Когда подъехавший на голубой «девятке» парень пошел на почту, Кряжимский не придал этому большого значения – он почему-то ожидал, что за корреспонденцией придет женщина. Но парень достал из кармана связку ключей и, вставив один из них в замочную скважину ящичка, отпер дверцу.

«Ё-мое, это же тот самый ящик, – вздрогнул Кряжимский, наблюдая за действиями парня через мощный телеобъектив, – чуть не проморгал».

Пока парень доставал письма и запирал дверцу, Кряжимский несколько раз успел щелкнуть затвором фотоаппарата. Еще несколько снимков он сделал, когда парень выходил из здания почты и садился за руль. После этого Сергей Иванович положил аппарат на соседнее сиденье и запустил двигатель.

Но «девятка» еще несколько минут стояла на месте – было видно, как парень перебирает письма, вскрывает некоторые из них и пробегает глазами содержание. Сложив корреспонденцию в пластиковый пакет, он бросил его на заднее сиденье и только после этого тронулся с места.

Отпустив его метров на пятьдесят, Кряжимский двинулся следом. Машину он водил уже четверть века, и хоть и был аккуратистом, мог при необходимости показать класс вождения. Пока такой необходимости не возникало. «Девятка» не спеша проехала несколько кварталов по центру города и легко начала взбираться на Соколовую гору. Миновав КП ГИБДД, свернула направо.

«Едет за город», – подумал Кряжимский и только тут вспомнил, что не позвонил Бойковой.

Он достал мобильник и сообщил Ольге о начале преследования. Машин на трассе было много, и это, с одной стороны, облегчало наблюдение за объектом, но с другой – затрудняло маневр. Перед поселком Юбилейный голубая «девятка» свернула с трассы влево и, постепенно набирая скорость, направилась в сторону кирпичного завода. Кряжимский, соблюдая необходимую дистанцию, ехал следом.

Дорога, несколько раз вильнув между небольшими овражками, вышла к большому участку, застроенному новыми коттеджами. Участок находился на небольшом склоне, упираясь дальней стороной в редкий сосновый лес. «Девятка» пересекла поселок насквозь и остановилась неподалеку от шикарного трехэтажного особняка из красного кирпича.

Кряжимскому, чтобы остаться незамеченным, пришлось свернуть в проулок метрах в семидесяти от голубой «девятки». Резко затормозив, он быстро схватил фотоаппарат и прильнул к глазку видоискателя. Расстояние сразу же многократно сократилось. Сергей Иванович прекрасно видел, как парень достал с заднего сиденья пакет с корреспонденцией и вышел из машины, захлопнув за собой дверцу.

Неторопливой походкой парень подошел к воротам трехэтажного особняка и, нажав кнопку переговорного устройства, стал ждать. Кряжимский видел, как он что-то говорил в микрофон, но, видимо, его не ждали, потому что он стал что-то энергично объяснять, размахивая свободной рукой. Наконец, через несколько минут дверь отворилась, и, оглядевшись по сторонам, молодой человек вошел внутрь.

* * *

Свернув на Соколовой горе в сторону Пристанного, я через несколько сотен метров остановилась и, взяв «моторолу», набрала номер Кряжимского.

– Сергей Иванович, у вас все в порядке? – спросила я, когда Кряжимский взял трубку.

– Да, все нормально, объект вошел в дом, – по голосу Кряжимского я почувствовала, что он возбужден преследованием.

– Я на горе. Куда мне ехать?

– Доезжай до Юбилейного, перед ним повернешь налево. Минут через пять дорога тебя выведет к новому поселку. Да. Здесь крутые коттеджи в два-три этажа. Проедешь по центральной улице почти до конца. Увидишь голубую «девятку» – сворачивай налево, не доезжая до нее метров восемьдесят. Я понятно объясняю?

– Вы прекрасно объясняете, Сергей Иванович, – похвалила я его. – Ждите.

Я надавила на педаль акселератора и уже через десять минут въезжала в поселок. Да, действительно, коттеджики здесь были отгроханы что надо! Казалось, что их владельцы старались перещеголять друг друга. Здесь стояли и дома с башенками и узкими стрельчатыми окнами, похожими на готические замки, и мощные мастодонтистые сооружения из бетона, и пестрые коттеджи из цветного кирпича. Дворики все огорожены – у кого высоченными кирпичными заборами, у кого стальными пиками с острыми наконечниками, была даже ажурная решетка из чугуна.

Когда я увидела голубое пятно «девятки», стоявшей на обочине, я свернула влево и, обогнув «шестерку» Кряжимского, встала перед ней, чтобы не загораживать Сергею Ивановичу обзор. Он выбрал прекрасное место для наблюдения за углом кирпичного забора. Я вышла из машины, не забыв прихватить «Никон», и пересела к Кряжимскому.

– Ну что? – поинтересовалась я, устраиваясь на заднем сиденье.

– Он вошел вон в тот трехэтажный особняк, – ответил Кряжимский. – Кажется, его не очень-то хотели видеть. Он минут пять переговаривался с хозяевами.

– А кто там живет? – я подняла фотоаппарат к глазам.

– Спроси что-нибудь полегче, – усмехнулся Кряжимский. – Я же не ясновидящий.

– Ладно, будем ждать, может быть, что-нибудь прояснится.

Прошел час, а снаружи ничего особенного не происходило. По дороге изредка проезжали дорогие иномарки вроде «Мерседесов», «Вольво» и «Саабов». Возле ворот двухэтажного дома за два участка от того, за которым мы наблюдали, остановился белый «Понтиак». Не новый, правда, но вполне приличный. Ворота автоматически поднялись вверх, давая «Понтиаку» проезд, а затем плавно опустились, словно закрылась пасть мифического чудовища.

Время подходило к восьми, а парень, вошедший в дом, как сквозь землю провалился. У меня снова запершило в горле, но на этот раз от жажды. Я уже хотела взять бутылку минералки, лежащую у Кряжимского в машине между передними сиденьями, но тут открылась калитка и из нее вышла высокая стройная брюнетка, одетая в джинсы, майку и кроссовки. Ее волосы были забраны в пучок на затылке.

– Сергей Иванович, – почему-то шепотом произнесла я, – смотрите.

– Вижу, Оленька, вижу, – в голосе Кряжимского чувствовался нарастающий азарт охотника.

Брюнетка невозмутимо открыла переднюю дверцу «девятки», на которой приехал парень, и села за руль.

– Оставайтесь здесь и следите за своим клиентом, – бросила я Кряжимскому и кинулась к своей машине.

С трудом развернувшись на узкой дороге, я пожалела, что не сделала этого заранее. Когда я выехала на центральную улицу, «девятки» там уже не было. Но я точно знала, что в обратном направлении она не проезжала. Может быть, с этой стороны тоже есть выезд из поселка? Я свернула налево и надавила на газ. Через несколько десятков метров асфальт кончился, и грунтовая дорога повернула вверх к лесу. Лес был довольно редкий, но совсем темный.

Каково же было мое удивление, когда я увидела брюнетку, которая быстро двигалась мне навстречу. Пешком. Я резко затормозила, лихорадочно соображая, что мне делать?

«Погоди, девушка, – успокоила я себя, – чего ты паникуешь? Твою машину она не знает, это раз, стекла у тебя в машине тонированные, поэтому увидеть тебя она не сможет, это два. Тогда чего ты дергаешься?» Немного успокоившись, я включила первую скорость и поехала навстречу брюнетке. Теперь главное – чтобы второй раз не попасться ей на глаза, иначе она может что-нибудь заподозрить.

Я спокойно проехала мимо брюнетки и чуть было не ахнула, узнав ее. Хотя уже начало смеркаться, я прекрасно разглядела черты ее лица и длинную шею. Это была «дама с бархоткой на шее», как я окрестила ее вчера в клубе. Зачем ей нужно было отгонять машину? Я проехала дальше, но голубой «девятки» нигде не было. Куда же тогда делась машина?

Скорее всего, она свернула с дороги в лес, но, к моему сожалению, лес был усыпан сосновыми иголками, на которых не было никакой возможности разглядеть следы. Я развернулась на небольшой полянке и поехала назад. Остановившись на опушке, я взяла «Никон» и вышла из машины. В объектив было видно, как брюнетка спустилась до асфальтовой дороги и, свернув в сторону поселка, исчезла из моего поля зрения.

Вернувшись к машине, я позвонила Кряжимскому.

– Она возвращается назад и почему-то без машины, – сказала я.

– Вижу ее, – ответил Кряжимский. – Она снова входит в дом.

– Она где-то спрятала «девятку», я ее не нашла.

– Зачем ей это нужно? – недоуменно произнес Кряжимский. – Может быть, на всякий случай.

– Какой еще всякий случай, Сергей Иванович?

– Ну, если вдруг муж вернется, – предположил Кряжимский.

– Ваш подопечный мог бы сам отогнать машину, а не поручать это женщине, – размышляла я вслух. – И потом, они должны были сделать это сразу. Что-то здесь не так. Давайте продолжим наблюдение, должен же наконец появиться этот парень в бейсболке, ведь прошло больше двух часов, как он приехал.

– Как скажешь, – покорно согласился Кряжимский.

– Только я не могу показываться ей на глаза, – сказала я. – Она видела мою машину.

Я отключила телефон, завела двигатель и, спустившись к асфальтовой дороге, остановилась на окраине поселка, так, чтобы просматривался вход в особняк. Стало еще темнее, и приходилось напрягать зрение, чтобы ничего не упустить.

Прошло минут двадцать, прежде чем я увидела, что ворота особняка открылись, оттуда выехал небольшой черный «Мерседес» и остановился на дороге. Мне было видно, как из него вышла «дама с бархоткой», закрыла ворота и снова села за руль.

На сиденье запиликала «моторола».

– Она направляется в твою сторону, – услышала я взволнованный голос Кряжимского.

– Вижу, – ответила я. – Не отключайтесь, будем поддерживать связь, как бы не потерять ее из виду. Сделаем так: я проеду вперед, чтобы она меня не видела, а вы следуйте за ней.

Я положила телефон на сиденье и резво стартанула. Въехав в лес, я снова приложила телефон к уху.

– Как ситуация, Сергей Иванович, вы ее видите?

– Сейчас – нет. Она только что свернула с асфальта. Не хочу висеть у нее на самом хвосте.

Через несколько секунд я снова услышала его голос:

– Вижу ее, она приближается к лесу.

К этому времени я уже остановилась в лесу на той самой полянке, где разворачивалась полчаса назад. Я выключила свет и вышла из машины. Сначала было совсем темно, но через несколько секунд глаза стали различать отдельные деревья, а чуть позже я увидела вдалеке свет фар движущегося автомобиля. Он потихоньку приближался ко мне, а потом вдруг исчез. – Сергей Иванович, вы видите ее?

– Кажется, она свернула с дороги, – Кряжимский был явно удивлен. – Куда это она?

Тут мне показалось, что между стволов деревьев я заметила прыгающий свет фар. Я осторожно пошла в ту сторону.

– Кажется, я ее засекла, – проговорила я в трубку, продвигаясь вперед. – Она движется перпендикулярно дороге, примерно в двухстах метрах от въезда в лес.

– Я понял, – ответил Кряжимский. – Я как раз где-то в этом месте.

Наверное, «Мерседес» остановился, потому что свет перестал прыгать и передвигаться, застыл на одном месте. Я осторожно шла на свет, стараясь не хрустнуть сухой веткой. Наконец мне удалось приблизиться настолько, что я могла разглядеть всю картину, во всяком случае то, что попадало в свет фар «Мерседеса». А в их свет попала «девятка», стоящая над обрывом. То, что там дальше обрыв, я поняла по тому, как резко заканчивался свет. Галогенные фары «Мерседеса» пронзали тьму, как лезвия раскаленных добела клинков, но даже они не могли осветить небо.

«Дамы с бархоткой» видно не было, и я начала уже волноваться, не свалилась ли она с обрыва. Потом я различила какое-то движение у багажника «Мерседеса». Красные габаритные огни были включены и освещали синие джинсы дамы, которые казались подернутыми розоватой пылью. Она напряглась и перевалила через бортик багажника какой-то тюк, который мягко упал на ковер из опавшей хвои.

Брюнетка склонилась над тюком и с трудом поволокла его к «девятке». Протащив свою ношу вдоль «Мерседеса», она выпрямилась, чтобы отдышаться. Ее красивая грудь, обтянутая тонкой маечкой, высоко вздымалась. Только в этот момент в свете фар я увидела, что за ношу она тащила. Это было тело парня в голубых джинсах.

Я подняла к глазам фотоаппарат, висевший у меня на шее, и остолбенела. Обрамленное золотыми волосами лицо смотрело на меня невидящим взором.

«Денис», – едва не вскрикнула я. Это был он. Вернее, его труп. Страшная догадка пронзила мой мозг, и я поняла, почему я проехала сегодня мимо него. Он не знал, какая у меня машина, и начал мне махать. В этом была его ошибка. Сегодня я спасла себе жизнь, интуитивно свернув, не доезжая до Дениса.

Звенья цепи сами собой сложились в одно целое. Когда я обратилась к Денису за помощью вчера в «Рондо», я попала как раз в точку. Узнав, кого я ищу, он дал мне адрес Евграфа и, зная, куда я поехала, бросился за мной.

Он отправился по известному ему адресу. Ключи от квартиры у него остались с того самого момента, как он убил Евграфа. Может быть, я так никогда и не узнаю, почему он его убил, но сейчас это уже не имеет большого значения. Итак, он вошел в квартиру в тот самый момент, когда я была на кухне. Если бы я не услышала, как отпирается дверь… Да, здесь я бы уже не стояла.

Клара (я уже не сомневалась, что это именно она) снова склонилась над трупом. В этот момент я несколько раз щелкнула затвором фотоаппарата. Неплохие получатся кадры!

Я поняла, что Клара собирается сделать. Посадить труп Дениса в машину и направить прямиком в овраг. Надо что-то делать. Если она осуществит свой план и машина взорвется, трудно будет доказать ее причастность к этому убийству, а еще сложнее – к убийству Лущенко, а может быть, и других, подобных ему. Хотя теперь у меня есть фотографии.

Тем не менее я отошла немного в сторону и прижала к уху телефон. Я и забыла совсем, что Кряжимский висит на проводе.

– Оля, Оленька, что с тобой? – раздавался в трубке его взволнованный шепот. Наверное, он был с другой стороны.

– Все нормально, – тихо ответила я. – Просто немного отвлеклась.

– Ты видишь?

– Да, Сергей Иванович, нужно что-то делать. Попытаться как-то ее задержать. Попробуйте изобразить мента, вы меня поняли?

– Ну, попробую, – неуверенно произнес Кряжимский.

– Тогда вперед.

Когда я вернулась к двум стоящим на обрыве машинам, Клара уже затаскивала труп в салон «девятки». Освещение было прекрасным, и я сделала еще несколько снимков, на которых должно было получиться изображение Клары и Дениса. В этот момент раздался грозный окрик Кряжимского.

– Милиция, всем оставаться на местах. Вы окружены. Стреляем без предупреждения.

Надо было видеть, как Клара присела, словно вспугнутый заяц, и отпустила труп, который едва не придавил ее. Но Клара быстро пришла в себя и кинулась к «Мерседесу». Там путь ей преградил Кряжимский.

– Лежать, – истошно заорал он, – руки за голову.

Клара метнулась в мою сторону. Я опешила, не зная, что предпринять, но тут мне в голову пришла неплохая идея. Я включила вспышку и надавила на спуск. Зажужжал двигатель перемотки кадров, и лес вокруг озарился ослепительными сполохами. Клара зажмурилась и, метнувшись назад, бросилась в овраг.

* * *

Клару Самойлову взяли через день на тарасовском железнодорожном вокзале. Сутки она молчала, а потом во всем призналась. Ну, может быть, и не во всем, но от убийства Дениса Тринитацкого отвертеться не смогла.

Она «сотрудничала» с ним полгода – почти с тех самых пор, как он появился в «Рондо». Они давали объявление в газету, выбирали «подходящего» клиента – одинокого богатенького мужика, Клара заманивала его на пикник, где их с пистолетом уже поджидал Тринитацкий. Он заранее заготавливал неподалеку от этого места яму, в которой они с напарницей и закапывали труп незадачливого «жениха». После этого они спокойно обчищали квартиру покойного.

С Лущенко получилось все экспромтом, яма не была готова, да еще Клочков со своим фотоаппаратом, вот Денису и пришлось грузить труп Семена Аркадьевича в машину и везти подальше от места убийства. Поэтому милиция и не обнаружила на месте преступления никаких следов.

Евграф же, с которым Клара действительно когда-то танцевала в паре, после полученной травмы занялся торговлей наркотиками и посадил свою бывшую даму на иглу. Однажды под кайфом она проболталась, чем они занимаются с Денисом, и тот стал ее шантажировать, но поплатился за это жизнью. Денис без долгих раздумий прикончил его, как только Клара ему все рассказала.

С директором «Рондо» у Клары все получилось, словно в сказке. Он влюбился в нее с первого взгляда и предложил выйти за него замуж. Она, не долго думая, согласилась, взвесив все «за» и «против», но Тринитацкий мешал осуществлению ее проекта. Он ждал, что с Алексеем Самуиловичем они поступят точно так же, как и с остальными, и грозился рассказать директору «Рондо» про Клару, если она не вывезет его на пикник. Кларе уже надоели все ее «приключения», захотелось спокойной богатой жизни в качестве законной жены, тем более что Алексей Самуилович ей действительно нравился.

В тот день, когда Денис явился в особняк, где Клара поселилась в качестве невесты, он поставил вопрос ребром: или – или. Клара сделала вид, что согласилась, после чего добавила в рюмку Дениса наркотик, а когда он отрубился, пристрелила его из его же пистолета.

Я испортила ей всю обедню.

А репортаж в газете получился действительно сенсационный. «Свидетель» со статьей и фотографиями зачитывали до дыр и еще долго не умолкали разговоры о случившемся в г. Тарасове и о статье «Репортаж с того света».