— Ты хотела мне что-то сказать? — слышу голос капитана и просыпаюсь.

Он стоит в углу моей каюты, опершись о стену, и смотрит прямо на меня. Миш сидит на своем привычном месте — на его плече. А взгляд направлен точно в мои глаза.

Вот уж Айсен! Все-таки сказал ему!

— То, что я хочу побыстрее уйти с этого корабля, — отвечаю я.

— Неужели? — усмехается он.

Его усмешка добрая, но меня она скорее злит.

— Да. Я не собираюсь здесь больше находиться, — говорю я.

Он подходит ко мне, приседает, пытается поцеловать, но я отодвигаюсь.

— Мне нужно сойти на берег, — немного призадумываюсь, и решаю рассказать ему все, как есть.

Про духа, который помог мне и требует отдать долг. Про то, что, возможно, это не совсем дух, возможно, на корабле притаился еще один чародей, которому сама природа помогает скрывать способности. Про шкатулку, которую мог бы открыть сам Архиепископ, если ему её подбросить.

— Бывал я на этих их соборах, — говорит Чевинфорд. — Не на самом соборе, но рядом. Первые люди церкви, самые сильные маги в мире, несколько влиятельных политиков, и тут через черный ход внутрь заводят с три десятка куртизанок. Думал тогда, мол, они тоже люди, им тоже нужно как-то развлекаться. Но на самом деле церковь прогнила насквозь.

Он снова наклоняется ко мне в надежде поцеловать, но я снова отодвигаюсь.

— Пойми ты, я не твоя жена. Я — другой человек. И мы друг другу не подходим. Может, твоя Элени согласилась бы на то, чтобы ты приносил в жертвы других, но я точно нет. Я сойду в первом же порту.

Чевинфорд поднимается, поворачивается ко мне спиной, тяжело дышит.

— Нет, — говорит он.

— Не отпустишь? — я начинаю злиться и чувствую, что все-таки выброшу за борт треклятую шкатулку.

— Не согласилась бы, — отвечает он. — Этим ты мне и нравишься.

— Так я сойду?

— Как хочешь. Но сперва помоги проложить курс на собор и блокируй магию, пока не работаешь, чтобы этот призрак ничего не натворил.

Чевинфорд покидает мою каюту. Блокировать магию? Может, и сработает, но некоторые духи все равно могут натворить неприятностей, не мне, так команде. А если это не призрак, то не поможет.

Ладно, с курсом я помогу.

Одеваюсь, выхожу на палубу. День не очень погожий. На небе висят низкие серые тучи, моросит мелкий дождик. Холодно, сыро, да еще и ветер, как сорвавшийся с цепи пес, больно бьет в глаза и заставляет дрожать от холода.

Немного подправляю его направление. При таком ветре добраться сможем быстро. Встаю на рабочее место, смотрю на приготовленную для меня карту. Место, где проводится собор, не так и далеко. Почему они выбрали для собраний это место? Дурмсенг — старинный замок на берегу моря рядом с холодным течением. Климат там не важный. Небо постоянно закрыто тучами, круглый год лежит снег. Зато магической энергии хоть отбавляй. Раньше там была одна из самых старых магических академий.

Направляю ветер по курсу, ныряю в изнанку, посмотреть, что происходит под нами.

На горизонте вспыхивает спиральная радуга. Тучи становятся черными. Кажется. что наступила ночь, хоть вокруг светло. Море похоже на вязкий бурый кисель, сквозь который корабль пробирается с трудом. Вижу, что у корабля появились лапки, как у насекомых, которыми он помогает себе двигаться.

Иллюзии изнанки, конечно, но зрелище не из приятных.

— Выброси шкатулку, — слышу тихий шепот, и вижу созданный из жижи под нами рот.

Отворачиваюсь. Нахожу нескольких птицеящеров неподалеку. Внушаю им страх, и те улетают прочь. Бродячий кашалот под нами тоже получает иллюзию, будто наш корабль — черная акула — его естественный враг. Неподалеку замечаю спрута — тоже отваживаю его подальше.

Кажется, все.

Только странный дух маячит передо мной в разных образах. То он — сделанное из воды лицо, то поворачивающаяся ко мне носовая фигура, то один из проходящих мимо матросов, а то и вовсе занимает собой все пространство вокруг.

— Выполни свой долг! Шкатулку не должны открыть! — шепчет он.

Голос становится все громче и звучит отовсюду. Я выбираюсь из Тонкого мира, и едва стою на ногах. Дух качает с меня силы с какой-то неимоверной скоростью.

Чтоб его!

Меня аж шатает из стороны в сторону. Почти падаю. Чевинфорд подхватывает меня, помогает удержаться на ногах.

— Этот дух слишком силен, — бормочу я.

Нет, это не может быть иллюзия. Дух настоящий. Иначе я заметила бы мага из изнанки. Такую иллюзию нужно постоянно поддерживать. Но что-то в нем есть знакомое и близкое. Может, это призрак Налькара? Прицепился к кораблю и является мне…

— От него никак не отделаться? — спрашивает Чевинфорд.

— Нужен маг посильнее меня. Лучше всего — некромант. Или выполнить долг.

Проклятый капитан искривляется. Почему-то мне кажется, что на мгновение он решил избавиться от этой шкатулки.

— Нужно плыть быстрее, — говорит он. — Чем быстрее доберемся до Собора, тем быстрее откроем ее, и он от тебя отцепится.

— Не факт, что отцепится. Может убить в наказание за невыполненный долг. Интереснее зачем она ему…

— Не откроем, не узнаем, — говорит Чевинфорд и становится за штурвал. — Если что — на Соборе много магов, которые могли бы отвадить его.

— И вряд ли кто из них захочет мне помогать, — бормочу себе под нос, а потом чувствую легкое касание из изнанки.

Чертов призрак решил вселиться в меня и сам проделать все, что ему нужно. Я сопротивляюсь изо всех сил. Это буквально иссушает меня, голова начинает кружиться, зрение затуманиваться, слух пропадать.

Слышу голоса рядом. но не могу понять, что они говорят. В ушах стоит шум. А спустя мгновенье все приходит в норму.

Он отпустил меня?

Да неужели?

— Тебе надо отдохнуть, — говорит Чевинфорд, придерживая меня.

— Да, конечно, — отвечаю я. Точнее, мой рот сделал это сам. Проклятие! Дух вселился в меня и полностью контролирует мое тело. Зараза! Он спускается вниз, поглядывая моими глазами на каюту Фон Манлингера.

Какое же неприятное ощущение! Руки, ноги, голова, язык — все подчиняется кому-то другому. А я оказываюсь узницей в своем собственном теле. Пытаюсь подать какой-то знак, но не могу. Ничего не могу! Он держит меня как тисками!

Не могу даже плакать!

Мне горько, но на моих устах сама по себе появляется улыбка.

Открываю дверь в каюту и вижу шкатулку. Она стоит там же, где и стояла, и все так же слегка светится. Прикасаюсь к ней и чувствую. как по коже проходит жар. От прикосновения ладони начинают гореть огнем.

«Уйди! Уйди из меня» — проносятся мысли в голове, но дух не желает слушать. Завязывает шкатулку в старую скатерть, вслушивается, есть ли кто-нибудь рядом.

Начинаю ощущать в голове чужие мысли. Мысли призрака. Как ни странно, как для духа они понятны.

В голове проносятся слова «клятва», «Архиепископ», «уберечь».

Дух дал клятву Архиепископу? Как это вообще возможно? Призраки не приносят клятв! Он сделал это еще живым? Но после смерти человек освобождается от всех клятв и обетов.

Разве что его тело все еще живо, но душа каким-то образом отделена от него!

Душа Чевинфорда!

* * *

Уж не знаю что за клятву принес проклятый капитан, но его душа так и не смогла упокоиться, все продолжает выполнять данное Архиепископу обещание.

Сейчас она ведет меня прямо к борту корабля, чтобы отправить шкатулку в воду.

«Чевинфорд! Это ведь ты!» — обращаюсь к духу мысленно. Он должен среагировать на имя. В мире духов оно значит куда больше, чем у нас.

«Мое тело предало меня! Но я все равно должен выполнять свой долг! А ты свой» — отвечает дух.

Перед моими глазами все меркнет. Палуба качается все сильнее. Никто на ней не обращает на меня внимания, а я спокойно подхожу к борту, и чувствую, как холодный ветер облизывает меня с ног до головы.

«Но ведь Архиепископ убил твою жену! Как ты можешь до сих пор ему служить?»

«Мое тело видело одно. А я видел совсем другое» — в моей голове раздается монотонный голос призрака.

Значит, все-таки, воспоминания проклятого капитана ненастоящие. Их навеял какой-то колдун. Только зачем? Сейчас не важно. Важнее остановить духа и остановиться самой.

«Ты можешь поговорить с собой через меня и все выяснить. Не нужно этого делать!»

«Он — больше не я! Он нарушил клятву, а я нет» — дух начинает сердится. Делает он это как человек. Конечно же как человек, ведь его телесная оболочка жива и совсем рядом.

Мои руки поднимают шкатулку в готовности отправить её на съедение черным волнам. Сердце начинает стучать все сильнее. Сопротивляюсь изо всех сил. Нужно подать какой-то знак. Как то сообщить всем, что я одержима!

Но призрак стоит на своем. с каждой секундой я все ближе к тому, чтобы выпустить шкатулку. Воды здесь глубокие и холодные. Вряд ли кто сможет её достать.

Чувствую, как кто-то хватает меня за запястье.

Неужели!

Шкатулка вылетает из моих рук, с грохотом падает на палубу. Я поворачиваюсь и вижу лицо Чевинфорда. Чувствую его дыхание. Слышу бой его сердца. Он, похоже, сам не знает что происходит, только смотрит мне в глаза.

— Предатель, — говорю я, а точнее призрак, воспользовавшись моим ртом.

— Кто ты? — спрашивает Чевинфорд. Кажется, он понимает, что я одержима.

— Тот, кого ты предал, — отвечает дух.

Свой голос я не узнаю. Он хриплый и звучит подобно скрежету по металлу.

— Айсен, — Чевинфорд подзывает фон Манлингера, — кажется, она одержима.

Тот подходит. смотрит мне в глаза.

— Так и есть, — говорит он. — Только я не экзорцист и не знаю что с этим делать. Слыхал про ритуалы, но проводить не возьмусь. Нужен кто-то более умелый.

Я начинаю выдираться из хватки Чевинфорда. Дух пытается заставить меня саму спрыгнуть с корабля. Я боюсь, пытаюсь за что-то ухватиться. К счастью, Чевинфорд крепко меня держит.

Во рту сушит. В голове царит настоящий круговорот.

— Лучше всего её заковать в антимагические кандалы, — предлагает фон Манлингер. — Дух может много чего натворить.

Чевинфорд вздыхает. Он явно недоволен предложением. Какое-то время стоит призадумавшись.

— Вы двое, вынесите из трюма клетку, — велит он.

Пара матросов неподалеку от нас кивают и направляются по лестнице вниз.

— Демоны могут добавлять силы своему телу. Клетка может её не остановить…

— Айсен, мне виднее что делать, — Чевинфорд косится на своего товарища. — Подумай лучше о том, как мы доберемся до Дурмсенга без мага, и о том, где нам найти экзорциста.

— Вот видишь, — говорит моим ртом дух, — не стоило оставлять Налькара дохнуть на острове. Инквизиторы умеют изгонять духов. А она очень переживает. Злится на тебя. Считает, ты без души не только в прямом смысле.

Мой рот растягивается в широкой ухмылке.

Чевинфорду это не нравится. Он смотрит в мои глаза, а я смотрю в его. В его взгляде чувствуется забота обо мне, но в то же время ненависть к тому, кто в меня вселился. Знал бы он, кого сейчас ненавидит…

— Кто ты, демон? — спрашивает он.

— А то ты не помнишь меня? — отвечает дух. — Ты ведь предал меня! Ты предал все, за что боролся! Ты стал врагом тому человеку, которым ты был раньше! Ты преступник, Чевинфорд! Из благородного человека ты превратился в жалкое отребье..

— Заткнись! — выкрикивает проклятый капитан. — Плевать мне, что ты призрак. Я найду как добраться до тебя и заставлю страдать самыми страшными страданиями, которые может пережит дух!

Я плюю Чевинфорду в лицо. Пытаюсь удержаться, но призрак держит слишком сильно. Он должен ослабнуть! Рано или поздно у него закончатся силы, и тогда я попытаюсь высвободиться.

Начинаю вспоминать все, что я помню об экзорцизме и изгнанию духов. Как же это трудно! Вселившееся в меня создание чувствует, что я пытаюсь найти, и всеми силами не дает этого сделать.

Мысли все время улетают и кружатся. Начинаю вспоминать то детство, то учебу в академии, то вкус лимонных конфет. Что угодно, лишь бы не то, что нужно.

Ник погиб из-за меня! Не Чевинфорд виноват, а я! Нужно было еще в академии четко объяснить ему, что мы с ним не пара. Нужно было!

Сжимаю пальцы в кулаки, и понимаю, что это призрак играет на моей совести, навевает лишние мысли. Тем временем пара матросов выносит на палубу блестящую клетку, а проклятый капитан заводит меня в неё.

Дух сопротивляется.

Сперва кричит так, что я надрываю горло, потом начинает дергать руками и ногами. Когда дверь клетки закрывается, хватаюсь за прутья. Те холодные как лед. На самом деле нет, но из-за духа они обжигают.

— Отпусти меня, любимый, — говорю не я, а он, и в то же время на короткое время я ощущаю нечеловеческое блаженство.

Будто лечу в небесах, а Чевинфорд рядом. мы обнимаемся. Он кладет ладонь мне на плечо. Наши губы касаются в поцелуе. По телу разбегаются приятные искорки тепла. Внизу живота слегка ноет, а проклятый капитан все сильнее прижимает меня к себе.

В этот момент понимаю, что дух не врет.

Он находит чувства во мне и выражает их моими устами.

Безымянный бог! Я действительно люблю Чевинфорда!

Мне страшно, что это все навеяно какой-то магией, но я чувствую, что все взаправду. Это не может быть просто иллюзия, внушение или самонастрой. Это что-то большее.

Сердце начинает буквально разрываться от одного взгляда на него.

— Вернись. Прошу тебя! Выпусти меня! — говорит призрак моими устами.

Я сдерживаю его как могу, но не получается. К счастью, проклятый капитан понимает в чем дело, и молча смотрит на меня.

Один способ экзорцизма удается вспомнить, но, к сожалению, он здесь неприменим. Провести его можно только в храме Безымянного бога. Потом на ум приходит еще один, но тоже без толку. В этом нужны травы, растущие только на Жинберском полуострове, а это по меньшей мере неделя пути.

Конечно же, и самый простой способ. Но к нему я не хочу прибегать.

Ни за что!

Дух уйдет из меня, если кто-то добровольно предложит ему свое тело взамен моего. Возьмет на себя мои прегрешения и мой долг перед ним.

Но я не хочу этого!

Понимаю, что тут лишь один человек, способный на это. Пусть это его же душа, но что будет с ним, если она вернется в тело? Сойдет с ума? Покончит с собой? Кто знает, что будет, когда злейшие враги соединятся.

Не хочу этого.

— То-то же, — шепчет призрак и продолжает смотреть на Чевинфорда. Не сводит с него взгляд, дет, когда ему получится сбежать из заточения. А ведь в моем теле он способен ранить и убить капитана!

Безымянный бог!

На Дурмсенге должен быть экзорцист. Поскорее бы добраться до них, и не дать за это время призраку чего-то натворить.

Чувствую, что сущность во мне отступает, таится. Но это лишь уловка. Он хочет, чтобы меня выпустили. Я опираюсь о холодные прутья, подкладываю под спину смятый пиджак, и смотрю на море. Дух хочет, чтобы я рассказала Чевинфорду о том, как избавить меня от него. Но я не буду этого делать. Даже если призрак отберет мою жизнь.

— Нам понадобится чародей, — слышу слова фон Манлингера. — Впереди несколько блуждающих водоворотов, только маг сможет провести нас так, чтобы мы не угодили ни в один.

— А обходной путь? — интересуется капитан.

— Через пролив Кюнсена, скорее всего, нарвемся на риф. А обходить с другой стороны долго. Собор закончится.

— Пролететь над водоворотами не сможем? — Чевинфорд искривляется, ругается.

— Чтобы задействовать режим планера, нужен толчок. Как в Кардемикане, — отвечает фон Манлингер. — Сам по себе корабль не взлетит.

— Зараза.

— И я не знаю где взять такой толчок в этих водах, — вздыхает ученый.

Зато я знаю! Тут водятся киты Петруччи. Они, конечно, поменьше гигаморфа, но если заставить его выпрыгнуть из воды в нужном месте, мы получим нужное ускорение. Только в Изнанку заходить опасно. Дух в ней сильнее, может полностью подавить меня, а то и вышвырнуть из собственного тела, присвоив его окончательно.

Но выхода нет. Чевинфорд точно не захочет терять возможность добраться до Архиепископа.