Сон мой длился почти до обеда. Когда проснулась, сразу же услышала звуки, доносившиеся из кухни, – Володька хлопотал у плиты. Я поднялась и вышла из комнаты. Муж услышал мои шаги, выглянул из кухни.

– Уже встала? – заботливо спросил он. – Чего так рано? Могла бы еще поспать. На работу сегодня не пойдешь, я тоже отпросился, позвонил, сказал, что приболел.

– Есть страшно хочется! – прижалась я щекой к Володькиной небритой щеке.

– Ах да! – спохватился он. – Иди умывайся, уже все готово.

Пока я принимала душ и умывалась, Володя накрыл на стол. На нем скворчала яичница с ветчиной, издавал дивный аромат салат из огурцов с редисом, щедро сдобренный свежей зеленью. Запах из кухни доносился потрясающий. Я только сейчас поняла, что не ела почти сутки. Мы уселись за стол, и я жадно накинулась на яичницу. Володя с улыбкой смотрел, как я уплетаю приготовленный им завтрак, пришедшийся по времени на обед.

Только за чаем я открыла рот, чтобы произнести несколько слов; почувствовав относительную сытость, теперь могла насладиться чаепитием.

– Я сейчас поем и пойду на работу, – поставила я в известность мужа.

Володька усиленно завертел головой, поспешно проглотив кусок булки с сыром:

– Даже и не думай! Никуда не пущу! Я так переволновался, когда ждал тебя, что теперь, наверное, вообще не смогу тебя отпустить никуда одну и надолго.

– А я и не одна, и не надолго, – округлила я непонимающе глаза. – Во-первых, я поеду на работу с Костей, он теперь будет меня сопровождать, пока все не закончится. А во-вторых, не собираюсь пропадать там весь день, уйду совсем на немного. На пару часиков, не больше.

– Ирина, не надо, – почти умоляюще проговорил муж. – Прошу тебя. Ты не представляешь, что я испытал, пока ждал тебя. Посиди несколько дней дома, отдохни. И вообще, я считаю, что надо немедля заявить в милицию, пусть они ищут этого бандита, это их дело, а не твое.

– Теперь и мое. Я сама хочу найти его и отомстить за себя и за Осипову. Теперь у меня не осталось никаких сомнений: это он убил ее. А нанял его Осипов.

Володя ничего не ответил, только сокрушенно покачал головой. Он знал, что спорить со мной в таких ситуациях нет никакого смысла. Если уж я взялась за что-то, меня не остановить. Тем более после таких событий! Теперь я просто не могла позволить себе забыть всю эту историю и простить им того, что со мной случилось! Нет уж! Дудки! Я должна наказать их, они у меня еще попляшут!

Володя допивал свой чай и грустно смотрел на меня. Он, может, и рад был бы отпустить меня под охраной, конечно, на работу, но мысль о том, что охраной будет Костя Шилов, приводила его в уныние.

– Послушай, что-то во всей этой истории не вяжется, – проговорил Володя.

– Что?

– Не знаю, как-то нескладно.

– Да что именно? – Мне стало интересно выслушать мнение мужа. Он частенько высказывал довольно дельные мысли и давал порой бесценные советы.

– Ну, с этим типом, который тебя похитил. Если ты говоришь, что он в сговоре с Осиповым, то как Осипов вышел на него и зачем вообще нанял? Ведь если я правильно понял, то теперь и сам Осипов каким-то образом зависит от этого типа, так? Зачем ему было вообще нанимать кого-то, мог бы и сам замочить жену?

– Легко сказать, замочить… Ты бы смог… меня?

– Да что ты… Ирина, ну не говори глупостей. То я, а то Осипов…

– Нет, Осипов не из той породы людей, которые сами могут пойти на преступление. Он слишком труслив для этого.

– Еще объясни, зачем мужик требовал у тебя папки с документами? Нет, мне все-таки кажется, что этот уголовный тип имеет, то есть имел, какие-то свои личные дела с мадам Осиповой, а теперь пытается заполучить папку.

– Ну, это понятно. Ему была сделана пластическая операция, чтобы уйти от правосудия. Теперь он почему-то захотел заполучить эту папку назад, убил Осипову, но папку так и не смог найти. Потом… интересно, а как он узнал, что папка у меня? – Я замерла. – А что, если…

– Что? – не удержался Володя.

– А что, если тогда к дому приезжал не сам Осипов, а этот тип? Он увидел Костину машину и решил проследить. Проследил, узнал, что на машине приезжали мы с Шиловым, потом следил за нами, потом звонил на работу, пытался узнать, там ли я. А потом просто подождал, пока я пойду домой, и отправился следом… Точно! Так все и было! Скорее всего от Осипова он уже узнал, что в дом кто-то проник и вскрыл сейф, похитив из него документы. Когда до этого мужика дошло, что это те самые документы, которые ему нужны, он стал следить за мной.

– Да, – напомнил мне Володя, – и еще одна непонятная вещь. Если ты так уверена, что именно твой похититель убил Осипову, то объясни мне, пожалуйста, каким образом он проник в дом, если никого чужих в тот вечер в доме не было.

– Ну, это совсем просто, – ответила я. – Если он состоял в сговоре с Осиповым, то, значит, тот его и впустил: тихо спустился вниз и открыл дверь. А потом снова поднялся к себе и лег в постель, будто он спит и ничего не знает.

– Возможно, – нехотя протянул Володя, но в голосе его звучало недоверие. Я поняла, что моя версия его не убедила. Да и мне она как-то не очень нравилась, но что поделать, я не могла больше никак связать все воедино.

Затрезвонил телефон. Володя поспешно поднялся. Через пару секунд он крикнул мне:

– Ирина, это тебя! Галина Сергеевна.

Я подошла к телефону и взяла трубку.

– Алло.

– Не спишь уже, Ирочка? – голос Моршаковой звучал ласково и участливо.

– Нет, Галина Сергеевна, уже проснулась и даже успела позавтракать, вернее, пообедать. Скоро буду на работе.

– Нет, нет, я не за этим звоню. Тут такое дело. – Галина Сергеевна мялась, словно не зная, как сказать. – Тут Гурьев заходил, мы ему все рассказали. Он очень заинтересовался всей этой историей… В общем, он считает, что нужно ехать в милицию.

– Я тоже поеду. У меня есть кое-какие планы.

– А может, лучше он сам? – неуверенно предложила Моршакова. – А ты побудь сегодня дома, отдохни как следует. Мы тут сами управимся.

– Нет-нет, Галина Сергеевна, я все равно собиралась ехать на работу! Без меня ничего не предпринимайте! А Валера там? – спросила я.

– Да, он тут рядом стоит. Дать ему трубку?

– Да, пожалуйста.

Я услышала тихие голоса, и в трубке раздался бодрый голос Валерки Гурьева:

– Алло!

– Здравствуй, Валера!

– Привет! Как самочувствие? Наслышан о твоих подвигах. Ну, ты, Ирина, прямо героиня! – восхищенно произнес Валера.

– Да ладно, не подтрунивай. Рассказывай, что там у тебя.

– Я, собственно, не хотел тебя беспокоить. Просто собрался попросить разрешения взять папку с документами и отвезти ее в милицию, чтобы показать фотографии этого типа. Если все так, как вы считаете, то этот товарищ, который нам вовсе не товарищ, с обновленной внешностью наверняка имеет полный перечень дел в архивах ментовки. Так как, можно?

– Валерий, я с тобой! Уже собираюсь и еду на работу!

– Да ты что! – воскликнул Валерка. – Куда намылилась? Сиди дома и приходи в себя, мы сами все сделаем, а потом, обещаю, приедем к тебе и все расскажем.

– Валера, ты занимаешься напрасной тратой времени. Я уже почти собралась и скоро буду на работе. Будь добр, дождись, пожалуйста, меня, и мы вместе отправимся в милицию, тем более что я пострадавшая и мне тоже есть что рассказать компетентным органам.

– Ну хорошо, – Гурьев нехотя согласился. – Только ты сама никуда не выходи. Мы сейчас с Костей Шиловым за тобой заедем, лады? А ты пока собирайся.

– Хорошо. Жду вас через пятнадцать минут.

Я положила трубку, Володька на кухне мыл посуду. Он дулся и пыхтел, как паровоз, давая мне понять, что я поступаю вопреки его просьбе. Он против, поэтому так и настроен. Я подошла к мужу и обняла его.

– За мной сейчас приедут Костя с Валерой. Уж под их бдительным взором мне не угрожает никакая опасность. Не волнуйся, все будет хорошо, обещаю, я ненадолго.

Володя ничего не ответил, но повернулся ко мне и поцеловал в волосы. Я поняла, что мною одержана очередная победа, и отправилась в спальню одеваться. Ровно через пятнадцать минут за мной прибыл кортеж. Валера сидел на переднем сиденье и, увидев меня, выходящую из подъезда, тут же выскочил из машины и открыл передо мной заднюю дверцу. Я поприветствовала его и уселась. Глянула на свои окна – а там Володя стоит и смотрит, как я уезжаю. Я помахала ему рукой и сказала Косте:

– Поехали! Прихватив из офиса папку с документами, мы домчались до отделения милиции в считанные минуты.

И опять приехали к тому же старому приятелю Валерия, импозантному Игорю. Он был на рабочем месте, поприветствовал меня как добрую знакомую и пригласил войти, гостеприимно расставив руки. Тут же предложил нам чаю, пока мы ждали ответа на запрос. Мы расселись вокруг его стола. Сегодня в кабинете Игорь был не один – напротив него сидел еще один сотрудник.

Я отдала снимки Калмыкова – наконец-то я увидела его фамилию – Игорю, и он понес их в архив.

На сей раз ждать нам пришлось совсем недолго, Игорь вернулся очень быстро, неся в руках мою папку и еще одну, толстую. Бросив ее на стол, он похлопал по выцветшей обложке:

– Вот дельце на вашего Калмыкова, он же Севостьянов, он же Перемчук, он же… И так далее, – густым басом раскатисто засмеялся Игорь. – Это действительно еще тот рецидивист. Посмотрите. – Он пододвинул ко мне папку.

Я раскрыла ее на первой странице и принялась читать. Оказалось, что Калмыков, он же Севостьянов, он же… Не знаю даже, как его и называть, так вот… Он неоднократно привлекался к уголовной ответственности за те или иные злодеяния, самым малым из которых было разбойное нападение и ограбление. Убийств, правда, не было, но это ничуть не смутило меня. За таким не заржавеет.

– А как же вы вышли на него? – прервал мое чтение Игорь. – Калмыков был объявлен давным-давно в федеральный розыск. Даже тогда еще он назывался всесоюзным. И с тех пор как в воду канул. Нигде ни разу не засветился, нигде не был обнаружен его труп, даже следов ни разу нигде не оставил. За границу вряд ли мог выехать. По крайней мере, легально точно не мог… Его просто потеряли из вида. А он, похоже, все это время преспокойненько жил в нашем городе и не тужил. Надо же!..

Гурьев посмотрел на меня и неожиданно произнес:

– А мы, Игорь, еще по одному делу.

– Внимательно слушаю, – пророкотал Игорь и уставился почему-то на меня. А Валера тем временем продолжал:

– Да вот на девушку было совершено покушение. Точнее, ее похитили…

Вот Валерка! Вот гад! Ну сказала же, что сама хочу во всем разобраться, что не буду подавать пока заявление в милицию… Нет, ну надо же! Вот ведь как ловко обвел вокруг пальца! Паразит! Ну ладно! Я тебе еще припомню! Я со злостью посмотрела на Гурьева, а он лишь беспомощно поднял брови:

– О вашем, Ирина Анатольевна, благополучии пекусь, только и всего, – извиняющимся тоном произнес он.

– Покушение? – удивился Игорь. – И похищение? Прошу вас, Ирина Анатольевна, вам слово.

Мне пришлось рассказать всю историю с самого начала и до конца. После чего Игорь положил передо мной несколько листов чистой бумаги и попросил изложить то же самое, но на бумаге. Только обязательно подробно. Так и пришлось мне написать заявление о том, что меня похитил такой-то человек, что ударил, что отвез туда-то, делал то-то и т. д. и т. п.

Когда со всеми формальностями было покончено, мы с Валеркой углубились в изучение уголовного дела Калмыкова-Севостьянова. Нам потребовалось около двух часов, чтобы более или менее тщательно познакомиться с ним. Наконец прочли все от корки до корки, и Валера передал папку с делом Игорю со словами:

– Спасибо, брат. Родина тебя не забудет!

– На него будет заведено уголовное дело – новое, по вашему факту. – Игорь посмотрел на меня. – Калмыков будет объявлен в разыск, так что имейте в виду, скоро вас могут вызвать для опознания.

– Да, понимаю. Вы записали мои координаты?

– Конечно! В случае чего, узнаю у Валерия.

Мужчины попрощались, и мы втроем вышли из кабинета Игоря. Сев в машину, принялись делиться впечатлениями.

– Надо же! – вырвалось у меня. – Я так и знала! – Эмоции переполняли до краев, и от этого я не могла сразу сформулировать все, что хотела сказать, но мужчины и так меня прекрасно поняли.

– Сволочь! – коротко констатировал Костя.

– Да не то слово! – поддакнул Валерка.

– А ты вообще молчи! – цыкнула я на него. – Кто тебя за язык тянул? Я же сказала, что сама во всем разберусь! Зачем ляпнул про похищение? У, змей!..

– Во благо ваше, Ирина Анатольевна, единственно во благо, – раболепно залепетал Гурьев. – А то не ровен час еще какая историйка с вами приключится. А тут уж, чтоб окончательно вас обезопасить…

– Ладно. Только впредь смотри у меня! – пригрозила я кулаком.

– Не велите казнить, Ирина Анатольевна… – комично забормотал Валерка.

– Куда? – Костя развернулся к нам.

– Ирину, наверное, домой. А меня, уж будь добр, друг любезный, на работу доставь, – проговорил Валера.

– Что значит домой? – грозно вопросила я. – Нет. Я домой не поеду. Сначала – на работу.

– Зачем? – спросил Костя. – Ведь все сделали, что запланировали, езжайте отдыхайте.

– Как же вы все меня достали своим «отдыхайте», – нахмурила я брови. – Сказала на работу, – подытожила я, – значит, на работу.

Валерка с Костей хитро переглянулись, и Гурьев кивнул.

– И не думайте ничего затевать! – прикрикнула я на обоих. – На студию!

– Да мы завсегда пожалуйста, – расплылся Гурьев и торжественно скомандовал Косте: – На студию!

Мы покатили на телевидение, но, к несчастью, неподалеку от него застряли в пробке. Я вздохнула, приготовившись к долгому ожиданию. Валерка сразу же принялся травить анекдоты, дабы как-то сгладить время пребывания в вынужденном застое. Даже выход из машины превратился в проблему. Со всех сторон нас окружали автомобили, и дверцу можно было лишь приоткрыть.

Костя настроил радио на какую-то незатейливую волну, и в салоне зазвучала веселенькая песенка в исполнении популярного певца.

Я сидела на заднем сиденье и смотрела в окно. Тарасовцы, наконец-то дождавшись теплых деньков, высыпали на улицу, народ так и валил, хотя время было самое что ни на есть рабочее. Но, несмотря на это, толпы пешеходов заполонили тротуары. Я по привычке вглядывалась в лица прохожих, как вдруг в толпе – или мне показалось – мелькнуло знакомое лицо. Я поискала его глазами, но нет, наверное, и в самом деле показалось. Я даже не могла понять, кого именно увидела – мой мозг просто отметил этот факт.

Я опять принялась всматриваться в толпу прохожих… Нет, никого… Может, показалось? И тут я увидела ее! Это была женщина. Немолодая. Ее лицо тоже было мне знакомо, я уверена, что совсем недавно я ее где-то видела. Только вот где и при каких обстоятельствах?.. Никак не вспомню!.. А рядом с ней мужчина… О боже! Меня даже передернуло от неожиданности и от испуга! Это же… это же Калмыков! Собственной персоной! Никаких сомнений, это он!

Я едва не вывалилась в открытое окно машины. Костя и Валера заметили это.

– Ирина, что случилось? – встревоженно спросил Гурьев.

– Там… – Я от волнения не могла выговорить ни слова. – Там… они…

– Кто они? – Костя тоже принялся всматриваться в толпу прохожих.

– Вон, вон там… – Я показывала в направлении, где увидела их обоих.

Костя тоже напряженно всматривался в проходящих мимо.

– Там Калмыков! – крикнула я, видя, что мои провожатые так и не увидели его. – Он с женщиной.

– Вижу, вижу! – воскликнул Валерий. – Вон они!

Костя тоже наконец заметил Калмыкова со спутницей: ею оказалась не кто иная, как бывшая домработница Осиповых. Все-таки я узнала ее! Лицо этой женщины показалось сразу знакомым, но я никак не могла вспомнить откуда. И вот теперь все стало ясно.

– Черт, эта пробка! – выругался Костя.

– Нельзя упускать их из виду! – Валера попытался выбраться из машины, но тщетно.

– Нет! – Костя дернул его за рукав куртки. – Так они нас заметят. Надо на машине.

– Интересно, каким образом это сделать? – Костя крутил головой вправо и влево, пытаясь высмотреть свободное местечко, чтобы продвинуться вперед хоть чуть-чуть, но пробка была все еще довольно плотной, поэтому нам ни за что не удалось бы выскочить из нее, если бы снова не счастливый случай.

Я высунулась из окна по пояс, чтобы посмотреть, куда же направляются Калмыков с женщиной. Они шли по тротуару в ту же сторону, куда ехали и мы. Надо же! Ничего люди не боятся. Настолько привыкли чувствовать свою безнаказанность. Особенно Калмыков. Ну да ничего, теперь его песенка спета!

Мы внимательно наблюдали за каждым их шагом. Но вот эти двое свернули, и я заметила, как Калмыков стал переходить дорогу.

– Уйдут! – Валерий метался по машине, не в силах что-то предпринять. – Надо выходить. И за ними!

– Подождите! – крикнула я. – Смотрите, они, кажется, идут к машине.

Теперь мы все не спускали глаз с лобового стекла, чтобы получше видеть, куда направляются Калмыков со спутницей. Я оказалась права: в потоке автомобилей, немного впереди нас, на обочине, стояла машина Калмыкова, та самая, на котором меня увезли вчера вечером, – темная «девятка». Вот так удача! Выходит, они застрянут в той же пробке, что и мы, и никуда от нас не денутся.

– Повезло! – констатировал Гурьев, довольно потирая ладони.

– Разгуливают преспокойненько себе как ни в чем не бывало, – добавил Костя.

– А чего ему бояться? Внешность он изменил, у ментов на него ничего нет, так полагает… Кроме того, после похищения ему тоже вроде нечего бояться. Он ведь уверен, что Ирина не видела его лица.

– Надо же! А почему с ним осиповская домработница? – удивилась я. – Неужели и она причастна?

– Выходит, причастна… – сделал вывод Костя. – Теперь понятно, кто открыл дверь преступнику и кем был преступник.

– Да… – задумчиво протянула я. – Кто бы мог подумать?

– А чего это они разгуливали пешком, раз у них здесь машина? – вдруг спросил Валера.

– Да кто их знает… Может, в магазин забегали, пока все равно стоим… – предложил Костя.

– Только бы не упустить их, когда пробка рассосется! – взмолилась я.

– Не беспокойтесь, Ирина, уж теперь-то ни за что не упустим, – заверил меня Шилов. – Никуда не денутся, голубчики!

Мы простояли в пробке еще минут двадцать. Я все время боялась, что Калмыков каким-то образом сумеет смыться, пока мы его не видим. Теперь нам не была видна его «девятка», а Костя запретил мне выходить из нашей – с трудом, но я бы выбралась из нее, – чтобы посмотреть, где они. Меня могли заметить, и тогда бы я испортила ребятам, как сказал Валерий, «всю малину». Я ерзала на сиденье, не находя себе места. Гурьев тоже был напряжен, но его состояние было сродни напряжению гончей перед тем, как затравить дичь. Он, словно борзая, нетерпеливо поглядывал в окно, готовый в любую минуту сорваться и бежать. Так и хотелось ему пуститься по следу Калмыкова! Один Костя вел себя спокойно, поглядывая вокруг и не проявляя особых признаков нетерпения.

Но наконец-то впереди забрезжило что-то наподобие просвета. Кажется, поток тронулся, и появилась надежда, что мы сможем проехать. Так и получилось, машины постепенно разъезжались, дорога становилась свободнее, и теперь главное было – не потерять из виду Калмыкова. Но мы знали его машину, и это должно было помочь. Единственное, что могло помешать, так это то обстоятельство, что Калмыков мог нас заметить.

– Надеюсь, этого не случилось, – выразила я надежду.

– Не должен бы. Они же шли по тротуару, не глядя в нашу сторону. Да и стали бы они рассматривать стоящие в пробке машины, даже если бы и подозревали что-то…

– Но ведь они, если не ошибаюсь, видели твою машину тогда, у дома Осипова, – напомнил Валера.

– Если это были действительно они, – проговорил Костя, и я услышала в его голосе нотку сомнения.

Джип, стоящий прямо перед нами, наконец сдвинулся с места, и мы тоже смогли тронуться. Костя напряженно всматривался в поток, пытаясь разглядеть машину Калмыкова, но ее нигде не было. Я вытягивала шею, стараясь отыскать темную грязную «девятку» с тонированными стеклами, но, увы, тоже ничего не видела. Неужели бог позволит нам вот так запросто упустить этого бандита?! Я едва не расплакалась от обиды и отчаянья.

– Вон она! – крикнул вдруг Валерка.

Костя тоже увидел «девятку»… И началось преследование!.. Мы ехали по дороге, со всех сторон окруженные другими машинами, не имея возможности маневрировать. Но с другой стороны это было нам на руку, потому что и Калмыков не мог улизнуть незамеченным. Постепенно мы пробирались через впереди идущие авто и нагоняли машину Калмыкова.

И вот – желанный момент! Заляпанные грязью номера темной «девятки» замаячили прямо перед нами. Костя пропустил вперед пару машин, чтобы не бросаться в глаза, тем более что существовал риск. Мы до конца не были уверены в том, что Калмыков не знает номеров нашей машины. Тот ехал не торопясь и, видимо, ничего не опасаясь. А зря!

Костя пристроился позади «уазика», который как привязанный плелся за машиной Калмыкова. Нам повезло, «уазик» сворачивал туда же, куда и «девятка». Правда, на одном перекрестке мы едва не потеряли Калмыкова, он успел проскочить на зеленый свет, а когда к перекрестку подъехали мы, загорелся красный. Нарушать было нельзя, поэтому Костя был вынужден остановиться, чтобы переждать. К счастью, «уазик» тоже проскочил на зеленый вместе с Калмыковым, и вскоре мы опять сели на хвост «девятке».

Калмыков ехал центральными улицами, временами сворачивая в переулки. Интересно, зачем он это делал? Заметил слежку или маскируется машинально? «Уазик» вскоре отстал, и Косте пришлось резко свернуть в сторону, чтобы Калмыков не заметил нашу машину. Проехав параллельным проулком, мы вывернули прямо на дорогу, да так удачно, что преследуемая «девятка» проехала как раз перед нами.

Господи, ну куда это они? Катаются, что ли? Я уже измаялась сидеть на заднем сиденье и наблюдать, как Калмыков наворачивает круги по городским улицам, а мы, словно привязанные, катимся за ним по пятам. Но вот вроде и нашим мучениям пришел конец, «девятка» Калмыкова свернула в один из дворов и остановилась.

– Наверное, он здесь живет, – предположила я.

– А ты случайно не знаешь, где обитает домработница Осиповых? – спросил меня Гурьев.

– Нет.

– Вероятно, здесь.

– Да, похоже на то, – кивнул Костя.

Въехать во двор следом за Калмыковым мы не могли. Точно оказались бы тогда как на ладони и не заметил бы нас только слепой или полный кретин. Опытный же волк Калмыков сразу бы приметил прилипчивую «девятку», повсюду следовавшую за ним. Поэтому мы пристроились на углу дома, не въезжая во двор. С этого места была видна остановившаяся машина Калмыкова, но не понятно, куда направились седоки, выйдя из автомобиля.

И тогда Валерий, не выдержав, открыл дверцу и вышел из машины.

– Будьте здесь, – проговорил он. – Я пройдусь немного, гляну, куда они там рванули. А ты смотри, никуда не вылезай, – погрозил он мне пальцем. – Не выпускай ее никуда! – это он уже Косте.

– Естественно, – кивнул Шилов.

– Ни при каких обстоятельствах.

– Может, лучше я? – Костя посмотрел на Гурьева.

– Нет, тебя он мог видеть, когда ты был в доме Осипова. А меня в лицо не знает. Я быстро. – Валерий кивнул и улыбнулся.

Он захлопнул дверцу и, насвистывая что-то, направился во двор дома, куда въехал Калмыков.

Мы ждали Гурьева молча, оба – и Костя, и я – в напряжении. Наконец Костя не выдержал и, обернувшись ко мне, сказал:

– Ирина, никуда не выходите. Я сейчас.

– Куда ты?

– Я посмотрю. Что-то Валерки долго нет…

– Костя…

Но Шилов уже открыл дверцу и вышел. Но не успел он ее захлопнуть, как показался Валерка. Он шел, беззаботно засунув руки в карманы и вертя головой по сторонам как ни в чем не бывало. Мужчины уселись на прежние места.

– Поехали, – коротко приказал Валерка. – Посмотри, Костя, на тот кустарник. Там, по-моему, можно хорошо замаскироваться. – Он показал рукой направление, куда надо было двигаться, и Костя повел машину в ту сторону.

– Ну что там, Валер? Не мучай нас, – взмолилась я.

Валерий развернулся ко мне и улыбнулся во весь рот.

– Мучайся, мучайся, – злорадно проговорил он. – Будешь знать, как не слушаться старших.

– Валера, ну хватит уже! Сколько же можно меня этим попрекать? Я же теперь безвылазно сижу здесь с вами, чего еще нужно?

– Ну что там? – спросил Костя.

– В общем, так, – деловито начал Валерка. – Они заперли машину и зашли во второй подъезд.

– А что ты тогда так долго? – нетерпеливо спросила я.

– Не перебивай, – проговорил Валерий. – Я решил проследить, куда именно они пойдут. Незаметно прокрался за ними следом и постоял внизу в подъезде, послушав, что к чему.

– И что? – Костя уже терял терпение.

– Они поднялись на второй этаж и вошли в квартиру.

– В какую? – поинтересовалась я снова.

Гурьев развел руками:

– А вот этого, мадам, извините, я не знаю.

– И что тогда толку, что ты за ними следил? – разочарованно произнесла я.

– Стоп! – Валерка хитро ухмыльнулся. – Это еще не все. Я посмотрел: дом старый, всего по две квартиры на этаже. Значит, так. План таков. Нам нужно остаться здесь и подождать, пока они куда-нибудь уйдут. Ведь уйдут же они хоть когда-нибудь, правильно?

– Ну? – Костя, как и я, не понимал, куда клонит Гурьев.

– А потом мы потихоньку проберемся в ту квартиру и пошарим там. Тем более что у вас двоих, – он хитро глянул на нас с Костей, – опыт в подобных делах уже есть.

– Не понял, – прервал его Костя. – Как это – пошарим?

– А очень просто. Так же, как вы пошарили в доме Осипова. Инструменты у тебя с собой?

– Нет, – растерянно ответил Шилов.

– Ну вот, – разочарованно протянул Валерий. – Так я и знал!

– Но я ведь не думал, что придется опять… – пытался оправдаться Костя.

– А надо было бы все предусмотреть. – Валера задумался. – Так, – вдруг решительно произнес он. – Сколько тебе времени надо, чтобы смотаться домой и взять все необходимое?

Костя прикинул в уме:

– Думаю, минут пятнадцать хватит.

– Тогда поступаем следующим образом. Я остаюсь здесь на стреме. А вы с Ириной отправляетесь к тебе домой, ты забираешь все, что необходимо, и обратно. Идет?

– Я останусь с тобой, – категорически заявила я Гурьеву.

– Даже и не думай, – отрезал Валерка. – Ты поедешь с Костей, здесь тебе оставаться небезопасно.

– Но я же останусь с тобой… – попробовала я возразить, но уже по тону Гурьева догадалась, что это бесполезное занятие.

– Нет, я сказал, – отрезал он. – Калмыков может тебя узнать, и вообще… Короче, я все сказал. – Валерий вышел из машины и направился в сторону детской площадки. По пути он обернулся и махнул нам рукой – дескать, езжайте.

Костя завел двигатель, и мы поехали к нему домой – благо жил он неподалеку от того места, где находилась квартира Калмыкова.

Мы обернулись минут за пятнадцать, даже быстрее, чем предполагал Шилов. Остановившись у того места, где и стояли, мы опять заехали в кусты, и Костя выключил двигатель. Через пару минут к нам подошел и Валерий, сел в машину.

– Дома, – сообщил он. – Пока никуда не выходили. Но, думаю, что скоро все же выйдут, и тогда…

Мы коротали время, слушая автомагнитолу, то ставили кассеты, то, когда надоедало, переключались на радио. Прошло больше часа, но ни Калмыкова, ни его пассии не было видно. Я уже начала было дремать, когда вдруг в салоне автомобиля раздался возбужденный шепот Гурьева:

– Идут! Я же говорил, что когда-нибудь они все-таки свалят. Вон они!

Мы с Костей дружно повернули головы в сторону второго подъезда. Действительно, Калмыков вместе со своей дамой вышел оттуда и направился к машине. Потом оба сели в нее и укатили.

– Вот и славно, трам-пам-трам! – довольно потер руки Валерка. – Костя, где там у тебя арсенал?

– В багажнике. А как мы узнаем, в какой они были квартире? – спросил Шилов, открывая багажник.

– А ничего узнавать не надо: я уже все узнал.

– Узнал? – изумилась я. – И как же?

– Очень просто. Тут не надо быть семи пядей во лбу. Пока вас не было, я решил не терять времени даром. Пошел в их подъезд и поднялся на второй этаж. Как я и сказал, там всего две квартиры. Я позвонил в первую, наудачу. Мне открыла пожилая женщина, и я сразу понял, что это не квартира Калмыкова. Вряд ли они стали бы жить с кем-то, занимаясь такими темными делишками. Но на всякий случай, конечно, решил все же проверить. Спросил, не здесь ли живет Валерий Гурьев. Женщина удивилась и сказала, что здесь таких нет. Тогда я нервно оглянулся на соседнюю дверь и спросил, может быть, в той квартире? Женщина сказала, что и в той квартире никаких Валериев Гурьевых нет. Тогда я спросил, кто живет в той квартире, и она сказала, что там проживают муж с женой, но его зовут не Валерий. А кстати, как зовут Калмыкова?

– Если Калмыкова, то, по-моему, он Андрей. Других его имен я не помню, – ответила я.

– Точно, Андрей. Мне и женщина так сказала. Значит, сейчас он живет под фамилией Калмыков. Вот и все. Просто, как все гениальное. – Валерка гордо поднял голову.

– Молодец! – от души похвалила я его.

– Давно они уехали? – спросил Костя. Он достал из багажника ту самую сумку, с которой в прошлый раз мы ходили «на дело» к Осипову, и перекинул ее через плечо.

– А вдруг соседка увидит, как мы ковыряемся в замке Калмыкова? – испугалась я. Я снова вспомнила слова Володьки о том, что взлом и проникновение на чужую жилплощадь – подсудное дело, и мне стало не по себе.

– Не увидит. У нее на двери нет «глазка», – проговорил Валерий. – А других соседей на этаже нет. Что же касается прочих обитателей этого дома, то нам остается лишь надеяться на то, что им не приспичит никуда выходить в это время.

– Готов? – спросил Костя. – Тогда пойдем.

– А машину? Ее надо закрыть, – проговорила я.

– Зачем? – в один голос спросили мужчины. А Валерка добавил:

– Ты ведь останешься здесь и будешь караулить ее.

– Почему это я останусь здесь? – Я чуть не заплакала от обиды. – Пойду с вами.

– Нет, Ирина, хватит и прошлого раза, – хмуро проговорил Костя. – Я больше не допущу, чтобы с вами что-нибудь случилось.

– Да ничего со мной не случится! – возмутилась я. – Возьмите лучше меня с собой, а то я тут таких дел натворю, хуже будет, – пригрозила я.

Мужчины переглянулись, и Гурьев одобрительно кивнул:

– Ладно уж. Лучше давай возьмем, а то ведь натворит дел… Расхлебывай потом…

– Вот-вот, – поддакнула я, видя, что Костя не намерен соглашаться. – Натворю. Лучше возьмите.

– Хорошо, – после секундного колебания согласился Шилов. – Только чтоб без самодеятельности. Делать, что скажу.

– Конечно, конечно. – Я покорно сложила руки на груди. – Как скажете.

Мы втроем вошли в подъезд, сердце мое колотилось, но уже не так бешено, как в прошлый раз. Поднявшись на второй этаж, Валерий махнул рукой на дверь одной из двух квартир.

– Здесь, – шепотом проговорил он.

Костя снял с плеча сумку и открыл ее. Я покосилась на соседнюю дверь: на ней действительно не было «глазка». И к лучшему. Я прислушалась; в подъезде было тихо, только где-то во дворе мяукала кошка. Костя приступил к вскрытию замка.

Дверь была самая обыкновенная, деревянная, обитая снаружи темно-коричневым дерматином. Интересно, это квартира его пассии или они ее снимают? Пока Костя ковырялся в замке, я нервно озиралась по сторонам. Валерка же как ни в чем не бывало стоял и тихонько насвистывал какую-то мелодию. Даже не волновался нисколечко. Будто бы взлом и обыск чужих квартир для него – обычное дело. То же самое, что сходить в кино. Костя методично крутил отмычкой в замочной скважине.

– Долго еще, Костя? – шепотом спросила я.

– Еще немного, – тоже едва слышно ответил Шилов.

Но вот в замке наконец что-то щелкнуло, и он тихонько заскрипел.

– Есть! – обрадованно проговорил Костя и повернул отмычку: дверь бесшумно распахнулась. – Заходите, – Костя кивнул мне и Гурьеву.

Мы друг за другом, почему-то на цыпочках, вошли в квартиру Калмыкова. Тишина. Никого нет. На меня сразу пахнуло затхлым запахом давно не проветриваемого помещения. Запах старых вещей, какой обычно стоит в квартирах, где живут пожилые люди, перебивал «аромат» паров алкоголя и сигаретного дыма… Да, весело, похоже, живет гражданин Калмыков, он же Севостьянов, он же…

Ну ничего, недолго уже ему осталось. Я осторожно заглянула в единственную комнату. Квартирка была небольшой. Ничего особенного – старая мебель, диван, накрытый вытертым покрывалом, в углу у окна круглый стол. На нем – плюшевая скатерть с бахромой. Около стола два деревянных стула. Пол, покрытый досками, давно не крашен. И давненько не метен и не мыт. Да, хозяйка из подруги Калмыкова вышла неважная. Как же она могла служить домработницей у Осиповых, если у себя в доме не в состоянии навести чистоту и порядок? И кто она вообще такая? Надо было в милиции поинтересоваться относительно и ее личности тоже. Жаль, не догадалась сразу.

Костя с Валерой тем временем, пока я рассматривала убранство квартиры, не теряли времени даром. Костя методично обыскивал шкаф, стоявший за дверью, а Валерий сразу же прошел в кухню. «Хорошо, что квартирка маленькая и мебели в ней не так уж много, – подумалось мне, – а не то не справиться нам со всем этим барахлом вовек».

Я осмотрелась. Надо бы тоже чем-то заняться. А то стою тут как неприкаянная, и пользы от меня никакой.

– Костя, а где мне посмотреть? – шепотом осведомилась я.

– Вон там поищите пока, – махнул рукой Шилов в сторону окна. – В комоде.

У окна стоял большой обшарпанный комод, еще, наверное, дореволюционного года выпуска. Сверху донизу в нем были ящики. Я принялась за работу. Выдвинув верхний ящик, я заглянула внутрь. Там лежали какие-то старые вещи, носки, носовые платки, рваные чистые тряпки, проеденный молью шарф и прочее барахло. Я принялась методично рыться в этом добре. Ничего подозрительного не обнаружилось.

– А что ищем-то? – весело спросил Валерий, заглянув в комнату.

– Что угодно, – ответил Костя, не отрываясь от дела.

– Понял, – хохотнул Гурьев и исчез в дверном проеме.

Я выдвинула второй, третий, четвертый ящики, но и там – то же самое. Кое-где старые вещи, в одном ящике два толстых, покрытых пылью альбома с фотографиями. Я достала их и принялась листать в надежде, что хоть что-нибудь обнаружу. Но удача и на сей раз не улыбнулась мне.

Костя между тем перешел к дивану. Осмотрев шкаф, он тоже не нашел в нем ничего примечательного. «Ну где же прячет свои секреты этот бандит Калмыков?» – со злостью подумала я. Если мы здесь долго проторчим, то рискуем нарваться на хозяев, внезапно вернувшихся откуда-нибудь. Эх, надо было Валеру оставить во дворе, на шу*censored*е…

Как только я подумала об этом, из кухни раздался приглушенный сдавленный крик:

– Нашел! Сюда!

Костя тут же бросил осматривать диван, а я кинула альбомы в ящик комода. Мы вошли в кухню. Валерка как раз раскладывал на полу какой-то черный полиэтиленовый пакет, явно чем-то наполненный.

– Смотрите, кажется, это то, что мы искали. – Валера запустил руку в пакет и выудил оттуда прозрачный пакетик поменьше.

Костя взял у него из рук маленький сверток и стал разбирать его. Он достал из пакетика несколько миниатюрных аудиокассет, штук пять или шесть. Потом небольшую черную пластмассовую коробочку, как пояснил Костя, это было записывающее устройство. После чего Шилов извлек из черного пакета бумажный сверток, по размеру напоминающий ученическую тетрадь.

Он развернул его, и оттуда посыпались фотографии. Цветные, хорошего качества. Мы принялись рассматривать их, несколько штук взял Валерка, несколько я, остальные – Шилов. На всех, без исключения, снимках были изображены два человека – супруги Осиповы. И везде они ссорились. Это было видно по их искаженным злобой лицам. На одном снимке Осипов, залепивший пощечину Элле Анатольевне. И таких снимков оказалась целая пачка. Просмотрев фотографии, я вернула их Шилову, и он снова аккуратно завернул все в бумагу.

Пошарив рукой в пакете, Костя поднял глаза на меня:

– Больше ничего нет.

– Забираем и уходим, – скомандовал Валерка.

Мы быстренько уничтожили следы пребывания в квартире Калмыкова, поправили покрывала, задвинули ящики комода, прибрали в кухне.

Костя первым вышел в прихожую:

– Сначала – я, вы – за мной.

Он приоткрыл входную дверь и выглянул в подъезд. Потом сделал пару шагов и вышел на лестничную площадку, осмотрелся и только после этого кивнул нам – выходите. Мы вышли на площадку, по-прежнему стояла тишина, не было никого видно и слышно. Костя осторожно прикрыл дверь калмыковской квартиры, потом захлопнул замок. Хорошо, что не пришлось долго возиться с ним.

Мы спустились вниз, никого не встретив по дороге. Благополучно миновав лестницу, оказались на улице. И только теперь я вдохнула полной грудью. Голова еще немного болела после вчерашнего удара, но чувствовала я себя значительно лучше. Вот только сердце колотилось, словно сумасшедшее.

Молча дошли до Костиной машины, стоявшей неподалеку в кустах. Усевшись в салон, я откинулась на спинку сиденья.

– Что, страшно было? – подколол меня Гурьев.

– С чего вдруг? – парировала я.

– Ну, нечасто, наверное, ведущей программы «Девчачьи слюни» приходится пробираться в чужие квартиры. А?

– Похоже, скоро это станет доброй традицией, – пошутила я, взглянув на Гурьева, каждый раз придумывающего для моего «Женского счастья» новые забавные названия.

Костя завел двигатель, и машина, тихо заурчав, тронулась. По дороге между мужчинами и мной произошел бурный спор по поводу того, куда доставить меня. Оба моих провожатых настаивали на том, чтобы немедленно отвезти меня домой. Я же, напротив, ни в какую не намеревалась соглашаться с этой вопиющей несправедливостью.

– Хватит, – настаивал Валерка, – тебе надо отдохнуть. Вон на тебе уже и лица нет.

– Я прекрасно себя чувствую, даже и не думайте от меня избавиться, – ответила я.

– Да мне Володька голову свернет, – не унимался Гурьев.

– Пришьем, – усмехнулась я.

– Ну, смотрите, Ирина Анатольевна, будете сами объясняться со своим дражайшим супругом, – недовольно буркнул Валерий и отвернулся к окну.

– Да запросто, – обрадовалась я тому, что Гурьев так быстро сдался.

Мы добрались до редакции и выгрузились из машины. Пакет с кассетами и фотографиями нес Гурьев. На правах нашедшего, как он выразился. Мы поднялись на наш этаж и вошли в кабинет, где нас уже с нетерпением ждали все мои коллеги.

– Боже мой! Ну что так долго? – всплеснула руками Моршакова.

– Наконец-то, Ирина! Как вы себя чувствуете? – Лера была, как всегда, сама любезность и воспитанность.

Павлик, как ни странно, при виде меня тут же вскочил со своего излюбленного кресла и церемонно предложил мне занять его. Я уселась в кресло и гордо воззрилась на Гурьева.

– Давай рассказывай.

Галина Сергеевна, глядя на мой торжественный вид, недоуменно посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Гурьева, потом на Шилова.

– Случилось что-то, о чем мы не знаем? – спросила она.

– Вы поразительно догадливы, Галина Сергеевна, – улыбнулась я. – Произошло нечто…

– Тогда не мучьте нас, – простонала Лера, – а рассказывайте все по порядку. – Она устроилась было на стуле, а потом спохватилась: – Вы, наверное, проголодались? Я сейчас, быстренько… Мы как раз вас ждали… – Лера принялась хлопотать вокруг стола, ставя на него нехитрую снедь: тарелку с бутербродами, вазочку с вафельным тортом, несколько яблок, чашки и сахарницу.

Валера устроился поудобнее и, так как все взоры обратились к нему, словно к виновнику торжества, начал:

– Мы добыли улики! – И водрузил на стол пакет. Потом растерянно оглядел всех присутствующих и виновато произнес: – Ну, вот, собственно, и все.

– Что там? – покосилась на пакет Моршакова, словно там была бомба.

– Улики! – повторила я. И, видя, что никто ровным счетом ничего не понимает, решила сжалиться над коллегами. – Ну хорошо, я расскажу вам историю с самого начала. С того момента, как мы приехали в милицию…