1

Степь затаилась: ровными рядами

Идут деревья. Вечер. Станция в полях.

И нескончаемый покой меж поездами

Скамей в росе и дерева в плодах.

И только раз простор свод неба разрывает,

Из сердца исторгая бурный слов поток,

Когда на зов Отца  из дали возникая,

Внезапно паровоза падает гудок.

Шаги. Засов скрипит и снова тихо очень.

Ночь. Станционный сторож у забора встал.

Он, станционный сторож, ощущает ночи,

Как запах горизонта, дыма, рельсов, шпал.

                             2

Просторы двинулись, и стук умолкнул стали.

А у тебя – всё тени, рыжий кот в руках.

Собрались на твоём пороге облака и стали.

И тишина свой плач сжимает в кулаках.

Тропинка, что в траве ждёт ног твоих касанья,

Спокойна, как конец, дороже, чем весь мир.

Прими же эту песнь, как жертву на закланье,

Прими её, как дочь, и лаской усыпи.

И лето глаз твоих, и рóсы трав, и небо,

И дрожь кустов всем сердцем принял я.

Ночь горяча твоя в золе страстей и гнева

И тяжела, но звёзды в ней – осколки дня.

                             3

То тишина, что до зари яд источает сладкий,

То небо, что свой груз растратить не спешит,

То месяц, что в тени на столике перчаткой

Забытой в зале ожидания лежит.

То тела тишина, лежавшего стеснённо,

И вот его лица зари коснулся луч.

То тишина вагонов, ночью отведённых

На ржавый мшистый путь в росе от низких туч.

Постой же против зрелища просторов необъятных

С холодным резким запахом полей наедине.

Они всегда хотят тебя схватить внезапно

И на забытой станции прижать к стене!