Передо мной остров. Большой и пустой — ни деревьев, ни травы, ни кружащих в небесах птиц. Небо скрывают черные тучи, а под ногами такая же черная земля. Вокруг никого и ничего, кроме странного монолита впереди.

Я в голове у Чевинфорда. Но почему здесь так пусто? Почему нет ничего, кроме земли, воды и неба?

Смотрю на свои руки. Они действительно мои. Я не вижу его воспоминаний, а нахожусь в его разуме здесь и сейчас. Но где он сам?

Оставаться тут с каждым мгновеньем все труднее. Разум чувствует вторжение и пытается изгнать пришельца. В реальности я ощущаю, как проклятый капитан гладит меня, легонько кусает, облизывает. Если он захочет прогнать меня отсюда — прогонит незамедлительно и я никак не смогу удержаться. Невозможно проникнуть в разум человека и оставаться там против его воли. Но он, похоже, не против.

Иду к монолиту в центре острова. Черному монументу, похожему на осколок стекла, зависшему в воздухе не долетев до земли.

Похоже на один из монолитов Тени. Последователи теневых учений молились рядом с такими, проводили свои ритуалы, взывали к теневой сущности.

— Ты предатель! — слышу голос Чевинфорда, доносящийся из монолита.

— Я? — отвечает ему другой, принадлежащий ему же. — Предатель — Архиепископ, которому ты до сих пор служишь.

Подойдя ближе, вижу их обоих. Они оба за прозрачной стеной. Стоят друг напротив друга и всем видом показывают, что готовы вцепиться друг другу в глотку. Две копии одного человека. Две идеи, лишь одна из которых может доминировать над единственным телом.

— Не я заключил сделку с Тенью в желании отомстить, — говорит один из них.

— Я не помню, как я заключил её. Но даже если и так — сделал бы это снова.

— Ты пожертвовал свою душу взамен на возможность поквитаться с Архиепископом! А Тень только этого и ждет! Архиепископ и Безымянный Бог — все, что защищает мир от демонов и прочих темных сущностей!

Значит, его душа отошла Тени?

Все хуже, чем я думала. Она превратилась в демона, одержимого лишь воспоминаниями, в которых неизменно найдет путь к злу.

— Мне плевать на демонов и на Тень.

— Правильно. Не плевать лишь на самого себя.

Чевинфорд заключил сделку с Тенью в замен на то, чтобы стать бессмертным? Конечно, кто же еще может дать такое? А Тень пользуется им в своих интересах…

— Он забрал у меня мою жену, — кричит один из них.

— Или не он! — отвечает второй. — Я помню, как некто лишил меня сознания! А потом холодные воды и договор с Тенью! Тень услышала твою ненависть и пришла. Кто-то пользуется тобой, чтобы навредить всему миру! Душе невозможно вложить ложные воспоминания. Только разуму.

— Ты считаешь, что не Архиепископ её убил?

— Я не знаю кто.

— Я все видел своими глазами…

— Помнить, что видел, и видеть — не одно и то же.

Я стою и всматриваюсь в их словесную дуэль. Кажется, вот-вот вылечу из этого мира. Нужно как-то образумить их пока не поздно. Пока Чевинфорд окончательно не сошел с ума.

Я пытаюсь пройти сквозь прозрачную поверхность монолита, но та тверда как алмаз. Оба воплощения проклятого капитана смотрят в мою сторону, наверняка чувствуют мое присутствие.

— Она здесь. Ощущаешь? — спрашивает один из них. — И ей тут не место.

— А может, самое место?

— Проснись. Её прислали, чтоб убить тебя! Уж не знаю, Архиепископ это или нет, но она одна смогла тебя ранить. Она опасна!

— Я сказал нет!

В этот момент чувствую, как в реальности Чевинфорд кладет руку мне на шею, легонько сдавливает. Сильнее у него не получается — вторая ипостась мешает.

— Не надо, — шепчу я, но он все еще борется с собой.

— Архиепископ специально нашел девушку, похожую на Элени. И когда придет время, она убьет тебя! Так что лучше предотвратить это сейчас.

Дышать становится тяжело. Будто бы воздух стал густым и не проходит через горло. Чувствую боль. Слышу хруст.

— Нет, — все прекращается, он отпускает меня. — Этого не будет!

— Предпочитаешь умереть?

— Лучше умереть, чем…

— Чем что? Ты её любишь? Но на это и был расчет.

Мне снова становится трудно дышать, но не могу даже крикнуть.

— Вспомни как все было! — кричит один из них, и по стеклу передо мной бегут трещины. Оно трещит, рассыпается, и моим глазам предстает абсолютно другой мир.

Вокруг темно. Ничего не видно, кроме очертаний чего-то большого и движущегося впереди. Оно похоже на гигантский клубок больших и маленьких змей, каждая из которых движется по своей собственной воле.

Воплощение Тени!

Именно таким его изображают во всяческих учебниках, хоть там же говорится, что у Тени вовсе нет формы. Альтернативный тонкий мир в противовес Изнанке, где живут демоны, черти, злобные духи, призраки тех, кто при жизни совершил большое зло. Именно оттуда происходит все зло в мире, и именно от неё мир защищает Безымянный Бог.

Чевинфорд лежит перед этим созданием, широко разведя руки в стороны. Он поднимается, кашляет. Из его рта выливается вода.

— Что ты? — спрашивает он, увидев над собой Тень.

— Я — всегда лишь отражение. Тебя или кого-то другого. Вопрос в том, что нужно тебе? Зачем ты здесь? Раз ты тут, то тебе что-то нужно. Попасть сюда можно только по-настоящему кого-то возненавидев.

— Я хочу отомстить. Убить Архиепископа, — отвечает Чевинфорд, поднимаясь на ноги.

— Архиепископ Безымянного Бога? Похоже, наши цели совпадают. Но чтобы совершить ритуал Тени, нужно принести жертву.

— И чего тебе нужно?

— Тебе, а не мне, — отвечает Тень. — Расстаться со своей душой. Она будет постоянно где-то рядом с тобой. Будет наблюдать за тобой. Ты будешь чувствовать её. Но не сможешь понять что это. А когда ты выполнишь то, что задумал, соединишься со мной.

— И зачем мне отказываться от своей души?

— Затем, что ты дал клятву. Клятва дается душой, а не разумом. И без этого ты не сможешь пойти против Архиепископа. У тебя ничего не выйдет. Так ты согласен? Ты сделаешь что задумал и мы станем едины. Мне нужны такие люди.

— Умеешь ты торговаться, страшилище, — отвечает Чевинфорд. — Где расписаться?

Мир снова вздрагивает. Чувствую, что дышать мне все труднее, а разум проклятого капитана все сильнее хочет избавиться от нежеланного гостя.

— Ты предал то, что было тебе дорого! — слышен голос, идущий одновременно отовсюду. — Ты предал сам себя. Ты заключил договор с силами, от которых клялся защищать мир! Мало того, ты станешь их частью, как только совершишь то, что задумал. И даже не подумал о том, что тебе эти воспоминания мог вложить кто-то другой.

— Кто?

— Я не знаю. И ты не знаешь.

Нужно что-то сделать. Спасти Чевинфорда от самого себя. Если так продолжиться дальше — он сойдет с ума или умрет. Только что? О подобных случаях не пишут в учебниках по магии.

— Слышишь, дух! Ты меня слышишь?! — кричу я.

— Что? — доносится голос отовсюду.

— Тень сильнее, чем ты. Ты должен следовать договору, — говорю я. — Тебе плохо. Ты призрак, неспособный воссоединится с миром духов. Но ты обязан исполнить договор. Иначе погибнешь. Просто перестанешь существовать.

— Я знаю, — отвечает дух. — Но лишь одно существо способно расторгнуть договор с Тенью. Это Безымянный Бог. А обратиться к нему напрямую способен только Архиепископ. Необходимо, чтоб он выжил. Иначе мое тело станет добычей Тени, а я никогда не обрету покой.

— Этому не бывать, — отвечает другой Чевинфорд. — Я не жалею о сделке. Но ты должен придерживаться условий и не мешать мне.

— Мешать я тебе могу. Но не сейчас, — говорит дух. — Придет время — и я вернусь. Сделаю все, чтобы Тень меня не получила.

Я снова вижу Чевинфорда. Он стоит передо мной и слегка шатается, будто пьяный. Он смотрит на меня так, будто хочет извиниться. чувствую, что в реальности он отпускает меня.

Мы снова стоим посреди черного острова. Только монолита на нем больше нет. На моих глазах из темной почвы вырастает трава, деревья, кусты. Небо светлеет, на нем появляются облака. Слышно пение птиц и стрекотание сверчков.

— Извини, — говорит проклятый капитан, смотря мне в глаза.

Я пугаюсь, отступаю назад. Если он убьет меня здесь — мой разум навсегда может быть заключен здесь, в мире, созданном его воображением.

— Убьешь меня? — спрашиваю я.

— Нет, конечно, — отвечает он. — Извини, что впутал тебя во все это. Если бы знал, что будет так, настоял бы та твоем уходе. Я люблю тебя.

Он подходит ближе, обнимает меня. Чувствую в нем борьбу двух противоположностей. Ощущаю, как он изо всех сил борется с собой. Но нежно прижимает меня к себе, обнимает, не желает навредить.

Я прижимаюсь к нему. Кладу голову на его грудь.

Говорят, что чувства исходят из души. Кто-то согласен с этим, а кто-то нет. Смотря на проклятого капитана, человека без души, который смог полюбить, понимаю, что есть что-то выше Изнанки, духов, Древа и прочей магии.

— Она опасна, — шепчет голос отовсюду одновременно.

— А я когда боялся опасности? — отвечает Чевинфорд и целует меня в губы.

Поцелуй в этом мире кажется неимоверно долгим. Я буквально таю в его объятьях. Кажется, что мое тело разносится в пространстве. Не ощущаю ни земли, на которой стою, ни воздуха, ничего. Только его поцелуй.

Открываю глаза уже на постели. Вижу перед собой лицо Чевинфорда, но все еще слышу голоса в его разуме.

— Я доберусь до Архиепископа. Для начала — поговорю с ним. Может, он сам предал своего бога.

— Я могу быть опасна для тебя, — говорю я. — А ты для меня. Твоя душа принадлежит Тени. Да и за телом она придет.

— Плевать, — отвечает он. — Если будет нужно — брошу вызов даже Тени.

Я все еще не понимаю что произошло. Чевинфорд воссоединился со своей душой или нет?

— Если чары спадут, у меня могут пропасть чувства к тебе, — шепчу я.

— Сама не чувствуешь, настоящие они, или нет?

— Чувствую, что настоящие. Но есть чародеи…

— Не будем о чародеях, — = прерывает он и снова целует меня в губы. Касается пальцами груди, опускается вниз, легонько пощипывает за бедро.

Я обхватываю его руками, касаюсь языком мочки уха. Она соленая и приятная на вкус. Слегка закусываю её. Он тем временем взъерошивает рукой мои волосы, срывает с себя рубашку.

На мгновенье перед моими глазами проносится картина — команда в поисках капитана вламывается ко мне в каюту и наблюдает картину…

Чевинфорд поднимает меня, кладет на кровать.

— Что там произошло? Что с духом? — спрашиваю я. Это все не дает мне покоя.

— Он все еще здесь, — отвечает капитан, снимая с себя рубашку и расстегивая брюки. — И он вернется, когда я доберусь до Архиепископа и исполню уговор с Тенью.

— А что потом?

— А потом — будет видно. Давай не думать об этом, — говорит он, поднимает меня на руки, кружит, кладет на кровать.

Будет видно… Тень придет за ним. Да и дух не успокоится. Но думать об этом сейчас не хочется.

Понимаю, что я без одежды. Даже не заметила, как она исчезла.

Чевинфорд проникает в меня и исследует самые потаенные места моего тела. Чувствую, как внизу живота собирается жар. Как же горит! Я вся пылаю в его объятьях.

Жар взрывается и тепло разносится до самых кончиков пальцев, придавая мне энергии. Вспомнился один из преподавателей, который с умным видом говорил, что секс, особенно если за ним стоят чувства, делает чародея сильнее. Мы все смеялись. Оказалось, правда.

Обхватываю Чевинфорда ногами, переворачиваю. Он падает на узкую кровать, почти что сталкивая меня на пол. Мы хором смеемся. А потом я забираюсь на него и начинаю танцевать.

Закрываю глаза, чувствую его аккуратные прикосновения к моему животу, а потом груди. Каждое касание приносит мне какое-то неземное удовольствие. Склоняюсь к нему, слышу его дыхание, биение его сердца.

В какой-то момент, пытаясь совершить танцевальное движение, не удерживаюсь и падаю с кровати. гнова начинаю смеяться и Чевинфорд вместе со мной.

А потом дверь резко открывается и в нас уже целятся несколько пар глаз. Матросы в недоумении переглядываются между собой, не понимая что делать. Их рты открываются от удивления.

Я же смотрю на них и смеюсь, не спеша прикрывать наготу.

— Уйдите, — кивает им капитан.

Но те не спешат уходить.

— Мистер фон Манлингер! Мы нашли его! — кричит один из них.

* * *

— Айсен, со мной все в порядке! — объясняется Чевинфорд, застегивая рубаху. — Лучше подумай о том, кто мог внушить мне видения об Архиепископе.

— В тебя вселился дух! — настаивает ученый.

— Я похож на одержимого?

Мне тоже не нравится то, что происходит. Я смотрю на капитана сквозь изнанку и не вижу души. Дух ушел. Но что он сказал напоследок, я не слышала. Он сказал это только своему хозяину.

— Духа в нем нет, — говорю я.

— Это моя душа, — вздыхает капитан. — Она говорит, что я предал сам себя. Может, так и было.

— И что теперь? — спрашиваю я.

— Мне нужно поговорить с Архиепископом. Если это не он убил Элени, он может знать кто это сделал. И он ответит.

— Откуда ты знаешь, что она вообще мертва?

— Не знаю. Просто чувствую. Курс на Дурмсенг. А ты, — он смотрит на меня, — помоги нам туда добраться.

— Нас просто так не пустят в Дурмсенг, — встревает Айсен. — Там множество чародеев, инквизиторов, солдат. Они сотрут нас в порошок.

— Сможешь спрятать корабль? — Чевинфорд смотрит на него.

— От магии? Не знаю.

— Уж постарайся. Мы подойдем поближе и ночью высадимся на шлюпке.

— А дальше? — интересуюсь я. — На собрания не пускают чужих.

— А дальше будет видно.

Чевинфорд берет Миша, гладит его. Зверек довольно мурлычет. Узнает своего хозяина. Это хорошо. Обычно животные первые чувствуют влияние потусторонних сил на своих хозяев.

Я шагаю на борт корабля. Холодный ветер развевает мои волосы и холодил лицо. Впереди из белогривых волн выпрыгивает небольшая рыбешка. Смотрю за ней и думаю о том, что будет, когда шкатулка откроется? что будет со мной? Захочу ли я убить его? смогу ли контролировать себя?

Я зла на того, кто это сделал со мной, не меньше Чевинфорда. Он долгое время готовил меня к этому, и я даже не догадываюсь, какие заклятия на меня наложены. Вспоминаю улыбку архиепископа, вытащившего конверт с моим направлением на корабль. Его заботливый голос, внешность доброго дедушки.

Неужели он?

Мог ли этот человек годами относиться ко мне как к скоту — кормить, ухаживать, а в один прекрасный день отвести на бойню?

Может, мне внушили и желание попасть на практику на корабль? Море — все-таки опасное место, многие предпочитают практику подольше, но спокойнее, но меня всегда тянуло к нему.

Впереди уже виднеется аномальная зона. Огромный вихрь, похожий на движущийся столб, танцует по морю. От вихря можно уйти, а вот водовороты куда опаснее, их не заметить, если не подойти вплотную.

Ныряю в Изнанку, и небо становится выше. Тучи поднимаются так высоко, что становятся почти незаметными. Вихрь изменяется. Изгибается, пестрит цветами, превращаясь в спиральную радугу.

Я осматриваю все вокруг в попытке найти кого-то крупнее, чтоб тот придал нам ускорение для взлета. Замечаю крупного кита, плывущего неподалеку от нас.

— Приготовьтесь к взлету, — кричу я, приманивая кита поближе.

Тот с удовольствием плывет к нашему кораблю, воспринимая его как самку своего вида. Сейчас выпрыгнет. Так эти животные заигрывают.

— Держитесь, — кричу я, выпрыгивая из Изнанки и оказываясь в объятьях Чевинфорда.

— Держу тебя!

— Сам держись! — воплю я, и мне становится страшно, потому что неподалеку из воды поднимается фонтанчик кита.

— Айсен, готов? — спрашивает Чевинфорд.

— Всегда готов! — отвечает ученый. — Что, если…

Договорить он не успевает. Рядом будто гремит взрыв, а спустя секунду из водной пучины поднимается исполинский хвост кита. Он достает почти до кормовой мачты, и бьет по воде так, что я на мгновенье глохну.

Брызги падают на голову. Кто-то кричит. Спустя секунду нас бросает вперед с неимоверной силой, но Чевинфорд стоит как вкопанный и держит меня в своих объятьях. Корабль подпрыгивает на волнах, будто хочет от них оторваться, но море не отпускает.

— Залп из кормовых орудий! — слышу крик Айсена, а затем оглушающий взрыв.

Чевинфорд заботливо прикрывает мои уши.

— Выпустить крылья! — командует ученый.

Слышу скрежет. Понимаю, что море отдаляется от нас, а облака становятся все ближе.

— Повернуть паруса!

Кроваво-красные «крылья» мгновенно поворачиваются. Я ныряю в изнанку, немного помогаю кораблю, на время облегчая его массу. Вижу вокруг белесую дымку, и понимаю, что это облака. Корабль проходит сквозь них, и в глаза резко режет солнечный свет.

Значит, мы взлетели!

— Нам нужно побыть вместе, — говорит Чевинфорд, поглаживая меня по волосам. — Возможно, это наш последний шанс. Когда придет время, Тень обязательно возьмет свое.