Разбудил меня телефонный звонок. Я взяла в руки мобильный телефон и включила его.

– Ольга Юрьевна, вас беспокоит майор Здоренко, – представился собеседник. Я не сразу поняла, о чем он вообще хочет со мной беседовать, ведь с момента нашей последней встречи в редакции прошло чуть больше месяца. За это время на меня навалилось столько редакционных проблем, что я забыла обо всем, в том числе и о заведенном на меня уголовном деле, так как сотрудники правоохранительных органов не беспокоили меня, если не считать того, что я приходила несколько раз в милицию по вызову следователя, чтобы уточнить какие-то показания, сообщить о том, что майор Здоренко взял под свое наблюдение охранное агентство «Крепость», и напомнить, что прошел как раз месяц, по прошествии которого должно было случиться ограбление в особняке Волынского. Здоренко периодически названивал мне, но по этому делу ничего интересного не сообщал.

– Да, слушаю, – без особого энтузиазма сказала я.

– Хочу отчитаться перед вами о проделанной работе, так сказать, обрисовать ситуацию, – начал Здоренко. – Вы ведь беспокоитесь о том, как идут наши дела?

– Да, – не очень уверенно сказала я, уже выбираясь из теплой постели.

– Буквально три дня назад в указанном вами особняке в поселке Дубки нами организована засада, но пока она не принесла никаких результатов, – объяснил Здоренко хорошо поставленным голосом военного, будто отчитывался перед вышестоящим руководством. – Параллельно мы ведем наблюдение за одним из сотрудников фирмы «Крепость», а именно, за Дмитрием Корандиным. По моим подозрениям, ограбление особняка должно произойти в ближайшие дни. Я прошу вас сохранять спокойствие и предоставить РУБОПу возможность спокойно провести завершающий этап операции. Ольга Юрьевна, мне не хотелось бы, чтобы вы вмешивались в это дело на последнем этапе.

Если бы Здоренко не сказал последней фразы, то я спокойно бы отнеслась к его словам, но в какой-то момент мне стало обидно за то, что я совсем недавно прилагала столько усилий, чтобы поймать этого самого Корандина, и теперь, уверена, завершить операцию должна была именно я. Окончательно проснувшись, я решила, что выполнять просьбу Здоренко по меньшей мере глупо. Но своих соображений по этому поводу выдавать не стала, поэтому слукавила, сказав:

– Конечно же, я не буду вам мешать. Полностью полагаюсь на профессионализм ваших подчиненных.

Но едва Здоренко положил трубку, я быстро набрала номер домашнего телефона Виктора и назначила ему свидание около его подъезда через полчаса. Быстро привела себя в порядок, оделась, схватила сумочку, сотовый телефон и спустилась к машине.

До Виктора я доехала за пятнадцать минут и остановилась около его дома. Надо было еще сообщить Маринке, что мы уезжаем в Дубки, чтобы сотрудники редакции не удивлялись нашему внезапному исчезновению.

– Алло, – протянула лениво Маринка. – Привет! Ты где сейчас? – поинтересовалась я у подруги.

– Как где? В постели с самым прекрасным мужчиной на свете, – загадочно проговорила Маринка, мурлыча в трубку. – Только не думай, что это все тот же кавалер, с которым мы тогда с тобой познакомились в «Эдеме». Того джентльмена и след простыл: не успели мы и неделю повстречаться, как он куда-то исчез. Хотя моего любимого тоже зовут Александр, но он со мной уже две недели! Так что это настоящая любовь!

– Маринка, – перебила я подругу, потому что она могла бесконечно говорить о своих многочисленных поклонниках, – мы с Виктором сейчас едем в Дубки, так что нас в редакции не будет.

– В какие Дубки? – не поняла Маринка.

– Там, по нашим расчетам, должно произойти ограбление особняка Волынского. Это подтвердил и Здоренко, – напомнила я забывчивой подруге. – Не могу же я оставаться в стороне! От исхода этого дела зависит судьба уголовного дела, которое заведено на меня по факту наезда на Валерию.

Маринка пожелала нам удачи, и я отключила телефон, так как из подъезда уже выходил Виктор с рабочей сумкой и фотоаппаратом через плечо.

Я мчалась на бешеной скорости, опасаясь, что опоздаю и не увижу самого интересного, то есть захвата грабителей. Участвовать лично в этом я не хотела, но мог бы получиться интересный материал для газеты.

С того времени как я занималась эти делом, прошло уже довольно много времени, даже весна уже вступила в свои права, и в воздухе ощущалась свежесть, характерная для этого времени года. В городе снег почти растаял, а в Дубках он еще лежал сиротливыми островками. Машину мы оставили, завернув в один из проулков, прямо на обочине около ворот особняка, с хозяином которого мы не были знакомы. Времени на разговоры с охранником сейчас не было, поэтому я бросила машину, не побеспокоившись о ней. И решила, что нам опять придется просить помощи у Бориса Ильича, соседа Можайского и Волынского, с которым мы уже были знакомы: из окна его столовой хорошо просматривались оба дома, и именно с этого места получились бы качественные снимки.

В поселке стояла тишь; мы с Виктором старались идти быстро, не привлекая внимания посторонних. Подходя к знакомым домам, я бросила взгляд на особняк Волынского, который казался совершенно безлюдным: Иван Игоревич уже, наверное, уехал на работу в город. Машины Можайского во дворе соседнего участка тоже не было: видно, отправился на службу.

Калитка у ворот Федорцова не была заперта, поэтому мы беспрепятственно прошли к двери дома. Я тихо постучалась, и хозяин почти тотчас же открыл нам дверь.

– Здравствуйте, Ольга Юрьевна, – узнал нас Федорцов и пригласил в дом.

– Мы опять вас беспокоим, уж извините, пожалуйста. – Я улыбнулась Борису Ильичу, не сообщая цели нашего прихода.

– Опять следить будете? – поинтересовался он.

– Да! Можно пройти в столовую? – попросила я разрешения, не сомневаясь, что знакомый дачник не откажет нам и на этот раз.

Борис Ильич проводил нас, а сам принялся что-то готовить на кухне. Я устроилась у окна, на подоконнике которого еще лежала подзорная труба, которой мы пользовались в прошлый раз. Виктор присел рядом и взял в руки фотоаппарат.

Ожидание наше было нетерпеливым. Мне хотелось, чтобы грабители начали свое грязное дело сейчас, немедленно. Мы не знали, когда это должно произойти. Но ведь майор Здоренко не зря назначал именно эту дату. Источнику, из которого он узнал о готовящемся ограблении, я доверяла, поэтому не сомневалась, что все произойдет именно сегодня, но вот когда?..

Во дворе Волынского было по-прежнему тихо, и мне казалось, что в доме никого нет, несмотря на то что Здоренко предупредил о готовящейся засаде. Я выжидательно всматривалась в окна особняка, не сводя с него глаз. Пропустить самое интересное, то есть непосредственное появление грабителей, мне не хотелось.

В таком тревожном ожидании мы просидели около трех часов, и я уже начала уставать. Борис Ильич все подливал и подливал нам чая в чашки, а Виктор не выпускал из рук фотоаппарата. Во дворе Волынского по-прежнему не наблюдалось никакого движения, в поселке стояла мертвая тишина, и только щебетание птичек едва слышно доносилось до нас.

И вдруг я услышала звук приближающейся машины, сразу же посмотрев по сторонам. Именно оттуда, откуда несколько часов назад пришли и мы с Виктором, мчался автомобиль, «шестерка» серого цвета. Сидящих за рулем не было видно, но вскоре он подъехал к воротам Волынского. В машине сидели двое. Я направила подзорную трубу на мужчину, сидящего за рулем.

Это, без сомнения, был Дмитрий Корандин, только на сей раз одетый по-весеннему, в куртке с высоким воротом, прикрывающей нижнюю часть лица, и в надвинутой на лоб кепке. Но тем не менее я узнала его сразу. Дмитрий вышел из машины и прошел к воротам.

Напарник его стоял ко мне спиной. Ничего примечательного в его фигуре я не обнаружила, но, когда незнакомец оглянулся, внимательно осматривая окружающие особняки, я едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. В тишине звучали только щелчки фотоаппарата, Виктор фиксировал практически каждое движение грабителей, поэтому мой всхлип, вырвавшийся все же, был неожиданным и пугающим. Напарником Дмитрия оказался тот самый Александр, который месяц назад стремился покорить в кафе сердце Маринки. И я была непосредственной участницей этого знакомства!.. А вот подробностей развития отношений подруги с этим типом, как, впрочем, и расставания, я не знала, потому что не придала тогда значения очередному увлечению своей секретарши.

Тем временем Дмитрий с Александром уже спокойно шли к особняку Волынского. Грабители не оглянулись ни разу и, как только Дмитрий открыл дверь, шмыгнули внутрь. В столовой, откуда мы наблюдали за всем, было тихо, но, если бы в доме Волынского произошла драка или же прозвучал выстрел, то мы бы это наверняка услышали. К сожалению, ничего такого не произошло.

Я начала волноваться. Входная дверь особняка была плотно закрыта, и я напряженно, до слез всматривалась в нее. Виктор не отрывался от трубы, направив ее на окна дома, но днем они просматривались гораздо хуже, чем вечером… Ничего не происходило, наверное, в течение пяти-семи минут, как мне показалось, хотя на часы я не глядела, а время чувствовала интуитивно.

– Все! Надо действовать, – неожиданно сказала я, вставая с места. – А то они сейчас уйдут!

Виктор одернул меня и кивнул на особняк Волынского, на крыльце которого в этот момент появились выходящие из дома Дмитрий и Александр, оба совершенно спокойные. Корандин запирал ключом дверь, а затем, когда ключи уже лежали в его кармане, он с напарником пошел к машине.

– Черт! – выругалась я. – Где же милиция? Где Здоренко? Неужели они все прошляпили?

Я не сводила глаз с «шестерки», в которую уже садились грабители. Сейчас они умчатся в неизвестном направлении, а мы с Виктором останемся здесь с пачкой фотографий, от которых не будет уже никакого толка. Я отчетливо слышала звук взревевшего мотора автомобиля с преступниками, они беспрепятственно собирались уезжать, и некому было их остановить. Я дернулась и готова была уже выбежать из дома на дорогу, чтобы показать, что есть свидетели произошедшего, как вдруг воздух огласил вой милицейских сирен, услышав которые я несказанно обрадовалась. С обеих сторон улицы к «шестерке» двигались два милицейских автомобиля. Машина, в которой сидели преступники, оказалась зажатой между ними, так как поблизости не было ни перекрестков, ни переулков, в которые можно было бы свернуть. К грабителям, как только они вышли из машины, подбежали плечистые молодцы в милицейской форме и схватили их.

Уже не боясь, что помешаю ходу операции, я вышла из нашего временного укрытия и подбежала к Дмитрию, вокруг которого суетились милиционеры в количестве не менее десяти человек. Он стоял лицом к машине, поэтому не видел меня, а по его карманам проворно шарили руки одного из милиционеров. Обыскивающий постепенно выкладывал на капот машины то, что удалось заполучить грабителям. Помимо валюты и крупной суммы в рублевом эквиваленте, у Дмитрия были обнаружены предметы из драгоценных металлов, а также некоторые ценные бумаги. Все изъятое было занесено в протокол.

Александр нервничал, громко кричал, что во всем виноват не он, а его напарник, который и втянул его в это дело. Мне показалось это странным, хотя на самом деле у Дмитрия было изъято намного больше ценных вещей, чем у Александра.

Дмитрий же держался спокойно, не проронив ни одного слова, поэтому в тишине поселка слышались только возбужденные голоса милиционеров. Они явно были обрадованы такой удачей, впрочем, так же, как и я. Помимо того что фотограф, являющийся сотрудником правоохранительных органов, снимал практически каждый шаг своих коллег, Виктор тоже не стоял на месте и беспрерывно щелкал своим фотоаппаратом.

– Снимать запрещено, – грубо оттолкнул его в сторону громадный детина в милицейской форме.

– Криминальная газета «Свидетель»! Бойкова Ольга Юрьевна! – представилась я громко, и Дмитрий одновременно с Александром оглянулись.

Наши взгляды с Корандиным встретились. Он смотрел по-прежнему уверенно, но затем в какой-то момент не выдержал, опустил голову и больше не поднимал ее.

К месту захвата подъехала еще одна машина, которая, хоть и была исчиркана опознавательными надписями, но выглядела гораздо лучше, чем уже стоявшие неподалеку автомобили правоохранительных органов. Из автомобиля вышел майор Здоренко и, торопясь, подбежал к нам.

– Как вам, Ольга Юрьевна? Как мои молодцы работают? – обрадовался он, желая в очередной раз услышать комплименты в адрес РУБОПа.

Я промолчала, что явно расстроило Здоренко. Он был настоящим солдафоном и относился к своей службе как к самому драгоценному, что у него есть. Однако мое молчание не прошло незамеченным.

– А вы-то что здесь делаете? – удивленно спросил майор. – Я же говорил вам о том, что не нуждаюсь на этом этапе в вашей помощи. Вы могли бы испортить всю операцию! А если бы Дмитрий заметил вас?

– Я же все-таки журналистка и по долгу службы обязана непосредственно участвовать в таких делах, – оправдывалась я, хотя, уверена, имела полное право присутствовать при задержании.

– Вот я и говорю вам, Ольга Юрьевна, что пора бы уже подумать о семье, детях, в конце концов, а не гоняться за преступниками. – Так Здоренко каждый раз выражал свое пренебрежение к моей работе.

– А могу ли я попросить вас кое о чем? – скромно спросила я.

– Ну, что еще надумала?

– На Дмитрии все равно наручники, а неподалеку стоит моя «Лада», – начала я издалека. – Как я успела заметить, ваших сотрудников приехало много, и места для грабителей даже в трех машинах может не хватить.

– Ну уж об этом не беспокойтесь, довезем с ветерком, – успокоил меня Здоренко.

– Может, Дмитрия посадить в нашу машину? – предложила я. – Мне с ним поговорить надо, боюсь, что другого случая уже не предоставится.

– Это, конечно же, запрещено… – с сомнением проговорил Здоренко. – Но, принимая во внимание ваше непосредственное участие в деле… Хорошо, Ольга Юрьевна! Только учтите, что несете полную ответственность за него. К вам в машину сядут еще двое наших, чтобы обеспечить вашу полную безопасность.

Я поблагодарила старого товарища, который принялся ретиво отдавать команды подчиненным, хотя они и без его команд действовали профессионально. Виктор пригнал мою «Ладу» к месту происшествия. Дмитрия, по распоряжению Здоренко, усадили в нее на заднее сиденье. К Корандину присоединились и два милиционера, как и было оговорено.

Наш кортеж из трех машин правоохранительных органов и моей «Лады» двинулся в сторону города. Дмитрий сидел молча, впрочем, так же как и все остальные, хотя поговорить с ним мне хотелось. Повода для начала разговора не было, хотя я и не надеялась на откровенность Корандина. Меня смущало то обстоятельство, что на самом деле Александр тоже замешан в этом деле: значит, нашей розыскной деятельностью интересовались.

Я решила предложить вниманию Дмитрия папку, в которую сложила все сделанные Виктором фотографии, а также подаренную ему Валерией ручку с надписью. Мне было интересно посмотреть на его реакцию. На выезде из Дубков я не вытерпела:

– Что касается преступной деятельности вашего агентства, мы знаем все, – предупредила я Дмитрия и протянула ему папку. – Можете убедиться сами!

Дмитрий положил на колени папку с фотографиями и перекладывал их левой рукой, так как правая была в наручнике, пристегнутом к запястью сидящего рядом милиционера. Лицо его оставалось невозмутимым: как выяснилось, ему все это было совершенно не интересно.

– Даже знаю, в чем провинилась Лера! За что вы ее так наказали, – добавила я.

– Не надо было соваться, куда не просили, – грубо ответил Дмитрий. – Можно было этого и избежать.

Дмитрий недовольно взглянул на меня, закрывая папку и протягивая ее обратно.

– Все равно менты все вытянут. – Он покосился на своих соседей, которые сохраняли невозмутимое спокойствие. – А вы хоть оцените нашу работу! Тем более что Сашка вообще в открытую сдал меня, обвиняя в том, что именно я втянул его в это дело.

– Но надо сказать, что бизнес вы наладили довольно успешный, и раскрылось все только из-за того, что вы толкнули девушку под колеса именно моей машины, – сообщила я.

– Трагедия могла произойти и с вами. – Дмитрий заметил, что никто из присутствующих не обращает внимания на наш разговор. – Мы сразу же взяли на заметку вашу редакцию, следили за каждым вашим шагом, даже Сашку приставили к одной вашей сотруднице. Но когда увидели, что вы притихли, мы тоже успокоились. Вот только то, что вы успели сообщить о проводимом расследовании в милицию, мы упустили из виду. В этом и была наша ошибка.

– Не единственная, – заметила я.

– Может быть, – задумчиво произнес Дмитрий.

– Вы очень многое упустили, – сказала я, поймав глаза Дмитрия в зеркале заднего вида. – Не рассчитали моих возможностей, поэтому-то все и пошло кувырком.

– Начиная с того, что Лера попала в больницу, а не в морг, – неожиданно жестоко заметил Дмитрий. – Тогда ночью вы неслись на большой скорости, поэтому я думал, что все должно получиться. Но, когда охранник погнался за мной, я серьезно испугался, так как не рассчитывал, что придется убегать. И немного струсил: ведь я хотел остаться на месте столкновения, чтобы отвести от себя подозрения. Но вы увидели, что виновником произошедшего был я, поэтому другого выхода у меня не было.

За этот промах мне сильно попало от Проскурова. Именно по его инициативе я совершил это, но провалил все дело. Успокаивать его было бессмысленно. И даже то, что вас забрали в милицию, не удовлетворило его. По своим каналам он выяснил, что вас отпустили, тем самым развязав вам руки. Он сразу же предположил, что вы не будете сидеть сложа руки, а меня следует на время убрать из поля вашего зрения. Поэтому-то я уже утром отправился в дом Можайского, хотя это было запланировано на более ранний срок.

Проскуров в это время разузнавал все о вашей редакции, ему стало известно о том, что вы иногда занимаетесь частным расследованием. Интуиция его никогда не подводила, и на этот раз он почувствовал, что вы не оставите это дело просто так. Сначала надо было узнать о ваших намерениях, поэтому-то Сашке и поручено было закадрить Маринку, что у него вполне получилось. Ваша секретарша докладывала ему буквально о каждом вашем шаге, не скрывая ничего. Три дня от него поступали ежедневные отчеты Проскурову, когда я как раз находился в командировке.

Надо сказать, что Проскуров тоже однажды ошибся. Помните, вы приходили в наше агентство, представившись простым корреспондентом местной газетенки, кем вы на самом деле не являлись? На тот момент мы уже разузнали, кто та женщина, которая несет ответственность перед законом за наезд на Леру. Николай Сергеевич знал только, какая у вас машина, так как ее я запомнил лучше, чем вас. Но, к сожалению, он не имел вашей фотографии, поэтому и не мог даже предположить, что простая корреспондентка является на самом деле главным редактором криминальной газеты «Свидетель». Жажда денег и возможность публиковать бесплатную рекламу в вашей газете способствовали тому, что он потерял бдительность. Когда же его срочно вызвали из кабинета, чтобы разрешить конфликт в коллективе, Николай Сергеевич в коридоре бросил взгляд на стоянку около офиса, где увидел вашу «Ладу». Он проклинал себя за то, что так все прошляпил, оставив вас в кабинете одну. Когда Проскуров рассказал нам о совершенном промахе, я не сомневался, что он потребует, чтобы мы устранили и вас, уж если он пошел на то, чтобы избавиться от Леры. Но такой просьбы от него не последовало, так как он решил подождать и присмотреться к вам. Видно, вы ему понравились.

Сашка сначала ничего не знал о том, что вы наведывались в Дубки. Это стало ему известно, уже после того как вы занялись своими делами, не относящимися к нашему делу. Секретарша рассказала ему об этом в последнюю встречу, и он не придал этому никакого значения, так как у нас не было и мысли грабить особняк именно в этом поселке. Работая охранником, я заметил, что по соседству с Можайским живет одинокий состоятельный мужчина, и упускать такой шанс не хотелось.

Я не знал, что вы так серьезно взялись за меня, поэтому без предварительного сговора с Проскуровым начал действовать сам. Николаю Сергеевичу я ничего не говорил, когда возвратился в Тарасов. Жадность, наверное, погубила все дело. Не захотел делиться ни с ним, ни с этой глупой Леночкой, его секретаршей. Но одному идти на грабеж было страшновато, поэтому-то я и рассказал все Сашке, который согласился действовать заодно со мной.

Мы договорились, что снимем на один день машину у одного алкаша, который ее все равно продавать собирался, и сделаем дело в ближайшие дни. Срок был определен нами точно, так как завтра Сашка уже должен был заступить на другой объект, а я отправлялся в командировку через день. В другое время это бы у нас не получилось.

Никакой слежки за собой мы не заметили. Все проходило так, как я и ожидал, до того момента, пока нас не повязали.

– А сколько вы имели с награбленного, когда действовали под началом Проскурова? – поинтересовалась я, так как Дмитрий неожиданно замолчал.

– По двадцать процентов обоим участникам, – не скрывая, сообщил Дмитрий, потому что знал, что в милиции все равно выпытают эти показания любым способом. – Николаю Сергеевичу полагалось пятьдесят, а Ленке десять.

– Никакого равноправия, – заметила я.

Дмитрий ухмыльнулся. Он рассказал все, что оставалось для меня неясным, и теперь спокойно смотрел в окно автомобиля. Мы ехали молча, только время от времени обмениваясь взглядами. Впереди двигалась машина Здоренко, а сзади еще два автомобиля. При въезде в город я сбавила скорость, чтобы сохранять именно такой порядок в нашем кортеже.

На одном из поворотов я терпеливо ожидала зеленого света светофора, а машина Здоренко, шедшая впереди, успела проскочить. Как только зажегся желтый свет, я нажала на газ. Машина дернулась и поехала. Запоздавшие пешеходы переходили, торопясь, дорогу, и вдруг передо мной выскочила на линию движения женщина, тормознуть я не успела, но быстро среагировала, поэтому свернула налево. Послышались возмущенные голоса сидящих на заднем сиденье. «Лада» въехала на тротуар, не задев никого, и заглохла.

Я перепугалась не на шутку и оглянулась, отыскивая потерпевшую. Незнакомка шла спокойно дальше, не обращая на меня и мою машину никакого внимания. На дороге остановилась одна из милицейских машин, но, увидев, что я уже выруливаю с тротуара, поехала дальше.

– Аккуратнее ездить надо, Ольга Юрьевна! – ехидно сказал, улыбаясь, Дмитрий.

– Стараюсь, – ответила я, хотя в душе считала, что женщина сама виновата в случившемся, неожиданно выйдя на дорогу.

Остальной участок пути мы проехали спокойно и остановились только у здания городского РУБОПа. Дмитрий с Александром в сопровождении сотрудников правоохранительных органов прошли внутрь, а Здоренко подошел к нам с Виктором.

– Все узнали, что хотели? – поинтересовался он.

– Да! Вам рассказать? – спросила я.

– Не надо! Они и так во всем признаются, – с уверенностью сказал Здоренко. – Тем более что сейчас подъедет и сам Проскуров Николай Сергеевич со своей секретаршей. Нам удалось схватить и его. Так что не переживайте, Ольга Юрьевна, преступники получат наказание, соразмерное содеянному.

– Хотелось бы в это верить, – с надеждой произнесла я. Надо не забывать еще и о том, что Дмитрий должен понести наказание еще и за трагедию, случившуюся с Лерой. Так что я теперь могу быть свободна и двигаться на все четыре стороны.

Мы с Виктором попрощались со Здоренко, сели в машину и отправились в редакцию. Несмотря на то что за сегодняшнее утро произошло столько неожиданного, рабочий день продолжался и мне еще надо было написать статью, которая расскажет о своеобразном финале нашего расследования. Читателю интересно будет узнать об одном из способов, благодаря которому зарабатываются деньги предприимчивыми людьми нашего города.