– Ну, Валя, и что же такого интересного ты мне хотел сообщить? – Инна сразу же села на кожаный диван в кабинете Нечаева.

– Сейчас сами увидите, Инна Александровна, – спокойно сказал Валентин Валентинович и открыл один из ящиков своего рабочего стола.

– Валька, мы что, с тобой на «вы»? – удивилась Сусимова и немного поерзала, выбирая позу поудобнее. Она закинула ногу на ногу и закурила, не спросив разрешения Нечаева и бесцеремонно придвинув ближе к себе пепельницу.

– Я не хотел бы вспоминать старое, – уклончиво ответил Валентин Валентинович.

– Только не говори мне, что у тебя нет денег, – с издевкой предупредила его Инна. – Я знаю, что дела у тебя в агентстве идут успешно. Хотя и моя, то есть наша с Ковальковым, фирма не бедствует.

– А я больше не дам вам, Инна Александровна, ни копейки, – разгоряченно сказал Валентин Валентинович. – Я хотел предложить вам кое-что довольно любопытное.

– И что же? – Инна вопросительно посмотрела на Нечаева.

– Вот! Посмотрите это, – с вызовом сказал Валентин Валентинович и протянул Инне папку с бумагами, которую достал из своего стола.

Инна раскрыла ее, положив на стол, и достала бумаги. Она внимательно изучала материалы, которые подготовил для нее Нечаев, а затем неожиданно сложила их стопкой и засунула обратно в папку.

– Решил заняться тем же, чем и я, – грубо сказала она. – А не кажется ли тебе, что у тебя кишка тонка?..

– Нет, шантажом я не занимаюсь, – ответил Валентин Валентинович.

– А зачем тогда тебе эти документы? Зачем ты их показываешь мне?

Она не решалась отдать обратно Нечаеву папку, крепко держа ее в своих руках. Инна была растеряна, даже напугана. Видимо, Валентин Валентинович предложил ее вниманию действительно серьезные материалы. Нечаев не торопился отвечать на ее вопрос. Он молча стоял около своего рабочего стола.

– Что тебе нужно? – нервно спросила Сусимова.

– Инна Александровна, а вы сами не догадываетесь? – Нечаев вошел во вкус и начал уже просто издеваться над собеседницей.

– Сколько? – спросила Инна. – Сколько денег тебе нужно, чтобы ты отдал мне эту папку?

– А я-то думал, что вы намного умнее и сообразительнее, – с сожалением сказал Валентин Валентинович.

Инна нервно затушила окурок в пепельнице и тут же прикурила еще одну сигарету. Она смотрела на Нечаева с презрением и ненавистью.

– Слишком много курите, Инна Александровна, – заметил Валентин Валентинович. – Сердечко у вас не пошаливает? Здоровье свое беречь надо, а то вы так и до беспечной старости не доживете!

– Не твое дело! – резко оборвала его Сусимова.

– Хорошо, тогда я скажу, что нам следует сделать с этой папочкой, – спокойно сказал Нечаев. – У вас, если я не ошибаюсь, есть кое-что нехорошее в отношении меня?

– Ты о тех копиях, что ли? – догадалась Сусимова.

– Да-да, – повторил Валентин Валентинович. – Именно о них! А почему бы нам не обменяться?

– Ты хочешь сказать, что отдашь мне эту папку, а я верну тебе копии? – удивилась Инна.

– Да! – уверенно сказал Валентин Валентинович. – Мне уже надоело ежемесячно отстегивать вам деньги, Инна Александровна, поэтому я готов на обмен.

– Я тоже, – сразу же согласилась Инна.

– Только мне хотелось бы, что бы мы с вами совершили обмен сегодня, – предложил Валентин Валентинович.

– Конечно, – снова согласилась с ним Инна. – Только у меня сейчас с собой нет копий твоих бумаг.

– Еще не поздно их привезти, – сказал Валентин Валентинович. – Я буду ждать вас здесь, у себя в кабинете.

– Хорошо. – Инна резко встала со своего места. – Я подъеду через полчаса.

Валентин Валентинович сел за свой стол и внимательно просмотрел еще раз докуметы, которые должен будет отдать Инне. Потом поднялся и вышел из кабинета.

На экране телевизора оставалась неподвижная картинка – кабинет Нечаева. Затем по экрану пошла мелкая рябь, а я услышала громкие мужские голоса:

– Да! Да! Вот так! Хорошо!

Это началась обещанная Нечаевым порнография, на которую Маринка отреагировала сразу же восторженным криком. Сергей Иванович, который тоже присутствовал на просмотре видеопленки, громко демонстративно кашлянул и поднялся со своего места.

– Ольга, это тоже относится к делу? – спросила Маринка, не сводя глаз с экрана, на котором мелькали обнаженные мужские и женские тела.

Я немного смутилась, подошла к столу и взяла в руки пульт с намерением выключить телевизор.

– Не надо, Ольга! – крикнула Маринка. – А вдруг там еще продолжение будет!

– Чего? Вот этого разврата? – взбесилась я.

– Ольга Юрьевна, я также полагаю, что разговор Инны и Валентина Валентиновича на этом не закончился, – неожиданно поддержал Маринку Сергей Иванович. – Как вы сами говорили, здесь должно быть доказательство того, что между Нечаевым и Сусимовой произошел обмен. Не торопитесь, Ольга Юрьевна! Видимо, для записи использовалась кассета с порно.

– Ну, как хотите, – сдалась я, но все же включила перемотку, чтобы найти нужный сюжет.

Периодически мне приходилось нажимать на «стоп», и тогда на экране вновь появлялись порнографические картинки. Маринка даже подошла поближе к телевизору и, не стесняясь, наблюдала за происходящим на экране. Кряжимский же потупил глаза в пол и лишь изредка стыдливо бросал косые взгляды на экран, но тут же спохватывался и опять смотрел вниз.

– Ой! А что это вы тут делаете? – Ромка заглянул в мой кабинет без стука и сразу же потерял дар речи. Действительно, зрелище было, скажем так, странное: сотрудники газеты в кабинете начальника коллективно просматривают порнографический фильм.

– Уйди отсюда, маленький еще! – крикнула Маринка, даже не взглянув на Ромку.

– Все, хватит! Мое терпение лопнуло! – резко сказала я. Ромка тут же захлопнул дверь и исчез, хотя эта реплика относилась не к нему. – Я выключаю эту мерзость.

– Ну, Оля… – взмолилась Маринка.

В этот момент на экране опять появилась рябь, а затем мы вновь увидели кабинет Нечаева. Валентин Валентинович сидел за своим рабочим столом и работал за компьютером. Инна вошла к нему без стука. Нечаев встал ей навстречу, весело улыбаясь.

– Как вы добрались? – участливо спросил он, предлагая Инне занять место на диване, где она сидела полчаса назад. – Вы очень точны!

– Это комплимент? – пробурчала Сусимова недовольно и уселась на свое место, положив перед собой объемную женскую сумку.

– Можете считать, что – да! Но не будем отвлекаться, – остановил самого себя Валентин Валентинович. – Я надеюсь, что эти бумаги у вас были в единственном экземпляре? Вы знаете, Инна Александровна, за годы общения с вами я убедился в том, что вы способны на многое. Поэтому я хотел бы обезопасить себя на тот случай, если вы опять начнете шантажировать меня.

– Тот же самый вопрос я хотела бы задать и тебе, – перебила его Инна. – Кто гарантирует мне то, что ты не станешь шантажировать меня после того, как я отдам тебе копии?

– Ладно, Инна Александровна, будем считать, что мы полностью доверяем друг другу, – предложил Валентин Валентинович и тут же спросил, бросая косые взгляды на сумочку Сусимовой: – Могу ли я взглянуть еще раз на эти бумаги?

– Да, конечно. – Инна достала из сумки кожаную папку, которая как две капли воды была похожа на ту, что я сегодня принесла Нечаеву.

Сусимова протянула ее Валентину Валентиновичу, а тот передал ей свою. Нечаев раскрыл полученную папку и достал бумаги, Сусимова же сразу положила папку в сумку и встала со своего места.

– Ну что? Добился своего? – вскрикнула она. – Теперь мы в расчете?!

– А вы что же, Инна Александровна, даже и кофе со мной не попьете? – съязвил Нечаев. – Уже собираетесь уходить? Как жаль!

Сусимова, ничего не ответив, окинула Нечаева взглядом, полным презрения и ненависти, и вышла из кабинета. Нечаев отключил видеокамеру, благодаря которой мы могли наблюдать за этими переговорами.

На экране нашего телевизора опять пошла рябь. Я выключила видеомагнитофон и вынула кассету, даже не перемотав ее.

– Ну как вам? – обратилась я к коллегам.

– Классно! Особенно второй сюжет, – восторженно сказала Маринка. – Остальное не так интересно.

– Ольга Юрьевна, а не показалось ли вам кое-что странным в ходе этого обмена? – спросил меня Кряжимский.

– В каком смысле? – удивилась я. – Вроде бы ничего подозрительного!

– А как вам реакция Инны, когда она взглянула на те материалы, которые дал ей Нечаев? – уточнил Кряжимский.

– Она, конечно, удивилась, так как не ожидала этого увидеть.

– А не кажется ли вам странным то, что Инна сразу же согласилась на обмен? – опять спросил Кряжимский.

– Чего же тут странного?! – вмешалась Маринка. – Они оба на взаимовыгодных условиях осуществили обмен.

– Вы знаете, а мне показалось, что та папка, которую отдал Нечаев, содержала гораздо больше компрометирующих документов, чем та, которую привезла Сусимова, – высказал свое предположение Кряжимский. – Поэтому Инна, ни секунды не сомневаясь, согласилась на обмен. Причем сделала это немедленно, что тоже очень странно.

– Но нам, к сожалению, уже никогда не увидеть этих материалов, – сказала я, выслушав Сергея Ивановича. – Сам Валентин Валентинович мне сказал, что Сусимова производила сделки со своими клиентами в обход налоговой инспекции, подписывая с ними фиктивные договоры. Кроме того, иногда Инна намеренно увеличивала стоимость жилья, которое продавалось в агентстве. Вот если бы найти тех людей, которых он нанимал для получения компромата… Но это сделать будет сложно.

– Даже если мы их и найдем, обращаться к ним с просьбой выдать засекреченную информацию бесполезно, – заметил Кряжимский. – Обычно для такой работы нанимают людей, которые никогда не раскроют секретов постороннему человеку.

– Ну и что же нам теперь делать? – спросила я не столько своих коллег, сколько саму себя.

– Слушай, Оля! – вдруг спохватилась Маринка. – А откуда у Инны еще одни копии документов? Когда она успела их сделать?

– Переснять копии – минутное дело, – не дал мне ответить Кряжимский. – Видимо, Инна их пересняла, пока Нечаев ждал ее в своем кабинете. Хотя вполне возможно, что у Инны изначально было два набора компрометирующих материалов.

– А зачем ей нужны были эти бумаги после того, как она обменялась с Нечаевым? – спросила Маринка.

– Я полагаю, что со временем она хотела приняться за старое, – неуверенно сказал Сергей Иванович. – Сусимова думала, что потом ей опять удастся шантажировать Валентина Валентиновича.

В дверь моего кабинета кто-то постучал. Вошел Ромка, который сразу же взглянул на экран телевизора.

– Уже закончилось? – спросил он. – Вот вы чем занимаетесь в рабочее время, пока я бегаю по городу и выполняю ваши поручения.

– Какие поручения? – удивилась я, так как на время расследования убийства Инны вообще отошла от редакционных дел.

– Вы что, Ольга Юрьевна, забыли, что я у вас курьером работаю? – заметил Ромка. – Я разносил сегодня скопившуюся документацию, а вы тут развлекаетесь.

– А что же ты, трудяга, сейчас без дела болтаешься? – бросила реплику Маринка.

– У меня обеденный перерыв, – резко ответил Ромка. – Имею я право немного отдохнуть?

– Ладно, Ромка, не кипятись, – успокоила я его. – Мариночка, а ты бы лучше кофе мальчишке сварила, да и нам заодно.

Маринка поднялась со своего места и вышла из кабинета. Ромка тут же присел на стул около чайного столика.

Кряжимский поднялся, вышел из моего кабинета, но вскоре вернулся обратно. Он протянул мне еще одну распечатку знакомых Инны, имена которых были указаны в записной книжке. Я просмотрела ее мельком, но, не найдя ни одной знакомой фамилии, отложила в сторону. У меня тоже было что показать Сергею Ивановичу. Я достала из своей сумочки фотографии, которые нашла в квартире Инны.

– Это Инна? – удивился Сергей Иванович, когда увидел Сусимову в обществе незнакомых мужчин. – А как же ее муж? Ведь она замужем?! А вот этого человека я, кажется, знаю, – неожиданно добавил Кряжимский, протягивая мне как раз ту фотографию, которая была сделана в ресторане «Магнолия».

Со снимка на меня опять смотрела та же парочка: Сусимова Инна Александровна и высокий симпатичный незнакомец в строгом костюме. Они сидели друг напротив друга; на столе стояли бутылка вина и два фужера. Я повнимательнее присмотрелась к спутнику Инны. Серьезное выражение лица придавало мужчине немного шарма. Коротко стриженные и уложенные волосы говорили о том, что он следит за собой с особой тщательностью.

– Откуда вы его знаете, Сергей Иванович? – спросила я у Кряжимского удивленно. – Кто это?

– Как кто? Это же директор нашего машиностроительного завода, – уточнил Сергей Иванович. – Курышев Александр Федорович!

– А вы его откуда знаете? – спросила я.

– Ольга Юрьевна, в нашем городе есть машиностроительный завод, который является одним из самых крупнейших предприятий Тарасова, – терпеливо стал объяснять Кряжимский. – Сейчас, конечно же, промышленные предприятия отходят в сторону, но директора этого завода большинство тарасовцев знает в лицо. Когда-то в студенческие годы мы подрабатывали вечерами на этом заводе.

– А что, и тогда его директором был Курышев? – спросила я.

– Нет. – Кряжимский отрицательно покачал головой. – Директором тогда был Маркелов Михаил Федорович, очень порядочный и честный человек. Именно в то время, когда он возглавлял это предприятие, оно считалось чуть ли не самым преуспевающим в городе. Работать на машиностроительном заводе было очень престижно. Кстати, директор на этом предприятии сменился только около десяти лет назад.

– И им стал Курышев Александр Федорович, – предположила я.

– Все оказалось гораздо сложнее, чем вы думаете, Ольга Юрьевна! Маркелов был уволен с этой должности за то, что он якобы выполнял левые заказы, за которые государство не получало прибыли, – объяснял Сергей Иванович. – Потом, насколько я знаю, он должен был даже выплатить какие-то штрафы и уйти со своей должности. Честно говоря, я не верю в то, что Маркелов заключал такие договоры. Еще тогда мне казалось, что его подставили, хотя никакой шумихи по этому поводу не поднимали. В течение одного года на предприятии неоднократно менялись директора, но никак не могли найти подходящую кандидатуру.

– А как же Курышев? – поинтересовалась я.

– Курышев в тот момент был заместителем Маркелова, хотя ему было не больше двадцати пяти лет, – продолжил Сергей Иванович. – Александр Федорович сделал успешную карьеру. Правда, поговаривали, что это произошло благодаря знакомствам в администрации нашего города. Так вот, в один прекрасный момент на должность директора был назначен Курышев, и он является им до сих пор, то есть уже около девяти лет!

– Откуда же вам это все известно? – удивилась я тому.

– Вы, Ольга Юрьевна, в то время еще были в Карасеве, когда случилась эта заварушка. А я коренной тарасовец, поэтому в курсе всех событий нашего города.

– Сергей Иванович, а может быть, мне стоит наведаться к Маркелову, чтобы выяснить у него обстоятельства его увольнения.

– Увы, это невозможно. Михаил Федорович умер от инсульта, – сообщил Кряжимский. – Он не смог выдержать того, что его с таким скандалом уволили с завода, и попал в больницу с сердечным приступом. А потом у него был инсульт, от которого он и скончался. Это случилось около девяти лет назад! По-моему, Ольга Юрьевна, нет никакой взаимосвязи между убийством Инны Александровны и увольнением Михаила Федоровича.

– Тогда мне надо будет навестить Курышева Александра Федоровича, чтобы выяснить у него, что же произошло в последний вечер жизни Инны, – сообщила я.

– Вы что, Ольга Юрьевна, пойдете к нему? – удивился Ромка.

– Что в этом такого? Захвачу с собой диктофончик, покажу фотографии, – сказала я. – Если ему нечего скрывать, то он просто расскажет о том, как прошел романтический вечер с Инной.

– А если – есть? – спросил Ромка.

– Тогда я выужу у него всю информацию, – пообещала я.

– И каким же это образом, Ольга Юрьевна? – заинтересовался Сергей Иванович.

Я не смогла ответить на его вопрос, так как пока сама не представляла, как действовать в том случае, если выяснится, что Александр Федорович хоть как-то причастен к гибели Инны.

– Идти к Курышеву рискованно, – сделал вывод Сергей Иванович. – Может быть, вам следует наведаться в ресторан «Магнолия»? Вы знаете, Ольга Юрьевна, иногда официанты могут случайно услышать что-то во время разговора.

– Я уже там была, – напомнила я Кряжимскому.

– Может быть, в этот раз вам повезет больше, – предположил собеседник.

– Если вы считаете, что это необходимо, я прислушаюсь к вашему совету, – согласилась я с Кряжимским и, выпив чашечку кофе, спустилась к своей машине.