была должна?

— Да, но есть еще и третий вариант, — поднял Олег вверх указательный палец.

— Это какой?

— Может быть, ее убила одна из девушек. Уж больно все как-то сумбурно и непоследовательно. Очень похоже на женское преступление. И эти садистские удары — ты извини, но мужик не станет так поступать. Это удел ненормальных женщин.

— Слушай, а может быть, ты и прав, — пропустив мимо ушей фразу о женском характере преступления, воскликнула Лариса. — Я это совсем упустила из виду. Ведь на самом деле все могло быть именно так. И виноватой может оказаться та самая Оля, которая горячо заявляла об алиби своего так называемого жениха Виктора. А может быть, они вместе это и сделали.

— Это еще зачем?

— Если Оля была одна, то… — Лариса задумалась. — Допустим, у Светланы с Виктором была интрижка, которая переросла во что-то большее. А Оля, одержимая Виктором, просто устранила соперницу.

— В таком случае Оля после нашего разговора с ней должна была поехать в Москву, чтобы убить там Оксану. По-моему, она и есть главная ее соперница.

— А может быть, она это и сделала. Откуда мы знаем?

— Я не думаю, что она так сделала. В этом случае ты тоже должна была оказаться трупом. Ты же провела с Виктором довольно много времени, и всякое могло между вами произойти.

— Да, но я не собираюсь его на себе женить.

— Оля может об этом и не знать…

Олег пристально посмотрел на Ларису.

— Ладно, мы с тобой сейчас договоримся неизвестно до чего, — сказал он после паузы. — Но если отбросить всю чепуху, которую мы с тобой тут несли, то предположение о виновности Оли не лишено резонов. Мало ли что у них там было?! Может, у нее доля в фирме была. Черт, рано мы с тобой поговорили с этой самой «сладкой парочкой»…

— Подожди, — вдруг вспомнила Лариса, — а ведь твоя версия может быть и настоящей.

— Да? — недоверчиво спросил Карташов.

— Помнишь, когда я пошла купаться и возвратилась? Наши с тобой соседи в это время выясняли отношения, и кое-что я слышала. Оля обвиняла Виктора в том, что он — цитирую по памяти: «Может быть, эту Светку и… во все места». Скорее всего, подразумевалось «трахал», потому что одного слова я не расслышала.

— Это интересно, — оживился Олег. — Черт, неужели Оля? Но почему?

— Подожди делать выводы. Мы с тобой остановились на полпути. Листаем папку дальше.

— Я, между прочим, — усмехнулся Олег, — всегда застревал на этом месте.

— Это судьба, — пророческим голосом сказала Лариса. — Ладно, давай листай дальше.

Следующие несколько страниц были посвящены опросу свидетелей — соседей Звонаревой по дому. Почти никто ничего не слышал. Но неужели не было слышно, как кричала женщина, которую бьют ножом? А может быть, она и не кричала? Может быть, после первого удара она уже потеряла сознание?

Но самое интересное ждало их на предпоследней странице. Открыв ее, Лариса обомлела. Прямо на нее смотрело лицо мужчины с большими усами.

— Значит, все-таки кто-то что-то видел, — искренне обрадовалась она, рассматривая фоторобот, — раз картинку составили?

— Да, — махнул рукой Олег, — но что в этом толку? Чаще всего все эти фотороботы очень далеки от реальности. Если ты даже и видела когда-нибудь этого человека, то, можешь мне поверить, на такой картинке никогда его не узнаешь.

Лариса, однако, пристально разглядывала мужчину, изображение которого появилось на свет благодаря компьютеру.

— Ты что? — поинтересовался Карташов. — Да таких миллионы на улицах!

— Ну, теперь мы хотя бы знаем, что это не Оля, — совсем безнадежно проговорила Лариса.

— Ничего мы не знаем, — возразил Карташов. — Читай: «Гражданка Прокофьева Дарья Михайловна видела этого мужчину стоящим около квартиры Звонаревой Светланы Георгиевны». Мало ли кто мог стоять у ее двери?! Время, правда, совпадает с примерным временем убийства. Да, и в квартире полно отпечатков пальцев. Может быть, есть и этого гражданина, да вот только бы еще узнать, кто он…

— Кстати, Оля совсем и не отпадает, — серьезно заявила Лариса. — А морда этого мужика, хоть ты и говоришь, что таких миллионы, мне кого-то напоминает. Никак не пойму кого и, самое главное, чем.

— Не понял…

— Глаза, — коротко сказала Лариса. — Точно помню глаза и еще что-то неуловимое.

— Глаза могут быть похожи, — осторожно заметил Олег.

— Могут, — легко согласилась Лариса, — но не до такой степени…

Лариса взяла в руки листок и уставилась на него, пытаясь полностью сосредоточиться.

— Он мог быть и Олиным напарником в этом их нелегком деле, — не отрываясь, продолжила она свою мысль.

— По крайней мере, отбрасывать совсем эту версию не стоит, — тихонько, стараясь не отвлечь Ларису, согласился Олег.

— Так, а можно эти усы убрать?

— Можно, пойдем к криминалистам. Там наша Танечка все, что хочешь, пришьет или, наоборот, уберет.

Олег убрал папку в сейф, и они вышли из кабинета. Спустившись вниз, Олег провел Ларису в небольшую комнату, где стояло несколько компьютеров. За одним из них сидела высокая, довольно симпатичная девушка в погонах младшего лейтенанта.

— Таня, нам нужно тут на компьютере побаловаться, — сказал Карташов.

— Опять фоторобот будешь делать? — бросив быстрый взгляд на Ларису, спросила она.

— Почти.

— Тогда я сейчас.

Она щелкнула мышкой, выходя из одной директории в другую.

— Кого будем лепить?

— Вот этого дядечку, пожалуйста, — Лариса протянула ей листок бумаги с изображением того самого усатого типа.

— В чем проблема? — спросила она, когда лицо появилось на экране.

— Надо убрать усы, — предложила Лариса.

— Пожалуйста, — Татьяна с легкостью жонглера манипулировала мышью, и через секунду усов уже не было.

— И, пожалуй, еще надо постричь наголо.

— Нет проблем. — Еще одно движение мышкой, и из кудрявого человек превратился в лысого.

Ларисины глаза округлились. Перед ней было очень знакомое, колоритное лицо, которое она видела всего несколько дней назад.

— И что? — Олег пялился на экран, пытаясь высмотреть там то, что так удивило Ларису.

— Я его знаю, — с уверенностью ответила на его вопрос Котова.

— Да? И кто же он?

— Я видела его в Москве. Угадай где?

— На вокзале, — проворчал Олег.

— В уже известной нам фирме «Альбатрос». Он работает там охранником, — торжественно закончила Лариса.

— Не может быть… — прошептал Олег, рванувшись к выходу из комнаты. — В таком случае его надо брать.

Лариса еле успевала за ним, преодолевая хитросплетения коридоров городского управления внутренних дел. Наконец они благополучно добрались до кабинета Карташова, и он тут же бросился к телефону. Пока он отдавал распоряжения и созванивался с начальством, Лариса получила возможность немного расслабиться в его кресле…

* * *

После того как Лариса и ее друг исчезли с турбазы, Виктор пребывал в совершенно идиотском состоянии. Напился он в тот вечер как свинья, и на следующий день с трудом припоминал, о чем они вообще говорили с Ларисой. Вырисовывалось лишь нечто весьма смутное. Тем не менее свой вывод он помнил твердо: надо отсюда валить, и побыстрее. Голова после попойки раскалывалась, почему, собственно, ему надо было сваливать, он толком вспомнить не мог. Но чувство опасности нарастало, как снежный ком.

Оля была молчалива и со своими идиотскими вопросами о женитьбе не приставала. Одно это только и радовало. Если бы она снова завела об этом разговор, он бы ее просто прибил. Уж слишком агрессивным было его состояние с утра.

А затем Оля повела себя совсем уж странно — начала собирать вещи. Боясь нарваться на выяснение отношений, он молча делал то же самое.

С турбазы они уехали вместе, но за всю дорогу не перемолвились и одним словечком. Чисто машинально проводив ее до дома, он тут же рванул на вокзал. На самолетах он не летал — с детства панически боялся высоты и ничего не мог с этим поделать.

Только когда он оказался в фирменном поезде «Тарасов — Москва», он немного пришел в себя.

«А собственно говоря, — размышлял он, — что произошло? Похоже, наступает старость — нервы ни к черту. Если та парочка была из милиции, в чем есть некоторые сомнения, то почему же они меня сразу не взяли? К тому же с момента их отъезда прошло уже почти два дня!»

«Ну, я и дурак!» — пришел он в конце концов к малоутешительному для себя выводу. Но одновременно с этим он почти успокоился.

«Кстати, за что меня брать-то? За проституток? Да этого добра на каждом шагу пруд пруди!» Успокоившись окончательно, он наконец обнаружил, что в СВ он едет не один. Рядом с ним сидела очаровательная блондинка и со скучающим видом смотрела в окно. И Виктор задал дежурный вопрос, который он постоянно задавал в подобных случаях:

— Могу я вас пригласить в ресторан?..

…Москва встретила его, как всегда, шумом и гвалтом Павелецкого вокзала. Все куда-то бежали, тащили свои тяжеленные сумки, словом, бестолково суетились… После бессонной ночи Виктор чувствовал себя немного усталым, но настроение было великолепное. Девчонка попалась просто класс.

«Ее бы к моим девкам присоединить, — мечтательно вздохнул он, следя за тем, как короткая юбка его случайной попутчицы скрылась в толпе. — Можно было бы заработать неплохие бабки… Впрочем, да ладно, чего уж там», — махнул он рукой. Он приехал домой, а это главное.

— Предъявите документы, — услышал он вдруг сбоку.

Резко повернувшись, он увидел лейтенанта милиции. Тот смотрел на Виктора. Впрочем, рядом еще один лейтенант проверял документы у другого молодого человека.

«Да, Москва, столица, режимный город», — усмехнулся он, доставая свой паспорт. Однако мелкая дрожь предательски нарастала где-то внутри него.

— Все нормально, извините, — посмотрев на страничку с пропиской, сказал лейтенант и быстро отошел от Виктора.

«Ладно, надо ехать. Сначала домой, принять душ, а потом позвонить в офис, узнать, как дела», — решил он.

Он взял такси и через сорок минут уже стоял под горячими и упругими струями душа. Жизнь набирала обороты. Она снова была прекрасна и удивительна.

Сварив себе кофе, он набрал телефонный номер офиса и, развалившись в кресле, начал считать гудки.

«Они там что, все заснули, что ли?» — зло подумал он, насчитав семь гудков. Наконец трубку подняли, и он услышал томный голос своей секретарши.

— Алло, «Альбатрос». Все виды отдыха и досуга.

— Танечка, это я.

— Витя? — почему-то настороженно спросила она.

— Ну да, это я. У вас все нормально? У тебя голос какой-то испуганный.

— У нас Стаса арестовали, — всхлипнула она.

— Как? — на минуту растерялся Виктор. — Когда арестовали?

— Сегодня рано утром. Девчонки уже заканчивали работу… А тут налетел ОМОН. Все везде перерыли, а Стаса сразу увели.

— Спасибо, Таня, — быстро сказал Виктор. — Короче, слушай сюда — я тебе не звонил, и где я, ты не знаешь. Поняла?

— А я действительно не знаю, где ты.

— Ну вот и прекрасно, пока.

Он положил трубку, и холодная волна страха захлестнула его с головы до ног. Он уже не мог чувствовать себя в безопасности даже в своей квартире. Надо было что-то делать и куда-то идти. Но вот только куда? Все его знакомые находились в отпусках, а близких друзей у него не было.

«Оксана! Она сможет помочь. Ее папа!» — промелькнула спасительная мысль, и, оставив недопитый кофе на столе, Виктор быстро оделся. Он осторожно вышел на лестничную площадку, огляделся и прислушался. В доме стояла тишина. Жильцы или уже ушли на работу, или мирно занимались нелегким домашним трудом по своим квартирам. Вдруг наверху хлопнула дверь, и Виктор быстренько сбежал вниз. Встречаться со своими соседями у него не было никакого желания.

Выйдя на улицу, он поймал первую попавшуюся машину и отправился к Оксане. Перед дверью он постарался придать себе вальяжный вид. Изобразив на губах небрежную улыбочку, он облокотился о косяк.

Дверь открылась почти сразу. На пороге стояла Оксана и немного удивленно смотрела на него.

— Привет, заходи, — равнодушно сказала она, пропуская его в холл.

— Оксана, — Виктор тут же попытался ее обнять, — я по тебе ужасно соскучился.

— Ой, вот только этого не надо, — отстранилась она от него. — Ты зачем пришел?

— Мы прямо здесь и будем разговаривать? — поникшим голосом спросил он.

— Можешь пройти на кухню, — милостиво разрешила она.

«Почему она себя так ведет? — судорожно пытался понять Виктор, проходя на кухню. — Знать об аресте Стаса она не может. Да она толком и не знает о моем бизнесе! Вот черт! Нервы действительно ни к черту…»

— Кофе будешь? — все так же равнодушно спросила она.

— Буду, — тихо ответил он.

— У тебя что-то случилось? — она наконец заметила его состояние и села на стул рядом.

Волна ее духов окутала его, напомнив о минутах близости. Желание захватило его, и он слегка придвинулся к ней, боясь спугнуть.

— У меня неприятности, — как можно беспечнее ответил он, дотрагиваясь до ее коленки. — Так, мелочи, выкручусь…

Его рука медленно поползла вверх.

— Так зачем ты пришел? — повторила Оксана свой вопрос, отодвигаясь от него и смахивая его руку с ноги.

«Что же происходит? Раньше ей это нравилось», — Виктор был в панике.

— Не будем возвращаться к прошлому, — как бы отвечая на его мысли, заметила Оксана.

— Что значит не будем? Я же люблю тебя! Неужели это непонятно?!

— Нет, — поморщилась Оксана, — просто это не имеет значения. Я собираюсь замуж, но, конечно, ты догадываешься, что не за тебя.

— Кто он? — зло спросил Виктор.

Карточный домик придуманной им самим судьбы буквально разваливался на глазах.

— Ты его не знаешь… Да это и неважно, — своим излюбленным безразличным тоном произнесла Оксана.

«Нет! Это важно!» — хотелось крикнуть Виктору. Но он сдержался — промолчал и отвернулся.

— Так у тебя проблемы? Может быть, я смогу чем помочь? — спросила Оксана.

— Да. Я могу у тебя пожить какое-то время?

— Нет, — приняв это за подвох, решительно отказала она. — Это исключено. Я же тебе объяснила, что не стоит возвращаться в прошлое. Не надо там пытаться что-то отыскать или исправить. Мне было очень хорошо с тобой, но это все, что я могу сказать.

«Дура! — чуть не выкрикнул Виктор. — Какая же ты дура! Мне плевать, с кем ты спишь и что ты ко мне чувствуешь! Все бабы дуры! У них только одна любовь на уме. Да как же ей объяснить, что это все не так!»

Он зло сверкнул глазами, но, встретив ее спокойный взгляд, отвернулся. Объяснять ей что-либо не было ни желания, ни возможности. Второй раз за это утро он оставил свой кофе на столе, встал и направился к выходу. Даже не попрощавшись, он открыл дверь и вышел из квартиры.

Оставался только один путь — обратно в Тарасов. Оля — это не Оксана. Она его примет… И как он ни боялся самолетов, но ждать вечернего поезда было выше его сил. Поймав машину, он поехал в аэропорт.

А еще через два часа он снова ступил на тарасовскую землю. Весь полет он провел с закрытыми глазами, боясь даже искоса посмотреть в иллюминатор. И теперь, оказавшись на твердой почве, вздохнул с облегчением. Пожалуй, на такой подвиг второй раз он уже ни за что не согласится.

Сделав глубокий выдох, он огляделся по сторонам. Однако никто, в том числе и представители правоохранительных органов, несшие свою службу в аэропорту, не обратили на него внимание.

«И чего это я так запаниковал? — снова успокоился он. — Стас все равно ничего не скажет. А если и скажет, то здесь меня вряд ли найдут. Бабки есть, а это в наше время главное».

И, обретя былую уверенность, он поехал к Оле. В том, что у него все получится, он уже не сомневался.

Оля встретила его с красными глазами. Было видно, что она удивлена его приходом, хоть и пытается это скрыть.

«Здесь проблем не будет», — тут же решил Виктор, заходя в квартиру.

— Проходи, — тихо пригласила его Оля, отходя в сторону и пропуская его в комнату.

Он поставил свою сумку на пол и без предисловий, молча притянул ее к себе.

— Я соскучился, — еле шевеля губами, прошептал он.

— Перестань, пожалуйста, — отодвинулась она от него. — Ты, кажется, собирался уезжать в Москву? Вот и езжай, а меня оставь в покое.

— Я не хочу в Москву, — радуясь тому, что она ничего не знает о том, что он уже успел там побывать, проникновенно заверил он. — Я хочу тебя. Прямо здесь и сейчас.

Его руки поползли вверх, под ее короткий халатик, и он почувствовал, как ее слабое сопротивление начинает исчезать. Тело обмякло и стало податливым, как пластилин.

— Тебе просто что-то надо, — все еще пытаясь сопротивляться, сказала Оля. — Ты же не просто так пришел. Я это чувствую.

— Мне надо только тебя! — Он мог повторять это до бесконечности, лишь бы ему поверили.

Руки его поднялись до ягодиц. Обнаружив, что под халатом ничего нет, Виктор уже сам начинал верить в то, что он говорит.

— Нет, — Оля предприняла последнюю попытку сопротивления.

Ей было очень трудно это делать, потому что Виктор прекрасно знал свое дело. Его рука уже то нежно, то с силой сжимала ее маленькую грудь.

— Так не бывает, — говорила она, с трудом сдерживая свое прерывистое дыхание. — Я же точно знаю, что тебе не нужна.

— Молчи, — прошептал Виктор и, подняв ее на руки, прошел в комнату.

Аккуратно положив ее на диван, он начал медленно раздеваться. Оля завороженно смотрела на него…

* * *

— Ну, что там? — Ларисе не терпелось узнать итоги беседы с охранником.

Материалы им любезно предоставили московские коллеги Олега, и теперь, сидя у него в кабинете, она чуть не подпрыгивала от нетерпения. Он же, с улыбкой наблюдая за ней, не торопился рассказывать.

— Ты что, издеваешься? — наконец не выдержала Лариса.

— Нет, нет, сейчас все расскажу, хотя нового почти ничего.

— Так кто убил Светлану? Я была права?

— Ну, не совсем… Светлану убил этот самый Стас.

— Дураку понятно, — фыркнула Лариса. — Но он же сделал это не по собственной инициативе?

— Конечно, нет, а по приказу своего босса Виктора.

— Я так и знала, — воскликнула Лариса. — Я же тебе говорила, что моя интуиция меня редко подводит.

— Согласен, не подводит, — как-то устало проговорил Олег. — Но где нам его теперь искать? А счастье было так близко…

— А что в Москве?

— Да ничего. Если он и приезжал, то они его упустили. Скорее всего, тогда они еще ничего не знали. Его секретарша ничего не говорит, а может быть, действительно не знает, где он. Может быть, он в Москве так и не появлялся.

— Ага, как же, не появлялся! — съязвила Лариса. — Уж точно к Оксане потащился. На турбазе его нет?

— Мы уже проверили — нет.

— Тогда он точно в Москве, у Оксаны… Хотя…

— Что?

— Я думаю, что его там уже нет, — после некоторого раздумья сказала Лариса. — Потому что Оксане он на фиг не нужен. К тому же из-за него вляпываться в какие-то неприятности?.. Нет, я думаю, что его там нет.

Олег опять взял телефон и принялся названивать в Москву. Трубку он положил с довольно кислой миной.

— Ну и что? — нетерпеливо спросила Лариса.

— В МУРе тоже не дураки работают, — ответил он. — Они уже вышли на Оксану. Она сказала, что он действительно у нее был сегодня утром, но сразу же ушел. Его проблемы ее не интересовали.

— Значит, он у Оли, — категорично заявила Лариса.

— Ну, — протянул Олег, — это ты загнула. Да она его после всего, что о нем узнала, и близко к себе не подпустит.

— Подпустит, — почему-то вздохнула Лариса. — Ты совсем не знаешь женскую психологию. Она, похоже, его любит и в этом случае простит многое, если не сказать — все. Так что я думаю, что он ее уломал и сейчас преспокойненько пьет кофе у нее на кухне.

— Ты в этом уверена? — с сомнением посмотрел на нее Олег.

— Конечно, нет. Ты у нас специалист по мужской логике. И психологии заодно… Вот и думай, куда он еще мог бы пойти. А я со своей женской логикой думаю, что он там.

— Хорошо, — улыбнулся Олег. — Я сдаюсь. Нужно попробовать. К тому же что мы теряем? Только испугаем бедную девочку. Может быть, она от этого только за ум быстрее возьмется. Ладно, я пошел к начальству. Надо взять ордер на арест.

— Если можно, то я посижу здесь, — сказала Лариса.

— Сиди, конечно…

Олег вышел, а Лариса позвонила сначала к себе в «Чайку». Степаныч сообщил ей, что звонила Эвелина Горская, которая проявляла, как он выразился, «незаурядное беспокойство по поводу морального и физического состояния Ларисы и приглашала ее к себе в салон». Лариса сделала несколько распоряжений хозяйственного характера и, усмехнувшись по поводу Горской, положила трубку. «Интересно, у нее для меня появилась новая кандидатура в любовники?» — подумала Лариса, набирая свой домашний номер.

В трубке сразу послышался взволнованный голос Котова. Заверив его, что ее пока не убили и вроде бы не собираются впредь и что преступники скоро все будут за решеткой, Лариса спросила про Настю и пообещала, что будет ужинать дома. Похоже, эти объяснения удовлетворили Евгения, и он успокоился.

Прошло еще минут тридцать, прежде чем в кабинет влетел взъерошенный Олег.

— Все, едем, — на ходу пристегивая пистолет, бросил он.

— Можно, я поеду с вами?

— Конечно — какие проблемы?

Они быстренько сбежали вниз и расселись по машинам. В милицейский «уазик» сели четыре человека, Олег же предпочел поехать с Ларисой на ее «Вольво».

…Все, что происходило дальше, смахивало больше на кино, чем на реальные события. Виктор, насытившись Олей и вкусным обедом, преспокойно стоял под душем, когда в дверь позвонили.

— Кто там? — спросила Оля через дверь.

— Из поликлиники, участковый врач, — сказала Лариса.

Что произошло дальше, Виктор толком вспомнить не мог. После того, как щелкнул замок открывающейся двери, последовала тишина, а потом резкий удар в дверь ванной… И он увидел на пороге знакомого ему человека с пистолетом в руке.

— Ну, привет, Виктор, — спокойно сказал Карташов. — На, возьми полотенце, вытирайся и одевайся. Только без фокусов…

«Черт, где-то я его видел. И на мента он не похож. Тогда кто это?» — мысли пронеслись в одну секунду.

А потом он увидел Ларису. Бешенство ударило в голову, и он, как был, раздетый бросился на нее.

— Ах ты, сучка ментовская! — заорал он.

«Господи, какой же я дурак! Как же я лоханулся!» — эти мысли были последними перед тем, как он потерял сознание. Ему показалось, что целый дом обрушился на его голову…

— …Ну что, боец, очухался?

Виктор огляделся. Он сидел на диване в Олиной квартире с наручниками на руках. Голова бешено гудела. Он попытался дотронуться до нее, ему казалось, что половина его черепа отсутствует, но у него это плохо получилось.

— Нечего на людей кидаться, — недружелюбно прокомментировал его движения один из оперов.

— Снимите это, — указав на наручники, попросил Виктор. — Курить хочется.

— Ничего, потерпишь.

— Да ладно, Андрюха, сними, — сказал Карташов. — Куда он денется.

Оперативник пожал плечами и молча расстегнул браслеты. Виктор размял руки и нервно закурил.

— Ну что, сам будешь рассказывать или как? — спросил Карташов.

— А что рассказывать-то? — попытался оттянуть время и изобразить дурачка Виктор.

— Да ладно тебе, — сказал Карташов. — Твой Стас раскололся. Так что мы тебя очень внимательно слушаем.

— Мудак, — процедил Виктор сквозь зубы, прикрыв глаза.

Волна отчаяния охватила его, и он едва сдерживался, чтобы не заплакать. Так было в детстве, когда большие мальчишки отобрали у него велосипед, а он ходил за ними и гнусавил, чтобы они его не сломали. А потом они исчезли вместе с велосипедом. То отчаяние, которое охватило его тогда в ожидании родительского гнева, он не забудет никогда. Но тогда все кончилось благополучно. Ни мама, ни отец его не ругали. И такого отчаяния он не испытывал до сих пор ни разу.

Только теперь все просто так не кончится, и мама уже не погладит его по головке и не скажет что-нибудь вроде: «Дурачок ты мой, глупенький». Ему захотелось завыть, как это делают голодные волки. Он с силой стиснул зубы.

— Ну, что, так и будем сидеть молча? — услышал он снова голос Карташова. — Теперь-то зачем молчать?

В углу всхлипывала Оля. Это чрезвычайно раздражало Виктора. Он, наверное, сейчас убил бы ее, лишь бы она замолчала. Виктор достал еще одну сигарету и жадно закурил.

— Что говорить? — спросил он каким-то не своим, как ему показалось, голосом.

— Все. Нам всем очень интересно — чем тебе помешала Светлана?

— Если бы она не исчезла, то убили бы меня. Это волчий бизнес, — сказал Виктор.

— Но, надо полагать, очень выгодный, если ты им занимаешься, несмотря на все его ужасы?

— Да, — согласился Виктор. — Очень выгодный. Я собирался расширять бизнес. К тому же эти дурочки сами бегут тебе в руки. Между прочим, больше, чем у нас, не зарабатывают нигде. Девочки живут как люди — одеваются, фрукты едят. А что, не так?

— Мы не на лекции по экономике, — спокойно заметил Олег, — так что давай без агитации. К тому же у нас уже есть профессия. Мы как-то определились без твоей помощи.

Лариса стояла в стороне и не переставала удивляться тем переменам, которые происходили с Виктором. Она не узнавала того уверенного в себе, обаятельного парня, с которым провела вечер в баре турбазы «Салют».

— Она сама во всем виновата, — сказал наконец Виктор по существу дела. — У нас был прекрасный бизнес. Мы очень хорошо с ней ладили. Но почему ей надо было иметь все?

— А она хотела все?

— Да.

— Она сама тебе об этом сказала?

— Нет, конечно, не она. Кто сказал — неважно. Тот человек не имеет к этому делу никакого отношения.

Лариса невольно покосилась в сторону Оли. Та замерла в своем углу и притихла.

— Она хотела присвоить себе все мои притоны по одному. Все, — подчеркнул Виктор. — Она уже начала предпринимать кое-какие шаги, все делала потихоньку.

— А что это за шаги?

— Деньги, — просто ответил Виктор и ухмыльнулся. — Она обещала гораздо больше денег тем, кто будет работать на нее.

— Стоп! Ты же сам говорил, что эти дурочки идут к тебе толпой.

— Не так все просто. У Светы было особое чутье на девчонок. Она знала в них толк и умела выбрать таких, что и без комплексов, и одновременно наивные, как дети. Чудное сочетание. Особенно хорошо клюют на таких богатенькие толстопузики. Они идут просто нарасхват.

«Вот почему у Светы был такой конкурс», — отметила про себя Лариса.

— Хорошо, и что дальше?

— Дальше все просто. Я не хотел ее убивать, даже пытался поговорить. Но она только делала круглые глаза и удивленное лицо. Тогда я и обратился к Стасу.

— А почему такое зверство? — не выдержала и встряла Лариса. — Зачем ножом-то кромсать?

— Похоже, что она ему не дала, — усмехнулся Виктор. — Мы со Стасом приехали тогда в Тарасов вместе. Я рассказал ему, где она живет и когда бывает дома. А дальше уже были его заботы. Я уехал на турбазу вместе с… — Виктор покосился в направлении Оли — со своей… подругой. А беспорядок он специально навел, чтобы было похоже на ограбление. Кстати, он деньги, по-моему, действительно у нее взял. Но… она мне должна была. А я их Стасу оставил — ну, вроде бы как за… работу.

Виктор тяжело вздохнул, опустил голову и уставился в пол.

— Все просто, — вздохнул Олег. — Ладно, поехали.

Виктору снова надели наручники и увели под возобновившиеся завывания Оли.

— Все просто, — повторила Лариса, — и что самое интересное, никто не хотел убивать. Просто так получилось… И просто четыре трупа…

 

Эпилог

Утро началось для Ларисы, как всегда, с брюзжания Котова. Осознав наконец, что его-то как раз никто и не собирался убивать, он успокоился, и все началось сначала.

«Уж лучше бы он продолжал так думать и готовил в страхе биточки по-пражски, — подумала Лариса, направляясь в ванную. — Кстати, тогда эти биточки у него получились ничего себе… Есть у мальчика талант. Вернее сказать, может, когда захочет».

— Лара, ты опять сегодня поздно придешь? — поинтересовался Евгений, повязывая галстук.

— Не знаю, — равнодушно ответила она.

— Давай посидим, что ли, где-нибудь, — вдруг неожиданно предложил Котов, — ну, как раньше, в старые добрые времена, когда ты меня еще любила.

Ларисе вдруг стало жалко мужа и захотелось обнять и погладить его по головке.

— Хотя бы даже в «Чайке», — продолжил свою мысль Котов. — Кстати, это не просто так.

— То есть? — удивилась Лариса.

— Дело в том, что вчера звонил Павел Федин. В благодарность за раскрытие всех этих недоразумений с телефонами он собирается пригласить нас на ужин в твой ресторан.

— Как оригинально… В мой собственный ресторан меня еще никто не приглашал.

— В таком случае я подъезжаю туда к семи. К этому времени он должен уже быть там. Пойдет?

— Пойдет, — ответила Лариса.

…Вечером в Зеленом кабинете «Чайки» мягко струился свет, образуя самые невероятные отблески на зеленоватых стенах. Котов сидел и тихо восхищался женой в ее сильно декольтированном вечернем платье изумрудного цвета от «Гуччи». Это платье в сочетании с зеленой обстановкой кабинета делало ее недосягаемой королевой. Федин, также не отрываясь, смотрел на Ларису и нес какую-то чепуху по поводу того, что раньше ее не встретил, а теперь, мол, уже поздно. Котов не ревновал и только посмеивался в усы.

На ужин было подано жаркое по-французски, осетрина на шпажках и ризотто с шафраном. Закуску составили говяжий язык с яблочным соусом, салат «Острова Барба» с крабами и грибами и молоки в белом вине. На столе стояли традиционный мартини и запотевшая бутылка «Финляндии».

— Никак не пойму, почему я раньше здесь никогда не был, — беспрестанно повторял Федин. — У вас просто-таки рай земной, Лариса Викторовна!

— Надеюсь видеть вас здесь чаще, — улыбнулась Лариса.

— О да, конечно, — склонил голову Федин и поцеловал ее руку.

— Вам, похоже, не терпится со мной поговорить о деле, — нарушила тишину Лариса. — Но вы наговорили мне столько комплиментов, что теперь сидите и ломаете голову, как бы перейти к серьезным разговорам.

— Но я действительно поражен тем, что произошло… — произнес Котов. — Кстати, Лара, у тебя тормоза отказали тоже по вине этих гавриков?

— Самое удивительное, что нет, — ответила Лариса. — Это было просто роковое совпадение.

— Да уж, — посерьезнел Федин. — А вот у нас, к сожалению, не совпадение. У нас проблемы с клиентами, а найти тех, кто пользовался услугами нашей сотовой связи бесплатно, практически невозможно.

— Это значит, что найдутся такие же умельцы и все начнется сначала? — спросил Евгений.

— Не исключено, что так и будет, — горько признался Федин. — Наша страна на таланты богата.

— И что же делать?

— Думать, — сказала Лариса. — Вам же жалко денег на разработку дополнительных видов защиты. А у нас много институтов, в которых работает много умных людей. Вперед, флаг вам в руки. Только вы заплатите им достойно…

Федин смущенно промолчал.

— Это действительно потребует огромных вложений, — наконец сказал он после паузы.

— Вот видите — мы хотим все и сразу, а потом ходим и ноем, что нас обидели, отобрали игрушку, — продолжила Лариса. — Конечно, вы в одиночку ничего не сделаете, но ведь можно поговорить с коллегами… У вас большое поле для творчества. Засечь, я думаю, все-таки можно… По крайней мере, надо поговорить со специалистами. С тем же Виталиком Лапшовым.

— Знаете что, — вдруг встал со своего места Федин. — Пойдемте лучше потанцуем. Ну их, все эти дела в баню… Ты не против? — обратился он к Котову.

Евгений, пребывая в счастливой прострации по поводу удачно закончившегося дела своей супруги, милостиво махнул рукой.

Федин легко обнял Ларису и, прижав ее к себе несколько сильнее, чем полагалось, повел танцевать…