Этот день ознаменовался для Ларисы не только активностью на фронтах частного сыска, но и заботами, связанными с рестораном. Она приехала в свое «детище» уже во второй половине дня и сразу же поняла, что произошло что-то неладное. Официантки двигались как-то чересчур суетливо, наспех выставляя на стол заказанные блюда. Вид у них всех был встрепанный, и они то и дело торопливо выбегали из зала. Лариса прошла внутрь и уже из конца помещения услышала знакомый каркающий голос, разносившийся на все служебные помещения:
– Давайте, давайте! Работайте, живо! А то провалимся здесь все к чертовой матери! Катька! Куда пошла?! Я тебе такой перекур устрою, будешь два месяца в уборщицах ходить! Работай давай!
Орал Дмитрий Степанович Городов – его голос, а также интонации спутать с чьими-то другими было невозможно. Крик его доносился со стороны туалета для персонала. В «Чайке» было два туалета – для посетителей и для сотрудников, но находились они в разных местах, и посетителям не требовалось проходить в служебное помещение. Лариса поспешила туда. Картина была впечатляющей. Задрав юбки, чтобы не замочить их, бегали туда-сюда официантки, поварихи и уборщицы с ведрами и тряпками, пытаясь собрать воду, которой был залит весь коридор. Кроме этого, стоял какой-то крайне неприятный запах, словно в общественном туалете, чего в Ларисином заведении никогда не наблюдалось. Кто-нибудь из персонала постоянно поскальзывался и плюхался в воду, и тогда Степаныч принимался орать еще сильнее. Сам он активного участия в откачке воды не принимал, только, что называется, руководил процессом. Руководство это заключалось в беспрерывном крике и ругани, а также в нелестных эпитетах, которые Городов высказывал направо и налево. Кажется, не было ни одной официантки, которую бы Дмитрий Степанович не обозвал «коровой криворукой», «кобылой толстозадой», а также «уродиной тряпочной». Брюки Дмитрия Степановича были закатаны по колено, обнажая тощенькие лодыжки, сам он при этом был босиком. Вода шпарила, как поняла Лариса, из туалета, но понять причины этого катаклизма она пока никак не могла. Проходить в затопленный коридор в недавно купленных туфлях ей совершенно не хотелось. Лариса остановилась на довольно безопасном расстоянии, куда еще не дотекла вода, и крикнула:
– Что случилось?
Старшая официантка, почувствовав спасение в виде начальницы, которая, в отличие от своего заместителя, практически никогда не орала и уж тем более не обзывалась, поспешила ей навстречу.
– Унитаз упал, Лариса Викторовна, – скороговоркой проговорила она.
Степаныч, скосив глаза в их сторону, почему-то бочком-бочком улизнул в кухню и подозрительно надолго там застрял. Официантка в это время продолжала:
– Тот самый, новый, что вы распорядились поставить…
Лариса и в самом деле дала вчера такое распоряжение и наняла рабочих. Старый унитаз был, в принципе, не так уж плох, но администратор Городов почему-то постоянно на него жаловался, заявляя, что тот имеет не слишком презентабельный вид, и добавляя при этом, что в одном магазине он видел унитазы не в пример местному, и главное, дешевле, чем в других местах. Устав от его нытья, Лариса выделила средства на покупку новой сантехники, вручила деньги Городову и поручила съездить за покупкой. Дмитрий Степанович охотно отправился выполнять поручение и вскоре торжественно продемонстрировал Ларисе свое приобретение. Он просто светился от гордости и заверил Ларису, что сам проследит за работой сантехников, проконтролировав, чтобы все было без халтуры. И сегодня утром сантехники действительно поставили унитаз, но почему-то в разгар рабочего дня выяснилось, что он рухнул набок, и вода из образовавшегося отверстия хлынула на пол, а потом и заполнила коридор. И вот теперь Дмитрий Степанович собрал весь персонал, перекрыл основную подачу воды в ресторане и повелел как можно скорее ликвидировать последствия аварии.
– Подождите, но ведь унитаз так и не поставили на место? – уточнила Лариса.
– Нет, – покачала головой официантка. – Сантехники ведь уехали…
– Так, значит, воду нельзя открывать? Она же опять хлынет сюда, труба-то не заделана! – воскликнула Лариса.
Официантка не нашлась что ответить на это и только развела руками.
– Хорошенькие дела! – возмущенно проговорила Лариса. – Как же они ставили? Сейчас я немедленно позвоню им в контору и устрою такой разгон…
Директриса круто развернулась и двинулась в свой кабинет, благо до него вода точно не дотекла бы. Она уже собиралась отпереть замок, как вдруг увидела, что ее догоняет молоденькая официантка, недавно принятая на работу.
– Что такое? – повернулась к ней Лариса.
Официантка, поозиравшись по сторонам, прикрыла рот ладошкой и шепотом сказала, потянувшись к уху Ларисы:
– Я видела, как Дмитрий Степанович в туалет заходил и сидел там, долго, а потом воду сливал… Хотя сантехники запретили!
Лариса удивленно взглянула на девушку. Лицо той было красным, немного испуганным, но решительным.
– Я бы не стала ябедничать, – звенящим от обиды голосом продолжала она, – но он сам виноват! Он меня сегодня обезьяной старой обозвал, представляете? А мне недавно только двадцать один год исполнился! И еще сказал, что у меня… – Официантка снова оглянулась через плечо и выпалила: – Задница с кулачок!
У Ларисы чуть волосы не встали дыбом. Нет, она давно привыкла к манере обращения своего администратора, но услышанное сейчас было уже выше ее сил.
– Оля… – тихо, сжав зубы, процедила она. – Позовите, пожалуйста, Дмитрия Степановича ко мне в кабинет.
Официантка тут же исчезла, а Лариса отперла наконец дверь. Сев в кресло, она стала дожидаться своего вздорного заместителя, который, однако, не спешил появляться. Наконец он все-таки пришел и долго, и аккуратно стучал, хотя Лариса крикнула «Да!» уже два раза. Потом боком пролез в дверь, остановился в центре кабинета и, глядя в сторону, спросил:
– Вызывали, Лариса Викторовна?
– Вызывала, – холодно подтвердила начальница, не предлагая Городову сесть. – Хочу, чтобы ты мне объяснил, по какой причине сломался унитаз. И очень прошу говорить правду.
Степаныч моментально взъерошился и закипятился. Как и во всех подобных случаях, когда он был виноват лично, зам перешел в наступление и принялся сыпать обвинениями на всех подряд.
– Да это все… мастера ваши! Не умеют ни хрена работать! Зарплаты их всех лишить за такую халтуру! Тоже мне, поставили унитаз! Да кто так ставит?! Я бы сам и то лучше поставил! Приделали на соплях, кое-как, он и развалился! Это все вы, Лариса Викторовна, виноваты! Уехали себе своими приключениями заниматься, даже их работу не проверили! А теперь я перед вами отчитываться должен!
Городов пыхтел, краснел и ерошил волосы в такт каждой фразе. Однако по его бегающим коричневым глазкам Лариса безошибочно определила, что он чувствует за собой вину.
– Ты заходил в туалет? – в упор спросила она.
– Ну… Заходил, – признал Дмитрий Степанович, склонив голову набок.
– Зачем?
Степаныч нервно задергался.
– Что, я вам, Лариса Викторовна, должен объяснять, зачем в туалет ходят? Я же у вас не спрашиваю, зачем вы туда ходите!
Лариса буквально просверлила его взглядом своих зеленых глаз.
– Я тебя еще раз спрашиваю, – тихо, с нарастающей злобой повторила она, – зачем ты поперся в туалет, раз сантехники это делать запретили?
Городов еще минут десять орал насчет того, что сантехники «ни хрена не понимают», что он плевал на их запреты, что он сам лучше их разбирается в сантехнике и что все официантки – дуры, поэтому и клевещут на него. Наконец, прооравшись, он уже более спокойно, постоянно отводя взгляд в сторону, поведал Ларисе истину…
Сантехники действительно установили унитаз, закрепили его и попросили персонал пока туалетом не пользоваться, чтобы раствор как следует высох. Сами они обещали приехать завтра и завершить отделочные работы. Весь персонал честно стал ходить в платный туалет, который находился через дорогу, поскольку пользоваться туалетом для клиентов у персонала «Чайки» было не принято. Дмитрий Степанович тоже сгонял туда пару раз. Но, во-первых, он имел капризный кишечник, который заявлял о себе несколько раз на дню. Кроме того, Дмитрий Степанович покушал щей из кислой капусты, так что бежать в очередной раз в платный туалет и тратить целых пять рублей ему крайне не хотелось. Во-вторых, нетерпеливому и непомерно любопытному Городову не терпелось опробовать новый унитаз, тем более что это он лично настаивал на его приобретении и даже сам за ним ездил.
Одним словом, Дмитрий Степанович не утерпел и, наплевав на запрет мастеров, потихоньку пошел в туалет для персонала, успокаивая себя тем, что ничего плохого от его однократного посещения не случится.
Однако унитаз, видимо, счел по-другому. Раствор, которым он был закреплен, не успел до конца, что называется, схватиться, и когда Городов потянулся за туалетной бумагой, стульчак поехал набок. Степаныч испугался. Испугался в первую очередь того, что Лариса Викторовна узнает о его самовольном посещении туалета и будет очень недовольна. Он опрометчиво не стал вызывать сантехников заново, а просто аккуратненько, как ему показалось, поставил унитаз на место, подмазав пальцем разошедшиеся края чуть подсохшего раствора. После этого он выскользнул из туалета и, насвистывая, направился в кухню, убежденный, что все будет в порядке и никто ничего не узнает.
Однако уже минут через пятнадцать прогремел гром. Одна из поварих выглянула из кухни и с ужасом ахнула:
– Что это?
Встревоженный Степаныч юркнул в коридор и чуть не схватился за сердце. Вода шпарила из-под отверстия внизу туалетной двери. Коридор был заполнен ею по колено, и бурные потоки грозились уже достичь зала для посетителей. Кроме того, от воды распространялся отвратительный запах. Степаныч похолодел и рявкнул:
– Полундра!!!
На его крик сбежались перепуганные официантки, и Городов моментально начал отдавать распоряжения. Он от души надеялся, что последствия аварии удастся ликвидировать до появления начальницы, а также на то, что никто не видел, как он заходил в туалет. Но… Все тайное, как известно, становится явным – рано или поздно. Вот на этой-то банальной истине и погорел горемычный администратор.
Степыныч закончил свой рассказ и теперь стоял, переминаясь с пятки на носок и стараясь не смотреть на Ларису. Та молчала.
– Это сантехники виноваты, – на всякий случай напомнил Степаныч. – Работать не умеют ни хрена…
Последнюю фразу он произнес совсем тихо, так как увидел в глазах Ларисы нехороший огонь, вспыхивавший в них крайне редко, но уж если вспыхивавший, то не суливший ему ничего хорошего…
– Одним словом, – обманчиво спокойно проговорила директриса. – Сейчас ты идешь и вызываешь сантехническую бригаду, которая вновь поставит унитаз и даст возможность открыть воду. Разумеется, труд сантехников оплатишь лично ты, из своего кармана. Попробуешь возразить – вычту из зарплаты двойную сумму. До приезда сантехников ты вместе с персоналом черпаешь воду, причем абсолютно молча. Я проконтролирую это лично! Дальше. Стоимость унитаза я тоже вычитаю из твоей зарплаты в качестве штрафа. А кроме того, ты публично извинишься перед всеми, кого оскорбил, а новенькой официантке в качестве компенсации купишь цветы и коробку конфет. У тебя есть какие-нибудь возражения?
Возражения у Степаныча были, да еще какие, но, еще раз взглянув в глаза Ларисе, он понял, что сейчас совсем не время их высказывать, и только отрицательно покачал головой. После этого молча пошел прочь из кабинета. Двигался он неестественно прямо, и Лариса подумала даже, не случилось ли чего с его опорно-двигательной системой от такого удара.
«Хотя тогда бы уж у него скорее отказало сердце», – подумала она, выходя следом за администратором из кабинета. Раз уж в ее ресторане случилось такое ЧП, Лариса не могла отсиживаться у себя, ей необходимо было присутствовать в эпицентре событий.
Воду черпали еще долго, и Степаныч, пыхтя, старался больше всех – видимо, надеясь, что Лариса отменит все штрафные санкции в его адрес, хотя она совершенно не собиралась этого делать. Когда подъехавшая сантехническая бригада пришла на подмогу, Лариса смогла освободить от каторжного труда поварих и официанток. Наконец вода была вычерпана, полы оттерты до блеска, унитаз водворен на место и замазан двойной порцией раствора. После этого сантехники смогли уехать, строго-настрого наказав не пользоваться служебным туалетом как минимум до завтрашнего обеда. Степаныч зарекся даже близко к нему подходить. Время близилось к ночи, все были вымотанными, злыми и обессилевшими. Даже официантка Оля, перед которой Степаныч все-таки извинился, правда, выбрав момент, когда это видела только Лариса, кажется, не получила морального удовлетворения и лишь вяло кивнула своему обидчику.
Совершенно изможденная, Лариса смогла наконец поехать домой, так и не сделав того, что она намечала на этот день.
Дома ее ждал Котов, который уже звонил в ресторан и приблизительно был в курсе произошедшей истории.
– Лара, я надеюсь, ты наконец уволила этого засранца? – поспешил он навстречу жене, едва она переступила порог.
– Ради бога, Женя, давай поговорим завтра, у меня уже нет сил вспоминать ни про сантехнику, ни про этого, как ты выразился, засранца. Прости, я пойду спать. Ужинай без меня.
Выключилась Лариса моментально, как только сняла платье и коснулась щекой подушки, мысленно сказав себе, что ей следует проснуться ровно в восемь утра. Биологические часы в голове Ларисы, как правило, работали безотказно. Ей только нужно было приказать себе, во сколько она желает проснуться, и можно было не сомневаться, что встанет она именно в это время, ну плюс-минус пять минут. Правда, бывали и исключения, связанные, например, с состоянием опьянения, но это случалось с ней крайне редко. А в остальном эта особенность ее организма действовала безотказно.
Так случилось и на этот раз: Лариса открыла глаза ровно в восемь утра. Приняв душ и устроившись с ногами на диване, завернутая в пушистое желтенькое полотенце, Лариса поставила на журнальный столик чашку кофе и потянулась к телефону.
– Алло? – раздался в трубке голос капитана Ключникова.
– Доброе утро, Виталий Игоревич.
– Здравствуйте, Лариса.
– Вы уже узнаете меня по голосу?
– Да, как ни странно, – откликнулся Ключников. – У вас есть что-то новое?
– Есть, хотя ситуация пока что совсем не ясна. А вам я звоню с просьбой выяснить… – Лариса вдруг запнулась, подумав, что ее звонок может выглядеть весьма глупым. – Нет ли среди представителей криминального мира нашего города человека по кличке Узел?
– Как? – переспросил после паузы Ключников.
– Узел, – повторила Лариса.
– Да уж… Простите, пожалуйста, но это как-то связано с убийством Окорокова?
– Безусловно, иначе я не стала бы вам звонить. Во всяком случае, какие-то дела между Окороковым и этим Узлом были, это можно утверждать наверняка.
И Лариса рассказала о своей случайной находке в квартире Окорокова. Капитан, однако, только скептически хмыкнул. Сам он ни о каком Узле и в помине не слыхал, но «пошерстить» на этот счет обещал. Ключников некоторое время молчал, потом, не задавая больше никаких уточняющих вопросов, произнес:
– Ладно, я постараюсь все выяснить и тогда позвоню. Вы будете дома?
– Даже если нет, вы ведь знаете номер моего сотового, так что всегда сможете услышать мой голос, куда бы я ни отправилась.
– Тогда договорились, – ответил Ключников, и на этом их разговор закончился.
После этого Лариса еще раз приняла душ, позавтракала, выпила чашку кофе и закурила сигарету. После привычных процедур ее настроение улучшилось настолько, что от вчерашней усталости не осталось и следа.
Лариса устроилась в кресле, обдумывая ситуацию. В голове ее крутились мысли, касающиеся интересного положения госпожи Окороковой. Это обстоятельство казалось ей значимым и как-то связанным с убийством. Внезапно в памяти появились какие-то проблески, связанные с застольным разговором.
Кто-то что-то кричал тогда, но некая деталь, которой не хватало для сложения целой картинки, никак не давалась ей в руки. Лариса почувствовала, что еще немного, и она сможет прийти к верному выводу, нужно лишь еще немного подумать, чуть-чуть, еще чуть-чуть…
Однако на это «чуть-чуть» у нее уже не было времени: пора было отправляться в ресторан. После вчерашних пертурбаций Ларисе непременно нужно было быть с утра на рабочем месте, дабы убедиться, что все в порядке. И если, не дай бог, не в порядке, то задействовать снова какие-то силы, в лице сантехников ли или еще кого-то…
Часы показывали половину десятого. Сидеть дома и ничего не делать Лариса не собиралась, вот и поехала на работу. Она спустилась на первый этаж и вошла в гараж, где стояла ее «Ауди», завела машину и стала выезжать из гаража. Двери его автоматически начали закрываться, и тут Лариса обнаружила то, чего никак не ожидала. В первый момент она даже не поняла, что это такое. На двери гаража ярко-красными буквами крупно было намалевано: «МИНЗДРАВ ПРЕДУПРЕЖДАЕТ: ЧАСТНЫЙ СЫСК ОПАСЕН ДЛЯ ВАШЕГО ЗДОРОВЬЯ!!!»
Лариса опешила. Она выключила двигатель и вышла из машины. Проведя пальцем по буквам, она убедилась, что выведены они красным маркером и стереть их будет достаточно проблематично. Но главное – причина их появления!
«Похоже, это реакция на мое вчерашнее заявление насчет того, что я готова буду назвать убийцу», – мысленно констатировала Лариса.
Она даже не знала, радоваться ей или расстраиваться. С одной стороны, как теперь стирать этот чертов маркер?! С другой же – Лариса понимала, что ее план сработал: убийца явно заволновался и зашевелился. Правда, проявил он себя таким вот неожиданным способом. Лариса ждала чего угодно, но только не подобной детской выходки. И главное, кто же он? Она по-прежнему этого не знала, а заявила вчера о своем намерении назвать его только с целью провокации.
– Ну что ж, – вслух произнесла Лариса со вздохом. – Частный сыск и впрямь сопряжен с различными казусами. Придется добывать какой-то пятновыводитель.
С этими словами она села в машину и поехала в ресторан. К счастью, в «Чайке» все было спокойно. Все краны и трубы были исправны, работа шла своим чередом, а Дмитрия Степановича Городова пока почему-то не было видно. Лариса уж было подумала, что он решил взять больничный из-за вчерашних потрясений, но вскоре Степаныч появился в ресторане. Его внешний вид Ларису крайне удивил. С одной стороны, все вроде бы было как обычно: одежда, обувь, походка… Смутило Ларису какое-то ошалелое выражение лица администратора, а также набухающий синяк под левым глазом.
– Что это с тобой, Дмитрий Степанович? – поинтересовалась Лариса.
– Хотел бы я сам знать… – шумно раздувая ноздри, начал Городов. – Если я вам расскажу, Лариса Викторовна, что со мной случилось, вы просто не поверите!
– Неужели ты подрался сразу с женой и с тещей? – сказала Лариса первое что пришло ей в голову.
– Если бы… – мрачно процедил Степаныч. – Если бы… Дело в том, что шел я сейчас на работу. Шел себе мирно, никого не трогал. И вдруг мне навстречу идет какой-то пьяный мужик. Причем даже не идет, а прет напролом. Это как раз в тот момент, когда я улицу переходил. И главное, прямо на меня прет!
– И что же? – заинтересовалась Лариса.
– И представляете, – распаляясь все сильнее, сказал зам, – этот козел проходит мимо меня и ни с того ни с сего двигает мне кулаком под глаз!
– Как так? – поразилась Лариса.
– А вот так! Совсем уже эти уроды обнаглели! Я давно говорю, что алкоголиков нужно расстреливать! Всех! – перешел на крик Степаныч. – Я настолько ошалел, что в первый момент даже не сообразил ничего. А когда… сообразил… – в голосе Степаныча появились угрожающие нотки, и он принялся дышать еще более шумно, – то этот урод уже был на другой стороне и сразу же вскочил в троллейбус!
– То есть ты его не догнал, – подвела итог Лариса.
– Вы поразительно догадливы, – язвительно процедил Степаныч.
– А почему ты на работу шел, а не ехал? У тебя же машина! – напомнила Лариса.
– Почему, почему… – проворчал Степаныч. – Потому что сэкономить хотел. Слышали, бензин-то опять подорожал! Ну вам-то это до лампочки, у вас денег много! А у меня их мало! К тому же вы тут со своими штрафами необоснованными!
Лариса пропустила слова насчет необоснованных штрафов мимо ушей и сказала:
– Ну а ты бы в сторону отошел, раз видел, что он прямо на тебя… прет!
– Чего это я должен в сторону отходить? – возмутился Дмитрий Степанович. – Дорогу, что ли, этому козлу уступать? Главное, видит, что я иду, и… Это он нарочно, Лариса Викторовна!
– И что, это был совершенно посторонний человек? – недоверчиво спросила Лариса. – Может быть, какой-нибудь твой сосед по лестничной клетке, которому ты потолок залил или оскорбил как-то?
– Всех своих соседей я знаю наперечет! – категорически заявил Степаныч. – Они, конечно, тоже все стебанутые, но не до такой степени. А этого кренделя я впервые видел.
– Слушай, но это же просто какая-то фантастическая история! – воскликнула Лариса. – Прямо даже детективная!
– Я не знаю, – ядовито отреагировал Городов. – Я детективными историями не увлекаюсь. Это вы у нас… известный детектив, вот и разобрались бы! А то так каждый будет ваших сотрудников по морде бить!
И с этими словами Степаныч прошествовал мимо Ларисы. А она, признаться, всерьез призадумалась. Вначале дурацкая надпись на двери ее гаража, теперь вот не менее дурацкая выходка с мордобитием Степаныча… Все настолько абсурдно, и случилось в один день. Неужели это убийца Окорокова решил таким способом отвадить, что называется, Ларису от расследования? Но это же просто… дичь какая-то! Просто детский сад!
Разволновавшись, Лариса прошла к себе в кабинет и заварила двойную порцию кофе. Закурив сигарету, она принялась размышлять над ситуацией.
Котова не стала говорить Степанычу о своих подозрениях. Если бы она проболталась о возможной связи инцидента с нападением на него и расследованием, которое она ведет, можно было быть уверенной – Городов взовьется выше пионерских костров и будет требовать не только снятия с себя штрафов, но еще и компенсации ему материального и морального вреда плюс бесплатную путевку на курорт за пределами СНГ.
А факты говорили о том, что убийца, если, конечно, это он, действует крайне несерьезными, ребяческими методами. Такое впечатление, что это сделал подросток. В сущности, это и хорошо: если бы «работал» серьезный человек, то Ларисе наверняка пришлось бы худо. Пока бог спасал, как говорится, но сколько веревочке ни виться… Лариса всерьез задумалась о том, что, похоже, она лишилась задора и азарта, всегда свойственного ей, и внутри нее в полную силу заявил о себе инстинкт самосохранения.
Тем не менее предстояло действовать. Лариса решила начать с того, что позвонила Людмиле, намереваясь задать подруге несколько вопросов. После шестого гудка Людмила наконец-то подошла к телефону.
– Алло! – раздался ее заспанный голос.
– Мила, это я, Лара. Быстренько просыпайся, время уже позднее, и отвечай: кому ты рассказала о том, что завтра я смогу объявить, кто убийца?
– Всем сказала, – тут же отозвалась Людмила. – А что случилось?
– Неважно. Теперь скажи, кто как реагировал на это заявление? Начнем с Караевских.
– Трубку взяла Елена. Она, услышав это сообщение, позвала Анатолия. Тот поинтересовался, кто же убийца. Я сказала, что сейчас не могу этого сказать, так как не знаю сама. Елена разволновалась, но, по-моему, она не злорадствовала, как обычно. Я хочу сказать, что она вроде бы даже как-то сочувствовала убийце, у нее тон был такой…
– А точнее?
– Я не знаю, как это объяснить, тем более что разговор был телефонный. Просто она как-то грустно спросила меня, кто же убил, я сказала, что не знаю, а она говорит, мол, да, жаль… Понимаешь, ей было жаль не Андрея, это я тебе точно могу сказать.
– Что она еще говорила?
– Да больше ничего. Даже не спросила, как у меня дела. Она как-то сникла и повесила трубку.
– А Анатолий? Он ни о чем не спросил?
– Нет, не спросил. Он начал успокаивать Елену, говорил, что ей нельзя нервничать.
– А она что же, занервничала? – уточнила Лариса.
– Я бы этого не сказала. Но она же очень впечатлительная, просто стала волноваться…
– Хорошо, дальше. Как отреагировали Вересаевы?
– Кирилла не было дома. Я поделилась новостью с Ладой. Она сказала, что что-то больно быстро нашли убийцу, и тоже спросила, не знаю ли я, кто это. Я сказала – не знаю, и попросила ее обязательно передать это сообщение Кириллу, правильно?
– Правильно, молодец!
– Позже я позвонила Ладе еще раз и спросила, сделала ли она это. Она ответила, что Кирилл звонил домой, и она по телефону ему все рассказала. Да, теперь об Алене, – спохватилась Людмила. – Она после шейпинга заехала ко мне, просидела весь вечер в кухне. Я ей, разумеется, тоже сказала.
– Понятно, а что остальные? Твой брат и Морозов? – торопливо спросила Лариса.
– Александр сказал, что очень хорошо, что убийцу и впрямь найдут, но мне кажется, ему вообще-то все равно. А может, он просто не верит, что убийцу и впрямь найдут. Во всяком случае, он, как всегда, меня выслушал и скорее к своему компьютеру побежал. Он же маньяк!
– Так, а Морозов?
– А ему я не дозвонилась, – ответила Людмила. – Его почему-то не было вчера.
– Что ж, спасибо, – заключила Лариса.
– Так… подожди, Лара, а когда же ты объявишь, кто убил-то? – растерянно проговорила Людмила в трубку.
– Как только сама буду это знать, – усмехнулась Лариса и, не став больше ничего объяснять, повесила трубку.
Она сидела в своем кабинете и размышляла. В этих думах прошел, казалось, целый час, но когда Лариса взглянула на часы, то обнаружила, что минуло лишь полчаса. Она закурила еще одну сигарету, чувствуя, что волнуется. Потом она решительно покинула кабинет и пошла вдоль по коридору. В самом его конце, по соседству с Зеленым кабинетом, местом деловых встреч, находилась не в пример менее презентабельная маленькая комнатка, которую оккупировал администратор Городов. Собственно, он редко там сидел, предпочитая торчать то в зале, то в бухгалтерии, то на кухне. Но сейчас, с синяком, невесть кем поставленным ему сегодня с утра, он сидел именно у себя. Естественно, не хотел показываться в таком виде персоналу. Лариса была уверена даже в том, что он вскоре явится к ней с уведомлением, что в таком виде исполнять свои функции не может, и отпросится домой примерно на неделю.
Лариса открыла дверь и увидела, что Степаныч сидит, нахохлившись, на стуле, склонившись над какими-то бумагами и что-то бормоча себе под нос.
– Дмитрий Степанович, у меня к тебе разговор, – сказала Котова, закрывая дверь и проходя внутрь.
– Ну? – Выдох, сопровождавший это незамысловатое междометие, был чудовищен по своему трагизму.
Синяк распух и выделялся на лице бедного администратора еще заметнее.
– Опиши мне, пожалуйста, того пьяного мужика, который на тебя напал, – попросила Лариса.
Степаныч еще раз шумно выдохнул, глаза его округлились и зажглись злобным, агрессивным огнем.
– Этот мужик… Короче, такой довольно здоровый лоб, в смысле длинный.
– Здоровый лоб – то есть широкоплечий? – уточнила Лариса.
– Да нет! – Степаныч начал постепенно раздражаться. – Я же говорю – длинный! Вот такой! – И Степаныч показал рукой где-то на сантиметров десять выше своей головы.
– То есть он худой?
– Да нет! – еще больше разозлился Городов и даже крутанулся на месте. – У него телосложение нормальное, среднее! А у вас, Лариса Викторовна, видимо, только две характеристики: худой и толстый, толстый и худой! А средних, по-вашему, не бывает!
– Нет, но ты так запутанно описываешь! – не выдержала и Лариса, повысив голос.
– Ничего я не запутанно описываю! – въедливо возразил Степаныч, встал со стула и начал расхаживать по кабинету, растирая себе в гневе лицо руками. Задев ушибленное место, он ощутил, видимо, сильную боль и… – Е! С ума сведет эта работенка! Не где-нибудь, а в центре города! В центре города! – заорал он, топнув ногой. – Возле ресторана! Я не дошел до него буквально двести метров! Какое двести! Сто метров! Вы представляете, Лариса Викторовна, сто метров!
Городов подскочил к Котовой и неистово затряс пальцем у ее лица.
– Как будто тебе было бы легче, если бы набили морду возле твоего дома, – откликнулась Лариса.
– А я так думаю, – подозрительно взглянул на начальницу Степаныч и вновь погрозил ей пальцем, – что это все… неслучайно!
– Конечно, неслучайно, – не стала признаваться в своих подозрениях Лариса. – Ты же постоянно кому-нибудь хамишь. Вот кто-то и попросил своего знакомого научить тебя вежливости.
Степаныч раскраснелся как помидор, и его речь в эпизоде достигла крещендо:
– Я же еще и виноват! Вы пришли спросить меня о приметах нападавшего, а теперь обвиняете меня в том, что мне набили морду! Вы вдумайтесь! Вы сами понимаете, что вы говорите?!
– Хорошо, Степаныч, успокойся, давай продолжим о приметах этого злодея, – попыталась остановить эмоции Городова Лариса.
– Давайте продолжим! Давайте, давайте! – нервно засуетился Степаныч и снова сел на свое место.
Этим он напомнил Ларисе актера Сергея Юрского, игравшего персонажа, которого известный Глеб Жеглов называл «мужичонкой хлипким и нервным».
– Итак, это был высокий, довольно стройный мужчина. Правильно я поняла? – продолжила Лариса.
– Я вообще-то сразу так и сказал, – глухо отозвался администратор.
– Брюнет, блондин?
– Шатен, – с плохо скрываемой ненавистью отозвался Степаныч. – Причем кудрявый.
– Вот это уже кое-что! – заинтересовалась Лариса. – А сколько ему лет?
– Не знаю, он мне паспорт не показывал, – отрезал Городов. – На вид лет тридцати пяти, может, меньше. Лощеный вообще-то такой, на пьяницу особо не похож… Я поэтому и удивился. Я буквально ошалел! – принялся он снова делиться своими переживаниями. – Идет нормальный вроде мужик, никого не трогает. Потом ни с того ни с сего по морде мне – бац! Я аж рот раскрыл! Главное, на середине улицы!
– А потом он быстро… побежал?
– Да, в общем, нет, – растерянно отозвался Городов. – Я… ну я растерялся. А так, в принципе, мог бы его догнать. Но тут троллейбусы, автобусы, машины туда-сюда катили, и я, соответственно, значит, не догнал… Не успел.
– А одет он был как?
– Я же говорю! – Нервозность Степаныча все возрастала, Лариса даже поразилась тому, что его может вывести из себя такой пустяк, как описание примет незнакомого человека. – Лощеный такой тип… Ботинки черные, модные… Плащ… Да я толком не рассмотрел его! Если бы мог, как следует бы запомнил, чтобы потом, значит, при случае…
– Угу, – кивнула Лариса.
В принципе, образ описываемого Городовым человека уже сложился у нее в голове. И ее это не очень-то радовало. Хотя… Как посмотреть. Возможно, что это наконец-то приблизит ее к разгадке убийства Окорокова. Дело в том, что напавший на Дмитрия Степановича человек по описанию как две капли воды походил на Кирилла Вересаева.
«Но Кирилл – и такие дикие поступки? – мысленно удивилась она. – Это совершенно на него непохоже! Или я просто не поняла до конца этого человека? Это что же, выходит, и гараж мне он размалевал? Совсем уже, что ли, как выражается наш Степаныч, стебанулся?»
Она поблагодарила Городова за еле вытянутую сбивчивую информацию и отправилась обратно к себе в кабинет, чтобы все хорошенько обдумать. В принципе, у нее в голове уже созрел план дальнейших действий.
Едва войдя к себе, она тут же набрала номер Людмилы Политиной.
– Мила, – не давая приятельнице произнести и слова, – я тебя очень прошу позвонить сейчас Вересаевым и выяснить, где находится Кирилл. И где он был сегодня утром, совсем недавно. Только не спрашивай об этом напрямую, а постарайся как-нибудь исподволь, сможешь?
– Ну… Я постараюсь, – ответила озадаченная Людмила. – А зачем это?
– Мила, я тебя очень прошу сделать так, как я сказала, а потом, попозже, я смогу тебе все объяснить.
Людмила не стала больше настаивать на разъяснениях и пообещала выполнить просьбу Ларисы. Прошло несколько минут. Лариса, обычно спокойная, сейчас никак не могла дождаться звонка, который во многом должен был ее убедить или разубедить. Наконец телефон зазвонил, Лариса подняла трубку и сразу же услышала голос Милы:
– Лара, Кирилла нет дома. Лада не знает, где он. Говорит, что с утра уехал, но на работе его тоже еще нет, она недавно туда звонила.
– Та-а-ак, – протянула Лариса. – Ну спасибо, Мила, пока!
– Удачи тебе в твоих делах, – вежливо пожелала Людмила, отключая связь.
На всякий случай Лариса сама позвонила на работу Кириллу, но там никто не взял трубку. Итак, его и впрямь нет ни дома, ни на работе. Где он может находиться? Неужели и в самом деле он затеял все эти детсадовские выходки? Или он вообще решил теперь сбежать? Да нет, это полная ерунда. Не такой же он идиот, он совсем даже не идиот…
Лариса задумалась. В принципе, Кирилл, раз уж он сказал жене, что отправился на работу, рано или поздно там появится. И, видимо, ей придется ехать к офису фирмы и пытаться перехватить его там. Если не получится, снова звонить ему домой, ждать… В общем, большой вероятности застать его в ближайшее время нет. Однако Ларисе больше ничего не оставалось делать, фигура Вересаева выходила на первый план, и она все дальнейшие свои действия решила посвятить ему.
Котова вышла из ресторана, села в машину и поехала к офису фирмы «Тарасовская недвижимость». Остановив машину за углом, откуда можно было видеть вход в здание, Лариса приготовилась ждать, периодически доставая из пачки очередную сигарету. Признаться, она волновалась перед встречей с Вересаевым. А еще больше, пожалуй, волновалась, что их «свидание» не состоится.
Когда в пачке Ларисы осталась всего одна сигарета, она наконец увидела, как к зданию подъезжает знакомая серебристая «Вольво». Это, без сомнения, была машина Вересаева. Вскоре и он сам вышел из автомобиля, запер дверь и направился к подъезду. В этот момент Лариса подошла сзади и окликнула его:
– Кирилл Николаевич!
Вересаев обернулся и посмотрел на Ларису. В глазах его не было и тени страха, лишь легкое удивление.
– Лариса? Что вы здесь делаете?
– Вас жду, – холодно ответила Котова.
– Давно?
– Да вообще-то давненько, – усмехнулась Лариса.
– Это я к тому, что вы могли бы позвонить и убедиться, что меня еще нет, и не торчать здесь зря. Мне сегодня пришлось задержаться, – сказал Кирилл.
– Это я уже поняла. Мне бы очень хотелось у вас спросить, где вам пришлось задержаться так долго, если вы уехали – как сказали жене, на работу – три часа назад?
Кирилл посмотрел на часы, словно хотел убедиться, что со времени его отъезда из дома прошло действительно три часа.
– Да, в самом деле, – кивнул он. – Задержался я сегодня. Встретил друга, у него машина не заводилась, пришлось помочь. Вот и провозились.
– Это вы сейчас сочинили? – склонила голову набок Лариса.
Кирилл внимательно посмотрел на нее, пригладил свои вьющиеся волосы и спокойно спросил:
– Лариса, в чем дело? Что все-таки случилось? Может быть, поднимемся к нам в офис и вы все мне объясните?
– Кирилл Николаевич, где вы были? – повторила Лариса свой вопрос вместо ответа.
– Лариса, я же вам сказал, – Кирилл еще больше удивился. – И потом, почему вы выбрали такой обвиняющий тон? Если уж на то есть причины, то хотя бы объясните мне их.
– Объяснить я могу, – кивнула Лариса. – Во-первых, сегодня утром я обнаружила на двери своего гаража идиотскую надпись, в которой выражена угроза в мой адрес, если я стану продолжать заниматься расследованием. Но это еще не все. Какой-то мужчина, чуть не сбив с ног моего заместителя, ударил его кулаком в лицо, после чего поспешно скрылся. И самое печальное, что он полностью похож по описанию на вас.
– О чем вы говорите? – Изумление в голосе Кирилла было таким неподдельным, что Лариса выдержала паузу, прежде чем произнесла следующую фразу.
– Все, что я вам только что рассказала – истинная правда, – возобновила она свои объяснения. – Моего администратора действительно ударил в лицо высокий мужчина лет тридцати пяти, с волнистыми волосами, одетый в дорогой плащ и модные ботинки. Посмотрите на себя в зеркало, вам никого это не напоминает?
Кирилл развел руками и растерянно посмотрел на Ларису.
– Вы что, всерьез считаете, что это сделал я? – спросил он.
Лариса ничего не ответила.
– Лариса, но это какая-то… Абсурд какой-то! – Кирилл хлопнул себя руками по бокам. – Бить по лицу вашего администратора? Зачем? Я даже не знаю, как он выглядит и есть ли у вас вообще!
– Если бы ваши слова могли служить гарантией! – усмехнулась Лариса.
– Ну хорошо, – кивнул Вересаев. – Даже если допустить, что я все это сделал. Как вы представляете себе, зачем?
– Видимо, таким способом вы даете мне понять, чтобы я прекратила расследование, – пожала плечами Лариса. – Больше незачем.
– А зачем мне нужно, чтобы вы прекратили расследование? – в свою очередь спросил Вересаев.
– А этот вопрос я тоже хотела бы задать вам, – Лариса смотрела на него в упор.
– Фу-у-ух! – Кирилл вздохнул и потряс кудрявой головой. – Я чувствую, нам трудно будет с вами договориться. Давайте уж пройдем тогда в машину, если не хотите подняться в офис, а то, знаете ли, становится холодно стоять на ветру.
– Пойдемте, – не стала возражать Лариса, и они двинулись к ее «Ауди».
В машине Кирилл закурил сигарету и задумчиво сказал:
– Я так понимаю, что вы подозреваете меня в убийстве Андрея. Видимо, по той причине, что я теперь должен занять его место в фирме. Но я не стал бы убивать Андрея подобным образом, и тем более – на дне рождения его жены. И потом, даже если допустить эту мысль, зачем мне нападать на вашего администратора? Неужели я не нашел бы более действенный способ запугивания? Хорошо, если вы мне решительно не верите, я могу сейчас при вас позвонить своему другу, и вы убедитесь, что я был с ним.
Лариса чуть подумала, потом сказала:
– Ну что ж, попробуйте, позвоните. Посмотрим, убедит ли это меня.
Кирилл достал свой мобильный телефон, набрал нужный номер, и Лариса услышала:
– Алло? Сергей? Это Кирилл. Ну как ты?
– Все в порядке, спасибо тебе, а то до сих пор бы мучился. Ты-то как, нормально? Добрался? – раздался голос в трубке.
– Да, я уже на работе.
– Быстро ты! Ну пока! Спасибо!
Кирилл отключил телефон и молча посмотрел на Ларису. Котова вздохнула:
– В сущности, это еще не доказывает вашу невиновность, но… Можно считать, что на первое время вы меня убедили. Только, Кирилл, я хочу вас сразу предупредить: от расследования я отказываться не собираюсь. Это не в моих правилах. И за время своей детективной практики я получала немало угроз. Не скрою, сейчас мне это особенно неприятно, хотя прежде угрозы бывали куда серьезнее.
– Да я и не пытаюсь склонить вас прекратить расследование, – сказал Вересаев. – И если позволите, посоветую обратить внимание вот на что.
Лариса с интересом посмотрела на него.
– Вы и сами назвали действия, направленные против вас и вашего администратора, идиотскими. Оба случая и впрямь не назовешь логичными действиями серьезного преступника, который боится разоблачения. Скорее это похоже на дурные развлечения, детские игры. Вот и подумайте, что за человек может за ними скрываться? Человек какого склада? Вы ведь уже неплохо успели узнать всех, кто был в гостях у Окороковых на дне рождения Людмилы? Вот и поанализируйте. У меня, если честно, есть одно предположение, но я думаю, вы и сами легко до него дойдете. Если же вдруг возникнут затруднения, можете позвонить, я легко скажу вам, кого считаю наиболее вероятной кандидатурой на роль такого вот… шутника.
Лариса внимательно выслушала Вересаева, после чего кивнула:
– Я вас поняла, Кирилл, и буду иметь в виду ваш совет. А пока придется нам с вами попрощаться.
– До свидания, – просто ответил Вересаев, выходя из машины Ларисы. – Всего вам хорошего.
Он захлопнул дверцу и легкой походкой зашагал в сторону здания своей фирмы. Лариса внимательно посмотрела ему вслед и задумчиво покачала головой. У нее не было окончательной уверенности, действительно ли «чудил» сегодня утром именно Кирилл или все-таки не он. Но в его словах насчет характера «шутника» было рациональное зерно. Действительно, не мешало бы заняться на какое-то время психологией и все проанализировать. Лариса завела мотор и медленно поехала вдоль улицы.