Утром следующего дня Ларисе действовал на нервы ее муж. Он встал с раскалывающейся головой и ныл, не переставая, всю дорогу домой.

Однако то, что они увидели около своего дома, сразу заставило Евгения забыть про свое недомогание. Вместо газона перед домом зияла огромная воронка, а земля была раскидана на несколько метров вокруг. В окнах первого этажа были выбиты стекла, и только решетки сумели предотвратить их дом от разграбления.

В отделении милиции, куда они сразу же поехали, им сказали, что ночью около их дома произошел взрыв. Милиция выехала по вызову соседей, но обнаружить злоумышленников не удалось.

– Так, пора подключать к делу Мурского, – процедил сквозь зубы Евгений, спускаясь по крыльцу отделения милиции.

Вольдемар Александрович Мурский был давним знакомым Евгения и даже каким-то его дальним родственником. Ему было пятьдесят лет, и работал он в региональном отделении Федеральной службы безопасности России.

Так как у Евгения не сложились отношения с городскими властями – во многом из-за этого он и перенес свой бизнес в Москву, – он не доверял и местной милиции. О ФСБ же, учитывая присутствие там своего знакомого, он был лучшего мнения.

Вольдемар Александрович, или, как называл его Евгений, «дядя Волик», прибыл к Котовым через два часа после звонка. Это был здоровенный мужик с бычьей шеей и редкими волосами на квадратной голове. Помимо этого, он отличался еще и громоподобным голосом с типично командирско-армейским акцентированным «р».

– Ну, р-рассказывайте, молодежь, о своих проблемах, – пробасил он, с завистью разглядывая интерьер квартиры Котовых. – С такими деньгами – и вдруг проблемы!

– Денег, дядя Волик, недостаточно, – ответил Евгений. – Еще и голову надо иметь. А у моей Лары в последнее время с ней прямо беда.

Лариса решительно прервала мужа:

– Лучше все буду рассказывать я. В конце концов, он вообще ни о чем не знает и ни о чем не осведомлен. Именно с моей подачи и раскрутилось все это дело.

– Что ж, женщины в мужских делах – веяние вр-ремени, – браво заметил Мурский.

Лариса выложила подполковнику ФСБ всю свою историю, начиная с того, как она купила видеокассету, и кончая ночным взрывом около их дома.

– Интересно, – сказал Мурский. – Я вообще-то слышал, что такие фильмы существуют, и даже про то, что играют там своего рода камикадзе. Говорили мне, что из городской и областной администрации какие-то люди смотрели и им даже понравилось. Видимо, там же купили кассеты, где и ты. Но не думал я, что это может сниматься у нас… Нет в нашем ведомстве такой информации.

– А у меня есть! – гордо заявила Лариса. – Единственное, чего я вам не могу сказать, – где именно все это находится.

– А это самое главное, – невозмутимо парировал Мурский.

Лариса насупилась. Действительно, она не знала, где обитает Виталий Мороженый, да и сама личность этого режиссера была ей незнакома.

– Ладно, ты не дуйся, – подбодрил ее Мурский. – Поставь лучше мне кассету, чтобы я сам поглядел фильм, живьем.

– Хорошо, – согласилась Лариса. – Только, с вашего позволения, смотреть не буду, с меня хватит, насмотрелась…

– Это как хочешь… – развел руками подполковник.

Евгений выразил желание присоединиться к дяде, и двое мужчин поднялись на третий этаж.

Лариса, как всегда она это делала в момент нервного напряжения, принялась готовить для мужа и дяди бигос – традиционное польское блюдо из капусты, говядины, свинины и помидоров. Учитывая западнославянские корни дяди Вольдемара, именно бигос будет кстати сегодня к столу.

Через полчаса она зашла спросить, насколько острым предпочитает дядя Волик бигос, и… обомлела. На экране как раз был кадр с человеком в резиновой маске, когда он подносил руку с большим черным перстнем к лицу.

– Нажми на паузу! – заорала Лариса. – Это он!

Евгений испуганно схватил пульт и по ошибке нажал на перемотку. Лариса, обозленная бестолковостью мужа, вырвала у него из рук пульт и вернула действие фильма на требуемый кадр.

– Такой же перстень у Макарова! – воскликнула Лариса. – Это он, он!

Это была та самая деталь, подсознательно врезавшаяся в ее память и которую она тщетно пыталась вчера вспомнить.

– Макаров? – недоверчиво прищурился Евгений. – Нет, он не стал бы с этим связываться.

– Ты что, его хорошо знаешь? – спросила Лариса.

– Не то чтобы очень, скорее больше в молодости общались… Но он нормальный парень, слыл эстетом, любил музыку, кино…

– Ну, вот как раз все подходит!

– Нет, – мотнул головой Евгений. – Не может быть.

Мурский молча нажал на кнопку пульта. Лариса осталась в комнате и досмотрела фильм, лишь изредка удаляясь на кухню проверить, как идет процесс приготовления кушания.

Она еще раз вгляделась в лица тех, кто по сценарию остался «живым», стараясь мысленно «сфотографировать» их.

После просмотра фильма Мурский и Котов спустились на кухню в нервном возбуждении.

– Нет, дядя Волик, ты как хочешь, а я скажу, что есть там рациональное зерно. Вернее, чувствуется, что снимал человек с головой, – говорил Евгений.

– Как раз с головой у него не все в порядке, – басисто возражал Мурский, – раз снимает такую гадость. Мне даже есть расхотелось.

– Ну, это уж вы бросьте! – обиделась Лариса. – Зря около плиты, что ли, стояла?

– Ладно, не ворчи, – махнул рукой Мурский и уселся за стол. – Тем более что я захватил с собой кое-что для смягчения.

И вынул из своего «дипломата» бутылку без опознавательных знаков, в которой была налита жидкость коричневого цвета.

Лариса, которая скептически относилась ко всему «самопальному», подозрительно взглянула на нее.

– Не бойся, не отравишься. Настоящая украинская горилка, привез от матери из Ровно. К тому же под твой бигос вполне подойдет. Польша и Украина – они же как сестры…

После того как он попробовал первую ложку бигоса, он сказал:

– Я думаю, Женя, что после такого кушания забудешь все то дерьмо, которое мы сейчас с тобой посмотрели.

И противореча сам себе, тут же добавил:

– В финальной сцене они очень запоминающимся образом сожрали этого бомжа!

– Да уж… – согласился Евгений. – Хотя ничего в этом удивительного нет. Мне в Москве один врач говорил, что человеческое мясо очень вкусное, сладкое, нежное. Что если один раз попробовал, то будет потом тянуть еще. Не зря же медведь, отведавший человечину, начинает потом охотиться на людей.

– Он что, сам, что ли, свежатинкой баловался, если так утверждал? – спросил Мурский.

– Нет, говорит, что по каким-то биохимическим формулам это определил.

– Ну-ну, – скептически хмыкнул подполковник. – Эти врачи такие циники, что им только верь! Недавно у нас прошла информация, что задержали одного каннибала, который на Урале в морге работал.

Лариса чуть было не подавилась.

– Дядя Волик! Женя! Прекратите, в конце концов! – запротестовала она. – И так вокруг одно, извиняюсь, что называется на букву Г, а они еще масла в огонь поддают!

– Да, действительно, что-то мы увлеклись… – крякнул совсем раскрасневшийся от бигоса и горилки Мурский. – Давай лучше по делу… Мы, конечно же, проверим лотки с видеокассетами на предмет наличия там подобных той, что есть у тебя.

– А я думаю, что вам надо проверить квартиру, которую Шумилин сдавал режиссеру по имени Сергей Николаевич, – сказала Лариса. – Я после смерти Михаила заезжала туда, но никого там не застала.

– Проверим…

– И понаблюдать за поселком «новых русских» на Усть-Картышском шоссе.

– Понаблюдаем…

– И вообще взять на заметку эту богемную компанию, включая юмористов Капитанова и Сулькова.

– А вот этого не обещаю, – вдруг жестко сказал Мурский. – Потому что они из команды Алексея Дорошевича, а за ним популярность и влияние в городе и четверть миллиона избирателей. И в конце концов это лишь твои негативные впечатления и не подтвержденные фактами подозрения.

Алексей Дорошевич, представитель Народно-патриотического союза Поволжья, был депутатом Госдумы и самым популярным политиком в городе. Помимо политики, он занимался еще и бизнесом, владел контрольным пакетом акций нефтяной компании и одного из местных телеканалов.

– Но вы же видели этот перстень!

– Такие перстни сейчас у каждого второго «нового русского»! Почему именно Макаров?

– А кто, кроме него, посещает этот зоопарк по дороге в Усть-Картыш? – не сдавалась Лариса.

– Да уж найдутся! Ты успокойся и не дергайся. Я приставлю к вам охрану…

– Нет, не надо, – оборвала его на полуслове Лариса. – По-моему, если бы они хотели, они давно бы меня убрали с дороги. Все, что они делали: подкидывание кассеты, взрыв перед домом – все это носит предупредительный характер.

– Ну что ж, как профессионал, могу с этим согласиться, но осторожность не помешает! – горячо воскликнул Мурский.

– Нет, охрану не надо. Вы лучше работайте в своем направлении по тому, что я сказала.

– Что ты будешь делать! – всплеснул руками подполковник. – Жаль, что у нас в отделе нет вакантного места, а то бы взял тебя на работу.

– Я с удовольствием бы пошла, – глядя на мужа, сказала Лариса. – А то со скуки здесь подыхаешь, пока муж в Москве.

Евгений, который был вне себя от того, что по вине жены он стал чувствовать себя неуютно в собственном доме, порывался что-то сказать, но Мурский жестом остановил его.

– Не время для ссор, – сказал он. – Я все понял, к тому же мне пора идти.

Мужчины выпили на посошок, и дядя Волик быстро собрался и направился к выходу.

Проводив Мурского, супруги некоторое время занимались своими делами, не разговаривая друг с другом.

Первой нарушила тишину Лариса:

– Котов, расскажи мне подробнее про Макарова.

– Да что ты к нему привязалась?! – вспылил Евгений. – Если хочешь узнать про него, спроси своего коллегу, директора «Новой кухни», они с ним большие друзья.

Лариса внезапно приблизилась к мужу и порывисто поцеловала его.

– Молодец, Женя! Что же ты раньше не сказал? Сейчас же поеду к нему.

– Никуда ты не поедешь! – воскликнул Евгений. – Хватит на твою и на мою голову приключений!

– Женя, я должна выяснить все про Вадима Макарова, – упрямствовала Лариса.

И тут, как только она произнесла его имя и фамилию, ее словно током ударило – В.М. Вадим Макаров и Виталий Мороженый! Все сходится! Сомнений уже быть просто не может!

Лариса отстранила мужа и пошла к себе в комнату выбрать подходящее платье для визита к господину Коннову. Недолго раздумывая, она надела новенький свитер из ангорки и шерстяную юбку.

– Я поеду с тобой, – категорически заявил Котов, когда Лариса спустилась по лестнице.

И, несмотря на протесты жены, увязался вслед за ней в гараж.

– Ну что ж, поехали, – со вздохом сказала она. – Если уж помирать, то вместе, как и подобает любящим супругам.

– Брось свои дурацкие шуточки! – гаркнул на нее Евгений, с шумом закрывая дверь «Вольво».

Лариса вывела автомобиль на улицу и долго смотрела сначала в лобовое стекло, потом в зеркало заднего вида. Вроде бы никого.

Все время, пока они ехали, Лариса нервничала и пыталась обнаружить за собой слежку. Она сделала несколько кругов по городу, чем вызвала раздражение мужа. Он постоянно ерзал на сиденье, оглядывался и курил сигарету за сигаретой.

Время только что перевалило за четыре, начало потихонечку смеркаться. «Как раз к началу рабочего вечера мы и попадем», – подумала Лариса. С предлогом для разговора с Конновым особых трудностей не было – она же все равно хотела его приглашать в свой ресторан. Дату этого визита и предстояло сегодня согласовать.

У кафе также ничего подозрительного Лариса не обнаружила. Они с мужем спокойно вышли из машины и прошли через небольшой уютный вестибюль в зал.

Посетителей было немного, всего два-три столика были заняты. Как и в прошлый раз, к ним услужливо подскочил энергичный официант и пригласил выбрать свободный столик. Лариса сразу же спросила, на месте ли директор. Официант, покачавшись на стройных тонких ногах, одетых в фирменные полосатые брюки «Новой кухни», ответил, что Вячеслав Григорьевич у себя, но сейчас занят вопросами поставок и у него деловая встреча.

Котовы прошли за столик, и Евгений первым делом поинтересовался, может ли он заказать себе чебуреки. Официант принял очень извиняющийся вид и сказал, что, к великому сожалению, сейчас нет, но выразил надежду, что через полчаса это будет возможно.

– С чем это, интересно, связано? – недовольно пробурчал Котов, вынужденный заказать пока только салат и отказавшийся ради чебуреков от бифштекса с кровью. – Сейчас, понимаешь, нет, а через полчаса – пожалуйста! Издевательство какое-то над людьми! Скажи, у тебя в «Чайке» тоже так?

Лариса пожала плечами и сказала:

– Он же говорил в прошлый раз, что они бывают не всегда. Все зависит от поставок этого фермера… Не исключено, кстати, что именно с ним он и ведет сейчас переговоры.

Спустя некоторое время, за которое Лариса успела покончить с крабовым салатом и выпить бокал чешского пива, официант подошел к ним и сказал, что он доложил о ней директору и что тот освободился и рад ее видеть.

Лариса вытерла губы салфеткой и поднялась со своего места. Она прошла вслед за официантом за стойку бара и углубилась в служебные помещения кафе. Сделав несколько поворотов по узкому коридору, они очутились в закутке, где и находился кабинет директора.

Навстречу, слегка согнувшись, шел высокий плотный мужчина с сильно угристым лицом. Он не удостоил своим вниманием ни Ларису, ни тем более официанта. Лариса же задержала на нем взгляд и поняла, что она где-то видела этого человека, причем совсем недавно…

Она начала напряженно вспоминать, где бы это могло быть. И вспомнила прямо на пороге директорского кабинета.

Это угристое лицо было среди тех четверых «мушкетеров», которые вершили свою жестокую месть по отношению к еще более отвратительным Потнюку и Фанату в фильме Виталия Мороженого…

Коннов с улыбкой двигался ей навстречу, но, увидев страшное выражение ее лица, обеспокоенно спросил:

– Что-то случилось?

– А?.. Нет, – рассеянно ответила Лариса. – То есть да… Слегка кружится голова.

Коннов сразу засуетился и бросился к столу, где стоял графин с водой. Он налил воды в стакан и подал его Ларисе. Та большими глотками в несколько мгновений осушила стакан.

Собственно, ее ссылки на недомогание не являлись большим притворством. Ей действительно стало дурно от внезапно поразившей ее догадки. В ее голове постоянно вертелась последняя, финальная сцена картины. «Господи, неужели это так и есть на самом деле?» – задавала она себе вопрос.

– Вам уже лучше? – вернул ее в реальность голос директора «Новой кухни».

– Да, немного. Приехала уточнить дату вашего визита ко мне в ресторан, поднялась на второй этаж и внезапно почувствовала слабость. Извините меня, пожалуйста.

– Ну, что вы! – развел руками Коннов.

– Я жду вас в эту субботу, в семь вечера. Устраивает?

– Безусловно.

– У меня к вам еще один вопрос. Человек, который вышел сейчас из вашего кабинета, – тот самый фермер, про которого вы мне говорили?

– Да, – недоуменно проговорил Коннов. – А что, вы его знаете?

– Нет, просто он напомнил мне одного человека, но, когда вы сказали, что это фермер, я поняла, что ошибалась… Я пойду. Вернее, поеду… Я пришла с мужем, он отвезет меня домой.

– Может быть, отдохнете у меня в кабинете?

– Нет, дома будет лучше, – возразила Лариса и нетвердыми шагами направилась к выходу.

Коннов взял ее под руку и довел до двери.

– Проводи даму вниз, – бросил он официанту, который растерянно стоял на пороге кабинета. – Не волнуйтесь, я в субботу обязательно буду.

– Спасибо, – Лариса оперлась на руку официанта, слабо улыбнулась директору и продолжила свой путь вниз.

На лестнице она почувствовала себя увереннее и попросила официанта ускорить шаг. Когда она достигла столика, где сидел ее муж, она уже почти бежала.

– Женя, мне плохо, мы едем домой, – громко сказала она.

Котов тут же поднялся и обнял жену.

– Что такое?

– Объясню по дороге, – прошептала Лариса и незаметно ткнула мужа кулаком в бок.

Тот от неожиданности вздрогнул, недоуменно посмотрел на жену и, увлекаемый ею, направился к выходу из кафе.

– Я не понимаю, Лара, в чем дело, – с волнением говорил он. – Объясни, наконец!

– Я же сказала, что по дороге! – зашипела на него Лариса. – Одевай меня, быстро!

Она указала на вешалку гардероба, где висел ее плащ. Котов, вконец напуганный непонятным поведением жены, сорвал плащ и надел его на Ларису.

– А теперь не забудь свою хламиду и быстро в машину! – скомандовала она.

Как только они вышли на улицу, Лариса сразу устремила свой взор на стоянку машин и тут же разглядела сидевшего за рулем белой «Мазды» «угристого», который уже замигал фарами, готовый тронуться с места.

– Теперь сбавь шаг и иди спокойно, – сказала Лариса мужу. – Не показывай, что ты нервничаешь.

– Что это, черт возьми, значит?! – едва сдерживая себя, спросил Евгений.

– Не задавай лишних вопросов, делай, что говорят!

Краска залила Котову лицо. Уже давно Лариса так не вела себя с ним. Пожалуй, такое было впервые после его начала бизнес-карьеры. Только в перестроечные годы, когда он сидел в НИИ и получал гроши, жена позволяла разговаривать с ним подобным образом. Евгений как мог более спокойно открыл дверцу «Вольво» и зло брякнулся на переднее сиденье.

– Ты как себя ведешь?! – сквозь зубы спросил он Ларису, которая уже быстрыми и уверенными движениями завела мотор, выжала сцепление и собиралась стартовать.

Она ничего не ответила, так как была слишком сосредоточена на дороге, куда ей сейчас предстояло выехать. Евгений заскрежетал зубами.

– Ты мне не дала спокойно поесть чебуреки! – наконец нашел он самый, на его взгляд, убийственный аргумент, говорящий в пользу плохого поведения жены.

– Котов, тебе крупно повезло, – тихо ответила Лариса, не отрывая взгляда от дороги. – Ты просто даже представит себе не можешь, насколько крупно!

– Повезло?! – заорал в бешенстве он.

– Да! – заорала в ответ вышедшая из себя Лариса. – Потому что они с человечиной!