Итак, в августе 622 года Мохаммед переезжает в Медину. Верблюдица пророка выбирает место для его проживания чуть севернее от центра города. В этом доме он будет жить 10 предстоящих лет, до смерти, будет молиться в мечети, пристроенной к дому, здесь и будет похоронен. Его жизнь в Медине будет совершенно не похожа на ту, что в Мекке – битвы, убийства, нападения на торговые караваны, многочисленные жены… Он будет словно догонять упущенное время, жадно обретая власть, деньги и любовь женщин.
Мединцы встретили пророка с восторгом, все передавали друг другу его слова, сказанные на импровизированном митинге возле сушилки для фиников. Всех питала надежда, что с былыми кровавыми распрями покончено, что они смогут преодолеть ужасающую конфликтность, которая была проклятием Медины.
Но надеждам не суждено было сбыться. Мохаммед заранее знал об этом.
Непосредственно перед прибытием пророка в Медину к нему пришла небольшая делегация аусов и хазраджей. И сразу поставили вопрос ребром: мы тебя примем, мы обеспечим тебя жильем и питанием, но и ты должен пойти нам навстречу, относиться к интересам наших племен, как к своим собственным. Между нами и евреями есть узы, которые мы разрываем, а вдруг произойдет так, что мы это сделаем, а тебе Аллах даст откровение вернуться к своему племени, и ты оставишь нас на произвол судьбы? Сказавший это был Абуль Хайсам – его имя осталось в истории. Мохаммед усмехнулся и ответил: окончательный разрыв и окончательное разделение: вы – мои, и я – ваш, я буду воевать с теми, с кем воюете вы, и мириться с теми, с кем миритесь вы.
Это был исторический момент. Мохаммеду бы ответить, что он посланник Аллаха, что он будет делать всё так, как велит Аллах. Ему бы ответить, что все вопросы между иудеями и арабскими племенами будут решаться по справедливости. Но он ответил так, как ответил. И заранее занял позицию аусов и хазраджей. Далее он будет свои изречения и решения нивелировать под этот сговор. С этого момента Мохаммед становится другим. По теории русского ученого В.Соловьева – Бог покидает его, а читаемые им проповеди идут не с неба, а от его собственного ума.
Вы помните – в юношестве ему дали красивое прозвище «Аль-Амин» – надежный, честный, человек, которому можно доверять. Господь, видя его благочестивость, и избрал его Своим пророком, вестником новой религии. В ней вначале не было вражды с представителями других верований, кроме язычества. Не было антихристианства, антииудаизма, не было требования насильственно привлекать в ислам, уничтожать. Напротив, утверждалось, что нет в религии принуждения, и что надо с уважением относиться к иудейским и христианским пророкам – Аврааму, Моисею, Иисусу, Иоанну Крестителю…
Это и притянуло к нему людей, которые надеялись на мирную жизнь. Но эта надежда с принятием Мохаммедом условия Абуль Хайсама погибла окончательно. Единственная к тому времени религия, в которой были признаки примирения людей разных племён, наций, верований – скоро превратится в грозное оружие.
СУРА 38. БУКВА «САД» (Сад). Мекканская, рахманский период.
О праведниках и безбожниках. Книга жизни. Ошибка Давида. Упущение Соломона. Его покаяние. Посланники и пророки. Последний айат этой суры: придет вам весть о Коране.
Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
Еще одна сура перед вами, и открывается она буквой «сад».
Клянусь Кораном – напоминанием для людей: неверующие пребывают в упрямстве и горделивости. Многие из таких погибли раньше, не обратившись к вере. Когда к ним пришёл посланник Бога – назвали его лжецом: как это он поменяет нам множество богов на одного? А знатные добавили: кланяйтесь своим богам, как кланялись, неужели одному ему Аллах послал напоминание?
Они не боятся Бога. Будто Он дал им сокровищницы власти, и они могут делать, что угодно. Или как будто от Аллаха к ним проложен путь, по которому легко подняться. Но неверующим придет наказание от Аллаха, как это было с их предшественниками.
Моих посланников сочли лжецами народы Нуха, Лута, адиты, самудиты, жители Айки и фираун. И что же с ними стало? Вспомните о них, безбожники. И ждите: к ответу призовёт вас трубный глас.
Они у тебя, посланник Мой, спросили: не мог бы показать нам заранее книги жизни? Они издеваются над тобой. Скажи им, что книги жизни раскрыты будут в день суда, в чистилище, и по тому, что там записано, будет определен ваш путь – в рай идти вам или в ад.
Терпи их издевательства, как терпели Ибрагим, Муса, Иса. Вспомни царя Дауда, который при трудностях обращался к Богу. Мы ему подчинили горы и научили языку зверей. И сам Дауд, и горы, и животные обращались к Богу с благодарностью. И Мы укрепили его власть, даровали мудрость и превосходство над людьми.
Дошло ли до тебя происшедшее с Даудом? К нему вошли в молельню – не через дверь, а перелезли через стену – двое. Дауд вздрогнул от неожиданности и, может быть, это и привело его к ошибке. Один из них сказал: пришли мы к тебе, Дауд, за истиной. Вот он – мой брат. У него есть стадо из девяноста девяти овец. А у меня одна. Брат сказал: поручи мне её. Он убедил меня, и я отдал. Правильно ли он сделал, взяв?
Дауд, не долго думая, промолвил: да, брат твой неправ, он совершил бесчестие. Неправильно поступают многие, а правильно – лишь единицы.
Затеявшие тяжбу братья покинули Дауда, а он задумался. И понял свою неправоту. Ведь речь одного услышав, он должен был, не торопясь, послушать и второго. А потом уже решать. Тут он понял, что те двое были испытанием от Бога, и спор об овцах – тоже.
Бог простил ему оплошность. Дауд, суди людей по справедливости, не позволяй своим чувствам одержать над тобою верх.
Дауду Мы даровали сына Сулеймана, который руководил людьми и джиннами, судил их, он умел всё делать собственными руками. За что и был благодарен Богу.
Однажды перед закатом солнца Сулейману привели коней. Они были быстроноги, красивы и легки. Сулейман долго любовался ими, солнце скрылось за горизонтом, а он забыл о времени молитвы. Опомнившись, он обратился к Богу: Господи, я виноват, отдал я предпочтение земным благам, а не служению Богу.
В наказание Мы бросили на трон безжизненное тело Сулеймана. Но он пришёл в себя, и снова преклонился перед Богом, и Он его простил. Увидев его искреннее раскаяние, Господь подчинил Сулейману ветер, людей и джиннов. Его поданные строили дома, искали жемчуг в морских глубинах и плавили металл.
Помяни раба Нашего Айуба (Иов). Он воззвал к своему Господу: сатана причинил мне огромные страдания, отняв у меня детей и послав болезни. Господь смилостивился и ответил: раскрой источник целительной воды, который под землёй, перед тобой. Айуб напился из источника и выздоровел, а Бог восполнил его потери, удвоив его потомство. Когда Айуб болел, дал Богу клятву нанести жене за невнимание её сто ударов прутьями. Чтобы он не нарушил клятвы, Мы послали ему сто прутьев в одном пучке, и он нанес один удар. Потому что жена его была внимательна, а он несправедлив. Господь благосклонен к своим рабам.
Вспомни других рабов Моих – Ибрагима, Исхака и Йакуба (Авраам, Исаак, Яков), которые были наделены благородством и прозорливостью. Мы избрали их среди людей за то, что они страшились Бога и дня великого суда.
Помяни Исмаила, Алйаса и Зуль-Кифла (в том же порядке: Исмаил, Елисей, Иезекииль). Они тоже в числе самых лучших на земле созданий.
Заметки на полях: в оригинале Корана после Исмаила идет имя Алйаса. В переводе же института Аль-Азхар вместо него – имя Иисуса. Может, это техническая ошибка, но может быть, преднамеренная замена.
Эта книга – благая весть о том, что людям праведным открыты милости Аллаха на этом свете, а на том – обширные сады, где гурии будут им подавать нектар и чудные плоды.
Тем временем безбожники войдут в геенну. Будут озираться и искать людей, которых проклинали на земле. Но не найдут – те праведники, над которыми они глумились – живут в раю.
Скажи им, посланник Мой, что ты не властелин над ними, что внушено тебе быть лишь проповедником. Предостерегай же их для их же блага. Объясняй, что Единый Бог над миром, Он Творец всего сущего. И главного Своего создания – человека.
Скажи, посланник: я не прошу у вас награды, мне велено лишь передать слова Аллаха, я не приписываю себе то, что мне не под силу. Коран – напоминание для миров. Пройдёт время, и вы познаете смысл этой книги.