— Проснулась? — Лиз опустилась на край кровати и заглянула подруге в глаза. — Давно пора. Я уж думала, ты собираешься попасть в «Книгу рекордов Гиннеса». Целых четырнадцать часов!
Грейс протерла глаза и осмотрелась. Она лежала в спальне Лиз, укрытая легким пуховым одеялом. На придвинутом к кровати столике красовалась высокая ваза с розами. Рядом лежали ее часы. Грейс попыталась вспомнить, как они оказались здесь, но в памяти зияла черная дыра, из которой исходила тупая, пульсирующая боль.
— Черт… — прошептала она, поднимая руку к затылку, — у меня раскалывается голова.
Лиз отреагировала на ее жалобу не совсем адекватно: вместо того, чтобы изобразить сочувствие, она громко и весело рассмеялась.
— Хорошо, что только в переносном смысле. Тот придурок в машине здорово врезал тебе по темени. Честно говоря, я думала, что Майкл его просто убьет. Представляешь, бедняга так перепугался, что принялся звать полицию!
— Где он? — Грейс оторвала голову от подушки и попыталась приподняться на локтях.
— Там, где и должен быть, конечно. В тюрьме. Копы меня удивили. Стоило Грегу набрать девять-один-один, как они тут же прибыли на место. Как будто ждали за углом. Никогда бы…
— Я не о нем спрашиваю. — Грейс поморщилась. — Где Майкл? И Грег?
— На кухне. Готовят ленч. Откровенно говоря, на твоем месте я бы на многое не рассчитывала…
— Почему?
— Да потому что для Грега приготовить яичницу — уже подвиг. Впрочем, может быть, Майкл способен на большее.
Значит, все живы. Глаза Грейс затуманились, что-то теплое выскользнуло из-под ресниц и потекло по щеке. Она закусила губу, но все равно всхлипнула.
— Боже мой, Грейс. — Лиз покачала головой, но лицо ее вдруг скривилось, и она, обхватив подругу за плечи, прижалась к ее плечу.
Общего запаса слез, всхлипов и рыданий хватило минут на пять. Источник уже иссякал, когда дверь приоткрылась и в комнату проникла голова Грега.
— Эй, девочки, ленч готов! — объявил он и, с опозданием оценив ситуацию, осторожно подошел к кровати. — Ну вот! Сначала дрыхнут, как Рип Ван Винкль, потом хнычут, как школьницы, которых не пустили на танцы. Что дальше?
— Иди к черту, — пробормотала, шмыгая носом, Лиз. Она выпрямилась, вытерла покрасневшие глаза и повернулась к Грегу. — И почему ты не стучишь? Считаешь, что героям все дозволено?
— Ладно, ладно, успокойся, — примирительно пробормотал Грег. — Вообще-то вы тоже молодцы. Как себя чувствуешь, Грейс?
— Голова побаливает, но терпимо. — Присмотревшись, она заметила синяк на скуле Грега. — Откуда это у тебя?
Он поднес руку к щеке, осторожно потрогал припухлость и озорно ухмыльнулся.
— Телохранитель Годдарда приложился. Мне еще крупно повезло. У парня кулак с бычью голову.
Грейс перевела взгляд на Лизу.
— Но как это у вас получилось? Откуда вы узнали о стоянке? Где…
Грег поднял руку.
— Подожди с вопросами. Мы с Майклом приготовили великолепный ленч и даже открыли бутылочку вина. Ждем вас на кухне, так что пошевеливайтесь. — Он подмигнул Грейс, потрепал по плечу Лиз и исчез за дверью.
— Знаешь, эти двое — настоящие герои, — негромко сказала Лиз. — Я-то сама немногое видела. Как только Майкл выстрелил, хлопнулась на землю и лежала, пока на меня не наступил тот парень, что огрел тебя пистолетом.
— Знаешь, я только сейчас начинаю понимать, что все могло закончиться куда хуже. — Грейс поёжилась. — Даже представить страшно. Когда высокий выхватил пистолет, я решила, что он будет стрелять в меня.
— Я и сама здорово перетрусила, — призналась Лиз. — Думаю, в ближайший год буду смотреть только мелодрамы.
Майкл и Грег действительно постарались и, как заявила Лиз, «переплюнули самих себя». Ленч состоял из трех блюд: креветочного коктейля, салата и огромных сочных бифштексов.
На отсутствие аппетита никто не жаловался, а чудесное сухое вино только подняло на строение.
После ленча выпили кофе, вспоминая перипетии минувшей ночи. Каждый представлял события со своей точки зрения, так что в результате история получила всестороннее освещение. Грег даже предложил написать «основанный на реальных событиях» сценарий и продать какому-нибудь голливудскому продюсеру. Потом Грег и Лиз как-то незаметно удалились, и Грейс осталась наедине с Майклом.
Некоторое время оба молчали, не зная, с чего начать. Первой решилась Грейс.
— Прости. Это я во всем виновата. И спасибо за помощь. Я действительно не хотела…
Он не дал ей договорить.
— Ты ни в чем не виновата, так сложились обстоятельства. И еще… Я был не прав, когда разговаривал с тобой по телефону. Поспешил с выводами. Не нужно было влезать в тот чертов файл.
— Позволь кое-что объяснить. Я совершенно случайно вскочила в твою машину. И я ни о чем не догадывалась, пока мы не приехали на интервью. Да, редактор дал мне задание попытаться раздобыть образец для проведения генетической идентификации, но поверь, после того, что между нами было, я бы никогда… никогда ничего не сделала во вред тебе. Мне очень жаль, что все так получилось.
В ее глазах блеснули слезы. Тронутый ее искренностью, Майкл встал и шагнул к ней.
— Милая…
Она подняла к нему лицо.
— Пожалуйста, не надо слов. Не говори ничего.
Губы Грейс призывно раскрылись…
— Уже уезжаете? — удивилась Лиз, но, увидев сияющие от счастья глаза подруги, все поняла. — Ты уверена?
Грейс лишь улыбнулась в ответ.
— Ладно, делай, как считаешь нужным. Когда вернешься?
— Завтра. И завтра же у меня самолет в Нью-Йорк.
— Заедешь?
— Конечно. Надеюсь, мы еще пообедаем вместе.
— Удачи тебе, — прошептала Лиз, целуя Грейс в щеку.
Едва переступив порог, Майкл подхватил Грейс на руки и едва ли не бегом поднялся по лестнице. Грейс дрожала. Полчаса пути стали для нее настоящей пыткой. Она никогда не думала, что страсть может быть такой всепоглощающей, желание таким нестерпимым. Как же она умудрилась прожить столько лет и ни разу не испытать того, что теперь бушевало и кипело у нее внутри? Почему ни один мужчина не пробуждал в ней таких чувств? Она создала для себя особый мир, заполнив его работой, встречами с друзьями, невинными развлечениями, но при этом сознательно отгородилась от того, что составляет смысл жизни, от того, ради чего люди бросают карьеру, уходят из дому, переплывают моря и океаны и даже идут на смерть. Теперь все предыдущее существование казалось ей пресным, унылым и пустым.
Первый же поцелуй Майкла пробудил в ней вулкан страсти. Такого взрыва Грейс сама от себя не ожидала.
Она прижалась к нему и, жадно впившись в его губы, нетерпеливо принялась срывать с него одежду. Сначала пиджак, а потом рубашку, так что только пуговицы полетели в стороны. Обнажив его торс, Грейс распластала на его груди ладони. Описав несколько кругов, они медленно поползли вниз. Пока ее губы неистово целовали его, ее прохладные пальцы нащупали и расстегнули пряжку ремня, затем добрались до «молнии» брюк.
Движения Грейс были торопливыми и нервными, как у приговоренного к смерти, которому позволили выкурить последнюю сигарету. Ее необъяснимое нетерпение немало удивило Майкла. Грейс атаковала его с такой стремительностью, словно боялась, что его настроение изменится и он передумает. Словно их встреча была последней.
Однако причин для беспокойства не было, и Майкл понимал, что должен ее успокоить. В этот раз он предпочел бы растянуть удовольствие. Если он ее не остановит, то все кончится в мгновение ока.
Он нежно заключил лицо Грейс в ладони и оторвал от себя, чтобы заглянуть в глаза. Они были подернуты туманом вожделения. На ее щеках пылал румянец.
— Чуть помедленнее, милая. Куда ты так спешишь? Я никуда не ухожу.
Она покачала головой, словно не поняла смысла его слов.
— Я хочу тебя.
— Я тоже хочу тебя, — заверил Майкл и ласково провел тыльной стороной ладони по ее щеке. — Ты все получишь, обещаю.
Он не желал спешить. Он хотел раздеть Грейс, хотел раздеться сам, чтобы ощутить кожей прикосновение ее нагого тела. Хотел видеть ее реакцию на прикосновения его рук, на его поцелуи.
Покрывая поцелуями ее шею, он медленно расстегнул застежку бюстгальтера. Грейс вздрогнула, когда он аккуратно спустил с ее плеч узкие бретели. Потом он стянул вниз ее платье, и оно шуршащей волной упало на пол.
Майкл нежно коснулся рукой ее подбородка и по глазам Грейс понял, что даже сейчас она продолжает сомневаться. В себе? В нем?
— Расслабься. Все плохое позади, — пробормотал он. — Ты со мной, тебе ничто и никто не угрожает.
В ее глазах вспыхнул луч надежды, и они посветлели. К его облегчению, Грейс позволила себе расслабиться. Ни слова не говоря, она легла на кровать и замерла в ожидании.
Быстро сбросив с себя одежду, Майкл примостился у ее ног, исполненный решимости устроить ей такую ночь, о которой она не скоро забудет.
Медленно, поглаживая ее стройные длинные ноги, он стянул с Грейс трусики, после чего его ладони отправились в обратный путь. По мере продвижения вверх он покрывал поцелуями и гладил ее шелковистую кожу, оставляя за собой горячий влажный след.
Задыхаясь от невозможной пытки, Грейс прошептала его имя и судорожно стиснула в кулаках простыни, когда он достиг конечной точки.
Она почти мгновенно забилась в сладких судорогах под его руками и губами, и ее стоны смешались с его прерывистым дыханием. Но Майкл не отпустил ее тотчас, а продолжал дарить ласки, пока Грейс не взмолилась о прекращении пытки. Он послушно оторвался и пополз вверх, по пути целуя ее мягкие бедра и живот. Когда Майкл добрался до пупка и пощекотал его языком, Грейс вцепилась ему в волосы и заставила прекратить столь изощренное мучение.
И снова он повиновался, чтобы неспешно двинуться выше, туда, где вздымались полушария ее груди. Грейс извивалась и бессильно стонала.
Прошло еще несколько долгих минут, прежде чем он наконец завис над ее распростертым телом, как бы примеряясь. Сплетя пальцы, Майкл прижал ее ладони к простыне и заглянул в глаза. Потом вошел в нее и услышал лихорадочное биение ее сердца. От восхитительного чувства единения оба они одновременно застонали.
Но и этого казалось мало.
— Обними меня.
Грейс повиновалась.
— О да… — пробормотал Майкл со стоном и обрушил на нее град щедрых поцелуев, даря огненные ласки ее губам, щекам, подбородку, шее.
Грейс всхлипнула. Ее тело билось под ним в изнеможении, стремясь пережить новый экстаз и вынуждая его ускорять ритм скачки. Майкл пришел в неистовство, и в какой-то благословенный момент они оба взлетели на гребень девятого вала, и им открылась бездна наслаждения, куда они ринулись стремглав и рухнули опустошенные и обессиленные.
Когда дрожь оргазма прошла, Майкл прильнул к губам Грейс страстным поцелуем. Их сердца стучали в унисон. Он отпустил ее руки и, прижавшись лицом к ее лицу, затих. И вдруг ощутил щекой влагу и понял, что это такое, моля Бога, чтобы это были слезы счастья, а не сожаления.
Неужели так будет всегда? — успела подумать Грейс перед тем, как провалиться в сон.