Израиль Сентябрь 2011

Мы сидели на пустынном морском берегу на острых пупырчатых камнях, притом на самом солнцепёке, но никто даже не пошевелился, чтобы перебраться в тень. Да и тени-то вблизи не было, лишь какой-то редкий невысокий кустарник по бокам узкой песчаной дороги, по которой мы сюда приехали. За спиной тянулись невысокие холмы, поросшие густой растительностью, и из-за них доносился слабый шум от оживлённого шоссе, тянущегося вдоль побережья.

— Ну, и что дальше? — спросила Софа, глядя на мутные зелёные волны, лениво накатывающие на берег.

Если говорить честно, то я и в кошмарном сне не смог бы представить, что всё так закрутится. Когда нас выводили с допросов, в коридоре полицейского управления я увидел Сашку Гольдмана. Столько раз я ему звонил до этого, но он не отзывался, и я уже решил, что он забыл про меня, втравил, подлец, в историю, а, когда запахло жареным, исчез. Раз лишь отозвался, да и то толком ничего не объяснил… Я даже не представлял, что скажу ему при встрече. Плюнуть в рожу, конечно, не плюну, но, согласитесь, так с друзьями не поступают!

Я тогда споткнулся от неожиданности, а парнишка с автоматом, сопровождавший меня и, вероятно, натренированный быстро реагировать, несильно ткнул меня в спину стволом. И тут Сашка отчего-то взорвался.

Он подскочил к нам, каким-то хитрым приёмом уложил парня на пол, притом так ловко, что тот грохнулся на спину в своём неуклюжем бронежилете, запутавшись руками в ремне автомата, а Сашка схватил меня за шкирку и потащил к выходу. Следом за нами побежали Давид Бланк и Софа, а их сопровождавшие просто оторопели. Они только глядели друг на друга и на своего поверженного товарища, всё ещё барахтающегося на полу. Всё произошло так стремительно, что даже посторонние в коридоре не смогли ничего сделать, лишь провожали нас взглядами, пока мы не свернули за угол и не бросились к выходу из управления.

А дальше я просто глазам не верил: Сашка подскочил к только что подъехавшей полицейской машине, выволок за шиворот водителя и прыгнул за руль.

— Ну, садимся скорей! Чего ждём?! — крикнул он нам, и мы, как бессловесные зомби, запрыгнули в салон. Я рядом с Сашкой, а Софа с Давидом сзади.

Охранник на входе ещё не успел закрыть ворота, как мы выскользнули и понеслись по улицам города.

— Куда мы? — только и спросил я, но Сашка нервно махнул рукой и ничего не ответил.

Я был уверен, что через несколько минут полицейские придут в себя, поднимут тревогу, и нам не удастся проехать и пары километров, но всё оказалось иначе. Сашка, видимо, тоже знал, что скоро все силы бросят на перехват угнанной полицейской машины, поэтому через пару перекрёстков свернул на большую автомобильную стоянку, подкатил к какой-то частной машине, из которой выходила девушка, и жестом поманил её к себе.

— Полиция временно конфискует вашу машину, в городе проводится спецоперация! — безоговорочным тоном заявил он.

Я с удивлением глядел на него и не узнавал друга. Сейчас он был жёстким, решительным и даже грубым, каким я его раньше не видел, а ведь всего несколько минут назад в полицейском управлении мне казалось, что он сошёл с ума.

Девушка нерешительно протянула ему ключи от машины, а Сашка крикнул нам:

— Пересаживаемся! — И девушке: — Вечером вам машину вернут. Полиция приносит извинения за доставленные неудобства. Вам всё понятно?

— Да, — прошептала девушка и отошла в сторону.

Салон старенькой «Хонды», в которую мы пересели, насквозь пропах какой-то приторной косметикой, но двигатель работал ровно, и мы развили почти такую скорость, как на полицейской машине.

— Скоро вычислят, что мы поменяли машину, но пока мы выиграем во времени, — процедил сквозь зубы Сашка.

— Кто вычислит? — подала голос сзади Софа.

— Мои бывшие коллеги.

— А, так это вы Гольдман! — протянула Софа. — А то я думаю, кто нас похитил…

— Кто эта девушка? — повернулся ко мне Сашка.

— Моя знакомая.

— А вы — Давид Бланк? — спросил Сашка, не оборачиваясь.

— Не понимаю, что происходит, — быстро затараторил Давид, — кто вы, молодой человек? Зачем вы это сделали? Вам я нужен?

Сашка впервые за всё время слегка усмехнулся и ответил:

— Вы? Уже нет… Между прочим, вы сами побежали за нами и сели в машину. Вас никто не уговаривал.

— И то верно…

Из города мы выехали без проблем, и даже пару раз встретившиеся нам полицейские машины проскакивали мимо. Видно, информация о нас им ещё не поступала, и кордонов на дороге не было.

— Куда едем? — тоскливо спросил я. — Для чего тебе всё это надо? Что произошло?

Некоторое время Сашка молчал, лишь напряжённо вглядывался в дорогу и вертел баранку, потом вздохнул и тихо проговорил:

— Сам не знаю, что произошло. Увидел, как тебя ведут по коридору, и словно крышу снесло в одно мгновенье… Понимаешь, всю жизнь я был послушным и правильным, аж, самому тошно было. Но я говорил себе каждый раз, когда встречался с глупостью и идиотизмом: таковы правила игры, других нет. Всегда старайся попасть в обойму, обойти кого-то, переплюнуть… Даже подлостей не гнушался, потому что все поступали так. Так сложилось, и менять никто ничего не собирается. Жизнь — штука жестокая, и чтобы победить, все средства хороши… Но сколько раз мне этот сегодняшний день снился!

— Какой день? — не понял я.

— День, когда я смогу стать самим собой — ничего не бояться и поступать так, как считаю нужным. Обидели друга? Помочь ему, и наплевать на всё, что потом будет. А главное, не искать оправдания гадостям, которые творятся вокруг. Хоть денёк да побыть самим собой!

— А что будет завтра? — спросила Софа, которая тоже прислушивалась к его словам.

— Завтра? — Сашка секунду помолчал и махнул рукой. — А завтра как-нибудь выкрутимся!.. Я никого не убил и не ограбил. Жизнь в любом случае будет продолжаться, только уже по-новому… Как — не знаю. Но так, как было, больше не будет…

Над нашими головами проплыл лёгкий полицейский вертолёт и скрылся за ближайшими холмами.

— Опомнились, — вздохнул Сашка, — уже начали прочёсывать местность… Идём спокойно в потоке машин, и никто на нас не обратит внимание.

— И долго так продолжаться будет? — спросил недовольным голосом Давид. — Рано или поздно засекут, и у всех нас будут крупные неприятности.

— Будто их сейчас меньше! — хмыкнула Софа.

— Куда мы едем? — снова спросил я Сашку. — Объясни, что происходит? Ты уже не работаешь в полиции?

— Долгая история…

И вдруг Давид взвился на своём заднем сидении:

— Хватит, мне уже это надоело! Не в том я возрасте, чтобы играть в казаки-разбойники! Остановите машину, я выйду. Никуда дальше с вами не поеду!

— Точно хотите выйти? — спросил Сашка. — Вы хорошо подумали?

— Более чем!

Сашка притормозил на обочине, и Давид распахнул дверь.

— Вы со мной? — спросил он нас с Софой. — Или… с этим самоубийцей?

Софа глянула на меня, но я отрицательно покачал головой.

— Ну, решайте! — поторопил нас Сашка. — А то скоро дороги перекроют, и мы никуда не уедем.

— Куда вы денетесь с подводной лодки! — желчно заметил Давид и глянул на нас с Софой. — Ну, что решили?

— Я остаюсь, — сказал я и отвернулся от Давида.

— Я тоже, — сказала Софа.

— Может, поедем ко мне в поселение? — ухватился за соломинку Давид. — Там вас никто не достанет.

Сашка отрицательно покачал головой и пробормотал на прощание:

— Счастливо вам. Я ни от кого не хочу прятаться. Будь что будет…

Дальше мы ехали в полном молчании. Настроение было гадкое, но не было одновременно и той безысходности, что одолевала меня последнее время. Сашкина решимость и отчаянная смелость заражали меня какой-то безрассудной уверенностью, что всё рано или поздно придёт в норму. Не такие уж мы законченные неудачники, чтобы, опустившись на дно, не всплыть на поверхность. Прятаться и в самом деле сегодня глупо и бесполезно. Всё равно нас вычислят. Но… был ли толк в сегодняшнем Сашкином поступке? Вроде нет. Кто мы такие, чтобы противопоставлять себя огромной государственной машине? Мы ни с кем не воюем. Разве что с самими собой, со своей трусостью и ленью, нежеланием менять свою жизнь, какой бы гадкой она ни была.

Видно, Сашка почувствовал, о чём я размышляю, и похлопал меня по коленке.

— Ребята, куда мы всё-таки едем? — донеслось до нас с заднего сиденья.

— Есть тут местечко. — Сашка прибавил скорость и начал обгонять колонну грузовиков, которая шла перед нами. — На границе с Газой, где раньше были наши поселения, а потом их выселили. Там хорошие пустынные пляжи, на которых почти нет людей. Вот там и побудем некоторое время. А потом что-нибудь придумаем.

Вряд ли тут что-то придумаешь, пронеслось у меня в голове, не такой Израиль большой, чтобы нашлось место, где можно долго скрываться. Да и стоит ли? И в самом-то деле, куда скроешься с подводной лодки…

Мы въехали на большой перекрёсток, направо был поворот на приморское шоссе, а налево — дорога на Газу. Затем свернули налево, а через пару километров съехали на каменистую просёлочную дорогу, ведущую к морю и разрушенному поселению, где ещё пару лет назад кипела жизнь, росли кукуруза и подсолнухи на полях, было полно теплиц, работали пляжные аттракционы. А сегодня здесь запустение. И хоть арабы из Газы доступа сюда до сих пор не имеют, но им доставляет больше радости выжженная земля и безлюдное пространство, нежели счастливые улыбки успешных соседей-евреев.

У камней, за которыми начиналась песчаная полоса пляжа, мы оставили машину и пешком отправились к морю. У кромки воды остановились, и Софа сказала:

— Всё, дальше идти некуда. Разве что найти лодку и поплыть навстречу солнцу.

Сашка непонимающе посмотрел на неё и ничего не ответил. Он присел на камень и опустил голову.

— Саш, — позвал я его, — ну, и что дальше?

— Пока просто посидим… Если вы считаете, что я поступил неверно, выкрав вас из полиции, то уж извините меня. Это был какой-то минутный порыв, хотя… Я себя ни в чём не виню. А вы — как хотите…

Ответить ему и в самом деле было нечего, поэтому я молча присел рядом и стал смотреть на мутную зелёную воду, лениво набегающую на песок. И тут у меня в кармане заверещал сотовый телефон. Я вопросительно посмотрел на Сашку и Софу, но полез за телефоном и приложил его к уху.

— Здравствуйте, уважаемый! — услышал я голос Виктора. — Как себя чувствуете? Головка не побаливает? А тысячу долларов уже потратили?

— Что вы от меня хотите? — сразу насупился я.

— Куда же вы пропали от нас в поселении? Мы столько времени ждали, что на нас уже проезжающие машины стали подозрительно коситься…

— Машины? — Мне очень хотелось перевести разговор в какой-нибудь дурацкий трёп, лишь бы не говорить о главном. — Машины не могут коситься — подзабыли, уважаемый, язык страны исхода…

— Ничего страшного. О языках поговорим на досуге. — Голос Виктора изменился и стал жёстким и требовательным. — Где вы сейчас? Давид Бланк с вами?

— Меньше всего я хочу от кого-то прятаться! — соврал я. — А Давида со мной нет. И с вами встречаться он не особенно хочет.

— Вы были у него?

— Знаете что, отстаньте от меня! — взвился я. — А вашу тысячу я вам верну!

— Нет, братец, так дела не делают, — голос Виктора стал злым и каким-то визгливым, — пообещал вывести на Давида — в доску разбейся, а сделай! Сейчас я приеду, и мы поговорим…

— Не хочу я с вами говорить! И вы меня не найдёте!

— Ошибаешься. Ты сейчас в трёх километрах от Газы, сидишь на берегу моря и загораешь. Угадал?

— Да пошёл ты! — Я выключил телефон и только сейчас догадался, что именно благодаря этому маленькому поганцу в моём кармане его хвалёная прослушка всё время контролирует, где я нахожусь. — Саш, нам нужно уезжать отсюда, а то меня засекли, и скоро сюда приедут очень нехорошие люди.

— Кто? — Сашка поднял голову и непонимающе посмотрел на меня. — Пускай приезжают. Что они нам могут сделать?

Невольно я прикинул, что Виктор, если приедет, то не один. С ним будут «Усама» и мордовороты-арабы. Силы неравные, если учесть, что из нас с Софой бойцы никакие, а Сашка, каким бы ни был чемпионом, всё-таки один. Но Сашку, как я чувствовал, сейчас с места не сдвинуть. Хоть бы полиция подъехала раньше Виктора с его людьми… Сходить, что ли, поискать в машине какой-нибудь ломик или гаечный ключ потяжелее?

Но никуда пойти я не успел. На дорожке показалась знакомая серая машина, которая притормозила около нашей, и из неё вышли знакомые мордовороты, а следом за ними «Усама» и Виктор. Вид у всех, и я на это сразу обратил внимание, был потрёпанный и усталый, но злой. Чёрная бородка «Усамы» топорщилась в разные стороны, а глаза без модных очков были растерянные и жалкие, словно в передрягу с полицией попали как раз он, а не мы с Софой и Давидом.

Виктор, по-хозяйски осмотревшись вокруг, жестом остановил своих приятелей и направился к нам.

— А вот и мы, — как ни в чём не бывало проговорил он, — так где Давид?

— Я же сказал, что его с нами нет, — огрызнулся я, — зачем вы приехали?

— Мне нужен Давид, и ты обещал вывести нас на него. Неужели не понятно? С огнём играешь…

— Кто это? — удивлённо посмотрел на меня Сашка и перевёл взгляд на Виктора. — Ты, парень, повежливей давай. А лучше всего, пошёл бы ты вон! И без тебя тошно.

Виктор оглянулся назад и поманил к себе «Усаму» с мордоворотами.

— Арабы?! — удивлённо протянул Виктор, который за время работы в полиции научился различать их с первого взгляда. — Уж, им-то что здесь надо?! Документы у них есть?

— Сейчас тебе будут и документы, и мороженое на палочке! — ехидно ухмыльнулся Виктор.

— Всем стоять на месте! — неожиданно рявкнул Сашка и каким-то неуловимым движением вдруг скрутил руку Виктору, да так, что тот от боли завыл. Мне же он крикнул: — Быстро звони в полицию!

— Какую полицию?! — удивился я. — Мы только что от неё удирали…

— Звони!

А потом в руках одного из мордоворотов вдруг оказался пистолет, раздался выстрел, и Сашку вместе с Виктором, в которого он вцепился мёртвой хваткой, швырнуло на камни. Я видел, как по Сашкиной майке расплылось кровавое пятно, и кровь, не переставая, стекает на придавленного им Виктора, а тот пытается выбраться из-под тяжёлого Сашкиного тела, но у него не получается.

Мы с Софой стояли как заворожённые, лишь безучастно глядели, как подскочивший «Усама» помог Виктору выбраться, брезгливо отряхнул руки от крови и по-русски пробормотал:

— А он жив! Что будем делать?.. Что мы наделали?!

Виктор стоял в двух шагах от хрипящего Сашки и потирал вывернутую руку. Отдышавшись, скомандовал:

— Грузите в машину, здесь его оставлять нельзя — мы тут наследили… Потом подумаем, что с ним делать. А вы, — он недобро посмотрел на нас с Софой, — быстро в свою машину. Я еду с вами. Нам ещё надо Давида найти. Всё, шуточки закончились…