Майкл поступил на работу в ЦРУ после университета. Вообще-то он собирался стать юристом. Или журналистом. Или заняться исследовательской работой. Перед выпускником Принстона открывалось много дорог. Наверное, если бы родители были еще живы, он вернулся бы в родной Колумбус, штат Огайо, и продолжил семейный бизнес — его отец держал в городе книжный магазин, — но родители погибли в автомобильной аварии, не дожив ровно год до события, которого ждали так долго.

Майкл во всех подробностях помнил тот страшный день.

До начала осеннего семестра оставалась неделя, и он уже готовился вернуться в Принстон. Мать позвонила за несколько минут до того, как они с отцом вышли из магазина, и попросила заехать за ней в загородный торговый центр, потому что ее машина сломалась. Поворчав, отец согласился. Майкл отправился домой, чтобы приготовить обед.

Через час в дверь позвонили полицейские. Их было двое, и Майкл с первого взгляда понял — случилось что-то страшное. Они отвезли его в морг. Рассказали, что и как произошло. Выразили сочувствие. Потом ему показали тела. Его попросили опознать их, а он смотрел на бледные, словно обескровленные лица родителей и не узнавал. Сознание отказывалось признать страшный факт. Сердце не могло смириться с такой чудовищной несправедливостью.

Так Майкл остался один.

Получив предложение работать в ЦРУ, он взял на обдумывание два дня, но уже утром следующего позвонил и дал согласие.

И снова учеба. Тренировочные задания. Командировки. Испытания. Приходя домой, он валился на кровать и мгновенно засыпал. У него не было времени на воспоминания, бесплодные копания в себе, нытье.

Весной две тысячи первого года Майкл познакомился с Анной Уинслет, работавшей в секретариате крупной промышленной компании. Они полюбили друг друга с первого взгляда и уже через два месяца решили, что поженятся в октябре. Анна познакомила жениха со своими родителями, жившими в Нью-Джерси. Казалось, счастье было рядом — рукой подать. Но судьба распорядилась иначе.

В июне Майкл получил от одного из информаторов, молодого араба-студента, предупреждение о готовящемся крупном теракте. Речь шла о нападении на гражданские объекты в Нью-Йорке и, возможно, в других городах, с использованием захваченных пассажирских самолетов. Разумеется, он, как и положено, немедленно передал полученные сведения начальству.

Через несколько дней шеф отдела сказал Майклу, что его информация изучается самым серьезным образом.

А потом настал тот день. Одиннадцатое сентября две тысячи первого года.

Анна работала в офисе на одном из верхних этажей Северной башни. Они встретились внизу, в холле, и отправились по магазинам. Выбирать свадебное платье. Вернулись через три часа. Расстались у входа.

Перед тем, как исчезнуть за стеклянной дверью, Анна повернулась, улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. Он помахал в ответ, проводил ее взглядом, повернулся и ушел.

А через десять минут первый из самолетов врезался в башню.

Все произошло на глазах у Майкла.

Он плохо помнил, что было потом. Безумие. Ад. Хаос и смерть. Крики, суета, падающие с неба обломки…

Надежда жила недолго. Она умерла, когда рухнуло многоэтажное строение, башня-великан, один из символов Нью-Йорка.

И тогда Майкл понял, что должен делать. Он должен рассказать людям правду, восстановить справедливость, указать на виновных. Решение пришло быстро. ЦРУ никогда не позволило бы ему выступить с разоблачениями собственной неповоротливости, собственного бессилия и небрежности.

В тот же день Майкл Риордан исчез. После тщательного расследования его начальство пришло к выводу — он погиб. Его имя пополнило список жертв. Агента списали.

Зато появился Кеннет Даррелл. Писатель, поставивший перед собой одну-единственную цель: рассказать людям все, что знал, все, о чем догадывался. Все, что стремились скрыть власти.

Майкл потянулся, посмотрел на часы. Черт возьми, эти самолеты могли бы летать и быстрее.

— Не желаете перекусить, сэр? — Кукольного вида стюардесса с лицом слегка постаревшей Барби подкатила тележку к его креслу.

Желудок громко заурчал, требуя обратить внимание и на его неотложные нужды.

— С удовольствием. И, пожалуйста, виски. — Он выглянул в иллюминатор. — Кстати, какая погода ждет нас в Эйлате?

— Прекрасная, — уверила его Барби. — Лучшего места для отдыха не найти. Температура воздуха — двадцать восемь-тридцать. Воды — двадцать два-двадцать три. Вы перенесетесь из осени в самое настоящее лето. — Она вздохнула и, поворачиваясь к тележке, провокационно задела бедром его плечо. — Я бы и сама с удовольствием повалялась на горячем песочке, да, к сожалению, работа не позволяет.

Майкл счел за лучшее промолчать. С трудом прожевав нечто, напоминающее обжаренную резину, он проглотил порцию виски и вытянул ноги, надеясь, что усталость поможет уснуть.

Каспер оказался идеальным попутчиком: не утомлял пустой болтовней, но и не погружался надолго в молчание, знал много смешных историй и отвечал практически на любой вопрос, проявляя глубокие познания в истории и географии, в сельском хозяйстве и светской жизни.

— Ты надолго в Израиль? Грейс пожала плечами.

— Пока не знаю. Да и не все зависит от меня.

— Работала в «Гералд»?

— Да.

— Как там Джереми Тайрон? Все такой же? Джентльмен старой школы.

— Ты с ним знаком? — Грейс достала из сумочки бутылку минеральной воды и сделала пару глотков.

— Приходилось встречаться. — Каспер покрутил головой, стараясь не выпускать из виду узкую полоску прорезавшего пески шоссе. — Хочу спросить кое о чем, если ты не против.

— Конечно. Спрашивай.

— Наш канал готовит документальный фильм о событиях одиннадцатого сентября. Я подыскал кое-что из местного материала. Но дело не в этом. Мы долго и, признаюсь, безуспешно искали выход на Кеннета Даррелла, а на прошлой неделе я узнал, что ты, оказывается, брала у него интервью.

— Было такое, — с неохотой признала Грейс.

— Мне бы хотелось услышать твое мнение. В его книгах много неподтвержденных фактов. Как по-твоему, на него стоит полагаться?

— Мне трудно ответить на твой вопрос, Каспер. Даррелл показался мне — и не только мне — человеком искренним. По крайней мере, не любителем подзаработать на людском горе.

— Но? Есть какое-то «но»?

— Есть. Думаю, что эта тема затрагивает его лично, а это, как ты знаешь, не способствует откровенности.

Некоторое время Каспер молчал, глядя строго перед собой.

— Ты, может быть, уже слышала, что суд признал его невиновным в разглашении государственной тайны. Кеннет Даррелл снова стал Майклом Риорданом, и, может быть, это как-то повлияет на его отношение к прессе и телевидению.

Грейс задумчиво пожевала губу.

— Послушай, давай не будем хитрить друг с другом: Ты ведь завел этот разговор с какой-то целью, верно?

Каспер усмехнулся.

— Ты видишь меня насквозь.

— С какой?

Он резко повернул руль и сбросил газ.

— Хорошо, я тебе скажу. Помоги мне выйти на этого парня. В накладе не останешься.

Грейс опешила. Уж не затеял ли Каспер всю эту прогулочку с целью совместить приятное с полезным?

— Как ты себе это представляешь?

Он облегченно вздохнул.

— Вот это другой разговор! Давай обсудим все детали на месте. Обещаю, не пожалеешь.

— Надеюсь.

За время полета Майкл успел познакомиться со всем ассортиментом блюд; предлагаемых компанией «Американ эрлайнз», и пришел к выводу, что все не так уж и плохо, если отключить обонятельные и вкусовые рецепторы. Кроме того, он выспался, выслушал жалобы кокетливой стюардессы, едва ли не до самой посадки не оставлявшей его своим вниманием, и составил план действий.

Аэропорт Эйлата находится в черте города, так что, едва пройдя паспортный контроль, Майкл оказался чуть ли не на центральной площади. Он уже знал, сколько здесь отелей, и имел полный их список, однако в его планы не входило посещение каждого — это заняло бы слишком много времени и вовсе не гарантировало успеха.

К счастью, Лиз назвала ему два телефона, самой Грейс и ее фотокорреспондента, некоего Дэна Кингели. После того, как попытки дозвониться по первому не дали результата, Майкл набрал второй.

— Дэн Кингели, — ответил усталый мужской голос. — Говорите побыстрее, потому что я ухожу.

— Мистер Кингели, меня зовут Майкл Риордан. Я друг Грейс Маршалл. Мне нужно срочно с ней встретиться. Не будете ли вы столь любезны…

Воздух в легких закончился, так что пришлось остановиться, чем не замедлил воспользоваться собеседник.

— Майкл Риордан? Он же Кеннет Даррелл, не так ли?

— Верно, мистер Кингели. Я…

— Меня зовут Дэн. Я знаю, кто вы, и хочу сказать, что, будь вы здесь, рядом со мной, я бы с удовольствием врезал вам в челюсть.

— За что, Дэн? — искренне удивился Майкл. — Если вам так уж не понравились мои книги…

— Книги тут ни при чем, — оборвал его Дэн. — Вы дурно обошлись с Грейс. Понимаете, о чем я?

— Понимаю, Дэн. И обещаю, что при первой же встрече с удовольствием подставлю вам челюсть.

— Ладно. Что вам от меня надо?

Тон Дэна заметно смягчился, и Майкл облегченно вздохнул.

— Я в Эйлате. Только что прилетел. Мне нужно знать, в каком отеле собиралась остановиться Грейс.

— Вот оно что, — протянул Кингсли. — Прыток, нечего сказать. Ну, вам решать. С ней Каспер Макдугал. Номер, возможно, заказан на его имя. Отель «Амбассадор». И вот что еще…

— Что?

— Если вы и на этот раз поступите с ней не по-джентльменски, то будете иметь дело со мной.

— Договорились, Дэн. Спасибо.

— Удачи.

Каспер остановился у открытой двери номера, пропуская Грейс вперед. Паренек, несший их вещи, нетерпеливо вздохнул.

— Спасибо. — Каспер протянул ему монету в десять шекелей. — Дальше мы сами.

Грейс нерешительно переступила порог. Обычный, стандартный номер, никаких излишеств. Каспер уже предупредил ее, что в сезон в Эйлат приезжает много туристов: англичане, немцы, русские, японцы. Что ж, так оно и лучше. Как гласит циничная пословица, по расходам и удовольствие.

— Ты располагайся, а я пойду распоряжусь насчет обеда. — Каспер убрал в шкаф свой чемодан, поставил на стул дорожную сумку Грейс и шагнул к холодильнику. — Выпьешь что-нибудь? Есть местная водка, арак, красное вино…

— А пива нет?

Он кивнул, наклонился и снял с нижней полки две запотевшие банки пива.

— Лови!

Грейс сделала несколько жадных глотков и, утолив жажду, опустилась на кровать.

— Хочешь заказать обед в номер?

— У тебя другое предложение?

Она кивнула, массируя затекшие ноги.

— Да. Я бы предпочла куда-нибудь сходить. Только давай сначала немного передохнем.

Он подошел ближе, положил руку ей на плечо, и Грейс только теперь увидела, что буйная растительность, покрывавшая, вероятно, все его тело, добралась даже до пальцев. Боже, что же тогда у него на груди? Джунгли?

— Это приглашение? — В его голосе послышались интимные нотки.

— Нет. Я слишком устала. К тому же взмокла. Буду признательна, если ты уступишь мне очередь в ванную.

— Ты только дай знать, когда надо будет потереть спинку. — Он наклонился и провел языком по ее шее. — Ммм, прекрасный ингредиент для мужского парфюма. Так бы и вылизал тебя всю.

Как быстро он превратился в обычного ловеласа, пошлого и приторного.

— Не забывай, мы в стране строгой морали.

Каспер потрепал ее по колену, выпрямился и направился в ванную.

— Я бы мог рассказать немало интересного про их мораль. — Он включил воду. — Ты знаешь, что Израиль один из ведущих импортеров секс-услуг? И подпольных борделей здесь не меньше, чем в любой европейской стране.

— Верю, — отозвалась Грейс. — Верю на слово. — Ей жутко хотелось вытянуться на кровати и поспать хотя бы пару часов. — Кому же знать, как не тебе.

Он рассмеялся.

— Нет, я не Казанова. Как всегда, слухи сильно преувеличены.

Дверь за Каспером закрылась. Оставшись одна, Грейс поспешно сбросила платье и, едва волоча ноги, поплелась в ванную. Утренняя эйфория странным образом улетучилась, она чувствовала себя разбитой и несчастной. Мысль о сексе уже не волновала, а, скорее, угнетала.

Какого черта ты сюда притащилась? Уж если на то пошло, могла бы переспать с Каспером и в Иерусалиме.

Ванна не взбодрила. Грейс вернулась в кровать и забралась под простыню с твердым намерением урвать хотя бы полчаса сна.

— Город у нас небольшой, но туристов принимаем до миллиона в год, — с гордостью рассказывал таксист, похоже не имевший понятия о том, что автомобиль способен развивать скорость большую, чем ишак. — Посмотрите, сколько отелей. И какие красавцы! Вон тот, например, скопирован со знаменитого лас-вегасского «Вавилона». А этот, — жест в другую сторону, — напоминает идущий под парусами корабль. Похоже, правда?

— Правда, — едва сдерживая раздражение, отозвался Майкл. — Кстати, вам не кажется, что он нас обгоняет?

Таксист расхохотался, демонстрируя прекрасные белые зубы и навык вождения вслепую. Майклу стало не по себе. Прилететь из другого полушария и погибнуть из-за небрежности водителя — что может быть нелепее?

Они выехали за город и неторопливо ползли по узкому, плавящемуся под лучами заходящего солнца асфальтовому шоссе. Справа высились скалы, слева расстилалась синяя гладь залива.

— А вот и ваш «Амбассадор». — Машина свернула к семиэтажному зданию, прокатилась по дорожке и остановилась у входа. — Надолго к нам?

— Пока не решил, — неопределенно ответил Майкл и, расплатившись, вылез из салона.

— Обязательно посетите подводную обсерваторию, — напутствовал его таксист. — Таких красот нигде больше не найдете. И недорого, всего двадцать баксов.

— Спасибо за информацию, — бросил на ходу Майкл, беря курс на стеклянные двери.

Парень за стойкой посмотрел на гостя с едва скрытой надеждой.

— Шалом, — приветливо сказал Майкл, успевший усвоить с полдесятка ходовых выражений. — Мне нужна информация.

Парень поскучнел и притворился глухонемым.

— Я готов заплатить.

Уши администратора шевельнулись, как локаторы, принявшие позывной далекой цивилизации.

— Какого рода информация?

— Я ищу знакомого. Его имя Каспер Макдугал. — Майкл достал бумажник и начал пересчитывать купюры. — Приехал сегодня, полагаю, во второй половине дня. С ним женщина.

— Мы не даем посторонним такого рода сведения, — голосом испорченного автомата продекламировал парень, обегая взглядом холл. — Правила есть правила, так что извините, ничем не могу помочь.

— Мистер Макдугал остановился в номере… — Майкл положил на стойку двадцатку.

Администратор повернулся к стенду с ключами.

— Очень жаль, но ваш друг ушел. Видите, ключ от номера триста пятнадцать на месте.

Двадцатка тем временем испарилась со стойки.

— А вы случайно не знаете, куда он отправился?

Парень усмехнулся.

— Желаете пива, сигарет? У нас все европейское.

— Банку пива, — согласился Майкл, доставая еще десятку.

— Знаете, вам обойдется дешевле, если вы возьмете все сразу, одним, так сказать, пакетом. Куда, когда и с кем.

— Пожалуй, вы правы. — Майкл заменил десятку другой купюрой. — Итак, пиво, сигареты и…

— …И зажигалка. Ресторан «Оазис». Мистер Макдугал отбыл туда с дамой минут двадцать назад. Между прочим, даму зовут Грейс. Я слышал, как он к ней обращался.

— Спасибо. — Майкл повернулся к выходу. Что-то пить расхотелось. И курить тоже.

— Возьмите хотя бы зажигалку.

— Оставьте себе. На память.

Они заказали рыбу. Каспер попросил принести бутылку «шабли». Официант наполнил бокалы, но Грейс сделала лишь маленький глоток.

— Тебе здесь нравится?

Она окинула беглым взглядом декорированный в восточном стиле зал.

— Довольно мило, хотя я не поклонница нарочитой подделки под роскошь. Предпочитаю естественность и простоту.

— Естественности и простоты в наше время днем с огнем не сыщешь. — Каспер усмехнулся. — Повсюду только подделки и имитации.

— Может быть.

У Грейс совсем не было настроения вести милую светскую беседу ни о чем. Лучше уж поскорее покончить с притворством, вернуться в отель, уплатить Макдугалу обещанное и уснуть. А утром искупаться в заливе.

— Ты устала. — Он протянул руку над столом, дотронулся до ее запястья. — Давай поедим и обсудим мое предложение, а там будет видно.

Грейс кивнула.

— Я готова. И, пожалуйста, Каспер, не обращай внимания на мое настроение. Чувствую себя так, словно преодолела пустыню не на автомобиле, а верхом на верблюде.

— Ничего, Это пройдет. Все, что тебе надо, это как следует выспаться. А на обратном пути завернем к Мертвому морю. Вернешься другим человеком.

Его слова немного успокоили ее. Пожалуй, она была слишком строга к Касперу. В конце концов мужчина не был бы мужчиной, если бы не старался затащить женщину в постель, а на войне, как известно, все средства хороши.

— Насколько я поняла, вы хотите взять у Майкла… то есть у… Даррелла интервью?

— Не просто интервью. Мы хотим сделать его героем нашего фильма. Точнее, одним из героев. Ну, ты понимаешь — борец за справедливость, мститель-одиночка и все такое. Мы также хотим, чтобы он выступал с закадровым комментарием. Причем не просто читал готовый текст, а давал собственную оценку.

Официант поставил на стол перед ними два плоских блюда с дымящейся рыбой, покрытой хрустящей золотистой корочкой, и, пожелав приятного аппетита, удалился. Каспер предложил Грейс винный соус, и, когда она отказалась, щедро полил им свою порцию.

— Тебе что-то не нравится в моем предложении?

— Трудно сказать. — Она отпила еще вина и внезапно почувствовала аппетит. — Тебе не кажется, что поступать так с ним не очень… благородно?

Рука Каспера с кусочком хлеба замерла на полпути ко рту.

— Не очень благородно? Странное слово ты употребила. Журналистика и благородство так же совместимы, как пикули и шоколадное мороженое. Тебе это известно не хуже меня.

Капля оливкового масла упала на белую скатерть и расползлась жирным пятном.

— Наверное, я не совсем точно выразилась, — поспешила объяснить Грейс. — Те события задели его лично. У него погибла любимая женщина. Ему самому пришлось нелегко… — Она прикусила язык, но было уже поздно.

Каспер смотрел на нее с открытым ртом. На скатерти расплывались новые пятна.

— У него погибла любимая женщина? Откуда ты это знаешь? Боже, это же сенсация! — Придя в себя, он поспешно отправил в рот злосчастный кусочек, чем спас скатерть от полного поругания, и залпом допил вино. — Грейс, я подозреваю, что ты знаешь намного больше того, что мистер Риордан поведал в интервью. Предлагаю сделку.

Она подняла руку.

— Подожди, Каспер. Ты неправильно меня понял. Я ничего не знаю, а если бы что-то и знала…

— Вот и отлично. Поговорим, когда вернемся. Ты абсолютно права. Не будем отвлекаться на посторонние разговоры. Мы же приехали сюда отдыхать, верно?

— Верно, — обреченно пробормотала Грейс.

— Я закажу десерт. Здесь делают восхитительное мороженое с шоколадной и сливочной помадкой.

Отпустив с соответствующими указаниями официанта, Каспер с легкостью сменил тему и в течение десяти минут развлекал Грейс еврейскими анекдотами.

Когда они отдали должное воздушной пене взбитых сливок и густого, тающего во рту шоколада, которыми было полито мороженое, и выпили, по чашечке ароматного, с добавкой корицы и имбиря кофе, Каспер выжидающе уставился на Грейс.

— Что дальше? Я готов выслушать твои пожелания.

Она вдруг вскинула голову и подмигнула.

— Как насчет казино?

Майкл увидел ее сразу — Грейс сидела за столиком лицом к нему, напротив широкоплечего мужчины в модном шелковом пиджаке. Она выглядела потрясающе в синем льняном платье простого покроя. Темные с рыжинкой волосы были собраны на затылке в хвост и открывали милое бледное лицо. Украшений Майкл не заметил — только тонкая золотая цепочка со скромным кулоном и крохотные золотые сережки в ушах. Подавив естественный импульс — подойти со словами: «Вот так сюрприз! Я как раз пролетал мимо…» — он устроился на скамейке в нескольких метрах от входа и стал ждать. Чего — Майкл и сам не знал. Впрочем, теперь, когда он нашел Грейс, это не имело большого значения. Решение придет само, созреет — надо только успокоиться, набраться терпения и не пропустить нужный момент.

Через час с небольшим они вышли из ресторана. Мужчина держал руку на талии спутницы, и этот жест настолько загипнотизировал Майкла, что он на мгновение утратил бдительность и отвернулся, только когда Грейс с любопытством посмотрела в его сторону.

Не желая преждевременно попадаться на глаза. Майкл укрылся за миндальным деревом.

Мужчина жестом подозвал такси, помог своей даме сесть и что-то негромко сказал водителю.

— Черт! — выругался под нос Майкл. — Похоже, упустил.

Автомобиль издевательски медленно, словно маня за собой, покатил вдоль тротуара, мигнул поворотником и исчез за углом дома. Других машин поблизости не было.

Часы показывали без четверти десять.

Ну, приятель, чему тебя учили в ЦРУ?

Впрочем, ситуация выглядела далеко не безнадежной. Вариантов было два: попытаться отыскать Грейс и ее кавалера или вернуться в «Амбассадор» и ожидать их возвращения там. После недолгих размышлений Майкл выбрал второй.

Администратор за стойкой встретил Майкла радушной улыбкой.

— Рад, что вам у нас понравилось. — Он опустил руку, пошарил внизу и поставил перед гостем банку пива. — Угощайтесь. За счет заведения.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Майкл, бросая взгляд на стенд с ключами. — Мой знакомый еще не вернулся?

— Как видите.

Осушив полбанки, Майкл вытер губы.

— Свободные номера есть?

— К сожалению, да. Полагаю, вы предпочитаете третий этаж? Возьмите триста двадцать первый:

— Отлично. У меня просьба. Хочу преподнести приятелю сюрприз, так что вы не говорите ему, что я здесь.

Расплатившись, Майкл поднялся по лестнице, вошел в номер и отправился в душ. Плана у него еще не было, но в ЦРУ учили, что порой наибольший эффект дает импровизация.

Грейс хохотала как сумасшедшая. В казино она выпила бокал шампанского, и уже через минуту плохое настроение как рукой сняло. Народу было немного — десятка два отважных израильтян, прибывших на стоящий посреди залива, в нейтральных водах, корабль, чтобы испытать запретное удовольствие.

Они переходили от столика к столику, нигде не задерживаясь надолго, словно боясь спугнуть удачу. Им фантастически везло. Сначала Каспер выиграл в баккара. Почувствовав фарт, он хотел продолжить, но Грейс перетащила спутника к другому столику, где играли в блек-джек. Понаблюдав за играющими пять минут, она решила, что поняла нехитрые правила, и отважилась рискнуть двадцатью долларами. Через четверть часа в руках Каспера оказалась целая пригоршня фишек.

— Ну что? Уходим? — шепнул он ей на ухо. — В казино главное — вовремя остановиться.

Грейс посмотрела на него так, словно ей предложили отказаться от выигравшего лотерейного билета.

— Хорошо, — сказал Каспер. — Продолжим. Они перешли к рулетке, и он поставил половину фишек на черное. Выпало красное.

— Черт, это знак.

— Ты просто не умеешь! — громко объявила Грейс. — Смотри, как надо. — Забрав оставшуюся половину, она все поставила на двадцать три.

— Почему двадцать три? — поинтересовался Каспер.

— Потому что я родилась двадцать третьего числа.

— Ставки сделаны, — объявил бесстрастным голосом крупье, запуская машину.

Ей казалось, что шарик не остановится никогда. Он прыгал и прыгал, а колесо все крутилось и крутилось. Грейс попыталась остановить его взглядом, и у нее получилось.

— Есть! — воскликнул Каспер. — Ты выиграла! Боже! Тебе сегодня везет.

Их угостили шампанским; Им улыбались. Им аплодировали. Казино не любит отпускать клиентов с выигрышем. Никто не хотел, чтобы они уходили.

И они не ушли.

— Двадцать шесть, — объявила Грейс. — На все.

У столика уже толпились любопытные. Все ждали чуда.

И они увидели чудо! Грейс выиграла три раза подряд — на двадцать шесть, на «красное» и на «зеро».

Карманы пиджака Каспера раздулись от фишек.

— Сколько? — спросила Грейс, обводя игровой зал взглядом хищника, ищущего чем бы поживиться.

— Около тридцати тысяч, — шепотом ответил Каспер.

— Пожалуй, хватит! — громогласно объявила Грейс.

На этот раз уже никто не стал просить ее продолжить игру.

Каспер сунул несколько фишек крупье, заказал всем шампанского, и парочка, обменяв разноцветные кружочки на хрустящие бумажки, удалилась под бурные аплодисменты.

— Такое бывает раз в жизни, — шепнул Каспер, когда они спускались по трапу.

— В жизни все бывает только раз, — загадочно ответила Грейс. — Только первый раз — настоящий, остальные не в счет.

Ночной воздух охладил пыл. Восторг схлынул, и Грейс охватило странное равнодушие. Мысли уже не летали в безумном вихре, а едва ползали, как толстые, неповоротливые червяки.

Вот так всегда. Счастье мимолетно, оно — важный гость, который сначала заставляет долго его ждать, а потом, придя, тут же уходит, словно недовольный тем, что без него откупорили бутылку.

Она была счастлива. Там, в Штатах, в Сиэтле, в доме Майкла и на заднем сиденье его джипа. Она баюкала себя глупой детской песенкой, повторяя, как заклинание, простые, но казавшиеся магическими слова: люблю, люблю, люблю.

Людям нравится обманывать себя, нравится приукрашивать, нравится играть. И самый страшный обман, самое дешевое украшение, самая рискованная игра — любовь.

Она застилает глаза розовой пеленой пустых надежд, манит и уводит в волшебный лес счастья, который вдруг превращается в страшные джунгли отчаяния, возносит на вершину минутного блаженства, но лишь для того, чтобы безжалостно столкнуть вниз по каменистому склону, в конце которого черная бездонная бездна.

Свободен лишь тот, кто свободен от иллюзий, кто нашел силы заглянуть правде в глаза и познать печальную истину: жизнь — дерьмо.

— Что приуныла? — Каспер положил руку ей на талию и потянулся, чтобы поцеловать.

Грейс отстранилась.

— Не сейчас.

Портье встретил их загадочной улыбкой и задержал на Грейс лукавый взгляд.

— Хорошо повеселились?

— Отлично, — ответил, не вдаваясь в детали, Каспер. — Пожалуйста, наш ключ. И вот что…

— Да?

— Не будите нас раньше десяти. Что бы ни случилось. Запомните?

— Да, конечно. Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо.

Они медленно поднялись по лестнице на третий этаж, медленно прошли по устланному зеленой дорожкой коридору. Каспер вставил ключ в замок.

— Ты примешь душ?

— Угу, — пробормотала Грейс. — Если хватит сил. И еще выпью коньяку.

— Похоже, ты решила наверстать упущенное. — Он повернул ключ.

— Упущенное? Нет. — Она покачала головой. — Я всего лишь хочу почувствовать себя свободной.

Грейс вошла в комнату и остановилась, прислонившись к стене. Каспер вошел следом, захлопнул дверь и пошарил рукой по стене в поисках выключателя.

Люстра вспыхнула, и Грейс на мгновение зажмурилась от резкого света. Открыв глаза, она повернулась, сделала шаг к кровати и замерла.

— Черт!

На ее кровати, зарывшись лицом в подушку, лежал мужчина.

Майклу снился сон. Ветер наполнял белый парус. Голубое безоблачное небо казалось громадным куполом, накрывавшим безбрежный синий океан. Плескалась за бортом вода. В бездонной вышине парил альбатрос. И ни клочка земли до самого горизонта. Но Майкл знал — там, далеко-далеко, есть остров. Волшебный остров, где бьют чистейшие ключи, где с укутанных снегами вершин сбегают, журча, прохладные ручьи, где зеленеет изумрудный лес, а берег усыпан нежным золотым песком. Там его ждут. Там живет она.

Он знал, что приплывет туда во что бы то ни стало. Он уже видел ее на высоком скалистом выступе, выглаженном за тысячи лет ласковыми волнами.

Майкл уже хотел подняться и помахать ей рукой, как вдруг…

Лодку тряхнуло. Потом еще раз. Океан вскипел белой пеной, брызги ударили в лицо, а из глубины, из черной бездны поднялось страшное морское чудище. Оно разинуло пасть… сверкнули зубы…

— Да проснитесь же, черт бы вас побрал! — возопило чудище.

Лодку снова тряхнуло, и он открыл глаза.

— Грейс?

— Майкл?

— Что здесь, черт возьми, происходит?! — взревел Каспер.

Как все-таки приятно иметь дело не с романтиками, а с практичными, здравомыслящими людьми, думала Грейс, готовя бутерброды и раскладывая на подносе захваченную с собой в дорогу снедь. Романтики определенно подрались бы, расквасили друг другу носы, перебили посуду и поломали мебель. Портье вызвал бы полицию. Скандал, объяснения, язвительные заметки в местных газетах, недовольство начальства… Деловые же люди, которыми, по счастью, оказались и Каспер, и Майкл, быстро смекнули что к чему, сбавили обороты, взяли ситуацию под контроль и теперь мирно потягивали коньяк, обсуждая условия сделки.

Ее даже ничуть не волновало, что предметом сделки является она сама. Пусть себе поговорят. Выпустят пар. Понадувают щеки. Преисполнятся осознания собственной важности. Уверуют в то, что решают ее судьбу. Вечные мужские игры. Им и невдомек, что все уже решено.

Взяв в руки поднос — вроде бы ничего не забыла, — Грейс вышла из кухни.

— Согласен, я дам свои комментарии, но и только, — говорил Майкл. — Никаких оценок.

— Договорились, — облегченно выдохнул Каспер. — По рукам?

— По рукам.

— Надеюсь, я не помешала? — скромно спросила Грейс, входя в комнату и ставя поднос на стеклянный столик.

— Нет, — в один голос отозвались оба.

— Вот и отлично. — Она опустилась на кровать между ними. — Признаюсь, я почему-то ужасно проголодалась.

— И я тоже, — присоединился к ней Майкл.

— А я пропущу еще стаканчик и пойду искать ночлег, — невесело добавил Каспер.

— Искать не надо, — успокоил его Майкл. — У меня ключи от триста двадцать первого номера. Номер свободен.

Грейс усмехнулась.

— А кровать там широкая?

— Да. А что?

— Ничего. Мне просто хотелось узнать, поместитесь ли вы вдвоем, — с невинным видом объяснила она.

— То есть?.. — пробормотал Каспер.

— Ты меня прогоняешь? — удивился Майкл.

Грейс с улыбкой покачала головой.

— Нет. Я всего лишь хочу отдохнуть от мужского общества.

— Скучно не станет? — съехидничал Каспер.

— Думаю, что нет. А если станет… — она указала на пластиковый пакет с выигранными деньгами, который, забытый всеми, стоял на стуле, — то у меня есть пятьдесят добрых приятелей, с которыми не соскучишься.

Словно услышав ее слова и желая подтвердить их непререкаемую истинность согласным кивком, пакет накренился, и из него посыпались деньги.

— Вот это да… — прошептал Майкл. — Чувствую, за этим кроется какая-то интересная история.

Грейс и Каспер переглянулись.

— Богатым многое позволено. — Каспер развел руками. — Они твои, это ты поймала удачу за хвост.

— Нет, они наши. Поделим.

Каспер усмехнулся.

— По-местному или пополам?